Страница:
— Он не сможет достать автоматы.
— Ты уверен? — Лорен вообразил, как Эй-Джей Данлоп перед зданием средней школы в своей рваной черной футболке — светлые прямые волосы торчат из-под сбитой на затылок шляпы — передергивает затвор автомата и целится в окно.
— Не стану вдаваться в подробности, но у нас надежная охранная система.
— Не очень-то убедительно.
— Я покажу тебе, когда приедешь.
Лорен попрощался и повесил трубку.
— Ну, как прошла беседа? — поинтересовался он у Элоя.
— Ну и баба, шеф! — Элой показал взмокший воротник рубашки. — Она мучила меня, сотни раз задавая один и тот же вопрос разными способами, прямо как на допросе. Ей надо работать у нас, а не у прокурора.
— Да уж, она такая.
— Мне придется давать показания под присягой?
— Возможно, а что?
— Да так, — с тревогой сказал Элой.
Зазвонил телефон, Элой снял трубку. Лорен встал, размышляя о блудных детях. Они бродят по свету в поношенных кроссовках и выцветших джинсах «Левис», бездомные, без документов, чтобы однажды стать чьей-то добычей и пропасть без вести. Как Некто Убитый.
Лорен направился к себе. Он должен найти убийцу. Ради всех несчастных родителей, потерявших своих Джонов и Жанн, с трепетом вопрошающих о найденных где-либо трупах. Они звонят в любой захолустный городок, замирая от страха, что обнаруженный там неизвестный и есть их ребенок, убитый кем-то в чужом автомобиле...
Глава 10
— Ты уверен? — Лорен вообразил, как Эй-Джей Данлоп перед зданием средней школы в своей рваной черной футболке — светлые прямые волосы торчат из-под сбитой на затылок шляпы — передергивает затвор автомата и целится в окно.
— Не стану вдаваться в подробности, но у нас надежная охранная система.
— Не очень-то убедительно.
— Я покажу тебе, когда приедешь.
Лорен попрощался и повесил трубку.
— Ну, как прошла беседа? — поинтересовался он у Элоя.
— Ну и баба, шеф! — Элой показал взмокший воротник рубашки. — Она мучила меня, сотни раз задавая один и тот же вопрос разными способами, прямо как на допросе. Ей надо работать у нас, а не у прокурора.
— Да уж, она такая.
— Мне придется давать показания под присягой?
— Возможно, а что?
— Да так, — с тревогой сказал Элой.
Зазвонил телефон, Элой снял трубку. Лорен встал, размышляя о блудных детях. Они бродят по свету в поношенных кроссовках и выцветших джинсах «Левис», бездомные, без документов, чтобы однажды стать чьей-то добычей и пропасть без вести. Как Некто Убитый.
Лорен направился к себе. Он должен найти убийцу. Ради всех несчастных родителей, потерявших своих Джонов и Жанн, с трепетом вопрошающих о найденных где-либо трупах. Они звонят в любой захолустный городок, замирая от страха, что обнаруженный там неизвестный и есть их ребенок, убитый кем-то в чужом автомобиле...
Глава 10
Маглев состоял из трех серебристых вагонов. Даже нависшие тучи не могли затмить его блеск. Хвостовые вагоны обтекаемой формы напоминали Лорену пулю, поразившую Убитого. Места соединений среднего вагона с крайними окружены гофрированным пластиком.
Эмблема ЛВТ — серая надпись на красном фоне — красовалась на каждом вагоне с двух сторон. Похожим образом в древние времена на носу кораблей изображались глаза.
Поезд жужжал, нетерпеливо ожидая отправления. Лорен снял солнцезащитные очки и по старой деревянной платформе добрался до вагона. Он опустился на широкое оранжевое сиденье удобной формы, откинулся на пластмассовую спинку. Кресло вращалось вокруг своей оси — пассажир всегда мог располагаться по ходу движения. Лорен осмотрелся — кругом никого. Совершенно безлюдный поезд, он даже управлялся компьютером.
Лорен посмотрел в окно на старую станцию — типичное для Юго-Запада Штатов двухэтажное глинобитное здание коричневого цвета. Наверху изящный фронтон с логограммой города Санта-Фе. Здание все еще использовалось администрацией, хотя поезда давно уже не заходили в Аточу, направляясь сразу в медные рудники, а оттуда в Эль-Пасо. Сейчас шахта закрыта, и поезда скоро исчезнут вместе с рельсами. Станцию оставят на растерзание ветрам, как это уже не раз случалось на Юго-Западе. И шпалы растащат: в хозяйстве все пригодится.
Или, может быть, ЛВТ возьмет здание в аренду, размышлял Лорен, хотя бы для того, чтобы оно не наводнилось крысами и полностью не разрушилось. Заменят бело-голубую логограмму с Санта-Фе на свою серо-красную эмблему, символ девятнадцатого века поменяют на символ двадцать первого. Солнце спряталось за тучу, пейзаж за окном слегка померк. Женский голос объявил:
— Осторожно, двери закрываются.
Двери с шипением закрылись, и тот же голос повторил фразу по-испански. Затем дважды поблагодарил:
— Спасибо, мучас грациас.
Эта карикатурная вежливость, словно в мультфильмах Уолта Диснея, не имела ничего общего с жизнью обычных людей. Впрочем, голос казался естественным, а не синтезированным, тем не менее Лорен чувствовал себя не очень уютно.
— Пожалуйста, займите свои места. Пожалуйста, оставайтесь на местах в течение всего пути, — наставления продолжались. — Во время разгона и торможения поезда не рекомендуется стоять или ходить. Экспрес маглев Лаборатории высоких технологий развивает скорость до 230 миль в час, но наше путешествие столь непродолжительно, что скорость не превысит 160 миль в час. Благодарю за внимание.
Затем тот же текст повторился на испанском языке. Жужжание маглева усилилось, поезд тронулся. Вдруг шум пропал, как будто был преодолен звуковой барьер, хотя, конечно, это не более чем иллюзия.
Вот оно, будущее, философствовал Лорен. Старые научно-фантастические мультфильмы именно так и рисовали грядущее — все предельно автоматизировано, бесшумно, чисто, эффективно и эффектно. Полное торжество техники.
Лорен снова огляделся по сторонам. Леденящее душу одиночество.
Он опять погрузился в размышления о чудо-технике. Обнаружив любое препятствие, датчики выдадут сигнал к торможению. Вместо человека следят и управляют датчики, говорит компьютер.
Вот такое оно, значит, будущее. Хорошо ли это — совершенствовать неживое, забыв о человеке? И если плохо, то какой же грех лежит в основе порочного пути цивилизации?
Алчность? Зависть? Нет. Гордыня!
За окнами мелькал город, отгороженный от железнодорожного полотна высоким и крепким забором с острыми шипами сверху. Вскоре город остался позади, маглев прибавил скорость. Лорена вдавило в спинку кресла. Теперь за окном бешено проносилась голая пустыня, лишь кое-где встречались кактусы, юкка и креозотовые пятна. Поезд въехал под мост, на мгновение тишину прорвал вой ветра, и вновь наступило гнетущее безмолвие.
Подъехали к Виста-Линде. Маглев затормозил, зажужжал.
— Остановка одна минута, — проворковал синтезатор.
В вагон никто не вошел. С неизменной вежливостью голос повторил процедуру отправления, и поезд продолжил свой путь. Теперь Лорена вдавило еще сильнее. За окном снова пустыня. Мелькнул серебристый мост Рио-Секо. Вот и территория ЛВТ, бывшие владения Фигу-рациона. Маглев остановился.
— Поезд следует обратно через полчаса. Благодарим за соблюдение правил! — любезно произнес компьютер.
Лорен покинул вагон, так и не выяснив, откуда исходит этот вежливый голосок.
На станции он засмотрелся на высокую поликарбонатную арку почти в три человеческих роста, покрытую ромбовидными узорами. Она отчетливо выделялась на фоне бетонной стены и дорожки, вымощенной булыжником. Наконец Лорен сообразил, что арка представляет собой точные солнечные часы — для определения времени прибытия и отправления.
Ветер резко усилился. Тучи затянули уже полнеба. Надвигалась гроза, в этих краях редкая и неожиданная, с мощнейшим проливным дождем и несметным количеством молний. Впервые ступавшие на землю Нью-Мексико зачастую удивлялись, встречая на дорогах знаки «Берегись воды!», — откуда может быть вода в пустыне? Загадка разрешалась после первого же ливня и наводнения.
После трехлетней засухи и ураганный дождь можно почесть за благо.
За аркой находилась будка с двумя охранниками — мужчиной и женщиной. От нечего делать они слушали музыку по маленькому радиоприемнику. Аккуратными костюмами цвета хаки и бейсбольными кепками с эмблемой ЛВТ они резко отличались от охранников в джипах. Из кобуры каждого выглядывали пистолет «танфольо».
Женщина, подавив зевоту, встрепенулась при виде Лорена.
— Что вам угодно, сэр?
— Я Лорен Хаун, хотел бы увидеть вашего босса.
— Распишитесь, пожалуйста, вот здесь.
Журнал здорово смахивал на их, полицейский, для регистрации телефонных звонков. Вырванная оттуда страница напомнила о себе легким шуршанием в переднем кармане, когда Лорен склонился над разворотом. Затем женщина вручила ему красную карточку с номером 11 и надписью «визитер».
— Скажите, пожалуйста, как пройти в офис Пашиенса? — спросил Лорен.
— Одну минутку, сейчас вызовем сопровождающего.
Лорен вздохнул. Вначале ему действовал на нервы дурацкий компьютерный голос в поезде, а теперь эта бюрократическая паранойя! Можно подумать, у них тут склад с бомбами, а Лорен собирается их взорвать.
— В этом нет никакой необходимости, — воспротивился он, — только покажите дорогу, я сам дойду.
— Пожалуйста, подождите немного.
Тогда Лорен показал пальцем на первое попавшееся ему на глаза здание и сказал:
— Кажется, там, если я правильно понял Пашиенса.
И тут же, не дожидаясь ответа, зашагал по территории Лаборатории.
— Постойте, сэр! Сэр!
Лорен ускорил шаг и надел темные очки. Перед ним расстилалась широкая аллея, по бокам ответвлялись дорожки. Неподалеку высилась скульптура из черного поликарбоната и серебристого алюминия, причудливо сочетаясь между собой. Лорен уже видел ее как-то на картинке, кажется, под названием «Скрытая симметрия». Мудрено.
По сторонам аллеи коричневые строения. Трехэтажные, с окнами и плоской крышей, оштукатуренные в стиле нью-мексиканских глинобитных домишек — видимо, административные здания. Остальные без окон, с гигантскими стальными дверьми, крыша в виде половинки цилиндра — чем-то напоминают разборные домики из гофрированного железа, только размеры не те. На одной из таких необычных построек огромными буквами значилось ФИДО. В этих бараках, как видно, установлено мощное оборудование. Местами виднелись низкорослые домики типа бункеров с солнечными батареями на крышах. Что там внутри, Лорен даже представить себе не мог.
Все эти разномастные сооружения выкрашены в один и тот же цвет — цвет пустыни, каждый помечен номером из голубых цифр размером в два человеческих роста. Тут уж не заблудишься.
— Сэр! Сэр! — Женщина рванула вдогонку за Лореном, размахивая на бегу длинной белой косой. — Позвольте, я провожу вас!
Та же приторная вежливость, что и в маглеве.
— Как вам будет угодно, — нехотя согласился Лорен.
Они миновали абстрактную скульптуру. Налетевший ветер извлек из нее свист вперемежку с гудением.
— Забавный звук, не правда ли? — обратилась к Лорену охранница, шагая почти вприпрыжку, чтобы поспевать за Лореном. — Нравится вам наша «Раскрытая симметрия»?
— Неплохо. Правда, я не разбираюсь в искусстве.
— Мне нравится эти свистящие звуки. Тональность зависит от направления ветра. Налево, пожалуйста.
Теперь они шли по бетонной дорожке между зданиями с полукруглыми крышами, по сторонам лежала голая земля. Яростный порыв ветра, словно в аэродинамической трубе, вдруг подхватил и швырнул им в глаза песок и пыль. Внезапно хлынул ливень.
Небольшое затишье позволило Лорену разглядеть в облаке пыли Пашиенса. Он шел им навстречу, низко опустив голову, руки в карманах. Дождь лил как из ведра, прибил, слава Богу, пыль, и Пашиенс заметил Лорена с охранницей.
— Лорен! — стараясь перекрыть шум стихии, крикнул Пашиенс. — Я так и думал, что ты не станешь ждать! Иди за мной.
Придерживая кобуру, Лорен побежал за Пашиенсом, а охранница в противоположную сторону — назад к будке.
Миновав обширную заасфальтированную автостоянку с коричневыми «блэйзерами», Лорен и Пашиенс вбежали в здание со стальными стенами. Над дверью Лорен успел заметит видеокамеру. Пашиенс отдышался, стряхнул воду с серого жакета, снял резинку со своего конского хвоста и занялся мокрыми патлами. В таком виде он являл собой то неестественное сочетание солидного господина с уголовником, какое можно встретить у наркобарона, завязавшего с преступным прошлым и коротающего остаток дней на престижном курорте, соря деньгами.
— Я приготовил тебе выписки из журналов за пятницу и субботу, — доложил Пашиенс.
— Спасибо.
— Они введены в компьютер.
— Хотелось бы взглянуть на сами журналы.
— Все журналы существуют в памяти компьютера. Сейчас покажу.
Потолок в комнате был отделан белыми плитками, стены желто-коричневые, цвета пустыни. На пульте с десяток мониторов следили за разными участками комплекса ЛВТ. С трех сторон стальные зеленые двери. По стенам развешаны плакаты с призывами к бдительности: «Следи за секретностью компьютерной информации», «Болтун — находка для шпиона». На одном плакате нарисованы двое — военный, беззаботно болтающий по телефону, и подозрительного вида подслушивающий со зловещей усмешкой.
По металлической крыше барабанили капли дождя. Пашиенс достал из кармана голографическую карточку и вставил ее в прорезь в стене рядом с одной из стальных дверей. Послышалось легкое жужжание, и замок открылся. Они вошли. Лорена не покидало ощущение, что его незаметно проверяют какой-то скрытой аппаратурой. Ну и пусть, решил он.
Они двинулись по коридору, залитому флуоресцирующим светом, мимо доски с небрежно приколотыми бумагами, трепетавшими в воздушных струях кондиционеров. В конце коридора Лорен приметил видеокамеру.
— Ты говорил, что записи у вас вносятся в компьютер, но я на проходной расписался в обычном журнале, на бумаге.
— В компьютере хранятся точные копии, — объяснил Пашиенс, — изображение считывают с листа специальным устройством, сканером, и передают информацию в компьютер. Сканирование производится сразу же после росписи человека, затем компьютер сравнивает в своей памяти подпись с образцом и тут же выдает ответ о ее подлинности. Выпьешь кофе?
Они вошли в ярко освещенную комнату — небольшой кафетерий с десятком столиков и табуретов. Вдоль стен — торговые автоматы и пара игровых компьютеров. Один из них предназначался для упражнений в стрельбе: электронный пистолет и компьютер соединены тонким кабелем. По стенам развешаны рекламные объявления с призывами служить во всевозможных элитарных войсках. Зазывали в силы специального назначения, в морскую разведку, стратегические войска. На одном из плакатов изображен человек в шлеме с прорезью для глаз. На другом — какой-то русский солдат с советским автоматом, подпись тоже по-русски.
— Между прочим, у нас хороший кофе. Мы фильтруем воду, — похвалился Пашиенс.
— Ну, раз так, наливай.
— Со сливками? С сахаром?
— Нет. Я люблю черный без сахара.
Торговые автоматы строго специализировались на продаже: один — содовой, другой — закусок: арахиса, чипсов, крекеров. Третий выдавал сэндвичи.
Лорену вспомнились кофе, картофельные чипсы, ветчина и сыр, найденные в желудке Убитого. Он мгновенно почувствовал нервное возбуждение. Лорен принялся рассматривать меню: салат с яйцами, салат с тунцом, ветчина с сыром. Вот оно где.
— Есть хочешь?
— Нет, спасибо. — Лорен заставил себя оторваться от созерцания сэндвича в тонкой прозрачной пластиковой пленке, выпрямился. В нагрудном кармане зашелестела вырванная страница, напоминая о журнале.
Пашиенс с интересом наблюдал.
— Если можно, я хотел бы посмотреть оригиналы, а не копии журналов, — попросил Лорен.
Ливень все еще неистовствовал. Пашиенс глянул вверх, прислушиваясь к бушующей стихии.
— Пожалуйста, пусть только дождь утихнет, тогда я тебе их принесу. А пока давай посмотрим компьютер, покажу, как он работает.
С этими словами Пашиенс подал Лорену кофе и жестом пригласил за собой. Лорен быстро читал надписи на стальных дверях по обе стороны коридора. Вначале шли чьи-то фамилии, очевидно, обозначая кабинеты указанных людей. Затем — дверь с табличкой «Склад оружия». На другой двери — «Помещение для задержанных».
— У вас и тюрьма тут есть? — искренне удивился Лорен.
— На всякий случай, — хохотнул Пашиенс, — пока ни разу не использовалась по назначению. Разве что кто-нибудь не в меру нажрется виски, тогда сажаем его туда, пока не протрезвеет.
— Но вы не имеете права арестовывать людей. — Лорен остановился, разглядывая мощную дверь камеры для любителей выпить в рабочее время.
— Дело в том, что каждый нанимающийся на работу дает подписку, обеспечивающую нам право задерживать его при необходимости на срок до двенадцати часов.
— Мне кажется, это незаконно. — Лорен почесал подбородок. — Суд признает такую бумагу неправомочной. Человек не может лишиться прав, всего лишь поставив подпись.
— Будем считать, что закон в этой области несколько туманен и не исключает разных толкований.
Непроницаемым выражением лица и прохладным тоном Пашиенс дал понять, что вступать в спор не намерен. Лорену, в общем, тоже не хотелось отвлекаться на пустяки. В конце концов, подумал он, если Пашиенсу придется ввязаться в судебную тяжбу, то это его трудности.
Они подошли к кабинету Пашиенса. В приемной сидела секретарша — женщина средних лет в такой же полувоенной форме, как у своего начальника. Пашиенс вставил голокарточку в щель на двери и открыл дверь своего кабинета.
— Садись за компьютер, я уже подготовил интересующие тебя данные, — пригласил он Лорена.
— Спасибо.
— Вот сюда. — Пашиенс подвинул легкое кресло, обтянутое пупырчатой кожей.
Лорен осмотрелся. На полу турецкий ковер. Потолок без ламп, комната освещается торшерами с замысловатыми абажурами в латунной оправе, выполненными в том же стиле, что и ковер. Вешалка — тоже цвета меди — украшена стилизованными завитушками. Два книжных шкафа, забитых книгами. На широком столе из крепкого дерева установлен компьютер. В углу комнаты американский флаг с позолоченным орлом на конце древка. Напротив — флаг неизвестной Лорену страны. Пара шкафов для документов, оба матово-черные. На стене в рамках висят дипломы, металлическая пластина с эмблемой войск специального назначения и девизом на латинском языке «De oppresso liber»[8]. Рядом висит другая, с изображением черного на синем фоне вертолета и кроваво-красной молнии. Рисунок весьма тускловат, так что не сразу и детали различишь. Подпись на этой пластине Лорену ничего не говорила: «Подразделение 77-112». Что за абракадабра?
Рядом с военными эмблемами висели фотографии. На одной — молодой круглощекий Пашиенс в зеленом берете, с усами и короткими волосами. На другой — войска специального назначения, отряд из десяти человек. На обоих снимках лицо Пашиенса серьезное и напряженное. На противоположной стене — фотография человека в серой военной форме, нос и взгляд как у орла.
— Кто это? — поинтересовался Лорен.
— Машех Абовян. Американский борец за свободу.
— А тот флаг чей? — Лорен кивнул на неизвестное ему знамя.
— Он участвовал в войне в Нагорном Карабахе. Я тогда служил в войсках специального назначения, — объяснил Пашиенс, одновременно бегая пальцами по клавиатуре компьютера.
— Вот оно что. А за кого он воевал? За армян?
— Это до сих пор запретная тема, я не имею права разглашать тайну, — чуть улыбнулся Пашиенс, но без какого-либо намека на юмор. — Умеешь обращаться с этим? Устройство называется «мышью».
— Нет проблем.
Лорен уставился на экран, чашку с кофе поставил на стол рядом. На дисплее высветилось лицо Тимоти Джернигана, он смотрел с экрана на Лорена сквозь толстые стекла очков. Пашиенс склонился справа от Лорена, пальцем водя по надписям под изображением. На Лорена пахнуло слабым запахом пистолетной смазки.
— Я загрузил файл с данными о пересекавших проходную Лаборатории за последние дни, — приступил к пояснениям Пашиенс. — Вот здесь указано имя Джернигана, это — номер его паспорта, далее — должность, подпись в журнале на проходной и образец подписи из памяти компьютера. При желании можно вывести и дополнительную информацию. — Пашиенс нажал на «мышь». — Вот биография Джернигана и его послужной список. Программа выдает только незасекреченную информацию, остальное ты знать не должен.
— А нельзя ли выяснить что-нибудь о Сондре Джерниган? У меня есть основания подозревать, что она знала Убитого.
— Почему бы и нет? Сейчас. — Пашиенс прикоснулся к клавиатуре. На экране возникла Сондра, немного румяная и с игривой улыбкой. Совсем не то выражение, что довелось узреть Лорену в доме Джернигана. — А вот и сведения о его жене. Но тут немного. Если хочешь, можно распечатать этот файл. Или скопируем на дискету, а потом изучишь на своем компьютере. — Пашиенс протянул Лорену дискету.
— Благодарю.
В душу Лорену закрались сомнения — больно уж легко Пашиенс предоставляет информацию. Чтобы проверить все это, потребуются недели. А в конце затраченные усилия, вполне вероятно, окажутся бесплодными.
— Не завидую я тебе. — Пашиенс выпрямился и отошел от компьютера. — На нашей базе было более тридцати физиков с докторской степенью во время сеанса ускорителя. Кто-то прилетел из Калифорнии, кто-то — из Массачусетса, из Иллинойса.
Почему он сказал «на базе»? Занятная оговорка, подумал Лорен.
— Ну и после всего этого тебе все еще нужны оригиналы журналов?
— Извини за беспокойство, Билл, но хотелось бы.
Повисло напряженное молчание. Пашиенс долго изучающе разглядывал Лорена.
— Ладно, — наконец решил он. Достал из шкафа сверток, встряхнул и расправил плащ типа пончо, только с капюшоном. — Подожди немного, я скоро вернусь. Оставляю тебя на попечение Аннеты.
— Спасибо.
Не успел Лорен поблагодарить, как Пашиенс уже мчался через приемную к выходу. Должно быть, не очень приятно иметь в начальниках Вильяма Пашиенса, мысленно посочувствовал Лорен секретарше. Подошел к книжным полкам у окна посмотреть, какого рода там чтиво. Начал с первой: «Библия стрелка», «Оружие. Черная книга» в трех томах, «Приемы рукопашного боя», «Методы партизанской войны и действия сил специального назначения (FM 31-21)». Пробежал взглядом по другой полке: «История Турции», «Борьба Армении за независимость», «Распад Советской империи», «История республик Закавказья. 1918 — 1921», «Армянская автокефальная церковь. Воскрешение славы». Тут же русские, армянские и турецкие словари и разговорники.
Лорен выглянул в окно. Мимо автомобильной стоянки под проливным дождем, перепрыгивая через лужи, пробежал Пашиенс. Лорен хотел было порыться в его столе, но пришел к выводу, что без толку. Пашиенс ни за что не оставил бы полицейского в своем кабинете одного, будь здесь что-то секретное. Вероятно, причина его здесь присутствия в том, чтобы поразить провинциального полисмена роскошным интерьером, современным компьютером и необычными книгами. Придурки обожают тешить свое тщеславие.
Лорен прошелся по кабинету. На мягком ковре шаги совсем бесшумны. Подразделение 77-112, что бы это значило? Ради человека с орлиным носом, участвовавшего в совершенно секретных операциях войск специального назначения, Вильям Пашиенс стремился приоткрыть завесу над тайной каждому входящему в его кабинет. Вывесил эмблему отряда с номером вместо имени (как видно, степень секретности высока). Любопытно.
Абракадабра.
Один диплом на стене свидетельствовал о получении звания магистра психологии в Бостонском университете. Другие были выданы по окончанию всевозможных военных дисциплин типа: «Усиленный курс техники побегов и поведения на допросах».
Не слабо. Оказывается, Билл тратит отпуск на проверку своей выносливости к пыткам.
Лорен просмотрел книги в другом книжном шкафу: «Обуздание стресса», «Дыхательные упражнения йогов», «Пятнадцать смертельных ударов», «Как развить и ускорить мышление», «Как расслабиться», «Как выжить в пустыне», «Руководство к принятию решений» в трех томах, «Секреты концентрации», «Лечение язвы желудка».
Значит, язва, подумал Лорен. Не удивительно. Как только Билл вообще не свихнулся от такой литературы?
Лорен вставил в компьютер дискету и стал копировать интересовавшие его файлы, рассеянно обдумывая последние впечатления.
Камера для задержанных. Сэндвичи с ветчиной и сыром. Кофе. Все сходится. Предположим, что Пашиенс или его люди посадили кого-то в камеру в пятницу или субботу. Далее можно предположить, что они принесли арестованному обед, а когда охранник вошел в камеру забрать поднос после еды, арестованный ударил его в лицо, отчего на костяшках пальцев и появились повреждения, замеченные при осмотре тела Убитого во время вскрытия. Затем арестованный выбежал на автостоянку, выбросил из автомобиля Джернигана, сел за руль и уехал. Вдогонку ему, как видно, стреляли.
Насколько все это правдоподобно? В таких случаях охранники ЛВТ имеют право открыть огонь на поражение, какой же тогда им смысл скрывать происшествие?
Барабанная дробь дождя ослабла, а вскоре и вовсе прекратилась. В приемной послышались шаги и жужжание открываемого карточкой замка. Вошел Пашиенс с двумя журналами размерами с бухгалтерские гроссбухи. Мокрое пончо он сбросил в приемной, чтобы не намочить свой шикарный ковер.
— Вот журналы за пятницу.
— Спасибо. — Лорен принял журналы.
— Ну, теперь доволен?
— Прибавил ты мне бумажной работенки.
— Сам напросился. Флаг тебе в руки и попутный ветер в спину.
Пашиенс скинул ботинки, пиджак и повесил наплечную кобуру на вешалку. Вышел на середину ковра.
— Если больше вопросов нет, я сделаю пару-тройку упражнений, — объявил Пашиенс.
— Валяй.
Тот улегся на ковер и приступил к тренировке. Тем временем Лорен углубился в изучение под аккомпанемент хрюкающих звуков, производимых Пашиенсом — как будто кто-то с равными интервалами бил его под дых. Наверное, это и есть дыхательное упражнение по подготовке к пыткам, решил Лорен. Пожалуй, когда-нибудь Пашиенс созреет до написания целой книги по этому вопросу.
Итак, два гроссбуха. Один заполнен на проходной для въезда машин, другой — на проходной у остановки маглева. Лорен открыл первый журнал на месте, помеченном Пашиенсом белой полоской бумаги. Страницы пестрели записями, сделанными синими и черными шариковыми ручками. Нагромождение подписей, фамилий, адресов и номеров паспортов. Лорен тщательно пролистал, определяя, не вырвана ли где страница. Все листы оказались на месте. Так же обстояло дело и с другим журналом. Взвешивая на руке объемистые гроссбухи, Лорен повернулся к Пашиенсу.
Эмблема ЛВТ — серая надпись на красном фоне — красовалась на каждом вагоне с двух сторон. Похожим образом в древние времена на носу кораблей изображались глаза.
Поезд жужжал, нетерпеливо ожидая отправления. Лорен снял солнцезащитные очки и по старой деревянной платформе добрался до вагона. Он опустился на широкое оранжевое сиденье удобной формы, откинулся на пластмассовую спинку. Кресло вращалось вокруг своей оси — пассажир всегда мог располагаться по ходу движения. Лорен осмотрелся — кругом никого. Совершенно безлюдный поезд, он даже управлялся компьютером.
Лорен посмотрел в окно на старую станцию — типичное для Юго-Запада Штатов двухэтажное глинобитное здание коричневого цвета. Наверху изящный фронтон с логограммой города Санта-Фе. Здание все еще использовалось администрацией, хотя поезда давно уже не заходили в Аточу, направляясь сразу в медные рудники, а оттуда в Эль-Пасо. Сейчас шахта закрыта, и поезда скоро исчезнут вместе с рельсами. Станцию оставят на растерзание ветрам, как это уже не раз случалось на Юго-Западе. И шпалы растащат: в хозяйстве все пригодится.
Или, может быть, ЛВТ возьмет здание в аренду, размышлял Лорен, хотя бы для того, чтобы оно не наводнилось крысами и полностью не разрушилось. Заменят бело-голубую логограмму с Санта-Фе на свою серо-красную эмблему, символ девятнадцатого века поменяют на символ двадцать первого. Солнце спряталось за тучу, пейзаж за окном слегка померк. Женский голос объявил:
— Осторожно, двери закрываются.
Двери с шипением закрылись, и тот же голос повторил фразу по-испански. Затем дважды поблагодарил:
— Спасибо, мучас грациас.
Эта карикатурная вежливость, словно в мультфильмах Уолта Диснея, не имела ничего общего с жизнью обычных людей. Впрочем, голос казался естественным, а не синтезированным, тем не менее Лорен чувствовал себя не очень уютно.
— Пожалуйста, займите свои места. Пожалуйста, оставайтесь на местах в течение всего пути, — наставления продолжались. — Во время разгона и торможения поезда не рекомендуется стоять или ходить. Экспрес маглев Лаборатории высоких технологий развивает скорость до 230 миль в час, но наше путешествие столь непродолжительно, что скорость не превысит 160 миль в час. Благодарю за внимание.
Затем тот же текст повторился на испанском языке. Жужжание маглева усилилось, поезд тронулся. Вдруг шум пропал, как будто был преодолен звуковой барьер, хотя, конечно, это не более чем иллюзия.
Вот оно, будущее, философствовал Лорен. Старые научно-фантастические мультфильмы именно так и рисовали грядущее — все предельно автоматизировано, бесшумно, чисто, эффективно и эффектно. Полное торжество техники.
Лорен снова огляделся по сторонам. Леденящее душу одиночество.
Он опять погрузился в размышления о чудо-технике. Обнаружив любое препятствие, датчики выдадут сигнал к торможению. Вместо человека следят и управляют датчики, говорит компьютер.
Вот такое оно, значит, будущее. Хорошо ли это — совершенствовать неживое, забыв о человеке? И если плохо, то какой же грех лежит в основе порочного пути цивилизации?
Алчность? Зависть? Нет. Гордыня!
За окнами мелькал город, отгороженный от железнодорожного полотна высоким и крепким забором с острыми шипами сверху. Вскоре город остался позади, маглев прибавил скорость. Лорена вдавило в спинку кресла. Теперь за окном бешено проносилась голая пустыня, лишь кое-где встречались кактусы, юкка и креозотовые пятна. Поезд въехал под мост, на мгновение тишину прорвал вой ветра, и вновь наступило гнетущее безмолвие.
Подъехали к Виста-Линде. Маглев затормозил, зажужжал.
— Остановка одна минута, — проворковал синтезатор.
В вагон никто не вошел. С неизменной вежливостью голос повторил процедуру отправления, и поезд продолжил свой путь. Теперь Лорена вдавило еще сильнее. За окном снова пустыня. Мелькнул серебристый мост Рио-Секо. Вот и территория ЛВТ, бывшие владения Фигу-рациона. Маглев остановился.
— Поезд следует обратно через полчаса. Благодарим за соблюдение правил! — любезно произнес компьютер.
Лорен покинул вагон, так и не выяснив, откуда исходит этот вежливый голосок.
На станции он засмотрелся на высокую поликарбонатную арку почти в три человеческих роста, покрытую ромбовидными узорами. Она отчетливо выделялась на фоне бетонной стены и дорожки, вымощенной булыжником. Наконец Лорен сообразил, что арка представляет собой точные солнечные часы — для определения времени прибытия и отправления.
Ветер резко усилился. Тучи затянули уже полнеба. Надвигалась гроза, в этих краях редкая и неожиданная, с мощнейшим проливным дождем и несметным количеством молний. Впервые ступавшие на землю Нью-Мексико зачастую удивлялись, встречая на дорогах знаки «Берегись воды!», — откуда может быть вода в пустыне? Загадка разрешалась после первого же ливня и наводнения.
После трехлетней засухи и ураганный дождь можно почесть за благо.
За аркой находилась будка с двумя охранниками — мужчиной и женщиной. От нечего делать они слушали музыку по маленькому радиоприемнику. Аккуратными костюмами цвета хаки и бейсбольными кепками с эмблемой ЛВТ они резко отличались от охранников в джипах. Из кобуры каждого выглядывали пистолет «танфольо».
Женщина, подавив зевоту, встрепенулась при виде Лорена.
— Что вам угодно, сэр?
— Я Лорен Хаун, хотел бы увидеть вашего босса.
— Распишитесь, пожалуйста, вот здесь.
Журнал здорово смахивал на их, полицейский, для регистрации телефонных звонков. Вырванная оттуда страница напомнила о себе легким шуршанием в переднем кармане, когда Лорен склонился над разворотом. Затем женщина вручила ему красную карточку с номером 11 и надписью «визитер».
— Скажите, пожалуйста, как пройти в офис Пашиенса? — спросил Лорен.
— Одну минутку, сейчас вызовем сопровождающего.
Лорен вздохнул. Вначале ему действовал на нервы дурацкий компьютерный голос в поезде, а теперь эта бюрократическая паранойя! Можно подумать, у них тут склад с бомбами, а Лорен собирается их взорвать.
— В этом нет никакой необходимости, — воспротивился он, — только покажите дорогу, я сам дойду.
— Пожалуйста, подождите немного.
Тогда Лорен показал пальцем на первое попавшееся ему на глаза здание и сказал:
— Кажется, там, если я правильно понял Пашиенса.
И тут же, не дожидаясь ответа, зашагал по территории Лаборатории.
— Постойте, сэр! Сэр!
Лорен ускорил шаг и надел темные очки. Перед ним расстилалась широкая аллея, по бокам ответвлялись дорожки. Неподалеку высилась скульптура из черного поликарбоната и серебристого алюминия, причудливо сочетаясь между собой. Лорен уже видел ее как-то на картинке, кажется, под названием «Скрытая симметрия». Мудрено.
По сторонам аллеи коричневые строения. Трехэтажные, с окнами и плоской крышей, оштукатуренные в стиле нью-мексиканских глинобитных домишек — видимо, административные здания. Остальные без окон, с гигантскими стальными дверьми, крыша в виде половинки цилиндра — чем-то напоминают разборные домики из гофрированного железа, только размеры не те. На одной из таких необычных построек огромными буквами значилось ФИДО. В этих бараках, как видно, установлено мощное оборудование. Местами виднелись низкорослые домики типа бункеров с солнечными батареями на крышах. Что там внутри, Лорен даже представить себе не мог.
Все эти разномастные сооружения выкрашены в один и тот же цвет — цвет пустыни, каждый помечен номером из голубых цифр размером в два человеческих роста. Тут уж не заблудишься.
— Сэр! Сэр! — Женщина рванула вдогонку за Лореном, размахивая на бегу длинной белой косой. — Позвольте, я провожу вас!
Та же приторная вежливость, что и в маглеве.
— Как вам будет угодно, — нехотя согласился Лорен.
Они миновали абстрактную скульптуру. Налетевший ветер извлек из нее свист вперемежку с гудением.
— Забавный звук, не правда ли? — обратилась к Лорену охранница, шагая почти вприпрыжку, чтобы поспевать за Лореном. — Нравится вам наша «Раскрытая симметрия»?
— Неплохо. Правда, я не разбираюсь в искусстве.
— Мне нравится эти свистящие звуки. Тональность зависит от направления ветра. Налево, пожалуйста.
Теперь они шли по бетонной дорожке между зданиями с полукруглыми крышами, по сторонам лежала голая земля. Яростный порыв ветра, словно в аэродинамической трубе, вдруг подхватил и швырнул им в глаза песок и пыль. Внезапно хлынул ливень.
Небольшое затишье позволило Лорену разглядеть в облаке пыли Пашиенса. Он шел им навстречу, низко опустив голову, руки в карманах. Дождь лил как из ведра, прибил, слава Богу, пыль, и Пашиенс заметил Лорена с охранницей.
— Лорен! — стараясь перекрыть шум стихии, крикнул Пашиенс. — Я так и думал, что ты не станешь ждать! Иди за мной.
Придерживая кобуру, Лорен побежал за Пашиенсом, а охранница в противоположную сторону — назад к будке.
Миновав обширную заасфальтированную автостоянку с коричневыми «блэйзерами», Лорен и Пашиенс вбежали в здание со стальными стенами. Над дверью Лорен успел заметит видеокамеру. Пашиенс отдышался, стряхнул воду с серого жакета, снял резинку со своего конского хвоста и занялся мокрыми патлами. В таком виде он являл собой то неестественное сочетание солидного господина с уголовником, какое можно встретить у наркобарона, завязавшего с преступным прошлым и коротающего остаток дней на престижном курорте, соря деньгами.
— Я приготовил тебе выписки из журналов за пятницу и субботу, — доложил Пашиенс.
— Спасибо.
— Они введены в компьютер.
— Хотелось бы взглянуть на сами журналы.
— Все журналы существуют в памяти компьютера. Сейчас покажу.
Потолок в комнате был отделан белыми плитками, стены желто-коричневые, цвета пустыни. На пульте с десяток мониторов следили за разными участками комплекса ЛВТ. С трех сторон стальные зеленые двери. По стенам развешаны плакаты с призывами к бдительности: «Следи за секретностью компьютерной информации», «Болтун — находка для шпиона». На одном плакате нарисованы двое — военный, беззаботно болтающий по телефону, и подозрительного вида подслушивающий со зловещей усмешкой.
По металлической крыше барабанили капли дождя. Пашиенс достал из кармана голографическую карточку и вставил ее в прорезь в стене рядом с одной из стальных дверей. Послышалось легкое жужжание, и замок открылся. Они вошли. Лорена не покидало ощущение, что его незаметно проверяют какой-то скрытой аппаратурой. Ну и пусть, решил он.
Они двинулись по коридору, залитому флуоресцирующим светом, мимо доски с небрежно приколотыми бумагами, трепетавшими в воздушных струях кондиционеров. В конце коридора Лорен приметил видеокамеру.
— Ты говорил, что записи у вас вносятся в компьютер, но я на проходной расписался в обычном журнале, на бумаге.
— В компьютере хранятся точные копии, — объяснил Пашиенс, — изображение считывают с листа специальным устройством, сканером, и передают информацию в компьютер. Сканирование производится сразу же после росписи человека, затем компьютер сравнивает в своей памяти подпись с образцом и тут же выдает ответ о ее подлинности. Выпьешь кофе?
Они вошли в ярко освещенную комнату — небольшой кафетерий с десятком столиков и табуретов. Вдоль стен — торговые автоматы и пара игровых компьютеров. Один из них предназначался для упражнений в стрельбе: электронный пистолет и компьютер соединены тонким кабелем. По стенам развешаны рекламные объявления с призывами служить во всевозможных элитарных войсках. Зазывали в силы специального назначения, в морскую разведку, стратегические войска. На одном из плакатов изображен человек в шлеме с прорезью для глаз. На другом — какой-то русский солдат с советским автоматом, подпись тоже по-русски.
— Между прочим, у нас хороший кофе. Мы фильтруем воду, — похвалился Пашиенс.
— Ну, раз так, наливай.
— Со сливками? С сахаром?
— Нет. Я люблю черный без сахара.
Торговые автоматы строго специализировались на продаже: один — содовой, другой — закусок: арахиса, чипсов, крекеров. Третий выдавал сэндвичи.
Лорену вспомнились кофе, картофельные чипсы, ветчина и сыр, найденные в желудке Убитого. Он мгновенно почувствовал нервное возбуждение. Лорен принялся рассматривать меню: салат с яйцами, салат с тунцом, ветчина с сыром. Вот оно где.
— Есть хочешь?
— Нет, спасибо. — Лорен заставил себя оторваться от созерцания сэндвича в тонкой прозрачной пластиковой пленке, выпрямился. В нагрудном кармане зашелестела вырванная страница, напоминая о журнале.
Пашиенс с интересом наблюдал.
— Если можно, я хотел бы посмотреть оригиналы, а не копии журналов, — попросил Лорен.
Ливень все еще неистовствовал. Пашиенс глянул вверх, прислушиваясь к бушующей стихии.
— Пожалуйста, пусть только дождь утихнет, тогда я тебе их принесу. А пока давай посмотрим компьютер, покажу, как он работает.
С этими словами Пашиенс подал Лорену кофе и жестом пригласил за собой. Лорен быстро читал надписи на стальных дверях по обе стороны коридора. Вначале шли чьи-то фамилии, очевидно, обозначая кабинеты указанных людей. Затем — дверь с табличкой «Склад оружия». На другой двери — «Помещение для задержанных».
— У вас и тюрьма тут есть? — искренне удивился Лорен.
— На всякий случай, — хохотнул Пашиенс, — пока ни разу не использовалась по назначению. Разве что кто-нибудь не в меру нажрется виски, тогда сажаем его туда, пока не протрезвеет.
— Но вы не имеете права арестовывать людей. — Лорен остановился, разглядывая мощную дверь камеры для любителей выпить в рабочее время.
— Дело в том, что каждый нанимающийся на работу дает подписку, обеспечивающую нам право задерживать его при необходимости на срок до двенадцати часов.
— Мне кажется, это незаконно. — Лорен почесал подбородок. — Суд признает такую бумагу неправомочной. Человек не может лишиться прав, всего лишь поставив подпись.
— Будем считать, что закон в этой области несколько туманен и не исключает разных толкований.
Непроницаемым выражением лица и прохладным тоном Пашиенс дал понять, что вступать в спор не намерен. Лорену, в общем, тоже не хотелось отвлекаться на пустяки. В конце концов, подумал он, если Пашиенсу придется ввязаться в судебную тяжбу, то это его трудности.
Они подошли к кабинету Пашиенса. В приемной сидела секретарша — женщина средних лет в такой же полувоенной форме, как у своего начальника. Пашиенс вставил голокарточку в щель на двери и открыл дверь своего кабинета.
— Садись за компьютер, я уже подготовил интересующие тебя данные, — пригласил он Лорена.
— Спасибо.
— Вот сюда. — Пашиенс подвинул легкое кресло, обтянутое пупырчатой кожей.
Лорен осмотрелся. На полу турецкий ковер. Потолок без ламп, комната освещается торшерами с замысловатыми абажурами в латунной оправе, выполненными в том же стиле, что и ковер. Вешалка — тоже цвета меди — украшена стилизованными завитушками. Два книжных шкафа, забитых книгами. На широком столе из крепкого дерева установлен компьютер. В углу комнаты американский флаг с позолоченным орлом на конце древка. Напротив — флаг неизвестной Лорену страны. Пара шкафов для документов, оба матово-черные. На стене в рамках висят дипломы, металлическая пластина с эмблемой войск специального назначения и девизом на латинском языке «De oppresso liber»[8]. Рядом висит другая, с изображением черного на синем фоне вертолета и кроваво-красной молнии. Рисунок весьма тускловат, так что не сразу и детали различишь. Подпись на этой пластине Лорену ничего не говорила: «Подразделение 77-112». Что за абракадабра?
Рядом с военными эмблемами висели фотографии. На одной — молодой круглощекий Пашиенс в зеленом берете, с усами и короткими волосами. На другой — войска специального назначения, отряд из десяти человек. На обоих снимках лицо Пашиенса серьезное и напряженное. На противоположной стене — фотография человека в серой военной форме, нос и взгляд как у орла.
— Кто это? — поинтересовался Лорен.
— Машех Абовян. Американский борец за свободу.
— А тот флаг чей? — Лорен кивнул на неизвестное ему знамя.
— Он участвовал в войне в Нагорном Карабахе. Я тогда служил в войсках специального назначения, — объяснил Пашиенс, одновременно бегая пальцами по клавиатуре компьютера.
— Вот оно что. А за кого он воевал? За армян?
— Это до сих пор запретная тема, я не имею права разглашать тайну, — чуть улыбнулся Пашиенс, но без какого-либо намека на юмор. — Умеешь обращаться с этим? Устройство называется «мышью».
— Нет проблем.
Лорен уставился на экран, чашку с кофе поставил на стол рядом. На дисплее высветилось лицо Тимоти Джернигана, он смотрел с экрана на Лорена сквозь толстые стекла очков. Пашиенс склонился справа от Лорена, пальцем водя по надписям под изображением. На Лорена пахнуло слабым запахом пистолетной смазки.
— Я загрузил файл с данными о пересекавших проходную Лаборатории за последние дни, — приступил к пояснениям Пашиенс. — Вот здесь указано имя Джернигана, это — номер его паспорта, далее — должность, подпись в журнале на проходной и образец подписи из памяти компьютера. При желании можно вывести и дополнительную информацию. — Пашиенс нажал на «мышь». — Вот биография Джернигана и его послужной список. Программа выдает только незасекреченную информацию, остальное ты знать не должен.
— А нельзя ли выяснить что-нибудь о Сондре Джерниган? У меня есть основания подозревать, что она знала Убитого.
— Почему бы и нет? Сейчас. — Пашиенс прикоснулся к клавиатуре. На экране возникла Сондра, немного румяная и с игривой улыбкой. Совсем не то выражение, что довелось узреть Лорену в доме Джернигана. — А вот и сведения о его жене. Но тут немного. Если хочешь, можно распечатать этот файл. Или скопируем на дискету, а потом изучишь на своем компьютере. — Пашиенс протянул Лорену дискету.
— Благодарю.
В душу Лорену закрались сомнения — больно уж легко Пашиенс предоставляет информацию. Чтобы проверить все это, потребуются недели. А в конце затраченные усилия, вполне вероятно, окажутся бесплодными.
— Не завидую я тебе. — Пашиенс выпрямился и отошел от компьютера. — На нашей базе было более тридцати физиков с докторской степенью во время сеанса ускорителя. Кто-то прилетел из Калифорнии, кто-то — из Массачусетса, из Иллинойса.
Почему он сказал «на базе»? Занятная оговорка, подумал Лорен.
— Ну и после всего этого тебе все еще нужны оригиналы журналов?
— Извини за беспокойство, Билл, но хотелось бы.
Повисло напряженное молчание. Пашиенс долго изучающе разглядывал Лорена.
— Ладно, — наконец решил он. Достал из шкафа сверток, встряхнул и расправил плащ типа пончо, только с капюшоном. — Подожди немного, я скоро вернусь. Оставляю тебя на попечение Аннеты.
— Спасибо.
Не успел Лорен поблагодарить, как Пашиенс уже мчался через приемную к выходу. Должно быть, не очень приятно иметь в начальниках Вильяма Пашиенса, мысленно посочувствовал Лорен секретарше. Подошел к книжным полкам у окна посмотреть, какого рода там чтиво. Начал с первой: «Библия стрелка», «Оружие. Черная книга» в трех томах, «Приемы рукопашного боя», «Методы партизанской войны и действия сил специального назначения (FM 31-21)». Пробежал взглядом по другой полке: «История Турции», «Борьба Армении за независимость», «Распад Советской империи», «История республик Закавказья. 1918 — 1921», «Армянская автокефальная церковь. Воскрешение славы». Тут же русские, армянские и турецкие словари и разговорники.
Лорен выглянул в окно. Мимо автомобильной стоянки под проливным дождем, перепрыгивая через лужи, пробежал Пашиенс. Лорен хотел было порыться в его столе, но пришел к выводу, что без толку. Пашиенс ни за что не оставил бы полицейского в своем кабинете одного, будь здесь что-то секретное. Вероятно, причина его здесь присутствия в том, чтобы поразить провинциального полисмена роскошным интерьером, современным компьютером и необычными книгами. Придурки обожают тешить свое тщеславие.
Лорен прошелся по кабинету. На мягком ковре шаги совсем бесшумны. Подразделение 77-112, что бы это значило? Ради человека с орлиным носом, участвовавшего в совершенно секретных операциях войск специального назначения, Вильям Пашиенс стремился приоткрыть завесу над тайной каждому входящему в его кабинет. Вывесил эмблему отряда с номером вместо имени (как видно, степень секретности высока). Любопытно.
Абракадабра.
Один диплом на стене свидетельствовал о получении звания магистра психологии в Бостонском университете. Другие были выданы по окончанию всевозможных военных дисциплин типа: «Усиленный курс техники побегов и поведения на допросах».
Не слабо. Оказывается, Билл тратит отпуск на проверку своей выносливости к пыткам.
Лорен просмотрел книги в другом книжном шкафу: «Обуздание стресса», «Дыхательные упражнения йогов», «Пятнадцать смертельных ударов», «Как развить и ускорить мышление», «Как расслабиться», «Как выжить в пустыне», «Руководство к принятию решений» в трех томах, «Секреты концентрации», «Лечение язвы желудка».
Значит, язва, подумал Лорен. Не удивительно. Как только Билл вообще не свихнулся от такой литературы?
Лорен вставил в компьютер дискету и стал копировать интересовавшие его файлы, рассеянно обдумывая последние впечатления.
Камера для задержанных. Сэндвичи с ветчиной и сыром. Кофе. Все сходится. Предположим, что Пашиенс или его люди посадили кого-то в камеру в пятницу или субботу. Далее можно предположить, что они принесли арестованному обед, а когда охранник вошел в камеру забрать поднос после еды, арестованный ударил его в лицо, отчего на костяшках пальцев и появились повреждения, замеченные при осмотре тела Убитого во время вскрытия. Затем арестованный выбежал на автостоянку, выбросил из автомобиля Джернигана, сел за руль и уехал. Вдогонку ему, как видно, стреляли.
Насколько все это правдоподобно? В таких случаях охранники ЛВТ имеют право открыть огонь на поражение, какой же тогда им смысл скрывать происшествие?
Барабанная дробь дождя ослабла, а вскоре и вовсе прекратилась. В приемной послышались шаги и жужжание открываемого карточкой замка. Вошел Пашиенс с двумя журналами размерами с бухгалтерские гроссбухи. Мокрое пончо он сбросил в приемной, чтобы не намочить свой шикарный ковер.
— Вот журналы за пятницу.
— Спасибо. — Лорен принял журналы.
— Ну, теперь доволен?
— Прибавил ты мне бумажной работенки.
— Сам напросился. Флаг тебе в руки и попутный ветер в спину.
Пашиенс скинул ботинки, пиджак и повесил наплечную кобуру на вешалку. Вышел на середину ковра.
— Если больше вопросов нет, я сделаю пару-тройку упражнений, — объявил Пашиенс.
— Валяй.
Тот улегся на ковер и приступил к тренировке. Тем временем Лорен углубился в изучение под аккомпанемент хрюкающих звуков, производимых Пашиенсом — как будто кто-то с равными интервалами бил его под дых. Наверное, это и есть дыхательное упражнение по подготовке к пыткам, решил Лорен. Пожалуй, когда-нибудь Пашиенс созреет до написания целой книги по этому вопросу.
Итак, два гроссбуха. Один заполнен на проходной для въезда машин, другой — на проходной у остановки маглева. Лорен открыл первый журнал на месте, помеченном Пашиенсом белой полоской бумаги. Страницы пестрели записями, сделанными синими и черными шариковыми ручками. Нагромождение подписей, фамилий, адресов и номеров паспортов. Лорен тщательно пролистал, определяя, не вырвана ли где страница. Все листы оказались на месте. Так же обстояло дело и с другим журналом. Взвешивая на руке объемистые гроссбухи, Лорен повернулся к Пашиенсу.