Стрэйтон Арч. Универсальный солдат

Казалось, что какой-то гигантский хищник обходит свои угодья,
оповещая всех грозным рыком о своем появлении.
Это был звук работающего двигателя огромного грузовика.
- Кого это занесло к нам в такую пору? - удивился Пингвин. -
Как думаешь, Бетмен?
- Да хрен его знает, ребята. Но мне что-то не нравится эта
колымага, гадом буду, - он прислушался. - Точно говорю.
Странная тачка. Как думаешь, Хот Дог?
- Йеп, - морщась, согласился тот.
- Мне она оч-чень не по душе. А тебе?
- Ноуп.
- Все, - Бетмен встал. - Кто как, а я сваливаю. Вы идете?
- Йеп.
Хот Дог последовал примеру приятеля.
- Ну ладно, босс. Я с вами, - Пингвин допил пиво и поднялся.
- Куда дернем?
И вдруг Бетмена осенило.
- Ну-ка, давай заглянем в "Звезду". Скажем ребятам, что сюда
едет чужак. Завтра я погляжу на их рожи.
Он улыбнулся разбитыми губами.
- А, ну если они этому парню, - Пингвин кивнул в ту сторону,
откуда доносился звук мотора, - "пачек" накидают? Как тогда?
- Да и хрен с ним. С меня все равно на сегодня хватит, -
Бетмен еще раз прислушался. - Да нет. Сдается мне, этот ублюдок
не хуже того, в баре, будет.
- А тебе-то откуда знать?
- Нутром чую.
Пингвин примолк. Все знали: Бетмен чувствует, когда пахнет
"жареным" за десять миль. И интуиция до сих пор его не
подводила.
- Ну ладно, пошли тогда, - ухмыльнулся Пингвин и сплюнул.

Сержант Скотт, впившись пальцами в баранку, холодно глядел
прямо перед собой. Узкие лучи мощных фар отлично освещали
темную улочку. Этот городок оказался даже меньше, чем он
ожидал. Ну что ж. Тем проще будет найти свидетелей. Кто-то
видел "лягушатника" и его суку. На своей колымаге они не могли
быть здесь раньше полудня. Нужно только узнать во сколько они
уехали и в каком направлении. Вот и все. Тогда у него появится
гарантия относительно их намерений.
Трайлер медленно полз по узеньким улочкам, не без труда
вписываясь в повороты. Один раз сержанту показалось, что он
все-таки задел какую-то постройку, но Скотт даже не оглянулся.
В конце концов, это - боевое задание, и люди должны
понимать, то что делается - делается ради их блага, их жизни,
их спокойствия. Он, сержант армии Соединенных Штатов Эндрю
Джордж Скотт, делает все, чтобы предотвратить непоправимое.
Беду. Ужас. Этот ужас обрушится на ЕГО СТРАНУ, когда в нее
хлынут желтопузые гуки. Они будут насиловать женщин, убивать
стариков, уничтожать детей, из которых со временем могли бы
вырасти солдаты - защитники своей страны. И побредут колонны
пленных. Их погонят, как скот. На восток. В рабство. И у всех
будут отрезаны уши.
Сержант заскрипел зубами от бешенства.
Проклятые ублюдки Ви-Си. Они и так уже ПОЧТИ добились
своего. В стране полно шпионов. Полно. Из пяти новобранцев -
пять шпионов. Это уже не смешно. Это жутко.
Пока еще можно что-то сделать, а вот если промедлить,
ослабить бдительность, не отстреливать ПРЕДАТЕЛЕЙ, как бешеных
собак, может случиться катастрофа.
Конечно, эти люди - гражданское население - пока еще не
представляют размеров случившегося бедствия, недооценивают его.
Но, на их счастье, есть он - сержант Скотт. Он жив и готов
действовать. Готов принять этот удар на себя.
Теперь-то Эндрю понял Бейда. ТОГДА ему казалось, что тот
временами бывает слишком жесток. Редко, но бывает. А теперь...
Теперь не кажется. Знай он, в какую стадию перейдет эта
война... О-о-о... Тогда сержант не щадил бы никого. Хотя... Еще
не поздно. Еще не поздно. Главное впереди.
Нога нажала на акселератор, и двигатель взревел, словно
предчувствуя новую добычу. Кровь. Бойню.

На площади перед танцзалом появилась небольшая группа людей.
В основном здесь присутствовали особо крепкие парни. Гордость
Тайлера. Не меньшая, чем суд и коровы, а может быть, и большая.
Практически все, за исключением Трепача, выглядели настоящими
пионерами Юга. Высокие, статные. Рубашки трещали на крепких
покатых плечах. Чистые, тщательно отутюженные воротнички
облегали бычьи шеи. Любой из этих парней мог бы без труда
завалить корову одним ударом мощного кулака. Безразмерные
"стетсоны" - ну куда же без них - украшали головы, пряча
выбеленные солнцем волосы. Лица людей казались обветренными,
мужественными.
Постепенно к группе присоединялись все новые и новые люди.
Были здесь просто любопытные, были и те, кто пришел в надежде
на потасовку. Вторых оказалось значительно больше.
Здоровяки уселись на веранде за столики, заказали пиво и,
тихо переговариваясь между собой, принялись ждать, пока
колымага чужака не подъедет поближе. Ведь, судя по звуку, она и
пробиралась именно к центру. Сюда.

Вудворт очнулся на холодном полу трайлера от страшной
пульсирующей боли в ногах. На долю секунды ему показалось, что
все, происходящее с ним, - страшный сон, навеянный духотой и
поздним ужином, но стоило пошевелить ногами, и мысли развеялись
без следа. Сна не было. Было лишь тяжелое непрочное забытье,
вызванное вытягивающим жилы болевым шоком.
Доктор пожалел, что не умер, находясь без сознания. Тогда бы
ему не пришлось вставать, будя боль, делая ее еще сильнее, еще
невыносимее.
Он подтянул колени к груди, обняв их, как маленьких детей,
прижав к себе в каком-то невероятно отчаянном порыве. Белый шар
вспыхнул в ступнях и прокатился по телу, впившись в мозг тупой
раскаленной иглой. Трайлер вибрировал, а ему нужен был момент,
когда машина остановится. Вудворт уже знал, что он станет
делать дальше. Его план был бы достаточно прост и легко
осуществим, если бы не простреленные ступни. Доктор думал
только об одном: не впасть в забытьи после того, как трайлер
остановится. Ему даже не придется открывать дверь. Автоматика
сделает это за него. Останется только выполнить несложную
операцию. Очень простую. Конечно, если не учитывать, что он
должен будет войти в холодильную камеру без защитного костюма.
Вудворт осторожно осмотрел места попадания пуль и с
удивлением обнаружил, что дело не так уж плохо, как он думал с
самого начала. Одна пуля вырвала кусок мяса со ступни, прошла
по голени, не задев кости и вышла, расслоив мышцу. Очень
больно, но не смертельно. Даже, может быть, удастся сохранить
ногу. На левой дело оказалось гораздо хуже. То, что осталось от
мизинца, уже не кровоточило. Оно покрылось темной засохшей
коркой, а рядом свисал на клочке кожи безымянный палец, тоже
задетый выстрелом.
Трясущейся рукой Вудворт ухватился за него и резко дернул.
Палец оторвался так же просто, как пуговица, висящая на одной
нитке. Он откинул обрубок в сторону и выдохнул. Теперь нужно
было разобраться с раной. Вместо ступни у него оказалось нечто
опухшее, напоминающее студень. Края ЭТОГО нависали над
ботинком. Доктор развязал шнурок и дюйм за дюймом начал
стягивать ботинок с ноги. Боль начала нарастать, становясь все
сильнее, наполняя тело горячей волной.
Вудворт ощутил, как сломанные кости, соприкасаясь неровными
краями, скребут друг о дружку.
Ладони стали потными, скользкими. Едкие капли сползали со
лба, заливая глаза. Наконец, ботинок полетел в угол, следом за
пальцем. И Вудворт, стянув носок, получил возможность
рассмотреть ногу. Пуля вошла в ступню на подъеме и, расколов
кость вдоль на две части, засела внутри. Сейчас нога приобрела
синюшно-багровый оттенок и на ней выступили фиолетовые пятна.
Черный провал пулевого ранения покрылся коростой свернувшейся
крови.
Хотя... Даже в таком состоянии он вполне сможет осуществить
свой план. Оставалось надеяться на то, что у него хватит
выдержки и сил.
Вудворт снова натянул носок на то, что теперь было у него
вместо ноги и, уцепившись за пульт управления, попытался
приподняться. Мышцы свело судорогой боли, но он тянул и тянул
тело вверх, пока не втащил его в кресло. То самое, в котором
совсем недавно сидело чудовище. Унисол, Джи-эр'13, сержант
Скотт, ублюдок, выродок.
А забравшись в кресло, Вудворт ЗАСМЕЯЛСЯ.
Чудовище совершило сразу две ошибки: оно оставило ВРАЧА в
лаборатории, полной лекарств, и оставило человека наедине со
своими солдатами.
Они-то и играли одну из главных ролей в его плане.
ПОСЛУШНЫЕ, как детские забавы на радиоуправлении.
Вудворт стиснул зубы, поднялся и на одной ноге запрыгал к
аптечке. Сразу же вновь открылась рана, и ботинок начал быстро
заполняться кровью. От толчков рана на другой ноге взрывалась
болью, но он все-таки проделал путь от стола до аптечки,
раскрыл ее...
Новокаин ему удалось найти почти сразу. Ампулы лежали на
верхней полочке. Красивая небольшая коробка, в которой
покоилось десять доз успокоения!
Вудворт обрадовался, как ребенок. Он схватил коробку и
засмеялся сильнее, но тут же смех его оборвался... В аптечке не
было ни одного шприца.
Господи, мысль заметалась под сводами черепа, четкая и
страшная. Этот монстр вытащил все шприцы. Боже, но хоть один-то
должен был остаться. Ну хоть один!!!
Вудворт вытряхивал из аптечки лекарства, сметая их с полок,
и они падали на стальной пол цветными бусинами, катились в
стороны. Ни одного шприца!!!
Он чуть не заорал от отчаяния. Боже! Этого не может быть! Не
может быть! За что?!!
Грузовик резко свернул, раздался глухой удар и экс-начальник
лаборатории вновь оказался на полу.
Он лежал на холодных плитах и плакал. Слезы текли по щекам,
обжигая лицо. Слезы бессильной злости и боли.
Доктор все еще сжимал в руке бесполезную теперь коробку и
глядел на нее, словно она являлась чем-то совершенно
недостижимым. Наверное, вот так же смотрит сходящий с ума от
голода человек на банку мясных консервов, когда у него нет
ножа.
- Мать твою! - крикнул Вудворт, повернул голову и застыл...
Белый пластиковый цилиндр шприца лежал под пультом
управления, у правого колесика. На мгновение врач испугался,
что у него галлюцинация, но, поскольку другого шприца все равно
не было, он пополз к столу.
"Сейчас, - шептал Вудворт, - сейчас. Потерпи, старина.
Потерпи. Еще несколько секунд и мы вкатим тебе такую дозу - не
то что прыгать, бегать начнешь, как подросток. Вот только
доберемся до этого маленького говнюка. И все. Сейчас, мать
твою. Ну, сержант Скотт, сейчас старина Вуд сделает себе
укольчик и тогда, милости прошу к нам на вечеринку".
Вудворт дополз до стола. Пальцы жадно схватили шприц, словно
это была самая большая драгоценность на свете. Он навалился
спиной на пульт и, открыв коробку, достал ампулу. Сломав
стеклянную голову, порезав палец, начальник лаборатории
принялся набирать новокаин в шприц.
На губах появилась улыбка. Она немного напоминала безумную
ухмылку Скотта. В ней тоже появились проблески сумасшествия, но
кроме этого были еще злость, упрямство и решительность.

Компания, прихлебывая пиво, наблюдала, как огромный трайлер
сворачивает на площадь.
- Ого! Вот это колымага! - восхищенно присвистнул кто-то.
- Да уж, тачка, что надо. Мне бы такую коровье дерьмо
вывозить, - заржал светлый бородач. Объемное пузцо заколыхалось
по мере того, как выходил воздух и пивные пары.
- Эй, Бетти, - заорал еще один из "стетсонов", проходящей
мимо девушке, - иди посмотри, как я буду драть задницу этому
сукиному сыну.
- Ты сперва надери, а потом уж я посмотрю, - отреагировала
Бетти. - Вот Бетмен уже надрал сегодня одному.
Она прыснула в кулак.
- Бетмен - Урод, - весело ответил тот же голос. - Оставайся.
Поглядишь, как работают настоящие парни вроде меня.
Грузовик остановился. У собравшихся появилось ощущение, что
он, как хищный зверь, осел на задние лапы и теперь наблюдает за
ними глазницами фар.
Открылась дверца кабины, и из нее выскочил высокий поджарый
парень. Мускулистая ладная фигура чужака на секунду застыла в
ярком свете фар.
Стоящая рядом со столиками девушка, которую посетители
называли Бетти, засмотрелась на гибкого парня. Он напоминал ей
героя какого-то вестерна, виденного в детстве.
Рядом со столиками уже начали собираться любопытные. Из
танцзала выходили горожане и останавливались футах в тридцать
от столиков, очерчивая невидимую границу места грядущей -
возможной! - потасовки.
Заскрипели стулья, когда собравшиеся здоровяки начали
отрывать свои чресла от сидений. Они молча встали и застыли
широким полукольцом, настороженно наблюдая за приезжим.
Тот спокойно захлопнул дверцу и неторопясь пошел в их
сторону. В его движениях обозначилась сила и мощь, своеобразная
расслабленная пластика хищника. Шаг был легким и упругим. Любой
мог бы сказать, что парень привык ходить много и долго,
отличается необычайной выносливостью. Широкие плечи выползали
из армейской куртки, переходя в длинные сильные руки. Бицепсы
бугрились, и каждая мышца вырисовывалась четко, как в
анатомическом атласе.
На ходу парень заложил эти красивые руки за спину, на
военный манер. Глаза его, пристальные и холодные, скользили по
лицам людей, фигурам, изучали обстановку. Оценивали возможную
степень опасности и вероятность отражения нападения.
А когда он подошел поближе... здоровяки увидели у него на
шее гирлянду из человеческих ушей.
Трепач с интересом осматривал зловещее украшение.
"Клевая штука, подумал он. Интересно, где этот урод ее
купил. Надо же, утки-то как настоящие, ей богу. А сам-то малый
ничего себе, здоров. Плечищи вон какие. Крутого строит из себя.
Ручки заложил за спину. Ну ни дать, ни взять, Джон Рэмбо.
Застрелись.
Ну, да ладно. У нас здесь люди не гордые, и такому красавцу
нос оторвут. Бывали и покруче. Ха! Надо будет ожерелье-то
притырить. Надеюсь, парнишка не станет возражать".
Он затянулся сигаретой и скривился в довольной ухмылке.
Чужак внимательно осмотрел шеренгу стоящих перед ним людей
и, не обращаясь ни к кому в отдельности, четким командным
голосом произнес:
- Внимание! Я ищу дезертира! С ним - военнопленная -
девушка. Мне необходимо знать, в какое время они покинули город
и в каком направлении скрылись.
Этот короткий монолог вызвал презрительные усмешки на губах
здоровяков и взрыв смеха в толпе наблюдающих.
Чужак внимательно посмотрел в том направлении, откуда
доносились звуки особенно бурного веселья, и хохот мгновенно
смолк.
В толпе возникло движение. Кто-то попятился, предпочитая
убраться подальше от странного парня с глазами сумасшедшего.
Края живого полукольца чуть сдвинулись и закруглились еще
больше, образовав почти правильный круг.
Трепач усмехнулся, жадно затягиваясь и выпуская дым в лицо
чужаку. Из толпы вылетела смятая пивная банка. Жестянка ударила
в грудь сержанта, отскочила и упала на асфальт. Он спокойно
опустил глаза, внимательно осмотрел ее, скользнул взглядом по
фигуре бросавшего бородача и улыбнулся. Доброжелательно, почти
нежно.
- Знаешь, парнишка, - весело заявил Трепач, - а у тебя
отличное ожерелье. У меня дома такое же есть. Честно. Только из
носов.
Сержант улыбнулся и ему. А затем...
СЛАЧ! - Мимо лица Трепача что-то пронеслось, а потом стоящий
чуть позади него здоровенный парень, по прозвищу "Канада
Томпсон", как-то странно икнул и завалился на асфальт, глухо
брякнувшись тыквообразной головой.
Чужак даже не счел нужным расцепить руки. Они на протяжении
всей драки - если, конечно, избиение можно назвать этим словом
- находились у него за спиной.
СЛАЧ! - Рифленая подошва "джамп-бутсов" врезалась в лицо
бородача, свернув на бок толстую переносицу.
СЛАЧ! - Третий высокий рельефный бугай последовал за двумя
приятелями. Заскучал.
Кольцо охнуло и попятилось, замерев на пороге паники.
Сержант опустил ногу и, притопнув бутсой об асфальт, наклонился
к Трепачу. Тот, наконец, смог разглядеть гирлянду. Мороз пошел
у него по коже. Руки, ноги и тощая шея покрылись пупырышками.
Потому что в этот момент Трепач понял: уши, висящие на шее
жуткого незнакомца, не искусный муляж. Они настоящие. Крик
застыл у него в глотке. Трепач испуганно натянул новенький
белый "стетсон" поплотнее на уши.
Пустые страшные глаза придвинулись вплотную, и тихий
спокойный отчетливый голос произнес:
- У них бело-желтый "бьюик" без переднего и заднего стекол.
Ну как, память вернулась? - Трепач судорожно сглотнул. - Или
нужно ее освежить еще немного?

Вудворт не чувствовал своих ног. Точнее, он ощущал две
колоды, продолжающие колени. Ни боли, ни ступней не было.
Теперь ему предстояло осуществить свой план. Доктор ни на
секунду не сомневался, что унисол войдет в кузов. И скорее
всего не позднее, чем через пару минут после остановки. Ровно
столько времени и отпущено ему на все. От начала и до конца.
Сперва Вудворт хотел воспользоваться огнестрельным оружием,
но потом, трезво подумав, решил, что у него не хватит ни сил,
ни времени. Он не сможет стрелять с такой скоростью и с такой
точностью, как унисол, а значит, этот вариант отпадал сам
собой. Но Вудворт придумал другой. Более надежный и позволяющий
остаться в живых ему самому.
И все, что ему требовалось - граната. Не нужно стрелять,
целиться, пытаться совершить невозможное.
План был прост и предельно ясен.
Придерживаясь рукой за стекло, Вудворт направился ко входу в
холодильную камеру. Тяжелые ледяные тумбы, которые раньше
назывались его ногами, то и дело подворачивались, подгибались в
коленях. Он шел, как человек, провалявшийся десяток лет в коме
и разучившийся ходить. Собственно, так и было. Девять лет,
которые отняла работа у Перри, и являются той самой комой,
результат которой - искалеченные ступни.
Но сейчас Вудворт почувствовал себя более энергичным,
оптимистически настроенным и все из-за того, что исчезла
жгучая, дергающая боль в ногах.
В конце концов, мало ли на свете людей, живущих вообще без
"ходуль". Ничего, переживешь. Главное, руки и голова. А и то, и
другое у тебя на месте и работает как надо. Вот сейчас,
например, с их помощью ты уничтожишь чудовище.
Психопата-убийцу. Сейчас, через несколько минут его уже не
станет, и ты получишь возможность плюнуть на сгоревший,
развороченный труп этого ублюдка. Скоро.
Вудворт постепенно привыкал к этим "обрубкам", "подпоркам".
Он даже умудрился сделать три шага до двери САМ! И это его
обрадовало не меньше, чем исчезновение боли.
Через несколько минут ему придется пересечь лабораторию
самостоятельно. От двери камеры до проема, ведущего на улицу.
Вудворт повернулся. Там, снаружи, почти бок о бок с трайлером,
матово поблескивал борт другого рефрижератора.
Отлично. Проще будет спрятаться. Достаточно лишь нырнуть под
кузов. Там пыльно и грязно, но... БЕЗОПАСНО. И там вечер,
темно. Музыка. Там люди. Много добрых, хороших людей.
Он открыл дверь холодильной камеры и в ту же секунду увидел,
как дрогнули веки унисолов.
- Джи-эр'74, встать!
Фраза вышла твердой, четкой, и Вудворт поздравил себя с этой
маленькой победой.
Унисол резко сел в кресле. Замер. Затем быстро поднялся и
встал по стойке "смирно". Локти чуть отставлены, кулаки прижаты
к бедрам. Безразличные глаза смотрят прямо перед собой.
Отлично. Хорошо.
- Джд-эр'74, отойти к стене.
Унисол тяжело протопал к стене и остановился, в ожидании
дальнейших приказов.
Вудворт улыбнулся. Слабо, но все-таки УЛЫБНУЛСЯ. Ковыляя на
подгибающихся ногах, расставив руки в стороны, чтобы удержать
шаткое равновесие, он пересек холодильную камеру и открыл
дверь, ведущую в оружейное отделение.
Какое-то время ему пришлось стоять, переводя дух, стараясь
унять бьющееся с безумной скоростью сердце, но в конце концов
он добрался до гранат.
Ф-1 лежали в специальном отделении несгораемого ящика. Самым
лучшим было бы дотащить его до холодильного отделения, но
стенки крепились к кузову намертво, хотя, даже если его и можно
было бы сдвинуть, Вудворту это вряд ли оказалось бы по силам.
Начальник лаборатории протянул руку и взял одну гранату из
общей кучи.
...Сержант смотрел на Трепача в упор, не мигая, и у того
появилось ощущение, что сейчас этот чужак убьет его. Он не знал
как, но был уверен
- убьет обязательно.
А сержант Эндрю Скотт вдруг понял: это - ПРЕДАТЕЛЬ. И
вообще, похоже, в городе одни гуки. Никто не хочет помочь ему.
Никто. Этот маленький говнюк начал нести какое-то дерьмо о том,
что "лягушатника" здесь не было. Глаза его так бегали, самый
тупой сообразил бы, эта ослиная задница лжет.
А зачем лгать человеку, у которого чистая совесть и которому
нечего бояться? Тем не менее, Скотт был убежден и в другом. Он
выбьет из этого ср...о городишки все, что тот знает
относительно "лягушатника" и его суки.
- Подумай хорошенько, - наклонился сержант к Трепачу, -
постарайся вспомнить все, что касается беложелтого "бьюика".
Давай. А я посчитаю до трех. И если ты не сможешь ничего
вспомнить, я отстрелю тебе ухо.
Сержант сгреб Трепача, притянул к себе, быстро нагнулся и,
перехватив второй рукой штанину вытертых до белизны джинсов,
легко, почти не напрягаясь, вздернул парня вверх. Тот
задергался, пытаясь вырваться, но все было напрасно. Он так и
висел вниз головой, болтая руками.
Скотт ухмыльнулся и вытащил из-за пояса пистолет.
- Итак. Раз, два...

Вудворт очень боялся одного. Унисолы слишком долго не
принимали препарат. Слишком. У них могли возникнуть собственные
воспоминания и собственное восприятие мира. Они не подчинятся
его приказу, если заподозрят что-нибудь неладное. Не как
унисолы - как люди.
Стараясь держаться ровно и уверенно, доктор подошел к
"семьдесят четвертому".
За последние несколько минут у него в голове возникло еще
одно решение проблемы: приказать этим двоим убить Джи-эр'13. В
этом случае перевес был бы на их стороне. Он уже собрался было
отдать необходимую команду, но вдруг почему-то засомневался.
В данной команде таилась опасность.
Если унисолы начали свой собственный анализ ситуации, то,
получив приказ, не соответствующий их представлениям о "плохо"
и "хорошо", они могут вообще перестать исполнять приказы, и
действовать по своему усмотрению, что чревато еще худшими
осложнениями. Три психа-убийцы вместо одного.
Вудворт вздохнул. Или же они начнут все-таки исполнять
приказы, но только того, кого считают носителем истины. И
хорошо, если в конечном итоге им окажется доктор. А если нет?
Тогда и первоначальный план провалится.
Выход только один: проверить, вышли ли унисолы изпод
контроля. А если это так, то на чьей они стороне...
Может быть, ему повезет. Как хочется надеяться на
благоприятный исход.
Круглый металл согрелся о ладонь и стал приятным наощупь.
Хорошо еще, что этот выродок прострелил ноги, а не руки.
Граната уютно устроилась в пальцах, и Вудворт нервно теребил
кольцо, зацепив его указательным пальцем.
Ну, парень, давай, начни.
Ему удалось сделать несколько достаточно уверенных шагов, на
случай, если... Джи-эр'74 видит и оценивает его поведение. Для
унисола все должно быть естественным. Ничего не произошло. Все
нормально. Все, как и раньше.
- Джи-эр'74, - твердо и четко начал доктор и, сделав паузу,
произнес ту самую решающую фразу, - сержант Скотт издал приказ.
Вы выполните его?
- Да, сэр, - ответил унисол, не раздумывая.
Все. Идея уничтожения Джи-эр'13 руками солдат провалилась.
Плохо было не то, что они готовы выполнить приказ этого
монстра, а то, что "семьдесят четвертый" ПОМНИТ ИМЯ сержанта.
Ведь согласно программе, универсальный солдат не имеет права
ВООБЩЕ реагировать на посторонние имена без специального
кода-фразы. Джи-эр'74 повел себя вопреки программе. Он уже
начал обретать индивидуальность. Ну, а все остальное -
следствие.
- В таком случае, Джи-эр'74, слушайте меня внимательно, -
решительно продолжил он. - Сержант Эндрю Скотт отдал приказ. Вы
должны взять это, - Вудворт разжал пальцы, показывая гранату, -
досчитать то... тридцати, а потом бросить на пол. Вам ясен
приказ, рядовой?
- Так точно, сэр.
Огромная рука поднялась, и доктор увидел лопатообразную
ладонь. В эту секунду он и допустил ошибку. Вместо того, чтобы
положить Ф-1 на ладонь унисолу, дождаться, пока сомкнутся
пальцы, а уж затем выдернуть кольцо, Вудворт САМ рванул
проволочный кругляш и, зажав гранату в кулаке, вложил ее в руку
солдата.
Он забыл, что унисол думает не как человек.
Пальцы "семьдесят четвертого" сжали Ф-1 вместе с кулаком
доктора, и тому показалось, что сомкнулись стальные тиски. Он
попробовал высвободиться из этого смертельного захвата, но
ничего не вышло. Хватка была прочной, словно медвежий капкан.
- Раз, два, три... монотонно начал считать унисол, и доктор
понял, это не секунды, это ЕГО ЖИЗНЬ вытекает по капле. Это не
счет. ЭТО ШАГИ СМЕРТИ.
Но он не боялся. Вудворт испытал даже какое-то облегчение от
того, что скоро все кончится.
И он засмеялся. Диким сумасшедшим смехом.

- Я знаю, знаю! - орал Трепач, подвешенный вниз головой,
глядя в черный ствол "пустынного орла". - Я знаю, куда они
поехали! Я покажу! У тебя карандаш есть?
Сержант разжал кулак, и парень грохнулся о землю, подняв
облако пыли.
- Конечно, - спокойно произнес Скотт, убирая пистолет за
пояс.
- Смотри, - Трепач торопливо поднялся, отряхивая грязь с
джинсов и белого "стетсона". После того как он повалялся на
шляпе спиной, она имела явно непотребный вид, и Трепач вздохнул
с сожалением. - Ну, давай свой дерьмовый карандаш и лист.
- Сэр, ослиная задница, - ухмыльнулся сержант, - когда ты,
ублюдок, тварь, выродок вьетконговский, обращаешься к сержанту
Вооруженных сил США, добавляй "сэр". Или я оторву тебе ср...к)
тупую голову.
- Ну ладно, ладно, как скажешь... сэр, - добавил Трепач под
пристальным взглядом чужака.
И в это мгновение за спиной Скотта грохнул приглушенный
взрыв. А следом еще один, более сильный, резкий. Сержант
обернулся.
Трайлер окутало клубами сероватого дыма, рваные клочья
которого, подгоняемые ветром, плыли в сторону танцзала. И был