Сергачева Юлия. Привкус магии

   Укрывшись, я аккуратно прослушал сеть над центром, стараясь не вызвать даже малейших колебаний. Это было, в общем, несложно. Требовалось изрядное усилие и большой выброс энергии, чтобы колыхнуть эту махину. Я проявил, наверное, излишнюю осторожность.
   Однако, обжегшись на василиске, стороной обходишь ужей…
   Выбрав безопасный коридор в прорехах плетенки, я позвал. Ветер послушно лизнул щеки холодом и унес призыв. Почти сразу я получил отклик и, ухватив невидимую нить, обрадованно потянул к себе. Никто не покушался на капсулу с вещами?..
   В то же мгновение мне показалось, что ниточка напряглась чуть сильнее, чем следовало. Я резко отряхнул ладони, разрывая контакт, и метнулся в зев ближайшего супермаркета. Големы на входе лязгнули золотыми доспехами вхолостую, не успев выговорить приветствие.
   Я завернул в отдел сухих завтраков, где толклось на редкость много покупателей, придирчиво изучающих текст на упаковках. На туристов покупатели не походили. Не иначе это местная традиция аборигенов – скупать сухие завтраки еще до рассвета. Вдохновленный их примером, я немедленно замаскировался под аборигена, ухватив ближайшую коробку и отсутствующе уставившись на текст.
   «Сухой завтрак «Золотые колечки» предназначен для здорового и полноценного питания взрослых и детей…»
   Легкая заминка, возникшая при контакте, означала только одно – кто-то уже успел прицепить коготок к моему шарику. Легкий и практически невесомый. Я бы и не заметил его, если бы не потрясения предыдущих часов, обостривших паранойю до предела.
   «…В состав «колечек» добавлен волшебный наполнитель от фирмы «Чудодей», придающий продукту золотое сверкание и искристость, а также…»
   За коготком потянулась бы паутинка прямиком ко мне. Собственно, этого следовало ожидать. Но попробовать все равно стоило. Если мне не повезет с ближайшими Вратами, то придется искать другие, а для этого нужны деньги и документы. Жаль, что простейшее из возможных решений оказалось ловушкой.
   «…Подарочное кольцо из золота фей в каждой упаковке будет радовать Вас или Ваших детей своей красотой целых десять дней. А по окончании срока кольцо превратится в купон. Собрав пятьдесят купонов, Вы сможете участвовать в розыгрыше уже настоящего кольца из золота гномов…»
   Гм, соблазнительно. Особенно если учесть, что последняя моя трапеза состояла из не искрящегося золотом печенья и пары чашек кофе. Надо бы перекусить поплотнее.
   Я алчно огляделся и застыл, таращась в зеркало над стеллажами.
   В дверь супермаркета вошли двое. Высокая молодая женщина равнодушным жестом запечатала уста сразу обоих големов и отсекла старшего приказчика, сунувшегося было навстречу. Ее коллега даже не повернул головы. Вот любопытно, отстраненно подумал я, глядя на обомлевшего приказчика, обслуга вычисляет волшебников при исполнении сразу и безошибочно, даже не обладая зачатками магического дара. Простым внутренним чутьем. Кто-то из исследователей даже проводил работу по изучению этого феномена.
   Напарник женщины – среднего роста крепыш – двинулся на второй этаж супермаркета, а она сама повернула в гастрономический отдел. Один из младших приказчиков в отдалении следовал за ней предупредительной тенью.
   Я как можно небрежнее поставил коробку с завтраком на полку и с деланной неспешностью пошел вдоль стеллажей, повернувшись к магине спиной. Бежать глупо и опасно. Прошло слишком мало времени. По тревоге могли вызвать ближайшие патрули, чтобы обыскать окрестности. Вот они и ищут. Кого-нибудь.
   От фальшивой небрежности походки у меня даже позвоночник свело.
   Магиня нагоняла, целеустремленно двигаясь по соседнему ряду. Я не оглядывался, но чуял ее приближение. Спину пекло. Женщина тратила на каждого встречного покупателя пару секунд, небрежно пролистывая его, как книжку в библиотеке в поисках нужной. Иногда кто-нибудь задерживал ее внимание чуть дольше – и только. Считается, что распознать мага можно лишь в работе. Вот сейчас и проверим.
   Мне в затылок словно вонзилось раскаленное шило. Я едва удержал вопль, конвульсивно дернувшись. Проклятый Пожиратель разрушил систему самозащиты, и для восстановления ее прошло еще слишком мало времени.
   – Прошу прощения, – рассеянно пробормотала магиня мне в спину.
   От удивления я оглянулся, но она уже шла мимо, не потратив на меня даже тех лишних секунд.
   Магиня, вне всякого сомнения, прочитала во мне мага, как и чистильщики в электричке. Только мага мелкого. И поэтому извинилась за причиненные неудобства. Шило-щуп предназначалось для оценки уровня магической силы. Если бы оно наткнулось на щит или почуяло глубину, то магиня подняла бы тревогу. Но те, кто меня искал, похоже, еще не знали о произошедших изменениях. Пока не знали.
   Я перевел дыхание, глядя, как магиня удаляется.
   Пожилая женщина в длинном платье выпустила из рук сочно шмякнувшийся об пол пакет с творогом и даже не заметила этого. Пальцы ее скрючились, а лицо неприятно исказилось. Казалось, женщина внезапно почувствовала дурноту.
   – Сударыня, вам нехорошо? – встревожился мужчина в клетчатой кепке, отворачиваясь от изобилия йогуртов.
   Женщина засипела. Неразличимый простым зрением, бешеный черный огонь объял ее с ног до головы. В стороны, как иглы встревоженного дикобраза, полетели вместо искр мелкие черные вредоносные иголки.
   Ведьма! Испугалась, почуяв магиню. Наверняка ей запрещено жить в Звеннице. Города с населением свыше тысячи зрителей по традиции закрыты для ведьм еще со времен Холодной Чумы.
   Иголки вонзались в упаковки с молоком, превращая их содержимое в гнилую простоквашу. Крышки стаканчиков со сметаной и сливками вздувались и лопались на глазах. Бутылки с кефиром вспенились, как шампуни. Приказчик издалека заприметил неладное и издал негодующий возглас.
   Я еще не успел опасно сблизиться с ведьмой, но стоящий в паре шагов от нее владелец клетчатой кепки вдруг замер. Он вряд ли почуял, как в него втыкаются десятки мелких иголок, но побелел, схватился за сердце и стал оседать на мраморный пол, пытаясь удержаться за тележку с продуктами. Тележка со звоном повалилась.
   Это заставило-таки магиню переключить внимание.
   – Не двигаться! – хлестнуло словно плетью.
   И все застыли, даже ошалевший от ущерба приказчик.
   Затем голос магини зазвучал негромко и мелодично, а от невнятно произнесенных ею слов воздух взялся стеклянной решеткой. Ведьма заверещала, когда вокруг нее сомкнулась невидимая скорлупа, обратившая черный огонь внутрь. Покупатели встрепенулись и принялись пугливо вертеть головами. Со второго этажа бежал напарник магини. А от дверей неуверенно потянулись охранники.
   – Внимание! – Повелительность в голосе магини не допускала и тени сомнения, что ей могли бы не повиноваться. – Всем соблюдать спокойствие. Служба охраны успешно провела задержание опасного элемента.
   Ее напарник сплел смиряющую петлю и набросил на жертву. Ведьма смолкла, захлебнувшись криком. Лицо ее отекло и стало неподвижным, только глаза продолжали яростно сверкать.
   Оба мага сноровисто поволокли добычу к выходу.
   Один из приказчиков склонился над мужчиной в клетчатой кепке, вызывая «скорую» по мобильнику. Другой мрачно озирал потраву на полках с молочным изобилием. В гастрономическом отделе супермаркета стали скапливаться любопытствующие.
   В общем, ситуация складывалась наилучшим образом для незаметного исчезновения.
 
   Ехать за город согласился только четвертый водитель из тех, кого все же удалось остановить. При этом пришлось выложить почти треть наличных денег. Впрочем, сожалеть о финансовых потерях неуместно. Главное – добраться до нужного места, а там уже деньги не потребуются.
   Все дорогу я периодически задремывал и во сне смутно сокрушался об оставленных в супермаркете «Золотых колечках». Я так спешил удрать из города, что даже на еду не нашел времени. Вообще-то в детстве мне приходилось голодать по нескольку дней, но вспоминать былые навыки лишний раз не хотелось.
   – Приехали, – сообщил водитель недовольно.
   Он оказался субъектом мрачным и за всю дорогу не проронил ни звука. И за подобный комфорт даже не пришлось доплачивать.
   – А где… – неопределенно начал я.
   – Там, за деревьями, – угадал ход моих мыслей водитель.
   И верно, за шеренгой деревьев просматривался отрезок боковой дороги и ограда.
   Я выбрался наружу, зябко поеживаясь. Машина брезгливо фыркнула, круто развернулась на пустом шоссе и унеслась обратно к городу, оставив меня в компании со слегка покосившейся табличкой на повороте: «Частное владение. Въезд без приглашения воспрещен».
   Снова дом на отшибе, кисло подумал я. Но был не совсем прав. С другой стороны шоссе, в долине, заросшей осинами и березами, маячила крыша еще одного особняка. Соседи у господина вице-губернатора имелись. Наверняка тоже какие-нибудь местные шишки.
   То, что Врата находятся на территории загородного владения господина вице-губернатора, я запомнил случайно и удивился мимолетно. С вице-губернатором мне довелось столкнуться один раз в момент моего прибытия. По традиции Белые ставят в известность о появлении в зоне их влияния чужаков местное начальство, не имеющее отношения к магическим школам. И меня продемонстрировали мэру, губернатору, полицмейстеру и еще кое-каким чинам на приеме.
   Человека более далекого от магии, чем вице-губернатор, мне встречать не доводилось. А в его загородном доме расположен важный магический объект. Он сам-то об этом знает?
   …Воздух был насыщен магией как водяными парами перед дождем. Казалось, еще немного, и скопившееся напряжение выпадет в осадок шаровыми молниями или все вокруг заискрится. К тому же слегка пованивало падалью.
   Опасности не ощущалось, но все равно было неспокойно.
   Осмотревшись, я двинулся вдоль ограды, выполненной в нарочито деревенском стиле: вбитые в землю столбы удерживают небрежно отесанные поперечные бревна. Каждое такое потемневшее от времени бревно оплетал легкомысленный плющ, усыпанный ярко-желтыми цветами. Воздух над их раскрытыми чашечками отчетливо подрагивал.
   Если приглядеться, то по периметру ограждения можно найти десяток-другой разлагающихся трупиков неосторожных птиц или белок. Вот откуда амбре. Издержки безопасности.
   Ну что ж. Здесь мы не пойдем.
   За деревьями проступал массивный силуэт дома, выдержанного все в том же крестьянском стиле. Эдакий трехголовый теремок. Во всех окнах свет, и ветер периодически доносит обрывки музыки, голоса и смех. Праздник у них там, что ли…
   Что-то резко щелкнуло и негромко раскатисто бухнуло. Я втянул голову в плечи. А в светлеющих небесах над теремком распустился и завертелся огненный многоцветный зонтик. Сразу же снова громыхнуло, и следом вверх взвилась исполинская жар-птица.
   Ах, вот отчего так несет волшбой. Они тут магические фейерверки запускают. Точно что-то празднуют. Тем лучше. При таком загрязненном фоне мелкое колдовство сойдет незамеченным. Надо только отыскать слабый участок.
   Ночная изморозь на высоких, подсохших травах уже растаяла, и штаны до колен вымокли, пока я брел вдоль периметра усадьбы. В какой-то момент деревья расступились и позволили разглядеть губернаторский особняк во всей красе. Громоздкое сооружение со множеством пристроек. В окнах мельтешат силуэты. Перед парадным входом десяток-другой дорогих разномастных автомобилей.
   Деревянная ограда вскоре сменилась глухой бетонной стеной высотой в два раза выше человеческого роста. Задворки вице-губернаторского дома припрятали от посторонних глаз. Не очень эстетично, зато надежно. По верху забора тянулись провода, – надо полагать, под напряжением. А деревья, что росли вдоль стены, старательно вырубили.
   Я потрогал шершавую, холодную поверхность стены. Пальцы покалывало – стену грамотно заговорили. Попробовать излюбленную Белыми громовую трубу? Как раз они-то на шум и сбегутся, да и вся ограда может рухнуть. Камнеломку запустить? Нет, бетон она не ест…
   Я задумался. Можно было еще побродить вдоль ограды, но вряд ли это что-нибудь даст. Я обойду все владение по кругу и вернусь к главным воротам. А там останется только постучать и напомнить вице-губернатору, если он дома, о старом знакомстве.
   Погодите-ка… А где мой призрачный приятель?
   Трава вокруг вмиг поседела, покрывшись изморозью.
   «Здесь… здесь…»
   От унылой интонации дрожь пробирает и зубы начинает ломить, словно ледяной воды хлебнул. Объяснить что-либо призраку еще труднее, чем послушной, но глупой дворняге. Но в конце концов я добился своего. На несколько секунд тень обозначилась резче и стала почти черной, так что даже можно было различить остроносый профиль бедолаги Ноилла. Затем тень стала бледнеть и впитываться в серый бетон, как разлитое масло. А сам бетон принялся светлеть и крошиться. Посыпался песок. Участок стены дряхлел на глазах.
   – Достаточно, Ноилл.
   Призрак не отозвался. Скорее всего, он исчерпал свой ресурс и растворился. На время, конечно. Так легко от призрака не отделаешься.
   С наружной стороны участок бетонной стены выглядел достаточно старым, и, казалось, довольно малейшего толчка – и он рассыплется в прах. Трещины иссекли его как морщины слоновью шкуру. Но угадать, насколько глубоко проник призрак, отсюда было невозможно.
   Я внятно, хотя и стуча зубами, заговорил руку усилителем и саданул стену кулаком. Взметнулась пыль, и каменная труха посыпалась под ноги. Приободрившись, я толкнул стену плечом и с глухим воплем вывалился с противоположной стороны. Преграда в конце оказалась прочнее, чем думалось, и приложился я крепко.
   Потирая пострадавшее плечо и сплевывая пыль, огляделся. К счастью, здесь разрослись декоративные кустарники с мелкими красными ягодками, по замыслу дизайнера драпирующие бетонную неприглядность стены, поэтому мое появление прошло незамеченным. Если тут вообще было кому замечать…
   От дома неслась смутная музыка и невнятные вопли. Похоже, вечеринка началась еще вчера и заканчиваться не собиралась. Вряд ли можно так упиться в столь ранний час.
   Весь перемазанный красным ягодным соком и утыканный колючками, я выбрался из цепкого кустарника. Дорожка между деревьями, выложенная узорчатой плиткой, гостеприимно звала прямо к парадному входу, но пришлось проигнорировать ее приглашение и свернуть влево.
   Если я правильно помню схему, здешние Врата привязаны к водной стихии. Значит, искать надо воду. Маловероятно, что имелся в виду водопровод.
   Ветерок донес запах печеного мяса. Я судорожно сглотнул. В голову закралась шальная мысль: а что, если выдать себя за гостя? Сейчас все наверняка настолько пьяны, что не отличают своих от чужих. Да и вряд ли они вообще знают друг друга. Судя по количеству машин, вечеринка была шумной…
   Потребовалось некоторое усилие, чтобы отогнать соблазн.
   Снова громыхнуло, и над крышей особняка взмахнул иссиня-черными крыльями гигантский огнеглазый грифон. Надо полагать, тот, кто его запустил, уже был изрядно навеселе, поэтому грифон взлетел вверх ногами, что ничуть не помешало ему злобно шипеть на облака и сверкать пламенными очами.
   Заглядевшись на грифона, я споткнулся, нырнул носом вперед. Чертыхнувшись, приземлился на руки и обнаружил сначала ботинки, торчащие из-под куста, а затем и владельца этих ботинок, безжизненно валявшегося под сенью колючих ветвей. На вид ему было лет пятнадцать. Рубашку бедолаги испятнали багровые кляксы. По щеке уныло полз замерзший жучок. И. выглядел лежащий как-то не очень свежо…
   …Нет, все-таки живой. Вялая рука смахнула жучка со щеки, и лежащий шумно вздохнул, переворачиваясь на бок. Воздух наполнила вонь перегара и сладковатый аромат лиловых поганок.
   Я отшатнулся. Бес их знает, что у них тут за развлечения для несовершеннолетних…
   Дорожка кокетливо вильнула к просторной лужайке за особняком, окруженной мрачного вида, старыми, разлапистыми вербами. В центре лужайки вертикально стояли узкие замшелые валуны высотой в человеческий рост. Камни сторожили гладкое зеркало крошечного озерца-родника, взятого в оправу из разноцветной плитки.
   Ага! Кажется, пришли.
   Я остановился, присматриваясь. В целом все выглядело мирно и спокойно. Эдакий уголок отдохновения души. Даже вон пара скамеек установлена между камнями. Очевидно, это владелец дома постарался. Очень уж эти скамейки выпадали из общего настроения – зыбкого, мрачноватого, выжидающего.
   И все время кажется, что за тобой наблюдают. Равнодушно, но внимательно. Камни эти настораживают. Вряд ли Белые оставили Врата без охраны. Вон тот валун, что справа, очень смахивает на искоса смотрящего пса. Да и сосед его… зевнул.
   Я затаил дыхание.
   Камень шевельнулся, разворачиваясь в большеголовую каменную собаку величиной с крупного пони. Клацнул зубами, заглатывая новый зевок. Лениво потянулся, осыпая со шкуры каменную крошку. Второй пес так же неспешно и по-кошачьи вытянул вперед поочередно обе лапы, рыхля землю когтями.
   Вообще-то на собак эти угловатые, нескладные создания походили лишь отдаленно. Словно заготовки скульптора – наспех и грубо обтесанные куски мрамора, где форма скорее угадывается. Но двигались твари легко и бесшумно, несмотря на изрядный вес. И скорость, если верить справочникам по неестественной зоологии, развивали сумасшедшую. Бежать от них так же бессмысленно, как и сражаться с ними голыми руками.
   У меня неприятно засосало под ложечкой. Отступать поздно, стражи уже заметили меня, но оставаться на месте, ожидая своей участи, было невыносимо.
   Первый пес направился ко мне, не сводя пристального взгляда тусклых, едва обозначенных глаз. Зубы в приоткрытой каменной пасти с виду тупые, но человеческие кости они запросто дробят в щепки.
   На каменных монстров, конечно, есть управа. И одолеть их не так уж и сложно. Приличному магу с полным резервом сил…
   Не мне то есть.
   Второй пес не спеша потянулся за своим собратом. Беззвучные, массивные, пахнущие стылым, влажным камнем. Шероховатые шкуры выщерблены непогодой. Врата твари стерегли, наверное, не одно столетие. Таких стражей делали веков пять-шесть назад.
   Самое глупое, что сейчас можно сделать, это с фальшивым дружелюбием похлопать себя по бедру, нервно выдавив приторное: «Привет, собачки!»
   – П-привет… – сказал я, кося глазом в поисках путей к отступлению.
   Первый пес слегка наклонил голову, как настоящая собака. Выражение почти бесформенной морды не изменилось, пес скрежетнул челюстями… и вдруг вильнул хвостом. Второй сразу же отвернулся и двинулся обратно к своему месту в хороводе валунов.
   Ну надо же! А настоящие собаки не ведутся на сладкую приветливость незнакомцев.
   Переведя дыхание, я машинально похлопал оставшегося зверя по спине, обросшей ярко-зеленым мхом. Спина оказалась, как и положено, твердой, холодной и слегка скользкой.
   – Хор-рошая зверюга… – севшим голосом выдавил я.
   В наше время оживлением камня почти никто не занимается. Проще купить у Белых какого-нибудь полуэлектронного-полумагического голема, чем возиться со сложнейшими заклинаниями. Но отчего-то роботы при всей их полезности никогда не выглядят настолько живыми, самодостаточными и слегка загадочными.
   Стражи потеряли ко мне всякий интерес. Я сделал несколько осторожных шагов к озеру – они даже не повернули морды. Уже смелее я миновал незримую линию, обозначенную кольцом камней, и остановился, вглядываясь в темную, тяжелую и гладкую, как шелк, воду. Потом окунул руку, убедившись, что вода ледяная и прозрачная, а дна все равно не различить. Похоже, здесь очень глубоко. Не лужица, а настоящий омут.
   Присутствие волшбы почти не ощущалось. Так, слабый привкус. Наверное, Врата давно не использовались. Черное, мерцающее зеркало отражало мою сосредоточенную физиономию почти без искажений. Между плитками, укреплявшими берега, проросла трава и мелкие лиловые цветы. Ветер молчал, но цветы слегка покачивались, кивая венчиками.
   От дома донесся пронзительный автомобильный сигнал. Скрипнула невидимая дверь. Кто-то резко и неприятно засмеялся. Зазвенело бьющееся стекло.
   В кольце камней звуки усиливались стократ.
   «…Так рада, что ты наконец приехала. Это пьяное стадо мне порядком обрыдло…» – внятно произнес девичий голос будто бы прямо за моим плечом. На самом деле говорили, похоже, возле парадного входа в особняк.
   «…Пришлось заканчивать кое-какие дела…» – отозвалась вторая собеседница.
   «…Не много потеряла…»
   Голоса отсекло. Видимо, девушки вошли внутрь здания.
   Я растер окоченевшую от холодной воды ладонь. Лезть в этот выстуженный родник не хотелось. Пусть мне и хорошо известно, что Врата размыкаются в долю мгновения и даже брызги не успеют упасть, как я окажусь в другой части мира.
   Впрочем, раз Врата давно не использовались, их еще надо инициировать. Понятное дело, что лучшего Ключа, чем человеческая кровь, древние строители Врат не придумали. Надо полагать, тогда у них подобного расходного материала было навалом. А ныне живущим приходится жертвовать свои собственные ресурсы. И чем дольше Врата не действовали, тем больше необходимо крови. Парой капель не отделаешься. Подозреваю, что для пробуждения легендарных Мертвых Врат понадобится выжать себя досуха.
   И ведь надо еще придумать, как добыть этот нужный ресурс, учитывая, что даже тупого перочинного ножа у меня с собой нет. Перекусывать вены зубами как-то не принято…
   Порыскав вокруг, я отыскал стеклянный осколок, ополоснул его в воде и, морщась и чертыхаясь, черканул поперек ладони. Кисть тупо ожгло, и горсть довольно быстро стала заполняться алой жидкостью. Слишком глубоко порезал, не рассчитал остроты инструмента. Не подхватить бы какую-нибудь инфекцию…
   Кровь уже побежала по запястью, пачкая рукав куртки. Я занес руку над водой. Горячие капли из горсти беззвучно упали в черное зеркало, рождая смутные быстрые вихри под неподвижной поверхностью. Пахнуло талой водой и металлом. Каменные стражи не отрываясь наблюдали за мной, и взгляд их был тяжел, как свинец.
   Глубоко вздохнув, я шагнул прямо в центр родника.
   …И со всего размаху будто врезался в глухую стену. В голове зазвенело от удара. В рот, нос и уши хлынула ледяная вода. Оглушенный и ошеломленный, я сразу же пошел на дно. И омут жадно сцапал добычу, утягивая еще глубже…
   Глаза застила черная пелена. От царящего вокруг мрака и холода я мигом поддался паническому ужасу и отчаянно забил руками, желая выбраться любой ценой. И зря. Водоворот на дне озера был цепким и безжалостным. С таким нельзя сражаться…
   Повинуясь то ли остаткам здравого смысла, то ли просто обессилев, я позволил течению утащить себя почти на самое дно, где в ледяной воде кружились острые льдинки, и, лишь когда хватка омута ослабла, рванул в сторону. Легкие жгло огнем. Руки и ноги сводило от холода и усталости. Я уже не надеялся выплыть, когда поверхность раскололась, взорвавшись немыслимым светом и теплом.
   Из последних сил я вцепился в клочья прибрежной травы.
   – Вот псих, – произнесли отчетливо и как-то брезгливо.
   После непроглядной озерной тьмы мир наверху ослеплял яркостью, поэтому я не сразу различил силуэты двух девушек, стоящих поодаль, возле камней. Одна, чуть повыше, в вечернем открытом платье и в наброшенном поверх него плаще. Другая в обычной курточке и брюках.
   – …Помочь, – сказала одна из девушек, та, что в штанах, делая шаг в мою сторону.
   – Оставь, сам вылезет, – отозвалась вторая раздраженно. Голос у нее был редкой мелодичности. – Ведь предупреждали же всех, что вода здесь опасна!
   Я в изнеможении выкарабкался на берег, пытаясь совладать с дрожью и кашлем. Левую руку дергало, словно током, и по пальцам вновь потекла кровь.
   Девушки все-таки приблизились.
   – Ну так и есть, – презрительно проговорила обладательница мелодичного голоса. – Опять все в крови. Очередной самоубийца – какая пошлость… Как же они меня достали!
   В силу понятных обстоятельств меня не слишком занимала болтовня этих барышень до сего момента, но не взглянуть на столь самоуверенную девицу даже сейчас было невозможно. Я поднял глаза, намереваясь разразиться не слишком светской тирадой, да так и замер…
   Да, пожалуй, она имела право быть столь самонадеянной.
   Никого столь совершенного мне прежде встречать не доводилось. Большие темные глаза словно горели на изящно округленном лице. От каждого взмаха длинных ресниц замирало сердце. Темные волнистые волосы, струясь по плечам, стекали до пояса. Жемчужная кожа светилась в глубоком вырезе платья.
   Принцесса из сказки. Восхитительная фарфоровая статуэтка. Во взгляде такая же неприкрытая фарфоровая скука.
   – Неправда это все, – раскрыв розовые, мягко очерченные губы, обронила устало она.
   – Что именно? – с усилием уточнил я.
   – Нет в этом пруду никакого волшебства. А самоубийцы не возвращаются. А если бы и возвращались, то подобные уроды мне все равно неинтересны.
   Да, очарование сохраняется, пока девушка молчит.
   – Не помню, как тебя зовут, хотя лицо мне знакомо, – с проблеском некоторого любопытства добавила принцесса. – Кажется, ты приехал с Максом? Жаль, что ты не придумал ничего поумнее, у тебя был бы шанс. Ты, в общем, ничего.