Торнтон Элизабет. Прошепчи его имя

   — Я, конечно, спросила о тебе и застыла на месте, когда он сказал, что сопроводил тебя до Лондона.
   — Мы, конечно, забеспокоились. Ты ведь не появлялась дома, — вставил Джайлз. — Видимо, Темплар тоже был этим встревожен.
   — Вовсе нет, — заявила Гариетт. — Он только пожал плечами и пошел дальше. Я едва узнала его — так он переменился.
   — Но потом он вернулся, — продолжал Джайлз. — И сказал, что ты наверняка скоро объявишься. Но если нет, следует поинтересоваться о твоем местонахождении у полковника Лэн-гли в Хорз-Гардз. Он должен был допросить тебя по делу, касавшемуся государственной безопасности.
   — После этих слов, — продолжала Гариетт, — он просто повернулся и ушел как ни в чем не бывало.
   — О, это он умеет, — задумчиво произнесла Абигайл.
   Джайлэу и Гариетт потребовалось несколько часов, чтобы найти неуловимого полковника Лэнгли. Его не было в штаб-квартире в Хорз-Гардз, не было в клубе, где, как им сообщили, он жил, пока меняли обстановку в его доме в Челси. Джайлз требовал, чтобы Гариетт отправилась домой, но она отказалась наотрез.
   — Как я посмотрела бы в глаза маме и Дэниэлу, сообщив им, что ты тоже пропала. Мы и так беспокоились о Джордже!
   — А что вы слышали о нем? — спросила Абби.
   — Он вернулся домой из Парижа, пока мы гостили у тебя в Бате. Когда мы приехали в Лондон, нас ждала записка. Джордж отправился за город познакомиться с каким-то знаменитым архитектором ландшафтов и обещал написать оттуда. Но с тех пор прошло уже много времени. Дэниэл и Джайлз обращались ко всем его друзьям, но никто не знал, где Джордж. А теперь еще и ты!
   — Все не так просто, — начала было Абби, но Джайлз прервал ее.
   — Сейчас нам некогда обсуждать детали, — сказал он. — Мы уже почти на месте. Позволю себе закончить рассказ. Нам удалось в конце концов найти помощника полковника Лэнгли, некоего мистера Ричарда Мейтланда. И теперь мы едем к нему. Это не займет много времени, Абби. А после разговора с этим человеком ты свободна.
   — Мейтланд! — Абигайл буквально передернуло при звуке этого имени. — Да он страшнее испанской инквизиции. Джайлз, я не могу видеть его. Нет, не могу!
   — У тебя нет выбора.
   — Мне это не нравится, — заявила Гариетт. — Либо Абби арестована, либо нет. А если нет, то никто не может заставить ее делать то, что ей не хочется делать.
   — Но необходимо кое-что выяснить, — возразил Джайлз.
   — Все равно, — стояла на своем Гариетт. — Чего они хотят от Абби?
   — Вот мы это и узнаем.
   Абби вдруг насторожилась. Отчего они едут какими-то запущенными окраинами? Что за странные недомолвки угадываются в ответах Джайлза? Инстинкт подсказывал ей спасаться бегством, но Джайлз крепко держал ее за локоть, словно предполагая такую возможность.
   Когда экипаж остановился, Гариетт поднялась со своего места.
   — А тебя туда не приглашали, — довольно резко остановил ее Джайлз.
   Гариетт буквально рот раскрыла от изумления, но, быстро совладав с собой, сказала:
   — Мне наплевать, приглашали меня или нет. Я не оставлю Абби.
   — Сядь на место! — приказал Джайлз. Гариетт повиновалась.
   — Подожди! — сказала она, когда Джайлз открыл дверь экипажа.
   — Что еще?
   Гариетт сняла с себя отороченное соболями манто.
   — Абби не должна идти туда в таком виде. Абигайл, дорогая, сними плащ Джайлза и надень вот это. Так тебе по крайней мере не будет холодно.
   Гариетт никогда, даже маленькой девочкой, не позволяла никому носить свою одежду. Такая перемена в ее поведении вызвала у Абби зловещее предчувствие.
   Надо бежать, пока у нее еще есть такая возможность, но ноги отказывались ей повиноваться.
   — Умница, — похвалил жену Джайлз, помогая Абигайл вылезти из экипажа.
   Отойдя на несколько шагов, он повернулся к девушке.
   — Послушай меня, Абби, у нас мало времени, будь внимательна. Приготовься к весьма неприятной процедуре. Рано утром солдаты окружили этот дом и попытались арестовать его обитателей. Но те оказали сопротивление, и дом пришлось штурмовать. Все, кто был внутри, убиты. — Последовала пауза. — Ты слушаешь меня?
   — Джордж? — дрожащим шепотом произнесла Абби.
   — Не знаю, — мрачно ответил Джайлэ. — Ничего не знаю. Но их интересует не только Джордж. Мейтланд думает, что ты сможешь опознать кого-то еще. Я буду рядом, так что бояться тебе нечего. Понимаешь?
   Абигайл кивнула.
   — Хорошо. Тогда пошли.
   Везде дома лепились один к другому. Но этот дом стоял на отшибе, окруженный небольшим садом. Входная дверь была содрана с петель, а осколки разбитых окон валялись на садовых дорожках и изуродованных клумбах. Солдаты сдерживали толпу любопытных, собравшихся за железными воротами. Ричард Мейтланд встретил их на крыльце.
   — Туда, — показал он.
   Джайлз обнял Абби за плечи, словно боялся, что она упадет в обморок. Абигайл хотелось сказать ему, что с ней ничего не случится. Она должна пройти через это до конца и выяснить, есть ли среди убитых ее брат Джордж.
   Тела лежали на полу в вестибюле, каждое было накрыто одеялом. Всего их было четыре. Абби заметила кровь на стенах и бурые пятна на ковре, но одеяла были чистыми.
   В углу валялась пара изношенных сапог, на стуле висело мужское пальто. Двое мужчин в темных сюртуках рылись в ящиках письменного стола, солдаты сновали туда-сюда по лестнице, смеясь и переговариваясь, словно в этом доме не случилось ничего необычного.
   У Абби кружилась голова. Она не выдержит этого. У нее не хватит сил.
   Рука Джайлза крепче сжала ее плечи, он внимательно посмотрел ей в глаза.
   — Я не стал бы заставлять тебя делать это, — сказал он. — Но таково условие твоего освобождения. Понимаешь, Абби?
   Она смотрела в его добрые, полные тревоги глаза, с трудом сдерживая слезы. Как хорошо, что именно Джайлз оказался рядом в трудную минуту. Он был тверд, как скала, и она знала, что может ему доверять.
   Абби невольно подумала о Хью, о том, как он обманул ее Доверие, и острая боль пронзила ее сердце.
   — Что такое, Абби? — спросил Джайлз, видимо, заметив, как изменилось ее лицо.
   — Все в порядке, — успокоила его Абигайл. — Я гораздо сильнее, чем ты думаешь.
   Джайлза явно не убедили ее слова, но он кивнул и обернулся к Мейтланду.
   — Кто эти люди? — спросил он, указывая на трупы под одеялами.
   — Они подозреваются в измене. Имя одного из них было в книге, которую передала нам мисс Вейл. Он студент университета. Об остальных мы пока ничего не знаем, кроме того, что они сопротивлялись при аресте.
   — Давайте скорее покончим с этим.
   По знаку Мейтланда один из солдат откинул одеяло с лица первого трупа. Перед Абби был юноша с рыжими волосами. Черты его были спокойны и безмятежны, словно юноша спал. Это было чудовищно, но перед ней был не Джордж. Абби тут же спросила себя, не слишком ли ужасно испытывать такую радость, глядя на труп.
   — Вы узнаете этого человека? — спросил Мейтланд.
   — Нет, — твердо ответила Абби.
   Всякий раз, когда поднимали одеяло с лица очередного трупа, сердце Абби начинало учащенно биться. И тут же успокаивалось, как только она видела, что перед ней — не Джордж. Она опознала всех, кроме рыжеволосого юнца. Это были люди, напавшие на Хью возле «Черного вепря». Последний предъявленный ей на опознание мужчина был тот самый человек в коричневом сюртуке.
   — Бога ради! — воскликнул Джайлз, увидев его искаженное гримасой лицо. — Неужели это действительно необходимо?
   Мейтланд, не обращая внимания на его слова, спросил все тем же четким и спокойным голосом:
   — Вы и этого человека узнаете, мисс Вейл?
   — Да. Мне показалось, что он был их предводителем. Я ведь уже сказала вам — это люди, напавшие перед гостиницей «Черный вепрь» на мистера Темплара.
   Абби вдруг почувствовала, что не может больше находиться рядом с трупами. Освободившись от объятий Джайлза, она неверными шагами направилась к двери. Она чувствовала, как к горлу подступает тошнота. Абби быстро сняла манто Гариетт и передала его подбежавшему Джайлэу.
   — Гариетт так бережно относится к своим вещам… — выдавила из себя Абигайл, и ее вырвало. Когда спазмы прекратились, она без сил привалилась к стене.
   Прошло несколько минут, затем Джайлз тихо предложил:
   — Давай я отнесу тебя в экипаж.
   Абби махнула рукой в сторону вестибюля, из которого выбежала.
   — Они были так молоды, Джайлз. Перед ними была вся жизнь. Почему все так? Почему?
   — Я не знаю, Абби.
   Абигайл выпрямилась, увидев за спиной Джайлза подошедшего Мейтланда. И тут же обернулась, услышав, как кто-то назвал ее по имени.
   Хью Темплар собственной персоной шел по дорожке к дому. На нем был безукоризненный вечерний костюм, и выглядел он так, словно завернул сюда, возвращаясь домой с бала. Что ж, вполне возможно. Многие светские джентльмены отправлялись на бал после спектакля в опере.
   Хью поднялся по ступенькам и встал рядом. Абби уловила исходивший от его одежды запах духов. Мейтланд сказал ей правду. Пока она находилась в этой ужасной камере в Нью-гейте, Хью спокойно развлекался. В то время как лишились жизни лежавшие за дверью комнаты люди, он наслаждался страстью в объятиях женщины.
   Глаза их встретились. Во взгляде Абби пылал гнев. Хью был в шоке от того, что увидел — Абигайл была бледнее мела и напоминала всем своим видом уличную бродяжку.
   — Господи, Абби, что с вами? — Девушка молчала. Тогда Хью посмотрел поверх ее головы на Джайлза и Мейтланда. — Что она делает здесь?
   — То же, что и ты, — ответил ему Мейтланд. — Ее привезли опознать трупы.
   Ярость в глазах Хью сменилась жалостью, когда он снова посмотрел на Абби. Девушка отшатнулась от протянутой ей руки.
   — Я не знал, что вы были в Ньюгейте, — сказал он. — Я всю ночь пытался вас разыскать. Этого не должно было произойти. Я договорился с полковником Лэнгли: помилование для вас и вашего брата в обмен на книгу. Скажи ей, Мейт-ланд.
   Мейтланд злорадно улыбался, явно наслаждаясь каждым моментом этой сцены.
   — Это чистая правда, мисс Вейл, — сказал он. — Мы должны были отпустить вас после допроса. И мы сдержали свое слово. Благодарите мистера Темплара за все, что он для вас сделал.
   Хью не сводил глаз с лица Абигайл.
   — Против вас и вашего брата не будут выдвигать обвинения. Понимаете, Абби? Я сделал это ради вас. Поезжайте домой и забудьте обо всем.
   Как будто можно было забыть всю ту боль и душевные муки, которые причинил ей этот человек. Она подумала о комнате, откуда только что вышла, о трупах юных, полных жизни мужчин и о том, как она все время боялась, что один из них — Джордж.
   Прежде чем Абигайл успела сообразить, что делает, она залепила Хью такую затрещину, что голова его невольно откинулась назад. И, увидев отпечаток своей ладони на этом красивом лице, она испытала бешеное удовольствие!
   Затем, собрав остаток сил, она повернулась к зятю.
   — Джайлз, будь так любезен, отвези меня домой!
   Хью смотрел ей вслед, пока они с Джайлзом не вышли за ворота, затем спросил Мейтланда:
   — Ее брат был среди убитых?
   — Нет.
   — Слава богу, — с облегчением вздохнул Хью.
   — Но она опознала троих. Это те, что напали на тебя у «Черного вепря».
   — Это мог сделать и я сам. Нечего было впутывать сюда мисс Вейл.
   Мейтланд покачал головой.
   — Я хотел увидеть ее реакцию. Она была потрясена. А вот о твоих мыслях догадаться гораздо труднее.
   — Я облегчу тебе эту задачу, — пообещал Хью, и в следующую секунду Мейтланд отлетел к стеклянной двери от сильного удара в челюсть. Послышался звон разбитого стекла, из глубины дома прибежали солдаты с пистолетами.
   — Не стрелять, — приказал Мейтланд, вытирая кровь и улыбаясь Хью. — Можешь не сомневаться, благородный джентльмен, я заставлю тебя подавиться серебряной ложкой, с которой ты родился.
   — А мне, — прорычал в ответ Хью, — придется взять на себя труд обучить тебя хорошим манерам, которые забыла преподать тебе родная мать. Где полковник Лэнгли?
   — Он уехал, так что остановить нас некому.
   — Именно это я и хотел услышать.
   Мейтланд поднялся на ноги.
   — Что ж, я готов.
   Оба освободились от верхней одежды.
   — Без запрещенных ударов? — предложил Мейтланд.
   — Без запрещенных ударов, — согласился Хью.
   Не успел он произнести эти слова, как обутая в сапог нога Мейтланда впечаталась ему в ребра. Падая, Хью увлек за собой противника под оглушительный рев одобрения собравшихся вокруг солдат, которые тут же начали заключать пари, кто победит в этой схватке.
   Абби, садившаяся в экипаж, приостановилась, услышав показавшиеся ей странными звуки.
   — Что происходит? — спросила она.
   — Видимо, то, что давно назревало между этими двумя, — сказал Джайлз. — Жаль, что я не могу остаться посмотреть. — Увидев тревогу в глазах Абигайл, он поспешил заверить ее: — Солдаты непременно прекратят драку, если дело зайдет слишком далеко. А теперь пора поехать домой и переодеться. Потом мы сможем поговорить.
   — Домой, — устало произнесла Абби. — Это то, чего я хочу сейчас больше всего.

* * *

   Один из солдат, наблюдавших за дракой, медленно отошел в глубь дома. Немо поздравил себя с отличной работой. Был момент, когда он испугался, что Абигайл Вейл узнает его, столкнувшись с ним на лестнице. Но в красном солдатском мундире он был, как всегда, неузнаваем. К тому же девица была в шоке и явно не видела того, на что смотрела.
   Что ж, книга досталась британской разведке, и это безмерно раздражало Немо. Он не привык к поражениям. Конечно, во всем виноваты его неопытные помощники, позволившие Абигайл Вейл ускользнуть от них. Если бы он контролировал ситуацию сам, все было бы иначе.
   Но у него были другие дела в Лондоне. Куда более важные дела. Он ведь профессиональный убийца и, готовясь к очередному заданию, должен был устроить все так, чтобы испариться потом, не оставив следа. Конечно, тот факт, что книга попала в руки британской разведки, серьезно затруднит его работу. Теперь враги его знают, что он жив и находится в Англии. Они, безусловно, примут дополнительные меры по охране его потенциальных жертв. Но для Немо нет ничего невозможного. Он намного умнее и отважнее их всех. Он только что стоял среди них в форме британского солдата, и никто не заметил его, словно он и вправду был невидимым.
   Когда солдаты штурмовали дом, Немо был уже внутри и ожидал их появления. Он перестрелял одного за другим своих сообщников. Ведь теперь, когда они могли его выдать, они становились опасны. Впрочем, дни их так или иначе были сочтены. Немо привык избавляться от лишних свидетелей, кто бы они ни были.
   У него имелась еще одна агентурная сеть, не опробованная до сих пор. Ирония судьбы состояла в том, что его английские помощники были так же фанатично преданы Наполеону, как и он сам. Они были идеалистами, уверенными в том, что, если Бонапарт завоюет Англию, он уничтожит ненавистную им классовую систему и наступит всеобщее равенство. Они считали себя не предателями, а патриотами.
   Немо был реалистом, но с удовольствием использовал чужой идеализм для своих целей. Наполеон поднимется снова, словно Феникс из пепла, и эти юные горячие головы внесли свой вклад в его новое возвышение. Хотя ни один из них не доживет до того, чтобы увидеть, как сильно он ошибался.
   Боллард слишком близко подобрался к истине, и это тоже злило Немо. Его должны были предупредить, прежде чем Боллард объявился в Бате. Сначала Немо собирался убить его где-нибудь на нейтральной территории, но после той шутки, которую сыграла с ним Абби — Немо больше не называл ее про себя мисс Вейл, — он с особым удовольствием оставил труп Алекса в номере, снятом на ее имя. Интересно, что предпримет по этому поводу британская разведка. Немо не сомневался, что Боллард будет искать мисс Вейл. Он тоже охотился за книгой.
   Говорят, что у кошки девять жизней. Абигайл Вейл походила скорее на серенькую мышку, но прожила уже гораздо дольше, чем ей было отмерено. Не стоило продолжать преследовать ее — отработанный материал. Но одно бесило Немо, бесило сверх всякой меры. Эта женщина — и только она одна — может теперь похвастаться, что ей удалось обмануть непобедимого Немо. Он просто не мог ей этого позволить.
   У него ведь есть ее брат. Немо с удовольствием предвкушал, через какие муки ада пройдет Абби, чтобы спасти его. Она знает, что теперь, когда у нее нет больше книги, ей нечем заплатить за жизнь Джорджа. Что же ей остается — только вспоминать, что Немо обещал прислать ей труп ее брата, разрезанный на мелкие кусочки. Не стоит торопиться. Пусть подождет, помучается. К тому же теперь у него свои виды на этого мальчишку.
   Никто не смотрел на Немо. Все были поглощены борьбой. Столько солдат, и ни один не приносит пользы.
   Презрительно поморщившись, Немо исчез. Через несколько минут он появился вновь уже в одежде простого рабочего и спокойно покинул дом.

19

   Экипаж Хью остановился перед его домом на Беркли-сквер. Харпер помог хозяину дойти до двери.
   — Вы оказали майору Мейтланду медвежью услугу, мистер Темплар, — сказал Харпер. — Если начальство прознает про вашу драку, его могут отдать под трибунал.
   — Ерунда! — поморщился Хью.
   — Меня ведь вышвырнули из армии именно за драку, — напомнил Харпер.
   Хью терпеть не мог, когда Харпер начинал разговаривать с ним менторским тоном, заставляя чувствовать себя виноватым. Здесь вовсе не было его вины.
   Ну, может, он отчасти был виновен в злоключениях Аби-гайл Вейл, но Хью не предполагал, что ее могут отправить в Ньюгейт. Несмотря на угрозы Мейтланда, Хью не думал, что тот посмеет зайти так далеко, но после встречи в опере с сэром Джайлзом и Гариетт он начал беспокоиться. Как только закончился спектакль, он оставил у дверей театра обиженную Барбару и отправился на поиски Абби. Ее увезли из тюрьмы всего за несколько минут до его появления.
   Ньюгейт. Хью почувствовал, как при мысли об этом в нем снова закипает ярость. Узнав все, он был одержим одной мыслью — найти Мейтланда и разорвать его на части. Но Мейтланд нашел его первым. У ворот тюрьмы Хью ожидал солдат.
   — Не просто же за вами угнаться, сэр, — посетовал он, передавая ему записку от Мейтланда. «Если „его превосходительство“ найдет время отвлечься от своих развлечений, то в доме на Чепел-стрит ему предъявят четыре мертвых тела, на которые ему любопытно было бы взглянуть». После подписи Мейтланда была приписка. «Можно без фрака — мы тут все свои».
   Негодяй!
   Меньше всего Хью рассчитывал встретить на Чепел-стрит Абби. До конца дней своих он не забудет ее взгляда. В глазах Абигайл словно бы не было жизни, они казались пустыми и черными.
   Нет, Хью не жалел о драке с Мейтландом — надо было забить этого мерзавца насмерть.
   Впрочем, сам он тоже получил по заслугам. Хью чувствовал себя так, словно по костям его прошелся пехотный батальон. Больно было дышать. А челюсть ныла так, что можно было без труда догадаться: в ближайшие несколько дней ему придется, подобно грудному младенцу, питаться протертой пищей.
   Харпер не сводил глаз с Хью.
   — Если кто-то спросит — мы с Мейтландом демонстрировали группе солдат искусство рукопашного боя. Показали несколько приемов — и все. Я не буду жаловаться начальству, так что Мейтланду ничего не угрожает.
   Харпер задумчиво потер подбородок.
   — Но вы изрядно потрепали его, сэр!
   Несмотря на разбитую губу, Хью улыбнулся.
   — Да уж!
   — Но не больше, чем он вас, — на этот раз улыбнулся Харпер. — Вы умудрились одновременно нокаутировать друг Друга. Пришлось отменить все пари — невозможно было понять, кто же победил. Никогда не слышал, чтобы такое случалось раньше.
   — Харпер, — тихо произнес Хью, — постучи наконец в дверь этим чертовым молотком, и давай уберемся с мороза, пока я еще могу ходить.
   Лакей, открывший дверь, был холоден и невозмутим, как могильный камень. Такими были все его слуги, кроме Харпера и Тома, и Хью относился к этому философски. Он сам был по натуре человеком сдержанным, и слуги относились к этому с уважением.
   Шаг за шагом Хью медленно дошел до библиотеки, где всегда горел в камине огонь. Когда Харпер усадил его в кресло и пошел к лошадям, Хью почувствовал себя еще хуже. «Ничего себе дела, — подумал он. — Единственный твой друг служит у тебя кучером». У Хью было много знакомых, но ни с кем он не был достаточно близок, никто не знал его так хорошо, как Харпер.
   С Абби они были хорошие друзья. Если бы он держал ее на расстоянии, как всех остальных, ему не пришлось бы сейчас страдать, испытывая незнакомые доселе чувства.
   Хью словно горел в аду. Неужели так должно быть всякий раз, как только он пустит кого-то в свое сердце? Хватит. Больше он ни за что этого не сделает.
   Хью продрог до костей. Он попросил стоявшего рядом лакея принести большой стакан виски. Харпер наверняка заметил бы по этому поводу что-нибудь едкое, но лакей — Хью забыл его имя — был молчалив, как скала.
   Перед глазами стоял образ Абби. Хью вспоминал, как она развела огонь на кухне в Эндикоте, прежде чем осмотреть его Вспоминал, как скользили по его коже ее нежные пальцы. Ее запах. Ее тепло.
   Лучше бы вспомнил об оплеухе, которую она дала ему сегодня. По крайней мере, это было искренне. А все остальное — обман, мерзкая ложь. Абби просто хотела усыпить его бдительность, и ей это удалось.
   Да, она пережила страшный позор в Ньюгейте. Хью было очень жаль ее. Но за измену родине полагалась смертная казнь. Так что Абигайл легко отделалась. И все же сам он едва оправился от шока, когда после драки Мейтланд провел его в комнату, где лежали тела.
   — Мы думаем, что все они — сообщники Немо, — сказал он.
   Если Абби и ее брат как-то связаны с Немо, им очень повезло, что они до сих пор живы.
   Что ж, теперь Абигайл Вейл вернется в Бат, а Хью продолжит свою жизнь в Лондоне, словно они и не были никогда знакомы. Перед ним — долгие годы жизни в холодном одиночестве, среди равнодушных слуг и равнодушных расчетливых женщин, продающих свои ласки за деньги.
   Что ж, по крайней мере, они ведут себя честно. Уж лучше Барбара Манро, чем лицемерная старая дева, полная комплексов и предрассудков.
   Губы его снова искривились в болезненной улыбке. Кого он пытался обмануть? Ведь в постели Абби была нежной и страстной — она была лучшей любовницей, о какой только может мечтать мужчина. Он вспомнил, как она прижималась к нему всем телом, обвив ногами его бедра. До того как он понял, что Абигайл жестоко обманула его, Хью считал часы и минуты до того момента, когда сможет снова оказаться в ее объятиях.
   «Я люблю тебя».
   Огонь в камине вспыхнул и погас. Хью оцепенело смотрел на дымящиеся черные угли, затем схватил пустой стакан и зачем-то швырнул его в камин.

* * *

   Тем временем в Вейл-хаус славное семейство собралось на один из своих советов за столом в гостиной на втором этаже. Комната эта была любимым местом Вейлов, так как из нее открывался потрясающий вид на Темзу. К тому же благодаря небольшим размерам помещения зимой здесь всегда было тепло.
   Абби успела вымыться и переодеться в одно из платьев Гариетт. Она сидела перед пылающим камином с влажными волосами, которые время от времени рассеянно взбивала рукой.
   Она рассказала родным практически всю историю с начала до конца, отвечая время от времени на возникавшие у них вопросы. Сначала ей не верили. Похоже, Вейлы готовы были предположить, что Абигайл слегка тронулась умом. Но трудно было игнорировать факты. Джордж действительно отсутствовал, а сама Абби провела двое суток в Ньюгейте, после чего ей пришлось ехать на Чепел-стрит на опознание убитых вражеских шпионов.
   Когда в разговоре возникла пауза, Абби обвела гостиную растерянным взглядом, словно бы не веря, что снова находится дома, в безопасности, что вокруг нее сидят те, кого она любит больше всего на свете. Если бы только Джордж был сейчас с ними!
   Абби остро и болезненно чувствовала разницу между Хью Темпларом и собравшимися в гостиной членами семьи. Ничто и никогда не могло настроить против нее этих людей. В прошлом у них были ссоры и разногласия, они не всегда ладили, но, если один из Вейлов попадал в беду, все они вставали плечом к плечу на его защиту.
   Когда Абигайл рассказала родным, как Хью передал ее властям, возмущению их не было предела. Дэниэл поклялся вызвать негодяя на дуэль. Гариетт, сжав зубы, сказала, что найдет другой способ заставить его страдать, а виконтесса пообещала рассказать о нем своим подругам такое, что Хью Темплара не примут ни в одном приличном доме. Джайлз лишь пробормотал себе под нос, что даже виселица была бы слишком мягким наказанием для такого мерзавца.
   Напрасно Абби пыталась напомнить им, что против нее и Джорджа не стали выдвигать обвинений лишь благодаря заступничеству Хью Темплара. Они возразили на это, что, если бы Хью действительно хотел защитить Абби, он сам передал бы Мейтланду книгу и не позволил бы ему добраться до девушки. Конечно, он хотел, чтобы Абби оказалась в Ньюгейте. Абби не нашла в себе сил рассказать семье, что она оказалась глупа настолько, чтобы разделить с Хью постель. Того гляди Дэниэл решит, что Хью надо заставить на ней жениться. Абби и без того уже пережила достаточно унижений.
   Девушка чувствовала, что если не возьмет себя в руки, то вот-вот разрыдается от жалости к себе.
   «Надо забыть об этом!» — приказала она себе. Пора подумать о куда более важных вещах. Хью Темплар сможет причинить ей боль, только если она позволит ему. Не дождется! В ней заговорила знаменитая гордость Вейлов.