Страница:
— Едем? — поинтересовался Артем.
Глянув в зеркало, он обратил внимание, что расстегнутых пуговиц на блузке Светланы стало больше, чем раньше. Или опять показалось?
«Перегреваюсь», — подумал Горин и завел двигатель.
— Подождите, — Света снова похлопала его по плечу. После этого вылезла из машины и пересела на переднее сиденье. — Чтобы лучше слышать, — объяснила она на всякий случай и прибавила громкость.
Артем мог бы, конечно, поставить даму в известность о том, что динамики у него расположены как раз в задней части салона, но не стал.
Автомобиль тронулся.
— Это я, кстати, здесь так загорела, — произнесла через некоторое время Светлана, показывая на свои коленки.
Горин бросил на них беглый взгляд и снова уставился на дорогу.
— Но не во всех местах у меня такой загар, — продолжала она. — Кое-где кожа осталась белой. Так забавно иногда разглядывать себя в зеркале, — Света громко рассмеялась, бегло взглянув на Артема. — Сейчас бы выбраться на какой-нибудь пустынный пляж, без единой живой души… Ты не знаешь случайно такого местечка?
«Она перешла на „ты“. Горин прислушался к своим инстинктам — они безмолвствовали.
А ведь он помнил дни, когда в подобной ситуации пришлось бы ерзать на сиденье от возникшего в штанах напряжения. Но сейчас, как и в последние несколько лет, ниже пояса все было словно заморожено. Помнится, первое время, когда это только начинало проявляться, он просто бесился от отчаяния. Но выхода не было и поэтому приходилось мириться с действительностью. Он даже стал отыскивать некие положительные грани сего прискорбного факта. Например, Артем стал замечать, что ему волей-неволей удается избегать многих шагов, о которых впоследствии пришлось бы пожалеть.
Вот, например, сейчас… Будь он способен, разве не расстегнул бы он последние оставшиеся пуговицы на ее блузке? Разве не позволил бы этим наманикюренным пальчикам впиться в свою спину?..
А так совесть перед человеком, оставшимся на трассе, будет чиста. Библейская заповедь о жене ближнего в очередной раз исполнена. На все сто процентов…
— Ну так как, мы едем купаться? — спросила Светлана.
— Не могу, я инвалид, — ответил Артем.
— В каком смысле? — растерялась она. — Тебе нельзя в воду?
— В воду можно, хотя я с определенного момента своей жизни и разлюбил купание, — ответил Горин. — Дело в том, что не все органы у меня функционируют. Точнее, то, что нужно для человека — работает, а то, что нужно для полноценного джентльмена — нет.
— Ах, вот в чем дело, — Светлана выглядела слегка разочарованно, но в глазах читалось любопытство. — И давно это? — Ее взгляд скользнул в направлении «источника разочарования».
— После несчастного случая, — ответил Горин.
— Ой, а что произошло?.. Ничего, что я так бесцеремонно тебя расспрашиваю? — она положила руку ему на колено, но сразу убрала. — Извини. Как, кстати, тебя зовут, если не секрет?
— Артем. А случилось это на том самом пустынном пляже, про который ты меня расспрашивала. Ничего, что я тоже на «ты», Света?
— Конечно, — кивнула она. — Продолжай, ты меня заинтриговал.
— Так вот, на том самом пляже, где на местных смуглянках белых пятен не остается…
Эта фраза вызвала у Светы улыбку.
— Мне так стыдно за свое поведение. — Она застегивала блузку. — Позволь, я попробую сначала угадать, что произошло на том пляже?
— Давай, — улыбнулся Горин.
— Наверное, ты соблазнил одну из тех юных смуглянок, а может быть, даже и не одну, и тем самым прогневал шейха, гарему которого они принадлежали, — начала фантазировать Светлана. — И тогда он в приступе ревности приказал схватить тебя и прилюдно оскопить… Ой, прости за цинизм.
— Все в порядке, — успокоил ее Артем. — Мне понравилось — звучит так романтично. А потом меня сделали евнухом при том гареме. С утра до вечера я купал прелестниц, натирал их благовониями и был так старателен, что дослужился до главного евнуха…
Света расхохоталась.
— И ты почти угадала, — продолжил Горин после некоторой паузы. — На самом деле оскопить меня не успели — я бежал из-под ареста, и шейх пустил по моему следу служебных крокодилов. Один из них нагнал меня и чуть не откусил орган, позарившийся на наложниц шейха. Я едва остался жив, хотя и лишился главного из удовольствий.
— И тебя потом сделали надсмотрщиком за крокодилами, — снова прыснула от смеха Светлана.
— Я их выгуливал и обучал командам, — развивал мысль Артем. — Черныш, сидеть!
— Тогда уж — Зеленыш, — не переставала веселиться Света. — Черных крокодилов не бывает…
Перед Артемом вдруг возникли белые глазницы на черной, как сажа, морде, и он резко затормозил.
— Что случилось? — испугалась Светлана. — Я тебя обидела? Вот дура — у человека несчастье, а я со смеху покатываюсь! Прости, пожалуйста. Сама часто стыжусь своей циничной натуры…
— Ты здесь ни при чем, — ответил Артем. — Наоборот, я тоже повеселился от души. И знаешь… — Он посмотрел ей в глаза. — Я жалею, что не встретил тебя до того, как это случилось.
— Я тоже, — искренне кивнула Света.
Они продолжили движение.
— Раз уж мы коснулись этой темы, — произнесла она после непродолжительного молчания, — можно я тебя еще кое о чем спрошу?
— Без проблем, — отозвался Артем, обгоняя автобус. На подъезде к городу машин на трассе становилось все больше.
— Вот скажи, тебя влечет ко мне, но ты не можешь заняться со мной сексом по физиологическим причинам, или же ты вообще ничего не ощущаешь в отношении меня как женщины? — Света слегка покраснела, чего не смог скрыть даже загар. — Мне просто интересно, как это бывает у мужчин в таких случаях. Что ты чувствуешь, Артем?
— Обиду, — ответил Горин и прочитал на лице девушки удивление. — Да, да — самую настоящую обиду. Во-первых, я ведь помню, насколько ЭТО приятно. А во-вторых, — он окинул Светлану откровенным взглядом, — рядом со мной сидит такая женщина, а все, что я могу с ней сделать — это созерцать и мысленно представлять разницу между ее загорелыми и незагорелыми участками…
— Прекрати осыпать меня комплиментами, а то я ведь могу забыть про твою проблему, — в глазах Светы опять блеснул огонек.
— Но проблема-то про меня при этом не забудет, — мрачно констатировал Горин.
— Да брось, есть столько иных способов доставить друг другу удовольствие, — она томно потянулась. — У меня от твоих сидений все мышцы затекли. Сделаешь мне массаж?
— Прости, Света, но ты сейчас занимаешься садизмом, — усмехнулся Артем. — Ты подталкиваешь меня к действиям, которые для меня ничем не завершатся. Так и крыша может поплыть…
— Ха! Да большинство женщин испытывает эту самую незавершенность регулярно, — парировала Света. — И что, всех в психушку вывозят? «Алло! Доктор, заберите мою жену — она кончить не успела…»
Они рассмеялись.
— Женщины по-другому устроены, — произнес Горин.
— Или они просто сильнее, — добавила Света.
— Куда тебя отвезти? — спросил Артем, когда «девятка» въехала в город.
— Знаешь, где клуб «Два быка»?
Артем кивнул.
— Так вот сразу за ним кирпичное здание, — продолжала Светлана. — Это офис, где муж работает. Я его там дождусь.
Когда они прибыли на место, она снова положила руку ему на колено:
— Ну что ж, Артем, спасибо, что подбросил. Целовать не буду — охранники на пленку запишут.
— Да и было бы за что, — усмехнулся Артем.
— Было, было, можешь не сомневаться, — ответила Света. — Вот мой телефон, — она достала из сумочки блокнот, записала в нем номер и вырвала листок. — Поправишься — звони. Я хочу быть у тебя первой после воскрешения. Пообещаешь мне это?
— Безусловно, — кивнул Артем. — Скрепим наш договор кровью?
Света улыбнулась и вышла из машины. Затем наклонилась к окошку и произнесла:
— Вот так всегда: встретишь интересного мужика, а у него обязательно какая-нибудь проблема окажется. Надеюсь, что в самом недалеком будущем услышу твой голос в телефонной трубке.
Горин еще какое-то время смотрел, как она, цокая шпильками, поднималась по ступенькам офиса ее мужа, которому он в данный момент и завидовал и сочувствовал одновременно.
Купив в попавшемся по пути ларьке букет цветов на заработанные извозом десять долларов, Артем подъехал к дому, в котором жила Наталья. У подъезда уже стояло несколько знакомых машин. Похоже, гости были в сборе. Наташа не любила многочисленных компаний и на свои дни рождения обычно приглашала лишь самых близких родственников и друзей. В подъезде за последний год уже многое успело поменяться: стены выкрашены в другой цвет, ни одной знакомой, намозолившей в свое время глаза, надписи у лифта…
Дверь Горину открыла бывшая теща. Она поприветствовала его сквозь зубы. Они никогда не ладили — Горин и Наташины родители. За все время общий язык так и не был найден. В коридоре появилась виновница торжества.
— Привет, — Наташа подставила ему щеку.
— Поздравляю, — Артем чмокнул ее и отдал цветы,
— Спасибо. Мама, поставь, пожалуйста, в вазу, — Наташа отдала букет экс-теще.
«Не перепутайте вазу с урной, мамаша», — захотелось добавить Артему.
— Проходи, а я побегу, а то подгорит что-нибудь, — она указала ему в направлении гостиной. — Сейчас уже будем ужинать.
От запахов, исходивших из кухни, у Горина заурчало в животе. Он чувствовал себя, как волк после неудачной охоты: побит и голоден…
«Кстати, а почему мой фингал обойден вниманием окружающих?» — подумалось Артему. Он подошел к зеркалу: там, где еще недавно красовался синяк, осталось едва заметное покраснение. «И заживает, как на собаке», — с этими мыслями он зашел в гостиную.
Всеобщее внимание, конечно же, было сосредоточено на Олеге. Он азартно комментировал фотографии, рассматриваемые гостями: вот они с Натали (так он звал ее) заняли третье место в парном теннисном турнире среди любителей («…среди любителей Натали», — захотелось съязвить Артему). Вот они сплавляются на плотах. Вот они на горнолыжном курорте в Андорре и еще много всякой всячины, которой они занимались в промежутках между работой и наставлением Горину рогов.
— А у меня тоже сохранилась парочка видеокассет. Показал бы с удовольствием, но боюсь шокировать некоторых из присутствующих, — произнес Артем вместо приветствия.
Все разом обернулись на него, Олег умолк, но даже не удостоил Артема взглядом. Горин хотел было продолжить эскападу, но кто-то тронул его за локоть. Он обернулся — это были Александр Эдуардович Левченко с женой. Они дружили семьями с тех пор, как Горин начал взаимодействовать со следственной группой, возглавляемой Левченко. Прозвище «Психодав» тот дал Артему, когда они были уже достаточно хорошо знакомы.
— Эдуардович, Ольга, вот кого я по-настоящему рад видеть! — Артем обнял супружескую пару.
Они отошли в сторону, а остальные гости продолжили участие в фотошоу Олега.
— Совсем куда-то потерялся, Артем, — произнесла Ольга.
— Это когда мы последний раз виделись, Михалыч? — начал вспоминать Левченко. — Полгода назад, если не ошибаюсь?
— Наверное, так оно и есть, — согласился Горин. — У вас-то как дела? Как Аленка? На пианино все так же здорово играет?
— Куда там, — покачал головой Левченко. — Дискотеки, клубы, мальчики в голове. Учится, правда, хорошо.
— А ведь еще совсем недавно в Деда Мороза верила. Помните, тот Новый год у вас, — Артем оживил в своей памяти минувшие события. — Когда Аленка мою ватную бороду к стулу привязала?
Ольга рассмеялась, вспомнив тот забавный случай.
— Ну ты сказанул — «недавно», — усмехнулся Левченко. — Да у меня тогда волос на голове как минимум вдвое больше было.
— Просто ты тогда, наверное, тоже в ватном парике был, Эдуардович, — пошутил Артем.
— Ну ладно, братцы, — улыбнулась Ольга. — Вы тут посплетничайте, а я пойду Натке помогу.
— Ну а ты сейчас где? — поинтересовался Левченко, когда они остались одни.
— А, не спрашивай, — отмахнулся Артем. — Все белые полосы на моей зебре жизни кто-то закрасил черной краской.
— Да, выглядишь неважно, — согласился Левченко.
— У вас так ничего и нет для меня, Эдуардович?
— Ты же прекрасно знаешь, Артем — обратно тебе путь заказан, — Левченко отвел взгляд. — Если бы только от меня это зависело… Я же как никто понимаю, что специалиста твоего уровня надо еще поискать. У тебя просто дар какой-то. Но систему не переубедить — каждый участковый в курсе твоих делишек с Зафаром…
— Да какие дела, Саня? — возразил Горин. — Все, что нас с ним связывает, так это долг, который надо мной повис. Преступника нашли! Уж кого и надо бояться в первую очередь, так это сидящих над вами купцов в погонах!
— Уж мне-то ты можешь про это не рассказывать, — Левченко понизил голос, заметив, что их беседа привлекает внимание других гостей. — Это и ребенку понятно, но что поделать? Они сейчас в один голос про чистоту рядов твердят, видно, модно это стало. А потом идут в сортир и подтираются ими же придуманными законами. Плевать они на всех нас хотели…
— Извини, конечно, но у меня сейчас тоже сплошные шкурные проблемы, — отозвался Артем.
— Я могу как-то помочь со своей стороны? — спросил Левченко.
— Да нет, спасибо, Саня. Я вам с Ольгой и так по гроб жизни обязан. А вообще у меня тут намечается одна работенка…
— Прошу всех к столу! — раздался голос Натальи. Она несла свое фирменное блюдо — фаршированного гуся.
Усевшись, Артем первым делом налил себе водки и выпил. Несмотря на паршивое настроение, аппетит был зверский, и он набросился на еду.
— И что за работа, если не секрет? — спросил Левченко.
— Секрет, — Артем опрокинул еще одну стопку. — Да ничего сверхъестественного на самом деле. Стране просто понадобились кое-какие мои теоретические навыки.
— Или практические? — не отставал Левченко.
Артем отправил в рот кусочек гуся, махнул рукой, мол, не бери в голову, и налил себе еще одну рюмку.
— Ты бы полегче, — Левченко кивнул на водку.
— Все нормально, Сань, день рождения жены справляю. — Артем помахал Наталье, суетящейся с угощениями. — Вся в заботах, даже внимания не обращает, — заговорщически обратился он к Левченко и осушил очередную рюмку.
— А теперь давайте придадим нашему вечеру романтический оттенок! — Наташа подошла к музыкальному центру и начала выбирать диски.
Олег тоже поднялся из-за стола и стал зажигать свечи, заранее расставленные по всему столу. Потушили свет, заиграла музыка. Публика, разогретая алкоголем, потянулась танцевать, а Артем потянулся к наполовину опорожненной бутылке. Он собирался прикончить ее в самое ближайшее время.
— Ты все еще в обществе борьбы с трезвостью? — спросила Ольга, сидевшая напротив.
Горин улыбнулся и кивнул. Жена у Левченко всегда была остра на язык. Он засмотрелся на ее лицо, на котором играли блики от трепещущего пламени свечи, и это напомнило Артему времена, когда они все вместе уезжали отдыхать на природу. По вечерам они усаживались возле костра, отблески которого освещали лица Александра и Ольги, а Наташа обычно засыпала в объятиях Артема под их негромкие беседы…
Сердце Горина сжалось от тоски по тем временам. Он обернулся и поискал глазами Наташу. Они с Олегом неспешно танцевали, совершенно позабыв об окружающих.
— Интересно, они пригласят меня на свадьбу? — шепнул Горин, наклонившись к Левченко.
— Не нравится мне твое состояние, Михалыч, — отозвался тот. — Ты бы не закладывал сегодня больше за воротник или вообще — езжай-ка домой, а то наломаешь дров. Подумай о Наташке…
— А я и думаю о ней, — Артем наполнил рюмки себе и Левченко. — Постоянно только этим и занимаюсь. А она думает — как бы поскорее от меня отвязаться. Вот такая штука, Эдуардович. А, забудь, — Горин махнул рукой и поднял стопку. — За молодых…
Через какое-то время, когда часть гостей разошлась, остальные, натанцевавшись, образовали группы по интересам. Наталья куда-то вышла.
— Схожу в комнату для мальчиков, — сказал Артем Александру и встал из-за стола.
Горина качнуло, и ему пришлось приложить усилие, чтобы сохранить равновесие. При этом он успел встретиться с недружелюбным взглядом Олега, который тут же отвел глаза.
Выйдя из гостиной, Артем свернул в коридор и замер, уставившись в темноту за окном находящейся перед ним спальни. Огненная точка, ярко-оранжевый сгусток света, преследовавший его в недавних снах, сейчас был как никогда реален. Правда, на этот раз он не приближался…
Артем встряхнул головой. Это всего-навсего был огонек сигареты — кто-то курил на лоджии. Горин догадался, кто это, и направился туда.
Курила Наталья, улучив момент, когда этого не видит Олег, ярый приверженец здорового образа жизни.
— Никак не бросишь? — спросил Горин.
— Я и так почти не курю, — ответила она. — Просто иногда хочется, но скоро брошу окончательно.
— Передо мною можешь не оправдываться, Ната.
— А я и не оправдываюсь, — Наташа затушила сигарету о дно стоявшей на перилах пепельницы. — Ты бутылку пива не принесешь? Оно в холодильнике на кухне.
— Это тебе, — Артем положил футляр с кольцом рядом с пепельницей и отправился за пивом.
Когда он вернулся, Наташа снова курила.
— Оно настоящее? — она кивнула на футляр, все еще стоявший на перилах.
Горин рассмеялся и открыл бутылку зубами.
— Дурацкая привычка! — отреагировала на это Наташа, принимая у него пиво. — Наверное, все деньги на услуги стоматологов уходят?
— С моими зубами не то что от бутылок — от канализационных люков крышки можно запросто перегрызать, — усмехнулся Горин. — Умереть мне явно не от кариеса суждено…
— В таком случае оно жутко дорогое. Сапфир, если я не ошибаюсь? — вернулась Наташа к разговору о кольце, отхлебнув из бутылки.
Горин кивнул.
— Очень красивая вещица, — продолжала Наталья. — Но я не возьму ее, извини. Зачем ты это делаешь, Артем?
— Это кольцо у меня уже давно. Оно предназначалось тебе, поэтому здесь нет ничего такого. Подарок на день рождения, вот и все.
— Но это очень интимный подарок, — возразила Наташа. — Если я оставлю его, Олег не поймет. Прости, но этот твой жест лишен всякого смысла. Забери, у тебя наверняка еще представится случай кого-нибудь им осчастливить.
— Мне оно не нужно: мозолит глаза, напоминает о тебе… Возьми, выбросишь потом, если что.
— Перестань! Ты постоянно создаешь для меня какие-то сомнительные ситуации. — Наташа эмоционально растерла очередной окурок о дно пепельницы.
— Я могу и сам от него избавиться. — Артем сложил пальцы для щелчка и поднес к футляру.
— Ты жалок сейчас, Артем, — тихо, но зло произнесла Наташа. — Занимаешься каким-то дешевым шантажом. Почему ты всегда думаешь лишь о себе? Если ты меня действительно любишь, то почему не хочешь, чтобы я была счастлива с тем, кого люблю я?
Они еще какое-то время стояли молча. Артем, опершись о перила локтями, смотрел на светящиеся квадратики окон в соседних домах. Черт подери, и они напоминали ему о снах! Наташа постукивала зажигалкой о бутылку с пивом.
— Мы договорились с разводом на следующую пятницу, — наконец произнесла она. — В том же загсе, где была регистрация. Сможешь прийти? В принципе, можно перенести…
— Вот, собственно, и настал момент, ради которого гражданин Горин и был допущен в великосветское общество. — Артем развернулся спиной к улице и уселся на перила, рискуя сорваться вниз.
— Ты совсем сдурел? — Наталья поставила бутылку на пол и попыталась вернуть Артема назад, потянув его за локоть.
— Лучше наоборот — подтолкни, — шепнул он.
У Наташи округлились глаза. Артем спрыгнул и обнял ее за плечи.
— Да ты что?! — она оттолкнула его. — Опять нализался? Хочешь, чтобы Олег увидел, да? Специально это делаешь?
— Что он тебе подарил? Ракетку? — Горин отпустил ее и уселся на пол, сложив ноги по-турецки, взял бутылку с пивом и тоже сделал пару глотков.
— Это тебя не касается! — разозлилась Наташа. — Ты приедешь в пятницу или нет? Сколько можно тебя уговаривать? Тебе это нравится — заставлять меня унижаться? Мне что с тобой — судиться? Все нервы мне уже вымотал! — Она была готова вот-вот разреветься.
— У меня одна работенка намечается, — Артем старался говорить как можно спокойнее. Он не любил, когда на ее глазах блестели слезы. — Поэтому не могу ничего обещать.
— Все с тобой понятно, — процедила Наташа сквозь зубы и собралась уходить.
— Постой, Ната! — окликнул ее Артем.
Наталья остановилась, но оборачиваться не стала. Горину так захотелось подойти и обнять ее, ощутить снова запах ее волос…
— Возьми кольцо, пожалуйста, — произнес он. — Меня действительно может не быть в городе. Обещаю, как только вернусь, подпишу все бумаги. Возьми его. Пусть это будет моим подарком к нашему разводу.
— Но такие подарки делают к свадьбе. — Она обернулась.
— А у нас с тобой всегда все было наизнанку, — он улыбнулся. — Пусть у тебя обо мне останется хоть какая-то память. Я потерял тебя, так облегчи же мою боль хотя бы чуть-чуть — не пренебрегай моим прощальным подарком.
Ни слова не говоря, Наталья подошла к перилам, забрала футляр с кольцом и удалилась, оставив после себя лишь едва уловимый аромат своих любимых духов.
Артем еще какое-то время сидел на полу, пока не допил пиво, затем поднялся и вспомнил, что так и не дошел до ванной комнаты.
После того как Горин пару раз плеснул себе холодной водой в лицо, ему стало значительно легче. Он стоял и наблюдал, как струя воды из крана, достигнув раковины, исчезает в сливном отверстии.
«Каждая из капель преодолевает такие невероятные расстояния внутри переплетений труб, — пришло ему на ум. — И все ради одного только мига: увидеть долгожданный свет и тут же навсегда исчезнуть в недрах канализации».
— Вот так и у людей: не успеешь ощутить вкуса жизни, а тебя уже тащит в темноту. И никто уже не вспомнит о твоем существовании, о миллионах, подобных тебе… — произнес он уже вслух, глядя на свое отражение в зеркале.
Когда Артем вернулся в гостиную, почти половины гостей уже не было.
«Ну, а ты когда уберешься?» — прочитал он в глазах взглянувшего на него Олега. Тот сидел на диване возле Наташи и держал ее за руку. Они и еще одна пара обсуждали действие, происходящее на экране телевизора. Кажется, это была одна из любительских видеозаписей Олега.
Супруги Левченко все еще были здесь. Горин подошел, уселся рядом и тут же налил себе из первой попавшейся под руку бутылки.
— Может, лучше чайку? — спросила Ольга.
— К сожалению, подали не мой любимый десерт, Оля, — Артем осушил стопку и поморщился. — И вообще, мое мнение в этом месте давно уже ничего не значит. Я словно невидимка, меня в упор не желают замечать. — Он хотел легонько стукнуть по столу, но от удара звякнула посуда.
Горин почувствовал, что сзади замолчали. Стараясь быть поаккуратнее, он дотянулся до еще одной недопитой бутылки.
— По-моему, достаточно, — Левченко положил ему руку на запястье. — На твоем месте я бы сейчас поехал домой и хорошенько отоспался…
— А знаешь, Эдуардович, какой мне сон снится все время? — Артем оставил бутылку в покое. — Огонь. Пламя, к которому я неумолимо приближаюсь, понимая, что рано или поздно оно испепелит меня. Пламя. — Он уставился на свечу, уже наполовину сгоревшую. — А ведь у нас именины, — внезапно переключился он, повысив голос. — Пора разобраться со свечками!
Он встал, опрокинув при этом стул, и начал задувать свечи. Одну за другой, пока в комнате не воцарилась темнота, освещаемая лишь экраном телевизора.
— Включите кто-нибудь свет! — раздался раздраженный голос Олега.
— Елочка, зажгись! — крикнул Артем, а затем, набрав в легкие воздуха, что есть силы заорал: — Горько!
Женщины взвизгнули. Включили свет, началась суета. Левченко и еще кто-то незнакомый подхватили Артема под руки и повели к двери.
Прохладный ночной воздух немного отрезвил Горина. Он сидел в своей «девятке», возле распахнутой дверцы которой стоял Левченко.
— Оставь машину здесь, мы тебя отвезем, — настаивал он.
— Да не беспокойся, Эдуардович, — Артем растирал виски пальцами. — Я уже в порядке. Ты же знаешь, могу с закрытыми глазами доехать. Извинись за меня перед всеми, хорошо?
Левченко кивнул.
— Спасибо, Саня. Одно в этой жизни радует — что есть еще на этом дрянном свете люди, подобные тебе.
Приехав домой, Артем выпустил Полкана и сразу направился к журнальному столику. Визитка лежала рядом с телефоном.
— Катаева Валерия Анатольевича, пожалуйста, — попросил он, когда на том конце взяли трубку.
— А кто его спрашивает?
— Перестаньте, вы знаете это не хуже меня! — поморщился Артем.
Было глупо надеяться застать майора на рабочем месте в такое позднее время.
— Слушаю вас, Артем Михайлович, — раздался голос Катаева в трубке.
— Я согласен, — произнес Артем. — Можете поблагодарить меня за вашу будущую премию.
— Понятно, — голос Катаева остался ровным и обыденным. — Сейчас отдыхайте, а завтра утром я проинформирую вас о дальнейших шагах в этом направлении…
Артем быстрыми шагами приближался к группе людей. Сердце его учащенно билось от восторга — ведь с минуты на минуту он увидит Наташу. Когда он подошёл, среди этих людей ее не оказалось. Горин посмотрел вдаль и увидел еще несколько отдельных компаний, каждая из которых находилась на значительном расстоянии от остальных. Артем обошел их все. Люди разговаривали, выпивали, смеялись. Девушка из последней встреченной им группы сказала, что компания, с которой отдыхает Наталья, находится за близлежащим холмом. Он поблагодарил ее и побежал туда.
Глянув в зеркало, он обратил внимание, что расстегнутых пуговиц на блузке Светланы стало больше, чем раньше. Или опять показалось?
«Перегреваюсь», — подумал Горин и завел двигатель.
— Подождите, — Света снова похлопала его по плечу. После этого вылезла из машины и пересела на переднее сиденье. — Чтобы лучше слышать, — объяснила она на всякий случай и прибавила громкость.
Артем мог бы, конечно, поставить даму в известность о том, что динамики у него расположены как раз в задней части салона, но не стал.
Автомобиль тронулся.
— Это я, кстати, здесь так загорела, — произнесла через некоторое время Светлана, показывая на свои коленки.
Горин бросил на них беглый взгляд и снова уставился на дорогу.
— Но не во всех местах у меня такой загар, — продолжала она. — Кое-где кожа осталась белой. Так забавно иногда разглядывать себя в зеркале, — Света громко рассмеялась, бегло взглянув на Артема. — Сейчас бы выбраться на какой-нибудь пустынный пляж, без единой живой души… Ты не знаешь случайно такого местечка?
«Она перешла на „ты“. Горин прислушался к своим инстинктам — они безмолвствовали.
А ведь он помнил дни, когда в подобной ситуации пришлось бы ерзать на сиденье от возникшего в штанах напряжения. Но сейчас, как и в последние несколько лет, ниже пояса все было словно заморожено. Помнится, первое время, когда это только начинало проявляться, он просто бесился от отчаяния. Но выхода не было и поэтому приходилось мириться с действительностью. Он даже стал отыскивать некие положительные грани сего прискорбного факта. Например, Артем стал замечать, что ему волей-неволей удается избегать многих шагов, о которых впоследствии пришлось бы пожалеть.
Вот, например, сейчас… Будь он способен, разве не расстегнул бы он последние оставшиеся пуговицы на ее блузке? Разве не позволил бы этим наманикюренным пальчикам впиться в свою спину?..
А так совесть перед человеком, оставшимся на трассе, будет чиста. Библейская заповедь о жене ближнего в очередной раз исполнена. На все сто процентов…
— Ну так как, мы едем купаться? — спросила Светлана.
— Не могу, я инвалид, — ответил Артем.
— В каком смысле? — растерялась она. — Тебе нельзя в воду?
— В воду можно, хотя я с определенного момента своей жизни и разлюбил купание, — ответил Горин. — Дело в том, что не все органы у меня функционируют. Точнее, то, что нужно для человека — работает, а то, что нужно для полноценного джентльмена — нет.
— Ах, вот в чем дело, — Светлана выглядела слегка разочарованно, но в глазах читалось любопытство. — И давно это? — Ее взгляд скользнул в направлении «источника разочарования».
— После несчастного случая, — ответил Горин.
— Ой, а что произошло?.. Ничего, что я так бесцеремонно тебя расспрашиваю? — она положила руку ему на колено, но сразу убрала. — Извини. Как, кстати, тебя зовут, если не секрет?
— Артем. А случилось это на том самом пустынном пляже, про который ты меня расспрашивала. Ничего, что я тоже на «ты», Света?
— Конечно, — кивнула она. — Продолжай, ты меня заинтриговал.
— Так вот, на том самом пляже, где на местных смуглянках белых пятен не остается…
Эта фраза вызвала у Светы улыбку.
— Мне так стыдно за свое поведение. — Она застегивала блузку. — Позволь, я попробую сначала угадать, что произошло на том пляже?
— Давай, — улыбнулся Горин.
— Наверное, ты соблазнил одну из тех юных смуглянок, а может быть, даже и не одну, и тем самым прогневал шейха, гарему которого они принадлежали, — начала фантазировать Светлана. — И тогда он в приступе ревности приказал схватить тебя и прилюдно оскопить… Ой, прости за цинизм.
— Все в порядке, — успокоил ее Артем. — Мне понравилось — звучит так романтично. А потом меня сделали евнухом при том гареме. С утра до вечера я купал прелестниц, натирал их благовониями и был так старателен, что дослужился до главного евнуха…
Света расхохоталась.
— И ты почти угадала, — продолжил Горин после некоторой паузы. — На самом деле оскопить меня не успели — я бежал из-под ареста, и шейх пустил по моему следу служебных крокодилов. Один из них нагнал меня и чуть не откусил орган, позарившийся на наложниц шейха. Я едва остался жив, хотя и лишился главного из удовольствий.
— И тебя потом сделали надсмотрщиком за крокодилами, — снова прыснула от смеха Светлана.
— Я их выгуливал и обучал командам, — развивал мысль Артем. — Черныш, сидеть!
— Тогда уж — Зеленыш, — не переставала веселиться Света. — Черных крокодилов не бывает…
Перед Артемом вдруг возникли белые глазницы на черной, как сажа, морде, и он резко затормозил.
— Что случилось? — испугалась Светлана. — Я тебя обидела? Вот дура — у человека несчастье, а я со смеху покатываюсь! Прости, пожалуйста. Сама часто стыжусь своей циничной натуры…
— Ты здесь ни при чем, — ответил Артем. — Наоборот, я тоже повеселился от души. И знаешь… — Он посмотрел ей в глаза. — Я жалею, что не встретил тебя до того, как это случилось.
— Я тоже, — искренне кивнула Света.
Они продолжили движение.
— Раз уж мы коснулись этой темы, — произнесла она после непродолжительного молчания, — можно я тебя еще кое о чем спрошу?
— Без проблем, — отозвался Артем, обгоняя автобус. На подъезде к городу машин на трассе становилось все больше.
— Вот скажи, тебя влечет ко мне, но ты не можешь заняться со мной сексом по физиологическим причинам, или же ты вообще ничего не ощущаешь в отношении меня как женщины? — Света слегка покраснела, чего не смог скрыть даже загар. — Мне просто интересно, как это бывает у мужчин в таких случаях. Что ты чувствуешь, Артем?
— Обиду, — ответил Горин и прочитал на лице девушки удивление. — Да, да — самую настоящую обиду. Во-первых, я ведь помню, насколько ЭТО приятно. А во-вторых, — он окинул Светлану откровенным взглядом, — рядом со мной сидит такая женщина, а все, что я могу с ней сделать — это созерцать и мысленно представлять разницу между ее загорелыми и незагорелыми участками…
— Прекрати осыпать меня комплиментами, а то я ведь могу забыть про твою проблему, — в глазах Светы опять блеснул огонек.
— Но проблема-то про меня при этом не забудет, — мрачно констатировал Горин.
— Да брось, есть столько иных способов доставить друг другу удовольствие, — она томно потянулась. — У меня от твоих сидений все мышцы затекли. Сделаешь мне массаж?
— Прости, Света, но ты сейчас занимаешься садизмом, — усмехнулся Артем. — Ты подталкиваешь меня к действиям, которые для меня ничем не завершатся. Так и крыша может поплыть…
— Ха! Да большинство женщин испытывает эту самую незавершенность регулярно, — парировала Света. — И что, всех в психушку вывозят? «Алло! Доктор, заберите мою жену — она кончить не успела…»
Они рассмеялись.
— Женщины по-другому устроены, — произнес Горин.
— Или они просто сильнее, — добавила Света.
— Куда тебя отвезти? — спросил Артем, когда «девятка» въехала в город.
— Знаешь, где клуб «Два быка»?
Артем кивнул.
— Так вот сразу за ним кирпичное здание, — продолжала Светлана. — Это офис, где муж работает. Я его там дождусь.
Когда они прибыли на место, она снова положила руку ему на колено:
— Ну что ж, Артем, спасибо, что подбросил. Целовать не буду — охранники на пленку запишут.
— Да и было бы за что, — усмехнулся Артем.
— Было, было, можешь не сомневаться, — ответила Света. — Вот мой телефон, — она достала из сумочки блокнот, записала в нем номер и вырвала листок. — Поправишься — звони. Я хочу быть у тебя первой после воскрешения. Пообещаешь мне это?
— Безусловно, — кивнул Артем. — Скрепим наш договор кровью?
Света улыбнулась и вышла из машины. Затем наклонилась к окошку и произнесла:
— Вот так всегда: встретишь интересного мужика, а у него обязательно какая-нибудь проблема окажется. Надеюсь, что в самом недалеком будущем услышу твой голос в телефонной трубке.
Горин еще какое-то время смотрел, как она, цокая шпильками, поднималась по ступенькам офиса ее мужа, которому он в данный момент и завидовал и сочувствовал одновременно.
Купив в попавшемся по пути ларьке букет цветов на заработанные извозом десять долларов, Артем подъехал к дому, в котором жила Наталья. У подъезда уже стояло несколько знакомых машин. Похоже, гости были в сборе. Наташа не любила многочисленных компаний и на свои дни рождения обычно приглашала лишь самых близких родственников и друзей. В подъезде за последний год уже многое успело поменяться: стены выкрашены в другой цвет, ни одной знакомой, намозолившей в свое время глаза, надписи у лифта…
Дверь Горину открыла бывшая теща. Она поприветствовала его сквозь зубы. Они никогда не ладили — Горин и Наташины родители. За все время общий язык так и не был найден. В коридоре появилась виновница торжества.
— Привет, — Наташа подставила ему щеку.
— Поздравляю, — Артем чмокнул ее и отдал цветы,
— Спасибо. Мама, поставь, пожалуйста, в вазу, — Наташа отдала букет экс-теще.
«Не перепутайте вазу с урной, мамаша», — захотелось добавить Артему.
— Проходи, а я побегу, а то подгорит что-нибудь, — она указала ему в направлении гостиной. — Сейчас уже будем ужинать.
От запахов, исходивших из кухни, у Горина заурчало в животе. Он чувствовал себя, как волк после неудачной охоты: побит и голоден…
«Кстати, а почему мой фингал обойден вниманием окружающих?» — подумалось Артему. Он подошел к зеркалу: там, где еще недавно красовался синяк, осталось едва заметное покраснение. «И заживает, как на собаке», — с этими мыслями он зашел в гостиную.
Всеобщее внимание, конечно же, было сосредоточено на Олеге. Он азартно комментировал фотографии, рассматриваемые гостями: вот они с Натали (так он звал ее) заняли третье место в парном теннисном турнире среди любителей («…среди любителей Натали», — захотелось съязвить Артему). Вот они сплавляются на плотах. Вот они на горнолыжном курорте в Андорре и еще много всякой всячины, которой они занимались в промежутках между работой и наставлением Горину рогов.
— А у меня тоже сохранилась парочка видеокассет. Показал бы с удовольствием, но боюсь шокировать некоторых из присутствующих, — произнес Артем вместо приветствия.
Все разом обернулись на него, Олег умолк, но даже не удостоил Артема взглядом. Горин хотел было продолжить эскападу, но кто-то тронул его за локоть. Он обернулся — это были Александр Эдуардович Левченко с женой. Они дружили семьями с тех пор, как Горин начал взаимодействовать со следственной группой, возглавляемой Левченко. Прозвище «Психодав» тот дал Артему, когда они были уже достаточно хорошо знакомы.
— Эдуардович, Ольга, вот кого я по-настоящему рад видеть! — Артем обнял супружескую пару.
Они отошли в сторону, а остальные гости продолжили участие в фотошоу Олега.
— Совсем куда-то потерялся, Артем, — произнесла Ольга.
— Это когда мы последний раз виделись, Михалыч? — начал вспоминать Левченко. — Полгода назад, если не ошибаюсь?
— Наверное, так оно и есть, — согласился Горин. — У вас-то как дела? Как Аленка? На пианино все так же здорово играет?
— Куда там, — покачал головой Левченко. — Дискотеки, клубы, мальчики в голове. Учится, правда, хорошо.
— А ведь еще совсем недавно в Деда Мороза верила. Помните, тот Новый год у вас, — Артем оживил в своей памяти минувшие события. — Когда Аленка мою ватную бороду к стулу привязала?
Ольга рассмеялась, вспомнив тот забавный случай.
— Ну ты сказанул — «недавно», — усмехнулся Левченко. — Да у меня тогда волос на голове как минимум вдвое больше было.
— Просто ты тогда, наверное, тоже в ватном парике был, Эдуардович, — пошутил Артем.
— Ну ладно, братцы, — улыбнулась Ольга. — Вы тут посплетничайте, а я пойду Натке помогу.
— Ну а ты сейчас где? — поинтересовался Левченко, когда они остались одни.
— А, не спрашивай, — отмахнулся Артем. — Все белые полосы на моей зебре жизни кто-то закрасил черной краской.
— Да, выглядишь неважно, — согласился Левченко.
— У вас так ничего и нет для меня, Эдуардович?
— Ты же прекрасно знаешь, Артем — обратно тебе путь заказан, — Левченко отвел взгляд. — Если бы только от меня это зависело… Я же как никто понимаю, что специалиста твоего уровня надо еще поискать. У тебя просто дар какой-то. Но систему не переубедить — каждый участковый в курсе твоих делишек с Зафаром…
— Да какие дела, Саня? — возразил Горин. — Все, что нас с ним связывает, так это долг, который надо мной повис. Преступника нашли! Уж кого и надо бояться в первую очередь, так это сидящих над вами купцов в погонах!
— Уж мне-то ты можешь про это не рассказывать, — Левченко понизил голос, заметив, что их беседа привлекает внимание других гостей. — Это и ребенку понятно, но что поделать? Они сейчас в один голос про чистоту рядов твердят, видно, модно это стало. А потом идут в сортир и подтираются ими же придуманными законами. Плевать они на всех нас хотели…
— Извини, конечно, но у меня сейчас тоже сплошные шкурные проблемы, — отозвался Артем.
— Я могу как-то помочь со своей стороны? — спросил Левченко.
— Да нет, спасибо, Саня. Я вам с Ольгой и так по гроб жизни обязан. А вообще у меня тут намечается одна работенка…
— Прошу всех к столу! — раздался голос Натальи. Она несла свое фирменное блюдо — фаршированного гуся.
Усевшись, Артем первым делом налил себе водки и выпил. Несмотря на паршивое настроение, аппетит был зверский, и он набросился на еду.
— И что за работа, если не секрет? — спросил Левченко.
— Секрет, — Артем опрокинул еще одну стопку. — Да ничего сверхъестественного на самом деле. Стране просто понадобились кое-какие мои теоретические навыки.
— Или практические? — не отставал Левченко.
Артем отправил в рот кусочек гуся, махнул рукой, мол, не бери в голову, и налил себе еще одну рюмку.
— Ты бы полегче, — Левченко кивнул на водку.
— Все нормально, Сань, день рождения жены справляю. — Артем помахал Наталье, суетящейся с угощениями. — Вся в заботах, даже внимания не обращает, — заговорщически обратился он к Левченко и осушил очередную рюмку.
— А теперь давайте придадим нашему вечеру романтический оттенок! — Наташа подошла к музыкальному центру и начала выбирать диски.
Олег тоже поднялся из-за стола и стал зажигать свечи, заранее расставленные по всему столу. Потушили свет, заиграла музыка. Публика, разогретая алкоголем, потянулась танцевать, а Артем потянулся к наполовину опорожненной бутылке. Он собирался прикончить ее в самое ближайшее время.
— Ты все еще в обществе борьбы с трезвостью? — спросила Ольга, сидевшая напротив.
Горин улыбнулся и кивнул. Жена у Левченко всегда была остра на язык. Он засмотрелся на ее лицо, на котором играли блики от трепещущего пламени свечи, и это напомнило Артему времена, когда они все вместе уезжали отдыхать на природу. По вечерам они усаживались возле костра, отблески которого освещали лица Александра и Ольги, а Наташа обычно засыпала в объятиях Артема под их негромкие беседы…
Сердце Горина сжалось от тоски по тем временам. Он обернулся и поискал глазами Наташу. Они с Олегом неспешно танцевали, совершенно позабыв об окружающих.
— Интересно, они пригласят меня на свадьбу? — шепнул Горин, наклонившись к Левченко.
— Не нравится мне твое состояние, Михалыч, — отозвался тот. — Ты бы не закладывал сегодня больше за воротник или вообще — езжай-ка домой, а то наломаешь дров. Подумай о Наташке…
— А я и думаю о ней, — Артем наполнил рюмки себе и Левченко. — Постоянно только этим и занимаюсь. А она думает — как бы поскорее от меня отвязаться. Вот такая штука, Эдуардович. А, забудь, — Горин махнул рукой и поднял стопку. — За молодых…
Через какое-то время, когда часть гостей разошлась, остальные, натанцевавшись, образовали группы по интересам. Наталья куда-то вышла.
— Схожу в комнату для мальчиков, — сказал Артем Александру и встал из-за стола.
Горина качнуло, и ему пришлось приложить усилие, чтобы сохранить равновесие. При этом он успел встретиться с недружелюбным взглядом Олега, который тут же отвел глаза.
Выйдя из гостиной, Артем свернул в коридор и замер, уставившись в темноту за окном находящейся перед ним спальни. Огненная точка, ярко-оранжевый сгусток света, преследовавший его в недавних снах, сейчас был как никогда реален. Правда, на этот раз он не приближался…
Артем встряхнул головой. Это всего-навсего был огонек сигареты — кто-то курил на лоджии. Горин догадался, кто это, и направился туда.
Курила Наталья, улучив момент, когда этого не видит Олег, ярый приверженец здорового образа жизни.
— Никак не бросишь? — спросил Горин.
— Я и так почти не курю, — ответила она. — Просто иногда хочется, но скоро брошу окончательно.
— Передо мною можешь не оправдываться, Ната.
— А я и не оправдываюсь, — Наташа затушила сигарету о дно стоявшей на перилах пепельницы. — Ты бутылку пива не принесешь? Оно в холодильнике на кухне.
— Это тебе, — Артем положил футляр с кольцом рядом с пепельницей и отправился за пивом.
Когда он вернулся, Наташа снова курила.
— Оно настоящее? — она кивнула на футляр, все еще стоявший на перилах.
Горин рассмеялся и открыл бутылку зубами.
— Дурацкая привычка! — отреагировала на это Наташа, принимая у него пиво. — Наверное, все деньги на услуги стоматологов уходят?
— С моими зубами не то что от бутылок — от канализационных люков крышки можно запросто перегрызать, — усмехнулся Горин. — Умереть мне явно не от кариеса суждено…
— В таком случае оно жутко дорогое. Сапфир, если я не ошибаюсь? — вернулась Наташа к разговору о кольце, отхлебнув из бутылки.
Горин кивнул.
— Очень красивая вещица, — продолжала Наталья. — Но я не возьму ее, извини. Зачем ты это делаешь, Артем?
— Это кольцо у меня уже давно. Оно предназначалось тебе, поэтому здесь нет ничего такого. Подарок на день рождения, вот и все.
— Но это очень интимный подарок, — возразила Наташа. — Если я оставлю его, Олег не поймет. Прости, но этот твой жест лишен всякого смысла. Забери, у тебя наверняка еще представится случай кого-нибудь им осчастливить.
— Мне оно не нужно: мозолит глаза, напоминает о тебе… Возьми, выбросишь потом, если что.
— Перестань! Ты постоянно создаешь для меня какие-то сомнительные ситуации. — Наташа эмоционально растерла очередной окурок о дно пепельницы.
— Я могу и сам от него избавиться. — Артем сложил пальцы для щелчка и поднес к футляру.
— Ты жалок сейчас, Артем, — тихо, но зло произнесла Наташа. — Занимаешься каким-то дешевым шантажом. Почему ты всегда думаешь лишь о себе? Если ты меня действительно любишь, то почему не хочешь, чтобы я была счастлива с тем, кого люблю я?
Они еще какое-то время стояли молча. Артем, опершись о перила локтями, смотрел на светящиеся квадратики окон в соседних домах. Черт подери, и они напоминали ему о снах! Наташа постукивала зажигалкой о бутылку с пивом.
— Мы договорились с разводом на следующую пятницу, — наконец произнесла она. — В том же загсе, где была регистрация. Сможешь прийти? В принципе, можно перенести…
— Вот, собственно, и настал момент, ради которого гражданин Горин и был допущен в великосветское общество. — Артем развернулся спиной к улице и уселся на перила, рискуя сорваться вниз.
— Ты совсем сдурел? — Наталья поставила бутылку на пол и попыталась вернуть Артема назад, потянув его за локоть.
— Лучше наоборот — подтолкни, — шепнул он.
У Наташи округлились глаза. Артем спрыгнул и обнял ее за плечи.
— Да ты что?! — она оттолкнула его. — Опять нализался? Хочешь, чтобы Олег увидел, да? Специально это делаешь?
— Что он тебе подарил? Ракетку? — Горин отпустил ее и уселся на пол, сложив ноги по-турецки, взял бутылку с пивом и тоже сделал пару глотков.
— Это тебя не касается! — разозлилась Наташа. — Ты приедешь в пятницу или нет? Сколько можно тебя уговаривать? Тебе это нравится — заставлять меня унижаться? Мне что с тобой — судиться? Все нервы мне уже вымотал! — Она была готова вот-вот разреветься.
— У меня одна работенка намечается, — Артем старался говорить как можно спокойнее. Он не любил, когда на ее глазах блестели слезы. — Поэтому не могу ничего обещать.
— Все с тобой понятно, — процедила Наташа сквозь зубы и собралась уходить.
— Постой, Ната! — окликнул ее Артем.
Наталья остановилась, но оборачиваться не стала. Горину так захотелось подойти и обнять ее, ощутить снова запах ее волос…
— Возьми кольцо, пожалуйста, — произнес он. — Меня действительно может не быть в городе. Обещаю, как только вернусь, подпишу все бумаги. Возьми его. Пусть это будет моим подарком к нашему разводу.
— Но такие подарки делают к свадьбе. — Она обернулась.
— А у нас с тобой всегда все было наизнанку, — он улыбнулся. — Пусть у тебя обо мне останется хоть какая-то память. Я потерял тебя, так облегчи же мою боль хотя бы чуть-чуть — не пренебрегай моим прощальным подарком.
Ни слова не говоря, Наталья подошла к перилам, забрала футляр с кольцом и удалилась, оставив после себя лишь едва уловимый аромат своих любимых духов.
Артем еще какое-то время сидел на полу, пока не допил пиво, затем поднялся и вспомнил, что так и не дошел до ванной комнаты.
После того как Горин пару раз плеснул себе холодной водой в лицо, ему стало значительно легче. Он стоял и наблюдал, как струя воды из крана, достигнув раковины, исчезает в сливном отверстии.
«Каждая из капель преодолевает такие невероятные расстояния внутри переплетений труб, — пришло ему на ум. — И все ради одного только мига: увидеть долгожданный свет и тут же навсегда исчезнуть в недрах канализации».
— Вот так и у людей: не успеешь ощутить вкуса жизни, а тебя уже тащит в темноту. И никто уже не вспомнит о твоем существовании, о миллионах, подобных тебе… — произнес он уже вслух, глядя на свое отражение в зеркале.
Когда Артем вернулся в гостиную, почти половины гостей уже не было.
«Ну, а ты когда уберешься?» — прочитал он в глазах взглянувшего на него Олега. Тот сидел на диване возле Наташи и держал ее за руку. Они и еще одна пара обсуждали действие, происходящее на экране телевизора. Кажется, это была одна из любительских видеозаписей Олега.
Супруги Левченко все еще были здесь. Горин подошел, уселся рядом и тут же налил себе из первой попавшейся под руку бутылки.
— Может, лучше чайку? — спросила Ольга.
— К сожалению, подали не мой любимый десерт, Оля, — Артем осушил стопку и поморщился. — И вообще, мое мнение в этом месте давно уже ничего не значит. Я словно невидимка, меня в упор не желают замечать. — Он хотел легонько стукнуть по столу, но от удара звякнула посуда.
Горин почувствовал, что сзади замолчали. Стараясь быть поаккуратнее, он дотянулся до еще одной недопитой бутылки.
— По-моему, достаточно, — Левченко положил ему руку на запястье. — На твоем месте я бы сейчас поехал домой и хорошенько отоспался…
— А знаешь, Эдуардович, какой мне сон снится все время? — Артем оставил бутылку в покое. — Огонь. Пламя, к которому я неумолимо приближаюсь, понимая, что рано или поздно оно испепелит меня. Пламя. — Он уставился на свечу, уже наполовину сгоревшую. — А ведь у нас именины, — внезапно переключился он, повысив голос. — Пора разобраться со свечками!
Он встал, опрокинув при этом стул, и начал задувать свечи. Одну за другой, пока в комнате не воцарилась темнота, освещаемая лишь экраном телевизора.
— Включите кто-нибудь свет! — раздался раздраженный голос Олега.
— Елочка, зажгись! — крикнул Артем, а затем, набрав в легкие воздуха, что есть силы заорал: — Горько!
Женщины взвизгнули. Включили свет, началась суета. Левченко и еще кто-то незнакомый подхватили Артема под руки и повели к двери.
Прохладный ночной воздух немного отрезвил Горина. Он сидел в своей «девятке», возле распахнутой дверцы которой стоял Левченко.
— Оставь машину здесь, мы тебя отвезем, — настаивал он.
— Да не беспокойся, Эдуардович, — Артем растирал виски пальцами. — Я уже в порядке. Ты же знаешь, могу с закрытыми глазами доехать. Извинись за меня перед всеми, хорошо?
Левченко кивнул.
— Спасибо, Саня. Одно в этой жизни радует — что есть еще на этом дрянном свете люди, подобные тебе.
Приехав домой, Артем выпустил Полкана и сразу направился к журнальному столику. Визитка лежала рядом с телефоном.
— Катаева Валерия Анатольевича, пожалуйста, — попросил он, когда на том конце взяли трубку.
— А кто его спрашивает?
— Перестаньте, вы знаете это не хуже меня! — поморщился Артем.
Было глупо надеяться застать майора на рабочем месте в такое позднее время.
— Слушаю вас, Артем Михайлович, — раздался голос Катаева в трубке.
— Я согласен, — произнес Артем. — Можете поблагодарить меня за вашу будущую премию.
— Понятно, — голос Катаева остался ровным и обыденным. — Сейчас отдыхайте, а завтра утром я проинформирую вас о дальнейших шагах в этом направлении…
Артем быстрыми шагами приближался к группе людей. Сердце его учащенно билось от восторга — ведь с минуты на минуту он увидит Наташу. Когда он подошёл, среди этих людей ее не оказалось. Горин посмотрел вдаль и увидел еще несколько отдельных компаний, каждая из которых находилась на значительном расстоянии от остальных. Артем обошел их все. Люди разговаривали, выпивали, смеялись. Девушка из последней встреченной им группы сказала, что компания, с которой отдыхает Наталья, находится за близлежащим холмом. Он поблагодарил ее и побежал туда.