В доме никто не отозвался.
   - Похоже, ее нет дома, - сказала Ровена.
   - Она передумала. Она не хочет нас видеть, - сверкнула золотистыми глазами Кестрель.
   - Может, она пошла не на ту остановку? - предположила Джейд.
   -Так и есть! Держу пари, что так оно и есть, - сказала Ровена. - Бедная старушка... она, наверно, до сих пор нас ждет и уже думает, что мы раздумали и не приедем.
   - Иногда ты бываешь не совсем тупой, - заметила Кестрель, взглянув на Джейд.
   В ее устах это была высочайшая похвала.
   Джейд не подала виду, что польщена "похвалой" сестры, и предложила:
   - Ну что, может, войдем? Когда-нибудь она же вернется.
   - Люди запирают свои дома на замки... - начала было Ровена.
   Но оказалось, что этот дом не заперт. Круглая ручка двери повернулась под рукой Джейд. Все трое вошли в дом.
   Внутри было темно. Темнее даже, чем снаружи, в безлунной ночи. Но через несколько секунд глаза Джейд привыкли к темноте.
   - А здесь вовсе не так плохо!
   Они стояли посреди старомодной, но красивой гостиной, набитой громоздкой мебелью - разумеется, деревянной, темной и тщательно отполированной. Столы были уставлены мраморными статуэтками.
   Ровена отыскала выключатель, и комнату залил яркий свет. Прищурившись, Джейд увидела, что стены бледно-зеленого цвета отделаны зелеными панно более темного оттенка и резными деревянными панелями. Ее охватило чувство покоя и защищенности, будто она всегда жила здесь. Может, все дело в старинной массивной мебели?
   Она бросила взгляд на Ровену: та, постепенно расслабляясь, разглядывала все вокруг. Встретившись глазами с Джейд, она улыбнулась и кивнула:
   - Да.
   Мгновение Джейд наслаждалась триумфом: в течение пяти минут она дважды оказалась права! Но тут она вспомнила о своем чемодане и заторопилась:
   - Давайте осмотрим весь дом. Я поднимусь наверх, а вы поглядите здесь.
   - Просто ты хочешь занять лучшую спальню, - заявила Кестрель.
   Не обращая на нее внимания, Джейд помчалась наверх по широким, застланным ковром ступенькам лестницы. Наверху было несколько просторных спален. Она хотела занять вовсе не лучшую спальню, а самую дальнюю. В самом конце холла находилась комната со стенами цвета морской волны. Джейд захлопнула за собой дверь и положила чемодан на кровать. Затаив дыхание, она открыла замок и подняла крышку.
   - Ой, нет! Нет, только не это...
   Она слышала, как сзади скрипнула дверь, но даже не обернулась: ей было не до того.
   - Что ты делаешь? - раздался голос Кестрель.
   - Они умерли! - запричитала Джейд, прервав свои отчаянные усилия воскресить двух котят.
   - А ты чего ожидала? Им же надо было чем-то дышать, идиотка! Думаешь, они два дня могли обходиться без воздуха?
   Джейд шмыгала носом.
   - Ровена предупреждала тебя, что ты можешь взять только одного.
   Джейд всхлипнула еще громче и сердито уставилась на сестру.
   - Я все поняла... Поэтому и положила этих двух в чемодан.
   У нее началась икота.
   - В конце... концов, с Тигги все в порядке...
   Она опустилась, на колени и стала разглядывать кошачью клетку, чтобы убедиться, что Тигги жив и здоров. Из клубка черного меха сверкнули золотистые глаза. Котенок прижал уши и зашипел. Джейд приподнялась: этот уж точно был в полном порядке.
   - За пять долларов я могу позаботиться о дохлых, - предложила Кестрель.
   - Нет! - вскочила Джейд, закрывая собой котят и выставив вперед пальцы, словно когти.
   - Я вовсе не об этом, - оскорбилась Кестрель. - Я не ем падаль. Ну ладно, если ты не сумеешь избавиться от них, Ровена что-нибудь придумает. Черт возьми, детка, ты же вампир! - добавила она, увидев, как Джейд баюкает безжизненные тельца у своей груди. - Не забывай об этом!
   - Я хочу их похоронить, - сказала Джейд. - У них должны быть похороны.
   Кестрель вытаращила глаза, повернулась и вышла из комнаты. Джейд завернула трупики котят в куртку и на цыпочках вышла вслед за сестрой.
   "Лопата, - подумала она. - Где же здесь лопата?"
   Стараясь не попасться на глаза Ровене, она крадучись прошла через первый этаж. Все комнаты здесь походили на гостиную: импозантные, в духе утонченного декаданса. Кухня оказалась огромной. В ней был очаг, а рядом с задней дверью - чулан для грязного белья. Здесь же была дверь, ведущая в подпол.
   Джейд стала осторожно спускаться вниз. Она не могла включить свет, так как обеими руками держала котят, завернутых в куртку. К тому же она не видела ничего у себя под ногами и каждый шаг делала на ощупь.
   В конце лестницы она споткнулась обо что-то мягкое и упругое. Что-то преградило ей путь.
   Джейд с опаской вытянула шею и заглянула вниз через сверток с котятами.
   Внизу трудно было что-либо рассмотреть. Свет, проникающий из кухни, Джейд закрывала собственным телом. Но то, что лежало у нее под ногами, было похоже на кучу старого тряпья. Скомканного старого тряпья.
   Джейд почувствовала что-то очень, очень плохое. Она ткнула носком эту кучу. Куча слегка поддалась. Джейд глубоко вздохнула и толкнула сильнее.
   Внутри что-то было. Что-то большое. Учащенно дыша, Джейд посмотрела вниз и завизжала.
   Визг был требовательный и пронзительный. Джейд невольно добавила к нему безмолвный крик:
   Ровена! Кестрелъ! Скорее сюда!
   В подвале мгновенно зажегся свет: Ровена и Кестрель с громким топотом спускались по лестнице.
   - Сколько раз я тебе говорила, - начала было Ровена, - мы не должны использовать нашу...
   Внезапно она умолкла.
   - Думаю, это наша тетя Опал, - сказала Джейд.
   ГЛАВА 3
   - Да, видок у нее не очень... - Кестрель смотрела вниз через плечо Ровены.
   - Бедная! - Ровена опустилась на ступеньку. Старая тетя Опал превратилась в мумию. Ее кожа стала желто-коричневой, жесткой и гладкой. Почти прозрачной. И это было все, что от нее осталось. Кожаный чехол, обтягивающий кости. Волос вообще не было. Вместо глаз зияли черные дыры. Нос провалился.
   - Бедная тетушка. - На карие глаза Ровены навернулись слезы.
   - Мы будем выглядеть так же, когда умрем, - задумчиво проговорила Кестрель.
   Джейд топнула ногой.
   - Нет, вы только поглядите! Вы что, не видите? Посмотрите сюда! - В бешенстве она взмахнула ногой, указывая на грудь мумии. Из нее торчала штакетина, острая и длинная. Толстая в основании, она сужалась в том месте, где вошла в грудь тети Опал. На ней еще остались следы белой краски. Несколько штакетин валялось на полу подвала.
   - Бедняжка, - сказала Ровена. - Она, наверное, упала, когда несла их.
   Джейд и Кестрель переглянулись. В золотистых глазах Кестрель промелькнуло раздражение. Джейд и Кестрель редко сходились во взглядах, но в своем мнении о Ровене они были солидарны.
   - Ровена, - раздельно произнесла Кестрель, - ее убили, убили колом.
   - О нет!
   - О да! - воскликнула Джейд. - Кто-то ее убил. И этот кто-то знал, что она вампир.
   Ровена покачала головой.
   - Но кто мог знать об этом?
   - Ну... - Джейд задумалась. - Другой вампир.
   - Или охотник на вампиров, - предположила Кестрель.
   Пораженная Ровена подняла глаза.
   - Их не существует в природе. Это просто страшилка для детей... Вы же знаете.
   Кестрель пожала плечами, но ее золотистые глаза потемнели.
   Мысли Джейд беспокойно заметались: сначала сладкое ощущение свободы, охватившее ее недавно на дороге, потом мирный покой гостиной... и теперь вот это. Она почувствовала пустоту и одиночество.
   Ровена сидела на ступеньках. Она так устала и так была поглощена свалившимися на них новыми заботами, что даже не убрала со лба упавшую прядь волос.
   - Возможно, мне не следовало приводить вас сюда,- тихо сказала она. Может быть, здесь еще хуже.
   Она больше ничего не сказала, но Джейд смогла уловить ее следующую мысль: "Возможно, нам придется вернуться".
   Джейд рассвирепела.
   - Ничего хуже этого быть не может! Я лучше умру, чем вернусь!
   Вернуться, чтобы снова зависеть от мужчин? Чтобы выйти замуж и попасть в кабалу? Чтобы снова видеть вокруг эти хмурые лица, этих неизлечимых зануд, готовых осудить все, что ни делается, точно так же, как четыреста лет назад?
   - Мы просто не можем вернуться, - сказала она.
   - Вот именно, не можем, - сухо подтвердила Кест-рель. - Разве что захотим кончить так же, как тетя Опал, либо... - она сделала многозначительную паузу, - ...либо, как наш дядюшка Ходж.
   Ровена подняла глаза.
   - Не смей упоминать об этом!
   У Джейд желудок сжался в тугой комок.
   - Они этого не сделают, - проговорила она, пытаясь отогнать воскресший в памяти образ. - Они не поступят так с собственными внучками.
   - Если мы не хотим возвращаться, - сказала Кест-рель, - то должны смотреть только вперед. Нужно решить, как нам теперь быть без помощи тети Опал... особенно если здесь поблизости действительно бродит охотник на вампиров. Но, прежде всего, что нам делать с этим? - Она кивнула в сторону тела.
   Ровена лишь беспомощно покачала головой. Она оглядела весь погреб, словно могла найти ответ где-нибудь в углу. Затем ее взгляд упал на Джейд и задержался... Джейд почувствовала, что сестра внимательно изучает ее.
   - Джейд! Что у тебя в куртке?
   Джейд не могла соврать сестре. Она развернула куртку и показала Ровене котят.
   - Я не думала, что мой чемодан убьет их.
   У Ровены не было сил сердиться на нее. Она закатила глаза и, вздохнув, раздраженно спросила:
   - Зачем ты их сюда принесла?
   - Я хотела похоронить их на заднем дворе и пошла в подвал за лопатой.
   Последовала долгая пауза. Джейд смотрела на сестер, те - друг на друга. Потом все трое посмотрели на котят... и, наконец, на тетю Опал.
   Мэри-Линетт плакала.
   Эта ночь была так прекрасна. Просто идеальная ночь для наблюдений. Неподвижный и теплый воздух создавал замечательную видимость. Световых помех почти не было. На викторианской ферме, стоявшей как раз у подножия холма, где расположилась Мэри-Линетт, светилась лишь пара окошек. Миссис Бердок была неизменно бережливой.
   А вверху через все небо, словно река, протянулся Млечный Путь. В южной стороне, куда Мэри-Линетт направила свой телескоп, взошло созвездие Стрельца, которое всегда напоминало ей скорее чайник, чем лучника. Прямо над носиком чайника повисло бледно-розовое пятно, похожее на облачко пара. Но это был не пар, а звездное скопление. Звездная система туманность Лагуна. Здесь из пыли и газа умерших звезд рождались горячие молодые светила.
   Все это происходило за четыре с половиной тысячи световых лет отсюда. А Мэри-Линетт глядела туда именно сейчас. Семнадцатилетнее человеческое дитя наблюдало свет рождающихся звезд в телескоп с подержанным ньютоновским рефлектором.
   Временами ее переполнял благоговейный страх и... такое томление, что казалось, она сейчас разорвется на кусочки.
   Сейчас Мэри-Линетт могла позволить слезам катиться по щекам: вокруг не было ни души, и не надо было даже врать про аллергию. Некоторое время она просто сидела, вытирая нос и глаза рукавом футболки.
   "Ну все, хватит. Успокойся, - сказала она сама себе. - Похоже, ты просто чокнутая".
   И зачем только она подумала о Джереми?! Лучше б она этого не делала. А теперь Мэри-Линетт уже не могла не вспоминать, как он пришел вместе с ней наблюдать затмение. В его обычно спокойных карих глазах сквозило волнение, казалось, он на самом деле интересуется тем, что видит, и каким-то непостижимым образом все понимает.
   "Я здесь одна, кто знает тайны ночи", - романтично пропел тихий, сентиментальный внутренний голос, заставляя ее заплакать вновь.
   - Да уж, это точно, - цинично ответила ему Мэри-Линетт.
   Она потянулась к пакету с чипсами, который держала под складным стулом. Когда жуешь чипсы, романтические чувства моментально улетучиваются.
   "Теперь Сатурн", - подумала она, стряхивая с пальцев липкие оранжевые крошки. Эта ночь в самый раз для наблюдения Сатурна: его кольца приняли почти вертикальное положение.
   Мэри-Линетт спешила, так как в 23:16 должна взойти луна. Но прежде чем направить телескоп в сторону Сатурна, она бросила прощальный взгляд на Лагуну. Даже, скорее, к востоку от Лагуны, пытаясь разглядеть скопление слабо светящихся звезд. Она знала, что оно там есть, но не видела его. Ее зрение было не настолько острым. Если бы у нее был телескоп помощнее... или если бы она жила в Чили, где воздух сухой... или могла бы подняться над земной атмосферой... Тогда у нее был бы шанс. А так... Одним словом, человеческий глаз на это не способен. Зрачок человека не может расшириться больше чем на девять миллиметров. С этим ничего не поделаешь.
   Но как только Сатурн оказался в ее поле зрения, фермерский дом внизу осветился мощным светом. Обычно ночью горела лишь маленькая лампочка над крыльцом, а теперь ярко сиял газовый фонарь у сарая. Вся задняя часть усадьбы была освещена будто прожектором.
   Мэри-Линетт в недоумении оторвалась от телескопа. На самом деле этот свет не мешал ей: Сатурн и его кольца, которые этой ночью тонкой серебряной нитью перерезали центр планеты, все равно были видны. Но все же это странно... Миссис Бердок никогда не зажига-ла ночью свет во дворе.
   "Это девушки, - вспомнила Мэри-Линетт. - Племянницы. Они, должно быть, приехали, и тетка показывает им свой дом". Ей стало любопытно, и она рассеянно потянулась к биноклю. Это был хороший бинокль, "Селестрон алтимес", гладкий и легкий. Она разглядывала в него все - от таинственных небесных объектов до кратеров на Луне. А сейчас он в десять раз увеличил заднюю часть дома миссис Бердок.
   Однако миссис Бердок нигде не было. Мэри-Линетт хорошо видела сад, сарай и загон, где миссис Бердок держала своих коз. И еще она видела трех девушек, хорошо освещенных газовым фонарем. У одной были каштановые волосы, у другой - золотистые, а у третьей - того же цвета, что кольца Сатурна, серебристого: такой свет излучали звезды. Девушки тащили что-то, завернутое в пластиковый мешок, здоровенный черный мешок для мусора, если Мэри-Линетт это не померещилось. Ну, и что же они делают с ним во дворе? Кажется, зарывают в землю.
   Та девушка, что пониже ростом, с серебряными волосами, орудовала лопатой. Из нее вышел бы неплохой землекоп! За несколько минут она уничтожила большую часть ирисов миссис Бердок. Затем ее сменила девица среднего роста, с золотистыми волосами, потом настала очередь самой высокой, темноволосой.
   Вместе они подняли огромный сверток - на вид он был более пяти футов длиной, но казался очень легким, - опустили его в яму и стали засыпать.
   "Нет, - сказала себе Мэри-Линетт. - Нет, это же смешно! Не сходи с ума. Должно же этому быть какое-то логичное, совершенно простое объяснение".
   Вот только именно оно ей в голову и не приходило.
   Нет, нет и нет. Это тебе не "Окно во двор"*, и мы не в "Сумеречной зоне"**. Они только что закопали... нечто. Нечто... самое обычное.
   ______________
   * "Окно во двор" - фильм А. Хичкока. Главный герой фильма, фотограф, подсматривает из окна своего дома за соседями. В один прекрасный день он начинает подозревать, что его сосед убил свою жену и закопал ее труп во дворе. - Примеч. перев.
   ** "Сумеречная зона" - популярный фантастический сериал. - Примеч. перев.
   Но что еще, кроме трупа, могло быть неподвижным и длиной чуть больше пяти футов? Что еще заворачивают в пластиковые мешки перед тем, как закопать?
   Сердце Мэри-Линетт бешено билось. Что-то еще... Я что-то забыла... Ах да, где все же миссис Бердок?
   Мэри-Линетт чувствовала, что утрачивает над собой контроль, а она этого терпеть не могла. Руки у нее так сильно дрожали, что пришлось опустить бинокль.
   С миссис Бердок все в порядке. С ней все в порядке. Это же не кино! В реальной жизни ничего такого не происходит!
   А что сейчас сделала бы Нэнси Дрю*?
   ______________
   * Нэнси Дрю - героиня популярной в США серии детских детективных повестей "Загадочные истории Нэнси Дрю". - Примеч. перев.
   Внезапно Мэри-Линетт почувствовала, что, несмотря на охватившую ее панику, она вот-вот захихикает. Нэнси Дрю, конечно же, отправилась бы прямо сейчас вниз, на ферму, и все расследовала. Она спряталась бы в кустах и подслушала, о чем говорят девушки, а потом дождалась бы, когда они уйдут в дом, и вырыла то, что они закопали в саду.
   Но в жизни так никто не поступает! Мэри-Линетт не могла даже вообразить, как она в глухую полночь роется в саду у соседей. Ее поймают, и все превратится в унизительный фарс. Миссис Бердок, целая и невредимая, выйдет из дому и поднимет шум, и Мэри-Линетт придется с ней объясняться. Нет, лучше сразу умереть.
   В книге это было бы так занимательно! Но в реальной жизни?.. Она и думать об этом не желала.
   Одно хорошо: Мэри-Линетт поняла, насколько абсурдными были ее подозрения. Теперь-то она точно знала, что с миссис Бердок все в порядке. И все-таки... наверно, ей не следовало сидеть здесь сложа руки. Всякий разумный человек на ее месте вызвал бы полицию.
   Внезапно на нее навалилась усталость. Хватит на сегодня наблюдений. В свете фонаря с красным фильтром Мэри-Линетт взглянула на часы. Почти одиннадцать... В любом случае у нее осталось всего шестнадцать минут. Когда луна поднимется, все небо посветлеет. Но прежде чем разобрать телескоп и уйти с холма, она опять взяла бинокль: взглянуть еще разок...
   В саду было пусто. И хотя фонарь уже не горел, на земле отчетливо выделялся темный прямоугольник, указывая место преступления.
   Мэри-Линетт подумала, что не будет большого вреда, если она зайдет туда завтра. Она все равно собиралась это сделать. Во-первых, нужно по-соседски поприветствовать этих девушек. А еще вернуть садовые ножницы, которые одалживал отец, и нож, который миссис Бердок дала ей, чтобы открыть прилипшую крышку бензобака. И конечно же, повидать миссис Бердок и удостовериться, что все в порядке.
   Эш поднялся по извилистой дороге на пригорок и остановился полюбоваться ярко сверкающей точкой на южной стороне неба. В таких вот местах, как это, где редко разбросаны одинокие провинциальные городки, действительно небо ближе. Юпитер, король планет, выглядит отсюда как НЛО.
   - Где ты был? - спросил голос из темноты. - Я уже давно тебя жду.
   - Где я был? - не оборачиваясь, вопросом на вопрос ответил Эш. - А где был ты? Мы договаривались встретиться на том холме, Квин. - Не вынимая рук из карманов, Эш указал локтем в сторону.
   - Неправда. На этом. И я все время сидел тут, дожидаясь тебя. Ну да ладно, не будем об этом. Они здесь?
   Эш повернулся и не спеша подошел к автомобилю с откидным верхом, который с выключенными фарами стоял прямо у дороги. Опершись локтем о дверцу, он поглядел вниз.
   - Они здесь. Я говорил тебе, что они сбежали сюда. Это единственное место, куда они могли уйти.
   - Все трое?
   - Конечно, все трое. Мои сестры всегда держатся вместе.
   Квин скривил губы:
   - До чего же эти ламии дорожат семейными узами!
   - До чего же эти искусственные вампиры... маленькие, - безмятежно парировал Эш, снова глядя на небо.
   Глаза Квина сверкнули, как черные льдинки. Невысокий и хрупкий, он еще больше съежился на сиденье автомобиля.
   - Хочешь сказать, что я так и не вырос? - спросил он очень тихо. - Что ж, об этом позаботился один из твоих предков.
   Эш подтянулся и сел на капот автомобиля, свесив длинные ноги.
   - Думаю, лично я остановлю свое старение в этом году, - мягко проговорил он, глядя вниз с холма. - Восемнадцать лет - хороший возраст.
   - Возможно, если у тебя есть выбор. - Тихий голос Квина шелестел, словно опадающие мертвые листья. - Попробовал бы ты, каково это - оставаться восемнадцатилетним лет четыреста...
   Эш обернулся к нему с улыбкой.
   - Прими мои соболезнования. От имени моей семьи.
   - А я соболезную твоей семье. У Редфернов в пос-леднее время появились кое-какие неприятности, не так ли? Сам посуди. Сначала твой дядюшка Ходж нарушил закон Царства Ночи, за что и был соответствующим образом наказан...
   - Не дядюшка, а муж моей двоюродной бабки, - вежливо прервал его Эш, подняв палец. - Он был Бердок, а не Редферн. И это случилось десять с лишним лет назад.
   - Затем твоя тетка Опал...
   - Моя двоюродная бабушка Опал.
   - ...вдруг исчезает без следа, совершенно порывает с Царством Ночи. Наверно, ей понравилось жить у черта на куличках. Со смертными.
   Эш пожал плечами, не отрывая взгляда от южного горизонта.
   - У черта на куличках удобно охотиться на людей. Никакой конкуренции. И никакого давления со стороны Царства Ночи - никаких Старейшин и никаких ограничений. Бери сколько хочешь.
   - И никакого контроля, - угрюмо добавил Квин, - То, что она живет здесь, не так уж и важно. Но она подстрекала твоих сестер присоединиться к ней. Ты должен был донести на них, когда обнаружил, что они тайно переписываются.
   Эш пожал плечами, почувствовав неловкость.
   - Закон не запрещает писать письма. И потом, я же не знал, что у них на уме.
   - Дело не только в них, - все так же вкрадчиво и тихо проговорил Квин. - Разве ты не слышал, что говорят об этом твоем кузене, Джеймсе Расмуссене? Ходят слухи, что он влюбился в смертную девчонку. Что она умирала, и он без разрешения превратил ее...
   Эш соскользнул с капота и выпрямился.
   - Я никогда не слушаю сплетен, - солгал он на ходу. - И потом, сейчас проблема не в этом.
   - Верно. Проблема в твоих сестрах и в той каше, которую они заварили. И еще в том, как ты выпутаешься из этой истории.
   - Не волнуйся, Квин. Я справлюсь.
   - Нет, Эш, я буду волноваться. Не пойму, как я позволил тебе втянуть меня в это.
   - Ты и не позволял. Просто ты проиграл ту партию в покер.
   - А ты меня надул. - Квин глядел мимо Эша, его темные глаза сузились, губы сжались в ниточку. - Я до сих пор считаю, что нужно было рассказать Старейшинам! - нервно выпалил он. - Это единственная гарантия тщательного расследования.
   - Не понимаю, к чему тут особая тщательность. Они пробыли здесь всего несколько часов.
   - Твои сестры - несколько часов. А твоя тетка сколько лет здесь? Десять?
   - Что ты имеешь против моей тети, Квин?
   - Ее муж был предателем. И она сейчас тоже предатель - ведь это она подбила девчонок сбежать. И кто знает, чем она занималась здесь в последние десять лет? Кто знает, сколько смертных узнало от нее о Царстве Ночи?
   Эш пожал плечами, разглядывая свои ногти.
   - Может, она никому ничего и не говорила.
   - А может, уже всему городу растрепала.
   - Квин, - терпеливо, как к младенцу, обратился к нему Эш. - Если моя тетя нарушила закон Царства Ночи, она умрет. Ради чести семьи. Эта история ложится на меня тенью.
   - Да, единственное, на что я могу рассчитывать, - вполголоса произнес Квин, - это твоя личная заинтересованность. Ты ведь всегда старался быть первым, правда?
   - Как любой другой.
   - У других это не так очевидно. Последовала пауза, затем Квин спросил:
   - Ну так как с твоими сестрами?
   - Что с моими сестрами?
   - Ты сможешь убить их, если это будет необходимо? Эш даже глазом не моргнул.
   - Конечно. Ради чести семьи.
   - Если они хоть словом обмолвились о Царстве Ночи...
   - Они не настолько глупы.
   - Они наивны. И могут попасться на крючок. Так случается, когда живешь на острове, совершенно изолированно от обычных людей. Ты не представляешь, каким хитрым бывает этот сброд.
   - Зато мы знаем, какими хитрыми умеют быть мои сестры, - улыбнулся Эш. - И что они могут сделать с этим сбродом.
   Впервые за все время Квин улыбнулся - обворожительно, почти мечтательно.
   - Да уж... Ну ладно. Оставляю тебя, позаботься здесь обо всем сам. Думаю, ты понимаешь, что нужно проверить каждого, с кем твои девчонки вступали в контакт. Сделай все как следует, и, возможно, спасешь честь своей семьи.
   - В том числе и от позора открытого суда.
   - Я вернусь через неделю. И если ты к этому времени не возьмешь все под контроль, я пойду к Старейшинам. Имей в виду - не только к вашим, редферновс-ким, Старейшинам. Я доведу это дело до сведения Общего Совета.
   - Прекрасно, - сказал Эш. - Знаешь, Квин, тебе стоит найти какое-нибудь хобби. Отправляйся-ка на охоту. Похоже, у тебя депрессия.
   Квин пропустил мимо ушей добрый совет Эша и коротко спросил:
   - Ты знаешь, куда идти?
   - Конечно. Девчонки прямо здесь, внизу. - Эш повернулся к востоку. Закрыв один глаз, он указал пальцем на полоску света в долине. - Они на ферме Бердок. Я выясню, что происходит в городе, а затем нанесу визиты этому сброду, тем, кто поближе к ферме.
   ГЛАВА 4
   Нe зря, наверно, говорят, что утро вечера мудренее!
   Проснувшись утром и окунувшись в марево горячего августовского солнца, Мэри-Линетт уже совсем не была настроена выяснять, жива ли миссис Бердок. Это было бы просто нелепо. Кроме того, у нее дел по горло: через две недели в школу. В начале июня ей казалось, что лето никогда не кончится, что она никогда не скажет: "Ох, как быстро пролетело это лето!"
   "Мне нужно купить кое-что из одежды, - подумала Мэри-Линетт. - И новый рюкзак, еще тетради, и несколько маленьких фломастеров. И нужно заставить Марка сделать то же самое, потому что сам он никогда этого не сделает, а Клодин его не заставит".
   Клодин, их мачеха, хорошенькая бельгийка с темными вьющимися волосами и искрящимися темными глазами, была всего на десять лет старше Мэри-Линетт и выглядела даже моложе своего возраста. Пять лет назад, когда мама только начала болеть, Клодин работала у них горничной. Мэри-Линетт любила ее, но Клодин не могла заменить им мать, и Мэри-Линетт обычно приходилось самой заботиться о Марке.
   "Сегодня у меня нет времени зайти к миссис Бердок".
   Весь день она занималась покупками. И только после обеда вспомнила о своей соседке.
   Обедали они, как обычно, всей семьей в общей комнате перед телевизором. Мэри-Линетт уже убирала посуду, когда отец вдруг сказал:
   - Вы ничего не слышали сегодня о Тодде Эйкерсе и Вике Кимбле?