Шервуд Валери. Я тебя найду

   — Я пытаюсь опровергнуть эти слухи, уделяя больше внимания Констанке, — заявил принц.
   Недовольный этим ответом, Лидс нахмурился, и принц поспешно добавил:
   — Дай англичанке вот это. — Он сунул Лидсу в руки небольшую коробочку. — И скажи, чтобы она надела это, когда я повезу ее сегодня вечером в оперу.
   У Лидса создалось впечатление, что, делая подарок Кассандре, принц удовлетворял собственное тщеславие.
   Глядя на свою прекрасную соотечественницу, Лидс проговорил:
   — Я привез вам приглашение в оперу и подарок принца — скромный знак внимания. Вы можете надеть это сегодня вечером. — Он извлек из красной бархатной коробочки ожерелье, сверкавшее, точно капли росы, и надел его на шею красавицы. — Ему хочется представить вас во всем блеске, Кассандра. И, могу добавить, удовлетворить любопытство родственников. Ведь никто из членов королевской семьи вас еще не видел. — Лидс отступил на несколько шагов. — Всем придется признать, что у принца Дамино прекрасный вкус.
   Кассандра в изумлении смотрела в зеркало на тяжелое ожерелье. Казалось, огромные камни закрывают всю ее грудь.
   — Но оно не может предназначаться мне! — воскликнула она. — Его должна носить Инее!
   — Инее и так будет купаться в бриллиантах, — пожал плечами Лидс. — Носите его, Кассандра. Но берегите, оно невероятно дорогое. Да, и еще… не забудьте смотреть на принца с обожанием. Он жалуется на то, что вы этого не Делаете.
   Кассандра изобразила удивление. При ближайшем знакомстве с принцем она убедилась, что его очень трудно обожать. При всей его внешней привлекательности в нем было нечто неприятное — во всяком случае, так казалось Кассандре.
   Лидс засмеялся:
   — Я тоже не нахожу Дамино достойным обожания, но не забывайте: он принц, а принцы очень самолюбивы.
   Кассандра задумалась. Сегодня вечером она будет сидеть в ложе рядом с принцем королевской крови (даже если он ей и не нравится), и ее шею будет украшать это чудесное ожерелье! Действительно, сказка, ставшая явью. Кассандра улыбнулась Лидсу и мысленно призналась себе, что получает удовольствие от этого спектакля. Особенно теперь, когда он вот-вот должен закончиться. Ведь в День Всех Святых Инее должна бежать со своим принцем, и она, Кассандра, сможет снова стать самой собой.
   Но нынешним вечером она сыграет свою роль с блеском!
   Кассандра тщательно выбрала наряд, чтобы ехать в оперу. Венд помогала ей, хотя и не скрывала своего неодобрения. Платье было с глубоким вырезом, из малинового бархата; покрой же прекрасно подчеркивал стройную фигуру Кассандры. А высокий головной убор украшала малиновая бархатная лента, спадавшая на обнаженное плечо вместе с пепельными локонами. Надев бриллиантовое ожерелье, Кассандра замерла в восторге — она действительно казалась сказочной красавицей!
   Радостно улыбаясь, Кассандра спустилась вниз, где ее уже ждали принц с Лидсом. Однако ее улыбка померкла бы, если бы она знала, о чем только что беседовали мужчины.
   — Вам следует уделять больше внимания Ане, — с укоризной говорил Лидс принцу. — И было бы неплохо, если бы вы не забывали называть Ану «Инес».
   — А какого дьявола тебе понадобилось называть так эту девку? Почему бы не оставить ее Аной?
   — Кассандра — очень романтичная натура, — проворчал Лидс, теряя терпение. — Она так переживала по поводу Инее де Кастро. Я и сыграл на этом, снабдив вас не только Констанкой, но и Инее!
   Принц неприятно улыбнулся:
   — Ты проследил за разгрузкой пороха?
   — Да. Он уже доставлен с корабля на склад.
   — Прекрасно. Перейра говорит, что завтра привезут еще.
   — Тогда какого черта Перейра не разгружает его сам? Вы говорили мне, что людей у него достаточно! — Лидс язвительно усмехнулся. — И скажите мне: почему Перейра проводит здесь тайные встречи? Мне говорят, что тут ночами слышен топот сапог!
   Принц закусил губу. Значит, англичанка все слышит!
   — Это было всего несколько раз, — ответил он уклончиво. — Перейра просил моего разрешения.
   Лидс снова нахмурился. Не в первый уже раз он замечал, что принц Дамино боится встречаться с ним взглядом. Уклончивость принца была ему непонятна: ведь Лидс знал о его честолюбивых планах. Да, молодой Дамино желает стать королем. Что ж, дворцовые перевороты случаются часто, и у принца немало шансов на успех. А если Дамино станет королем, Лидс Бирмингем может стать его правой рукой, заменив энергичного Помбала. Сначала его сделают министром иностранных дел, затем — первым министром. Он не сомневался: добившись трона, молодой Дамино забудет о государственных делах и оставит бразды правления в его, Лидса, руках.
   Он, Лидс Бирмингем, станет истинным правителем Португалии!
   Воспользоваться услугами женщины предложил принц Дамино. Женщина потребовалась для того, чтобы объяснять частые отлучки Дамино из дворца, когда он встречался с заговорщиками. Однако принц отвергал всех женщин, которых предлагал ему Лидс. Его возражения сводились к следующему: во-первых, они португалки и у них есть семьи, которые могут их шантажировать; а во-вторых, все они были либо слишком стары, либо слишком молоды, так что никто не поверил бы, что какая-нибудь из них стала любовницей принца Дамино.
   Наконец Лидс нашел Кассандру, и принц одобрил этот выбор. Привлекала внешность Кассандры, а также то обстоятельство, что она не знала страны и языка. Однако, к изумлению Лидса, принц не часто появлялся в розовом дворце, и даже казалось, что он еще более сблизился с Констанкой. Но и такому глупцу, как Дамино, следовало понять: Кассандра не должна догадываться о своей роли в этой истории…
   Поведение принца весьма озадачило Лидса. И многое его раздражало. Конечно, он понимал, что необходимо поддерживать отношения с такими малоприятными личностями как Перейра, но и его собственная роль в заговоре начинала тяготить Лидса. Возможно, пора кое-что прояснить, решил он наконец.
   — Я думал, что именно я буду проводить во дворце тайные встречи и готовить своих людей, — сказал он принцу Дамино. — Но я никаких людей пока не видел, хотя вы и уверяете, что у Перейры их предостаточно. Моя роль, похоже, заключается в выгрузке пороха. Но у нас его уже столько… Хватило бы, чтобы взорвать весь Лиссабон!
   Принц начал беспокойно переминаться с ноги на ногу.
   — Это лучше делать вам. Перейра говорит, что за ним следят.
   — Собрать незаметно целую армию — весьма сложно, — заметил Лидс. — И за мной, вероятно, тоже следят. Это вам не приходило в голову?
   Принц нахмурился и пробормотал:
   — Перейра говорит, что выгрузкой лучше заняться вам.
   — Тише, — прошептал Лидс. — Она спускается.
   И сияющая Кассандра, спустившись по лестнице, поздоровалась со своими кавалерами.
   В переполненном зале оперного театра было довольно душно. Выступала труппа из Италии. Примадонна же оказалась немолодой толстухой. Тем не менее Кассандра, даже изнывая от жары в своем бархатном платье, наслаждалась каждой минутой спектакля. Сидя в ложе рядом с принцем Дамино, она сверкала бриллиантами и обмахивалась веером из страусовых перьев.
   Клайву не удалось устроить своих дам в ложе, и леди Ферринггон с Деллой парились в партере. Сидевший рядом с ними Клайв разглядывал зрителей — и вдруг увидел блистательную Кассандру, расположившуюся в ложе. На его лице отразилось сначала изумление, а потом — зависть и возмущение. Кассандра прибыла в Лиссабон совсем недавно — и ей уже удалось привлечь к себе внимание принца! Клайв нахмурился и весь вечер был мрачен. Его спутницы недоумевали по поводу столь разительной перемены, произошедшей в нем.
   Дрю Марсден и не пытался попасть в ложу. Он намеревался стоять во время антрактов в партере и искать Кассандру. И был потрясен, увидев ее в ложе рядом с нарядным молодым человеком. Более того, она смотрела на этого щеголя с обожанием!
   Дрю со вздохом опустился в кресло. Теперь ему стало понятно, почему он получал такие уклончивые ответы на вопрос о том, где может находиться Кассандра Данлоутон! А ведь он не только подробно описывал ее, но и называл своей невестой! Значит, Ливси ошибся: Кассандра уплыла в Португалию в поисках перемен — и нашла их!
   Примадонна на сцене взяла самую высокую ноту, вызвав восторг зала, но Дрю уже шел к выходу.
   Обмахивавшаяся веером Кассандра не видела ни Дрю, ни Клайва. А вот донья Карлотта, сидевшая в ложе напротив и рассматривавшая зрителей в перламутровый бинокль, заметила красавицу англичанку.
   — Кто эта молодая дама напротив нас? У нее такие чудесные бриллианты… Мне кажется, она похожа на одну мою давнюю знакомую.
   Хозяйка ложи, в которой сидела донья Карлотта, засмеялась:
   — Она любовница принца Дамино, англичанка. Смотрите, вся королевская семья с нее глаз не сводит!
   — Как ее зовут? — спросила донья Карлотта.
   — Кассандра… О да, Кассандра Данлоутон. Говорят, она вдова. Наверное, веселая вдовушка!
   Донья Карлотта надолго замолчала. Потом вдруг подозвала к себе слугу.
   — Передайте, пожалуйста, донье Кассандре Данлоутон, что я хотела бы навестить ее завтра утром. Да, и узнайте, где она живет. Скажите ей… скажите, что я была знакома с ее матерью.

Глава 35

   Канун Дня Всех Святых, 31 октября 1755 года
   Этим утром Кассандра надела новое желтое платье, чтобы принять донью Карлотту во дворце, в гостиной, расписанной фресками. Первым делом Кассандра спросила у этой элегантной дамы, откуда она знает Шарлотту Кейнс.
   — Я познакомилась с ней здесь, в Лиссабоне, — ответила гостья на безупречном английском. Лицо доньи Карлотты почти полностью скрывала кружевная мантилья. — Это было давно, но я не забыла, и вы удивительно на нее похожи.
   Кассандра вздохнула. К сожалению, Венд не могла поговорить с гостьей; окончательно поправившись, она решила наведаться на рыбный рынок.
   — Я буду рада узнать все, что вы сможете рассказать мне о матери, — проговорила Кассандра. — Она умерла, когда я была еще совсем маленькая, и я смогла найти только ее надгробия.
   — Надгробия? — Женщина под черной мантильей вздрогнула. — Вы хотите сказать, что их несколько?
   — Да. Одно надгробие в изголовье, другое — в ногах.
   — О… понятно. Подобное — не редкость.
   — Да, но у матери второе надгробие намного выше и красивее первого. Мне сказали, что их установили в разное время и разные мужчины. Я надеялась, что вы сможете мне рассказать, что это означает.
   — Мне бы хотелось посмотреть… на надгробия, — пробормотала гостья.
   — Правда? Я прикажу заложить карету.
   Донья Карлотта улыбнулась. Похоже, юная возлюбленная принца живет в роскоши.
   Кассандра удивилась, когда ее спутница спросила, нельзя ли остановиться на одной из узких улиц Альфамы. Там она вышла, сказав Кассандре, что ей хочется взглянуть на один из домов. При этом донья Карлотта поправила мантилью — так что кружево полностью скрыло лицо.
   — Неужели вы что-нибудь можете увидеть сквозь кружево? — с сомнением в голосе спросила Кассандра.
   — О, конечно. В Испании привыкаешь смотреть на мир сквозь чугунные кружева балконов — и кружева мантилий. А при дворе следует передвигаться мелкими шажками, чуть покачиваясь, так что со стороны кажется, будто ты не идешь, а плывешь.
   Донья Карлотта изящно заскользила по булыжной мостовой, демонстрируя, как ходят при дворе.
   — Вы бываете при дворе?
   — О да, — отозвалась донья Карлотта, все дальше удаляясь от экипажа.
   Сердце ее забилось быстрее — она подошла к дому с таким знакомым балконом на третьем этаже.
   — Что это за улица? — поинтересовалась Кассандра, не отстававшая от доньи Карлотты.
   — Ее называют улицей Нигде. Ваша мать очень хорошо знала это, место.
   Несколько минут спустя они вернулись к карете, которая отвезла их на кладбище.
   Первый надгробный камень был явно установлен Роэном. Надпись была предельно краткой: только имя и даты. Но вот второй памятник, в ногах… Она долго смотрела на изящный шпиль из белого мрамора.
   — «Здесь лежит Шарлотта, возлюбленная Томаса, — прочитала она с дрожью в голосе. — До конца времен».
   «Значит, Роэну все-таки не удалось убить Тома, — подумала Шарлотта, закрывая глаза. — Ах, Том, ты возвращался за мной, возвращался!»
   — Его звали Томас Вестлинг, — сказала Кассандра, глядя на памятник. — И он был ее любовником.
   — Да, он действительно был моим возлюбленным, Кассандра. И твоим отцом! — С этими словами «донья Карлотта» избавилась не только от скрывавшей ее лицо мантильи, но и от темного парика. Золотистые локоны рассыпались по ее плечам. — Неужели я настолько изменилась, что ты меня не узнала, Кассандра?
   Кассандра в изумлении смотрела на свою стройную спутницу — видение из прошлого…
   — Так вот почему я чувствовала, что вы мне так близки! — воскликнула она. — Я это почувствовала с первой минуты! Но я не догадывалась. Я считала, что мне просто вспоминается… Ах, мама, наконец-то я тебя нашла!
   И она бросилась в объятия матери.
   Они долго молчали, обнимая друг друга, и даже немного поплакали от радости. Наконец Кассандра отступила на шаг и внимательно посмотрела на мать.
   — Ты так молодо выглядишь. Наверное, я поэтому и не догадалась, что ты — моя мать. Но почему ты мне сразу об этом не сказала? Я уже решила, что глупо надеяться на то, что ты жива.
   — Я не знала, следует ли мне признаваться тебе во всем, — ответила Шарлотта. — Жизнь научила меня терпению, Кассандра. А теперь скажи мне: что ты знаешь о Фебе?
   Кассандра решила не говорить матери всей правды о Фебе — по крайней мере пока.
   — Феба шесть лет назад вышла замуж за лорда Хотона, сына вдовствующей маркизы Гринси. Они с Клайвом живут в Англии. — При этом Кассандра мысленно добавила: «Если им не пришлось бежать в Америку или еще куда-нибудь». — Но как же ты мама? Где ты была все эти годы?
   Что могла ответить Шарлотта своей дочери, с которой ее так давно разлучили? Что она могла рассказать ей о годах, прожитых в Испании?
   На залитом солнцем португальском кладбище она заглянула в зеленые глаза Кассандры — глаза Тома — и попыталась все ей объяснить.
   — Роэн хитростью заставил меня выйти за него замуж Думаю, по-своему он любил меня, и, наверное, я тоже его любила — какое-то время. Но Том вернулся, и я не устояла — провела с ним несколько дней. Ревнивый Роэн не простил нам этого. Он несколько лет держал меня в заточении, в доме на улице Нигде. Когда же я в конце концов вырвалась оттуда… меня ждала уже совершенно иная жизнь, поздно было думать о прошлом.
   — Мой отец… — Кассандра смутилась. — То есть я хочу сказать — Роэн Кейнс… Он умер, мама.
   — Правда? — Шарлотта больше не испытывала к Роэну каких-либо чувств. — И как же он умер? Кассандра содрогнулась.
   — Его и Йетса обнаружили дождливым утром у дома, где он жил. Люди сказали, что они стали жертвами грабителей.
   «Скорее, жертвами своего образа жизни, — с горечью подумала Шарлотта. — Кто зарабатывает себе на жизнь оружием…»
   Кассандра нервно облизнула губы.
   — А тебя не тревожила наша судьба, мама? Моя и Фебы? В ее голосе не было ни гнева, ни обиды — только печаль. Шарлотта равнодушно приняла известие о смерти Роэна, но печаль, прозвучавшая в голосе дочери, больно ранила ее сердце.
   — Конечно, тревожила! — воскликнула она. — Но Роэн предупредил меня: если я когда-нибудь попытаюсь увидеть дочерей, он выгонит вас на улицу! Я не могла рисковать.
   — Я бы не пожалела об этом, — сказала Кассандра. — Зато у нас была бы мать!
   «Но что бы ты сказала, если бы оказалась голодной, без крыши над головой», — подумала Шарлотта, и глаза ее наполнились слезами.
   — Кассандра, я не могла допустить, чтобы он погубил вас, как погубил меня.
   Кассандра смотрела на стоявшую перед ней элегантную даму. Трудно было поверить, что ее действительно погубили.
   — Этот испанец, за которого ты вышла замуж…
   — Карлос спас меня, когда меня хотели арестовать. Я тогда танцевала на улицах, выпрашивая подаяние. Со мной плохо обращались в Лиссабоне, и я заболела. Я болела очень долго. Карлос выходил меня, и между нами возникла недолгая близость, а потом…
   Шарлотта замолчала: она вспомнила тот день, когда Карлос говорил с ней после визита доктора, говорил, не глядя на нее. Он стоял, опираясь на перила балкона, и смотрел на цветущий миндаль, лепестки которого в лунном свете казались хлопьями снега. Он показался ей юным и беззащитным, этот мужчина, доброта которого вернула ее к жизни. Внезапно встревожившись, она спросила его, что случилось.
   Он резко выпрямился, словно Шарлотта застала его за чем-то постыдным. И сказал, что ничего не случилось, что ей не следует волноваться. Но она уловила в его голосе какие-то странные нотки и поняла: это не правда. Когда же Карлос снова заговорил, в его голосе звучала грусть. Он сказал, что должен уехать в Испанию и хочет, чтобы она ехала с ним — в качестве его жены.
   Шарлотта задохнулась от неожиданности. Карлос впервые заговорил с ней о браке. Не успела она ответить ему, сказать, что у нее в Англии муж, как он снова заговорил — на сей раз с горечью. Карлос сказал, что доктор уверен: жить ему осталось недолго.
   Ошеломленная этим известием, Шарлотта потребовала, чтобы он пересказал ей слова доктора. И узнала, что доктор подтвердил то, о чем уже давно догадывался сам Карлос: он страдает той же болезнью, которая убила его отца. Но умрет он не сразу. Сначала начнет слабеть, таять и в конце концов — тут Карлос невольно поморщился — скончается, терзаемый сильными болями.
   Шарлотта с дрожью в голосе спросила, сколько времени дал ему доктор.
   Карлос покачал головой и ответил, что доктор этого не знает. Но он когда-то лечил и его отца, поэтому уверен у Карлоса га же самая болезнь. А что касается брака, то Шарлотта должна знать: в качестве вдовы она будет защищена законом, тогда как его любовница не будет иметь никакой защиты. Если она согласится выйти за него замуж, он умрет спокойно, потому что обеспечит ее будущее.
   Шарлотта не сомневалась: Карлосу действительно остается жить недолго. Ах, до чего же несправедлива жизнь! Добрее дона Карлоса не было на свете человека — и вот он должен умереть. И, если верить лекарю, умереть в муках!
   Шарлотта была глубоко тронута предложением Карлоса. Она сказала, что он делает ей слишком много чести, что она должна кое в чем признаться. Шарлотта хотела сказать, что в Англии у нее остался муж и маленькие дочери, к которым рвется ее сердце.
   Но Карлос отказался ее выслушать. Он заставил Шарлотту замолчать, осторожно приложив палец к ее губам. И попросил, чтобы она оставила ему его грезы, чтобы не позволяла прошлому вмешиваться в настоящее. Шарлотта и сейчас помнила, как обожгли ее его слова: «Мы встретились случайно и стали любовниками. Господь был милостив к глупцу, и я не могу просить о большем».
   Она все-таки попыталась рассказать о своем прошлом, но Карлос снова прервал ее. Он сказал, что сначала хочет рассказать о себе. Ему не исполнилось и двадцати, когда его женили на девушке, с которой он был едва знаком. На девушке, которая вместе со своей дуэньей молча сидела в залитом солнцем саду и обрывала лепестки с красных роз, которые Карлос приносил ей в знак своей любви. Однако отец Химены уверял, что после свадьбы его дочь полюбит Карлоса, — и юноша поверил. Ах, если бы он знал, что у Химены были и другие поклонники, которые ночами пели серенады под ее балконом! Но ему и в голову не приходило, что Химену заставляют выйти за него замуж…
   При этих словах у Шарлотты сжалось сердце — она все еще помнила о том, как и ее пытались насильно выдать замуж.
   Во время свадьбы Химена была бледна и молчалива. А когда ей сообщили, что ее старший брат убил на дуэли одного из ее поклонников, она упала в обморок. К этому времени Карлос был уже почти пьян, но пьянило его не только вино, — пьянила мысль о том, что он женился на самой красивой девушке в Кастилии.
   А потом Карлосу сказали, что молодая жена ждет его в спальне, и он, радостный, поднялся туда, чтобы сделать Химену своей. Карлос раздвинул полог кровати — и увидел труп Химены с кинжалом в груди. Рука ее все еще сжимала рукоять…
   Позже Карлосу сказали, что возлюбленный Химены грозился похитить ее. Тогда ее брат вызвал его на дуэль и убил. Узнав о смерти возлюбленного, Химена рассталась с жизнью. И самому Карлосу очень долго жизнь была не мила.
   Слушая его, Шарлотта задыхалась.
   Карлос же смотрел куда-то вдаль. Он признался, что надолго утратил интерес к женщинам и поклялся никогда больше не жениться. Думая о браке, он видел перед собой Химену, истекающую кровью на брачном ложе. Шли годы, но он только играл в любовь, избегая глубоких чувств. Ему казалось, что на нем лежит проклятие.
   А потом в его жизнь вошла она — и принесла с собой чудо. Карлос сказал, что Шарлотта зачеркнула его прошлое, и попросил, чтобы она не рассказывала ему свою историю, не делала никаких признаний. Жить ему осталось недолго, и он просит от жизни лишь одного: чтобы Шарлотта сделала ему честь и стала его женой.
   Как она могла ему отказать? Еще несколько месяцев… О ее детях заботятся, в этом ее убедили их портреты. Карлос спас ее жизнь! Она останется с ним, сделает последние месяцы его жизни счастливыми. Ему не нужно знать о ее прошлом…
   Она ответила Карлосу, что почтет за честь стать его женой — сказала это так искренне, что он со стоном заключил ее в объятия, словно она была самым драгоценным сокровищем мира. Глубоко тронутый, он держал ее в объятиях, шепча ее имя.
   Все. Решительный шаг был сделан. Она приняла предложение Карлоса — она, не имевшая права на любовь. И она старалась забыть о прошлом.
   Но в ту же ночь, глядя на холодные звезды, Шарлотта почувствовала, что ее сердце плачет, и мысленно попросила у Тома прощения.
   И теперь, глядя в зеленые глаза дочери Тома, Шарлотта пыталась объяснить ей свое решение и надеялась, что Кассандра простит ее.
   — Карлос увез меня в Барселону, научил меня испанскому. Он даже купил мне новое имя. Его друг оказался в тяжелой ситуации. За определенную плату он согласился клятвенно подтвердить, что я — дочь его покойной сестры и родилась на корабле, плывшем в Картахену.
   — Разве это не преступление? — спросила Кассандра.
   — Несомненно. Карлос дал мне новое прошлое. Он превратил меня в Карлотту дель Балле — Шарлотту из Долины. Я выбрала это имя потому, что оно было очень похоже на мою девичью фамилию Вэйл. Я притворилась, будто принадлежу к другому вероисповеданию, и Карлос женился на мне в огромном соборе и вывел на солнечный свет. Но даже тогда я видела, что надо мной собираются тучи. Я вышла замуж во второй раз, при живом муже. Если бы я попыталась найти моих детей, если бы осмелилась появиться в Англии, Роэн мог бы объявить мой нынешний брак недействительным и снова сделать меня своей узницей. Суд разрешил бы ему это. И кроме того, он мог осуществить свою угрозу и выгнать моих детей на улицу. Так что я могла только лелеять надежду, что когда-нибудь снова увижу тебя и Фебу. — Шарлотта с минуту молчала. — Наверное, мне уже поздно просить тебя о прощении — за то, что я бросила тебя?
   — Мне нечего тебе прощать! — воскликнула Кассандра, и она не кривила душой.
   — Но что же принц Дамино? Ты его любишь?
   — Нет. Я люблю другого человека… Он в Англии. — Кассандра вспомнила о Дрю и опечалилась.
   — Тогда почему же?.. — Шарлотта была озадачена.
   — Все совсем не так, как ты думаешь, мама. Все это — только игра.
   И Кассандра рассказала Шарлотте обо всем. Шарлотта слушала — и хмурилась.
   — Ты ведешь опасную игру, — проговорила она наконец.
   — Знаю. Но все должно закончиться в День Всех Святых. Так говорит Лидс. Ты видела его в опере. Он сидел в нашей ложе.
   — Джентльмен с темно-русыми волосами?
   — Да.
   — Он подвергает тебя смертельной опасности, — заметила Шарлотта.
   — Но все скоро кончится. Да я и сама подвергала людей смертельной опасности, — вздохнула Кассандра. — И к тому же их убивали. — И она поведала Шарлотте о Джиме, об ужасной дуэли в Лондоне, о Робби и о Дрю. — Так что, как видишь, мне следовало бы носить на груди табличку: «Не приближайтесь, любить меня опасно!»
   — Глупости, — решительно возразила Шарлотта. — Мужчины всегда вступают в поединки и гибнут под копытами лошадей, болеют после падений в ледяную воду.
   Шарлотта поняла, что ее дочь нужно многому научить. Но как это сделать?
   Они медленно поехали обратно. Кассандре не хотелось, чтобы этот день кончался — хотелось как можно больше времени провести с матерью. И она велела кучеру ехать по торговым кварталам Когда же карета поравнялась со шляпной мастерской мадам де Марсо, Кассандра приказала остановиться.
   — Здесь есть некая особа, которая утверждает, что знает тебя, — сказала она матери.
   Шарлотта предпочла бы уйти, но было уже поздно. Ее дочь распахнула дверь мастерской, и колокольчик громко возвестил об их приходе. Из дальних комнат сразу же вынырнула мадам де Марсо, высокая и неприветливая в своем черном наряде.
   Женщины пристально взглянули друг на друга — и тут же губы Шарлотты дрогнули в горькой улыбке.
   — Как поживаете, Анетта? — спросила она. Шарлотта казалась совершенно невозмутимой. А вот Анетта отреагировала очень бурно.
   — Так вы вернулись? — проговорила она сквозь зубы.
   — Как видите. — Шарлотта пристально смотрела на нее. — Похоже, вы в трауре, — заметила она. И с невозмутимым видом осведомилась:
   — Кто-то умер?
   — О!.. И кто это говорит?! — Лицо Анетты покрылось красными пятнами, она задыхалась от злобы. — Я ношу траур по Роэну — чего вы явно не делаете!