Страница:
Я разсказываю легенду о св. Георгiи Побeдоносцe, о подвигах рыцарей в борьбe со злом, о стремленiи вперед к свeту и добру... Сказки смeняются шутками, исторiя великих людей -- правилами гигiены, наши скаутскiе законы -- загадками...
Сгрудившись у костра, ребятишки жадно слушают разсказы о другой, лучшей и болeе свeтлой жизни, чeм их оси, подвалы, вагоны и водосточныя трубы.
Пробeжит по рядам смeх, и опять внимательны глазки этих дeтей... Вeдь что ни говори -- это еще дeти 194 под грубой коркой преждевременной троттуарной зрeлости... И как дeти, они непосредственно впитывают впечатлeнiя разсказа -- то блеснут глаза, то жалобно раскроются рты, то гнeвно сожмутся кулаки... А появленiе страшнаго, кровожаднаго дракона, который поeдал дeвушек, было встрeчено незамeтно для самих слушателей градом таких ругательств, от которых он издох бы, вeроятно, еще до удара копьем... Это, кстати, были единственныя в теченiе дня ругательства, которыя прошли незамeченными "генералом" и остались ненаказанными...
И я говорю с размягченным сердцем, сам изволнованный мыслями и образами. Хочется расправить скомканныя крылья желанiй их больных душ, хочется влить в них надежду на лучшее будущее, на кусочек счастья в этом холодном мiрe и для них, мельчайших песчинок, погибающих под колесами безжалостной "колесницы соцiализма".
Молодые всходы
Вeтер крeпчает. Валы с сeдыми гребнями плавно качают шлюпку, острая верхушка паруса, как маятник, чертит дуги на синем небe...
Ребята сжались у ног Тамары и слушают ея разсказы о том, как работает ея прiют. В их вопросах уже нeт недовeрiя и вызова. За эти часы, проведенные вмeстe, мы как-то сблизились, сроднились, словно эти оборванныя дeтишки -наши младшiе скауты, маленькiе братья...
Боцман круто поворачивает, и наша шлюпка лихо влетает в бухту. Вeтер свистит и здeсь, и мы быстро приближаемся к берегу.
-- Руби мачту, -- звучит команда Боба, и наши гости испуганно оглядываются. Моряки успокаивают их, и вынутая мачта мирно укладывается на банки. Еще нeсколько взмахов весел, и шлюпка плавно подходит к пристани. Поход окончен...
-- Ну, пассажиры, вылeзай! -- шутит боцман. -- Да при выходe не забудь билеты предъявить, а то в слeдующiй раз не возьмем.
-- А когда в слeдующiй раз-то поeдем? -- живо спрашивают нeсколько голосов. 195
-- Ишь, ты, как понравилось! Не так-то это просто! Мы, брат, стараемся организованный элемент катать. А вы вeдь -- фить -- махнул хвостом и смылся... Вот, поступайте в прiют к Тамарe -- каждое воскресенье катать будем.
-- Вeрно, ребятки, -- звучит спокойный голос Тамары. -- Кто хочет -идем ко мнe в прiют! Вмeстe и жить, и играть, и в походы ходить будем. А кому не понравится, я обeщаю -- отпущу, кто когда захочет!
Но старое недовeрiе к совeтским прiютам еще свeжо в памяти у всeх. Бездушная казенщина, полуголодное существованiе, пренебреженiе к дeтским интересам и запросам. Но вeдь в э т о м прiютe, куда, вот, зовут, э т а, вот, дeвушка, простая и сердечная, и ея друзья -- вот, тe, с которыми так замeчательно было на берегу...
И маленькiй кудрявый безпризорник, уже два раза eздившiй с нами, рeшительно берет Тамару за руку.
-- Я, тетя, пойду с тобой. Мамка у меня померла, так я к тебe...
Дeвочки тоже дeлают шаг вперед.
-- Вы тоже со мной? -- мягко спрашивает Тамара.
-- Пойдем, что-ли дeвчата? -- обращается к другим старшая. -- С ей хорошо будет, она добрая. Она, видать, не обманет...
Еще двое мальчиков присоединяются к Тамарe, и лицо послeдней сiяет: ей удается вырвать из пасти улицы еще нeсколько молодых жизней.
-- Ну, а вы ребята как? -- спрашивает боцман остальных.
-- Мы-то? -- нерeшительно оглядывается на других Каракуль. -- Мы-то покеда подождем... Над нами не каплет. Нам и в трубах подходяще... Потом, может, к зимe... Вот, если бы еще разик покататься, да поразсказать что, -тянет он. -- Как ребята? -- оборачивается он к другим за поддержкой. -- Еще поeдем, что-ль?
В кучкe безпризорников одобрительный гул.
-- Ну, что-ж, пожалуй, в слeдующее воскресенье, еще, съeздим, -- словно уступает Боб. Он по опыту прошлаго знает, как постепенно и осторожно надо подходить к этим дикарятам и как боятся они дома, как дикое животное клeтки. 196
-- Но только вот что, "генерал". В воскресенье мы, вeроятно, прiют будем катать. Так ты вот что сдeлай: этак в среду, зайди, брат, вот, к инструкторшe, Тамара ее зовут. Видишь, вон там, на горe бeлый дом под черепицей, там наш прiют. Она тебe и скажет, когда и сколько ребят взять.
-- А там меня не арестуют? -- спросил Каракуль.
-- Нeт, нeт, не бойся, -- успокоила его Тамара. -- Скажешь, что ко мнe пришел. А я тебe там прiют покажу, как мы живем и чeм занимаемся. Ладно?
-- Ладно, -- с прояснившимся лицом отвeтил Каракуль. -- Зайду. А мы здeсь всe будем ждать.
Рукопожатiе
Мы собираемся уходить. В группe безпризорников в это время наростает какое-то движенiе и шум. Слышны подавленныя ругательства и яростные вскрики. Наконец, из толпы выталкивается Каракуль.
-- Иди, иди, чорт паршивый. Что дрейфишь, дерьмо совeтское? -раздаются сзади дружескiя подбадриванiя, поддержанныя пинками.
Вид у Каракуля чрезвычайно смущенный, и это так не идет к его обычно самоувeренному поведенiю. В руках он мнет какой-то небольшой предмет, в котором я, к крайнему моему удивленiю, узнаю свои запасные очки в металлическом футлярe.
-- Откуда у тебя мои очки?
"Генерал" мнется. Потом, осeненный внезапной догадкой, он радостно выпаливает:
-- Да вот, один наш... нашел... На пескe, там, гдe купались. Ну, вот, мы, значит, и возвращаем, чтобы вы не подумали, как будто мы слямзили. Мы же не сволочи какiе. Мы тоже понимаем.
Он протягивает мнe футляр и, запинаясь, выдавливает:
-- Потом, вот еще какая штукенцiя. Как наши ребята, значит, выбрали меня ихним "генералом", так, значит, они... как это... ну в общем, чтобы я поспасибовал вам за все. Спасибо, одним словом.
-- Добре сказано, "генерал", -- говорит боцман. -- Давай сюда свою лапу!
Он протягивает свою руку Каракулю. Тот нерeшительно, 197 колеблясь, дeлает шаг вперед и с радостно раскраснeвшимся лицом долго трясет руку нашему Бобу.
-- И им тоже, -- командует боцман, показывая на нас. И мальчик с серьезным лицом, при торжественном молчанiи всeх остальных безпризорников, крeпко по мужски пожимает нам руку.
Для нас, скаутов, он не безпризорник, не вор и не убiйца. Он для нас -просто русскiй мальчик, по неокрeпшему тeлу и душe котораго прошло тяжелое, безжалостное колесо революцiи.
Чeм виноват он и тысячи других, таких же, как он, в трагедiи своей маленькой жизни?..
Риск и подвиг
Монотонно стучат колеса поeзда. Вагоны вздрагивают и качаются на неровном полотнe дороги. Иногда кажется, что вагон -- вот, вот -- сойдет с рельс, но он со скрипом и стоном выпрямляется и с лязгом и грохотом несется дальше.
Я вынимаю из кармана свой очередной "мандат":
-- "Дано сие военному моряку такому-то в том, что он командируется в г. Киев для участия в конференции по вопросам военно-физической подготовки.
Начштаба Военморсилчерноазморей" (подпись).
Я читаю и улыбаюсь. Чeм-то мнe еще на моем совeтском пути придется быть?... И куда еще, как мяч на футбольном полe, будет бросать меня неугомонная судьба по матушкe-Россiи?..
Я -- в военной формe. Смeшно и странно. Но против большевицких мобилизацiй не пойдешь. Недавно меня вызвал к себe начальник гарнизона и сообщил, что я снимаюсь с физкультурной работы в школах и перебрасываюсь во флот.
Начгар -- массивный мрачный артиллерiйскiй полковник. С ним не поспоришь. Он сухо объявляет мнe об этих новостях и заканчивает:
-- Явитесь завтра в 8 часов к комиссару Флота. Можете идти. 198
И, не сказав за эту аудiенцiю ни одного слова, я поворачиваюсь и выхожу.
И теперь я eду в Кiев. Ну что-ж! Камуфляж вышел неплохой! Под военной формой в СССР много легче фигурировать. Многих смогу я увидeть и много сдeлать под этой защитной от ГПУ окраской...
Я вынимаю из кармана открытку: "Дорогой Б. Л. Если будете как-нибудь проeзжать через М., телеграфните -- есть дeло. Женя."
В памяти встает создавшiйся по перепискe образ молодого скаутмастора -горячаго, смeлаго энтузiаста, Что у него за дeло?...
Уже спускались сумерки, когда, громыхая по стыкам стрeлок, поeзд тихо подошел к перрону. Я вышел из вагона и стал всматриваться в толпу пассажиров, суетящихся у поeзда.
Какой-то юноша, подойдя ко мнe, молча отсалютовал и протянул лeвую руку... Я отвeчаю. Зачeм нам иныя рекомендацiи, когда во всeх странах мiра наш привeт одинаков?
Женя -- худощавый, высокiй юноша, с мечтательными глазами и нервным лицом, торопливо докладывает:
-- Времени-то, Борис Лукьянович, мало: поeзд стоит только 10 минут. Я коротко... Мнe хочется знать ваше мнeнiе о таком проэктe: Сейчас всe отряды закрыты, журналов скаутских нeт... Мало кто может eздить по Россiи, вот, как вы. А каждому интересно знать, как живут скауты в других мeстах. Связь между нами нужна, ох, как нужна! Так я и надумал: создать такой, вот, вродe центра переписки, наладить связь между ребятами, которые интересуются всякими вопросами -- техническими, культурными, самообразовательными, информацiей о нашей жизни и т. п. Пусть учат языки, эсперанто и переписываются на этих языках. Пусть сообщают друг другу новости об учебe, о ВУЗ'ах... Пусть, наконец, просто-спрашивают о чем угодно -- постараемся наладить отвeты. Мой отец, вот -- доктор, потом инженер один знакомый есть. Они уже согласились помочь совeтами. Вы, надeюсь, тоже не откажете. Потом -- книги: знаете, каю трудно их сейчас доставать -- все вeдь совeтское и совeтское, 199 а серьезных старых книг нигдe нeт. Вот и у меня есть большая научно-техническая и скаутская библiотека. Пусть ребята мeняются книгами. Я увeрен, что и другiе тоже предложат. Вeдь вeрно? Видите, Борис Лукьянович, порядочная переписка у меня и сейчас есть, но все-таки я хотeл с вами посовeтоваться перед расширенiем этого дeла. Каково ваше мнeнiе? Благословите?
Глаза Жени с ожиданiем и тревогой устремлены на меня...
Что сказать мнe этому энтузiасту? Мнe не трудно доказать ему, что эта работа связана с рядом опасностей, почти неминуемых. Да он и сам знает это, но эти перспективы не пугают его. Он вeрит в пользу своей работы и... он прав...
-- Ну, что-ж, Женя, ваша идея прекрасна. Но вы даете себe отчет, что этим вы подвергаете себя большим опасностям?
-- Это пустяк, Борис Лукьянович, -- нервно прерывает юноша. -- Не во мнe дeло. Если только эта работа нужна и полезна...
-- Ну, конечно, и полезна, и нужна. Вы, собственно, ждете от меня одобренiя или утвержденiя?
-- И того, и другого.
-- Но вeдь утверждать я могу не как старшiй друг, а как начальник. Вeдь так?
-- Ну, конечно.
-- Так, значит, я в ваших глазах, несмотря на то, что оффицiально нашей организацiи не существует, являюсь начальником?
Юноша серьезно всмотрeлся в мое лицо и твердо отвeтил:
-- Да.
-- И, значит, я могу приказывать?
Так же твердо звучит отвeт:
-- Да.
-- Ладно. В таком случаe, Женя, я ставлю одно жесткое условiе в вашей работe.
-- Условiе? Какое условiе? -- напряженно переспросил Женя.
-- Чтобы адреса, списки и письма не хранились у 200 вас дома и, в случаe несчастья с вами, были бы уничтожены.
Юноша в раздумьи кивнул головой.
-- Да, да. Я понимаю. Чтобы в ЧК не попалось?
-- Конечно. Мы с вами можем рисковать своей головой, но не имeем моральнаго права подвергать лишним опасностям других.
-- Значит, вы одобряете?
-- Значит, вы согласны?
-- Ну, конечно.
Мы крeпко пожимаем друг другу руки. Несется гул послeдняго звонка.
-- Ну, а скажите, Женя. А если бы я не одобрил и не разрeшил, вы подчинились бы?
Юноша смущен.
-- Отвeчайте откровенно.
-- Откровенно говоря, нeт, -- отвeчает Женя, подняв голову и прямо глядя в мои глаза.
-- Почему же?
-- Да я подумал бы, что вы, как многiе другiе взрослые друзья и начальники, ушли от нас, дезертировали в самый тяжелый момент, когда нам так нужно бороться.
-- И вы продолжали бы работать?
-- Конечно...
Я еще раз молча пожимаю ему лeвую руку.
-- Всегда готов! -- просто отвeчает он, и его голос тонет в низком звукe гудка трогающагося паровоза...
В Кiевe
В перерывe между двумя засeданiями я отправляюсь к начальнику мeстной дружины. Адрес заучен на память. Я давно уже перестал записывать адреса и имена своих друзей. Сколько лишних тревог и трагедiй случилось на матушкe-Руси в перiод властвованiя ВЧК от неосторожной привычки записывать адреса и сохранять старыя письма. Для ЧК, подозрительно видящей вездe и всюду заговоры классовых врагов, такiе матерiалы -- основанiе 201 для новых и новых арестов и репрессiй... А в моем положенiи такой справочник, взятый при арестe, был бы прямо кладом для ЧК...
-- Могу я видeть Ледю?
Пожилая бeдно одeтая дама с безпокойством отступает в переднюю. Незнакомый человeк в военном костюмe в Совeтской Россiи всегда вызывает опасенiя.
Я вижу ея безпокойство и спeшу сказать:
-- Пожалуйста, не безпокойтесь, мадам. Мы с Ледей -- старые друзья.
Дама облегченно вздыхает и приглашает меня войти.
Через минуту в дверях показывается юноша низенькаго роста, с копной черных волос на головe и умными веселыми глазами.
Увидeв меня, он на секунду удивленно останавливается, и на лицe дамы опять мелькает тeнь безпокойства.
Я салютую по скаутски, и молодой человeк радушно отвeчает тeм же.
-- Я -- скаутмастор Солоневич.
-- Вы -- Солоневич? -- радостно восклицает Ледя.
-- Очень, очень рад. Я давно уже знаю вас. Еще в 1919 году вы были здeсь, парад вмeстe с доктором Анохиным принимали, но я как раз болeл и вас не видeл. Но я, пожалуй, узнал бы вас и по описанiям...
Через полчаса я -- в курсe мeстных скаутских дeл. Картина та же, что и вездe: закрытiе отрядов сопровождалось разгромом штаб-квартир, реквизицiей инвентаря, хулиганством, арестами -- словом, полным аккордом "комсомольской активности"...
-- Ну, а теперь-то как живете?
-- Да не унываем. Создали, вот, нeсколько кружков натуралистов, спортсменов, туристов и продолжаем собираться. Малышей-то, конечно, пришлось распустить.
-- Правильно, -- одобрительно киваю я головой. -- Опасности-то вeдь продолжают грозить?
-- Ну, еще бы! -- спокойно отвeчает Начальник Дружины. -- Для комсомольцев наше существованiе -- бeльмо на глазу. Соперники, что ни говори. Они у нас, знаете, почти всю работу пiонеров переключили на шпiонаж за скаутами... И знамя одного отряда мы все-таки и потеряли... 202
-- Как -- отобрали?
-- Да... Оно хранилось у одного скаута, студента. А у него брат двоюродный с комсомольцами спутался. Видно, пронюхал как-то о знамени и выдал...
-- Так и пропало знамя?
-- Ну, еще бы... Но мало того, что реквизировали; так еще и поиздeваться рeшили -- положили его перед дверями комсомольскаго клуба, вмeсто тряпки -- ноги вытирать...
Лицо Леди нахмурилось.
-- Но зато другое -- самое старое наше знамя, -- опять оживился он, -прямо чудом спасли. Вам не писали об этом?
-- Нeт.
-- Эх, и разсказывать даже прiятно!.. Так, я в первый раз услышал о подвигe Васи Кирiенко. Вот эта исторiя так, как я смог ее возстановить по разсказам участников и свидeтелей.
<><><>
Знамя скаута20
Пусть воля будет, как лук туго натянутый.
Скаутская заповeдь.
Трудный вопрос
Старое заслуженное знамя уже давно кочевало по Кiеву, спасаясь от погони Комсомола. Послe "роспуска" скаут-организацiй удары Комсомола, которому было поручено проведенiе этого "роспуска", были направлены, с одной стороны, на руководителей, а с другой -- на уничтоженiе объединяющих пунктов для работы. С разгромом и реквизицiей штаб-квартир скауты скоро примирились -- собираться "подпольно" гдe-нибудь далеко за городом, на берегу широкаго Днeпра, казалось куда веселeе. Но знамена свои скауты берегли, как святыню. Если и в средe взрослых знамя -- священная вещь, то что говорить про 203 малышей, которые принесли перед своими знаменами свою первую присягу...
Старое знамя дружины было спрятано у одного из патрульных, в центрe города. Но потом появились признаки того, что мeстонахожденiе "клада" уже не представляет собой тайны, и на совeтe старших рeшено было перенести знамя к Васe. Разрeшенiе старушки-матери Васи было получено.
20 На эту тему мною написана одноактная пьеса, которая уже ставилась русскими скаутами Гельсингфорса и Софiи.
Сам Вася, 14-лeтнiй мальчик, жил со своей мамой, прачкой лазарета, на Подолe21, в старом запущенном домe. Мeсто для храненiя было выбрано удачно, и в один из непрекрасных вечеров со всeми предосторожностями старое знамя было перенесено к Васe.
На Подолe
-- А вeдь красивое, ребята, у нас знамя? -- с гордостью сказал один из патрульных, вынув знамя из чехла.
-- Да еще бы! всe герли, небось, старались, вышивали... Такого шелка теперь и не найдешь. Сразу видно -- другое время было!
Бeдная комнатенка Васи словно стала свeтлeе, когда развернулось во всю свою ширину зеленое шелковое знамя с золотыми буквами и вышитым изображенiем св. Георгiя Побeдоносца.
Чувствовалось, что это прекрасное знамя должно рeять впереди стройных рядов, а не ютиться, спасаясь, в маленькой комнаткe мальчика... Было больно и обидно смотрeть на этот контраст, и на душe у ребят было тяжело.
-- А оно у вас, дeти, освященное? -- спросила мать Васи, подойдя к скаутам.
-- Ну, как же, Надежда Ивановна!.. Еще до революцiи. Заслуженное знамя. Может, лучшее во всей Россiи. Потому-то за ним такая охота и идет...
-- Так вы его под икону поставьте!
Вася был горд и взволнован.
21 Часть города у Днeпра.
-- Ну, теперь уж чорта с два у меня его найдут. 204 Квартал наш тихiй, тихiй -- никогда ничего не было. Ко мнe и не догадаются...
-- Ну, а если догадаются?
-- Все равно ни по чем не отдам!
-- Ишь, ты, храбрый какой выискался!.. Что у тебя -- пулемет есть, что ли?
-- Или с кулаком против нагана попрешь?
-- Да уж как бы то там ни было. Дудки!..
Разговоры скаутов внезапно были прерваны каким-то свистком.
-- Что за чертовщина? -- прислушался один из патрульных. -- Да, ей Богу, сигнал тревоги!
Ребята бросились к окну и там, в полутьмe вечера, увидeли какую то дeвочку, стоявшую внизу, во дворe.
-- Да это же, кажись, Лида!
-- Ну да, она...
-- А что ей нужно? Она же до третьяго этажа не докричит!
Вася вставил в рот пальцы и пронзительно свистнул. Лида, патрульная отряда герль, быстро вынула платок и стала что-то снизу быстро сигнализировать.
-- Что ей нужно? -- недоумeвающе спросил один из мальчиков. -- Чего она просто сюда не придет?
Но сигналы по азбукe Морзе становились все настойчивeй.
-- Ладно, -- сказал Петя, старшiй из патрульных, давая вниз отзыв. -Пиши, Ванька...
И , Д , У , Т, отмах, К , О , М , С , О...
-- Идут комсомольцы!.. Что за притча?..
В этот миг кто-то показался во дворe, дeвочка метнулась в подворотню и исчезла.
Ребята удивленно переглянулись.
-- Неужели что-нибудь тревожное? Неужто выслeдили? Не может быть!
Через минуту в комнатку вбeжала Лида.
-- Петя, Петя, -- задыхаясь вскрикнула она... -- Они уже внизу... Я раньше не могла! А потом они в домком зашли справиться, а я сюда... Трое... Тe самые комсомольцы, что у третьяго отряда на обыскe были... Я их узнала...
-- Да, может, они не сюда идут? 205
-- Ну, а куда же еще?.. Они там и спрашивали про Васю...
Потом дeвочка оглянула комнату и замерла в испугe.
-- Боже мой! Да вы еще и знамя сюда принесли?... Скорeе прячьте, пока не поздно... Боже мой!..
-- Вась, ты тут все знаешь... Неси, брат, знамя скорeй куда-нибудь во двор.
Вася рванулся к знамени, но в это время в дверь раздался громкiй стук. Всe замерли и поблeднeли.
-- Эй, открой! -- глухо прозвучало на площадкe лeстницы.
Петя шагнул к дверям.
-- Надежда Ивановна, я выйду к ним... Постараюсь задержать. А вы, ребята, уж тут как-нибудь...
Грубый стук, от котораго задрожала дверь, повторился. Петя, закусив губу, бросился в переднюю.
-- Давай, давай скорeй, -- торопила Лида. -- С древка снимем...
-- Да вeдь все равно -- обыск будет...
-- Так куда же спрятать?..
Ребята были в отчаянiи. Вася, поблeднeвшiй и растерянный, бормотал:
-- В моем домe?.. Боже мой!.. Неужели у м е н я возьмут?..
Потом, внезапно рeшившись, он быстрым движенiем сорвал полотнище с древка и побeжал к окну.
-- Вася, -- испуганно вскрикнула Надежда Ивановна. -- Что ты хочешь дeлать?
Мальчик обернулся. Его лицо было блeдно и рeшительно.
-- Ничего, мамочка... Я не могу так!..
Потом он быстрым движенiем встал на подоконник. Мать бросилась к нему, но было уже поздно. Мальчик исчез внизу.
-- Вася, Вася! -- стараясь разглядeть что-нибудь в темнотe двора, с отчаянiем вскрикнула мать. -- Гдe ты?
-- Мамочка! -- слабо донеслось снизу, и все смолкло...
-- Боже мой! Боже мой! -- безсильно застонала Надежда Ивановна. Скауты усадили мать Васи на стул и захлопнули окно.
В это время в передней раздались шум и голоса. 206
-- Это не по закону! -- донесся из передней взволнованный голос Пети.
Потом дверь в комнату отворилась, и вошли трое комсомольцев.
-- Закон? -- насмeшливо переспросил старшiй, одeтый в кожаную тужурку, с револьвером у пояса. -- Плевать я хотeл на твои законы! А это видeл?
Он поднес к носу патрульнаго кулак.
-- Но у вас вeдь и ордера нeт! -- не уступал Петя, стремясь выиграть время.
-- "Ордера?" Иди к чорту, щенок!.. Законник какой еще выискался! Перетряхните-ка, ребята, тут все этое барахло... -- приказал он своим спутникам.
-- Что вам нужно здeсь? -- с отчаянiем спросила пришедшая в себя Надежда Ивановна.
-- Ах, это вы будете хозяйка? Тут к вам только что знамя скаутское принесли... Гдe оно?
В этот момент один из комсомольцев нашел в углу древко от знамени.
-- Э-ге-ге!.. Глянь-ка, товарищ уполномоченный, вот и древко ихнее.
-- Дeло ясное!.. Гдe знамя? -- рeзко спросил он Петю.
-- Какое знамя?
-- Да, вот, которое здeся было?
-- Это старое древко... Оно с год так стоит... Мы давно расформированы...
-- Ври, ври больше!.. Словно я не знаю всeх ваших фокусов! Думаешь, пiонеры не видeли?.. Знамя не иначе, как здeсь. Не было у них времени скрыть его. Щупайте, ребята, поэнергичнeе.
Полетели на пол подушки, постель, содержимое комода. Надежда Ивановна не выдержала.
-- Да вы хоть постелей не рвите! Развe-ж можно так?
-- Ничего, ничего. Ишь ты, цаца какая буржуазная выискалась!.. И так дрыхнуть будешь!..
Знамени нигдe не было. Лицо чекиста омрачилось.
-- Ах, вот как?.. Нeту, значит?.. В пряточки играть будем, как маленькiе?.. Ну, ну!
Потом, подойдя к матери Васи, он тихо и успокоительно сказал: 207
-- А вы, гражданочка, лучше бы по хорошему сказали, гдe знамя... Мы спокойненько уйдем и никого больше не тронем... Зачeм вам это? На кой чорт ломаться и скрывать этую тряпку? С нами лучше в мирe жить. Сами вeдь знаете, чай, не маленькая!..
Надежда Ивановна опустилась на стул и закрыла лицо руками.
-- Я ничего не знаю... -- всхлипывая, произнесла она.
-- Долго я вам говорить буду? -- измeнил голос уполномоченный. -Сказано -- отдать, так нечего тут дурака валять!.. Не забывайте, гражданка, что и вы сами-то служите и сыночек ваш в школe учится. Как бы вам это обоим на улицу не вылетeть.. Ну, в послeднiй раз говорю -- гдe знамя?..
-- Дeлайте, что хотите, -- прошептала Надежда Ивановна, не отрывая рук от лица. -- Все равно... Я не знаю...
Чекист досадливо передернул плечики и рeзко повернулся.
-- Ах, не знаю? Ну, посмотрим! Взгляд его упал на Лиду, со страхом смотрeвшую на происходящее.
-- Ну, ты, дeвченка? -- Чекист кричал, уже не сдерживаясь. Его лицо перекосилось, он схватил Лиду за плечо и тряс ее. -- Говори, гдe знамя!.. Ну?..
Дeвочка, как зачарованная, смотрeла на его дергающееся лицо и тихо повторила слова старушки:
-- Я... я не знаю.
-- Как это -- не знаю? Ах, ты, щенок! Что тут с тобой -- шутки шутят?
Он медленно отстегнул кобуру нагана и вытащил револьвер.
Словно сразу успокоившись, он тихим угрожающим голосом сказал, поднимая наган к лицу Лиды:
-- Ну? Го-во-ри сей-час же!...
Он все ближе наклонялся над Лидой и все ближе подносил к ея испуганным глазам дуло револьвера.
Дeвочка молчала и, не отрываясь, смотрeла в его глаза, губы ея дрожали...
-- Говори скорeй, -- внезапно рявкнул чекист. -- А 208 то сейчас же, как дохлую собаку, пристрeлю! Ну? Гдe знамя?...
Лида так же спокойно и ровно, как будто во снe, отвeтила:
-- Не знаю...
Потом внезапная блeдность покрыла ея лицо еще больше, глаза закатились, и она упала в обморок.
Чекист рeзким движенiем положил наган в кобуру и длинно выругался...
-- Вот, сукины дeти!... И не напугаешь никак!... Так ничего и не нашли, ребята?...
-- А, может, они успeли в другое мeсто перенести?
-- Все равно наше будет.., Выслeдим!... Нам половики для клуба оченно даже нужны... Ладно, хрeн с ними.. Погодите вы, бeлое отродье... Еще посчитаемся!...
И чекист с комсомольцами ушли.
___
Васю нашли внизу, во дворe, лежащим с крeпко прижатыми к груди руками. При паденiи он попал на какiе-то пустые ящики и сломал себe ногу. Но ни разу не вскрикнул и не застонал...
В атмосферe беззлобных шуток
Перед длинным бeлым зданiем больницы мы сталкиваемся с двумя дeвушками.
-- Ледя, Ледя! здорово! -- прыгает к нам шедшая -- еще почти дeвочка, с румяным лицом и голубыми глазами. -- Вы куда? К Васe?
-- К Васe. Познакомьтесь, дeвчата. Скаутмастор Солоневич, Замeститель Старшаго Скаута.
Дeвушка разом становится серьезной, и ея голубые глаза пытливо всматриваются в мое лицо. Другая -- высокая стройная брюнетка, с веселыми смeлыми глазами и чуть вздернутым носиком, с каким-то профессiональным интересом осматривает мои морскiя нашивки на рукавах, Обe они церемонно салютуют.
-- Это, вот, Тамара -- наш будущiй штурман, а это, вот, Лида -- будущiй адмирал, кусочек героя нашего знамени, умeющая очень во время в обморок падать! 209
Сгрудившись у костра, ребятишки жадно слушают разсказы о другой, лучшей и болeе свeтлой жизни, чeм их оси, подвалы, вагоны и водосточныя трубы.
Пробeжит по рядам смeх, и опять внимательны глазки этих дeтей... Вeдь что ни говори -- это еще дeти 194 под грубой коркой преждевременной троттуарной зрeлости... И как дeти, они непосредственно впитывают впечатлeнiя разсказа -- то блеснут глаза, то жалобно раскроются рты, то гнeвно сожмутся кулаки... А появленiе страшнаго, кровожаднаго дракона, который поeдал дeвушек, было встрeчено незамeтно для самих слушателей градом таких ругательств, от которых он издох бы, вeроятно, еще до удара копьем... Это, кстати, были единственныя в теченiе дня ругательства, которыя прошли незамeченными "генералом" и остались ненаказанными...
И я говорю с размягченным сердцем, сам изволнованный мыслями и образами. Хочется расправить скомканныя крылья желанiй их больных душ, хочется влить в них надежду на лучшее будущее, на кусочек счастья в этом холодном мiрe и для них, мельчайших песчинок, погибающих под колесами безжалостной "колесницы соцiализма".
Молодые всходы
Вeтер крeпчает. Валы с сeдыми гребнями плавно качают шлюпку, острая верхушка паруса, как маятник, чертит дуги на синем небe...
Ребята сжались у ног Тамары и слушают ея разсказы о том, как работает ея прiют. В их вопросах уже нeт недовeрiя и вызова. За эти часы, проведенные вмeстe, мы как-то сблизились, сроднились, словно эти оборванныя дeтишки -наши младшiе скауты, маленькiе братья...
Боцман круто поворачивает, и наша шлюпка лихо влетает в бухту. Вeтер свистит и здeсь, и мы быстро приближаемся к берегу.
-- Руби мачту, -- звучит команда Боба, и наши гости испуганно оглядываются. Моряки успокаивают их, и вынутая мачта мирно укладывается на банки. Еще нeсколько взмахов весел, и шлюпка плавно подходит к пристани. Поход окончен...
-- Ну, пассажиры, вылeзай! -- шутит боцман. -- Да при выходe не забудь билеты предъявить, а то в слeдующiй раз не возьмем.
-- А когда в слeдующiй раз-то поeдем? -- живо спрашивают нeсколько голосов. 195
-- Ишь, ты, как понравилось! Не так-то это просто! Мы, брат, стараемся организованный элемент катать. А вы вeдь -- фить -- махнул хвостом и смылся... Вот, поступайте в прiют к Тамарe -- каждое воскресенье катать будем.
-- Вeрно, ребятки, -- звучит спокойный голос Тамары. -- Кто хочет -идем ко мнe в прiют! Вмeстe и жить, и играть, и в походы ходить будем. А кому не понравится, я обeщаю -- отпущу, кто когда захочет!
Но старое недовeрiе к совeтским прiютам еще свeжо в памяти у всeх. Бездушная казенщина, полуголодное существованiе, пренебреженiе к дeтским интересам и запросам. Но вeдь в э т о м прiютe, куда, вот, зовут, э т а, вот, дeвушка, простая и сердечная, и ея друзья -- вот, тe, с которыми так замeчательно было на берегу...
И маленькiй кудрявый безпризорник, уже два раза eздившiй с нами, рeшительно берет Тамару за руку.
-- Я, тетя, пойду с тобой. Мамка у меня померла, так я к тебe...
Дeвочки тоже дeлают шаг вперед.
-- Вы тоже со мной? -- мягко спрашивает Тамара.
-- Пойдем, что-ли дeвчата? -- обращается к другим старшая. -- С ей хорошо будет, она добрая. Она, видать, не обманет...
Еще двое мальчиков присоединяются к Тамарe, и лицо послeдней сiяет: ей удается вырвать из пасти улицы еще нeсколько молодых жизней.
-- Ну, а вы ребята как? -- спрашивает боцман остальных.
-- Мы-то? -- нерeшительно оглядывается на других Каракуль. -- Мы-то покеда подождем... Над нами не каплет. Нам и в трубах подходяще... Потом, может, к зимe... Вот, если бы еще разик покататься, да поразсказать что, -тянет он. -- Как ребята? -- оборачивается он к другим за поддержкой. -- Еще поeдем, что-ль?
В кучкe безпризорников одобрительный гул.
-- Ну, что-ж, пожалуй, в слeдующее воскресенье, еще, съeздим, -- словно уступает Боб. Он по опыту прошлаго знает, как постепенно и осторожно надо подходить к этим дикарятам и как боятся они дома, как дикое животное клeтки. 196
-- Но только вот что, "генерал". В воскресенье мы, вeроятно, прiют будем катать. Так ты вот что сдeлай: этак в среду, зайди, брат, вот, к инструкторшe, Тамара ее зовут. Видишь, вон там, на горe бeлый дом под черепицей, там наш прiют. Она тебe и скажет, когда и сколько ребят взять.
-- А там меня не арестуют? -- спросил Каракуль.
-- Нeт, нeт, не бойся, -- успокоила его Тамара. -- Скажешь, что ко мнe пришел. А я тебe там прiют покажу, как мы живем и чeм занимаемся. Ладно?
-- Ладно, -- с прояснившимся лицом отвeтил Каракуль. -- Зайду. А мы здeсь всe будем ждать.
Рукопожатiе
Мы собираемся уходить. В группe безпризорников в это время наростает какое-то движенiе и шум. Слышны подавленныя ругательства и яростные вскрики. Наконец, из толпы выталкивается Каракуль.
-- Иди, иди, чорт паршивый. Что дрейфишь, дерьмо совeтское? -раздаются сзади дружескiя подбадриванiя, поддержанныя пинками.
Вид у Каракуля чрезвычайно смущенный, и это так не идет к его обычно самоувeренному поведенiю. В руках он мнет какой-то небольшой предмет, в котором я, к крайнему моему удивленiю, узнаю свои запасные очки в металлическом футлярe.
-- Откуда у тебя мои очки?
"Генерал" мнется. Потом, осeненный внезапной догадкой, он радостно выпаливает:
-- Да вот, один наш... нашел... На пескe, там, гдe купались. Ну, вот, мы, значит, и возвращаем, чтобы вы не подумали, как будто мы слямзили. Мы же не сволочи какiе. Мы тоже понимаем.
Он протягивает мнe футляр и, запинаясь, выдавливает:
-- Потом, вот еще какая штукенцiя. Как наши ребята, значит, выбрали меня ихним "генералом", так, значит, они... как это... ну в общем, чтобы я поспасибовал вам за все. Спасибо, одним словом.
-- Добре сказано, "генерал", -- говорит боцман. -- Давай сюда свою лапу!
Он протягивает свою руку Каракулю. Тот нерeшительно, 197 колеблясь, дeлает шаг вперед и с радостно раскраснeвшимся лицом долго трясет руку нашему Бобу.
-- И им тоже, -- командует боцман, показывая на нас. И мальчик с серьезным лицом, при торжественном молчанiи всeх остальных безпризорников, крeпко по мужски пожимает нам руку.
Для нас, скаутов, он не безпризорник, не вор и не убiйца. Он для нас -просто русскiй мальчик, по неокрeпшему тeлу и душe котораго прошло тяжелое, безжалостное колесо революцiи.
Чeм виноват он и тысячи других, таких же, как он, в трагедiи своей маленькой жизни?..
Риск и подвиг
Монотонно стучат колеса поeзда. Вагоны вздрагивают и качаются на неровном полотнe дороги. Иногда кажется, что вагон -- вот, вот -- сойдет с рельс, но он со скрипом и стоном выпрямляется и с лязгом и грохотом несется дальше.
Я вынимаю из кармана свой очередной "мандат":
-- "Дано сие военному моряку такому-то в том, что он командируется в г. Киев для участия в конференции по вопросам военно-физической подготовки.
Начштаба Военморсилчерноазморей" (подпись).
Я читаю и улыбаюсь. Чeм-то мнe еще на моем совeтском пути придется быть?... И куда еще, как мяч на футбольном полe, будет бросать меня неугомонная судьба по матушкe-Россiи?..
Я -- в военной формe. Смeшно и странно. Но против большевицких мобилизацiй не пойдешь. Недавно меня вызвал к себe начальник гарнизона и сообщил, что я снимаюсь с физкультурной работы в школах и перебрасываюсь во флот.
Начгар -- массивный мрачный артиллерiйскiй полковник. С ним не поспоришь. Он сухо объявляет мнe об этих новостях и заканчивает:
-- Явитесь завтра в 8 часов к комиссару Флота. Можете идти. 198
И, не сказав за эту аудiенцiю ни одного слова, я поворачиваюсь и выхожу.
И теперь я eду в Кiев. Ну что-ж! Камуфляж вышел неплохой! Под военной формой в СССР много легче фигурировать. Многих смогу я увидeть и много сдeлать под этой защитной от ГПУ окраской...
Я вынимаю из кармана открытку: "Дорогой Б. Л. Если будете как-нибудь проeзжать через М., телеграфните -- есть дeло. Женя."
В памяти встает создавшiйся по перепискe образ молодого скаутмастора -горячаго, смeлаго энтузiаста, Что у него за дeло?...
Уже спускались сумерки, когда, громыхая по стыкам стрeлок, поeзд тихо подошел к перрону. Я вышел из вагона и стал всматриваться в толпу пассажиров, суетящихся у поeзда.
Какой-то юноша, подойдя ко мнe, молча отсалютовал и протянул лeвую руку... Я отвeчаю. Зачeм нам иныя рекомендацiи, когда во всeх странах мiра наш привeт одинаков?
Женя -- худощавый, высокiй юноша, с мечтательными глазами и нервным лицом, торопливо докладывает:
-- Времени-то, Борис Лукьянович, мало: поeзд стоит только 10 минут. Я коротко... Мнe хочется знать ваше мнeнiе о таком проэктe: Сейчас всe отряды закрыты, журналов скаутских нeт... Мало кто может eздить по Россiи, вот, как вы. А каждому интересно знать, как живут скауты в других мeстах. Связь между нами нужна, ох, как нужна! Так я и надумал: создать такой, вот, вродe центра переписки, наладить связь между ребятами, которые интересуются всякими вопросами -- техническими, культурными, самообразовательными, информацiей о нашей жизни и т. п. Пусть учат языки, эсперанто и переписываются на этих языках. Пусть сообщают друг другу новости об учебe, о ВУЗ'ах... Пусть, наконец, просто-спрашивают о чем угодно -- постараемся наладить отвeты. Мой отец, вот -- доктор, потом инженер один знакомый есть. Они уже согласились помочь совeтами. Вы, надeюсь, тоже не откажете. Потом -- книги: знаете, каю трудно их сейчас доставать -- все вeдь совeтское и совeтское, 199 а серьезных старых книг нигдe нeт. Вот и у меня есть большая научно-техническая и скаутская библiотека. Пусть ребята мeняются книгами. Я увeрен, что и другiе тоже предложат. Вeдь вeрно? Видите, Борис Лукьянович, порядочная переписка у меня и сейчас есть, но все-таки я хотeл с вами посовeтоваться перед расширенiем этого дeла. Каково ваше мнeнiе? Благословите?
Глаза Жени с ожиданiем и тревогой устремлены на меня...
Что сказать мнe этому энтузiасту? Мнe не трудно доказать ему, что эта работа связана с рядом опасностей, почти неминуемых. Да он и сам знает это, но эти перспективы не пугают его. Он вeрит в пользу своей работы и... он прав...
-- Ну, что-ж, Женя, ваша идея прекрасна. Но вы даете себe отчет, что этим вы подвергаете себя большим опасностям?
-- Это пустяк, Борис Лукьянович, -- нервно прерывает юноша. -- Не во мнe дeло. Если только эта работа нужна и полезна...
-- Ну, конечно, и полезна, и нужна. Вы, собственно, ждете от меня одобренiя или утвержденiя?
-- И того, и другого.
-- Но вeдь утверждать я могу не как старшiй друг, а как начальник. Вeдь так?
-- Ну, конечно.
-- Так, значит, я в ваших глазах, несмотря на то, что оффицiально нашей организацiи не существует, являюсь начальником?
Юноша серьезно всмотрeлся в мое лицо и твердо отвeтил:
-- Да.
-- И, значит, я могу приказывать?
Так же твердо звучит отвeт:
-- Да.
-- Ладно. В таком случаe, Женя, я ставлю одно жесткое условiе в вашей работe.
-- Условiе? Какое условiе? -- напряженно переспросил Женя.
-- Чтобы адреса, списки и письма не хранились у 200 вас дома и, в случаe несчастья с вами, были бы уничтожены.
Юноша в раздумьи кивнул головой.
-- Да, да. Я понимаю. Чтобы в ЧК не попалось?
-- Конечно. Мы с вами можем рисковать своей головой, но не имeем моральнаго права подвергать лишним опасностям других.
-- Значит, вы одобряете?
-- Значит, вы согласны?
-- Ну, конечно.
Мы крeпко пожимаем друг другу руки. Несется гул послeдняго звонка.
-- Ну, а скажите, Женя. А если бы я не одобрил и не разрeшил, вы подчинились бы?
Юноша смущен.
-- Отвeчайте откровенно.
-- Откровенно говоря, нeт, -- отвeчает Женя, подняв голову и прямо глядя в мои глаза.
-- Почему же?
-- Да я подумал бы, что вы, как многiе другiе взрослые друзья и начальники, ушли от нас, дезертировали в самый тяжелый момент, когда нам так нужно бороться.
-- И вы продолжали бы работать?
-- Конечно...
Я еще раз молча пожимаю ему лeвую руку.
-- Всегда готов! -- просто отвeчает он, и его голос тонет в низком звукe гудка трогающагося паровоза...
В Кiевe
В перерывe между двумя засeданiями я отправляюсь к начальнику мeстной дружины. Адрес заучен на память. Я давно уже перестал записывать адреса и имена своих друзей. Сколько лишних тревог и трагедiй случилось на матушкe-Руси в перiод властвованiя ВЧК от неосторожной привычки записывать адреса и сохранять старыя письма. Для ЧК, подозрительно видящей вездe и всюду заговоры классовых врагов, такiе матерiалы -- основанiе 201 для новых и новых арестов и репрессiй... А в моем положенiи такой справочник, взятый при арестe, был бы прямо кладом для ЧК...
-- Могу я видeть Ледю?
Пожилая бeдно одeтая дама с безпокойством отступает в переднюю. Незнакомый человeк в военном костюмe в Совeтской Россiи всегда вызывает опасенiя.
Я вижу ея безпокойство и спeшу сказать:
-- Пожалуйста, не безпокойтесь, мадам. Мы с Ледей -- старые друзья.
Дама облегченно вздыхает и приглашает меня войти.
Через минуту в дверях показывается юноша низенькаго роста, с копной черных волос на головe и умными веселыми глазами.
Увидeв меня, он на секунду удивленно останавливается, и на лицe дамы опять мелькает тeнь безпокойства.
Я салютую по скаутски, и молодой человeк радушно отвeчает тeм же.
-- Я -- скаутмастор Солоневич.
-- Вы -- Солоневич? -- радостно восклицает Ледя.
-- Очень, очень рад. Я давно уже знаю вас. Еще в 1919 году вы были здeсь, парад вмeстe с доктором Анохиным принимали, но я как раз болeл и вас не видeл. Но я, пожалуй, узнал бы вас и по описанiям...
Через полчаса я -- в курсe мeстных скаутских дeл. Картина та же, что и вездe: закрытiе отрядов сопровождалось разгромом штаб-квартир, реквизицiей инвентаря, хулиганством, арестами -- словом, полным аккордом "комсомольской активности"...
-- Ну, а теперь-то как живете?
-- Да не унываем. Создали, вот, нeсколько кружков натуралистов, спортсменов, туристов и продолжаем собираться. Малышей-то, конечно, пришлось распустить.
-- Правильно, -- одобрительно киваю я головой. -- Опасности-то вeдь продолжают грозить?
-- Ну, еще бы! -- спокойно отвeчает Начальник Дружины. -- Для комсомольцев наше существованiе -- бeльмо на глазу. Соперники, что ни говори. Они у нас, знаете, почти всю работу пiонеров переключили на шпiонаж за скаутами... И знамя одного отряда мы все-таки и потеряли... 202
-- Как -- отобрали?
-- Да... Оно хранилось у одного скаута, студента. А у него брат двоюродный с комсомольцами спутался. Видно, пронюхал как-то о знамени и выдал...
-- Так и пропало знамя?
-- Ну, еще бы... Но мало того, что реквизировали; так еще и поиздeваться рeшили -- положили его перед дверями комсомольскаго клуба, вмeсто тряпки -- ноги вытирать...
Лицо Леди нахмурилось.
-- Но зато другое -- самое старое наше знамя, -- опять оживился он, -прямо чудом спасли. Вам не писали об этом?
-- Нeт.
-- Эх, и разсказывать даже прiятно!.. Так, я в первый раз услышал о подвигe Васи Кирiенко. Вот эта исторiя так, как я смог ее возстановить по разсказам участников и свидeтелей.
<><><>
Знамя скаута20
Пусть воля будет, как лук туго натянутый.
Скаутская заповeдь.
Трудный вопрос
Старое заслуженное знамя уже давно кочевало по Кiеву, спасаясь от погони Комсомола. Послe "роспуска" скаут-организацiй удары Комсомола, которому было поручено проведенiе этого "роспуска", были направлены, с одной стороны, на руководителей, а с другой -- на уничтоженiе объединяющих пунктов для работы. С разгромом и реквизицiей штаб-квартир скауты скоро примирились -- собираться "подпольно" гдe-нибудь далеко за городом, на берегу широкаго Днeпра, казалось куда веселeе. Но знамена свои скауты берегли, как святыню. Если и в средe взрослых знамя -- священная вещь, то что говорить про 203 малышей, которые принесли перед своими знаменами свою первую присягу...
Старое знамя дружины было спрятано у одного из патрульных, в центрe города. Но потом появились признаки того, что мeстонахожденiе "клада" уже не представляет собой тайны, и на совeтe старших рeшено было перенести знамя к Васe. Разрeшенiе старушки-матери Васи было получено.
20 На эту тему мною написана одноактная пьеса, которая уже ставилась русскими скаутами Гельсингфорса и Софiи.
Сам Вася, 14-лeтнiй мальчик, жил со своей мамой, прачкой лазарета, на Подолe21, в старом запущенном домe. Мeсто для храненiя было выбрано удачно, и в один из непрекрасных вечеров со всeми предосторожностями старое знамя было перенесено к Васe.
На Подолe
-- А вeдь красивое, ребята, у нас знамя? -- с гордостью сказал один из патрульных, вынув знамя из чехла.
-- Да еще бы! всe герли, небось, старались, вышивали... Такого шелка теперь и не найдешь. Сразу видно -- другое время было!
Бeдная комнатенка Васи словно стала свeтлeе, когда развернулось во всю свою ширину зеленое шелковое знамя с золотыми буквами и вышитым изображенiем св. Георгiя Побeдоносца.
Чувствовалось, что это прекрасное знамя должно рeять впереди стройных рядов, а не ютиться, спасаясь, в маленькой комнаткe мальчика... Было больно и обидно смотрeть на этот контраст, и на душe у ребят было тяжело.
-- А оно у вас, дeти, освященное? -- спросила мать Васи, подойдя к скаутам.
-- Ну, как же, Надежда Ивановна!.. Еще до революцiи. Заслуженное знамя. Может, лучшее во всей Россiи. Потому-то за ним такая охота и идет...
-- Так вы его под икону поставьте!
Вася был горд и взволнован.
21 Часть города у Днeпра.
-- Ну, теперь уж чорта с два у меня его найдут. 204 Квартал наш тихiй, тихiй -- никогда ничего не было. Ко мнe и не догадаются...
-- Ну, а если догадаются?
-- Все равно ни по чем не отдам!
-- Ишь, ты, храбрый какой выискался!.. Что у тебя -- пулемет есть, что ли?
-- Или с кулаком против нагана попрешь?
-- Да уж как бы то там ни было. Дудки!..
Разговоры скаутов внезапно были прерваны каким-то свистком.
-- Что за чертовщина? -- прислушался один из патрульных. -- Да, ей Богу, сигнал тревоги!
Ребята бросились к окну и там, в полутьмe вечера, увидeли какую то дeвочку, стоявшую внизу, во дворe.
-- Да это же, кажись, Лида!
-- Ну да, она...
-- А что ей нужно? Она же до третьяго этажа не докричит!
Вася вставил в рот пальцы и пронзительно свистнул. Лида, патрульная отряда герль, быстро вынула платок и стала что-то снизу быстро сигнализировать.
-- Что ей нужно? -- недоумeвающе спросил один из мальчиков. -- Чего она просто сюда не придет?
Но сигналы по азбукe Морзе становились все настойчивeй.
-- Ладно, -- сказал Петя, старшiй из патрульных, давая вниз отзыв. -Пиши, Ванька...
И , Д , У , Т, отмах, К , О , М , С , О...
-- Идут комсомольцы!.. Что за притча?..
В этот миг кто-то показался во дворe, дeвочка метнулась в подворотню и исчезла.
Ребята удивленно переглянулись.
-- Неужели что-нибудь тревожное? Неужто выслeдили? Не может быть!
Через минуту в комнатку вбeжала Лида.
-- Петя, Петя, -- задыхаясь вскрикнула она... -- Они уже внизу... Я раньше не могла! А потом они в домком зашли справиться, а я сюда... Трое... Тe самые комсомольцы, что у третьяго отряда на обыскe были... Я их узнала...
-- Да, может, они не сюда идут? 205
-- Ну, а куда же еще?.. Они там и спрашивали про Васю...
Потом дeвочка оглянула комнату и замерла в испугe.
-- Боже мой! Да вы еще и знамя сюда принесли?... Скорeе прячьте, пока не поздно... Боже мой!..
-- Вась, ты тут все знаешь... Неси, брат, знамя скорeй куда-нибудь во двор.
Вася рванулся к знамени, но в это время в дверь раздался громкiй стук. Всe замерли и поблeднeли.
-- Эй, открой! -- глухо прозвучало на площадкe лeстницы.
Петя шагнул к дверям.
-- Надежда Ивановна, я выйду к ним... Постараюсь задержать. А вы, ребята, уж тут как-нибудь...
Грубый стук, от котораго задрожала дверь, повторился. Петя, закусив губу, бросился в переднюю.
-- Давай, давай скорeй, -- торопила Лида. -- С древка снимем...
-- Да вeдь все равно -- обыск будет...
-- Так куда же спрятать?..
Ребята были в отчаянiи. Вася, поблeднeвшiй и растерянный, бормотал:
-- В моем домe?.. Боже мой!.. Неужели у м е н я возьмут?..
Потом, внезапно рeшившись, он быстрым движенiем сорвал полотнище с древка и побeжал к окну.
-- Вася, -- испуганно вскрикнула Надежда Ивановна. -- Что ты хочешь дeлать?
Мальчик обернулся. Его лицо было блeдно и рeшительно.
-- Ничего, мамочка... Я не могу так!..
Потом он быстрым движенiем встал на подоконник. Мать бросилась к нему, но было уже поздно. Мальчик исчез внизу.
-- Вася, Вася! -- стараясь разглядeть что-нибудь в темнотe двора, с отчаянiем вскрикнула мать. -- Гдe ты?
-- Мамочка! -- слабо донеслось снизу, и все смолкло...
-- Боже мой! Боже мой! -- безсильно застонала Надежда Ивановна. Скауты усадили мать Васи на стул и захлопнули окно.
В это время в передней раздались шум и голоса. 206
-- Это не по закону! -- донесся из передней взволнованный голос Пети.
Потом дверь в комнату отворилась, и вошли трое комсомольцев.
-- Закон? -- насмeшливо переспросил старшiй, одeтый в кожаную тужурку, с револьвером у пояса. -- Плевать я хотeл на твои законы! А это видeл?
Он поднес к носу патрульнаго кулак.
-- Но у вас вeдь и ордера нeт! -- не уступал Петя, стремясь выиграть время.
-- "Ордера?" Иди к чорту, щенок!.. Законник какой еще выискался! Перетряхните-ка, ребята, тут все этое барахло... -- приказал он своим спутникам.
-- Что вам нужно здeсь? -- с отчаянiем спросила пришедшая в себя Надежда Ивановна.
-- Ах, это вы будете хозяйка? Тут к вам только что знамя скаутское принесли... Гдe оно?
В этот момент один из комсомольцев нашел в углу древко от знамени.
-- Э-ге-ге!.. Глянь-ка, товарищ уполномоченный, вот и древко ихнее.
-- Дeло ясное!.. Гдe знамя? -- рeзко спросил он Петю.
-- Какое знамя?
-- Да, вот, которое здeся было?
-- Это старое древко... Оно с год так стоит... Мы давно расформированы...
-- Ври, ври больше!.. Словно я не знаю всeх ваших фокусов! Думаешь, пiонеры не видeли?.. Знамя не иначе, как здeсь. Не было у них времени скрыть его. Щупайте, ребята, поэнергичнeе.
Полетели на пол подушки, постель, содержимое комода. Надежда Ивановна не выдержала.
-- Да вы хоть постелей не рвите! Развe-ж можно так?
-- Ничего, ничего. Ишь ты, цаца какая буржуазная выискалась!.. И так дрыхнуть будешь!..
Знамени нигдe не было. Лицо чекиста омрачилось.
-- Ах, вот как?.. Нeту, значит?.. В пряточки играть будем, как маленькiе?.. Ну, ну!
Потом, подойдя к матери Васи, он тихо и успокоительно сказал: 207
-- А вы, гражданочка, лучше бы по хорошему сказали, гдe знамя... Мы спокойненько уйдем и никого больше не тронем... Зачeм вам это? На кой чорт ломаться и скрывать этую тряпку? С нами лучше в мирe жить. Сами вeдь знаете, чай, не маленькая!..
Надежда Ивановна опустилась на стул и закрыла лицо руками.
-- Я ничего не знаю... -- всхлипывая, произнесла она.
-- Долго я вам говорить буду? -- измeнил голос уполномоченный. -Сказано -- отдать, так нечего тут дурака валять!.. Не забывайте, гражданка, что и вы сами-то служите и сыночек ваш в школe учится. Как бы вам это обоим на улицу не вылетeть.. Ну, в послeднiй раз говорю -- гдe знамя?..
-- Дeлайте, что хотите, -- прошептала Надежда Ивановна, не отрывая рук от лица. -- Все равно... Я не знаю...
Чекист досадливо передернул плечики и рeзко повернулся.
-- Ах, не знаю? Ну, посмотрим! Взгляд его упал на Лиду, со страхом смотрeвшую на происходящее.
-- Ну, ты, дeвченка? -- Чекист кричал, уже не сдерживаясь. Его лицо перекосилось, он схватил Лиду за плечо и тряс ее. -- Говори, гдe знамя!.. Ну?..
Дeвочка, как зачарованная, смотрeла на его дергающееся лицо и тихо повторила слова старушки:
-- Я... я не знаю.
-- Как это -- не знаю? Ах, ты, щенок! Что тут с тобой -- шутки шутят?
Он медленно отстегнул кобуру нагана и вытащил револьвер.
Словно сразу успокоившись, он тихим угрожающим голосом сказал, поднимая наган к лицу Лиды:
-- Ну? Го-во-ри сей-час же!...
Он все ближе наклонялся над Лидой и все ближе подносил к ея испуганным глазам дуло револьвера.
Дeвочка молчала и, не отрываясь, смотрeла в его глаза, губы ея дрожали...
-- Говори скорeй, -- внезапно рявкнул чекист. -- А 208 то сейчас же, как дохлую собаку, пристрeлю! Ну? Гдe знамя?...
Лида так же спокойно и ровно, как будто во снe, отвeтила:
-- Не знаю...
Потом внезапная блeдность покрыла ея лицо еще больше, глаза закатились, и она упала в обморок.
Чекист рeзким движенiем положил наган в кобуру и длинно выругался...
-- Вот, сукины дeти!... И не напугаешь никак!... Так ничего и не нашли, ребята?...
-- А, может, они успeли в другое мeсто перенести?
-- Все равно наше будет.., Выслeдим!... Нам половики для клуба оченно даже нужны... Ладно, хрeн с ними.. Погодите вы, бeлое отродье... Еще посчитаемся!...
И чекист с комсомольцами ушли.
___
Васю нашли внизу, во дворe, лежащим с крeпко прижатыми к груди руками. При паденiи он попал на какiе-то пустые ящики и сломал себe ногу. Но ни разу не вскрикнул и не застонал...
В атмосферe беззлобных шуток
Перед длинным бeлым зданiем больницы мы сталкиваемся с двумя дeвушками.
-- Ледя, Ледя! здорово! -- прыгает к нам шедшая -- еще почти дeвочка, с румяным лицом и голубыми глазами. -- Вы куда? К Васe?
-- К Васe. Познакомьтесь, дeвчата. Скаутмастор Солоневич, Замeститель Старшаго Скаута.
Дeвушка разом становится серьезной, и ея голубые глаза пытливо всматриваются в мое лицо. Другая -- высокая стройная брюнетка, с веселыми смeлыми глазами и чуть вздернутым носиком, с каким-то профессiональным интересом осматривает мои морскiя нашивки на рукавах, Обe они церемонно салютуют.
-- Это, вот, Тамара -- наш будущiй штурман, а это, вот, Лида -- будущiй адмирал, кусочек героя нашего знамени, умeющая очень во время в обморок падать! 209