– Н-нет… – нашла в себе силы пролепетать Саша. – Здравствуйте…
«Он же нам навстречу ехал, – промелькнуло у нее в голове, – как он мог оказаться в этой гостинице? Специально – развернул машину и погнался за нами? Дождался утра и теперь…»
– Я, после того как в вашу тачку чуть не вписался, – словно отвечая на непроизнесенные Сашины вопросы, сообщил мужик, – чуть грузовик свой не перевернул. Баллон у меня на правом колесе и так на ладан дышал, а тут еще вы… Короче, спустило у меня колесо, а запаска ничем не лучше старого баллона. Пришлось сюда возвращаться – в рейс ведь не пойдешь на таком дерьме… Выбился из расписания, позвонил… Теперь тут загораю… по вашей вине, между прочим… – одноглазый закончил свою речь смачным плевком, который едва не угодил Саше на ногу.
– Ну, извините, – проговорила Саша, – мы же не специально…
– Извините… – хмыкнул одноглазый. – На хера мне твои извинения…
Саша беспомощно оглянулась. На протяжении почти всей ее жизни всегда рядом с ней находился человек, в обязанности которого вменялось защищать ее. Когда она работала на улице, это был парень, продававший ее клиентам. Если у него не получалось справиться самому, он всегда мог позвать четверых из старой машины, постоянно стоящей в глухой подворотне, – то ли охрану, то ли крышу, то ли просто своих друзей – Саша не знала, кто такие эти четверо, каждую ночь распивающие в старой машине пиво и появляющиеся только тогда, когда требовалось урезонить не по делу возмущавшихся клиентов. А после того как Саша стала работать в агентстве, каких-либо проблем с клиентами у нее не было вообще. Уже хлебнувшие лиха девчонки – ее коллеги по цеху – шептались о том, что им страшно повезло, что они под такой серьезной крышей ходят и никто из клиентов их просто так обидеть не смеет, а Саша этой их радости не понимала. Сложилось у нее так удачно, что о случаях издевательства клиентов над проститутками она знала только из устных рассказов, которым настроена была не очень-то верить: за многими девочками водился грешок приукрашивать и превращать в настоящие происшествия довольно заурядные эпизоды.
А сейчас даже Эльвиры Максимовны не было рядом, чтобы заступиться за нее.
– Чего ты молчишь? – одноглазый все смотрел на нее. – Ты что, эта… отсталая?
– Я… усталая, – вырвалось у Саши, – устала я… просто…
Одноглазый пренебрежительно хмыкнул и окинул ее с ног до головы взглядом, в котором, впрочем, читалось отнюдь не одно пренебрежение.
– А ничего у тебя… – начал говорить он и повернулся к машине, возле которой уже не было работников, – ничего, говорю, у тебя тачка. Как называется-то?
Это Саша знала. Эльвира Максимовна любила свои машины и часто повторяла их названия.
– «Ауди Кваттро Спорт», – выговорила она, – одна из последних моделей… Только она не приспособлена, мне кажется, к нашим дорогам. Здесь лучше ваш грузовик пройдет…
– Давай поменяемся, – предложил одноглазый, – махнем не глядя, а?
Саша не нашлась что ответить. Ей показалось, что одноглазый, который разговаривал поначалу с ней более или менее спокойно, теперь понемногу выходит из себя.
«Сворачивать разговор нужно, – подумала Саша, – как-то он вообще непонятно себя ведет…»
– Я пойду, – сказала она. – А то на завтрак опоздаю.
– Ничего, – непонятно сказал одноглазый и качнул головой, – ничего…
Саша поднялась с лавочки и направилась ко входу в гостиницу. Пока шла до дверей, она два раза оглянулась – одноглазый смотрел ей вслед, приложив ладонь ко лбу на манер козырька.
ГЛАВА 2
ГЛАВА 3
«Он же нам навстречу ехал, – промелькнуло у нее в голове, – как он мог оказаться в этой гостинице? Специально – развернул машину и погнался за нами? Дождался утра и теперь…»
– Я, после того как в вашу тачку чуть не вписался, – словно отвечая на непроизнесенные Сашины вопросы, сообщил мужик, – чуть грузовик свой не перевернул. Баллон у меня на правом колесе и так на ладан дышал, а тут еще вы… Короче, спустило у меня колесо, а запаска ничем не лучше старого баллона. Пришлось сюда возвращаться – в рейс ведь не пойдешь на таком дерьме… Выбился из расписания, позвонил… Теперь тут загораю… по вашей вине, между прочим… – одноглазый закончил свою речь смачным плевком, который едва не угодил Саше на ногу.
– Ну, извините, – проговорила Саша, – мы же не специально…
– Извините… – хмыкнул одноглазый. – На хера мне твои извинения…
Саша беспомощно оглянулась. На протяжении почти всей ее жизни всегда рядом с ней находился человек, в обязанности которого вменялось защищать ее. Когда она работала на улице, это был парень, продававший ее клиентам. Если у него не получалось справиться самому, он всегда мог позвать четверых из старой машины, постоянно стоящей в глухой подворотне, – то ли охрану, то ли крышу, то ли просто своих друзей – Саша не знала, кто такие эти четверо, каждую ночь распивающие в старой машине пиво и появляющиеся только тогда, когда требовалось урезонить не по делу возмущавшихся клиентов. А после того как Саша стала работать в агентстве, каких-либо проблем с клиентами у нее не было вообще. Уже хлебнувшие лиха девчонки – ее коллеги по цеху – шептались о том, что им страшно повезло, что они под такой серьезной крышей ходят и никто из клиентов их просто так обидеть не смеет, а Саша этой их радости не понимала. Сложилось у нее так удачно, что о случаях издевательства клиентов над проститутками она знала только из устных рассказов, которым настроена была не очень-то верить: за многими девочками водился грешок приукрашивать и превращать в настоящие происшествия довольно заурядные эпизоды.
А сейчас даже Эльвиры Максимовны не было рядом, чтобы заступиться за нее.
– Чего ты молчишь? – одноглазый все смотрел на нее. – Ты что, эта… отсталая?
– Я… усталая, – вырвалось у Саши, – устала я… просто…
Одноглазый пренебрежительно хмыкнул и окинул ее с ног до головы взглядом, в котором, впрочем, читалось отнюдь не одно пренебрежение.
– А ничего у тебя… – начал говорить он и повернулся к машине, возле которой уже не было работников, – ничего, говорю, у тебя тачка. Как называется-то?
Это Саша знала. Эльвира Максимовна любила свои машины и часто повторяла их названия.
– «Ауди Кваттро Спорт», – выговорила она, – одна из последних моделей… Только она не приспособлена, мне кажется, к нашим дорогам. Здесь лучше ваш грузовик пройдет…
– Давай поменяемся, – предложил одноглазый, – махнем не глядя, а?
Саша не нашлась что ответить. Ей показалось, что одноглазый, который разговаривал поначалу с ней более или менее спокойно, теперь понемногу выходит из себя.
«Сворачивать разговор нужно, – подумала Саша, – как-то он вообще непонятно себя ведет…»
– Я пойду, – сказала она. – А то на завтрак опоздаю.
– Ничего, – непонятно сказал одноглазый и качнул головой, – ничего…
Саша поднялась с лавочки и направилась ко входу в гостиницу. Пока шла до дверей, она два раза оглянулась – одноглазый смотрел ей вслед, приложив ладонь ко лбу на манер козырька.
ГЛАВА 2
За завтраком голосок Эльвиры Максимовны трепетал хорошо знакомым Саше птичьим чириканьем. Это Сашу успокоило, а когда они, расплатившись за стол и ночлег, вышли во двор гостиницы, никакого одноглазого там не было, и Саша совсем уже забыла об утреннем происшествии.
А вспомнила, когда Эльвира Максимовна вдруг спросила:
– Кстати, ты чего так долго на стоянке была? Мне пришлось тебя ждать к завтраку.
– За машиной следила, – ответила Саша. Ей не хотелось рассказывать Эльвире Максимовне о встрече со вчерашним одноглазым, потому что самой не хотелось снова переживать эту встречу.
– За машиной? – отреагировала Эльвира Максимовна. – Поди с работниками стоянки трепалась? Их уж точно твой внешний вид не оставил равнодушными…
– Вы же знаете, что я не интересуюсь мужчинами, – сказала Саша.
– А кем ты интересуешься? – спросила Эльвира Максимовна.
Саша уже сотню раз слышала этот вопрос и сотню раз отвечала на него точно так, как ответила сейчас:
– Я вами интересуюсь.
– Надо думать, – усмехнулась, как всегда, Эльвира Максимовна и в благодарность, как всегда, потрепала Сашу по коленке.
Они уселись в машину. Выехали за ворота автостоянки, и скоро гостиницу уже нельзя было отыскать в зеркале заднего вида.
– Может быть, ты хочешь повести? – спросила Эльвира Максимовна.
– Я же не очень хорошо вожу, – сказала Саша, – вы знаете…
– Так тренироваться надо, – посоветовала Эльвира Максимовна. – Терпенье и труд все перетрут. Зря я тебе, что ли, права покупала специально для этой поездки? И доверенность на эту машину выписывала… на всякий пожарный случай?..
– Если вы устали…
– Дело говоришь, – задумчиво произнесла Эльвира Максимовна, – вот когда я устану, тогда поведешь. А сейчас мне нетрудно…
– Как скажете.
– Дай-ка мне с заднего сиденья пакетик, – попросила Эльвира Максимовна.
Саша обернулась. На заднем сиденье трепыхались десяток одинаковых разноцветных пластиковых пакетиков с чипсами, которые Эльвира Максимовна принесла с собой из ресторана гостиницы.
– Надо же, – проговорила Эльвира Максимовна, когда Саша достала с заднего сиденья пакетик, – у них даже чипсы есть моего любимого сорта. Открой мне…
Саша распечатала пакетик. Эльвира Максимовна, отняла было руку от руля, но тут же вернула.
– Покорми, – попросила она, – чтобы я не отвлекалась.
Саша успела поднести только первый кусочек жареной картошки ко рту Эльвиры Максимовны – и тут же выронила его. На приборной доске отчаянно запищал какой-то датчик, а справа от руля на небольшом табло загорелись и горели, пульсируя, электрические буквы иностранных непонятных слов.
– Это еще что такое? – удивилась Эльвира Максимомовна. – Саша, ты ничего не нажимала здесь?
– Н-нет…
– Черт, что здесь написано?!
Пищанье датчика из прерывистого превратилось в сплошное, и автомобиль стал терять скорость. Как Эльвира Максимовна ни нажимала на все подряд кнопки и педали, как ни крутила рычаги, машина словно впала в какой-то ступор и никак ее привести в чувство не удавалось.
Из всех приборов действовало только рулевое управление. Эльвира Максимовна свернула к обочине, где автомобиль тихо остановился.
– Ну вот, – проговорила Эльвира Максимовна, – приехали…
– А что случилось? – спросила Саша. – Как будто бензин кончился…
– Ты же сама видела, как его заправляли… Здесь все управление на электронике. И оно почему-то вырубилось. Черт знает, что такое…
Эльвира Максимовна вылезла из машины. Саша последовала за ней.
– И ведь ни одной машины, – пробормотала Эльвира Максимовна, закуривая. – Что же нам теперь с тобой – до вечера здесь куковать?
Она достала из сумочки сотовый телефон, включила его, попыталась набрать любой номер, прислушалась – из динамика доносился только едва слышный хрип.
Эльвира Максимовна поморщилась и швырнула телефон на заднее сиденье.
– Может быть, открыть капот и посмотреть? – предложила Саша. – Вполне вероятно, что можно что-нибудь исправить…
– Да что исправить-то?! – рассердилась даже Эльвира Максимовна. – Можно подумать, ты что-то понимаешь в этом! Исправить… Вон кто-то, кажется, едет, – проговорила она, пристально всматриваясь в затянутую жаркой колеблющейся пленкой ленту дороги. – Грузовик вроде бы… Проголосуем – поможет. Заплатим ему, если что уж…
Саша обогнула машину и встала у левой стороны капота рядом с Эльвирой Максимовной. Они смотрели на неторопливо приближающийся грузовик, а у Саши зрело в груди беспокойное, какое-то непонятное еще чувство, которое понятным ей стало лишь тогда, когда грузовик подъехал настолько, что можно было разобрать черты лица сидящего за рулем водителя.
Черная повязка через все лицо и черная борода. Саша испуганно поднесла ладонь ко рту. Эльвира Максимовна тоже узнала этот грузовик и руки поднимать не стала.
Грузовик пролетел мимо них.
– Слава богу, – выдохнула Саша. – Вы помните этого водителя?
– Который нас ночью чуть не убил? – уточнила Эльвира Максимовна. – Помню, конечно…
– Хорошо, что мы не стали его останавливать и он мимо проехал…
– Не радуйся раньше времени, – странно огрубевшим голосом проговорила Эльвира Максимовна.
– Что?.. – прошептала Саша, оборачиваясь туда, куда обернулась Эльвира Максимовна.
Грузовик доехал до того места, где дорога немного расширялась, сбавил скорость, развернулся на сто восемьдесят градусов и остановился, словно зверь, приготовившийся к прыжку.
Казалось, водитель раздумывает, как ему поступить с попавшими в трудное положение путешественницами. От грузовика до мертвой спортивной машины было не меньше трехсот метров, прошло около пяти минут после того, как остановился грузовик.
– Что он делает? – шепотом спросила Саша у Эльвиры Максимовны. – Зачем он там остановился? Мне страшно… Развернулся в нашу сторону и стоит.
Прошло еще несколько минут. Грузовик неподвижно стоял на месте. Для Саши это было намного страшнее, чем если бы он стал к ним приближаться. Она не могла оторвать глаза от замершего грузовика. Водителя через трехсотметровую толщу мутного душного воздуха и запыленное стекло видно не было совсем.
– Наконец-то! – хрипло выговорила Эльвира Максимовна и тут же закурила, нервно втягивая в себя приторный ментоловый дым. – Кто-то еще едет… Посмотри – вроде как джип едет?
– Джип, – подтвердила Саша; мельком глянув, она снова повернулась к страшному грузовику.
Заметив стоящий на обочине спортивный автомобиль и отчаянно размахивающих руками женщин, джип сбросил скорость и подъехал к ним.
Как только джип остановился рядом с ними, грузовик вдали снова пришел в движение. Он опять развернулся и неторопливо покатил дальше – своей дорогой.
Саша не смогла удержаться от облегченного вздоха. Эльвира Максимовна уже объясняла что-то вышедшему из джипа мужчине.
Саша повернулась к ним, когда грузовик совсем скрылся из вида.
Джип оказался не каким-нибудь, а «Лендровер». Правда, запылен он был и запущен до такой степени, что можно было подумать, что автомойки или даже простой тряпки он не знал никогда.
Водителю джипа было лет тридцать пять. Короткие жесткие волосы, беспорядочно торчащие в разные стороны, производили впечатление не неряшливой копны, а супермодной прически. Лицо водителя было того типа, о котором обычно говорят, что оно выдолблено из камня, хотя, присмотревшись, Саша поняла, что каменной может быть только выпирающая вперед нижняя челюсть. Остальная же часть лица, как только ее владелец начинал говорить, приходила в живейшее движение – двигались губы в такт вылетающим из них словам, двигались брови в такт губам, двигались в такт бровям складки на коричневом лбу, а нижняя челюсть, которой полагалось выговаривать слова, казалась совершенно неподвижной, и давала все основания для предположения о том, что мозг водителя джипа находится именно в ней, а не за скользящими извилистыми морщинами коричневого лба.
Одет водитель джипа был, в довольно потрепанные и продранные на коленях джинсы и джинсовую куртку с оторванными рукавами, которая в расстегнутом виде не скрывала ни одной мышцы прекрасно натренированного торса.
Как Саша могла понять из разговора, водителя джипа звали Эдик, занимался он торговлей подержанными автомобилями в городке с труднопроизносимым названием в пяти километрах отсюда. Туда Эдик как раз и направлялся, когда Эльвира Максимовна его остановила.
– У нас в городе аварийка даже есть, – похвастал Эдик, привалившись спиной к своему джипу, – можно позвонить, и они сюда приедут.
– Звонила уже, – сказала Эльвира Максимовна, – не берет отсюда…
– Да? – удивился Эдик. – А я-то хотел себе тоже мобилу на днях купить… У нас в городе даже мобайл-центра нет, по-моему… Да это и город-то – одно название. Никакого мобайл-центра не надо. На одном конце свистнешь, на другом отзовется…
– Здорово, – оценила Эльвира Максимовна. – А как нам с машиной-то быть?
– С машиной?
Эдик подошел в автомобилю, открыл капот и, аккуратно почесывая нижнюю челюсть, глубоко задумался над его мерцающими внутренностями.
– Тачка-то новая? – спустя несколько минут спросил Эдик.
– Новенькая, – ответила Эльвира Максимовна, – обкатать толком не успели…
– Так вот в чем дело! – обрадовался Эдик. – И вы, наверное, быстро ее гнали?
– Я медленно редко езжу, – сообщила Эльвира Максимовна.
– В таком случае может быть вот что, – морща коричневый лоб, заговорил Эдик, – у этих новых машин – вот как раз у таких, напичканных электроникой, такая дерьмовая особенность есть… Если их слишком рьяно эксплуатировать, они просто вырубают всю систему, чтобы не перегреваться… Понятно?
– Почти, – качнула головой Эльвира Максимовна. – Другими словами – ничего серьезного?
– Насколько я понимаю – нет, – подтвердил Эдик и заложил руки в карманы джинсов, – вполне возможно, что через полчаса мотор остынет и все будет в порядке. Хотя – на всякий случай – нужно девочку показать специалисту…
– Какую девочку? – изумленно спросила Эльвира Максимовна и покосилась на стоящую в сторонке Сашу.
– Да я про машину! – пояснил Эдик. – Это я машины так называю…
Они с Эльвирой Максимовной посмеялись. Саша вдруг заметила, что Эльвира Максимовна смотрит на Эдика не так, как она обычно смотрела на окружающих ее мужчин.
– А если и через полчаса она не заведется? – спросила Эльвира Максимовна.
Эдик снова задумался нижней челюстью.
– Могу предложить такой вариант, – проговорил он, – я вас подвезу в город, а вы оттуда сюда вернетесь уже на машине-аварийке.
– А мою… машину мне здесь оставить, что ли? – не поняла Эльвира Максимовна.
– Да можно и здесь, – пожал плечами Эдик, – чего там… По этой трассе в час две машины проезжают… А вы через полчаса обернетесь… Если поспешить, конечно…
– Ну уж нет, – решительно возразила Эльвира Максимовна, – я свою девочку… то есть машину… здесь без присмотра не оставлю.
– Тогда давайте – ваша подружка поедет со мной, – внес второе предложение Эдик, – в городе она договорится с аварийкой и вернется. А вы пока посторожите свою машину. Так идет?
Эльвира Максимовна с сомнением посмотрела на Сашу. Саша пожала плечами, но углы рта опустила книзу, что всегда означало у нее явное нежелание делать что-либо.
Эльвира Максимовна прекрасно знала, что стоит ей только приказать – и Саша безропотно полезет в джип к Эдику и поедет, куда будет надо. Но вот только сомневалась, что Саша сумеет быстро договориться с работниками аварийной службы, структура которой, судя по всему, находится в этом городе еще в зачаточной фазе, и организовать выезд на помощь.
А Эльвире Максимовне вовсе не улыбалось полдня сидеть в совершенном одиночестве в плавящейся от сумасшедшего южного солнца машине.
«К тому же, – подумала неожиданно для себя Эльвира Максимовна, скользнув взглядом по полуобнаженному торсу Эдика – от мощной челюсти до упруго-выпуклых и коричневых мышц брюшного пресса, – неплохо будет и с мужиком на джипе прокатиться – по старинке. Ради разнообразия, так сказать…»
– Поступим так, – заявила Эльвира Максимовна, – я поеду с вами, Эдик, а девочка… Саша останется сторожить машину.
Эдик пожал плечами.
– Да мне-то что?.. – проговорил он. – Как хотите, так и делайте. Помнишь, что я говорил насчет новых машин, набитых электроникой? – это он обращался к Саше. – Вполне возможно, что когда мотор остынет, она снова придет в норму…
– Точно, – проговорила Эльвира Максимовна, – ты, Саша, вот что – если вдруг такое случится… Ну, минут через пятнадцать…
– Минут через пятнадцать самое время, – встрял Эдик, – мотор за это время вполне успеет охладиться. Если, конечно, мой диагноз верен. Но я вообще-то кое-что в машинах понимаю…
– Если минут через пятнадцать машина сможет ехать, – продолжала Эльвира Максимовна, – ты поезжай медленно вперед – встретишь меня с аварийкой. Тогда не придется платить полную стоимость за вызов.
– А не лучше нам с вами вдвоем подождать в машине, – высказалась Саша, которой очень не хотелось оставаться одной, – если минут пятнадцать…
– Так мне везти кого-нибудь в город или нет? – поинтересовался Эдик, отлипая от борта своего джипа. – Имейте в виду, что я уезжаю сейчас. Минут пятнадцать мне ждать нельзя. Меня в городе дела ждут…
– Везти, везти, – заторопилась Эльвира Максимовна, делая шаг в сторону джипа, – кто его знает. Вдруг и через пятнадцать минут, и через полчаса машина не заведется. А нам тут ждать другой попутки…
– Очень долго, – подтвердил, перебив, Эдик и открыл дверцу со стороны своего водительского сиденья, – очень долго ждать.
– Вот, – сказала Эльвира Максимовна, – как советует нам Эдик, так и поступим, – взгляд ее снова задержался на шоколадном прессе Эдика. – Только что нам делать, если мы вдруг разминемся с Сашей?
– Проще простого, – быстро заговорил Эдик. – У въезда в город есть кафе. Называется – «Придорожное». Вы там встретитесь, если что.
– Отлично! – Эльвире Максимовне этот план понравился. – Запомнила, Саша? Кафе «Придорожное».
– Мимо него не проедешь, – проговорил Эдик, усаживаясь в джип, – трасса-то здесь одна, и на этой трассе – на оставшемся до города отрезке пути – одно такое кафе и есть…
– Ты все поняла? – спросила Эльвира Максимовна у Саши.
– Да, – кивнула Саша и вздохнула.
– Да не куксись ты! – уже обходя джип, чтобы сесть рядом с Эдиком, успокоила Сашу Эльвира Максимовна, – права у тебя есть. Доверенность на машину я тебе выписала. Водишь ты нормально… Вроде.
– Да тут и водить нечего, – снова встрял Эдик, – все время по прямой и по прямой. А машин мало ходит, так что, если даже захочешь, врезаться в кого-нибудь тебе будет трудновато.
Они с Эльвирой Максимовной посмеялись. Эдик завел мотор.
– Ну, до встречи! – крикнула Эльвира Максимовна Саше, стараясь свои птичьим голоском перекрыть шум мощного мотора джипа. – Смотри ничего не перепутай! Пятнадцать минут или немного больше жди. Потом попробуй завести машину. Потом, если получится, поезжай медленно навстречу мне…
Окончания фразы слышно уже не было. Вышвырнув из-под задних протекторов два фонтанчика белой, выжженной солнцем пыли, джип помчался вдоль по дороге и очень скоро превратился в черную точку, а потом совсем исчез.
У Саши из головы не шел одноглазый бородач. В душной даже со всеми опущенными стеклами машине ее клонило ко сну, но она боялась закрыть глаза, чтобы снова не появилась в ее сознании гнусная черная рожа, пересеченная через глаз глухой повязкой.
Наконец, устав от мутного состояния полусна, она достала с заднего сиденья бутылку тепловатой минеральной воды и, перегнувшись из полуоткрытой дверцы машины, сполоснула лицо.
– Должно быть, прошло уже пятнадцать минут, – сказала она себе и, взявшись за ключ в замке зажигания, попыталась завести машину.
Мотор взревел, машина задрожала, готовая рвануть вперед.
– Завелась… – с удивлением проговорила Саша, – надо же – чудеса какие… Как будто и не глохла полчаса назад.
Машина тронулась с места. Ехала Саша на первой скорости – очень-очень медленно.
«Наверное, это смешно со стороны выглядит, – подумала Саша, – такой массивный автомобиль, а движется, будто дорогу себе нащупывает в темноте».
Подтверждение этому предположению Саша получила немедленно – пронесшийся мимо нее в сторону города какой-то шальной подросток-мотоциклист, обернулся и широко разинул рот, развалив на две половинки прыщавую рожу.
Саше даже показалось, что до нее долетели обрывки издевательского хохота.
– Ну и что, – проговорила Саша и увеличила скорость на два километра в час, – зато я имею возможность встретить Эльвиру Максимовну здесь – на шоссе, а не торчать в какой-то забегаловке на въезде в город. Представляю, как жлобы в этой забегаловке будут на меня пялиться. И пытаться угостить теплым советским шампанским производства города Учкудук…
Как медленно ни тащился по трассе спортивный автомобиль, управляемый Сашей, и как ни вглядывалась Саша в зыбкую от жары даль, машина аварийной помощи все не показывалась.
Зато замаячило впереди какое-то длинное одноэтажное строение, похожее на забытый кем-то у дороги вагон поезда и строительный барак – одновременно.
Скоро можно было разобрать и вывеску – «Кафе "Придорожное".
– Судя по всему, так и придется мне ждать в этом кафе мою Эльвиру Максимовну, – пробормотала под нос себе Саша, – никуда не денешься…
«А может быть, – шевельнулась у нее мысль, – что Эльвира Максимовна уже ждет меня там? Вряд ли – она же не знает наверняка, что машина ее пришла в норму…»
Саша подкатила к кафе. Поставила машину так, чтобы ее легко можно было заметить с дороги, и направилась в кафе.
А вспомнила, когда Эльвира Максимовна вдруг спросила:
– Кстати, ты чего так долго на стоянке была? Мне пришлось тебя ждать к завтраку.
– За машиной следила, – ответила Саша. Ей не хотелось рассказывать Эльвире Максимовне о встрече со вчерашним одноглазым, потому что самой не хотелось снова переживать эту встречу.
– За машиной? – отреагировала Эльвира Максимовна. – Поди с работниками стоянки трепалась? Их уж точно твой внешний вид не оставил равнодушными…
– Вы же знаете, что я не интересуюсь мужчинами, – сказала Саша.
– А кем ты интересуешься? – спросила Эльвира Максимовна.
Саша уже сотню раз слышала этот вопрос и сотню раз отвечала на него точно так, как ответила сейчас:
– Я вами интересуюсь.
– Надо думать, – усмехнулась, как всегда, Эльвира Максимовна и в благодарность, как всегда, потрепала Сашу по коленке.
Они уселись в машину. Выехали за ворота автостоянки, и скоро гостиницу уже нельзя было отыскать в зеркале заднего вида.
– Может быть, ты хочешь повести? – спросила Эльвира Максимовна.
– Я же не очень хорошо вожу, – сказала Саша, – вы знаете…
– Так тренироваться надо, – посоветовала Эльвира Максимовна. – Терпенье и труд все перетрут. Зря я тебе, что ли, права покупала специально для этой поездки? И доверенность на эту машину выписывала… на всякий пожарный случай?..
– Если вы устали…
– Дело говоришь, – задумчиво произнесла Эльвира Максимовна, – вот когда я устану, тогда поведешь. А сейчас мне нетрудно…
– Как скажете.
– Дай-ка мне с заднего сиденья пакетик, – попросила Эльвира Максимовна.
Саша обернулась. На заднем сиденье трепыхались десяток одинаковых разноцветных пластиковых пакетиков с чипсами, которые Эльвира Максимовна принесла с собой из ресторана гостиницы.
– Надо же, – проговорила Эльвира Максимовна, когда Саша достала с заднего сиденья пакетик, – у них даже чипсы есть моего любимого сорта. Открой мне…
Саша распечатала пакетик. Эльвира Максимовна, отняла было руку от руля, но тут же вернула.
– Покорми, – попросила она, – чтобы я не отвлекалась.
Саша успела поднести только первый кусочек жареной картошки ко рту Эльвиры Максимовны – и тут же выронила его. На приборной доске отчаянно запищал какой-то датчик, а справа от руля на небольшом табло загорелись и горели, пульсируя, электрические буквы иностранных непонятных слов.
– Это еще что такое? – удивилась Эльвира Максимомовна. – Саша, ты ничего не нажимала здесь?
– Н-нет…
– Черт, что здесь написано?!
Пищанье датчика из прерывистого превратилось в сплошное, и автомобиль стал терять скорость. Как Эльвира Максимовна ни нажимала на все подряд кнопки и педали, как ни крутила рычаги, машина словно впала в какой-то ступор и никак ее привести в чувство не удавалось.
Из всех приборов действовало только рулевое управление. Эльвира Максимовна свернула к обочине, где автомобиль тихо остановился.
– Ну вот, – проговорила Эльвира Максимовна, – приехали…
– А что случилось? – спросила Саша. – Как будто бензин кончился…
– Ты же сама видела, как его заправляли… Здесь все управление на электронике. И оно почему-то вырубилось. Черт знает, что такое…
Эльвира Максимовна вылезла из машины. Саша последовала за ней.
– И ведь ни одной машины, – пробормотала Эльвира Максимовна, закуривая. – Что же нам теперь с тобой – до вечера здесь куковать?
Она достала из сумочки сотовый телефон, включила его, попыталась набрать любой номер, прислушалась – из динамика доносился только едва слышный хрип.
Эльвира Максимовна поморщилась и швырнула телефон на заднее сиденье.
– Может быть, открыть капот и посмотреть? – предложила Саша. – Вполне вероятно, что можно что-нибудь исправить…
– Да что исправить-то?! – рассердилась даже Эльвира Максимовна. – Можно подумать, ты что-то понимаешь в этом! Исправить… Вон кто-то, кажется, едет, – проговорила она, пристально всматриваясь в затянутую жаркой колеблющейся пленкой ленту дороги. – Грузовик вроде бы… Проголосуем – поможет. Заплатим ему, если что уж…
Саша обогнула машину и встала у левой стороны капота рядом с Эльвирой Максимовной. Они смотрели на неторопливо приближающийся грузовик, а у Саши зрело в груди беспокойное, какое-то непонятное еще чувство, которое понятным ей стало лишь тогда, когда грузовик подъехал настолько, что можно было разобрать черты лица сидящего за рулем водителя.
Черная повязка через все лицо и черная борода. Саша испуганно поднесла ладонь ко рту. Эльвира Максимовна тоже узнала этот грузовик и руки поднимать не стала.
Грузовик пролетел мимо них.
– Слава богу, – выдохнула Саша. – Вы помните этого водителя?
– Который нас ночью чуть не убил? – уточнила Эльвира Максимовна. – Помню, конечно…
– Хорошо, что мы не стали его останавливать и он мимо проехал…
– Не радуйся раньше времени, – странно огрубевшим голосом проговорила Эльвира Максимовна.
– Что?.. – прошептала Саша, оборачиваясь туда, куда обернулась Эльвира Максимовна.
Грузовик доехал до того места, где дорога немного расширялась, сбавил скорость, развернулся на сто восемьдесят градусов и остановился, словно зверь, приготовившийся к прыжку.
Казалось, водитель раздумывает, как ему поступить с попавшими в трудное положение путешественницами. От грузовика до мертвой спортивной машины было не меньше трехсот метров, прошло около пяти минут после того, как остановился грузовик.
– Что он делает? – шепотом спросила Саша у Эльвиры Максимовны. – Зачем он там остановился? Мне страшно… Развернулся в нашу сторону и стоит.
Прошло еще несколько минут. Грузовик неподвижно стоял на месте. Для Саши это было намного страшнее, чем если бы он стал к ним приближаться. Она не могла оторвать глаза от замершего грузовика. Водителя через трехсотметровую толщу мутного душного воздуха и запыленное стекло видно не было совсем.
– Наконец-то! – хрипло выговорила Эльвира Максимовна и тут же закурила, нервно втягивая в себя приторный ментоловый дым. – Кто-то еще едет… Посмотри – вроде как джип едет?
– Джип, – подтвердила Саша; мельком глянув, она снова повернулась к страшному грузовику.
Заметив стоящий на обочине спортивный автомобиль и отчаянно размахивающих руками женщин, джип сбросил скорость и подъехал к ним.
Как только джип остановился рядом с ними, грузовик вдали снова пришел в движение. Он опять развернулся и неторопливо покатил дальше – своей дорогой.
Саша не смогла удержаться от облегченного вздоха. Эльвира Максимовна уже объясняла что-то вышедшему из джипа мужчине.
Саша повернулась к ним, когда грузовик совсем скрылся из вида.
Джип оказался не каким-нибудь, а «Лендровер». Правда, запылен он был и запущен до такой степени, что можно было подумать, что автомойки или даже простой тряпки он не знал никогда.
Водителю джипа было лет тридцать пять. Короткие жесткие волосы, беспорядочно торчащие в разные стороны, производили впечатление не неряшливой копны, а супермодной прически. Лицо водителя было того типа, о котором обычно говорят, что оно выдолблено из камня, хотя, присмотревшись, Саша поняла, что каменной может быть только выпирающая вперед нижняя челюсть. Остальная же часть лица, как только ее владелец начинал говорить, приходила в живейшее движение – двигались губы в такт вылетающим из них словам, двигались брови в такт губам, двигались в такт бровям складки на коричневом лбу, а нижняя челюсть, которой полагалось выговаривать слова, казалась совершенно неподвижной, и давала все основания для предположения о том, что мозг водителя джипа находится именно в ней, а не за скользящими извилистыми морщинами коричневого лба.
Одет водитель джипа был, в довольно потрепанные и продранные на коленях джинсы и джинсовую куртку с оторванными рукавами, которая в расстегнутом виде не скрывала ни одной мышцы прекрасно натренированного торса.
Как Саша могла понять из разговора, водителя джипа звали Эдик, занимался он торговлей подержанными автомобилями в городке с труднопроизносимым названием в пяти километрах отсюда. Туда Эдик как раз и направлялся, когда Эльвира Максимовна его остановила.
– У нас в городе аварийка даже есть, – похвастал Эдик, привалившись спиной к своему джипу, – можно позвонить, и они сюда приедут.
– Звонила уже, – сказала Эльвира Максимовна, – не берет отсюда…
– Да? – удивился Эдик. – А я-то хотел себе тоже мобилу на днях купить… У нас в городе даже мобайл-центра нет, по-моему… Да это и город-то – одно название. Никакого мобайл-центра не надо. На одном конце свистнешь, на другом отзовется…
– Здорово, – оценила Эльвира Максимовна. – А как нам с машиной-то быть?
– С машиной?
Эдик подошел в автомобилю, открыл капот и, аккуратно почесывая нижнюю челюсть, глубоко задумался над его мерцающими внутренностями.
– Тачка-то новая? – спустя несколько минут спросил Эдик.
– Новенькая, – ответила Эльвира Максимовна, – обкатать толком не успели…
– Так вот в чем дело! – обрадовался Эдик. – И вы, наверное, быстро ее гнали?
– Я медленно редко езжу, – сообщила Эльвира Максимовна.
– В таком случае может быть вот что, – морща коричневый лоб, заговорил Эдик, – у этих новых машин – вот как раз у таких, напичканных электроникой, такая дерьмовая особенность есть… Если их слишком рьяно эксплуатировать, они просто вырубают всю систему, чтобы не перегреваться… Понятно?
– Почти, – качнула головой Эльвира Максимовна. – Другими словами – ничего серьезного?
– Насколько я понимаю – нет, – подтвердил Эдик и заложил руки в карманы джинсов, – вполне возможно, что через полчаса мотор остынет и все будет в порядке. Хотя – на всякий случай – нужно девочку показать специалисту…
– Какую девочку? – изумленно спросила Эльвира Максимовна и покосилась на стоящую в сторонке Сашу.
– Да я про машину! – пояснил Эдик. – Это я машины так называю…
Они с Эльвирой Максимовной посмеялись. Саша вдруг заметила, что Эльвира Максимовна смотрит на Эдика не так, как она обычно смотрела на окружающих ее мужчин.
– А если и через полчаса она не заведется? – спросила Эльвира Максимовна.
Эдик снова задумался нижней челюстью.
– Могу предложить такой вариант, – проговорил он, – я вас подвезу в город, а вы оттуда сюда вернетесь уже на машине-аварийке.
– А мою… машину мне здесь оставить, что ли? – не поняла Эльвира Максимовна.
– Да можно и здесь, – пожал плечами Эдик, – чего там… По этой трассе в час две машины проезжают… А вы через полчаса обернетесь… Если поспешить, конечно…
– Ну уж нет, – решительно возразила Эльвира Максимовна, – я свою девочку… то есть машину… здесь без присмотра не оставлю.
– Тогда давайте – ваша подружка поедет со мной, – внес второе предложение Эдик, – в городе она договорится с аварийкой и вернется. А вы пока посторожите свою машину. Так идет?
Эльвира Максимовна с сомнением посмотрела на Сашу. Саша пожала плечами, но углы рта опустила книзу, что всегда означало у нее явное нежелание делать что-либо.
Эльвира Максимовна прекрасно знала, что стоит ей только приказать – и Саша безропотно полезет в джип к Эдику и поедет, куда будет надо. Но вот только сомневалась, что Саша сумеет быстро договориться с работниками аварийной службы, структура которой, судя по всему, находится в этом городе еще в зачаточной фазе, и организовать выезд на помощь.
А Эльвире Максимовне вовсе не улыбалось полдня сидеть в совершенном одиночестве в плавящейся от сумасшедшего южного солнца машине.
«К тому же, – подумала неожиданно для себя Эльвира Максимовна, скользнув взглядом по полуобнаженному торсу Эдика – от мощной челюсти до упруго-выпуклых и коричневых мышц брюшного пресса, – неплохо будет и с мужиком на джипе прокатиться – по старинке. Ради разнообразия, так сказать…»
– Поступим так, – заявила Эльвира Максимовна, – я поеду с вами, Эдик, а девочка… Саша останется сторожить машину.
Эдик пожал плечами.
– Да мне-то что?.. – проговорил он. – Как хотите, так и делайте. Помнишь, что я говорил насчет новых машин, набитых электроникой? – это он обращался к Саше. – Вполне возможно, что когда мотор остынет, она снова придет в норму…
– Точно, – проговорила Эльвира Максимовна, – ты, Саша, вот что – если вдруг такое случится… Ну, минут через пятнадцать…
– Минут через пятнадцать самое время, – встрял Эдик, – мотор за это время вполне успеет охладиться. Если, конечно, мой диагноз верен. Но я вообще-то кое-что в машинах понимаю…
– Если минут через пятнадцать машина сможет ехать, – продолжала Эльвира Максимовна, – ты поезжай медленно вперед – встретишь меня с аварийкой. Тогда не придется платить полную стоимость за вызов.
– А не лучше нам с вами вдвоем подождать в машине, – высказалась Саша, которой очень не хотелось оставаться одной, – если минут пятнадцать…
– Так мне везти кого-нибудь в город или нет? – поинтересовался Эдик, отлипая от борта своего джипа. – Имейте в виду, что я уезжаю сейчас. Минут пятнадцать мне ждать нельзя. Меня в городе дела ждут…
– Везти, везти, – заторопилась Эльвира Максимовна, делая шаг в сторону джипа, – кто его знает. Вдруг и через пятнадцать минут, и через полчаса машина не заведется. А нам тут ждать другой попутки…
– Очень долго, – подтвердил, перебив, Эдик и открыл дверцу со стороны своего водительского сиденья, – очень долго ждать.
– Вот, – сказала Эльвира Максимовна, – как советует нам Эдик, так и поступим, – взгляд ее снова задержался на шоколадном прессе Эдика. – Только что нам делать, если мы вдруг разминемся с Сашей?
– Проще простого, – быстро заговорил Эдик. – У въезда в город есть кафе. Называется – «Придорожное». Вы там встретитесь, если что.
– Отлично! – Эльвире Максимовне этот план понравился. – Запомнила, Саша? Кафе «Придорожное».
– Мимо него не проедешь, – проговорил Эдик, усаживаясь в джип, – трасса-то здесь одна, и на этой трассе – на оставшемся до города отрезке пути – одно такое кафе и есть…
– Ты все поняла? – спросила Эльвира Максимовна у Саши.
– Да, – кивнула Саша и вздохнула.
– Да не куксись ты! – уже обходя джип, чтобы сесть рядом с Эдиком, успокоила Сашу Эльвира Максимовна, – права у тебя есть. Доверенность на машину я тебе выписала. Водишь ты нормально… Вроде.
– Да тут и водить нечего, – снова встрял Эдик, – все время по прямой и по прямой. А машин мало ходит, так что, если даже захочешь, врезаться в кого-нибудь тебе будет трудновато.
Они с Эльвирой Максимовной посмеялись. Эдик завел мотор.
– Ну, до встречи! – крикнула Эльвира Максимовна Саше, стараясь свои птичьим голоском перекрыть шум мощного мотора джипа. – Смотри ничего не перепутай! Пятнадцать минут или немного больше жди. Потом попробуй завести машину. Потом, если получится, поезжай медленно навстречу мне…
Окончания фразы слышно уже не было. Вышвырнув из-под задних протекторов два фонтанчика белой, выжженной солнцем пыли, джип помчался вдоль по дороге и очень скоро превратился в черную точку, а потом совсем исчез.
* * *
У Саши из головы не шел одноглазый бородач. В душной даже со всеми опущенными стеклами машине ее клонило ко сну, но она боялась закрыть глаза, чтобы снова не появилась в ее сознании гнусная черная рожа, пересеченная через глаз глухой повязкой.
Наконец, устав от мутного состояния полусна, она достала с заднего сиденья бутылку тепловатой минеральной воды и, перегнувшись из полуоткрытой дверцы машины, сполоснула лицо.
– Должно быть, прошло уже пятнадцать минут, – сказала она себе и, взявшись за ключ в замке зажигания, попыталась завести машину.
Мотор взревел, машина задрожала, готовая рвануть вперед.
– Завелась… – с удивлением проговорила Саша, – надо же – чудеса какие… Как будто и не глохла полчаса назад.
Машина тронулась с места. Ехала Саша на первой скорости – очень-очень медленно.
«Наверное, это смешно со стороны выглядит, – подумала Саша, – такой массивный автомобиль, а движется, будто дорогу себе нащупывает в темноте».
Подтверждение этому предположению Саша получила немедленно – пронесшийся мимо нее в сторону города какой-то шальной подросток-мотоциклист, обернулся и широко разинул рот, развалив на две половинки прыщавую рожу.
Саше даже показалось, что до нее долетели обрывки издевательского хохота.
– Ну и что, – проговорила Саша и увеличила скорость на два километра в час, – зато я имею возможность встретить Эльвиру Максимовну здесь – на шоссе, а не торчать в какой-то забегаловке на въезде в город. Представляю, как жлобы в этой забегаловке будут на меня пялиться. И пытаться угостить теплым советским шампанским производства города Учкудук…
Как медленно ни тащился по трассе спортивный автомобиль, управляемый Сашей, и как ни вглядывалась Саша в зыбкую от жары даль, машина аварийной помощи все не показывалась.
Зато замаячило впереди какое-то длинное одноэтажное строение, похожее на забытый кем-то у дороги вагон поезда и строительный барак – одновременно.
Скоро можно было разобрать и вывеску – «Кафе "Придорожное".
– Судя по всему, так и придется мне ждать в этом кафе мою Эльвиру Максимовну, – пробормотала под нос себе Саша, – никуда не денешься…
«А может быть, – шевельнулась у нее мысль, – что Эльвира Максимовна уже ждет меня там? Вряд ли – она же не знает наверняка, что машина ее пришла в норму…»
Саша подкатила к кафе. Поставила машину так, чтобы ее легко можно было заметить с дороги, и направилась в кафе.
ГЛАВА 3
Зал кафе «Придорожное» представлял собой довольно широкую комнату, сплошь заставленную двухместными деревянными столиками. Потолки в зале были такие низкие, что Саша вполне могла дотронуться до них кончиками пальцев, если бы поднялась на цыпочки.
Эльвиры Максимовны в зале не было. За столиками сидели несколько мужчин, судя по виду – водителей-дальнобойщиков.
Саша вспомнила, что видела стоящие впритык друг к дружке пять или шесть грузовиков.
До отказа используя недолгую паузу остановки в пути, водители жадно поглощали довольно подозрительные на вид сосиски и поджаренную колбасу, наливались чаем и кофе, которые здесь подавали в одинаковых пол-литровых кружках; яростно дымили сигаретами.
Появление Саши вызвало их естественный интерес. Все взоры немедленно обратились к ней.
Присев за столик в углу, Саша, ожидая официанта, принялась смотреть в окно.
Через некоторое время до нее стали доноситься обрывки разговора, предметом которого, как несложно было догадаться, была она.
Выслушав различные мнения о размере собственных бюста и бедер, о длине юбки и нравах современной молодежи вообще, озвученные, впрочем, в тоне, который нельзя было назвать неодобрительным, Саша, так и не дождавшись официанта, проследовала к стойке бара и заказала себе кофе.
«Странно, – думала она, – уже целый час прошел с тех пор, как мы с Эльвирой Максимовной расстались, а ее все нет. Этот Эдик говорил ведь – через полчаса…»
Саша допила свой кофе, и в голову ей пришла другая мысль.
«А может быть, Эльвира Максимовна сейчас развлекается с этим самым Эдиком? – размышляла Саша. – Вон как она смотрела на его пузо…»
Семь чашечек из-под кофе, опрокинутых на блюдцах, были похожи на семь диковинных корабликов на серой скатерти столика.
Солнце клонилось к закату – багровый глаз заполнил все окошко, рядом с которым сидела Саша.
«Скоро стемнеет, – устало стучала в голове Саши одна и та же мысль, – где же Эльвира Максимовна? Может быть, она не заметила машину и проехала мимо – искать меня на трассе? Да нет – я машину поставила так, что с дороги ее не заметить совершенно невозможно… Тогда что же? Неужели она до сих пор развлекается с этим Эдиком»?
Саша вытащила из кармашка юбки монетку, одной рукой подкинула ее вверх, другую поспешно выставила вперед, успев поймать ее, когда она уже приближалась сверху к плоскости стола.
– Орел или решка? – прошептала Саша, глядя на свой сжатый кулак. – Если орел, тогда посижу еще немного здесь… Выпью кофе. А если решка – тогда… А что тогда? Что мне остается делать, кроме того, как сидеть здесь и ждать Эльвиру Максимовну? Куда мне ехать ее искать?
И вдруг вспыхнула мысль, внезапная и сильная – такая, что, едва появившись в сознании, она заставила Сашу тихонько вскрикнуть:
«Как это раньше-то не догадалась?! Все эти постоянные разговоры Эльвиры Максимовны о том, что если бы ей найти настоящего мужика… Такого, каких теперь не осталось. Неужели в Эдике она увидела свой идеал мужчины?.. Увидела – так и есть, чего я себя обманываю… А увидев, укатила с ним куда-нибудь, не потрудившись даже предупредить меня… А впрочем, постойте! Вполне возможно, что она была в этом кафе, когда я, как улитка, тащилась по трассе, и… И оставила мне записку! Ну, конечно! Что же это я, дура такая, сижу здесь и кофе пью… Записка у этого бармена, надо ее только спросить. Я ведь знаю Эльвиру Максимовну – она во всем точность любит, ни в чем неясностей не допускает…»
Саша поднялась из-за стола и вдруг заметила, что все еще держит монетку в сжатом кулаке.
– Решка, – увидела она, расцепив пальцы, – да к черту, все равно ехать никуда не придется…
Она подошла к стойке бара. Толстяк-бармен, которому, судя по его внешнему виду и манере поведения, больше подошло бы слово «буфетчик», лениво поднял на Сашу заплывшие жиром глазки.
– Еще кофе? – осведомился он. – А не лопнешь? Почти полбанки выпила…
Эльвиры Максимовны в зале не было. За столиками сидели несколько мужчин, судя по виду – водителей-дальнобойщиков.
Саша вспомнила, что видела стоящие впритык друг к дружке пять или шесть грузовиков.
До отказа используя недолгую паузу остановки в пути, водители жадно поглощали довольно подозрительные на вид сосиски и поджаренную колбасу, наливались чаем и кофе, которые здесь подавали в одинаковых пол-литровых кружках; яростно дымили сигаретами.
Появление Саши вызвало их естественный интерес. Все взоры немедленно обратились к ней.
Присев за столик в углу, Саша, ожидая официанта, принялась смотреть в окно.
Через некоторое время до нее стали доноситься обрывки разговора, предметом которого, как несложно было догадаться, была она.
Выслушав различные мнения о размере собственных бюста и бедер, о длине юбки и нравах современной молодежи вообще, озвученные, впрочем, в тоне, который нельзя было назвать неодобрительным, Саша, так и не дождавшись официанта, проследовала к стойке бара и заказала себе кофе.
«Странно, – думала она, – уже целый час прошел с тех пор, как мы с Эльвирой Максимовной расстались, а ее все нет. Этот Эдик говорил ведь – через полчаса…»
Саша допила свой кофе, и в голову ей пришла другая мысль.
«А может быть, Эльвира Максимовна сейчас развлекается с этим самым Эдиком? – размышляла Саша. – Вон как она смотрела на его пузо…»
* * *
Семь чашечек из-под кофе, опрокинутых на блюдцах, были похожи на семь диковинных корабликов на серой скатерти столика.
Солнце клонилось к закату – багровый глаз заполнил все окошко, рядом с которым сидела Саша.
«Скоро стемнеет, – устало стучала в голове Саши одна и та же мысль, – где же Эльвира Максимовна? Может быть, она не заметила машину и проехала мимо – искать меня на трассе? Да нет – я машину поставила так, что с дороги ее не заметить совершенно невозможно… Тогда что же? Неужели она до сих пор развлекается с этим Эдиком»?
Саша вытащила из кармашка юбки монетку, одной рукой подкинула ее вверх, другую поспешно выставила вперед, успев поймать ее, когда она уже приближалась сверху к плоскости стола.
– Орел или решка? – прошептала Саша, глядя на свой сжатый кулак. – Если орел, тогда посижу еще немного здесь… Выпью кофе. А если решка – тогда… А что тогда? Что мне остается делать, кроме того, как сидеть здесь и ждать Эльвиру Максимовну? Куда мне ехать ее искать?
И вдруг вспыхнула мысль, внезапная и сильная – такая, что, едва появившись в сознании, она заставила Сашу тихонько вскрикнуть:
«Как это раньше-то не догадалась?! Все эти постоянные разговоры Эльвиры Максимовны о том, что если бы ей найти настоящего мужика… Такого, каких теперь не осталось. Неужели в Эдике она увидела свой идеал мужчины?.. Увидела – так и есть, чего я себя обманываю… А увидев, укатила с ним куда-нибудь, не потрудившись даже предупредить меня… А впрочем, постойте! Вполне возможно, что она была в этом кафе, когда я, как улитка, тащилась по трассе, и… И оставила мне записку! Ну, конечно! Что же это я, дура такая, сижу здесь и кофе пью… Записка у этого бармена, надо ее только спросить. Я ведь знаю Эльвиру Максимовну – она во всем точность любит, ни в чем неясностей не допускает…»
Саша поднялась из-за стола и вдруг заметила, что все еще держит монетку в сжатом кулаке.
– Решка, – увидела она, расцепив пальцы, – да к черту, все равно ехать никуда не придется…
Она подошла к стойке бара. Толстяк-бармен, которому, судя по его внешнему виду и манере поведения, больше подошло бы слово «буфетчик», лениво поднял на Сашу заплывшие жиром глазки.
– Еще кофе? – осведомился он. – А не лопнешь? Почти полбанки выпила…