Серегин Михаил. Русский вор

   – По поводу убийства некоего Кнышева, более известного как Кныш, которого вы зарезали, воспользовавшись его невнимательностью, тоже есть несколько вопросов. Но, в общем, следствие склонно верить вам, учитывая всю совокупность фактов, полученных при расследовании этого дела.
   – Спасибо, – ответил Полунин. – Но, честно говоря, я сам не склонен верить следствию в том, что оно доведет дело до суда и что все главные виновники получат по заслугам.
   – Посмотрим, – пожал плечами Гришаев. – В любом случае, часть денег вкладчиков мы вернем. Впрочем, вы вообще не очень склонны верить нормальным людям… Ведь десять лет назад вы не поверили мне, а поверили Слатковскому.
   – Чего же теперь переживать по этому поводу, – улыбнулся Полунин. – Впрочем, вы тогда тоже были не до конца искренни. Я ведь помню ту лабуду, которую вы мне лили в уши по поводу вашего брата уголовника. На зоне мне объяснили, что, если бы у вас таковой был, вряд ли бы вас взяли в прокуратуру работать.
   Лицо Гришаева сделалось мрачным.
   – Не говорите, Владимир Иванович, то, чего не знаете. У меня действительно был старший брат, просто это был сын моего отца от другого брака. Какое-то время он жил с нами, затем, когда вырос, уехал жить к своей матери. Я всегда скрывал это, когда учился в юридическом. И сам брат, когда узнал, что я работаю в прокуратуре, чтобы не вредить моей карьере, больше не появлялся у нас.
   – Извините, – произнес Полунин. – Я не хотел вас обидеть. Просто этот случай…
   – Да, действительно это редкий случай, – согласился Гришаев. – Ну счастливого вам пути.
   Они пожали друг другу руки, и Владимир покинул кабинет.
   Выйдя на улицу, он сел в «БМВ» и сказал сидевшему за рулем Славке:
   – Ну а теперь поехали домой.
   – Ты не ошибся? – произнес Шакирыч. – Ты, по-моему, считал, что дом у тебя здесь, в Тарасове.
   – Нет, – твердо произнес Полунин, – я не ошибся.
   В салоне «БМВ» царило радостное оживление: вся компания возвращалась домой, целой и невредимой вырвавшись из опасной истории. Болдину и Рамазанову было легко на душе еще и от того, что Полунин впервые за многие дни был весел и общителен.
   Стоял морозный осенний день, ярко светило солнце.
   Несчастье случилось примерно в четыре часа дня. Полунин пересказывал свой разговор со следователем, но вдруг замолчал и, застонав, обеими руками схватился за живот. Лицо его побледнело, на лбу выступила испарина.
   – Что случилось, Иваныч? – обеспокоенно крикнул Болдин.
   – Прихватило что-то.
   – А ты обезболивающее принимал? – спросил Шакирыч.
   – Принимал, – еле выдавил из себя Полунин. – Все утро принимаю.
   – Где мы, Славка? Далеко до ближайшего города? – спросил Шакирыч.
   – Судя по карте, километров через пять должен быть небольшой городишко… То ли Серовск, то ли Серновск.
   – Славик, дави на педаль.
   Но Полунин уже не слышал ни их голосов, ни рева машин.
   Несколько секунд он корчился, хрипя на заднем сиденье, затем, уткнувшись лицом в кожаную обивку сиденья, затих, изо рта у него пошла пена.
   – Господи, – испуганно произнес Шакирыч, смотря на Полунина, – неужели все кончено?

Эпилог

   Темные круги, плывшие перед глазами Полунина, становились все ярче и светлее. Наконец они образовали один светлый круг, в центре которого возникло лицо молодого мужчины с белой шапочкой на голове.
   Лицо было серьезным и улыбающимся одновременно.
   – Ну вот, сознание вернулось. Теперь будем ждать, когда вернется аппетит, а дальше выздоровление пойдет быстрыми темпами.
   Полунин нахмурился, вглядываясь в невысокого молоденького паренька, склонившегося над ним.
   – Где я? – спросил он.
   – В больнице, уважаемый, – весело ответил паренек. – Больница у нас провинциальная, довольно-таки скромная. Но операцию мы вам сделали как надо.
   – Кто делал? – спросил Полунин.
   – Я и делал, – весело ответил парнишка.
   – Похоже, первая в жизни, – усмехнулся Полунин.
   – Третья, если честно, – сознался парень. – До этого, когда я учился в Москве, только ассистировал.
   Полунин поднял голову и посмотрел на свой живот. От солнечного сплетения до низа живота по центру была приклеена белая широкая марлевая полоска.
   – Ну ты меня и распахал, парень, – произнес Полунин.
   – Иначе было нельзя, большой объем операции.
   – И сколько я после этого проживу? – спросил Полунин.
   – Надеюсь, что долго, – так же весело ответил хирург. – Потому что раньше аппетита к вам вернулся юмор, а это добрый знак.
   – А что ты у меня там нашел? – спросил Полунин.
   – Скажу сразу, чтобы вы не волновались, – серьезно произнес врач, – биопсия раковых клеток не показала. Мы диагностировали у вас болезнь Крона. Она не так часто встречается. При ней происходит опухание кишечника, он покрывается язвами. Все это ведет к непроходимости пищи, а следовательно, к страшным болям, которые вы испытывали. Пришлось удалить вам часть пораженного кишечника, так сказать, упростить немного конструкцию, – парень снова улыбнулся.
   – От чего она возникает? – спросил Полунин.
   – Причины могут быть разными. Стрессы, например, физические травмы, – ответил врач. – Судя по наколкам на вашем теле, стрессов и, наверное, физических травм в вашей жизни было предостаточно.
   Полунин взглянул на врача уже более внимательно. За всей этой показной веселостью в парнишке угадывался человек серьезный и проницательный.
   – Да, было дело, – ответил Полунин. – Я тяжело сидел, как ты говоришь, со стрессами и травмами.
   – Ну вот, надеюсь, что теперь все у вас пойдет нормально. По крайней мере, там в коридоре сидит целая толпа людей, которые переживают за вас и хотят, чтобы у вас было все хорошо.
   Парнишка улыбнулся и, отойдя от кровати Полунина, пошел к выходу из палаты.
   – Вообще-то вам нужен покой, но одного человека я могу впустить, если вы хотите.
   – Валяй, – добродушно ответил Полунин. – Выбери на свой вкус одного из них, коль ты говоришь, что там целая толпа.
   Врач вышел из палаты, почти сразу же дверь снова открылась, и вошла жена Полунина – Анна. Владимир удивленно посмотрел на нее и спросил:
   – Ты откуда здесь? Кто тебе сказал? Когда ты успела приехать сюда?
   – Мне Славка с Шакирычем позвонили, – ответила она, присаживаясь на стул рядом с его койкой. – Долетела самолетом до областного центра, а там меня встретил Славка на машине и привез сюда. Ты просто очень долго был без сознания.
   – Да, – задумчиво произнес Полунин, – очень долго. Но теперь, кажется, я пришел в себя. И кое-что понял, а кое-что оценил заново.
   – Что, например? – улыбнувшись, спросила Анна.
   Полунин, взяв руку жены в свою, ответил:
   – А то, что мне больше не стоит никуда уезжать от вас с Антошкой.
   Анна крепко сжала его руку.
   – А мы тебя больше никуда и не отпустим.