Страница:
Вот-вот, подумал Валентин, припомнив шутливый совет Донована. Все равно кого-нибудь убейте, а то что-то они там совсем распустились. Бей своих, чтобы чужие боялись. Вечное и нерушимое правило королевской власти.
Валентин вспомнил, что он уже десять минут как великий князь, и совсем погрустнел. «Эльсим, между прочим, это не только Золотой Курган, а еще и крупнейшая провинция Эльсана. Как я ею управлять-то буду? Неужели именно так, истребляя невиновных? Эх, не было Фалеру заботы, стал Фалер великим князем...»
— Как? — услышал Валентин хриплый голос Розенблюма. — Как это случилось?
Валентин посмотрел налево и увидел своего давнего знакомого. Лишенный Силы, Розенблюм выглядел как оживший скелет; плащ болтался на нем как на вешалке, под просторным капюшоном не было видно лица. Чтобы удержаться на ногах, Розенблюм опирался на палку, подобранную среди осколков магических ящиков, в изобилии валявшихся на поляне.
Валентин провел перед собой открытой ладонью и присвистнул. Из громадных запасов Силы, которые Розенблюм копил никак не меньше двадцати лет, у несчастного мага остались жалкие крохи. А ведь завтра ему с Хеором встречаться, вспомнил Валентин. Это ж надо быть таким неудачником!
— Очень просто, — ответил Валентин. — Прилетел дракон, выпустил заклинание, пожирающее магию, и ты лишился всей своей Силы. Между прочим, я неоднократно показывал тебе подобные заклинания!
— Ты, — простонал Розенблюм. — Ты показывал! Как его мог применить кто-то другой?
«Ну конечно же, — подумал Валентин. — В нормальных условиях монополия мага на придуманное им заклинание сохраняется десятилетиями. Надо было объяснить Розенблюму, что “пираньи” — вовсе не мое изобретение. Хотя теперь уже поздно, его теперь “воронке” нужно учить. Силы-то у него совсем не осталось!
А с другой стороны, — подумал Валентин, — разве это поможет? Ну, научится он “воронке”, будет Силу пополнять со скоростью паровоза, на “пираний” чихать станет с высокого дерева — а уму-разуму так и не научится. Нет уж, пусть его Хеор учит, а я ограничусь небольшой шефской помощью».
— То, что может один, может и другой, — философски заметил Валентин, складывая правую руку в “воронку”. — Ну-ка, обопрись покрепче на палку, сейчас я тебе еще кое-что покажу.
Розенблюм вздрогнул, но послушно расставил ноги пошире и навалился на палку обеими руками. Хорошо хоть послушен, подумал Валентин, раскрывая «воронку» пошире — после драконьих «пираний» магии окрест почти не осталось — и настраивая ее на Розенблюма. Типичное экспериментальное заклинание Фалера, усмехнулся Валентин, выпуская «воронку» на волю.
Из-под капюшона Розенблюма вырвались два пучка зеленоватого света. Плащ его вздулся пузырями, палка в руках согнулась и с хрустом переломилась пополам. Валентин заметил, что ноги Розенблюма на несколько сантиметров ушли в землю, и перепугался, что «воронка» сработала как-то не так. Однако выставленный вперед «апельсин» засвидетельствовал, что у Розенблюма все в полном порядке. Просто «воронка» обнаружила в воздухе остатки драконовой магии, о которой Валентин в спешке совсем позабыл, и добросовестно передала ее Розенблюму, никак не ожидавшему такого напора Силы.
Валентин чертыхнулся и поспешно погасил «воронку».
— Примерно так, — сказал он, пожимая плечами. — И в следующий раз не говори, что я тебя не предупреждал.
Розенблюм отбросил половинку палки, откинул с лица капюшон и впился в лицо Валентина горящими зеленым светом глазами.
— Великие маги, — прошептал он, содрогаясь то ли от избытка чувств, то ли от внезапно обретенной Силы, — годами собирают то, что ты даришь одним движением руки. Фалер, как ты не боишься так обращаться с Силой?!
— А чего мне бояться? — усмехнулся Валентин. — Я же видел ее лицо!
— Ты видел ее лицо? — попятился Розенблюм. — Что значат твои слова?
— Кстати, — Валентин сообразил, что Розенблюм должен разбираться в таких вещах, как предсмертные проклятия драконов, — вот ты мне и объяснишь, что они значат. Сюда прилетел дракон, лишил всех нас магии и уже собрался украсть Тардена, когда я схватил его за хвост с помощью Перчатки. Дракон так расстроился, что превратился в чистую магию и произнес предсмертное проклятие.
— Он проклял именно тебя?! — воскликнул Розенблюм, подаваясь вперед.
— С чего вдруг? — фыркнул Валентин. — Он проклял Тардена, но тот как раз находился у меня за спиной. Так что и мне слегка перепало!
Розенблюм протянул к нему свои костлявые руки:
— Ты видел Силу?!
— Ага, — кивнул Валентин. — Надо сказать, я был о ней худшего мнения.
— Ты видел Силу, — простонал Розенблюм, — а проклятие досталось Тардену! Ах, Фалер, Фалер...
«Действительно, — сообразил Валентин. — Как-то нехорошо получилось. Мое везение начинает слишком многим выходить боком».
— Ну, — Валентин сделал попытку оправдаться, — я специально подкинул тебе немножко Силы, чтобы ты помог мне справиться с этим проклятием. Насколько я понимаю, ты должен разбираться в таких вещах!
— Разбираться! — вскричал Розенблюм, воздевая руки к небу. — Разбираться в проклятиях драконов?! В предсмертных проклятиях драконов?! Фалер, да ни один дракон со времен Хирона Упрямого не отдавал себя Силе! Я скорее готов поверить, что Сила сама явилась к тебе, Великий Фалер, — но предсмертное проклятие дракона?
«Вот даже как, — подумал Валентин. — Ну что тут можно сказать? Ай да Хеор; похоже, я его сильно недооценивал!»
— Именно предсмертное проклятие дракона, — сказал Валентин тоном, позаимствованным у Линно Тардена. — Та Сила, которую ты ощущаешь в себе, — примерно десятая часть от силы самого проклятия. Рассказывай, как с ним справиться, пока я не разочаровался в твоих способностях!
Розенблюм приоткрыл рот и уставился на Валентина с таким ужасом, как если бы тот сам был драконьим проклятием. А Валентин вдруг ощутил холодок в позвоночнике, и искаженное ужасом лицо Розенблюма скрылось в светящемся облаке открывшегося портала.
«Какого черта, — успел подумать Валентин, переносясь неведомо куда. — Я же просил через час, а прошло от силы пятнадцать минут! Что там у них стряслось?!»
Валентин вспомнил, что он уже десять минут как великий князь, и совсем погрустнел. «Эльсим, между прочим, это не только Золотой Курган, а еще и крупнейшая провинция Эльсана. Как я ею управлять-то буду? Неужели именно так, истребляя невиновных? Эх, не было Фалеру заботы, стал Фалер великим князем...»
— Как? — услышал Валентин хриплый голос Розенблюма. — Как это случилось?
Валентин посмотрел налево и увидел своего давнего знакомого. Лишенный Силы, Розенблюм выглядел как оживший скелет; плащ болтался на нем как на вешалке, под просторным капюшоном не было видно лица. Чтобы удержаться на ногах, Розенблюм опирался на палку, подобранную среди осколков магических ящиков, в изобилии валявшихся на поляне.
Валентин провел перед собой открытой ладонью и присвистнул. Из громадных запасов Силы, которые Розенблюм копил никак не меньше двадцати лет, у несчастного мага остались жалкие крохи. А ведь завтра ему с Хеором встречаться, вспомнил Валентин. Это ж надо быть таким неудачником!
— Очень просто, — ответил Валентин. — Прилетел дракон, выпустил заклинание, пожирающее магию, и ты лишился всей своей Силы. Между прочим, я неоднократно показывал тебе подобные заклинания!
— Ты, — простонал Розенблюм. — Ты показывал! Как его мог применить кто-то другой?
«Ну конечно же, — подумал Валентин. — В нормальных условиях монополия мага на придуманное им заклинание сохраняется десятилетиями. Надо было объяснить Розенблюму, что “пираньи” — вовсе не мое изобретение. Хотя теперь уже поздно, его теперь “воронке” нужно учить. Силы-то у него совсем не осталось!
А с другой стороны, — подумал Валентин, — разве это поможет? Ну, научится он “воронке”, будет Силу пополнять со скоростью паровоза, на “пираний” чихать станет с высокого дерева — а уму-разуму так и не научится. Нет уж, пусть его Хеор учит, а я ограничусь небольшой шефской помощью».
— То, что может один, может и другой, — философски заметил Валентин, складывая правую руку в “воронку”. — Ну-ка, обопрись покрепче на палку, сейчас я тебе еще кое-что покажу.
Розенблюм вздрогнул, но послушно расставил ноги пошире и навалился на палку обеими руками. Хорошо хоть послушен, подумал Валентин, раскрывая «воронку» пошире — после драконьих «пираний» магии окрест почти не осталось — и настраивая ее на Розенблюма. Типичное экспериментальное заклинание Фалера, усмехнулся Валентин, выпуская «воронку» на волю.
Из-под капюшона Розенблюма вырвались два пучка зеленоватого света. Плащ его вздулся пузырями, палка в руках согнулась и с хрустом переломилась пополам. Валентин заметил, что ноги Розенблюма на несколько сантиметров ушли в землю, и перепугался, что «воронка» сработала как-то не так. Однако выставленный вперед «апельсин» засвидетельствовал, что у Розенблюма все в полном порядке. Просто «воронка» обнаружила в воздухе остатки драконовой магии, о которой Валентин в спешке совсем позабыл, и добросовестно передала ее Розенблюму, никак не ожидавшему такого напора Силы.
Валентин чертыхнулся и поспешно погасил «воронку».
— Примерно так, — сказал он, пожимая плечами. — И в следующий раз не говори, что я тебя не предупреждал.
Розенблюм отбросил половинку палки, откинул с лица капюшон и впился в лицо Валентина горящими зеленым светом глазами.
— Великие маги, — прошептал он, содрогаясь то ли от избытка чувств, то ли от внезапно обретенной Силы, — годами собирают то, что ты даришь одним движением руки. Фалер, как ты не боишься так обращаться с Силой?!
— А чего мне бояться? — усмехнулся Валентин. — Я же видел ее лицо!
— Ты видел ее лицо? — попятился Розенблюм. — Что значат твои слова?
— Кстати, — Валентин сообразил, что Розенблюм должен разбираться в таких вещах, как предсмертные проклятия драконов, — вот ты мне и объяснишь, что они значат. Сюда прилетел дракон, лишил всех нас магии и уже собрался украсть Тардена, когда я схватил его за хвост с помощью Перчатки. Дракон так расстроился, что превратился в чистую магию и произнес предсмертное проклятие.
— Он проклял именно тебя?! — воскликнул Розенблюм, подаваясь вперед.
— С чего вдруг? — фыркнул Валентин. — Он проклял Тардена, но тот как раз находился у меня за спиной. Так что и мне слегка перепало!
Розенблюм протянул к нему свои костлявые руки:
— Ты видел Силу?!
— Ага, — кивнул Валентин. — Надо сказать, я был о ней худшего мнения.
— Ты видел Силу, — простонал Розенблюм, — а проклятие досталось Тардену! Ах, Фалер, Фалер...
«Действительно, — сообразил Валентин. — Как-то нехорошо получилось. Мое везение начинает слишком многим выходить боком».
— Ну, — Валентин сделал попытку оправдаться, — я специально подкинул тебе немножко Силы, чтобы ты помог мне справиться с этим проклятием. Насколько я понимаю, ты должен разбираться в таких вещах!
— Разбираться! — вскричал Розенблюм, воздевая руки к небу. — Разбираться в проклятиях драконов?! В предсмертных проклятиях драконов?! Фалер, да ни один дракон со времен Хирона Упрямого не отдавал себя Силе! Я скорее готов поверить, что Сила сама явилась к тебе, Великий Фалер, — но предсмертное проклятие дракона?
«Вот даже как, — подумал Валентин. — Ну что тут можно сказать? Ай да Хеор; похоже, я его сильно недооценивал!»
— Именно предсмертное проклятие дракона, — сказал Валентин тоном, позаимствованным у Линно Тардена. — Та Сила, которую ты ощущаешь в себе, — примерно десятая часть от силы самого проклятия. Рассказывай, как с ним справиться, пока я не разочаровался в твоих способностях!
Розенблюм приоткрыл рот и уставился на Валентина с таким ужасом, как если бы тот сам был драконьим проклятием. А Валентин вдруг ощутил холодок в позвоночнике, и искаженное ужасом лицо Розенблюма скрылось в светящемся облаке открывшегося портала.
«Какого черта, — успел подумать Валентин, переносясь неведомо куда. — Я же просил через час, а прошло от силы пятнадцать минут! Что там у них стряслось?!»
Глава 7
ТРИ ТАЛИСМАНА
Именно эту мысль он и высказал вслух, оказавшись в полутемном зале лицом к высоченному стеллажу, простирающемуся вдоль всей доступной взгляду стены.
— Какого черта? — воскликнул Валентин, стремительно поворачиваясь и с некоторым облегчением встречаясь взглядом с Грегори Ландой. — Что случилось?
Увидев справа от Ланды сидящего на простом деревянном стуле Майлза Донована, Валентин почувствовал, как сердце его провалилось в желудок. Если Донован не нашел времени разыскать себе кресло, значит, случилось нечто из ряда вон выходящее. Что-то такое, с чем Валентин еще ни разу не сталкивался.
— Прошу прощения, Валентин, — сказал Донован. — В создавшейся ситуации ваше дальнейшее пребывание на Побережье было бы сопряжено с чрезмерным риском.
«Так, — подумал Валентин, испуская протяжный вздох. — Значит, снежный дракон не был сопряжен с чрезмерным риском. А вот сейчас мы узнаем, что такое настоящие неприятности».
— Не тяните душу, — пробормотал Валентин. — Опять порталы?
Донован отрицательно покачал головой и взглянул на Ланду.
Тот молча протянул Валентину неровный клочок бумаги — не Т-бумаги, применявшейся в Эбо, а грубой желтоватой целлюлозной бумаги с отчетливо заметными водяными знаками. Бумаги, применявшейся на Побережье.
Валентин взял записку в правую руку, несколько секунд смотрел на незнакомый текст, ожидая, когда же буквы сложатся в понятные слова, а потом прочитал вслух:
— «До встречи на Побережье, Фалер! Три талисмана». — Повертев бумагу в руках, Валентин недоуменно посмотрел на Ланду. — И что это значит?
— Как вы, наверное, заметили, — ответил за Ланду Донован, — мы с вами находимся в зале специального хранения Центрального института Т-технологий. В стеллаже прямо за вами вы можете увидеть три пустые ячейки. Так вот, еще шесть минут назад в этих ячейках находились талисманы.
Валентин вздрогнул и повернулся к Ланде вполоборота, чтобы одновременно как следует рассмотреть содержимое остальных ячеек. В самой нижней, на высоте метра от пола, он увидел Шкатулку Пандоры; прямо над ней размещалась тонкой работы кольчуга, лежавшая в своей ячейке бесформенной грудой слабо светящегося металла.
Три ячейки в следующем от пола ряду действительно были пусты.
— А что это за кольчуга? — поинтересовался Валентин. Спрашивать, какие именно талисманы находились в пустовавших ныне ячейках, было бы напрасной тратой времени. Судя по мрачному настроению Донована, там хранились старые знакомые Валентина — Ландорский Жезл, Эльсанская Игла и Фарингские Браслеты. Три из четырех известных на Побережье Могучих Талисманов.
— Так называемая Кольчуга Бессмертия, — пояснил Ланда. — Одноразовый талисман вроде вашей Шкатулки, с той лишь разницей, что вместо двенадцати шариков в ней было предусмотрено восемь тысяч колец.
— Какое ж это бессмертие, — пожал плечами Валентин, — всего-навсего восемь тысяч жизней...
Он замолчал, осознав, что больше не в состоянии разговаривать о пустяках, Ланда ничего не ответил, Донован поерзал на стуле, заставив его заскрипеть.
— Понятно, — сказал Валентин. — Значит, шесть минут назад кто-то стащил три Могучих Талисмана. И оставил записку небезызвестному Фалеру. Надеюсь, Майлз, вы уже посмотрели, кто это был?
— Посмотрел, — кивнул Донован, дотрагиваясь двумя пальцами до виска. — Но по некоторым причинам я хотел бы, чтобы вы произвели независимое расследование.
«В подобной ситуации я тоже предпочел бы подстраховаться», — подумал Валентин.
— Сейчас гляну, — кивнул он Доновану и активировал Обруч.
Ментальный след неизвестного, похитившего талисманы, должен был находиться совсем рядом. В нескольких минутах по времени и в нескольких метрах по расстоянию. Дотянуться до талисманов сквозь многометровые стены спецхрана, оплетенные несколькими слоями защитных паутин, не смог бы и сам принц Акино. Даже ему пришлось бы проникать внутрь зала — хотя бы для того, чтобы разглядеть его содержимое.
Валентин прикрыл глаза, концентрируясь на внутренних ощущениях, и повелел Обручу искать. Сознание Донована, действительно раздосадованного пропажей талисманов, Валентин отбросил почти мгновенно; сознание Ланды, застывшее в отрешенно-пустом состоянии, пришлось изучить поподробнее. Валентин вернулся к моменту, когда Ланда увидел пустые ячейки, ощутил, как рука его сама собой подносит кольцо к губам, а те совершенно механически произносят ничего не значащие слова: «Майлз, вы мне нужны, немедленно», — и только тогда понял, что Ланда попросту выключил мышление до момента, когда в его распоряжении окажется хоть какая-то информация. Новоявленный Верховный Координатор был прав, называя свою голову своим талисманом, — его контроль за собственным сознанием был абсолютен. Итак, подумал Валентин, они оба вне подозрений; кто же стащил талисманы?
Он сдвинулся еще на минуту в прошлое и осознал себя тупо смотрящим на три пустые ячейки. Правая рука рефлекторно сжалась, включая тревогу; в сознании крутились одни и те же мысли: «Кто здесь был до меня? Феррейра или Штейн? И почему сигнал сработал только сейчас?» Не слишком похоже на вора, подумал Валентин, сдвигаясь в прошлое еще на пару минут.
Темнота. Еще и еще, пока пара минут не превратилась в пару часов. Затем Валентин услышал веселое насвистывание, которое сам же и издавал сквозь сложенные в трубочку губы, и с удовольствием записал в блокнот: «Сов. глаз 1 — 0, 86; глаз 2 — 0, 78; глаз 3 — 0, 83; убрать зрачки!» Сдвинувшись еще в прошлое, Валентин глазами хранителя Штейна увидел все три Могучих Талисмана мирно лежащими в своих ячейках и повернул обратно в будущее. «Что же это получается, — подумал он, — похититель есть, а ментального следа нет? Глупости это, ментальные следы даже тальмены оставляют; а заклинание, чтобы их рассеивать, ни у меня, ни у Тангаста не получилось! Обруч ведь не какие-то конкретно следы ловит, а все настоящее через себя пропускает — и таким манером прошлое восстанавливает. Поди измени все настоящее!
Кто здесь был до меня, — подумал Валентин и снова прервал свое движение. — Опять хранитель Фахд, это мы уже проходили. Ну-ка, еще раз в прошлое, и помедленнее, помедленнее!»
Обруч подчинился, и темнота медленно потекла через сознание Валентина. Ровная черная темнота, без цвета, вкуса и запаха. Без мысли, без движения... Стоп!
Что-то мелькнуло!
Назад, и еще медленнее; да что там еще медленнее — с разбивкой по микросекундам давай!
Обруч сжал Валентину голову, но подчинился. Валентин физически ощущал, с каким трудом дастся Обручу такая детализация; шутка ли — восстанавливать прошлое с точностью до тысячной доли секунды! Но все-таки Обруч держался, и спустя несколько минут субъективного времени Валентин понял, что не напрасно нажил себе головную боль.
Ощущение кончиков пальцев, висящих в воздухе; шуршание бумаги, разворачивающейся из плотно скатанного шарика; обрывок пейзажа с деревом, нависающим над бурной рекой. И снова — темнота.
«Еще медленнее, — взмолился Валентин. — Всего несколько минут, ну пожалуйста!»
Кончики пальцев возникли из ничего: сначала — ближний, потом — дальний. Ближний был короче и толще, дальний — холоднее и спокойнее. Дерево повисло над рекой немым вопросом, в ответ замершая на мгновение река забурлила и устремилась вниз. Потом за деревом появился человек — черная фигура в шутовском колпаке. Появился и вместе с картинкой пропал; зашуршала бумага. Ощущение двух пальцев и кончика носа; всего три точки. Три талисмана, осознал Валентин слова.
Обруч стиснул голову с такой силой, что Валентин застонал от боли. Все, хватит, решил он, стискивая зубы.
Считанные миллисекунды, подумал Валентин, вытирая со лба выступивший пот. Господи, насколько же они быстрее нас!
— Что скажете, Шеллер? — услышал Валентин напряженный голос Донована. — Что вам удалось увидеть?
Валентин открыл глаза и помассировал виски.
— Похоже, он видел то же самое, — заметил Ланда. — Посмотрите, Майлз, он даже виски массирует в точности как вы!
— Этого я и боялся, — печально вздохнул Донован. — Говорите, Валентин.
— Они назначили мне встречу, — сказал Валентин. Он пошевелил пальцами, вспоминая, куда подевался клочок бумаги, и поднял его с пола. — По-моему, главными у них были Браслеты; но Жезл и Игла тоже знают Фалера.
— Что это за место? — спросил Донован. — Дерево над рекой?
— Верхнее течение Симве, — ответил Валентин. — На самой границе Эльсана, а заодно — и моего теперешнего княжества. А вам удалось распознать время?
Донован покачал головой:
— Время для них не имеет смысла. Они живут в вечном настоящем; как только вы появитесь около дерева, они перенесутся туда все вместе, чтобы вас прикончить.
Валентин вздрогнул:
— Чтобы прикончить?!
— Ну разумеется, — усмехнулся Донован. — Мой Обруч немного сильнее, чем ваш; я разглядел, что стало с фигурой в дурацком колпаке.
— В моем варианте, — сказал Валентин, — она исчезла, и сразу же исчезла вся картинка. Вы разглядели больше?
— Спасибо Обручу. — Донован дотронулся до виска. — Перед тем как стереть картинку, талисманы пришли к общему видению. Фигурка в колпаке распалась на куски, словно разбитая статуя. В восприятии талисманов человек — очень жесткий и очень хрупкий объект, — пояснил Донован.
— И очень медленный, — добавил Валентин, вспомнив, с какой потрясающей скоростью талисманы обменивались мыслями. — Я так и не разобрал, почему они именно на меня взъелись! Черт, что же нам теперь делать?!
— Я рад, — меланхолично заметил Ланда, — что вы тоже задались этим вопросом.
— Что делать, что делать, — пробурчал Донован. — А вам не кажется, Шеллер, что это мы должны задавать вам этот вопрос? Кто здесь у нас главный специалист по талисманам?!
«Вот так-то, — подумал Валентин. — Получается, что я. “Бублик” придумал, Лигийский Перстень усмирил, да что там Лигийский Перстень — целый проект организовал, чтобы все талисманы к рукам прибрать! По идее я этому побегу радоваться должен, вон сколько работы подвалило».
— Ну, я, — сказал Валентин, с интересом глядя па Донована. — Более того, я не только главный специалист, я еще и руководитель проекта. По этим самым талисманам.
— Ну так и что ж вы здесь стоите? — язвительно спросил Донован. — Руководите!
— То есть как? — растерялся Валентин. — Разве это... — он ткнул пальцем в пустые ячейки, — разве это не ваша компетенция?
Донован хитро прищурился:
— В том-то и дело, что не моя. Талисманы покинули страну Эбо сразу же после побега; в настоящее время они находятся в трех разных частях Побережья и превосходно отслеживаются по возмущениям Т-поля. Принц уже установил с ними пассивный контакт и только что заверил меня, что ситуация у него под контролем. А когда Акино говорит «ситуация под контролем», это означает, что контроль осуществляет не сам принц, а Т-поле страны Эбо. Так что с точки зрения моего проекта талисманы не представляют никакого интереса.
— А что же вы тогда здесь делаете? — осведомился Валентин.
— По просьбе моего друга, — Донован наклонил голову в сторону Ланды, — я проводил поиск похитителей талисманов. Затем мне понадобилось несколько минут для выяснения всех обстоятельств. Ну а потом я сообразил, что талисманы вот-вот набросятся на вас, Шеллер, и посчитал своим долгом предупредить вас о грозящей опасности. Судя по мощности Т-излучения, каждый талисман в отдельности вряд ли способен причинить вам вред; но если они соберутся втроем, от вас и мокрого места не останется.
— Ясно, — кивнул Валентин, которому и в самом деле все стало ясно. — Надо полагать, Ланда, вы тоже найдете какую-нибудь причину, чтобы не заниматься этим делом?
— Как раз напротив, Шеллер, как раз напротив, — ответил Ланда, засовывая руки в карманы своих светло-коричневых брюк. — У меня есть целых две причины им заняться. Во-первых, появление талисманов на Побережье чревато очередными катастрофами вроде амперской, что мне совсем не нравится. А во-вторых, взгляните на часы.
Валентин послушно высветил перед собой циферблат. Девятнадцать ноль-ноль.
— Вообще-то мы договаривались на завтра, — пробормотал Валентин, несколько ошарашенный перспективой вот так, с места в карьер, начинать инструктаж самого Ланды. — Но раз уж так получилось...
— Вот именно, — кивнул Ланда. — Так получилось. И чтобы впредь ничего подобного не получалось, начинайте работать, Шеллер. Вы и так дали талисманам немалую фору!
Валентин опустил глаза. «Ланда совершенно прав, — подумал он. — У меня был целый месяц, чтобы выяснить, распространяется ли Время Темных Сил на страну Эбо. А я потратил этот месяц на бестолковые попытки объяснить другим то, чего сам толком не понимаю. В результате проект и ныне там, а талисманы уже на свободе».
— Хорошо, — сказал Валентин, одергивая свой факирский комбинезон и поднося к губам переговорное кольцо. — Алтон, Павел, вы свободны? Через пять минут у меня в кабинете. — Валентин опустил руки по швам и посмотрел на Донована. — Майлз, как насчет вас?
Англичанин покачал головой:
— У вас свой проект, у меня — свой. Пойду-ка я лучше Не-Билла ловить...
Валентин ожидал, что Донован встанет на ноги, но тот растаял в желтом сиянии портала как был — вместе со стулом.
— У вас остались здесь какие-нибудь дела? — спросил Валентин, переведя взгляд на Грегори Ланду. Тот отрицательно покачал головой. — Тогда прошу ко мне, — сказал Валентин, делая приглашающий жест, — проведем инструктаж в соответствующей обстановке.
Ланда молча сложил руки на груди. Валентин отдал порталу мысленную команду и мгновение спустя оказался в собственном кабинете, на привычном месте справа от овального, обтянутого зеленым сукном стола. Ланда уже стоял напротив, ухитрившись попасть прямо в узкий проход между столом и книжными полками, занимавшими всю противоположную стену.
— Присаживайтесь, — сказал Валентин, создавая для Ланды классический стул из красного дерева. Выучившись материализации, Валентин первым делом избавился от лишней мебели — и создавал ее всякий раз, когда в ней возникала необходимость. Видимо, Ланда не часто сталкивался с подобным подходом к меблировке — он с опаской покосился на стул, дотронулся до него пальцем и лишь потом решился присесть.
Валентин выдвинул из угла высокое вращающееся полукресло и уселся у длинной стороны стола. Сложив пальцы в «перчатку», он вытянул с верхней полки стеллажа большую папку с бумагами и перенес ее на стол.
— Как видите, — сказал он заметно удивившемуся Ланде, — кое-что мне все-таки удалось наработать. Сейчас должны подойти еще двое наших коллег — Павел Пирогов и Алтон Барт, — и я расскажу обо всем по порядку. А пока мы их дожидаемся, поройтесь в этих бумагах.
С этими словами Валентин прикрыл глаза и принялся создавать очередную модификацию своего «бублика». Идея, пришедшая ему в голову еще днем, была до смешного проста: снабдить «бублик» маломощной модификацией «воронки», не наносящей ущерб естественному магическому фону, заложить в него обратное преобразование магического поля в талисманное, а потом запитать талисманным полем какую-нибудь безделицу, например обыкновенный инфракрасный маячок. «Вот так, например, — подумал Валентин, закончив складывать заклинания. — Правда, у нас в Эбо эта штука скорее всего не сработает, тут ТМ-взаимодействия на нуле, но попробовать стоит».
Он сложил руки в «коробочку», и на зеленом сукне посреди стола с легким хлопком появился стеклянный кубик, наполненный изнутри клубящимся сиреневым туманом. Валентин поднес к кубику ладонь и нахмурился: от кубика исходило вполне ощутимое тепло.
— Что это у вас там? — спросил Ланда, отрываясь от изучения талисманно-магической карты Побережья.
— Прибор, — ответил Валентин, снова прикрывая глаза. Все было правильно — «воронка» послушно собирала мизерные количества магии, болтающиеся вокруг без дела, «антипираньи» трансформировали его в колебания Т-поля, а те, в свою очередь, создавали на поверхности кубика тонкий слой модифицированного вещества, излучавшего невидимый глазом свет.
— Для чего — прибор? — уточнил Ланда.
— Темные Силы мерить, — ответил Валентин. Он поднес ладонь вплотную к поверхности кубика; на таком расстоянии кубик казался горячим, как батарея водяного отопления. — Ну вот, уже намерил!
— И сколько же у нас тут Темных Сил? — поинтересовался Ланда.
— Сравнивать пока не с чем, — пожал плечами Валентин. — Но хватает.
— Вот как? — вскинул брови Ланда. — Ну-ка, ну-ка, расскажите поподробнее!
Валентин отодвинул кубик в дальний угол стола — на ощупь тот оказался едва теплым, как и полагалось для нормально работающего прибора — и приготовился к короткой лекции на тему ТМ-взаимодействий. Но в этот момент в кабинете одновременно появились еще два человека.
— Привет, Валентин! — воскликнул первый, высокий светловолосый юноша в темном облегающем костюме. — Привет, а вы кто будете?
Второй, грузный бородатый мужчина в светлой рубахе и холщовых штанах, ограничился молчаливым поклоном. Ланда коротко кивнул в ответ, что нисколько не удивило Валентина — Павел Пирогов по роду своих занятий был частым гостем в Управлении.
— Наш новый коллега, Грегори Ланда, Верховный Координатор Управления внешней разведки, который отныне будет и нашим координатором, — произнес Валентин ритуальное представление. — Знакомьтесь, Грегори. Алтон Барт, охотник за монстрами, а с недавних пор — и за талисманами, наш оперативник. Павел Пирогов, философ и Т-технолог, наш аналитик.
— Салют, Верховный! — махнул рукой Алтон Барт и самостоятельно материализовал себе изящное полукресло из кожи и стали. Что значит пангиец, подумал Валентин; никаких проблем с традиционной магией.
— Рад вас видеть, Грегори, — сказал Пирогов, подходя к столу и протягивая Ланде свою громадную руку. — Значит, интересуетесь талисманами?
— Приходится, — развел руками Ланда. — В наше время за талисманами нужен глаз да глаз!
— К сожалению, — продолжил Валентин, — у меня нет возможности пригласить на это совещание еще двух наших коллег, в настоящее время находящихся на Побережье. Я говорю о Бранбо Гамбаррском, хранителе раритетов из горного замка Хеора, и Карлосе Мануэле, долгое время занимавшемся розыском и агентурной разработкой тальменов. Как только мы определимся с планом действий, им будут переданы соответствующие инструкции.
— Итак, нас шестеро, — подвел итог Ланда. — Для начала — более чем достаточно.
— Как я уже говорил, — Валентин отвесил Ланде почтительный поклон, — нам не хватало только координатора. Вы здесь — и мы начинаем!
— Наконец-то, — фыркнул Алтон Барт, вытаскивая из-за пазухи кинжал и взвешивая его на ладони.
— Прежде всего, — Валентин бросил на кинжал неодобрительный взгляд, и тот мгновенно оказался обратно в ножнах, — я хочу ввести в курс дела нашего нового коллегу. В настоящее время принято считать, что талисманы представляют собой технические средства, созданные древней сверхцивилизацией предмагов. По-видимому, предмаги эти по своим психофизиологическим характеристикам были куда ближе к землянам, чем к современному населению Панги; в результате после гибели последних предмагов талисманы превратились в экзотические безделушки, не имеющие никакого практического применения. Однако очень скоро на Панге стали появляться земляне. Почему и каким образом — этого не смог мне объяснить даже глубокоуважаемый коллега Пирогов; но интуитивно ясно, что огромная потенциальная энергия Т-поля не могла долго оставаться в пассивном состоянии. На Панге начали происходить изменения, в результате которых возник постоянный канал сообщения Земля — Панга. Начиная с третьего тысячелетия пришельцы становятся частыми гостями на Побережье; в двадцать пятом веке маги — сначала Яппур, а потом и многие другие — осваивают ритуалы Призывания Тьмы, позволяющие управлять вызовом землян; к концу третьего тысячелетия на Побережье складывается современное разделение труда, при котором пришельцы используются в качестве рабов, приводящих в действие вверенные им талисманы. За две тысячи лет талисманы стали привычной составляющей жизни на Панге, столь же обыденной, как электробытовая техника — на Земле.
— Какого черта? — воскликнул Валентин, стремительно поворачиваясь и с некоторым облегчением встречаясь взглядом с Грегори Ландой. — Что случилось?
Увидев справа от Ланды сидящего на простом деревянном стуле Майлза Донована, Валентин почувствовал, как сердце его провалилось в желудок. Если Донован не нашел времени разыскать себе кресло, значит, случилось нечто из ряда вон выходящее. Что-то такое, с чем Валентин еще ни разу не сталкивался.
— Прошу прощения, Валентин, — сказал Донован. — В создавшейся ситуации ваше дальнейшее пребывание на Побережье было бы сопряжено с чрезмерным риском.
«Так, — подумал Валентин, испуская протяжный вздох. — Значит, снежный дракон не был сопряжен с чрезмерным риском. А вот сейчас мы узнаем, что такое настоящие неприятности».
— Не тяните душу, — пробормотал Валентин. — Опять порталы?
Донован отрицательно покачал головой и взглянул на Ланду.
Тот молча протянул Валентину неровный клочок бумаги — не Т-бумаги, применявшейся в Эбо, а грубой желтоватой целлюлозной бумаги с отчетливо заметными водяными знаками. Бумаги, применявшейся на Побережье.
Валентин взял записку в правую руку, несколько секунд смотрел на незнакомый текст, ожидая, когда же буквы сложатся в понятные слова, а потом прочитал вслух:
— «До встречи на Побережье, Фалер! Три талисмана». — Повертев бумагу в руках, Валентин недоуменно посмотрел на Ланду. — И что это значит?
— Как вы, наверное, заметили, — ответил за Ланду Донован, — мы с вами находимся в зале специального хранения Центрального института Т-технологий. В стеллаже прямо за вами вы можете увидеть три пустые ячейки. Так вот, еще шесть минут назад в этих ячейках находились талисманы.
Валентин вздрогнул и повернулся к Ланде вполоборота, чтобы одновременно как следует рассмотреть содержимое остальных ячеек. В самой нижней, на высоте метра от пола, он увидел Шкатулку Пандоры; прямо над ней размещалась тонкой работы кольчуга, лежавшая в своей ячейке бесформенной грудой слабо светящегося металла.
Три ячейки в следующем от пола ряду действительно были пусты.
— А что это за кольчуга? — поинтересовался Валентин. Спрашивать, какие именно талисманы находились в пустовавших ныне ячейках, было бы напрасной тратой времени. Судя по мрачному настроению Донована, там хранились старые знакомые Валентина — Ландорский Жезл, Эльсанская Игла и Фарингские Браслеты. Три из четырех известных на Побережье Могучих Талисманов.
— Так называемая Кольчуга Бессмертия, — пояснил Ланда. — Одноразовый талисман вроде вашей Шкатулки, с той лишь разницей, что вместо двенадцати шариков в ней было предусмотрено восемь тысяч колец.
— Какое ж это бессмертие, — пожал плечами Валентин, — всего-навсего восемь тысяч жизней...
Он замолчал, осознав, что больше не в состоянии разговаривать о пустяках, Ланда ничего не ответил, Донован поерзал на стуле, заставив его заскрипеть.
— Понятно, — сказал Валентин. — Значит, шесть минут назад кто-то стащил три Могучих Талисмана. И оставил записку небезызвестному Фалеру. Надеюсь, Майлз, вы уже посмотрели, кто это был?
— Посмотрел, — кивнул Донован, дотрагиваясь двумя пальцами до виска. — Но по некоторым причинам я хотел бы, чтобы вы произвели независимое расследование.
«В подобной ситуации я тоже предпочел бы подстраховаться», — подумал Валентин.
— Сейчас гляну, — кивнул он Доновану и активировал Обруч.
Ментальный след неизвестного, похитившего талисманы, должен был находиться совсем рядом. В нескольких минутах по времени и в нескольких метрах по расстоянию. Дотянуться до талисманов сквозь многометровые стены спецхрана, оплетенные несколькими слоями защитных паутин, не смог бы и сам принц Акино. Даже ему пришлось бы проникать внутрь зала — хотя бы для того, чтобы разглядеть его содержимое.
Валентин прикрыл глаза, концентрируясь на внутренних ощущениях, и повелел Обручу искать. Сознание Донована, действительно раздосадованного пропажей талисманов, Валентин отбросил почти мгновенно; сознание Ланды, застывшее в отрешенно-пустом состоянии, пришлось изучить поподробнее. Валентин вернулся к моменту, когда Ланда увидел пустые ячейки, ощутил, как рука его сама собой подносит кольцо к губам, а те совершенно механически произносят ничего не значащие слова: «Майлз, вы мне нужны, немедленно», — и только тогда понял, что Ланда попросту выключил мышление до момента, когда в его распоряжении окажется хоть какая-то информация. Новоявленный Верховный Координатор был прав, называя свою голову своим талисманом, — его контроль за собственным сознанием был абсолютен. Итак, подумал Валентин, они оба вне подозрений; кто же стащил талисманы?
Он сдвинулся еще на минуту в прошлое и осознал себя тупо смотрящим на три пустые ячейки. Правая рука рефлекторно сжалась, включая тревогу; в сознании крутились одни и те же мысли: «Кто здесь был до меня? Феррейра или Штейн? И почему сигнал сработал только сейчас?» Не слишком похоже на вора, подумал Валентин, сдвигаясь в прошлое еще на пару минут.
Темнота. Еще и еще, пока пара минут не превратилась в пару часов. Затем Валентин услышал веселое насвистывание, которое сам же и издавал сквозь сложенные в трубочку губы, и с удовольствием записал в блокнот: «Сов. глаз 1 — 0, 86; глаз 2 — 0, 78; глаз 3 — 0, 83; убрать зрачки!» Сдвинувшись еще в прошлое, Валентин глазами хранителя Штейна увидел все три Могучих Талисмана мирно лежащими в своих ячейках и повернул обратно в будущее. «Что же это получается, — подумал он, — похититель есть, а ментального следа нет? Глупости это, ментальные следы даже тальмены оставляют; а заклинание, чтобы их рассеивать, ни у меня, ни у Тангаста не получилось! Обруч ведь не какие-то конкретно следы ловит, а все настоящее через себя пропускает — и таким манером прошлое восстанавливает. Поди измени все настоящее!
Кто здесь был до меня, — подумал Валентин и снова прервал свое движение. — Опять хранитель Фахд, это мы уже проходили. Ну-ка, еще раз в прошлое, и помедленнее, помедленнее!»
Обруч подчинился, и темнота медленно потекла через сознание Валентина. Ровная черная темнота, без цвета, вкуса и запаха. Без мысли, без движения... Стоп!
Что-то мелькнуло!
Назад, и еще медленнее; да что там еще медленнее — с разбивкой по микросекундам давай!
Обруч сжал Валентину голову, но подчинился. Валентин физически ощущал, с каким трудом дастся Обручу такая детализация; шутка ли — восстанавливать прошлое с точностью до тысячной доли секунды! Но все-таки Обруч держался, и спустя несколько минут субъективного времени Валентин понял, что не напрасно нажил себе головную боль.
Ощущение кончиков пальцев, висящих в воздухе; шуршание бумаги, разворачивающейся из плотно скатанного шарика; обрывок пейзажа с деревом, нависающим над бурной рекой. И снова — темнота.
«Еще медленнее, — взмолился Валентин. — Всего несколько минут, ну пожалуйста!»
Кончики пальцев возникли из ничего: сначала — ближний, потом — дальний. Ближний был короче и толще, дальний — холоднее и спокойнее. Дерево повисло над рекой немым вопросом, в ответ замершая на мгновение река забурлила и устремилась вниз. Потом за деревом появился человек — черная фигура в шутовском колпаке. Появился и вместе с картинкой пропал; зашуршала бумага. Ощущение двух пальцев и кончика носа; всего три точки. Три талисмана, осознал Валентин слова.
Обруч стиснул голову с такой силой, что Валентин застонал от боли. Все, хватит, решил он, стискивая зубы.
Считанные миллисекунды, подумал Валентин, вытирая со лба выступивший пот. Господи, насколько же они быстрее нас!
— Что скажете, Шеллер? — услышал Валентин напряженный голос Донована. — Что вам удалось увидеть?
Валентин открыл глаза и помассировал виски.
— Похоже, он видел то же самое, — заметил Ланда. — Посмотрите, Майлз, он даже виски массирует в точности как вы!
— Этого я и боялся, — печально вздохнул Донован. — Говорите, Валентин.
— Они назначили мне встречу, — сказал Валентин. Он пошевелил пальцами, вспоминая, куда подевался клочок бумаги, и поднял его с пола. — По-моему, главными у них были Браслеты; но Жезл и Игла тоже знают Фалера.
— Что это за место? — спросил Донован. — Дерево над рекой?
— Верхнее течение Симве, — ответил Валентин. — На самой границе Эльсана, а заодно — и моего теперешнего княжества. А вам удалось распознать время?
Донован покачал головой:
— Время для них не имеет смысла. Они живут в вечном настоящем; как только вы появитесь около дерева, они перенесутся туда все вместе, чтобы вас прикончить.
Валентин вздрогнул:
— Чтобы прикончить?!
— Ну разумеется, — усмехнулся Донован. — Мой Обруч немного сильнее, чем ваш; я разглядел, что стало с фигурой в дурацком колпаке.
— В моем варианте, — сказал Валентин, — она исчезла, и сразу же исчезла вся картинка. Вы разглядели больше?
— Спасибо Обручу. — Донован дотронулся до виска. — Перед тем как стереть картинку, талисманы пришли к общему видению. Фигурка в колпаке распалась на куски, словно разбитая статуя. В восприятии талисманов человек — очень жесткий и очень хрупкий объект, — пояснил Донован.
— И очень медленный, — добавил Валентин, вспомнив, с какой потрясающей скоростью талисманы обменивались мыслями. — Я так и не разобрал, почему они именно на меня взъелись! Черт, что же нам теперь делать?!
— Я рад, — меланхолично заметил Ланда, — что вы тоже задались этим вопросом.
— Что делать, что делать, — пробурчал Донован. — А вам не кажется, Шеллер, что это мы должны задавать вам этот вопрос? Кто здесь у нас главный специалист по талисманам?!
«Вот так-то, — подумал Валентин. — Получается, что я. “Бублик” придумал, Лигийский Перстень усмирил, да что там Лигийский Перстень — целый проект организовал, чтобы все талисманы к рукам прибрать! По идее я этому побегу радоваться должен, вон сколько работы подвалило».
— Ну, я, — сказал Валентин, с интересом глядя па Донована. — Более того, я не только главный специалист, я еще и руководитель проекта. По этим самым талисманам.
— Ну так и что ж вы здесь стоите? — язвительно спросил Донован. — Руководите!
— То есть как? — растерялся Валентин. — Разве это... — он ткнул пальцем в пустые ячейки, — разве это не ваша компетенция?
Донован хитро прищурился:
— В том-то и дело, что не моя. Талисманы покинули страну Эбо сразу же после побега; в настоящее время они находятся в трех разных частях Побережья и превосходно отслеживаются по возмущениям Т-поля. Принц уже установил с ними пассивный контакт и только что заверил меня, что ситуация у него под контролем. А когда Акино говорит «ситуация под контролем», это означает, что контроль осуществляет не сам принц, а Т-поле страны Эбо. Так что с точки зрения моего проекта талисманы не представляют никакого интереса.
— А что же вы тогда здесь делаете? — осведомился Валентин.
— По просьбе моего друга, — Донован наклонил голову в сторону Ланды, — я проводил поиск похитителей талисманов. Затем мне понадобилось несколько минут для выяснения всех обстоятельств. Ну а потом я сообразил, что талисманы вот-вот набросятся на вас, Шеллер, и посчитал своим долгом предупредить вас о грозящей опасности. Судя по мощности Т-излучения, каждый талисман в отдельности вряд ли способен причинить вам вред; но если они соберутся втроем, от вас и мокрого места не останется.
— Ясно, — кивнул Валентин, которому и в самом деле все стало ясно. — Надо полагать, Ланда, вы тоже найдете какую-нибудь причину, чтобы не заниматься этим делом?
— Как раз напротив, Шеллер, как раз напротив, — ответил Ланда, засовывая руки в карманы своих светло-коричневых брюк. — У меня есть целых две причины им заняться. Во-первых, появление талисманов на Побережье чревато очередными катастрофами вроде амперской, что мне совсем не нравится. А во-вторых, взгляните на часы.
Валентин послушно высветил перед собой циферблат. Девятнадцать ноль-ноль.
— Вообще-то мы договаривались на завтра, — пробормотал Валентин, несколько ошарашенный перспективой вот так, с места в карьер, начинать инструктаж самого Ланды. — Но раз уж так получилось...
— Вот именно, — кивнул Ланда. — Так получилось. И чтобы впредь ничего подобного не получалось, начинайте работать, Шеллер. Вы и так дали талисманам немалую фору!
Валентин опустил глаза. «Ланда совершенно прав, — подумал он. — У меня был целый месяц, чтобы выяснить, распространяется ли Время Темных Сил на страну Эбо. А я потратил этот месяц на бестолковые попытки объяснить другим то, чего сам толком не понимаю. В результате проект и ныне там, а талисманы уже на свободе».
— Хорошо, — сказал Валентин, одергивая свой факирский комбинезон и поднося к губам переговорное кольцо. — Алтон, Павел, вы свободны? Через пять минут у меня в кабинете. — Валентин опустил руки по швам и посмотрел на Донована. — Майлз, как насчет вас?
Англичанин покачал головой:
— У вас свой проект, у меня — свой. Пойду-ка я лучше Не-Билла ловить...
Валентин ожидал, что Донован встанет на ноги, но тот растаял в желтом сиянии портала как был — вместе со стулом.
— У вас остались здесь какие-нибудь дела? — спросил Валентин, переведя взгляд на Грегори Ланду. Тот отрицательно покачал головой. — Тогда прошу ко мне, — сказал Валентин, делая приглашающий жест, — проведем инструктаж в соответствующей обстановке.
Ланда молча сложил руки на груди. Валентин отдал порталу мысленную команду и мгновение спустя оказался в собственном кабинете, на привычном месте справа от овального, обтянутого зеленым сукном стола. Ланда уже стоял напротив, ухитрившись попасть прямо в узкий проход между столом и книжными полками, занимавшими всю противоположную стену.
— Присаживайтесь, — сказал Валентин, создавая для Ланды классический стул из красного дерева. Выучившись материализации, Валентин первым делом избавился от лишней мебели — и создавал ее всякий раз, когда в ней возникала необходимость. Видимо, Ланда не часто сталкивался с подобным подходом к меблировке — он с опаской покосился на стул, дотронулся до него пальцем и лишь потом решился присесть.
Валентин выдвинул из угла высокое вращающееся полукресло и уселся у длинной стороны стола. Сложив пальцы в «перчатку», он вытянул с верхней полки стеллажа большую папку с бумагами и перенес ее на стол.
— Как видите, — сказал он заметно удивившемуся Ланде, — кое-что мне все-таки удалось наработать. Сейчас должны подойти еще двое наших коллег — Павел Пирогов и Алтон Барт, — и я расскажу обо всем по порядку. А пока мы их дожидаемся, поройтесь в этих бумагах.
С этими словами Валентин прикрыл глаза и принялся создавать очередную модификацию своего «бублика». Идея, пришедшая ему в голову еще днем, была до смешного проста: снабдить «бублик» маломощной модификацией «воронки», не наносящей ущерб естественному магическому фону, заложить в него обратное преобразование магического поля в талисманное, а потом запитать талисманным полем какую-нибудь безделицу, например обыкновенный инфракрасный маячок. «Вот так, например, — подумал Валентин, закончив складывать заклинания. — Правда, у нас в Эбо эта штука скорее всего не сработает, тут ТМ-взаимодействия на нуле, но попробовать стоит».
Он сложил руки в «коробочку», и на зеленом сукне посреди стола с легким хлопком появился стеклянный кубик, наполненный изнутри клубящимся сиреневым туманом. Валентин поднес к кубику ладонь и нахмурился: от кубика исходило вполне ощутимое тепло.
— Что это у вас там? — спросил Ланда, отрываясь от изучения талисманно-магической карты Побережья.
— Прибор, — ответил Валентин, снова прикрывая глаза. Все было правильно — «воронка» послушно собирала мизерные количества магии, болтающиеся вокруг без дела, «антипираньи» трансформировали его в колебания Т-поля, а те, в свою очередь, создавали на поверхности кубика тонкий слой модифицированного вещества, излучавшего невидимый глазом свет.
— Для чего — прибор? — уточнил Ланда.
— Темные Силы мерить, — ответил Валентин. Он поднес ладонь вплотную к поверхности кубика; на таком расстоянии кубик казался горячим, как батарея водяного отопления. — Ну вот, уже намерил!
— И сколько же у нас тут Темных Сил? — поинтересовался Ланда.
— Сравнивать пока не с чем, — пожал плечами Валентин. — Но хватает.
— Вот как? — вскинул брови Ланда. — Ну-ка, ну-ка, расскажите поподробнее!
Валентин отодвинул кубик в дальний угол стола — на ощупь тот оказался едва теплым, как и полагалось для нормально работающего прибора — и приготовился к короткой лекции на тему ТМ-взаимодействий. Но в этот момент в кабинете одновременно появились еще два человека.
— Привет, Валентин! — воскликнул первый, высокий светловолосый юноша в темном облегающем костюме. — Привет, а вы кто будете?
Второй, грузный бородатый мужчина в светлой рубахе и холщовых штанах, ограничился молчаливым поклоном. Ланда коротко кивнул в ответ, что нисколько не удивило Валентина — Павел Пирогов по роду своих занятий был частым гостем в Управлении.
— Наш новый коллега, Грегори Ланда, Верховный Координатор Управления внешней разведки, который отныне будет и нашим координатором, — произнес Валентин ритуальное представление. — Знакомьтесь, Грегори. Алтон Барт, охотник за монстрами, а с недавних пор — и за талисманами, наш оперативник. Павел Пирогов, философ и Т-технолог, наш аналитик.
— Салют, Верховный! — махнул рукой Алтон Барт и самостоятельно материализовал себе изящное полукресло из кожи и стали. Что значит пангиец, подумал Валентин; никаких проблем с традиционной магией.
— Рад вас видеть, Грегори, — сказал Пирогов, подходя к столу и протягивая Ланде свою громадную руку. — Значит, интересуетесь талисманами?
— Приходится, — развел руками Ланда. — В наше время за талисманами нужен глаз да глаз!
— К сожалению, — продолжил Валентин, — у меня нет возможности пригласить на это совещание еще двух наших коллег, в настоящее время находящихся на Побережье. Я говорю о Бранбо Гамбаррском, хранителе раритетов из горного замка Хеора, и Карлосе Мануэле, долгое время занимавшемся розыском и агентурной разработкой тальменов. Как только мы определимся с планом действий, им будут переданы соответствующие инструкции.
— Итак, нас шестеро, — подвел итог Ланда. — Для начала — более чем достаточно.
— Как я уже говорил, — Валентин отвесил Ланде почтительный поклон, — нам не хватало только координатора. Вы здесь — и мы начинаем!
— Наконец-то, — фыркнул Алтон Барт, вытаскивая из-за пазухи кинжал и взвешивая его на ладони.
— Прежде всего, — Валентин бросил на кинжал неодобрительный взгляд, и тот мгновенно оказался обратно в ножнах, — я хочу ввести в курс дела нашего нового коллегу. В настоящее время принято считать, что талисманы представляют собой технические средства, созданные древней сверхцивилизацией предмагов. По-видимому, предмаги эти по своим психофизиологическим характеристикам были куда ближе к землянам, чем к современному населению Панги; в результате после гибели последних предмагов талисманы превратились в экзотические безделушки, не имеющие никакого практического применения. Однако очень скоро на Панге стали появляться земляне. Почему и каким образом — этого не смог мне объяснить даже глубокоуважаемый коллега Пирогов; но интуитивно ясно, что огромная потенциальная энергия Т-поля не могла долго оставаться в пассивном состоянии. На Панге начали происходить изменения, в результате которых возник постоянный канал сообщения Земля — Панга. Начиная с третьего тысячелетия пришельцы становятся частыми гостями на Побережье; в двадцать пятом веке маги — сначала Яппур, а потом и многие другие — осваивают ритуалы Призывания Тьмы, позволяющие управлять вызовом землян; к концу третьего тысячелетия на Побережье складывается современное разделение труда, при котором пришельцы используются в качестве рабов, приводящих в действие вверенные им талисманы. За две тысячи лет талисманы стали привычной составляющей жизни на Панге, столь же обыденной, как электробытовая техника — на Земле.