теоретиков) наш человек в принципе не способен. И за это были отправлены
городским судом прогрессивного Свердловска на сталинские сроки в 10 и 9 лет.
(Таких жестоких наказаний рок-музыканты не знали ни в одном городе страны.
Романовский Ленинград вообще мог показаться столицей нежности...)
...В пятна белые земли, в заключенные страны, Где качаются туманы,
словно трупы на мели. В пятна белые земли -- ожерелья Магадана, В край
великого Обмана под созвездием Петли. (Александр Новиков, "Ожерелье
Магадана")
Не правда ли -- достаточно четырех строк, чтобы определить: перед нами
поэт? Суд не определил.
БАРБАРОССИКИ
Приходится признать за нашими журналистами особую гнусную роль в
искоренении "уродливого явления магнитофонного самиздата", как один из них
изящно выразился.
Эти модные ребята входили в доверие к музыкантам, умело играя на их
доверчивости и присущем всякому артисту тщеславии -- затем в печати
появлялась очередная "Барбаросса", а власти "принимали меры". О музыкальных
журналистах можно слагать легенды своего рода. Один из них, Д. Шавырин
(впоследствие ведущий "Звуковой дорожки" "Московского комсомольца")
напечатал под своей фамилией в "Комсомольце Кузбасса" чужую статью из...
"Ровесника", был разоблачен конкурентами ("Вдохновение под копирку" --
"Комсомольская правда", 6.08.83), и зарабатывал прощение тем, что во время
известных кампаний помогал отлавливать людей в магазинах и шоферов-леваков
(см. "Московский комсомолец" от 15.02.86, 15.06.86). Другой попросил
свердловскую группу ТРЕК выслать ему пленку с записью наложенным платежом --
сразу по получении в "Комсомольской правде" появилась разоблачительная
заметка под прозрачным псевдонимом "Ф. Юров", привлекающая внимание к тому,
что ТРЕК не только производит вредную музыкальную продукцию, но еще и
распространяет ее за деньги*. Мы постоянно вынуждены были
Художник Ю. Непахарев.
Групповой портрет ДДТ на фоне святынь. Художник Ю. Шевчук. (Из "Урлайта
" No 21).
132
* Юров Ф. Бойтесь бездарных, дары приносящих. Комсомольская правда,
16.04.83.
133
принимать особые меры предосторожности против проникновения этой
публики на концерты и репетиционные базы. Если они проявляли излишнюю
настойчивость, их отправляли по таким адресам, после посещения которых они
надолго теряли интерес к "уродливым явлениям". Сейчас все эти люди учат
"общечеловеческим ценностям" следующие поколения со страниц и экранов и
представляют за границей новую, демократическую культуру России.
"Мою маленькую бэби " -- Марсельезу 5-м российский революции исполняет
Гарик Сукачев. Фото А. Шишкина.
134
НА ПОЛЕ БОЯ
Война с рок-музыкой имела результаты, сокрушительные для тех, кто ее
планировал.
Прежде всего, они совершенно не учли такого фактора как технический
прогресс в бытовой электронике 80-ых годов.
По своему значению он сравним разве что с появлением электромузыкальных
инструментов. Перечислим некоторые основные достижения: многоканальный
магнитофон -- это домашняя студия, с помощью которой можно записывать, сидя
на диване, целые оперы, что и было, кстати, продемонстрировано автором
известного произведения из китайской жизни "9 сентября" (рок-опера о смерти
Мао Цзе-Дуна, записанная китаистом -- не музыкантом! -- для собственного
развлечения).
Эквалайзеры (от слова "уравнивать") и ш у м о -поглотители различных
типов. Эти приборы дают возможность улучшать качество фонограммы при
перезаписи с магнитофона на магнитофон. Таким образом, известный закон,
согласно которому N +1-я запись всегда хуже N-ой (так осложнявший жизнь
поклонникам Окуджавы и Высоцкого с их примитивной аппаратурой 20 лет назад),
уже потерял свою силу, и возможности распространения фонограмм даже при
единственном исходном экземпляре становились практически неограниченными.
Благодаря тем же эквалайзерам и вокодерам вокалист способен до
неузнаваемости изменять при записи свой природный голос.
Ритм-машины и электронные барабаны -- это, собственно, квартирные
модификации наиболее шумного из инструментов. Уровень шума, беспокояще-
135
мамонов. Фота А. Шишкина.
136
го соседей при их использовании, обычно не выше, чем при мытье полов.
Отметим, что вся перечисленная техника находилась в основном в личной
собственности граждан.
В результате репрессий нормальные электрические концерты до конца 1985
года практически прекратились. От этого больше всего пострадали те группы,
которые занимались собственно МУЗЫКОЙ и делали ставку на профессионализм,
хорошую аппаратуру, красочное шоу. Аполитичная традиция 70-х была таким
образом добита -- а бардовская, напротив, усилилась. Рок максимальным
образом переориентируется на звукозапись, которую невозможно контролировать
по вышеназванным техническим причинам, и на акустические концерты.
После того как ГБ вышла на художника "Уха" Ю. Непа-харева (вызванный в
милицию "по вопросу прописки", он имел занимательную беседу о современной
музыке), наш журнал прекратил... как ее назвать?., подрывную?
свободолюбивую? принципиальную? -- деятельность, чтобы в самом начале 85-го,
еще при Черненко, воскреснуть под названием "Ур лайт" (русско-английская
игра слов "All right" + "урла", изобретенная отчаянным диск-жокеем из
подмосковного поселка Мосрентген Олегом Осетровым). Новая фирма была
настолько законспирирована, что только двое из состава редколлегии знали
всех остальных, а некоторые материалы публиковались в "двойном переводе" на
английский и обратно, чтобы никакая экспертиза не могла определить автора.
Жестокость властей привела к радикализации и консолидации рок-движения
и создала авторитет как раз тем, кто был для официального начальства
максимально неприемлем. Возникла героическая легенда. И даже презренные
ВИА-шники, по которым ударило идиотическое постановление о "80 процентах" и
которым приходилось всячески хитрить и сопротивляться грабежу, стали
чувствовать себя диссидентами.
В 1984-ом году рокеры регулярно собираются на "флэ-тах", на дачах,
летом в подмосковных лесах и парках. Постоянные участники.этого подполья и
"маевок": С. Рыженко, Ю. Шевчук, В. Сигачев, О. Ухов, О. Троянская.
Появляются и новые люди, которым в дальнейшем предстоит сыграть свою роль:
циркулирующий между Москвой и Ленинградом демонический герой Константин
Кинчев, грузчик со знанием иностранных языков Петр Мамонов из полумифической
группы ЗВУКИ МУ, артистичный Гарик Сукачев, исполнявший тогда издевательские
стилизации по мотивам советской истории XX столетия, виртуозный блюзовый
гитарист из новосибирского ПРОХОДНОГО ДВОРА Юрий Наумов.
137
"Квартирники" в это время становятся похожи на регулярные
конспиративные собрания ранних христиан: кроме обязательной музыкальной
части, там обсуждаются проблемы движения, принимаются общие решения,
происходит раздача записей и самиздатовской литературы.
Наконец, на. один из таких вечеров приходит человек, которого мы ждали,
хотя и не знали, кого именно ждем. В т.н."клубе чудаков" (большая квартира
на Новокузнецкой, где собиралось до 60 человек) выступает никому не
известный парень из Череповца, когда-то, по слухам, сотрудничавший с местной
группой РОК-СЕНТЯБРЬ. Его зовут Александр Башлачев. На третьей песне мне
становится понятно, что все, описанное выше, происходило не зря, и даже если
рок-движение в ближайшее время погибнет как обры, его существование под
солнцем оправдано одним этим поэтом с бубенцами на запястье. Тем, что он
пришел не в союз писателей и даже не в литературный салон для фрондирующей
элиты, а к нам -- и назвал себя рокером. Он выковал из сумбура наших невзгод
чистые и гордые слова:
Уберите медные трубы, Натяните струны стальные, А не то сломаете зубы
Об широпщ наши смурные... А наши беды вам и не снились, Наши думы вам не
икнулись, Бы б наверняка подавились, Мы же ничего, облизнулись.
Так еще никто не говорил от нашего имени с недосягаемыми заокеанскими
учителями. Но как "печаль-тоска облаками над седой лесною страною"...
история не останавливается на прекрасных мгновениях.
В ПАТРИОТИЧЕСКОМ ДВИЖЕНИИ НЕ ВСЕ ГЛАДКО
Приговор над "самой антисоветской" группой столицы и окрестностей
попытались привести в исполнение промозглым вечером 14-го марта 1987-го года
с той
138
Узнаете источник?Художник Ю. Непахарев.
же четкостью и внезапностью, что мы наблюдали в сцене с Сонни Корлеоне
(помните "Крестного отца"?) на шоссе. ВЕСЕЛЫЕ КАРТИНКИ давали концерт в
маленьком зале задрипанного ДК в Жуковском (рядом со знаменитыми Люберцами).
За семь минут до конца зал тихо покинули два широкоплечих молодых человека.
За пять минут до конца через одновременно распахнутые двери слева и справа
от сцены хлынула... Я хотел написать "толпа", но эти ребята были слишком
по-военному организованы. Не менее полусотни героев песни Ю. Шевчука "Мама,
я любера люблю" блокировали прохо-
139
ВЕСЕЛЫЕ КАРТИНКИ: пляски Витька на фоне государственной архитектуры.
Фото А. Шишкина.
140
ды и сцену. Музыкантов и аппаратуру пока не трогали, но слаженно
(наподобие того, как комсомольцы на съезде орали: "Ленин, партия,
комсомол!") выкрикивали патриотические речевки:
-- Гаси москвичей!
-- Нам не нужен хэви метал!
Как уже догадывается читатель, КАРТИНКИ так же похожи на хэви-метал,
как клуб, где они играли -- на Кар-неги-холл.
А началось все с того, что молодежный центр ЦАГИ -- жуковского "ящика"
-- вдруг воспылал патологической страстью к ВЕСЕЛЫМ КАРТИНКАМ и принялся
обрывать их лидеру Диме Яншину телефон. "Приезжайте, пожалуйста! "У нас
литовок нет", -- предупреждал честный Дима. -- "Мы вам сделаем литовки!" --
"А разрешат?" -- "НАМ все разрешат". И действительно: разрешили. Это было
так же невероятно, как награждение Нины Хаген Нобелевской премией за половое
воспитание молодежи.
И как вы уже догадываетесь, ровно за пять минут до конца злополучного
концерта любовь Жуковской комсомолии к русскому политическому панку прошла
так же внезапно, как и вспыхнула. С трудом добравшись до директора центра,
сытого молодежного лидера брежневского призыва в пиджачно-галстучной
униформе, мы услышали холодное:
-- Да, правильно местная молодежь реагирует на анти
советские выступления!
-- Вызовите милицию! -- умоляла какая-то девушка.
-- А у нас телефон не работает. Позвоните с улицы.
Ха-ха.
Стоявшие рядом соратники-комсомольцы хихикали, как удачно нашкодившие
подростки. Они знали, что будет с девушкой на улице. И все-таки --
недооценили своих противников. Ведь приехала в Жуковский не "пьянь, рвань и
грязь...", как писала о ДК центральная пресса, а вполне трезвые и довольно
сообразительные люди. Сами музыканты жили неподалеку, все по той же
злосчастной Казанской дороге: басист Олег Андреев в Красково, а вокалист
Игорь Белов вообще в Люберцах -- они вступили с налетчиками в непринужденную
беседу типа: "Ну, земляк, "метал" тебе не нравится -- а чего тебе нравится?
Давай "мурку" сбаца-ем", выигрывая драгоценные минуты до начала побоища, в
котором несомненно оказались бы виноваты "московские хулиганы". Тем временем
интеллигентный человек Миша Мельниченко из ВГИКа, взяв в левую руку
корреспонден-
141
та "Юности" Сергея Гурьева, а в правую -- гурьевскую красную книжечку,
подошел к комсомольцам, как сказал бы Аркаша Северный -- "с походкой, с
комплиментом".
-- Слушайте, вы, патриоты советской массовой песни! В зале находятся
четверо корреспондентов центральных газет. Они не слепые, и все видят: если
хоть с одним человеком здесь что-нибудь случится, мы будем спрашивать не^с
пацанов, которых сюда пригнали -- а дойдем до Рекункова и до Горбачева, но
вы лично заплатите за все.
Прессу тогда еще боялись. Минуту спустя комсомольцы задумались. Пять
минут спустя- "стихийный протест местной молодежи" вымело из зала на улицу
как по команде "Очистить помещение". Еще через пять минут появилась милиция,
которая и провожала музыкантов и компанию до самой станции. И, честное
слово, автор этих строк впервые в жизни испытал чувство облегчения при виде
"газика", раскрашенного в украинские национальные цвета.
Но Мише Мельниченко и Гурьеву этого не забыли. Спустя месяц референт
.ЦК ВЛКСМ по оборонно-массовой работе Борис Земцов в "Комсомолке" разразился
очередной статьей о борьбе с антисоветским подпольем в рок-музыке, особо
выделив (правда, не называя по фамилии) "умственно неполноценного рыжего
Сергея" и "журналиста" (в кавычках) Мишу, почему-то -- "мастера по написанию
подметных писем" (?). Разумеется, у нас не было никаких оснований
подозревать чиновника из ЦК в причастности к многочисленным инцидентам с
бандами "гопников" -- мелких уголовников, вдруг воспылавших на рубеже
86--87-ого гг. страстью к "наведению -порядка"'. Но пройдет время, и сам Б.
Земцов приоткроет дверцу лаборатории:
"Имеют место и совсем нетрадиционные формы патриотического возрождения.
В Казани, в Чебоксарах, в Подмосковье мы имеем слепую форму протеста
молодежи против духовной "интервенции". Да, форма этого протеста близка
заурядной уголовщине, но кто сказал, что в деле патриотического возрождения
все гладко и однозначно"*.
Действительно -- кто сказал такую глупость? В Жуковском получилось
совсем не гладко: музыканты остались живы и невредимы.
Но как видите, война за рок-н-ролл и при перестройке продолжалась с не
меньшим ожесточением.
.
* Земцов Б. Приемный сын. Советский патриот. 1990. No 13.
142
ЗАПОВЕДНИК СВОБОДЫ
К 1986 году рок-движение оказалось единственным самообеспечивающимся
заповедником свободы в тоталитарной системе (может быть, наряду с "системой"
баптистов-инициативников).
Его можно изобразить в виде концентрических кругов. Внешний -- круг
"потребителей" рок-культуры -- непрерывно расширялся по мере того, как
отдельные молодежные компании получали через какого-нибудь "продвинутого"
приятеля доступ к записям Майка или Шевчука*. Второй, промежуточный круг
сегодняшние журналисты назвали бы "тусовкой" -- но в подпольные времена
слово "ту-совщик" не значило ничего хорошего (дешевый, пустой человек,
"халява" -- в противоположность тем, кто что-то делал, рисковал, брал на
себя ответственность). Так что скажем лучше -- помощники. А люди, для
которых рок-н-ролл стал уже не просто развлечением, но образом жизни -- по
мере сил они поддерживали его существование, и если хватало фанатизма
(авантюризма), пополняли ядро движения. Ядро составляли собственно создатели
рок-культуры: музыканты, "писатели" (не члены СП, а те, кто записывал
фонограммы на квартирных или незаконно оккупируемых казенных студиях
звукозаписи), менеджеры, редакторы независимой прессы. Сплошь и рядом разные
функции соединялись в одном лице, так же как в самом роке соединились
музыка, театр и поэзия. Яркий пример -- рижская группа ЦЕМЕНТ во главе со
своим автором, солистом и одновременно президентом первого действительно
самоуправляющегося рок-клуба в стране Андреем Яхимовичем. Позже я расскажу о
них подробнее, чтобы читатель мог представить себе рок-движение "Live" --
его нравы, систему отношений, отличия от нынешней "тусовки".
Аналогии рок-движения с авангардной живописью, литературным
"андерграундом" того времени etc. беспочвенны уже хотя бы потому, что рок
был не просто жанром искусства. Он выполнял еще множество функций, искусству
вообще не свойственных -- тех, которые в нормальном обществе относятся к
сфере политики, религии и т.п.
-- Это тундра -- но в ней, надо, надо, надо жить!-- пел А. Яхимович.
Действительно -- живя в социальной тундре,
* Ваш покорный слуга в это время преподавал в строительном ПТУ
"советское право" ("милые дети, я научу вас, как сесть в тюрьму возможно
позже...") и непосредственно наблюдал этот процесс.
.
советский человек вынужден был становиться сам себе сапожником, сам
себе врачом и сам себе адвокатом. В принципе, ничего особенно хорошего в
таком "совместительстве" не было, и то, что предлагал рок, как правило, не
дотягивало ни до настоящей политики, ни до настоящей религии. Хотя, говоря
словами Гребенщикова, для того времени это был "не выход -- но все-таки
лучший ответ". Сильные люди, составившие "ядро" рок-культуры в середине
80-х, весьма мало походили на вдохновенных романтиков и длинноволосых
люмпенов наивной хиппистской эпохи; культура же, которую они создавали, для
огромного числа молодых людей оказывалась практически единственной реально
доступной.
A.M. Яхимович разъясняет политическую линию рижского рок-клуба, Фото А.
Шишкина.
i
Лемма Культура -- не музей
Растущий человек приобщается к ней не когда разучивает из-под палки
пару стихотворений классиков -- но когда хотя бы на миг осознает себя частью
живого, развивающегося культурного организма. Нетрудно заметить, что в то
время, о котором идет речь, ни литература, ни кинематограф, ни театр не
предоставляли молодежи такой возможности -- ни один жанр, кроме рока.
Возьмем для примера подростка из обычной рабочей семьи. В библиотеке
его родителей -- в лучшем случае штук 50 тщательно оберегаемых от чтения
собраний сочинений и макулатурных "бестселлеров". Приобрести по настоящему
ценную современную книгу он не может, поскольку в магазинах они не
продавались, а на свободном рынке имели недоступную для него цену. В
районных библиотеках подобная литература, как известно, хранится в кабинете
заведующей. Что касается читальных залов тех немногих крупных библиотек,
куда еще пускают "население" (так номенклатура называет низшие сословия)
--то просиживать там вечера наш юный друг не станет, поскольку не привык и
не умеет так проводить время.
Театр. Скажем, в ПТУ культорг распространял билеты. Те, что не нашли
лучшего применения. Чтобы попасть на "модный", то есть, говоря человеческим
языком, хороший спектакль, нужно быть по меньшей мере гинекологом или
директором бани.
Смешнее всего история с кино. Да, хорошие фильмы время от времени
появлялись в прокате среди "Пиратов XX
144
145
века" и маразматических индийских мелодрам. Однако практически все они
как на подбор -- произведения сложные, требующие известной подготовки.
Нашему герою станет скучно и на "Репетиции оркестра", и на "Сталкере", он
уйдет пить пиво или просто уснет, и не нужно его в этом винить. А вот
кинематограф, соединяющий высокий художественный уровень с занимательностью
сюжета, до нашего проката не доходил вообще. Мы не видели тогда ни двух
фильмов, упоминавшихся выше, ни "Кукушкиного гнезда", ни "Взвода", ни
"Одиссеи 2001 года", ни "Однажды в Америке", ни даже славной детской сказки
про Люка-Звездохода и принцессу Лею... Так что кино для нашего героя, пока
он не приобрел видеомагнитофон -- тоже понятие абстрактное.
И только рок гостеприимно распахивал перед ним двери. Кто сейчас певица
номер один в мире? Кто в топе хэви метал? Чтобы узнать, понадобится всего
несколько рублей на пленку и час времени. Со своим
соотечественником-гитаристом он поболтает после концерта и разопьет
бутылочку пивка. Ведь рок-музыканты -- свои ребята и ничуть не заносчивы. И
если в ДК того завода, куда он пойдет работать, квартирует модная группа,
никто не помешает ему заходить на репетиции, помогать припаять что-нибудь и
высказать заодно свои критические замечания: "В эту вещь я чего-то не
врубился... это у Купера слизано... а вот это клево!" Тут же ему дадут
почитать некий журнал на тонкой папиросной бумаге, куда каждый желающий
может послать заметку, и она дойдет через полгода с новой стопкой тонкой
бумаги хоть до Дальнего Востока.
"А вообще, -- вдруг скажет себе наш юный друг, -- почему бы не
попробовать и мне? Поеду летом на шабашку, так деньги не пропью, а куплю
гитару и усилок".
ЭМИССАРЫ ИЗ ПРИБАЛТИКИ
В 86-ом мы впервые принимали ЦЕМЕНТ и их учеников СПЕЦБРИГАДУ -- юных
хулиганов из пролетарского пригорода Риги Балдерая -- в московском
студенческом пригороде Долгопрудный. И в самый последний момент выясняется,
что местные дискотечники забыли выставить... пульт. Кто хоть немного
разбирается в аппаратуре, сообразит, что такое
Художник Е. Гчврилов.
147
В.Г. Распутин на встрече студенты МЭИ с их "Соврсмент
148
Кастот (слева). Фото А. Шишкина.
149
играть без пульта. Я разбирался в аппаратуре плохо, но достаточно,
чтобы, подходя к Яхимовичу, краснеть, как отличник, впервые в жизни
получивший пару. Ведь "музыканты из Прибалтики" для нас звучало почти как
"из Ливерпуля". Там открывали рок-клуб аккурат когда у нас их закрывали, и
Яхимович, Гена Кривченков и Юра Городянский в своей первой группе ПОЕЗД УШЕЛ
открыто пели песню "120 рублей" про средне-советскую зарплату и получали за
это не повестки, а грамоты от местного комсомола.
- Не бери в голову, -- с философским спокойствием отвечал Андрей. -- Мы
же все понимаем. Настроимся как-нибудь.
И настроились за час так, что было понятно каждое слово (тогдашний
критерий качества). Но у их земляков-разгильдяев из СПЕЦБРИГАДЫ куда-то
обломился барабанщик. Тогда цементовский драммер Юра Городянский, совершенно
больной, с температурой под 39, снова сел за установку и бесплатйо отыграл
вторую половину концерта А на следующий день ЦЕМЕНТ ждали в клубе
ЦЕМЕНТ-ного завода .г. Подольска. И после первого же бодрого хар-дешника
"Лесорубы" их сильно зауважали в этом сказочном краю, где все -- деревья,
дома, люди -- припорошено серой цементной пылью. И когда явился "обламывать"
концерт областной комсомолец, местные хулиганы приготовились его здесь
же, в растворе, и похоронить: но лидер-гитарист Янис Ванадзинып так
по-русски послал этого комсомольца, а президент Андрей так высокомерно
отчитал его с позиций латвийского партийного либерализма, что тот
засомневался ("Может, действительно политика партии поменялась?") и спас
свою молодую жизнь для участия в перестройке. А в Подольске в тот же вечер,
по образцу рижского, был открыт собственный рок-клуб.
Для сравнения: при тех же обстоятельствах известный Юрий Лоза, узнав,
что ему не приготовлена какая-то важная примочка, потребовал остановить
автобус, который вез его на концерт, и вышел- на полдороге. Полтысячи
человек в далеком поселке остались ни с чем, потому что Лоза, в отличие от
Яхимовича, был не "рокер", а эстрадник, решивший сделать левую карьеру на
творческих заимствованиях из арсенала ДК:
Три друга начали с утра, а к вечеру дойти. Простые парни, шафера,
хозяева земли.
(Ю. Лоза)
Ю. Лоза (справа). Фото А. Шишкина.
ЕДИНСТВО ОТРИЦАТЕЛЬНОЙ ИДЕОЛОГИИ
Как уже известно читателю, рок-движение 80-х интегрировало собственно
роковую и бардовскую традицию, отсюда его необъятный музыкальный плюрализм
-- от забойного харда до частушек в одной программе ДДТ, -- и некоторые
общие идейные установки: антибюрократизм, пацифизм, антитоталитаризм.
Пожалуй, не припомнить ни одной группы, которая исповедовала бы
националистические, шовинистические, человеконенавистнические идеи, а
"проповедь насилия" (любимое обвинение журналистов) оборачивалась, если
цитировать песни не по-шулерски, скорее мазохизмом, чем садизмом:
Всем нам хочется кого-то побить, Помучить, покалечить или даже убить, И
если хочешь --ты можешь погубить меня.
(ЗООПАРК)
150
151
В общем мировоззрение рокеров накануне перестройки предвосхитило первую
расплывчатую программу демократического движения в 1987--89 гг. Как только
программа перестала быть расплывчатой и от общих оппозиционных формул
перешла к конкретике, демократическое движение тоже рухнуло. А до поры до
времени на одних сэйшенах мирно уживались христианский пафос ДЦТ:
Наш Бог всегда всех нас поймет, Грехи отпустит, боль возьмет. Вперед,
Христос, мы за тобой, Наполним небо добротой/
с беспартийной любовью Иванны, только что вышедшей из тюрьмы, к "желтым
ботинкам", и анархическим материализмом ЗЕБР:
ме того, что прямо запрещено законом ("на Конституцию, на руководящую
роль партии и прочее мы не замахиваемся" - пояснял тактичный Яхимович),
отменить "литовки", разрешительные удостоверения и прочие бюрократические
ичвращения, ликвидировать монополии в концертном деле, дать возможность
музыкантам получать за свой труд вознаграждение не по "тарификациям",
установленным чиновниками, а по договоренности с заказчиком -- в том числе и
процентные отчисления за тиражирование фонограмм. Впрочем, в 86-ом году
большинству было так же трудно поверить в реальность этих предложений, как в
воссоединение Германии. Их рассматривали скорее как приятную
интеллектуальную игру. И тем не менее кое-где на местах они начали очень
робко воплощаться.
Дни пролетают, а годы бегут, Одни умирают, другие живут, И все
почему-то никак не поймут, Куда после смерти они попадут. Как будто проблемы
другой не найдут.
Лидер ЗЕБР, врач-психиатр Олег Ухов, интересовался земными проблемами:
городским судом прогрессивного Свердловска на сталинские сроки в 10 и 9 лет.
(Таких жестоких наказаний рок-музыканты не знали ни в одном городе страны.
Романовский Ленинград вообще мог показаться столицей нежности...)
...В пятна белые земли, в заключенные страны, Где качаются туманы,
словно трупы на мели. В пятна белые земли -- ожерелья Магадана, В край
великого Обмана под созвездием Петли. (Александр Новиков, "Ожерелье
Магадана")
Не правда ли -- достаточно четырех строк, чтобы определить: перед нами
поэт? Суд не определил.
БАРБАРОССИКИ
Приходится признать за нашими журналистами особую гнусную роль в
искоренении "уродливого явления магнитофонного самиздата", как один из них
изящно выразился.
Эти модные ребята входили в доверие к музыкантам, умело играя на их
доверчивости и присущем всякому артисту тщеславии -- затем в печати
появлялась очередная "Барбаросса", а власти "принимали меры". О музыкальных
журналистах можно слагать легенды своего рода. Один из них, Д. Шавырин
(впоследствие ведущий "Звуковой дорожки" "Московского комсомольца")
напечатал под своей фамилией в "Комсомольце Кузбасса" чужую статью из...
"Ровесника", был разоблачен конкурентами ("Вдохновение под копирку" --
"Комсомольская правда", 6.08.83), и зарабатывал прощение тем, что во время
известных кампаний помогал отлавливать людей в магазинах и шоферов-леваков
(см. "Московский комсомолец" от 15.02.86, 15.06.86). Другой попросил
свердловскую группу ТРЕК выслать ему пленку с записью наложенным платежом --
сразу по получении в "Комсомольской правде" появилась разоблачительная
заметка под прозрачным псевдонимом "Ф. Юров", привлекающая внимание к тому,
что ТРЕК не только производит вредную музыкальную продукцию, но еще и
распространяет ее за деньги*. Мы постоянно вынуждены были
Художник Ю. Непахарев.
Групповой портрет ДДТ на фоне святынь. Художник Ю. Шевчук. (Из "Урлайта
" No 21).
132
* Юров Ф. Бойтесь бездарных, дары приносящих. Комсомольская правда,
16.04.83.
133
принимать особые меры предосторожности против проникновения этой
публики на концерты и репетиционные базы. Если они проявляли излишнюю
настойчивость, их отправляли по таким адресам, после посещения которых они
надолго теряли интерес к "уродливым явлениям". Сейчас все эти люди учат
"общечеловеческим ценностям" следующие поколения со страниц и экранов и
представляют за границей новую, демократическую культуру России.
"Мою маленькую бэби " -- Марсельезу 5-м российский революции исполняет
Гарик Сукачев. Фото А. Шишкина.
134
НА ПОЛЕ БОЯ
Война с рок-музыкой имела результаты, сокрушительные для тех, кто ее
планировал.
Прежде всего, они совершенно не учли такого фактора как технический
прогресс в бытовой электронике 80-ых годов.
По своему значению он сравним разве что с появлением электромузыкальных
инструментов. Перечислим некоторые основные достижения: многоканальный
магнитофон -- это домашняя студия, с помощью которой можно записывать, сидя
на диване, целые оперы, что и было, кстати, продемонстрировано автором
известного произведения из китайской жизни "9 сентября" (рок-опера о смерти
Мао Цзе-Дуна, записанная китаистом -- не музыкантом! -- для собственного
развлечения).
Эквалайзеры (от слова "уравнивать") и ш у м о -поглотители различных
типов. Эти приборы дают возможность улучшать качество фонограммы при
перезаписи с магнитофона на магнитофон. Таким образом, известный закон,
согласно которому N +1-я запись всегда хуже N-ой (так осложнявший жизнь
поклонникам Окуджавы и Высоцкого с их примитивной аппаратурой 20 лет назад),
уже потерял свою силу, и возможности распространения фонограмм даже при
единственном исходном экземпляре становились практически неограниченными.
Благодаря тем же эквалайзерам и вокодерам вокалист способен до
неузнаваемости изменять при записи свой природный голос.
Ритм-машины и электронные барабаны -- это, собственно, квартирные
модификации наиболее шумного из инструментов. Уровень шума, беспокояще-
135
мамонов. Фота А. Шишкина.
136
го соседей при их использовании, обычно не выше, чем при мытье полов.
Отметим, что вся перечисленная техника находилась в основном в личной
собственности граждан.
В результате репрессий нормальные электрические концерты до конца 1985
года практически прекратились. От этого больше всего пострадали те группы,
которые занимались собственно МУЗЫКОЙ и делали ставку на профессионализм,
хорошую аппаратуру, красочное шоу. Аполитичная традиция 70-х была таким
образом добита -- а бардовская, напротив, усилилась. Рок максимальным
образом переориентируется на звукозапись, которую невозможно контролировать
по вышеназванным техническим причинам, и на акустические концерты.
После того как ГБ вышла на художника "Уха" Ю. Непа-харева (вызванный в
милицию "по вопросу прописки", он имел занимательную беседу о современной
музыке), наш журнал прекратил... как ее назвать?., подрывную?
свободолюбивую? принципиальную? -- деятельность, чтобы в самом начале 85-го,
еще при Черненко, воскреснуть под названием "Ур лайт" (русско-английская
игра слов "All right" + "урла", изобретенная отчаянным диск-жокеем из
подмосковного поселка Мосрентген Олегом Осетровым). Новая фирма была
настолько законспирирована, что только двое из состава редколлегии знали
всех остальных, а некоторые материалы публиковались в "двойном переводе" на
английский и обратно, чтобы никакая экспертиза не могла определить автора.
Жестокость властей привела к радикализации и консолидации рок-движения
и создала авторитет как раз тем, кто был для официального начальства
максимально неприемлем. Возникла героическая легенда. И даже презренные
ВИА-шники, по которым ударило идиотическое постановление о "80 процентах" и
которым приходилось всячески хитрить и сопротивляться грабежу, стали
чувствовать себя диссидентами.
В 1984-ом году рокеры регулярно собираются на "флэ-тах", на дачах,
летом в подмосковных лесах и парках. Постоянные участники.этого подполья и
"маевок": С. Рыженко, Ю. Шевчук, В. Сигачев, О. Ухов, О. Троянская.
Появляются и новые люди, которым в дальнейшем предстоит сыграть свою роль:
циркулирующий между Москвой и Ленинградом демонический герой Константин
Кинчев, грузчик со знанием иностранных языков Петр Мамонов из полумифической
группы ЗВУКИ МУ, артистичный Гарик Сукачев, исполнявший тогда издевательские
стилизации по мотивам советской истории XX столетия, виртуозный блюзовый
гитарист из новосибирского ПРОХОДНОГО ДВОРА Юрий Наумов.
137
"Квартирники" в это время становятся похожи на регулярные
конспиративные собрания ранних христиан: кроме обязательной музыкальной
части, там обсуждаются проблемы движения, принимаются общие решения,
происходит раздача записей и самиздатовской литературы.
Наконец, на. один из таких вечеров приходит человек, которого мы ждали,
хотя и не знали, кого именно ждем. В т.н."клубе чудаков" (большая квартира
на Новокузнецкой, где собиралось до 60 человек) выступает никому не
известный парень из Череповца, когда-то, по слухам, сотрудничавший с местной
группой РОК-СЕНТЯБРЬ. Его зовут Александр Башлачев. На третьей песне мне
становится понятно, что все, описанное выше, происходило не зря, и даже если
рок-движение в ближайшее время погибнет как обры, его существование под
солнцем оправдано одним этим поэтом с бубенцами на запястье. Тем, что он
пришел не в союз писателей и даже не в литературный салон для фрондирующей
элиты, а к нам -- и назвал себя рокером. Он выковал из сумбура наших невзгод
чистые и гордые слова:
Уберите медные трубы, Натяните струны стальные, А не то сломаете зубы
Об широпщ наши смурные... А наши беды вам и не снились, Наши думы вам не
икнулись, Бы б наверняка подавились, Мы же ничего, облизнулись.
Так еще никто не говорил от нашего имени с недосягаемыми заокеанскими
учителями. Но как "печаль-тоска облаками над седой лесною страною"...
история не останавливается на прекрасных мгновениях.
В ПАТРИОТИЧЕСКОМ ДВИЖЕНИИ НЕ ВСЕ ГЛАДКО
Приговор над "самой антисоветской" группой столицы и окрестностей
попытались привести в исполнение промозглым вечером 14-го марта 1987-го года
с той
138
Узнаете источник?Художник Ю. Непахарев.
же четкостью и внезапностью, что мы наблюдали в сцене с Сонни Корлеоне
(помните "Крестного отца"?) на шоссе. ВЕСЕЛЫЕ КАРТИНКИ давали концерт в
маленьком зале задрипанного ДК в Жуковском (рядом со знаменитыми Люберцами).
За семь минут до конца зал тихо покинули два широкоплечих молодых человека.
За пять минут до конца через одновременно распахнутые двери слева и справа
от сцены хлынула... Я хотел написать "толпа", но эти ребята были слишком
по-военному организованы. Не менее полусотни героев песни Ю. Шевчука "Мама,
я любера люблю" блокировали прохо-
139
ВЕСЕЛЫЕ КАРТИНКИ: пляски Витька на фоне государственной архитектуры.
Фото А. Шишкина.
140
ды и сцену. Музыкантов и аппаратуру пока не трогали, но слаженно
(наподобие того, как комсомольцы на съезде орали: "Ленин, партия,
комсомол!") выкрикивали патриотические речевки:
-- Гаси москвичей!
-- Нам не нужен хэви метал!
Как уже догадывается читатель, КАРТИНКИ так же похожи на хэви-метал,
как клуб, где они играли -- на Кар-неги-холл.
А началось все с того, что молодежный центр ЦАГИ -- жуковского "ящика"
-- вдруг воспылал патологической страстью к ВЕСЕЛЫМ КАРТИНКАМ и принялся
обрывать их лидеру Диме Яншину телефон. "Приезжайте, пожалуйста! "У нас
литовок нет", -- предупреждал честный Дима. -- "Мы вам сделаем литовки!" --
"А разрешат?" -- "НАМ все разрешат". И действительно: разрешили. Это было
так же невероятно, как награждение Нины Хаген Нобелевской премией за половое
воспитание молодежи.
И как вы уже догадываетесь, ровно за пять минут до конца злополучного
концерта любовь Жуковской комсомолии к русскому политическому панку прошла
так же внезапно, как и вспыхнула. С трудом добравшись до директора центра,
сытого молодежного лидера брежневского призыва в пиджачно-галстучной
униформе, мы услышали холодное:
-- Да, правильно местная молодежь реагирует на анти
советские выступления!
-- Вызовите милицию! -- умоляла какая-то девушка.
-- А у нас телефон не работает. Позвоните с улицы.
Ха-ха.
Стоявшие рядом соратники-комсомольцы хихикали, как удачно нашкодившие
подростки. Они знали, что будет с девушкой на улице. И все-таки --
недооценили своих противников. Ведь приехала в Жуковский не "пьянь, рвань и
грязь...", как писала о ДК центральная пресса, а вполне трезвые и довольно
сообразительные люди. Сами музыканты жили неподалеку, все по той же
злосчастной Казанской дороге: басист Олег Андреев в Красково, а вокалист
Игорь Белов вообще в Люберцах -- они вступили с налетчиками в непринужденную
беседу типа: "Ну, земляк, "метал" тебе не нравится -- а чего тебе нравится?
Давай "мурку" сбаца-ем", выигрывая драгоценные минуты до начала побоища, в
котором несомненно оказались бы виноваты "московские хулиганы". Тем временем
интеллигентный человек Миша Мельниченко из ВГИКа, взяв в левую руку
корреспонден-
141
та "Юности" Сергея Гурьева, а в правую -- гурьевскую красную книжечку,
подошел к комсомольцам, как сказал бы Аркаша Северный -- "с походкой, с
комплиментом".
-- Слушайте, вы, патриоты советской массовой песни! В зале находятся
четверо корреспондентов центральных газет. Они не слепые, и все видят: если
хоть с одним человеком здесь что-нибудь случится, мы будем спрашивать не^с
пацанов, которых сюда пригнали -- а дойдем до Рекункова и до Горбачева, но
вы лично заплатите за все.
Прессу тогда еще боялись. Минуту спустя комсомольцы задумались. Пять
минут спустя- "стихийный протест местной молодежи" вымело из зала на улицу
как по команде "Очистить помещение". Еще через пять минут появилась милиция,
которая и провожала музыкантов и компанию до самой станции. И, честное
слово, автор этих строк впервые в жизни испытал чувство облегчения при виде
"газика", раскрашенного в украинские национальные цвета.
Но Мише Мельниченко и Гурьеву этого не забыли. Спустя месяц референт
.ЦК ВЛКСМ по оборонно-массовой работе Борис Земцов в "Комсомолке" разразился
очередной статьей о борьбе с антисоветским подпольем в рок-музыке, особо
выделив (правда, не называя по фамилии) "умственно неполноценного рыжего
Сергея" и "журналиста" (в кавычках) Мишу, почему-то -- "мастера по написанию
подметных писем" (?). Разумеется, у нас не было никаких оснований
подозревать чиновника из ЦК в причастности к многочисленным инцидентам с
бандами "гопников" -- мелких уголовников, вдруг воспылавших на рубеже
86--87-ого гг. страстью к "наведению -порядка"'. Но пройдет время, и сам Б.
Земцов приоткроет дверцу лаборатории:
"Имеют место и совсем нетрадиционные формы патриотического возрождения.
В Казани, в Чебоксарах, в Подмосковье мы имеем слепую форму протеста
молодежи против духовной "интервенции". Да, форма этого протеста близка
заурядной уголовщине, но кто сказал, что в деле патриотического возрождения
все гладко и однозначно"*.
Действительно -- кто сказал такую глупость? В Жуковском получилось
совсем не гладко: музыканты остались живы и невредимы.
Но как видите, война за рок-н-ролл и при перестройке продолжалась с не
меньшим ожесточением.
.
* Земцов Б. Приемный сын. Советский патриот. 1990. No 13.
142
ЗАПОВЕДНИК СВОБОДЫ
К 1986 году рок-движение оказалось единственным самообеспечивающимся
заповедником свободы в тоталитарной системе (может быть, наряду с "системой"
баптистов-инициативников).
Его можно изобразить в виде концентрических кругов. Внешний -- круг
"потребителей" рок-культуры -- непрерывно расширялся по мере того, как
отдельные молодежные компании получали через какого-нибудь "продвинутого"
приятеля доступ к записям Майка или Шевчука*. Второй, промежуточный круг
сегодняшние журналисты назвали бы "тусовкой" -- но в подпольные времена
слово "ту-совщик" не значило ничего хорошего (дешевый, пустой человек,
"халява" -- в противоположность тем, кто что-то делал, рисковал, брал на
себя ответственность). Так что скажем лучше -- помощники. А люди, для
которых рок-н-ролл стал уже не просто развлечением, но образом жизни -- по
мере сил они поддерживали его существование, и если хватало фанатизма
(авантюризма), пополняли ядро движения. Ядро составляли собственно создатели
рок-культуры: музыканты, "писатели" (не члены СП, а те, кто записывал
фонограммы на квартирных или незаконно оккупируемых казенных студиях
звукозаписи), менеджеры, редакторы независимой прессы. Сплошь и рядом разные
функции соединялись в одном лице, так же как в самом роке соединились
музыка, театр и поэзия. Яркий пример -- рижская группа ЦЕМЕНТ во главе со
своим автором, солистом и одновременно президентом первого действительно
самоуправляющегося рок-клуба в стране Андреем Яхимовичем. Позже я расскажу о
них подробнее, чтобы читатель мог представить себе рок-движение "Live" --
его нравы, систему отношений, отличия от нынешней "тусовки".
Аналогии рок-движения с авангардной живописью, литературным
"андерграундом" того времени etc. беспочвенны уже хотя бы потому, что рок
был не просто жанром искусства. Он выполнял еще множество функций, искусству
вообще не свойственных -- тех, которые в нормальном обществе относятся к
сфере политики, религии и т.п.
-- Это тундра -- но в ней, надо, надо, надо жить!-- пел А. Яхимович.
Действительно -- живя в социальной тундре,
* Ваш покорный слуга в это время преподавал в строительном ПТУ
"советское право" ("милые дети, я научу вас, как сесть в тюрьму возможно
позже...") и непосредственно наблюдал этот процесс.
.
советский человек вынужден был становиться сам себе сапожником, сам
себе врачом и сам себе адвокатом. В принципе, ничего особенно хорошего в
таком "совместительстве" не было, и то, что предлагал рок, как правило, не
дотягивало ни до настоящей политики, ни до настоящей религии. Хотя, говоря
словами Гребенщикова, для того времени это был "не выход -- но все-таки
лучший ответ". Сильные люди, составившие "ядро" рок-культуры в середине
80-х, весьма мало походили на вдохновенных романтиков и длинноволосых
люмпенов наивной хиппистской эпохи; культура же, которую они создавали, для
огромного числа молодых людей оказывалась практически единственной реально
доступной.
A.M. Яхимович разъясняет политическую линию рижского рок-клуба, Фото А.
Шишкина.
i
Лемма Культура -- не музей
Растущий человек приобщается к ней не когда разучивает из-под палки
пару стихотворений классиков -- но когда хотя бы на миг осознает себя частью
живого, развивающегося культурного организма. Нетрудно заметить, что в то
время, о котором идет речь, ни литература, ни кинематограф, ни театр не
предоставляли молодежи такой возможности -- ни один жанр, кроме рока.
Возьмем для примера подростка из обычной рабочей семьи. В библиотеке
его родителей -- в лучшем случае штук 50 тщательно оберегаемых от чтения
собраний сочинений и макулатурных "бестселлеров". Приобрести по настоящему
ценную современную книгу он не может, поскольку в магазинах они не
продавались, а на свободном рынке имели недоступную для него цену. В
районных библиотеках подобная литература, как известно, хранится в кабинете
заведующей. Что касается читальных залов тех немногих крупных библиотек,
куда еще пускают "население" (так номенклатура называет низшие сословия)
--то просиживать там вечера наш юный друг не станет, поскольку не привык и
не умеет так проводить время.
Театр. Скажем, в ПТУ культорг распространял билеты. Те, что не нашли
лучшего применения. Чтобы попасть на "модный", то есть, говоря человеческим
языком, хороший спектакль, нужно быть по меньшей мере гинекологом или
директором бани.
Смешнее всего история с кино. Да, хорошие фильмы время от времени
появлялись в прокате среди "Пиратов XX
144
145
века" и маразматических индийских мелодрам. Однако практически все они
как на подбор -- произведения сложные, требующие известной подготовки.
Нашему герою станет скучно и на "Репетиции оркестра", и на "Сталкере", он
уйдет пить пиво или просто уснет, и не нужно его в этом винить. А вот
кинематограф, соединяющий высокий художественный уровень с занимательностью
сюжета, до нашего проката не доходил вообще. Мы не видели тогда ни двух
фильмов, упоминавшихся выше, ни "Кукушкиного гнезда", ни "Взвода", ни
"Одиссеи 2001 года", ни "Однажды в Америке", ни даже славной детской сказки
про Люка-Звездохода и принцессу Лею... Так что кино для нашего героя, пока
он не приобрел видеомагнитофон -- тоже понятие абстрактное.
И только рок гостеприимно распахивал перед ним двери. Кто сейчас певица
номер один в мире? Кто в топе хэви метал? Чтобы узнать, понадобится всего
несколько рублей на пленку и час времени. Со своим
соотечественником-гитаристом он поболтает после концерта и разопьет
бутылочку пивка. Ведь рок-музыканты -- свои ребята и ничуть не заносчивы. И
если в ДК того завода, куда он пойдет работать, квартирует модная группа,
никто не помешает ему заходить на репетиции, помогать припаять что-нибудь и
высказать заодно свои критические замечания: "В эту вещь я чего-то не
врубился... это у Купера слизано... а вот это клево!" Тут же ему дадут
почитать некий журнал на тонкой папиросной бумаге, куда каждый желающий
может послать заметку, и она дойдет через полгода с новой стопкой тонкой
бумаги хоть до Дальнего Востока.
"А вообще, -- вдруг скажет себе наш юный друг, -- почему бы не
попробовать и мне? Поеду летом на шабашку, так деньги не пропью, а куплю
гитару и усилок".
ЭМИССАРЫ ИЗ ПРИБАЛТИКИ
В 86-ом мы впервые принимали ЦЕМЕНТ и их учеников СПЕЦБРИГАДУ -- юных
хулиганов из пролетарского пригорода Риги Балдерая -- в московском
студенческом пригороде Долгопрудный. И в самый последний момент выясняется,
что местные дискотечники забыли выставить... пульт. Кто хоть немного
разбирается в аппаратуре, сообразит, что такое
Художник Е. Гчврилов.
147
В.Г. Распутин на встрече студенты МЭИ с их "Соврсмент
148
Кастот (слева). Фото А. Шишкина.
149
играть без пульта. Я разбирался в аппаратуре плохо, но достаточно,
чтобы, подходя к Яхимовичу, краснеть, как отличник, впервые в жизни
получивший пару. Ведь "музыканты из Прибалтики" для нас звучало почти как
"из Ливерпуля". Там открывали рок-клуб аккурат когда у нас их закрывали, и
Яхимович, Гена Кривченков и Юра Городянский в своей первой группе ПОЕЗД УШЕЛ
открыто пели песню "120 рублей" про средне-советскую зарплату и получали за
это не повестки, а грамоты от местного комсомола.
- Не бери в голову, -- с философским спокойствием отвечал Андрей. -- Мы
же все понимаем. Настроимся как-нибудь.
И настроились за час так, что было понятно каждое слово (тогдашний
критерий качества). Но у их земляков-разгильдяев из СПЕЦБРИГАДЫ куда-то
обломился барабанщик. Тогда цементовский драммер Юра Городянский, совершенно
больной, с температурой под 39, снова сел за установку и бесплатйо отыграл
вторую половину концерта А на следующий день ЦЕМЕНТ ждали в клубе
ЦЕМЕНТ-ного завода .г. Подольска. И после первого же бодрого хар-дешника
"Лесорубы" их сильно зауважали в этом сказочном краю, где все -- деревья,
дома, люди -- припорошено серой цементной пылью. И когда явился "обламывать"
концерт областной комсомолец, местные хулиганы приготовились его здесь
же, в растворе, и похоронить: но лидер-гитарист Янис Ванадзинып так
по-русски послал этого комсомольца, а президент Андрей так высокомерно
отчитал его с позиций латвийского партийного либерализма, что тот
засомневался ("Может, действительно политика партии поменялась?") и спас
свою молодую жизнь для участия в перестройке. А в Подольске в тот же вечер,
по образцу рижского, был открыт собственный рок-клуб.
Для сравнения: при тех же обстоятельствах известный Юрий Лоза, узнав,
что ему не приготовлена какая-то важная примочка, потребовал остановить
автобус, который вез его на концерт, и вышел- на полдороге. Полтысячи
человек в далеком поселке остались ни с чем, потому что Лоза, в отличие от
Яхимовича, был не "рокер", а эстрадник, решивший сделать левую карьеру на
творческих заимствованиях из арсенала ДК:
Три друга начали с утра, а к вечеру дойти. Простые парни, шафера,
хозяева земли.
(Ю. Лоза)
Ю. Лоза (справа). Фото А. Шишкина.
ЕДИНСТВО ОТРИЦАТЕЛЬНОЙ ИДЕОЛОГИИ
Как уже известно читателю, рок-движение 80-х интегрировало собственно
роковую и бардовскую традицию, отсюда его необъятный музыкальный плюрализм
-- от забойного харда до частушек в одной программе ДДТ, -- и некоторые
общие идейные установки: антибюрократизм, пацифизм, антитоталитаризм.
Пожалуй, не припомнить ни одной группы, которая исповедовала бы
националистические, шовинистические, человеконенавистнические идеи, а
"проповедь насилия" (любимое обвинение журналистов) оборачивалась, если
цитировать песни не по-шулерски, скорее мазохизмом, чем садизмом:
Всем нам хочется кого-то побить, Помучить, покалечить или даже убить, И
если хочешь --ты можешь погубить меня.
(ЗООПАРК)
150
151
В общем мировоззрение рокеров накануне перестройки предвосхитило первую
расплывчатую программу демократического движения в 1987--89 гг. Как только
программа перестала быть расплывчатой и от общих оппозиционных формул
перешла к конкретике, демократическое движение тоже рухнуло. А до поры до
времени на одних сэйшенах мирно уживались христианский пафос ДЦТ:
Наш Бог всегда всех нас поймет, Грехи отпустит, боль возьмет. Вперед,
Христос, мы за тобой, Наполним небо добротой/
с беспартийной любовью Иванны, только что вышедшей из тюрьмы, к "желтым
ботинкам", и анархическим материализмом ЗЕБР:
ме того, что прямо запрещено законом ("на Конституцию, на руководящую
роль партии и прочее мы не замахиваемся" - пояснял тактичный Яхимович),
отменить "литовки", разрешительные удостоверения и прочие бюрократические
ичвращения, ликвидировать монополии в концертном деле, дать возможность
музыкантам получать за свой труд вознаграждение не по "тарификациям",
установленным чиновниками, а по договоренности с заказчиком -- в том числе и
процентные отчисления за тиражирование фонограмм. Впрочем, в 86-ом году
большинству было так же трудно поверить в реальность этих предложений, как в
воссоединение Германии. Их рассматривали скорее как приятную
интеллектуальную игру. И тем не менее кое-где на местах они начали очень
робко воплощаться.
Дни пролетают, а годы бегут, Одни умирают, другие живут, И все
почему-то никак не поймут, Куда после смерти они попадут. Как будто проблемы
другой не найдут.
Лидер ЗЕБР, врач-психиатр Олег Ухов, интересовался земными проблемами: