Страница:
– То, что губернатор ко мне гадать ездит, – тайна, – пояснила та, принимая стакан с чаем и ласково улыбаясь Хамеру: симпатичный криминальный корреспондент пользовался у противоположного пола необыкновенным успехом, без разбору пленяя всех, кто попадал в поле его зрения.
– Тайна? Да все равно это весь город знает, – махнула рукой Светлана. – Готово… сейчас начальник отдела подпишет – и все.
Начальник не глядя подмахнул бумажку.
– Поставим, Адель Михайловна, на лучшую полосу, – заверил он, на минуту отрываясь от составления договора. – И фотографии хорошие подберем, об этом даже не беспокойтесь. Если, конечно, «заместитель» возражать не станет, – неожиданно брякнул он и ткнул ручкой в сторону.
Знаменитая гадалка удивилась.
– Кто, простите? – переспросила она. Менеджеры выжидающе притихли, а рассерженная Сати показала начальнику кулак: шутки шутками, а пугать людей преклонного возраста Порфирием все же не годилось.
Однако экс-генеральша, обнаружив сидящий за столом скелет, и глазом не моргнула.
– У вас новый сотрудник? – осведомилась она светским тоном, с интересом разглядывая «заместителя». – Какой импозантный мужчина! А можно узнать имя-отчество? Порфирий Петрович? Приятно познакомиться…
Она положила перед Порфирием бланк и пододвинула поближе.
– Вы уж не возражайте, голубчик, – ласково сказала она скелету. – Подпишите. И скидочку не забудьте.
И, попрощавшись со всеми, генеральша покинула кабинет.
Распрощавшись с рекламщиками, Сати вышла на улицу и поднялась на Красную линию. Главная улица города, прямая, как стрела, тянулась от площади до площади. Первая, вымощенная серым мрамором, украшенная фонтанами и цветниками, была излюбленным местом студентов – там, прямо под окнами губернаторского кабинета, постоянно устраивались фестивали, молодежные дискотеки и фейерверки. Вторую площадь, тихую, уютную, возле самой реки, облюбовали горожане постарше. Им нравилось, что с годами площадь не меняется и остается точно такой же, как и много лет тому назад. Пенсионеры проводили тут целые дни, сидя на лавочках, обсуждая новости и кормя толстых ленивых голубей. Птицы были головной болью городского Управления благоустройства и приводили коммунальные службы в отчаяние. Голуби выбрали для отдыха памятник партизанам, что стоял в центре площади, и согнать их оттуда не было никакой возможности. В результате монумент постоянно был украшен белыми потеками, отчего бронзовый партизан с пулеметом вид имел самый двусмысленный.
Сати пересекла площадь и прошла под белой аркой центральных ворот парка. От ворот разбегались в разные стороны посыпанные песком дорожки: к каруселям, качелям-лодочкам, беседкам, киоскам с мороженым.
Старый парк тянулся вдоль реки на несколько километров, и, если забраться вглубь, можно было оказаться в настоящих дебрях, до расчистки которых у службы благоустройства никак не доходили руки. Народу в этой части парка было немного, разве что забредали влюбленные парочки да трусили по дорожкам любители бега. Тем не менее кто-то не пожалел сил и времени, притащив с центральных аллей скамейку и поставив ее у высокого обрыва, чтобы любоваться рекой, далеким берегом и синими сопками. Впрочем, сейчас никаких влюбленных парочек и спортсменов в заброшенном уголке парка не было и в помине. На краденой лавочке сидел человек в потертой джинсовой куртке и лениво беседовал, как показалось Сати, со старым, вывороченным зимней бурей деревом. Она прислушалась.
– Проваливай обратно, – щурясь на солнце, говорил человек. – Дел у меня других нет… в Доршате полным-полно магов, которые смогут это сделать. За определенную плату, само собой.
Сати подошла поближе и навострила уши.
– Тильвус… – осторожно проговорила она. Было совершенно ясно, что мага настигла какая-то непонятная болезнь, иначе с чего бы он стал вести разговоры с деревом?
– Что с тобой? С кем это ты…
– «Проваливай обратно, проваливай обратно!» – вдруг горячо заговорило дерево. Сати подскочила от неожиданности и уставилась на поваленный, поросший мхом ствол. – Я бы рад провалить обратно, но, понимаешь… я не надеялся, конечно, но… словом, у меня еще осталась крошечная, совсем малюсенькая надежда-Возможно, у великого мага появится минутка-другая свободного времени? Свободного от великих свершений, от размышлений и дум? И он вспомнит про меня и мою крошечную просьбу…
Тильвус хмыкнул:
– Крошечную? Послушай, Джулис, это очень сложное заклятие. Ты что, не видел, что оно тебе не по зубам?
– Я боролся за свою жизнь! В такой ситуации все средства хороши! Выложил за заклятие все мои сбережения… – сокрушенно отозвалось «дерево». – Ну почти все… – тут же поправилось оно. – Я и подумать не мог, что все так обернется! Хотя, частично оно все же сработало… – «Дерево» умолкло.
Тильвус откинулся на спинку скамьи и заложил руки за голову.
– Частично, – с выражением повторил он. – Бестолочь, ты же умудрился сделать все шиворот-навыворот! Теперь нужно думать, как распутать целый клубок заклятий. А чуток собьешься – и готово! На ближайшую сотню лет ты превратишься в чернильницу или в улитку. Помнишь, что было с Таберусом?
– Но это же потому, что он сам пытался распутать заклинание, – поспешно проговорило «дерево». – Вот и превратился в гриб, а потом его случайно съели со свежей зеленью. Но я и пытаться не стал, я же поспешил за помощью к тебе!
Тильвус пожал плечами.
– Ты не вовремя, очень не вовремя. Вали обратно и…
– В Доршате никто не взялся мне помочь, – снова забубнил невидимый Джулис. – Все маги, к которым я обращался, кряхтели, мялись, а потом признавались, что такое им не по плечу. И только ты…
Великий маг хмыкнул:
– Я понятия не имею, как снять с тебя невидимость. Над этим надо поразмыслить, пораскинуть мозгами, а у меня сейчас времени нет…
– Но, может быть, ты как-нибудь… когда-нибудь… снизойдешь? – со слабой надеждой забормотало «дерево». – Я бы подождал. Не могу же я вечно оставаться в таком…
Сати решила, что настало наконец время вмешаться.
– Тильвус, что это? – боязливо проговорила она, стараясь держаться подальше от разговорчивого дерева. – Разговариваешь с тополем? Знаешь, вдруг служба благоустройства решит все-таки расчистить парк полностью и наткнется на говорящее дерево… что, по-твоему, произойдет? – Она уставилась на Тильвуса. – Они сойдут с ума всем отделом! А сумасшедшая коммунальная служба нашему городу совершенно не нужна.
– Как же, – отозвался великий маг. – Сойдут они с ума, жди. Да и опасаться-то нечего, это не дерево говорит, а Джулис.
– Какой еще Джулис? – недоверчиво спросила Сати. – И где же он?
– Теперь до конца моих дней я обречен слушать этот вопрос, – плачущим голосом заныло «дерево». – «Где же он? Где же он? Где? Где?»
– Он невидим, – пояснил Тильвус. – Джулис, маг из Доршаты.
Сати вытаращила глаза:
– Еще один маг? Только этого нам не хвата… ой, извини. А зачем он сюда явился-то?
– Джулис, зачем ты сюда явился? – поинтересовался Тильвус.
«Дерево» тяжело вздохнуло.
– Попал в переделку, – не дождавшись ответа, пояснил великий маг. – Не завидую я ему теперь. Он – нежелательный свидетель, понимаешь?
– Все произошло случайно, совершенно случайно… – испуганно пролепетал Джулис.
– Сунул свой любопытный нос куда не следовало, разузнал кое-какие тайны. Ему бы держать язык за зубами, так нет, решил немного подзаработать, денег потребовал за молчание. Джулис, ты дурак, каких свет не видывал.
– А, шантажист! – обрадованно догадалась Сати. – А дальше-то что?
– О, не стоит, совершенно не стоит утомлять девицу подробностями. Я раскаиваюсь, я глубоко раскаиваюсь… Но что мне оставалось делать? Купил охранное заклинание… Торговец говорил, оно предупреждает о появлении врагов. – Послышался сокрушенный вздох. – «Всегда, говорит, успеешь ноги унести»! Чтоб его сожрал голодный кобольд, этого пройдоху! Говорил, что все заклинания в его лавке подлинные! Заломил такую цену! А результат?! – с отчаянием воскликнул голос. – Я – невидимка!
– Так это же неплохо, – одобрительно сказала Сати. – Теперь тебя и обнаружить-то невозможно!
Со стороны дерева донеслось сердитое сопение.
– Как бы не так, – бессердечно заметил Тильвус. – Магам совершенно все равно, невидимка он или нет.
– Как это?
– Обыкновенно. Они-то его видят.
– А, так он пытался шантажировать магов? – сообразила Сати. – Вот это да! А ты его видишь?
– Конечно.
Сати подумала немного.
– Понятно. – Она покосилась на дерево. – Горе-вымогатель решил пересидеть трудное время в нашем мире? Не возвращаться до тех пор, пока о нем все не забудут и не перестанут искать? Так? А если за ним сюда явятся? Нет? Точно? Это хорошо. А он, значит, невидим? И что теперь?
– «И что теперь? И что теперь?» – горестным эхом повторило дерево. – Вот и я постоянно задаюсь этим вопросом. – Что теперь? С огромным трудом, скрываясь и опасаясь всех и вся, я разузнал, где находится великий маг, которому под силу снять это заклятие! Думаете, легко было это узнать?
Сати посмотрела на Тильвуса, тот пожал плечами.
– Пришлось заплатить, и немало, знаете, заплатил за такие сведения. Отдал все, что осталось у меня от покупки заклятия. Все! Я практически разорен. Нищ! Беднее гоблина!
– Я каждый месяц перед зарплатой бываю беднее гоблина, – заметила Сати.
Голос недовольно кашлянул.
– Далее, – продолжил он, слегка подвывая для пущей торжественности, – я отыскал того, кто позволил мне воспользоваться порталом. На одну минуту, не больше… но и за это с меня содрали три шкуры! Забрали последнее и вывернули карманы!
– Ты ж говорил, у тебя ничего не было? – уточнила Сати. – Ты был беден, как… как кто?
– До этого я был беден, как гоблин. А теперь я беден, как блоха мантикоры.
– Как блоха… кого?
– Мантикоры. Конечно, мне не хотелось беспокоить великого мага, нарушать его уединение, мешать размышлениям, но обстоятельства…
– Размышлениям? – удивилась Сати и уставилась на Тильвуса. – Каким еще размышлениям? А, так ты, оказывается…
– Джулис, – поспешно сказал великий маг. – Вали-ка ты отсюда и не попадайся мне на глаза!
– О, я не попадусь! – поспешно заверил невидимка. – Не буду тебе мешать. Можешь даже пока не торопиться снимать заклятие… Я потерплю. Мне и так хорошо. Я останусь тут ненадолго, пока все не уляжется… Словом, когда ты вдруг решишь немного помочь мне, я – тут как тут!
– Исчезни, Джулис!
– «Исчезни, Джулис, исчезни, Джулис!» Я был бы счастлив исполнить твою просьбу, да вот беда: я ведь и так уже исчез!
Сати засмеялась:
– Точно! Я его не вижу!
– Зато я вижу, – поморщился маг. – Не хватало еще, чтоб он постоянно околачивался поблизости.
– Не стану надоедать, – почтительно проговорил голос. – Но я могу надеяться?
– Ладно, ладно…
Послышалось шуршание, Тильвус проводил кого-то взглядом и облегченно вздохнул.
– Ох, как же он мне надоел, – пробормотал он, встал со скамейки и пересел на поваленный ствол, опершись спиной о могучий вывороченный корень.
– Расколдуй его – и все дела, – посоветовала Сати. Она устроилась на скамейке и вытащила из рюкзака ноутбук Никиты.
– Придется, – вздохнул Тильвус. – А то не отвяжется. Да вот беда, с заклинанием невидимости он такого натворил!
– Еще одно запутанное заклятие? Кстати, сегодня мне не снился сон. Ну про… про тебя. Почему?
– Понятия не имею.
– Ты еще не разобрался, что к чему? А почему? Чем ты Целый день занимался? Кстати, ты вчера обещал мне рассказать, как будешь с заклинанием разбираться. Обещал? Рассказывай.
Тильвус пожал плечами.
– Да и рассказывать-то нечего. Обычное заклинание. Я связался кое с кем… с одним… э… с одним специалистом по заклинаниям сновидений. Лучший маг в своей области! Никто в мире не знает о сновидениях больше, чем он. Прибудет на днях, мы с ним посоветуемся, подумаем… случай-то пустяковый.
Сати открыла ноутбук, потом вытряхнула на скамейку пару сырков в ярких блестящих упаковках.
– Если случай пустяковый, зачем нужен лучший в мире специалист? – резонно спросила она.
Тильвус сорвал травинку и засунул в рот.
– Это мой хороший друг, вот и все, – объявил он. – Решил меня навестить, у него как раз и время свободное появилось. Приятно будет повидаться после стольких лет! Заодно доставит пару нужных свитков с заклинаниями по сновидениям, просто чтоб освежить память. Посидим, поговорим… люблю встречаться со старыми друзьями!
– Кто ж не любит. – Сати потыкала в кнопки. – Ты, главное, выясни, как могло получиться так, что именно я твои сны вижу. Я-то к магии никакого отношения не имею. Хотя, конечно, интересно такие сны смотреть, совсем как кино!
Тильвус задумчиво поглядел на нее, потом перевел взгляд на реку.
– Надо мне сейчас тоже чем-то вроде магии заняться, – озабоченно сообщила Сати. – Нужно написать такой волшебный текст, чтоб все, кто его прочтет, немедленно кинулись в магазин и купили вот это… – Она кивнула на сырки.
– Что это?
– Попробуй. Гадость, но вдруг тебе понравится?
Тильвус разорвал упаковку, откусил облитый шоколадом сырок и тут же выплюнул.
– На вкус точь-в-точь как зелье ночного зрения!
Сати удивилась:
– Его тоже готовят из творога?
– Экстракт паслена, сушеная кровь кобры и толченые когти летучей мыши, – перечислил Тильвус. – Можно добавить немного мяты, для запаха.
– Понятно. Вкусно небось… но сырки-то хвалить придется, никуда не денешься.
Она устроилась на скамейке поудобнее и задумчиво посмотрела на блестевшую реку и на ярко-зеленый остров посередине.
– Начать надо как-нибудь… как-нибудь этак. Например, что у детей загораются глаза, когда они видят на прилавке эти дурацкие сырки. Читатель должен поверить, что нет большего счастья для родителей, чем кормить ими детей. А потом пойти в магазин – и купить.
– Чушь, – решительно сказал Тильвус.
– Это почему же? – недовольно осведомилась Сати. – Сам попробуй! Рекламные тексты писать – это тебе не волшебной палочкой махать… тут думать надо.
Тильвус удивился:
– Какой еще волшебной палочкой?
– Погоди, не мешай…
Сати пристроила ноутбук на колени, быстро написала первую строчку и с выражением прочитала вслух:
– «Загораются глаза», прекрасно… а дальше вот так: «Родители с удовольствием покупают детям вкусные сырки с разными добавками и наполнителями: вареной сгущенкой, джемом, ягодами». А, как? Хорошо?
– «Загораются глаза»? Ничего хорошего. – Тильвус покосился на надкушенный сырок. – Как-то видел я горящие глаза. Совершенно случайно наткнулся на дракона… много лет назад. Он решил, что обед в кои-то веки сам явился к нему, и вот тут-то глаза у него и загорелись, точно помню.
Сати подняла брови.
– Кажется, ты говорил, что дракон твой друг? Странная у вас дружба.
– Другой дракон. Они разные бывают, – пояснил маг. – Большинство из них – опасные твари. Ладно, читай дальше про сырки. Неужели дети их едят?
– С вареной-то сгущенкой и я что угодно съем. Так… надо обязательно написать, что завод оснащен новым оборудованием, директор очень просил. И о поточной линии упомянуть.
Тильвус задумчиво поскреб в бороде.
– Что такое «поточная линия»?
– Да я толком и не поняла, – призналась Сати, быстро набирая текст. – Что-то техническое вроде?
– Не знаешь? А как же ты писать об этом будешь?
Она удивилась.
– В первый раз, что ли? Напишу в общих чертах, что поточная линия – это ого-го как здорово! И все будут счастливы, особенно директор.
– Ну раз счастливы…
Сати написала еще пару строк и подняла глаза от монитора.
– Слушай, я вот о чем подумала. Когда твой друг здесь появится? Завтра? Отлично. А где? Тут, в парке?
Тильвус кивнул.
– Я, наверное, тоже подойду, – объявила Сати. – А что? Хорошая идея, по-моему. Я ведь как-никак лицо заинтересованное! Так что послушаю, о чем вы толковать будете.
Великий маг открыл было рот и тут же закрыл. Потом посмотрел на верхушки тополей, на реку, на далекие сопки и кашлянул в кулак.
– Э… я… да тебе неинтересно будет, – скучным голосом проговорил он, продолжая внимательно рассматривать речные дали. – Только время зря потратишь. Мы всего-то пару свитков проглядим да обсудим кое-что.
– Ничего не зря, – непреклонно отозвалась Сати, не отрываясь от работы. – Я про заклинания хочу послушать, про сновидения. Да и с другом твоим познакомлюсь. Ты сам говорил, что он – суперспециалист по заклинаниям сновидений. А ведь заклинания-то эти меня в первую очередь касаются, как ни крути! Согласен?
Тильвус беспокойно заерзал на неудобном сиденье.
– Касаются, конечно. Но…
– Вот то-то! Так что не спорь, – твердо сказала Сати. – «Покупателям предлагаются свежие сырки и творог собственного изготовления»…
– Да я разве спорю! Я просто подумал… понимаешь, дело-то в чем… – Он замялся, словно подбирая слова. – Мой друг, он, понимаешь… он… это… с большими странностями человек, – заговорщицки сообщил маг, понизив голос. – Скажу по большому секрету: в юности у него была несчастная любовь. Очень несчастная.
Сати уставилась на Тильвуса, мигом позабыв про сырки:
– Несчастная любовь?!
– Э… да. Он любил всей душой, пылал всем сердцем, но был очень… э… очень небогат. Небогат, точно. И его возлюбленная, она… в общем, накануне свадьбы она сбежала.
Сати затаила дыхание.
– А дальше? – шепотом спросила она.
– Сбежала к другому, богатому и весьма… э… в общем, весьма. И вот с тех пор мой друг терпеть не может женщин. Кто бы мог подумать, столько лет прошло! Но ничего не может с собой поделать! После такого вероломства просто не выносит их. Стал женоненавистником. Так что при тебе он и говорить ничего не станет!
– Вот это да, – выдохнула Сати, с горящими глазами слушая рассказ. – Наверное, он до сих пор ее любит, свою невесту-то? – Она покачала головой. – Совсем как в кино. Надо же! А еще говорят, что нет на свете любви.
– Есть, есть, – поспешно откликнулся Тильвус. – Кто это такие глупости говорит?
– Да дураки всякие… – неопределенным тоном отозвалась Сати.
Тильвус поскреб в бороде.
– Так не придешь? – уточнил он с некоторой опаской. – Сама понимаешь, не стоит бередить раны моего старого друга.
– Не приду, – пообещала Сати, с сожалением, но твердо. – Но ты мне потом все расскажешь, ладно?
– Расскажу.
– «Новая поточная линия, установленная в цехе…»
Сати с досадой отодвинула ноутбук.
– Чтоб они провалились, эти сырки! Кто их вообще ест? Гадость, а ведь некоторые любят.
– Некоторые и жареные уши троллей любят.
– Шутишь? – спросила Сати недоверчиво.
– Какое «шутишь»! Сам видел, как их едят.
Она задумчиво покусала ноготь на большом пальце.
– А что, тролли съедобны? А я думала…
– Только уши. Деликатес в некотором роде.
– Деликатес? – Сати озадаченно уставилась на мага, пытаясь понять, шутит он или говорит правду, но по лицу Тильвуса понять это было совершенно невозможно.
– Ну и дрянь у вас там едят, – вздохнула она и покосилась на монитор.
– Можно подумать, у вас тут лучше. Одна лапша в коробках чего стоит…
– «Продукцию этого завода горожане давно оценили по достоинству»… по достоинству. А твой друг, ну тот, от которого сбежала его возлюбленная, он что, так больше никого и не любил?
– Никого, – твердо сказал великий маг. – Такая уж у него натура. «Не люблю, говорит, никого – и точка!»
– Однолюб, – мечтательно вздохнула Сати. – Я про таких только в книжках читала. «Ураган любви», например. Там тоже…
Она выжидательно уставилась на Тильвуса. Ей очень хотелось рассказать о романтической истории, описанной в книжке, но Тильвус, вместо того чтобы слушать, снова жевал травинку и, сдвинув брови, размышлял о чем-то.
– Что молчишь? – недовольно спросила Сати. – Я про «Ураган любви» говорю, а ты?
– Думаю.
– Об ушах троллей?
– Нет, о другом.
Сати пожала плечами. Она закрыла ноутбук и сунула в рюкзак.
– Ладно, думай, а мне пора. Ты завтра, когда со своим другом поговоришь, все мне расскажи, понял? Я про это заклинание все-все знать хочу.
Тильвус снова замялся:
– Да я вот и собираюсь…
Сати насторожилась: в голосе мага слышалось что-то похожее на смущение.
– Но тут вот какая заковыка… как у вас говорят, «побочное явление»… Как бы тебе это растолковать попонятней? – Он тяжело вздохнул. – У некоторых заклинаний сновидений проявляются со временем неожиданные свойства… то есть сначала вроде бы ничего, а потом внезапно…
– Что за свойства? – рассеянно поинтересовалась Сати.
– Неожиданные свойства, это… я как раз рассказать тебе собирался. Иногда они появляются, а иногда – нет, угадать сложно… Сновидения – это такая штука… материя тонкая, не каждый маг разберется.
– И что? – спросила она. – Ты не увиливай, ты прямо говори. Какие еще побочные явления?
Тильвус почесал в бороде.
– Например, люди получают возможность во сне совершать поступки, которые окажут влияние на жизнь наяву. Бывало такое, да… или, к примеру, читать мысли другого человека. Или видеть чужие воспоминания.
– Этого еще не хватало, – пробурчала Сати. Она помолчала немного, теребя ремешок рюкзака, и вдруг встрепенулась: – Но это же не про меня, правда? Или ты хочешь сказать, что сейчас, вот с этого самого момента, я буду не только видеть твои сны, но и мысли твои слышать?! А ты мои – тоже?
Тильвус отрицательно покачал головой.
– Фу, слава богу. А то я уж испугалась. Ну не то чтоб испугалась, а…
– Не мысли, – уточнил маг. – Воспоминания.
Сати подскочила на скамейке, едва не сбросив на землю рюкзак.
– Что?! Как это?
– Пока заклинание не распутано, на какое-то время появится способность… – он запнулся, подбирая слова, – воспринимать сильные ощущения другого человека. Видеть его воспоминания. Ощутить настроение. Но не обыденные ежеминутные мысли.
Сати ответила ему недовольным взглядом.
– Чушь какая-то, – пробурчала она и задумалась. – Вечно от тебя одни неприятности. Видеть, значит? Как в телевизоре, что ли?
Тильвус развел руками:
– Не знаю, как в телевизоре. А при заклинании… иной раз видишь четко, а иной раз – смутно. Это от многого зависит: от силы эмоций, от ясности мысли… да даже от погоды, как ни странно!
Сати добросовестно прислушалась к ощущениям, рассеянно разглядывая бредущую по заросшей дорожке пожилую женщину с метлой на плече: судя по всему, городская служба благоустройства все-таки намеревалась привести парк в порядок.
– В дождь и туман всегда почему-то…
Сати тряхнула головой.
– Подожди-ка, – бесцеремонно перебила она мага. – Значит, все, что я с этой минуты вспомню, сразу – раз! – и тебе известно?
– Вроде того. Но это же не навсегда! На время. Пока я разберусь…
– Ну ничего себе… этого еще не хватало! Теперь и подумать ни о чем этаком нельзя!
Тильвус постарался сдержаться, но не выдержал и ухмыльнулся:
– А тебе есть что скрывать?
– Твое какое дело?! – разъярилась Сати.
– Значит, есть, – довольно сказал маг. – Отлично!
– Свинья ты, а не великий маг, – сердито буркнула Сати и отвернулась.
Женщина остановилась и переложила метлу с одного плеча на другое.
– Постеснялась бы, девушка, на старого человека кричать, – осуждающе проговорила она. – Он тебе в дедушки годится, а ты?
Сати умолкла, продолжая сверлить Тильвуса сердитым взглядом.
– Да какой он мне дедушка, – процедила она сквозь зубы. – Был бы у меня такой дедушка, я б его… своими руками…
Она снова замолчала. Налетевший ветерок шелестел листвой старых тополей.
– Ничего хорошего от тебя, – наконец проговорила Сати, рассматривая носки своих ботинок. – Одни только гадости. А нельзя, чтоб это происходило… мм… в одностороннем порядке? – с надеждой спросила она. – Например, я могу твои воспоминания видеть, мысли твои читать, а ты мои – нет? Меня бы это вполне устроило.
– Ну еще бы, – скептически отозвался Тильвус.
Сати перевела взгляд на реку, долго смотрела на воду, на гряду синих сопок вдали.
– Ладно уж… если это ненадолго… Но все равно как-то неприятно.
Она покосилась на Тильвуса.
– А там, у себя, в своем мире, ты чужие мысли мог читать? По-настоящему, при помощи какого-нибудь заклинания?
– Конечно, – ответил он, словно речь шла о чем-то само собой разумеющемся.
– Ничего себе, – пробурчала Сати. – От вас, магов, никакого спасения… Даже в мыслях.
– Думаешь, это интересно? – хмыкнул Тильвус. – Как бы не так. Большинство людей думает о всякой ерунде, такие мысли читать – занятие утомительное. Сильно выматывает. Так что обычно этим не злоупотребляют, разве что в исключительных ситуациях.
– А маги? Ваши мысли тоже можно вот так взять да и подслушать?
Тильвус усмехнулся:
– Дураков нет. Смертельные-то заклятия еще никто не отменял.
– Понятно, – недовольно пробормотала Сати. – Хорошо устроились, нечего сказать. – Она уставилась на реку. – Имей в виду, – сердито проговорила Сати. – От меня ты никаких воспоминаний не дождешься! Не буду ничего вспоминать – и точка!
– Тайна? Да все равно это весь город знает, – махнула рукой Светлана. – Готово… сейчас начальник отдела подпишет – и все.
Начальник не глядя подмахнул бумажку.
– Поставим, Адель Михайловна, на лучшую полосу, – заверил он, на минуту отрываясь от составления договора. – И фотографии хорошие подберем, об этом даже не беспокойтесь. Если, конечно, «заместитель» возражать не станет, – неожиданно брякнул он и ткнул ручкой в сторону.
Знаменитая гадалка удивилась.
– Кто, простите? – переспросила она. Менеджеры выжидающе притихли, а рассерженная Сати показала начальнику кулак: шутки шутками, а пугать людей преклонного возраста Порфирием все же не годилось.
Однако экс-генеральша, обнаружив сидящий за столом скелет, и глазом не моргнула.
– У вас новый сотрудник? – осведомилась она светским тоном, с интересом разглядывая «заместителя». – Какой импозантный мужчина! А можно узнать имя-отчество? Порфирий Петрович? Приятно познакомиться…
Она положила перед Порфирием бланк и пододвинула поближе.
– Вы уж не возражайте, голубчик, – ласково сказала она скелету. – Подпишите. И скидочку не забудьте.
И, попрощавшись со всеми, генеральша покинула кабинет.
Распрощавшись с рекламщиками, Сати вышла на улицу и поднялась на Красную линию. Главная улица города, прямая, как стрела, тянулась от площади до площади. Первая, вымощенная серым мрамором, украшенная фонтанами и цветниками, была излюбленным местом студентов – там, прямо под окнами губернаторского кабинета, постоянно устраивались фестивали, молодежные дискотеки и фейерверки. Вторую площадь, тихую, уютную, возле самой реки, облюбовали горожане постарше. Им нравилось, что с годами площадь не меняется и остается точно такой же, как и много лет тому назад. Пенсионеры проводили тут целые дни, сидя на лавочках, обсуждая новости и кормя толстых ленивых голубей. Птицы были головной болью городского Управления благоустройства и приводили коммунальные службы в отчаяние. Голуби выбрали для отдыха памятник партизанам, что стоял в центре площади, и согнать их оттуда не было никакой возможности. В результате монумент постоянно был украшен белыми потеками, отчего бронзовый партизан с пулеметом вид имел самый двусмысленный.
Сати пересекла площадь и прошла под белой аркой центральных ворот парка. От ворот разбегались в разные стороны посыпанные песком дорожки: к каруселям, качелям-лодочкам, беседкам, киоскам с мороженым.
Старый парк тянулся вдоль реки на несколько километров, и, если забраться вглубь, можно было оказаться в настоящих дебрях, до расчистки которых у службы благоустройства никак не доходили руки. Народу в этой части парка было немного, разве что забредали влюбленные парочки да трусили по дорожкам любители бега. Тем не менее кто-то не пожалел сил и времени, притащив с центральных аллей скамейку и поставив ее у высокого обрыва, чтобы любоваться рекой, далеким берегом и синими сопками. Впрочем, сейчас никаких влюбленных парочек и спортсменов в заброшенном уголке парка не было и в помине. На краденой лавочке сидел человек в потертой джинсовой куртке и лениво беседовал, как показалось Сати, со старым, вывороченным зимней бурей деревом. Она прислушалась.
– Проваливай обратно, – щурясь на солнце, говорил человек. – Дел у меня других нет… в Доршате полным-полно магов, которые смогут это сделать. За определенную плату, само собой.
Сати подошла поближе и навострила уши.
– Тильвус… – осторожно проговорила она. Было совершенно ясно, что мага настигла какая-то непонятная болезнь, иначе с чего бы он стал вести разговоры с деревом?
– Что с тобой? С кем это ты…
– «Проваливай обратно, проваливай обратно!» – вдруг горячо заговорило дерево. Сати подскочила от неожиданности и уставилась на поваленный, поросший мхом ствол. – Я бы рад провалить обратно, но, понимаешь… я не надеялся, конечно, но… словом, у меня еще осталась крошечная, совсем малюсенькая надежда-Возможно, у великого мага появится минутка-другая свободного времени? Свободного от великих свершений, от размышлений и дум? И он вспомнит про меня и мою крошечную просьбу…
Тильвус хмыкнул:
– Крошечную? Послушай, Джулис, это очень сложное заклятие. Ты что, не видел, что оно тебе не по зубам?
– Я боролся за свою жизнь! В такой ситуации все средства хороши! Выложил за заклятие все мои сбережения… – сокрушенно отозвалось «дерево». – Ну почти все… – тут же поправилось оно. – Я и подумать не мог, что все так обернется! Хотя, частично оно все же сработало… – «Дерево» умолкло.
Тильвус откинулся на спинку скамьи и заложил руки за голову.
– Частично, – с выражением повторил он. – Бестолочь, ты же умудрился сделать все шиворот-навыворот! Теперь нужно думать, как распутать целый клубок заклятий. А чуток собьешься – и готово! На ближайшую сотню лет ты превратишься в чернильницу или в улитку. Помнишь, что было с Таберусом?
– Но это же потому, что он сам пытался распутать заклинание, – поспешно проговорило «дерево». – Вот и превратился в гриб, а потом его случайно съели со свежей зеленью. Но я и пытаться не стал, я же поспешил за помощью к тебе!
Тильвус пожал плечами.
– Ты не вовремя, очень не вовремя. Вали обратно и…
– В Доршате никто не взялся мне помочь, – снова забубнил невидимый Джулис. – Все маги, к которым я обращался, кряхтели, мялись, а потом признавались, что такое им не по плечу. И только ты…
Великий маг хмыкнул:
– Я понятия не имею, как снять с тебя невидимость. Над этим надо поразмыслить, пораскинуть мозгами, а у меня сейчас времени нет…
– Но, может быть, ты как-нибудь… когда-нибудь… снизойдешь? – со слабой надеждой забормотало «дерево». – Я бы подождал. Не могу же я вечно оставаться в таком…
Сати решила, что настало наконец время вмешаться.
– Тильвус, что это? – боязливо проговорила она, стараясь держаться подальше от разговорчивого дерева. – Разговариваешь с тополем? Знаешь, вдруг служба благоустройства решит все-таки расчистить парк полностью и наткнется на говорящее дерево… что, по-твоему, произойдет? – Она уставилась на Тильвуса. – Они сойдут с ума всем отделом! А сумасшедшая коммунальная служба нашему городу совершенно не нужна.
– Как же, – отозвался великий маг. – Сойдут они с ума, жди. Да и опасаться-то нечего, это не дерево говорит, а Джулис.
– Какой еще Джулис? – недоверчиво спросила Сати. – И где же он?
– Теперь до конца моих дней я обречен слушать этот вопрос, – плачущим голосом заныло «дерево». – «Где же он? Где же он? Где? Где?»
– Он невидим, – пояснил Тильвус. – Джулис, маг из Доршаты.
Сати вытаращила глаза:
– Еще один маг? Только этого нам не хвата… ой, извини. А зачем он сюда явился-то?
– Джулис, зачем ты сюда явился? – поинтересовался Тильвус.
«Дерево» тяжело вздохнуло.
– Попал в переделку, – не дождавшись ответа, пояснил великий маг. – Не завидую я ему теперь. Он – нежелательный свидетель, понимаешь?
– Все произошло случайно, совершенно случайно… – испуганно пролепетал Джулис.
– Сунул свой любопытный нос куда не следовало, разузнал кое-какие тайны. Ему бы держать язык за зубами, так нет, решил немного подзаработать, денег потребовал за молчание. Джулис, ты дурак, каких свет не видывал.
– А, шантажист! – обрадованно догадалась Сати. – А дальше-то что?
– О, не стоит, совершенно не стоит утомлять девицу подробностями. Я раскаиваюсь, я глубоко раскаиваюсь… Но что мне оставалось делать? Купил охранное заклинание… Торговец говорил, оно предупреждает о появлении врагов. – Послышался сокрушенный вздох. – «Всегда, говорит, успеешь ноги унести»! Чтоб его сожрал голодный кобольд, этого пройдоху! Говорил, что все заклинания в его лавке подлинные! Заломил такую цену! А результат?! – с отчаянием воскликнул голос. – Я – невидимка!
– Так это же неплохо, – одобрительно сказала Сати. – Теперь тебя и обнаружить-то невозможно!
Со стороны дерева донеслось сердитое сопение.
– Как бы не так, – бессердечно заметил Тильвус. – Магам совершенно все равно, невидимка он или нет.
– Как это?
– Обыкновенно. Они-то его видят.
– А, так он пытался шантажировать магов? – сообразила Сати. – Вот это да! А ты его видишь?
– Конечно.
Сати подумала немного.
– Понятно. – Она покосилась на дерево. – Горе-вымогатель решил пересидеть трудное время в нашем мире? Не возвращаться до тех пор, пока о нем все не забудут и не перестанут искать? Так? А если за ним сюда явятся? Нет? Точно? Это хорошо. А он, значит, невидим? И что теперь?
– «И что теперь? И что теперь?» – горестным эхом повторило дерево. – Вот и я постоянно задаюсь этим вопросом. – Что теперь? С огромным трудом, скрываясь и опасаясь всех и вся, я разузнал, где находится великий маг, которому под силу снять это заклятие! Думаете, легко было это узнать?
Сати посмотрела на Тильвуса, тот пожал плечами.
– Пришлось заплатить, и немало, знаете, заплатил за такие сведения. Отдал все, что осталось у меня от покупки заклятия. Все! Я практически разорен. Нищ! Беднее гоблина!
– Я каждый месяц перед зарплатой бываю беднее гоблина, – заметила Сати.
Голос недовольно кашлянул.
– Далее, – продолжил он, слегка подвывая для пущей торжественности, – я отыскал того, кто позволил мне воспользоваться порталом. На одну минуту, не больше… но и за это с меня содрали три шкуры! Забрали последнее и вывернули карманы!
– Ты ж говорил, у тебя ничего не было? – уточнила Сати. – Ты был беден, как… как кто?
– До этого я был беден, как гоблин. А теперь я беден, как блоха мантикоры.
– Как блоха… кого?
– Мантикоры. Конечно, мне не хотелось беспокоить великого мага, нарушать его уединение, мешать размышлениям, но обстоятельства…
– Размышлениям? – удивилась Сати и уставилась на Тильвуса. – Каким еще размышлениям? А, так ты, оказывается…
– Джулис, – поспешно сказал великий маг. – Вали-ка ты отсюда и не попадайся мне на глаза!
– О, я не попадусь! – поспешно заверил невидимка. – Не буду тебе мешать. Можешь даже пока не торопиться снимать заклятие… Я потерплю. Мне и так хорошо. Я останусь тут ненадолго, пока все не уляжется… Словом, когда ты вдруг решишь немного помочь мне, я – тут как тут!
– Исчезни, Джулис!
– «Исчезни, Джулис, исчезни, Джулис!» Я был бы счастлив исполнить твою просьбу, да вот беда: я ведь и так уже исчез!
Сати засмеялась:
– Точно! Я его не вижу!
– Зато я вижу, – поморщился маг. – Не хватало еще, чтоб он постоянно околачивался поблизости.
– Не стану надоедать, – почтительно проговорил голос. – Но я могу надеяться?
– Ладно, ладно…
Послышалось шуршание, Тильвус проводил кого-то взглядом и облегченно вздохнул.
– Ох, как же он мне надоел, – пробормотал он, встал со скамейки и пересел на поваленный ствол, опершись спиной о могучий вывороченный корень.
– Расколдуй его – и все дела, – посоветовала Сати. Она устроилась на скамейке и вытащила из рюкзака ноутбук Никиты.
– Придется, – вздохнул Тильвус. – А то не отвяжется. Да вот беда, с заклинанием невидимости он такого натворил!
– Еще одно запутанное заклятие? Кстати, сегодня мне не снился сон. Ну про… про тебя. Почему?
– Понятия не имею.
– Ты еще не разобрался, что к чему? А почему? Чем ты Целый день занимался? Кстати, ты вчера обещал мне рассказать, как будешь с заклинанием разбираться. Обещал? Рассказывай.
Тильвус пожал плечами.
– Да и рассказывать-то нечего. Обычное заклинание. Я связался кое с кем… с одним… э… с одним специалистом по заклинаниям сновидений. Лучший маг в своей области! Никто в мире не знает о сновидениях больше, чем он. Прибудет на днях, мы с ним посоветуемся, подумаем… случай-то пустяковый.
Сати открыла ноутбук, потом вытряхнула на скамейку пару сырков в ярких блестящих упаковках.
– Если случай пустяковый, зачем нужен лучший в мире специалист? – резонно спросила она.
Тильвус сорвал травинку и засунул в рот.
– Это мой хороший друг, вот и все, – объявил он. – Решил меня навестить, у него как раз и время свободное появилось. Приятно будет повидаться после стольких лет! Заодно доставит пару нужных свитков с заклинаниями по сновидениям, просто чтоб освежить память. Посидим, поговорим… люблю встречаться со старыми друзьями!
– Кто ж не любит. – Сати потыкала в кнопки. – Ты, главное, выясни, как могло получиться так, что именно я твои сны вижу. Я-то к магии никакого отношения не имею. Хотя, конечно, интересно такие сны смотреть, совсем как кино!
Тильвус задумчиво поглядел на нее, потом перевел взгляд на реку.
– Надо мне сейчас тоже чем-то вроде магии заняться, – озабоченно сообщила Сати. – Нужно написать такой волшебный текст, чтоб все, кто его прочтет, немедленно кинулись в магазин и купили вот это… – Она кивнула на сырки.
– Что это?
– Попробуй. Гадость, но вдруг тебе понравится?
Тильвус разорвал упаковку, откусил облитый шоколадом сырок и тут же выплюнул.
– На вкус точь-в-точь как зелье ночного зрения!
Сати удивилась:
– Его тоже готовят из творога?
– Экстракт паслена, сушеная кровь кобры и толченые когти летучей мыши, – перечислил Тильвус. – Можно добавить немного мяты, для запаха.
– Понятно. Вкусно небось… но сырки-то хвалить придется, никуда не денешься.
Она устроилась на скамейке поудобнее и задумчиво посмотрела на блестевшую реку и на ярко-зеленый остров посередине.
– Начать надо как-нибудь… как-нибудь этак. Например, что у детей загораются глаза, когда они видят на прилавке эти дурацкие сырки. Читатель должен поверить, что нет большего счастья для родителей, чем кормить ими детей. А потом пойти в магазин – и купить.
– Чушь, – решительно сказал Тильвус.
– Это почему же? – недовольно осведомилась Сати. – Сам попробуй! Рекламные тексты писать – это тебе не волшебной палочкой махать… тут думать надо.
Тильвус удивился:
– Какой еще волшебной палочкой?
– Погоди, не мешай…
Сати пристроила ноутбук на колени, быстро написала первую строчку и с выражением прочитала вслух:
– «Загораются глаза», прекрасно… а дальше вот так: «Родители с удовольствием покупают детям вкусные сырки с разными добавками и наполнителями: вареной сгущенкой, джемом, ягодами». А, как? Хорошо?
– «Загораются глаза»? Ничего хорошего. – Тильвус покосился на надкушенный сырок. – Как-то видел я горящие глаза. Совершенно случайно наткнулся на дракона… много лет назад. Он решил, что обед в кои-то веки сам явился к нему, и вот тут-то глаза у него и загорелись, точно помню.
Сати подняла брови.
– Кажется, ты говорил, что дракон твой друг? Странная у вас дружба.
– Другой дракон. Они разные бывают, – пояснил маг. – Большинство из них – опасные твари. Ладно, читай дальше про сырки. Неужели дети их едят?
– С вареной-то сгущенкой и я что угодно съем. Так… надо обязательно написать, что завод оснащен новым оборудованием, директор очень просил. И о поточной линии упомянуть.
Тильвус задумчиво поскреб в бороде.
– Что такое «поточная линия»?
– Да я толком и не поняла, – призналась Сати, быстро набирая текст. – Что-то техническое вроде?
– Не знаешь? А как же ты писать об этом будешь?
Она удивилась.
– В первый раз, что ли? Напишу в общих чертах, что поточная линия – это ого-го как здорово! И все будут счастливы, особенно директор.
– Ну раз счастливы…
Сати написала еще пару строк и подняла глаза от монитора.
– Слушай, я вот о чем подумала. Когда твой друг здесь появится? Завтра? Отлично. А где? Тут, в парке?
Тильвус кивнул.
– Я, наверное, тоже подойду, – объявила Сати. – А что? Хорошая идея, по-моему. Я ведь как-никак лицо заинтересованное! Так что послушаю, о чем вы толковать будете.
Великий маг открыл было рот и тут же закрыл. Потом посмотрел на верхушки тополей, на реку, на далекие сопки и кашлянул в кулак.
– Э… я… да тебе неинтересно будет, – скучным голосом проговорил он, продолжая внимательно рассматривать речные дали. – Только время зря потратишь. Мы всего-то пару свитков проглядим да обсудим кое-что.
– Ничего не зря, – непреклонно отозвалась Сати, не отрываясь от работы. – Я про заклинания хочу послушать, про сновидения. Да и с другом твоим познакомлюсь. Ты сам говорил, что он – суперспециалист по заклинаниям сновидений. А ведь заклинания-то эти меня в первую очередь касаются, как ни крути! Согласен?
Тильвус беспокойно заерзал на неудобном сиденье.
– Касаются, конечно. Но…
– Вот то-то! Так что не спорь, – твердо сказала Сати. – «Покупателям предлагаются свежие сырки и творог собственного изготовления»…
– Да я разве спорю! Я просто подумал… понимаешь, дело-то в чем… – Он замялся, словно подбирая слова. – Мой друг, он, понимаешь… он… это… с большими странностями человек, – заговорщицки сообщил маг, понизив голос. – Скажу по большому секрету: в юности у него была несчастная любовь. Очень несчастная.
Сати уставилась на Тильвуса, мигом позабыв про сырки:
– Несчастная любовь?!
– Э… да. Он любил всей душой, пылал всем сердцем, но был очень… э… очень небогат. Небогат, точно. И его возлюбленная, она… в общем, накануне свадьбы она сбежала.
Сати затаила дыхание.
– А дальше? – шепотом спросила она.
– Сбежала к другому, богатому и весьма… э… в общем, весьма. И вот с тех пор мой друг терпеть не может женщин. Кто бы мог подумать, столько лет прошло! Но ничего не может с собой поделать! После такого вероломства просто не выносит их. Стал женоненавистником. Так что при тебе он и говорить ничего не станет!
– Вот это да, – выдохнула Сати, с горящими глазами слушая рассказ. – Наверное, он до сих пор ее любит, свою невесту-то? – Она покачала головой. – Совсем как в кино. Надо же! А еще говорят, что нет на свете любви.
– Есть, есть, – поспешно откликнулся Тильвус. – Кто это такие глупости говорит?
– Да дураки всякие… – неопределенным тоном отозвалась Сати.
Тильвус поскреб в бороде.
– Так не придешь? – уточнил он с некоторой опаской. – Сама понимаешь, не стоит бередить раны моего старого друга.
– Не приду, – пообещала Сати, с сожалением, но твердо. – Но ты мне потом все расскажешь, ладно?
– Расскажу.
– «Новая поточная линия, установленная в цехе…»
Сати с досадой отодвинула ноутбук.
– Чтоб они провалились, эти сырки! Кто их вообще ест? Гадость, а ведь некоторые любят.
– Некоторые и жареные уши троллей любят.
– Шутишь? – спросила Сати недоверчиво.
– Какое «шутишь»! Сам видел, как их едят.
Она задумчиво покусала ноготь на большом пальце.
– А что, тролли съедобны? А я думала…
– Только уши. Деликатес в некотором роде.
– Деликатес? – Сати озадаченно уставилась на мага, пытаясь понять, шутит он или говорит правду, но по лицу Тильвуса понять это было совершенно невозможно.
– Ну и дрянь у вас там едят, – вздохнула она и покосилась на монитор.
– Можно подумать, у вас тут лучше. Одна лапша в коробках чего стоит…
– «Продукцию этого завода горожане давно оценили по достоинству»… по достоинству. А твой друг, ну тот, от которого сбежала его возлюбленная, он что, так больше никого и не любил?
– Никого, – твердо сказал великий маг. – Такая уж у него натура. «Не люблю, говорит, никого – и точка!»
– Однолюб, – мечтательно вздохнула Сати. – Я про таких только в книжках читала. «Ураган любви», например. Там тоже…
Она выжидательно уставилась на Тильвуса. Ей очень хотелось рассказать о романтической истории, описанной в книжке, но Тильвус, вместо того чтобы слушать, снова жевал травинку и, сдвинув брови, размышлял о чем-то.
– Что молчишь? – недовольно спросила Сати. – Я про «Ураган любви» говорю, а ты?
– Думаю.
– Об ушах троллей?
– Нет, о другом.
Сати пожала плечами. Она закрыла ноутбук и сунула в рюкзак.
– Ладно, думай, а мне пора. Ты завтра, когда со своим другом поговоришь, все мне расскажи, понял? Я про это заклинание все-все знать хочу.
Тильвус снова замялся:
– Да я вот и собираюсь…
Сати насторожилась: в голосе мага слышалось что-то похожее на смущение.
– Но тут вот какая заковыка… как у вас говорят, «побочное явление»… Как бы тебе это растолковать попонятней? – Он тяжело вздохнул. – У некоторых заклинаний сновидений проявляются со временем неожиданные свойства… то есть сначала вроде бы ничего, а потом внезапно…
– Что за свойства? – рассеянно поинтересовалась Сати.
– Неожиданные свойства, это… я как раз рассказать тебе собирался. Иногда они появляются, а иногда – нет, угадать сложно… Сновидения – это такая штука… материя тонкая, не каждый маг разберется.
– И что? – спросила она. – Ты не увиливай, ты прямо говори. Какие еще побочные явления?
Тильвус почесал в бороде.
– Например, люди получают возможность во сне совершать поступки, которые окажут влияние на жизнь наяву. Бывало такое, да… или, к примеру, читать мысли другого человека. Или видеть чужие воспоминания.
– Этого еще не хватало, – пробурчала Сати. Она помолчала немного, теребя ремешок рюкзака, и вдруг встрепенулась: – Но это же не про меня, правда? Или ты хочешь сказать, что сейчас, вот с этого самого момента, я буду не только видеть твои сны, но и мысли твои слышать?! А ты мои – тоже?
Тильвус отрицательно покачал головой.
– Фу, слава богу. А то я уж испугалась. Ну не то чтоб испугалась, а…
– Не мысли, – уточнил маг. – Воспоминания.
Сати подскочила на скамейке, едва не сбросив на землю рюкзак.
– Что?! Как это?
– Пока заклинание не распутано, на какое-то время появится способность… – он запнулся, подбирая слова, – воспринимать сильные ощущения другого человека. Видеть его воспоминания. Ощутить настроение. Но не обыденные ежеминутные мысли.
Сати ответила ему недовольным взглядом.
– Чушь какая-то, – пробурчала она и задумалась. – Вечно от тебя одни неприятности. Видеть, значит? Как в телевизоре, что ли?
Тильвус развел руками:
– Не знаю, как в телевизоре. А при заклинании… иной раз видишь четко, а иной раз – смутно. Это от многого зависит: от силы эмоций, от ясности мысли… да даже от погоды, как ни странно!
Сати добросовестно прислушалась к ощущениям, рассеянно разглядывая бредущую по заросшей дорожке пожилую женщину с метлой на плече: судя по всему, городская служба благоустройства все-таки намеревалась привести парк в порядок.
– В дождь и туман всегда почему-то…
Сати тряхнула головой.
– Подожди-ка, – бесцеремонно перебила она мага. – Значит, все, что я с этой минуты вспомню, сразу – раз! – и тебе известно?
– Вроде того. Но это же не навсегда! На время. Пока я разберусь…
– Ну ничего себе… этого еще не хватало! Теперь и подумать ни о чем этаком нельзя!
Тильвус постарался сдержаться, но не выдержал и ухмыльнулся:
– А тебе есть что скрывать?
– Твое какое дело?! – разъярилась Сати.
– Значит, есть, – довольно сказал маг. – Отлично!
– Свинья ты, а не великий маг, – сердито буркнула Сати и отвернулась.
Женщина остановилась и переложила метлу с одного плеча на другое.
– Постеснялась бы, девушка, на старого человека кричать, – осуждающе проговорила она. – Он тебе в дедушки годится, а ты?
Сати умолкла, продолжая сверлить Тильвуса сердитым взглядом.
– Да какой он мне дедушка, – процедила она сквозь зубы. – Был бы у меня такой дедушка, я б его… своими руками…
Она снова замолчала. Налетевший ветерок шелестел листвой старых тополей.
– Ничего хорошего от тебя, – наконец проговорила Сати, рассматривая носки своих ботинок. – Одни только гадости. А нельзя, чтоб это происходило… мм… в одностороннем порядке? – с надеждой спросила она. – Например, я могу твои воспоминания видеть, мысли твои читать, а ты мои – нет? Меня бы это вполне устроило.
– Ну еще бы, – скептически отозвался Тильвус.
Сати перевела взгляд на реку, долго смотрела на воду, на гряду синих сопок вдали.
– Ладно уж… если это ненадолго… Но все равно как-то неприятно.
Она покосилась на Тильвуса.
– А там, у себя, в своем мире, ты чужие мысли мог читать? По-настоящему, при помощи какого-нибудь заклинания?
– Конечно, – ответил он, словно речь шла о чем-то само собой разумеющемся.
– Ничего себе, – пробурчала Сати. – От вас, магов, никакого спасения… Даже в мыслях.
– Думаешь, это интересно? – хмыкнул Тильвус. – Как бы не так. Большинство людей думает о всякой ерунде, такие мысли читать – занятие утомительное. Сильно выматывает. Так что обычно этим не злоупотребляют, разве что в исключительных ситуациях.
– А маги? Ваши мысли тоже можно вот так взять да и подслушать?
Тильвус усмехнулся:
– Дураков нет. Смертельные-то заклятия еще никто не отменял.
– Понятно, – недовольно пробормотала Сати. – Хорошо устроились, нечего сказать. – Она уставилась на реку. – Имей в виду, – сердито проговорила Сати. – От меня ты никаких воспоминаний не дождешься! Не буду ничего вспоминать – и точка!