Сьюзон Марлен. Незнакомка в красном

   Джастин, уязвленный тем, что мисс Пенфорд считает его таким скупым, сердито сказал:
   – Мне вовсе не жалко денег, просто это непристойно – иметь учителя для девочки ее возраста. Кроме того, я не могу позволить моей сестре жить у женщины, которая дружит с Нэнси Уайлд.
   – Почему?
   – Потому что я должен блюсти нравственность своей сестры.
   – До сих пор вам это очень плохо удавалось.
   На протяжении беседы Джастин изо всех сил старался сдержать свой горячий темперамент и свои язык, но это несправедливое обвинение вывело его из себя.
   – Для Мелани будет губительно иметь малейшее знакомство с вами, учитывая компанию, которую вы водите, – выпалил он. – Ее шансы выйти замуж будут такими же нулевыми, как и у вас.
   Мисс Пенфорд гневно сверкнула глазами.
   – Так вы поэтому не женитесь, милорд?
   Джастин смотрел на нее, ничего не понимая.
   – Прошу прощения?
   – Вы так и не нашли себе жену, потому что были когда-то близким другом Нэнси Уайлд?
   – Я не нашел жену, потому что я этого не хотел, – процедил Джастин сквозь зубы. – Чего мне меньше всего хочется, это жениться еще раз.
   – Значит, вы вполне можете понять мое отношение к браку.
   – Женщина в вашем положении не может так к этому относиться. Чем вы еще можете заняться?
   Джорджина была возмущена до глубины души.
   – Действительно, чем же, если учесть, что, по-вашему, женщины рождаются на свет только для того, чтобы служить мужчинам!
   – Это еще неизвестно, кто кому служит! – После своего собственного неудачного опыта семейной жизни Джастин был уверен в обратном. – Это мужчина должен защищать и поддерживать свою жену, и вам следует быть очень благодарными, что мы столько делаем для вас. Джорджина вздернула курносый носик.
   – Ну так вот: я совсем НЕ благодарна! Нет сомнения, милорд, вы считаете, что защищать ваших жен и дочерей значит запирать их, так что...
   – У меня нет жен, в единственном числе или во множественном, и нет дочерей. И...
   – И слава Богу! Не могу себе представить худшую судьбу для женщины, чем быть связанной с вами какими бы то ни было узами, – резко заявила Джорджина.
   Его губы дрогнули при этом оскорблении.
   – К вашему сведению, за эти годы достаточно большое число женщин соперничало за право называться моей женой.
   – Хвастаетесь, милорд?
   – Нет, констатирую. – Плимптон и Инглэм были правы по крайней мере в одном – мисс Пенфорд имела язык сродни осиному жалу, и он уже начал уставать от его непрестанных укусов. – Разве вы станете отрицать, что женщины нашего круга просто помешаны на проблеме замужества?
   – Нет, но вина за это лежит на мужчинах, – возразила она.
   – Вздор! Вы что, вообще во всем вините мужской пол?
   – Женщины отчаянно хотят выйти замуж, милорд, только потому, что это единственная позволенная им роль в жизни, которая приносит уважение. Если они не выходят замуж, они превращаются в жалеемый, нежелательный довесок в доме брата или какого-нибудь другого родственника. Если же никто не берет их в дом, они вынуждены зарабатывать себе на жизнь единственным доступным им путем, служа компаньонкой или гувернанткой, а это, как одно, так и другое, лишь мягкая форма рабства.
   Джастин не мог оспаривать правдивость ее утверждения. Хмурясь, он сказал:
   – Я согласен, что это трудная проблема и, по-видимому, не имеющая решения.
   – Она может иметь очень простое решение, если только мужчины проявят благоразумие.
   – И что же это за решение, с вашего позволения?
   – Равное образование для девочек и мальчиков, а также право контролировать свои деньги и имущество после вступления в брак, – заявила Джоржина.
   – Нелепая идея, – усмехнулся Джастин. – Каждый знает, что у женщины недостанет ума ни для того, ни для другого.
   – Ошибаетесь, далеко не все думают так, милорд, – только доисторические ископаемые вроде вас.
   Уязвленный этим сравнением, Джастин взорвался:
   – Не стоит подвергать сомнению, что женщина ничего не понимает ни в финансах, ни в экономике.
   – Это весьма ошибочный миф, созданный мужчинами.
   Не обратив внимания на ее замечание, Джастин упрямо сказал:
   – Если мужчина не будет контролировать деньги жены, то она – а то и он сам – останется без единого пенни. Женщина нуждается в твердой руке мужа в том, что касается расходов.
   – Скажите это бедной леди Инглэм! Твердая рука ее расточительного мужа спускает ее состояние быстрее, чем пробегает дистанцию самая быстрая лошадь на скачках в Ньюкасле.
   Джастин не мог не признать справедливость замечания мисс Пенфорд.
   – Вы считаете, что для женщины огромная честь, если мужчина желает вступить с ней в брак, даже если, как у Инглэма, его единственный интерес в ней – ее деньги или же ее происхождение! – горячо воскликнула Джорджина.
   – Не каждый мужчина проматывает состояние своей жены или превращает ее в племенную кобылу, – возразил Рэвенстон.
   – Правда, не каждый, но таких уж слишком много. Брак – это настоящая западня для женщины.
   – Что за ерунда! Это...
   – Вот почему я не хочу никоим образом в этом участвовать.
   – Ну, вам-то можно не волноваться! – резко бросил Джастин.
   – Да, и как я вам уже говорила, вы даже представить себе не можете, какое это для меня облегчение! – Мисс Пенфорд развернулась и направилась к двери. – Как бы мне ни было приятно выслушивать ваши оскорбления в мой адрес, мне пора идти. Пожалуйста, не трудитесь провожать меня, милорд. Подобная вежливость сведет на нет все ваше безобразное поведение сегодня.
   С этими словами она открыла дверь и, высоко держа голову и гордо выпрямив спину, вышла в холл.
   Джастин, который собирался достойно ответить на ее выпад, закрыл рот, увидев, как несколько слуг поспешно разбегаются от дверей. Очевидно, что его словесный поединок с гостьей проходил не в таком уединении, как он предполагал.
   Уже второй раз за один и тот же день он почувствовал, как от стыда у него горят щеки. Да, это был не лучший час в его жизни. Он очень редко оказывался побежденным в словесных спорах, и уж никогда победителем не была женщина.
   До сегодняшнего дня и до встречи с мисс Джорджиной Пенфорд.
   Страшно уязвленный в своем самолюбии, Джастин пообещал себе, что если он будет иметь несчастье встретить ее еще раз, то больше такого не допустит.

6

   От Рэвенстона Джорджина сразу же направилась домой. Она застала отца в библиотеке за чтением какого-то делового письма. Оторвавшись от дел, виконт Пенфорд молча указал ей рукой на соседнее кресло. Когда она села, он поинтересовался:
   – Ну как, тебе удалось убедить Рэвенстона позволить Лэни жить у нас?
   Все еще не придя в себя от встречи с этим самодовольным высокомерным типом, Джорджина с горячностью ответила:
   – Нет, не удалось! Это самый грубый и невоспитанный человек, каких мне когда-либо приходилось встречать. Ты не поверишь, как он меня оскорблял. – Ее щеки разгорелись при одном воспоминании об этом. – Теперь я не сомневаюсь в том, что этот человек просто безумец.
   Отец недоверчиво посмотрел на нее поверх очков.
   – Почему ты так решила, Джорджина? Рэвенстон всегда казался мне разумным и порядочным человеком.
   – Ты сразу же изменишь свое мнение, как только узнаешь, что он мне наговорил. Представь, после того отвратительного письма, которое он мне прислал, он имел наглость заявить, что очень мной восхищается.
   Виконт Пенфорд наклонился поближе, заинтересованно глядя на дочь внимательными добрыми глазами.
   – Представь, он даже сказал, что у меня очаровательный носик!
   – Да, я понимаю, что он тебя ужасно оскорбил, – с иронией заметил он. В его глазах светилась довольная улыбка. – А был ли Рэвенстон удивлен, когда узнал, кто ты на самом деле?
   – Нет, Нэнси Уайлд уже проговорилась ему. Никак не ожидала этого от нее! Хотя надо отдать ей должное, она сказала ему только, что меня зовут Джина, ты же знаешь, она всегда меня так зовет. Об остальном он догадался сам.
   Отец нахмурился.
   – Неужели?
   В его голосе было столько скептицизма, что Джорджина понимающе улыбнулась.
   – Я сама была изумлена его сообразительностью.
   – Как он объяснил свое нежелание разрешить своей сестре жить у нас?
   – Он сказал, что не может позволить ей жить под одной крышей с женщиной, которая дружит с Нэнси Уайлд.
   Отец нахмурился еще больше. Джорджина знала, что он не одобряет ее дружбы с Нэнси Уайлд, и поспешно заметила:
   – Но гораздо больше его вывело из себя мое предложение нанять учителя для Лэни. Он назвал это неприличным. Он просто напыщенное доисторическое ископаемое, когда дело доходит до женщин, и я так ему и сказала.
   – Это суждение наверняка способствовало его хорошему отношению к тебе, – иронически произнес отец.
   – Ну и что, он действительно ископаемое! Он сказал, что общество станет осуждать его сестру, если она будет жить с ним, потому что он не женат.
   Ее отец нахмурился.
   – Он так и сказал?
   – Ну да. Разве это не смешно?
   – Ничего не понимаю. Джорджина, тебе, наверное, лучше рассказать мне все с самого начала, начиная с момента твоего прихода в дом Рэвенстона.
   Она неохотно выполнила его просьбу. Когда Джорджина поведала отцу о великодушном предложении графа снять отдельный дом для его сестры и о ее собственной реакции на это, виконт Пенфорд застонал, снял очки, и начал тереть глаза.
   – Что с тобой? – спросила она.
   – Ничего-ничего, – сухо ответил он, что было так не похоже на него. – Продолжай.
   Когда она передала реакцию графа на предложение нанять его сестре учителя, ее отец тяжело вздохнул и закрыл лицо руками.
   – Папа, что с тобой? – взволнованно спросила она.
   Он покачал головой, все еще не отрывая рук от лица. Потом он опустил руки и произнес с обреченным видом:
   – Ну хорошо, рассказывай дальше.
   Джорджина решила пропустить ту часть, которая касалась поцелуев и их необычайного воздействия на нее. В конце концов, отец спрашивал ее только об их разговоре с Рэвенстоном. Вместо этого она передала странную реакцию графа на свое требование называть ее мисс Пенфорд.
   – И представь, это после того, как он сказал, что узнал все про меня от Нэнси.
   Виконт Пенфорд задумчиво потер виски.
   – У тебя болит голова? – с сочувствием спросила дочь.
   – Да, что-то вдруг разболелась, и очень сильно.
   – Мне очень жаль, папа. Я попрошу Кука приготовить тебе капли, но сначала скажи мне, можешь ли ты разобраться в поведении графа Рэвенстона?
   – К несчастью, могу. – Отец опять потер виски, болезненно морщась. – Я предупреждал тебя, что твоя дружба с Нэнси Уайлд может дать людям неправильное представление о тебе. Я подозреваю, что Рэвенстон принял тебя за такую же представительницу полусвета, как она, и захотел сделать тебя своей любовницей.
   – Ну, конечно же, нет, папа, – горячо возразила Джорджина, не зная, чего больше вызвало в ней это предположение, ужаса или любопытства. Но когда она детально восстановила в памяти весь их разговор, ей стало все понятно.
 
   – Милорд?
   Негромкий голос секретаря вернул Джастина к действительности. Он отрешенно посмотрел на Теренса, размышляя, долго ли тому пришлось ждать указаний насчет очередного письма.
   Уже восемь дней Джастин неотрывно думал о Джорджине Пенфорд, тщетно пытаясь сосредоточиться на чем-либо другом. Точно так же он не мог побороть свое влечение к ней, хотя прекрасно знал, что не сможет сделать незамужнюю даму ее происхождения своей любовницей.
   – Прошу прощения, Теренс. – Джастин взглянул на письмо, в котором его приглашали на прием в загородный дом в Хэмпшире, и дал указание секретарю: – Передай мои извинения, но я не смогу поехать.
   В дверях библиотеки появился Патни.
   – Милорд, леди Недлейн хочет видеть вас. Она говорит, что это крайне срочно. Она ждет в гостиной.
   Джастин вскочил с кресла, охваченный дурными предчувствиями. Неужели что-то случилось с его сестрой? Но по какой другой причине директриса школы пришла бы сюда?
   – С письмами на сегодня закончим, – бросил он Теренсу на ходу.
   В гостиной он увидел леди Недлейн, стоящую у дивана, на котором восемь дней назад сидела Джорджина Пенфорд... черт, и как он может сейчас об этом думать?
   Мертвенно-бледное лицо леди Недлейн говорило само за себя.
   – Что-нибудь случилось с Мелани? – взволнованно спросил он.
   – Милорд, мне так жаль... Я просто не понимаю... Не знаю... Ничего подобного никогда раньше...
   Не в силах слушать и дальше несвязное бормотание, Джастин сурово прервал ее:
   – Скажите мне, где моя сестра.
   – Если бы я только это знала, милорд! – трагическим голосом произнесла она.
   – Как! Вы не знаете?
   – Боюсь, что леди Мелани пропала. «Если вы не обеспечите Мелани образование, соответствующее ее уму, она просто сбежит. И вам, милорд, некого будет винить, кроме самого себя», – вспомнил он предупреждение мисс Пенфорд.
   Джастин поморщился, осознав, что предсказание, которое он воспринял, как полнейшую чепуху, сбылось.
   – Она что, убежала?
   – Мы... мы не знаем точно, милорд, – заикаясь, проговорила леди Недлейн. – Но мы так думаем.
   – Как вы могли допустить подобное?
   – Раньше такого никогда не случалось, милорд, – заверила она его, внезапно заинтересовавшись своими руками в перчатках. – Как я вам писала, ваша сестра была очень трудной ученицей. Говоря откровенно, милорд, я боюсь, что она убежала из школы, чтобы выйти замуж.
   – Чтобы выйти замуж? – с недоверием повторил Джастин. – Но почему вы так думает?
   – Дважды в течение последней недели видели, когда она проскальзывала в школу до подъема. – Леди Недлейн осуждающе скривила губы. – По ее растрепанному виду можно было предположить, что она встречалась с мужчиной. А сейчас скорее всего она с ним и убежала.
   – Не могу поверить! Ей же всего пятнадцать.
   – Я подозреваю, что она стала жертвой какого-нибудь охотника за приданым, который искал богатую наследницу.
   Если это было так, то негодяя ожидало большое разочарование. Их отец не оставил никаких распоряжений насчет Мелани, кроме того, что возложил всю ответственность за нее на Джастина, сделав его опекуном сестры.
   – Так вы не имеете ни малейшего представления, где ее искать?
   – Мы надеялись, что она и ее любовник могут скрываться неподалеку от школы, но мы тщательно все обыскали и....
   – Тщательно? – прервал ее Джастин. – И как давно она пропала?
   – Три дня назад.
   – Три дня! – Он был в ужасе, что Мелани столько времени находится неизвестно где.
   Что бы там ни думала Джорджина Пенфорд, он очень серьезно относился к своим обязанностям опекуна. Просто он искренне верил, что поступает правильно, отправляя сестру в Академию леди Недлейн. – Дьявол, почему же меня сразу не уведомили?
   – Что за выражения, милорд! – ахнула леди Недлейн. Казалось, что она вот-вот лишится чувств.
   Но у него не хватало терпения играть в любезность с этой курицей.
   – К дьяволу все церемонии! Моя сестра неизвестно где уже три дня. Почему вы мне сразу не сообщили об этом?
   – Мы не хотели напрасно вас беспокоить.
   – Но девочка находится на моем попечении, на моей ответственности, – язвительно сказал он. – Как ее опекун, я обязан за нее беспокоиться, неважно, напрасно или нет.
   Лицо леди Недлейн покраснело от возмущения:
   – Я не подозревала, что вы настолько интересуетесь ею, милорд.
   – Уверяю вас, что я достаточно интересуюсь всеми, за кого несу ответственность, – ледяным тоном произнес он. – Вы должны были сообщить мне об исчезновении моей сестры немедленно.
   Лицо леди Недлейн приобрело зеленоватый оттенок.
   – Да, милорд.
   – Куда, черт побери, она могла пойти?
   – Она часто писала письма мисс Джорджине Пенфорд. Возможно, эта дама имеет какое-то представление о том, где ваша сестра?
   Внезапно надежда озарила Джастина. Более того, у него появилась уверенность, что Мелани скорее всего сейчас у мисс Пенфорд. Джастин уцепился за эту мысль, как утопающий хватается за соломинку.
   – Я узнала адрес мисс Пенфорд в Сассексе, – сказала директриса.
   – Мисс Пенфорд сейчас не в Сассексе, а в Лондоне.
   Джастин сейчас же поедет в дом Пенфордов. Если он найдет там Мелани, то задаст Джорджине Пенфорд трепку, которую она более чем заслужила за то, что не сообщила ему о побеге его сестры.
   – Нет, милорд, – сказала леди Недлейн.
   – Что нет? – не понял Джастин.
   – Мисс Пенфорд сейчас не в Лондоне. Я уже побывала на ее лондонской квартире, перед тем как прийти к вам. Мне сказали, что она неожиданно уехала в Сассекс.
   Джастин нахмурился. Джорджина говорила ему, что хочет остаться в Лондоне, пока Лайел не закончит свой цикл лекций. Почему же она переменила решение и так поспешно уехала? Неприятное подозрение закралось в его голову.
   – Когда она уехала? – коротко спросил он.
   – Вчера утром.
   К этому времени Мелани могла уже успеть добраться до Лондона. Не из-за этого ли Джорджина так неожиданно уехала? Если его сестра действительно явилась к ней в Лондоне, не захотела ли мисс Пенфорд преподать ему урок, спрятав Мелани в Сассексе?
   По своему опыту Джастин знал, что от женщины исходят одни неприятности, и он с готовностью поверил в подобное поведение мисс Пенфорд.
   И сразу же еще более неприятная мысль пришла ему в голову. А что, если сама идея побега принадлежала не его сестре? Не могло ли случиться так, что мисс Пенфорд отправилась в Кент и уговорила Мелани сбежать к ней в Сассекс, чтобы одержать над ним победу?
   Всегда отличавшийся горячим темпераментом, Джастин рассвирепел. Кровь прилила к его лицу, все вокруг заволокло красным туманом.
   Придя в себя, он услышал, как леди Недлейн в тревоге спрашивает:
   – Милорд, что с вами? Вам плохо?
   – Нет, почему вы так решили? – спросил он.
   – Вы не ответили на мой вопрос. К тому же у вас почему-то отсутствующее выражение. И лицо побагровело как помидор.
   Джастину не очень понравилось, что его сравнивают с помидором.
   – Я прекрасно себя чувствую, – резко сказал он. – Но должен попросить вас повторить свой вопрос.
   – Я спрашивала вас, не захотите ли вы послать гонца к мисс Пенфорд в Сассекс, чтобы узнать, не знает ли она о местонахождении вашей сестры?
   Джастин не собирался тратить время даром, посылая гонца. Он решил, что, не откладывая, сам поедет в Сассекс, и был уверен, что найдет там свою пропавшую сестру вместе с подстрекательницей – мисс Пенфорд. Он отправится туда завтра утром верхом. Уже к обеду он будет в Пенфилде.
   Эта несносная женщина еще пожалеет о том дне, когда решила вмешаться в его жизнь!

7

   Ночью Джастин спал плохо, его мучили думы о сестре, и беспокойство нарастало с каждой минутой. Если бы он прислушался к предупреждению мисс Пенфорд, все было бы иначе. Обычно он очень тщательно следил за своей внешностью, но в это утро даже не стал бриться перед тем, как выехать в Амберсайд.
   Он ехал быстро и часто менял лошадей. Погода была отвратительная, практически не прекращаясь, шел дождь. За время этих утомительных часов, проведенных в пути, он старался подавить в себе страхи за сестру и убедить себя в том, что обязательно найдет ее в Пенфилде.
   Чем больше он думал о ее исчезновении, тем больше убеждался, что ответственность за это целиком и полностью лежит на мисс Пенфорд. Мелани, эта робкая маленькая мышка, никогда бы не решилась на поступок, требующий достаточной смелости. Что же до пренебрегающей общепринятыми нормами мисс Пенфорд, тут дело обстояло совсем по-другому. Испытывая сильнейшее недоверие ко всем женщинам, Джастин был уверен в том, что именно она подговорила его сестру убежать.
   Предположение леди Недлейн, что Мелани сбежала с любовником, вызывало у него только улыбку. Когда он последний раз видел свою сестру, она не выказывала ни малейшего интереса к противоположному полу.
   Джастину очень хотелось верить, что он действительно прав, а не просто пытается успокоить свою совесть.
   Устало ерзая в седле, он горячо пожелал и Мелани, и мисс Пенфорд провалиться ко всем чертям за те неудобства, которые они ему причиняли. Утешало лишь то, что Амберсайд является местом жительства Дж. О. Дугласа. Если Джастину удастся уговорить отшельника встретиться с ним во время его пребывания в деревне, это с лихвой искупит все неудобства пути.
 
   Забрызганный грязью и измученный долгой дорогой, Джастин прибыл в Амберсайд вскоре после полудня. Деревня была гораздо больше, чем он предполагал, и казалась вполне процветающей с ее ровными заборами и свежевыбеленными домиками.
   На главной улице деревни ему встретился старик с редкими клочками седых волос вокруг лысины. Джастин остановил своего коня, чтобы спросить дорогу до Пенфилда. Старик шел, опираясь на палку. Он остановился и критически осмотрел Джастина. Его глаза хоть и слезились от возраста, но явно ничего не упускали из виду.
   – Поезжайте вон той дорогой, – ответил он хриплым голосом. – Достаточно скоро увидите большой дом. А еще через милю слева от вас будут ворота Пенфилда.
   – Спасибо, – вежливо поблагодарил Джастин.
   – Вы, кажется, не теряли времени, – заметил старик. – Его светлость с дочерью только сегодня утром прибыли из Лондона.
   – Насколько я знаю, его дочь привезла с собой свою подругу, молоденькую девушку, – Сказал Джастин как бы между прочим, надеясь подтвердить свои подозрения.
   Старик удивился.
   – Я видел только его светлость и его дочку. – Возможно, его глаза все же не были такими зоркими, как сначала показалось Джастину.
   – А как давно вы живете в Амберсайде?
   – Все свои семьдесят три года.
   – Значит, вы должны знать всех в этой деревне.
   – Конечно, я и знаю!
   Джастин потер рукой небритый подбородок.
   – Тогда скажите мне, как я могу найти мистера Дж. О. Дугласа.
   Густые брови старика сошлись над переносицей.
   – Дуглас? Никогда не слыхивал о таком.
   – Но тогда вы не всех знаете в деревне.
   Старику не понравилось, что в его знаниях усомнились.
   – Я знаю каждого человека, который живет в деревне, – обиженно повторил он. – И никого тут нет с таким именем.
   Спорить было бесполезно, и Джастин тронулся в путь. Вскоре он увидел слева от дороги на холме внушительное каменное здание в классическом георгианском стиле.
   Когда он подъехал к красивым кованым воротам, к нему вышел привратник и приветствовал его. После того как Джастин назвал себя, тот недоверчиво осмотрел его: небритое лицо, заляпанная грязью одежда и неказистая лошадь – лучшая, какую ему удалось достать на последней почтовой станции, – мало соответствовали графскому титулу.
   Тем не менее он все-таки впустил Джастина, и тот поехал вверх по аллее. За долгую поездку у него было достаточно времени, чтобы полностью убедить себя в том, что за исчезновением его сестры стоят происки мисс Пенфорд. Он с нетерпением ожидал поединка с Джорджиной.
   Джастин уже представлял себе, как она будет себя вести при его появлении. Сначала Джорджина, конечно, станет отрицать, что знает, где его сестра. Затем начнет читать ему нотации, говорить, что она же его предупреждала, и при этом делать вид, что идея убежать принадлежала Мелани, а не ей самой.
   Он слез с лошади перед высоким портиком с восемью коринфскими колоннами, быстро взбежал по ступенькам и постучал в дверь.
   Из открытого окна до него донесся голос мисс Пенфорд, музыкальный и чистый словно колокольчик:
   – Интересно, кто это может быть? Не успели мы приехать, как к нам пожаловали гости.
   Противоречивые чувства одолевали Джастина. С одной стороны, он был очень сердит на нее, с другой стороны, он испытал необычайное удовольствие, когда услышал ее приятный голосок.
   Просто и аккуратно одетый слуга в большом фартуке открыл дверь. При виде небритого, заляпанного грязью посетителя на лице его появилось удивление.
   Не дожидаясь вопроса, Джастин произнес с ледяным высокомерием:
   – Я граф Рэвенстон и хочу видеть мисс Пенфорд.
 
   Джорджина в это время находилась в гостиной и от неожиданности вздрогнула, услышав знакомый властный голос. Ее сердце затрепетало, и она забыла об охапке свежесрезанных роз и гвоздик, из которых делала букет. Что могло привести сюда графа Рэвенстона так скоро?
   Джорджина залилась краской, вспомнив свою последнюю встречу с Рэвенстоном. Прежде чем уехать из Лондона, она побывала у Нэнси Уайлд, которая полностью подтвердила подозрения ее отца.
   – Джастин приехал ко мне на следующее утро после того, как проследил за тобой, – сказала Нэнси, – и попросил меня передать тебе свое предложение быть его любовницей. То, что ты со мной дружишь, позволило ему составить неверное впечатление о тебе.
   После своего визита к Нэнси Джорджина убеждала себя, что сердится на него, но иногда ловила себя на том, что с грустью вспоминает чудесные ощущения, испытанные в его объятиях. Она оставила цветы и поспешила в холл, украшением которого был мозаичный пол и роспись на стенах. На второй этаж оттуда вела лестница из белого мрамора с черным орнаментом. Красивые, пастельных тонов фрески, изображающие резвящихся девушек и херувимов, украшали потолок и стены между пилястрами.
   Внешний вид графа удивил ее. Судя по всему, он сильно торопился. Заросший черной густой щетиной, в промокшей и грязной одежде, он мало походил на лощеного лондонского аристократа. Джорджина не знала цели его приезда, но при виде его ощутила радостное волнение. Растерянная, она спросила: