Но Мэри-Линетт ни о чем не спросила. У нее просто не хватило духу. Ей больше не хотелось никого ловить на лжи. Ей хотелось просто побыстрее выбраться отсюда.
- Марк, пожалуйста...
Марк посмотрел на сестру и, кажется, только сейчас увидел, как она расстроена.
- Хм... ладно.
Он обернулся к Джейд.
- Послушай, почему бы тебе не вернуться сейчас в дом? Там ты будешь в безопасности. И может... может, я смогу как-нибудь зайти снова?
Мэри-Линетт все продолжала тянуть его за собой, и наконец он сдвинулся с места.
Она направилась к кустам смородины, сквозь которые только что продиралась.
- Давай пройдем здесь. Уже почти готовая дорожка.
Но Марк свернул в сторону, увлекая сестру за собой, и она увидела удобный проход в дальней части сада между двумя кустами рододендрона. Она никогда не заметила бы его, если бы ей не показали. Когда они дошли до изгороди, Марк оглянулся назад. Мэри-Линетт тоже обернулась.
Отсюда, на фоне освещенной веранды, Джейд выглядела темным силуэтом... но ее волосы, на которые сзади падал свет, казались серебряным нимбом. Девушку окружало волшебное мерцание. Мэри-Линетт услышала, как Марк вздохнул.
- Приходите еще как-нибудь, оба, - радушно пригласила их Джейд. Поможете нам доить коз, как велела тетя Опал. Она строго-настрого наказала нам это делать, когда уезжала отдыхать.
Мэри-Линетт словно остолбенела. Она повернулась и, спотыкаясь, побрела через проход в кустах. У нее кружилась голова. Когда они с братом вышли к дороге, она спросила:
- Марк, а что произошло, когда ты забрался в сад? Марк был поглощен своими мыслями.
- Что ты имеешь в виду? Ничего не произошло.
- Ты осмотрел место, где они копали?
- Нет, - коротко ответил Марк. - Когда я пробрался в сад, то сразу же наткнулся на Джейд. У меня не было возможности что-нибудь рассмотреть.
- Марк... а она... ну, Джейд, была там все время? Она совсем не заходила в дом? И ее сестры не выходили из дома?
- Я даже не знаю, как они выглядят, - проворчал Марк. - Я видел только Джейд, и она все время находилась в саду. Тебе все еще не дает покоя это "Окно во двор"? - мрачно взглянул он на сестру.
Мэри-Линетт не ответила. Она пыталась собраться с мыслями.
"В это невозможно поверить, но Джейд сказала то же самое. Что тетя приказала доить коз, перед тем как уехала.
А Ровена ничего не знала о козах, пока я о них не упомянула. Могу голову прозакладывать, она ничего не знала. Я просто уверена: историю с тетиным отъездом она сочинила на ходу...
Ну ладно. Возможно, я ошибаюсь. Но это не значит, что Ровена говорила правду. Может, они придумали всю эту историю прошлой ночью, а Ровена просто никудышная актриса. Или..."
- Марк, я понимаю, это звучит дико... но у Джейд не было, к примеру, сотового телефона или чего-нибудь в этом роде? Не было?
Марк встал как вкопанный и обернулся к сестре. Его долгий, пристальный взгляд лучше всяких слов говорил, что он обо всем этом думает.
- Мэри-Линетт, что с тобой происходит?
- Ровена и Кестрель сказали мне, что миссис Бер-док уехала отдохнуть. Что она внезапно решила отдохнуть, как раз когда они приехали.
- Ну и что? Джейд сказала то же самое.
- Марк, миссис Бердок прожила здесь десять лет и никогда никуда не уезжала. Никогда. Как же она могла отправиться куда-то в тот самый день, когда к ней приехали племянницы?
- Может, потому, что они могут присмотреть за домом? - сказал Марк с обезоруживающей логикой.
Именно это говорила и Ровена. Мэри-Линетт почувствовала внезапный приступ страха, ей показалось, будто все против нее сговорились. Она собралась было рассказать Марку о козах, но теперь передумала.
"Возьми себя в руки, дорогая, ну же. Даже Марк рассуждает здраво. Единственное, что ты можешь сделать, - это спокойно все обдумать, прежде чем бежать к шерифу Эйкерсу.
Дело в том, - сказала себе Мэри-Линетт с беспощадной честностью, - что ты просто паникуешь. По некоторым причинам у тебя сложилось определенное впечатление об этих девушках, и ты совершенно утратила способность рассуждать здраво. У тебя нет никаких серьезных доказательств. Ты ведь сбежала".
Не могла же она пойти к шерифу и сказать, что у нее появились подозрения, потому что у Ровены ноги, от которых ее бросает в дрожь?!
Абсолютно никаких доказательств. Ничего, кроме...
Мэри-Линетт молча застонала.
- Все упирается в то, что зарыто в саду, - произнесла она вслух.
Марк, который все это время шел рядом молча и нахмурившись, внезапно остановился.
- Что?
- Все упирается именно в это, - повторила Мэри-Линетт, закрыв глаза. Я должна была взглянуть на это место, когда у меня была возможность. Даже если бы Джейд и увидела меня. Это единственное реальное доказательство... Так что мне придется выяснить, что там.
Марк покачал головой.
- Но, послушай...
- Я должна вернуться. Но не сейчас. Я смертельно устала. Завтра. Марк, я должна все проверить, прежде чем пойти к шерифу Эйкерсу.
Марк взорвался:
- Прежде чем что? - закричал он так, что его крик повторило эхо. - О чем ты говоришь? Пойти к шерифу?!
Мэри-Линетт уставилась на него. Она только теперь поняла, что Марк иначе смотрит на всю эту историю. "Почему? - думала она. - Почему он..."
- Ты хотела выяснить, где находится миссис Бер-док? Мы это выяснили. Нам все объяснили. И ты видела Джейд. Да, она немного необычная... ну, вроде того, что ты говорила о миссис Бердок: она странная. Но разве она похожа на человека, который может кому-нибудь причинить зло? Ну, скажи, она на это способна?
"Да он в нее влюбился! - подумала Мэри-Линетт. - Или, по крайней мере, она ему по-настоящему понравилась".
Теперь Мэри-Линетт растерялась окончательно.
Это может быть очень хорошо для него, если только эта Джейд не... помешанная. Хотя, пусть будет и не в себе, лишь бы не убийца. В любом случае теперь из-за долгожданной подружки Марка Мэри-Линетт не сможет обратиться в полицию без явных доказательств.
"Интересно, а Марк ей понравился? - подумала она. - Они явно собирались защищать друг друга, когда я к ним пробралась".
- Да, ты прав, - громко произнесла Мэри-Линетт, радуясь, что за сегодняшний вечер понаторела во вранье. - Она не похожа на человека, способного причинить зло.
"Что ж, сделаю вид, что выбросила все из головы. Но только сейчас; пока Марк рядом. А завтра ночью, когда он будет думать, что я наблюдаю звезды, я возьму лопату - а может быть, еще и хорошую палку, чтобы отбиваться от росомах, - и снова проберусь сюда".
- Ты действительно считаешь, что слышал росомаху? - спросила она, меняя тему.
- Хм... возможно. - Хмурое выражение уже сходило с его лица. - Это было что-то странное. Я никогда прежде такого не слышал. Слушай, да выброси ты из головы всю эту чушь насчет миссис Бердок! Ладно?
- Хорошо. Уговорил.
"Я буду осторожной, - подумала Мэри-Линетт. - Я не буду паниковать и постараюсь, чтобы меня не заметили. Кроме того, если сестрички собирались меня убить, то должны были сделать это сегодня. По-моему, так".
- Может, это вопил сасквач, - ответил наконец Марк.
ГЛАВА 6
- Почему мы ее не убили? - спросила Кестрель.
Ровена и Джейд переглянулись. Они редко сходились во взглядах, но в том, что касалось Кестрель, они были совершенно единодушны.
- Прежде всего, мы договорились не делать здесь этого. Мы не будем использовать нашу силу...
- И не будем питаться людьми. И не будем убивать их, - монотонно завершила Кестрель. - Но ты же использовала сегодня вечером свою силу. Ты позвала Джейд.
- Она должна была знать, какую историю я придумала о тете Опал. На самом деле я собиралась сделать это еще раньше. Ведь люди будут приходить, будут спрашивать, где тетя.
- Кроме нее, о тете никто не спрашивает. Если бы мы ее убили...
- Не можем же мы начать убивать всех подряд, - холодно произнесла Ровена. - Кроме того, она сказала, что ее ждут дома. Мы что, собираемся убить всю ее семью?
Кестрель пожала плечами.
- Нам совсем ни к чему затевать здесь кровную вражду, - еще более холодно добавила Ровена.
- А если воздействовать на нее? - спросила Джейд, целуя черную бархатную головку котенка, который сидел у нее на коленях. - Заставить ее забыть обо всех подозрениях... или сделать так, чтобы она думала, будто виделась с тетей Опал?
- Если бы она была единственной, - терпеливо пояснила Ровена. - Не можем же мы воздействовать на каждого, кто сюда приходит. А как быть с теми, кто звонит по телефону? Как быть с учителями? Вы ведь собираетесь через пару недель идти в школу.
- Может, нам не стоит туда ходить? - беспечно предложила Кестрель.
Ровена покачала головой.
- Нам нужно решить этот вопрос раз и навсегда. Нужно найти какое-то разумное объяснение, почему тетя Опал уехала.
- Нужно убрать отсюда тетю, - как всегда, без обиняков сказала Кестрель. - От нее нужно избавиться.
- Нет. Мы должны создать тело.
- И на что оно будет похоже?
Между Ровеной и Кестрель разгорелся спор. Джейд положила подбородок на голову котенка и пристально смотрела куда-то сквозь кухонное окно. Она думала о Марке Картере, у которого такое отважное сердце. Стоило Джейд лишь подумать о нем, как ее охватило приятное запретное волнение. Там, где они прежде жили, не было смертных, поэтому у нее не могло даже возникнуть искушения нарушить Закон Царства Ночи и влюбиться в кого-нибудь из них. Но здесь... Да, Джейд почти могла представить себе, что влюбилась в Марка Картера, как если бы она была обычной смертной девушкой.
Ее охватила приятная дрожь. Но когда она попыта-лась представить, что делает обычная девушка, когда влюблена, Тигги внезапно выгнул спину дугой, выскользнул у нее из рук и спрыгнул на пол. Шерсть у него на спине встала дыбом.
Джейд продолжала глядеть в окно. Там ничего не было видно. Но вдруг она почувствовала...
Она обернулась к сестрам.
- Сегодня вечером в саду кто-то был. Я не смогла разобрать кто.
Ровена и Кестрель продолжали спорить. Они ее не слышали.
Мэри-Линетт открыла глаза и чихнула. Она проспала. Солнце уже просвечивало сквозь щель между темно-синими шторами.
"Вставай - и за работу", - скомандовала она себе. Но вместо этого продолжала лежать, протирая глаза и пытаясь проснуться. Мэри-Линетт была "совой", а не "жаворонком".
Просторная комната Мэри-Линетт служила ей убежищем, местом, где можно спрятаться ото всех. Она любила ночь и звезды. К потолку, выкрашенному в темно-голубой цвет, она сама прикрепила сверкающие в темноте звезды и планеты. На зеркале туалетного столика красовалась наклейка с автомобильного бампера: "Прочь с дороги, астероиды!", а по стенам она развешала огромную рельефную карту Луны, плакат из "Альманаха звездочета" и вырезанные из журналов фотографии Плеяд, туманности Конская Голова и полного солнечного затмения 1955 года.
Мэри-Линетт зевнула и побрела в ванную, захватив по пути джинсы и футболку. Спускаясь по лестнице и расчесывая на ходу волосы, она услышала голоса, доносящиеся из гостиной.
Голос Клодин... И еще мужской голос, но не Марка: по будням он обычно уходил к своему другу Бену. Голос был незнакомый.
Через кухню Мэри-Линетт заглянула в гостиную. Там на кушетке сидел парень. Виден был лишь его белокуро-пепельный затылок. Пожав плечами, она взялась за дверцу холодильника и вдруг услышала свое имя.
- Мэри-Линетт очень дружна с ней, - быстро, но с легким акцентом говорила Клодин. - Помню, несколько лет назад она помогала ей чинить загон для коз.
Разговор шел о миссис Бердок!
- ...Почему она держит коз? Помню, она говорила Мэри-Линетт, что это будет для нее подспорьем, когда она уже не сможет выбираться из дому достаточно часто.
- Как странно. - Голос у парня был ленивый и беззаботный. - Что она хотела этим сказать?
Замерев на месте, Мэри-Линетт внимательно вглядывалась в то, что происходило в гостиной. Она увидела, как Клодин пожала плечами в своей легкой очаровательной манере.
- Должно быть, она имела в виду молоко: сейчас у нее каждый день есть свежее молоко. Ей не приходится ходить в магазин. Но я не знаю. Вам лучше спросить у нее самой. - Клодин улыбнулась.
"Час от часу не легче, - подумала Мэри-Линетт. - С какой стати этот парень явился сюда и расспрашивает о миссис Бердок?"
Ну конечно! Наверное, это полицейский или кто-то в этом роде. Возможно, офицер ФБР. Однако по голосу не скажешь: звучит слишком молодо для полицейского. Разве что это сыщик, который собирается внедриться в школу. Мэри-Линетт потихоньку проскользнула в кухню, откуда все было лучше видно.
Но ее постигло разочарование. Для агента ФБР парень явно был слишком молод. Да и на детектива, какого ожидала увидеть Мэри-Линетт проницательного, умного и целеустремленного, - он тоже не тянул. Это был всего лишь самый красивый юноша, какого она видела в своей жизни. Высокий, тонкий, изящный, он сидел у журнального столика, вытянув перед собой длинные ноги. Выражением лица он походил на большого симпатичного кота: резкие черты, слегка раскосые озорные глаза и обезоруживающая ленивая усмешка.
Нет, не просто ленивая, подумала Мэри-Линетт, а дурацкая и льстивая. А может, даже тупая. Красивые парни не производили на Мэри-Линетт впечатления, если только не были худощавыми и темноволосыми и если с ними не было интересно, как... ну, как с Джереми Лаветтом, например. У роскошных парней, этаких ленивых больших котов, нет никаких стимулов развивать свой ум. Они самовлюбленные и тщеславные, и их коэффициента умственного развития хватает лишь на то, чтобы кое-как переползать из класса в класс.
Вот и этот парень в гостиной выглядит каким-то сонным и расслабленным.
"Какое мне дело, для чего он к нам заявился. Пойду-ка я лучше к себе наверх".
Но тут парень поднял руку и, повернувшись вполоборота, помахал ей в знак приветствия. Он не смотрел на Мэри-Линетт, но явно дал понять, что обращается к ней. Теперь она видела его профиль.
- Привет!
- Мэри-Линетт, это ты? - окликнула ее Клодин.
- Да. - Открыв дверцу холодильника, Мэри-Линетт чем-то шумно громыхала. - Я ищу банку с соком. Мне нужно идти, я спешу.
От досады и растерянности у нее сильно забилось сердце. Так, он ее заметил. Возможно, подумал, что она на него загляделась. Привык, наверное, что все вокруг на него пялятся. Подумаешь, тоже мне красавчик!
- Подожди, подойди к нам на минуту, - позвала Клодин.
"Нет!" Мэри-Линетт понимала, что ведет себя по-детски глупо, но ничего не могла с собой поделать. Она продолжала греметь бутылками в холодильнике.
- Иди сюда, познакомься с племянником миссис Бердок!
Мэри-Линетт застыла на месте, невидящим взглядом уставившись на шкалу термометра. Из открытого холодильника тянуло холодком. Мэри-Линетт поставила вниз бутылку с абрикосовым соком и не глядя вытащила из упаковки банку кока-колы.
"Какой племянник? Что-то я не слышала, чтобы миссис Бердок упоминала о каком-то племяннике".
Правда, она никогда не слышала ничего и о племянницах миссис Бердок, пока они здесь не появились. Миссис Бердок не особо распространялась о своей семье.
Итак, это ее племянник... Так вот почему он спрашивает о ней! Но знает ли он? А может, он с сестричками заодно? Или он приехал после них? Или... В полном смятении она вошла в гостиную.
- Мэри-Линетт, это Эш. Он приехал навестить свою тетю и сестер, прощебетала Клодин. - Эш, это Мэри-Линетт, Та самая, которая так дружит с твоей тетей.
В воображении Мэри-Линетт мгновенно пронеслось видение: Эш медленно поднимается. Его движения полны восхитительной ленивой грации сродни неторопливому потягиванию сонного кота.
- Привет!
Он протягивает руку. Мэри-Линетт касается ее влажными и холодными от банки с колой пальцами и смотрит ему в лицо.
- Привет.
На самом деле все было совсем не так.
Входя в гостиную, Мэри-Линетт опустила глаза и смотрела под ноги, на ковер. Поэтому она хорошо разглядела его теннисные туфли фирмы "Найк" и потертые на коленях джинсы. Потом он встал, и Мэри-Линетт обратила внимание на его футболку с мрачным рисунком - черный цветок на белом фоне. "Наверное, эмблема какой-то рок-группы", - подумала она. Когда ее взгляд скользнул по протянутой для рукопожатия руке гостя, она, пробормотав приветствие, автоматически к ней прикоснулась и взглянула ему в лицо. И... произошло нечто необъяснимое.
Мэри-Линетт показалось, что она прикоснулась к его сути, вторглась в самые потаенные уголки его сознания, что он перед ней беззащитен.
Эй, разве ты меня знаешь?
Нет, она его не знала. В том то и дело. Она его не знала, но чувствовала, что знает. Казалось, будто кто-то проник в нее и коснулся ее позвоночника электрическим током. Это было крайне неприятно. Комната окрасилась в блеклый розовый цвет. У Мэри-Линетт перехватило дыхание, и она ощутила, как на шее пульсирует жилка. Это тоже было неприятно. Но если сложить все эти ощущения воедино, то в целом было похоже на легкое головокружение, наподобие... наподобие того, которое она ощущала, глядя на туманность Лагуна. Или когда представляла себе галактики, собирающиеся в скопления и сверхскопления - все крупнее и крупнее, пока их размеры не выходили за грани воображаемого, и ей не начинало казаться, будто она летит в пропасть...
Вот и сейчас она падала. Она не видела ничего, кроме его глаз. Это были странные глаза. Они, словно призмы, меняли цвет - как звезды, которые наблюдаешь сквозь плотный слой атмосферы. Только что они были голубыми, а теперь - золотистые... фиолетовые...
Прекрати! Пожалуйста, я не хочу, мне это не нравится!
- Как приятно видеть новое лицо, правда? У нас здесь очень однообразная, скучная жизнь, - проговорила Клодин совершенно будничным, хотя и слегка взволнованным голосом.
Мэри-Линетт внезапно очнулась и отпрянула, словно Эш протянул ей не руку, а змею. Она старалась смотреть на что угодно, только не на него. Ей казалось, будто она только что избежала смертельной опасности.
- Что ж, - произнесла Клодин со своим очаровательным акцентом, теребя прядь волнистых темных волос, что случалось, только когда она очень нервничала. - М-м... может, вы уже знакомы друг с другом?
В гостиной стояла тишина.
"Надо ведь что-то сказать, - в оцепенении подумала Мэри-Линетт, уставившись на облицованный плиткой камин. - Иначе это будет как-то странно. Я поставлю Клодин в неловкое положение.
Но что же все-таки сейчас произошло? Неважно. Потом разберемся".
Мэри-Линетт судорожно сглотнула и изобразила на лице подобие улыбки:
- Ну, и надолго вы к нам?
Она сделала ошибку, взглянув на него. Все повторилось снова. Но не так ярко, как прежде, - возможно, потому, что в этот раз она к нему не прикасалась. Однако ей вновь показалось, будто ее ударило током.
А Эш выглядел как кот, получивший пинка: шерсть дыбом, несчастный, удивленный...
"Ну, наконец-то пришел в себя", - подумала Мэри-Линетт. Они неотрывно смотрели друг на друга, а комната медленно кружилась, окрашиваясь в розовый цвет.
- Кто ты? - спросила Мэри-Линетт, попирая все приличия.
- А ты кто? - спросил он тем же тоном.
Они продолжали пристально смотреть друг на друга.
Клодин слегка прищелкнула языком и убрала со стола томатный сок. Мэри-Линетт испытывала неловкость перед мачехой, но сейчас ей было не до нее. Все ее сознание сконцентрировалось на молодом человеке, на безмолвной схватке с ним. Она пыталась избавиться от странного ощущения, будто оказалась частью головоломки, которая только что совпала с другой.
- Ну, так... - начала Мэри-Линетт натянутым голосом в тот самый момент, когда Эш отрывисто произнес те же самые слова: "Ну, так..."
Они опять молча уставились друг на друга. Наконец Мэри-Линетт удалось оторвать от него взгляд. Что-то щелкнуло в ее сознании, и она вспомнила:
- Эш, - сказала она. - Эш. Миссис Бердок что-то говорила о тебе... о маленьком мальчике по имени Эш. Я не знала, что она рассказывает о своем племяннике.
- Внучатом племяннике, - уточнил Эш. Его голос звучал не совсем уверенно. - А что она говорила?
- Что ты был скверным мальчишкой и, возможно, когда вырастешь, станешь еще хуже.
- Ну, в этом она была права. - Внешне Эш несколько расслабился, будто почувствовал наконец почву под ногами.
Мэри-Линетт тоже немного успокоилась, ее сердце билось ровнее. Она обнаружила, что, когда концентрируется и не смотрит на него, непривычные ощущения отступают.
"Дыши глубже! - приказала она себе. - И пусть все идет, как идет. Ничего не случилось. Подумаешь об этом позже. А что важно сейчас?"
Сейчас важно вот что: во-первых, этот парень - брат тех девушек; во-вторых, он может быть замешан в том, что случилось с миссис Бердок; и, наконец, если он не замешан в этом, то может поделиться с ней какой-нибудь информацией. Например, он может знать, не оставила ли его тетя завещание, а если да, то кому достанутся фамильные ценности.
Она искоса следила за Эшем. Он явно сник, дышал ровнее и спокойнее.
Они оба пришли в себя.
- Итак, Ровена, Кестрель и Джейд - твои сестры, - проговорила Мэри-Линетт со всей вежливой небрежностью, на которую только была способна. - По-моему, они очень... милы.
- Я не знала, что ты с ними знакома, - сказала Клодин, и Мэри-Линетт только теперь заметила, что ее мачеха застыла в дверях, опираясь изящным плечиком о косяк двери, скрестив руки на груди и держа кухонное полотенце. Я сказала Эшу, что ты не встречалась с ними.
- Мы с Марком были у них вчера.
При этих словах в лице у Эша что-то вспыхнуло. И тут же исчезло прежде, чем Мэри-Линетт смогла сообразить, что это было. Но ей почудилось, будто она стоит на краю обрыва под пронизывающим ветром.
Почему? Что могло быть плохого в том, что она встречалась с девушками?
- Ты и Марк... Марк, должно быть... твой брат?
- Именно так, - сказала Клодин, все еще стоя в дверях.
- А у тебя есть еще братья или сестры?..
Мэри-Линетт прищурилась.
- Ты что, проводишь перепись населения?
Эш изобразил слабое подобие своей высокомерной ленивой улыбки.
- Просто я предпочитаю знать, с кем дружат мои сестры.
"Интересно, зачем?"
- Думаешь, им необходимо твое одобрение?
- Безусловно. - На сей раз его улыбка выглядела естественней. - Мы старомодная семья. Очень старомодная.
Мэри-Линетт застыла с открытым ртом. Но в ту же минуту ее охватила внезапная радость: сейчас ей не нужно думать об убийстве миссис Бердок, о розовом тумане или о том, что известно этому парню. Сейчас нужно действовать.
- Значит, у вас старомодная семья, - проговорила она, сделав шаг вперед.
Эш кивнул.
- И ты - за старшего.
- Да, здесь я за старшего. А дома - мой отец.
- И ты собираешься диктовать своим сестрам, с кем им дружить? Может, ты и друзьями своей тети интересуешься?
- Разумеется, я только что обсуждал это... - Он сделал неопределенный жест рукой в сторону Клодин.
"Ну конечно, обсуждал. Все понятно". Мэри-Линетт сделала шаг навстречу Эшу. Тот продолжал улыбаться.
- Полно вам, - Клодин взмахнула полотенцем. - Не смейтесь.
- А мне нравятся девушки с норовом, - произнес Эш с таким видом, будто ему наконец удалось измыслить самую большую гадость, на какую он только был способен. Затем, словно собравшись с духом, он подмигнул Мэри-Линетт, протянул руку и потрепал ее за подбородок.
Бах! Вспышка! Мэри-Линетт отскочила назад. Отпрянул и Эш, глядя на свою руку, как на предательницу. У Мэри-Линетт возник необъяснимый порыв двинуть Эша так, чтобы он растянулся, да еще поплясать на нём. Она никогда не испытывала такого ни к одному парню.
Подавив это желание, она ограничилась тем, что пнула Эша в голень. Он взвился от боли и отскочил. От его вальяжного самодовольства не осталось и следа. Сейчас он выглядел испуганным.
- Думаю, тебе лучше уйти, - любезно предложила Мэри-Линетт. Она никогда не была вспыльчивой, и сейчас сама себе удивлялась. Возможно, глубоко внутри нее пряталось что-то такое, о чем она и не подозревала.
Клодин открыла рот от изумления, качая головой. Эш продолжал подпрыгивать и явно не собирался никуда уходить. Мэри-Линетт опять двинулась к нему. И хотя Эш был на полголовы выше нее, он отступил, глядя на нее почти с изумлением.
- Эй! Эй, слушай, кончай... Что ты делаешь? Если бы ты знала...
И Мэри-Линетт увидела это снова - что-то промелькнуло в его лице, внезапно утратившем свое дурацкое и вместе с тем привлекательное выражение: будто при ярком свете зло блеснуло лезвие ножа, словно предупреждая: берегись!
- Вот что: можешь морочить голову кому-нибудь другому. - Мэри-Линетт приготовилась нанести новый удар.
Эш открыл было рот, чтобы что-то сказать, но тут же передумал. Потирая подбородок, он посмотрел на Клодин, ухитрившись изобразить обиженную и жалкую, но в то же время кокетливую улыбку.
- Большое вам спасибо за...
- Пошел вон!
Улыбка исчезла с его лица.
- Именно это я и делаю.
Эш захромал к парадной двери. Мэри-Линетт пошла за ним следом.
- Интересно, как тебя обычно называют? - неожиданно спросил он, уже переступив порог, словно нашел наконец возможность отыграться. - Мэри? Мэрилин? М'лин? М. Л.?
- Меня зовут Мэри-Линетт, - ровным голосом ответила она. И добавила шепотом: - "Слыхали так? Расслышали вы плохо".
В прошлом году на спецкурсе по английской литературе она читала "Укрощение строптивой".
- Неужели? "И всем известен злой ее язык"? - Эш все еще пятился, не спеша повернуться к ней спиной.
Мэри-Линетт удивилась. Наверное, в его классе тоже проходили эту пьесу. Но Эш не выглядел таким начитанным, чтобы к месту цитировать Шекспира.
- Желаю весело провести время с сестрами, - сказала она, закрыла за ним дверь и прислонилась к ней спиной, пытаясь перевести дух. Лицо и руки у нее онемели, словно на грани обморока.
- Марк, пожалуйста...
Марк посмотрел на сестру и, кажется, только сейчас увидел, как она расстроена.
- Хм... ладно.
Он обернулся к Джейд.
- Послушай, почему бы тебе не вернуться сейчас в дом? Там ты будешь в безопасности. И может... может, я смогу как-нибудь зайти снова?
Мэри-Линетт все продолжала тянуть его за собой, и наконец он сдвинулся с места.
Она направилась к кустам смородины, сквозь которые только что продиралась.
- Давай пройдем здесь. Уже почти готовая дорожка.
Но Марк свернул в сторону, увлекая сестру за собой, и она увидела удобный проход в дальней части сада между двумя кустами рододендрона. Она никогда не заметила бы его, если бы ей не показали. Когда они дошли до изгороди, Марк оглянулся назад. Мэри-Линетт тоже обернулась.
Отсюда, на фоне освещенной веранды, Джейд выглядела темным силуэтом... но ее волосы, на которые сзади падал свет, казались серебряным нимбом. Девушку окружало волшебное мерцание. Мэри-Линетт услышала, как Марк вздохнул.
- Приходите еще как-нибудь, оба, - радушно пригласила их Джейд. Поможете нам доить коз, как велела тетя Опал. Она строго-настрого наказала нам это делать, когда уезжала отдыхать.
Мэри-Линетт словно остолбенела. Она повернулась и, спотыкаясь, побрела через проход в кустах. У нее кружилась голова. Когда они с братом вышли к дороге, она спросила:
- Марк, а что произошло, когда ты забрался в сад? Марк был поглощен своими мыслями.
- Что ты имеешь в виду? Ничего не произошло.
- Ты осмотрел место, где они копали?
- Нет, - коротко ответил Марк. - Когда я пробрался в сад, то сразу же наткнулся на Джейд. У меня не было возможности что-нибудь рассмотреть.
- Марк... а она... ну, Джейд, была там все время? Она совсем не заходила в дом? И ее сестры не выходили из дома?
- Я даже не знаю, как они выглядят, - проворчал Марк. - Я видел только Джейд, и она все время находилась в саду. Тебе все еще не дает покоя это "Окно во двор"? - мрачно взглянул он на сестру.
Мэри-Линетт не ответила. Она пыталась собраться с мыслями.
"В это невозможно поверить, но Джейд сказала то же самое. Что тетя приказала доить коз, перед тем как уехала.
А Ровена ничего не знала о козах, пока я о них не упомянула. Могу голову прозакладывать, она ничего не знала. Я просто уверена: историю с тетиным отъездом она сочинила на ходу...
Ну ладно. Возможно, я ошибаюсь. Но это не значит, что Ровена говорила правду. Может, они придумали всю эту историю прошлой ночью, а Ровена просто никудышная актриса. Или..."
- Марк, я понимаю, это звучит дико... но у Джейд не было, к примеру, сотового телефона или чего-нибудь в этом роде? Не было?
Марк встал как вкопанный и обернулся к сестре. Его долгий, пристальный взгляд лучше всяких слов говорил, что он обо всем этом думает.
- Мэри-Линетт, что с тобой происходит?
- Ровена и Кестрель сказали мне, что миссис Бер-док уехала отдохнуть. Что она внезапно решила отдохнуть, как раз когда они приехали.
- Ну и что? Джейд сказала то же самое.
- Марк, миссис Бердок прожила здесь десять лет и никогда никуда не уезжала. Никогда. Как же она могла отправиться куда-то в тот самый день, когда к ней приехали племянницы?
- Может, потому, что они могут присмотреть за домом? - сказал Марк с обезоруживающей логикой.
Именно это говорила и Ровена. Мэри-Линетт почувствовала внезапный приступ страха, ей показалось, будто все против нее сговорились. Она собралась было рассказать Марку о козах, но теперь передумала.
"Возьми себя в руки, дорогая, ну же. Даже Марк рассуждает здраво. Единственное, что ты можешь сделать, - это спокойно все обдумать, прежде чем бежать к шерифу Эйкерсу.
Дело в том, - сказала себе Мэри-Линетт с беспощадной честностью, - что ты просто паникуешь. По некоторым причинам у тебя сложилось определенное впечатление об этих девушках, и ты совершенно утратила способность рассуждать здраво. У тебя нет никаких серьезных доказательств. Ты ведь сбежала".
Не могла же она пойти к шерифу и сказать, что у нее появились подозрения, потому что у Ровены ноги, от которых ее бросает в дрожь?!
Абсолютно никаких доказательств. Ничего, кроме...
Мэри-Линетт молча застонала.
- Все упирается в то, что зарыто в саду, - произнесла она вслух.
Марк, который все это время шел рядом молча и нахмурившись, внезапно остановился.
- Что?
- Все упирается именно в это, - повторила Мэри-Линетт, закрыв глаза. Я должна была взглянуть на это место, когда у меня была возможность. Даже если бы Джейд и увидела меня. Это единственное реальное доказательство... Так что мне придется выяснить, что там.
Марк покачал головой.
- Но, послушай...
- Я должна вернуться. Но не сейчас. Я смертельно устала. Завтра. Марк, я должна все проверить, прежде чем пойти к шерифу Эйкерсу.
Марк взорвался:
- Прежде чем что? - закричал он так, что его крик повторило эхо. - О чем ты говоришь? Пойти к шерифу?!
Мэри-Линетт уставилась на него. Она только теперь поняла, что Марк иначе смотрит на всю эту историю. "Почему? - думала она. - Почему он..."
- Ты хотела выяснить, где находится миссис Бер-док? Мы это выяснили. Нам все объяснили. И ты видела Джейд. Да, она немного необычная... ну, вроде того, что ты говорила о миссис Бердок: она странная. Но разве она похожа на человека, который может кому-нибудь причинить зло? Ну, скажи, она на это способна?
"Да он в нее влюбился! - подумала Мэри-Линетт. - Или, по крайней мере, она ему по-настоящему понравилась".
Теперь Мэри-Линетт растерялась окончательно.
Это может быть очень хорошо для него, если только эта Джейд не... помешанная. Хотя, пусть будет и не в себе, лишь бы не убийца. В любом случае теперь из-за долгожданной подружки Марка Мэри-Линетт не сможет обратиться в полицию без явных доказательств.
"Интересно, а Марк ей понравился? - подумала она. - Они явно собирались защищать друг друга, когда я к ним пробралась".
- Да, ты прав, - громко произнесла Мэри-Линетт, радуясь, что за сегодняшний вечер понаторела во вранье. - Она не похожа на человека, способного причинить зло.
"Что ж, сделаю вид, что выбросила все из головы. Но только сейчас; пока Марк рядом. А завтра ночью, когда он будет думать, что я наблюдаю звезды, я возьму лопату - а может быть, еще и хорошую палку, чтобы отбиваться от росомах, - и снова проберусь сюда".
- Ты действительно считаешь, что слышал росомаху? - спросила она, меняя тему.
- Хм... возможно. - Хмурое выражение уже сходило с его лица. - Это было что-то странное. Я никогда прежде такого не слышал. Слушай, да выброси ты из головы всю эту чушь насчет миссис Бердок! Ладно?
- Хорошо. Уговорил.
"Я буду осторожной, - подумала Мэри-Линетт. - Я не буду паниковать и постараюсь, чтобы меня не заметили. Кроме того, если сестрички собирались меня убить, то должны были сделать это сегодня. По-моему, так".
- Может, это вопил сасквач, - ответил наконец Марк.
ГЛАВА 6
- Почему мы ее не убили? - спросила Кестрель.
Ровена и Джейд переглянулись. Они редко сходились во взглядах, но в том, что касалось Кестрель, они были совершенно единодушны.
- Прежде всего, мы договорились не делать здесь этого. Мы не будем использовать нашу силу...
- И не будем питаться людьми. И не будем убивать их, - монотонно завершила Кестрель. - Но ты же использовала сегодня вечером свою силу. Ты позвала Джейд.
- Она должна была знать, какую историю я придумала о тете Опал. На самом деле я собиралась сделать это еще раньше. Ведь люди будут приходить, будут спрашивать, где тетя.
- Кроме нее, о тете никто не спрашивает. Если бы мы ее убили...
- Не можем же мы начать убивать всех подряд, - холодно произнесла Ровена. - Кроме того, она сказала, что ее ждут дома. Мы что, собираемся убить всю ее семью?
Кестрель пожала плечами.
- Нам совсем ни к чему затевать здесь кровную вражду, - еще более холодно добавила Ровена.
- А если воздействовать на нее? - спросила Джейд, целуя черную бархатную головку котенка, который сидел у нее на коленях. - Заставить ее забыть обо всех подозрениях... или сделать так, чтобы она думала, будто виделась с тетей Опал?
- Если бы она была единственной, - терпеливо пояснила Ровена. - Не можем же мы воздействовать на каждого, кто сюда приходит. А как быть с теми, кто звонит по телефону? Как быть с учителями? Вы ведь собираетесь через пару недель идти в школу.
- Может, нам не стоит туда ходить? - беспечно предложила Кестрель.
Ровена покачала головой.
- Нам нужно решить этот вопрос раз и навсегда. Нужно найти какое-то разумное объяснение, почему тетя Опал уехала.
- Нужно убрать отсюда тетю, - как всегда, без обиняков сказала Кестрель. - От нее нужно избавиться.
- Нет. Мы должны создать тело.
- И на что оно будет похоже?
Между Ровеной и Кестрель разгорелся спор. Джейд положила подбородок на голову котенка и пристально смотрела куда-то сквозь кухонное окно. Она думала о Марке Картере, у которого такое отважное сердце. Стоило Джейд лишь подумать о нем, как ее охватило приятное запретное волнение. Там, где они прежде жили, не было смертных, поэтому у нее не могло даже возникнуть искушения нарушить Закон Царства Ночи и влюбиться в кого-нибудь из них. Но здесь... Да, Джейд почти могла представить себе, что влюбилась в Марка Картера, как если бы она была обычной смертной девушкой.
Ее охватила приятная дрожь. Но когда она попыта-лась представить, что делает обычная девушка, когда влюблена, Тигги внезапно выгнул спину дугой, выскользнул у нее из рук и спрыгнул на пол. Шерсть у него на спине встала дыбом.
Джейд продолжала глядеть в окно. Там ничего не было видно. Но вдруг она почувствовала...
Она обернулась к сестрам.
- Сегодня вечером в саду кто-то был. Я не смогла разобрать кто.
Ровена и Кестрель продолжали спорить. Они ее не слышали.
Мэри-Линетт открыла глаза и чихнула. Она проспала. Солнце уже просвечивало сквозь щель между темно-синими шторами.
"Вставай - и за работу", - скомандовала она себе. Но вместо этого продолжала лежать, протирая глаза и пытаясь проснуться. Мэри-Линетт была "совой", а не "жаворонком".
Просторная комната Мэри-Линетт служила ей убежищем, местом, где можно спрятаться ото всех. Она любила ночь и звезды. К потолку, выкрашенному в темно-голубой цвет, она сама прикрепила сверкающие в темноте звезды и планеты. На зеркале туалетного столика красовалась наклейка с автомобильного бампера: "Прочь с дороги, астероиды!", а по стенам она развешала огромную рельефную карту Луны, плакат из "Альманаха звездочета" и вырезанные из журналов фотографии Плеяд, туманности Конская Голова и полного солнечного затмения 1955 года.
Мэри-Линетт зевнула и побрела в ванную, захватив по пути джинсы и футболку. Спускаясь по лестнице и расчесывая на ходу волосы, она услышала голоса, доносящиеся из гостиной.
Голос Клодин... И еще мужской голос, но не Марка: по будням он обычно уходил к своему другу Бену. Голос был незнакомый.
Через кухню Мэри-Линетт заглянула в гостиную. Там на кушетке сидел парень. Виден был лишь его белокуро-пепельный затылок. Пожав плечами, она взялась за дверцу холодильника и вдруг услышала свое имя.
- Мэри-Линетт очень дружна с ней, - быстро, но с легким акцентом говорила Клодин. - Помню, несколько лет назад она помогала ей чинить загон для коз.
Разговор шел о миссис Бердок!
- ...Почему она держит коз? Помню, она говорила Мэри-Линетт, что это будет для нее подспорьем, когда она уже не сможет выбираться из дому достаточно часто.
- Как странно. - Голос у парня был ленивый и беззаботный. - Что она хотела этим сказать?
Замерев на месте, Мэри-Линетт внимательно вглядывалась в то, что происходило в гостиной. Она увидела, как Клодин пожала плечами в своей легкой очаровательной манере.
- Должно быть, она имела в виду молоко: сейчас у нее каждый день есть свежее молоко. Ей не приходится ходить в магазин. Но я не знаю. Вам лучше спросить у нее самой. - Клодин улыбнулась.
"Час от часу не легче, - подумала Мэри-Линетт. - С какой стати этот парень явился сюда и расспрашивает о миссис Бердок?"
Ну конечно! Наверное, это полицейский или кто-то в этом роде. Возможно, офицер ФБР. Однако по голосу не скажешь: звучит слишком молодо для полицейского. Разве что это сыщик, который собирается внедриться в школу. Мэри-Линетт потихоньку проскользнула в кухню, откуда все было лучше видно.
Но ее постигло разочарование. Для агента ФБР парень явно был слишком молод. Да и на детектива, какого ожидала увидеть Мэри-Линетт проницательного, умного и целеустремленного, - он тоже не тянул. Это был всего лишь самый красивый юноша, какого она видела в своей жизни. Высокий, тонкий, изящный, он сидел у журнального столика, вытянув перед собой длинные ноги. Выражением лица он походил на большого симпатичного кота: резкие черты, слегка раскосые озорные глаза и обезоруживающая ленивая усмешка.
Нет, не просто ленивая, подумала Мэри-Линетт, а дурацкая и льстивая. А может, даже тупая. Красивые парни не производили на Мэри-Линетт впечатления, если только не были худощавыми и темноволосыми и если с ними не было интересно, как... ну, как с Джереми Лаветтом, например. У роскошных парней, этаких ленивых больших котов, нет никаких стимулов развивать свой ум. Они самовлюбленные и тщеславные, и их коэффициента умственного развития хватает лишь на то, чтобы кое-как переползать из класса в класс.
Вот и этот парень в гостиной выглядит каким-то сонным и расслабленным.
"Какое мне дело, для чего он к нам заявился. Пойду-ка я лучше к себе наверх".
Но тут парень поднял руку и, повернувшись вполоборота, помахал ей в знак приветствия. Он не смотрел на Мэри-Линетт, но явно дал понять, что обращается к ней. Теперь она видела его профиль.
- Привет!
- Мэри-Линетт, это ты? - окликнула ее Клодин.
- Да. - Открыв дверцу холодильника, Мэри-Линетт чем-то шумно громыхала. - Я ищу банку с соком. Мне нужно идти, я спешу.
От досады и растерянности у нее сильно забилось сердце. Так, он ее заметил. Возможно, подумал, что она на него загляделась. Привык, наверное, что все вокруг на него пялятся. Подумаешь, тоже мне красавчик!
- Подожди, подойди к нам на минуту, - позвала Клодин.
"Нет!" Мэри-Линетт понимала, что ведет себя по-детски глупо, но ничего не могла с собой поделать. Она продолжала греметь бутылками в холодильнике.
- Иди сюда, познакомься с племянником миссис Бердок!
Мэри-Линетт застыла на месте, невидящим взглядом уставившись на шкалу термометра. Из открытого холодильника тянуло холодком. Мэри-Линетт поставила вниз бутылку с абрикосовым соком и не глядя вытащила из упаковки банку кока-колы.
"Какой племянник? Что-то я не слышала, чтобы миссис Бердок упоминала о каком-то племяннике".
Правда, она никогда не слышала ничего и о племянницах миссис Бердок, пока они здесь не появились. Миссис Бердок не особо распространялась о своей семье.
Итак, это ее племянник... Так вот почему он спрашивает о ней! Но знает ли он? А может, он с сестричками заодно? Или он приехал после них? Или... В полном смятении она вошла в гостиную.
- Мэри-Линетт, это Эш. Он приехал навестить свою тетю и сестер, прощебетала Клодин. - Эш, это Мэри-Линетт, Та самая, которая так дружит с твоей тетей.
В воображении Мэри-Линетт мгновенно пронеслось видение: Эш медленно поднимается. Его движения полны восхитительной ленивой грации сродни неторопливому потягиванию сонного кота.
- Привет!
Он протягивает руку. Мэри-Линетт касается ее влажными и холодными от банки с колой пальцами и смотрит ему в лицо.
- Привет.
На самом деле все было совсем не так.
Входя в гостиную, Мэри-Линетт опустила глаза и смотрела под ноги, на ковер. Поэтому она хорошо разглядела его теннисные туфли фирмы "Найк" и потертые на коленях джинсы. Потом он встал, и Мэри-Линетт обратила внимание на его футболку с мрачным рисунком - черный цветок на белом фоне. "Наверное, эмблема какой-то рок-группы", - подумала она. Когда ее взгляд скользнул по протянутой для рукопожатия руке гостя, она, пробормотав приветствие, автоматически к ней прикоснулась и взглянула ему в лицо. И... произошло нечто необъяснимое.
Мэри-Линетт показалось, что она прикоснулась к его сути, вторглась в самые потаенные уголки его сознания, что он перед ней беззащитен.
Эй, разве ты меня знаешь?
Нет, она его не знала. В том то и дело. Она его не знала, но чувствовала, что знает. Казалось, будто кто-то проник в нее и коснулся ее позвоночника электрическим током. Это было крайне неприятно. Комната окрасилась в блеклый розовый цвет. У Мэри-Линетт перехватило дыхание, и она ощутила, как на шее пульсирует жилка. Это тоже было неприятно. Но если сложить все эти ощущения воедино, то в целом было похоже на легкое головокружение, наподобие... наподобие того, которое она ощущала, глядя на туманность Лагуна. Или когда представляла себе галактики, собирающиеся в скопления и сверхскопления - все крупнее и крупнее, пока их размеры не выходили за грани воображаемого, и ей не начинало казаться, будто она летит в пропасть...
Вот и сейчас она падала. Она не видела ничего, кроме его глаз. Это были странные глаза. Они, словно призмы, меняли цвет - как звезды, которые наблюдаешь сквозь плотный слой атмосферы. Только что они были голубыми, а теперь - золотистые... фиолетовые...
Прекрати! Пожалуйста, я не хочу, мне это не нравится!
- Как приятно видеть новое лицо, правда? У нас здесь очень однообразная, скучная жизнь, - проговорила Клодин совершенно будничным, хотя и слегка взволнованным голосом.
Мэри-Линетт внезапно очнулась и отпрянула, словно Эш протянул ей не руку, а змею. Она старалась смотреть на что угодно, только не на него. Ей казалось, будто она только что избежала смертельной опасности.
- Что ж, - произнесла Клодин со своим очаровательным акцентом, теребя прядь волнистых темных волос, что случалось, только когда она очень нервничала. - М-м... может, вы уже знакомы друг с другом?
В гостиной стояла тишина.
"Надо ведь что-то сказать, - в оцепенении подумала Мэри-Линетт, уставившись на облицованный плиткой камин. - Иначе это будет как-то странно. Я поставлю Клодин в неловкое положение.
Но что же все-таки сейчас произошло? Неважно. Потом разберемся".
Мэри-Линетт судорожно сглотнула и изобразила на лице подобие улыбки:
- Ну, и надолго вы к нам?
Она сделала ошибку, взглянув на него. Все повторилось снова. Но не так ярко, как прежде, - возможно, потому, что в этот раз она к нему не прикасалась. Однако ей вновь показалось, будто ее ударило током.
А Эш выглядел как кот, получивший пинка: шерсть дыбом, несчастный, удивленный...
"Ну, наконец-то пришел в себя", - подумала Мэри-Линетт. Они неотрывно смотрели друг на друга, а комната медленно кружилась, окрашиваясь в розовый цвет.
- Кто ты? - спросила Мэри-Линетт, попирая все приличия.
- А ты кто? - спросил он тем же тоном.
Они продолжали пристально смотреть друг на друга.
Клодин слегка прищелкнула языком и убрала со стола томатный сок. Мэри-Линетт испытывала неловкость перед мачехой, но сейчас ей было не до нее. Все ее сознание сконцентрировалось на молодом человеке, на безмолвной схватке с ним. Она пыталась избавиться от странного ощущения, будто оказалась частью головоломки, которая только что совпала с другой.
- Ну, так... - начала Мэри-Линетт натянутым голосом в тот самый момент, когда Эш отрывисто произнес те же самые слова: "Ну, так..."
Они опять молча уставились друг на друга. Наконец Мэри-Линетт удалось оторвать от него взгляд. Что-то щелкнуло в ее сознании, и она вспомнила:
- Эш, - сказала она. - Эш. Миссис Бердок что-то говорила о тебе... о маленьком мальчике по имени Эш. Я не знала, что она рассказывает о своем племяннике.
- Внучатом племяннике, - уточнил Эш. Его голос звучал не совсем уверенно. - А что она говорила?
- Что ты был скверным мальчишкой и, возможно, когда вырастешь, станешь еще хуже.
- Ну, в этом она была права. - Внешне Эш несколько расслабился, будто почувствовал наконец почву под ногами.
Мэри-Линетт тоже немного успокоилась, ее сердце билось ровнее. Она обнаружила, что, когда концентрируется и не смотрит на него, непривычные ощущения отступают.
"Дыши глубже! - приказала она себе. - И пусть все идет, как идет. Ничего не случилось. Подумаешь об этом позже. А что важно сейчас?"
Сейчас важно вот что: во-первых, этот парень - брат тех девушек; во-вторых, он может быть замешан в том, что случилось с миссис Бердок; и, наконец, если он не замешан в этом, то может поделиться с ней какой-нибудь информацией. Например, он может знать, не оставила ли его тетя завещание, а если да, то кому достанутся фамильные ценности.
Она искоса следила за Эшем. Он явно сник, дышал ровнее и спокойнее.
Они оба пришли в себя.
- Итак, Ровена, Кестрель и Джейд - твои сестры, - проговорила Мэри-Линетт со всей вежливой небрежностью, на которую только была способна. - По-моему, они очень... милы.
- Я не знала, что ты с ними знакома, - сказала Клодин, и Мэри-Линетт только теперь заметила, что ее мачеха застыла в дверях, опираясь изящным плечиком о косяк двери, скрестив руки на груди и держа кухонное полотенце. Я сказала Эшу, что ты не встречалась с ними.
- Мы с Марком были у них вчера.
При этих словах в лице у Эша что-то вспыхнуло. И тут же исчезло прежде, чем Мэри-Линетт смогла сообразить, что это было. Но ей почудилось, будто она стоит на краю обрыва под пронизывающим ветром.
Почему? Что могло быть плохого в том, что она встречалась с девушками?
- Ты и Марк... Марк, должно быть... твой брат?
- Именно так, - сказала Клодин, все еще стоя в дверях.
- А у тебя есть еще братья или сестры?..
Мэри-Линетт прищурилась.
- Ты что, проводишь перепись населения?
Эш изобразил слабое подобие своей высокомерной ленивой улыбки.
- Просто я предпочитаю знать, с кем дружат мои сестры.
"Интересно, зачем?"
- Думаешь, им необходимо твое одобрение?
- Безусловно. - На сей раз его улыбка выглядела естественней. - Мы старомодная семья. Очень старомодная.
Мэри-Линетт застыла с открытым ртом. Но в ту же минуту ее охватила внезапная радость: сейчас ей не нужно думать об убийстве миссис Бердок, о розовом тумане или о том, что известно этому парню. Сейчас нужно действовать.
- Значит, у вас старомодная семья, - проговорила она, сделав шаг вперед.
Эш кивнул.
- И ты - за старшего.
- Да, здесь я за старшего. А дома - мой отец.
- И ты собираешься диктовать своим сестрам, с кем им дружить? Может, ты и друзьями своей тети интересуешься?
- Разумеется, я только что обсуждал это... - Он сделал неопределенный жест рукой в сторону Клодин.
"Ну конечно, обсуждал. Все понятно". Мэри-Линетт сделала шаг навстречу Эшу. Тот продолжал улыбаться.
- Полно вам, - Клодин взмахнула полотенцем. - Не смейтесь.
- А мне нравятся девушки с норовом, - произнес Эш с таким видом, будто ему наконец удалось измыслить самую большую гадость, на какую он только был способен. Затем, словно собравшись с духом, он подмигнул Мэри-Линетт, протянул руку и потрепал ее за подбородок.
Бах! Вспышка! Мэри-Линетт отскочила назад. Отпрянул и Эш, глядя на свою руку, как на предательницу. У Мэри-Линетт возник необъяснимый порыв двинуть Эша так, чтобы он растянулся, да еще поплясать на нём. Она никогда не испытывала такого ни к одному парню.
Подавив это желание, она ограничилась тем, что пнула Эша в голень. Он взвился от боли и отскочил. От его вальяжного самодовольства не осталось и следа. Сейчас он выглядел испуганным.
- Думаю, тебе лучше уйти, - любезно предложила Мэри-Линетт. Она никогда не была вспыльчивой, и сейчас сама себе удивлялась. Возможно, глубоко внутри нее пряталось что-то такое, о чем она и не подозревала.
Клодин открыла рот от изумления, качая головой. Эш продолжал подпрыгивать и явно не собирался никуда уходить. Мэри-Линетт опять двинулась к нему. И хотя Эш был на полголовы выше нее, он отступил, глядя на нее почти с изумлением.
- Эй! Эй, слушай, кончай... Что ты делаешь? Если бы ты знала...
И Мэри-Линетт увидела это снова - что-то промелькнуло в его лице, внезапно утратившем свое дурацкое и вместе с тем привлекательное выражение: будто при ярком свете зло блеснуло лезвие ножа, словно предупреждая: берегись!
- Вот что: можешь морочить голову кому-нибудь другому. - Мэри-Линетт приготовилась нанести новый удар.
Эш открыл было рот, чтобы что-то сказать, но тут же передумал. Потирая подбородок, он посмотрел на Клодин, ухитрившись изобразить обиженную и жалкую, но в то же время кокетливую улыбку.
- Большое вам спасибо за...
- Пошел вон!
Улыбка исчезла с его лица.
- Именно это я и делаю.
Эш захромал к парадной двери. Мэри-Линетт пошла за ним следом.
- Интересно, как тебя обычно называют? - неожиданно спросил он, уже переступив порог, словно нашел наконец возможность отыграться. - Мэри? Мэрилин? М'лин? М. Л.?
- Меня зовут Мэри-Линетт, - ровным голосом ответила она. И добавила шепотом: - "Слыхали так? Расслышали вы плохо".
В прошлом году на спецкурсе по английской литературе она читала "Укрощение строптивой".
- Неужели? "И всем известен злой ее язык"? - Эш все еще пятился, не спеша повернуться к ней спиной.
Мэри-Линетт удивилась. Наверное, в его классе тоже проходили эту пьесу. Но Эш не выглядел таким начитанным, чтобы к месту цитировать Шекспира.
- Желаю весело провести время с сестрами, - сказала она, закрыла за ним дверь и прислонилась к ней спиной, пытаясь перевести дух. Лицо и руки у нее онемели, словно на грани обморока.