Шервуд Валери. Я тебя найду

   — Что он должен передать своему капитану? — прогремел чей-то голос, и в следующее мгновение в трюм спустился седой мужчина, толстый как бочка — Мне поручили зашить тебя в мешок и бросить за борт, — заявил он — Но мне любопытно узнать, в чем же твое преступление?
   — Я не совершал никаких преступлений, — ответил Том — Я любил одну женщину, а ее мужу это не понравилось — А, вот оно что! — Капитан хохотнул — Некоторые мужья теряют разум, когда речь заходит о любовных делишках жены.
   — Она была моей раньше, чем он ее увидел, — проворчал Том — Шайка убийц напала на меня, и один из них столкнул меня со скалы А этот человек сказал ей, что я погиб Он получил ее обманом.
   — Умно, — хладнокровно заметил капитан и добавил — Он мне показался неглупым человеком — Но я ее нашел, — продолжал Том. — А теперь меня убьете вы, и одному Богу известно, что он сделает с ней!
   — Да уж . — с равнодушным видом кивнул капитан Том пристально посмотрел на капитана. Этот голос, эта толстая шея, поза…
   — Вы капитан Ярборо? — спросил он неожиданно — Так ты меня знаешь?
   — Знаю, — подтвердил Том. — Познакомился на Мадагаскаре — На Мадагаскаре? — спросил капитан, глядя на своего пленника уже с некоторым интересом.
   — Мы там с вами распили несколько бутылок рома Тогда этот корабль еще назывался «Веселой шлюхой» Вы меня не помните? Я Том Вестлинг, сын капитана Бена Вестлинга. Мы с отцом уплыли с Мадагаскара на борту «Акулы»
   — Сын Бена Дьявола?! Вот так встреча! Бен Вестлинг говорил мне, что ты сбежал с его корабля и с тех пор он тебя не видел.
   — Верно, мне приглянулась одна красотка, — соврал Том Капитан Ярборо громко выругался и ткнул пальцем в Себастьяна да Северу.
   — Ты получаешь отсрочку, португалец! Я хочу поговорить с этим малым!
   Спустя час — вымывшись и побрившись — Том сидел напротив капитана Ярборо в его роскошной каюте, и капитан наливал в его стакан мадеру.
   — Когда вы в последний раз видели моего отца? — спросил Том, поднося стакан к губам.
   — Как раз перед тем, как его корабль пошел ко дну — вместе с ним. Разбился на коралловом рифе. Никто не спасся.
   Том погрустнел. Они с отцом были совершенно разными людьми, но все же известие о смерти Бена огорчило Тома.
   — Мне жаль, что пришлось сообщить тебе об этом, — проворчал капитан. — Выпей еще, мой мальчик.
   Том смотрел, как золотистое вино льется в стакан. Не все его воспоминания об отце были неприятными…
   — Сколько Кейнс заплатил вам за то, чтобы вы бросили меня за борт?
   Старый пират расхохотался:
   — Щедро заплатил! И, конечно, честь требует, чтобы я сдержал слово.
   Том похолодел. Сидевший напротив человек был способен на все.
   — Конечно, при этом вы потеряете хорошего моряка, — пробормотал Том. — Мой отец постарался обучить меня всему, что знал.
   — Ты прав. Лишний человек на судне никогда не помешает, — в задумчивости проговорил Ярборо. — Вот только честь требует, чтобы я бросил тебя за борт.
   Воцарилась тишина. Том посматривал на пистолеты, висевшие на стене за спиной капитана. Скорее всего пистолеты в каюте старого пирата должны быть заряжены… Том прикидывал, сможет ли он опрокинуть тяжелый стол, повалить капитана и схватить один из пистолетов. Но тут Ярборо снова заговорил:
   — Конечно, я пообещал Кейнсу, что утоплю тебя. Но я не говорил, когда именно. Он сказал, через пять дней — но зачем такая спешка? Это можно сделать и через много лет — через двадцать, тридцать, сорок… — Капитан громко расхохотался и хлопнул ладонью по столу. — Я тебе ничего плохого не сделаю, мой мальчик! Подумать только — сын Бена Дьявола! Я бы взял тебя к себе, даже если бы ты не был моряком…
   Том успокоился. Впервые в жизни он порадовался, что пиратствовал в южных морях. Осушив свой стакан, он спросил:
   — Куда мы плывем?
   Капитан Ярборо пожал плечами.
   — На Мадагаскар. Там еще можно промышлять… Может, и подвернется что-нибудь подходящее.
   Том в задумчивости смотрел на капитана. Конечно ему отчаянно хотелось вернуться к Шарлотте, однако он прекрасно понимал: любая попытка покинуть «Доуро» может изменить его судьбу. Том слышал много рассказов о капитане Ярборо и знал, что он — очень жестокий человек.
   — Думаю, я сумею кое-что предложить, — проговорил Том с многозначительным видом.
   Он изложил свой план капитану Ярборо, и тот одобрительно кивнул.
   — Да, ты действительно сын Бена Дьявола! — воскликнул он и приказал юнге привести к нему португальца.
   Вскоре Себастьян да Севера уже стоял перед капитаном. Он был бледен, но держался с достоинством. Нельзя было не восхищаться самообладанием португальца.
   — Рад вас видеть, сеньор да Севера, — улыбнулся Том. — Вы сегодня не будете кормить рыб. Я рассказал о вас нашему капитану, и он хочет задать вам несколько вопросов.
   Да Севера вежливо кивнул капитану; тот, развалившись на стуле, рассматривал своего пленника.
   Несколько минут спустя в капитанской каюте было заключено соглашение, скрепленное рукопожатием. Вскоре «Доуро», изменив курс, направился к берегам Южной Америки, к пышным тропическим лесам и богатой португальской колонии — Бразилии.
   Шарлотту занесли в полутемную комнату и, развязав, оставили в одиночестве. Она с трудом поднялась на ноги и осмотрелась. Вся обстановка ее нового обиталища состояла из узкой кровати, двух стульев, умывальника с белым тазиком и кувшином и комода в углу. Кроме того, здесь находилось очень красивое большое зеркало. Шарлотта сразу его узнала — это было зеркало из их дома в Портас-дель-Сол. Шарлотта удивилась: зачем Роэн приказал поставить ей зеркало?
   Она с трудом подошла к окну и попыталась отворить жалюзи. Оказалось, что они крепко прибиты.
   Шарлотта бросилась к двери, распахнула ее — и увидела смуглолицего молодого человека. Он остановил ее и втолкнул обратно в комнату. Затем, повернувшись, крикнул: «Мама!» И тут же появилась крепкая полная женщина, которая назвала себя Альтой Бильбао. Она погрозила Шарлотте пальцем и по-португальски отчитала ее. Шарлотте было сказано, что сумасшествие — очень опасная болезнь и сеньоре нельзя выходить.
   В комнате имелось еще маленькое окошко — единственный источник света. Окошко не было заколочено, но находилось так высоко, что Шарлотта не могла дотянуться до него. И кроме того, оно было забрано чугунной решеткой. Глядя в щель жалюзи, Шарлотта увидела за окном балкон, но балконная дверь тоже была заколочена. Значит, выбраться из тюрьмы будет очень трудно, размышляла Шарлотта. Как обмануть людей, языка которых она почти не знает?
   Пытаясь лучше овладеть португальским, Шарлотта то и дело заговаривала с Альтой, которая ей прислуживала, и время от времени — с Жорже, ее молчаливым мужем, запиравшим дверь комнаты и отпиравшим ее, когда Альта хотела войти. В конце концов Шарлотте удалось узнать, что семья Бильбао приехала в Лиссабон откуда-то с севера. Когда-то у них был свой дом и хозяйство, но из-за несчастного случая Жорже стал сильно-хромать, и семье, чтобы выжить, пришлось пойти в услужение. Да, Роэн все предусмотрел… Если пленница смирится со своей участью, супруги будут выполнять роль слуг; в противном случае они вполне могли стать тюремщиками.
   И Бильбао действительно бдительно следили за пленницей. Она пыталась подкупить тюремщиков, но у нее не было денег. Шарлотта обещала щедро им заплатить, если они ее отпустят. Даже прибегла к бесстыдной лжи, сказав, что в Англии у нее поместья, дающие немалый доход. Но Альта и ее муж оказались очень осторожными людьми. Они объяснили, что получают щедрую плату. Каждый месяц посланец, которого Шарлотта ни разу не видела, привозил им кошелек с деньгами, поэтому супруги не желали рисковать.
   Отчаявшись, Шарлотта попыталась воззвать к их милосердию. Она рассказала им, как Роэн пытался убить ее возлюбленного много лет назад, а потом обманом женился на ней. Альта кивала и говорила, что это, конечно, очень грустная история, но сеньоре лучше о ней забыть. А когда безумие сеньоры пройдет и она забудет об этих выдумках, ее муж вернется — перед отъездом он обещал. И сеньоре не разрешается иметь письменные принадлежности. Сеньор категорически это запретил.
   Все попытки Шарлотты вырваться на волю кончались неудачей, и душа ее погрузилась во мрак — более глубокий, чем вечный сумрак, царивший в комнате.
   Когда же Шарлотта вспоминала Роэна, ее душил гнев. Иногда она в ярости металась по комнате, словно зверь в клетке. Потом вдруг останавливалась и прислушивалась… А вечерами падала на постель и вся дрожала от ненависти, пока не погружалась в сон. Но и во сне Шарлотту преследовали кошмары — во сне она убивала Роэна и просыпалась от собственного хохота. А потом снова засыпала, и порой ей снился Том — тогда она просыпалась рыдая.
   Однажды ночью, проснувшись, она сидела, обхватив голову руками. И вдруг, немного успокоившись, заметила, что лунный свет заливает ее комнату и падает на большое зеркало. Это сияющее зеркало манило ее, осужденную на жизнь в сумерках. Шарлотта встала с постели и подошла к зеркалу, уставившись на отражение, возникшее в нем. Женщина, которую она увидела, ничем не напоминала прежнюю Шарлотту. Это был призрак с изможденным лицом и нечесаными блеклыми волосами; Шарлотте не давали даже гребень, и ей приходилось расчесывать свои длинные локоны пальцами.
   Она в ужасе отшатнулась от зеркала. Теперь ей стало ясно, зачем Роэн оставил ей зеркало. Чтобы она увидела себя! К утру луна померкла, и Шарлотта снова оказалась в полутемной комнате. И она снова думала о Роэне.
   Он никогда не вернется за ней — никогда! Ей предстоит провести здесь всю жизнь. Она лишилась Тома, лишилась детей… Что ей осталось?
   Вечером дверь открылась, и в комнату вошла Альта Бильбао с ужином.
   — Вы не съели завтрак и к обеду не притронулись, — с укоризной сказала она.
   Шарлотта криво усмехнулась. Неужели эта женщина действительно считает, что ей хочется есть?
   В тот вечер она ножом вскрыла себе вену на левом запястье. Нож ей удалось взять с подноса. Но Альта, заметив пропажу, подоспела вовремя: она перевязала Шарлотте руку и привязала узницу к кровати. После этого из комнаты убрали все острые предметы, и Шарлотте пришлось пить из мехов, а есть из деревянной миски деревянной ложкой. Да, эти демоны, которым Роэн поручил ее стеречь, оказались чрезвычайно бдительными!
   Поскольку Роэн оставил Шарлотте лишь ту одежду, которая была на ней, а прижимистая Альта не собиралась тратить на нее собственные деньги, ей приходилось сидеть нагишом или заворачиваться в простыню, пока ее платье стирали внизу. Шарлотта хотела сшить себе платье из простыни, но Альта, возмутившись, отказала ей. Как — портить такие чудесные полотняные простыни? Да ведь хозяин спросит за них с Альты, когда вернется!
   Шарлотта сдалась. Похоже было, что ей до конца жизни придется носить одно и то же платье. Благодаря Бильбао она следила за ходом времени: миновал День Всех Святых, потом — Рождество, Новый год… С приближением Пасхи Шарлотта совсем упала духом. Праздники были для нее самыми тяжелыми днями: Альта обожала праздники и неизменно рассказывала ей о гуляньях — удовольствиях, недоступных для Шарлотты. Бильбао же, хотя и сочувствовали Шарлотте, бдительно за ней следили.
   В День. Святой Троицы Шарлотта отказалась утром вставать. Она лежала, повернувшись лицом к стене, и отказывалась даже от пищи. Бильбао встревожились. Если сеньора умрет, они лишатся дохода! Альта объяснила это Шарлотте, но та горько рассмеялась. Альта пригрозила, что они будут кормить ее насильно.
   — Ну и что? — пожала плечами пленница. — Я все равно скоро умру здесь без солнца!
   Несмотря на все уговоры, Шарлотта не уступала. И вскоре ей помогла сама природа. На Лиссабон налетел сильный шторм, и обломок черепицы, упавший с крыши, выбил несколько перекладин жалюзи. Воспользовавшись этим предлогом, отец и сын Бильбао выдернули все гвозди и открыли балконную дверь. Ослепленная солнечным светом, Шарлотта была слишком слаба, и ее вынесли на балкон на руках. Сидя на балконе, она наконец-то поела. А потом долго смотрела вниз, на повозки и людей. Шарлотта думала: не броситься ли вниз, на булыжную мостовую? Но ведь именно этого и хотел Роэн! Он хотел, чтобы она покончила с собой. К Шарлотте вернулась решимость. Какой бы желанной ни казалась смерть, она не станет совершать самоубийство!
   И потом… Солнечный свет чудесным образом повлиял на нее. Ей вдруг снова захотелось жить. Она найдет своих детей, и если Тому удалось спастись, то, возможно, она увидит и его…
   Выход на балкон стал ее первой маленькой победой.

Глава 26

   Лето 1741 года
   Два года спустя Том снова оказался в Лиссабоне. В жизни Тома многое изменилось. Капитан Ярборо, довольный выкупом за богатого пленника-португальца, уплыл в неизвестном направлении, — возможно, на Мадагаскар. Однако Том последовал за Себастьяном в дебри Бразилии, на богатые копи, принадлежавшие сеньору да Севере. Тому удалось подавить мятеж на копях, и он еще раз спас жизнь своему старшему другу. Правда, при этом он сам был ранен — отравленная стрела угодила ему в ногу. Жизнь Тома висела на волоске, и даже в роскоши плантаторского дома он долго не мог поправиться. Когда же он наконец садился на корабль, Себастьян похлопал его по плечу и пригласил вернуться в Бразилию, сказав, что Том станет его сыном и наследником.
   — Только сначала мне надо отыскать мою даму, — с улыбкой ответил Том, крепко пожимая руку друга.
   — Найди ее. Я жду вас обоих.
   — Да, я вернусь, — снова улыбнулся Том.
   Во время плавания он думал только о Шарлотте и о том, что скоро увидит ее.
   Том пытался уверить себя, что Шарлотта жива и здорова. И что она по-прежнему ждет его. Ведь теперь у него появились деньги, и он сможет увезти ее и детей! Он обеспечит им счастливую жизнь — в Бразилии.
   А если Кейнс попытается ему помешать… Том крепко сжал зубы. Если Кейнс попытается ему помешать, на этот раз он его убьет.
   Наконец корабль вошел в лиссабонскую гавань, и Том сошел на берег. Он сразу же нашел особняк в Портас-дель-Сол, но дом оказался заперт.
   В конце концов ему удалось найти владельца дома, и тот сообщил, что Кейнс расторг договор, потому что решил вернуться домой, в Англию. А его молодая жена умерла…
   — Умерла? — недоверчиво переспросил Том. — Умерла, вы сказали?
   — Да, кажется, — кивнул португалец. — Говорили что-то о горячке… Помню, погребальная процессия была очень пышная.
   Но Тома слова домовладельца не убедили. Шарлотта не могла умереть! Не удовлетворили его и архивные записи. Он разыскал доктора, который выписал свидетельство о смерти, но и ему не поверил; Том не сомневался, что произошла какая-то ошибка, например, имя записали неверно. Возможно, умерла не Шарлотта, а ее служанка, Венд.
   Пожилой доктор, проигравший в карты три состояния и ради денег готовый на все, в испуге смотрел на недоверчивого англичанина. Он уверял Тома, что Шарлотта действительно умерла.
   В конце концов Том решил, что Шарлотту убил Кейнс. Он в гневе схватил лекаря за горло.
   — Как он ее убил? — прохрипел Том. — Говорите, как? Доктор, выпучив глаза, смотрел на Тома.
   — Я клянусь вам, — просипел он. — Кейнс ее не убивал!
   — Тогда кто это сделал?
   Том встряхнул доктора с такой силой, что у того клацнули зубы.
   — Никто! Никто! — Врач боялся признаться, что так уверен в этом потому, что жена Кейнса была жива, когда он выписывал свидетельство о ее смерти. — Она умерла от болезни. От лихорадки — от нее умерли многие. — Он решил, что о безумии этому страшному человеку лучше не говорить, и добавил:
   — Могу вас уверить: ее муж очень горевал, он был убит горем.
   На сей раз Том поверил. Он не сомневался, что Кейнс любил свою красивую молодую жену. Пальцы, сжимавшие горло доктора, разжались.
   — Вы присутствовали при ее смерти?
   — Да, да, конечно! — подтвердил лекарь. — Такая красавица… Ее смерть была настоящей трагедией. Том был в отчаянии.
   — Где она лежит? — спросил он.
   — Лежит? — изумился доктор. — О, вы хотели спросить, где ее похоронили? Мне не сказали, но я могу указать вам наиболее вероятное место.
   Доктор объяснил Тому, как найти кладбище. Он очень надеялся, что Кейнс установил на могиле надгробный камень.
   Кейнс действительно установил надгробие — просто камень с именем и датами. Опустившись у могилы на колени, Том отдался своему горю. Ему казалось, что сердце его вот-вот разорвется.
   Наконец, покинув могилу, он нашел каменотеса. Том решил заказать еще одно надгробие — памятник из белоснежного мрамора, изящный шпиль, устремленный в небеса. Кроме того, он распорядился выбить надпись: «Здесь лежит Шарлотта, возлюбленная Томаса. До конца времен».
   Заказав памятник, Том отправился на юг, в те места, где они с Шарлоттой узнали столь недолгое счастье. Он ночевал на том же постоялом дворе, где она лежала в его объятиях. Он побывал везде, где они наслаждались любовью, — и горько сожалел о том, что не увез ее с собой, пусть даже против ее воли. Возможно, тогда она не умерла бы…
   Когда Том вернулся в Лиссабон, ноги сами понесли его на извилистые улочки Альфамы. Почему-то в этих улочках он вдруг почувствовал близость Шарлотты. Заблудившись, Том спросил у прохожего дорогу, и ему сказали, что он находится на улице Нигде. Том грустно улыбнулся. Улица Нигде… Самое подходящее для него место.
   Шагая по улице, он внезапно остановился и почему-то, задрав голову, уставился на балкон третьего этажа. В этот момент он отдал бы все на свете за надежду вновь увидеть Шарлотту…
   Однако Шарлотты на балконе не было. Жорже Бильбао, вернувшись домой, велел Альте увести Шарлотту с балкона, потому что в конце улицы он увидел посланца. Ведь Кейнс сказал: если Бильбао хотят получать ежемесячное жалованье, сеньора ни в коем случае не должна видеть посланца. Если бы Том прошел по улице всего на несколько минут раньше или получасом позже, он увидел бы на балконе печальную Шарлотту, и тогда все сложилось бы иначе…
   В тот же вечер он сел на корабль, отплывавший в Бразилию. После короткого, но теплого свидания с Себастьяном да Северой, считавшим Тома своим сыном, он отправился в глубь страны. Чтобы забыть о Шарлотте. Том искал золото — а нашел бриллианты.
   В конце концов Шарлотта перестала надеяться на появление Тома. Она решила, что он погиб, — иначе он обязательно сумел бы ее отыскать. Конечно, она по-прежнему видела его во сне и думала о нем днем. И она постоянно тревожилась за детей.
   Однако Шарлотта уже не надеялась на чудо, на то, что Том ее спасет. Теперь она связывала все свои надежды с посланцем, который каждый месяц привозил Бильбао деньги. Если бы только ей удалось поговорить с этим человеком, завоевать его доверие, рассказать всю правду! И, наверное, Бильбао тоже этого боялись: она слышала, как Жорже приказывал Альте увести ее, потому что приезжает посланец.
   И вот как-то раз, в день, когда должен был появиться посланец, Шарлотте удалось незаметно сбросить туфлю — так что балконная дверь закрылась неплотно. Услышав, как хлопнула парадная дверь, она выбежала на балкон и увидела высокого худощавого незнакомца. Этот мужчина — скорее юноша — показался ей знакомым…
   — Постойте! — крикнула она по-португальски.
   Посланец задрал голову — и Шарлотта узнала Анетту.
   Француженка смотрела на нее с ненавистью и торжеством. Было очевидно: Анетта и являлась тем посланцем, который привозил деньги семейству Бильбао.
   Шарлотта поняла, что надеяться не на что. Роэн и Анетта не выпустят ее на волю. Однако появление француженки, как ни странно, укрепило волю Шарлотты. Она твердо решила, что выйдет на волю и найдет своих дочерей. Ее время придет, и она должна быть готова воспользоваться любым шансом.
   Чтобы сохранить стройность фигуры, Шарлотта ежедневно часами ходила по комнате. И кроме того, старалась как можно лучше освоить португальский язык, чтобы иметь возможность скрыться в Лиссабоне. Альта Бильбао, растроганная интересом, который Шарлотта проявляла к ее родному языку, принесла ей деревянный гребень.
   Шарлотта же терпеливо ждала своего часа.
   Лицо Анетты оказалось не последним знакомым лицом, которое предстояло увидеть Шарлотте. На пятый год ее заточения в Лиссабон вернулся Роэн.
   Как он боролся с собой! Зимними вечерами образ Шарлотты возникал перед ним в пламени камина. Летними днями о ней ему напоминал ветерок, приносивший аромат цветов. При виде золотистых волос он чувствовал, что у него сжимается сердце, И все же он не желал признать, что ему не хватает Шарлотты. Стараясь избавиться от воспоминаний, он с жаром брался за любые поручения своего покровителя Уолпола, который рад был пользоваться услугами такого человека, как Роэн. Но в 1742 году Уолпол был вынужден подать в отставку. Его звезда погасла. Погасла и звезда Роэна Кейнса.
   Как член палаты лордов, Уолпол изредка давал Роэну поручения, но они были все менее выгодными. Конечно, Кейнс все равно оставался человеком богатым; он мог позволить себе иногда и побездельничать.
   Чтобы забыть Шарлотту, Роэн все чаще проводил время в игорных домах; а в его постели частенько ночевали актрисы. Когда же он засыпал, ему снилась Шарлотта, и он в ярости просыпался — даже во сне она терзала его.
   Роэн знал, что Анетта не допустит, чтобы Шарлотта сбежала. В своих неграмотных письмах она постоянно уверяла его в этом. Терзаемый ревностью, Роэн убедил себя в том, что его неверная жена еще недостаточно наказана. Он решил вернуться в Лиссабон и сыграть с ней жестокую шутку.
   На пятый год заключения Шарлотты в Альфаме Роэн снова появился в Лиссабоне. Он встретился с Анеттой, и та немедленно отправилась в дом на улице Нигде, чтобы передать семье Бильбао распоряжения Роэна.
   Следующий день выдался жарким — солнце палило нещадно. И в самый жаркий час этого жаркого дня, когда даже собаки и кошки спали в тени, Альта Бильбао оставила дверь комнаты Шарлотты приоткрытой.
   Со своего балкона Шарлотта уже видела, что отец и сын Бильбао направились в таверну, где сидели почти каждый день (Альта вечно ворчала по этому поводу). Не услышав щелчка дверного замка, Шарлотта бросилась в комнату.
   Дверь ее тюрьмы была заманчиво приоткрыта. Шарлотта осторожно прошла к ней. И услышала, как Альта напевает и гремит посудой на кухне. Бесшумно ступая, едва дыша, Шарлотта спустилась по лестнице. Внизу осмотрелась, но никого не заметила. Дверь на улицу находилась прямо перед ней.
   Моля Бога о том, чтобы дверь не оказалась запертой, Шарлотта скользнула к ней — и створки распахнулись. Спустя секунду она уже бесшумно закрывала их за собой. Впервые за пять лет Шарлотта стояла на улице — она была свободна!
   Улица в этот жаркий час была пустынна. На балконах чуть колыхалось чистое белье. И тут Шарлотта увидела знакомую фигуру: у одного из домов стоял Жорже Бильбао, беседовавший с каким-то незнакомцем Он стоял спиной к Шарлотте и не видел ее, но его присутствие означало, что путь в ту сторону закрыт.
   Шарлотта посмотрела в другую сторону На узкой улице никого не было, и она поспешно пошла к углу, за которым начинался целый лабиринт переулков Остановившись, Шарлотта задумалась: куда идти! И вдруг из темного дверного проема появился высокий мужчина.
   Знакомый мужчина.
   — Роэн, — прошептала она.
   В следующее мгновение Роэн подошел к ней вплотную. Он пристально смотрел на нее. Ей показалось, что он совсем не постарел. На нем был элегантный костюм, в руке — трость. Глаза же его ничего не выражали.
   Шарлотта даже не догадывалась, что он ошеломлен этой встречей. Именно поэтому он так долго оставался в Англии; внутренний голос подсказывал: стоит ему ее увидеть — и он забудет о мщении. Борясь с желанием заключить Шарлотту в объятия, Роэн с усмешкой проговорил:
   — Похоже, тебе приходится несладко, Шарлотта. — Он бесцеремонно поддел тростью ее истрепанные юбки.
   — Я такая, какой ты меня сделал, — с бесстрастным видом ответила она.
   — Действительно. — Казалось, ее ответ его позабавил. — Право, я удивлен, что это платье еще не истлело. Я думал, твое тело обнажится гораздо раньше.
   С этими словами он сунул конец трости в незаштопанную дыру в юбке и рванул с такой силой, что материя затрещала.
   Шарлотта едва удержалась от крика.
   — Ты собираешься раздеть меня на улице? — проговорила она. — если ты это сделаешь, я буду кричать, что ты — мой муж, и люди станут смотреть на тебя с ужасом и отвращением.
   Роэн криво усмехнулся:
   — Если ты позволишь себе хоть пикнуть, я выбью тебе зубы.
   И он небрежно взмахнул тростью, демонстрируя, как именно он это сделает.
   — Не сомневаюсь, — сказала Шарлотта, глядя прямо ему в лицо. — Ведь я стою перед тобой беззащитная.
   Ее отвага, сила ее духа поразили Роэна. Он был совершенно уверен в том, что после пяти лет заключения Шарлотта будет трепетать перед ним. А теперь он сам дрогнул при виде ясных фиалковых глаз и решительно сжатых губ. Эта ведьма не потеряла над ним своей власти, и тем сильнее он ее ненавидел.
   — Скажи мне, Роэн, — проговорила она, — как мои дети? Они здоровы! Они по мне скучают?
   — Вполне здоровы, — отрывисто бросил он. — По крайней мере были, когда я уезжал из Англии.
   — Обе? — допытывалась Шарлотта.
   — Фебу любят все, — улыбнулся он.
   — А как Кассандра? — Шарлотта едва осмелилась задать этот вопрос — Роэн мог догадаться, что Кассандра — дочь Тома. — Она спрашивает обо мне?