Страница:
Более поздний случай подтверждает преимущество предположения о «страхе и ненависти». Виктор Охта, глазной хирург, добившийся больших успехов, построил роскошный дом недалеко от Сокуэла, рядом с Санта-Круз, Калифорния. 19 октября 1970 года этот дом видели горящим. Пожарный обнаружил в бассейне пять тел: доктора Охты, сорока семи лет, его жены Вирджинии, тридцати девяти лет, их двух детей, Таггарта и Деррика, одиннадцати и двенадцати лет, и секретарши доктора Охты, Дороти Кадвалладер. Доктор Охта был убит тремя выстрелами; остальные были убиты выстрелом в затылок, как на казни. Роллс-ройс доктора был припаркован поперек дороги, перегородив ее; под дворником на лобовом стекле была записка, в которой было написано:
«Хэллоуин 1970
Сегодня начнется Третья мировая война, которую объявляют вам люди свободной вселенной.
Впредь, начиная с этого дня, каждый человек и или группа людей, которые будут плохо обращаться с окружающей средой или разрушать ее, будут наказаны смертью людьми Свободной Вселенной.
Мы с боевыми товарищами, начиная с этого дня и далее, будем сражаться до смерти или свободы против любого, кто не поддерживает жизнь природы на этой планете. Материализм должен умереть или человеческий род остановится».
Подпись читалась так: «Рыцарь Скипетров - Рыцарь Пентаклей - Рыцарь Кубков - Рыцарь Мечей».
Многоместный легковой автомобиль миссис Охты был обнаружен в железнодорожном туннеле рядом с рекой Сан-Лоренцо; товарный поезд врезался в него на медленной скорости и вытолкал из туннеля, в котором автомобиль оставили, вероятно, в надежде вызвать серьезную катастрофу. Обивка автомобиля была порезана и подожжена.
Убийство вызвало панику и неистовство в районе. Там было большое число хиппи, которые жили в лесах; это выглядело как еще одно убийство в духе Мэнсона, протест против «свиней». Затем, когда полиция опросила хиппи, стало выясняться, что убийство было делом рук одного человека, а не нескольких. Подозреваемый, Джон Линли Фрейзер, двадцати четырех лет, был автомехаником в Санта-Крузе. Незадолго до убийства он экспериментировал с наркотиками. Передозировка мескалина убедила его в том, что он получил откровение. Он бросил работу, развелся с женой и уехал жить в хижину рядом с деревней под названием Фелтон, где жило несколько хиппи. Там он изучал карты Таро, предсказывающие будущее (в колоду входили четыре карты упомянутых «рыцарей»), и читал об экологии и охране окружающей среды. Он со страстным возмущением собирал сведения о «материалистическом» обществе. Один из свидетелей описал, как Фрейзер признался в том, что вломился в дом Охты и украл пару биноклей. Он прокомментировал, что Охта были «слишком материалистическими» и их надо убить. Проверка Фрейзера показала, что на него была заведена полицейская запись - он был арестован за грабеж.
Женщина видела кого-то, по описанию похожего на Фрейзера - невысокого и бородатого, как Мэнсон, - едущего на автомобиле Вирджинии Охты в день после убийства. Несколько дней спустя Фрейзера арестовали в хижине рядом с фермой его матери. Он не сделал никаких комментариев и оставался молчаливым во время последующего суда над ним. Отпечатки его пальцев были обнаружены на дверце «Роллс-ройса» и на пивной бутылке в сгоревшем доме; его вина была установлена вне всяких сомнений; Фрейзер был приговорен к смерти - присоединившись к очереди убийц, ожидающих казни, в Сан-Квентине [57].
Улики свидетельствовали о том, что Фрейзер планировал убийства в течение нескольких дней, прежде чем совершить их. Он отдал жене свои водительские права, сказав, что они ему больше не нужны. Он сказал трем знакомым хиппи, что «громкие события произойдут в понедельник» - день убийства.
Полиция восстановила ход преступления. Фрейзер прибыл в дом Охта незадолго до 3 часов после полудня в день убийства, и задержал миссис Охта, - которая была одна, -угрожая пистолетом 38-го калибра. Он связал руки миссис Охта за спиной шарфом и забрал ее собственный пистолет 22-го калибра. Затем он «казнил» мисс Охта.
Через некоторое время учитель из школы, в которой учились два сына Охта, позвонил доктору Охта в офис и сказал, что миссис Охта не смогла приехать и забрать мальчиков. Охта не поднял тревогу; он послал свою секретаршу, миссис Кадвалладер, забрать одного из мальчиков; сам он забрал другого и поехал вместе с ним навестить свою пожилую маму в Санта-Круз. Миссис Кадвалладер вернулась в дом Охта, где ее встретил убийца, который связал руки вновь прибывшим и выстрелил им в затылок из пистолета миссис Охта. Вскоре после пяти доктор Охта прибыл домой с другим мальчиком. Он сначала сделал вид, что подчиняется убийце, и его связали, но затем решил оказать сопротивление. Фрейзер выстрелил в него три раза из пистолета 38-го калибра и застрелил мальчика из пистолета 22-го калибра. После этого он поджег дом и ушел. Он поставил «Роллс-ройс» поперек дороги, а пикап забрал.
Параллели с убийствами Мэнсона явные; на Третью мировую войну Фрейзера, возможно, вдохновил Хелтер Скелтер Мэнсона. Но обвинение в «разрушении окружающей среды» с трудом подходит к доктору Охта, который заботился о том, чтобы сохранить природное окружение своего дома за 300 000 долларов нетронутым. Предположение Фрейзера о том, что доктор Охта был «материалистом» также неверно. Жизнь Охта была сложной. Он был сыном японского эмигранта, которого интернировали в 1941 году, когда Америка вступила в войну. В 1943 году, когда Охта было двадцать лет, он получил разрешение вступить в ряды Американской армии; его старший брат был убит во время боев в Европе. После войны Охта учился в колледже штата Монтана, а также работал рабочим по укладке путей на железнодорожной станции. Позже, во время учебы в медицинской школе, он работал водителем такси. После двух лет работы в качестве доктора воздушных сил последовала дальнейшая учеба, - он хотел стать глазным хирургом, - во время которой он также работал врачом, чтобы содержать семью. (У него были две старших дочери, которые находились на обучении в колледже далеко от дома, когда произошли убийства.) Уже в довольно преклонном возрасте он начал работать глазным хирургом, специализирующимся на удалении катаракты, и добился больших успехов. Он стал одним из основателей Доминиканского Госпиталя в районе Санта-Круз - некоммерческой организации, - которой он также оказывал немалую финансовую поддержку; он был известен тем, что лечил пациентов бесплатно, когда они не могли заплатить ему гонорар. «Материалист» Фрейзера был великодушным и трудолюбивым человеком, который заслужил свой успех.
Как и в случае семьи Мэнсона, психоделические наркотики, похоже, были более чем виновны в параноидальных тенденциях Фрейзера. Его жена сказала, что когда-то он был «отличным парнем», который превратился в одержимого и возмущенного человека.
В то же время убийства продемонстрировали, что неумение планировать типично для дезориентированной личности. Он поджег дом - возможно для того, чтобы уничтожить отпечатки пальцев. Он не принял элементарных мер предосторожности, не надел перчатки и оставил следы на «Роллс-ройсе». Как только полиция сверила эти отпечатки с отпечатками в его личном деле, у них появился подозреваемый.
Но сказать, что Фрейзер, Мэнсон, Иэн Брейди, убийца-Зодиак были ведомы «идеями», не означает, что идеи сами по себе опасны. Что делает их опасными - так это атмосфера «страха и ненависти», которая заменила религию и гуманизм как основы культуры. Диккенс чувствовал, что Скрудж в своей озлобленности, подлости и раздражительности, был в глубине души приличным и добрым. Он жалел больше, чем ненавидел; «ограниченность» одолевала его словно болезнь, подобная склерозу артерий, и сделала его совершенно несчастным. К счастью, это обратимо. Он может научиться открывать себя, прекратить смотреть на мир через солнечные очки, которые не пропускают большинство цветов. И когда Скрудж вновь присоединится к роду человеческому, читатель викторианской эпохи вздохнет с облегчением. Это подтвердит в очередной раз его убеждение, что жизнь в основе своей хороша, что человеческое существо неподкупно.
«Рождественские гимны» были изданы в 1843 году. Но хотя у Диккенса впереди было более четверти века жизни, эха диккенсовского гуманизма подходила к концу. В 1859 году появилось «Происхождение видов»; в 1867 году - первый том «Капитала». Дарвин заявил, что основной принцип природы заложен в конфликте, в борьбе за выживание. Маркс сказал, что те же самые вещи остаются верными и для общества. Существует два воюющих класса, хозяева и работники; и однажды хозяева вымрут - разрушенные своей же конкуренцией - и рабочие станут наследниками земли.
Церковь сочла эти взгляды отвратительными, аргументируя это тем, что если они достигнут всеобщего признания, общество превратится в джунгли. В 1920 году Бернард Шоу написал: «Я всегда знал, что цивилизация нуждается в религии, это вопрос жизни и смерти» [58]; и Шоу был прав; он понимал, что религия в основе своей есть традиция, касающаяся смысла и цели человеческой жизни. Эта общественная цель становится ясной, если мы примем во внимание творчество де Сада. Чувства де Сада по поводу общества были довольно близки к чувствам Брейди и Мэнсона: оно порочное, лицемерное, своекорыстное и материалистичное. Но для того, чтобы удовлетворить свою философию убийства и жестокости, де Сад посвятил тысячи слов, нападая на христианство и доказывая его несостоятельность, вмещая их огромную массу в свою ненависть и логические выводы. У Мэнсона и Брейди не было такой массы, сопоставимой с садовской. Общество было порочно; человечество было отвратительно; следовательно, убийство можно было оправдать. (Бобби Босолейл сказал Гарри Хинмену: «Ты не нужен обществу. Ты свинья. Ты не заслуживаешь того, чтобы жить. Ты должен поблагодарить меня. Я делаю тебе одолжение».)
Глава девятая. Путь вперед
Спустя век после публикации «Рождественских гимнов» Маслоу сформулировал свою теорию иерархии ценностей, и колесо сделало полный оборот. Не потому, что Маслоу был единственным психологом, которому внушал недоверие жестокий пессимистический взгляд Фрейда па человеческую природу. И Адлер и Юнг придавали особое значение важности общественных импульсов человека. Отто Ранк, который одно время был ближайшим последователем Фрейда, построил свою собственную позднюю психологию на потрясающем предположении, что основная человеческая движущая сила - это
воля к здоровью, и что человек заболевает только тогда, когда эта основная роля поражена проблемами и страхами. Другие психологи предпочитали «философский» подход Гуссерля и Хайдеггера с их акцентом на человеческом ощущении странности в чужой вселенной; Людвиг Бинсвангер, Медард Босс, Эрвин Страус и другие основали школу, которая стала известной как «экзистенциальная психология». Во время войны еще один психиатр, Виктор Франкл, наблюдал в нацистском концлагере, что люди лучше всего себя чувствуют, когда им есть чего с нетерпением ожидать, и склонны заболевать, когда у них нет движущей вперед силы. Его психология (которую он назвал логотерапией) имеет отношение к стремлению к
смыслукак главной человеческой потребности
[59]. Но никто из них не сформулировал простую идею, - что человеческая природа облагает «более высокими потолками», - с такой силой и доходчивостью, как Маслоу.
Выводы психологии Маслоу должны быть четко сформулированы. Если современная цивилизация хаотична, то это произошло не вследствие природной жестокости людей или врожденной тяги к разрушению. Человеческая природа в основе своей доброжелательна и благопристойна; неврозы и тяга к разрушению возникают из-за блокирования ее естественного творческого потока. Общество, которое склоняется к предположению, что человек ограничен, эгоистичен и неспособен извлекать пользу из свободы, не приведет к хорошим результатам, поскольку люди разочаруются. А в соответствии с Маслоу, общество - или бизнес - это то, что тяготеет к противоположному предположению, что человек - это эволюционирующеесоздание, чья основная потребность - найти плодоносную деятельность, после чего он должен немедленно начать показывать позитивные результаты. В Америке несколько дальнозорких бизнесменов решили проверить теорию Маслоу. Старая теория индустриального управления была авторитарной, она основывалась на предположении, что интересы управляющих и рабочих противоположны: рабочий хочет получать как можно больше денег, и при этом работать как можно меньше, в то время как управляющий хочет получить как можно больше работы за наименьшее количество денег. В соответствии с Маслоу, каждый индивидуум хочет плодотворно работать, выполнять работу так хорошо, как это возможно. Насколько это возможно, рабочему должно быть позволено распоряжаться своим рабочим временем, делать ту работу, которую он предпочитает, и у него должна быть возможность продумывания собственного способа осуществления этого. Некоторые рабочие предпочтут больше свободы, некоторые - меньше; это также должно быть разрешено. Но окончательным результатом должна стать большая удовлетворенность работой и повышение производительности труда.
Теория Маслоу была опробована на маленькой электронной фирме в Калифорнии, а затем в огромной корпорации «Сага Фуд». В обоих случаях она работала триумфально. Когда завод по очистке нефти в Роттердаме попробовал внедрить ее, продуктивность каждого рабочего почти удвоилась. Так как большинство подобных нововведений произошло за последние несколько лет, еще рано говорить о том, что Маслоу изменил Американское отношение к индустриальному управлению; но уже доказано, что его теория верна на 100 процентов.
Опять же, необходимо подчеркнуть, что множество других ученых, работавших в параллельных направлениях, следовали все тем же неудовлетворительной ограниченности и жестким предположениям науки девятнадцатого века. Сэр Карл Поппер, исследователь философии науки, критиковал подобные предположения еще в начале тридцатых. Наука не трудолюбива, это не логическое исследование вселенной, которое могут сделать электронные мозги, а творческий процесс, близкий к поэзии или сочинению музыки. Отсюда следует, что для ученого воображение столь же важно, как и для художника или артиста, а ограниченность, скептическое умонастроение, которое обычно называется «научным», не имеет с наукой ничего общего. Эти взгляды достигли более широкой известности - по крайней мере, среди ученых и философов - в 1958 году, когда Майкл Поланий, который сам был ученым и членом Королевского Научного Общества, изложил их в своей книге под названием «Личные Познания».
У обычного читателя может возникнуть чувство, что все это несущественно для людей, подобных ему, а для Чарльза Мэнсона и Иэна Брейди - и подавно. Он будет не прав. Наша цивилизация основана на науке, и мы создали образ ученого как обособленного, обезличенного человека, которому не важно, где он работает над созданием лекарством от рака или водородной бомбы. Наука «бесчеловечна», и она, возможно, закончит уничтожением нас всех... Ни у кого нет подобных страхов по отношению к писателям или музыкантам, - хотя они так же сильно влияют па нашу жизнь, как и ученые, возможно даже сильнее, - потому что мы чувствуем, что они «внутри с нами», они являются частью общества. Когда становится понятно, что ученым движет та же мотивация, что и поэтом, и его мозг работает в том же направлении, мы избавляемся еще и от этих наших опасливых предположений, и человеческий род еще на шаг приближается к тому, чтобы чувствовать себя единым.
Убийц подобных Брейди, Мэнсону или Ван Зону - создает атмосфера нашего общества, так же как атмосферанекоторых индустриальных предприятий порождает проблемы с рабочими. Биллем Джеймс, голландский промышленник, который применил теорию Маслоу на своем заводе по очистке нефти в Роттердаме, сказал Роберту Ардрею: «По внешнему виду не скажешь этого, и возможно, это звучит глупо. У нас удачный завод по очистке нефти. Люди приходят на работу потому, что она им нравится!» (Наоборот, атмосфера на британских заводах Форда, казалось, не создавала ничего кроме неприятностей, об этом можно судить по записям о забастовках с 1967 по 1971 год.) Но если принципы Маслоу можно применить к гигантским промышленным предприятиям, их также можно применить и к обществу в целом. (На самом деле Маслоу работал над этой проблемой незадолго до своей смерти в 1970 году - эту работу он назвал «Политика 3».)
Как к этому относится вопрос о преступлениях? Возможно, самое интересное предложение последних лет было сделано группой, которая называла себя Организацией Кодекс Йонана, со штаб-квартирами в Атланте, штат Джорджия [60]. Дэн МакДугалд, юрист, который основал организацию, назвал свою психологию «позиционной терапией», а ее успех в реабилитации «основной части отклонений» в тюрьмах был невероятным.
МакДугалд не психолог, а юрист. В брошюре под названием «Позиционная психотерапия» он объясняет, как заинтересовался этим вопросом. К МакДугалду обратились три фермера с жалобой на федеральные органы власти, которые настолько перегрузили дамбу Бафорд на севере Атланты, что рогатый скот часто смывало в наводненную реку, а урожай уничтожался. Потребовалось три года - дело началось в 1956-м - и 46 000 долларов для того, чтобы изменить ход вещей. МакДугалда озадачило, какфедеральные власти могли делать подобного рода вещи. Разве они не видели, что причиняют ненужные страдания и вызывают разрушения? Инженеры с дамбы сказали МакДугалду: «Вы не можете сделать омлет, не разбив яиц». Но это не было ответом на вопрос. Он адресовал свой вопрос психиатру, который сказал, что подобный вид своенравного неуважения к людям является результатом паранойи. Это также не помогло, поскольку инженеры, очевидно, не были параноиками в полном смысле этого слова. И это в конечном счете прояснило для МакДугалда мысль о том, что эти инженеры просто «вычеркнули» целый вопрос о правах фермеров - надев темные очки, так сказать.
МакДугалд сформулировал свое умозаключение следующим образом. Наши жизни контролируются постоянными актами правосудия, бесконечными выборами. И число выборов, с которым сталкивается занятой человек в течение обычного дня, ошеломляюще. Человеку необходимо найти короткие пути, способы сделать множество вещей быстро и автоматически, поскольку он может потратить не так уж много энергии и «внимания». Большинство выборов будут сделаны случайно, и иногда это достаточно большие выборы - как в случае с дамбой Бафорд.
МакДугалда удивило осознание того, сколькомы все игнорируем или «отрезаем» от наших ощущений. Психолог из Гарварда, Джордж Миллер, проводил эксперименты, которые показали, что человек может регистрировать около семи «пунктов информации» за один раз. То есть если я вхожу в незнакомую комнату, я могу заметить цвет ковра, цветы, украшающие комнату, играющую по радио музыку, людей, расположение окна, запах сигаретного дыма, присутствие маленькой собачки... И я не замечу, каков дизайн мебели и цвет штор, сколько людей в комнате, где находится радио, и так далее. Если я проведу в комнате полчаса, составляя список вещей, которые я способензаметить, я могу в итоге составить список с сотней пунктов. Это говорит о том, что я заметил меньше десяти процентов вещей, которые способензаметить.
Психиатрам было давно - еще до Фрейда - известно, что на самом деле чувства выборочны, что они «отфильтровывают» 90 процентов наших ощущений. Есть определенные вещи, которые человек обычно замечает - девушку в мини-юбке, например. И есть вещи, которые он обычно не замечает. Человек, который на самом деле не любит детей, может просто не заметить ребенка. Мы «отрезаем» то, что нам неинтересно, то, что мы не любим. И - это важный момент - мы сами определяем то, что мы не любим. Мы вырабатываем предубеждения и раздражения.
МакДугалд был заинтересован открытием, которое доказывало, что дело не просто в «незамечании», игнорировании вещей, которые нам не нравятся. Это физическиймеханизм. Доктор Джером Брюнер из Гарварда описал эксперимент с кошкой. На нерв между кошачьим ухом и мозгом был помещен электрод, а электрический провод шел от него на осциллограф. Когда над кошачьим ухо звенел звонок - или звучал какой-нибудь другой звук, - он регистрировался как колебание иглы. После этого перед кошкой поместили клетку с мышами. Естественно, она увлеклась наблюдением за ними. И когда над ее ухом прозвучал звук, игла осциллографа не шелохнулась.
Теперь это кажется странным. В конце концов, звук достигал уха кошки, даже если он не достигал мозга. Он должен был быть зарегистрирован. Но на самом деле случилось то, что нейроны (нервные клетки) передавали звук от одного к другому, словно это был ряд биллиардных шаров, и вы ударили по крайнему шару, заставляя каждый из них ударить следующий. Если мы не хотим что-то слышать, мы «поднимаем нервный порог», кладем что-то вроде глушителя на каждый нейрон, который, в сущности, подобен движению биллиардных шаров далеко в стороне.
Подумайте, что вы делаете, когда сопротивляетесь чему-нибудь, что вам не нравится - например, царапанью ногтей по стеклу. Вы «создаете напряжение», связывая свои мускулы, возможно, даже корчите лицо. Это способ, которым мы приводим «препятствующую систему» в действие. Человек, полный негодования, - преступник - может быть напряжен все время. «Нет более глухого, чем тот, кто не хочет слышать» - английская пословица, которая выражает основную позицию «незамечания». Но, как показывает эксперимент с кошкой, такой человек вполне буквально не слышит и не видит то, что он не хочет видеть или слышать. Сначала он может сознавать, что умышленно делает себя глухим; но через некоторое время это становится привычкой, и она перестает быть даже смутно сознательной. У. С. Гилберт был абсолютно не прав, когда писал:
«Когда преступник не занят своей работой
И не вынашивает свои преступные планы,
Его способность к невинному наслаждению
Столь же велика, как у любого честного человека».
Дэн МакДугалд установил, что преступник и являетсяпреступником, потому что его «способность к невинным наслаждениям» сильно размыта.
В Скрудже Диккенс создал хорошо просматриваемую картину того, как это происходит. В детстве Скрудж изображен одиноким и одаренным богатым воображением, он читает «Арабские Ночи» в классной комнате, когда остальные ушли. Возрастающая скупость вызвана ненадежностью; девушка, с которой он был помолвлен, сказала ему: «Ты слишком сильно боишься мира...» Но первый из духов заставил его рыдать в течение нескольких минут, показав ему сцены из детства. «Блокировки» пропадают: «Он почувствовал тысячи ароматов, летающих в воздухе, каждый из которых сопровождала тысяча мыслей...» Сцены прошлого заставили его осознать, что «запрещающий механизм» скрутил его в унылом, сером мире, настолько же отличном от реального мира, как поддельные драгоценности от настоящих вещей. Как только он вспомнил, что живет, руководствуясь набором неправильных предположений, он сразу перестал поступать подобным образом. Духовно возрожденный Скрудж «ходил в церковь, расхаживал по улицам, смотрел на людей, спешащих туда и обратно, и трепал детей по голове, расспрашивал попрошаек и смотрел свысока на кухни домов и вверх на окна; и обнаружил, что все может доставлять ему удовольствие». [Мой курсив]. Это просто вопрос обучения тому, как «раскрыться».
На самом деле, МакДугалд сделал предположение о том, что «основная часть отклонений» возникает из той же проблемы, что и у Скруджа, «неверного блокирования». Запрещающая система, конечно же, не является главным злом; она дает нам возможность обращать внимание. Но поскольку у человека есть способность переключить свое внимание с одной вещи на другую, следовательно, это под его контролем. По крайней мере, поначалу. Рассмотрим случай человека, который ненавидит негров и который может привести тысячу аргументов, чтобы оправдать свою ненависть. Было время, когда он не ненавидел негров. Возможно, он услышал кого-то, к кому относился с уважением - своего отца или школьного учителя, - говорящего, что негры ниже по развитию. Но со времен учебы в школе, когда он вполне хорошо относился к нескольким неграм, его сознание до сих пор остается открытым. Все это происходит до тех пор, пока различные вещи, которые он слышал или видел, не заставляют его
Выводы психологии Маслоу должны быть четко сформулированы. Если современная цивилизация хаотична, то это произошло не вследствие природной жестокости людей или врожденной тяги к разрушению. Человеческая природа в основе своей доброжелательна и благопристойна; неврозы и тяга к разрушению возникают из-за блокирования ее естественного творческого потока. Общество, которое склоняется к предположению, что человек ограничен, эгоистичен и неспособен извлекать пользу из свободы, не приведет к хорошим результатам, поскольку люди разочаруются. А в соответствии с Маслоу, общество - или бизнес - это то, что тяготеет к противоположному предположению, что человек - это эволюционирующеесоздание, чья основная потребность - найти плодоносную деятельность, после чего он должен немедленно начать показывать позитивные результаты. В Америке несколько дальнозорких бизнесменов решили проверить теорию Маслоу. Старая теория индустриального управления была авторитарной, она основывалась на предположении, что интересы управляющих и рабочих противоположны: рабочий хочет получать как можно больше денег, и при этом работать как можно меньше, в то время как управляющий хочет получить как можно больше работы за наименьшее количество денег. В соответствии с Маслоу, каждый индивидуум хочет плодотворно работать, выполнять работу так хорошо, как это возможно. Насколько это возможно, рабочему должно быть позволено распоряжаться своим рабочим временем, делать ту работу, которую он предпочитает, и у него должна быть возможность продумывания собственного способа осуществления этого. Некоторые рабочие предпочтут больше свободы, некоторые - меньше; это также должно быть разрешено. Но окончательным результатом должна стать большая удовлетворенность работой и повышение производительности труда.
Теория Маслоу была опробована на маленькой электронной фирме в Калифорнии, а затем в огромной корпорации «Сага Фуд». В обоих случаях она работала триумфально. Когда завод по очистке нефти в Роттердаме попробовал внедрить ее, продуктивность каждого рабочего почти удвоилась. Так как большинство подобных нововведений произошло за последние несколько лет, еще рано говорить о том, что Маслоу изменил Американское отношение к индустриальному управлению; но уже доказано, что его теория верна на 100 процентов.
Опять же, необходимо подчеркнуть, что множество других ученых, работавших в параллельных направлениях, следовали все тем же неудовлетворительной ограниченности и жестким предположениям науки девятнадцатого века. Сэр Карл Поппер, исследователь философии науки, критиковал подобные предположения еще в начале тридцатых. Наука не трудолюбива, это не логическое исследование вселенной, которое могут сделать электронные мозги, а творческий процесс, близкий к поэзии или сочинению музыки. Отсюда следует, что для ученого воображение столь же важно, как и для художника или артиста, а ограниченность, скептическое умонастроение, которое обычно называется «научным», не имеет с наукой ничего общего. Эти взгляды достигли более широкой известности - по крайней мере, среди ученых и философов - в 1958 году, когда Майкл Поланий, который сам был ученым и членом Королевского Научного Общества, изложил их в своей книге под названием «Личные Познания».
У обычного читателя может возникнуть чувство, что все это несущественно для людей, подобных ему, а для Чарльза Мэнсона и Иэна Брейди - и подавно. Он будет не прав. Наша цивилизация основана на науке, и мы создали образ ученого как обособленного, обезличенного человека, которому не важно, где он работает над созданием лекарством от рака или водородной бомбы. Наука «бесчеловечна», и она, возможно, закончит уничтожением нас всех... Ни у кого нет подобных страхов по отношению к писателям или музыкантам, - хотя они так же сильно влияют па нашу жизнь, как и ученые, возможно даже сильнее, - потому что мы чувствуем, что они «внутри с нами», они являются частью общества. Когда становится понятно, что ученым движет та же мотивация, что и поэтом, и его мозг работает в том же направлении, мы избавляемся еще и от этих наших опасливых предположений, и человеческий род еще на шаг приближается к тому, чтобы чувствовать себя единым.
Убийц подобных Брейди, Мэнсону или Ван Зону - создает атмосфера нашего общества, так же как атмосферанекоторых индустриальных предприятий порождает проблемы с рабочими. Биллем Джеймс, голландский промышленник, который применил теорию Маслоу на своем заводе по очистке нефти в Роттердаме, сказал Роберту Ардрею: «По внешнему виду не скажешь этого, и возможно, это звучит глупо. У нас удачный завод по очистке нефти. Люди приходят на работу потому, что она им нравится!» (Наоборот, атмосфера на британских заводах Форда, казалось, не создавала ничего кроме неприятностей, об этом можно судить по записям о забастовках с 1967 по 1971 год.) Но если принципы Маслоу можно применить к гигантским промышленным предприятиям, их также можно применить и к обществу в целом. (На самом деле Маслоу работал над этой проблемой незадолго до своей смерти в 1970 году - эту работу он назвал «Политика 3».)
Как к этому относится вопрос о преступлениях? Возможно, самое интересное предложение последних лет было сделано группой, которая называла себя Организацией Кодекс Йонана, со штаб-квартирами в Атланте, штат Джорджия [60]. Дэн МакДугалд, юрист, который основал организацию, назвал свою психологию «позиционной терапией», а ее успех в реабилитации «основной части отклонений» в тюрьмах был невероятным.
МакДугалд не психолог, а юрист. В брошюре под названием «Позиционная психотерапия» он объясняет, как заинтересовался этим вопросом. К МакДугалду обратились три фермера с жалобой на федеральные органы власти, которые настолько перегрузили дамбу Бафорд на севере Атланты, что рогатый скот часто смывало в наводненную реку, а урожай уничтожался. Потребовалось три года - дело началось в 1956-м - и 46 000 долларов для того, чтобы изменить ход вещей. МакДугалда озадачило, какфедеральные власти могли делать подобного рода вещи. Разве они не видели, что причиняют ненужные страдания и вызывают разрушения? Инженеры с дамбы сказали МакДугалду: «Вы не можете сделать омлет, не разбив яиц». Но это не было ответом на вопрос. Он адресовал свой вопрос психиатру, который сказал, что подобный вид своенравного неуважения к людям является результатом паранойи. Это также не помогло, поскольку инженеры, очевидно, не были параноиками в полном смысле этого слова. И это в конечном счете прояснило для МакДугалда мысль о том, что эти инженеры просто «вычеркнули» целый вопрос о правах фермеров - надев темные очки, так сказать.
МакДугалд сформулировал свое умозаключение следующим образом. Наши жизни контролируются постоянными актами правосудия, бесконечными выборами. И число выборов, с которым сталкивается занятой человек в течение обычного дня, ошеломляюще. Человеку необходимо найти короткие пути, способы сделать множество вещей быстро и автоматически, поскольку он может потратить не так уж много энергии и «внимания». Большинство выборов будут сделаны случайно, и иногда это достаточно большие выборы - как в случае с дамбой Бафорд.
МакДугалда удивило осознание того, сколькомы все игнорируем или «отрезаем» от наших ощущений. Психолог из Гарварда, Джордж Миллер, проводил эксперименты, которые показали, что человек может регистрировать около семи «пунктов информации» за один раз. То есть если я вхожу в незнакомую комнату, я могу заметить цвет ковра, цветы, украшающие комнату, играющую по радио музыку, людей, расположение окна, запах сигаретного дыма, присутствие маленькой собачки... И я не замечу, каков дизайн мебели и цвет штор, сколько людей в комнате, где находится радио, и так далее. Если я проведу в комнате полчаса, составляя список вещей, которые я способензаметить, я могу в итоге составить список с сотней пунктов. Это говорит о том, что я заметил меньше десяти процентов вещей, которые способензаметить.
Психиатрам было давно - еще до Фрейда - известно, что на самом деле чувства выборочны, что они «отфильтровывают» 90 процентов наших ощущений. Есть определенные вещи, которые человек обычно замечает - девушку в мини-юбке, например. И есть вещи, которые он обычно не замечает. Человек, который на самом деле не любит детей, может просто не заметить ребенка. Мы «отрезаем» то, что нам неинтересно, то, что мы не любим. И - это важный момент - мы сами определяем то, что мы не любим. Мы вырабатываем предубеждения и раздражения.
МакДугалд был заинтересован открытием, которое доказывало, что дело не просто в «незамечании», игнорировании вещей, которые нам не нравятся. Это физическиймеханизм. Доктор Джером Брюнер из Гарварда описал эксперимент с кошкой. На нерв между кошачьим ухом и мозгом был помещен электрод, а электрический провод шел от него на осциллограф. Когда над кошачьим ухо звенел звонок - или звучал какой-нибудь другой звук, - он регистрировался как колебание иглы. После этого перед кошкой поместили клетку с мышами. Естественно, она увлеклась наблюдением за ними. И когда над ее ухом прозвучал звук, игла осциллографа не шелохнулась.
Теперь это кажется странным. В конце концов, звук достигал уха кошки, даже если он не достигал мозга. Он должен был быть зарегистрирован. Но на самом деле случилось то, что нейроны (нервные клетки) передавали звук от одного к другому, словно это был ряд биллиардных шаров, и вы ударили по крайнему шару, заставляя каждый из них ударить следующий. Если мы не хотим что-то слышать, мы «поднимаем нервный порог», кладем что-то вроде глушителя на каждый нейрон, который, в сущности, подобен движению биллиардных шаров далеко в стороне.
Подумайте, что вы делаете, когда сопротивляетесь чему-нибудь, что вам не нравится - например, царапанью ногтей по стеклу. Вы «создаете напряжение», связывая свои мускулы, возможно, даже корчите лицо. Это способ, которым мы приводим «препятствующую систему» в действие. Человек, полный негодования, - преступник - может быть напряжен все время. «Нет более глухого, чем тот, кто не хочет слышать» - английская пословица, которая выражает основную позицию «незамечания». Но, как показывает эксперимент с кошкой, такой человек вполне буквально не слышит и не видит то, что он не хочет видеть или слышать. Сначала он может сознавать, что умышленно делает себя глухим; но через некоторое время это становится привычкой, и она перестает быть даже смутно сознательной. У. С. Гилберт был абсолютно не прав, когда писал:
«Когда преступник не занят своей работой
И не вынашивает свои преступные планы,
Его способность к невинному наслаждению
Столь же велика, как у любого честного человека».
Дэн МакДугалд установил, что преступник и являетсяпреступником, потому что его «способность к невинным наслаждениям» сильно размыта.
В Скрудже Диккенс создал хорошо просматриваемую картину того, как это происходит. В детстве Скрудж изображен одиноким и одаренным богатым воображением, он читает «Арабские Ночи» в классной комнате, когда остальные ушли. Возрастающая скупость вызвана ненадежностью; девушка, с которой он был помолвлен, сказала ему: «Ты слишком сильно боишься мира...» Но первый из духов заставил его рыдать в течение нескольких минут, показав ему сцены из детства. «Блокировки» пропадают: «Он почувствовал тысячи ароматов, летающих в воздухе, каждый из которых сопровождала тысяча мыслей...» Сцены прошлого заставили его осознать, что «запрещающий механизм» скрутил его в унылом, сером мире, настолько же отличном от реального мира, как поддельные драгоценности от настоящих вещей. Как только он вспомнил, что живет, руководствуясь набором неправильных предположений, он сразу перестал поступать подобным образом. Духовно возрожденный Скрудж «ходил в церковь, расхаживал по улицам, смотрел на людей, спешащих туда и обратно, и трепал детей по голове, расспрашивал попрошаек и смотрел свысока на кухни домов и вверх на окна; и обнаружил, что все может доставлять ему удовольствие». [Мой курсив]. Это просто вопрос обучения тому, как «раскрыться».
На самом деле, МакДугалд сделал предположение о том, что «основная часть отклонений» возникает из той же проблемы, что и у Скруджа, «неверного блокирования». Запрещающая система, конечно же, не является главным злом; она дает нам возможность обращать внимание. Но поскольку у человека есть способность переключить свое внимание с одной вещи на другую, следовательно, это под его контролем. По крайней мере, поначалу. Рассмотрим случай человека, который ненавидит негров и который может привести тысячу аргументов, чтобы оправдать свою ненависть. Было время, когда он не ненавидел негров. Возможно, он услышал кого-то, к кому относился с уважением - своего отца или школьного учителя, - говорящего, что негры ниже по развитию. Но со времен учебы в школе, когда он вполне хорошо относился к нескольким неграм, его сознание до сих пор остается открытым. Все это происходит до тех пор, пока различные вещи, которые он слышал или видел, не заставляют его