Кристофер Сташеф
Волшебник в Мидгарде
(Волшебник-бродяга — 7)
Глава 1
Магнус шагал по дороге.
Помахивая в такт шагам дубинкой, он изучал окружавший пейзаж, сильно смахивающий на пестрое лоскутное одеяло, «сшитое» из аккуратных зеленых и золотистых квадратиков полей, перемежавшихся красными пятнами — в зависимости от того, какая сельскохозяйственная культура тут выращивалась.
Местные земледельцы, кстати, как Магнус заметил еще с орбиты, были либо чересчур высокими, шести с половиной футов роста или даже выше, либо, наоборот, совсем низкорослыми — менее пяти футов.
На полях копошились и ребятишки — кто-то, подобно взрослым, разрыхлял землю мотыгой, кто-то беззаботно бегал друг с другом наперегонки. Если бы дети не играли, Магнус точно принял бы их за взрослых карликов. Во всяком случае, ему пришлось повнимательнее присмотреться к аборигенам, чтобы понять, кто же такие эти коротышки — низенькие взрослые или обычные дети. Все они без исключения были одеты в поношенные, латаные-перелатаные рубахи серого или желтовато-коричневого цвета. Одеяния некоторых когда-то явно имели другой оттенок, однако были настолько заношенными, что смотрелись такими же грязно-серыми, что и у других.
Магнус продолжал внимательно разглядывать земледельцев.
Внезапно некто — видимо, надсмотрщик — резко прикрикнул на одного из верзил и недвусмысленно помахал дубинкой.
Великан униженно поклонился и с еще большим усердием продолжил работать мотыгой.
Увиденное привело Магнуса в немалую ярость. Плохо уже одно то, что людям приходится бояться друг друга, но еще хуже, когда раб, такой рослый и сильный, вынужден беспрекословно повиноваться тому, кто вовсе не равен ему по силам, сойдись они в честном поединке!
Магнус поспешил напомнить себе, что это всего лишь его собственное предубеждение, что он сейчас мысленно ставит себя на место этих людей, забыв о том, что в нем самом росту не менее семи футов.
Неожиданно что-то хрустко ударило ему в висок.
Боль молнией пронзила голову. Магнус споткнулся и рухнул на колени, чувствуя, что все плывет перед глазами, упрекая себя за то, что так непростительно расслабился, совершенно утратив бдительность.
Тем не менее чисто инстинктивно он успел перехватить дубинку и поставить блок. Магнус даже не увидел и тем более не услышал приближения противника! Непростительная неосторожность!.. В следующее мгновение на него обрушился удар еще одной дубинки, однако на этот раз он вовремя отреагировал и сумел отразить выпад коварного неприятеля.
В ту же секунду Магнус получил удар кулаком прямо в лицо — удар, от которого голова резко откинулась назад.
Зуботычина стала последней каплей, переполнившей чашу терпения. В крови Магнуса разом вскипела безумная ярость.
Издав злобный рык, он пружинисто вскочил на ноги. Окружающий мир по-прежнему сохранял слегка размытые очертания, и Магнус нанес удар дубинкой почти вслепую.
Попал!..
Кто-то вскрикнул от боли. Голова Магнуса мгновенно прояснилась. Он живо принял боевую стойку, готовый в любую секунду нанести врагу очередной удар.
Нападавших оказалось около десятка — они незаметно, прямо-таки по-кошачьи подкрались к нему сзади. Все до единого пяти с половиной футов ростом, все с одинаково мрачным выражением на суровых лицах; все как один одеты в рубахи и ярких расцветок штаны-лосины; все вооружены дубинками разной длины. За ними маячила вооруженная мечами троица воинов; у двоих в руках были боевые луки.
Их намерения Магнус уяснил для себя по наличию оружия — схватить и пленить его, чужака, а если обзавестись рослым, мускулистым рабом им все-таки не удастся — убить незваного пришельца.
Человек пять-шесть двинулись вперед, угрожающе размахивая дубинками. Магнус хорошенько врезал своей верной палицей сначала одному, затем второму, третьему; однако вскоре сам получил пару ударов по плечам и один — весьма чувствительный и увесистый — по голове. Окружающий мир снова утратил привычную резкость и стал медленно куда-то уплывать; из неведомых глубин естества поднялась было паника — правда, пока еще легкая, — и Магнус понял, что уже теперь-то имеет полное право подключить свою активную биоэнергетику.
Он тут же направил на врагов поток первобытных, ничем не разбавленных эмоций — парализующий любого недруга животный страх — и, как бейсбольной битой, принялся орудовать надежной своей спутницей — дубинкой. Одному из нападавших Магнус угодил по ребрам, опрокинув его на соседа.
Оба упали на землю, свалив с ног заодно и третьего. Остальные с криками бросились наутек.
Но в следующий миг резкая боль обожгла Магнусу затылок. Ему показалось, что черепная коробка содрогнулась от оглушительного грохота. Падая, он успел осознать, что один из нападавших оказался человеком явно не робкого десятка, коль сумел-таки не позволить неосознанному страху взять над собой верх. И Магнус погрузился во тьму.
Гиганты встретили их ответным рыком и ударами четырехгранных дубинок — стальных, судя по тому, как легко отскакивали от них боевые топоры викингов. Великаны сражались, стоя спина к спине. Их боевые топоры сверкали как молнии, отражая по три неприятельских удара сразу и обрушиваясь на людей, которые были на две-три головы ниже. Однако даже свой малый рост викинги обратили в преимущество. Они находили уязвимые места в защите великанов и наносили им безжалостные удары по ногам. То один, то другой исполин терял равновесие и грузно валился на землю. Викинги тут же проворно набрасывались на своих долговязых противников, осыпая их градом немилосердных ударов. Прежде чем великаны успевали прийти на помощь своим упавшим товарищам, викинги с хрустом разрубали рогатые шлемы своих противников.
Совершенно неожиданно бой прекратился. Викинги бросились врассыпную, явно стремясь как можно скорее унести ноги. Несколько великанов с ревом устремились было за ними, однако товарищи мигом вернули их на место.
— Гиганты уже не раз попадались на эту уловку — преследовали викингов до тех пор, пока не попадали в засаду, — высказал вслух предположение Магнус, наблюдая за происходящим на экране бортовой телеаппаратуры.
— Несомненно, — прозвучал из громкоговорителей, спрятанных глубоко в недрах космического корабля, чей-то немного глуховатый голос. — Подозреваю, что так называемые викинги заманили бы великанов куда-нибудь в болото, где те сделались бы легкой добычей для копий и стрел.
— Или привели бы их в лес, где тоже полным-полно копейщиков, — одобрительно кивнул головой Магнус. — Великаны уже успели кое-чему научиться. Они все-таки держатся строем.
Судя по изображению на экране, воины действительно были готовы к тому, что недоростки-викинги могут в любую минуту вернуться. Губы их беззвучно шевелились — они что-то кричали друг другу, однако Магнус, вполне естественно, не мог услышать их.
— Интересно, они говорят на стандартном земном наречии? — произнес он.
— Можно отправить на поверхность зонд с микрофоном, — предложил его невидимый собеседник.
— Ты же знаешь, Геркаймер, я не настолько богат, — отозвался Магнус.
Геркаймер — это имя Магнус дал бортовому компьютеру и, таким образом, всему космическому кораблю. Геркаймер управлял кораблем, контролировал его систему жизнеобеспечения, готовил пищу и, что важнее всего, хранил в своем «черепе» невероятное количество фактов, имен и событий.
— Достаточно того, что я вижу, — произнес Магнус, обращаясь к компьютеру. — Меня, честно говоря, изумляет, насколько хорошо электронный телескоп передает изображение с поверхности планеты. Даже с расстояния в двадцать тысяч миль он показывает лица людей крупным планом!
В атласе освоенных звездных миров эта планета значилась как Зигфрид. Уже само название планеты вызвало у Магнуса жгучий интерес, пробудило желание немедленно приступить к ее исследованию.
В архивах обнаружилось упоминание об экспедиции на Зигфрид. Там содержались сведения о том, в каком направлении предполагалось начать поиски обитаемого мира, но не было сказано, где все-таки исследователи приземлились и удалось ли им вообще выжить на этой планете. Так что экспедиция вызывала несомненный интерес.
— Звучит впечатляюще, — бесстрастно отозвался Геркаймер. Будучи компьютером, бездушной машиной, на самом деле он никак не мог быть впечатлен или поражен. — Однако использование микрофона при таком огромном расстоянии абсолютно исключено.
— В этом нет никакой необходимости — тем более что мы рассчитываем лишь на сведения самого общего характера.
Гигантам пришлось долго дожидаться окончательного отступления викингов. Даже когда последний из них скрылся из виду, половина великанов продолжала настороженно смотреть им вслед. Другая половина занялась ранеными.
— Как ты думаешь, среди великанов есть женщины? — спросил Магнус.
— Вероятность подобного не исключается, — последовал ответ Геркаймера. — Однако сказать наверняка трудно. У всех поверх рубах надеты доспехи.
— Зато у некоторых отсутствуют бороды, — заметил Магнус. — У этих же «некоторых» грудные пластины доспехов выдаются вперед намного больше, чем у бородачей.
— Возможно, — вынужден был признать компьютер. — Однако довольно странно, что мужчины рискнули взять с собой женщин.
— А что делать, если людей отчаянно не хватает? — хмыкнул Магнус. — Кроме того, они такого огромного роста и телосложения, что каждый стоит трех викингов. Ну да, конечно, ведь викинги нападают вчетвером на одного великана.
— Твое предположение следует считать гипотезой, нуждающейся в более подробном исследовании, — предупредил его Геркаймер. — Нам требуется дополнительная информация.
— Как все-таки странно выглядят эти гиганты...
Магнусу в голову не приходило никакого другого названия для этих необычных великанов. Они были в два раза выше викингов и раз в пять массивнее. Ноги достигали двух футов в обхвате, руки — более фута. Ширина бедер составляла около четырех футов, плеч — около пяти.
— Они слишком широки в плечах и грузны. У них пропорции карликов.
— Может, так оно и есть, — предположил Геркаймер. — У нас отсутствует эталон для сравнения.
— Верно, — признал Магнус. — Думается, что викинги по своим габаритам похожи на обычных людей — в них около пяти-шести футов роста. Если так, то рост великанов составляет около девяти футов — в среднем. Толстые, мощные ноги им нужны для того, чтобы выдерживать огромный вес, соответствующий столь высокому росту.
— И все же это лишь наши предположения, — напомнил компьютер. — Впрочем, как знать, а вдруг те, кого мы называем викингами, имеют всего пару футов роста...
— Не исключено, — снова признал Магнус. — Однако у них пропорции нормальных людей. Будь они лилипутами, у них было бы более хрупкое телосложение. Поэтому готов спорить на что угодно, что викинги — люди нормального роста. И кстати... да-да, точно, я теперь знаю наверняка — на самом деле никакие они не викинги.
Викинги из далекого земного прошлого были жителями Скандинавии, которые отправлялись пограбить в соседние богатые страны. Однако не надо забывать, что подавляющее количество норвежцев, шведов и датчан большую часть времени оставались дома и занимались сельским хозяйством. Лишь отправляясь на войну, они надевали такие же доспехи и брались за такое же оружие и щиты, что и викинги.
— Они одеты как средневековые скандинавы, — сказал Геркаймер. — А у большинства людей рогатые шлемы, бороды и боевые топоры ассоциируются именно с викингами.
— Согласен. Можно подумать, что они только что сошли с экрана, из какого-нибудь эпического кинополотна о Средневековье, — заметил Магнус. — Конечно, дома они скорее всего обычные землепашцы, ремесленники и торговцы, а вовсе не наводящие ужас пираты. Их просто призвали на войну.
Ничего, что свидетельствовало бы о наличии моря, здесь не было — за исключением береговой линии в сотнях миль к югу. Обжитой оказалась лишь центральная часть небольшого континента, остальное его пространство представляло собой безжизненную пустыню или тундру. Недавняя битва произошла на восточной границе суши. Это давало основание предполагать, что горная цепь на картографическом изображении перед глазами Магнуса действительно являлась границей.
— Уменьши изображение! — скомандовал он компьютеру.
Когда картинка с гигантами на экране уменьшилась, в поле зрения снова вернулись викинги. Они находились уже далеко от подножия холмов, где произошло недавнее сражение. Рогатые воины торопливо шли через заливные луга и болота, неся на себе убитых и раненых.
— Похоже, горы являются границей, — заявил Геркаймер. — Напрашивается вывод о том, что это родина великанов.
Гиганты двигались на восток. Наконец они нарушили строй и извлекли откуда-то носилки, на которые положили погибших товарищей.
— У подножия последних холмов, в самом начале равнины, у них должны быть разведчики. Очевидно, каким-то образом они подают воинам сигналы, — предположил Магнус. — Сколько человек погибло в этом сражении, Геркаймер?
— Девяносто восемь с обеих сторон, — отозвался компьютер. — Судя по тяжести полученных ранений, в течение нескольких ближайших дней от ран умрут еще шестнадцать человек.
Магнус нахмурился — радость открытия омрачила печальная тень смерти.
— Интересно, часто у них происходят такие сражения?
— За час поиска мы обнаружили только одно, — ответил Геркаймер. — Анализ вероятности событий свидетельствует о том, что подобные стычки имеют практически непрерывный характер.
— Да, — огорченно произнес Магнус. — Будь они редки, вряд ли мы смогли стать случайными свидетелями того, что сегодня увидели. Похоже, здешние войны ограничиваются именно такими сражениями...
Боль волной пробежала по всему телу, и Магнус погрузился в небытие.
Сознание вернулось к нему в виде жуткой головной боли.
Затем бок словно пронзило молнией, и он услышал чей-то грубый окрик:
— Встать! Быстро! Я вижу, что ты жив! Поднимайся!
Несмотря на жуткий акцент, Магнус все-таки узнал стандартное земное наречие. Это было плохо — если язык практически не изменился, значит, правительство планеты антигуманное, жестокое и непроходимо консервативное...
Магнус попытался встать на ноги, однако от напряжения его голову от виска до виска пронзила молния жгучей боли. Он со стоном свалился на землю.
Наверняка сотрясение мозга...
Острая боль снова вонзилась занозой в висок. Все тот же голос рявкнул:
— Встать, я сказал! Клянусь Великим Локи, я заставлю тебя подняться! Вставай, или я убью тебя!..
Гнев взял верх над болью, и Магнус огромным усилием воли открыл глаза. Свет впился в мозг безжалостными иглами.
Магнус крепко зажмурился, перекатился на бок, пытаясь не думать о боли и подавить подступившую к горлу тошноту. Затем, чуть приоткрыв глаза, посмотрел на своего мучителя.
Тот возвышался над ним, держа в руке деревянную, длиной примерно в ярд, палку с острым металлическим наконечником.
Черт побери! Да это же у него пастушеский посох!
— Встать! — снова взревел незнакомец. — Живо! И в поле! Быстро! — Он снова посохом уколол Магнуса. — Это тебе за твою заносчивость, а то разгуливает, понимаешь, по дороге ясным днем, будто бы настоящий человек! В поле отправляйся, недовеликан паршивый, да знай впредь свое место!
Недовеликан? Что за чушь!.. — мелькнула мысль в гудящей от боли голове Магнуса. Потом он вспомнил то, что уже видел — раньше, с орбиты, с борта старого доброго Геркаймера, в недрах которого всегда так безопасно и спокойно!..
— И здесь, и там... то же самое!
— Что именно? — поинтересовался компьютер.
Его оскорбленный тон был скорее всего плодом Магнусова воображения: Геркаймер не способен испытывать эмоции: машина — она и есть машина, железяка, что с нее взять.
— Это некая разновидность рабства, — отозвался Магнус. — На каждом снимке, изображающем работающих людей, тяжелую работу делают самые большие и самые маленькие.
— Вполне естественно, что те, кто сильнее, выполняют более тяжелую работу, — заметил компьютер.
— Она не всегда тяжелая, — принялся перебирать фотографии Магнус. — Люди валят лес, добывают воду, чистят свинарники и все такое прочее. Женщины среднего роста кормят цыплят, подметают ступеньки крыльца, возятся с садовыми деревьями. Мужчины тех же средних размеров также мастерят бочки, перевозят грузы на повозках, изготавливают в кузницах разную металлическую утварь — то есть занимаются обычными ремеслами. А вот большие и маленькие занимаются только неквалифицированным, примитивным трудом. В то же время немалое количество мужчин среднего роста с дубинками в руках надзирают над тем, как они работают.
Компьютер какое-то время хранил молчание, затем произнес:
— Я сопоставил все сделанные нами фотографии, включая крупные планы тех снимков, которые мы еще не успели подробно изучить. Твой анализ верен.
— Значит, это все-таки разновидность рабства? Или кастовая система? — Магнус покачал головой. — Нам нужна дополнительная информация.
Какой же он все-таки глупец! Оставить уютный, безопасный космический корабль просто из-за мысли о том, что обитатели этой планеты подвергаются угнетению!..
Последовал еще укол остроконечной палки, сопровождаемый злобным рыком негодяя-надсмотрщика.
— Вставай, урод! Или я изобью тебя до полусмерти! Поднимайся!
Магнуса едва не захлестнула волна гнева. Да, этих людей точно угнетают, и его, Магнуса, неприятное положение — явное тому подтверждение. Однако он подавил в себе закипающую ярость и поднялся на ноги.
Исключительно по великому невезению и собственной глупости он оказался в ситуации, идеально подходящей для того, чтобы хорошо понять страдания этих людей и понаблюдать за жизнью общества изнутри... Он мог бы играть роль покорного, безропотного раба до тех пор, пока не получит четкое представление о том, что происходит на планете. А затем бежать из рабства — в этом у Магнуса не имелось никаких сомнений.
Человеку, наделенному телепатическими способностями, ничего не стоит погрузить стражников в состояние сна.
Хотя он бы мог прямо сейчас заставить этого изверга-надсмотрщика прекратить побои.
Тут Магнус с удивлением заметил, что и сам одет, подобно другим рабам, в поношенную серую рубаху и совершенно затертые штаны.
— Что вы сделали с моей одеждой?!
— Отдал тому, кто более достоин носить ее, — прорычал надсмотрщик. — Жена подрежет ему твою одежонку по росту, так что не бойся, не пропадут твои наряды! Недовеликанам незачем носить такую красоту.
Красоту?.. И плащ, и рубаха были сделаны из плотной грубой шерсти — хорошая добротная одежда, пригодная лишь для повседневной носки, для путешествий. Однако сапоги, намеренно разношенные до такой степени, чтобы не бросаться в глаза своей новизной, были прочными и не пропускали влаги.
Теперь же на ногах Магнуса красовались сандалии, вернее то, что осталось от них, — жалкое подобие обуви.
— Я — Кавса, надсмотрщик стюарда Вульфсона, — прорычал коротышка. — Тебе, увалень, еще представится хорошая возможность надолго запомнить мое имя и мою верную помощницу-дубинку! А теперь давай пошевеливайся, а не то пожалеешь, что ты еще жив!
Магнуса так и подмывало обдать злодея волной боли такой же силы, какую он испытал только что сам. Однако он был не вполне уверен в том, что его телепатические возможности смогут проявиться ранее, чем исчезнут последние признаки сотрясения мозга.
Он отвернулся и заковылял в сторону поля, по-прежнему испытывая тошноту и головокружение. В следующую секунду Магнус получил болезненный удар палкой под колени и с криком упал на землю.
— Что нужно отвечать, когда к тебе обращается надсмотрщик? Ну-ка, ублюдок, отвечай! — рявкнул Кавса.
— Моя мать не учила меня говорить что-либо подобное, — простонал Магнус.
В следующую секунду на его ягодицы обрушился новый удар.
Магнус с трудом удержался от того, чтобы не заорать от боли.
— Повторяй за мной: «Слушаюсь, господин!» — взревел Кавса. — Кончай умничать, падаль! И не важно, что я говорю — ты всегда должен говорить: «Слушаюсь, господин!» Теперь ты понял?!
— Вроде, — откликнулся Магнус.
Последовал еще один удар по ягодицам.
— Что-о-о?!
Магнус приготовился к самому худшему и напомнил себе о том, что ему необходимо получше разобраться в этом жестоком, безжалостном мире, лучше узнать обитателей этой планеты, понять, почему здесь люди так сурово угнетают своих собратьев и по какому принципу здешних жителей делят на свободных и на рабов.
— Слушаюсь, господин!
Магнус с трудом выдавил из себя эти два слова.
— То-то! Уже лучше! Давай двигай в поле и принимайся за прополку!
Магнус еще раз попытался подняться на ноги, однако тело все еще не полностью повиновалось ему.
— А-а-а, не можешь подняться? — пропел надсмотрщик. — Тогда давай ползи! Это напомнит тебе еще раз о том, что ты настоящий червяк!
Магнус тут же внушил себе, что рабам необходимо сострадание, которое способно возникнуть лишь из коллективного страдания, и пополз в сторону поля. Остальные рабы искоса посмотрели на него, затем быстро отвели взгляды в сторону.
— Ну, теперь ты настолько близко припал к земле, что тебе, пожалуй, не нужна и мотыга! — насмешливо произнес Кавса. — Копай землю руками!
Под злым взглядом надсмотрщика Магнус вырвал из земли несколько пригоршней сорной травы, затем неуклюже побрел вдоль межи, часто при этом оглядываясь.
Низенький человечек на соседней борозде произнес уголком рта, стараясь при этом не смотреть на Магнуса:
— Чего это тебя угораздило разгуливать по дороге в ясный день в одежде вольного человека, а?
— Я не здешний, я из далеких краев, — ответил ему Магнус. — Очень и очень далеких. Я не знал, что так нельзя.
— Откуда ты, говоришь? Из Северной Страны? — Человек удивленно поднял глаза вверх, затем вспомнил о том, что надсмотрщик находится совсем рядом, и снова обратил взгляд себе под ноги. — Тогда твои родители, должно быть, были рабами, которым посчастливилось бежать. Они должны были рассказать тебе о том, как здесь живут. Я думал, что все знают, каковы порядки в Мидгарде!
— А я родом из еще более далеких краев, — сообщил своему новому знакомому Магнус, хорошо запомнив только что произнесенное название незнакомой страны.
Мидгард?
Что-то такое из глубокой истории, и вроде действительно связано с викингами в рогатых шлемах?..
Незнакомец снова посмотрел на Магнуса, и опять недолго — не более секунды. Затем, продолжая разглядывать наконечник своей мотыги, пробормотал:
— Я не знал, что есть люди из таких далеких стран.
— Я самый настоящий человек из такой далекой страны, — заверил его Магнус. — Я просто не знал, куда попал.
Последние слова, по мнению Магнуса, были самой что ни на есть святой истинной правдой. По меньшей мере он ведь сам ожидал увидеть карликов. Он уже видел их на снимках, сделанных с планетарной орбиты после того, как они с Геркаймером исследовали восточную границу Мидгарда.
— Начинаю ускорение! — сообщил компьютер, однако искусственная гравитация на космическом корабле была смоделирована настолько превосходно, что Магнус совершенно не почувствовал увеличения скорости. — Будем попутно исследовать и северную границу?
— Не имеет смысла, — ответил Магнус. — Судя по фотографиям, это практически безжизненная пустыня со всего лишь несколькими маленькими поселениями.
Магнус снова посмотрел на лежавшие перед ним фотографии — аэрофотоснимки единственного обитаемого континента планеты. Некоторые были большого формата, другие — совсем маленького. Одни изображали всю поверхность планеты, другие — отдельные поселения, третьи — крупные планы нескольких обитателей планеты.
— Хижины-мазанки, соломенные крыши, деревянные колеса повозок, одежда скромная — ограничивается рубахами и облегающими штанами-лосинами у мужчин, блузками и юбками у женщин, плащами с капюшонами у тех и других... Да-да, все это сильно напоминает Скандинавию Средних веков.
— Неужели? — откликнулся Геркаймер.
— Определенно. Кто-то решил сымитировать обстановку Средневековья, но оказался не слишком ярым приверженцем исторической точности.
Магнус никак не мог отделаться от ощущения, что столкнулся с какой-то масштабной инсценировкой, и все это всего лишь огромных размеров декорация.
— Мы приблизились к линии заката, — сообщил Геркаймер.
— Отлично. — Магнус отвернулся от экранов. — Там есть какая-нибудь природная граница?
Помахивая в такт шагам дубинкой, он изучал окружавший пейзаж, сильно смахивающий на пестрое лоскутное одеяло, «сшитое» из аккуратных зеленых и золотистых квадратиков полей, перемежавшихся красными пятнами — в зависимости от того, какая сельскохозяйственная культура тут выращивалась.
Местные земледельцы, кстати, как Магнус заметил еще с орбиты, были либо чересчур высокими, шести с половиной футов роста или даже выше, либо, наоборот, совсем низкорослыми — менее пяти футов.
На полях копошились и ребятишки — кто-то, подобно взрослым, разрыхлял землю мотыгой, кто-то беззаботно бегал друг с другом наперегонки. Если бы дети не играли, Магнус точно принял бы их за взрослых карликов. Во всяком случае, ему пришлось повнимательнее присмотреться к аборигенам, чтобы понять, кто же такие эти коротышки — низенькие взрослые или обычные дети. Все они без исключения были одеты в поношенные, латаные-перелатаные рубахи серого или желтовато-коричневого цвета. Одеяния некоторых когда-то явно имели другой оттенок, однако были настолько заношенными, что смотрелись такими же грязно-серыми, что и у других.
Магнус продолжал внимательно разглядывать земледельцев.
Внезапно некто — видимо, надсмотрщик — резко прикрикнул на одного из верзил и недвусмысленно помахал дубинкой.
Великан униженно поклонился и с еще большим усердием продолжил работать мотыгой.
Увиденное привело Магнуса в немалую ярость. Плохо уже одно то, что людям приходится бояться друг друга, но еще хуже, когда раб, такой рослый и сильный, вынужден беспрекословно повиноваться тому, кто вовсе не равен ему по силам, сойдись они в честном поединке!
Магнус поспешил напомнить себе, что это всего лишь его собственное предубеждение, что он сейчас мысленно ставит себя на место этих людей, забыв о том, что в нем самом росту не менее семи футов.
Неожиданно что-то хрустко ударило ему в висок.
Боль молнией пронзила голову. Магнус споткнулся и рухнул на колени, чувствуя, что все плывет перед глазами, упрекая себя за то, что так непростительно расслабился, совершенно утратив бдительность.
Тем не менее чисто инстинктивно он успел перехватить дубинку и поставить блок. Магнус даже не увидел и тем более не услышал приближения противника! Непростительная неосторожность!.. В следующее мгновение на него обрушился удар еще одной дубинки, однако на этот раз он вовремя отреагировал и сумел отразить выпад коварного неприятеля.
В ту же секунду Магнус получил удар кулаком прямо в лицо — удар, от которого голова резко откинулась назад.
Зуботычина стала последней каплей, переполнившей чашу терпения. В крови Магнуса разом вскипела безумная ярость.
Издав злобный рык, он пружинисто вскочил на ноги. Окружающий мир по-прежнему сохранял слегка размытые очертания, и Магнус нанес удар дубинкой почти вслепую.
Попал!..
Кто-то вскрикнул от боли. Голова Магнуса мгновенно прояснилась. Он живо принял боевую стойку, готовый в любую секунду нанести врагу очередной удар.
Нападавших оказалось около десятка — они незаметно, прямо-таки по-кошачьи подкрались к нему сзади. Все до единого пяти с половиной футов ростом, все с одинаково мрачным выражением на суровых лицах; все как один одеты в рубахи и ярких расцветок штаны-лосины; все вооружены дубинками разной длины. За ними маячила вооруженная мечами троица воинов; у двоих в руках были боевые луки.
Их намерения Магнус уяснил для себя по наличию оружия — схватить и пленить его, чужака, а если обзавестись рослым, мускулистым рабом им все-таки не удастся — убить незваного пришельца.
Человек пять-шесть двинулись вперед, угрожающе размахивая дубинками. Магнус хорошенько врезал своей верной палицей сначала одному, затем второму, третьему; однако вскоре сам получил пару ударов по плечам и один — весьма чувствительный и увесистый — по голове. Окружающий мир снова утратил привычную резкость и стал медленно куда-то уплывать; из неведомых глубин естества поднялась было паника — правда, пока еще легкая, — и Магнус понял, что уже теперь-то имеет полное право подключить свою активную биоэнергетику.
Он тут же направил на врагов поток первобытных, ничем не разбавленных эмоций — парализующий любого недруга животный страх — и, как бейсбольной битой, принялся орудовать надежной своей спутницей — дубинкой. Одному из нападавших Магнус угодил по ребрам, опрокинув его на соседа.
Оба упали на землю, свалив с ног заодно и третьего. Остальные с криками бросились наутек.
Но в следующий миг резкая боль обожгла Магнусу затылок. Ему показалось, что черепная коробка содрогнулась от оглушительного грохота. Падая, он успел осознать, что один из нападавших оказался человеком явно не робкого десятка, коль сумел-таки не позволить неосознанному страху взять над собой верх. И Магнус погрузился во тьму.
* * *
Из глубин черной бездны возникла одна-единственная мысль: он совершенно напрасно не учел всю силу ненависти этих людей к тем, кто выше их ростом. Эта мысль потянула за собой воспоминания — видимый с большой высоты двойной строй «викингов». Вот они сначала издают грозный боевой клич, затем бросаются на шеренгу людей гигантского роста — по четыре воина на каждого великана...Гиганты встретили их ответным рыком и ударами четырехгранных дубинок — стальных, судя по тому, как легко отскакивали от них боевые топоры викингов. Великаны сражались, стоя спина к спине. Их боевые топоры сверкали как молнии, отражая по три неприятельских удара сразу и обрушиваясь на людей, которые были на две-три головы ниже. Однако даже свой малый рост викинги обратили в преимущество. Они находили уязвимые места в защите великанов и наносили им безжалостные удары по ногам. То один, то другой исполин терял равновесие и грузно валился на землю. Викинги тут же проворно набрасывались на своих долговязых противников, осыпая их градом немилосердных ударов. Прежде чем великаны успевали прийти на помощь своим упавшим товарищам, викинги с хрустом разрубали рогатые шлемы своих противников.
Совершенно неожиданно бой прекратился. Викинги бросились врассыпную, явно стремясь как можно скорее унести ноги. Несколько великанов с ревом устремились было за ними, однако товарищи мигом вернули их на место.
— Гиганты уже не раз попадались на эту уловку — преследовали викингов до тех пор, пока не попадали в засаду, — высказал вслух предположение Магнус, наблюдая за происходящим на экране бортовой телеаппаратуры.
— Несомненно, — прозвучал из громкоговорителей, спрятанных глубоко в недрах космического корабля, чей-то немного глуховатый голос. — Подозреваю, что так называемые викинги заманили бы великанов куда-нибудь в болото, где те сделались бы легкой добычей для копий и стрел.
— Или привели бы их в лес, где тоже полным-полно копейщиков, — одобрительно кивнул головой Магнус. — Великаны уже успели кое-чему научиться. Они все-таки держатся строем.
Судя по изображению на экране, воины действительно были готовы к тому, что недоростки-викинги могут в любую минуту вернуться. Губы их беззвучно шевелились — они что-то кричали друг другу, однако Магнус, вполне естественно, не мог услышать их.
— Интересно, они говорят на стандартном земном наречии? — произнес он.
— Можно отправить на поверхность зонд с микрофоном, — предложил его невидимый собеседник.
— Ты же знаешь, Геркаймер, я не настолько богат, — отозвался Магнус.
Геркаймер — это имя Магнус дал бортовому компьютеру и, таким образом, всему космическому кораблю. Геркаймер управлял кораблем, контролировал его систему жизнеобеспечения, готовил пищу и, что важнее всего, хранил в своем «черепе» невероятное количество фактов, имен и событий.
— Достаточно того, что я вижу, — произнес Магнус, обращаясь к компьютеру. — Меня, честно говоря, изумляет, насколько хорошо электронный телескоп передает изображение с поверхности планеты. Даже с расстояния в двадцать тысяч миль он показывает лица людей крупным планом!
В атласе освоенных звездных миров эта планета значилась как Зигфрид. Уже само название планеты вызвало у Магнуса жгучий интерес, пробудило желание немедленно приступить к ее исследованию.
В архивах обнаружилось упоминание об экспедиции на Зигфрид. Там содержались сведения о том, в каком направлении предполагалось начать поиски обитаемого мира, но не было сказано, где все-таки исследователи приземлились и удалось ли им вообще выжить на этой планете. Так что экспедиция вызывала несомненный интерес.
— Звучит впечатляюще, — бесстрастно отозвался Геркаймер. Будучи компьютером, бездушной машиной, на самом деле он никак не мог быть впечатлен или поражен. — Однако использование микрофона при таком огромном расстоянии абсолютно исключено.
— В этом нет никакой необходимости — тем более что мы рассчитываем лишь на сведения самого общего характера.
Гигантам пришлось долго дожидаться окончательного отступления викингов. Даже когда последний из них скрылся из виду, половина великанов продолжала настороженно смотреть им вслед. Другая половина занялась ранеными.
— Как ты думаешь, среди великанов есть женщины? — спросил Магнус.
— Вероятность подобного не исключается, — последовал ответ Геркаймера. — Однако сказать наверняка трудно. У всех поверх рубах надеты доспехи.
— Зато у некоторых отсутствуют бороды, — заметил Магнус. — У этих же «некоторых» грудные пластины доспехов выдаются вперед намного больше, чем у бородачей.
— Возможно, — вынужден был признать компьютер. — Однако довольно странно, что мужчины рискнули взять с собой женщин.
— А что делать, если людей отчаянно не хватает? — хмыкнул Магнус. — Кроме того, они такого огромного роста и телосложения, что каждый стоит трех викингов. Ну да, конечно, ведь викинги нападают вчетвером на одного великана.
— Твое предположение следует считать гипотезой, нуждающейся в более подробном исследовании, — предупредил его Геркаймер. — Нам требуется дополнительная информация.
— Как все-таки странно выглядят эти гиганты...
Магнусу в голову не приходило никакого другого названия для этих необычных великанов. Они были в два раза выше викингов и раз в пять массивнее. Ноги достигали двух футов в обхвате, руки — более фута. Ширина бедер составляла около четырех футов, плеч — около пяти.
— Они слишком широки в плечах и грузны. У них пропорции карликов.
— Может, так оно и есть, — предположил Геркаймер. — У нас отсутствует эталон для сравнения.
— Верно, — признал Магнус. — Думается, что викинги по своим габаритам похожи на обычных людей — в них около пяти-шести футов роста. Если так, то рост великанов составляет около девяти футов — в среднем. Толстые, мощные ноги им нужны для того, чтобы выдерживать огромный вес, соответствующий столь высокому росту.
— И все же это лишь наши предположения, — напомнил компьютер. — Впрочем, как знать, а вдруг те, кого мы называем викингами, имеют всего пару футов роста...
— Не исключено, — снова признал Магнус. — Однако у них пропорции нормальных людей. Будь они лилипутами, у них было бы более хрупкое телосложение. Поэтому готов спорить на что угодно, что викинги — люди нормального роста. И кстати... да-да, точно, я теперь знаю наверняка — на самом деле никакие они не викинги.
Викинги из далекого земного прошлого были жителями Скандинавии, которые отправлялись пограбить в соседние богатые страны. Однако не надо забывать, что подавляющее количество норвежцев, шведов и датчан большую часть времени оставались дома и занимались сельским хозяйством. Лишь отправляясь на войну, они надевали такие же доспехи и брались за такое же оружие и щиты, что и викинги.
— Они одеты как средневековые скандинавы, — сказал Геркаймер. — А у большинства людей рогатые шлемы, бороды и боевые топоры ассоциируются именно с викингами.
— Согласен. Можно подумать, что они только что сошли с экрана, из какого-нибудь эпического кинополотна о Средневековье, — заметил Магнус. — Конечно, дома они скорее всего обычные землепашцы, ремесленники и торговцы, а вовсе не наводящие ужас пираты. Их просто призвали на войну.
Ничего, что свидетельствовало бы о наличии моря, здесь не было — за исключением береговой линии в сотнях миль к югу. Обжитой оказалась лишь центральная часть небольшого континента, остальное его пространство представляло собой безжизненную пустыню или тундру. Недавняя битва произошла на восточной границе суши. Это давало основание предполагать, что горная цепь на картографическом изображении перед глазами Магнуса действительно являлась границей.
— Уменьши изображение! — скомандовал он компьютеру.
Когда картинка с гигантами на экране уменьшилась, в поле зрения снова вернулись викинги. Они находились уже далеко от подножия холмов, где произошло недавнее сражение. Рогатые воины торопливо шли через заливные луга и болота, неся на себе убитых и раненых.
— Похоже, горы являются границей, — заявил Геркаймер. — Напрашивается вывод о том, что это родина великанов.
Гиганты двигались на восток. Наконец они нарушили строй и извлекли откуда-то носилки, на которые положили погибших товарищей.
— У подножия последних холмов, в самом начале равнины, у них должны быть разведчики. Очевидно, каким-то образом они подают воинам сигналы, — предположил Магнус. — Сколько человек погибло в этом сражении, Геркаймер?
— Девяносто восемь с обеих сторон, — отозвался компьютер. — Судя по тяжести полученных ранений, в течение нескольких ближайших дней от ран умрут еще шестнадцать человек.
Магнус нахмурился — радость открытия омрачила печальная тень смерти.
— Интересно, часто у них происходят такие сражения?
— За час поиска мы обнаружили только одно, — ответил Геркаймер. — Анализ вероятности событий свидетельствует о том, что подобные стычки имеют практически непрерывный характер.
— Да, — огорченно произнес Магнус. — Будь они редки, вряд ли мы смогли стать случайными свидетелями того, что сегодня увидели. Похоже, здешние войны ограничиваются именно такими сражениями...
Боль волной пробежала по всему телу, и Магнус погрузился в небытие.
Сознание вернулось к нему в виде жуткой головной боли.
Затем бок словно пронзило молнией, и он услышал чей-то грубый окрик:
— Встать! Быстро! Я вижу, что ты жив! Поднимайся!
Несмотря на жуткий акцент, Магнус все-таки узнал стандартное земное наречие. Это было плохо — если язык практически не изменился, значит, правительство планеты антигуманное, жестокое и непроходимо консервативное...
Магнус попытался встать на ноги, однако от напряжения его голову от виска до виска пронзила молния жгучей боли. Он со стоном свалился на землю.
Наверняка сотрясение мозга...
Острая боль снова вонзилась занозой в висок. Все тот же голос рявкнул:
— Встать, я сказал! Клянусь Великим Локи, я заставлю тебя подняться! Вставай, или я убью тебя!..
Гнев взял верх над болью, и Магнус огромным усилием воли открыл глаза. Свет впился в мозг безжалостными иглами.
Магнус крепко зажмурился, перекатился на бок, пытаясь не думать о боли и подавить подступившую к горлу тошноту. Затем, чуть приоткрыв глаза, посмотрел на своего мучителя.
Тот возвышался над ним, держа в руке деревянную, длиной примерно в ярд, палку с острым металлическим наконечником.
Черт побери! Да это же у него пастушеский посох!
— Встать! — снова взревел незнакомец. — Живо! И в поле! Быстро! — Он снова посохом уколол Магнуса. — Это тебе за твою заносчивость, а то разгуливает, понимаешь, по дороге ясным днем, будто бы настоящий человек! В поле отправляйся, недовеликан паршивый, да знай впредь свое место!
Недовеликан? Что за чушь!.. — мелькнула мысль в гудящей от боли голове Магнуса. Потом он вспомнил то, что уже видел — раньше, с орбиты, с борта старого доброго Геркаймера, в недрах которого всегда так безопасно и спокойно!..
* * *
Магнус некоторое время задумчиво изучал фотографию, затем сравнил ее со вторым снимком.— И здесь, и там... то же самое!
— Что именно? — поинтересовался компьютер.
Его оскорбленный тон был скорее всего плодом Магнусова воображения: Геркаймер не способен испытывать эмоции: машина — она и есть машина, железяка, что с нее взять.
— Это некая разновидность рабства, — отозвался Магнус. — На каждом снимке, изображающем работающих людей, тяжелую работу делают самые большие и самые маленькие.
— Вполне естественно, что те, кто сильнее, выполняют более тяжелую работу, — заметил компьютер.
— Она не всегда тяжелая, — принялся перебирать фотографии Магнус. — Люди валят лес, добывают воду, чистят свинарники и все такое прочее. Женщины среднего роста кормят цыплят, подметают ступеньки крыльца, возятся с садовыми деревьями. Мужчины тех же средних размеров также мастерят бочки, перевозят грузы на повозках, изготавливают в кузницах разную металлическую утварь — то есть занимаются обычными ремеслами. А вот большие и маленькие занимаются только неквалифицированным, примитивным трудом. В то же время немалое количество мужчин среднего роста с дубинками в руках надзирают над тем, как они работают.
Компьютер какое-то время хранил молчание, затем произнес:
— Я сопоставил все сделанные нами фотографии, включая крупные планы тех снимков, которые мы еще не успели подробно изучить. Твой анализ верен.
— Значит, это все-таки разновидность рабства? Или кастовая система? — Магнус покачал головой. — Нам нужна дополнительная информация.
* * *
Что ж, теперь у него информации навалом, да и сомнений в том, что это самое настоящее рабство, не осталось никаких.Какой же он все-таки глупец! Оставить уютный, безопасный космический корабль просто из-за мысли о том, что обитатели этой планеты подвергаются угнетению!..
Последовал еще укол остроконечной палки, сопровождаемый злобным рыком негодяя-надсмотрщика.
— Вставай, урод! Или я изобью тебя до полусмерти! Поднимайся!
Магнуса едва не захлестнула волна гнева. Да, этих людей точно угнетают, и его, Магнуса, неприятное положение — явное тому подтверждение. Однако он подавил в себе закипающую ярость и поднялся на ноги.
Исключительно по великому невезению и собственной глупости он оказался в ситуации, идеально подходящей для того, чтобы хорошо понять страдания этих людей и понаблюдать за жизнью общества изнутри... Он мог бы играть роль покорного, безропотного раба до тех пор, пока не получит четкое представление о том, что происходит на планете. А затем бежать из рабства — в этом у Магнуса не имелось никаких сомнений.
Человеку, наделенному телепатическими способностями, ничего не стоит погрузить стражников в состояние сна.
Хотя он бы мог прямо сейчас заставить этого изверга-надсмотрщика прекратить побои.
Тут Магнус с удивлением заметил, что и сам одет, подобно другим рабам, в поношенную серую рубаху и совершенно затертые штаны.
— Что вы сделали с моей одеждой?!
— Отдал тому, кто более достоин носить ее, — прорычал надсмотрщик. — Жена подрежет ему твою одежонку по росту, так что не бойся, не пропадут твои наряды! Недовеликанам незачем носить такую красоту.
Красоту?.. И плащ, и рубаха были сделаны из плотной грубой шерсти — хорошая добротная одежда, пригодная лишь для повседневной носки, для путешествий. Однако сапоги, намеренно разношенные до такой степени, чтобы не бросаться в глаза своей новизной, были прочными и не пропускали влаги.
Теперь же на ногах Магнуса красовались сандалии, вернее то, что осталось от них, — жалкое подобие обуви.
— Я — Кавса, надсмотрщик стюарда Вульфсона, — прорычал коротышка. — Тебе, увалень, еще представится хорошая возможность надолго запомнить мое имя и мою верную помощницу-дубинку! А теперь давай пошевеливайся, а не то пожалеешь, что ты еще жив!
Магнуса так и подмывало обдать злодея волной боли такой же силы, какую он испытал только что сам. Однако он был не вполне уверен в том, что его телепатические возможности смогут проявиться ранее, чем исчезнут последние признаки сотрясения мозга.
Он отвернулся и заковылял в сторону поля, по-прежнему испытывая тошноту и головокружение. В следующую секунду Магнус получил болезненный удар палкой под колени и с криком упал на землю.
— Что нужно отвечать, когда к тебе обращается надсмотрщик? Ну-ка, ублюдок, отвечай! — рявкнул Кавса.
— Моя мать не учила меня говорить что-либо подобное, — простонал Магнус.
В следующую секунду на его ягодицы обрушился новый удар.
Магнус с трудом удержался от того, чтобы не заорать от боли.
— Повторяй за мной: «Слушаюсь, господин!» — взревел Кавса. — Кончай умничать, падаль! И не важно, что я говорю — ты всегда должен говорить: «Слушаюсь, господин!» Теперь ты понял?!
— Вроде, — откликнулся Магнус.
Последовал еще один удар по ягодицам.
— Что-о-о?!
Магнус приготовился к самому худшему и напомнил себе о том, что ему необходимо получше разобраться в этом жестоком, безжалостном мире, лучше узнать обитателей этой планеты, понять, почему здесь люди так сурово угнетают своих собратьев и по какому принципу здешних жителей делят на свободных и на рабов.
— Слушаюсь, господин!
Магнус с трудом выдавил из себя эти два слова.
— То-то! Уже лучше! Давай двигай в поле и принимайся за прополку!
Магнус еще раз попытался подняться на ноги, однако тело все еще не полностью повиновалось ему.
— А-а-а, не можешь подняться? — пропел надсмотрщик. — Тогда давай ползи! Это напомнит тебе еще раз о том, что ты настоящий червяк!
Магнус тут же внушил себе, что рабам необходимо сострадание, которое способно возникнуть лишь из коллективного страдания, и пополз в сторону поля. Остальные рабы искоса посмотрели на него, затем быстро отвели взгляды в сторону.
— Ну, теперь ты настолько близко припал к земле, что тебе, пожалуй, не нужна и мотыга! — насмешливо произнес Кавса. — Копай землю руками!
Под злым взглядом надсмотрщика Магнус вырвал из земли несколько пригоршней сорной травы, затем неуклюже побрел вдоль межи, часто при этом оглядываясь.
Низенький человечек на соседней борозде произнес уголком рта, стараясь при этом не смотреть на Магнуса:
— Чего это тебя угораздило разгуливать по дороге в ясный день в одежде вольного человека, а?
— Я не здешний, я из далеких краев, — ответил ему Магнус. — Очень и очень далеких. Я не знал, что так нельзя.
— Откуда ты, говоришь? Из Северной Страны? — Человек удивленно поднял глаза вверх, затем вспомнил о том, что надсмотрщик находится совсем рядом, и снова обратил взгляд себе под ноги. — Тогда твои родители, должно быть, были рабами, которым посчастливилось бежать. Они должны были рассказать тебе о том, как здесь живут. Я думал, что все знают, каковы порядки в Мидгарде!
— А я родом из еще более далеких краев, — сообщил своему новому знакомому Магнус, хорошо запомнив только что произнесенное название незнакомой страны.
Мидгард?
Что-то такое из глубокой истории, и вроде действительно связано с викингами в рогатых шлемах?..
Незнакомец снова посмотрел на Магнуса, и опять недолго — не более секунды. Затем, продолжая разглядывать наконечник своей мотыги, пробормотал:
— Я не знал, что есть люди из таких далеких стран.
— Я самый настоящий человек из такой далекой страны, — заверил его Магнус. — Я просто не знал, куда попал.
Последние слова, по мнению Магнуса, были самой что ни на есть святой истинной правдой. По меньшей мере он ведь сам ожидал увидеть карликов. Он уже видел их на снимках, сделанных с планетарной орбиты после того, как они с Геркаймером исследовали восточную границу Мидгарда.
* * *
— Давай сравним западную и восточную границы! — предложил Магнус.— Начинаю ускорение! — сообщил компьютер, однако искусственная гравитация на космическом корабле была смоделирована настолько превосходно, что Магнус совершенно не почувствовал увеличения скорости. — Будем попутно исследовать и северную границу?
— Не имеет смысла, — ответил Магнус. — Судя по фотографиям, это практически безжизненная пустыня со всего лишь несколькими маленькими поселениями.
Магнус снова посмотрел на лежавшие перед ним фотографии — аэрофотоснимки единственного обитаемого континента планеты. Некоторые были большого формата, другие — совсем маленького. Одни изображали всю поверхность планеты, другие — отдельные поселения, третьи — крупные планы нескольких обитателей планеты.
— Хижины-мазанки, соломенные крыши, деревянные колеса повозок, одежда скромная — ограничивается рубахами и облегающими штанами-лосинами у мужчин, блузками и юбками у женщин, плащами с капюшонами у тех и других... Да-да, все это сильно напоминает Скандинавию Средних веков.
— Неужели? — откликнулся Геркаймер.
— Определенно. Кто-то решил сымитировать обстановку Средневековья, но оказался не слишком ярым приверженцем исторической точности.
Магнус никак не мог отделаться от ощущения, что столкнулся с какой-то масштабной инсценировкой, и все это всего лишь огромных размеров декорация.
— Мы приблизились к линии заката, — сообщил Геркаймер.
— Отлично. — Магнус отвернулся от экранов. — Там есть какая-нибудь природная граница?