Сташеф Кристофер. Волшебник в Мидгарде

   Правда, поскольку Бирин лично следила за тем, как идет работа в новом доме, Алеа могла не опасаться, что Вигран или Силиг попытаются надругаться там над ней. Вскоре Алеа поняла, почему хозяйка отправляет ее спать на сеновал, а не в угол кухни, на кучу золы возле очага.
   И все-таки Алеа никак не могла примириться с выпавшей на ее долю участью. Она не раз срывалась на крик, ругалась на Ялас и Бирин и даже пару раз подняла на них руку. Женщина рослая и крепкая, Алеа легко могла постоять за себя и как следует всыпать обидчицам, но на их испуганные крики прибегали мужчины, и тогда хозяева набрасывались на бедную девушку вчетвером и всласть отводили душу.
   Работу Алеа стремилась выполнять тихо и молча, отчасти потому, что опасалась, как бы боги не покарали ее за строптивость. Но как Алеа ни старалась, как ни сжимала зубы под градом хозяйских ударов, она понимала, что долго не вынесет такую жизнь, просто не сможет ждать, пока наступит еще один день, а за ним другой, полный таких же унижений.
   И тогда девушка решила, что или умрет, или вырвется на свободу.
   Однажды, когда сгустились сумерки, Алеа выскользнула из дома, но на сеновал не полезла, а просто обошла овин и бросилась бегом через двор. Она заставляла себя бежать, несмотря на ломоту и усталость во всем теле, несмотря на боль от побоев. Казалось, будто ветви деревьев вдоль ручья готовы принять ее в свои объятия, и Алеа нырнула в их спасительную тень.
   Там девушка немного умерила бег, тем более что уже совсем стемнело и стало труднее находить дорогу. Затем она какое-то время шла по воде вдоль течения ручья, пока не дошла до леса. Это была первая ночь ее свободы.
   Когда же на востоке начала заниматься заря, Алеа отыскала среди корней древнего дуба нору и проскользнула туда, предварительно набрав пригоршню диких ягод. Вся мокрая, дрожа от холода и усталости, девушка свернулась калачиком и стала молиться о том, чтобы Норны ниспослали ей смерть. Правда, Алеа не забыла и поблагодарить их за то, что родилась на этот свет, причем недалеко от границ Мидгарда. Еще одна ночь — и она покинет его пределы, оказавшись на ничейной земле, пустынной и неприветливой, которая отделяет Мидгард от Етунхейма.
   Алеа понимала, что ей следовало бы покориться воле богов, коль скоро они сплели для нее именно такую нить судьбы, и поэтому, перед тем как уснуть, попросила у них прощения за свою строптивость, надеясь в душе, что Норны простят ее, ведь жить бедной рабыне осталось совсем недолго...
   Появись она на свет дочерью потаскухи — что ж, тогда другое дело. Тогда бы Алеа выросла среди порока и унижений и не знала бы иной доли. Но ведь она родилась любимой дочерью в хорошей семье, и неожиданное падение в бездну унижения и страданий — нет, этого она просто не могла вынести.
   Даже сейчас, несмотря на смертельную усталость, Алеа ощущала, как в душе ее клокочет гнев. Правда, вскоре изнеможение взяло свое, и девушка провалилась в сон.

* * *

   — Теперь мне ни за что не стать девой-воительницей в Валгалле, — горько сказала Алеа, обращаясь к Гару. — Если, конечно, моей душе вообще суждено пережить тело... Тогда меня ждет вечное мучение.
   — Ну, я в это не верю, — возразил Гар. — И позволь мне не согласиться с тем, что боги уготовили тебе столь тяжкую долю.
   Алеа встрепенулась.
   — А что тебе известно о моей судьбе?
   — Ты сильна духом, у тебя есть честь, отвага и мужество, — сказал Гар. — И эти качества совсем не вяжутся с рабским уделом. Ты никогда не покоришься чужой жестокости.
   Алеа в изумлении посмотрела на своего собеседника.
   — Ты хочешь сказать, что Норны сплели для меня иную судьбу?
   — Совершенно верно, — ответил Гар. — И если ты внимательно изучишь те знаки, которые тебе подают боги, то сама все поймешь. До сих пор ты читала плохо.
   — Да нет же! Я старалась! — воскликнула Алеа. — А какую судьбу ты прочел для меня?..
   Во взгляде Гара загорелось восхищение... нет, пожалуй, даже благоговение. Однако, вспыхнув, этот огонь тотчас погас, замаскированный безразличием. Но Алеа почему-то догадалась, что это лишь маска, что на самом деле огонь-то никуда не исчез и не подевался... Это открытие потрясло девушку до глубины души. Тем более что в этом самом огне не было ничего от плотского желания.
   — Я еще тебя плохо знаю, чтобы правильно прочитать твою судьбу, — тихо произнес Гар. — И все же мне кажется, что с твоим мужеством и силой ты могла бы перевернуть весь этот мир... если, конечно, у тебя найдется необходимый для этого рычаг. Тем более что Норны свели тебя с человеком, кто тоже замыслил совершить нечто подобное.
   — Как ты сказал?.. — воскликнула Алеа, не веря собственным ушам. — Перевернуть мир?
   — Ну, если не перевернуть, то хотя бы изменить, — поправился Гар. — Изменить в лучшую строну, чтобы здесь воцарились тишина и спокойствие, чтобы никто не имел права унижать и притеснять других, как эти Вентоды пытались унизить тебя.
   И вновь его взгляд зажегся восхищением, и опять Гар постарался принять равнодушный вид.
   — Можно подумать, ты не знаешь, что угнетателям ни за что не удалось бы сломить тебя, — продолжал он после паузы. — Сколько бы они ни пытались, сколько усилий к этому ни прилагали, они никогда не смогли бы сделать из тебя покорную рабу. Твой дух остался бы не сломленным.
   Алеа смотрела на собеседника, ощущая, как ей становится немного не по себе.
   — Нет, я не такая, — слабо возразила она, — совсем не такая. Я всего лишь слабая женщина.
   — Что значит — «всего лишь»? — спросил ее Гар с лукавой улыбкой. — Любая женщина, как и мужчина, вносит в этот мир что-то новое, особенно, когда она дает жизнь крепким, здоровым детям и затем воспитывает их должным образом.
   Женщина имеет доступ к бездонным глубинам власти над временем, чего нет у мужчины. Тот может лишь мечтать об этом.
   Кто, как не женщина, наделен силой продолжения жизни?
   Силой превращения небытия в бытие?
   Услышав такие речи, Алеа возмутилась и перешла в наступление.
   — Не все женщины колдуньи.
   — Но каждая по-своему волшебница.
   Гар задумался, и на мгновение на его губах заиграла улыбка.
   Алеа почему-то ощутила укол ревности, но тотчас мысленно одернула себя. Какое ей дело до того, какие женщины дарили его своей благосклонностью!..
   Затем Гар вновь посмотрел в ее сторону. Взгляд его снова стал серьезен.
   — Были женщины, которые изменили мир сильнее, чем мужчины. Когда ты говоришь, что не желаешь безропотно сносить унижения, тем самым ты заявляешь о своем праве на уважение к себе, показываешь цельность своей натуры. Человек такой силы духа никогда не станет рабом, ни при каких обстоятельствах. Я скажу больше — никто и никогда.
   При этих словах душа его собеседницы затрепетала. Но Алеа в который раз мысленно приструнила себя.
   — То есть это и будет тем новым, что принесет нам изменившейся мир?
   — Хочется надеяться, — ответил Гар.
   Алеа отвернулась, пытаясь осмыслить услышанное. Вскоре она вновь перевела взгляд на своего собеседника.
   — Но разве мир быстро изменишь?
   — Нет, но главное положить начало переменам, — ответил Гар. — Хотя и на это может уйти вся жизнь. Мне, например, кажется, что и карлики, и гиганты, и рабы имеют между собой нечто общее.
   — Это как? — нахмурилась Алеа и испытующе посмотрела на Гара. — Ты хочешь сказать, что у всех есть причины ненавидеть Мидгард? Только не это!
   — Значит, у тебя нет причин для ненависти? — спокойно спросил Гар.
   — Нет... то есть да — за те страдания, что выпали там на мою долю, а еще больше за те, которые мне пришлось бы испытать, не унеси я оттуда ноги, — задумчиво произнесла Алеа. — Но за что ненавидеть Мидгард гигантам? За что?
   Однако девушка вспомнила, как добры оказались к ней великаны, какое сочувствие они проявили, и тут же устыдилась своих слов.
   — А как быть тем, кто не смог убежать? — напомнил ей Гар. — Как насчет тех, кого поймали и привели обратно?
   — Их примерно наказывают, чтобы другим неповадно было. — Алеа даже вздрогнула, представив себе, какие мучения ожидали несчастных беглецов до конца их дней. А что было бы с ней самой, попади она в руки прежних хозяев?
   Страшно... Лучше вообще об этом не думать!
   — И все-таки, что из того, что они все ненавидят обитателей Мидгарда? Какая им от этого польза? — тем не менее упрямо сказала девушка.
   — Ах вот оно что... какая, значит, польза, — задумчиво повторил Гар. — В этом вся суть. Одно дело кого-то ненавидеть и совсем другое — что-то предпринимать, бороться за свои идеалы...
   Алеа никак не ожидала такого ответа.
   — Что-то предпринять? Но что?
   — Попробовать изменить существующее положение вещей, что же еще, — пожал плечами Гар. — Но для этого карлики, гиганты и рабы должны объединить свои силы.
   — Этого никогда не будет, — категорично заявила Алеа. — Как они вообще могут объединиться? Гиганты живут в Етунхейме, к западу от Мидгарда, карлики — в Нифльхейме, на востоке, на расстоянии в сотни миль! А рабы где-то между ними, и они рассеяны по всему Мидгарду, причем всегда в пределах если не видимости, то слышимости от своего хозяина. Как могут эти три племени договориться между собой? Но даже имейся у них такая возможность, ненависть и подозрительность все равно возьмут свое, перевесят любые доводы разума.
   — Ну, было бы желание, — улыбнулся Гар, словно уже знал все это по собственному опыту. — Правда, я еще не сделал окончательных выводов. Тем не менее уверен, что всегда можно убедить людей в пользе переговоров.
   — Как ты можешь заявлять такое! Ведь ты еще не встречался ни с кем из них! — воскликнула Алеа.
   — Потому и говорю, — спокойно отреагировал Гар. — А пока мне действительно надо все хорошенько узнать, и чем больше, тем лучше. Признаюсь, до этого браться за дело было бы рановато, да и неразумно. И все-таки в глубине души я уверен в том, что, как только познакомлюсь с представителями различных племен поближе, то обязательно найду способ, как их свести вместе.
   Алеа поразилась такой самонадеянности.
   — То есть ты считаешь, что способен сделать все, что захочешь?
   Гар посерьезнел.
   — Нет, конечно. Есть многое, чего мне не по силам совершить, и я это знаю. Это то, что многие люди делают каждый день, даже не задумываясь. Они сами не понимают, какое удовлетворение можно получить от этих повседневных забот.
   И вновь Алеа поразилась услышанному. Лицо ее собеседника стало грустным, и девушка даже устыдилась своей дерзости. Но одновременно с раскаянием ощутила, как внутри нее нарастает какая-то теплая волна, заполняя царившую там до этого, пустоту.
   Неожиданно ей захотелось утешить, по-женски приголубить этого сильного и благородного человека, который почему-то в это мгновение показался ей таким растерянным и беспомощным... такой же игрушкой в руках судьбы, как и она сама.
   Этот душевный порыв всерьез испугал девушку. Алеа мысленно отчитала себя за подобную глупость. Действительно, нечего травить себе душу...
   — Но если я не способен делать простых вещей, — продолжал Гар, — это еще не значит, что я вообще ничего не умею. Разного рода странности удаются мне лучше. Причем какие! Ими я и займусь...
   — И что же ты намерен делать? — спросила Алеа глуховатым от напряжения голосом.
   — Трудно сказать, — пожал плечами Гар. — По крайней мере до тех пор, пока не переговорю с представителями всех трех племен...
   — А что потом? — не унималась девушка. — Допустим, ты поговоришь с ними. Но что делать потом?
   — Это и есть самый главный вопрос.
   С этими словами Гар поднялся на ноги и взвалил на плечи мешок.
   — В конце концов, какой смысл пытаться что-то изменить, когда сам не знаешь, чего хочешь? Ведь верно?
   Алеа тоже встала с места.
   — О каких переменах ты говоришь?
   — Узнать это можно только одним способом, — ответил Гар. — Надо спросить у самих местных обитателей. Я думаю начать с карликов. Согласна?

* * *

   Однажды утром, когда путники устроили привал, Алеа посмотрела на хмурое небо и задумалась.
   — Такое впечатление, будто мы прошагали всего ничего. Уже шесть недель идем на север, так что ночи должны становиться все длиннее.
   — Чем дальше на север, тем ночи короче, — поправил ее Гар. — Мы с тобой прошли более трехсот миль. За это время день увеличился на час или два.
   Алеа перевела взгляд с неба на собеседника.
   — Должно быть, ты немало путешествовал, если знаешь такие вещи.
   В ее голосе прозвучала нотка зависти.
   — Угадала, — кивнул Гар, возясь с костром. — Действительно немало.
   Девушка посмотрела в лицо своему спутнику и неожиданно обратила внимание на его бледность.
   Внезапно Алеа стала понятна причина одиночества Гара, и у нее сжалось сердце. Какое несчастье постигло этого человека? Что вынудило его бросить дом и отправиться скитаться по белу свету?..
   Да все, что угодно... Алеа уже пришла к пониманию очевидной истины — насколько жестоки и как изобретательны в своей жестокости бывают подчас люди.
   — Но если день стал короче, то и людей стало меньше, — тихо заметила она. — Последний раз мы видели отряд из Мидгарда десять дней назад, а гигантов — семь...
   Гар вспомнил, как это случилось.
   Отойдя от Алеа на приличное расстояние, он ловил в ручье рыбу. Вскоре откуда-то из рощи донесся низкий голос. Кто-то окликнул своего товарища.
   В ответ донесся более высокий баритон. Видимо, это великанша перекликалась в лесу со своим отпрыском. И Гар, и Алеа сразу отступили в прибрежные заросли и какое-то время пережидали, пока голоса не умолкнут. Лишь когда стало совсем тихо, они крадучись вышли из укрытия.
   — Да, последнее время было спокойно, — согласился Гар. — Может, нам теперь стоит идти днем.
   От его слов в душу Алеа закралась тревога, смешанная с каким-то детским восторгом. Наверное, интересно идти и видеть, как на ладони, весь мир, а не жалкие несколько ярдов впереди себя... А если им повстречается враг?
   Осторожность взяла верх.
   — Лучше не стоит, вокруг полно диких собак и кабанов.
   — Ну, собаки могут выследить нас и ночью, — напомнил ей Гар.
   — А охотники? — нахмурилась Алеа. — Нам попались лишь три отряда, но, к счастью, никто даже не взглянул в нашу сторону.
   — Наверное, думали о чем-то о своем...
   Алеа подозрительно покосилась на своего собеседника. Откуда у него такой легкомысленный, такой игривый тон? Разве он может заглянуть в мысли других людей? Откуда ему известно, что творится у них в голове? Но Алеа промолчала.
   — Ты хочешь сказать, что, если отряд из Мидгарда зашел так далеко на север, это не из-за нас?
   — Думаю, нет, — кивнул Гар. — Пойми меня правильно — это еще не значит, что нам нечего опасаться. Наоборот, мы должны действовать с удвоенной осторожностью. Особенно сейчас, когда ночь сократилась до четырех часов и мы будем вынуждены идти и днем...
   — Верно, — согласилась Алеа. — А спать придется вместе с солнцем.
   — Мы постепенно перейдем на новый режим дня, — уточнил Гар. — Если судить по звездам, то мы бодрствовали шесть часов, так что сейчас вполне можем вздремнуть часок-другой, а затем будем двигаться до полудня. В полдень сделаем привал и как следует выспимся.
   — Что ж, план действительно неплохой, — согласилась Алеа, — а завтра отправимся в путь как можно раньше.
   Какое-то время они отдыхали, затем слегка перекусили и вновь отправились в дорогу.
   Но не успели путники прошагать и нескольких миль, как им навстречу попался отряд гигантов.

Глава 9

   Они шли ровно в ряд, и их было восемь.
   У каждого из гигантов в придачу к привязанному к поясу топору имелись еще лук со стрелами или копье.
   Двое держали на плечах длинный шест, на котором болталась бычья туша.
   Алеа дернула Гара за рукав.
   — Бежим!..
   — Не бойся, сейчас мы с тобой зашли уже достаточно далеко на север. Нас вряд ли примут за шпионов, — успокоил девушку Гар. — Ведь, если я не ошибаюсь, мы уже в Северной Стране...
   Алеа остановилась как вкопанная.
   — Если мы действительно прошли более трехсот миль, то так оно и есть.
   Правда, Алеа еще не была в этом до конца уверена. Единственное, что она знала наверняка, так это что граница Мидгарда пролегает где-то в трехстах милях на север от ее родной деревни.
   — Мы ведь и раньше встречались с гигантами, и они не выказывали враждебности — по крайней мере до тех пор, пока мы сами держались мирно. Но ты права. Возможно, тебе действительно разумнее будет притаиться и не попадаться им на глаза...
   Сказав это, Гар направился в сторону великанов.
   Алеа рассердилась не на шутку. Несколько секунд она смотрела своему спутнику в спину, словно пытаясь пронзить его взглядом. Как он посмел вести себя с ней, как с ребенком!..
   Девушка бросилась вдогонку за Гаром, а когда нагнала, воскликнула:
   — Если ты их не боишься, то мне они и подавно не страшны!..
   Гар посмотрел на нее полным восхищения взглядом, и ее обиды как не бывало.
   — А куражу тебе не занимать! Знаешь, это не то же самое, что просто не бояться...
   Алеа на всякий случай смерила его презрительным взглядом, поскольку точно не знала, как расценивать подобные слова — то ли как комплимент, то ли как упрек.
   — А ты, кажется, уверен, что нам они не страшны!
   — Я бы не сказал, — возразил Гар. — Но, если судить по тому, что ты мне рассказывала о Северной Стране, то смею предполагать, что у них нет оснований для враждебности.
   — Значит, если они на нас все-таки нападут, виновата буду я?
   — Ни в коем случае. Ответственность за все несу я, — улыбнулся Гар. — Ведь ты, в отличие от меня, никогда не совершала глупостей.
   И вновь Алеа мысленно одернула себя, хотя ее так и подмывало сказать какую-нибудь колкость. А еще девушке не хотелось, чтобы ее спутник понял, как ей страшно. Ведь кто знает, что на уме у этих гигантов!..
   Боги свидетели, это были настоящие исполины!
   Как только великаны увидели, что им навстречу из зарослей вышли люди, они остановились и положили свою ношу на землю. Никто не схватился за топор, хотя рука каждого из великанов легла на пояс рядом с рукояткой. Луки они перетянули со спины на грудь.
   — Привет! — произнес Гар, имитируя акцент, с которым говорили гиганты, и поднял руку в приветственном жесте. — Да будет ваш путь ровен и гладок!
   — Да будет твой путь мягок! — отозвалась великанша, которая шла в первом ряду. По ее седым волосам и морщинистому лицу путники поняли, что она здесь самая старшая. — Куда держите путь, странники?
   — В Нифльхейм, — ответил Гар. — Мы не отважились идти туда через Мидгард. Меня зовут Гар, мою спутницу — Алеа.
   Алеа смотрела на великанов, и удивлению ее не было предела. Где это видано, чтобы женщина говорила от имени охотников?
   — Скажите, мы уже вступили в пределы Северной Страны?
   — Вступили, — нахмурилась великанша. — Но неужели ты этого сам не понял?
   — А я здесь раньше никогда не был. Мы шли, ожидая, куда приведет нас сердце и то немногое, что нам известно, — пояснил Гар. — Что нас ждет впереди?
   — Болота, перелески и большая река, — ответила великанша.
   — На расстоянии дня пути отсюда есть удобный брод, — заметил один из охотников.
   — Но будьте осторожны. Неподалеку мы слышали лай диких собак, — добавила женщина помоложе. — Правда, к нам они не приблизились.
   — Неудивительно, — пробормотал Гар.
   — А почему вы не отважились идти через Мидгард? — поинтересовалась старшая. — Или вы отщепенцы?
   — Что ж, нас можно причислить и к ним, — осторожно ответил Гар. — Вообще-то, если признаться честно, мы беглые рабы, и назад нам пути нет.
   — Понятно, для Мидгарда вы слишком высокого роста, — кивнула великанша. — Мы об этом наслышаны. Но для нас вы мало чем отличаетесь от других обитателей Мидгарда. Хотя, насколько мне известно, там у вас даже несколько лишних дюймов роста могут доставить человеку массу неприятностей.
   — Что верно, то верно, — прошептала Алеа.
   Великанша пристально посмотрела в ее сторону и нахмурилась. От взгляда исполинской охотницы бедняжке стало не по себе.
   — Что ты сказала, милая девушка?
   — Я сказала — что верно, то верно, — произнесла Алеа уже громче и добавила:
   — Кстати, я вам не «девушка», а вполне взрослая женщина.
   — Полегче, — шепотом одернул ее Гар. — Следи за собой, будь осторожна!
   Но великанша, похоже, решила, что бестактность допустила она сама.
   — Прошу простить меня, молодая женщина. Для нас все обитатели Мидгарда одинаковы, — произнесла она извиняющимся тоном. — Ты же еще молода, вот я и не сумела определить, сколько тебе лет — пятнадцать или тридцать.
   Никак не ожидая такой учтивости от старшей по возрасту и положению женщины, Алеа от изумления вытаращила глаза.
   — Скажи хоть что-что в ответ, — прошипел Гар и довольно сильно пихнул свою спутницу локтем в бок.
   Это привело ее в чувство.
   — О, простите мне мою резкость, Ваше Старейшество, и примите благодарность за вашу учтивость.
   — Можешь называть меня по имени — Риара. По твоим словам я делаю вывод, что ты не привыкла к учтивому обращению.
   — Нет, не привыкла, — призналась Алеа.
   В следующую секунду она бросила на Гара быстрый взгляд и поправилась:
   — Кроме как с его стороны. Кстати, его зовут Гар, а меня Алеа...
   Гара слова девушки приятно удивили.
   Он уже хотел сказать гигантам что-нибудь вежливое, но великанша заговорила первой:
   — Приятно было с вами встретиться, Гар и Алеа...
   Ее лицо озарилось улыбкой, но потом она добавила:
   — Но скажите, что заставило вас держать путь в Нифльхейм?
   Видимо, осторожность взяла верх.
   — Нам уже случалось разговаривать с гигантами, — произнес Гар. — И нам показалось, что все, что рассказывают жители Мидгарда своим детям о вашем народе, — чистой воды вымысел. Мы решили, что обязательно надо пообщаться и с карликами тоже, чтобы выяснить, насколько правдиво то, что говорят о них...
   — Мы не слыхали этих рассказов и не можем судить о том, насколько они правдивы, — нахмурилась великанша.
   — Впрочем, с карликами мы знакомы, — заметил один из охотников. — Они такой же народ, как и мы, хотя их обычаи и привычки не похожи на наши.
   — По-моему, вы правы, что хотите во всем убедиться сами, — добавил другой. — Хотя я бы посоветовал вам быть осторожными. Карлики вряд ли примут вас с распростертыми объятиями.
   — Но почему? — удивился Гар, но потом, поразмыслив, добавил:
   — Впрочем, в этих словах есть доля истины. Ведь коротышкам, как и вам, приходилось не раз сражаться с Мидгардом.
   — Ты как-то чудно рассуждаешь, словно родом не из Мидгарда.
   Старшая охотница покосилась на Гара с некоторым подозрением.
   — Это потому, что он старается подражать вашему говору, — заступилась за друга Алеа.
   — Алеа права, — признался Гар, — но это из уважения к вам...
   — Наверно, опасался, что мы вас не правильно поймем? — лукаво улыбнулась седовласая великанша. — Можешь говорить на родном тебе наречии.
   — Что ж, если вы настаиваете, — произнес Гар уже без акцента. — Теперь вы меня понимаете?
   — Да, но все равно речь твоя не похожа на речь жителя Мидгарда, — сказала женщина. — Даже твоя спутница говорит по-другому.
   — Это потому, что я из дальних краев, — пояснил Гар и не погрешил против истины. — Я пришел в Мидгард как друг, но меня тотчас попытались поставить на колени и сделать из меня раба.
   Алеа не поверила собственным ушам.
   — Похоже, что твоя спутница слышит об этом впервые, — заметила великанша.
   — Я не стал ей этого говорить, — пожал плечами Гар. — Она и без того хлебнула лиха.
   — А я спросила, — кивнула великанша. — Получается, что ты либо был в полном неведении относительно нравов Мидгарда, либо вел себя как круглый дурак.
   — Скорее всего последнее, — согласился Гар. — Ведь мне почему-то кажется, что гиганты, карлики и жители Мидгарда могли бы найти общий язык и жить в мире.
   В ответ на его слова гиганты разразились громогласным хохотом, который путники буквально ощутили кожей.
   Отсмеявшись, Риара смахнула с глаз слезы.
   — Да, ты и вправду глуп, — сказала она. — Мы, великаны, еще могли бы жить в мире и согласии с карликами, но ведь Мидгард ни за что не прекратит свои вылазки против нас. Пойми меня правильно. Будь у них такая возможность, они бы уже давно поработили весь Нифльхейм!..
   — Полностью согласен, — заверил Гар. — Но и вы были бы не прочь завоевать весь Мидгард, нет?
   Смешки тотчас стихли, как по команде.
   — Это не в наших правилах, — пророкотал кто-то из мужчин.
   — Даже будь у нас такие намерения, ничего не удалось бы — Мидгард превосходит нас численно, — добавила Риара.
   В глазах Гара обозначилось сомнение, но Риара продолжала.
   — Ты и впрямь издалека, если так мало знаешь о Мидгарде! Да и о нас тоже... Пойдемте же с нами, путники, если вам хочется идти и дальше. Глядишь, проведете ночь-другую, имея вместо звездного неба настоящую крышу над головой. К тому же вам пора побольше узнать о нас, Етунах.
   Алеа уставилась на Риару в явном замешательстве, а затем на всякий случай спряталась за спину Гара.
   Магнус лишь слегка удивился.
   — Мы сочтем ваше приглашение за честь, добрая женщина. Но неужели вы не боитесь принимать у себя тех, кто пришел из Мидгарда?