Степанов Николай. Тень огня

   – Вы, как и Эдуард, чужаки в наших краях, поэтому можете оказаться причастными к преступлению.
   – Мне пока еще никто не доказал, что наш стрелок совершил то, в чем его подозревают!
   Михаил тоже поднялся из-за стола и теперь стоял напротив хозяина, глядя ему прямо в глаза.
   – Если он невиновен, зачем убегать? – Ромкуш первым отвел взгляд.
   – Иногда пленников похищают, – заметил молчавший доселе Гога, вставая рядом с Михаилом. В голове «гнома» также не укладывались обвинения в адрес студента.
   – Что ж, в таком случае мои люди найдут и освободят пострадавшего. – Ромкуш выдавил из себя некое подобие улыбки.
   – Я боюсь, как бы они не перестарались в своем рвении, – не отступал Сомов.
   – Михаил, разговор окончен. – Князь начинал терять терпение. – Проводите гостей в синюю комнату.
   Четверо стражников отвели чужестранцев в левое крыло третьего этажа дворца. Там почти не было украшений на стенах, зато двери имели по два замка и смотрелись более массивными.
   – Вот и закончилась наша сказка, – вздохнул Скальнов, глядя на зарешеченные окна новой резиденции.
   – Почему же? – невесело возразил Сомов. – Просто не у всех сказок бывает счастливый конец.
   – Спасибо, ты меня утешил, – криво усмехнулся Топор. – Одного я понять не могу – как наш Каланча умудрился влипнуть в такую историю? Я еще с трудом допускаю, что он выстрелил в князя… Но завалить двух охранников? На ТАКОЕ у него кишка тонка.
   – В Ромкуша парнишка не стрелял, – уверенно заявил Мишка.
   – Откуда ты знаешь? Может, они встретились после турнира и вдрызг разругались? Например, из-за Серенды. Князь об этом никому, естественно, рассказывать не стал. А наш пылкий юноша запросто ведь мог разозлиться и начать пороть горячку.
   Михаил был не согласен со Скальновым. Он принялся расхаживать по комнате, задавая странные, с точки зрения Гоги, вопросы:
   – Сколько метров, по-твоему, от крыльца до указанного князем места засады?
   – Пятьдесят или шестьдесят, – предположил тот.
   – А ты видел, как он стрелял после соревнований?
   – Видел. Ну и что? На самих соревнованиях он умудрился даже по мишени промазать.
   – Потому что я так хотел, – с нажимом сказал Сомов. – Думаешь, зачем я просил вас разыграть тот небольшой спектакль?
   – Честно говоря, твоя просьба меня действительно удивила. Особенно, когда ты предложил Руене его поцеловать. – Воздыхателю волшебницы больше всего не понравилась именно эта часть просьбы.
   – Мне необходимо было заставить парня начать волноваться. Когда он растерян, стрелы летят мимо цели. Проверено неоднократно.
   – Думаешь, после ссоры с князем Каланча оставался спокойным? Серенда утверждает, что он ее сильно толкнул. Обычно с девицами наш Казанова более чем деликатен. Это сколько же злости в нем кипело…
   – Помнишь наш якобы спор на площадке? – Михаил прервал собеседника. – Когда ты сказал, что ему не поразить мишень?
   – Как ты просил, так я и сказал, – пожал плечами крепыш. Он не мог понять, к чему все-таки клонит Сомов.
   – Но ты заметил, как Эдуард сцепил зубы?
   – Да он после любого моего замечания психует, – махнул рукой «гном», и вдруг его осенило: – Погоди, так он стреляет без промаха только когда…
   – Злится, – закончил его мысль «психолог». – И чем сильнее его злость, тем точнее наш снайпер. Заметь, именно злость, а не волнение. Это разные вещи.
   – Что же получается – он не мог промазать?
   – Вот именно! Допустим, Серенда действительно видела нашего стрелка взбешенным… Он ее толкнул. Девушка позвала брата, чтобы тот успокоил разгневанного Марицкого… – продолжал рассуждать вслух Михаил. – Как-то это странно… Хотя… скорее всего, чтобы тот наказал наглеца! Князь наверняка поспешил к сестре. В это время Эдуард только-только успел дойти до места засады, развернулся… и – давай стрелять (даже если он каким-то чудом промахнулся, полностью такой возможности исключать нельзя). Ты помнишь, сколько стрел он выпустил по «обидевшей» его мишени?
   – Одну, потом еще три.
   – А тут промазал и сразу бежать, как будто у него в колчане всего одна стрела? – Михаил на минуту остановился, задумавшись. Затем привычно взлохматил затылок и снова принялся расхаживать из угла в угол. – Да и потом, с чего ему вдруг стрелять в князя, даже если они действительно поссорились? Наш недоучившийся филолог, он что, маньяк-убийца, начитавшийся Достоевского: «кто я – тварь дрожащая или право имею»? Тоже мне, киллер худосочный. Следуя этой логике, тебя он давно бы должен был убить.
   – Действительно, – ухмыльнулся Скальнов.
   – В общем, неувязочка выходит, Ватсон! А может, Серенда от «мощнейшего» толчка студента потеряла сознание? – Сомов начал выдвигать уже самые неправдоподобные догадки.
   – И все ей привиделось в обморочном состоянии, – со смешком продолжил мысль Гога.
   – Да ладно тебе издеваться! Еще скажи, что князь тоже обо что-то стукнулся, и они вдвоем с сестрой находились в одном общем обмороке.
   – Ну это все и объясняет, – засмеялся крепыш.
   – Серьезней нужно быть, мистер Ватсон. – В их дуэте Мишка твердо записал себя в Холмсы. – Нет, тоже не подходит, она сказала, что Марицкий даже не извинился, а значит, все происходило довольно быстро. За это время грубиян должен был найти укрытие… Или он заранее подготовил себе место, а комедию с юной леди просто разыграл. Тогда выходит, что НАШ Эдуард – хладнокровный убийца, заранее спланировавший преступление века. А это уже полнейшая ерунда.
   – Получается настоящий детектив! – загорелся Гога – он сильно уважал этот жанр. – А малышка Серенда играет в нем одну из главных ролей. Но куда все-таки мог деться наш студент?
   – Вот за него я начинаю серьезно беспокоиться.
   – Думаешь, его… того? – Скальнов провел большим пальцем по горлу.
   – Не знаю, – задумался Мишка. – Настоящий преступник явно не заинтересован в том, чтобы Эдуард рассказал правду, однако убивать его пока невыгодно. Совсем другое дело, если парня «случайно» застрелят во время захвата. Тут и взятки гладки.
   – Я слышал, князь приказал взять его живым.
   – Не все приказы выполняются, – покачал головой Холмс.
   – Значит тот, кто убьет нашего студента, и есть настоящий преступник?
   – Да, но мы-то с тобой вряд ли узнаем, кто это будет. Поэтому Гравзу необходимо его найти раньше других.
   – Для этого нужен собачий нюх, – заметил Ватсон.
   – Кстати, а где мой Барбос? Что-то я его даже на обеде не видел. А он такие важные дела никогда не пропускает.

Глава 9
РАССЛЕДОВАНИЕ

   Барбос бежал по тесным улочкам города впереди Эдуарда, уводя «преступника» за собой. Мимо проплывали невысокие здания с узкими окнами, мелькали вывески всевозможных лавочек, харчевен и постоялых дворов, какие-то мужчины и женщины спешили по своим делам – студент ничего не замечал, кроме собачьего хвоста впереди, на котором сосредоточил все свое внимание. «Эльф» пребывал в таком замешательстве, что просто тупо следовал за лохматым поводырем.
   «Что случилось? Почему меня схватили и куда-то потащили по темному коридору? Почему со мной так грубо обращались? И ничего не объяснили! Что это были за сдавленные крики? Откуда взялась та незнакомая женщина с окровавленным кинжалом? Я думал, что видел всех дам во дворце… А может, ее, как душевнобольную, специально прятали от гостей? Тогда хоть становится понятным ее бред, будто князь собирается меня убить. Или это не бред? Уж больно он выглядел грозным. Неужели в этом мире проигрыш сразу означает смерть? Кошмар, кошмар, кошмар!»
   Незнакомка тайком вывела Марицкого из дворца и велела поскорее убираться из города. Но куда? Он никого и ничего здесь не знал. «Эльф» потерянно стоял в темном переулке, мысленно проклиная свою несчастную судьбу.
   И вдруг откуда-то появился Барбос. Он с ходу деловито прихватил куртку беглеца зубами и с глухим ворчанием потянул на себя. Пребывавший в полной прострации человек послушно отправился следом, а пес уверенно двинулся вперед, время от времени оглядываясь и проверяя, не отстал ли его ведомый.
   Сначала они шли по довольно оживленным улицам, однако вскоре оказались на окраине города. Добротные каменные дома сменили деревянные лачуги, улочки стали настолько узкими, что по ним вряд ли смогла бы проехать телега и даже двоим прохожим не удалось бы разойтись, не задев друг друга. Впрочем, их тут почти и не было. Вдобавок к унылой картине общей запущенности откуда-то потянуло тухлятиной.
   Наконец собака свернула к покосившейся калитке в дощатом заборе и толкнула ее мордой. Дверца с жалобным скрипом отворилась. Едва заметная среди поросшего бурьяном дворика тропинка привела к неказистой избушке. Туда и вошла странная парочка, в которой старшим был пес.
   – Зачем мы здесь? – недоуменно спросил беглец у Барбоса.
   Вместо ответа тот залез на стол возле окна и принялся яростно скрести его когтями.
   – Еще бы я понял, что ты хочешь мне сказать… Если насчет обеда, то я бы и сам не отказался.
   Пес спрыгнул на пол и передними лапами попытался опрокинуть стол.
   – Нужно сдвинуть? – предположил студент.
   Пес радостно залаял, и «эльф» оттащил мебель в сторону. Когда столешница коснулась стены, раздался противный скрежет.
   – Мать честная! – воскликнул Марицкий, увидев, что в противоположном углу комнаты появился темный проем. – Неужели нам туда?
   Не тратя лишнего времени, Барбос рванул в тоннель. Эдуард, не желая оставаться один в чужом доме, поспешил за лохматым поводырем. Как только парень скрылся в проеме, стена приняла прежний облик, а стол самостоятельно возвратился на место.
   – А куда подевалась твоя собака? – Ромкуш задал вопрос в весьма агрессивной манере, что очень не понравилось Михаилу.
   – Я подозреваю, что ее где-то прячут твои люди. – Когда они разговаривали тет-а-тет, Сомов переходил на «ты». – Обычно она всегда рядом со мной. Сейчас, как видишь, ее нет.
   – Мои люди сбились с ног, разыскивая убийцу, – пафосно произнес князь, – а его, между прочим, видели в городе вместе с лохматым псом светлого окраса.
   – Ты хочешь сказать, что стражники до сих пор не смогли найти парня, который в твоем городе вообще никого не знает? Ему же негде укрыться! Денег и тех с собой ни гроша.
   – А у меня складывается впечатление, что Эдуард не впервые в Баншаме. Его видели в таком районе города, где проще всего укрыться, – возразил Ромкуш.
   Разговор происходил в кабинете князя, куда Михаила привели два охранника, оставшиеся дежурить за дверью.
   – А у меня складывается впечатление, – Михаил точь-в-точь повторил интонацию собеседника, – что тебя водят за нос. Нашего парня наверняка где-нибудь спрятали. Хорошо еще, если живого. А твою погоню пустили по ложному следу. Еще и пса подобрали, похожего на моего.
   – Прекрати переворачивать все с ног на голову! – Ромкуш явно начал терять терпение. – Пока вы не появились в Баншаме, на меня никто не смел покушаться.
   – Если помнишь, в Лурге меня тоже едва не убили. Однако я не спешу обвинять тебя в причастности к покушению, хотя это ТВОЕ княжество.
   – В Лурге, да будет тебе известно, покушение готовилось на вас троих. Кем, выяснить пока не удалось. Мало того, мне лично предлагали большие деньги за ваше убийство, а в случае отказа угрожали расправой. – Ромкуш вышел из себя и начал рассказывать то, что совершенно не собирался обсуждать с Михаилом. – Тем не менее я решил взять вас под личную опеку. И что? В благодарность твой стрелок использует мою голову в качестве живой мишени!
   – Я уверен, – стрелял не он, – твердо заявил «неблагодарный гость».
   – А кто?
   – У тебя что, врагов нет? – спросил Сомов. – Скорее всего, это был тот, кому ты отказал.
   – Ты о чем?
   – О прибыльном предложении убить нас, – напомнил Михаил.
   – Наемник? Это абсолютно исключено, – покачал головой князь.
   – Почему?
   – Кроме вас и людей Гравза, других чужаков во дворце не было.
   – И на чем основывается эта твоя абсолютная уверенность?
   – Мои предки давно позаботились о надежной охране дворца, и посвящать в свои секреты посторонних я не считаю нужным. Тебе просто придется поверить: в момент совершения преступления внутри дворца и на прилегающей к нему территории чужаков НЕ БЫ-ЛО. Это истина. Все гости, включая охранников Гравза, находились на виду. Все, кроме Эдуарда. А его видела лишь Серенда. И я – убегающим в сад. Какие еще нужны доказательства, если мои люди поймали его именно в саду?
   – Ты видел только бордовую накидку, не более, – уточнил Сомов. – Кстати, ты расспросил своих людей, как его схватили? Убегал наш парень, сопротивлялся? Или он просто отдыхал в саду?
   Ромкуша такие подробности абсолютно не интересовали, и он был весьма недоволен поучениями въедливого гостя.
   – Какое мне дело до того, чем занимался преступник во время его задержания! Может, мне еще следовало поинтересоваться его самочувствием? – Голос князя был наполнен ядовитым сарказмом.
   – Иногда для нахождения истины и в это стоит вникать, – проигнорировав иронию, спокойно ответил Михаил. – Кстати, в каком состоянии была Серенда, когда жаловалась на Эдуарда?
   – Ты смеешь сомневаться в словах моей сестры? – побагровел повелитель Баншама. Он вызвал Михаила для допроса и сейчас с гневом осознал, что больше сам вынужден отвечать на вопросы возможного соучастника преступления. Бесило еще и то, что собеседник, в отличие от князя, оставался невозмутимым.
   – И не думал. Просто иногда молодые девушки могут что-то напутать. Особенно в состоянии аффекта.
   – Она не просто молодая девушка, она – княжна, не забывай об этом! – Хозяин дворца не мог позволить какому-то чужаку обсуждать его сестру.
   – А ты осматривал то место, откуда был произведен выстрел? – Не желая накалять обстановку, Михаил решил перевести разговор в другое русло.
   – Это еще зачем? – насторожился Ромкуш, вопрос его несколько обескуражил.
   – Пойдем, посмотрим вместе.
   – Чтобы ты тоже сбежал?
   – Знаешь, в мои ближайшие планы совершенно не входит эффектно умереть с баншамской стрелой в спине. Да и помогать тебе заработать кучу денег тоже что-то нет желания, – в тон ему добавил Сомов.
   – Ладно, пойдем, – князь неохотно поднялся.
   Они вдвоем отправились к сросшимся деревьям возле беседки.
   – Я так и думал! – воскликнул Михаил, оглядевшись.
   – Что именно? – скептически спросил Ромкуш, он к этому моменту немного успокоился.
   – Смотри, как здесь трава примята!
   – Ну и что? – Баншамский правитель пытался понять, к чему клонит собеседник.
   – Поджидавший тебя преступник довольно долго топтался на этом месте. – «Сыщик-любитель» присел на корточки и еще раз внимательно осмотрел все вокруг. – Как ты считаешь, сколько времени прошло, пока Серенда бегала за тобой?
   – Минута, не больше. Я как раз пошел проверить, все ли готово к ужину и наткнулся на сестру у выхода из дворца.
   – За минуту можно было добраться до места засады? – размышлял вслух Сомов.
   – Запросто, – с удовольствием подтвердил хозяин дома.
   – А вытоптать траву до такой степени?
   Князь задумался.
   – Может, ваш лучник сильно нервничал? – предположил он.
   – Из-за чего? Вы что, с ним поругались?
   – Да я его после турнира даже не видел. Наверняка Эдуард заранее задумал злодейство, не зря же он не пошел вместе с вами. Гравз мне рассказал.
   – Допустим на минуту, что он действительно задумал убийство. Зачем тогда ему возвращаться во дворец? Лук был при нем, стрел в колчане вполне достаточно. Думаете, он специально зашел за бордовой накидкой, чтобы стать более заметным? – Последний вопрос был задан с изрядной долей иронии.
   – Но он же точно не знал, где я появлюсь и когда, – не сдавался князь. – А тут встретил сестру, грубо ее толкнул, догадываясь, что она побежит меня звать, а сам притаился и… Какое коварство!
   Ромкуш был доволен тем, что нашел объяснение поступкам преступника.
   – А ваша сестра всегда в это время караулит вход в сад?
   – Ты на что намекаешь?! – вскричал князь.
   – Ни на что конкретно. Просто ставлю некоторые вопросы и пытаюсь найти на них правдоподобные ответы. Вот ты, к примеру, можешь назвать причину, по которой Эдуард вдруг решил тебя убить?
   – Не считаю нужным вникать в психологию убийц. Короче: у меня больше не осталось сомнений, что ваш лучник не тот, за кого себя выдает. Может, он с вами и пришел только для того, чтобы меня убить?
   – Это не так, мой господин. – Неожиданно прозвучавший рядом голос Эрганта заставил вздрогнуть обоих.
   – Что значит «не так»? – Появление мага не слишком обрадовало Ромкуша.
   – Прошу меня выслушать, – волшебник жестом пригласил обоих мужчин присесть на ближайшую скамейку, намекая, что в двух словах всего не расскажешь. – Месяц назад (вы тогда еще в каменоломни ездили на два дня) внезапно умер лишь накануне принятый на работу поваренок.
   – Такие дела находятся в ведении моей… – князь едва не сказал «супруги», но вовремя спохватился, – мачехи. И что с того?
   – Да в общем-то ничего особенного, если бы не необычные желтые пятна на теле покойного. Почти такие же я обнаружил сегодня у скончавшегося больного.
   – К чему ты клонишь? – нахмурился князь.
   – Воин Шермана умер не от ран, а от неизвестного мне яда. Как я теперь знаю, поваренок тоже отравился.
   – Ты хочешь сказать, что Эдуард еще и воина отравил?
   – Нет, не хочу. Хотя на наконечнике той злосчастной стрелы я обнаружил яд, которым добили раненого. Мне еще повезло, что удалось быстро найти его на теле покойного. Преступник, видно, торопился и довольно небрежно сделал царапину нашему пациенту – часть отравы осталась на коже. Судя по всему, на вас покушался тот же человек, который знал о причине смерти и мальчишки, и воина.
   – Месяц назад Эдуарда даже в Сунгиме не было, – напомнил Сомов.
   – Минуточку… Тогда выходит, прямо у меня под носом готовился настоящий заговор?! – Ромкуш гневно посмотрел на мага. – Кто посмел?!
   – Думаю, что лучше обсудить это у меня в кабинете, – предложил Эргант. – Кое-что мне уже удалось выяснить, но некоторые детали следует еще уточнить.
 
   Темный тоннель привел Эдуарда в тускло освещенную комнату, в которой никого не было, а из мебели находился только стол и огромная лавка перед ним.
   – Ты как хочешь, а я дальше не пойду, – устало произнес студент. – Даже если за нами была выслана погоня, люди князя наверняка уже давно потеряли след.
   Беглец почти рухнул на скамейку и подпер руками отяжелевшую от неприятных дум голову.
   – О! А что тут делает графинчик? – Марицкий лишь сейчас заметил изящный стеклянный сосуд и с интересом вытащил замысловатую пробку в форме сердечка. – Аромат очень даже ничего. Жаль, никто не догадался оставить еще и бокал.
   Барбос уютно расположился возле ног «эльфа» и зевнул во всю пасть.
   – Мысль, конечно, интересная, – поддержал его человек, – но сейчас я вряд ли усну…
   Эдуард не смог закончить фразу, стукнувшись лбом об стол. И даже этот удар не привел парня в чувство – он мгновенно уснул.
   Громкий стук стал сигналом для двух неизвестных типов, прятавшихся за стеной. Они бесшумно открыли невидимую в полумраке дверь и быстрым шагом направились к Эдуарду. Подхватив студента под мышки, незнакомцы перетащили его в соседнюю более темную комнату. Пес им не препятствовал, он тоже попал под воздействие усыпляющего аромата.
   – Сколько у нас времени? – раздался сочный бас одного из хозяев подземелья.
   – Два часа с ним можно делать все, что угодно. Ничего не почувствует.
   – Тогда приступим.
   В кромешной темноте зазвенели какие-то инструменты, послышалось бормотание, переходящее в унылое завывание, затем раздалось монотонное постукивание, словно кто-то усилил громкость биения сердца. И вдруг ослепительная вспышка отбросила в сторону склонившихся на бесчувственным телом «докторов»…
 
   – Теперь можешь рассказывать все, – недовольно произнес князь после того, как Эргант плотно закрыл дверь в кабинет. – Мне очень не понравилась твоя откровенность перед чужаком, тем более что пока он тоже под подозрением.
   – А мне, наоборот, хотелось увидеть его реакцию, – возразил маг. – Так бы мы скорее узнали, причастен Михаил к побегу или нет. Сами посудите: без посторонней помощи одному щуплому пленнику не справиться с двумя дюжими охранниками.
   Волшебник не сомневался в непричастности Сомова к преступлению, но в данной ситуации решил немного подыграть уязвленному самолюбию хозяина.
   – Предлагаешь его позвать?
   – Что сделано, то сделано. Теперь уже не стоит.
   – Тогда докладывай о своих изысканиях. Откуда во дворце взялся неизвестный яд? Как он мог попасть в мой дом, минуя тщательнейший досмотр и магические барьеры? – Ромкуш сделал особое ударение на слове «мой».
   – Это действительно невозможно, – начал Эргант. – Поэтому сначала я предположил, что яд в каком-то виде уже находился в крови поваренка, когда того принимали на службу. Ведь он прослужил во дворце меньше трех дней.
   – Мальчишку плохо осмотрели мои лекари? – грозно перебил князь.
   – Нет, врачи к своей работе отнеслись добросовестно. Он был здоров. Существуют, правда, магические активаторы болезней, но я лично обследовал новенького и могу ручаться – тот был чист от колдовского воздействия.
   – Погоди, что же тогда получается? Ядов ни у кого, кроме тебя, во дворце быть не может. Слуга тем не менее отравлен, и круг подозреваемых замыкается на одном человеке.
   – То есть на мне, – подытожил чародей. – Я пришел к такому же выводу и попытался самому себе доказать собственную невиновность.
   – Получилось? – с ехидцей спросил Ромкуш.
   – Да. Правда, для этого пришлось хорошенько надавить на нашего шеф-повара.
   – Это его рук дело?! – ужаснулся повелитель Баншама.
   – Разумеется, нет. И все же месяц назад он утаил нечто важное.
   – Сегодня же возьму мерзавца под стражу. Так что он скрывал?
   – Поваренок действительно отравился, но яд не был привезен извне.
   – Разве такое возможно? Поясни.
   – Паренька погубило пристрастие к сладкому, а ядом оказался испорченный сироп из ягод бургозы, который несчастному приказали вылить. Поваренок решил, что грех пропадать целому кувшину варенья и отнес его в свою комнату. На следующий день сладкоежку обнаружили мертвым.
   – А сироп? – заволновался баншамский повелитель.
   – Шеф-повар утверждает, что лично сжег его в печи, но у меня сложилось впечатление, что он не все договаривает.
   – Ты считаешь, яд могли оставить специально?
   – По всему выходит, что так оно и было, – вздохнул чародей.
   – Но зачем кому-то понадобилось убивать раненого таким способом?
   – У меня есть одно предположение…
   – Выкладывай.
   – Никто не знал, сколько отравы хлебнул поваренок, а убийце требовалось определить смертельную дозу. Раненый для этой цели подходил как нельзя лучше. Скончался – и ладно. Если бы не характерные желтые пятна, я бы не придал смерти несчастного никакого значения.
   – Но кто это сделал? Наверняка не Эдуард, – с сожалением произнес Ромкуш.
   – Полагаю, ответ на этот вопрос знает ваш главный повар. И сейчас самое время испробовать на нем мою новую микстуру.
   – Чем тебя не устраивала прежняя?
   – Старый состав действовал всего пять минут, а потом для подопытного становился бесполезным. Теперь совсем другое дело! – Маг поднял колбочку с мутной жидкостью.
   – Надеюсь, твой новый рецепт не угробит повара раньше времени?
   – Здоровье ему не поправит – это точно, но вы же все равно будете искать себе нового?
   – Пошли, – решительно поднялся князь.
   Они спешно направились в служебную часть дворца, но в коридоре наткнулись на Серенду.
   – Убийцу уже поймали? – с волнением спросила она.
   – Не беспокойся, никуда он от нас не денется.
   – Как можно не беспокоиться за твою жизнь? – Девушка ласково коснулась руки старшего брата. – Мы ведь без тебя пропадем.
   – Не печалься раньше времени, девочка моя, – утешил князь. – Меня не так просто убить. А сейчас лучше иди в свою комнату. Я не уверен, что у злодея не было сообщников.
   – Да, а вдруг они там поджидают? Ты бы не мог меня проводить и осмотреть комнату?
   – Может, тебя лучше отвести к матери?
   – Нет! – почти закричала Серенда.
   – Что с тобой?
   – Я недавно была у нее, – быстро взяла себя в руки княжна. – Мама неважно себя чувствует. Она собиралась лечь и просила ее не тревожить.
   – Ладно, я провожу тебя. Эргант, подожди меня на кухне.
   – Ох! – вскрикнула девица и рухнула в обморок.
   – Бедняжка, – Ромкуш подхватил ее на руки, – я отнесу сестру в ее покои, а ты позови лекаря.
   Только через четверть часа, когда врач успокоил князя, что девице ничего не угрожает, они с чародеем смогли вновь отправиться по своему делу. Обычно оживленная в это время кухня встретила их гробовым молчанием. Весь персонал, помимо шеф-повара, лежал вповалку возле одного из разделочных столов, на котором стояла пустая бутыль из-под очень дорогого вина.
   – Похоже, мы опоздали, – глядя на трупы, мрачно заметил маг.
   – Давай в винный погреб, – сориентировался князь. Ключи от этого помещения имелись только у него самого и шеф-повара.
   Они почти побежали в хранилище винных запасов. Дверь оказалась не заперта.
   – Вот гад! – в сердцах воскликнул князь. – И этот туда же?