Тихомиров Артем. Дом под дождем

   Вероятно, Тибальд любит шутки не больше, чем зима весну.
   Великан следил за мной, пока я брал с земли саквояж и трость, а потом забирался на третью лошадь.
   – Радуга тиха и непритязательна, так что не волнуйтесь, – произнесла Эрна.
   Я не волновался. Не большой спец по части лошадиных тонкостей, но ездить верхом умею. По роду деятельности приходится постоянно расширять свой кругозор. Например, сейчас я без труда определил породы всех троих животных. Першерон – местный. Гнедая – с юга, ланземская огненная. Та, что досталась мне, черно-серая, была самой обыкновенной фарандской конягой, не особенно ценной с точки зрения беговых качеств или силы. Скорее, лошадь для прогулок.
   Когда я оказался в седле, огр развернул свое драконоподобное чудовище и поехал впереди.
   – Как вам наши места? – спросила Эрна.
   – Великолепные, – ответил я. – А народ какой! Просто один доброжелательней другого.
   – Это, наверное, шутка, – отозвалась девушка. Мы ехали рядом.
   – Что вы имеете в виду?
   – Вы были в Сунгейре и Дереборге, так?
   – Был. Выполнял инструкции вашего брата.
   Блондинка изучала меня, размышляя, по всей видимости, над тем, что я крепкий орешек и не так прост, как может показаться. Подобная реакция мне знакома.
   – Не думаю, что здешний народ любит чужих.
   – У вас есть разбойники? – спросил я, глядя на карабин, заброшенный на спину Тибальда. Острые уши огра шевельнулись.
   – Откуда здесь разбойники? – пожала плечами Эрна.
   – Огры и орки с северной границы графства не беспокоят?
   – Нет. Такие вещи происходили в старые времена.
   – Рад слышать.
   – А вы что, боитесь разбойников? – спросила блондинка.
   Я прикусил губу, подавляя желание расхохотаться. Почти детская непосредственность, подумать только.
   – Нет, однако по природе я любопытен. Меня интересуют подробности…
   В частности, для чего здесь вооруженный до зубов огр…
   Эту часть фразы я произнес про себя.
   – Чем же вы занимаетесь? – спросила Эрна.
   – У меня много занятий. Путешествую, например, когда того требует необходимость. Занимаюсь розыском пропавшего. Говорю с теми или иными персонами, обсуждаю сложные вопросы. А для своего удовольствия увлекаюсь естествоиспытательством.
   – Словом, вы…
   – Меня считают частным детективом, – сказал я.
   Забавная у нас выходила беседа, так похожая на все предыдущие. Когда моего собеседника одолевает любопытство, им можно манипулировать как вздумается. Но с Эрной я не стал долго ходить вокруг да около. Девушка мне нравилась. Я до сих пор находился под впечатлением. Она так и притягивала взгляд, и стоило труда удерживаться, чтобы не глазеть на нее беспрерывно.
   Кажется, Эрна удивилась.
   – Зачем же нам частный детектив? – спросила она.
   Вопрос на тысячу монет!
   – А ваш брат не говорил вам, что я его старинный приятель?
   – Нет. Просто сказал, чтобы я встретила вас и проводила к нам. Не буду же лезть за подробностями…
   – Между вами такие отношения?
   Попридержи, Бэзил!
   – У нас обыкновенные отношения, – ответила Эрна, вздернув нос. – Почему мне не исполнить просьбу, если меня просит брат?
   – И хорошая прогулка, – заметил я.
   Блондинка зарумянилась. Ей не нравились мои странные фразы, но она сгорала от любопытства. Что ж, хорошего понемногу. Вываливать все сразу не в моих правилах.
   Ни разбойников, ни драконов, которые разоряют пастбища, но девица, явно не из робких, путешествует по хорошо знакомым землям в сопровождении огра. И безропотно выполняет поручение брата, даже не зная кого именно должна привезти в семейное гнездышко.
   Все это весьма занимательно, вот что я хочу сказать.
   Карл не посвящал меня в подробности своих отношений с сестрой. Неужели имеет место бескорыстное взаимное обожание?
   С другой стороны, откуда мне знать? Цинизм не очень хороший советчик в подобных вопросах. Кровные узы иной раз толкают человека к совершению странных поступков.
   Эрна ждала продолжения, но я увлекся созерцанием окрестностей. С высоты седла все выглядело по-другому.
   – А давно вы знаете Карла?
   Я обернулся. Пусть думает, что я простой парень, у которого ничего нет на уме.
   А было?
   – Мы учились в Фарандском университете. Давным-давно. Восемь лет назад.
   – Давно, – заметила блондинка, – мне в ту пору… семнадцать лет было.
   Она старше, чем я думал. И до сих пор не замужем. Нет подходящих кандидатов поблизости?
   – Карл по-прежнему занимается живописью? – спросил я, решив оставить выяснение подробностей на потом.
   – Недавно он написал мой портрет!
   Сказано с гордостью ребенка, которому подарили такую игрушку, какой нет ни у кого из соседских отпрысков.
   – Каким образом Карл упал с лошади? – спросил я.
   Эрна вскинула брови. Она не сталкивалась еще с подобной манерой вести разговор. Вероятно, в здешних местах любопытство не в чести.
   – Я не видела. Карл выехал на Звездочете из конюшни в десять утра. Он часто ездит на прогулки вокруг Мили. И далеко удалиться не успел – конь его сбросил. Карл не мог подняться.
   – Кто-то помог ему добраться до дома?
   – На конюшне работают два эльфа, братья. Айкс, старший, помог брату.
   – Понятно.
   Блондинка посмотрела на меня, хихикнув. Мое сердце таяло, словно кусок масла на сковородке.
   – Так вот чем занимается частный сыщик. Задает вопросы?
   – С этого все и начинается, – ответил я.
   – Что «все»?
   Этот вопрос я проигнорировал. Раз все по-простому, значит, этикет ни к чему. Сейчас мне не очень хотелось углубляться в тему. Мало ли людей выпадывают из седла, даже опытных наездников? Уйма. А насчет взаимоотношений между братом и сестрой, похоже, Эрна не соврала. По всей видимости, девушке даже в голову не пришло спросить, кого она должна встретить. Говорит ли это о полнейшем доверии между ними? Наверное, да.
   Я напомнил себе, что не собирался быть чересчур подозрительным.
   С целью отвлечься, я обратился к наблюдениям за окрестностями. Мы проехали старый каменный мост через Синфолу, и копыта лошадей ступили на поросшую желтеющей травой пустошь. Невысокие холмы простирались до самого горизонта. Лес был далеко на западе, его очертания еле угадывались. Зато по мере продвижения по дороге отчетливей проступали очертания стоящего на возвышенном месте поместья Сэдлфортов.
   Вот и Ветряная Миля. В точности такая, какую ее нарисовал в инструкции Карл.
   Огромный дом, убежище для многих поколений графской семьи. Карл говорил, что возраст Ветряной Мили никак не меньше пятисот лет. Дважды дом подвергался серьезной перестройке. В последний раз полтора века назад. Надо сказать, Миля производила впечатление. Из хорошо укрепленного замка она превратилась в массивный, но довольно изящный по формам трехэтажный дом с двумя крыльями, обращенными на восток и запад. Разобранные стены, помнившие Эльфьи Нашествия, пошли на постройку хозяйственных помещений и мастерских, расположенных с восточной стороны. Теперь вместо стен – ограда, отодвинутая от дома на приличное расстояние и опоясывающая подножие плоского холма. Архитектор, который занимался последней перестройкой, добавил очертаниям углов обоих крыльев вид башен, а также увеличил высоту донжона, проглоченного основным зданием. Теперь донжон словно вырастал из крыши центральной части поместья. Миля снова походила на замок. Именно полтора века назад эта мода была в Зимландии повсеместной. Ностальгия по древним временам, иначе говоря.
   Мы подъехали к воротам, створки которых оказались распахнуты. Тибальд, не произнеся ни слова, остановил своего монструозного коня и спешился. От меня не укрылось то, что весь путь от Лошадиного Черепа до Мили огр нервничал. У огров это прежде всего выражается в подрагивании ушей, а они у него просто ходили ходуном.
   Я обернулся через плечо. Тибальд поймал мой взгляд. Топазовые глаза великана сверкнули. Похоже, я ему совсем не нравился.
   Огр застыл на месте, наблюдая за мной. Мне оставалось отвернуться. Это что, обыкновенная его вежливость к гостям или здесь что-то другое?
   – Вам нравится? – спросила блондинка, указав на дом.
   Я ответил, что поражен. Отчасти это было правдой. Графское родовое гнездо все-таки.
   Я поднял голову, чтобы поглядеть на кружащих в вышине птиц. Над холмом, на котором стояла Миля, разрыв в тучах увеличивался. Солнце выглядывало из-за облачной кромки. Взгляд его был холодным, и я понял, что ничего хорошего меня впереди не ждет.
   Пока наши лошади взбирались на склон, Эрна стала распространяться на тему истории семьи. Ее знания были достаточно бессистемными. Она хотела блеснуть перед гостем своей осведомленностью, но результат не впечатлял.
   Я заметил, что из дома к нам кто-то бежит. В мозгу у меня что-то звякнуло. Хотите, называйте это профессиональным инстинктом.
   Я уже знал – что-то случилось…
   – Кто это? – спросил я, указав на спешащего к нам человека.
   Эрна вернулась с небес на землю и приставила руку к бровям.
   – Ратту, эльф, младший брат Айкса…
   Я остановился. Блондинка сделала то же самое. Эльф бежал по гравиевой дорожке вдоль зеленых насаждений, подстриженных так, чтобы они изображали фигуры животных. Ратту спешил, словно за ним кто-то гнался.
   Блондинка, побледнев, посмотрела на меня, а я только пожал плечами. Возможно, она что-то почувствовала. Когда начинают бегать с такой скоростью в мирном спокойном местечке, это означает неприятности…
   Эрна спешилась. Я спрыгнул со своей лошади, и в этот момент эльф перескочил на соседнюю дорожку, после чего оказался рядом с нами.
   Он забыл поприветствовать меня и сразу обратился к Эрне. Изумрудные глаза Ратту чуть не искрами сыпали.
   – Госпожа, произошло несчастье.
   Эрна сжала обеими руками хлыст.
   – Ну, говори яснее.
   – Граф… Карл – мертв! Хозяин мертв!
   Блондинка повернула голову ко мне. Я держался одной рукой за луку седла. Я был не в силах как-то прореагировать на немое обращение девушки.
   Ветряная Миля приковала мой взгляд.

Глава 5

   Я не стал падать на землю и вопить, разрывая на себе одежду. Не мой стиль. У меня просто все внутри одеревенело. Секунд двадцать я был просто не в состоянии что-либо произнести. Больше всего в моих ощущениях было злости – именно злости, порожденной чувством беспомощности и отчаяния.
   Все мои дурные предчувствия оправдались. Но я даже предположить не мог, что именно так они воплотятся в жизнь.
   Эрна издала горестный вскрик и засыпала эльфа вопросами. Ратту твердил только одно: ничего не знаю, хозяин мертв.
   Наконец он соизволил заметить мою скромную персону. Я повернулся.
   Эрна закрыла лицо руками.
   – Прошу прощения, – пробормотал эльф. Рыжие бакенбарды его тряслись, кепи сбилось набок.
   – Бэзил Хрофт, – сказал я.
   Блондинка плакала.
   – Ратту, если не ошибаюсь…
   – Да. – Эльф дрожал.
   – Позаботьтесь о лошадях, дражайший. – Я вручил Ратту поводья, и бедолага взял их с видом обреченного на смерть.
   – Идемте. – Я взял Эрну под руку и повел к дому, невзирая на ее слабое сопротивление. – Успокойтесь. Мы еще ничего не знаем…
   Она вынула платок и постаралась взять себя в руки. С трудом, но ей удалось.
   Подъем по дорожкам к Ветряной Миле занял минуты три. Ратту оставался там, где я вручил ему поводья. Я заметил, что эльф вытирает слезы, повернувшись к нам спиной.
   Мы с Эрной свернули по направлению к парадному входу. Створки были распахнуты. Навстречу нам выбежала служанка. Очень молодая девчушка с синими глазами. Чуть не бросившись нам под ноги, она стала причитать о том, какой это ужас. Ужас, безусловно. Рассказ служанки никак не прояснил вопрос, что же именно произошло с Карлом Сэдлфортом.
   – Уна, иди в дом и скажи, что прибыл Бэзил Хрофт, она знает, – велела служанке Эрна.
   Я осведомился о том, не надо ли девушке присесть. Уна упорхнула в дом. Эрна отказалась опустить свою изящную фигурку на одну из каменных скамей поблизости и осталась стоять. Я поднял глаза на фасад главного здания. На самом деле Миля была выше, чем казалось. Окна смотрели на меня, словно многочисленные паучьи глаза. Блестящие и безэмоциональные.
   На площадку перед крыльцом вышли старшие Сэдлфорты. Элания и Рудхор. Лица искажены страданием и страхом, мучная бледность на лицах.
   – Обстоятельства ужасны, – начала Элания, взяв на себя смелость говорить первой, – но мы рады видеть вас в Ветряной Миле… – Она поглядела на мужа. Тот схватился левой рукой за свой ус и дернул. Его глаза остекленели. – Рудхор!
   – Извините. Господин Хрофт, прошу вас. – Словно зомби, отец семейства, пятидесятитрехлетний граф повернулся и указал мне на парадный вход.
   Эрна всхлипнула. Элания посмотрела на нее огромными, полными страха глазами.
   – Мама, кто рядом с Карлом? Вы послали за врачом?
   – Да, Айкс уже уехал, – сказала Элания. – У Карла… у него… Там Кемдор, Стелла и Динг.
   – Он мертв? Правда мертв? – спросила Эрна.
   Я перевел взгляд на графиню. Несмотря на полувековой возраст, женщина ничуть не потеряла своего обаяния. Все в меру. Холод и жар. Сдержанность и раскованность. Такие встречаются нечасто. У Карла и Эрны были ее глаза.
   – Мертв, – сказала Элания и прижала сложенный платок ко рту. Слезы потекли из глаз.
   Теперь на долгое время Ветряная Миля превратится в юдоль скорби. Сколько раз я видел такое!
   Повисла пауза. Было такое впечатление, что Сэдлфорты готовы воспользоваться любым предлогом, чтобы только не возвращаться в дом.
   Я сделал над собой усилие и решил взять ситуацию под контроль.
   – Господа, выслушайте, что я сейчас скажу. Вам известно, кто я?
   Элания кивнула. Рудхор никак не прореагировал. Не знаю, слышал ли он меня вообще. Его взгляд пронзил пустоту да там и остался.
   – Я занимаюсь частными расследованиями и имею кое-какой опыт в этих делах. Карл был моим старинным другом, а значит, в силу этого обстоятельства я не могу оставаться безучастным. Я намерен приступить к делу немедленно.
   Элания подняла брови. Ее дочь стояла рядом со мной, обхватив себя за плечи руками.
   – Чем быстрее я попаду на место происшествия, тем больше шансов выяснить по горячим следам, что произошло…
   – Пройдемте, – сказала Элания.
   Холл оказался огромным и в высоту занимал два этажа. Богатое убранство, рыцарские доспехи в нишах, лестницы, устланные ковровыми дорожками, гобелены, драппированные занавеси. Пол – шахматный, черно-белый. Каждое прикосновение к нему вызывало непродолжительное эхо. Его скрадывало обилие ткани на стенах, но звук шагов все равно был четким.
   – Мы нашли его в кабинете, где Карл обычно занимался своими делами, – сказал Элания, когда мы поднимались на второй этаж. Я слушал, попутно изучая обстановку. Внутренний сыщик засучил рукава и принялся за дело. Он был полон решимости, чего я давно за ним не замечал. Необходимый настрой помогал мне справляться с эмоциями. Я еще не сталкивался с тем, что приходится расследовать смерть друга. Смерти других для меня были только центром притяжения очередного дела. Здесь все будет по-другому – меня ждет серьезный экзамен… Во всех смыслах этого слова.
   – Кто именно нашел тело? – спросил я.
   – Уна. Девочка принесла Карлу чай.
   – Нога Карла была сильно повреждена?
   Элания обернулась через плечо. Мы шли по длинному коридору, справа от нас тянулся ряд высоких двустворчатых дверей. Повсюду горели лампы. Нового типа, производства фирмы «Магия и Освещение». На них, должно быть, потратили кучу денег. Свет в таких лампах поддерживался при помощи чар.
   – Распухла. Мы думали, что сломана, но это был лишь вывих, несложный, – сказала графиня. – Мы применили греющую мазь.
   – А за доктором насчет ноги посылали?
   – Нет. Карл не видел в этом необходимости.
   – А кто обычно приезжал к вам? Кто пользовал ваше семейство?
   – Арес Манфеверд. Но недавно он переехал из наших краев, а нового мы не нашли, – сказала графиня.
   – Сколько было времени, когда Уна нашла тело?
   Элания обернулась, чтобы спросить у мужа, но он исчез. Даже я не заметил, куда девался Рудхор.
   – Думаю было… Двадцать минут первого, – произнесла Элания. Ее лоб прорезали морщины. Горе прибавило ей лет. Красные пятна порядком портили лицо.
   В это время мы с Эрной не спеша ехали к поместью, и я любовался пейзажем.
   Наша быстрая, но скорбная делегация остановилась возле четвертых по счету дверей. Элания замотала головой, глядя на меня. Я понял, что она не решается войти. Эрна тоже не горела желанием любоваться на труп брата. До обеих женщин еще не дошло в полной мере, что сегодня случилось. С этого дня в доме все изменится. Если здешняя жизнь была счастливой, то ей пришел конец.
   Я обратился к Элании, стараясь говорить как можно более весомо. Истерики мне ни к чему.
   – Проследите затем, чтобы все слуги были готовы собраться по моему требованию.
   – Зачем? – Голос тихий, надтреснутый.
   – Опрос свидетелей – часть моего ремесла.
   Неужели она забыла? Элания посмотрела на меня, но потом кивнула. Взгляд потух.
   Передо мной выросла долговязая фигура бледного типа с бакенбардами. Тип курил короткую пеньковую трубку. Его глазки прошлись по моей фигуре. Губы скривились.
   – Вы врач?
   – Нет. Меня зовут Бэзил Хрофт. Я частный детектив.
   – Вот как? Откуда же вы узнали обо всем?
   – Динг, это старый друг Карла, он прибыл только что, – сказала графиня.
   – Что ж, рад… Надеюсь, Миля вам понравится. Чувствуйте себя как дома.
   Вот еще один, не испытывающий восторга от моего появления. Знакомая картина. Родственники и друзья жертвы обычно настроены агрессивно по отношению к сыщикам. Думают, что наша работа состоит в том, чтобы подозревать всех и каждого. Но отчасти, это правда.
   К неприязни я привык. Меня такое отношение не особенно задевало.
   – Я постараюсь чувствовать себя как дома. – Таков был мой ответ.
   – Ну-ну.
   Динг собрался уйти.
   – Прошу вас не отлучаться из дома в ближайшее время, – добавил я.
   Тип с трубкой поглядел на меня искоса. Знаем, мол. Затем хмыкнул и отправился по коридору, заложив руки за спину.
   Потом из комнаты вышли еще двое. Изящная брюнетка под руку с господином, который очень походил на графа. Скорее всего, брат.
   Элания первым делом представила нас. Господином оказался дядя Карла, Кемдор, который был младше Рудхора на три года. Брюнетка с карими глазами – его жена, Стелла. Видимо, супруга номер два, занявшая свободное место после смерти матери Динга. Дингу было двадцать восемь, почти ровня Карлу, а Стелле двадцать три. Наверное, она бы упала, если бы не поддержка. Кемдор был серого цвета. Оба жалели о том, что пришли увидеть труп своими глазами.
   – Какое совпадение, – пробормотал Кемдор, кивая мне. – Вы приехали к своему другу и застали такое несчастье…
   Что мне было ответить? Я пожал плечами.
   – Теперь прошу извинить, я обязан заняться делом.
   Брюнетка неотрывно смотрела на меня. Ни в какое сравнение с Эрной она, конечно, не шла, но личико милое, не утратившее еще детской округлости и наивного выражения. Вероятно, малышка и умом не особенно блистала.
   Впрочем, я много раз видел такие лица, за которыми скрывалось совсем иное. Холодный расчет и сильнейшая ненависть.
   Но поживем – увидим.
   Я кивнул Сэдлфортам и вошел в кабинет.

Глава 6

   Это было убийство.
   Я вошел и сквозь запах табака почувствовал терпкий аромат свежей крови.
   Карла убили метательным топориком и оставили умирать на кушетке, что стояла рядом с книжными полками, упирающимися в потолок.
   Я остановился возле тела. Карл лежал головой к двери. Правая нога на кушетке, левая свесилась и каблук высокого сапога упирался в пол. На правой сапога не было. Вместо него – повязка. К табаку и крови добавился аромат согревающей мази. Штанина бриджей закатана до колена.
   Левая рука Карла была на весу и все тело повернуто немного в левую же сторону. Правая замерла на бедре, словно он собирался залезть в карман, но не успел. Топорик торчал из груди. Лезвие прорвало белую рубашку. Кровь еще капала из раны, возле кушетки на паркете собралась приличная лужа, не меньше пинты.
   Я подошел к письменному столу и поставил на него свой саквояж. Рядом положил трость.
   Внутренний сыщик хрустнул суставами пальцев, готовый заняться делом. Он же настаивал на том, чтобы я прекратил предаваться воспоминаниями студенческой юности. Дельный совет.
   Я снял плащ, положил его на стул. В дверях возникла фигура Элании.
   – Скажите, никто не прикасался к телу? – спросил я.
   – Нет.
   Глаза графини не отрывались от тела.
   – А к оружию?
   – Боги уберегли от такой глупости, господин Хрофт. – Женщина гораздо лучше владела собой, а значит, могла отвечать на вопросы.
   – Хорошо. Пока не уходите.
   Элания молча кивнула.
   Я начал осмотр комнаты с окна, выходившего на юг. Отсюда была видна площадка перед парадным входом в Милю. Обе створки приоткрыты.
   – Что вы думаете? Кто мог убить моего сына здесь, в доме?
   Я прикинул, какова высота от подоконника до газона внизу. Высота потолков метра по четыре с половиной плюс перекрытия. Получается десять с половиной. Немало.
   – Ваш вопрос преждевременный. Я не знаю почти ничего о вашей семье. Надеюсь, вы мне поможете.
   Элания промолчала.
   Осмотрев окно и подоконник, я переключился на шторы, потом на пол. Небольшой слой пыли говорил о том, что справа и слева от подоконника ничьих следов нет. Сами шторы довольно давно не выбивали.
   Стол. Обыкновенный, дубовый. Шесть ящиков. Все закрыты на ключ. Письменный прибор. Магическая лампа. Больше ничего. Никаких бумаг, записок, ничего лишнего. Содержимым ящиков займемся позже.
   В стене, противоположной той, возле которой стояли книжные полки, находилась дверь.
   – Куда она ведет?
   – Там спальня Карла.
   – И из нее еще есть выход в коридор, так?
   – Есть, – сказала графиня.
   – Но ею пользуется нечасто, как я понимаю?
   – Почти никогда. Карлу удобней было переходить из спальни в кабинет, а в коридор уже отсюда.
   Элания привалилась к косяку.
   – Присядьте, вы плохо выглядите, – посоветовал я.
   – Не могу. Он мертв, а я буду сидеть напротив него в кресле?
   Логично. Я бросил взгляд на тело. Интересно, очень и очень интересно…
   Продолжение исследований убедило меня в полном отсутствии каких бы то ни было явных следов постороннего.
   Я задал Элании несколько вопросов. Как часто происходит уборка? Раз в неделю во всем доме. Кто именно делает уборку здесь? Уна, изредка Агна. Когда убирали комнату в последний раз? В воскресенье, то есть, позавчера.
   Понятно. Или Агна или Уна предпочитают делать вид, что убирают. В некоторых местах пыли так много, что там можно проводить археологические раскопки. Я не стал упоминать об этом. Не так уж и важно. Пыль помогает. Хуже когда нет вообще ничего.
   Я попросил позвать Уну, девушку, которая нашла труп.
   – Что вы можете рассказать? – спросил я, скрестив руки на груди. Я должен выглядеть грозным и непоколебимым. Уна только что плакала, ее лицо опухло и покраснело.
   – Ну, я принесла чай около половины первого, – сказала служанка.
   – Откуда вам было известно время?
   – Часы.
   Уна кивнула в угол у окна. Верно. Циферблат хорошо виден, когда входишь в кабинет.
   – И вы сразу увидели, что хозяин мертв? – спросил я.
   – Да.
   – А дверь была закрыта?
   – Открыта, – сказала Уна. – Хозяин закрывает ее, когда работает, и мне приходится стучать.
   – А в этот раз он просил вас принести чай или вы следовали привычке?
   – Нет, не просил. – Девчонка опять вознамерилась зареветь, но сникла под взглядом графини.
   – И вы были удивлены, что дверь оказалась открыта?
   Уна удивилась моему вопросу, не менее, чем факту, о котором я упомянул.
   – Ну да. Я постучала. Подождала. Хозяин не ответил. Я постучала снова, а потом толкнула дверь.
   – Хорошо. Но скажите – где же чай?
   Уна не поняла. Я зашел с другой стороны.
   – Вы боитесь крови?
   – Да… в общем. Ну, это неприятно.
   – Что значит «в общем»?
   – Мой отец держал бойню, я с детства видела, как скот забивают.
   – Значит, увидев труп, из которого течет кровь, вы не упали в обморок?
   – Нет. Но испугалась.
   – А потом?
   – Я побежала звать на помощь.
   – С подносом чая?
   – Да. – Уна покраснела до корней волос. Смекнула, о чем я говорю. – Однажды я уронила поднос, на котором были чашки и заварник. Так хозяйка наказала меня, вычтя стоимость посуды из моего жалования. Да еще сделала строгий выговор, что я пролила заварку на ковер. Поэтому я спустилась вниз, оставила поднос там, где его никто не заденет и не опрокинет, а потом позвала на помощь.
   Я перевел взгляд на Эланию. Она не собиралась делать вид, что ей стыдно за свою строгость. С чего бы это?
   – Хорошо. Сколько времени прошло, пока вы спускались на первый этаж, Уна?
   – Я не знаю. Может быть, минуты две.
   Так я и думал. За это время убийца, если он был еще в комнате, мог преспокойно смыться.
   – Что было потом?
   – Я крикнула Лингуда?
   – Кто это?
   – Наш мажордом, – ответила Уна. – Я сказала ему, что с графом произошло несчастье, что он весь в крови лежит у себя в кабинете. А Лингуд уже позвал госпожу.
   – Все было так? – спросил я у Элании.
   – Так.
   – Чем занимались вы в это время?
   – Я читала у себя в комнате, – ответила графиня. – В час дня я собиралась на прогулку. В двадцать пять минут пришел Лингуд и… – Элания замолчала на некоторое время, стараясь не смотреть на тело сына. Битву с плачем она выиграла. Отлично держит себя в руках.