Скай Кристина. И придет рассвет

   Герцогиня в гневе стукнула об пол палкой.
   – Если бы мы были в Норфолке, я бы не беспокоилась. Индия может разгуливать там так же свободно, как Луна. Но Лондон – другое дело…
   – Ваша светлость, – дворецкий откашлялся. – Боюсь, я должен сказать еще кое-что.
   – Что еще? Говори!
   Дворецкий полез в карман и достал оттуда большой ком рыжих волос.
   – Она отрезала волосы? Боже милостивый, что эта девчонка задумала?
   Нет, в своем желании быть похожей на мужчину Индия вряд ли могла зайти так далеко. Герцогиня отказывалась это понимать. С другой стороны, с тех пор как лорд Торнвуд вернулся в Лондон, она ведет себя очень странно.
   Между этими двумя явно проскакивала какая-то искра. А там, где искра, недалеко и до огня.
   – Прошу прощения, ваша светлость, но я нашел это в ящике письменного стола мисс Индии. – Дворецкий протянул герцогине мятый клочок бумаги.
   Старая леди расправила листок и побледнела.
   «Не ездите в Воксхолл, или вы об этом пожалеете».
   – Эту записку я нашел за шторой в ее комнате час назад. Второе послание было еще хуже. И написано оно было почерком разгневанного человека.
   «Или уезжай из Лондона, или умрешь».
   Герцогиня схватилась за спинку стула и глянула на своего дворецкого и друга.
   – Ах, Бич! В какую еще историю впуталась эта глупышка?
 
   – Дело сделано.
   Мужчина поднял голову, и пламя в камине осветило его сердитое лицо.
   – А груз в безопасности?
   – Да, как вы велели.
   – И где он? В каком месте?
   – Там, где… груз не привлечет внимания. – Элена Марчмонт нахмурилась. – Но как насчет Торнвуда? Что, если…
   Мужчина холодно улыбнулся.
   – Торн не представляет для нас угрозы. Ведь он потерял память. Я уничтожу его задолго до того, как она к нему вернется.
   – Но что, если он…
   – Забудьте о Торне, – приказал мужчина у камина. – А теперь идите ко мне, – властно потребовал он.
   Вдова поиграла кистями пояса.
   – Но прошел всего час с тех пор, как…
   Он встал и, подойдя, задрал ей юбку, прежде чем она успела закончить фразу.
   Через минуту в полумраке комнаты раздался ее сладострастный смех.

Глава 26

   Человек с наполовину отклеившейся бородой, человек, который был мужем Индии, замер.
   – Как ты узнала? – наконец произнес он.
   – Сначала я тебя не узнала. Твой маскарад был чертовски удачен. Но шрам на плече навел меня на мысль… и тут все рассыпалось. Но ты хорошо разыгрывал из себя пирата.
   – У меня в этом деле была большая практика.
   – Но зачем, Дев? Почему ты мне ничего не сказал? Какая тебе грозит опасность?
   Девлин процедил сквозь зубы:
   – По-моему, в камин надо подбросить дров.
   – Не думай, что тебе удастся избежать моих вопросов, Дев. Ты взял в заложники меня и моего грума Фроггета, и я очень сильно подозреваю, что косвенно ты подверг опасности своих детей. Я хочу знать зачем.
   Девлин смотрел на пляшущее в очаге пламя и думал о бриллианте, который мог бы повлиять на судьбу всей Европы.
   – Ради огромного состояния, Индия, или, лучше сказать, ради огромного выкупа. Если я позволил бы этим камням проскользнуть у меня между пальцев, один сумасшедший смог бы с помощью оружия вернуть себе власть.
   – Ты имеешь в виду бриллиант, который я нашла в Воксхолле?
   – Да, этот и еще много других. Я дал клятву молчать и не должен был тебе ничего рассказывать, но ты теперь тоже замешана, и нравится мне это или нет, но и дети – тоже. Эти бриллианты были частью личной коллекции Наполеона, но после Ватерлоо они пропали, хотя моей обязанностью было проследить, чтобы этого не случилось. Теперь у нас есть сведения, что очень скоро бриллианты будут переправлены в Англию. Я должен найти камни и их похитителей.
   – И для этого Девлин Карлайл превратился в пресловутого головореза, известного как Француз. – Индия кивнула. – Здорово придумано, Девлин. Поздравляю.
   – Неужели? Большинство женщин, узнав такое, содрали бы с меня шкуру, а потом устроили бы истерику. И ты не сердишься?
   – Еще как сержусь! Сержусь за то, что ты мне лгал и подверг опасности несчастных детей. А как пират ты был очень правдоподобен. Даже слишком.
   – Иди ко мне, моя дорогая.
   Индия почувствовала, как по телу разливается тепло, но покачала головой:
   – Нет. До тех пор, пока я не узнаю всей правды…
   – Правда бывает разная, Индия. Есть та, что идет от сердца к сердцу, от тела к телу. А слова очень легко переиначить.
   – У тебя на все есть ответ. Не имеет значения, кто ты – Девлин Карлайл, вернувшийся с войны герой, или одноглазый пират с Темзы. – Она подошла к единственному окошку и стала смотреть на воду. – Они все еще дерутся, – сказала она, увидев, как маленькие фигурки прыгают за борт «Цыганки».
   – Они будут биться до утра. Этим несчастным беднякам нужны хоть какие-нибудь развлечения. Жизнь на реке сурова. Но те, кто доживет до рассвета, откупорят бутылки с ромом и станут лучшими друзьями.
   – А как насчет нас, Дев? Мы можем стать лучшими друзьями? Мы поженились в спешке в разгар войны. Мы полюбили еще до того, как узнали друг друга. Мы были молоды, и нам еще очень многому надо было научиться. Но у нас не было на это времени. А потом ты вернулся, но ничего не помнил. Но это тоже была ложь, да? Ты все помнил. Это просто было частью маскарада.
   – Мне пришлось это сделать, Индия. Это был единственный способ…
   Она обернулась. Ее кулаки сжались.
   – Как это тебе удается? Как ты можешь с такой легкостью лгать? Как ты снова и снова искажаешь правду ради своих целей?
   – Это не мои цели, Индия. Это цели Англии. Все ради тебя, меня и всех, кто погиб при Ватерлоо. Это ради блага всех детей, которые надеются на свободную и счастливую жизнь в Англии.
   – Какие красивые слова, Девлин. Но для меня все обстоит намного проще. Все, что я вижу, – это некий человек, который лгал мне, который предал меня, несмотря на то что я так сильно его любила, что… – Она отвернулась, глотая слезы.
   Он подошел к окну и привлек ее к себе.
   – Ты отдала мне свое сердце. Ты доверилась мне. Я не заслуживал таких сокровищ. Но до Ватерлоо все было по-другому и я был другим человеком. Это не ложь. Просто я никогда уже не буду тем, кем был. Так же как изменилась™, пережив ужасы войны. И я должен позаботиться о том, чтобы Наполеон больше никогда не посмел снова навязать нам войну.
   – А как насчет нас?
   Он вздохнул и прижал ее к себе еще крепче.
   – Я любил тебя тогда. Ты должна этому верить.
   – А… сейчас?
   – Сейчас я не уверен, что вообще могу кого-либо любить. У меня на руках трое детей, которых я должен защитить, но пока я, как ты совершенно верно сказала, из-за своей бестолковости все испортил. За те несколько дней, как дети узнали тебя, они полюбили тебя больше, чем меня.
   – Это неправда! Эндрю тебя боготворит, а Марианна только и ждет, когда ты ее похвалишь. А Алексис? Иногда мне кажется, что она мудрее всех нас.
   – Странно, но я чувствую то же самое. Такое впечатление, что она видит тебя насквозь и знает твои самые сокровенные мысли. Но сегодня я свалился на палубу и больно ударился плечом. Это почти стоило жизни нам обоим. Что я хочу сказать, Индия, – со вздохом продолжил он, – мы не можем вернуться назад. Ты, наверное, не сможешь. А мне труднее быть тебе другом, чем любовником. Я ревную тебя всякий раз, когда ты улыбаешься Монктону или Пендлворту, а особенно этой самодовольной змее – Коннору Макиннону.
   – Ты ревнуешь к Коннору Макиннону?
   – Я хотел оторвать ему пальцы – один за другим, – когда он помогал тебе выйти из кареты. А когда я вижу, как ты на него смотришь, наклонив голову, и улыбаешься ему милой улыбкой, какой никогда не улыбаешься мне… Я тоже хочу этого. И еще хочу испытывать ту безумную страсть, которой были заполнены наши ночи в Брюсселе. Я хочу все, черт побери! Это ты сделала меня таким ненасытным. Безгранично жадным. – Прижав ее к себе, он смотрел на нее горящими глазами и чувствовал, как бьется ее сердце. – Так как?
   Молчание.
   – Ты дашь мне ответ в этом веке, или молчание – это твоя месть за мое предательство?
   – Я думаю. – Она дотронулась до его щеки. – Как я могу быть уверена, что ты снова не соврешь? Потому что это мое условие, Дев. Больше никакой лжи. Никаких секретов. Так живут все Деламеры. И я так живу.
   Его сердце громко стучало, кровь начала бурлить, и на какое-то мгновение он не мог думать ни о чем другом, как о ее обнаженном теле, слившемся в единое целое с его телом.
   Однако он чуть расслабил свои объятия и насладился ее теплым дыханием и легким прикосновением тела.
   «Может быть, это и называется «возвращением домой»?» – подумал он.
   – Я постараюсь, насколько это в моей власти. Но здесь замешаны другие люди, Индия, и тебе придется это принять. Это дело имеет решающее значение. – Он вдруг нахмурился. – Если уж мы заговорили об обмане, как насчет тебя? Показала этот проклятый бриллиант всему Лондону, да еще оставила свою визитную карточку.
   – Поскольку ты не рассказал мне о своих врагах, я решила сама разузнать о них. Разве это было не логично?
   – Ты совершенно невозможна. Упряма, безрассудна и начисто лишена чувства страха. Жена из тебя получится непослушная, это я понял. – Он снова прижал ее к себе. – Самое ужасное, что эта мысль начинает мне нравиться. Более того, мне это кажется естественным. И раз уж мы говорим начистоту, будет лучше, если я расскажу тебе еще кое о чем.
   Индия провела пальцем по шраму на его подбородке.
   – Может быть, мы попробуем поговорить по-другому, Дев? Так, как ты только что предложил?
   Глаза Девлина загорелись.
   – Не искушай меня, женщина. Я слишком долго терпел. Месяцами я ни о чем другом не думал. Где бы ни находился, что бы ни делал, я всегда думал о тебе. Мы были любовниками одну ночь, и этого было недостаточно. На сей раз все будет иначе. Это будет доверие. Обоюдное доверие друзей. Хотя трудно представить, что я смогу не прикасаться к тебе дольше пяти минут.
   – Я не собираюсь облегчать тебе задачу. Потому что я тоже все помню, Дев. Меня мучают те же воспоминания!
   Вдруг за стенами хижины они услышали цокот копыт и ржание.
   В дверь забарабанили.
   – Торн? Это вы, черт возьми?
   Девлин чертыхнулся.
   – Я хотел сказать тебе, но…
   Он подошел к двери и распахнул ее.
   Индия с ужасом посмотрела на человека, стоявшего на пороге хижины. Он был высок и широкоплеч, с темными волосами и твердым подбородком.
   Человек с лицом ее мужа.
   Она перевела взгляд на Девлина Карлайла – или на того, кто был на него похож.
   – Познакомься с Джеймсом Херрингтоном, любовь моя. Как раз об этом я собирался тебе рассказать.
   – Но он… он так похож на…
   – В этом-то и состоял замысел. – Он схватил Херрингтона за руку и втянул в хижину. – Но что вы здесь делаете? Я приказал вам никогда не приходить сюда. Только в случае крайней необходимости.
   – Это тот самый случай. Алексис… Ее похитили.

Глава 27

   Девлин покачнулся – словно невидимая рука нанесла ему удар. – Что?
   – Двое других в безопасности, но я… я потерял Алексис. Мы как раз вышли из наемного экипажа, когда она вспомнила, что забыла свою несчастную куклу. Не успел я оглянуться, как она побежала обратно и…
   – И из экипажа она уже не вышла, – закончил за него Девлин. – Это старый трюк, Херрингтон. – Волоча ноги, так словно они его не слушались, Девлин подошел к камину и рухнул на мешки с таким видом, как будто не понимал, где он находится. – Господи, Алексис. – Он закрыл ладонями лицо. – Крошка Алексис. – Потом он очнулся и спросил: – Записка о выкупе уже есть?
   – Не думаешь же ты… – в ужасе спросила Индия.
   – Именно об этом я и думаю. Они не смогли добраться до тебя, поэтому воспользовались самым легким способом. Беспомощной невинной шестилетней девочкой.
   Он вскочил и схватил рубашку. Индия принесла кувшин с водой и загасила огонь в камине.
   – Это еще зачем, Индия?
   – Я иду с тобой.
   С минуту казалось, что Дев начнет возражать, но он лишь кивнул и поспешно застегнул пуговицы рубашки.
   – Я не стану скрывать. Они уверены, что бриллиант у тебя.
   Индия достала из сапога розовый камень.
   – Возьми его. Мне он не нужен. Если он как-то поможет вернуть Алексис, пусть он будет у тебя.
   Она протянула ему бриллиант, и на секунду его пальцы обвились вокруг ее ладони.
   – Спасибо, что так легко с ним расстаешься. И спасибо за то, что ты именно такая, какая ты есть.
   Однако времени на разговоры не было. Их будущее оставалось неопределенным. Но сейчас надо было решать более важный вопрос.
   Судьба ребенка оказалась в руках безумцев.
   Переговорив с Перкинсом, Девлин покинул «Цыганку». За ним следовал счастливый и немного сконфуженный Фроггет. Он был рад, что может сойти на берег.
   – В чем дело, Джереми? – сурово спросил он Индию.
   – Уже нет необходимости притворяться, Фроггет, – сказал Торнвуд. – Я знаю все про маскарад, устроенный твоей хозяйкой, а она – про мой. Но времени для объяснений нет. Похитили Алексис, и боюсь, нам потребуется все наше умение, чтобы освободить ее. – Торнвуд глянул на Херрингтона. – А где остальные дети?
   – Их забрала герцогиня Крэнфорд в свое поместье в Норфолке. Она уверяла, что это самое безопасное место для них, пока не найдется Алексис.
   – Она, скорее всего, права. В Лондоне мне вряд ли удастся обеспечить их безопасность.
   – Что мы будем делать дальше? – Вид у Херрингтона был виноватый.
   – Мы вернемся в Лондон и будем ждать. У вас есть карета? Леди Деламер понадобится…
   – Леди Деламер не понадобится ничего, помимо того, что у нее уже есть. На Ганнибале мы доедем гораздо быстрее.
   – Ты, как всегда, права.
   Взгляд Торна потеплел, но всего на мгновение. Когда привели Ганнибала, который был спрятан в укромной конюшне в деревне, его лицо снова стало суровым и непроницаемым.
   Для Индии дорога в Лондон показалась кошмаром. Всадники все время гнали лошадей галопом. Они сделали всего одну остановку в маленькой гостинице на окраине Тоттенхема. День уже клонился к закату, когда они свернули в район Белгрейв-сквер. Всю дорогу Индия пыталась вспомнить то, что ей рассказывал Девлин, но ее мысли все время возвращались к попавшей в руки негодяев невинной девочке.
   Как только они проехали по переулку к задней стороне дома, Девлин спрыгнул с лошади и бросил поводья подбежавшему груму. Индия поняла – он молит Бога, чтобы было какое-нибудь известие от похитителей Алексис.
   Быстрым шагом он прошел через сад и поднялся по ступеням на черную лестницу.
   – Чем дольше мы будем ждать, тем менее вероятно, что…
   Девлин ударил кулаком в дверь. Он был похож на раненого зверя. Таким его Индия еще не видела.
   Ей захотелось утешить его, но она понимала, что сейчас это бесполезно. Только возвращение Алексис может вернуть ему хорошее настроение. Но если им не удастся вызволить девочку, если уже слишком поздно…
   Такой вариант Индия отвергала начисто.
 
   Место, где она лежала, было темным и холодным. Где-то у нее над головой беспрерывно капала вода. Ни голосов, ни шагов – ничего, кроме этих капель.
   Алексис была страшно напугана.
 
   В шесть часов вечера того же дня все собрались в кабинете Торна. Чилтон сказал, что от похитителей до сих пор нет никаких известий. Он сам стоял возле входной двери.
   Девлин вышел из комнаты. Он двигался как человек, перенесший страшный, смертельный удар. Через десять минут он вернулся без бороды и переодетый. В его глазах все еще стоял ужас, но походка стала более твердой.
   – Мне надо послать записку. Эти звери скоро поймут, что игра еще далеко не закончена. – Он глянул на Индию. – А пока тебе лучше отдохнуть. У тебя усталый вид. Если они охотятся за бриллиантом, они могут потребовать встречи с тобой, поскольку ты была последней, у кого они видели этот проклятый камень.
   Индия кивнула и отвернулась. И зачем только он у нее оказался! Дев тронул ее за плечо.
   – И прошу тебя, выкинь из головы вздорную мысль, что это твоя вина. Ты не виновата. Вина только на мне, уверяю тебя. Если не бриллиант, было бы что-нибудь другое, потому что они наверняка наблюдают за моим домом с тех пор, как я приехал в Лондон. Вот почему таким удобным было присутствие в доме Херрингтона. Оно давало мне возможность незаметно уходить и приходить, когда мне это было нужно. – Он погладил Индию по щеке. – Чилтон проводит тебя наверх. Не волнуйся, дорогая, я позову тебя, как только станет что-нибудь известно об Алексис.
   – Ты так изменился. Только теперь я поняла. Мы оба изменились. Ты не просто вернулся домой после Ватерлоо. Ты стал другим человеком. А если бы остался прежним, я бы встретила тебя по-другому, потому что я уже не та женщина, какой была когда-то. Молю Бога, чтобы он сделал нас сильными, потому что это поможет спасти Алексис.
   – Верь в это. – Он сжал ее руку. – Не прекращай верить ни на минуту.
   В девять вечера три человека все еще прочесывали Лондон в поисках тех, кто видел девочку, похожую по описанию на Алексис. Индия то засыпала, то просыпалась в комнате наверху, Чилтон стоял на страже у входной двери, а два грума дежурили в переулке.
   Но никаких известий от похитителей не было.
   Херрингтон и Фроггет вернулись ни с чем. Они поужинали холодным мясом и очень крепким чаем, который им подал Чилтон.
   Когда Индия спустилась вниз, она уже не была такой бледной, хотя вид у нее был усталый. По серьезным лицам мужчин она догадалась, что о девочке по-прежнему ничего не известно.
   Ровно в одиннадцать парадная дверь с шумом распахнулась и в холле раздались решительные шаги. В дверях кабинета появилась высокая фигура мужчины с крючковатым носом.
   – Что это за новость о девочке, которую похитили? – возмущенно произнес герцог Веллингтон. – Это варварство, вот что это такое! Я вам клянусь, что мы расправимся с этими ублюдками так, как они этого заслуживают. – Он снял плащ и бросил его на руки следовавшего за ним человека. – Мне нужны бумаги, Стивенс. – Все, включая карты.
   – Да, ваша светлость. – Секретарь подал герцогу толстую папку с документами.
   – Отлично. А теперь, Торн, расскажите, что вам удалось узнать.
 
   Алексис била дрожь.
   Она смотрела в темноту, отчаянно борясь со слезами. В руках она сжимала свою старую куклу, которую привезла с собой в Англию из Брюсселя.
   Кукла была ее единственным утешением. Вода все капала, в темноте то и дело что-то шуршало. Алексис не понимала, что эти приглушенные звуки производили крысы. Она лежала в углу, свернувшись калачиком и крепко прижимая к себе куклу.
   Время шло, и она вдруг поняла, что уже не одна. Сначала ее окружали какие-то колеблющиеся тени, а потом возникли яркие фигуры с улыбающимися лицами. Она когда-то их уже видела. Особенно когда ей было страшно или одиноко.
   Яркие фигуры окружили ее в темноте. Это была целая армия, которая защитит ее от зла.
   Так, во всяком случае, думала Алексис, погрузившись в полусон. А потом она почувствовала, что рядом стоит еще кто-то. Она увидела улыбающегося маленького мальчика, в глазах которого светилась радость.
   И Алексис поняла, что это тот самый мальчик, которого она видела рядом с Индией.
   Для Алексис все эти образы были такими же реальными, как холодный пол, на котором она лежала. И они дарили ей надежду.
   Когда дверь в темную комнату медленно, со скрипом открылась, она была готова и не вздрогнула. Она уже знала, кто пришел.
   Он скользнул сквозь тени со свечой в руке. У него на лице была маска, которую она часто видела в своих снах: ярко раскрашенная маска с длинным острым носом и шрамом во всю щеку. Алексис уже видела такую маску у бродячих артистов, когда жила в Европе. Но вошедший человек не улыбался.
   Внезапно у Алексис перехватило дыхание. Она увидела вокруг него какое-то движение – извивающиеся тени людей.
   Серых людей.
   Людей, которые умерли.
   Они обвились вокруг его груди, тыкали ему в глаза пальцами и хватали его за горло. Алексис знала, что это были люди, которых он убил. Теперь они кружили вокруг, ожидая его смерти.
   Она в ужасе отшатнулась.
   Комната наполнилась дьявольским смехом.
   – Значит, ты все-таки боишься? Это хорошо, глупышка. А где леди Деламер?
   Алексис крепко сжала свою куклу.
   – Я не знаю. Она куда-то исчезла.
   – Это верно. Но твои ответы нас не интересуют. Нам нужна ты. Ты приведешь к нам своего заботливого опекуна и эту авантюристку леди Деламер. И тогда все, что нам нужно, будет нашим.
   – Не делайте этого! – Алексис широкими от ужаса глазами наблюдала за тем, как серые тени извиваются вокруг человека в маске. – Они ждут вас. Если вы изменитесь, если поговорите с ними по-хорошему, они, может быть, уйдут. – Она знала, что это не так, но ее чистая душа восставала против проявления зла. Ей надо как-то изменить судьбу этого человека.
   Но ее похититель лишь расхохотался:
   – С кем это я должен поговорить по-хорошему? Ждать подходящего момента и не задавать вопросов? – В лучах свечи его маска напоминала физиономию горгульи. – Но я не стану ждать, моя дорогая. Мы уже почти выиграли игру. Нам нужен только бриллиант, и твоя подруга леди Деламер очень скоро нам его отдаст. И все благодаря тебе.
   Алексис отступила в темноту, подальше от извивающихся теней. Их число возрастало с каждым сказанным словом. Но она понимала, что он ей не верит.
   И не поверит до тех пор, пока уже не будет слишком поздно.
   Ей оставалось лишь в страхе смотреть на него и прижимать куклу к своему дрожащему телу. А он захлопнул за собой дверь и с хохотом скрылся в темноте.
 
   Была уже полночь, когда герцог Веллингтон собрался уходить. Он оглядел напряженные лица присутствующих и кивнул.
   – Мы близки к цели. Мы найдем девочку и через нее всех участников этого безумного заговора. А пока, Торнвуд, мои люди в вашем распоряжении.
   Он быстро повернулся – так же молниеносно, как командовал артиллерией под Ватерлоо, – и обратился к секретарю:
   – Мою папку, Стивенс.
   С этими словами Веллингтон скрылся за дверью.
   Город постепенно затихал. Реже появлялись кареты, совсем прекратился шум шагов. На огромный город, каким был Лондон, опустилась тихая ночь.
   Девлин сидел в своем кабинете и смотрел на затухающий огонь в камине. Он не мог ни спать, ни планировать свои дальнейшие шаги. Он мог думать только об Алексис, видел испуганное личико. И это сводило его с ума.
   В кабинет тихо вошла Индия.
   – Я не могу заснуть.
   Торнвуд указал на стул возле себя.
   – Я тоже. Выпьешь шерри?
   Она кивнула, но когда он принес ей рюмку, она ее не взяла, а лишь посмотрела на него испуганными глазами.
   – Девлин, ты думаешь, что они…
   – Не надо. Нельзя думать о самом худшем. Хотя последние два часа только этим и занимаюсь. Индия, я знаю, что не имею права спрашивать об этом, что я даже думать об этом не должен, но… – В его взгляде она прочла невыразимую муку. – Как ты думаешь, мы могли бы… то есть могла бы ты…
   – Скажи, Дев. Скажи, чего ты от меня хочешь. – Она не собиралась облегчать ему задачу, особенно сейчас, когда между ними было столько недосказанного. На этот раз он должен все сказать прямо, чтобы у нее не возникло никаких вопросов.
   – Ты могла бы остаться со мной? Только сегодняшнюю ночь, Индия? Как моя жена и моя любовь? Это единственное, что поможет мне не сойти с ума до утра.
   Она могла бы. Она положила руки ему на плечи, и он ощутил тепло ее тела.
   Не думать. Ни о чем не думать и ничего не вспоминать. Только прикоснуться к ее коже – нежной, как лепестки роз.
   Ее руки дрожали.
   Господи, он тоже дрожит.
   Он крепко зажмурился при первом ее прикосновении. Если он очень постарается, может, ему удастся вытеснить из головы мысли об Алексис – маленькой испуганной девочке, сидящей где-то в темноте.
   Но он никогда не сможет этого забыть. Из груди его вырвался глухой стон.
   Индия прижала его к себе. Неужели она снова его потеряет? Нет! В те месяцы бесконечного отчаяния после Ватерлоо она научилась выживать.
   – Ну же, Девлин. Заставь меня вспоминать. Пусть время повернется вспять, и снова будет весна и земля, устланная лепестками роз.
   – Ты веришь э меня? Ты всегда в меня верила, – удивленно сказал он. – Даже когда я не верил в самого себя.
   – Это фамильная черта Деламеров – верить в людей.
   Она начала расстегивать его рубашку.
   И Девлин Карлайл сдался.
   Они были слишком возбуждены, чтобы осторожничать. Она опустилась на пол и увлекла его за собой. Он обнял ладонями ее лицо и, заглядывая в глаза, спросил:
   – Индия, ты, правда, этого хочешь?
   – Пожалуйста, Дев, – прошептала она.
   Не спуская с него взгляда, она нащупала его твердую плоть и сжала ее в ладони.
   – Господи, женщина. Я только надеюсь, что ты не пожалеешь. – Он просунул пальцы во влажную глубину ее лепестков и гладил ее до тех пор, пока она не содрогнулась. – Скажи, что не пожалеешь.
   – Я… О! Дев…
   Он навис над нею. Его тело в свете камина блестело, словно кованая медь. Только когда он почувствовал, что ее тело напряглось от желания, он раздвинул ей ноги.
   Боже, как он ее желал.
   Как она была нужна ему.
   Но ему надо было убедиться в том, что и он ей нужен.
   А она, зажав его плоть, выгибалась ему навстречу, сжимая кулаки.
   – Ну же, Дев. Давай, или я…
   Торн закрыл глаза и почувствовал, как она обнимает его своими длинными ногами.
   – Еще крепче, Индия, – прохрипел он. – Не жалей меня. Не жалей нас. Только не сегодня, принцесса. Сегодня ты мне нужна дикой и необузданной.