Руда Александра. Ола и Отто 2

   Я улыбнулась, постаравшись не открыть рта, под завязку заполненного котлетой.
   — Неправильно осуществленное заклятие связало тебя с Халявой. — Продолжил рассказ Ирга, правильно истолковав мой любопытный взгляд. — Я эту связь разорвал. Это было довольно трудно, поэтому есть предложение — следующий раз, прежде чем что-то подобное учинить, посоветуйся со мной.
   Я закивала, постаравшись изобразить на лице собачью преданность.
   — А теперь ты захочешь поспать, — со вздохом сказал некромант, глядя, как я вылизываю тарелку.
   — Угу.
   Ирга приподнял одеяло, я быстро стянула с себя юбку и нырнула в уютное тепло, прижавшись к боку парня. Он что-то сказал, но я уже не слышала, погружаясь в приятный сон.
   Пробуждение было менее приятным. Оказалось, что во сне я практически полностью залезла на Иргу и отдавила на его костях себе все формы. Почувствовав мои шевеления, некромант сразу же проснулся.
   — Ирга, — сказала я задумчиво, — мы тут лежим, такая хорошая парочка. Поцелуй так и просится…
   — Но… — Подсказал некромант.
   — Наверное, у меня изо рта воняет, — смущенно призналась я.
   — Извини, — ядовито сказал Ирга. — Для тебя зубной щетки не припас. Хочешь мятную конфетку?
   — Хочу.
   — Возьми в буфете.
   Я потянулась и обнаружила, что вставать мне не хочется. Но поцелуя хотелось, поэтому пришлось идти на хитрость.
   — Ирга, а ты хочешь меня поцеловать?
   — И не только поцеловать, — с готовностью откликнулся некромант.
   — Тогда принеси мне конфетку. И не надо на меня так смотреть!
   — Лучше бы я тебя убил, — сказал Ирга. — Лежала бы сейчас тихая, смирная…
   — Холодная, липкая, и запах изо рта конфеткой не перебивается, — продолжила я.
   — Умеешь найти убедительные слова, — вздохнул парень и пошел к буфету.
   Я полюбовалась его фигурой в лучах заходящего солнца, льющихся из окна, и подумала, что Марта бы сейчас умерла от зависти, если бы узнала, чем мы тут занимаемся. Впрочем, я всегда могу донести до нее эту информацию. Я улыбнулась собственным мыслям.
   — Рад, что ты улыбаешься, — нежно сказал Ирга, присаживаясь на кровать.
   Мне было стыдно признаться в том, о чем я думала. Поэтому я просто еще раз улыбнулась и засунула в рот конфету.
   Некромант лег рядом и начал медленно меня гладить.
   — А мне что делать? — спросила я и поперхнулась.
   Ирга постучал меня по спине, подождал, пока я откашляюсь и серьезно сказал:
   — Молчать.
   — А… — начала было я.
   Он прижал палец к моим губам.
   — Просто молчать. Доверься мне.
   — Ирга…
   — Молчи, женщина!
   — Я не женщина!
   — Сейчас станешь!
   Я мимикой изобразила все, что я думаю по поводу этого предложения. Ирга засмеялся и повалил меня на подушку.
   «Да, — размышляла я через некоторое время, — вот так Лира спросит меня: а как это было? И что я отвечу? Что это было как ласковый ураган, полностью сносящий крышу? А существуют ласковые ураганы? Никогда не думала, что возможно такое слияние душ. Такое чувство, будто принадлежишь человеку безраздельно, а он так же полностью принадлежит тебе. Что бывает такое удовольствие. Что бывает такая нежность. Что бывает так хорошо». Потом мои мысли приняли совсем другое направление.
   — Ирга, — сердито сказала я.
   — М-м-м? — спросил лежащий на мне некромант.
   — Ты мне ногу отдавил и она онемела. Потом болеть будет. И вообще слезь с меня, ты тяжелый и твердый.
   Возлюбленный молча сполз к краю кровати.
   — Ирга!
   — М?
   — Я есть хочу, — на это заявление он никак не отреагировал. — Я есть хочу!!!
   — Вот так, — пробурчала я, убедившись, что некромант бессовестно игнорирует мои просьбы. — Стандартное мужское поведение. Удовлетворил свои потребности — и на боковую. А ты, дорогая, как хочешь.
   Я перелезла через бесчувственное тело, попробовала вытянуть из-под него свою рубашку, услышала треск и решила, что поесть можно и голышом. Оказывается, любовь такая энергозатратная штука!
   Ирга подал признаки сознания, когда я приканчивала съестное в его буфете.
   — Всегда мечтал проснуться и увидеть тебя в своей комнате обнаженной… — он подошел к буфету и оглядел поле боя. — Но, вот твоя прожорливость в мою мечту не входила. Ты все съела?
   — Все, что смогла найти, — уточнила я, стараясь не пялиться так откровенно на голое мужское тело.
   Ирга перехватил мой взгляд и удивился:
   — Ты чего?
   — Ничего, — покраснела я.
   — Ты смущаешься? — еще больше удивился он.
   — Да, а что здесь такого? — возмутилась я. — Разве не так ведут себя приличные скромные девушки после любви?
   — Кто из нас двоих приличная скромная девушка? — поинтересовался Ирга.
   — Ну, знаешь! — Я обиженно засопела и демонстративно отвернулась.
   На самом деле я не знала, как себя вести. Во всех прочитанных любовных романах этот момент стыдливо опускался. Или, как вариант, главные герои после первой любви лихорадочно срывались с ложа и куда-то скакали, спасаясь от злодеев. Тут уж не до смущения.
   Некромант пошарил по полкам буфета за моей спиной и удрученно сказал:
   — Ну, вот, придется идти за продуктами, потому что даже бутерброд не из чего на работу сделать. Зачем ты сгрызла мои сухари?
   — Можно подумать, что ты на работе сухарями питаешься, — огрызнулась я. Моя обида на Иргу быстро росла. Мог бы подойти, обнять, сказать, как ему понравилось, поцеловать, приласкать… А не за сухари беспокоиться!
   — Я их нищим собирался отдать, — сказал некромант, одеваясь. — Тебе купить что-то конкретное?
   — Нет, — буркнула я.
   — Не надо дуться, — Ирга погладил меня по голове и попытался заглянуть в глаза, но я зажмурилась. — Я приду, и мы поговорим, хорошо?
   Я подавила всхлип и кивнула.
   Как только за парнем закрылась дверь, я заплакала. Разве все должно было быть так? Куда подевался нежный, внимательный и заботливый Ирга? Сухари его беспокоят!
   Всхлипывая и чувствуя себя глубоко несчастной, я принялась одеваться. Никогда я не чувствовала себя такой… использованной и выброшенной.
   — Домой, домой, к Отто. Может, хотя бы он объяснит мне, что происходит, — вслух сказала я.
   Собирая рассыпанные по кровати шпильки для волос, я старалась не вдыхать остатки особенного запаха, свидетельствующего о том, что недавно двоим было хорошо. Хорошо…
   Мне уже не хотелось плакать — мне хотелось рыдать в голос. Настроение требовало выхода, поэтому я быстро написала записку и ушла.
   На мое счастье, я застала отправляющуюся вечернюю карету в Лолль. Хоть путь в Чистяково и значительно удлинялся, я, не раздумывая, купила билет.
   Всю дорогу домой я мрачно смотрела в окно, чувствуя себя самым несчастным существом в мире.
   По прибытии я, несмотря на раннее утро, побежала к Отто. Громогласно храпящий полугном проснулся только тогда, когда я забралась к нему в постель.
   — Молот и Наковальня! Ола! Ты что здесь делаешь? Ты как?
   От неподдельного участия лучшего друга мне опять захотелось плакать.
   — Что вообще происходит? — спросил Отто, вытирая мне слезы. — Я получил намедни письмо от Ирги, но ничего не понял. Кто из вас двоих с ума сошел? Что вообще происходит?
   Используя бороду полугнома в качестве носового платка, я, захлебываясь слезами, рассказала про свою поездку в Рорритор.
   — И он пошел в магазин за сухарями, а меня бросил, — закончила я, икая от рыданий.
   — Теперь я точно знаю, что вы друг другу подходите, — сказал Отто, грустно рассматривая то, во что превратилась его борода. — Потому что оба ведете себя как идиоты!
   — Мне простительно, а вот ему…
   — И ему простительно, — оборвал меня Отто. — Что ты ему в записке написала, что бедный парень вешаться собирается?
   — Не помню, — призналась я.
   — Сейчас процитирую, — полугном достал из ящика стола письмо. — «Я тебя ненавижу. Прощай».
   — Гм… да? — озадачилась я. Кажется, переборщила. — А чего он? И вообще, ты мой друг, а не его! Что это он тебе такое пишет.
   — Я и его друг, — сказал Отто, зевая. — И вообще, вы меня со своей любовью уже достали. На, читай, кажется, это письмо больше тебе предназначено, чем мне. Не мешай досыпать. И утром с тебя за-а-автрак…
   Света из окна для чтения явно не хватало, но у меня так тряслись руки, что только с третьего раза удалось слепить пристойный огонек.
   Я глотала строчку за строчкой и не узнавала Иргу. Где ровный, слегка наклонный почерк? Где четкость и лаконичность фраз?
   «Отто, старый друг.
   Кажется, я совершил самую большую ошибку в жизни. Я не знаю, что теперь делать, как мне вернуть Олу?
   Я испугался, смутился. Я не знал, что делать и как быть, что говорить и как смотреть ей в глаза, чтобы она не подумала, что я ее использовал…
   Я даже не знаю, понравилось ли ей!
   Для меня это было фантастически, сказочно прекрасно, я так долго мечтал об этом. А потом все сломалось. Я повел себя как дурак! Но я не знал, чего она ждала от меня и испугался. Мне надо было собраться с мыслями, а она ушла и написала „Я тебя ненавижу, прощай“. Я не знаю, как сказать, что я люблю ее больше жизни! Что мне никто не нужен кроме нее!
   Я никогда, ни к кому такого не испытывал. И никогда, ни с кем мне не было так хорошо. Не знаю, как убедительно сказать ей об этом… Что она мне нужна любая, что бы она о себе не думала… А то, что случилось между нами, — было самым прекрасным в моей жизни…
   Мне не хочется без нее жить, но я сам все испортил…
   Дружище, что же мне делать?
   Ирга».
   — Отто! Отто! — Смеясь и плача одновременно, тормошила я полугнома.
   — Что еще стряслось?
   — Он меня любит!
   — Это что, новость? Да об этом даже Профессор Партик знает, с тех пор как твои работы по некромантии прочитал.
   — Не новость! Но ему хорошо со мной!!! Все время хорошо, в каком бы состоянии я не была! Почему он мне об этом не говорил?
   — А тебе мало того, что он твою задницу регулярно спасал?
   — Ну, я думала…
   — Чистый альтруизм не в моде, — сказал Отто и зевнул так, что хрустнуло что-то в его челюсти. — Эй, ты куда?
   — В Рорритор!
   — Стой! Это ты шляешься неизвестно где столько времени, а Ирга уже третий день у твоих дверей сидит. Ждет. Бледный, несчастный…
   Последнее, что я услышала, выбегая в коридор, был обиженный вопль: — А как же мой завтрак?!

26. Женское счастье

   На что не пойдет девушка, чтобы только не быть одинокой… На все!
   Праздник Весеннего равноденствия я по традиции встречала дома, в окружении любящих родственников. За праздничным столом разговор, как обычно, плавно перетек к обсуждению моей личной жизни.
   — Когда ты уже обзаведешься мужем? — спросила мама, недвусмысленно кивая на колечко, которое я не снимала с безымянного пальца.
   — Скоро, — пообещала я.
   — Когда ты познакомишь нас со своим избранником?
   — Скоро, — привозить Иргу домой было равноценно мгновенному походу к алтарю Богини Рода — без обручальных колец нас из города бы не выпустили. Конечно, я хотела замуж, но когда-нибудь потом.
   — Что значит «скоро»? — возмутилась мама. — Мне людям в глаза стыдно смотреть! Старшая дочь и никак с судьбу не устроит! Все твои одноклассницы уже вышли замуж!
   — Так уж и все? — усомнилась я.
   — Почти все! — не дала себя сбить с толку мама. — Даже Стефа недавно нашла себе мужа.
   — Что? — поразилась я.
   Стефа была воинствующей феминисткой. Все здравомыслящие особи мужского пола старались к ней не приближаться. Впрочем, не здравомыслящие мужчины исчезали из поля зрения моей лицейской соученицы уже через несколько минут после знакомства. Они смывались с завядшими ушами (действие Стефиной магии) и безумным выражением глаз (результат ее лекции о равноправии).
   — Да, — вмешалась в разговор бабушка и поделилась последней сплетней:
   — Только молодые от родителей съехали, поселились в домике на окраине и в гости не зовут. Стефина мама очень возмущена подобным поведением.
   — А за кого она замуж вышла?
   — Приезжий кто-то, я о нем ничего не знаю, — расстроенным тоном сказала бабушка.
   Я удивлялась все больше и больше. Сам факт того, что лучшие городские сплетницы ничего не знали о муже Стефы, был поразительным.
   — Это все связано с ее работой. Дело-то деликатное, — сказала Зария, третья по старшинству сестра.
   — Какое?
   — Стефа занимается увеличением груди. С помощью магии, безболезненно и результативно!
   Я выронила ложку из рук. Увеличить грудь магическим путем пытались несколько поколений магичек, но дальше иллюзии никто так и не двинулся. В конце концов, эта процедура была признана эффективной только посредством хирургического вмешательства.
   — Результативно с помощью магии? — переспросила я.
   — Да! — ответила Зария. — А ты что, не заметила? Я же грудь увеличила!
   Я присмотрелась к сестре повнимательнее.
   — И правда. Но зачем?
   — Замуж хочу!
   — Большая грудь не гарантирует замужество! Вон, Дария летом вышла замуж и без вмешательства в свою внешность.
   — У Дарии грудь на полразмера больше моей, — надулась Зария, но быстро повеселела. — Была больше моей!
   — Зария мечтает выйти замуж за эльфа, — неодобрительным тоном сказала мама.
   — Все эльфы — извращенцы, — уверенно заявила бабушка.
   Я взглянула на матриарха нашего семейства, но любопытствовать не стала. Кто знает, насколько бурной была ее молодость?
   — Бабушка! — возмутилась сестра. — Мы сколько раз уже это обсуждали! Я хочу замуж за эльфа! Эльфы такие сексуальные!
   Я покосилась на младших. Они напряженно внимали.
   — Все эльфы — извращенцы, — тоже поделилась я опытом.
   Бабушка посмотрела на меня сочувствующе.
   — А мне мама не дает грудь увеличить! — прохныкала Лария.
   — Мала ты еще, — отрезала мама. — И не думай клянчить, сестра все равно тебе денег не даст! И тебе тоже! — предупредила она вопрос самой младшей.
   — Не дам, — подтвердила я.
   Лария и Тария сникли.
   — А ты откуда знаешь, что эльфы — извращенцы? — спросила Зария.
   — Девочки! — не выдержал отец. — Может быть, свои женские темы вы будете у себя в спальне обсуждать?
   Вечером я постучалась к Зарии в комнату. Мне не терпелось узнать подробности способа увеличения груди.
   — Стефа дает зелье, приготовленное специально для меня. Его надо пить строго отмеренными глоточками каждый день, а когда закончится, прийти за новой порцией. Грудь увеличивается после первого глоточка и потом только эффект поддерживаешь и все! Ты только посмотри, пощупай, какая она упругая!
   — Я воздержусь, — отказавшись от этого сомнительного удовольствия, я проверила бутылочку с зельем.
   Даже моего скудного знания зельеварения хватило, чтобы понять, что в бутылочке нет ни капли магии! Обычная настойка из различных трав — от нее могло укрепиться здоровье, но никак не вырасти грудь!
   — Странно, — вслух сказала я. — Надо бы наведаться к старой знакомой.
   — Тоже хочешь грудь увеличить?
   — Не совсем, — сказала я, пробуя жидкость на язык.
   — Что ты делаешь! — закричала Зария. — Здесь каждая капелька на вес золота, а ты! Мне теперь придется раньше за зельем идти! А у меня денег нет!
   — У меня тоже, — сказала я, сбегая к себе в комнату.
   Однако вечером следующего дня мне все-таки пришлось раскошелиться, иначе дорогая сестра никак не хотела меня проводить к Стефе, а блуждать самой по городским закоулкам как-то не хотелось.
   — Вообще-то сегодня она выходная, — бурчала Зария, переступая через лужи. — Но, может быть тебя она примет. По старой дружбе.
   — Выходная — потому что праздники?
   — Нет, она пару дней в месяц всегда выходная и просит, чтобы к ней никто не ходил. Готовится колдовать.
   Готовится колдовать? Это что же за магия такая, которая требует нескольких дней подготовки? Желание повидаться со Стефой стало просто нестерпимым.
   — Ну, вот, почти пришли, — сказала сестра и вдруг издала какой-то невнятный хрип.
   Я подняла голову от дороги, на которой выбирала место, куда можно ступить без опаски, что зальет ботинок, и обмерла. Прямо перед нами стоял на задних лапах оборотень. Огромный, с бурой шерстью, с клыков капала слюна.
   — Сделай что-нибудь, — прошелестела сестра, пялясь на чудище.
   — Бежим! — заорала я, подхватывая юбку и дергая Зарию за руку.
   «Да что же это за жизнь пошла? — думала я на бегу. — Постоянно бегаю, да еще и в такой неудобной одежде!»
   За нашими спинами раздался рык, что придало нам обеим ускорение. Наконец, мы добежали до освещенных улиц с патрулями городской стражи и обессилено прислонились к чьему-то забору. К моему удовольствию, выглядела я не такой запыхавшейся и обессиленной, как сестра, хоть она и младше меня. Видимо, примерный образ жизни в последнее время давал о себе знать.
   — Я просила, чтобы ты что-то сделала, — едва отдышавшись, возмутилась Зария. — Ты же маг! А ты!
   — Что — я? — приходилось спасать свой авторитет как мага и как старшей сестры. — Я нас спасла!
   — Это каким же образом?
   — С места тебя дернула и закричала «бежим!». А то ты так бы и стояла, пока оборотень тебя бы не съел!
   — Это был оборотень? — прерывающимся шепотом уточнила сестра.
   — Оборотень, точно знаю, — эту пару я не прогуляла, потому что нам обещали показать чучело настоящего оборотня. Эффект был достигнут — на пару явилась вся группа, но насчет чучела обманули. Из-за обиды на преподавателей мне почему-то описание оборотня очень хорошо запомнилось.
   — И что нам теперь делать?
   — Тебе — домой идти. А я пойду уточню, что известно об оборотне, который тут гуляет так безнаказанно.
   — У меня грудь уменьшится! — всхлипнула Зария. — А все из-за того, что ты глоток моего зелья выпила!
   — Подложи сложенные тряпочки в белье, — посоветовала я.
   — Ты так делаешь? — удивилась сестра.
   — Видела, как другие делают, — уклонилась я от прямого ответа. — Иди домой.
   — Я боюсь!
   — В людное место оборотень не двинется, он не дурак. Так что ты в безопасности.
   Дремавший в Магическом управлении дежурный маг поднял меня на смех. Ни о каком оборотне, бродящем по западной окраине города, никто не слышал.
   — Тебе показалось, дорогуша.
   — Зрительными галлюцинациями я еще не страдаю, — холодно ответила я.
   — Пусть он кого-то сожрет, или, на худой конец, укусит, — зевнул маг. — Тогда и будем принимать меры. А ты, между прочим, даже и не практик!
   — Вы считаете, что только практики могут увидеть оборотня?
   — Я считаю, что только практики могут отличить оборотня от, скажем, большой собаки.
   — Очень смешно, — сказала я, но больше ничего сделать не могла. Вот если бы у меня с собой были доказательства существования этого самого оборотня…
   Плюнув на все, я пошла домой. Уже подходя к калитке, я поняла, что никак не могу оставить все, как есть. В конце концов, на эту окраину периодически наведывается моя сестра, а дай волю, и обе младшие пойдут, чтобы хоть одним глазком посмотреть, как превращаются в грудастых. Да еще и шляться по закоулкам желающим красоты приходится по темноте! Конечно, я понимала Стефу, которая принимала своих посетительниц исключительно в сумерках — дело, действительно, деликатное. Не думаю, что кто-то из клиенток захочет, чтобы все знали, что ее грудь немного… хм… ненастоящая.
   Я посмотрела на небо и вздохнула — сейчас полнолуние. Силы Небесные, я даже не могу установить, рожденный это оборотень, оборачивающийся по своему желанию, или укушенный, оборачивающийся только в полнолуние. Что за напасть!
   Приготовив на всякий случай несколько огоньков, я поплелась по лужам на окраину. Подбадривая себя мыслью, что я почти дипломированная магичка, я жалась к заборам, стараясь не думать о том, как я буду выглядеть, разделанная оборотнем на субпродукты.
   Дом Стефы стоял в самом конце улочки, определяемый по слабому магическому фону. Его окружал новый крепкий забор из ровных, как на подбор, досок. Я вспомнила покосившуюся ограду родительского двора и позавидовала: женские прелести определенно приносили хороший доход. Постучав в кованую калитку, я прислушалась. За забором царила тишина. Я постучала еще раз. Потом еще раз, но уже ногой.
   — Никого нет дома! — я узнала голос Стефы.
   — Не оригинально! — крикнула я. — Стефа, открывай, это Ольгерда!
   — Ольгерда в Чистяково!
   — Да, — согласилась я. — Это мой фантом. Только он через забор перелезть не может, больно он у тебя гладкий и высокий.
   Раздался какой-то шум, и калитка открылась. Стефа стояла на крыльце, направив на меня арбалет.
   — Э-э-э-э… Стефа, клянусь всем, чем угодно, я не за коммерческими тайнами пришла. Мне поговорить надо.
   — Говори!
   — Ты об оборотне, который тут шляется, что-то знаешь?
   — Оборотень? — арбалет в руках дрогнул. — Здесь нет никаких оборотней!
   — Своими глазами видела!
   — Тебе показалось!
   Поведение Стефы наводило на мысль, что здесь явно нечисто.
   — Ну, ладно! — сказала я, поворачиваясь. — Было приятно свидеться.
   — И что ты собираешься делать? — спросила бывшая одноклассница.
   — Оборотня поискать. Не могу допустить, что у меня были галлюцинации.
   — Ольгерда, погоди, — окликнула Стефа. — Правда, что ты одним махом десять зомби убила?
   — Да, — согласилась я, не оборачиваясь. Дело принимало интересный оборот.
   — А твой жених — успешный некромант?
   — Не успешный, а самый лучший! — интересно, а кто же это на родине распространяет обо мне новости?
   — Заходи.
   — Что?
   — В гости заходи.
   — Я, пожалуй, пойду… — я собралась шагнуть за ворота, но звук взводимого арбалета заставил меня быстро переменить мнение. — Давно я в гостях не была.
   Идти в гости к Стефе, так странно себя ведущей, не хотелось, но получить болт в спину мне не хотелось еще больше.
   Подбадриваемая оружием, я была сопровождена в кухню и усажена на стул.
   — Чаю? — неожиданно миролюбиво предложила Стефа, кладя арбалет на стол.
   — С ядом? — уточнила я.
   — Зачем же с ядом? Просто травяной чай.
   — После такого любезного приглашения в гости я уже что угодно могу предположить…
   Стефа смущенно улыбнулась.
   — Ситуация требует.
   — Стефа, — спросила я напрямик, — ты — оборотень?
   — Что ты! — совершенно искренне рассмеялась ведьма. — Нет, конечно!
   — Тогда что происходит?
   — Просто… Хочешь выпить?
   Я, перестав вообще что-то понимать, кивнула.
   Стефа открыла бутылку дешевого вина и разлила в чашки. Одним махом выпив свою порцию, она налила себе еще. Потом еще. Я молча смотрела. Пить эту гадость мне не хотелось, да и голову нужно было сохранить в состоянии связно мыслить. Пока Стефа пила третью порцию вина, я осторожненько отодвинула от нее арбалет, а потом и вовсе положила его себе на колени. Гостеприимная хозяйка, погруженные в свои мысли, этого не заметила.
   — Я замуж вышла, — нарушила молчание Стефа.
   — Поздравляю.
   — Тебя это не удивляет?
   — А почему это должно меня удивлять?
   — Как будто ты не знаешь, что меня иначе, чем «мужененавистница» не называли!
   Я дипломатично пожала плечами.
   — Конечно, я сама виновата! Но я думала, что мужчины клюнут на сильную и уверенную в себе женщину! А эти трусы! Не пойму, кто им вообще нужен! Вот твой некромант, что он в тебе нашел?
   — Не знаю, — данный вопрос интересовал не только меня, но и армию поклонниц Ирги, девиц в основном выглядевших как иллюстрации к слову «красавица».
   — А почему ты за него замуж до сих пор не вышла?
   — А зачем? — удивилась я. — Мне и так неплохо живется.
   — Потому что каждая порядочная женщина в твоем возрасте должна быть замужем!
   — Это кто сказал?
   — Люди так говорят.
   — А-а-а-а. Ну и пусть говорят.
   — И тебя это не угнетает?
   — Собака лает — ветер носит, — блеснула я знанием народного творчества.
   — А меня угнетало, что я была одна! Недоженщина прям какая-то, — Стефа стукнула чашкой по столу. Я проследила за полетом осколков и решила уходить.
   — Погоди! Ты ведь про оборотня хотела узнать?
   Я кивнула.
   — Так вот, оборотень — мой муж!
   Я как стояла, так и села, пораженно уставившись на Стефу. Это же надо так мужика хотеть!
   — А что? — с вызовом спросила ведьма. — Он только три дня в месяц такой… мохнатенький. А все остальное время — нормальный муж. По хозяйству помогает.
   — Так вот почему ты на отшибе поселилась, — догадалась я. — Еще бы, с таким-то мужем!
   — Ничего ты не понимаешь! Не бьет, вредных привычек не имеет.
   — Да уж, — хмыкнула я. — Каждый месяц становиться… мохнатеньким — это не вредная привычка. Это образ жизни.
   — Как будто человек, по ночам копающийся в трупах, лучше! — обиделась Стефа.
   — Во-первых, не каждую ночь. Во-вторых, за это деньги платят. Ты лучше расскажи, как вы познакомились-то? Не каждый день на улице оборотня встретишь.
   — Я его соблазнила! — гордо поведала одноклассница. — Специально поехала в соседний город, взяла с собой приворотное зелье. Смотрю, сидит в кабачке такой себе симпатичный одинокий мужчина, ну я ему в пиво зелье и подсыпала. Потом оказалось, что он оборотень, но жениться не против. И я не против! Хоть плохонький, да свой.
   — И что, теперь каждый месяц он по округе бегать будет?
   — Он не опасный, — махнула рукой Стефа. — Я его так мясом закармливаю, что ему есть долго не хочется.
   Я задумалась. Действительно, когда мы встретили оборотня, моя шпилька в волосах не подавала никаких сигналов. Но это еще ничего не значит! В ТОТ момент зверь был неопасен, а в другой?