Смит Шервуд. Вера и власть (Империя тысячи солнц - 4)

   Товр Иксван, не выходя из-за стола, заявил:
   - У защиты нет вопросов, - И сел, вызвав недоуменные комментарии в зале. Кендриан, посмотрев на него, тоже сел. Янус ударил в гонг у себя на столе.
   - Тишина в зале. Продолжайте, - сказал он обвинителю.
   Пиола бан-Анимар медлила, глядя на Товра Иксвана. Он, видимо, подорвал все ее расчеты - и не только ее. Ваннис заметила, как Гессинав и Шривашти обменялись быстрым взглядом. Ториган сердито вертел головой, понимая, что дело принимает неправильный оборот.
   При полном молчании зала Анимар наконец поднялась и рассказала с натуралистической точностью, что было сделано с Кендрианами и пятью другими - их родственниками и слугами. Нарисовав эту картину яркими красками, она очертила неприглядный образ скучающего, угрюмого юноши, который не далее как в ночь перед убийством имел бурный спор со своими родителями - они сомневались в его способности выдержать вступительные экзамены в Академию Флота и не знали, есть ли смысл посылать его для этого на Минерву.
   Затем она перешла к немногим достоверным фактам, подтверждавшим суть ее предисловия. Защитник принимал во всем этом минимальное участие, задавал только уточняющие вопросы и возразил лишь, когда обвинение заговорило о корабельном досье "Телварны".
   - Так называемые возмутительные и преступные эпизоды из последующей жизни подзащитного, - сказал он своим сухим голосом, - не имеют отношения к данному делу.
   Пользуясь своим пультом, он сослался на прецеденты. Ваннис понимала, что приведенная им цитата из речи обвинителя, сильно отдающая душком антирифтерской кампании, которую видеоканалы вели уже несколько месяцев, должна была произвести еще больший эффект, чем прецеденты, - и произвела, судя по реакции Януса.
   - Мандала принимает к сведению только факты, а не слухи, - ворчливо заявил судья. - Полагаю, уважаемый обвинитель не стремится сделать себе карьеру в службе новостей?
   Бан-Анимар, покраснев, завершила свою речь. Ее выступление заняло несколько часов вместе с видеопоказаниями не присутствующих на суде свидетелей.
   Когда она закончила, Янус сказал:
   - Близится полдень - обеденное время. Нет ли возражений у досточтимой защиты?
   Ваннис забеспокоилась. Корморан не станет ждать завершения суда, чтобы выступить с величайшей в своей карьере сенсацией.
   Иксван встал и поклонился:
   - С позволения вашей чести, защита может завершить это дело с ясностью, удовлетворяющей и правосудие, и аппетит.
   Ниртус-Вескор, моргнув, посовещался со своими коллегами и дернул ртом, нарушив на миг свою маску смерти.
   - Суд согласен выслушать защиту. Продолжайте.
   Ваннис успокоилась, зато Ториган, как она заметила, беспокойно заерзал. Его обжорство вошло в поговорку. Гештар и Тау сидели тихо, сосредоточив внимание на вокате.
   Ваннис знала, каким будет исход (вызывавший в ней лишь минимальный интерес), поэтому, слушая, одновременно наблюдала за Брендоном и прочими заговорщиками. Но происходящее невольно увлекло ее.
   Иксван с большим тщанием отделил немногочисленные факты от инсинуаций, разоблачив двойственность улик. Даже Ваннис, не разбирающаяся в тонкостях закона, понимала, что он использует речь обвинения, чтобы сосредоточить внимание суда на деталях, которые согласовывались с информацией, добытой двумя программистами.
   Иксван с улыбкой оглянулся на своего клиента.
   - Однако все это лишь прелюдия к истине. Святой Габриэль сказал:
   Пять пальцев на руке у Телоса,
   И с первого из них слетело слово,
   Доныне во Вселенной эхо теплится,
   Неслышное для гордого и злого.
   Ваннис увидела, как Брендон резко вскинул глаза.
   - Наша истина, как и всякая другая, имеет множество слоев. И любой программист скажет вам, что эхо в ДатаНете теплится долго.
   Иксван кратко, с поразительной ясностью рассказал о копировании данных, связующих ДатаНет в единое целое, но Ваннис смотрела не на него, а на Торигана. Его мясистое лицо побледнело, красные губы сжались от гнева и растущего страха. Профиль Тау казался выгравированным на металле, а неподвижная Гештар походила на хрупкую стеклянную статуэтку.
   - И эхо этого деяния, этого убийства, тоже теплится там, неслышное для гордеца, совершившего его.
   Часовые у всех дверей слегка подобрались, держа оружие наготове. Это были десантники, одетые в форму судебной стражи из уважения к гражданскому правосудию. Сухой, раскатистый голос воката повествовал о том, как были наняты профессиональные убийцы для расправы над Кендрианами и уничтожения их банка информации и как с этими убийцами, в свою очередь, тоже расправились, а публика обменивалась взглядами, ерзала и шушукалась. Волна беспокойства катилась по залу, словно рябь по озеру перед бурей.
   Обвинитель, движимая гневом, отчаянно пыталась опровергнуть доводы Иксвана и закончила заявлением, что если кто-то и нанял этих четверых, то это был Джесимар. Но Иксван, не отвечая, набрал код на своем пульте и вручил Янусу кипу распечаток.
   Из зала судьи казались изваяниями, застывшими на своих резных деревянных стульях - одно чуть выше двух других, - но Ваннис знала, что у них под рукой пульты и они все время общаются.
   Вручив им бумаги, игравшие чисто символическую роль, Иксван обернулся к Архону Торигана.
   - Здесь содержатся доказательства, что убийцы были наняты Штулафи ЙТалобом, Архоном Торигана.
   Крик, поднявшийся в зале, ударил Ваннис в уши. Ториган вскочил на ноги, но его протест потонул в общем шуме. Янус бросил в зал гневный взгляд и застучал по гонгу. Включились усилители, и все помещение содрогнулось от громовых переливов. Гвалт прекратился, только Архон продолжал кричать:
   - Это недопустимо! Здесь судят не меня. Я требую...
   Янус прервал его, и Ваннис спросила себя, не нарочно ли судья оставил усилители включенными.
   - Молчите, Ториган! Здесь говорит только правосудие, остальные же делают это с нашего позволения. Сядьте!
   Й'Талоб внезапно сник, словно из него выпустили воздух. Он посмотрел на Тау и Гештар - они не шевелились.
   Янус выключил усилители, но голос его звучал все так же властно. Двое других судей сидели неподвижно.
   - Джесимар лит-Кендриан, выйдите вперед и выслушайте справедливый приговор.
   Кендриан встал и медленно прошел к судейскому столу. Он выглядел ошеломленным, как будто все случившееся еще не дошло до него. Он встал перед судьями, одергивая свой арестантский камзол.
   Янус, посмотрев на обоих своих коллег, взял в руки золотую двуликую маску, от которой и происходил его титул, и надел ее на себя. На Кендриана смотрел улыбающийся лик.
   - Суд Мандалы, рассмотрев твое дело, объявляет тебя невиновным в убийстве, - глухо произнес Янус из-под маски.
   Карцер и Манумит встали. Заточающий молча поклонился Кендриану и остался стоять. Манумит молвил:
   - Мы освобождаем тебя от оков и возвращаем тебе твое звание свободного человека.
   Кендриан резким движением разодрал на себе арлекинский камзол и швырнул его на пол. А потом обернулся к залу с лицом почти таким же белым, как его рубашка. Он прислонился спиной к судейскому столу, а Фиэрин, вскочив со своего места рядом с Брендоном, бросилась к нему.
   Панарх встал, и гул в зале затих.
   - Мандала приветствует Дом Феникса, - сказал Янус. Он снял с себя маску, и судьи снова сели на свои места.
   - Дом Феникса ходатайствует перед Мандалой о вынесении Указа Пресечения Доступа по отношению к Штулафи Армагенту Провану Вестону И'Талобу, ныне Архону Торигана.
   - Да будет так, - произнес Янус. - Пусть его уши оглохнут и голос не будет слышен. Пусть он вернется в естественное состояние, лишившись помощи системы, которой злоупотребил.
   После напряженной паузы архонский босуэлл испустил оглушительный вой. Потом сверкнула яркая вспышка. Штулафи, закричав от боли, сорвал с себя босуэлл и запустил им в Януса. Теперь Архон был отрезан от ДатаНета, а его собственные банки данных скоро будут вскрыты и тщательно исследованы на предмет других правонарушений.
   Должно быть, у него в этот момент была включена нейросвязь. "Теперь он несколько дней будет мучиться головной болью - но это наименьшая из его бед", - подумала Ваннис, глядя, как пристав и двое сержантов-экзекуторов подходят, чтобы взять его под стражу. Архон стоял теперь один - его бывшие приспешники шарахнулись от него кто куда.
   В зале снова поднялся шум, но Янус не спешил унимать его. Когда Торигана вывели из зала, Ваннис услышала отдаленный гул, который делался все громче. Другие тоже его услышали. Некоторые поллои пытались включить свои видеопроекторы, а Дулу тщетно напрягали запястья.
   Ваннис вскинула подбородок.
   "Это моя помощь тебе, капитан Вийя. Остальное в твоих руках", подумала она, отыскав взглядом в толпе высокую черноволосую должарианку.
   Миг спустя тяжелая двойная дверь дрогнула от мощного удара, и послышался рев:
   - Убийцы! Предатели! Бей их!
   Вслед за криками раздалось резкое "ззип" нейробластеров, а потом заговорило и плазменное оружие. Рев снаружи отступил, зато внутри разразилась буря.
   - Они пришли перебить рифтеров! - заорал кто-то.
   Янус перестал молотить по гонгу и посмотрел на свой пульт.
   - Суд Мандалы объявляет перерыв в заседании, - прокричал он, и все трое судей скрылись в дверь позади их стола. Брендон изогнул запястье - он имел право преимущества над глушителями. Лицо его отвердело, внезапно и болезненно напомнив Ваннис Семиона.
   Стиснув руки на коленях, Ваннис принудила себя сидеть тихо и ждать.
   Чтобы поколебать чей-то престиж в свете, достаточно улыбчивых вопросов, колебаний в изъявлении почтения и, возможно, пары откровенных бесед в Галерее Шепотов, когда там больше всего народу.
   Но политические фигуры нельзя свалить без шума.
   "Вы все думали, что я ничего не смыслю в политике", - подумала Ваннис.
   Но теперь рубеж перейден, и это моя Энкаинация.
   Брендон зашагал к двойным дверям, отбиваясь от телохранителей, советчиков и прочих доброжелателей, пытавшихся остановить его или увести в безопасное место через дверь, которой воспользовались судьи.
   В первых рядах поллойской половины стояли, обнявшись, Кендриан с сестрой. Его товарищи по команде сгрудились вокруг них. Только Вийя, повернув голову, смотрела в зал.
   Брендон на пути к дверям отдавал приказы. Ваннис увидела, как Тау и Гештар ловко отделились от толпы Дулу около судейского стола. Десантники вывели обоих через боковую дверь, а команда "Телварны", один за другим, стала исчезать через заднюю. Осри Омилов пробился сквозь толпу к Фиэрин. Только темпатка осталась.
   Ваннис увидела, как Брендон поднял голову, и его голубые глаза поверх моря человеческих голов устремилась к Вийе.
   Вийя повернулась и вышла из зала.
   Ваннис осознала, что сдерживает дыхание и цепляется за подлокотники сиденья. Она опустила руки на колени, заставила себя дышать спокойно и улыбнулась.
   23
   - Они не имеют права арестовывать меня! - проревел Й'Талоб, держась за голову, с красным, блестящим от пота лицом. - Я Архон! Не прикасайтесь ко мне!
   Гештар брезгливо отстранилась, когда сержанты-экзекуторы взяли его под локти и подняли со стула, вызвав новый яростный вопль. Брызги слюны летели с его толстых губ, от него разило потом и страхом. Было заранее ясно, что Штулафи первым потеряет власть над собой, с отвращением подумала Гештар.
   Его увели. Люди напирали со всех сторон с громкими возгласами - каждый хотел перекричать других, никто никого не слышал. Все было забыто - и почтение к вышестоящим, и приличия. Кто-то навалился на Гештар. Она злобно двинула локтем назад и ощутила удовлетворение, когда неизвестный ахнул от боли.
   Гештар оглянулась на судей, но они исчезли. В следующий момент перед ней возникла высокая десантница с бластером на изготовку.
   - Пойдемте со мной.
   Гештар подалась вперед с намерением смутить женщину, но из этого ничего не вышло. Другой десантник сказал Тау:
   - Это ради вашей же безопасности.
   - Я требую, чтобы ко мне допустили моего телохранителя, - хрипло ответил Тау.
   - Как угодно.
   Гештар вздохнула с облегчением. Возможно, этот дурак Брендон все-таки на что-то годен.
   Очевидно, Тау и ей предоставляют убежище, как видным членам общества. Но уверенность Гештар поколебалась, когда она увидела, что в комнатушке, где их поместили, уже находится Штулафи. Дверь закрылась за всеми четырьмя, и Ториган, вздохнув с облегчением, плюхнулся на лучший в комнате стул.
   - Дожили, нечего сказать. Чтобы Архона арестовывали, как первого встречного...
   - То ли еще будет, - процедила сквозь зубы Гештар. Занять лучшее место было прямым оскорблением с его стороны - она имела преимущество, как член Малого Совета, и он это знал.
   - Это и к тебе относится, ты, гадюка... - злобно прорычал Ториган.
   - Заткнитесь, вы оба. - Тау стоял у стены, нажимая на клавиши пульта. Здесь глушители уже не действовали.
   Пульт, перебрав каналы новостей, остановился на 25-м.
   Гештар хотела уже сказать, что не желает ничего слышать об этом проклятом процессе, но слова застряли у нее в горле, когда она увидела на экране себя.
   Себя в Зале Слоновой Кости.
   Выходящую из него перед самым взрывом.
   - Фиэрин! - произнес Тау так, словно выругался.
   - Чип был у нее все это время! - провизжала Гештар. - Ты, слабоумный, сентиментальный кретин...
   Шривашти злобно прищурился:
   - Заткнись, пока я тебя не придушил.
   - Нет! - завопил Ториган. - Нет, нет, нет!
   Двое других обернулись к нему, и перед глазами у Гештар заплясали черные пятна: Ник Корморан с экрана излагал прерывающимся от волнения голосом подробности ее сделки с Эсабианом.
   - Что такое? - вскричал Тау с искаженным от ярости лицом. - Ты продала Пожиратель Солнц Эсабиану? Ах ты, безмозглая, жадная стерва! Ты соображаешь, что сделала? Что он такое тебе пообещал?
   И Тау с отвращением умолк.
   - Фаги должны были уничтожить эту информацию, - прошептала Гештар.
   - Это пакет Керульда, - сказал Тау, взяв себя в руки. - Кто-то нашел копию, до которой твои фаги еще не добрались, и препроводил ее на Арес... Он принялся расхаживать по. комнате.
   - Теперь нам конец, - простонал Ториган, закрыв лицо руками. - Конец, конец, конец...
   Гештар, поддавшись давно сдерживаемому желанию, подскочила к нему, отвела одну из его рук и с размаху залепила ему оплеуху.
   - Держи себя в руках, - рявкнула она, с наслаждением видя слезы, выступившие у него на глазах. Она хотела ударить его снова, но он прикрылся. Тау хотя бы не трус, а этот...
   Шривашти посмотрел на нее затравленно. Волосы упали ему на лоб.
   - Нас привели сюда не ради защиты - это арест. Выводи нас отсюда, приказал он Фелтону.
   Тот поклонился, занавесив лицо длинными волосами, подошел к двери и постучал.
   Дверь открылась, и в комнату заглянула десантница. Миг спустя она корчилась на полу, задыхаясь. Фелтон, наступив ей ногой на затылок, приблизился к другому человеку, выхватившему оружие.
   Тот тоже неосторожно вдохнул и упал замертво, как и его напарница.
   Тау и Гештар вышли в дверь разом. Ториган устремился за ними. Не успели они отойти далеко, как из ближнего коридора послышался топот. Миг спустя они оказались лицом к лицу с толпой поллои, вооруженных дубинками.
   - Вот они! - закричала какая-то женщина. - Это изменница Гессинав!
   - И убийца Ториган! - подхватил мужчина.
   - Я требую... - начал Штулафи, но закончить не успел.
   Тау и Гештар толкнули его прямо в толпу, которая накинулась на него, изрыгая брань, а сами бросились в противоположную сторону. Никто за ними не погнался, но жуткие, мокрые удары и душераздирающие вопли еще долго преследовали их.
   Крики и вопли доносились отовсюду, и беглецы каждый раз заглядывали за угол, чтобы избежать столкновений. Наконец они вышли на открытую площадь, где, как ни странно, никого не было.
   Судебная палата располагалась близ южного полюса, где был гражданский порт. За площадью находилась станция лифтов.
   Тау откинул со лба волосы дрожащей рукой.
   - Эти подонки знают, где мы живем, и первым делом отправятся туда. Надо добраться до моего челнока - он на девятом причале.
   - Быстрее всего через ось вращения, - сказала Гештар. - Транстуб идет кружным путем, и там полно поллои.
   На бегу Гештар услышала слабый шум, как будто от ветра.
   - Чтоб тебе, - буркнул Тау, посмотрев вверх.
   Гештар с напрягшейся шеей тоже посмотрела - но это был всего лишь нуллер в своем пузыре.
   - Жаль, бластера нет, - бросил Тау. Они ввалились в лифт. - А у тебя, Фелтон?
   Тот покачал головой, показав ладони. Гештар знала, что его оружие предназначается только для ближнего боя - так предписывал строгий кодекс ульшенов.
   - Это всего лишь выживший из ума старый нуллер, - сказала она, поворачиваясь к мужчинам боком и включая свой босуэлл. - От него нам не будет вреда.
   - Даже старый скорпион способен ужалить, - мрачно заметил Тау.
   Все трое перевели дух, когда лифт пошел вверх по своей кривой траектории. Когда они вышли, на платформе никого не было. Они торопливо прицепили к ногам липкие подошвы - сила тяжести здесь была минимальная. Появился, крутясь колесом, пузырь нуллера, и у Гештар свело желудок - она не переносила невесомости.
   - Хо! - крикнул нуллер. - Пауки бегут, а мухи нападают.
   - Если он подойдет близко, Фелтон, убей его, - холодно распорядился Тау, запрокинув голову.
   - Ты уже пробовал - в Зале Слоновой Кости, - сказал Тате Кага. - Я присутствовал при самом большом твоем преступлении и буду присутствовать при наказании.
   Нуллер улетел прочь, оставляя за собой смех и горячий ветер.
   "Еще один свидетель", - с отвращением подумала Гештар. С чего ей показалось, будто Тау - надежный союзник? Он так же бестолков, как Й'Талоб.
   - Он скажет им, где мы, - сквозь зубы прошипел Тау.
   - Но они сюда нескоро доберутся - тем более если застопорить лифты, сказала Гештар. Сейчас не время было сводить счеты.
   Тау и Фелтон занялись пультами двух лифтов, а Гештар активировала босуэлл и тут же получила ответ.
   (В чем дело ?)
   Гештар улыбнулась, упиваясь ненавистью, которую Аррет бан-Мандиз даже не пыталась скрыть. Мандиз, гностор эйлологии, уважаемый член Совета Служителей, была лишь одной из многих, чья слабость и сентиментальность делает их легкой добычей для людей с сильной волей.
   Мандиз ненавидела ее, но поневоле подчинялась ее приказам.
   (Нас преследует толпа. Займитесь ею), - распорядилась Гештар. (Натравите ее на рифтеров).
   (Это не просто толпа, а разъяренная масса), - ответила Аррет. - (Она неконтролируема. Если попытаться направить ее в другую сторону, возникнет опасность открытого бунта).
   (Мне плевать, если эта поганая станция сгорит или захлебнется вакуумом, - лишь бы я добралась туда, куда мне нужно. Но если мне это не удастся...)
   (Хорошо. Вы получите свой бунт).
   И Мандиз отключилась.
   Гештар, выпрямившись, улыбнулась Тау и Фелтону, которые уже справились со своей задачей.
   - Ну, как тут пройти к челнокам?
   Жаим никогда еще не видел, чтобы человек так преображался. Локри обхватил сестру своими длинными руками, прижимая ее к себе. Злость, цинизм и отчужденность пропали, словно их смыло струей чистой воды.
   Вийя из-за плеча Локри сделала Жаиму знак глазами, продвигаясь к выходу. Времени было в обрез.
   - Джес, - восклицала Фиэрин, - я всегда верила... не хотела быть под чужой опекой... Тау... ох! - Она колебалась между смехом и слезами. - Я сама не знаю, что говорю! Но когда ты вернешься на Ториган, наше дело...
   - Оно твое, - сказал Локри, схватив ладонями ее лицо. - Я не вернусь на Ториган - разве что тебя навестить.
   - Но, Джес, нельзя же решать так...
   - Сразу? - перебил он с сухим смехом, напомнившим о прежнем Локри. Последние несколько недель я только об этом и думал - иначе мне оставалось бы одно: слагать элегии. - Он подмигнул Жаиму поверх головы Фиэрин и поцеловал сестру в лоб. - У нас еще будет время поговорить об этом, а сейчас я должен выполнить одно обещание.
   - Но Джес...
   Локри посмотрел по сторонам, подняв брови.
   - И, надо сказать, мне не нравится то, что происходит за стенами этого здания.
   Жаим испытал облегчение, увидев решительно расталкивающего толпу Осри Омилова. Фиэрин помахала рукой, подзывая его.
   - Осри знает тут все ходы и выходы. Может быть, встретимся позже, Джес?
   - Обязательно встретимся, - сказал Локри, целуя ей руки. - Как только смогу. - И он последовал за Марим, а Жаим за ним, оглянувшись назад.
   Вийя задерживалась. Жаим видел только ее затылок, но знал, что она смотрит на Брендона. Сам Жаим из-за толкотни ничего не видел.
   - Где он? Где? - заревел кто-то с другого конца зала.
   - Его уводят! - заверещала женщина.
   - Пошли за ними!
   Вийя догнала Жаима с угрюмым лицом.
   - Поспешим, - сказала она.
   В коридоре, примыкающем к залу, было полно народу. Пару раз послышалось: "Рифтеры!" Жаим работал локтями вовсю, но как только появились эйя вместе с Люцифером, люди шарахнулись в стороны. Из толпы вынырнула Седри Тетрис в простой, порядком измятой штатской одежде, прижимая к себе небольшую сумку.
   - Шривашти и остальных взяли под стражу, - поспешила сообщить она. Правительство обратилось с просьбой вынести Указ о Пресечении Доступа относительно его и Гессинав.
   - Тогда давайте двигаться, - сказала Вийя. - Здесь нам больше нечего делать.
   Они бежали, пока не вышли на открытую платформу, но там их встретила огромная толпа, непонятно откуда взявшаяся.
   - Рифтеры! Рифтеры! Рифтеры! - вопили разинутые рты. Толпа образовала полукруг. Экипаж "Телварны" тоже рассредоточился - так, чтобы не мешать друг другу драться. Эйя стали позади Вийи, и она сморщилась, как от внезапной головной боли.
   - Они разбили Минерву!
   - Они сожгли Меррин!
   Крик нарастал.
   - Они убили мою семью... Они пытали... Они стреляли... - Имена и названия мест уже невозможно было разобрать из-за шума, и наконец один слитный вопль покрыл все остальные:
   - БЕЙ ИХ!
   Толпа ринулась вперед.
   * * *
   В офицерской столовой было тихо - лишь позвякивали фарфор и серебро, и за угловым столиком, который занимал Джеп Кестлер с двумя своими капитанами, слышалась тихая беседа.
   В противоположном углу мерцал видеоэкран с приглушенным звуком. Марго Нг села под углом к нему, чтобы ничего не видеть. Она почти не участвовала в разговорах по поводу единственного судебного процесса, разрешенного загадочным новым Панархом. И не имела понятия, виновен или нет молодой человек с Торигана в том, в чем его обвиняют. Что она ненавидела всей душой, так это людей, которые использовали этого Заурядного молодого человека из незначительной семьи, родом с захолустной планеты, в своих политических целях.
   Она не могла понять, почему Брендон это допускает.
   Раньше я судила о нем неверно, и он удивил меня. Надеюсь, что и теперь это не слабость, а политическая необходимость, недоступная моему пониманию.
   Выпив глоток кофе, она вернулась к пачке рапортов на столе, делая пометки в своем блокноте. Она предпочла бы работать в другом месте, но хотела, чтобы ее видели рядом с Кестлером каждый день, даже если они не разговаривали, а только здоровались. Политики штатских она постичь не могла, но политика Флота - дело иное. Для нее всяческие фракции и группировки представляли не просто досадную помеху, но опасность. Очень скоро они совместно вступят в бой, и ей, возможно, придется зависеть от одного из тех капитанов, которые столь усердно подхалимствуют перед Кестлером. Они просто обязаны научиться ладить друг с другом - или по крайней мере доверять друг другу. Иначе Эсабиан выиграет битву без единого выстрела.
   Она не была уверена, что Кестлер ходит сюда по тем же причинам, но была рада, что он это делает, даже когда создавалась не совсем ловкая ситуация. Вот как сейчас, когда он в трех метрах от нее говорил о делах со своими капитанами, предоставляя ей заниматься собственной работой в одиночестве.
   Она вчитывалась в рапорт своего квартирмейстера, пробегая глазами колонки цифр, когда дверь внезапно распахнулась и в столовую ворвался какой-то высокий капитан.
   Она узнала Игака Вапета, еще одного из кадров Семиона.
   - Бунт в Судебной Палате, - хрипло объявил он.
   Шо-Бостиан бросился к пульту и застучал по клавишам. Он перевел изображение на огромный стенной экран, и Нг обернулась посмотреть. Красный, растрепанный репортер на фоне взбудораженной, орущей толпы говорил тонким, взволнованным голосом.
   Как мы в бортовых журналах после боя.
   - ... только что сообщили, что Архон Торигана мертв, - мы переключим вас на тот участок, как только получим подтверждение. Но у палаты собралась самая большая толпа, настроенная крайне враждебно. Одни требуют, чтобы им выдали рифтеров, другие - Гештар аль-Гессинав, якобы продавшую должарскому извергу секрет Пожирателя Солнц...
   Репортер оглянулся через плечо и стал рассказывать, как анонимный отправитель передал ему доказательства измены аль-Гессинав, но прервал сам себя и совсем уже тонким фальцетом объявил:
   - ... а сейчас позади меня появился Панарх - один! Он вышел, чтобы говорить с толпой!
   Кадр переместился, показав ту же картину сверху. Почти весь экран заполняла масса мечущихся, беспокойных лиц, похожая на океан перед штормом.
   Им навстречу двигалась одинокая фигура - высокая, стройная, темноволосая и легко узнаваемая. Он был безоружен, и телохранители не сопровождали его.
   - Покажите периметр, - проворчал Кестлер.
   Нг думала о том же: десантники уж наверняка заняли позицию, чтобы защитить Панарха в случае чего. А вдруг нет? Где Арторус Ванн?