Скай Кристина. И придет рассвет

   – Вот еще посетители к Французу! Я же говорила, что сегодня будет трудная ночь.
   Коултон толкал впереди себя Фроггета, Индия шла за ним, стараясь успокоить коня, которого напугали громкие голоса и смех.
   – Лошади мне не нужны, – услышали они резкий голос. – Пусть убираются.
   – Но, ваша честь, вы даже не видели, что вам предлагают.
   – И смотреть незачем, – ответил голос с сильным акцентом. – Я сегодня уже насмотрелся. Убирайся!
   Индия схватила коня за гриву. Она точно знала, что, если бандиты не продадут лошадь, они разделаются и с ней, и с Фроггетом.
   Оставалось одно.
   Одним быстрым движением она вскочила в седло. Ганнибал взвился и скакнул на палубу шлюпа.
   – Господи Иисусе! Мальчишка прыгнул прямо на палубу «Цыганки»! – На отполированной до блеска палубе замелькали огни факелов.
   – Эй, ты! – прорычал один из тех, что сидели на бухтах канатов и перевернутых бочках. – На лошадях сюда нельзя. Плохая примета.
   – Сколько ты хочешь за лошадь? – раздался повелительный голос.
   Все вокруг Индии умолкли.
   – Она не продается.
   – Нет? Если она не продается, зачем ты ее привел?
   Все взгляды устремились на высокого человека, который стоял, прислонившись к мачте. Он был в толстом шерстяном свитере. Его лицо оставалось в тени.
   – А я и не приводил. Эти негодяи напали на нас и хотели отнять силой.
   – Вранье, – запротестовал Коултон. – Я нанял щенка, чтобы он сел верхом на лошадь, а этот змееныш попытался украсть ее.
   – Как интересно.
   Длинная тень пересекла палубу и упала на Индию. Что-то в этой тени заставило ее задрожать. Она попыталась разглядеть лицо человека.
   Черные волосы были зачесаны со лба назад и завязаны в немодный хвост. На одном глазу черная повязка. Смуглое лицо полускрыто большой бородой. В ухе болталась золотая серьга.
   – И чья же эта лошадь, что я имею честь лицезреть? Как тебя зовут, мой мальчик? – Голос был мягким, с сильным акцентом, но повелительным.
   – Я… Джереми.
   – А еще?
   – Фроггет, ваша честь, – добавила она. – Но я уже сказал, что лошадь не для продажи. Эти мерзавцы пытались ее отнять.
   Уилл Коултон растолкал толпу и заявил:
   – Наглая ложь, ваша честь. Этот маленький воришка лишь пригнал для меня эту лошадь из Лондона. И я неплохо ему заплатил.
   – Он врет. – Начался жаркий спор, но его прервал выстрел в палубу шлюпа.
   – Хватит, – прорычал капитан. – Если лошадь украдена, это очень легко определить. Слезай с лошади, малыш. – Индия соскользнула вниз. – А ты отойди в сторону.
   Коултон неохотно отошел.
   – Позови лошадь.
   Поколебавшись, Коултон поднял грязную руку.
   – Давай, иди ко мне. Иди, будь умницей.
   Конь поднял голову, тихо заржал, но не сдвинулся с места.
   – Теперь ты, мальчик.
   – Давай, любовь моя, – тихо сказала Индия. – Хороший мальчик. – Конь сразу же повернулся, встал за спиной Индии, и мордой тихонько подтолкнул ее. Потом стал подталкивать ее в сторону капитана. – Сейчас же прекрати!
   Но у Ганнибала были, видимо, другие соображения. Еще секунда, и девушка оказалась прижатой к высокой грозной фигуре у мачты. Она попыталась отступить, но тот успел схватить ее за талию.
   – А ночь становится интересной. – Он поднял над ней фонарь и тихо выругался. – Перкинс!
   – Да, капитан?
   – Возьми лошадь и почисть ее, – приказал Француз.
   – Я без денег не уйду, – заорал Коултон. – Тебе не удастся провести лошадь мимо моих людей.
   Пират сделал такой жест, словно отгонял назойливую муху.
   – Этого парня тоже захвати, Перкинс.
   На палубе завязалась драка. Воспользовавшись моментом, Индия вскочила на Ганнибала, готовая защитить Фроггета.
   Но не тут-то было.
   Железная рука схватила ее за талию, рванула с коня и перекинула через твердое плечо.
   – Отпусти меня, ты, пиратское отродье! – Ее протест был встречен тихим смешком. – Ганнибал тебе ни к чему. Ты все равно не сможешь на нем ездить. Не успеешь на него сесть, как он скинет тебя обратно на землю.
   – Вряд ли. Я умею обращаться с животными… да и с людьми тоже.
   Что-то в этом спокойном, медленном голосе заставило сердце Индии забиться чаще. Она попыталась освободиться от объятий Француза, но его руки уже обхватили ее за бедра.
   Потом Индия услышала, как он выругался.
   Господи, он не мог ее узнать! Он лишь до нее дотронулся!
   Откуда-то из ночи донесся тревожный крик чайки. Рваные облака закрыли луну.
   Индию снова охватило недоброе предчувствие.
   Но она не позволит этому чумазому пирату увидеть, что она испугалась.
   – Отпусти меня! Говорю же, ты с ним не справишься.
   Она не заметила, что все вокруг замолчали и наблюдали за тем, как их капитан борется с этим дерзким мальчишкой.
   – Перестань драться, – прошипел Француз.
   – Пошел к черту!
   – Хочешь, чтобы я раскрыл твою тайну перед всеми этими людьми? Прямо сейчас, моя дорогая?
   Он узнал. Боже милостивый, что ей делать?
   Индия судорожно вздохнула.
   Но ей не пришлось отвечать. Палуба накренилась, пират выпустил ее из рук, и она, словно мешок с овсом, покатилась по палубе.
   – Позаботься о лошади, Перкинс. Никто не должен к ней прикасаться, пока я все не выясню. Не сомневаюсь, что мне удастся выбить ремнем правду из этого мальчишки.
   – Только попробуй, – прошипела Индия, отбиваясь от капитана.
   – Высечь тебя – это именно то, что я намерен сделать, моя дорогая. Или лучше сказать – леди Деламер? – прошипел он в ответ.

Глава 23

   – Проклятый вор! Негодяй!
   Сердитый голос Индии звенел над палубой. Но ее гнев был лишь защитой. Пират знал, как ее зовут и что она женщина. Что он теперь с ней сделает?
   Столкнувшись с проблемой, Индия поступила так, как обычно поступала с тех пор, как начала ходить. Она последовала примеру своих любимых и совершенно неуправляемых братьев.
   Она подняла кулаки и приготовилась драться.
   – Держись от меня подальше.
   Француз закрыл дверь каюты и запер ее.
   – Не подходи ко мне! Предупреждаю, ты пожалеешь!
   Пират медленно повернулся и, прислонившись к двери, скрестил руки на груди. В каюте горела всего одна свеча, освещавшая только окованный медью сундук. Лицо бородача оставалось в тени.
   Индия почувствовала, что начинает паниковать.
   – Тебе эта лошадь ни к чему.
   Ответа не было.
   – Ты не сможешь на ней ездить.
   Опять нет ответа.
   – Ах, так! Ты не желаешь меня слушать! – Она выхватила из-за обшлага куртки пистолет. – Может быть, это тебя убедит. – Она нацелила на него оружие. – Не прикасайся ко мне, или я тебя убью!
   – Неужели? – тихо сказал Француз и сделал один шаг. Индия сжала пистолет и, прицелившись, выстрелила в стену над его плечом.
   – Предлагаю получше целиться.
   – Я целюсь в тебя! Пират сделал еще один шаг.
   Индия выстрелила во второй раз. Пуля снова попала в стену, при этом кусок штукатурки упал Французу на руку. Он не остановился.
   – Ты что, оглох? Следующая пуля пройдет через твое сердце.
   Он улыбнулся:
   – Но у тебя не осталось пуль, малышка.
   Индия слишком поздно сообразила, что он прав. Отбросив пистолет, она выхватила из-за голенища кинжал.
   – Тогда тебе придется попробовать это.
   – Столько огня – и это англичанка? Очень смешно.
   – Ах, тебе смешно? Через минуту, негодяй, тебе уже будет не до смеха.
   – Правда? Тысяча извинений. А я-то считал, что был так галантен.
   Индия выставила кинжал, но он выбил его из ее руки.
   – Я не собираюсь к тебе прикасаться, дурочка.
   – Ха! А те люди на пирсе, полагаю, усиленно готовятся стать монахами.
   – Мои люди не хуже других. Ни они… ни я тебя не тронем.
   Индия посмотрела на него с подозрением:
   – Вот как? Почему?
   – Во-первых, потому, что мне нравится, когда мои женщины выглядят как женщины. А во-вторых, заставлять партнера силой ложиться в постель не очень-то приятно.
   – Тогда что же ты намерен со мной сделать?
   – Понятия не имею. – Он пожал плечами и достал из ящика письменного стола бутылку и два стакана. – Бренди?
   Скрестив руки на груди, Индия вызывающе смерила его взглядом.
   – Я вижу тебя насквозь, змей ты этакий. Тебе не удалось меня одурачить, так ты решил меня отравить!
   – Боишься, что отравлю? – Француз налил бренди в два стакана и выпил свой. – Что скажешь?
   Индия прикусила губу.
   – Ты, должно быть, пытаешься загнать меня в угол. Но и это у тебя не получится.
   Он осушил и второй стакан.
   – Не хочешь пить, так расскажи, как ты оказалась у бандитов.
   – Я была не одна. Со мной был мой грум.
   – Это, конечно, меняет дело. Тогда позволь спросить, почему ты одета в мужские бриджи и ездишь на лошади, которая стоит больше, чем мои люди могут заработать за год?
   – Не твое дело. Я ничего не стану тебе рассказывать. Даже если ты начнешь меня пытать.
   – Пытки бывают разные, крошка. – Его голос стал тихим, но она почувствовала, как он весь напрягся. А еще больше ощутила его силу воли, которая держала в узде банду негодяев.
   – И что это должно означать?
   – А ты как полагаешь?
   – Ты решил меня запугать.
   – Просто констатирую очевидный факт.
   – Я тебя не боюсь. Я не позволю себя запугивать. – Она выхватила из другого сапога второй пистолет и направила его на Француза.
   Тот удивленно поднял брови.
   – Неужели? Как интересно.
   Он поднял руку и расстегнул одну пуговицу на рубашке.
   – Что ты делаешь? – Ее голос неожиданно охрип.
   – Даю тебе возможность осуществить свою английскую угрозу.
   Рубашка слегка распахнулась.
   – Ты что?..
   – Конечно, англичанка. Никогда не следует угрожать, если не можешь выполнить угрозу. – Он будто предупреждал ее. Он был уже совсем близко, хотя его лицо по-прежнему оставалось в тени. – Ну же! Воспользуйся случаем. Я предлагаю свою грудь в качестве мишени. Застрели меня.
   – Застрелить?
   – Ты забыла, как это делается? Просто прицелься и нажми пальцем на курок.
   – Я знаю, как стрелять.
   – Тогда стреляй.
   Индия смотрела на него в бешенстве.
   – Значит, тебя удерживает не неумение стрелять? – с невинным видом спросил он.
   Но это замечание еще больше ее разозлило.
   – Меня ничто не удерживает! Я просто решила хорошенько прицелиться.
   – Разумеется. На таком расстоянии я слишком трудная мишень.
   Индия что-то буркнула себе под нос. Все, что ей надо было сделать, – это нажать на курок пистолета, который отец подарил ей в Египте.
   Но она не могла. Не могла застрелить безоружного человека, не оказывающего сопротивления.
   – Нет? Твои нервы… как это говорится… в критическом состоянии.
   – Ничего подобного. Мои нервы в порядке. Просто… это неспортивно – застрелить безоружного.
   – А-а, теперь ты заговорила о спорте. Англичане придают спорту такое большое значение. Я нахожу это совершенно непонятным.
   – Где уж тебе, – буркнула Индия, – сейчас я покажу тебе…
   Молниеносным движением Француз ударил ее по запястью и выбил пистолет из рук.
   – Пусть это будет твоим первым уроком на борту «Цыганки». Никогда не поднимай пистолет, если не готова выстрелить. А ты, моя красавица, хотя и очень храбрая, убить человека не готова. Считай благословением Божьим, что у тебя никогда не было в этом необходимости. – Он поднял пистолет и положил его себе в карман. – А теперь начнем сначала. Как тебя зовут, красавица? Деламер, не так ли?
   – Ничего я тебе не скажу. И как меня зовут, и вообще не единого слова.
   – Что ж, – пожал он плечами. – Возможно, в этом нет необходимости. – Я уже видел этот высокомерный носик и этот холодный взгляд. Все Деламеры одинаковы.
   Индия испытала шок. Боже мой, он не блефует. Он знает. Теперь ей не сбежать. Он потребует огромный выкуп. Может быть, даже нечто большее, чем деньги.
   Этого она не могла допустить.
   – Значит, вы заметили сходство. Это было проклятием всей моей жизни, потому что я не Деламер. Но я ненавижу их за это.
   – Не понимаю.
   – Я незаконная дочь герцога от служанки.
   Француз отвернулся и снова наполнил стакан бренди. Ей послышалось, что он откашлялся.
   – Говоришь, незаконная? То есть ты внебрачный ребенок герцога?
   – Именно. – Индии понравилась ее выдумка. – Всю жизнь надо мной смеялись и издевались. Всем было известно, что я родилась вне брака. Я ненавижу всех Деламеров за это!
   – Теперь понятно. И ты украла это великолепное животное из конюшни герцога из мести.
   – Ничего я не украла, – отрезала Индия. – То есть я не сразу украла, я проработала у них несколько лет.
   – Несколько лет? Боже, а ты выглядишь совсем юной.
   – Мне показалось, что это были годы. И я считаю, что, раз между мной и герцогом существует связь, лошадь принадлежит мне. К тому же, кроме законной дочери герцога и меня, эта лошадь никого больше не слушается. Так что она может быть и моей.
   – Боюсь, что судья будет другого мнения, – сухо заметил Француз.
   – А что такой отщепенец, как ты, знает о судьях?
   – Только то, что от них у меня одни неприятности. Но что же с тобой делать? Я не могу отпустить тебя без выкупа. Моя команда, как ты понимаешь, ждет этого от меня, потому что я очень кровожаден. Надо поддерживать свою репутацию. – Он внимательно посмотрел на нее.
   – От меня не жди совета, – мрачно заявила Индия. – Тебе придется самому, без моей помощи, придумать, каким ты меня подвергнешь пыткам.
   – Пытки будут страшные. Думаю, ты попала в самую точку. Я правильно выразился? Мой английский иногда доставляет мне неприятности.
   – Наверное, не такие, какие доставляешь людям ты, негодяй. Отпусти меня, и нам обоим станет намного легче, уверяю тебя.
   – К сожалению, я не смогу тебе угодить, моя милая. Мои люди… ну, ты понимаешь. Они очень рассердятся, если я упущу такой богатый улов.
   – Пошли своих людей к черту!
   – Я тоже так подумал. Просто удивительно, как мы одинаково мыслим. Ты уверена, что мы никогда раньше не встречались?
   – Ты намекаешь на то, что я думаю, как подлый головорез и вор? Да я тебе за это язык вырву!
   – Но у тебя нет ни кинжала, ни пистолета. Придется тебе задуматься, стоит ли угрожать, если не можешь выполнить угрозу.
   Индия схватила бокал.
   – Это тебе придется хорошо подумать, прежде чем угрожать, Француз!
   – Ты собираешься потопить меня в моем собственном вине? – лениво поинтересовался он.
   – Нет, я собираюсь уйти. Прямо сейчас.
   – И как ты это сделаешь, позволь спросить?
   – А так. Ты сам откроешь передо мной дверь.
   – Вот тут ты ошибаешься.
   – Неужели?
   Она ударила бокалом по столу, так что он разбился пополам. Выставив стекло острыми краями, она стала наступать на Француза.
   – Я не побоюсь перерезать тебе глотку, предупреждаю. – Он уже был приперт к стене, а острые края бокала были у самой его груди. – Так как?
   – Любопытно будет посмотреть, как ты будешь резать, – спокойно ответил он, словно они обсуждали новый способ завязывания морских узлов.
   – Черт бы тебя побрал! Я не лгу. Клянусь, я это сделаю.
   – Я весь к твоим услугам, англичанка.
   Индия закрыла глаза и сделала выпад. В тот же миг его рука оказалась на ее запястье. Бокал выпал.
   Индия открыла глаза и, к своему ужасу, увидела, что его рубашка разрезана и испачкана кровью.
   – Видишь, что ты заставил меня сделать! Зачем дернулся?
   – Тысяча извинений, – сухо сказал пират. – Это всего лишь булавочный укол.
   – Укол? Да у тебя кровь…
   – Пустяки. Однажды я запугал дюжину варваров, которые налетели на меня, словно тропический ураган. Сражался безоружный с дикарями до тех пор, пока на мне живого места не осталось и я не начал истекать кровью.
   – Это было у берегов Африки? – спросила Индия, невольно заинтересовавшись. – Мы с отцом плавали в тех местах, когда искали исчезнувший город Дидо в Энеиде. Знаешь, Карфаген… Впрочем, откуда тебе знать… Нас в течение трех дней преследовал пиратский шлюп.
   – Вам повезло, что остались живы.
   – Потом оказалось, что это был английский фрегат, который послали охранять нас. В Кадисе я познакомилась с капитаном корабля, и он вообразил… – Индия запнулась и залилась краской.
   Француз взял ее за подбородок и внимательно посмотрел в глаза.
   – Да, дикарка? Так что он вообразил? – Его голос был опасно нежным.
   – Он почувствовал ко мне симпатию. Но это было глупо, потому что в то время мне было всего тринадцать лет.
   – И что случилось с этим неотесанным капитаном и его глупой симпатией к тебе?
   – О! Он вовсе не был так плох, красивый, с хорошими манерами, из респектабельной семьи. Кажется, из Беркшира.
   – Да-да, – нетерпеливо перебил Француз. – А он ухаживал за тобой?
   – Нет, не ухаживал. Отец сказал ему, что я не могу выйти замуж, по крайней мере, до тридцати лет, потому что я очень нужна ему в его исследовательской работе. Капитан расстроился. Кажется, сейчас у него пятеро сыновей.
   – Как мне кажется, – сказал Француз, не выпуская ее подбородка, – его симпатия была ничтожной. Настоящий мужчина так легко не сдался бы. Он похитил бы тебя и уплыл на своем фрегате. А после этого ты осталась бы с ним навеки.
   – В жизни все бывает по-другому. – В ее голосе послышались печальные нотки. – Это в книгах так, а в жизни… нет, в жизни все иначе.
   – Разве? Думаю, ты ошибаешься. – Он провел мозолистым пальцем по ее щеке, потом – по верхней губе.
   – Ч-что вы делаете?
   – Удивляюсь.
   – Чему?
   – Тому, что твой капитан так легко от тебя отказался. Я ни за что не отказался бы. Даже если бы целый английский флот появился за кормой моего корабля.
   – Н-нет? А что бы сделал ты? – Индия попыталась увидеть выражение его лица в тусклом свете единственной свечи.
   – Думаю, что-нибудь очень опасное. – Француз провел большим пальцем по ее рту, и она вдруг испытала странное чувство: ей захотелось разомкнуть губы навстречу этому пальцу. – Во-первых, я прикоснулся бы к тебе. Вот так. – Он отвел с ее лица прядь волос. – И, наверное, сделал бы так. – Он наклонил голову.
   Она чуть качнулась и замерла. Что она делает? Неужели она принимает ухаживания этого пирата?
   – Не прикасайся ко мне! – Но каким-то образом она оказалась крепко прижатой к груди пирата. – И потом… у тебя кровь.
   – Возможно. Но в тех местах, которые тебе не видны. А это… – Он посмотрел вниз на свою грудь. – Это чепуха.
   Но даже когда он это говорил, кровь текла по рубашке.
   – Тебе нравится издеваться надо мной. Это низко. – Ее уже начала разбирать злость от того, что она поддалась своей слабости. – Будь проклят ты и все мужчины.
   Она выскользнула из его рук и стала швырять в стену все бокалы подряд. Потом увидела, что может дотянуться до кинжала, оставленного пиратом на кровати.
   Она бросилась за оружием, но второпях споткнулась и упала на осколки.
   Острый кусок стекла впился ей в бедро, причинив страшную боль, но она удержалась от слез.
   – Дурочка, – сказал Француз, но это прозвучало как ласка. – Такая же буйная, как и твои волосы. Ты совсем не похожа на англичанку, детка.
   – Но я англичанка. И вовсе не буйная. Уйди!
   – Тебе больно? – Он поднял ее с пола и отнес на кровать. – Ты такая же дикая, как та лошадь, которая, как ты уверяешь, принадлежит тебе.
   – Я не дикая. – Но она едва сдерживала слезы, и протест прозвучал не слишком убедительно.
   – Ты и дикая, и безрассудная. – Пират одним решительным движением спустил бриджи с ее бедра и увидел, что осколок вошел глубоко под кожу. – Черт. – Он осторожно вытащил осколок и швырнул на стол. Потом нашел в ящике чистую тряпку и смочил ее бренди. – Будет больно, – предупредил он.
   Она зарделась от смущения, но сильные пальцы безжалостно коснулись ее кожи, и от этого прикосновения ее сердце дрогнуло.
   – Хватит. Все обойдется.
   Он посмотрел на ее усталое лицо.
   – А теперь тебе надо поспать, моя Индия. Индия.
   – Ты не имеешь права называть меня по имени!
   – Разве? А я считаю, что имею… как и на все другие, которыми мне вздумается тебя называть. – Он шутливо поклонился. – Подумай о том, чему я тебя сегодня научил. Спокойной ночи, моя дорогая.
   Он отодвинул засов и вышел. Но с той стороны лязгнул другой, и она оказалась взаперти.
   – Выпусти меня! – Индия стала трясти дверь.
   – Может быть, завтра. А пока прекрати выть, или я вернусь и снова тебя поколочу, мальчишка. И ты ответишь за тот хрусталь, который разбил, паршивец!
   На этот раз в дверь полетел ящик письменного стола.
   – Это мы еще посмотрим!
   Она шагала по каюте.
   Она ругалась.
   Она колотила в дверь.
   Устав, она сползла по стенке на пол и засунула руку глубоко в карман. У нее, по крайней мере, остался бриллиант.
   Индия задумалась. Она попала сюда в поисках Француза, но что-то заставило ее не упоминать об этом драгоценном камне. И до поры до времени она будет молчать. Как знать, может, с помощью бриллианта ей удастся сбежать от этого головореза.
   Запрятав бриллиант поглубже и побушевав еще с четверть часа, Индия решила приберечь свою энергию для следующей встречи с пиратом. Она с подозрением понюхала одеяло, которым была застлана узкая кровать, но оно оказалось на удивление чистым.
   Индия вытянулась поверх одеяла и вдруг ощутила, что страшно устала. Она закрыла глаза и почти в то же мгновение уснула крепким сном.
   Сон начался так же, как обычно: с боя барабанов, криков и топота марширующих ног. Она вдруг снова оказалась там, в Брюсселе, забитом телегами, повозками и солдатами, возвращающимися в свои полки.
   А она искала в этой бесконечной толпе широкоплечего высокого стройного человека с беззаботной улыбкой. Но все лица были одинаковыми, и она никак не могла его найти.
   Вдали грохотала артиллерия, и мимо нее пробегали до смерти напуганные крестьяне. Потом она увидела первых раненых – грязных, оборванных, с глазами, полными ужаса и ненависти.
   Она металась по кровати, пытаясь избавиться от кошмарных воспоминаний.
   Все это время Индия твердила себе, что все будет хорошо, если только она продолжит поиски. Если долго искать, она найдет его…
   Высоко подняв фонарь, Француз стоял у кровати, на которой металась во сне его прекрасная пленница англичанка. Одеяло сбилось в сторону, она раскинула руки, и под мягкой тканью старой рубашки обозначились ее роскошные груди.
   Тихое проклятие сорвалось с его губ. Вожделение охватило его с такой силой, что стало трудно дышать.
   Она была так близко.
   Он мог бы доставить ей удовольствие, пока она спит. А когда она проснется, будет шептать его имя и раскроется ему навстречу.
   Он поставил фонарь, налил себе бренди и залпом осушил стакан.
   Он смотрел, как Индия сжимает смятые простыни, но не мог пошевельнуться, словно был парализован.
   А может, он боялся?

Глава 24

   Индия куда-то бежала. Справа и слева от нее полыхал огонь. Кто-то звал ее громким, пронзительным и насмешливым голосом, но она не остановилась. Потому что он был где-то здесь, в темноте ночи. И она должна его найти.
   Она звала его по имени, но никто ей не отвечал. Она была одна – как всегда, одна – в темной ловушке своих снов.
   А потом раздался голос. Он произнес всего одно слово.
   Это было ее имя, произнесенное тихим хриплым шепотом. Он всегда ее так звал. Она вздрогнула, почувствовав, как смыкается вокруг нее темнота. И вдруг он оказался рядом – глаза полны желания, тело напряглось в предвкушении наслаждения.
   Времени для страха или протеста не было. Она слишком его хотела. Она прижалась к нему, ощутив жар его тела. Ей хотелось вдыхать его запах, слышать его прерывистое дыхание.
   – Пожалуйста, – шептала она, сама не зная, о чем просит.
   Но он знал.
   – Да, дорогая.
   С тихим шелестом шелковое платье соскользнуло вниз по разгоряченному телу.
   Она нетерпеливо отбросила его с ног.
   Она словно вернулась домой. Это было похоже на то, как хватаешь ртом воздух, когда слишком долго был под водой. Как одним махом переплыть ручей под горой в Норфолке.
   Она, наконец, нашла Девлина. Высокого, стройного, смеющегося, с горящими глазами. Все же нашла.
   У нее перехватило дыхание. Она начала с жадностью ласкать его тело, узнать которое она еще не успела. Опьяненная радостью узнавания, она смеялась, запуская пальцы в темные завитки волос у него на груди.
   А потом все исчезло и осталась лишь тонкая струйка крови на загорелой груди, тихий смех и сверкнувшая при свете фонаря золотая серьга в ухе.
   Вскрикнув, она села, все еще полностью не проснувшись.
   – Нет, только не он. Это был всего лишь сон.
   Сон. Но почему он казался явью?
   Она легла под одеяло и подтянула его до самого подбородка, как будто это могло защитить ее от непрошеных мыслей и ужаса, который они вызывали в ее душе.
   – Итак, Перкинс, какие у нас на сегодня дела? Капитан «Цыганки» стоял на верхней палубе. Перед ним расстилался широкий простор реки. На душе у Француза было тревожно.
   Первый помощник капитана, сидевший на бухте каната, почесал обветренную щеку и нахмурился.
   – Один человек хочет показать вам какие-то бриллианты. Уверяет, что они фантастические. Еще один уверяет, что может провести вас по тайному ходу через Тауэр к сокровищнице короны. Разумеется, за плату. Третий предлагает перекупить у вас эту белую лошадь. – Губы Перкинса дернулись. – И три предложения – выкупить мальчишку, которого слушается эта лошадь.
   – Выкупить? Перкинс, вы меня удивляете.