Свонн Эндрю. Акция возмездия

   — Двести мегаграммов?
   Доминик кивнул.
   А что он сейчас имеет? Шестьсот кило — треть процента от двухсот мегов.
   «Да, плакали мои денежки, — горько подумала Тетсами. — И с этого треклятого Бакунина не суждено мне, видно, выбраться. Ну а он-то, что он собирается делать, банк грабануть, что ли? А банк возьмет да и девальвирует свою валюту после ограбления».
   — У кого же, черт побери, может быть такая уйма денег? — она едва понимала, что задала этот вопрос вслух.
   Но Доминик расслышал ее вопрос.
   — На Бакунине больше миллионеров на душу населения, чем в любом из миров Конфедерации…
   Тетсами фыркнула.
   — А также больше рэкетиров, грабителей, киллеров, политических диссидентов и религиозных фанатиков.
   — …а две сотни мегаграммов — не такая уж большая сумма.
   Тетсами изумленно разинула рот:
   — Небольшая сумма?
   — Да, для более или менее приличной корпорации. «ГАА», к примеру, всегда имела от трех до пяти сотен свободных мегов в твердой валюте. Просто для побочных расходов. Ну, понимаешь, для таких вещей, которые не фиксируются в документах… с тобой все в порядке?
   — Да, все нормально. — Неужто он и вправду хочет кого-то ограбить?.. — Скажи пожалуйста, чтобы высадили нас где-нибудь.
   Доминик выглянул в окно.
   — Где именно?
   — Где угодно.
   Магнус постучал по перегородке, и она тотчас же стала прозрачной и спряталась в корпус.
   — Давай к ближайшему отелю.
   Водитель бросил на них взгляд — опять же, понимающий — и повел «Леггетт» вниз.
   — Что ты задумала? — спросил девушку Дом.
   — Погоди.
   «Леггетт» сел на крышу высотного здания в восточной части города. Отель был наверняка чертовски дорогим; но сейчас он может позволить себе это, — решила Тетсами. Они выбрались из аэрокэба на небольшую посадочную площадку рядом с рестораном, который занимал половину крыши. «Леггетт» взмыл в воздух, оставив их среди нескольких припаркованных контрагравов.
   В ресторане, расположившемся под огромным прозрачным куполом, подавали завтрак многочисленным постояльцам. Тетсами направилась в другую сторону от него, пока не дошла до перил, ограждающих край крыши.
   Она заметила некоторую нерешительность, с которой Магнус присоединился к ней у перил.
   «Боязнь высоты?» — предположила она.
   — Ну, и что ты задумала? — повторил Доминик свой вопрос, повышая голос, чтобы она расслышала его в шуме ветра.
   — Так где же эти твои деньги?
   Магнус бросил быстрый взгляд в сторону ресторана. На них никто не обращал внимания.
   — В сейфе. А сейф — в бункере, на третьем подуровне административного корпуса «Годвин Армз». — И тут до него дошло. — Уж не думаешь ли ты о…
   Тетсами засмеялась.
   — Да, именно об этом я и думаю.
   Доминик отвернулся от нее и посмотрел на открывающийся перед ним с полукилометровой высоты вид Восточного Годвина со всеми его трущобами, развалинами и воронками от разорвавшихся бомб.
   — Ты просто не представляешь себе… — начал он. — Корабль Конфедерации. Военно-транспортный звездолет класса «Барракуда» паралианского производства. Это означает по меньшей мере сотню морских пехотинцев, с десяток десантных катеров и оружие, о котором и подумать-то страшно.
   — Послушай, если ты смог сказать мне, что две сотни мегов — не очень большая сумма, то я могу сказать тебе, что самый быстрый способ достать ее — это взломать твой собственный сейф.
   — Это невозможно.
   Она повернулась лицом к ветру и облокотилась на перила:
   — Почему? Тебе незнакома электронная система охраны того корпуса?
   — Почему же незнакома? Я сам ее практически всю и разработал.
   Тетсами взглянула на Доминика и ухмыльнулась.
   — С такими знаниями и шестьюстами кило в нашем распоряжении ты говоришь, что это невозможно?
   — Ну, выкладывай, что у тебя на уме. — Магнус устремил взгляд вдаль, на восточную горную гряду.
   Тетсами тоже посмотрела в ту сторону. Она увидела пурпурно-оранжевый лес, который уже занял то место, где когда-то находились пригороды, после того, как Восточный Годвин превратился в маленькую преисподнюю. Теперь город строился в западном направлении; городской центр как бы медленно уползал от заразных трущоб площадью в тысячу квадратных километров.
   Да, вот что такое Восточный Годвин — слизистый след, оставляемый городом, который уползает, подобно колоссальной гусенице, подальше от гор.
   Девушка энергично тряхнула головой. От недосыпания у нее начинали путаться мысли.
   Так что же действительно у нее «на уме», как выразился Доминик? Она еще и сама не была уверена, что именно. Тетсами была экспертом по компьютерным системам, «компьютерной воровкой». Она специализировалась на похищении информации. Она никогда не занималась работой, которая предполагала физическое проникновение к цели.
   Спокойно. Сомневаться в своих способностях, приступая к работе, — самый верный способ завалить все дело. Но и недооценивать риск тоже нельзя. Именно это губит многих молодых компьютерных пиратов. Они слишком неопытны, чтобы учитывать возможные опасности.
   — Нам, очевидно, потребуется команда из нескольких человек, чтобы добраться к твоему сейфу.
   — Очевидно, — вяло согласился Магнус.
   — Нам нужен кто-то, способный разобраться с компьютером бункера. Это по моей специальности…
   — Почти все системы уничтожены.
   — Почти — это уже кое-что. Значит, что-то осталось. Далее. Нам нужен эксперт по паралианской конструкции кораблей. И еще один спец моего профиля, для работы с корабельной компьютерной системой. Скорее всего она изолирована.
   Доминик кивнул.
   — Нам потребуется несколько крепких вооруженных ребят для защиты специалистов. Не много. Думаю, хватит двоих. Команды тоже должно быть две. Одна — для корабля, другая — для сейфа.
   Доминик опять кивнул. О чем он, черт побери, думает? Пора бы уже и самому предложить что-нибудь.
   — Нам нужен квалифицированный подрывник. А также специалист по электронике, который поможет нам подготовиться. И еще водитель.
   — Это шесть человек, кроме нас с тобой.
   Шесть? Тетсами мысленно пересчитала.
   — У меня получилось семь.
   — Нам потребуется только один «крепкий» парень.
   — Нет, нам надо по крайней мере по одному на каждую команду.
   — У нас и будет по одному на каждую команду. — Доминик посмотрел ей прямо в глаза, и Тетсами поняла, что он имеет в виду.
   — Ты?
   — Я пойду с командой, которая будет брать сейф.
   — Не думаю, что тебе следует…
   Магнус покачал головой.
   — Я — единственный, кому хорошо известны подступы к сейфу.
   — Но ведь нам нужен кто-то с боевым опытом…
   Доминик кивнул:
   — Я понимаю.
   Тетсами смотрела на него, ожидая объяснений.
   И она тут же получила объяснения:
   — Десять лет службы в ЗИК. Силы специального назначения.
   Тетсами непроизвольно оглянулась, чтобы посмотреть, не слышал ли кто-либо последних слов Доминика, но посадочная площадка по-прежнему была безлюдна.
   Девушка облегченно вздохнула.
   Дело заключалось в том, что бакунинцы традиционно испытывали неприязнь к Конфедерации. Еще одной давно устоявшейся традиции по отношению к Земному Исполнительному Комитету. Некоторые из наиболее радикальных бакунинских общин регулярно проводили показательные казни «шпионов ЗИК». Бакунин являлся, в каком-то смысле, планетой диссидентов, а основная функция ЗИК в Конфедерации как раз и заключалась в подавлении инакомыслия.
   Тетсами начинала понимать, что захват «ГАА» осуществлен именно ЗИК, и теперь новому руководству «Годвин Армз» предстояло основательно подготовиться к обороне, поскольку каждая военизированная группировка Годвина и его окрестностей в радиусе пятидесяти километров попытается предпринять по крайней мере еще одну атаку на «ГАА», возможно даже с использованием ядерного оружия.
   Любой сколько-нибудь уважающий себя бакунинец не мог устоять перед соблазном потрепать ненавистный ЗИК…
   Доминик отвернулся от края крыши и направился в сторону ресторана и входа в отель.
   — Хорошо, Тетсами, я одобряю твою идею. Мне приходилось тратить деньги и на более авантюрные предприятия.
   Тетсами осталась у перил. Она уже кляла себя за то, что по собственной воле влипла в историю, в которой замешан ЗИК. Но давать задний ход было поздно. Обругав себя еще раз последними словами, она последовала за Магнусом.
   Отель, расположенный к западу от Центрального Годвина, носил название «Вальдгрейв» и всеми силами пытался сымитировать планету-тезку, правда, довольно грубо. Дерево было повсюду, но оно не шло ни в какое сравнение с ценными породами древесины Вальдгрейва, главным предметом экспорта которого и являлся лес… если не считать экспорта фашизма.
   Постояльцев отеля со всех сторон овевал «германский дух» — начиная от псевдонемецкого акцента и дурацкой формы обслуживающего персонала и кончая абсолютно феодальной организацией труда.
   К тому времени, как они добрались до своих апартаментов — Доминик заказал два номера-люкса — Тетсами уже возненавидела это место. Она валилась с ног от усталости, ей хотелось только одного — спать. Но все же она не могла выбросить из головы предстоящую акцию, которую сама же и предложила Магнусу.
   Конечно, она бойко изложила ему свое требование относительно «групп захвата». Но это так, пустые разговоры. А вот выдать приличный, тщательно разработанный план действий — это уже совсем другое дело. Начать хотя бы с того, что не так-то просто подыскать нужных людей…
   От одной мысли обо всем этом у Тетсами начинала болеть голова.

* * *

   Парень, который провел Доминика и Тетсами к их номерам, получил чаевые и ушел.
   Доминик открыл свою дверь и повернулся к Тетсами:
   — Отдохнем как следует, а потом и обсудим твои планы, согласна?
   Тетсами кивнула и слегка отупевшим взглядом уставилась на закрывшуюся за ним дверь, потом посмотрела на карточку-ключ от своего номера, которую держала в руке, и подумала, сколько она может стоить. Доминик уплатил вперед за двое суток проживания… значит почти целый кило. Тетсами знала, что может сдать карточку администратору и получить за нее некоторую сумму наличными, которой вполне хватит на то, чтобы добраться до космопорта Прудон. Билет на корабль ей, конечно, не купить, но проникнуть на борт для нее не составило бы труда, с ее-то опытом работы с компьютерами.
   А дальше что? Экипажи кораблей, прибывающих на Бакунин, вели себя слишком осторожно, а обнаруженные безбилетники зачастую оставлялись рассерженным капитаном корабля на планетах, местное население которых исповедовало весьма оригинальные концепции относительно свободы личности. Попросту говоря, ее могли засадить в кутузку или даже продать в рабство. Впрочем, даже и на более или менее сносной планете без денег никуда…
   Тетсами нерешительно вертела карточку в руках.
   А Доминик? Ведь она сама подкинула ему идейку и убедила его. Тетсами никогда не считала себя человеком, отличающимся особым благородством. Она всегда относилась к себе как к типичному продукту насквозь коррумпированного Бакунина.
   Несмотря на это, она поняла, что не сможет предать Магнуса.
   «Ладно, — сказала она себе, — раз уж решилась, то пойду до конца. Но если дело выгорит, пятьюдесятью кило он от меня не отделается. Я потребую больше. Гораздо больше.
   Тетсами сунула карточку в щель дверного считывающего устройства и вошла в свой номер.

Глава 11

   Доминик не спал.
   На протяжении десяти лет страдал он хронической бессонницей, но никогда прежде она не мучила его так, как сегодня. Он лежал голый, вытянувшись на роскошной кровати номера-люкса в отеле «Вальдгрейв», и никак не мог отделаться от мрачных мыслей. Первая возможность за последнее время как следует выспаться, а разум не желает отрешиться от того, что произошло. Возбужденный мозг снова и снова прокручивал, с какой-то садомазохистской услужливостью, события прошедших тридцати двух часов, едва ли не наслаждаясь ими, словно некий упивающийся чужим горем извращенец, который не в силах оторваться от созерцания кровавых останков, разбросанных на месте потерпевшего крушение аэрокара.
   Доминик сел на кровати, чувствуя, как лицо его исказилось нервным тиком. В комнате было темно, но он не хотел повышать восприимчивость своих фоторецепторов.
   Кошмары были страшны.
   Воспоминания были ужасны.

* * *

   «Черт побери», — сказал Дэйвис тогда, в тот последний день пребывания Доминика на Банлью, «ты — не машина».
   Десять лет прошло, а воспоминание по-прежнему причиняло боль как не зарубцевавшаяся рана. «Нет, я — машина, Дэйв», — ответил он тогда. Он стал машиной еще до «несчастного случая», еще со времен Стикса. Кибернетика стала просто внешним проявлением внутренней сущности.
   Он был машиной, но машиной несовершенной. Совершенная машина не корчилась бы в агонии, ненавидя собственное существование.
   Дэйвис МакИнтайр был его первым помощником, человеком, который теперь правил маленькой империей по производству оружия, созданной Магнусом после его «отставки» из ЗИК. Дэйвис был землянином и имел столь же надежные связи в Конфедерации, как и сам Доминик. Именно Дэйвис спас ему жизнь.
   — Ты предпочел бы, чтобы мы оставили тебя в том резервуаре?
   Они стояли на небольшой веранде, прилегающей к шикарной вилле, которую Дэйвис приобрел у какого-то местного миллионера. С веранды открывался вид на виноградник, также принадлежащий компании. Доминик нервно постукивал пальцами по перилам.
   — Может, так было бы и лучше.
   — Ты что, действительно купился на вздор, который несет Клаус?
   Доминик не ответил.
   Страдает ли он от смерти Хелен? Если бы ему было известно заранее, что она находится среди тех тридцати пяти тысяч человек, действовал бы он иначе?
   Он завербовался в ЗИК, чтобы убежать от нее.
   Ее смерть сделала побег невозможным.
   Доминик невидящим взглядом смотрел на виноградник.
   Дэйвис схватил его за плечи и резко развернул лицом к себе.
   — Скажи же хоть что-нибудь, ты, ублюдок неблагодарный! Ругайся, кричи, плачь… делай что-нибудь! Ты — это по-прежнему ты. Твой мозг — один из тех немногих органов, куда не проникли бактерии.
   Доминику захотелось как-то успокоить своего старого друга. Помолчав еще немного, он выдавил из себя:
   — Я ценю то, что ты сделал для меня.
   Дэйвис отпустил его плечи и устало вздохнул:
   — Похоже, это не оставит тебя. Ты будешь носить в себе это всю жизнь.
   Магнус кивнул. Люди умирают, но то, в чем их обвиняют, живет еще очень и очень долго. Гораздо дольше самих людей.
   Он почти обманул себя, думал, что все кончено и забыто. А потом появился Клаус и едва не убил его. И теперь Доминик испытывал такое чувство, будто в его теле начался гангренозный процесс, убивающий его нервы, делающий его недвижимым и окоченелым.
   Дэйвис продолжал говорить.
   — Когда-нибудь все это взорвется внутри тебя.
   — Я знаю.
   — Ты теперь не тот человек, каким был прежде.
   — Я знаю.
   Дэйвис покачал головой и направился к двери.
   — Мы подготовили транспорт и счет на твое имя… ты уверен, что хочешь этого?
   Доминик кивнул.
   — То, что я могу управлять компанией без тебя, вовсе не означает того, что мы в тебе не нуждаемся… и почему именно Бакунин?
   — Новое имя, новая планета… я могу исчезнуть там.
   Дэйвис бросил на Доминика скептический взгляд, который недвусмысленно говорил о том, что Дэйвис сильно сомневается в том, сможет ли он, Доминик, вообще где-нибудь исчезнуть.
   — Мы должны были сделать то, что сделали, ты же знаешь. Учитывая все твои повреждения и то, что ищейки ЗИК висели у нас на хвосте, некогда было клонировать естественное тело.
   Доминик поднял руку к лицу, чтобы скрыть нервный тик, который с недавнего времени начал его донимать.
   — Я знаю. В этом нет ничьей вины.
   — Это вина Клауса, будь ты проклят! — Дэйвис ушел, не оставив ему возможности подумать об ответе.
   Доминик остался стоять на веранде, пытаясь вызвать внутри себя ненависть к своему брату, однако, как и каждое усилие собрать воедино куски своего разбитого разума, попытка эта не принесла ощутимых результатов.
   Это был последний раз, когда он видел Дэйвиса МакИнтайра.
   Последний раз, когда он мог назвать кого-то другом.

* * *

   Доминик встал с кровати, проковылял в ванную комнату и подошел к умывальной раковине. От его прикосновения хромированная металлическая раковина начала наполняться водой из невидимого крана. Он положил ладонь своей правой — почти полностью настоящей — руки в раковину, закрывая ее водосток. Металл приятно холодил ладонь; переполнившаяся через несколько секунд раковина подала звуковой сигнал.
   Левой рукой он включил свет. Осветительные панели вокруг зеркала загорелись.
   Вода, переполнившая раковину, брызнула ему на бедра.
   Доминик положил ладонь на одну из осветительных панелей, окружающих зеркало, и начал медленно надавливать на пластиковое покрытие светильника.
   Вода лилась на его бедра, икры, ступни.
   После своей реконструкции он неоднократно задумывался об этом. Чистый и почти безболезненный способ уйти из жизни. Вены его, по которым перекачивалась заменяющая кровь бесцветная жидкость, обладали способностью к самозаживлению. Его искусственная пищеварительная система отфильтровала бы любой, даже самый сильный, яд. Удары при падении и пули не могли причинить вреда его мозгу, заключенному в хромированную темницу титановой черепной коробки.
   Давным-давно Доминик решил для себя, что существует лишь два чистых способа.
   Первый — выйти в открытый космос из воздушного шлюза. Выйти без скафандра.
   И второй — пропустить через себя электрический ток.
   Пластиковая панель треснула, и левая ладонь коснулась холодной поверхности сияющего света. Еще немного надавить… и хрупкая химическая оболочка раскрошится, а ладонь коснется оголенных контактов. И все будет кончено.
   Интересно, о чем думала его мать, прежде чем превратиться в бессмысленный пар?
   Доминик рискнул посмотреть на себя в зеркало. Выражение, которое он увидел на своем собственном лице, заставило его отпрянуть. Нога поскользнулась на мокром кафеле пола, и Доминик упал навзничь. Он судорожно ухватился за унитаз, прежде чем его голова стукнулась о что-либо. Будто она могла повредиться от удара.
   Он сел на полу и сидел так некоторое время, почти не понимая, что происходит.
   Сверху, из раковины, послышался засасывающий звук. Это водосток с хлюпаньем проглотил остатки воды.
   Доминик медленно поднялся на ноги и посмотрелся в зеркало. Он коснулся его поверхности, чтобы удостовериться, что это на самом деле зеркало. Лицо в зеркале было знакомым, бесстрастным, его собственным. Не осталось и следа от агонизирующей маски, которую он видел несколько секунд назад.
   Действительно ли его лицо нашло выражение такой нестерпимой боли, тогда как сам он абсолютно ничего не чувствовал?
   Магнус схватил полотенце и молчаливо вернулся в спальню.

Часть вторая
Попутчики

Глава 12

   Три дня Доминик был загружен работой по горло.
   Прежде всего предстояло «отмыть» полученные им от «Рейнгольдс Иншуэренс» деньги. Счет был анонимным, но в страховом полисе указывалась застрахованная фирма — «Годвин Армз Энд Армаментс» — и кто-нибудь слишком любопытный мог в конце концов выйти на него. Первые сутки, все тридцать два бакунинских часа, он безвылазно просидел в своем номере за компьютером, занимаясь различными финансовыми операциями, начиная от торговли предметами потребления и кончая биржевыми операциями с валютой.
   В результате он получил кое-какой доход и счет, происхождение которого невозможно было бы проследить.
   Второй день Доминик посвятил проверке людей, имена которых предоставила ему Тетсами. Имена потенциальных членов команды. В Годвине имелось достаточно частных сыскных агентств, большинство из которых за хорошие деньги могли снабдить заказчика информацией на кого угодно. Для начала он заказал досье на двух первых человек из списка, составленного Тетсами. Айвора Йоргенсона и Йоханна Леви.
   Он также запросил данные и на Тетсами.
   Утром Доминик послал заказ и в течение дня «Аргус Дейтасерч» прислала ему три объемистых информационных пакета, которые он ввел в память своего встроенного в мозг компьютера, чтобы не спеша ознакомиться с ними.
   Согласно присланным «Аргусом» данным, родители Тетсами прибыли на Бакунин с Дакоты более двух десятилетий стандартного времени назад. Это было интересно. Дакота входила в состав Семи Миров, а всю эту ветвь Конфедерации населяли потомки существ, возникших в результате земных экспериментов в области генной инженерии. Большинство обитателей Семи Миров представляли из себя таких же нелюдей, как, к примеру, дельфинообразные аборигены Паралии. Жители Дакоты, однако, вели свое происхождение от существ, созданных на основе человеческого генетического материала.
   Родители Тетсами устроились на работу в «Голографик Дейта Комьюникейшнз», одну из ведущих фирм, занятых в сфере массовой информации. «ГДК» приказала долго жить во время одной из межкорпоративных войн за бакунинский эфир.
   В этой войне погибли родители Тетсами. Девушка пошла по их стопам, также посвятив себя работе с компьютерами и различными средствами программирования. Правда, она предпочла самостоятельный бизнес, не желая связываться с какой-либо корпорацией. За восемь лет компьютерного пиратства Тетсами стала высококлассным специалистом.
   Еще один пункт в ее досье сильно заинтересовал Доминика.
   Ее отношения с Йоргенсоном.
   Айвор Йоргенсон прибыл на Бакунин со Стикса, года через три после появления здесь родителей Тетсами. Он работал в «ГДК» водителем, пока не началась вся эта заваруха. В досье на него содержалось мало личностных характеристик, но Доминик умел читать между строк. Йоргенсон был другом семьи Тетсами, и после смерти родителей взял на себя заботу об осиротевшей девочке.
   Доминик отметил тот факт, что пути Йоргенсона и Тетсами несколько разошлись, когда девушка решила пойти по стопам родителей. Ей тогда едва исполнилось тринадцать лет. Йоргенсон, видимо, не одобрял ее выбора.
   Он зарекомендовал себя отличным работником — двадцатилетний стаж, безупречная характеристика. И, что особенно важно, никаких связей с Конфедерацией.
   Человек этот, по какой-то причине, вызывал у Магнуса смутную тревогу.
   Поразмыслив, он пришел к выводу, что Йоргенсон просто напоминает ему о Стиксе.
   Третье досье было на Йоханна Леви.
   Как указывалось в нем, Леви принимал активное участие в восстании против теократического режима на своей родной планете Паскаль, что делало его своим человеком в глазах свободолюбивых бакунинцев.
   Бунт на Паскале случился после ухода Магнуса из ЗИК, потопившего революцию в крови. Насколько было ему известно, на месте массового захоронения даже не установили мемориальной доски.
   До Доминика дошли слухи, что именно за Паскаль его братец получил новый офицерский чин, позволивший ему значительно продвинуться по служебной лестнице.
   А бывший адвокат Леви приобрел, уже в бытность свою на Бакунине, репутацию квалифицированного «медвежатника», то есть взломщика сейфов.
   Доминик задал себе вопрос, достаточно ли у него данных на Леви, чтобы доверять ему.
   И сам себе ответил: у него недостаточно данных на каждого потенциального «подельника».
   Леви держал небольшой магазинчик под названием «Большевистские книги», и что удивительно, там действительно продавались книги — дорогие старинные книги в твердых и мягких обложках. Труды Маркса, Энгельса, Ленина и других столпов коммунистической идеологии. Леви, конечно же, не обошел вниманием и личность, именем которого назвали эту «вольную» планету — Михаила Бакунина, величайшего анархиста Земли. Доминик усмотрел некоторую иронию в том, что он собирался просить владельца заведения со столь явно выраженной антикапиталистической направленностью о помощи в воскресении именно капиталистического же предприятия.
   Он сидел рядом с Тетсами на переднем сидении видавшего виды граундкара марки «Ройт». Оба они были одеты в покрытые искусственной кожей кевларовые бронежилеты, и оба имели генераторы персонального защитного поля. Старый корповский костюм Доминика отправился в шахту мусоропровода отеля «Вальдгрейв» на второй день пребывания в гостинице.
   Сегодня они переехали на новое место жительства. Магнус арендовал у корпорации «Блик Мьюнишнз» небольшой пакгауз, расположенный прямо над главной железнодорожной веткой того самого туннеля Годвин-Прудон, в котором они с Тетсами укрылись после бегства из Церкви.
   Доминик поймал себя на том, что легонько барабанит пальцами по приборной доске граундкара, и заставил себя подавить это проявление нервозности. Они ждали уже почти два часа.
   Припарковались они неподалеку от пересечения улицы Сакко и проспекта Западный Ленин, напротив магазина, закрытия которого им пришлось немного подождать. Тетсами сказала, что лучше поговорить с владельцем без свидетелей, коими могли оказаться редкие покупатели или прохожие.
   — Что тебе известно о этом Йоханне Леви? Кроме того, что он специалист по подрывным работам?