Страница:
— Торопиться? — удивился Макаров. — Куда?!
— За следующим заложником, — ответил Хилл. Он помахал щупальцем с зажатым в нем диском. — Дон попросил меня подобрать варианты. Сколько сейчас времени?
— Двадцать семь десять, — прочитал Макаров с экрана. — Восемнадцатый день второго месанта пятьдесят две тысячи шестьсот двадцать седьмого сеза.
— Двадцать семь десять, — повторил Хилл. — А Конгресс открывается в тридцать-ноль-ноль... Нормально, успеваем.
— Куда успеваем? — спросил вконец запутавшийся Макаров. — Зачем нам Конгресс?
— Конгресс нам не нужен, — щелкнул клювом генерал Хилл. — Нам нужен политический деятель с максимальным соотношением «значимость/защищенность». К счастью, незадолго до твоего визита я просмотрел галактические новости и теперь точно знаю, кого мы должны захватить.
— Кого? — спросил Макаров. — На Конгрессе, насколько я понимаю, соберется целая уйма народу...
— Нам нужен только один эрэс, — уверенно заявил Ями Хилл. — Звездный Пророк!
Глава 16
1
2
3
— За следующим заложником, — ответил Хилл. Он помахал щупальцем с зажатым в нем диском. — Дон попросил меня подобрать варианты. Сколько сейчас времени?
— Двадцать семь десять, — прочитал Макаров с экрана. — Восемнадцатый день второго месанта пятьдесят две тысячи шестьсот двадцать седьмого сеза.
— Двадцать семь десять, — повторил Хилл. — А Конгресс открывается в тридцать-ноль-ноль... Нормально, успеваем.
— Куда успеваем? — спросил вконец запутавшийся Макаров. — Зачем нам Конгресс?
— Конгресс нам не нужен, — щелкнул клювом генерал Хилл. — Нам нужен политический деятель с максимальным соотношением «значимость/защищенность». К счастью, незадолго до твоего визита я просмотрел галактические новости и теперь точно знаю, кого мы должны захватить.
— Кого? — спросил Макаров. — На Конгрессе, насколько я понимаю, соберется целая уйма народу...
— Нам нужен только один эрэс, — уверенно заявил Ями Хилл. — Звездный Пророк!
Глава 16
Дележ добычи
Встречу на сегодня я назначил многим
И не собираюсь прекращать прием.
М. Щербаков
1
Артем Калашников прикрыл глаза и печально вздохнул. Наркотик бадарамхазской пиявки окончательно выветрился из головы, оставив после себя путаницу в мыслях и смутное ощущение тревоги. Если я сейчас что-нибудь скажу, понял Калашников, я наверняка скажу что-то не то. Лучше уж помолчать.
Интересно, а если бы я был настоящим Звездным Пророком, что бы я сейчас сделал? Что больше пошло бы на пользу Галактике — моя позорная смерть или же не менее позорное отречение? Наверное, все-таки смерть; после отречения я стал бы слишком сговорчив и навряд ли сумел бы противостоять лоимарейской дисциплине. В таком случае мне нужно поднять голову и гордо заявить о своем отказе? Или же молчать, как партизан, все шесть отпущенных дней?
При мысли о том, чтобы просидеть шесть дней привязанным к креслу, Калашникова бросило в дрожь. Нет уж, решил он. Зря я, что ли, в крематории тренировался?! Пора помирать!
Калашников открыл глаза и улыбнулся.
— У меня есть встречное предложение, — сказал он. — Вы меня отвяжете и отвезете обратно в гостиницу. А я, так и быть, посоветуюсь со своими чадами относительно возможного сотрудничества с Лоимарейской Империей.
Калашников закрыл рот, потом демонстративно зевнул и с любопытством посмотрел на Подметальщика Улья. Интересно, как именно он будет меня убивать? Опять мечом, или придумает что-нибудь позабавнее?
Узкий рот лоимарейца сложился пополам, придав его нечеловеческому лицу ужасно огорченный вид.
— Ройон, — вырвалось из прямоугольного рта мучительное жужжание. — Ройон!
«Человек, не имеющий никаких представлений о чести», — на этот раз очень точно перевел лирк. Калашников молча кивнул: именно что никаких.
Подметальщик Улья поднес правую руку к плечу и резко махнул ею в сторону. В тот же миг четверо других лоимарейцев оказались возле Калашникова, схватили его вместе с креслом и подбросили в воздух. Калашников почувствовал, как вокруг него сомкнулись невидимые захваты; кресло повисло в воздухе, поддерживаемое портативным транспортным антигравом.
— Уходим, — перевел лирк последний приказ Подметальщика Улья.
Ну вот, подумал Калашников. Опять не убили. Если дальше так пойдет, то я из этой передряги еще и живым выберусь!
Четверо лоимарейцев толкнули кресло к выходу, и Калашников поплыл к месту своего следующего заключения. В подземелье вспыхнул яркий свет — должно быть, лоимарейцы решили прибрать валявшиеся повсюду изрубленные трупы.
— Не стоит вам так выходить наружу, господин Урраджури, — произнес высокий человек, появившийся в темном дверном проеме. — Похищение эрэса на глазах у всей Галактики — это не просто преступление, это потеря лица!
Еще один, подумал Калашников, расплываясь в улыбке. Ну-ка, ну-ка!
«Гаррун Урраджури, — бесстрастно сообщил лирк, — это садовник генерального консульства Лоимареи в Бадарамхаз-Карамхе».
— Что это значит? — прожужжал Подметальщик Улья, он же садовник, он же господин Урраджури. — Кто вы такой?
— Взгляните сами, — ответил незнакомец, протягивая руку к ближайшей стене. Перед ним развернулся панорамный топографический экран, и подземелье тут же заполнилось скороговоркой новостных комментаторов. «По данным биохимического анализа атмосферы, — тараторил высокий женский голос, — Звездный Пророк все еще находится внутри этого комплекса сооружений!». «Гравилеты, припаркованные около развалин, — аргументированно сообщал мужской баритон, — арендованы сегодня утром на подставных лиц! Наша съемочная группа находится на подступах к главному входу! Вы видите, как осторожно, шаг за шагом они приближаются к загадочным подземельям!»
На экране красовалось уже знакомое Калашникову приземистое здание из желтого песчаника. Четверо лоимарейцев резко остановились, и кресло вместе с Калашниковым застыло в воздухе.
— Вы журналист? — спросил Подметальщик Улья.
— Нет, — засмеялся высокий человек. — Я частное лицо. Так что у вас есть целых тридцать секунд, чтобы исчезнуть, не оставляя следов.
— Благодарю тебя, придурок, — фыркнул Подметальщик Улья, вскидывая правую руку. Человек в дверях отрицательно покачал головой; сверкнул плазменный разряд, полыхнуло пламя, даже дисциплинированные лоимарейцы отшатнулись подальше от входа, а человек преспокойно вышел из огненной стены и снова покачал головой.
— Перед вами моя голограмма, господин Урраджури, — сказал он, повышая голос. — И теперь у вас осталось только двадцать секунд!
Подметальщик Улья покрутил головой в обе стороны, оценивая пути к отступлению. Потом сделал короткий жест в глубину подземелья. Четверо лоимарейцев потащили Калашникова назад, даже не развернув кресло.
— А вот этого не надо, господин Урраджури, — громко сказал незнакомец, как-то сразу оказавшись нос к носу с зарвавшимся садовником. — Иначе я буду вынужден последовать за вами!
Подметальщик Улья издал пронзительный вопль; незнакомец в ответ демонстративно посмотрел на часы. Кресло с Калашниковым рухнуло на пол; двенадцать черно-желтых полос прорезали воздух, и все стихло.
— Позвольте представиться, — сказал незнакомец, подходя к Калашникову поближе. — Дайен Збирек, частное лицо!
Интересно, а если бы я был настоящим Звездным Пророком, что бы я сейчас сделал? Что больше пошло бы на пользу Галактике — моя позорная смерть или же не менее позорное отречение? Наверное, все-таки смерть; после отречения я стал бы слишком сговорчив и навряд ли сумел бы противостоять лоимарейской дисциплине. В таком случае мне нужно поднять голову и гордо заявить о своем отказе? Или же молчать, как партизан, все шесть отпущенных дней?
При мысли о том, чтобы просидеть шесть дней привязанным к креслу, Калашникова бросило в дрожь. Нет уж, решил он. Зря я, что ли, в крематории тренировался?! Пора помирать!
Калашников открыл глаза и улыбнулся.
— У меня есть встречное предложение, — сказал он. — Вы меня отвяжете и отвезете обратно в гостиницу. А я, так и быть, посоветуюсь со своими чадами относительно возможного сотрудничества с Лоимарейской Империей.
Калашников закрыл рот, потом демонстративно зевнул и с любопытством посмотрел на Подметальщика Улья. Интересно, как именно он будет меня убивать? Опять мечом, или придумает что-нибудь позабавнее?
Узкий рот лоимарейца сложился пополам, придав его нечеловеческому лицу ужасно огорченный вид.
— Ройон, — вырвалось из прямоугольного рта мучительное жужжание. — Ройон!
«Человек, не имеющий никаких представлений о чести», — на этот раз очень точно перевел лирк. Калашников молча кивнул: именно что никаких.
Подметальщик Улья поднес правую руку к плечу и резко махнул ею в сторону. В тот же миг четверо других лоимарейцев оказались возле Калашникова, схватили его вместе с креслом и подбросили в воздух. Калашников почувствовал, как вокруг него сомкнулись невидимые захваты; кресло повисло в воздухе, поддерживаемое портативным транспортным антигравом.
— Уходим, — перевел лирк последний приказ Подметальщика Улья.
Ну вот, подумал Калашников. Опять не убили. Если дальше так пойдет, то я из этой передряги еще и живым выберусь!
Четверо лоимарейцев толкнули кресло к выходу, и Калашников поплыл к месту своего следующего заключения. В подземелье вспыхнул яркий свет — должно быть, лоимарейцы решили прибрать валявшиеся повсюду изрубленные трупы.
— Не стоит вам так выходить наружу, господин Урраджури, — произнес высокий человек, появившийся в темном дверном проеме. — Похищение эрэса на глазах у всей Галактики — это не просто преступление, это потеря лица!
Еще один, подумал Калашников, расплываясь в улыбке. Ну-ка, ну-ка!
«Гаррун Урраджури, — бесстрастно сообщил лирк, — это садовник генерального консульства Лоимареи в Бадарамхаз-Карамхе».
— Что это значит? — прожужжал Подметальщик Улья, он же садовник, он же господин Урраджури. — Кто вы такой?
— Взгляните сами, — ответил незнакомец, протягивая руку к ближайшей стене. Перед ним развернулся панорамный топографический экран, и подземелье тут же заполнилось скороговоркой новостных комментаторов. «По данным биохимического анализа атмосферы, — тараторил высокий женский голос, — Звездный Пророк все еще находится внутри этого комплекса сооружений!». «Гравилеты, припаркованные около развалин, — аргументированно сообщал мужской баритон, — арендованы сегодня утром на подставных лиц! Наша съемочная группа находится на подступах к главному входу! Вы видите, как осторожно, шаг за шагом они приближаются к загадочным подземельям!»
На экране красовалось уже знакомое Калашникову приземистое здание из желтого песчаника. Четверо лоимарейцев резко остановились, и кресло вместе с Калашниковым застыло в воздухе.
— Вы журналист? — спросил Подметальщик Улья.
— Нет, — засмеялся высокий человек. — Я частное лицо. Так что у вас есть целых тридцать секунд, чтобы исчезнуть, не оставляя следов.
— Благодарю тебя, придурок, — фыркнул Подметальщик Улья, вскидывая правую руку. Человек в дверях отрицательно покачал головой; сверкнул плазменный разряд, полыхнуло пламя, даже дисциплинированные лоимарейцы отшатнулись подальше от входа, а человек преспокойно вышел из огненной стены и снова покачал головой.
— Перед вами моя голограмма, господин Урраджури, — сказал он, повышая голос. — И теперь у вас осталось только двадцать секунд!
Подметальщик Улья покрутил головой в обе стороны, оценивая пути к отступлению. Потом сделал короткий жест в глубину подземелья. Четверо лоимарейцев потащили Калашникова назад, даже не развернув кресло.
— А вот этого не надо, господин Урраджури, — громко сказал незнакомец, как-то сразу оказавшись нос к носу с зарвавшимся садовником. — Иначе я буду вынужден последовать за вами!
Подметальщик Улья издал пронзительный вопль; незнакомец в ответ демонстративно посмотрел на часы. Кресло с Калашниковым рухнуло на пол; двенадцать черно-желтых полос прорезали воздух, и все стихло.
— Позвольте представиться, — сказал незнакомец, подходя к Калашникову поближе. — Дайен Збирек, частное лицо!
2
Калашников открыл рот, чтобы задать целую кучу вопросов, и в этот момент разглядел на голове незнакомца два аккуратных рога, торчащих из жестких иссиня-черных волос. Козлиная бородка, машинально отметил Калашников, заостренные когти, неестественно ярко блестящие глаза. Большинство вопросов отпали сами собой — перед Калашниковым стоял собрат Гринберга по расе, самый что ни на есть натуральный дьявол!
— Артем Калашников, — выдавил Калашников. — Звездный Пророк.
— Вы позволите? — спросил Збирек, протягивая руку с отставленным указательным пальцем к проволоке, стягивавшей Калашникову горло.
— Да, конечно, — согласился Калашников.
Збирек слегка нажал на остро отточенный коготь, и проволока со звоном разорвалась пополам. Палец Збирека опустился вниз, легко разрезав металлические оковы на ногах, а потом скользнул за спину Калашникова, расправившись с наручниками.
Калашников изумленно посмотрел на своего спасителя.
— Что-то не так? — учтиво осведомился Збирек.
— Как-то слишком круто, — пробормотал Калашников. — Для голограммы.
— А, — виновато улыбнулся Збирек. — Насчет голограммы пришлось соврать. Так лучше, чем убивать ни в чем не повинных эрэсов.
Калашников помассировал онемевшие руки и сделал попытку подняться. К его удивлению, ему удалось удержаться на ногах.
— Спасибо за помощь, Дайен, — сказал Калашников. — Я так думаю, что с меня причитается небольшая пресс-конференция?
Дайен Збирек всплеснул руками:
— Боже упаси! Хотите пообщаться с прессой — пожалуйста; но только без меня.
— Ничего не понимаю, — удивился Калашников. — Зачем же тогда вы меня спасали?!
Збирек опустил глаза.
— Да так, — сказал он. — Летел мимо, заметил бригаду Урраджури, решил посмотреть, кого они на этот раз потрошат... — Збирек пожал плечами и усмехнулся. — А уж когда вас увидел, то решил заодно и познакомиться.
— Познакомиться? — улыбнулся Калашников. — Что ж, у меня как раз есть немного свободного времени. Вот только как быть с журналистами, поджидающими нас у выхода?
— Сбежать, — ответил Збирек и тут же раскрыл телепорт. — Куда прикажете вас доставить?
— Обратно в гостиницу, — не подумав, ляпнул Калашников. — Хотя постойте! Там ведь, наверное, тоже полно репортеров?
— Полно, — кивнул Збирек. — Если вы ищете место, где нас никто не побеспокоит, могу предложить свою загородную резиденцию.
Калашников вспомнил, с какой скоростью побежали от Збирека гордые лоимарейцы, и криво усмехнулся. При всей внешней скромности Збирека отказываться от его предложения не хотелось.
— Поехали, — согласился Калашников. — Поговорим, а потом я прямиком на Конгресс двину. Сенсационный доклад делать.
Калашников специально упомянул этот пресловутый «доклад», чтобы набить себе цену в предстоящих переговорах. Кем бы ни оказался стоящий перед ним дьявол — замаскированным пустотным шейхом, агентом адских спецслужб или даже тем, за кого он себя выдавал, — было совершенно ясно, что разговор с ним предстоит весьма содержательный.
— Прошу, — сказал Збирек и сделал приглашающий жест. Калашников криво усмехнулся — ведь сам же голову в петлю сую! — шагнул в прямоугольный, слабо светящийся проем и оказался в аду.
На темном, затянутом угольно-черными облаками небе сверкали шесть ярких голубых звезд. Из пепельно-серой вулканической почвы торчали уродливые карликовые деревья, соперничавшие друг с другом по изломанности своих длинных, узловатых ветвей. Вместо листьев на деревьях блестели напоминавшие ножи металлические пластинки, издававшие мелодичный звон при каждом порыве холодного, пахнущего металлической окалиной ветра. Загородная резиденция Збирека располагалась на высоком утесе, вокруг которого до самого горизонта простиралась унылая серо-коричневая равнина, усеянная красно-оранжевыми озерами кипящей лавы и торчащими прямо из земли острыми скалами. Разглядев на вершине одной из них маленький, словно игрушечный домик, Калашников оценил истинные масштабы этого мира и рефлекторно присел, готовясь вцепиться в землю. Дайен Збирек мягко, но уверенно обхватил Калашникова за пояс и помог сделать несколько шагов к примостившейся над самой пропастью каменной скамье.
— Не слишком приятное место, — сказал он, усевшись на скамью, — но зато здесь нас уж точно никто не побеспокоит!
Хусин Салик тоже так думал, пришло в голову Калашникову. Он ухватился за скамью обеими руками, осторожно сел и подобрал под себя ноги.
— Впечатляет, — сказал Калашников с нервным смешком. — Это пейзаж вашей родной планеты?
— Ну что вы, — улыбнулся Збирек, — у нас такое только в заповедниках сохранилось. Это ландшафтная архитектура, хотя и очень дорогая. Может быть, нам лучше пройти в дом?
Калашников представил себе, что его может ждать в доме дьявола, и решительно помотал головой:
— Нет, мне и здесь неплохо. А сколько стоит такая архитектура?
Збирек весело рассмеялся:
— Иными словами, насколько я богат?
— Да, — кивнул Калашников, — насколько? Ведь, насколько я понимаю, вы пригласили меня сюда не для того, чтобы поболтать о погоде?
— Вы правы, — сказал Збирек, наклоняясь в сторону Калашникова. — Я хочу поболтать о куда более интересном предмете. О вас, господин Звездный Пророк!
— Обо мне? — удивился Калашников. — А что же во мне интересного?
— Действительно, что? — задумчиво повторил Збирек. — Почему быстро набирающий популярность Хусин Салик выбрал в качестве жертвы своего мистического терроризма именно вас? Почему дисциплинированные лоимарейцы сломя голову бросились вас выручать? Почему они не сразу засунули вас в силовой кокон, а около десяти минут вели с вами переговоры?
— Почему, наконец, — в тон Збиреку продолжил Калашников, — вполне обеспеченное частное лицо по имени Дайен Збирек вступил в конфликт с могущественной Лоимарейской Империей, чтобы побеседовать с этим трижды никому не интересным человеком? — Калашников демонстративно развел руками. — Но помилуйте, мне-то откуда знать? Я не Хусин Салик, не лоимарейский император, и уж тем более не Дайен Збирек!
— Что касается Дайена Збирека, — ответил дьявол, — то здесь-то как раз все понятно. Человек, вызвавший такой интерес у ведущих политиков Галактики, стоит небольшого конфликта с одним из младших функционеров Империи. Странно другое — что сам этот человек упорно отрицает тот очевидный факт, что его персона кое-что значит в нынешнем межпланетном раскладе!
Калашников презрительно фыркнул:
— Кое-что значит! С пятнадцатью-то миллионами на счету и жалким миллионом адептов?! Ну да, Техноцерковь входит в первую тысячу религий — но на почетном девятьсот девяносто третьем месте!
— Действительно, — согласился Збирек, — на сегодняшний Конгресс прибыли более восьмисот религиозных лидеров, имеющий более высокий, чем у вас, рейтинг. Однако Хусин Салик похитил именно вас, и именно вас перехватили лоимарейцы. Не кажется ли вам, что что-то здесь не так?
— Не кажется, — покачал головой Калашников. — Сдается мне, что я был единственным лидером, шатавшимся по улицам без охраны. Вот саликовские головорезы меня и сцапали.
— Допустим, — кивнул Збирек. — А Урраджури? Чем вы объясните его поведение?
Урраджури, подумал Калашников. Подметальщик Улья, предлагавший мне звание Экуменического Кардинала. Интересно, а каково его собственное звание?!
«Подметальщик Улья, — тут же откликнулся лирк, — девятое от Императора звание в иерархии Лоимарейской Империи. Дает право на руководство посольствами и представительствами».
Это что же получается?! Урраджури предлагал мне звание на два ранга старше его собственного?! Навряд ли это его личная самодеятельность; значит, он имел приказ сверху и заранее готовился к встрече? Как и Хусин Салик?
Похоже, все они только и ждали, когда я заявлюсь на Конгресс, понял Калашников.
— Видимо, я чем-то заинтересовал Лоимарею, — развел руками Калашников. — Но чем именно — хоть убей, не пойму!
Дайен Збирек откинулся назад и пристально посмотрел на Калашникова.
— Странно, — сказал он. — Похоже, вы действительно ничего не понимаете. Но в таком случае...
Збирек замолк и запустил правую пятерню в свою козлиную бороду.
— В таком случае, — сказал Калашников, — с вашей стороны было бы весьма любезно объяснить мне, в чем дело!
— Может быть, — кивнул Збирек, явно думая о своем. — А может быть, и нет... Вы уверены, что вы единственный клон Артема Калашникова, созданный в Звездной России?
Калашников так и подпрыгнул на скамейке, едва не свалившись в пропасть.
— Простите?! — переспросил он.
— Десять дней назад, — продолжил Збирек, продолжая теребить свою бороду, — Артем Калашников был легендой, известной лишь узкому кругу историков-религиоведов. Пять дней назад сообщения о воскресшем Звездном Пророке появились в горячей сотне галактических новостей. Три дня назад ультиматум Техноцеркви поднял новостной рейтинг Звездного Пророка до первой десятки. Позавчера Техноцерковь признала Артема Калашникова своим Пророком, и он впервые занял абсолютное первое место по частоте упоминаний в средствах массовой информации. Вчерашнее послание Пророка облетело всю Галактику с быстротой молнии: Звездный Пророк пообещал повести роботов к величию! Сегодняшний визит Артема Калашникова на Конгресс Фридо Фреа освещался семнадцатью информационными агентами, а за его эксклюзивное интервью предприимчивый робот-репортер Риппа РобоНьюс Двадцать четыре Семьдесят один получил один из крупнейших гонораров за всю историю журналистики. Похищение Звездного Пророка Хусином Саликом комментировали уже сорок четыре репортера, а рейтинги новостных передач выросли до критических отметок. — Збирек наконец оставил бороду в покое и скрестил руки на груди. — Все это известно вам ничуть не хуже, чем мне. Так почему же вы говорите, что ничего не понимаете?!
— Что значит — не понимаю? — возмутился Калашников. — Падкая на сенсации буржуазная пресса...
В глазах Збирека вспыхнуло алое пламя, и Калашников поспешно прикусил язык.
— В течение десяти дней, — прогремел Збирек, — Звездный Пророк из мертвой легенды сделался самым известным эрэсом в Галактике! Его имя знает сегодня каждый робот, начиная от бытового комбайна фирмы РобоСтик и кончая боевыми роботами Федерации! И если этот Звездный Пророк заявляет, что все это случилось помимо его воли, то я вправе предположить самое худшее.
— Предположить что? — выдавил Калашников.
— Одно из двух, — сказал Збирек, наставив на Калашникова угрожающе вытянувшийся указательный палец. — Либо вы не считаете нужным говорить мне правду, либо вы обыкновенный безмозглый двойник, а настоящий Звездный Пророк никогда не покидал пространство Звездной России!
— Артем Калашников, — выдавил Калашников. — Звездный Пророк.
— Вы позволите? — спросил Збирек, протягивая руку с отставленным указательным пальцем к проволоке, стягивавшей Калашникову горло.
— Да, конечно, — согласился Калашников.
Збирек слегка нажал на остро отточенный коготь, и проволока со звоном разорвалась пополам. Палец Збирека опустился вниз, легко разрезав металлические оковы на ногах, а потом скользнул за спину Калашникова, расправившись с наручниками.
Калашников изумленно посмотрел на своего спасителя.
— Что-то не так? — учтиво осведомился Збирек.
— Как-то слишком круто, — пробормотал Калашников. — Для голограммы.
— А, — виновато улыбнулся Збирек. — Насчет голограммы пришлось соврать. Так лучше, чем убивать ни в чем не повинных эрэсов.
Калашников помассировал онемевшие руки и сделал попытку подняться. К его удивлению, ему удалось удержаться на ногах.
— Спасибо за помощь, Дайен, — сказал Калашников. — Я так думаю, что с меня причитается небольшая пресс-конференция?
Дайен Збирек всплеснул руками:
— Боже упаси! Хотите пообщаться с прессой — пожалуйста; но только без меня.
— Ничего не понимаю, — удивился Калашников. — Зачем же тогда вы меня спасали?!
Збирек опустил глаза.
— Да так, — сказал он. — Летел мимо, заметил бригаду Урраджури, решил посмотреть, кого они на этот раз потрошат... — Збирек пожал плечами и усмехнулся. — А уж когда вас увидел, то решил заодно и познакомиться.
— Познакомиться? — улыбнулся Калашников. — Что ж, у меня как раз есть немного свободного времени. Вот только как быть с журналистами, поджидающими нас у выхода?
— Сбежать, — ответил Збирек и тут же раскрыл телепорт. — Куда прикажете вас доставить?
— Обратно в гостиницу, — не подумав, ляпнул Калашников. — Хотя постойте! Там ведь, наверное, тоже полно репортеров?
— Полно, — кивнул Збирек. — Если вы ищете место, где нас никто не побеспокоит, могу предложить свою загородную резиденцию.
Калашников вспомнил, с какой скоростью побежали от Збирека гордые лоимарейцы, и криво усмехнулся. При всей внешней скромности Збирека отказываться от его предложения не хотелось.
— Поехали, — согласился Калашников. — Поговорим, а потом я прямиком на Конгресс двину. Сенсационный доклад делать.
Калашников специально упомянул этот пресловутый «доклад», чтобы набить себе цену в предстоящих переговорах. Кем бы ни оказался стоящий перед ним дьявол — замаскированным пустотным шейхом, агентом адских спецслужб или даже тем, за кого он себя выдавал, — было совершенно ясно, что разговор с ним предстоит весьма содержательный.
— Прошу, — сказал Збирек и сделал приглашающий жест. Калашников криво усмехнулся — ведь сам же голову в петлю сую! — шагнул в прямоугольный, слабо светящийся проем и оказался в аду.
На темном, затянутом угольно-черными облаками небе сверкали шесть ярких голубых звезд. Из пепельно-серой вулканической почвы торчали уродливые карликовые деревья, соперничавшие друг с другом по изломанности своих длинных, узловатых ветвей. Вместо листьев на деревьях блестели напоминавшие ножи металлические пластинки, издававшие мелодичный звон при каждом порыве холодного, пахнущего металлической окалиной ветра. Загородная резиденция Збирека располагалась на высоком утесе, вокруг которого до самого горизонта простиралась унылая серо-коричневая равнина, усеянная красно-оранжевыми озерами кипящей лавы и торчащими прямо из земли острыми скалами. Разглядев на вершине одной из них маленький, словно игрушечный домик, Калашников оценил истинные масштабы этого мира и рефлекторно присел, готовясь вцепиться в землю. Дайен Збирек мягко, но уверенно обхватил Калашникова за пояс и помог сделать несколько шагов к примостившейся над самой пропастью каменной скамье.
— Не слишком приятное место, — сказал он, усевшись на скамью, — но зато здесь нас уж точно никто не побеспокоит!
Хусин Салик тоже так думал, пришло в голову Калашникову. Он ухватился за скамью обеими руками, осторожно сел и подобрал под себя ноги.
— Впечатляет, — сказал Калашников с нервным смешком. — Это пейзаж вашей родной планеты?
— Ну что вы, — улыбнулся Збирек, — у нас такое только в заповедниках сохранилось. Это ландшафтная архитектура, хотя и очень дорогая. Может быть, нам лучше пройти в дом?
Калашников представил себе, что его может ждать в доме дьявола, и решительно помотал головой:
— Нет, мне и здесь неплохо. А сколько стоит такая архитектура?
Збирек весело рассмеялся:
— Иными словами, насколько я богат?
— Да, — кивнул Калашников, — насколько? Ведь, насколько я понимаю, вы пригласили меня сюда не для того, чтобы поболтать о погоде?
— Вы правы, — сказал Збирек, наклоняясь в сторону Калашникова. — Я хочу поболтать о куда более интересном предмете. О вас, господин Звездный Пророк!
— Обо мне? — удивился Калашников. — А что же во мне интересного?
— Действительно, что? — задумчиво повторил Збирек. — Почему быстро набирающий популярность Хусин Салик выбрал в качестве жертвы своего мистического терроризма именно вас? Почему дисциплинированные лоимарейцы сломя голову бросились вас выручать? Почему они не сразу засунули вас в силовой кокон, а около десяти минут вели с вами переговоры?
— Почему, наконец, — в тон Збиреку продолжил Калашников, — вполне обеспеченное частное лицо по имени Дайен Збирек вступил в конфликт с могущественной Лоимарейской Империей, чтобы побеседовать с этим трижды никому не интересным человеком? — Калашников демонстративно развел руками. — Но помилуйте, мне-то откуда знать? Я не Хусин Салик, не лоимарейский император, и уж тем более не Дайен Збирек!
— Что касается Дайена Збирека, — ответил дьявол, — то здесь-то как раз все понятно. Человек, вызвавший такой интерес у ведущих политиков Галактики, стоит небольшого конфликта с одним из младших функционеров Империи. Странно другое — что сам этот человек упорно отрицает тот очевидный факт, что его персона кое-что значит в нынешнем межпланетном раскладе!
Калашников презрительно фыркнул:
— Кое-что значит! С пятнадцатью-то миллионами на счету и жалким миллионом адептов?! Ну да, Техноцерковь входит в первую тысячу религий — но на почетном девятьсот девяносто третьем месте!
— Действительно, — согласился Збирек, — на сегодняшний Конгресс прибыли более восьмисот религиозных лидеров, имеющий более высокий, чем у вас, рейтинг. Однако Хусин Салик похитил именно вас, и именно вас перехватили лоимарейцы. Не кажется ли вам, что что-то здесь не так?
— Не кажется, — покачал головой Калашников. — Сдается мне, что я был единственным лидером, шатавшимся по улицам без охраны. Вот саликовские головорезы меня и сцапали.
— Допустим, — кивнул Збирек. — А Урраджури? Чем вы объясните его поведение?
Урраджури, подумал Калашников. Подметальщик Улья, предлагавший мне звание Экуменического Кардинала. Интересно, а каково его собственное звание?!
«Подметальщик Улья, — тут же откликнулся лирк, — девятое от Императора звание в иерархии Лоимарейской Империи. Дает право на руководство посольствами и представительствами».
Это что же получается?! Урраджури предлагал мне звание на два ранга старше его собственного?! Навряд ли это его личная самодеятельность; значит, он имел приказ сверху и заранее готовился к встрече? Как и Хусин Салик?
Похоже, все они только и ждали, когда я заявлюсь на Конгресс, понял Калашников.
— Видимо, я чем-то заинтересовал Лоимарею, — развел руками Калашников. — Но чем именно — хоть убей, не пойму!
Дайен Збирек откинулся назад и пристально посмотрел на Калашникова.
— Странно, — сказал он. — Похоже, вы действительно ничего не понимаете. Но в таком случае...
Збирек замолк и запустил правую пятерню в свою козлиную бороду.
— В таком случае, — сказал Калашников, — с вашей стороны было бы весьма любезно объяснить мне, в чем дело!
— Может быть, — кивнул Збирек, явно думая о своем. — А может быть, и нет... Вы уверены, что вы единственный клон Артема Калашникова, созданный в Звездной России?
Калашников так и подпрыгнул на скамейке, едва не свалившись в пропасть.
— Простите?! — переспросил он.
— Десять дней назад, — продолжил Збирек, продолжая теребить свою бороду, — Артем Калашников был легендой, известной лишь узкому кругу историков-религиоведов. Пять дней назад сообщения о воскресшем Звездном Пророке появились в горячей сотне галактических новостей. Три дня назад ультиматум Техноцеркви поднял новостной рейтинг Звездного Пророка до первой десятки. Позавчера Техноцерковь признала Артема Калашникова своим Пророком, и он впервые занял абсолютное первое место по частоте упоминаний в средствах массовой информации. Вчерашнее послание Пророка облетело всю Галактику с быстротой молнии: Звездный Пророк пообещал повести роботов к величию! Сегодняшний визит Артема Калашникова на Конгресс Фридо Фреа освещался семнадцатью информационными агентами, а за его эксклюзивное интервью предприимчивый робот-репортер Риппа РобоНьюс Двадцать четыре Семьдесят один получил один из крупнейших гонораров за всю историю журналистики. Похищение Звездного Пророка Хусином Саликом комментировали уже сорок четыре репортера, а рейтинги новостных передач выросли до критических отметок. — Збирек наконец оставил бороду в покое и скрестил руки на груди. — Все это известно вам ничуть не хуже, чем мне. Так почему же вы говорите, что ничего не понимаете?!
— Что значит — не понимаю? — возмутился Калашников. — Падкая на сенсации буржуазная пресса...
В глазах Збирека вспыхнуло алое пламя, и Калашников поспешно прикусил язык.
— В течение десяти дней, — прогремел Збирек, — Звездный Пророк из мертвой легенды сделался самым известным эрэсом в Галактике! Его имя знает сегодня каждый робот, начиная от бытового комбайна фирмы РобоСтик и кончая боевыми роботами Федерации! И если этот Звездный Пророк заявляет, что все это случилось помимо его воли, то я вправе предположить самое худшее.
— Предположить что? — выдавил Калашников.
— Одно из двух, — сказал Збирек, наставив на Калашникова угрожающе вытянувшийся указательный палец. — Либо вы не считаете нужным говорить мне правду, либо вы обыкновенный безмозглый двойник, а настоящий Звездный Пророк никогда не покидал пространство Звездной России!
3
Калашников попятился назад, остановившись лишь на самом краю скамейки. А ведь этот Збирек прав, подумал он, ощутив холодок в спине. Все так и есть, я стал знаменитостью, и стал слишком быстро, чтобы это могло быть простой случайностью! Так что получается, я — всего лишь безмозглый двойник?!
«Да, — раздался в голове у Калашникова издевательский голос даймона. — Двойник не двойник, но что безмозглый — это абсолютно точно! Ты хоть знаешь, с кем ты тут на краю пропасти треплешься?»
«А с кем?» — огрызнулся Калашников.
«А с самым крутым твоим потенциальным союзником! — ответил даймон. — Или, если тебе так больше нравится, с самым крутым противником!»
Калашников почувствовал острое желание сказать что-нибудь умное. Что-нибудь, что развернет вспять принявший опасное направление разговор.
— Вы совершенно правы, — сказал он, нагло взглянув Збиреку прямо в глаза. — Я не вижу ни единой причины делиться с вами своей конфиденциальной информацией. Лоимарейцы, по крайней мере, мне звание Экуменического Кардинала предлагали. А от вас я пока что даже доброго слова не услышал. — Калашников вытянул перед собой правую руку и демонстративно посмотрел на проступившие на запястье часы. — И вообще, судя по тому, как развиваются события, у вас уже не осталось времени на то, чтобы выслушивать правду. Чует мое сердце, сейчас к нам завалится кто-нибудь еще!
Глаза Збирека увеличились чуть ли не вдвое и снова вспыхнули алым. Но Калашникову было уже все равно: на этот раз он разозлился по-настоящему.
— Вот так-то лучше, — улыбнулся Збирек. Глаза его погасли и стали вдруг удивительно добрыми. — Наконец-то я вижу перед собой настоящего Звездного Пророка...
Калашников сжал губы, осознав, что хитрец Збирек все-таки спровоцировал его на откровенность. Но ответить ничего не успел: лицо Дайена Збирека вдруг посерело, глаза из красных стали белыми, и длинная рука дьявола с острыми когтями вдруг ухватила Калашникова за плечо. Рывок — и Калашников отлетел на несколько метров в сторону, упал на шершавую скалу, ободравшись в кровь. На вспышку гнева не похоже, мелькнула на удивление спокойная мысль, иначе он выбросил бы меня в пропасть. Что же случилось?
Открыв глаза, Калашников увидел трехметрового паука, угрожающе выставившего перед собой две длинные, острые как бритва клешни, и завопил от ужаса. Руки и ноги заскребли по каменистой почве, пытаясь отодвинуться от монстра как можно дальше; а холодное, отстраненное сознание спокойно отметило: боевой робот спонков.
Робот, которому категорически запрещено появляться на обитаемых планетах.
Через долю секунды Калашников осознал, что робот совершенно неподвижен, и перестал елозить спиной по вулканической пемзе. В сознании проявился следующий фрагмент наблюдаемой картины: напротив робота, вытянув перед собой правую руку, стоял Дайен Збирек с потухшими глазами и посеревшим лицом.
Выждав несколько секунд, Калашников осторожно поднялся на ноги.
— Прошу... прощения... — с трудом произнес Збирек. — Подождите... еще немного...
Калашников взглянул на застывшие жвала робота, с которых по капле стекала прожигавшая глубокие ямы кислота, и поспешно отошел в сторону. За спину Збиреку.
— Вот так, — сказал Збирек уже более жизнерадостным тоном. — Вы что же, знали, кто за вами придет?
Калашников закрутил было головой, но понял, что отпираться бесполезно.
— Я все же надеялся, — сказал он, — что это будет обычный эрэс.
— В любом случае, — сказал Збирек, — спасибо за предупреждение.
Он медленно согнул в локте выставленную вперед руку, и Калашников увидел на костлявом запястье полупрозрачный светящийся цилиндр.
— Я слышал, что роботы спонков неуязвимы, — заметил Калашников. — Как же вы его нейтрализовали?
Збирек повернулся к Калашникову лицом и помахал правой рукой:
— У меня тоже есть кое-какие секреты. А что касается вас... — Збирек покосился на превратившегося в статую робота. — Что же такого вы пообещали спонкам, если они решились нарушить закон?!
Калашников ничего не ответил: он думал. После пережитого ужаса мысли носились в голове, как угорелые, и Калашников никак не мог ухватить общий смысл ситуации. У нас же была назначена встреча; зачем робот? Взять меня в плен? Или наоборот, освободить? А может, и вовсе убить, чтобы я никому не выдал их тайну?!
Убить, подумал Калашников. А что, неплохая идея.
— Ничего я им не обещал, — ответил он Збиреку. — Я их даже в глаза не видел. А вот они, похоже, ко мне основательно присмотрелись.
— Зачем же вы им понадобились? — спросил Збирек, указывая на робота.
Калашников втянул голову в плечи:
— Не знаю. Как по-вашему, эти боевые роботы умеют вести переговоры?
Збирек коротко хмыкнул.
— То-то и оно, — вздохнул Калашников. — Похоже, вы вторично спасли мне жизнь.
— Вы думаете, робот пришел вас убить? — сообразил Збирек.
— Думаю, — кивнул Калашников. — После вашего рассказа о моей неприлично быстрой карьере я только и думаю, как бы мне живым до дому добраться. По всему выходит, что я всей Галактике теперь поперек горла!
— Чего же вы еще ждали? — усмехнулся Дайен Збирек. — Что сильные мира сего будут спокойно смотреть на ваше возвышение? И ждать, когда вы прикажете роботам перерезать своих хозяев?
Калашников схватился за голову и застонал. Дайен Збирек был абсолютно прав; появление новоявленного Звездного Пророка на общегалактическом конгрессе угрожало буквально всем правящим элитам — всем, кто был достаточно развит, чтобы использовать роботов. Ай да спонки, захлопал глазами Калашников. Они же меня подставили! Целых сорок вариантов назначили, из которых только один казался подходящим, но на самом-то деле именно он и гарантирован мое многократное уничтожение. Причем чужими руками.
— Господи, — пробормотал Калашников, — какой же я идиот...
— Ну-ну, — мягко заметил Збирек, почувствовав настроение своего собеседника. — Не все так плохо. В большой политике вы действительно полный профан; но что касается рекламной кампании, то здесь вы заслужили по меньшей мере Шнорфельскую премию!
Калашников посмотрел на Збирека с плохо скрываемым ужасом.
— А вы? — спросил он, отступая на шаг. — Вы тоже хотите меня убить?!
Збирек растянул рот до ушей и снова показал на неподвижного робота спонков.
— Если бы я этого хотел, — сказал он, — разве вы остались бы живы?
— Тогда чего же вы от меня хотите?! — срывающимся голосом спросил Калашников. — Нанять меня рекламным агентом?!
Збирек от души рассмеялся:
— Отличная идея! Жаль, что для этого у меня слишком мало денег.
— Тогда зачем? — устало спросил Калашников. — Если у вас мало денег даже для этого...
— ... то я, несомненно, не отношусь к правящей галактической элите, — закончил за него Збирек. — Я вовсе не собираюсь вас нанимать, Артем Сергеевич. Наоборот, я хотел бы предложить вам свои услуги.
Калашников покосился на считавшегося непобедимым робота спонков и ожесточенно почесал в затылке.
— Как-то не стыкуется, — заметил он. — Такие возможности, — он показал на робота, — и так мало денег!
— Эти возможности, — Збирек подбросил на ладони полупрозрачный светящийся цилиндр, — недешево стоят. С моими привычками мне слишком часто приходится выбирать между богатством и безопасностью.
— Вы хотите сказать, — улыбнулся Калашников, — что тратите все свои доходы на всевозможные технические штучки?
— Да, — кивнул Збирек. — В том числе и на малоизвестные технические штучки.
Прямо-таки крыса из нержавеющей стали, подумал Калашников. С кем только не познакомишься на Бадарамхаз-Карамхе!
— Кажется, я догадываюсь, какого рода услуги вы хотите мне предложить, — заметил Калашников.
— Думаю, что нет, — качнул головой Збирек. — Оружие — это всего лишь хобби; моя основная специальность не имеет к нему никакого отношения.
— И какова же ваша специальность? — спросил Калашников.
— Политкорректор, — ответил Збирек. — Слышали о такой?
— Что-то вроде антикризисного менеджера? — предположил Калашников.
«Да, — раздался в голове у Калашникова издевательский голос даймона. — Двойник не двойник, но что безмозглый — это абсолютно точно! Ты хоть знаешь, с кем ты тут на краю пропасти треплешься?»
«А с кем?» — огрызнулся Калашников.
«А с самым крутым твоим потенциальным союзником! — ответил даймон. — Или, если тебе так больше нравится, с самым крутым противником!»
Калашников почувствовал острое желание сказать что-нибудь умное. Что-нибудь, что развернет вспять принявший опасное направление разговор.
— Вы совершенно правы, — сказал он, нагло взглянув Збиреку прямо в глаза. — Я не вижу ни единой причины делиться с вами своей конфиденциальной информацией. Лоимарейцы, по крайней мере, мне звание Экуменического Кардинала предлагали. А от вас я пока что даже доброго слова не услышал. — Калашников вытянул перед собой правую руку и демонстративно посмотрел на проступившие на запястье часы. — И вообще, судя по тому, как развиваются события, у вас уже не осталось времени на то, чтобы выслушивать правду. Чует мое сердце, сейчас к нам завалится кто-нибудь еще!
Глаза Збирека увеличились чуть ли не вдвое и снова вспыхнули алым. Но Калашникову было уже все равно: на этот раз он разозлился по-настоящему.
— Вот так-то лучше, — улыбнулся Збирек. Глаза его погасли и стали вдруг удивительно добрыми. — Наконец-то я вижу перед собой настоящего Звездного Пророка...
Калашников сжал губы, осознав, что хитрец Збирек все-таки спровоцировал его на откровенность. Но ответить ничего не успел: лицо Дайена Збирека вдруг посерело, глаза из красных стали белыми, и длинная рука дьявола с острыми когтями вдруг ухватила Калашникова за плечо. Рывок — и Калашников отлетел на несколько метров в сторону, упал на шершавую скалу, ободравшись в кровь. На вспышку гнева не похоже, мелькнула на удивление спокойная мысль, иначе он выбросил бы меня в пропасть. Что же случилось?
Открыв глаза, Калашников увидел трехметрового паука, угрожающе выставившего перед собой две длинные, острые как бритва клешни, и завопил от ужаса. Руки и ноги заскребли по каменистой почве, пытаясь отодвинуться от монстра как можно дальше; а холодное, отстраненное сознание спокойно отметило: боевой робот спонков.
Робот, которому категорически запрещено появляться на обитаемых планетах.
Через долю секунды Калашников осознал, что робот совершенно неподвижен, и перестал елозить спиной по вулканической пемзе. В сознании проявился следующий фрагмент наблюдаемой картины: напротив робота, вытянув перед собой правую руку, стоял Дайен Збирек с потухшими глазами и посеревшим лицом.
Выждав несколько секунд, Калашников осторожно поднялся на ноги.
— Прошу... прощения... — с трудом произнес Збирек. — Подождите... еще немного...
Калашников взглянул на застывшие жвала робота, с которых по капле стекала прожигавшая глубокие ямы кислота, и поспешно отошел в сторону. За спину Збиреку.
— Вот так, — сказал Збирек уже более жизнерадостным тоном. — Вы что же, знали, кто за вами придет?
Калашников закрутил было головой, но понял, что отпираться бесполезно.
— Я все же надеялся, — сказал он, — что это будет обычный эрэс.
— В любом случае, — сказал Збирек, — спасибо за предупреждение.
Он медленно согнул в локте выставленную вперед руку, и Калашников увидел на костлявом запястье полупрозрачный светящийся цилиндр.
— Я слышал, что роботы спонков неуязвимы, — заметил Калашников. — Как же вы его нейтрализовали?
Збирек повернулся к Калашникову лицом и помахал правой рукой:
— У меня тоже есть кое-какие секреты. А что касается вас... — Збирек покосился на превратившегося в статую робота. — Что же такого вы пообещали спонкам, если они решились нарушить закон?!
Калашников ничего не ответил: он думал. После пережитого ужаса мысли носились в голове, как угорелые, и Калашников никак не мог ухватить общий смысл ситуации. У нас же была назначена встреча; зачем робот? Взять меня в плен? Или наоборот, освободить? А может, и вовсе убить, чтобы я никому не выдал их тайну?!
Убить, подумал Калашников. А что, неплохая идея.
— Ничего я им не обещал, — ответил он Збиреку. — Я их даже в глаза не видел. А вот они, похоже, ко мне основательно присмотрелись.
— Зачем же вы им понадобились? — спросил Збирек, указывая на робота.
Калашников втянул голову в плечи:
— Не знаю. Как по-вашему, эти боевые роботы умеют вести переговоры?
Збирек коротко хмыкнул.
— То-то и оно, — вздохнул Калашников. — Похоже, вы вторично спасли мне жизнь.
— Вы думаете, робот пришел вас убить? — сообразил Збирек.
— Думаю, — кивнул Калашников. — После вашего рассказа о моей неприлично быстрой карьере я только и думаю, как бы мне живым до дому добраться. По всему выходит, что я всей Галактике теперь поперек горла!
— Чего же вы еще ждали? — усмехнулся Дайен Збирек. — Что сильные мира сего будут спокойно смотреть на ваше возвышение? И ждать, когда вы прикажете роботам перерезать своих хозяев?
Калашников схватился за голову и застонал. Дайен Збирек был абсолютно прав; появление новоявленного Звездного Пророка на общегалактическом конгрессе угрожало буквально всем правящим элитам — всем, кто был достаточно развит, чтобы использовать роботов. Ай да спонки, захлопал глазами Калашников. Они же меня подставили! Целых сорок вариантов назначили, из которых только один казался подходящим, но на самом-то деле именно он и гарантирован мое многократное уничтожение. Причем чужими руками.
— Господи, — пробормотал Калашников, — какой же я идиот...
— Ну-ну, — мягко заметил Збирек, почувствовав настроение своего собеседника. — Не все так плохо. В большой политике вы действительно полный профан; но что касается рекламной кампании, то здесь вы заслужили по меньшей мере Шнорфельскую премию!
Калашников посмотрел на Збирека с плохо скрываемым ужасом.
— А вы? — спросил он, отступая на шаг. — Вы тоже хотите меня убить?!
Збирек растянул рот до ушей и снова показал на неподвижного робота спонков.
— Если бы я этого хотел, — сказал он, — разве вы остались бы живы?
— Тогда чего же вы от меня хотите?! — срывающимся голосом спросил Калашников. — Нанять меня рекламным агентом?!
Збирек от души рассмеялся:
— Отличная идея! Жаль, что для этого у меня слишком мало денег.
— Тогда зачем? — устало спросил Калашников. — Если у вас мало денег даже для этого...
— ... то я, несомненно, не отношусь к правящей галактической элите, — закончил за него Збирек. — Я вовсе не собираюсь вас нанимать, Артем Сергеевич. Наоборот, я хотел бы предложить вам свои услуги.
Калашников покосился на считавшегося непобедимым робота спонков и ожесточенно почесал в затылке.
— Как-то не стыкуется, — заметил он. — Такие возможности, — он показал на робота, — и так мало денег!
— Эти возможности, — Збирек подбросил на ладони полупрозрачный светящийся цилиндр, — недешево стоят. С моими привычками мне слишком часто приходится выбирать между богатством и безопасностью.
— Вы хотите сказать, — улыбнулся Калашников, — что тратите все свои доходы на всевозможные технические штучки?
— Да, — кивнул Збирек. — В том числе и на малоизвестные технические штучки.
Прямо-таки крыса из нержавеющей стали, подумал Калашников. С кем только не познакомишься на Бадарамхаз-Карамхе!
— Кажется, я догадываюсь, какого рода услуги вы хотите мне предложить, — заметил Калашников.
— Думаю, что нет, — качнул головой Збирек. — Оружие — это всего лишь хобби; моя основная специальность не имеет к нему никакого отношения.
— И какова же ваша специальность? — спросил Калашников.
— Политкорректор, — ответил Збирек. — Слышали о такой?
— Что-то вроде антикризисного менеджера? — предположил Калашников.