Страница:
-- Добро пожаловать, повелитель, в Изенгард! - сказал он. - Мы привратники. Меня зовут Мериадок, сын Сарадока, а мой товарищ, которого, увы! Одолела усталость, - тут он пнул другого ногой, - Перегрин сын Паладина, из дома Туков. Наш дом находится далеко на севере. Лорд Саруман находится там, внутри; но в данный момент он закрыт с одним Змеиным Языком, иначе, несомненно, он вышел бы приветствовать таких почетных гостей.
-- Несомненно, вышел бы, - засмеялся Гэндальф. - А Саруман ли приказал вам охранять его разрушненные двери и ждать прибытия гостей, уделяя свое внимание не только тарелкам и бутылкам?
-- Нет, добрый сэр, это не его дело, - серьезно ответил Мерри. - Он был очень занят. Наш приказ исходит от Древобрада, который взял на себя управление Изенгардом. Он приказал нам приветствовать повелителя Рохана подобающими словами. Я постарался сделать это как можно лучше.
-- А как насчет ваших товарищей? Насчет Леголаса и ме
114
ня? - воскликнул Гимли, не способный больше сдерживаться. Мошенники с покрытыми шерстью ногами, прогульщики! Хорошенькую охоту вы заставили нас вести! Двести лиг, через болота и лес, через битвы и смерть, чтобы освободить вас! И что же мы видим? Вы тут бездельничаете, пируете - и курите! Курите! Куда вы делись, негодяи? Молот и клещи! Я так разрываюсь между гневом и радостью, что если не разорвусь, это будет чудом!
-- Вы говорите и за меня, Гимли! - рассмеялся Леголас. - Хотя я скорее узнал бы о том, куда они делись за бутылкой вина.
-- Одного вы не нашли в вашей охоте, это ясно - умных мозгов, - сказал Пиппин, открывая глаза. - Вы видите нас на поле нашей победы, среди трофеев, и удивляетесь, что мы наслаждаемся заслуженным отдыхом!
-- Заслуженным? - переспросил Гимли. - Не могу в это поверить!
Всадники засмеялись.
-- Несомненно, мы присутствуем при встрече хороших друзей, - сказал Теоден. - Так это и есть потерянные члены вашего Товарищества, Гэндальф? Этим дням суждено было наполниться чудесами. Многое видел я с тех пор как покинул свой дом; и вот перед моими глазами еще одни персонажи из легенд. Не невысоклики ли это, кого некоторые из нас называют также холбитланами?
-- Хоббиты, к вашим услугам, повелитель.
-- Хоббиты? - повторил Теоден. - Ваш язык страшно изменился, но это название кажется мне подходящим. Хоббиты! Ни одно сообщение, слышимое мной, не оказалось достаточно правдивым.
Мерри поклонился; Пиппин встал и тоже низко поклонился.
-- Вы мудры, повелитель; во всяком случае, я надеюсь, что именно так можно понимать ваши слова, - сказал он. - Но тут и другое чудо! Я прошел множество земель, с тех пор как оставил свой дом, но еще не встречал никого, кто знал бы о хоббитах.
-- Мой народ пришел с севера очень давно, - проговорил Теоден. - Но не стану вас обманывать: мы тоже ничего не знаем о хоббитах. У нас рассказывают только, что далеко отсюда, за многими реками и холмами, живут невысоклики - народ, который селится в норах, выкопанных в песчанных дюнах. Но у нас нет легенд о их делах: говорят, что они мало что делают, избегают взгляда людей, будучи способными исчезнуть в мгновение ока. И они умеют изменять голоса, подражая пению птиц. Но мне пожалуй, больше нечего сказать.
-- Вполне достаточно, повелитель, - сказал Мерри.
-- Кстати, - заметил Теоден, - я не слышал о том, что они пускают дым из рта.
-- Это неудивительно, - ответил Мерри, потому что этим искусством мы занимаемся всего несколько поколений. Тобальд Табачник из Лонгботтома в Южном Уделе первым вырастил истинное трубочное зелье в своем огороде примерно в 1070 году по нашему летосчислению. Как старый Тоби отыска это растение...
-- Вы не видите ожидающей вас опасности, Теоден, прервал хоббита Гэндальф. - Эти хоббиты способны, сидя на краю пропасти, обсуждать достоинства обеда или крошечные деяния своих отцов, дедов, прадедов и самых отдаленных родственников в девятом колене, если вы подбодрите их своим терпением. В другое время мы с удовольствием выслушаем историю
115
курения. Где Древобрад, Мерри?
-- На северной стороне, мне кажется. Он отправился выпить чистой воды. Большинство энтов с ним, они заняты своей работой. - Мерри махнул рукой в сторону парящего озера; взглянув туда, они услышали отдаленный грохот и треск, как будто лавина катилась с горы. Издалека, как триумфальный рог, доенслось х у м - х у м.
-- А Ортханк не охраняется? - спросил Гэндальф.
-- Он окружен водой, - ответил Мерри. - Но Быстрый Луч и несколько других энтов караулят его. Не все столбы на равнине поставлены Саруманом. Быстрый Луч, кажется, стоит на скале у основания лестницы.
-- Да, там стоит высокий серый энт, - подтвердил Леголас, - но руки его опущены и он стоит, как дерево.
-- Уже прошел полдень, - сказал Гэндальф, - и мы с утра ничего не ели. Но я хочу как можно скорее увидеть Древобрада. Не оставил ли он мне послания, или эти тарелки и бутылки вытеснили его из вашей памяти.
-- Он оставил послание, - ответил Мерри, - и я все хочу перейти к этому, но вы меня отвлекаете множеством других вопросов. Я хочу сказать, что если Повелитель Марки и Гэндальф проедут к северной стене, они найдут там Древобрада, который будет приветствовать их. Могу добавить также, что они найдут там лучшую пищу, найденную и отобранную вашими скромными слугами. - Он поклонился.
Гэндальф рассмеялся.
-- Так-то лучше, - сказал он. - Ну, Теоден, вы поедете со мной на встречу с Древобрадом? Придется обВехать по кругу, но это недалеко. Увидев Древобрада, вы многое узнаете. Потому что Древобрад - это Фэнгорн, а он самый старый из энтов, вы услышите речь старейшего из живых существ.
-- Я поеду с вами, - ответил Теоден. - До свидания, мои хоббиты! Я хочу встретится с вами в моем доме! Тогда вы должны будете сидеть рядом со мной и рассказывать все, чего поежелают ваши сердца; мы поговорим и о старом Тобальде и о его растениях. Прощайте!
Хоббиты низко поклонились.
-- Так вот он какой, король Рохана! - тихо сказал Пиппин. - Хороший старик. Очень вежливый.
116
Глава ix
ОБЛОМКИ КРУШЕНИЯ
Гэндальф и королевский отряд уехали, повернув на восток, чтобы обогнуть разрушенные стены Изенгарда. Но Арагорн, Гимли и Леголас остались. Пустив Арода и Хасуфель пастись на траве, они подошли и сели рядом с хоббитами.
-- Ну, ну! Охота наконец закончилась, мы снова встретились там, где никто из нас не надеялся побывать, - сказал Арагорн.
-- А теперь, когда Великие отправились обсуждать свои важные дела, - сказал Леголас, - охотники быть может, смогут получить ответы на свои маленькие загадки. Мы шли по вашему следу до самого леса, но есть многое, что я хотел бы выяснить.
-- Мы тоже хотим многое узнать о вас, - ответил Мерри. - Кое-что мы узнали от Древобрада, этого старого энта, но этого недостаточно.
-- Все в свое время, - успокоил его Леголас. - Мы охотники, и вы первыми должны дать нам отчет.
-- Лучше сначала поесть, - предложил Гимли. - У меня болит голова; к тому же полдень давно прошел. Вы, прогульщики, заплатите нам штраф, поделитесь добычей, о которой вы говорили. Еда и питье немного погасят ваш долг передо мной.
-- Берите, - сказал Пиппин. - Будете есть прямо здесь или в более удобном месте, в том, что осталось от помещения охраны Сарумана, над аркой? Мы устроили тут пикник, чтобы наблюдать за дорогой.
-- Я не хочу идти в дом орков и не хочу дотрагиваться до их еды! - заявил Гимли.
-- Мы и не предлагаем вам этого, - сказал Мерри. - Мы в последнее время тоже получили достаточно от орков. Но в Изенгарде много другого народа. У Сарумана достаточно мудрости, чтобы не доверять своим оркам. Его ворота охранялись людьми - вероятно, его наиболее верными слугами. Во всяком случае провизия у них хорошая.
-- А трубочное зелье? - спросил Гимли.
Мерри засмеялся.
-- Это уже другая история, которая может подождать до конца еды.
-- Тогда пойдем поедим! - сказал гном.
Хоббиты пошли впереди; миновав арку, они подошли к широкой двери слева, наверху лестницы. Она открывалась прямо в большую комнату, в дальнем конце которой виднелась еще одна дверь, маленькая. В помещении был также очег с дымовой трубой. Комната была высечена в скале раньше, она была темной, так как ее окна выходили только в туннель. Но теперь сквозь обрушившуюся крышу проникал свет. В очаге горели дрова.
-- Я разжег огонь, - сказал Пиппин. - Он подбадривал нас в тумане. Здесь осталось лишь несколько охапок, а большинство же дров, что мы нашли, были сырыми. Но этот очаг создает отличную тягу; дымоход проходит через скалу, и, к счастью, он не был закрыт. Я поджарю вам несколько тостов. Боюсь, что хлеб трех- или четырехдневной давности.
Арагорн и его товарищи сели в конце длинного стола, а
117
хоббиты исчезли во внутренней двери.
-- Здесь кладовая; к счастью, ее не затопило наводнением, - обВяснил Пиппин, когда они вернулись, нагруженные тарелками, чашками, ножами и разнообразной едой.
-- И не нужно отворачивать нос от еды, мастер Гимли, сказал Мерри. - Это еда не орков, а людей, как говорит Древобрад. Хотите вина или пива? Там есть внутри бочонок вполне терпимо. И есть первосортная соленая свинина. Я могу отрезать несколько кусочков бекона и поджарить их, если хотите. К сожалению, нет никакой зелени: местные жители были слишком заняты в последние дни! Не могу предложить ничего больше, кроме хлеба с маслом и медом. Вы довольны?
-- Да, - сказал Гимли. - Счет почти выплачен.
Три товарища занялись едой, и двое хоббитов, не смущаясь, присоединились к ним, чтобы пообедать вторично.
-- Мы должны поддержать компанию, - обВяснили они.
-- Вы полны вежливости сегодня, - засмеялся Леголас. Но если бы мы не прибыли, вы поддержали бы, может быть, чью-нибудь другую компанию.
-- Может быть. А почему бы и нет? - сказал Пиппин. Орки очень скудно кормили нас, да и в предыдущие дни у нас было не очень много еды. Кажется, мы так давно не ели вволю.
-- Кажется, это не причинило вам вреда, - заметил Арагорн. - Наоборот, вы выглядите очень хорошо.
-- Действительно, - сказал Гимли, глядя на них через край чашки. - Волосы ваши гуще и кудрявей, чем когда мы с вами расстались; и я бы поклялся, что вы немного выросли, если это возможно для хоббитов вашего возраста. Этот Древобрад не морил вас голодом.
-- Конечно, нет, - сказал Мерри. - Но эти энты только пьют, а этого недостаточно для удовлетворения. Напиток у Древобрада питательный, но хочется чего-то более солидного. И даже лембас неплохо бы время от времени менять.
-- Вы пили напиток энтов? - спросил Леголас. - Тогда я думаю, что глаза Гимли не обманывают его. Странные песни слышал я о напитках Фэнгорна.
-- Много странных рассказов ходит об этой земле, - сказал Арагорн. - Я никогда не посещал ее. Расскажите мне о ней и об энтах.
-- Энты, - сказал Пиппин, - энты... Энты все отличаются друг от друга. Но глаза их... Глаза у них очень странные. Он попытался подобрать слова, потом замолчал. - Ну, - продолжал он, - вы видели некоторых на расстоянии, а они видели вас и сообщили, что вы приближаетесь... И увидите многих других, прежде чем уйдете отсюда. Сами составите о них представление.
-- Погодите, - сказал Гимли. - Мы начали рассказ с середины. Я хочу слушать его в должном порядке, начиная с того дня, когда распалось наше Товарищество.
-- Все услышите, если позволит время, - ответил Мерри. - Но вначале, если вы кончили есть, набейте трубки и зажгите их. Тогда вы хоть ненадолго представите себе, что вы благополучно вернулись в Удел или в Раздол.
Он достал маленький мешочек с табаком.
-- Тут у нас есть много его, вы можете взять его с собой сколько угодно, когда будем уходить. Мы с Пиппином сегодня утром вели спасательные работы. Тут плавало множество вещей. Пиппин нашел два бочонка, вымытых из какой-то кладовой или склада, я думаю. Когда мы их открыли, то обнаружили
118
это - отличное трубочное зелье, совершенно не подмоченное.
Гимли взял немного табака, растер в пальцах и понюхал.
-- Пахнет хорошо, - сказал он.
-- Оно действительно хорошее! - добавил Мерри. - Дорогой Гимли, это лонгботтомский лист! На боченке совершенно ясно видна торговая марка Хорнблауэров. Как оно попало сюда, я себе не представляю. Вероятно, для личных надобностей Сарумана. Я никогда не знал, что его доставляют так далеко. Но сейчас оно попало в хорошие руки.
-- Если бы у меня была трубка... - сказал Гимли. - Но я потерял свою в Мории или где-то раньше. Нет ли трубки среди ваших трофеев?
-- Боюсь, что нет, - ответил Мерри. - Мы не нашли ни одной, даже в этом помещении охраны. Саруман хранил это лакомство для себя. Не думаю, чтобы была польза от попытки постучать в Ортханк и попросить трубку. Разделим трубки, как и подобает друзьям в трудную минуту.
-- Минутку! - сказал Пиппин. Сунув руку под куртку на грудь, он извлек маленький мягкий мешочек на веревочке. Одно из двух своих сокровищ я храню здесь, они для меня дороже Кольца. Вот одно из них: моя старая трубка. А вот и другое - неиспользованная трубка. Я пронес ее через все земли, хотя сам не знаю, зачем. Я никогда по-настоящему не надеялся найти трубочное зелье в путешествии, когда мое собственное кончится. Но теперь трубки оказались нужными. - Он протянул Гимли маленькую трубку с широкой полоской на головке. - Погасит ли это мой долг?
-- Погасит? - воскликнул Гимли. - Благороднейший хоббит, я перед вами в глубоком долгу.
-- Ну, я отправлюсь на свежий воздух, взглянуть на небо и на ветер! - сказал Леголас.
-- Мы идем с вами, - сказал Арагорн.
Они вышли и уселись на груде камней у дороги. Отсюда им хорошо была видна долина: туман поднялся и улетел, унесенный ветром.
-- Отдохнем здесь немного! - сказал Арагорн. - Мы сидим среди руин и разговариваем, а Гэндальф в это время занимается делами. Я чувствую усталость, какую редко испытывал раньше. - Он плотнее завернулся в серый плащ и вытянул свои длинные ноги. Потом лег на спину и выпустил из губ тонкую струйку дыма.
-- Смотрите, вернулся следопыт Бродяжник! - сказал Пиппин.
-- Он никуда не уходил, - возразил Арагорн. - Я есть Бродяжник и дунадан, я одновременно принадлежу и Гондору, и Северу.
Они некоторое время курили в молчании, греясь на солнце. Леголас лежал неподвижно, глядя на небо и на солнце и тихонько напевая для себя, наконец он сел.
-- Ну что, - сказал он, - время уходит, туман развеялся, если только вы, странный народ, не замените его своим дымом. А где же рассказ?
-- Мой рассказ начнется с пробуждения в темноте, - сказал Пиппин. - Проснувшись, я увидел себя связанным в орочьем лагере... Какой сегодня день?
-- Пятое марта по исчислению Удела, - ответил Арагорн.
Пиппин произвел какие-то расчеты на пальцах.
-- Всего лишь девять дней назад! - сказал он (каждый
119
месяц в календаре Удела насчитывает тридцать дней. Прим. Автора). - Мне казалось, что с тех пор прошел целый год. Ну, хотя половина этого времени была, как дурной сон, я насчитываю три ужасных дня. Мерри поправит меня, если я забуду что-либо важное; я не хочу вдаваться в детали - хлысты, грязь, дурной запах и тому подобное; все это не достойно упоминания...
И он начал рассказ о Последней Битве Боромира и переходе ороков от Эмин Муила к Лесу. Слушатели кивали, когда во многих пунктах его рассказ совпадал с их догадками.
-- Вот сокровища, которые вы выронили, - сказал Леголас. - Вы будуте рады получить их обратно. - Он освободил свой пояс под плащем и достал оттуда два ножа в ножнах.
-- Хорошо! - сказал Мерри. - Я не думал, что снова увижу их! Своим ножом я пометил нескольких орков, но Углук отобрал их у нас. Как свирепо он смотрел на нас! Я решил вначале, что он ударит меня ножом, но он просто отбросил его прочь, как будто он жег ему руку.
-- А вот и ваша брошь, Пиппин, - сказал Арагорн. - Я сохранил ее, так как это весьма ценная вещь.
-- Я знаю, - сказал Пиппин. - Мне очень жаль было бросать ее, но что я еще мог сделать?
-- Конечно, ничего, - ответил Арагорн. - И тот, кто не может в случае необходимости бросить сокровище, не должен надеяться на освобождение. Вы поступили правильно!
-- Разрезание пут на руках - это была отличная работа! - сказал Гимли. - Вам повезло; но можно сказать, что вы обеими руками ухватились за счастливый шанс.
-- И задали нам трудную задачу, - добавил Леголас. - Я думал, что у вас выросли крылья.
-- К несчастью, нет, - вздохнул Пиппин. - Но вы не знали о Гришнакхе. - Он вздохнул и замолчал, предоставив Мерри рассказывать о последних ужасных моментах: о когтистых руках, горячем дыхании и смертоносной силе волосатых рук Гришнакха.
-- Все, что вы рассказываете о орках из Барад-дура, Люгбурца, как они называют его, очень беспокоит меня, - сказал Арагорн. - Повелитель Тьмы знает очень много, и его слуги тоже; и Гришнакх, очевидно, послал какое-то сообщение через реку после ссоры. Красный Глаз устремлен теперь на Изенгард. Но Саруман во всяком случае попался в собственную западню.
-- Да, кто бы ни проиграл, его положение плохо, - согласился Мерри. - Дела его пошли плохо, после того как орки вступили в Рохан.
-- Мы мельком видели старика, по крайней мере на это намекнул Гэндальф, - сказал Гимли. - На краю Леса.
-- Когда это было? - спросил Пиппин.
-- Пять ночей назад, - ответил Арагорн.
-- Посмотрим, - сказал Мерри. - Пять ночей назад - значит, мы переходим к той части рассказа, о которой вы ничего не знаете. Мы встретили Древобрада на утро после битвы и ночь провели в Велингхолле, одном из энтийских домов. На следущее утро мы пошли на Энтмут - это собрание энтов и самая странная вещь из всех виденных мною в жизни. Оно продолжалось весь этот день и весь следующий, а мы провели ночь с энтом, которого зовут Быстрый Луч. А потом поздно утром на третий день их собрания энты вдруг взорвались. Это было поразительно. В лесу было так, будто в нем закипела буря; за
120
тем все сразу взорвалось. Я хотел бы, чтобы вы послушали их песню.
-- Если бы ее услышал Саруман, он был бы уже за сотни миль, даже если ему пришлось бы бежать на собственных ногах, - сказал Пиппин.
На Изенгард! Пусть окружен он каменной стеной,
Пусть крепок он, как сталь, и полон силы злой!
Мы идем! Там было еще много. Большая часть этой песни не имела слов и была похожа на музыку рогов и барабанов. Она действовала очень возбуждающе. Но я думал, что это всего лишь маршевая музыка, песня - пока не пришел сюда. Теперь я знаю лучше...
-- Мы спустились с последнего хребта сюда, в Нан Гурунир, когда наступила ночь, - продолжал Мерри. - Тогда я впервые почувствовал, что сам лес движется за нами. Я подумал, что сплю и вижу энтийский сон, но Пиппин тоже видел это. Мы оба испугались, но позже мы ничего не могли об этом узнать.
"Это Хуорни, так мы, энты, называем их на "коротком" языке", - Древобрад больше не хотел с нами говорить, но я думаю, что это энты, почти превратившиеся в древья, по крайней мере внешне. Они стоят тут и там в лесу, молча, неподвижные, и бесконечно наблюдают за деревьями. Я думаю, что в глубоких лесных лощинах их сотни и сотни.
В них великая сила, и они, по-видимому, способны окутывать себя тенью: трудно увидеть, как они движутся. Но они движутся и очень быстро, когда разгневаны. Вы стоите, размышляя о погоде или прислушиваетесь к шуму ветерка, и вдруг обнаруживаете, что находитесь в середине леса, а вокруг вас огромные деревья. У них есть голоса, и они могут разговаривать с энтами - Древобрад сказал, что поэтому их и зовут хуорнами, - но они стали дикими и странными. Опасными. Я страшно испугался бы встрече с ними, если бы рядом не было настоящих энтов, которые умеют с ними управляться.
Ну, вот, в начале ночи мы по длинному ущелью спустились к Долине Колдуна, к ее верхнему концу, - энты со всеми этими шелестящими хуорнами позади. Мы их, конечно же, не видели, но весь воздух был полон треском. Было очень темно, ночь была облачной. Оставив холмы, они двигались с большой скоростью. Луна не показывалась... Вскоре после полуночи весь северный конец Изенгарда был окружен высоким лесом. Врагов не было видно. Только в высоком окне башни горел огонь.
Древобрад и еще несколько энтов подобрались к самым воротам. Пиппин и я были с ними. Мы сидели на плечах Древобрада, и я чувствовал, как в нем растет напряжение. Но даже когда они восстанут, энты сохраняют крайнюю осторожность и терпеливость. Онис стояли неподвижно, как будто высеченные из камня, дышали и слушали.
Потом раздалс громкий гул. Загремели трубы, и стены Изенгарда отразили эхо. Мы решили, что нас обнаружили и что сейчас начнется битва. Ничего подобного. Выходили войска Сарумана. Я не знаю подробностей о войне и о всадниках Рохана, но, очевидно, Саруман решил покончить с королем и его людьми одним ударом. Он опустошил Изенгард. Я видел как шли враги: бесконечные лини марширующих орков, отряды всадников на больших волках. Батальоны людей. Многие несли факлелы, и в их свете я мог разглядеть лица. Большинство были обычные люди, высокие, темноволосые, угрюмые, но в них не было ничего особенно злого, но были и ужасные: ростом с человека, но с
121
орочьим лицом, желтокожие и косоглазые. Они напомнили мне того южанина в Пригорье; но он не так очевидно походил на орка, как эти.
-- Я тоже подумал о нем, - сказал Арагорн. - Мы имели дело с этими полуорками в Пропасти Хэлма. Теперь кажется ясным, что тот южанин был шпионом Сарумана, но действовал ли он вместе с Черными Всадниками или в одиночку, я не знаю. С этим злым народом трудно решить, когда они в союзе, а когда обманывают друг друга.
-- Ну, вместе их было не менее десяти тысяч, - сказал Мерри. - Им потребовался целый час, чтобы пройти через ворота. Часть из них отправилась по мостовой к бродам, а часть повернула на восток. Там, примерно в миле отсюад, где река течет в глубоком и узком ущелье, был построен мост. Еслы вы встанете, то можете разглядеть его отсюда. Все они пели хриплыми голосами и смеялись, создавая отвратительный шум. Я решил, что Рохану придется туго. Но Древобрад не двинулся. Он сказал: "Сегодня мое дело - Изенгард, камень и скалы".
Но, хотя я не мог видеть, что происходит в темноте, я решил, что хуорны двинулись к югу, как только ворота были вновь закртыЯ думаю, что они занялись орками. У утру они далеко растянулись по равнине. Во всяком случае там, вдали виднелась тень большого леса.
Как только Саруман выслал свою армию, настала пора энтов. Древобрад опустил нас, подошел к воротам и начал колотить в них, призывая Сарумана. Ответа не было, только со стены полетели стрелы и камни. Но стрелы бесполезны против энтов. Они ранят их, разумеется, и разВяряют - как кусющиеся мухи. Но энта можно утыкать орочьими стрелами, как подушечку для иголок, и все же не причинить ему серьезного вреда. Их нельзя отравить, а кожа у них очень толстая и крепче коры. Нужен очень сильный удар топором, чтобы серьезно поранить энта. Они не любят топоров. Но нужно много людей с топорами, чтобы справиться с одним энтом: если человек нанес удар, то нанести второй он уже не сможет. Удар кулака энта пробивает железо, как тонкую жесть.
Получив несколько стрел, Древобрад начал разогреваться, "торопиться", как он обысно говорит. Он испустил громкое хум-хум, и подбежала еще дюжина энтов. Разгневанные энты ужасны. Пальцы их рук и ног вначале прилипают к скале, а затем ее рвут, как хлебную корку. Как будто смотришь на работу древесных корней за столетия сжатые в несколько секунд.
Они били, рвали, трясли, молотили.
Кленч-бенг, крат-крат - через пять минут эти огромные ворота лежали в развалинах; некоторые из энтов уже принялись за стены, как кролики в песчанном карьере. Не знаю, что подумал Саруман о случившемся, но он во всяком случае не знал, что ему делать. Конечно, он мог придумать какое-нибудь колдовство; но не думаю, чтобы у него было достаточно твердости характера и смелости - одному в крепости, без множества рабов, машин и прочего, если вы понимаете, что я имею в виду. Совсем не похоже на старого Гэндальфа. Я думаю, не обВясняется ли вся сила Сарумана лишь тем, что он так удачно поселился в Изенгарде.
-- Нет, - сказал Арагорн. - Когда-то он был так велик, как говорит об этом его слава. Знания его были глубоки, мысль его была тверда, а руки необыкновенно искусны и у него была власть над умами других. Он мог убедить мудрых, низших - заставить. И этой властью он обладает по-прежнему. Немно
122
гие в Среднеземелье могли бы выдержать разговор с ним наедине, даже теперь, когда он потерпел поражение. Гэндальф, Элронд, может быть, Галадриэль, теперь, когда стала известна его злая сущность, но больше, пожалуй, и никто.
-- Энты его не боятся, - сказал Пиппин. - Он, по-видимому, однажды пытался сговориться с ними, но больше не делал таких попыток. И во всяком случае он не понял их; он допустил большую ошибку, не приняв их во внимание в своих расчетах. В его плане для них не было места, а когда они принялись за работу, уже некогда было вырабатывать новый план. Как только началось наше нападение, немногие оставшиеся в Изенгарде, как крысы, побежали через все дыры, проделанные энтами. Энты позволили людям уйти, допросив их. Но не думаю, чтобы кто-нибудь из орков спасся. Не от хуорнов; к этому времени они лесом стояли вокруг всего Изенгарда.
Когда энты превратили большую часть южной стены в обломки и все люди, оставшиеся в живых, бежали, Саруман ударился в панику. Он по-видимому, был у ворот, когда мы прибыли: наверное, хотел посмотреть на прохождение своей велколепной армии. Когда энты начали свою работу, он убежал. Вначале энты его не видели. Но тут облака разошлись, появилось множество звезд, а энты в их свете хорошо видят, и неожиданно Быстрый Луч закричал: "Убийца деревьев, убийца деревьев!" Быстрый Луч - доброе существо, но он яростнее всех ненавидит Сарумана: его народ жестоко пострадал от орочьих топоров. Он спрыгнул со стены и понесся как ветер. Еле заметная фигура, мелькая меж столбами, торопливо уходила, почти достигнув ступеней башни. Но Быстрый Луч бежал так быстро, что ему не хватило одного-двух шагов: фигура скользнула в башню, и дверь захлопнулась за ней.
-- Несомненно, вышел бы, - засмеялся Гэндальф. - А Саруман ли приказал вам охранять его разрушненные двери и ждать прибытия гостей, уделяя свое внимание не только тарелкам и бутылкам?
-- Нет, добрый сэр, это не его дело, - серьезно ответил Мерри. - Он был очень занят. Наш приказ исходит от Древобрада, который взял на себя управление Изенгардом. Он приказал нам приветствовать повелителя Рохана подобающими словами. Я постарался сделать это как можно лучше.
-- А как насчет ваших товарищей? Насчет Леголаса и ме
114
ня? - воскликнул Гимли, не способный больше сдерживаться. Мошенники с покрытыми шерстью ногами, прогульщики! Хорошенькую охоту вы заставили нас вести! Двести лиг, через болота и лес, через битвы и смерть, чтобы освободить вас! И что же мы видим? Вы тут бездельничаете, пируете - и курите! Курите! Куда вы делись, негодяи? Молот и клещи! Я так разрываюсь между гневом и радостью, что если не разорвусь, это будет чудом!
-- Вы говорите и за меня, Гимли! - рассмеялся Леголас. - Хотя я скорее узнал бы о том, куда они делись за бутылкой вина.
-- Одного вы не нашли в вашей охоте, это ясно - умных мозгов, - сказал Пиппин, открывая глаза. - Вы видите нас на поле нашей победы, среди трофеев, и удивляетесь, что мы наслаждаемся заслуженным отдыхом!
-- Заслуженным? - переспросил Гимли. - Не могу в это поверить!
Всадники засмеялись.
-- Несомненно, мы присутствуем при встрече хороших друзей, - сказал Теоден. - Так это и есть потерянные члены вашего Товарищества, Гэндальф? Этим дням суждено было наполниться чудесами. Многое видел я с тех пор как покинул свой дом; и вот перед моими глазами еще одни персонажи из легенд. Не невысоклики ли это, кого некоторые из нас называют также холбитланами?
-- Хоббиты, к вашим услугам, повелитель.
-- Хоббиты? - повторил Теоден. - Ваш язык страшно изменился, но это название кажется мне подходящим. Хоббиты! Ни одно сообщение, слышимое мной, не оказалось достаточно правдивым.
Мерри поклонился; Пиппин встал и тоже низко поклонился.
-- Вы мудры, повелитель; во всяком случае, я надеюсь, что именно так можно понимать ваши слова, - сказал он. - Но тут и другое чудо! Я прошел множество земель, с тех пор как оставил свой дом, но еще не встречал никого, кто знал бы о хоббитах.
-- Мой народ пришел с севера очень давно, - проговорил Теоден. - Но не стану вас обманывать: мы тоже ничего не знаем о хоббитах. У нас рассказывают только, что далеко отсюда, за многими реками и холмами, живут невысоклики - народ, который селится в норах, выкопанных в песчанных дюнах. Но у нас нет легенд о их делах: говорят, что они мало что делают, избегают взгляда людей, будучи способными исчезнуть в мгновение ока. И они умеют изменять голоса, подражая пению птиц. Но мне пожалуй, больше нечего сказать.
-- Вполне достаточно, повелитель, - сказал Мерри.
-- Кстати, - заметил Теоден, - я не слышал о том, что они пускают дым из рта.
-- Это неудивительно, - ответил Мерри, потому что этим искусством мы занимаемся всего несколько поколений. Тобальд Табачник из Лонгботтома в Южном Уделе первым вырастил истинное трубочное зелье в своем огороде примерно в 1070 году по нашему летосчислению. Как старый Тоби отыска это растение...
-- Вы не видите ожидающей вас опасности, Теоден, прервал хоббита Гэндальф. - Эти хоббиты способны, сидя на краю пропасти, обсуждать достоинства обеда или крошечные деяния своих отцов, дедов, прадедов и самых отдаленных родственников в девятом колене, если вы подбодрите их своим терпением. В другое время мы с удовольствием выслушаем историю
115
курения. Где Древобрад, Мерри?
-- На северной стороне, мне кажется. Он отправился выпить чистой воды. Большинство энтов с ним, они заняты своей работой. - Мерри махнул рукой в сторону парящего озера; взглянув туда, они услышали отдаленный грохот и треск, как будто лавина катилась с горы. Издалека, как триумфальный рог, доенслось х у м - х у м.
-- А Ортханк не охраняется? - спросил Гэндальф.
-- Он окружен водой, - ответил Мерри. - Но Быстрый Луч и несколько других энтов караулят его. Не все столбы на равнине поставлены Саруманом. Быстрый Луч, кажется, стоит на скале у основания лестницы.
-- Да, там стоит высокий серый энт, - подтвердил Леголас, - но руки его опущены и он стоит, как дерево.
-- Уже прошел полдень, - сказал Гэндальф, - и мы с утра ничего не ели. Но я хочу как можно скорее увидеть Древобрада. Не оставил ли он мне послания, или эти тарелки и бутылки вытеснили его из вашей памяти.
-- Он оставил послание, - ответил Мерри, - и я все хочу перейти к этому, но вы меня отвлекаете множеством других вопросов. Я хочу сказать, что если Повелитель Марки и Гэндальф проедут к северной стене, они найдут там Древобрада, который будет приветствовать их. Могу добавить также, что они найдут там лучшую пищу, найденную и отобранную вашими скромными слугами. - Он поклонился.
Гэндальф рассмеялся.
-- Так-то лучше, - сказал он. - Ну, Теоден, вы поедете со мной на встречу с Древобрадом? Придется обВехать по кругу, но это недалеко. Увидев Древобрада, вы многое узнаете. Потому что Древобрад - это Фэнгорн, а он самый старый из энтов, вы услышите речь старейшего из живых существ.
-- Я поеду с вами, - ответил Теоден. - До свидания, мои хоббиты! Я хочу встретится с вами в моем доме! Тогда вы должны будете сидеть рядом со мной и рассказывать все, чего поежелают ваши сердца; мы поговорим и о старом Тобальде и о его растениях. Прощайте!
Хоббиты низко поклонились.
-- Так вот он какой, король Рохана! - тихо сказал Пиппин. - Хороший старик. Очень вежливый.
116
Глава ix
ОБЛОМКИ КРУШЕНИЯ
Гэндальф и королевский отряд уехали, повернув на восток, чтобы обогнуть разрушенные стены Изенгарда. Но Арагорн, Гимли и Леголас остались. Пустив Арода и Хасуфель пастись на траве, они подошли и сели рядом с хоббитами.
-- Ну, ну! Охота наконец закончилась, мы снова встретились там, где никто из нас не надеялся побывать, - сказал Арагорн.
-- А теперь, когда Великие отправились обсуждать свои важные дела, - сказал Леголас, - охотники быть может, смогут получить ответы на свои маленькие загадки. Мы шли по вашему следу до самого леса, но есть многое, что я хотел бы выяснить.
-- Мы тоже хотим многое узнать о вас, - ответил Мерри. - Кое-что мы узнали от Древобрада, этого старого энта, но этого недостаточно.
-- Все в свое время, - успокоил его Леголас. - Мы охотники, и вы первыми должны дать нам отчет.
-- Лучше сначала поесть, - предложил Гимли. - У меня болит голова; к тому же полдень давно прошел. Вы, прогульщики, заплатите нам штраф, поделитесь добычей, о которой вы говорили. Еда и питье немного погасят ваш долг передо мной.
-- Берите, - сказал Пиппин. - Будете есть прямо здесь или в более удобном месте, в том, что осталось от помещения охраны Сарумана, над аркой? Мы устроили тут пикник, чтобы наблюдать за дорогой.
-- Я не хочу идти в дом орков и не хочу дотрагиваться до их еды! - заявил Гимли.
-- Мы и не предлагаем вам этого, - сказал Мерри. - Мы в последнее время тоже получили достаточно от орков. Но в Изенгарде много другого народа. У Сарумана достаточно мудрости, чтобы не доверять своим оркам. Его ворота охранялись людьми - вероятно, его наиболее верными слугами. Во всяком случае провизия у них хорошая.
-- А трубочное зелье? - спросил Гимли.
Мерри засмеялся.
-- Это уже другая история, которая может подождать до конца еды.
-- Тогда пойдем поедим! - сказал гном.
Хоббиты пошли впереди; миновав арку, они подошли к широкой двери слева, наверху лестницы. Она открывалась прямо в большую комнату, в дальнем конце которой виднелась еще одна дверь, маленькая. В помещении был также очег с дымовой трубой. Комната была высечена в скале раньше, она была темной, так как ее окна выходили только в туннель. Но теперь сквозь обрушившуюся крышу проникал свет. В очаге горели дрова.
-- Я разжег огонь, - сказал Пиппин. - Он подбадривал нас в тумане. Здесь осталось лишь несколько охапок, а большинство же дров, что мы нашли, были сырыми. Но этот очаг создает отличную тягу; дымоход проходит через скалу, и, к счастью, он не был закрыт. Я поджарю вам несколько тостов. Боюсь, что хлеб трех- или четырехдневной давности.
Арагорн и его товарищи сели в конце длинного стола, а
117
хоббиты исчезли во внутренней двери.
-- Здесь кладовая; к счастью, ее не затопило наводнением, - обВяснил Пиппин, когда они вернулись, нагруженные тарелками, чашками, ножами и разнообразной едой.
-- И не нужно отворачивать нос от еды, мастер Гимли, сказал Мерри. - Это еда не орков, а людей, как говорит Древобрад. Хотите вина или пива? Там есть внутри бочонок вполне терпимо. И есть первосортная соленая свинина. Я могу отрезать несколько кусочков бекона и поджарить их, если хотите. К сожалению, нет никакой зелени: местные жители были слишком заняты в последние дни! Не могу предложить ничего больше, кроме хлеба с маслом и медом. Вы довольны?
-- Да, - сказал Гимли. - Счет почти выплачен.
Три товарища занялись едой, и двое хоббитов, не смущаясь, присоединились к ним, чтобы пообедать вторично.
-- Мы должны поддержать компанию, - обВяснили они.
-- Вы полны вежливости сегодня, - засмеялся Леголас. Но если бы мы не прибыли, вы поддержали бы, может быть, чью-нибудь другую компанию.
-- Может быть. А почему бы и нет? - сказал Пиппин. Орки очень скудно кормили нас, да и в предыдущие дни у нас было не очень много еды. Кажется, мы так давно не ели вволю.
-- Кажется, это не причинило вам вреда, - заметил Арагорн. - Наоборот, вы выглядите очень хорошо.
-- Действительно, - сказал Гимли, глядя на них через край чашки. - Волосы ваши гуще и кудрявей, чем когда мы с вами расстались; и я бы поклялся, что вы немного выросли, если это возможно для хоббитов вашего возраста. Этот Древобрад не морил вас голодом.
-- Конечно, нет, - сказал Мерри. - Но эти энты только пьют, а этого недостаточно для удовлетворения. Напиток у Древобрада питательный, но хочется чего-то более солидного. И даже лембас неплохо бы время от времени менять.
-- Вы пили напиток энтов? - спросил Леголас. - Тогда я думаю, что глаза Гимли не обманывают его. Странные песни слышал я о напитках Фэнгорна.
-- Много странных рассказов ходит об этой земле, - сказал Арагорн. - Я никогда не посещал ее. Расскажите мне о ней и об энтах.
-- Энты, - сказал Пиппин, - энты... Энты все отличаются друг от друга. Но глаза их... Глаза у них очень странные. Он попытался подобрать слова, потом замолчал. - Ну, - продолжал он, - вы видели некоторых на расстоянии, а они видели вас и сообщили, что вы приближаетесь... И увидите многих других, прежде чем уйдете отсюда. Сами составите о них представление.
-- Погодите, - сказал Гимли. - Мы начали рассказ с середины. Я хочу слушать его в должном порядке, начиная с того дня, когда распалось наше Товарищество.
-- Все услышите, если позволит время, - ответил Мерри. - Но вначале, если вы кончили есть, набейте трубки и зажгите их. Тогда вы хоть ненадолго представите себе, что вы благополучно вернулись в Удел или в Раздол.
Он достал маленький мешочек с табаком.
-- Тут у нас есть много его, вы можете взять его с собой сколько угодно, когда будем уходить. Мы с Пиппином сегодня утром вели спасательные работы. Тут плавало множество вещей. Пиппин нашел два бочонка, вымытых из какой-то кладовой или склада, я думаю. Когда мы их открыли, то обнаружили
118
это - отличное трубочное зелье, совершенно не подмоченное.
Гимли взял немного табака, растер в пальцах и понюхал.
-- Пахнет хорошо, - сказал он.
-- Оно действительно хорошее! - добавил Мерри. - Дорогой Гимли, это лонгботтомский лист! На боченке совершенно ясно видна торговая марка Хорнблауэров. Как оно попало сюда, я себе не представляю. Вероятно, для личных надобностей Сарумана. Я никогда не знал, что его доставляют так далеко. Но сейчас оно попало в хорошие руки.
-- Если бы у меня была трубка... - сказал Гимли. - Но я потерял свою в Мории или где-то раньше. Нет ли трубки среди ваших трофеев?
-- Боюсь, что нет, - ответил Мерри. - Мы не нашли ни одной, даже в этом помещении охраны. Саруман хранил это лакомство для себя. Не думаю, чтобы была польза от попытки постучать в Ортханк и попросить трубку. Разделим трубки, как и подобает друзьям в трудную минуту.
-- Минутку! - сказал Пиппин. Сунув руку под куртку на грудь, он извлек маленький мягкий мешочек на веревочке. Одно из двух своих сокровищ я храню здесь, они для меня дороже Кольца. Вот одно из них: моя старая трубка. А вот и другое - неиспользованная трубка. Я пронес ее через все земли, хотя сам не знаю, зачем. Я никогда по-настоящему не надеялся найти трубочное зелье в путешествии, когда мое собственное кончится. Но теперь трубки оказались нужными. - Он протянул Гимли маленькую трубку с широкой полоской на головке. - Погасит ли это мой долг?
-- Погасит? - воскликнул Гимли. - Благороднейший хоббит, я перед вами в глубоком долгу.
-- Ну, я отправлюсь на свежий воздух, взглянуть на небо и на ветер! - сказал Леголас.
-- Мы идем с вами, - сказал Арагорн.
Они вышли и уселись на груде камней у дороги. Отсюда им хорошо была видна долина: туман поднялся и улетел, унесенный ветром.
-- Отдохнем здесь немного! - сказал Арагорн. - Мы сидим среди руин и разговариваем, а Гэндальф в это время занимается делами. Я чувствую усталость, какую редко испытывал раньше. - Он плотнее завернулся в серый плащ и вытянул свои длинные ноги. Потом лег на спину и выпустил из губ тонкую струйку дыма.
-- Смотрите, вернулся следопыт Бродяжник! - сказал Пиппин.
-- Он никуда не уходил, - возразил Арагорн. - Я есть Бродяжник и дунадан, я одновременно принадлежу и Гондору, и Северу.
Они некоторое время курили в молчании, греясь на солнце. Леголас лежал неподвижно, глядя на небо и на солнце и тихонько напевая для себя, наконец он сел.
-- Ну что, - сказал он, - время уходит, туман развеялся, если только вы, странный народ, не замените его своим дымом. А где же рассказ?
-- Мой рассказ начнется с пробуждения в темноте, - сказал Пиппин. - Проснувшись, я увидел себя связанным в орочьем лагере... Какой сегодня день?
-- Пятое марта по исчислению Удела, - ответил Арагорн.
Пиппин произвел какие-то расчеты на пальцах.
-- Всего лишь девять дней назад! - сказал он (каждый
119
месяц в календаре Удела насчитывает тридцать дней. Прим. Автора). - Мне казалось, что с тех пор прошел целый год. Ну, хотя половина этого времени была, как дурной сон, я насчитываю три ужасных дня. Мерри поправит меня, если я забуду что-либо важное; я не хочу вдаваться в детали - хлысты, грязь, дурной запах и тому подобное; все это не достойно упоминания...
И он начал рассказ о Последней Битве Боромира и переходе ороков от Эмин Муила к Лесу. Слушатели кивали, когда во многих пунктах его рассказ совпадал с их догадками.
-- Вот сокровища, которые вы выронили, - сказал Леголас. - Вы будуте рады получить их обратно. - Он освободил свой пояс под плащем и достал оттуда два ножа в ножнах.
-- Хорошо! - сказал Мерри. - Я не думал, что снова увижу их! Своим ножом я пометил нескольких орков, но Углук отобрал их у нас. Как свирепо он смотрел на нас! Я решил вначале, что он ударит меня ножом, но он просто отбросил его прочь, как будто он жег ему руку.
-- А вот и ваша брошь, Пиппин, - сказал Арагорн. - Я сохранил ее, так как это весьма ценная вещь.
-- Я знаю, - сказал Пиппин. - Мне очень жаль было бросать ее, но что я еще мог сделать?
-- Конечно, ничего, - ответил Арагорн. - И тот, кто не может в случае необходимости бросить сокровище, не должен надеяться на освобождение. Вы поступили правильно!
-- Разрезание пут на руках - это была отличная работа! - сказал Гимли. - Вам повезло; но можно сказать, что вы обеими руками ухватились за счастливый шанс.
-- И задали нам трудную задачу, - добавил Леголас. - Я думал, что у вас выросли крылья.
-- К несчастью, нет, - вздохнул Пиппин. - Но вы не знали о Гришнакхе. - Он вздохнул и замолчал, предоставив Мерри рассказывать о последних ужасных моментах: о когтистых руках, горячем дыхании и смертоносной силе волосатых рук Гришнакха.
-- Все, что вы рассказываете о орках из Барад-дура, Люгбурца, как они называют его, очень беспокоит меня, - сказал Арагорн. - Повелитель Тьмы знает очень много, и его слуги тоже; и Гришнакх, очевидно, послал какое-то сообщение через реку после ссоры. Красный Глаз устремлен теперь на Изенгард. Но Саруман во всяком случае попался в собственную западню.
-- Да, кто бы ни проиграл, его положение плохо, - согласился Мерри. - Дела его пошли плохо, после того как орки вступили в Рохан.
-- Мы мельком видели старика, по крайней мере на это намекнул Гэндальф, - сказал Гимли. - На краю Леса.
-- Когда это было? - спросил Пиппин.
-- Пять ночей назад, - ответил Арагорн.
-- Посмотрим, - сказал Мерри. - Пять ночей назад - значит, мы переходим к той части рассказа, о которой вы ничего не знаете. Мы встретили Древобрада на утро после битвы и ночь провели в Велингхолле, одном из энтийских домов. На следущее утро мы пошли на Энтмут - это собрание энтов и самая странная вещь из всех виденных мною в жизни. Оно продолжалось весь этот день и весь следующий, а мы провели ночь с энтом, которого зовут Быстрый Луч. А потом поздно утром на третий день их собрания энты вдруг взорвались. Это было поразительно. В лесу было так, будто в нем закипела буря; за
120
тем все сразу взорвалось. Я хотел бы, чтобы вы послушали их песню.
-- Если бы ее услышал Саруман, он был бы уже за сотни миль, даже если ему пришлось бы бежать на собственных ногах, - сказал Пиппин.
На Изенгард! Пусть окружен он каменной стеной,
Пусть крепок он, как сталь, и полон силы злой!
Мы идем! Там было еще много. Большая часть этой песни не имела слов и была похожа на музыку рогов и барабанов. Она действовала очень возбуждающе. Но я думал, что это всего лишь маршевая музыка, песня - пока не пришел сюда. Теперь я знаю лучше...
-- Мы спустились с последнего хребта сюда, в Нан Гурунир, когда наступила ночь, - продолжал Мерри. - Тогда я впервые почувствовал, что сам лес движется за нами. Я подумал, что сплю и вижу энтийский сон, но Пиппин тоже видел это. Мы оба испугались, но позже мы ничего не могли об этом узнать.
"Это Хуорни, так мы, энты, называем их на "коротком" языке", - Древобрад больше не хотел с нами говорить, но я думаю, что это энты, почти превратившиеся в древья, по крайней мере внешне. Они стоят тут и там в лесу, молча, неподвижные, и бесконечно наблюдают за деревьями. Я думаю, что в глубоких лесных лощинах их сотни и сотни.
В них великая сила, и они, по-видимому, способны окутывать себя тенью: трудно увидеть, как они движутся. Но они движутся и очень быстро, когда разгневаны. Вы стоите, размышляя о погоде или прислушиваетесь к шуму ветерка, и вдруг обнаруживаете, что находитесь в середине леса, а вокруг вас огромные деревья. У них есть голоса, и они могут разговаривать с энтами - Древобрад сказал, что поэтому их и зовут хуорнами, - но они стали дикими и странными. Опасными. Я страшно испугался бы встрече с ними, если бы рядом не было настоящих энтов, которые умеют с ними управляться.
Ну, вот, в начале ночи мы по длинному ущелью спустились к Долине Колдуна, к ее верхнему концу, - энты со всеми этими шелестящими хуорнами позади. Мы их, конечно же, не видели, но весь воздух был полон треском. Было очень темно, ночь была облачной. Оставив холмы, они двигались с большой скоростью. Луна не показывалась... Вскоре после полуночи весь северный конец Изенгарда был окружен высоким лесом. Врагов не было видно. Только в высоком окне башни горел огонь.
Древобрад и еще несколько энтов подобрались к самым воротам. Пиппин и я были с ними. Мы сидели на плечах Древобрада, и я чувствовал, как в нем растет напряжение. Но даже когда они восстанут, энты сохраняют крайнюю осторожность и терпеливость. Онис стояли неподвижно, как будто высеченные из камня, дышали и слушали.
Потом раздалс громкий гул. Загремели трубы, и стены Изенгарда отразили эхо. Мы решили, что нас обнаружили и что сейчас начнется битва. Ничего подобного. Выходили войска Сарумана. Я не знаю подробностей о войне и о всадниках Рохана, но, очевидно, Саруман решил покончить с королем и его людьми одним ударом. Он опустошил Изенгард. Я видел как шли враги: бесконечные лини марширующих орков, отряды всадников на больших волках. Батальоны людей. Многие несли факлелы, и в их свете я мог разглядеть лица. Большинство были обычные люди, высокие, темноволосые, угрюмые, но в них не было ничего особенно злого, но были и ужасные: ростом с человека, но с
121
орочьим лицом, желтокожие и косоглазые. Они напомнили мне того южанина в Пригорье; но он не так очевидно походил на орка, как эти.
-- Я тоже подумал о нем, - сказал Арагорн. - Мы имели дело с этими полуорками в Пропасти Хэлма. Теперь кажется ясным, что тот южанин был шпионом Сарумана, но действовал ли он вместе с Черными Всадниками или в одиночку, я не знаю. С этим злым народом трудно решить, когда они в союзе, а когда обманывают друг друга.
-- Ну, вместе их было не менее десяти тысяч, - сказал Мерри. - Им потребовался целый час, чтобы пройти через ворота. Часть из них отправилась по мостовой к бродам, а часть повернула на восток. Там, примерно в миле отсюад, где река течет в глубоком и узком ущелье, был построен мост. Еслы вы встанете, то можете разглядеть его отсюда. Все они пели хриплыми голосами и смеялись, создавая отвратительный шум. Я решил, что Рохану придется туго. Но Древобрад не двинулся. Он сказал: "Сегодня мое дело - Изенгард, камень и скалы".
Но, хотя я не мог видеть, что происходит в темноте, я решил, что хуорны двинулись к югу, как только ворота были вновь закртыЯ думаю, что они занялись орками. У утру они далеко растянулись по равнине. Во всяком случае там, вдали виднелась тень большого леса.
Как только Саруман выслал свою армию, настала пора энтов. Древобрад опустил нас, подошел к воротам и начал колотить в них, призывая Сарумана. Ответа не было, только со стены полетели стрелы и камни. Но стрелы бесполезны против энтов. Они ранят их, разумеется, и разВяряют - как кусющиеся мухи. Но энта можно утыкать орочьими стрелами, как подушечку для иголок, и все же не причинить ему серьезного вреда. Их нельзя отравить, а кожа у них очень толстая и крепче коры. Нужен очень сильный удар топором, чтобы серьезно поранить энта. Они не любят топоров. Но нужно много людей с топорами, чтобы справиться с одним энтом: если человек нанес удар, то нанести второй он уже не сможет. Удар кулака энта пробивает железо, как тонкую жесть.
Получив несколько стрел, Древобрад начал разогреваться, "торопиться", как он обысно говорит. Он испустил громкое хум-хум, и подбежала еще дюжина энтов. Разгневанные энты ужасны. Пальцы их рук и ног вначале прилипают к скале, а затем ее рвут, как хлебную корку. Как будто смотришь на работу древесных корней за столетия сжатые в несколько секунд.
Они били, рвали, трясли, молотили.
Кленч-бенг, крат-крат - через пять минут эти огромные ворота лежали в развалинах; некоторые из энтов уже принялись за стены, как кролики в песчанном карьере. Не знаю, что подумал Саруман о случившемся, но он во всяком случае не знал, что ему делать. Конечно, он мог придумать какое-нибудь колдовство; но не думаю, чтобы у него было достаточно твердости характера и смелости - одному в крепости, без множества рабов, машин и прочего, если вы понимаете, что я имею в виду. Совсем не похоже на старого Гэндальфа. Я думаю, не обВясняется ли вся сила Сарумана лишь тем, что он так удачно поселился в Изенгарде.
-- Нет, - сказал Арагорн. - Когда-то он был так велик, как говорит об этом его слава. Знания его были глубоки, мысль его была тверда, а руки необыкновенно искусны и у него была власть над умами других. Он мог убедить мудрых, низших - заставить. И этой властью он обладает по-прежнему. Немно
122
гие в Среднеземелье могли бы выдержать разговор с ним наедине, даже теперь, когда он потерпел поражение. Гэндальф, Элронд, может быть, Галадриэль, теперь, когда стала известна его злая сущность, но больше, пожалуй, и никто.
-- Энты его не боятся, - сказал Пиппин. - Он, по-видимому, однажды пытался сговориться с ними, но больше не делал таких попыток. И во всяком случае он не понял их; он допустил большую ошибку, не приняв их во внимание в своих расчетах. В его плане для них не было места, а когда они принялись за работу, уже некогда было вырабатывать новый план. Как только началось наше нападение, немногие оставшиеся в Изенгарде, как крысы, побежали через все дыры, проделанные энтами. Энты позволили людям уйти, допросив их. Но не думаю, чтобы кто-нибудь из орков спасся. Не от хуорнов; к этому времени они лесом стояли вокруг всего Изенгарда.
Когда энты превратили большую часть южной стены в обломки и все люди, оставшиеся в живых, бежали, Саруман ударился в панику. Он по-видимому, был у ворот, когда мы прибыли: наверное, хотел посмотреть на прохождение своей велколепной армии. Когда энты начали свою работу, он убежал. Вначале энты его не видели. Но тут облака разошлись, появилось множество звезд, а энты в их свете хорошо видят, и неожиданно Быстрый Луч закричал: "Убийца деревьев, убийца деревьев!" Быстрый Луч - доброе существо, но он яростнее всех ненавидит Сарумана: его народ жестоко пострадал от орочьих топоров. Он спрыгнул со стены и понесся как ветер. Еле заметная фигура, мелькая меж столбами, торопливо уходила, почти достигнув ступеней башни. Но Быстрый Луч бежал так быстро, что ему не хватило одного-двух шагов: фигура скользнула в башню, и дверь захлопнулась за ней.