Уильямс Тэд. Гора из черного стекла

   – Пожалуй, что так. Пойдемте, я хочу кое-что показать. – Он показал на то место, где вершины обвалились и остался голый краешек скалы. – Если вы все еще мне не доверяете, я могу держаться в стороне, – Он отошел назад, без интереса взглянув на Фредерикс, все еще лежащую у бездыханного тела Орландо. – Идите смотрите.
   Рени и !Ксаббу пошли, они двигались очень осторожно, приближаясь к самому краю. Они шли по тому месту, где когда-то лежало плечо великана. Что-то острое, наподобие горячего ножа, срезало блестящий черный камень, но Рени смотрела не на это. Они сделали еще пару шагов к краю, чтобы лучше видеть.
   Гора уходила далеко вниз. Даже если бы они видели землю внизу, вряд ли смогли бы определить расстояние на глаз. Но земли не было видно, то, что Рени приняла за туман, оказалось грядой облако, которые простирались во все стороны до самого горизонта. Приглядевшись, Рени увидела странные вспышки света, они придавали бесконечному ковру облаков серебристый оттенок, но не нарушали его целостности.
   «Ну просто как в сказке „Джек и Бобовый Стебель“», – подумала Рени. – Словно мы забрались на небо. – Тут ей пришла в голову другая мысль, куда менее приятная: – Нам придется отсюда спускаться. Вот зачем мы ему нужны. Ни один сумасшедший не станет это делать в одиночку».
   – Видите? – в голосе Жонглера было нетерпение.
   – А что это белое?
   – Не знаю.
   Они возвращались назад. Похоже, нагота смущала его еще меньше, чем !Ксаббу, если это вообще возможно.
   – Я думал, что знаю все, что мне нужно знать, но я явно ошибался. Я не доверял одному слуге, а подвел меня другой.
   – Дред… он работает на вас? – Рени тошнило от одного вида этого человека.
   – Работал. – Жонглер махнул рукой, мол, какая разница. – Я знал, что он честолюбив, но должен признать, он поразил меня.
   – Поразил? – Рени с трудом сдерживала гнев, готовый вырваться наружу. – Поразил вас? Он убил наших друзей! Он пытал людей! И ты, ублюдок, убил наших друзей! Ты – эгоистичный злобный старик, и ты хочешь, чтобы мы помогли тебе спуститься вниз?
   !Ксаббу обнял Рени за плечи. Рени замолчала, ее трясло от ярости и отвращения.
   – Да, в мире много печали, – вяло возразил Жонглер. – Мне плевать, если вы меня убьете, к тому же вы не решитесь. Я построил эту систему, я вам нужен, чтобы выбраться отсюда. Насколько я знаю, в этом огромном мире нас осталось только пятеро.
   – Четверо, – с горечью поправила его Рени. Она показала в сторону Фредерикс, свернувшейся у тела Орландо. – Ваш приятель с головой сокола убил Орландо.
   – Я не имел в виду вашего погибшего друга, я имел в виду моего компаньона.
   Рени увидела новенького, стоящего у скалы, его прекрасное лицо было неподвижным, он смотрел в пустоту.
   – Это тот, что первым прошел вашу церемонию?
   – Да, – подтвердил Жонглер, а пустолицый красавец повернулся и пошел прочь. – Риккардо пока наш единственный удачный результат – условно удачный, конечно, потому что при переходе у него явно повредился мозг. Провал Церемонии Грааля целиком на совести моего неверного слуги, как я понимаю. – Он покачал головой, – Судя по всему, Дред захватил контроль над Сетью, сейчас он, наверное, наслаждается своим божественным могуществом, насылая чуму и разрушая города. Видимо, это очень напоминает Старый Завет, только в нем нет избранных, – Он хихикнул, смешок напоминал скрежет по камню. – Вы считаете меня злобным? Вы еще мало видели.
   Рени старалась успокоиться.
   – Если Дред вас ненавидит и он захватил Сеть, почему же вы все еще живы? Почему с неба не ударит молния и не сожжет нас в пепел?
   Жонглер молча и абсолютно спокойно смотрел на нее.
   – Я отвечу на твой вопрос, но это будет последняя информация, которую вы получите бесплатно. Маленький Джонни Дред сейчас, конечно, бог Сети, но большую ее часть я строил сам и ничего не делалось без моего согласия. И если говорить об этом месте, – он обвел рукой бесцветное небо, странные скалы, – оно не строилось Братством Грааля. Я понятия не имею, где мы и что с нами происходит, но это не часть Сети.
   На тонких губах седого человека зазмеилась улыбка, но глаза остались холодными и мертвыми.
   – Поэтому предлагаю сделку.

ЭПИЛОГ

   Она так сильно и неожиданно стукнула по крышке отделения для запаски, что здорово испугала его. А то, что она сказала, напугало и того больше.
   – Пришли военные полицейские, забрали Майка и мою маленькую девочку, – Она говорила настолько тихо, что он едва ее слышал через металлическую крышку и ковер, но все равно он почувствовал, что она в ужасе.
   – Я не знаю, что делать. Я хочу уехать отсюда. – Он хотел ей ответить, но задняя дверца автомобиля захлопнулась.
   Селларс привык к темноте, ожиданию. Он не боялся закрытого пространства. И все равно, ему было неудобно. Фургон ехал, – он чувствовал каждый толчок, который передавался через амортизатор и шасси – хоть какой-то прогресс, но после двух часов пути утешение небольшое.
   Он уже несколько раз пытался дозвониться по личной линии Соренсенов, которая связывала с кабиной, но миссис Соренсен не отвечала. Она была женой офицера безопасности, видимо, она опасалась прослушивания. Селларс попытался связаться с Рамси, но и тот не отвечал. Ответ мог находиться в нескольких метрах от норы, в которой он прятался, но он не мог дотянуться до винтов, держащих крышку, к тому же он не знал, кто сидит в фургоне – возможно, миссис Соренсен улучила момент, чтобы сообщить ему новости, а потом ее взяли под конвой. Поэтому нельзя себя обнаруживать. Не исключено, что ответы в нескольких сантиметрах от него, а может быть, на другом конце вселенной.
   Селларс подключился к своей системе и вызвал свой метафорический Сад, уже в третий раз, с тех пор как мама Кристабель сделала свое загадочное заявление. Его информационная модель по-прежнему барахлила, хотя часть ее работала, растения менялись и росли, он не просматривал систему. Сад пребывал в упадке. Многие растения исчезли, целые секторы информации утрачены либо отключены. Другие информационные источники приняли странный вид. Заросли сапрофита, которые и представляли собой загадочную операционную систему, изменились до неузнаваемости. Словно на них воздействовали жестким излучением, которое изменило места соединений с остальной частью Иноземья. Все открытые контакты, по крайней мере, те, что сохранили информацию об операционной системе, и которые можно было прочитать, превратись в неузнаваемые, кошмарные заросли, пучки бесцветных побегов, пятна рассыпанных спор.
   Все это было необычайно неприятно. Случилось что-то очень серьезное – происходило прямо сейчас – что-то, чего он не мог понять. Жуткая жизнеспособность растительного мира Иноземья, которая довлела над всем, в течение нескольких часов превратилась во что-то еще более ненормальное. Это что-то не просто захватило его Сад, оно отравило его. Растения, представлявшие разные его интересы, людей, которых он послал в Сеть и за которыми наблюдал с их помощью, либо завяли, либо превратились в гнилую кучу в центре его Сада.
   Селларсу пришлось признать свое поражение. Он сделал все что мог: в последние несколько дней, как только у него появились подозрения, он даже создал несколько новых источников, надеясь укрепить сопротивляемость Сети, но лишь убедился, что сильно недооценил размеры опасности.
   Ему ничего не оставалось, только ждать. Ждать, когда остановится фургон, ждать, пока кто-то расскажет, что случилось, ждать, что сможет разобраться с кошмарными изменениями в своем Саду, сумеет найти ответы, позволяющие идти дальше.
   Скорее всего, уже поздно что-либо делать. Он знал, но не придавал этому значения – выбора не было. Он смотрел на свой умирающий Сад. Селларс ждал.
   А на другом континенте для двух людей ожидание закончилось.
   Оборудование в белой комнате было отключено. Машины, которые раньше урчали, пощелкивали или тихонько постукивали, теперь молчали. Как только двое уйдут из комнаты, придут санитары и унесут дорогие машины, чтобы использовать их в другом месте.
   Двое, у которых больше не было слез, склонились над неподвижным телом на больничной койке, рядом, но не касаясь друг друга, совершенно молча, как два заблудших путника. Их ожидание закончилось. Они не могли представить себе завтрашний день. Время для них остановилось, застыло, они были совершенно одни.
   А для женщины, стоявшей на балконе мотеля в Луизиане ожидание только начиналось.
   Она перегнулась через перила и смотрела на гладкие, подернутые туманом воды. В центре обширного озера возносилась в небо черная стрела, похожая на призрачный корабль в клубах тумана.
   Она долго добиралась сюда. Ее вели голоса в голове, они сопровождали ее и день и ночь через заросшие соснами горы, залитый дождем берег, где оранжевые огни буровых мерцали в отдалении, как космические корабли, ищущие сухое место для посадки. И вдруг, без всякого предупреждения, они покинули ее.
   Они исчезли, все эти голоса, ушли совсем. Никогда за всю свою по большей части одинокую жизнь она не чувствовала себя такой покинутой.
   Это конец света или будет продолжение?
   Ночь была пустой.
   Она замерла, облокотившись на перила.

НЕСКОЛЬКО СЛОВ ОБ АВТОРЕ ЭТОЙ КНИГИ

   Тэд Уильямс (настоящее имя Роберт Пол Уильямс) является самым продаваемым автором фэнтази и научной фантастики по данным «Нью-Йорк Таймс» и «Лондон Санди Таймс». Его романы издаются на двадцати языках и читаются по всему миру. Он родился в 1957 году. За свою жизнь писатель перепробовал невероятное количество профессий: пел в рок-группе, торговал обувью, руководил финансовым учреждением, развозил газеты, оформлял учебники по военному искусству, преподавал в школе и колледже, работал в компьютерной фирме. И это далеко не все. Более десяти лет он вел авторскую программу на радио, участвовал в создании полностью интерактивной телевизионной программы, работал в киноиндустрии, театре и в мультимедийных средствах.
   Сейчас Тэд Уильямс ведет спокойный образ жизни в горах у Силиконовой долины, у него есть жена, дети и кошки. Он создает не менее одного романа в год: его любимая литературная форма – эпопея, он пишет длинные многотомные произведения.
   Тэд Уильямс рассказывает о том, как зародилась идея «Иноземья»:
   «Как-то раз в 1989 году я ехал на машине и размышлял о том, что очень во многих замечательных книгах действие неразрывно связано с рекой – Сердце Тьмы, Гекельберри Финн (надо признать, что это обнаружили до меня писатели-фантасты). Конечно, реки в романах являются символами, они символизируют течение жизни, познание себя. И тут я подумал о реке информации, так зародилась идея Иноземья, первое название которого было „К северу от информационного потока“. Я объединил идею воображаемой реки и идею того, как информационная культура меняет мир (сохраняя при этом несоответствие между бедностью и богатством). После этого я начал придумывать персонажей».
   Тэд Уильямс прожил со своими персонажами пять лет.
   Все четыре книги завершены и представлены на суд читателей: Город золотых теней, Река голубого пламени, Гора из черного стекла и Море серебристого света.
   Среди других произведений писателя можно упомянуть следующие: Скала прощения, Дорога ветров, Башня зеленого ангела (трилогия «Память, горе и шип»), Дитя древнего города и другие. Сейчас Тэд Уильямс занят написанием новой трилогии «Марш теней». (Собственно, не марш… «Shadowmarch» – если дословно, граница между светом и тенью. Королевство полутеней, если поэтичней. – Прим. Лагиф )
   Н. Свидерская