– Ты не забыла, как им пользоваться? – спросил он.
– Будем надеяться, что нам не придется драться, – ответила Катя. – Драки и перестрелки – серьезный брак в нашей опасной работе.
– Да, главное, это вовремя унести ноги. Как только мальчик будет в наших руках, мы спускаемся вниз. Подъемник я уже проверил, он на месте. Так что не должно быть никаких неожиданностей. Потом выбираемся из замка, бежим к трактирщику Япиусу, берем у него наших лошадей и покидаем Столицу. А дальше… Что будет дальше, говорить пока не стоит.
Ребята погасили свет, пожелали друг другу удачи, надели повязки и открыли дверь. Их встретил зеленый туман, такой же таинственный и плотный у пола и прозрачный повыше.
Друзья торопливо двигались по безлюдным коридорам и залам. В этот раз Катя очень быстро нашла нужную комнату. Несколько секунд Катя и Крис постояли около двери, напряженно вслушиваясь, что за ней происходит. Ничего не услышав, Катя осторожно, затаив дыхание, вставила ключ и медленно повернула его три раза. В замке что-то щелкнуло. Дети вздрогнули и отпрянули от двери. Но это просто сработал замок. Дверь медленно и тихо открылась. Катя тут же шмыгнула в образовавшуюся щель. Крис несколько раз оглянулся, чтобы проверить, нет ли за спиной какой опасности, и последовал за девочкой.
Они хотели снять повязки, но каково же было их удивление, когда ребята обнаружили здесь зеленый туман. Мрачная комната была освещена его тусклым светом, и теперь ее сходство со склепом было подчеркнуто еще больше, чем днем.
В центре на высокой кровати лежал мальчик. Это был Женя. Когда Катя увидела его, ей стало страшно. Он лежал на спине и был так бледен, что девочке на мгновение показалось, что ее брат мертв. С судорожно бьющимся от страха сердцем и вся дрожа, она кинулась к Жене и с облегчением вздохнула, когда до нее донеслось ровное дыхание мальчика.
– Мне показалось, что он умер, – сказала она Крису, когда тот тоже подошел к кровати.
Катя посмотрела на брата, и все в ней сжалось от жалости к нему. Ребенок словно лежал на операционном столе. С мальчиком творится что-то неладное. Но что? Старшая сестра силилась понять это, но не могла.
– Может, его разбудить? – спросил Крис.
– Как ты его разбудишь, когда тут этот туман? Придется нести его на руках. Не бойся, он легкий.
Вдруг что-то стукнуло. Катя и Крис в страхе отпрянули от кровати, но поняли, что это просто хлопнула дверь, которую они забыли за собой закрыть. Они снова приблизились к спящему, но вдруг остановились, почувствовав, что воздух стал вдруг упругим и не пускает их дальше, словно невидимая стена. Зеленый туман под ногами стал волноваться и ходить волнами. В некоторых местах он озарялся яркими вспышками и выпускал клубы и облака вверх.
– Мне страшно, что это? – жалобно вскрикнула Катя. Она хотела подойти к брату, но не могла. От этого ей стало невыносимо горько и жутко. Она подумала, что Жене грозит какая-то страшная опасность, а она не может ему помочь.
Крис бросился к девочке, схватил ее и стал оттаскивать куда-то в сторону.
– Это колдовство, Катя! – убеждал он ее. – Не вставай у него на пути. Наверное, тут где-то рядом дух Повелителя, он не пускает к нему. Давай спрячемся и подождем, что будет дальше. А вдруг сейчас сюда войдет призрак? Может, это он и есть.
Словно в подтверждение его слов они опять услыхали тот самый тяжелый вздох или стон, который слышали прошлой ночью. Только сейчас он был намного громче и ближе.
Катю парализовал страх. Она не могла двинуться с места, но Крис оттащил ее в какой-то угол, скрытый деревянной фигурой гигантской обезьяны с орехом в лапах. Вполне подходящее место, чтобы укрыться от призрака, если тот появится.
А комната, где они были, продолжала меняться. Зеленый туман теперь не лежал на месте, а ходил кругами, словно огромный водоворот. Он перестал безмолвствовать, и из его глубин доносились шипение и бульканье. Постепенно он стал менять цвет. Сначала пожелтел, потом побелел и стал наваливаться яркими желтыми, оранжевыми и красными пятнами. Катя вдруг вспомнила, что подобные она видела в пещере колдуньи Руины в ее волшебном котле. Она не отрываясь смотрела на своего брата. Хотела кинуться к нему и не могла. И проклинала себя за это. Слезы у девочки текли по лицу, но она не замечала их. Она должна быть рядом с Женей!
Но барьер был непреодолим. Он будто наступал на непрошеных гостей и становился все шире и шире, прижимая Катю и Криса в угол. Сейчас он их раздавит. Катя уже не могла дышать и только стонала. Крис пытался встать между ней и невидимой стеной и закрыть ее собой от опасности. Но и его страшная сила увлекла к стене, чтобы не лезли туда, куда не следует соваться простым смертным. Магия не терпит чужого вмешательства.
– Мы погибли, – еле произнесла Катя. – Прощай, Крис!
– Может, пронесет, – прохрипел в ответ мальчик. – Кажется, немного легче, и туман успокаивается.
Туман в самом деле стал принимать прежний вид. Раздался новый стон, и невидимая стена ослабила свой натиск и немного отступила.
– Этот призрак просто не подпускает нас к нему, – сделал предположение Кристиан. – Наверно, он сейчас сам придет сюда. Вот увидишь. Мы вовремя успели спрятаться. Только вот откуда он появится?
Он неотступно следил за дверью, будучи в полной уверенности, что призрак явится оттуда, и по-прежнему заслонял собой девочку и держал ее за руку. Она продолжала смотреть туда, где лежал ее младший брат. Крис посмотрел на нее, потом на него и снова уставился на дверь.
Когда он в следующий раз посмотрел на Катю, то увидел в ее глазах такой ужас, что невольно вздрогнул. Он проследил за ее взглядом и увидел такое, отчего у него на голове зашевелились волосы.
Женя светился. Ярким голубым светом. Лежал все так же не шевелясь и светился.
Крис ощутил дикую боль. Это Катя так впилась ногтями в его ладонь, что пошла кровь. В остекленевших глазах девочки больше нельзя было различить какие-либо эмоции. Такой взгляд, наверно, бывает у людей, которые сходят с ума, подумал мальчик.
Тут было от чего сойти с ума. Женя светился так ярко, что начало слепить глаза. Катя устремилась к нему, но Крис с великим усилием удержал ее. Она хотела закричать, но он зажал ей рот ладонью. Что-то подсказывало мальчику, что надо быть как можно дальше от того, что происходит на кровати.
Женя продолжал светиться, но уже не так равномерно, как раньше. Ноги его начали темнеть, но зато плечи и голова пылали так, что казалось, вот-вот под мальчиком вспыхнут простыни. И вдруг из его глаз начал струиться луч синего света, луч шел прямо из-под закрытых век. Сначала он был размером с детскую ладонь, затем увеличился и стал похож на небольшую вазу.
В своем укрытии ребята наблюдали все это, и их лица были освещены синим светом. Луч неожиданно превратился в дивной красоты цветок и на тонком стебле стал расти прямо из закрытых век спящего мальчика. Когда он стал достаточно большим, то отделился от ребенка. Тот сразу перестал светиться, лишь капельки света по инерции устремились за синим цветком. А цветок выплыл на середину комнаты и начал распускаться. Он распустился, и из его сердцевины вылетел голубой стержень, размером с карандаш. Цветок сразу же после этого рассыпался, и свет от него растворился в воздуха. А стержень стал расти, расти и достиг размера кресел. Он стал принимать очертания человеческой фигуры. Медленно, но неумолимо он превращался в человека. Томительное ожидание кончилось. Он превратился, превратился…
… в старого Повелителя.
В тот самый призрак, что бродил по Белой башне прошлой ночью. Продолжая расти, он побрел к двери. Глаза у старика были закрыты, а лицо его выражало такое усилие, словно он только что вытащил себя за волосы из болота.
Дух последний раз вздохнул и пропал за дверью, пройдя ее насквозь. За ним в щель межде дверью и полом с молниеносной скоростью вылетел зеленый туман.
– Ты видела? – воскликнул Крис. – Этот призрак, оказывается, жил в твоем брате! Вовсе не в портрете, а в живом человеке. Так, значит, все это время ты общалась не с братом, а с этим духом! Это ужасно! Это преступление, когда чья-то душа живет в чужом теле!
Он повернулся к Кате, чтобы выразить свое изумление, и увидел, что девочка лежит на полу и, обхватив руками колени, горько и беззвучно плачет. Он кинулся к Кате.
– Ненавижу! – сквозь рыдания произнесла девочка, когда рука Криса коснулась ее плеча. – Себя ненавижу за то, что из-за меня это все…
И она продолжала плакать.
– Не время плакать. – Крис сохранял присутствие духа. – Мы открыли тайну Повелителя. Ночью он спит в своем саркофаге, а днем переселяется в мальчика. Если мы увезем отсюда твоего брата, то ему негде будет жить, и старик вернется в свой гроб навсегда. А твой Женя освободится от него, только как можно дальше от Белой башни! Так что давай уносить отсюда ноги!
Глава восьмая
Глава девятая
– Будем надеяться, что нам не придется драться, – ответила Катя. – Драки и перестрелки – серьезный брак в нашей опасной работе.
– Да, главное, это вовремя унести ноги. Как только мальчик будет в наших руках, мы спускаемся вниз. Подъемник я уже проверил, он на месте. Так что не должно быть никаких неожиданностей. Потом выбираемся из замка, бежим к трактирщику Япиусу, берем у него наших лошадей и покидаем Столицу. А дальше… Что будет дальше, говорить пока не стоит.
Ребята погасили свет, пожелали друг другу удачи, надели повязки и открыли дверь. Их встретил зеленый туман, такой же таинственный и плотный у пола и прозрачный повыше.
Друзья торопливо двигались по безлюдным коридорам и залам. В этот раз Катя очень быстро нашла нужную комнату. Несколько секунд Катя и Крис постояли около двери, напряженно вслушиваясь, что за ней происходит. Ничего не услышав, Катя осторожно, затаив дыхание, вставила ключ и медленно повернула его три раза. В замке что-то щелкнуло. Дети вздрогнули и отпрянули от двери. Но это просто сработал замок. Дверь медленно и тихо открылась. Катя тут же шмыгнула в образовавшуюся щель. Крис несколько раз оглянулся, чтобы проверить, нет ли за спиной какой опасности, и последовал за девочкой.
Они хотели снять повязки, но каково же было их удивление, когда ребята обнаружили здесь зеленый туман. Мрачная комната была освещена его тусклым светом, и теперь ее сходство со склепом было подчеркнуто еще больше, чем днем.
В центре на высокой кровати лежал мальчик. Это был Женя. Когда Катя увидела его, ей стало страшно. Он лежал на спине и был так бледен, что девочке на мгновение показалось, что ее брат мертв. С судорожно бьющимся от страха сердцем и вся дрожа, она кинулась к Жене и с облегчением вздохнула, когда до нее донеслось ровное дыхание мальчика.
– Мне показалось, что он умер, – сказала она Крису, когда тот тоже подошел к кровати.
Катя посмотрела на брата, и все в ней сжалось от жалости к нему. Ребенок словно лежал на операционном столе. С мальчиком творится что-то неладное. Но что? Старшая сестра силилась понять это, но не могла.
– Может, его разбудить? – спросил Крис.
– Как ты его разбудишь, когда тут этот туман? Придется нести его на руках. Не бойся, он легкий.
Вдруг что-то стукнуло. Катя и Крис в страхе отпрянули от кровати, но поняли, что это просто хлопнула дверь, которую они забыли за собой закрыть. Они снова приблизились к спящему, но вдруг остановились, почувствовав, что воздух стал вдруг упругим и не пускает их дальше, словно невидимая стена. Зеленый туман под ногами стал волноваться и ходить волнами. В некоторых местах он озарялся яркими вспышками и выпускал клубы и облака вверх.
– Мне страшно, что это? – жалобно вскрикнула Катя. Она хотела подойти к брату, но не могла. От этого ей стало невыносимо горько и жутко. Она подумала, что Жене грозит какая-то страшная опасность, а она не может ему помочь.
Крис бросился к девочке, схватил ее и стал оттаскивать куда-то в сторону.
– Это колдовство, Катя! – убеждал он ее. – Не вставай у него на пути. Наверное, тут где-то рядом дух Повелителя, он не пускает к нему. Давай спрячемся и подождем, что будет дальше. А вдруг сейчас сюда войдет призрак? Может, это он и есть.
Словно в подтверждение его слов они опять услыхали тот самый тяжелый вздох или стон, который слышали прошлой ночью. Только сейчас он был намного громче и ближе.
Катю парализовал страх. Она не могла двинуться с места, но Крис оттащил ее в какой-то угол, скрытый деревянной фигурой гигантской обезьяны с орехом в лапах. Вполне подходящее место, чтобы укрыться от призрака, если тот появится.
А комната, где они были, продолжала меняться. Зеленый туман теперь не лежал на месте, а ходил кругами, словно огромный водоворот. Он перестал безмолвствовать, и из его глубин доносились шипение и бульканье. Постепенно он стал менять цвет. Сначала пожелтел, потом побелел и стал наваливаться яркими желтыми, оранжевыми и красными пятнами. Катя вдруг вспомнила, что подобные она видела в пещере колдуньи Руины в ее волшебном котле. Она не отрываясь смотрела на своего брата. Хотела кинуться к нему и не могла. И проклинала себя за это. Слезы у девочки текли по лицу, но она не замечала их. Она должна быть рядом с Женей!
Но барьер был непреодолим. Он будто наступал на непрошеных гостей и становился все шире и шире, прижимая Катю и Криса в угол. Сейчас он их раздавит. Катя уже не могла дышать и только стонала. Крис пытался встать между ней и невидимой стеной и закрыть ее собой от опасности. Но и его страшная сила увлекла к стене, чтобы не лезли туда, куда не следует соваться простым смертным. Магия не терпит чужого вмешательства.
– Мы погибли, – еле произнесла Катя. – Прощай, Крис!
– Может, пронесет, – прохрипел в ответ мальчик. – Кажется, немного легче, и туман успокаивается.
Туман в самом деле стал принимать прежний вид. Раздался новый стон, и невидимая стена ослабила свой натиск и немного отступила.
– Этот призрак просто не подпускает нас к нему, – сделал предположение Кристиан. – Наверно, он сейчас сам придет сюда. Вот увидишь. Мы вовремя успели спрятаться. Только вот откуда он появится?
Он неотступно следил за дверью, будучи в полной уверенности, что призрак явится оттуда, и по-прежнему заслонял собой девочку и держал ее за руку. Она продолжала смотреть туда, где лежал ее младший брат. Крис посмотрел на нее, потом на него и снова уставился на дверь.
Когда он в следующий раз посмотрел на Катю, то увидел в ее глазах такой ужас, что невольно вздрогнул. Он проследил за ее взглядом и увидел такое, отчего у него на голове зашевелились волосы.
Женя светился. Ярким голубым светом. Лежал все так же не шевелясь и светился.
Крис ощутил дикую боль. Это Катя так впилась ногтями в его ладонь, что пошла кровь. В остекленевших глазах девочки больше нельзя было различить какие-либо эмоции. Такой взгляд, наверно, бывает у людей, которые сходят с ума, подумал мальчик.
Тут было от чего сойти с ума. Женя светился так ярко, что начало слепить глаза. Катя устремилась к нему, но Крис с великим усилием удержал ее. Она хотела закричать, но он зажал ей рот ладонью. Что-то подсказывало мальчику, что надо быть как можно дальше от того, что происходит на кровати.
Женя продолжал светиться, но уже не так равномерно, как раньше. Ноги его начали темнеть, но зато плечи и голова пылали так, что казалось, вот-вот под мальчиком вспыхнут простыни. И вдруг из его глаз начал струиться луч синего света, луч шел прямо из-под закрытых век. Сначала он был размером с детскую ладонь, затем увеличился и стал похож на небольшую вазу.
В своем укрытии ребята наблюдали все это, и их лица были освещены синим светом. Луч неожиданно превратился в дивной красоты цветок и на тонком стебле стал расти прямо из закрытых век спящего мальчика. Когда он стал достаточно большим, то отделился от ребенка. Тот сразу перестал светиться, лишь капельки света по инерции устремились за синим цветком. А цветок выплыл на середину комнаты и начал распускаться. Он распустился, и из его сердцевины вылетел голубой стержень, размером с карандаш. Цветок сразу же после этого рассыпался, и свет от него растворился в воздуха. А стержень стал расти, расти и достиг размера кресел. Он стал принимать очертания человеческой фигуры. Медленно, но неумолимо он превращался в человека. Томительное ожидание кончилось. Он превратился, превратился…
… в старого Повелителя.
В тот самый призрак, что бродил по Белой башне прошлой ночью. Продолжая расти, он побрел к двери. Глаза у старика были закрыты, а лицо его выражало такое усилие, словно он только что вытащил себя за волосы из болота.
Дух последний раз вздохнул и пропал за дверью, пройдя ее насквозь. За ним в щель межде дверью и полом с молниеносной скоростью вылетел зеленый туман.
– Ты видела? – воскликнул Крис. – Этот призрак, оказывается, жил в твоем брате! Вовсе не в портрете, а в живом человеке. Так, значит, все это время ты общалась не с братом, а с этим духом! Это ужасно! Это преступление, когда чья-то душа живет в чужом теле!
Он повернулся к Кате, чтобы выразить свое изумление, и увидел, что девочка лежит на полу и, обхватив руками колени, горько и беззвучно плачет. Он кинулся к Кате.
– Ненавижу! – сквозь рыдания произнесла девочка, когда рука Криса коснулась ее плеча. – Себя ненавижу за то, что из-за меня это все…
И она продолжала плакать.
– Не время плакать. – Крис сохранял присутствие духа. – Мы открыли тайну Повелителя. Ночью он спит в своем саркофаге, а днем переселяется в мальчика. Если мы увезем отсюда твоего брата, то ему негде будет жить, и старик вернется в свой гроб навсегда. А твой Женя освободится от него, только как можно дальше от Белой башни! Так что давай уносить отсюда ноги!
Глава восьмая
БЕГСТВО ИЗ ГОРОДА
Слова Криса отрезвили девочку, и она стремглав кинулась к Жене. В этот раз ей ничего не помешало, и через секунду она уже держала спящего мальчика в своих объятиях и целовало его в бледное и горячее лицо. Женя заворочался и застонал. Слезы брызнули ему на щеку, но мальчик так и не проснулся.
Крис уже успел сбегать и проверить, далеко ли ушел Повелитель. Когда он вернулся, то тут же нашел одежду маленького принца и кинул ее Кате.
– Одевай его, а я пока приготовлю для Повелителя подарок, – сказал он и подбежал к деревянной обезьяне.
Пока он снимал статую с постамента и волочил ее к кровати, Катя вытащила Женю из постели и принялась его одевать. Это оказалось не так-то легко, потому что с ребенка сначала надо было снять ночную рубашку, а потом надеть на него, спящего, массу старинных, совершенно незнакомых Кате вещей. Она волновалась и несколько раз путалась, потом отбросила в сторону тряпки, о назначении которых догадаться было невозможно, и обрядила мальчика в штаны, рубашку и куртку, больше похожую на мундир гвардейца, только бархатную и нарядную, туфли надела ему прямо на босу ногу, потому что чулки были таки длинные, что не было времени распутывать и надевать их.
Крис уложил обезьянку на кровать, в которой только что спал Повелитель, и подбежал к брату и сестре.
– Держи свой щит и дай принца мне, – с этими словами он взял Женю на руки. Малыш инстинктивно обнял его за шею.
Катя помогла нацепить ему марлевую повязку, надела сама, и дети покинули это мрачное место. Когда они проходили мимо лестницы в тронный зал, что находился выше всех остальных залов на этом этаже. Крис остановился.
– Я думаю, нам стоит зайти сюда.
– Зачем? – удивилась Катя.
Но Крис не ответил, только когда они оказались внутри, он подошел к волшебному окну и сказал Кате:
– Высади это проклятое стекло, а то у меня руки заняты.
Катя прекрасно поняла его. Как это ей самой не пришла в голову такая мысль? Она вынула меч – от ее удара осколки мелкого стекла брызнули во все стороны, огромное количество полетело с головокружительной высоты в бездну.
– Вот так тебе! – с ненавистью сказала Катя портрету Повелителя, и наши герои выскочили из тронного зала.
Еще раз пришлось испытать полет на подъемнике для продовольствия, но теперь это было уже не так страшно. Ребята оказались внизу. Сняли ставшие уже ненавистными повязки и с Женей на руках побежали на поиски выхода. Но когда они нашли наконец дверь, то вздох разочарования вырвался у обоих. Выход охраняли офицеры и гвардейцы. Ребята спрятались и, тяжело дыша, стали думать, что делать дальше.
– Если нас схватят, то тут же посадят в тюрьму за попытку похищения, – прошептал Крис, не выпуская из рук свою тяжелую ношу. – Тогда твоего братишку отправят обратно, и он снова станет…
Язык не поворачивался сказать, что будет, если им не удастся выбраться отсюда. Катя с надеждой и мольбой смотрела на товарища и ждала от него решительных действий. Сама она потеряла всякую способность мыслить и что-либо делать. Крис понял это и напряженно соображал.
– Может, неожиданно нападем на них и прорвемся? – думал он вслух. – Нет, это невозможно. Тут же от шума прибежит вся охрана из замка и из парка, и нас схватят. Значит, надо искать другой выход. Где-то я заметил окно. Вспомнил! Побежали!
Обнимая руками щит, который она не догадалась повесить на спину, Катя побежала за Крисом. Они оказались в узком коридорчике. С правой стороны от тускло светящего факела в самом деле было небольшое окошко. Крис не ошибся. Его наблюдательность оказала им великую услугу. Взрослый человек ни за что не пролез бы в это окно, но для детей оно было вполне подходящим, чтобы покинуть замок.
Крис взобрался на стену, открыл окно, поднял Женю, которого ему передала Катя, затем втащил и ее. Это было нелегко, но он справился. Снаружи было тихо. Крис спрыгнул на землю, раз перекувырнувшись, потому что было высоко, и встал на ноги.
– Кидай мальчика!
Катя бросила ему Женю. Крис благополучно его поймал, затем поймал и Катю.
Девочка плохо помнила, как они пробирались по парку, скрывались от гвардейцев, потом брели вдоль забора и искали лазейку, нашли ее и выбрались в город. Когда они прошли несколько темных и пустынных улиц, Женя в руках Криса начал шевелиться и вздыхать.
– Ты знаешь, он, кажется, просыпается.
Катя замерла на мгновение, затем взяла мальчика из рук Криса и присела с ним на землю. Женя и впрямь просыпался. Он открыл глаза, затем их закрыл. Девочка терпеливо ждала, что будет дальше. Ребенок, не открывая глаз, стал усиленно тереть их кулаками. Затем сильно потянулся и открыл глаза. Несколько секунд он удивленно смотрел на Катю, которая не отрывала от него глаз, затем стал осматриваться вокруг. В лице мальчика появился ужас, который затем сменился радостью.
– Катя, это ты? – растерянно произнес он.
– Да, маленький. Это я. Я с тобой. Я тебя забрала оттуда. Мы пойдем домой. – Катя не замечала, как текут по ее щекам слезы.
Губы Жени задрожали, лицо сморщилось. Он заплакал и крепко обхватил старшую сестру руками.
– Я думал, что ты не спасешь меня, у-у! – сквозь рев проговорил он. – Я был глупый! Я больше не буду. Это я виноват, прости меня! Я тебя люблю!
– Я тебя тоже люблю, братишка! Если хочешь, будем ходить в зоопарк каждый день!
Так, обнявшись, они долго плакали вдвоем и больше не говорили ни слова. Сестра и брат. Только сейчас они поняли, как нужны друг другу. Когда дети перестали плакать, то посмотрели на небо, усеянное звездами, и блаженно вздохнули, словно все опасности и приключения уже позади.
Однако Крис, который все это время терпеливо ждал, поспешил разочаровать их.
– Надо идти, – сказал он. – Мы еще не добрались до наших лошадей.
Катя вспомнила, что все только начинается, и поднялась с земли. Женя сразу взял сестру за руку, готовый идти с ней куда угодно. Мальчик выглядел счастливым. Весело шмыгал носом и утирал слезы с чумазого лица.
Втроем они пошли вниз по улице и, встретив случайного ночного прохожего, спросили у него, как добраться до трактира «У камелька», хозяином которого является господин Япиус. Прохожий подозрительно на них посмотрел, но дорогу все-таки указал. Не прошло и часа, как они были на месте.
Когда трактирщик открыл на стук дверь, он глаза вытаращил от удивления. В длинной ночной рубашке и колпаке с кисточкой он выглядел довольно забавно.
– Мы пришли за своими лошадьми, Япиус, – объяснил свой ночной визит Крис.
– Конечно, вы вправе забрать их когда угодно, – тихо согласился трактирщик. – Но почему так поздно?
Он завел их в дом и замер, когда в свете свечи, которую держал в руках, увидел Женю.
– Ваше величество! – изумленно пробормотал он. – Не верю своим глазам!
– Его величеству очень захотелось прогуляться со мной, – вмешалась Катя. Она наконец взяла себя в руки и снова стала прежней, активно действующей девочкой, которая не просто девочка, а рыцарь.
– Я понимаю. Понимаю. – Япиус засуетился. – Только сначала заплатите за лошадей. Я их кормил и тщательно ухаживал за ними. И потом, господин рыцарь, признаться, та штуковина, которую ты мне дал в прошлый раз, явно не желает находиться в моем доме.
– Что за штуковина? – удивилась девочка.
– Золотая пряжка от твоего плаща. Она той же ночью стала нагреваться и светиться, да так, что чуть не подожгла мой дом. Не выкупишь ли ты ее обратно?
– Но у меня нет денег! Ни копейки!
Япиус сконфузился.
– Неужели такие благородные ребята, как вы, заберете своих лошадей и пряжку, не заплатив? Это противоречит рыцарской чести. Но коли уж так, старина Япиус не станет на вашем пути из-за нескольких ничтожных монет.
Катя и Крис понуро слушали его слова. Но что они могли сделать? Вдруг девочка почувствовала, как ее дергают за руку. Она повернулась. Это был Женя.
– У меня есть, – сказал он.
Мальчик улыбнулся и обратился к Япиусу:
– Возьмите мои пуговицы от костюма. Они из чистого золота, да к тому же с моим портретом. Ты получишь за них кучу денег. Сколько тебе оторвать, чтобы уплатить долг?
Пораженный Япиус посмотрел на Женю, потом на пуговицы его куртки и тихо сказал:
– Думаю, за уход за лошадьми и за пряжку трех вполне будет достаточно.
Женя оторвал три пуговицы и протянул их трактирщику.
– На, и знай, что принц Евгений и его друзья всегда платят за себя.
Япиус склонился в глубоком поклоне перед маленьким принцем.
– Можно кое о чем тебя спросить, дорогой Япиус? – обратился к нему Крис. Когда тот кивнул, он продолжил: – Мы хотим отправиться с Повелителем в путешествие на несколько дней. Это его каприз. Понимаешь? У великих людей всегда бывают капризы. Мы хотим сделать это незаметно. Что ты нам посоветуешь?
– Я все понял. Вам надо выбраться из города чтобы об этом никто не узнал, так?
– Так. И как можно скорее. Пока не наступит рассвет.
– Очень хорошо. Тогда вам повезло. Видите ли, сегодня из города выпроваживают цыганский табор. Они что-то там натворили, кажется, что-то украли, и городской совет решил выпроводить их из города. Они должны покинуть город сегодня ночью. Как раз до рассвета. Первый министр уже поставил свою подпись под постановлением, и теперь они должны уйти.
– А кто теперь первый министр? – поинтересовалась Катя.
– Я назначил Альвансора, – ответил Женя и смутился.
– Если вы успеете, то вполне сможете договориться с цыганами, чтобы те выдали вас за своих, – закончил Япиус. – Так что торопитесь. Табор проехал здесь совсем недавно. Главные городские ворота в той стороне.
– Спасибо! – крикнули ему на прощанье Катя и Крис, посадили Женю на Мирко и помчались туда, куда им указывал трактирщик.
Они торопились изо всех сил, и вскоре последняя кибитка, скрипя и переваливаясь из стороны в сторону, показала им свои колеса.
– Дай мне две твои пуговицы, – обратился Крис к Катиному брату.
Женя без слов оторвал две пуговицы и протянул их Крису, потом обнял шею Мирко и нежно стал поглаживать его морду.
– Ты пока не приближайся к ним, но и не отставай, – Крис дал указание Кате. – Я пойду договорюсь с их главарем.
Он вскочил в седло и поскакал к головной повозке табора. Цыгане не обращали на него никакого внимания, и, когда мальчик спросил одного из них, где вожак, ему указали на очень высокого и крепкого мужчину с черной бородой и густыми роскошными усами.
– Что тебе надо, мальчик? – спросил цыган Криса.
– Хочу договориться с тобой об одном деле.
Когда Крис пропал в темноте, Катя тоже села на Мирко позади Жени.
– Здоровый у тебя конь, – поделился с ней впечатлениями младший брат.
Катя обняла Женю и покрепче прижала его к себе, словно боялась, что он опять может исчезнуть.
– Когда выйдем из города, я научу тебя на нем ездить, – пообещала она.
– Правда? – обрадовался Женя.
– Слово рыцаря Катерино, – поклялась Катя.
Женя повернулся к ней и посмотрел сестре в глаза:
– Мы ведь больше не будем драться? Никогда?
Катя улыбнулась ему, как никогда не улыбалась. Мальчик понял ее и больше ни о чем не спрашивал.
Вернулся Крис.
– Все в порядке, – сказал он. – С этим народом можно договориться. Привязываем лошадей к последней повозке, а сами садимся внутрь и не высовываемся, пока не будем в безопасности.
Так они и поступили. В кибитке, куда они забрались, было полно спящих ребятишек. Друзья залезли в самый дальний угол, завернулись в плащи и замерли в ожидании.
Через некоторое время табор остановился. Он подъехал к воротам. Стражники криками выражали недовольство, что их потревожили в столь поздний час. Цыгане вопили на своем языке и пытались уверить стражников, что не по своей воле покидают гостеприимный город. Наконец порядок восстановился. Пришел командир и стал читать бумагу, которую сунул ему цыганский вожак. Читал он медленно, потому что было темно и при свете факела, который держал низенький солдат, трудно было разобрать буквы.
Крис осторожно выглянул наружу и тут же нырнул обратно.
– Там Крокус, – шепнул он. – Если он нас узнает, нам конец!
Через мгновение в повозку заглянул Крокус. Он проверял, нет ли в повозке краденых вещей. Увидев кучу спящих детей, он пошел дальше. Крис и Катя облегченно вздохнули.
Наконец все формальности остались позади и табор с людскими криками и ржанием лошадей двинулся в ворота. Повозка за повозкой проезжали последний пост и выкатывались на дорогу. Кибитка с нашими друзьями проехала последней, и ребятам пришлось испытать несколько томительных минут, наполненных волнением и страхом. Но вот наконец и они облегченно вздохнули. Город остался за спиной. Час за часом он отдалялся и вскоре вообще пропал в ночном мраке.
Ребята вдыхали прохладный ночной воздух и смотрели на звездное небо. Полная луна заглядывала в кибитку и, казалось хитро подмигивала, словно поздравляла с удачно выполненным делом. Да, ночь и впрямь выдалась невероятно трудная. Сколько пережито, увидено и узнано!
Ночная, а вернее, уже предутренняя свежесть пьянила и тянула ко сну. Только теперь Катя и ее друг поняли, как они сильно устали. Женя уже давно спал здоровым детским сном, без всякого там колдовства. Глядя на него, стали клевать носами и старшие ребята. Сначала уснула Катя, за ней, как ни крепился, уронил голову и Крис.
А цыганский табор продолжал свой путь. Одна за другой ехали по дороге кибитки. Сонные возчики лениво подстегивали лошадей, и, как за любым обозом, поджав хвосты, брели собаки. Они с опаской обходили ту кибитку, за которой, переваливаясь на четырех лапах, бежал мохнатый мишка, вечный цыганский пленник. Длинная цепь не давала ему удрать.
Небо начало светлеть. Стало отстаивать свои права утро. Ночь не смогла оспорить справедливость его требований и пустилась в отступление. Катя, Женя и Крис спали и не видели, как за их спиной из тумана стала расти Белая башня. Они еще не успели отъехать так далеко, чтобы не видеть ее. Цыганский вожак, которого звали Распиро, обернулся назад и бросил прощальный взгляд на Столицу.
Еще ни разу с ним и его людьми так не поступали. Выгнать из города, даже не доказав по-настоящему их вины! Проклятые чиновники! Во всех городах они одинаковые. Пока даешь им деньги, разрешают жить и промышлять в их городах, но, как только ты не в силах больше оплачивать их постоянно растущие потребности, они тут же начинают тебя преследовать. Негодные люди! И почему его народ не может нигде найти себе пристанища? Почему боги так несправедливо обошлись с цыганами? Впрочем, у цыган нет богов. Только духи. Добрые, злые. Они и гонят этих людей с места на место, потому что не любят однообразия. Распиро иногда умеет с ними разговаривать и даже немного колдовать. Но прок от этого небольшой. Все, на что он способен, так это превратить внутренность куриного яйца в медную монету или что-нибудь в этом роде. Да и то все утверждают, что это никакое не колдовство, а просто фокусы.
Цыган в последний раз посмотрел на Белую башню и пожелал, чтобы она рухнула и раздавила своей тяжестью жадных и корыстных господ с верхних улиц. Вдруг его черные как уголь глаза застыли от удивления. Распиро увидел, как его желание стало исполняться. Правда, башня стала не рушиться, а гореть синим пламенем. Несколько мгновений она походила на бенгальский огонь. Во все стороны сыпались синие гигантские искры. Распиро чуть не ослеп и едва успел закрыть глаза. Когда он снова открыл их, все было по-прежнему. Башня стояла целая и невредимая. Ее верхушка, только что сияющая огнями, с обреченной вечностью пронзила небо тонким как игла шпилем. Вот только в синем небе, прямо над Белой башней, повисло черное облачко, такая великая редкость в этих краях, где почти не бывает гроз, а идут только веселые летние дожди.
– Неужели это я все натворил своим заклятьем? – сам себя спросил удивленный Распиро.
Он ведь не знал, что это дух старого Повелителя нашел в постели не мальчика, а статую мерзкой обезьяны. Молнией пришлось ему вернуться в свой гроб и в свои мощи, иначе преступная душа его перестала бы существовать и распалась на атомы.
Крис уже успел сбегать и проверить, далеко ли ушел Повелитель. Когда он вернулся, то тут же нашел одежду маленького принца и кинул ее Кате.
– Одевай его, а я пока приготовлю для Повелителя подарок, – сказал он и подбежал к деревянной обезьяне.
Пока он снимал статую с постамента и волочил ее к кровати, Катя вытащила Женю из постели и принялась его одевать. Это оказалось не так-то легко, потому что с ребенка сначала надо было снять ночную рубашку, а потом надеть на него, спящего, массу старинных, совершенно незнакомых Кате вещей. Она волновалась и несколько раз путалась, потом отбросила в сторону тряпки, о назначении которых догадаться было невозможно, и обрядила мальчика в штаны, рубашку и куртку, больше похожую на мундир гвардейца, только бархатную и нарядную, туфли надела ему прямо на босу ногу, потому что чулки были таки длинные, что не было времени распутывать и надевать их.
Крис уложил обезьянку на кровать, в которой только что спал Повелитель, и подбежал к брату и сестре.
– Держи свой щит и дай принца мне, – с этими словами он взял Женю на руки. Малыш инстинктивно обнял его за шею.
Катя помогла нацепить ему марлевую повязку, надела сама, и дети покинули это мрачное место. Когда они проходили мимо лестницы в тронный зал, что находился выше всех остальных залов на этом этаже. Крис остановился.
– Я думаю, нам стоит зайти сюда.
– Зачем? – удивилась Катя.
Но Крис не ответил, только когда они оказались внутри, он подошел к волшебному окну и сказал Кате:
– Высади это проклятое стекло, а то у меня руки заняты.
Катя прекрасно поняла его. Как это ей самой не пришла в голову такая мысль? Она вынула меч – от ее удара осколки мелкого стекла брызнули во все стороны, огромное количество полетело с головокружительной высоты в бездну.
– Вот так тебе! – с ненавистью сказала Катя портрету Повелителя, и наши герои выскочили из тронного зала.
Еще раз пришлось испытать полет на подъемнике для продовольствия, но теперь это было уже не так страшно. Ребята оказались внизу. Сняли ставшие уже ненавистными повязки и с Женей на руках побежали на поиски выхода. Но когда они нашли наконец дверь, то вздох разочарования вырвался у обоих. Выход охраняли офицеры и гвардейцы. Ребята спрятались и, тяжело дыша, стали думать, что делать дальше.
– Если нас схватят, то тут же посадят в тюрьму за попытку похищения, – прошептал Крис, не выпуская из рук свою тяжелую ношу. – Тогда твоего братишку отправят обратно, и он снова станет…
Язык не поворачивался сказать, что будет, если им не удастся выбраться отсюда. Катя с надеждой и мольбой смотрела на товарища и ждала от него решительных действий. Сама она потеряла всякую способность мыслить и что-либо делать. Крис понял это и напряженно соображал.
– Может, неожиданно нападем на них и прорвемся? – думал он вслух. – Нет, это невозможно. Тут же от шума прибежит вся охрана из замка и из парка, и нас схватят. Значит, надо искать другой выход. Где-то я заметил окно. Вспомнил! Побежали!
Обнимая руками щит, который она не догадалась повесить на спину, Катя побежала за Крисом. Они оказались в узком коридорчике. С правой стороны от тускло светящего факела в самом деле было небольшое окошко. Крис не ошибся. Его наблюдательность оказала им великую услугу. Взрослый человек ни за что не пролез бы в это окно, но для детей оно было вполне подходящим, чтобы покинуть замок.
Крис взобрался на стену, открыл окно, поднял Женю, которого ему передала Катя, затем втащил и ее. Это было нелегко, но он справился. Снаружи было тихо. Крис спрыгнул на землю, раз перекувырнувшись, потому что было высоко, и встал на ноги.
– Кидай мальчика!
Катя бросила ему Женю. Крис благополучно его поймал, затем поймал и Катю.
Девочка плохо помнила, как они пробирались по парку, скрывались от гвардейцев, потом брели вдоль забора и искали лазейку, нашли ее и выбрались в город. Когда они прошли несколько темных и пустынных улиц, Женя в руках Криса начал шевелиться и вздыхать.
– Ты знаешь, он, кажется, просыпается.
Катя замерла на мгновение, затем взяла мальчика из рук Криса и присела с ним на землю. Женя и впрямь просыпался. Он открыл глаза, затем их закрыл. Девочка терпеливо ждала, что будет дальше. Ребенок, не открывая глаз, стал усиленно тереть их кулаками. Затем сильно потянулся и открыл глаза. Несколько секунд он удивленно смотрел на Катю, которая не отрывала от него глаз, затем стал осматриваться вокруг. В лице мальчика появился ужас, который затем сменился радостью.
– Катя, это ты? – растерянно произнес он.
– Да, маленький. Это я. Я с тобой. Я тебя забрала оттуда. Мы пойдем домой. – Катя не замечала, как текут по ее щекам слезы.
Губы Жени задрожали, лицо сморщилось. Он заплакал и крепко обхватил старшую сестру руками.
– Я думал, что ты не спасешь меня, у-у! – сквозь рев проговорил он. – Я был глупый! Я больше не буду. Это я виноват, прости меня! Я тебя люблю!
– Я тебя тоже люблю, братишка! Если хочешь, будем ходить в зоопарк каждый день!
Так, обнявшись, они долго плакали вдвоем и больше не говорили ни слова. Сестра и брат. Только сейчас они поняли, как нужны друг другу. Когда дети перестали плакать, то посмотрели на небо, усеянное звездами, и блаженно вздохнули, словно все опасности и приключения уже позади.
Однако Крис, который все это время терпеливо ждал, поспешил разочаровать их.
– Надо идти, – сказал он. – Мы еще не добрались до наших лошадей.
Катя вспомнила, что все только начинается, и поднялась с земли. Женя сразу взял сестру за руку, готовый идти с ней куда угодно. Мальчик выглядел счастливым. Весело шмыгал носом и утирал слезы с чумазого лица.
Втроем они пошли вниз по улице и, встретив случайного ночного прохожего, спросили у него, как добраться до трактира «У камелька», хозяином которого является господин Япиус. Прохожий подозрительно на них посмотрел, но дорогу все-таки указал. Не прошло и часа, как они были на месте.
Когда трактирщик открыл на стук дверь, он глаза вытаращил от удивления. В длинной ночной рубашке и колпаке с кисточкой он выглядел довольно забавно.
– Мы пришли за своими лошадьми, Япиус, – объяснил свой ночной визит Крис.
– Конечно, вы вправе забрать их когда угодно, – тихо согласился трактирщик. – Но почему так поздно?
Он завел их в дом и замер, когда в свете свечи, которую держал в руках, увидел Женю.
– Ваше величество! – изумленно пробормотал он. – Не верю своим глазам!
– Его величеству очень захотелось прогуляться со мной, – вмешалась Катя. Она наконец взяла себя в руки и снова стала прежней, активно действующей девочкой, которая не просто девочка, а рыцарь.
– Я понимаю. Понимаю. – Япиус засуетился. – Только сначала заплатите за лошадей. Я их кормил и тщательно ухаживал за ними. И потом, господин рыцарь, признаться, та штуковина, которую ты мне дал в прошлый раз, явно не желает находиться в моем доме.
– Что за штуковина? – удивилась девочка.
– Золотая пряжка от твоего плаща. Она той же ночью стала нагреваться и светиться, да так, что чуть не подожгла мой дом. Не выкупишь ли ты ее обратно?
– Но у меня нет денег! Ни копейки!
Япиус сконфузился.
– Неужели такие благородные ребята, как вы, заберете своих лошадей и пряжку, не заплатив? Это противоречит рыцарской чести. Но коли уж так, старина Япиус не станет на вашем пути из-за нескольких ничтожных монет.
Катя и Крис понуро слушали его слова. Но что они могли сделать? Вдруг девочка почувствовала, как ее дергают за руку. Она повернулась. Это был Женя.
– У меня есть, – сказал он.
Мальчик улыбнулся и обратился к Япиусу:
– Возьмите мои пуговицы от костюма. Они из чистого золота, да к тому же с моим портретом. Ты получишь за них кучу денег. Сколько тебе оторвать, чтобы уплатить долг?
Пораженный Япиус посмотрел на Женю, потом на пуговицы его куртки и тихо сказал:
– Думаю, за уход за лошадьми и за пряжку трех вполне будет достаточно.
Женя оторвал три пуговицы и протянул их трактирщику.
– На, и знай, что принц Евгений и его друзья всегда платят за себя.
Япиус склонился в глубоком поклоне перед маленьким принцем.
– Можно кое о чем тебя спросить, дорогой Япиус? – обратился к нему Крис. Когда тот кивнул, он продолжил: – Мы хотим отправиться с Повелителем в путешествие на несколько дней. Это его каприз. Понимаешь? У великих людей всегда бывают капризы. Мы хотим сделать это незаметно. Что ты нам посоветуешь?
– Я все понял. Вам надо выбраться из города чтобы об этом никто не узнал, так?
– Так. И как можно скорее. Пока не наступит рассвет.
– Очень хорошо. Тогда вам повезло. Видите ли, сегодня из города выпроваживают цыганский табор. Они что-то там натворили, кажется, что-то украли, и городской совет решил выпроводить их из города. Они должны покинуть город сегодня ночью. Как раз до рассвета. Первый министр уже поставил свою подпись под постановлением, и теперь они должны уйти.
– А кто теперь первый министр? – поинтересовалась Катя.
– Я назначил Альвансора, – ответил Женя и смутился.
– Если вы успеете, то вполне сможете договориться с цыганами, чтобы те выдали вас за своих, – закончил Япиус. – Так что торопитесь. Табор проехал здесь совсем недавно. Главные городские ворота в той стороне.
– Спасибо! – крикнули ему на прощанье Катя и Крис, посадили Женю на Мирко и помчались туда, куда им указывал трактирщик.
Они торопились изо всех сил, и вскоре последняя кибитка, скрипя и переваливаясь из стороны в сторону, показала им свои колеса.
– Дай мне две твои пуговицы, – обратился Крис к Катиному брату.
Женя без слов оторвал две пуговицы и протянул их Крису, потом обнял шею Мирко и нежно стал поглаживать его морду.
– Ты пока не приближайся к ним, но и не отставай, – Крис дал указание Кате. – Я пойду договорюсь с их главарем.
Он вскочил в седло и поскакал к головной повозке табора. Цыгане не обращали на него никакого внимания, и, когда мальчик спросил одного из них, где вожак, ему указали на очень высокого и крепкого мужчину с черной бородой и густыми роскошными усами.
– Что тебе надо, мальчик? – спросил цыган Криса.
– Хочу договориться с тобой об одном деле.
Когда Крис пропал в темноте, Катя тоже села на Мирко позади Жени.
– Здоровый у тебя конь, – поделился с ней впечатлениями младший брат.
Катя обняла Женю и покрепче прижала его к себе, словно боялась, что он опять может исчезнуть.
– Когда выйдем из города, я научу тебя на нем ездить, – пообещала она.
– Правда? – обрадовался Женя.
– Слово рыцаря Катерино, – поклялась Катя.
Женя повернулся к ней и посмотрел сестре в глаза:
– Мы ведь больше не будем драться? Никогда?
Катя улыбнулась ему, как никогда не улыбалась. Мальчик понял ее и больше ни о чем не спрашивал.
Вернулся Крис.
– Все в порядке, – сказал он. – С этим народом можно договориться. Привязываем лошадей к последней повозке, а сами садимся внутрь и не высовываемся, пока не будем в безопасности.
Так они и поступили. В кибитке, куда они забрались, было полно спящих ребятишек. Друзья залезли в самый дальний угол, завернулись в плащи и замерли в ожидании.
Через некоторое время табор остановился. Он подъехал к воротам. Стражники криками выражали недовольство, что их потревожили в столь поздний час. Цыгане вопили на своем языке и пытались уверить стражников, что не по своей воле покидают гостеприимный город. Наконец порядок восстановился. Пришел командир и стал читать бумагу, которую сунул ему цыганский вожак. Читал он медленно, потому что было темно и при свете факела, который держал низенький солдат, трудно было разобрать буквы.
Крис осторожно выглянул наружу и тут же нырнул обратно.
– Там Крокус, – шепнул он. – Если он нас узнает, нам конец!
Через мгновение в повозку заглянул Крокус. Он проверял, нет ли в повозке краденых вещей. Увидев кучу спящих детей, он пошел дальше. Крис и Катя облегченно вздохнули.
Наконец все формальности остались позади и табор с людскими криками и ржанием лошадей двинулся в ворота. Повозка за повозкой проезжали последний пост и выкатывались на дорогу. Кибитка с нашими друзьями проехала последней, и ребятам пришлось испытать несколько томительных минут, наполненных волнением и страхом. Но вот наконец и они облегченно вздохнули. Город остался за спиной. Час за часом он отдалялся и вскоре вообще пропал в ночном мраке.
Ребята вдыхали прохладный ночной воздух и смотрели на звездное небо. Полная луна заглядывала в кибитку и, казалось хитро подмигивала, словно поздравляла с удачно выполненным делом. Да, ночь и впрямь выдалась невероятно трудная. Сколько пережито, увидено и узнано!
Ночная, а вернее, уже предутренняя свежесть пьянила и тянула ко сну. Только теперь Катя и ее друг поняли, как они сильно устали. Женя уже давно спал здоровым детским сном, без всякого там колдовства. Глядя на него, стали клевать носами и старшие ребята. Сначала уснула Катя, за ней, как ни крепился, уронил голову и Крис.
А цыганский табор продолжал свой путь. Одна за другой ехали по дороге кибитки. Сонные возчики лениво подстегивали лошадей, и, как за любым обозом, поджав хвосты, брели собаки. Они с опаской обходили ту кибитку, за которой, переваливаясь на четырех лапах, бежал мохнатый мишка, вечный цыганский пленник. Длинная цепь не давала ему удрать.
Небо начало светлеть. Стало отстаивать свои права утро. Ночь не смогла оспорить справедливость его требований и пустилась в отступление. Катя, Женя и Крис спали и не видели, как за их спиной из тумана стала расти Белая башня. Они еще не успели отъехать так далеко, чтобы не видеть ее. Цыганский вожак, которого звали Распиро, обернулся назад и бросил прощальный взгляд на Столицу.
Еще ни разу с ним и его людьми так не поступали. Выгнать из города, даже не доказав по-настоящему их вины! Проклятые чиновники! Во всех городах они одинаковые. Пока даешь им деньги, разрешают жить и промышлять в их городах, но, как только ты не в силах больше оплачивать их постоянно растущие потребности, они тут же начинают тебя преследовать. Негодные люди! И почему его народ не может нигде найти себе пристанища? Почему боги так несправедливо обошлись с цыганами? Впрочем, у цыган нет богов. Только духи. Добрые, злые. Они и гонят этих людей с места на место, потому что не любят однообразия. Распиро иногда умеет с ними разговаривать и даже немного колдовать. Но прок от этого небольшой. Все, на что он способен, так это превратить внутренность куриного яйца в медную монету или что-нибудь в этом роде. Да и то все утверждают, что это никакое не колдовство, а просто фокусы.
Цыган в последний раз посмотрел на Белую башню и пожелал, чтобы она рухнула и раздавила своей тяжестью жадных и корыстных господ с верхних улиц. Вдруг его черные как уголь глаза застыли от удивления. Распиро увидел, как его желание стало исполняться. Правда, башня стала не рушиться, а гореть синим пламенем. Несколько мгновений она походила на бенгальский огонь. Во все стороны сыпались синие гигантские искры. Распиро чуть не ослеп и едва успел закрыть глаза. Когда он снова открыл их, все было по-прежнему. Башня стояла целая и невредимая. Ее верхушка, только что сияющая огнями, с обреченной вечностью пронзила небо тонким как игла шпилем. Вот только в синем небе, прямо над Белой башней, повисло черное облачко, такая великая редкость в этих краях, где почти не бывает гроз, а идут только веселые летние дожди.
– Неужели это я все натворил своим заклятьем? – сам себя спросил удивленный Распиро.
Он ведь не знал, что это дух старого Повелителя нашел в постели не мальчика, а статую мерзкой обезьяны. Молнией пришлось ему вернуться в свой гроб и в свои мощи, иначе преступная душа его перестала бы существовать и распалась на атомы.
Глава девятая
МЕРТВЕЦ ОЖИВАЕТ
Рано утром Альвансор Безупречный проснулся с неприятным чувством. Какая-то тревога лежала у него на сердце. Он выглянул в окно и увидел то же, что в эту самую минуту видел цыган Распиро. Первому министру и командиру личной охраны Повелителя стало не по себе. Он страшно испугался. В первую очередь за маленького Повелителя и за всех тех, кто находился вместе с ним в Белой башне. Ему стало легче, когда он увидел, что Белая башня осталась такой же, как и прежде, но тревога не покинула Альвансора. Он велел слугам срочно приготовить ему коня.