Страница:
– «Чем дело-то закончилось, чем дело-то закончилось», – проворчал Джулис, недовольный, что его перебили. – Не годится благовоспитанной девице так себя вести, ты же и слова мне не даешь вымолвить! Если хочешь узнать, как я выгляжу, то слушай!
– Я не благовоспитанная девица.
– Оно и видно. Закончилось тем, что, устав от многолетней осады, мой друг Тильвус счел за лучшее сдаться. «С женщинами лучше не спорить», сказал он мне как-то в доверительной беседе и был совершенно прав.
– Тоже мне, Казанова, – с досадой пробормотала Сати. – Ладно, давай лучше про себя.
– Да. Так вот…
Сати перевернула страницу и замерла над очередным снимком. На нем красавец-актер был запечатлен с красавицей-женой, и она принялась придирчиво изучать внешность и гардероб супруги.
– И зачем такие фотографии публиковать? Ну есть у тебя жена, так пусть бы она дома сидела, зачем же другим настроение портить? Я бы красивым мужчинам законодательно запрещала жениться на всех, кроме меня. Нечего!
– У меня густые темные брови, широкие плечи…
Сати отвлеклась от фотографии и подняла голову. Портрет Джулиса все больше и больше напоминал ей кого-то. Она перевернула страницу обратно.
– Волнистые волосы? Густые брови? Голубые глаза? – переспросила Сати, искоса посматривая на глянцевую фотографию красавца-актера. – Понятно, понятно… – Она пригляделась к красавцу повнимательней. – А нет ли у тебя ямочки на подбородке?
– Конечно есть, – снисходительно откликнулся невидимка. – Словом, все красавицы Доршаты знают меня. Я уж говорю, бывало: «Милые дамы! Вас же много, а я один». Так нет! Летят и летят, словно мотыльки на…
– Так я и думала. – Сати пошарила в карманах в надежде обнаружить конфету. – Видела я вашу Доршату недавно, ничего особенного. Красавиц, кстати, что-то не заметила.
«Раб лампы», недовольный, что его перебили на самом интересном месте, переспросил:
– Видела?
Сати пожала плечами и снова принялась листать журнал.
– Мы же с Тильвусом можем иной раз заглянуть в воспоминания друг друга, забыл?
– Недопустимо! Совершенно недопустимо! Он все-таки великий маг, а ты?
– А я, знаешь, тоже не в восторге, – пробурчала Сати, вновь рассматривая платье красотки в журнале. Потом перевела взгляд на мужественного загорелого красавца и вздохнула:
– Эх, сколько на свете красивых мужиков, и все они не мои… Ладно, успокойся, раб лампы. К чтению мыслей это никакого отношения не имеет. Говорю же – воспоминания! И я как бы проваливаюсь туда… это будто короткие вспышки. И вот как-то он показал мне… эту, как ее? Доршату. Только и всего.
– «Только и всего! Только и всего!» – проворчал невидимка. – Надеюсь, ты поняла, что тебе была оказана огромная честь?
– Поняла, поняла, – рассеянно ответила Сати. Она перевернула страницу, впившись глазами в очередную фотографию кинозвезды. Известная актриса улыбалась так широко и старательно, что, казалось, во рту у нее не тридцать два зуба, а гораздо больше. Звезда уверяла читателей, что в жизни не делала ни одной операции по омоложению, а прекрасная внешность и молодость, не поддающаяся времени, – результат правильного образа жизни и позитивного отношения к миру.
– Как же, как же, – злорадно пробормотала Сати, припоминая свое недавнее интервью с ведущим пластическим хирургом города.
– Великий маг делится с тобой воспоминаниями, ты должна гордиться этим, – объявил Джулис, немного завывая для пущей торжественности.
– Ладно-ладно, только умолкни, а то что-то ты разошелся. Займись чем-нибудь… вон у Хамера под газетами «Плейбой» новый припрятан, посмотри. Делится он воспоминаниями, ага… – проворчала она. – Всего пару раз и поделился, ничего особенного. Я вот сегодня статью писала про экстрасенсов, а Тильвуса консультантом назначила, так он и посоветовать ничего не мог. Тоже мне специалист… Не понимаю, как с такими познаниями он великим магом умудрился стать.
– Есть вещи, постичь которые тебе не под силу, – высокомерно объявил «раб лампы». – Так что можешь и не пытаться. Мой друг Тильвус стал известен после Битвы небес. Поражение в той битве грозило нам ужасными бедами. Весь мир мог погрузиться в пучину тьмы! – Голос Джулиса снова приобрел завывающие интонации.
– Да ну? – без особого почтения к подвигам великого мага переспросила Сати. – В пучину тьмы, значит? А что, кроме Тильвуса у вас магов-то не было?
– Были. Не перебивай. Лучшие маги-воины помогали оборонять нашу пограничную крепость Лиллас. Мы знали – если она падет, зло хлынет на наши земли!
– Вот как? А ты тоже там был?
Джулис недовольно засопел:
– Сколько можно говорить – не перебивай! Я… э… я не принимал участия в этой битве, отсутствовал по… э… по очень важным причинам. Вел сражение в… в другом месте. – Он откашлялся и продолжил: – Но противник был силен и коварен, ему удалось уничтожить наших магов, одного за другим! Положение стало поистине ужасным!
– Слушай, раб лампы, ты потише завывай, а то на третьем этаже слышно. Сейчас секретарь прибежит.
– И тогда ответственность за исход битвы легла на плечи Тильвуса. Он в одиночку стал создавать зеркальные иллюзии, чтобы ввести противника в заблуждение. А это, чтоб ты знала, дело сложное и опасное, ведь ему пришлось сражаться не с обычными людьми, а с колдунами. Он едва не погиб тогда.
– Почему?
Джулис завозился в кресле.
– Истратил все силы за один раз, а ведь магическая энергия с неба не падает. Она должна откуда-то взяться. А он был слишком молод и неопытен, чтоб уметь правильно ее расходовать… Так что он попросту выплеснул магию из себя самого, исчерпал себя до дна. – «Раб лампы» сокрушенно вздохнул. – Остался в живых только чудом… но, – тут голос невидимки окреп, – мой друг Тильвус выжил и покрыл себя… мы оба покрыли себя неувядаемой славой!
Сати покачала головой и перевернула очередную страницу.
– Что-то про эту крепость он говорил, помню… А против кого же вы с лучшим другом Тильвусом войну вели?
– Против нас сражались аркабские колдуны, – понизив голос, сообщил Джулис.
– Против вас двоих? – удивилась Сати. – Чем вы им так насолили?
– Против Доршаты. Аркаб – страна, где живут только маги, оттуда расползается по свету зло. Они изучают сновидения и…
– Кто?
Невидимка умолк на полуслове и раздраженно засопел.
– Ну извини, извини, я опять перебила, – поспешно сказала Сати. – Просто спросить хотела, кто что изучает. Ты как-то непонятно выразился, совсем как наш шеф. Он тоже ляпнет что-нибудь на планерке, а мы потом голову ломаем, что он имел в виду.
– Ты на редкость несообразительна, – недовольным тоном объявил Джулис. – Аркабские маги, о них я веду речь. Они изучают природу сновидений и знают о снах все. Сны – это область, в которой они традиционно сильны. Они путешествуют, ведут битвы и захватывают мир, создают иллюзии реальности – и все это во сне.
– Почему именно во сне?
Джулис помолчал.
– Потому что во сне все мы беззащитны и уязвимы. Наш разум спит, наши души парят над миром. О, аркабские колдуны веками оттачивали свое умение! Но наш мир охраняли Воины Сновидении, маги, которые ведут битвы во снах.
– Кого у вас там только нет, – заметила Сати, рассматривая очередную фотографию. – И как можно вести сражения во сне?
– Ты все равно не поймешь, – уклончиво ответил Джулис. – Это не так-то просто, конечно. Они проходили специальное обучение и…
– А чему они учились?
– «Чему они учились? Чему они учились»? Зачем тебе такие подробности? Да я и сам не… точно никто не знает. Большая часть сведений до сих пор держится в секрете, я тебе открыть их не могу. Скажу только, что обучение длилось много лет. – Папки и бумаги Хамера сами собой отъехали в сторону, словно кто-то по-хозяйски устраивался за столом криминального корреспондента. – Будущие Воины изучали природу сна, совершенствовали умения, учились проникать за Завесу сна, не теряя при этом контроля над собой. Это особенно важно! И когда они овладевали всеми премудростями, они были готовы занять свое место в тайной войне, которая велась сотни лет, – с пафосом произнес «раб лампы».
Сати подперла рукой щеку и задумалась.
– Значит, ваша Битва небес происходила в сновидениях? – уточнила она.
– Да, и после этой битвы мы покрыли себя неувяда…
– Погоди. А Тильвус – он что, тоже? – недоверчиво спросила она. – Или нет?
– Конечно, – откликнулся Джулис. – Ты можешь гордиться таким знакомством. Он был самым молодым Воином Сновидений за всю историю!
– Надо же…
Размышляя над словами Джулиса, Сати перевернула очередную страницу. На большой фотографии красавец актер держал на руках хорошенькую кудрявую девочку, похожую на него как две капли воды.
– Ну вот… – вконец расстроилась Сати. – И жена, и дети… куда это годится?
Она перевела взгляд на пустое кресло за столом Хамера.
– Странно, что он мне этого не говорил. И про Битву небес – буквально пару слов…
Из пачки газет сам собой выполз свежий номер «Плейбоя» и шлепнулся на клавиатуру.
– Вот. – В голосе невидимки появились назидательные интонации. – Хоть пару слов, да сказал все же! Рассказывая о столь важных событиях, он пытается восполнить позорный пробел в твоих скудных познаниях. Оно, конечно, образование девицу только портит, но все же кое-какие сведения не будут лишними, чтобы поддержать беседу в приличном обществе. Впрочем, туда ты вряд ли попадешь когда-нибудь. Но если вдруг такое случится, запомни: не приличествует девице швырять огрызки яблок в окно. А ты сегодня уже два раза…
– Отстань. Это у вас не приличествует, а у нас – очень даже. Иллюзия, надо же… И крепость, и люди – все как настоящее! В жизни не подумала бы, что на самом деле этого ничего не было. Я же видела своими глазами, стояла рядом, а мне и в голову прийти не могло, что это – отражение! Да, качественная работа, – признала Сати. – И Тильвуса видела. Сначала не поняла, правда, что это он, а потом Вечного Странника узнала. Так и догадалась.
Сати поколебалась, отодрала от журнальной страницы пробники тонального крема и спрятала в ящик.
– А я и не знала, что он этот… как его? Воин снов? – Она задумалась на минуту. – Гм… так может, я эти самые битвы и вижу, что во сне происходят. Или нет? Спрошу завтра у Тильвуса.
Джулис ничего не ответил.
– Раб лампы! Эй, раб лампы! Чего молчишь? А, да ты обиделся, что я тебя так назвала… ну хорошо, извини, не раб. Джулис. Теперь доволен?
– Ты видела Битву небес, крепость, Тильвуса и его меч? – медленно проговорил невидимка. – Как? Когда?
– Во сне, – ответила Сати, потянувшись за яблоком, припрятанным в ящике стола. – С чего вся эта история-то началась – я ни с того ни с сего вдруг стала видеть какие-то странные сны. С чего бы это, думаю? Потом Тильвуса увидела. Ну я не знала, что это он, а потом догадалась. А на следующий день пошла в скверик, где он обитает, да и рассказала. Вот уж он удивился! – Сати хмыкнула и с хрустом откусила яблоко. Сок брызнул на монитор, Сати чертыхнулась и принялась искать салфетку.
Джулис снова надолго замолчал, а она, не найдя салфетки, вытерла монитор рукавом рубашки, перевернула страницу и погрузилась в чтение рубрики «Вакансии для журналистов, пишущих на темы гламура».
– И что он… что он делает в этих снах? – неожиданно просипел невидимка задушенным голосом.
– Кто? «Требуется журналист с желанием работать»… с желанием работать?! Ничего себе, запросы у них! Отвяжись, а? – Сати решительно захлопнула журнал и убрала в стол. – Воюет он, чем ему еще заниматься. Вот Битву небес я так и видела… Все, пора за дело. Так… кто на очереди? – Она посмотрела в рекламную заявку и скривилась. – Рубероидный завод, чтоб ему провалиться…
Газета отъехала в сторону, кресло сдвинулось, шаги невидимки прошлепали по линолеуму и затихли возле стола Сати.
– Давно ты их видишь? – Голос у Джулиса был встревоженный.
– Не очень, – сказала Сати, изучая записанные на клочке бумаги пожелания рубероидного завода. – Незадолго до того, как ты тут появился. Ого, чего они хотят! А денег-то заплатят с гулькин нос… Ничего, кстати, интересные сны. Все, отвали, мне текст писать надо.
– Ты видишь сны Воина Сновидений?
Сати потеряла терпение.
– Откуда я знаю, как они называются?! – рявкнула она. – Какая мне разница? Я сказала Тильвусу, он сказал, что разберется! Все!
Послышался негромкий стон.
Сати захлопала глазами.
– Ты что? – удивленно спросила она.
Шаги прошлепали куда-то в сторону, раздался такой звук, словно невидимка несколько раз стукнулся головой о стену.
Сати отложила надкушенное яблоко.
– Эй, раб лампы, – обеспокоенно окликнула она. – Да что с тобой?
– «Да что с тобой? Да что с тобой?» Меня ждет смерть от… от руки одного мага в самом ближайшем будущем, вот что со мной! Знаешь, как он изобретателен в таких вещах?
– Откуда ж мне знать? Какая смерть? За что?
– Ни за что, совершенно ни за что, но кто же будет в этом разбираться? Кому есть дело до меня, когда…
– Да что произошло-то? Если ты про сны, так Тильвус говорит, что это – тьфу, ерунда, беспокоиться не о чем. Он разберется не сегодня завтра.
– Он так говорит? – переспросил невидимка и снова умолк.
– Конечно. Да и сны-то мне не часто снятся.
Послышался такой звук, будто кто-то стучал зубами.
– Это потому, что он не спит, – пробормотал Джулис. – Но даже маги не могут совсем обходиться без сна.
Джулис рухнул в кресло и обхватил руками голову, чего девица видеть, конечно, не могла. Тем не менее она подошла ближе и уставилась на кресло, которое казалось пустым.
– Эй, – нахально сказала она. – Ты где?
Что за манера обращаться? Будто собачонку подзывает. Джулис решил оставить вопрос без внимания, и без того было о чем подумать.
Проклятая невидимость! А сначала так все хорошо начиналось! Случайно, совершенно случайно довелось услышать кое-какой разговор. Понятно, что для чужих ушей он не предназначался, но не уходить же не дослушав? Сразу возникла отличная идея: за чужие тайны всегда хорошо платят, так не найти ли покупателя? Отчего не попробовать?
Джулис тяжело вздохнул. Лучше бы не пробовал, лучше бы прислушался к внутреннему голосу. Хотя с внутренним голосом отношения складывались непростые, но, как ни крути, голос-то тогда был прав. Прислушался бы к нему – и не попал бы в ужасную историю, из которой теперь уж так просто не выпутаешься.
Голова пошла кругом.
Чтобы не сболтнуть девице лишнего, Джулис решил: молчать – и точка. Она его все равно не видит, так что пусть думает, что он ушел, и не лезет с расспросами, не мешает раздумывать.
И он затаился.
Девица сидела за своим столом и смотрела на пустое кресло, ждала, что дальше будет. Вот ведь настырная…
Джулис осторожно выбрался из кресла и на цыпочках направился к двери. Тихо, как мышь, преодолел почти половину комнаты, воспрял духом, заторопился, задел плечом книжную полку, и проклятые книги с грохотом посыпались на пол. Проклятье!
– Эй, раб лампы. – Голос у девицы был удивленный. – Ты что, на стеллаж налетел? Что с тобой? Сходи на кухню, водички выпей.
Джулис рассердился. Если ей хочется проявить сочувствие, так хоть бы «рабом» не обзывалась!
– «Что с тобой, что с тобой?» Ничего!
Он повернул обратно, снова задел стеллаж, так что и остальные книжки на полу оказались. Как нарочно!
– Все против меня! Что делать?
– Собери книги и обратно поставь, а то наш секретарь завтра полдня пилить нас будет, – командирским тоном велела плохо воспитанная девица.
Вместо ответа Джулис пнул стул, оказавшийся на пути.
– Я пропал!
Глупая девица удивилась еще больше.
– Почему это ты пропал?
Объясняться с ней не было никакой охоты, потому что впереди маячило другое объяснение – посерьезней. Выход виделся только один.
– Пойду-ка я, пожалуй… пойду, пройдусь… может, соберусь с духом и утоплюсь в реке.
Внутренний голос издевательски хмыкнул. Джулис рассердился и сказал громко:
– Да-да! Думаешь, не сделаю?! Сказал «утоплюсь» – и слово свое сдержу!
Обращался-то он к голосу, но девица ни с того ни с сего приняла сказанное на свой счет. Проворней гоблина она выскочила из-за стола и захлопнула дверь прямо у него перед носом.
И заявила:
– Никуда ты не пойдешь!
И что с ней делать прикажете? От двери оттаскивать, что ли? Невоспитанная особа. Простолюдинка, одно слово.
С другой стороны, это же она за него так волнуется, думает, что он и вправду сейчас к реке побежит. Вот так-то! Джулис, даже невидимый, продолжает покорять женские сердца! Лестно, что и говорить. Но девица тут же все испортила.
Сказала бесцеремонно:
– Хочешь утопиться? Топись на здоровье. Только сначала книги на место поставь. Тут у нас прислуги нет, убирать за тобой некому.
Каково? Экая бесчувственность. Не успел Джулис опомниться, как девица добавила:
– И объясни, в чем дело! Из-за чего тебя так колба-сит? Из-за моих снов? С чего бы это?!
Вот оно как. Она, оказывается, не за него, Джулиса так разволновалась. Не то чтобы она ему нравилась, но все равно досадно.
– Ни в чем!
– Говори, проклятый раб лампы! А из-за чего ты топиться собрался? Из-за своей невидимости?
Еще и обзывается. А неплохо бы узнать при случае, что за Лампа такая? Если женщина симпатичная и, главное, небедная, можно свести знакомство покороче. Ничто так не делает жизнь приятной, как выгодная женитьба. Это Джулис знал твердо.
А девица все не унималась:
– Скоро Тильвус распутает заклятие снов и за твое примется. Я его попрошу, чтоб он побыстрей.
Нет, какая самонадеянность и невежество!
– «Распутает заклятие, распутает заклятие»! Торопить великого мага?! Твое счастье, что ты и понятия не имеешь, о чем говоришь!
Девица оскорбилась:
– А что такого? Почему бы ему не поторопиться?
Джулис себя считал человеком выдержанным, хладнокровным, словом, таким, каким и подобает быть настоящему мужчине – воину и магу. Но иной раз, признаться, давал маху. Так и на этот раз. Не успел подумать, как слова сами слетели с языка:
– Потому что заклятие сновидения необратимо! Оно распадается, только…
Хорошо еще, что опомнился и прикусил язык.
А тут и внутренний голос в беседу ввязался. Сказал кратко: «Джулис, ты – дурак» и снова умолк.
Вот спасибо.
Зато девица насторожилась. Стояла по-прежнему в дверях, мимо не прошмыгнешь. Вдруг на столе у нее что-то зазвенело, затрезвонило, Джулис даже подскочил от испуга, но девица и с места не сдвинулась. Подождала, пока трезвон прекратится, и сказала многозначительно:
– Та-а-ак! Вот, значит, как? Необратимо? Ну-ка говори, голубчик, говори дальше! Когда оно распадается?
Джулис притих и решил рта больше вообще не открывать.
Тогда она рассердилась и топнула ногой. Вот как себя местные девицы ведут, кому рассказать – не поверят.
– Говори, гад! Хуже будет!
Ну и выражения!
Джулис сердито засопел. На сердце стало так тяжело, что захотелось вдруг сказать всю правду, а там – будь что будет. Но сдержался и произнес только:
– Мои дни сочтены!
Получилось довольно мрачно. Но невоспитанная девица лишь плечами пожала:
– Похоже на то. И если ты не скажешь, в чем дело, я тебя прямо тут своими руками…
Поразительное бессердечие. Только о себе и думает, нет, чтобы посочувствовать!
– Почему необратимо это дурацкое заклятие? Что такое со снами?
Как бы все-таки улизнуть от нее?
– Погоди-ка… – Она на мгновение задумалась. – А уже бывали случаи, когда человек попадал в сны Воина Сновидений?
Додумалась-таки… плохо дело, Джулис.
– Ты же должен такие вещи знать, если ты маг?
Джулис сделал шажок к окну, но девица тут же прикрикнула:
– Стой! В окно удрать решил? И не надейся. Говори!
Нет, не отвяжется. Нечего и мечтать.
Пришлось ответить:
– Бывали. Нечасто, но бывали…
– И что происходило?
– Происходило?
Девица разъярилась, как весенний тролль.
– Идиот, перестань за мной повторять! По делу говори!
Надо будет выяснить, что значит слово «идиот». Ничего хорошего, по всей видимости.
– Если я скажу, великий маг растерзает меня на мелкие кусочки. У него и заклятие для этого подходящее есть.
Вот это, между прочим, чистая правда.
– Брось, ничего он тебе не сделает, – самонадеянно заявила девица. – Здесь магией пользоваться нельзя. Ну может, по уху съездит – да и все. Говори! Я ему не скажу, честное слово. Навру, что сама узнала… в Интернете нашла.
С такой-то хваткой ей бы только дознавателем быть. Кого угодно говорить заставит. Придется говорить…
– «Что происходило, что происходило»… Заклятие распадается только со смертью, вот что происходит.
– Э… что?! Почему?!
Джулис набрал воздуху побольше и сказал, как в холодную воду прыгнул:
– Волшебные сновидения обладают реальностью. Человек уязвим, потому что он – человек, а не маг. Сны Воина – смерть для него.
«Джулис, тебе конец», – злорадно констатировал внутренний голос.
Когда над городом уже висела теплая летняя ночь, в сквере возле театра появился Серега. Он был невесел и не особенно разговорчив, в другое время Сидор ни за что не полез бы к приятелю с разговором, но сегодня ему не терпелось выложить последние новости.
– Приходила сюда эта-то, – многозначительно сказал Сидор, пододвигая приятелю холодные беляши: он был очень щепетилен во всем, что касалось правил хорошего тона и гостеприимства.
Серега мгновенно понял, о ком идет речь.
– И чего? Опять скандалила? – испуганно спросил он и на всякий случай оглянулся по сторонам.
– Не. – Сидор откусил от беляша и прожевал. – Не скандалила и никого, значить, на этот раз не трогала. – Он покрутил головой. – Ну цирк был! Сидим, это самое, тихо, вечеряем… картошкой вареной разжились… вдруг машина! И дверца – хлоп! И шаги, будто бежит кто. Глядь – несется девица эта, буйнопомешанная! Увидела его, – Сидор указал глазами на Тильвуса, лежавшего под деревом. – И к нему – шасть!
От ужаса Серега перестал жевать.
– Побила?
Сидор почесал в затылке:
– Не, это самое, не побила. Остановилась напротив него, смотрит – и молчит. Так вот стояли друг против друга и друг на друга таращились. Цирк, одно слово! Жалко, ты не видел.
– А потом? – с интересом спросил Серега.
– А потом он, – Сидор снова кивнул на Тильвуса, – вдруг ни с того ни с сего и говорит ей: «Не кричи».
Серега покачал головой и засунул в рот остатки беляша.
– Так она ж вроде молчала? – проговорил он с набитым ртом.
– Молчала, это самое, вот именно!
– А дальше?
– А дальше, значить, отошли они к бассейне и там чего-то говорили… Долго, часа два, это самое, не меньше. Ушла потом ненормальная-то эта… И он ушел куда-то, утром только явился.
Сидор вздохнул.
– Вот такие, значить, дела у нас, Серега, – невесело сказал он.
ГЛАВА 7
– Я не благовоспитанная девица.
– Оно и видно. Закончилось тем, что, устав от многолетней осады, мой друг Тильвус счел за лучшее сдаться. «С женщинами лучше не спорить», сказал он мне как-то в доверительной беседе и был совершенно прав.
– Тоже мне, Казанова, – с досадой пробормотала Сати. – Ладно, давай лучше про себя.
– Да. Так вот…
Сати перевернула страницу и замерла над очередным снимком. На нем красавец-актер был запечатлен с красавицей-женой, и она принялась придирчиво изучать внешность и гардероб супруги.
– И зачем такие фотографии публиковать? Ну есть у тебя жена, так пусть бы она дома сидела, зачем же другим настроение портить? Я бы красивым мужчинам законодательно запрещала жениться на всех, кроме меня. Нечего!
– У меня густые темные брови, широкие плечи…
Сати отвлеклась от фотографии и подняла голову. Портрет Джулиса все больше и больше напоминал ей кого-то. Она перевернула страницу обратно.
– Волнистые волосы? Густые брови? Голубые глаза? – переспросила Сати, искоса посматривая на глянцевую фотографию красавца-актера. – Понятно, понятно… – Она пригляделась к красавцу повнимательней. – А нет ли у тебя ямочки на подбородке?
– Конечно есть, – снисходительно откликнулся невидимка. – Словом, все красавицы Доршаты знают меня. Я уж говорю, бывало: «Милые дамы! Вас же много, а я один». Так нет! Летят и летят, словно мотыльки на…
– Так я и думала. – Сати пошарила в карманах в надежде обнаружить конфету. – Видела я вашу Доршату недавно, ничего особенного. Красавиц, кстати, что-то не заметила.
«Раб лампы», недовольный, что его перебили на самом интересном месте, переспросил:
– Видела?
Сати пожала плечами и снова принялась листать журнал.
– Мы же с Тильвусом можем иной раз заглянуть в воспоминания друг друга, забыл?
– Недопустимо! Совершенно недопустимо! Он все-таки великий маг, а ты?
– А я, знаешь, тоже не в восторге, – пробурчала Сати, вновь рассматривая платье красотки в журнале. Потом перевела взгляд на мужественного загорелого красавца и вздохнула:
– Эх, сколько на свете красивых мужиков, и все они не мои… Ладно, успокойся, раб лампы. К чтению мыслей это никакого отношения не имеет. Говорю же – воспоминания! И я как бы проваливаюсь туда… это будто короткие вспышки. И вот как-то он показал мне… эту, как ее? Доршату. Только и всего.
– «Только и всего! Только и всего!» – проворчал невидимка. – Надеюсь, ты поняла, что тебе была оказана огромная честь?
– Поняла, поняла, – рассеянно ответила Сати. Она перевернула страницу, впившись глазами в очередную фотографию кинозвезды. Известная актриса улыбалась так широко и старательно, что, казалось, во рту у нее не тридцать два зуба, а гораздо больше. Звезда уверяла читателей, что в жизни не делала ни одной операции по омоложению, а прекрасная внешность и молодость, не поддающаяся времени, – результат правильного образа жизни и позитивного отношения к миру.
– Как же, как же, – злорадно пробормотала Сати, припоминая свое недавнее интервью с ведущим пластическим хирургом города.
– Великий маг делится с тобой воспоминаниями, ты должна гордиться этим, – объявил Джулис, немного завывая для пущей торжественности.
– Ладно-ладно, только умолкни, а то что-то ты разошелся. Займись чем-нибудь… вон у Хамера под газетами «Плейбой» новый припрятан, посмотри. Делится он воспоминаниями, ага… – проворчала она. – Всего пару раз и поделился, ничего особенного. Я вот сегодня статью писала про экстрасенсов, а Тильвуса консультантом назначила, так он и посоветовать ничего не мог. Тоже мне специалист… Не понимаю, как с такими познаниями он великим магом умудрился стать.
– Есть вещи, постичь которые тебе не под силу, – высокомерно объявил «раб лампы». – Так что можешь и не пытаться. Мой друг Тильвус стал известен после Битвы небес. Поражение в той битве грозило нам ужасными бедами. Весь мир мог погрузиться в пучину тьмы! – Голос Джулиса снова приобрел завывающие интонации.
– Да ну? – без особого почтения к подвигам великого мага переспросила Сати. – В пучину тьмы, значит? А что, кроме Тильвуса у вас магов-то не было?
– Были. Не перебивай. Лучшие маги-воины помогали оборонять нашу пограничную крепость Лиллас. Мы знали – если она падет, зло хлынет на наши земли!
– Вот как? А ты тоже там был?
Джулис недовольно засопел:
– Сколько можно говорить – не перебивай! Я… э… я не принимал участия в этой битве, отсутствовал по… э… по очень важным причинам. Вел сражение в… в другом месте. – Он откашлялся и продолжил: – Но противник был силен и коварен, ему удалось уничтожить наших магов, одного за другим! Положение стало поистине ужасным!
– Слушай, раб лампы, ты потише завывай, а то на третьем этаже слышно. Сейчас секретарь прибежит.
– И тогда ответственность за исход битвы легла на плечи Тильвуса. Он в одиночку стал создавать зеркальные иллюзии, чтобы ввести противника в заблуждение. А это, чтоб ты знала, дело сложное и опасное, ведь ему пришлось сражаться не с обычными людьми, а с колдунами. Он едва не погиб тогда.
– Почему?
Джулис завозился в кресле.
– Истратил все силы за один раз, а ведь магическая энергия с неба не падает. Она должна откуда-то взяться. А он был слишком молод и неопытен, чтоб уметь правильно ее расходовать… Так что он попросту выплеснул магию из себя самого, исчерпал себя до дна. – «Раб лампы» сокрушенно вздохнул. – Остался в живых только чудом… но, – тут голос невидимки окреп, – мой друг Тильвус выжил и покрыл себя… мы оба покрыли себя неувядаемой славой!
Сати покачала головой и перевернула очередную страницу.
– Что-то про эту крепость он говорил, помню… А против кого же вы с лучшим другом Тильвусом войну вели?
– Против нас сражались аркабские колдуны, – понизив голос, сообщил Джулис.
– Против вас двоих? – удивилась Сати. – Чем вы им так насолили?
– Против Доршаты. Аркаб – страна, где живут только маги, оттуда расползается по свету зло. Они изучают сновидения и…
– Кто?
Невидимка умолк на полуслове и раздраженно засопел.
– Ну извини, извини, я опять перебила, – поспешно сказала Сати. – Просто спросить хотела, кто что изучает. Ты как-то непонятно выразился, совсем как наш шеф. Он тоже ляпнет что-нибудь на планерке, а мы потом голову ломаем, что он имел в виду.
– Ты на редкость несообразительна, – недовольным тоном объявил Джулис. – Аркабские маги, о них я веду речь. Они изучают природу сновидений и знают о снах все. Сны – это область, в которой они традиционно сильны. Они путешествуют, ведут битвы и захватывают мир, создают иллюзии реальности – и все это во сне.
– Почему именно во сне?
Джулис помолчал.
– Потому что во сне все мы беззащитны и уязвимы. Наш разум спит, наши души парят над миром. О, аркабские колдуны веками оттачивали свое умение! Но наш мир охраняли Воины Сновидении, маги, которые ведут битвы во снах.
– Кого у вас там только нет, – заметила Сати, рассматривая очередную фотографию. – И как можно вести сражения во сне?
– Ты все равно не поймешь, – уклончиво ответил Джулис. – Это не так-то просто, конечно. Они проходили специальное обучение и…
– А чему они учились?
– «Чему они учились? Чему они учились»? Зачем тебе такие подробности? Да я и сам не… точно никто не знает. Большая часть сведений до сих пор держится в секрете, я тебе открыть их не могу. Скажу только, что обучение длилось много лет. – Папки и бумаги Хамера сами собой отъехали в сторону, словно кто-то по-хозяйски устраивался за столом криминального корреспондента. – Будущие Воины изучали природу сна, совершенствовали умения, учились проникать за Завесу сна, не теряя при этом контроля над собой. Это особенно важно! И когда они овладевали всеми премудростями, они были готовы занять свое место в тайной войне, которая велась сотни лет, – с пафосом произнес «раб лампы».
Сати подперла рукой щеку и задумалась.
– Значит, ваша Битва небес происходила в сновидениях? – уточнила она.
– Да, и после этой битвы мы покрыли себя неувяда…
– Погоди. А Тильвус – он что, тоже? – недоверчиво спросила она. – Или нет?
– Конечно, – откликнулся Джулис. – Ты можешь гордиться таким знакомством. Он был самым молодым Воином Сновидений за всю историю!
– Надо же…
Размышляя над словами Джулиса, Сати перевернула очередную страницу. На большой фотографии красавец актер держал на руках хорошенькую кудрявую девочку, похожую на него как две капли воды.
– Ну вот… – вконец расстроилась Сати. – И жена, и дети… куда это годится?
Она перевела взгляд на пустое кресло за столом Хамера.
– Странно, что он мне этого не говорил. И про Битву небес – буквально пару слов…
Из пачки газет сам собой выполз свежий номер «Плейбоя» и шлепнулся на клавиатуру.
– Вот. – В голосе невидимки появились назидательные интонации. – Хоть пару слов, да сказал все же! Рассказывая о столь важных событиях, он пытается восполнить позорный пробел в твоих скудных познаниях. Оно, конечно, образование девицу только портит, но все же кое-какие сведения не будут лишними, чтобы поддержать беседу в приличном обществе. Впрочем, туда ты вряд ли попадешь когда-нибудь. Но если вдруг такое случится, запомни: не приличествует девице швырять огрызки яблок в окно. А ты сегодня уже два раза…
– Отстань. Это у вас не приличествует, а у нас – очень даже. Иллюзия, надо же… И крепость, и люди – все как настоящее! В жизни не подумала бы, что на самом деле этого ничего не было. Я же видела своими глазами, стояла рядом, а мне и в голову прийти не могло, что это – отражение! Да, качественная работа, – признала Сати. – И Тильвуса видела. Сначала не поняла, правда, что это он, а потом Вечного Странника узнала. Так и догадалась.
Сати поколебалась, отодрала от журнальной страницы пробники тонального крема и спрятала в ящик.
– А я и не знала, что он этот… как его? Воин снов? – Она задумалась на минуту. – Гм… так может, я эти самые битвы и вижу, что во сне происходят. Или нет? Спрошу завтра у Тильвуса.
Джулис ничего не ответил.
– Раб лампы! Эй, раб лампы! Чего молчишь? А, да ты обиделся, что я тебя так назвала… ну хорошо, извини, не раб. Джулис. Теперь доволен?
– Ты видела Битву небес, крепость, Тильвуса и его меч? – медленно проговорил невидимка. – Как? Когда?
– Во сне, – ответила Сати, потянувшись за яблоком, припрятанным в ящике стола. – С чего вся эта история-то началась – я ни с того ни с сего вдруг стала видеть какие-то странные сны. С чего бы это, думаю? Потом Тильвуса увидела. Ну я не знала, что это он, а потом догадалась. А на следующий день пошла в скверик, где он обитает, да и рассказала. Вот уж он удивился! – Сати хмыкнула и с хрустом откусила яблоко. Сок брызнул на монитор, Сати чертыхнулась и принялась искать салфетку.
Джулис снова надолго замолчал, а она, не найдя салфетки, вытерла монитор рукавом рубашки, перевернула страницу и погрузилась в чтение рубрики «Вакансии для журналистов, пишущих на темы гламура».
– И что он… что он делает в этих снах? – неожиданно просипел невидимка задушенным голосом.
– Кто? «Требуется журналист с желанием работать»… с желанием работать?! Ничего себе, запросы у них! Отвяжись, а? – Сати решительно захлопнула журнал и убрала в стол. – Воюет он, чем ему еще заниматься. Вот Битву небес я так и видела… Все, пора за дело. Так… кто на очереди? – Она посмотрела в рекламную заявку и скривилась. – Рубероидный завод, чтоб ему провалиться…
Газета отъехала в сторону, кресло сдвинулось, шаги невидимки прошлепали по линолеуму и затихли возле стола Сати.
– Давно ты их видишь? – Голос у Джулиса был встревоженный.
– Не очень, – сказала Сати, изучая записанные на клочке бумаги пожелания рубероидного завода. – Незадолго до того, как ты тут появился. Ого, чего они хотят! А денег-то заплатят с гулькин нос… Ничего, кстати, интересные сны. Все, отвали, мне текст писать надо.
– Ты видишь сны Воина Сновидений?
Сати потеряла терпение.
– Откуда я знаю, как они называются?! – рявкнула она. – Какая мне разница? Я сказала Тильвусу, он сказал, что разберется! Все!
Послышался негромкий стон.
Сати захлопала глазами.
– Ты что? – удивленно спросила она.
Шаги прошлепали куда-то в сторону, раздался такой звук, словно невидимка несколько раз стукнулся головой о стену.
Сати отложила надкушенное яблоко.
– Эй, раб лампы, – обеспокоенно окликнула она. – Да что с тобой?
– «Да что с тобой? Да что с тобой?» Меня ждет смерть от… от руки одного мага в самом ближайшем будущем, вот что со мной! Знаешь, как он изобретателен в таких вещах?
– Откуда ж мне знать? Какая смерть? За что?
– Ни за что, совершенно ни за что, но кто же будет в этом разбираться? Кому есть дело до меня, когда…
– Да что произошло-то? Если ты про сны, так Тильвус говорит, что это – тьфу, ерунда, беспокоиться не о чем. Он разберется не сегодня завтра.
– Он так говорит? – переспросил невидимка и снова умолк.
– Конечно. Да и сны-то мне не часто снятся.
Послышался такой звук, будто кто-то стучал зубами.
– Это потому, что он не спит, – пробормотал Джулис. – Но даже маги не могут совсем обходиться без сна.
Джулис рухнул в кресло и обхватил руками голову, чего девица видеть, конечно, не могла. Тем не менее она подошла ближе и уставилась на кресло, которое казалось пустым.
– Эй, – нахально сказала она. – Ты где?
Что за манера обращаться? Будто собачонку подзывает. Джулис решил оставить вопрос без внимания, и без того было о чем подумать.
Проклятая невидимость! А сначала так все хорошо начиналось! Случайно, совершенно случайно довелось услышать кое-какой разговор. Понятно, что для чужих ушей он не предназначался, но не уходить же не дослушав? Сразу возникла отличная идея: за чужие тайны всегда хорошо платят, так не найти ли покупателя? Отчего не попробовать?
Джулис тяжело вздохнул. Лучше бы не пробовал, лучше бы прислушался к внутреннему голосу. Хотя с внутренним голосом отношения складывались непростые, но, как ни крути, голос-то тогда был прав. Прислушался бы к нему – и не попал бы в ужасную историю, из которой теперь уж так просто не выпутаешься.
Голова пошла кругом.
Чтобы не сболтнуть девице лишнего, Джулис решил: молчать – и точка. Она его все равно не видит, так что пусть думает, что он ушел, и не лезет с расспросами, не мешает раздумывать.
И он затаился.
Девица сидела за своим столом и смотрела на пустое кресло, ждала, что дальше будет. Вот ведь настырная…
Джулис осторожно выбрался из кресла и на цыпочках направился к двери. Тихо, как мышь, преодолел почти половину комнаты, воспрял духом, заторопился, задел плечом книжную полку, и проклятые книги с грохотом посыпались на пол. Проклятье!
– Эй, раб лампы. – Голос у девицы был удивленный. – Ты что, на стеллаж налетел? Что с тобой? Сходи на кухню, водички выпей.
Джулис рассердился. Если ей хочется проявить сочувствие, так хоть бы «рабом» не обзывалась!
– «Что с тобой, что с тобой?» Ничего!
Он повернул обратно, снова задел стеллаж, так что и остальные книжки на полу оказались. Как нарочно!
– Все против меня! Что делать?
– Собери книги и обратно поставь, а то наш секретарь завтра полдня пилить нас будет, – командирским тоном велела плохо воспитанная девица.
Вместо ответа Джулис пнул стул, оказавшийся на пути.
– Я пропал!
Глупая девица удивилась еще больше.
– Почему это ты пропал?
Объясняться с ней не было никакой охоты, потому что впереди маячило другое объяснение – посерьезней. Выход виделся только один.
– Пойду-ка я, пожалуй… пойду, пройдусь… может, соберусь с духом и утоплюсь в реке.
Внутренний голос издевательски хмыкнул. Джулис рассердился и сказал громко:
– Да-да! Думаешь, не сделаю?! Сказал «утоплюсь» – и слово свое сдержу!
Обращался-то он к голосу, но девица ни с того ни с сего приняла сказанное на свой счет. Проворней гоблина она выскочила из-за стола и захлопнула дверь прямо у него перед носом.
И заявила:
– Никуда ты не пойдешь!
И что с ней делать прикажете? От двери оттаскивать, что ли? Невоспитанная особа. Простолюдинка, одно слово.
С другой стороны, это же она за него так волнуется, думает, что он и вправду сейчас к реке побежит. Вот так-то! Джулис, даже невидимый, продолжает покорять женские сердца! Лестно, что и говорить. Но девица тут же все испортила.
Сказала бесцеремонно:
– Хочешь утопиться? Топись на здоровье. Только сначала книги на место поставь. Тут у нас прислуги нет, убирать за тобой некому.
Каково? Экая бесчувственность. Не успел Джулис опомниться, как девица добавила:
– И объясни, в чем дело! Из-за чего тебя так колба-сит? Из-за моих снов? С чего бы это?!
Вот оно как. Она, оказывается, не за него, Джулиса так разволновалась. Не то чтобы она ему нравилась, но все равно досадно.
– Ни в чем!
– Говори, проклятый раб лампы! А из-за чего ты топиться собрался? Из-за своей невидимости?
Еще и обзывается. А неплохо бы узнать при случае, что за Лампа такая? Если женщина симпатичная и, главное, небедная, можно свести знакомство покороче. Ничто так не делает жизнь приятной, как выгодная женитьба. Это Джулис знал твердо.
А девица все не унималась:
– Скоро Тильвус распутает заклятие снов и за твое примется. Я его попрошу, чтоб он побыстрей.
Нет, какая самонадеянность и невежество!
– «Распутает заклятие, распутает заклятие»! Торопить великого мага?! Твое счастье, что ты и понятия не имеешь, о чем говоришь!
Девица оскорбилась:
– А что такого? Почему бы ему не поторопиться?
Джулис себя считал человеком выдержанным, хладнокровным, словом, таким, каким и подобает быть настоящему мужчине – воину и магу. Но иной раз, признаться, давал маху. Так и на этот раз. Не успел подумать, как слова сами слетели с языка:
– Потому что заклятие сновидения необратимо! Оно распадается, только…
Хорошо еще, что опомнился и прикусил язык.
А тут и внутренний голос в беседу ввязался. Сказал кратко: «Джулис, ты – дурак» и снова умолк.
Вот спасибо.
Зато девица насторожилась. Стояла по-прежнему в дверях, мимо не прошмыгнешь. Вдруг на столе у нее что-то зазвенело, затрезвонило, Джулис даже подскочил от испуга, но девица и с места не сдвинулась. Подождала, пока трезвон прекратится, и сказала многозначительно:
– Та-а-ак! Вот, значит, как? Необратимо? Ну-ка говори, голубчик, говори дальше! Когда оно распадается?
Джулис притих и решил рта больше вообще не открывать.
Тогда она рассердилась и топнула ногой. Вот как себя местные девицы ведут, кому рассказать – не поверят.
– Говори, гад! Хуже будет!
Ну и выражения!
Джулис сердито засопел. На сердце стало так тяжело, что захотелось вдруг сказать всю правду, а там – будь что будет. Но сдержался и произнес только:
– Мои дни сочтены!
Получилось довольно мрачно. Но невоспитанная девица лишь плечами пожала:
– Похоже на то. И если ты не скажешь, в чем дело, я тебя прямо тут своими руками…
Поразительное бессердечие. Только о себе и думает, нет, чтобы посочувствовать!
– Почему необратимо это дурацкое заклятие? Что такое со снами?
Как бы все-таки улизнуть от нее?
– Погоди-ка… – Она на мгновение задумалась. – А уже бывали случаи, когда человек попадал в сны Воина Сновидений?
Додумалась-таки… плохо дело, Джулис.
– Ты же должен такие вещи знать, если ты маг?
Джулис сделал шажок к окну, но девица тут же прикрикнула:
– Стой! В окно удрать решил? И не надейся. Говори!
Нет, не отвяжется. Нечего и мечтать.
Пришлось ответить:
– Бывали. Нечасто, но бывали…
– И что происходило?
– Происходило?
Девица разъярилась, как весенний тролль.
– Идиот, перестань за мной повторять! По делу говори!
Надо будет выяснить, что значит слово «идиот». Ничего хорошего, по всей видимости.
– Если я скажу, великий маг растерзает меня на мелкие кусочки. У него и заклятие для этого подходящее есть.
Вот это, между прочим, чистая правда.
– Брось, ничего он тебе не сделает, – самонадеянно заявила девица. – Здесь магией пользоваться нельзя. Ну может, по уху съездит – да и все. Говори! Я ему не скажу, честное слово. Навру, что сама узнала… в Интернете нашла.
С такой-то хваткой ей бы только дознавателем быть. Кого угодно говорить заставит. Придется говорить…
– «Что происходило, что происходило»… Заклятие распадается только со смертью, вот что происходит.
– Э… что?! Почему?!
Джулис набрал воздуху побольше и сказал, как в холодную воду прыгнул:
– Волшебные сновидения обладают реальностью. Человек уязвим, потому что он – человек, а не маг. Сны Воина – смерть для него.
«Джулис, тебе конец», – злорадно констатировал внутренний голос.
Когда над городом уже висела теплая летняя ночь, в сквере возле театра появился Серега. Он был невесел и не особенно разговорчив, в другое время Сидор ни за что не полез бы к приятелю с разговором, но сегодня ему не терпелось выложить последние новости.
– Приходила сюда эта-то, – многозначительно сказал Сидор, пододвигая приятелю холодные беляши: он был очень щепетилен во всем, что касалось правил хорошего тона и гостеприимства.
Серега мгновенно понял, о ком идет речь.
– И чего? Опять скандалила? – испуганно спросил он и на всякий случай оглянулся по сторонам.
– Не. – Сидор откусил от беляша и прожевал. – Не скандалила и никого, значить, на этот раз не трогала. – Он покрутил головой. – Ну цирк был! Сидим, это самое, тихо, вечеряем… картошкой вареной разжились… вдруг машина! И дверца – хлоп! И шаги, будто бежит кто. Глядь – несется девица эта, буйнопомешанная! Увидела его, – Сидор указал глазами на Тильвуса, лежавшего под деревом. – И к нему – шасть!
От ужаса Серега перестал жевать.
– Побила?
Сидор почесал в затылке:
– Не, это самое, не побила. Остановилась напротив него, смотрит – и молчит. Так вот стояли друг против друга и друг на друга таращились. Цирк, одно слово! Жалко, ты не видел.
– А потом? – с интересом спросил Серега.
– А потом он, – Сидор снова кивнул на Тильвуса, – вдруг ни с того ни с сего и говорит ей: «Не кричи».
Серега покачал головой и засунул в рот остатки беляша.
– Так она ж вроде молчала? – проговорил он с набитым ртом.
– Молчала, это самое, вот именно!
– А дальше?
– А дальше, значить, отошли они к бассейне и там чего-то говорили… Долго, часа два, это самое, не меньше. Ушла потом ненормальная-то эта… И он ушел куда-то, утром только явился.
Сидор вздохнул.
– Вот такие, значить, дела у нас, Серега, – невесело сказал он.
ГЛАВА 7
Утро выдалось солнечным и теплым и было бы совсем прекрасным, если б не омрачали его небольшие неприятности.
Мрачнее тучи, Сати пересекла бульвар и направилась к крыльцу редакции. Толстые сизые голуби семенили прямо под ногами, не торопясь уступать дорогу, и совершенно не пугались, когда на них махали большим пакетом с логотипом модного магазина «Дамское счастье».
– Я жду тебя с восхода солнца! – услышала вдруг Сати приглушенный голос. – Торчу здесь с рассвета!
Она уже немного привыкла к тому, что голос Джулиса раздается из ниоткуда и в самый неподходящий момент, поэтому почти не испугалась.
– Ждешь? – нелюбезно буркнула она. – И что тебе надо?
– «И что тебе надо? И что тебе надо?» Тебе следовало бы являться пораньше, вот что мне надо! Не подобает девице…
– Отвяжись. Пораньше… Знаешь, когда у нас рабочий день начинается? Вот то-то.
Сати вытащила из кармана сотовый телефон и потыкала в кнопки.
– Сейчас гляну, который час. Ой… М-да… Ну припозднилась немного, подумаешь. В магазин заехала по дороге.
– В лавку?
– В лавку, точно. Понимаешь, твой друг Тильвус, великий маг всех времен и народов, чтоб ему провалиться, устроил мне небольшой сюрприз – я, вполне возможно, помру скоро…
– Сны Воина Сновидений? А что я говорил!
– Помню. Так надо же успеть зарплату потратить! Вот и купила кое-что. А твоему лучшему другу Тильвусу я вчера сказала, что если увижу его еще хоть раз, неважно, во сне или наяву, то я его сама, своими руками…
Дверь с грохотом распахнулась, на крыльцо вылетел криминальный корреспондент Игорь Хамер.
– Привет, Сати! Я – на выезд! Звонили только что – таможня задержала партию фальшивых лекарств. Надо ехать срочно, пока телевизионщики не пронюхали!
За Хамером неторопливо шел водитель Борисыч.
– Борисыч! – отчаянно завопил криминальный корреспондент. – Быстрее! Конкуренты опередят!
– Куда едем?
– Переулок Портовый! Таможня!
Водитель резко остановился.
– Портовый?! Не поеду! Там перекопано все, машине – кранты!
– Борисыч! – еще громче завопил Хамер, приплясывая возле автомобиля.
– А амортизация? Мне шеф за амортизацию не платит!
– Будет тебе амортизация, если я на происшествие опоздаю! – заорал вконец потерявший терпение криминальный корреспондент и присовокупил несколько крепких выражений. – Заводи драндулет!
Машина сорвалась с места и скрылась за поворотом.
Мрачнее тучи, Сати пересекла бульвар и направилась к крыльцу редакции. Толстые сизые голуби семенили прямо под ногами, не торопясь уступать дорогу, и совершенно не пугались, когда на них махали большим пакетом с логотипом модного магазина «Дамское счастье».
– Я жду тебя с восхода солнца! – услышала вдруг Сати приглушенный голос. – Торчу здесь с рассвета!
Она уже немного привыкла к тому, что голос Джулиса раздается из ниоткуда и в самый неподходящий момент, поэтому почти не испугалась.
– Ждешь? – нелюбезно буркнула она. – И что тебе надо?
– «И что тебе надо? И что тебе надо?» Тебе следовало бы являться пораньше, вот что мне надо! Не подобает девице…
– Отвяжись. Пораньше… Знаешь, когда у нас рабочий день начинается? Вот то-то.
Сати вытащила из кармана сотовый телефон и потыкала в кнопки.
– Сейчас гляну, который час. Ой… М-да… Ну припозднилась немного, подумаешь. В магазин заехала по дороге.
– В лавку?
– В лавку, точно. Понимаешь, твой друг Тильвус, великий маг всех времен и народов, чтоб ему провалиться, устроил мне небольшой сюрприз – я, вполне возможно, помру скоро…
– Сны Воина Сновидений? А что я говорил!
– Помню. Так надо же успеть зарплату потратить! Вот и купила кое-что. А твоему лучшему другу Тильвусу я вчера сказала, что если увижу его еще хоть раз, неважно, во сне или наяву, то я его сама, своими руками…
Дверь с грохотом распахнулась, на крыльцо вылетел криминальный корреспондент Игорь Хамер.
– Привет, Сати! Я – на выезд! Звонили только что – таможня задержала партию фальшивых лекарств. Надо ехать срочно, пока телевизионщики не пронюхали!
За Хамером неторопливо шел водитель Борисыч.
– Борисыч! – отчаянно завопил криминальный корреспондент. – Быстрее! Конкуренты опередят!
– Куда едем?
– Переулок Портовый! Таможня!
Водитель резко остановился.
– Портовый?! Не поеду! Там перекопано все, машине – кранты!
– Борисыч! – еще громче завопил Хамер, приплясывая возле автомобиля.
– А амортизация? Мне шеф за амортизацию не платит!
– Будет тебе амортизация, если я на происшествие опоздаю! – заорал вконец потерявший терпение криминальный корреспондент и присовокупил несколько крепких выражений. – Заводи драндулет!
Машина сорвалась с места и скрылась за поворотом.