ресторана "София", стала легальной штаб-квартирой независимого рока, из
которой можно реально влиять на события в очень далеких от Москвы местах.
Звонки и визиты корреспондентов расстраивали хрупкую психику доморощенных
"стрэнглерз" ("душителей"). Впрочем, в тени кремлевских стен рок-лаборатория
практически монополизировала концертную деятельность. То есть ей ничего не
пришлось заново монополизировать, поскольку с 83-го года директора залов
должны были получать в НМЦ (научно-методическом центре) разрешение даже на
танцы. Прибыльное предприятие, не правда ли -- разрешающее + запрещающее
учреждение и коммерческая фирма по прокату в едином лице? Кажется, теперь
это назыается "рэкет". Соответственно, все заработанные деньги (вдвое, втрое
больше, чем стоили "левые" сэйшена в таком же зале), надо было переводить
169
на счет НМД, минуя тех, кто работал*. Группы, не числящиеся в
лаборатории, вообще не имели права выступать. Правда, Градский основал
конкурирующий рок-клуб при Гагаринском РК ВЛКСМ, но его детище, во-первых,
уступало по всем позициям ровно настолько, насколько райком комсомола --
горкому партии + КГБ, а во-вторых, светлая личность Градского в правлении
клуба парадоксальным образом дополнялась такими маститыми "деятелями
советской эстрады", которые, говоря по совести, были ничем не лучше
демичевских рэкетиров. В конечном итоге только две отчаянные команды:
ВЕСЕЛЫЕ КАРТИНКИ, которым с их "Пьяным ежиком" все равно не светили гастроли
в Париже, и ЗЕБРЫ -- откровенно послали контору в Старопанском переулке на
три веселых буквы. Все же остальные согласились отмывать грязную игру чистым
искусством: и Га-рик Сукачев, который недавно еще развлекал подпольный "клуб
чудаков" на Новокузнецкой удалыми композициями в духе пасторалей 30-ых годов
(БРИГАДА С, в НМД сокращенная до просто БРИГАДЫ), и Рома Суслов из ВЕЖЛИВОГО
ОТКАЗА - единственной группы в Москве, игравшей изысканную музыку, о чем в
какой-то мере можно судить по словам:
Снова одел озера лед. Снова метель по льду метет. И небосвод тихим
звоном высот В зимний колокол размеренно бьет. Черен и глух под снегом лес
Медленный пух летит с небес. Холод и блеск середины зимы, Звезды светят из
мерцающей тьмы...
В том же болоте НМД стали тонуть и абсурдистский НЮАНС, и КРЕМАТОРИЙ
(закат хиппизма под скрипку и акустическую гитару, в НМД сокращенный
"В рок-лаборатории действует система оплаты труда, узаконенная
Министерством культуры СССР. Группа отрабатывает какое-то количество
утвержденных нами мероприятий -- либо целый концерт, что бывает очень редко,
либо номер или отделение в концерте, и отработанное время умножается на
ставку по тарификации. Очень простая, всем известная система... По нашей же
системе все заработанные от продажи билетов деньги перечисляются на счет
рок-лаборатории". Интервью О. Опрятной Театр. 1988. No 5. С. 137.
170
Роман Суслов (ВЕЖЛИВЫЙ ОТКАЗ}. Фото В Иванова.
171
БРИГАДА С. Фото А. Шишкина.
до сладкого... КРЕМА), и даже наши любимые ИСКУССТВЕННЫЕ ДЕТИ. Впрочем,
Дидурова, прекрасного ДЕТСКОГО поэта, хватило ненадолго, он слишком уважал
собственное творчество, чтобы позволить кому ни попадя его "редактировать".
Тем временем 28-летний кандидат наук Ю. Дубо-вицкий позволил ректору
энергетического института уговорить себя занять хлопотную должность
директора клуба. И с ходу провел театральный фестиваль "Игры в Лефортово", о
котором заговорила вся Москва. "Что там у нас еще в моде? А, рок-музыка..."
Дубовицкий решил побаловать студентов рок-фестивалем, но он и не подозревал,
какая буря обрушится на его голову, когда начальство узнает, что он посмел
вступить в контакт с музыкантами, минуя лабораторию. "Позвольте, -- он
пытался объясниться. -- Когда мы договариваемся о творческом вечере актера,
я звоню ему лично, а не директору театра!" Но "создатели жанра" из НМЦ не
сомневались, что музыканты свободны тогда, когда им приказано, -- зачем же
звонить? -- и в молодом директоре бдительно распознали ставленника
подпольной мафии.
172
ДДТ В ЛЕНИНГРАДЕ
Юра Шевчук с очаровательной женой Элей снимали комнату в типичной
питерской старостройке, не ремонтированной со времен Достоевского. "Как тебя
найти?" "Прямо под окном огромная помойка -- не заблудишься". Непривычный к
невскому климату, Юра мучился от хронического бронхита, отказывали голосовые
связки -- и все равно в нем было больше энергии, чем в целом фестивале. Его
снова окружали друзья. Кто? Игорь Доценко, проработавший в филармонических
ВИА достаточно, чтобы заработать аллергию на такого рода "коммерцию". Теперь
он преподавал в рок-клубе игру на ударных. Никита Зайцев, гитарист и скрипач
легендарного САНКТ-ПЕТЕРБУРГА. Звукорежиссер Женя Мочулов из РОССИЯН. Люди
на самом деле очень разные, Шевчук потом представлял на концерте: "вот
Андрей Васильев -- наша панковская фракция, а на басу Вадим Курылев -фракция
хиппи". Объединял их не стиль, и тем более не коммерческий интерес, а "общее
отношение к жизни".
Я не знал и до сих пор не знаю, к какому стилю относится ДДТ. А
АКВАРИУМ в каком стиле выступал в 81-ом году на химзаводе в Перово? Или их
стиль менялся пять раз в течение концерта? А БГ с акустической гитарой
составлял уже нечто шестое? Нет, конечно. Я думаю, что талант находит
собственный язык, чтобы говорить с Богом, и сегодня гак же не исчерпывается
очередным "измом", как Маяковский и Блок -- футуризмом и символизмом 70 лет
назад. "В рок-музыке стилистический подход совершенно неуместен, -- писал в
"Урлайте" Д. Морозов. -- Это прежде всего система ценностей".
Рок был жив ровно до тех пор, пока система ценностей
существовала.
На мемориале лидера РОССИЯН Г. Ордановского новый состав ДДТ впервые
вышел на сцену. (Я гак написал, а потом подумал: как-будто бы старый
выступал с концертами). Еще толком" не сыгранные, второпях подготовившие
"для Жоры" (которого знали и любили) всего 4 песни, они явно робели перед
аудиторией, привыкшей за последние годы к фестивальным триумфам МАНУФАКТУРЫ
и МОДЕЛИ. Шевчук стоял, чуть раскачиваясь, в длиннополом белом сюртуке,
держался обеими руками за микрофонную стойку и грустно смотрел в зал.
Первыми же аккордами "Церкви без крестов" лед был сломан:
Я птица без небес. Я каменное эхо. Полузабытых мест нечетная примета...
173
Я память без добра, я знат>е без стремлении. Остывшая зкезда
пропавших поколений.
Потом стало ясно, что многие слышали "Периферию", что половина знает
Юрины песни наизусть, потом были крики "Юра!" и аплодисменты, но главное
решилось в ту первую минуту -- печальный человек на сцене и замершая в
напряженном ожидании толпа.
Группа ДДТ родилась второй раз, как индийский брахман. Администратор
Гена Зайцев объяснил ее формальный статус: официально зарегистрированная в
рок-клубе, все свои деловые контакты команда оформляет через районный
молодежный культурный центр.
- А как на это вольнодумство посмотрит клуб? - Вот мы и посмотрим, как
он посмотрит. Хотя в принципе нам наплевать.
НЕ МЕЧИТЕ ПРЕЗЕРВАТИВЫ ПЕРЕД ПРЕССОЙ
Рок-обозрение в МЭИ все-таки запретили: но для Дубо-вицкого это
оказалось не ударом, а всего лишь тестом на человеческое достоинство. "Я
обещал студентам -- значит, фестиваль будет!" Он попросил вывести его на
"подпольную мафию" рокеров, чтобы набрать на 8 концертов группы, не
страдающие "медвежьей болезнью". Тет-а-тет он поставил еще одно условие:
чтобы в эти дни не демонстрировать со сцены никакой "крутизны" (всему свое
время) -- не давать фактического материала для доносов, которые уже сыпались
на него. С удивлением директор обнаружил, что "мафиози" - вовсе не
обдолбанные уголовники с заточкой в одной руке и томиком Солженицына в
другой, а вполне интеллигентные люди, с которыми иметь дело приятнее, чем с
официальными лицами. Во всяком случае обозрение прошло как по маслу, разве
что, на мой вкус, несколько скучновато. А присутствовавшие в зале "большие
люди" возмущались поведением НМЦ: "Что они нас там за идиотов держат --
какая антисоветчина?"
Между тем, собственный фестиваль НМЦ в ДК им. Горбунова (в Филевском
парке), задуманный как парад педагогических достижений, вылился в нечто
иное: мало интересная в
174
175
творческом отношении панк-фуппа ЧУДО-ЮДО решила поиметь через НМД если
не деньги, то хотя бы паблисити. Лидер фуппы Д. Куропятников ("Хенк") сыпал
прибаутками из тех, что пишут в сортире на стенах, а между двустишиями
надувал презервативы и бросал в зал. Видимо, один презерватив больно ударил
по голове кого-то из корреспондентов "Московского комсомольца" -- во всяком
случае именно там появился злобный "Репортаж с пристрастием. Обманутое
доверие"*. Пафос сочинения заключался в том, что неблагодарные музыканты и
примкнувшая к ним Ира "Авария" (танцевавшая на сцене в колготках), обманули
органы, которые им "доверились". Тем не менее, в первопрестольной создалась
атмосфера такой животворной неразберихи, в результате которой одним
решительным движением можно было сковырнуть бюрократический нарост с еще
живого тела рок-н-ролла.
Вслед за ЧУДОМ-ЮДОМ не повезло ИНСТИТУТУ КОСМЕТИКИ. Это
музыкально-эротическое шоу, поначалу довольно безобидное, основал молодой
человек по кличке "Мефодий" вместе со своей веселой невестой Юлей. В их
про-фамме забавно переплетались "любовь, комсомол..." и кладбищенская
тематика, только не всерьез, как у металлистов, а: "в старой небольшой
часовне сегодня брэйк-данс! Танцуют все!" В американской глубинке такому
зав. клубом цены бы не было -- из его заведения выросли бы новые VILLAGE
PEOPLE, а у нас получилось наоборот: после того как Мефодий разругался с
одним влиятельным стукачем, приторговывавшем записями, НМЦ запретил три их
выступления подряд, даже не удостоив директоров Домов культуры объяснением
причин.
ВИЗИТ К МИНОТАВРУ
"Двадцать бед, -- пел Майк, -- один ответ". И я отправился в НМЦ
поговорить по душам. Директор НМЦ Н. Базарова имеджем скорее походила на
заведующую овощебазой. На всякий случай я прошу прощения у читателя за то,
что уделяю столько внимания описанию этих деятелей: истина заключается в
том, что именно такие люди определяли судь-
x'энк и презерватив (слева на право). Фото А. Шишкина.
* Ломакин К., Збруев Е. Обманутое доверие. Репортаж с пристрастием.
Московский комсомолец, 22.02.87.
176
177
бы русской культуры, а заодно и биографии более достойных героев этой
повести. Предупрежденная по телефону о визите корреспондента, Базарова тем
не менее заявила, что не может говорить со мной наедине. "?" - "А у меня нет
секретов от общественности!" Действительно, в свой служебный кабинет, кроме
штатных чиновников, она засунула человек 25: музыкантов было мало, в
основном какие-то "шестерки", мелкие спекулянты билетами и прочие тусовщики.
Вся эта компания при виде врага, покусившегося на уют ее дома, угрожающе
зашипела. Под шумок в гостеприимный кабинет проник один из моих спутников --
Петя Рец из казачьего клуба КРАЙ, на тот случай, если вдруг обнаружится, по
заявлению хозяев, что я пьяный хулиган, ругаюсь матом или пытаюсь ударить
почтенную директрису. На самом деле я очень, очень вежливо попросил
собравшихся объяснить, за что запретили концерты. В ответ сидевший во главе
стола Липнипкий рассказал, какой вред воспитанию молодежи наносят журналы
"Зомби" и "Урлайт".. Из-за его роскошной шевелюры периодически выскакивала
чья-то голова и взвизгивала. "А я да-валка! Тридцать сребренников!" - как
кукушка и? часов. Это был молодой человек, уличенный подпольной рок-прессой
в неблагородных видах коммерческой деятельности. Очевидно, мне заодно
старались внушить, что подпольная пресса напрасно обидела этим словом
молодого человека, неподкупного как Робеспьер. Дальнейшая беседа не имела
смысла. Я пожелал им творческих успехов и вышел: тусовка при этом испуганно
жалась к стенам. Одна только Базарова проявила мужество, украв мою
редакционную бумагу с печатью.
В ПТИЧНИКЕ У ПЕГГИ
У Пегги жил веселый грач,
Он по профессии... тук-тук-тук.
Русская народная шотландская песня
"На протяжении ряда лет в Москве издаются различные нелегальные
журналы: "Ухо", "Зомби", "Урлайт", ведущие непримиримую борьбу со всякими
попытками социализации рок-музыки, проводящие жесткую антисоветскую линию,
порочащие как отдельные государственные учреждения и организации, так и
советскую идеологию и культуру в целом... Стало регулярным проведение ими
концертов рок-музыки в нарушение порядка, установленного лабораторией, с
участием группы НИИ КОСМЕТИКИ, групп, не вступивших в лабораторию, а также
иногородних коллективов, приглашаемых для выступлений в обход существующих
правил. Постоянно проводили квартирные концеры, заканчивающиеся
употреблением спиртных напитков, наркотиков, непристойным поведением..."
Опрятная с Базаровой оказались умнее всех и не подписали сей документ:
они понимали, что убедительность документу придадут фамилии рокеров, а не
чиновников. И вот Петя Мамонов самоотверженно включился в борьбу с
"употреблением спиртных напитков", Троицкий -- с "антисоветским" журналом
"Ухо", который сам же издавал, а бывший барабанщик распавшейся в конце 86-го
года группы ДК Жариков -- с "подпольными концертами". Жариков тогда с горя
вступил одновременно в лабораторию и в "Память". И продолжал от имени
несуществующей группы ДК давать интервью о благородных целях "Памяти"
доверчивым иностранцам*. Сомневаюсь, чтобы в НМД слышали про "амальгаму"
(способ организации процессов, заимствованный А. Вышинским из опыта
французского Революционного Трибунала, когда на одну скамью подсудимых
сажают реальных политических противников и заведомо посторонних людей,
весьма несимпатичных для публики). Но список "врагов" был парадоксальным
образом пополнен именами Д. Шавырина из "Московского комсомольца" и М.
Сигалова их "Клуба и художественной самодеятельности", который когда-то
действительно сотрудничал в "Ухе", как и Троицкий, но не имел никакого
отношения ни к "Урлайту", ни тем более к наркобизнесу. Попал в "поминальник"
и А. Градский.
В последний момент сочинители испугались и вымарали Александра
Борисовича замазкой "Штрих". Впрочем, они были вовсе не так глупы, как
следовало из орфографии ("бешенная злоба", "концерты на билетах лаборато-
Я поехал домой срчинять фельетон: "Бюрократиада в стиле рок". В
кабинете Базаровой тоже занялись делом и составили обстоятельный, н*а 5
страниц, донос в горком партии:
178
* Barren Jack. Rock in Russia. -- New Musical Express< 26.09.1987
(Ответ см. Кабаков П. Нехитрые трюки. Московские новости. 1988. No 12. с.
2).
179
рии" etc). Еще годом раньше поступление в "дорогие органы" такого
документа неизбежно привело бы упомянутых в нем людей туда, где они уже
никому не смогли бы помешать. Конечно, в 87-ом климат изменился -- но и при
оттепели многим ли рисковали стукачи? Ведь если допустить, что где-то в
кабинете обвиняемым дадут ознакомиться с документом, даже переписать его,
каждый из подписавших дЪнос потом смело может утверждать, что он лично
ничего не подписывал, а кто говорит, что видел его подпись, тот сводит
личные счеты. Где доказательства? где факсимиле? Именно так до сих пор и
пишет Троицкий в замечательно правдивой книге "Rock in the USSR":
"Рок-лаборатория ответила на провокацию истеричным письмом в газеты и
инстанции -- и пошла междоусобица"*. Когда-то цари писали о себе во
множественном числе: "Мы, Николай II". Но в третьем лице о себе: "она
ответила" -- это уже завоевание советской журналистики. Что же касается
"инстанций", то в "Советскую культуру" сразу же обратился с оригиналом в
руках лично зав. сектором горкома партии и в лучших традициях запретил
печатать что-либо, выходящее из-под пера вашего покорного слуги. На
фельетоне "Бюрократиада" я мог поставить крест.
Дальнейшие события развивались следующим образом. Помощников
Дубовицкого Свету Скрипниченко и еще одного парня из Калининского
Молодежного центра, пригласил для дружеской беседы капитан ГБ, объяснивший
им, что лю-беры -- патриотическое молодежное движение, а концерты надо
проводить через лабораторию. Света поняла все сразу, навсегда и как раз в
обратном направлении: она стала замечательным менеджером. Выступление
ЦЕМЕНТА в ДК "Каучук" под угрозой увольнения директора с должности запретили
за пять минут до выхода музыкантов на сцену. Что произошло с КАРТИНКАМИ, вы
уже знаете. Небольшой зал в Измайлово, где выступали НИИ КОСМЕТИКИ с группой
НАТЕ, был окружен люберами вперемешку с милицией; это был последний
откровенный "винт" на концерте, ленинградцы бежали через подсобку после того
как Слава подобно Самсону выломал решетку в окне -- словно в кино они
уходили по глубокому снегу, провожаемые трелью милицейских свистков. У
москвичей описали аппаратуру и долго допрашивали в ОБХСС, цитируя все тот же
литературный памятник (донос). Наконец, в ЦК комсомола нашелся Борис
Зем-цов, который написал по его мотивам художественное про-
* Троицкий А. Снова в СССР. Музыкальная жизнь. 1990. No 12.
180
изведение из жизни антисоветчиков -- "Чтиво из подворотни", а Ю.
Филинов, исправив часть ошибок (хотя фамилия Кинчева так и осталась
написанной неправильно), напечатал "Чтиво..." в "Комсомолке"*.
Итак, войну на официальном уровне реформаторы проиграли по всем стаьям.
Больнее было другое -- что "Общее собрание музыкантов рок-лаборатории"
торжественно и единодушно утвердило решение начальства об исключении группы
НИИ КОСМЕТИКИ из "дружных рядов" за "клевету на уважаемых руководителей" и
"низкий художественный уровень". Кажется, возражал один только "Хэнк" из
ЧУДА-ЮДА по старой дружбе с Мефодием.
- Хватит метать бисер перед свиньями, -- заявила Комета. -- Если в
Москве не осталось рокеров, займемся импортом...
Но прежде чем перейти к импорту и следующей главе, хотелось бы
несколько развеять печальное настроение предыдущей. В редакции "Советской
культуры" нашелся честный человек, сейчас я могу назвать его имя - - Виталий
Потапов -- который вынес оригинал лабораторного доноса как раз на те
несколько часов, которых хватило, чтобы снять с него факсимильные копии. В
тот же вечер Градский приступил к разбору с одним из соавторов
литпамят-ника": "Ты, сволочь, знаешь, как это называется?" -- после чего
несчастный выдал разгневанному патриарху советского рока расписку, что
"отказывается от подписи".
Неужто при перестройке политический донос становится таким же опасным
оружием как деревянная пушка африканских повстанцев: то ли в чужих
выстрелит, то ли своих разорвет?
РОК-РЕВОЛЮЦИЯ -- 87
Если оставить в стороне тягостные московские наблюдения и решить, что
нечего, мол, и ожидать от столицы бюрократов и путан -- то можно было
поверить в рок-революцию в более широком масштабе: гигантская пружина,
* Земцов Б. Чтиво из подворотни. Комсомольская правда, 4.03.87.
181
долгие годы стиснутая подпольем, выпрямилась, расплескивая гнилое
эстрадное болото и вынося на счет Божий благородные лица и неожиданные
таланты.
В марте в ленинградском Дворце молодежи состоялись концерты,
приуроченные к встрече волков с овцами: рокеров и Пленума Союза композиторов
РСФСР.
УРАЛЬСКИЙ ДЕСАНТ
...На сцене стояли, практически не двигаясь, герои средневековой поэмы
о несчастной любви трубадура. Люди в черных одеждах -- слишком изысканных,
чтобы назвать их военными, и 'слишком строгих для артистов. Орденский крест
блестел на груди командора - - Вячеслава Бутусова. НАУТИЛУС на сцене -- это
не шоу, а архитектура, театр застывших форм: от первых слов "Разлуки" -
"Разлука
//. Кормильцев (слева) и В. Бутусов (справа). Фотограф А. Шишкин (в
кадр не попал).
182
Чай-Ф. Фото А. Шишкина
ты, разлука, чужая сторона, никто нас не разлучит, лишь мать сыра
земля..." до рокочущих громом цепей в "Скованных", Бутусов управлял эмоциями
как Мастер, не нуждающийся во внешних эффектах, ужимках и прыжках:
интонацией, взглядом, паузой.
Творческий тандем Бутусова и Кормильцева -- одна из тех загадок,
которые судьба подбрасывает высоколобым аналитикам, чтобы показать,
насколько искусство не поверяется логикой . Но преуменьшать заслуги других
музыкантов в создании феномена НАУТИЛУС--87 не стоит. Это они: басист
Дмитрий Умецкий, саксофонист Алексей Могилевский, самый молодой 19-летний
Альберт Потап-кин (ударные), Алексей Хоменко и Виктор Комаров (клавишные)
создали такое ювелирное совершенство, которое считалось в принципе
недостижимым в советских условиях всеобщей "халявы" и непрофессионализма.
Разговоры в музыкальной среде столиц о том, что музыка НАУТИЛУСА ПОМПИЛИУСА
отдает-де "эстрадой", а то и "рестораном", подпитывались из нечистого
источника зависти. Тогда любому мастеру, в совершенстве владеющему
искусством -- место в ресторане.
Через полгода эстонский критик Н. Мейнерт назовет НАУТИЛУС самой
безысходной группой по сравнению даже с ТЕЛЕВИЗОРОМ: у того есть ненависть к
конкретным
183
врагам, и уже в этом -- отблеск надежды. Наверное, он прав (хотя
Борзыкин не так уж прост и прямолинеен, а Бутусов, если судить по блестящим
ироничным иллюстрациям к песням НАУ, опубликованным им в прошлом году*, тоже
воспринимает философию своей группы неоднозначно). Всех той весной задело
пророчество Кормильцева о скорой бесславной гибели рок-движения в нашей
стране, поскольку 90% в нем составляют тусовщики, не обремененные ни
Культурой, ни чувством собственного достоинства**. Мы, конечно, понимали,
что в роке, как и в любом "модном" деле изобилуют шакалы, но гордость (за
которую "платят втройне") не позволяла принимать их всерьез. К встрече с
НАУТИЛУСОМ ленинградская аудитория была подготовлена благодаря альбому
"Разлука", записанному в Свердловске Андреем Макаровым (кстати, на самой
скромной аппаратуре и очень качественно). Но что за напиток ЧАЙ-Ф -- не знал
никто. Уральский народный "пост-бит недо-панк" (по определению А.
Калужского) под балалайку:
Нам все по фигу, мы с покоса, уберите кирпичи. На крена уральский
парень занимается тай-чи. Мы вдыхаем вольный ветер -- наши мысли так легки,
А ломать без толку доски -- удавится от тоски!
Дворовая романтика и молодецкая удаль простых заводских ребят и
прозрачная и чистая мелодия "Религии завтрашних дней"... Как "Angie" среди
хулиганских рок-н-роллов Джагтера. Наверное, сюрпризом для Пленума
композиторов стало то, что в ЧАЙ-Фе тоже нет ни бичей (хотя они и призывали:
"Поднимайте знамена, бичи!"), ни наркоманов, ни "дворников и сторожей".
Шахрин оказался знаменитым в Свердловске бригадиром строителей и депутатом,
а его соратник с 77 года и гитарист Владимир Бегунов вообще работал в
милиции. Заметим, что лидер Чай-Фа в том же 87-м отказался от депутатского
звания, мотивируя это тем, что Советы не имеют реальной власти, а
участвовать в комедии он не хочет. Всех тогда просто потрясла его смелость.
А тот, кто выпустил на сцену после свердловчан АКВАРИУМ, оказал группе
БГ медвежью услугу. Получился контраст не социальный и не стилистический, а
какой-
* Кормильцев И. Скованные одной цепью. Сборник. М., 1990. ** См.
интервью И. Кормильцева В. Марченко. Юность. 1988. No 6
184
то физиологический: молодости и дряхлости(хоть они и были почти
ровесники). Лениво-высокомерные лица, ненастроенные инструменты,
спотыкающаяся программа -то ли рок, то ли Политбюро при Леониде Ильиче. Зато
сразу же после концерта нового басиста АКВАРИУМА А. Титова забрали в
милицию. И наша Комета прорвалась в конференц-зал, вырвала микрофон у
Родиона Щедрина и закричала: "Что вы тут обсуждаете, когда басист АКВАРИУМА
томится в застенке?" Ошарашенные композиторы быстро сформировали делегацию в
участок и извлекли оттуда "Тита". Так что благодаря Комете в фундамент
рокерско-композиторской дружбы был заложен первый кирпич.
УРОК ГЛАСНОСТИ
Второй кирпич она (Комета) обрушила на голову генерального директора
"Мелодии", бывшего комсомольского босса Сухорадо, когда подбила опытный
завод "Грамзапись" провести 25 апреля "прослушивание" ДДТ с ОБЛАЧНЫМ КРАЕМ.
Должен еще раз напомнить читателю, что в столице тогда ни один концерт, с
которого не поступали деньги в НМД, не обходился без появления рэкетиров из
этого и иных учреждений: если они не успевали запугать администрацию
заранее, то приезжали к началу мероприятия, трясли красными книжками и
исполняли арию В. Леонтьева: "Остановите музыку!" И на "Грамзаписи" Шевчук,
встреченный москвичами как народный герой, был вскоре отозван в кабинет
плотными мужиками, из которых по крайней мере один имел удостоверение ГБ.
Товарищей возмутила новая песня "Мама, я любера люблю". Видимо, Юра опять
замахнулся на святое. Над ОБЛАЧНЫМ КРАЕМ, не имевшим вообще никаких литовок,
нависло тяжелое копыто героев их собственной песни:
Ой, государь, не гневайся -- Каким бы умным не был ты. Где на местах
столько козлов -- Какой уж тут прогресс?
которой можно реально влиять на события в очень далеких от Москвы местах.
Звонки и визиты корреспондентов расстраивали хрупкую психику доморощенных
"стрэнглерз" ("душителей"). Впрочем, в тени кремлевских стен рок-лаборатория
практически монополизировала концертную деятельность. То есть ей ничего не
пришлось заново монополизировать, поскольку с 83-го года директора залов
должны были получать в НМЦ (научно-методическом центре) разрешение даже на
танцы. Прибыльное предприятие, не правда ли -- разрешающее + запрещающее
учреждение и коммерческая фирма по прокату в едином лице? Кажется, теперь
это назыается "рэкет". Соответственно, все заработанные деньги (вдвое, втрое
больше, чем стоили "левые" сэйшена в таком же зале), надо было переводить
169
на счет НМД, минуя тех, кто работал*. Группы, не числящиеся в
лаборатории, вообще не имели права выступать. Правда, Градский основал
конкурирующий рок-клуб при Гагаринском РК ВЛКСМ, но его детище, во-первых,
уступало по всем позициям ровно настолько, насколько райком комсомола --
горкому партии + КГБ, а во-вторых, светлая личность Градского в правлении
клуба парадоксальным образом дополнялась такими маститыми "деятелями
советской эстрады", которые, говоря по совести, были ничем не лучше
демичевских рэкетиров. В конечном итоге только две отчаянные команды:
ВЕСЕЛЫЕ КАРТИНКИ, которым с их "Пьяным ежиком" все равно не светили гастроли
в Париже, и ЗЕБРЫ -- откровенно послали контору в Старопанском переулке на
три веселых буквы. Все же остальные согласились отмывать грязную игру чистым
искусством: и Га-рик Сукачев, который недавно еще развлекал подпольный "клуб
чудаков" на Новокузнецкой удалыми композициями в духе пасторалей 30-ых годов
(БРИГАДА С, в НМД сокращенная до просто БРИГАДЫ), и Рома Суслов из ВЕЖЛИВОГО
ОТКАЗА - единственной группы в Москве, игравшей изысканную музыку, о чем в
какой-то мере можно судить по словам:
Снова одел озера лед. Снова метель по льду метет. И небосвод тихим
звоном высот В зимний колокол размеренно бьет. Черен и глух под снегом лес
Медленный пух летит с небес. Холод и блеск середины зимы, Звезды светят из
мерцающей тьмы...
В том же болоте НМД стали тонуть и абсурдистский НЮАНС, и КРЕМАТОРИЙ
(закат хиппизма под скрипку и акустическую гитару, в НМД сокращенный
"В рок-лаборатории действует система оплаты труда, узаконенная
Министерством культуры СССР. Группа отрабатывает какое-то количество
утвержденных нами мероприятий -- либо целый концерт, что бывает очень редко,
либо номер или отделение в концерте, и отработанное время умножается на
ставку по тарификации. Очень простая, всем известная система... По нашей же
системе все заработанные от продажи билетов деньги перечисляются на счет
рок-лаборатории". Интервью О. Опрятной Театр. 1988. No 5. С. 137.
170
Роман Суслов (ВЕЖЛИВЫЙ ОТКАЗ}. Фото В Иванова.
171
БРИГАДА С. Фото А. Шишкина.
до сладкого... КРЕМА), и даже наши любимые ИСКУССТВЕННЫЕ ДЕТИ. Впрочем,
Дидурова, прекрасного ДЕТСКОГО поэта, хватило ненадолго, он слишком уважал
собственное творчество, чтобы позволить кому ни попадя его "редактировать".
Тем временем 28-летний кандидат наук Ю. Дубо-вицкий позволил ректору
энергетического института уговорить себя занять хлопотную должность
директора клуба. И с ходу провел театральный фестиваль "Игры в Лефортово", о
котором заговорила вся Москва. "Что там у нас еще в моде? А, рок-музыка..."
Дубовицкий решил побаловать студентов рок-фестивалем, но он и не подозревал,
какая буря обрушится на его голову, когда начальство узнает, что он посмел
вступить в контакт с музыкантами, минуя лабораторию. "Позвольте, -- он
пытался объясниться. -- Когда мы договариваемся о творческом вечере актера,
я звоню ему лично, а не директору театра!" Но "создатели жанра" из НМЦ не
сомневались, что музыканты свободны тогда, когда им приказано, -- зачем же
звонить? -- и в молодом директоре бдительно распознали ставленника
подпольной мафии.
172
ДДТ В ЛЕНИНГРАДЕ
Юра Шевчук с очаровательной женой Элей снимали комнату в типичной
питерской старостройке, не ремонтированной со времен Достоевского. "Как тебя
найти?" "Прямо под окном огромная помойка -- не заблудишься". Непривычный к
невскому климату, Юра мучился от хронического бронхита, отказывали голосовые
связки -- и все равно в нем было больше энергии, чем в целом фестивале. Его
снова окружали друзья. Кто? Игорь Доценко, проработавший в филармонических
ВИА достаточно, чтобы заработать аллергию на такого рода "коммерцию". Теперь
он преподавал в рок-клубе игру на ударных. Никита Зайцев, гитарист и скрипач
легендарного САНКТ-ПЕТЕРБУРГА. Звукорежиссер Женя Мочулов из РОССИЯН. Люди
на самом деле очень разные, Шевчук потом представлял на концерте: "вот
Андрей Васильев -- наша панковская фракция, а на басу Вадим Курылев -фракция
хиппи". Объединял их не стиль, и тем более не коммерческий интерес, а "общее
отношение к жизни".
Я не знал и до сих пор не знаю, к какому стилю относится ДДТ. А
АКВАРИУМ в каком стиле выступал в 81-ом году на химзаводе в Перово? Или их
стиль менялся пять раз в течение концерта? А БГ с акустической гитарой
составлял уже нечто шестое? Нет, конечно. Я думаю, что талант находит
собственный язык, чтобы говорить с Богом, и сегодня гак же не исчерпывается
очередным "измом", как Маяковский и Блок -- футуризмом и символизмом 70 лет
назад. "В рок-музыке стилистический подход совершенно неуместен, -- писал в
"Урлайте" Д. Морозов. -- Это прежде всего система ценностей".
Рок был жив ровно до тех пор, пока система ценностей
существовала.
На мемориале лидера РОССИЯН Г. Ордановского новый состав ДДТ впервые
вышел на сцену. (Я гак написал, а потом подумал: как-будто бы старый
выступал с концертами). Еще толком" не сыгранные, второпях подготовившие
"для Жоры" (которого знали и любили) всего 4 песни, они явно робели перед
аудиторией, привыкшей за последние годы к фестивальным триумфам МАНУФАКТУРЫ
и МОДЕЛИ. Шевчук стоял, чуть раскачиваясь, в длиннополом белом сюртуке,
держался обеими руками за микрофонную стойку и грустно смотрел в зал.
Первыми же аккордами "Церкви без крестов" лед был сломан:
Я птица без небес. Я каменное эхо. Полузабытых мест нечетная примета...
173
Я память без добра, я знат>е без стремлении. Остывшая зкезда
пропавших поколений.
Потом стало ясно, что многие слышали "Периферию", что половина знает
Юрины песни наизусть, потом были крики "Юра!" и аплодисменты, но главное
решилось в ту первую минуту -- печальный человек на сцене и замершая в
напряженном ожидании толпа.
Группа ДДТ родилась второй раз, как индийский брахман. Администратор
Гена Зайцев объяснил ее формальный статус: официально зарегистрированная в
рок-клубе, все свои деловые контакты команда оформляет через районный
молодежный культурный центр.
- А как на это вольнодумство посмотрит клуб? - Вот мы и посмотрим, как
он посмотрит. Хотя в принципе нам наплевать.
НЕ МЕЧИТЕ ПРЕЗЕРВАТИВЫ ПЕРЕД ПРЕССОЙ
Рок-обозрение в МЭИ все-таки запретили: но для Дубо-вицкого это
оказалось не ударом, а всего лишь тестом на человеческое достоинство. "Я
обещал студентам -- значит, фестиваль будет!" Он попросил вывести его на
"подпольную мафию" рокеров, чтобы набрать на 8 концертов группы, не
страдающие "медвежьей болезнью". Тет-а-тет он поставил еще одно условие:
чтобы в эти дни не демонстрировать со сцены никакой "крутизны" (всему свое
время) -- не давать фактического материала для доносов, которые уже сыпались
на него. С удивлением директор обнаружил, что "мафиози" - вовсе не
обдолбанные уголовники с заточкой в одной руке и томиком Солженицына в
другой, а вполне интеллигентные люди, с которыми иметь дело приятнее, чем с
официальными лицами. Во всяком случае обозрение прошло как по маслу, разве
что, на мой вкус, несколько скучновато. А присутствовавшие в зале "большие
люди" возмущались поведением НМЦ: "Что они нас там за идиотов держат --
какая антисоветчина?"
Между тем, собственный фестиваль НМЦ в ДК им. Горбунова (в Филевском
парке), задуманный как парад педагогических достижений, вылился в нечто
иное: мало интересная в
174
175
творческом отношении панк-фуппа ЧУДО-ЮДО решила поиметь через НМД если
не деньги, то хотя бы паблисити. Лидер фуппы Д. Куропятников ("Хенк") сыпал
прибаутками из тех, что пишут в сортире на стенах, а между двустишиями
надувал презервативы и бросал в зал. Видимо, один презерватив больно ударил
по голове кого-то из корреспондентов "Московского комсомольца" -- во всяком
случае именно там появился злобный "Репортаж с пристрастием. Обманутое
доверие"*. Пафос сочинения заключался в том, что неблагодарные музыканты и
примкнувшая к ним Ира "Авария" (танцевавшая на сцене в колготках), обманули
органы, которые им "доверились". Тем не менее, в первопрестольной создалась
атмосфера такой животворной неразберихи, в результате которой одним
решительным движением можно было сковырнуть бюрократический нарост с еще
живого тела рок-н-ролла.
Вслед за ЧУДОМ-ЮДОМ не повезло ИНСТИТУТУ КОСМЕТИКИ. Это
музыкально-эротическое шоу, поначалу довольно безобидное, основал молодой
человек по кличке "Мефодий" вместе со своей веселой невестой Юлей. В их
про-фамме забавно переплетались "любовь, комсомол..." и кладбищенская
тематика, только не всерьез, как у металлистов, а: "в старой небольшой
часовне сегодня брэйк-данс! Танцуют все!" В американской глубинке такому
зав. клубом цены бы не было -- из его заведения выросли бы новые VILLAGE
PEOPLE, а у нас получилось наоборот: после того как Мефодий разругался с
одним влиятельным стукачем, приторговывавшем записями, НМЦ запретил три их
выступления подряд, даже не удостоив директоров Домов культуры объяснением
причин.
ВИЗИТ К МИНОТАВРУ
"Двадцать бед, -- пел Майк, -- один ответ". И я отправился в НМЦ
поговорить по душам. Директор НМЦ Н. Базарова имеджем скорее походила на
заведующую овощебазой. На всякий случай я прошу прощения у читателя за то,
что уделяю столько внимания описанию этих деятелей: истина заключается в
том, что именно такие люди определяли судь-
x'энк и презерватив (слева на право). Фото А. Шишкина.
* Ломакин К., Збруев Е. Обманутое доверие. Репортаж с пристрастием.
Московский комсомолец, 22.02.87.
176
177
бы русской культуры, а заодно и биографии более достойных героев этой
повести. Предупрежденная по телефону о визите корреспондента, Базарова тем
не менее заявила, что не может говорить со мной наедине. "?" - "А у меня нет
секретов от общественности!" Действительно, в свой служебный кабинет, кроме
штатных чиновников, она засунула человек 25: музыкантов было мало, в
основном какие-то "шестерки", мелкие спекулянты билетами и прочие тусовщики.
Вся эта компания при виде врага, покусившегося на уют ее дома, угрожающе
зашипела. Под шумок в гостеприимный кабинет проник один из моих спутников --
Петя Рец из казачьего клуба КРАЙ, на тот случай, если вдруг обнаружится, по
заявлению хозяев, что я пьяный хулиган, ругаюсь матом или пытаюсь ударить
почтенную директрису. На самом деле я очень, очень вежливо попросил
собравшихся объяснить, за что запретили концерты. В ответ сидевший во главе
стола Липнипкий рассказал, какой вред воспитанию молодежи наносят журналы
"Зомби" и "Урлайт".. Из-за его роскошной шевелюры периодически выскакивала
чья-то голова и взвизгивала. "А я да-валка! Тридцать сребренников!" - как
кукушка и? часов. Это был молодой человек, уличенный подпольной рок-прессой
в неблагородных видах коммерческой деятельности. Очевидно, мне заодно
старались внушить, что подпольная пресса напрасно обидела этим словом
молодого человека, неподкупного как Робеспьер. Дальнейшая беседа не имела
смысла. Я пожелал им творческих успехов и вышел: тусовка при этом испуганно
жалась к стенам. Одна только Базарова проявила мужество, украв мою
редакционную бумагу с печатью.
В ПТИЧНИКЕ У ПЕГГИ
У Пегги жил веселый грач,
Он по профессии... тук-тук-тук.
Русская народная шотландская песня
"На протяжении ряда лет в Москве издаются различные нелегальные
журналы: "Ухо", "Зомби", "Урлайт", ведущие непримиримую борьбу со всякими
попытками социализации рок-музыки, проводящие жесткую антисоветскую линию,
порочащие как отдельные государственные учреждения и организации, так и
советскую идеологию и культуру в целом... Стало регулярным проведение ими
концертов рок-музыки в нарушение порядка, установленного лабораторией, с
участием группы НИИ КОСМЕТИКИ, групп, не вступивших в лабораторию, а также
иногородних коллективов, приглашаемых для выступлений в обход существующих
правил. Постоянно проводили квартирные концеры, заканчивающиеся
употреблением спиртных напитков, наркотиков, непристойным поведением..."
Опрятная с Базаровой оказались умнее всех и не подписали сей документ:
они понимали, что убедительность документу придадут фамилии рокеров, а не
чиновников. И вот Петя Мамонов самоотверженно включился в борьбу с
"употреблением спиртных напитков", Троицкий -- с "антисоветским" журналом
"Ухо", который сам же издавал, а бывший барабанщик распавшейся в конце 86-го
года группы ДК Жариков -- с "подпольными концертами". Жариков тогда с горя
вступил одновременно в лабораторию и в "Память". И продолжал от имени
несуществующей группы ДК давать интервью о благородных целях "Памяти"
доверчивым иностранцам*. Сомневаюсь, чтобы в НМД слышали про "амальгаму"
(способ организации процессов, заимствованный А. Вышинским из опыта
французского Революционного Трибунала, когда на одну скамью подсудимых
сажают реальных политических противников и заведомо посторонних людей,
весьма несимпатичных для публики). Но список "врагов" был парадоксальным
образом пополнен именами Д. Шавырина из "Московского комсомольца" и М.
Сигалова их "Клуба и художественной самодеятельности", который когда-то
действительно сотрудничал в "Ухе", как и Троицкий, но не имел никакого
отношения ни к "Урлайту", ни тем более к наркобизнесу. Попал в "поминальник"
и А. Градский.
В последний момент сочинители испугались и вымарали Александра
Борисовича замазкой "Штрих". Впрочем, они были вовсе не так глупы, как
следовало из орфографии ("бешенная злоба", "концерты на билетах лаборато-
Я поехал домой срчинять фельетон: "Бюрократиада в стиле рок". В
кабинете Базаровой тоже занялись делом и составили обстоятельный, н*а 5
страниц, донос в горком партии:
178
* Barren Jack. Rock in Russia. -- New Musical Express< 26.09.1987
(Ответ см. Кабаков П. Нехитрые трюки. Московские новости. 1988. No 12. с.
2).
179
рии" etc). Еще годом раньше поступление в "дорогие органы" такого
документа неизбежно привело бы упомянутых в нем людей туда, где они уже
никому не смогли бы помешать. Конечно, в 87-ом климат изменился -- но и при
оттепели многим ли рисковали стукачи? Ведь если допустить, что где-то в
кабинете обвиняемым дадут ознакомиться с документом, даже переписать его,
каждый из подписавших дЪнос потом смело может утверждать, что он лично
ничего не подписывал, а кто говорит, что видел его подпись, тот сводит
личные счеты. Где доказательства? где факсимиле? Именно так до сих пор и
пишет Троицкий в замечательно правдивой книге "Rock in the USSR":
"Рок-лаборатория ответила на провокацию истеричным письмом в газеты и
инстанции -- и пошла междоусобица"*. Когда-то цари писали о себе во
множественном числе: "Мы, Николай II". Но в третьем лице о себе: "она
ответила" -- это уже завоевание советской журналистики. Что же касается
"инстанций", то в "Советскую культуру" сразу же обратился с оригиналом в
руках лично зав. сектором горкома партии и в лучших традициях запретил
печатать что-либо, выходящее из-под пера вашего покорного слуги. На
фельетоне "Бюрократиада" я мог поставить крест.
Дальнейшие события развивались следующим образом. Помощников
Дубовицкого Свету Скрипниченко и еще одного парня из Калининского
Молодежного центра, пригласил для дружеской беседы капитан ГБ, объяснивший
им, что лю-беры -- патриотическое молодежное движение, а концерты надо
проводить через лабораторию. Света поняла все сразу, навсегда и как раз в
обратном направлении: она стала замечательным менеджером. Выступление
ЦЕМЕНТА в ДК "Каучук" под угрозой увольнения директора с должности запретили
за пять минут до выхода музыкантов на сцену. Что произошло с КАРТИНКАМИ, вы
уже знаете. Небольшой зал в Измайлово, где выступали НИИ КОСМЕТИКИ с группой
НАТЕ, был окружен люберами вперемешку с милицией; это был последний
откровенный "винт" на концерте, ленинградцы бежали через подсобку после того
как Слава подобно Самсону выломал решетку в окне -- словно в кино они
уходили по глубокому снегу, провожаемые трелью милицейских свистков. У
москвичей описали аппаратуру и долго допрашивали в ОБХСС, цитируя все тот же
литературный памятник (донос). Наконец, в ЦК комсомола нашелся Борис
Зем-цов, который написал по его мотивам художественное про-
* Троицкий А. Снова в СССР. Музыкальная жизнь. 1990. No 12.
180
изведение из жизни антисоветчиков -- "Чтиво из подворотни", а Ю.
Филинов, исправив часть ошибок (хотя фамилия Кинчева так и осталась
написанной неправильно), напечатал "Чтиво..." в "Комсомолке"*.
Итак, войну на официальном уровне реформаторы проиграли по всем стаьям.
Больнее было другое -- что "Общее собрание музыкантов рок-лаборатории"
торжественно и единодушно утвердило решение начальства об исключении группы
НИИ КОСМЕТИКИ из "дружных рядов" за "клевету на уважаемых руководителей" и
"низкий художественный уровень". Кажется, возражал один только "Хэнк" из
ЧУДА-ЮДА по старой дружбе с Мефодием.
- Хватит метать бисер перед свиньями, -- заявила Комета. -- Если в
Москве не осталось рокеров, займемся импортом...
Но прежде чем перейти к импорту и следующей главе, хотелось бы
несколько развеять печальное настроение предыдущей. В редакции "Советской
культуры" нашелся честный человек, сейчас я могу назвать его имя - - Виталий
Потапов -- который вынес оригинал лабораторного доноса как раз на те
несколько часов, которых хватило, чтобы снять с него факсимильные копии. В
тот же вечер Градский приступил к разбору с одним из соавторов
литпамят-ника": "Ты, сволочь, знаешь, как это называется?" -- после чего
несчастный выдал разгневанному патриарху советского рока расписку, что
"отказывается от подписи".
Неужто при перестройке политический донос становится таким же опасным
оружием как деревянная пушка африканских повстанцев: то ли в чужих
выстрелит, то ли своих разорвет?
РОК-РЕВОЛЮЦИЯ -- 87
Если оставить в стороне тягостные московские наблюдения и решить, что
нечего, мол, и ожидать от столицы бюрократов и путан -- то можно было
поверить в рок-революцию в более широком масштабе: гигантская пружина,
* Земцов Б. Чтиво из подворотни. Комсомольская правда, 4.03.87.
181
долгие годы стиснутая подпольем, выпрямилась, расплескивая гнилое
эстрадное болото и вынося на счет Божий благородные лица и неожиданные
таланты.
В марте в ленинградском Дворце молодежи состоялись концерты,
приуроченные к встрече волков с овцами: рокеров и Пленума Союза композиторов
РСФСР.
УРАЛЬСКИЙ ДЕСАНТ
...На сцене стояли, практически не двигаясь, герои средневековой поэмы
о несчастной любви трубадура. Люди в черных одеждах -- слишком изысканных,
чтобы назвать их военными, и 'слишком строгих для артистов. Орденский крест
блестел на груди командора - - Вячеслава Бутусова. НАУТИЛУС на сцене -- это
не шоу, а архитектура, театр застывших форм: от первых слов "Разлуки" -
"Разлука
//. Кормильцев (слева) и В. Бутусов (справа). Фотограф А. Шишкин (в
кадр не попал).
182
Чай-Ф. Фото А. Шишкина
ты, разлука, чужая сторона, никто нас не разлучит, лишь мать сыра
земля..." до рокочущих громом цепей в "Скованных", Бутусов управлял эмоциями
как Мастер, не нуждающийся во внешних эффектах, ужимках и прыжках:
интонацией, взглядом, паузой.
Творческий тандем Бутусова и Кормильцева -- одна из тех загадок,
которые судьба подбрасывает высоколобым аналитикам, чтобы показать,
насколько искусство не поверяется логикой . Но преуменьшать заслуги других
музыкантов в создании феномена НАУТИЛУС--87 не стоит. Это они: басист
Дмитрий Умецкий, саксофонист Алексей Могилевский, самый молодой 19-летний
Альберт Потап-кин (ударные), Алексей Хоменко и Виктор Комаров (клавишные)
создали такое ювелирное совершенство, которое считалось в принципе
недостижимым в советских условиях всеобщей "халявы" и непрофессионализма.
Разговоры в музыкальной среде столиц о том, что музыка НАУТИЛУСА ПОМПИЛИУСА
отдает-де "эстрадой", а то и "рестораном", подпитывались из нечистого
источника зависти. Тогда любому мастеру, в совершенстве владеющему
искусством -- место в ресторане.
Через полгода эстонский критик Н. Мейнерт назовет НАУТИЛУС самой
безысходной группой по сравнению даже с ТЕЛЕВИЗОРОМ: у того есть ненависть к
конкретным
183
врагам, и уже в этом -- отблеск надежды. Наверное, он прав (хотя
Борзыкин не так уж прост и прямолинеен, а Бутусов, если судить по блестящим
ироничным иллюстрациям к песням НАУ, опубликованным им в прошлом году*, тоже
воспринимает философию своей группы неоднозначно). Всех той весной задело
пророчество Кормильцева о скорой бесславной гибели рок-движения в нашей
стране, поскольку 90% в нем составляют тусовщики, не обремененные ни
Культурой, ни чувством собственного достоинства**. Мы, конечно, понимали,
что в роке, как и в любом "модном" деле изобилуют шакалы, но гордость (за
которую "платят втройне") не позволяла принимать их всерьез. К встрече с
НАУТИЛУСОМ ленинградская аудитория была подготовлена благодаря альбому
"Разлука", записанному в Свердловске Андреем Макаровым (кстати, на самой
скромной аппаратуре и очень качественно). Но что за напиток ЧАЙ-Ф -- не знал
никто. Уральский народный "пост-бит недо-панк" (по определению А.
Калужского) под балалайку:
Нам все по фигу, мы с покоса, уберите кирпичи. На крена уральский
парень занимается тай-чи. Мы вдыхаем вольный ветер -- наши мысли так легки,
А ломать без толку доски -- удавится от тоски!
Дворовая романтика и молодецкая удаль простых заводских ребят и
прозрачная и чистая мелодия "Религии завтрашних дней"... Как "Angie" среди
хулиганских рок-н-роллов Джагтера. Наверное, сюрпризом для Пленума
композиторов стало то, что в ЧАЙ-Фе тоже нет ни бичей (хотя они и призывали:
"Поднимайте знамена, бичи!"), ни наркоманов, ни "дворников и сторожей".
Шахрин оказался знаменитым в Свердловске бригадиром строителей и депутатом,
а его соратник с 77 года и гитарист Владимир Бегунов вообще работал в
милиции. Заметим, что лидер Чай-Фа в том же 87-м отказался от депутатского
звания, мотивируя это тем, что Советы не имеют реальной власти, а
участвовать в комедии он не хочет. Всех тогда просто потрясла его смелость.
А тот, кто выпустил на сцену после свердловчан АКВАРИУМ, оказал группе
БГ медвежью услугу. Получился контраст не социальный и не стилистический, а
какой-
* Кормильцев И. Скованные одной цепью. Сборник. М., 1990. ** См.
интервью И. Кормильцева В. Марченко. Юность. 1988. No 6
184
то физиологический: молодости и дряхлости(хоть они и были почти
ровесники). Лениво-высокомерные лица, ненастроенные инструменты,
спотыкающаяся программа -то ли рок, то ли Политбюро при Леониде Ильиче. Зато
сразу же после концерта нового басиста АКВАРИУМА А. Титова забрали в
милицию. И наша Комета прорвалась в конференц-зал, вырвала микрофон у
Родиона Щедрина и закричала: "Что вы тут обсуждаете, когда басист АКВАРИУМА
томится в застенке?" Ошарашенные композиторы быстро сформировали делегацию в
участок и извлекли оттуда "Тита". Так что благодаря Комете в фундамент
рокерско-композиторской дружбы был заложен первый кирпич.
УРОК ГЛАСНОСТИ
Второй кирпич она (Комета) обрушила на голову генерального директора
"Мелодии", бывшего комсомольского босса Сухорадо, когда подбила опытный
завод "Грамзапись" провести 25 апреля "прослушивание" ДДТ с ОБЛАЧНЫМ КРАЕМ.
Должен еще раз напомнить читателю, что в столице тогда ни один концерт, с
которого не поступали деньги в НМД, не обходился без появления рэкетиров из
этого и иных учреждений: если они не успевали запугать администрацию
заранее, то приезжали к началу мероприятия, трясли красными книжками и
исполняли арию В. Леонтьева: "Остановите музыку!" И на "Грамзаписи" Шевчук,
встреченный москвичами как народный герой, был вскоре отозван в кабинет
плотными мужиками, из которых по крайней мере один имел удостоверение ГБ.
Товарищей возмутила новая песня "Мама, я любера люблю". Видимо, Юра опять
замахнулся на святое. Над ОБЛАЧНЫМ КРАЕМ, не имевшим вообще никаких литовок,
нависло тяжелое копыто героев их собственной песни:
Ой, государь, не гневайся -- Каким бы умным не был ты. Где на местах
столько козлов -- Какой уж тут прогресс?