Страница:
Партия все время призывала солдат и матросов к объединению с пролетариатом в борьбе за социалистическую революцию. Обращаясь к солдатам, Ленин призывал их еще крепче и теснее объединиться с рабочими и крестьянами, не выпускать оружие из своих рук.
Рабочие заводов Петрограда с каждым днем устанавливали все более тесные связи с воинскими частями гарнизона и близлежащих городов. Так, например, у Путиловцев наладились хорошие контакты, революционное побратимство с солдатами Измайловского, Петроградского, Павловского, Гренадерского, Пулеметного, Ораниенбаумского полков. В знак верной революционной дружбы путиловцы решили обменяться знаменами с солдатами Павловского, Измайловского полков.
Этот торжественный церемониал состоялся на Марсовом поле. Павловский полк в полном составе был выстроен в каре. Его замыкали делегаты Путиловского завода. Член заводского комитета горячо приветствовал Павловцев от имени первого завода-революционера. Чеканя каждое слово, произносил он слова путиловской грамоты:
"Дорогие товарищи павловцы!
В знак нашего священного союза, закрепленного кровью в исторические февральские дни 1917 года, мы, рабочие Путиловского завода, вручаем вам наше знамя. Пусть оно всегда и непоколебимо свидетельствует, что священный союз рабочих и солдат, сваливших самодержавие, - нерасторжим. Пусть начертанные на нем наши общие лозунги "Да здравствует Интернационал"! "Да здравствует социализм!" будут гореть ярким пламенем в наших сердцах. Клянемся под этим знаменем, товарищи, добиться братства всех народов.
Рабочие-путиловцы"{41}.
Удивительно свежи в памяти минуты обмена знаменами. Словно вчера это было. В сопровождении всего состава заводского комитета и Совета рабочих и солдатских депутатов Богданов подошел к членам полкового комитета и вручил председателю грамоту, знамя. Так же торжественно, под звуки "Интернационала" и военных маршей, было передано путиловцам знамя Павловского полка.
Приезд Владимира Ильича Ленина неожиданно сказался и на моих обязанностях в "Военке".
Примерно 8 или 9 апреля (во всяком случае до выступления Ильича в Измайловских казармах) меня вызвал К. А. Мехоношин и сказал, что создается группа по охране товарища Ленина и других членов ЦК.
- Газеты читаешь? Видишь, какую свистопляску затеяли буржуазные щелкоперы вокруг приезда нашего вождя? Метят в мозг революции. И в черных своих делах враги не остановятся ни перед чем. С ними заодно Мартов - бывший товарищ Владимира Ильича по "Искре". Увы, и такое бывает. Запомни, Гренадер: друг до поры - тот же недруг. Одним словом, "Военка" рекомендует тебя старшим группы. Подробные инструкции - вечером.
Меня часто спрашивают, что собой представляла наша группа, не являюсь ли я, Василий Васильев, прототипом моего знаменитого тезки из фильмов "Ленин в Октябре", "Ленин в 1918 году"?
Что я могу на это сказать? Фильмы о Ленине, вот уже столько лет не сходящие с экранов мира, - художественно-исторические. А это значит, что в них многое от истории, факта, а многое от художественного домысла, творческого воображения. Не знаю, какие архивные материалы, чьи воспоминания использовали авторы этих лепт, создавая столь полюбившийся зрителю образ питерского рабочего Василия, телохранителя вождя революции. Скорее всего, Василий - образ собирательный, вряд ли существовал в природе прямой его прототип. Мой тезка, очень правдиво, жизненно сыгранный Охлопковым, старше, опытней меня. У него жена, ожидается пополнение семейства, но кое-что (надо полагать, чисто случайно) действительно совпадает: товарищ Василий питерец, по происхождению - пролетарий, как и я, уходит в Красную Армию, примерно в то же время, что и я; принимает участие в освобождении Симбирска - родного города Ильича вскоре после злодейских выстрелов эсерки Каштан.
Все это подтверждает только одно: типичность образа Василия, героя фильма - не более.
Что же касается нашей группы, то на самом деле все обстояло так. Нас было 56 человек. В состав группы входили рабочие разных заводов Петрограда, а также революционные солдаты, матросы - из актива "Военки"{42}.
Из числа бойцов группы было назначено четыре командира - старших. Старшие получали задание непосредственно от Н. И. Подвойского, иногда - от В. И. Невского, М. С. Кедрова, но чаще всего - от К. А. Мехоношина.
Менялись задания - ив зависимости от этого менялся состав подгруппы или группы, выделенной в распоряжение старшего (от 2-3 до 55 бойцов).
Группа с самого начала стала подвижной: В. И. Ленин, члены ЦК постоянно выезжали на заводы, фабрики, в части гарнизона. Основной задачей нашей подвижной группы была охрана В. И. Ленина и членов ЦК на митингах, собраниях, съездах.
Накануне вечером, а нередко в тот же день утром я, как и другие старшие, получал задание: в назначенное время и место явиться с группой. Если митинг, заседание намечались в помещении, старший имел допуск во все комнаты и залы. В исключительных случаях высылали не одну, а две группы. На задание мы уходили, вооруженные легким оружием: браунингом, наганом. Руки свободны, удобно. Обычно прятали оружие в карманах, за поясом - не очень, а то и совсем незаметно. На митингах бойцы группы занимали места поближе к трибуне. В своей одежде: солдатской, рабочей - мы, как и требовалось обстановкой, ничем не выделялись из толпы.
Таким был установившийся порядок. Благодаря этому я, как старший группы, видел и слушал В. И. Ленина на первых всероссийских съездах рабочих и солдатских депутатов, на Апрельской конференции, на VII Экстренном съезде партии, на ряде совещаний и на многих митингах. О них я расскажу отдельно.
Функции старших групп довольно строго разграничивались. Каждый получал задание индивидуально и обязан был хранить его в тайне.
Мы, конечно, догадывались, что есть люди, отвечающие перед партией за безопасность и жизнь вождя революции не только во время его выступлений.
Так, например, здание ЦК и "Военки", где почти ежедневно работал В. И. Ленин, охранялось солдатами бронедивизиона. Новые подробности мне стали известны значительно позже из уже упомянутых воспоминаний В. П. Шунякова и К. М. Кривоносова.
Оказывается, до самых июльских событий особая группа, в которую входил Шуняков, патрулировала по улице Широкой у дома 48/9 (ныне - улица Ленина, д. 52/9), где на квартире Елизаровых М. Т. и А. И. в то время проживали Владимир Ильич и Надежда Константиновна.
Бойцы группы, зная, как резко отрицательно относился Владимир Ильич к подобным мерам, делали все возможное, чтобы их служба меньше всего бросалась Ленину в глаза.
Охрана, патрули - все это было разумной необходимостью.
...Росла популярность Ильича, его имя было у всех на устах, вызывая у одних - огромную любовь и надежду, у других - страх и ненависть. Как ни крепла бдительность группы, но не уменьшалась и тревога.
Многим, особенно фронтовикам, в эти дни (май - июнь) хотелось лично повидать Ленина, потолковать с ним о наболевшем. Солдаты в "Военку" шли непрерывным потоком. Кто приходил в особняк Кшесинской за газетами, кто - за инструкциями и за советами, а кто сам приносил ценную информацию о положении в частях, о настроениях, чаяниях солдатских масс. Большинство приходило с оружием: у одних - карабины, винтовки, у других за поясом - наган или маузер, а то и боевые гранаты.
Среди этой массы людей мы узнавали фронтовиков - оборванных, измученных. Лица суровые, хмурые. Глаза строгие, как у судей, недоверчиво прощупывающие все и вся. Дескать, послушать послушаем, а верить?! Верю кошке и ежу, а тебе погожу. Всех этих людей, очень разных, объединяла, приводила в нашу "Военку" правда партии, которая открыто и бесстрашно, невзирая на кампанию клеветы, лжи, угроз, требовала дать народу мир, землю, свободу.
Требовала и, не страшась никаких жертв, боролась за это. Фронтовики сами хотели убедиться, что это за партия, что за люди эти большевики.
Многим фронтовикам удалось встретиться и говорить с Ильичем - он всегда напоминал: фронтовиков, только что прибывших с позиций, пропускать в первую очередь.
Владимир Ильич часто заглядывал в комнаты, где располагался секретариат "Военки", подолгу беседовал с В. И. Невским, М. С. Кедровым, Н. И. Подвойским.
Ежедневные контакты с "Военкой", встречи с солдатами-фронтовиками помогали Ильичу постоянно ощущать малейшие изменения в настроении армии.
У истоков
Вызов к Невскому. От молодежных союзов к Союзу молодежи. На районной конференции. "Заметки". Отцы и дети. Слово друга. Путем убеждения (Смирнов и другие). Через годы-расстояния. Вася Алексеев. Бить в одну точку. Ленинская программа действий.
Апрельским утром меня неожиданно вызвали к Владимиру Ивановичу Невскому. Дядя Тимофей (Барановский), вообще-то скупой на похвалу, о Невском отзывался наилучшим образом.
От него я узнал о работе Невского-подпольщика, замечательного большевистского пропагандиста и организатора в Москве, Петрограде, на юге России. В марте 1917 года он стал одним из основателей "Военки". Статьи Невского часто появлялись в "Солдатской правде".
Старый член партии, активный участник Октябрьского вооруженного восстания, В. И. Невский был видным партийным и советским деятелем, одно время возглавлял Коммунистический университет имени Я. М. Свердлова.
Весной и летом 1917 года, в месяцы, предшествующие Октябрю, Невский производил впечатление сжатой пружины.
Зная его пунктуальность, я пришел в точно назначенное время. Ждал обычных инструкций. На этот раз, однако, разговор пошел о делах, не имеющих прямого отношения к моим обязанностям старшего подвижной группы.
Владимир Иванович сказал, что в 11.00 нас ждет Владимир Ильич. Приглашены и другие товарищи: разговор будет о молодежи.
Расскажу о событиях, предшествовавших этой беседе с Ильичем. Вопрос о создании юношеских социалистических союзов на предприятиях Петрограда возник сразу после свержения самодержавия. Молодые рабочие в февральских боях возмужали, повзрослели, потянулись к политической революционной жизни.
С кем пойдут они?
Старые политические партии легализировались, новые росли, как грибы после дождя. Лидеры партий всячески заигрывали с молодежью - ученической, студенческой, рабочей; пытались подкупить ее, завоевать "левыми" лозунгами, лестью, посулами.
Стали появляться первые молодежные союзы, группы и группки: "Свет и знание", "Труд и свет" и другие. "Труд и свет" - организация явно мелкобуржуазного толка - проявляла особую активность. Чтобы отвлечь молодежь от политики, от решения острых, наболевших вопросов, устраивались танцы, вечера с почтой.
Ближе всех к большевикам стоял союз "Свет и знание", объединяющий трудовую молодежь. По заданию Невского я два раза побывал на собраниях союза. Ребята боевые, горячие, а в голове каша, программа путаная, точь-в-точь, как в пословице о семи погодах: "Сеет, веет, крутит, мутит, рвет, сверху льет, снизу метет".
То они говорили о мировом празднике свободы, то самым серьезным образом обсуждали пункт программы: "Все члены союза должны научиться... шить". Спорили до хрипоты.
На собраниях союза "Свет и знание" выступали В. Невский, Н. Крупская, И. Газа, но все еще сказывалось влияние меньшевиков, эсеров, анархистов.
Владимир Ильич внимательно следил за движением молодежи. Еще в своих "Письмах из далека", написанных незадолго до возвращения из эмиграции, выдвигая задачу создания народной милиции, он предложил вовлечь в пес трудовую молодежь с 15-летнего возраста.
"Такая милиция, - писал он, - втянула бы подростков в политическую жизнь, уча их не только словом, но и делом, работой"{43}.
Учить. Чему? Ильич видел в народной милиции школу воспитания масс для участия во всех государственных делах, школу воспитания гражданина.
Участие молодежи в народной милиции, однако, не решало, да и не могло решить полностью задачу воспитания молодых коммунистов. Противостоять вражескому влиянию, оборончески-шовинистическому угару, нести в массы молодежи идеи научного социализма, воспитывать ее в духе пролетарского интернационализма могла лишь организация, крепко сплоченная, работающая под руководством партии.
14 апреля я принимал участие в работе молодежной конференции нашего района. Этот день можно считать днем рождения Нарвско-Петергофского социалистического союза рабочей молодежи. Организаторами Союза стали Василий Алексеев, Иван Тютиков, Павел Шубин - молодые большевики, успевшие пройти школу подполья, суровой борьбы.
На конференции обсуждались вопросы, глубоко волновавшие в то время молодых рабочих, заводских и фабричных учеников.
- Мы, - говорили делегаты, - требуем гражданских прав с восемнадцати лет, права участвовать в выборах, права служить в народной милиции.
Петербургский комитет РСДРП (б) обратился к молодежи с призывом принять активное участие в Первомайской демонстрации (18 апреля по старому стилю). Вопрос этот тоже обсуждался делегатами. Большинство горячо поддержало обращение Выборгского райкома РСДРП (б) ко всем районным комитетам партии и молодежи организовать среди мальчиков таковые демонстрации. Меньшевики и эсеры выступали против организованного участия молодежи в праздновании 1 Мая: "Не дело мальчишек и девчонок заниматься политикой". В такой обстановке Василий Алексеев сделал свой доклад о текущем моменте и задачах молодежи.
Против линии большевиков, прежде всего против Апрельских тезисов В. И. Ленина, резко выступили подпевалы эсеров, меньшевиков, анархистов.
Разгорелась бурная дискуссия. Запомнились отлично аргументированные выступления С. В. Косиора и В. И. Невского.
Многое, естественно, забылось, но помню общий смысл, дух выступлений. Союз юных коммунистов должен прежде всего стать школой воспитания молодежи, школой революции, школой борьбы за счастье трудового народа. Ничуть не уклоняясь, не уходя от спора с теми, кто выступал с явно антибольшевистских, антиленинских позиций, Косиор и Невский говорили очень сдержанно, спокойно, подкрепляя каждый свой контрдовод конкретными примерами, убедительными аргументами.
Тон их выступлений мне показался слишком мягким, деликатным. Ведь я знал, как резко, непримиримо умеют они спорить с идейными противниками. Я сказал об этом Владимиру Ивановичу. Тот удивленно вскинул брови:
- А ты, Гренадер, молодой и красивый, уверен, что все те, кто сегодня не понимает нас, наши враги? Мы должны терпеливо, спокойно, а главное убедительно доказывать свою правоту, одурманенным открывать глаза. Почитай статью товарища Ленина по этому вопросу. Очень полезная работа.
С этими словами он вручил мне тоненький журнал с небольшой статьей В. И. Ленина "Интернационал молодежи". Всего две или три странички журнального текста, но - какого! За свою долгую жизнь я перечитывал статью Ленина много раз, с каждым чтением открывая для себя что-то новое, крайне важное, необходимое именно в данный момент.
"Заметка" (такой подзаголовок с присущей ему скромностью дает своей статье Владимир Ильич) написана по поводу выхода в свет на немецком языке первых номеров журнала "Интернационал молодежи" - "боевого и пропагандистского органа Международного Союза социалистических организаций молодежи". Но ленинские раздумья выходят далеко за рамки рецензии. Главное в них - именно это делает заметки Ильича актуальными, очень современными в наши дни - каким должно быть отношение старших товарищей, партии к молодежи. "Одно дело, - писал Ильич, - сбивающие пролетариат с толку взрослые люди, претендующие на то, чтобы вести и учить других: с ними необходима беспощадная борьба. Другое дело - организации молодежи, которые открыто заявляют, что они еще учатся, что их основное дело - готовить работников социалистических партий. Таким людям надо всячески помогать, относясь как можно терпеливее к их ошибкам, стараясь исправлять их постепенно и путем преимущественно убеждения, а не борьбы"{44}.
Дальше наблюдение не только политика, диалектика, стратега революции, но и психолога, чутко улавливающего тончайшие нюансы взаимоотношений между людьми. "Нередко бывает, что представители поколения пожилых и старых не умеют подойти, как следует, к молодежи, которая по необходимости вынуждена приближаться к социализму иначе, не тем путем, не в той форме, не в той обстановке, как ее отцы"{45}.
Отцы и дети - тема вечная. К сожалению, мы порой ударяемся в крайности: то противопоставляем одно поколение другому (дескать, "не то", "не та пошла молодежь"), то объявляем проблему отцов и детей надуманной, несуществующей.
В нашем обществе давно исчезли социальные причины, порождающие антагонизм между отцами и детьми. Но были, есть и будут различия возрастные, физиологические. Дети не могут, не должны повторять отцов. Учиться - да, брать пример - похвально, но обязательно идти дальше, подниматься выше, по-своему подходить к новым проблемам, по-своему решать их, переработав, осмыслив ценнейший опыт, знания своих отцов и дедов.
Где тут повод для конфликта? Он возникает лишь в том случае, когда мы, забывая о неизбежных возрастных отличиях, не умеем как следует подойти друг к другу.
Должен сказать, что болезнь эта присуща не только пожилым и старым; страдают ею и некоторые молодые люди, хотя бы в силу особенностей своего возраста и, главное, отсутствия житейского опыта.
"Если бы молодость знала, если бы старость могла..." Да, это правда. Пусть редко, но встречаю среди своих сверстников любителей прихвастнуть прошлым, поставить себя в пример нынешней молодежи, дескать, вы, мол, избалованные, неженки, а под нами земля дрожала. Должен сказать, что говорят это порой люди действительно заслуженные, и пример с них брать не грех. Но они сами таким "подходом" все портят, а иногда и отталкивают от себя молодежь.
Слушаешь их, и невольно приходят на ум горькие тютчевские строки: "Когда дряхлеющие силы нам начинают изменять и мы должны, как старожилы, пришельцам новым место дать, - спаси тогда нас, добрый гений, от малодушных укоризн, от клеветы, от озлоблений на изменяющую жизнь..."
Как важно не растерять в старости драгоценное умение видеть то, "что тем задорней, чем глубже крылось с давних пор", видеть и радоваться, не поддаваясь "чувству затаенной злости", зависти, сварливому старческому задору, который, по словам Тютчева, "и старческой любви позорней".
У каждого человека, мне думается, как бы два возраста - один легко определить по паспорту, но он далеко не всегда совпадает с возрастом души. Встречал я, чего греха таить, этаких двадцатилетних старичков. А другой - и в семьдесят-восемьдесят пусть не всегда крепок телом, но духом бодр и молод.
Не в этом ли один из залогов неувядаемой молодости нашей партии, воплощающей коллективный разум, деяния, дух, волю миллионов, партии, объединяющей людей, столь разных по возрасту?
На собраниях коммунистов "Арсенала", где я много лет состою на партийном учете, встречаю нередко в одном ряду героев Январского восстания, ветеранов войны и совсем молодых коммунистов.
Деды, отцы, сыновья - в одном строю, Вместе обсуждаем и решаем сложные вопросы, спорим, анализируем, мечтаем.
Хорошо об этом сказал в своем выступлении на XXV съезде КПСС друг нашей страны товарищ Фидель Кастро:
"Вчера мы были восхищены громадным энтузиазмом, с которым вы, делегаты съезда, восприняли глубоко революционные концепции, изложенные товарищем Брежневым. Казалось, это была не партия, завоевавшая власть почти шестьдесят лет назад, а партия, полная новой и неисчерпаемой энергии, которая каждый день идет по пути революции. Это был, несомненно, тот же дух, что в в славные дни крейсера "Аврора" и штурма Зимнего дворца"{46} (подчеркнуто нами. - В. В.).
Я слушал Фиделя с чувством непередаваемой гордости за нашу партию, за не стареющую духом гвардию ленинцев. Многое вспомнилось в эти мгновения.
Отцы и дети, молодость и старость... Мне кажется, один из признаков преждевременного старения - потеря контакта, умения подойти к молодым.
Не знаю, как для других, а для меня лично такие контакты служат барометром, верным "камертоном. Встречаясь с молодыми рабочими, воинами, суворовцами, курсантами училищ, слушателями академий, прихожу к выводу, что нынешнее поколение ушло дальше нас. Мы в двадцать лет становились командирами полков, комиссарами, и всего двадцать пять было нашему командарму М. Н. Тухачевскому. Все это так. Но нынешняя молодежь выше своих сверстников времен моей молодости. И не только моей, но и поколения 30, 40, 50-х годов. Научно-техническая революция, огромные успехи в народном образовании расширили кругозор, дали нынешней молодежи такие знания, какие нам и не снились.
И все же радует другое - молодые люди в основной своей массе стоят выше нас по развитию, по общей культуре, умению излагать мысли, мотивировать их. И хочется верить: эти доделают то, что мы не успели или не сумели сделать. Они будут лучше нас, а их дети - лучше их. Так и должно быть. Иначе регресс, топтание на месте.
Ратуя за "самостоятельность союзов молодежи", Владимир Ильич отстаивал и полную свободу товарищеской критики их ошибок. Напоминал: льстить молодежи мы не должны.
И все же, без всякой лести, повторяю: наша молодежь куда чаще радует, чем огорчает. А если радуешься молодости, значит, есть еще порох, значит, еще не совсем одолела старость.
Конечно, вся глубина ленинских строк открылась мне не сразу. Понадобилось время, чтобы сказанное Ильичем сплавилось с личным опытом, с конкретными судьбами людей.
Вспоминаю ноябрь 1919 года. Наш полк стоял на подступах к Омску, когда из штаба армии нам привезли первые ордена Красного Знамени.
Приходят награжденные, мнутся:
- Нельзя ли, товарищ командир, вместо ордена сапоги, кожанку, а еще лучше (мечта многих конников!) - красные штаны?
Растерялись мы с комиссаром: что за напасть, чем объяснить такое, отношение к первому ордену революции?
Тут приходит с докладом начальник штаба, бывший полковник царской армии, но преданный нашему делу человек:
- Беда, Василий Ефимович. Смирнов кашу заварил. Митингует.
И точно. Смотрю - кипит сельская площадь. Бойцы откуда-то бочку прикатили. И на бочке - взводный Смирнов. Молодой, горячий комсомолец.
- Зачем нам ордена? Мы не за жестянки воюем - за идеи. Сегодня ордена, завтра - погоны, а послезавтра - от нас, как при старом режиме, потребуют честь отдавать!
То была не болтовня, не поза. Чувствовалось, Смирнов верит каждому произнесенному им слову. И его страстная, искренняя, хоть и путаная речь находила отклик у красноармейцев, наэлектризовывала их. С большим трудом нам с комиссаром удалось добиться перелома в настроении бойцов. Прошло немного времени, и орден Красного Знамени стал для красноармейца тем, чем он и должен был стать: высшей боевой наградой за особое мужество, смелость, отвагу.
Но все это было потом, а нам после злополучного митинга надо было решать судьбу Смирнова. Расследовав ЧП, не менее горячий инструктор политотдела потребовал исключения Смирнова из рядов комсомола, снятия с должности и т. д. "За самовольные действия, политическую демагогию, за подрыв авторитета Советской власти".
Формально инструктор был прав. Но ведь парень-то свой, в доску свой. Всем хорош уралец, хоть и горяч не в меру. Чуть что - вскипает самоваром. И что на уме, то на языке.
В горячем выступлении на митинге сказалась его бурлящая, ищущая натура. Нашему Смирнову просто не хватало опыта, политической зрелости. И, конечно, давала себя знать ненависть к старой царской армии, ее атрибутам. Отец Смирнова, как выяснилось, в 1905 году погиб от рук солдат-карателей.
Это явно был тот случай, когда требовалось, как советовал Ильич, терпение, понимание, такт, когда ошибки надо было исправлять постепенно, "путем преимущественно убеждения".
Смирнова мы, конечно, наказали. Но он остался в рядах комсомола, успешно командовал взводом. И впоследствии за героизм и доблесть, проявленные -в боях за Омск, сам был представлен к награждению орденом Красного Знамени.
Еще один - из многих - эпизод.
Среднеазиатский военный округ. Коканд. Я только что назначен командиром-комиссаром (была такая должность) 4-го Краснознаменного полка. Мой предшественник снят и предан суду за пьянство, бытовое разложение, бездеятельность.
В штабе округа мне весьма нелестно аттестовали полк в целом (растерял былую славу) и комбатов.
- Присмотрись к ним хорошенько, - напутствовал меня командующий войсками округа П. Е. Дыбенко, - и, если что, освобождай.
Приезжаю, приглядываюсь, осваиваюсь. Познакомился с комбатами: Воронов, Варламов, Стариков. Последний моложе всех. Его вроде бы первого надо освобождать. Положение в батальоне такое, что хоть сегодня меняй командира: боевая подготовка запущена, с воспитательной - еще хуже.
И все же я не стал спешить с увольнением. Не одну ночь пробеседовали мы со Стариковым у моего походного самовара.
Увидел: беда батальона - общая беда полка.
Понаблюдал Старикова - вскоре выдался случай - в бою с басмачами. Раз, другой. Вижу - есть в моем Старикове все, что нужно командиру: смелость, самообладание, способность быстро схватывать обстановку. А ошибки, промахи? От молодости, путаницы: бывший комполка - в прошлом человек заслуженный умел, как говорят, давить на психику своим былым авторитетом. Все сводил к одному: главное, мол, не умение (разве не били мы в гражданку сверхученых генералов!). Главное - бой, он, мол, покажет.
Рабочие заводов Петрограда с каждым днем устанавливали все более тесные связи с воинскими частями гарнизона и близлежащих городов. Так, например, у Путиловцев наладились хорошие контакты, революционное побратимство с солдатами Измайловского, Петроградского, Павловского, Гренадерского, Пулеметного, Ораниенбаумского полков. В знак верной революционной дружбы путиловцы решили обменяться знаменами с солдатами Павловского, Измайловского полков.
Этот торжественный церемониал состоялся на Марсовом поле. Павловский полк в полном составе был выстроен в каре. Его замыкали делегаты Путиловского завода. Член заводского комитета горячо приветствовал Павловцев от имени первого завода-революционера. Чеканя каждое слово, произносил он слова путиловской грамоты:
"Дорогие товарищи павловцы!
В знак нашего священного союза, закрепленного кровью в исторические февральские дни 1917 года, мы, рабочие Путиловского завода, вручаем вам наше знамя. Пусть оно всегда и непоколебимо свидетельствует, что священный союз рабочих и солдат, сваливших самодержавие, - нерасторжим. Пусть начертанные на нем наши общие лозунги "Да здравствует Интернационал"! "Да здравствует социализм!" будут гореть ярким пламенем в наших сердцах. Клянемся под этим знаменем, товарищи, добиться братства всех народов.
Рабочие-путиловцы"{41}.
Удивительно свежи в памяти минуты обмена знаменами. Словно вчера это было. В сопровождении всего состава заводского комитета и Совета рабочих и солдатских депутатов Богданов подошел к членам полкового комитета и вручил председателю грамоту, знамя. Так же торжественно, под звуки "Интернационала" и военных маршей, было передано путиловцам знамя Павловского полка.
Приезд Владимира Ильича Ленина неожиданно сказался и на моих обязанностях в "Военке".
Примерно 8 или 9 апреля (во всяком случае до выступления Ильича в Измайловских казармах) меня вызвал К. А. Мехоношин и сказал, что создается группа по охране товарища Ленина и других членов ЦК.
- Газеты читаешь? Видишь, какую свистопляску затеяли буржуазные щелкоперы вокруг приезда нашего вождя? Метят в мозг революции. И в черных своих делах враги не остановятся ни перед чем. С ними заодно Мартов - бывший товарищ Владимира Ильича по "Искре". Увы, и такое бывает. Запомни, Гренадер: друг до поры - тот же недруг. Одним словом, "Военка" рекомендует тебя старшим группы. Подробные инструкции - вечером.
Меня часто спрашивают, что собой представляла наша группа, не являюсь ли я, Василий Васильев, прототипом моего знаменитого тезки из фильмов "Ленин в Октябре", "Ленин в 1918 году"?
Что я могу на это сказать? Фильмы о Ленине, вот уже столько лет не сходящие с экранов мира, - художественно-исторические. А это значит, что в них многое от истории, факта, а многое от художественного домысла, творческого воображения. Не знаю, какие архивные материалы, чьи воспоминания использовали авторы этих лепт, создавая столь полюбившийся зрителю образ питерского рабочего Василия, телохранителя вождя революции. Скорее всего, Василий - образ собирательный, вряд ли существовал в природе прямой его прототип. Мой тезка, очень правдиво, жизненно сыгранный Охлопковым, старше, опытней меня. У него жена, ожидается пополнение семейства, но кое-что (надо полагать, чисто случайно) действительно совпадает: товарищ Василий питерец, по происхождению - пролетарий, как и я, уходит в Красную Армию, примерно в то же время, что и я; принимает участие в освобождении Симбирска - родного города Ильича вскоре после злодейских выстрелов эсерки Каштан.
Все это подтверждает только одно: типичность образа Василия, героя фильма - не более.
Что же касается нашей группы, то на самом деле все обстояло так. Нас было 56 человек. В состав группы входили рабочие разных заводов Петрограда, а также революционные солдаты, матросы - из актива "Военки"{42}.
Из числа бойцов группы было назначено четыре командира - старших. Старшие получали задание непосредственно от Н. И. Подвойского, иногда - от В. И. Невского, М. С. Кедрова, но чаще всего - от К. А. Мехоношина.
Менялись задания - ив зависимости от этого менялся состав подгруппы или группы, выделенной в распоряжение старшего (от 2-3 до 55 бойцов).
Группа с самого начала стала подвижной: В. И. Ленин, члены ЦК постоянно выезжали на заводы, фабрики, в части гарнизона. Основной задачей нашей подвижной группы была охрана В. И. Ленина и членов ЦК на митингах, собраниях, съездах.
Накануне вечером, а нередко в тот же день утром я, как и другие старшие, получал задание: в назначенное время и место явиться с группой. Если митинг, заседание намечались в помещении, старший имел допуск во все комнаты и залы. В исключительных случаях высылали не одну, а две группы. На задание мы уходили, вооруженные легким оружием: браунингом, наганом. Руки свободны, удобно. Обычно прятали оружие в карманах, за поясом - не очень, а то и совсем незаметно. На митингах бойцы группы занимали места поближе к трибуне. В своей одежде: солдатской, рабочей - мы, как и требовалось обстановкой, ничем не выделялись из толпы.
Таким был установившийся порядок. Благодаря этому я, как старший группы, видел и слушал В. И. Ленина на первых всероссийских съездах рабочих и солдатских депутатов, на Апрельской конференции, на VII Экстренном съезде партии, на ряде совещаний и на многих митингах. О них я расскажу отдельно.
Функции старших групп довольно строго разграничивались. Каждый получал задание индивидуально и обязан был хранить его в тайне.
Мы, конечно, догадывались, что есть люди, отвечающие перед партией за безопасность и жизнь вождя революции не только во время его выступлений.
Так, например, здание ЦК и "Военки", где почти ежедневно работал В. И. Ленин, охранялось солдатами бронедивизиона. Новые подробности мне стали известны значительно позже из уже упомянутых воспоминаний В. П. Шунякова и К. М. Кривоносова.
Оказывается, до самых июльских событий особая группа, в которую входил Шуняков, патрулировала по улице Широкой у дома 48/9 (ныне - улица Ленина, д. 52/9), где на квартире Елизаровых М. Т. и А. И. в то время проживали Владимир Ильич и Надежда Константиновна.
Бойцы группы, зная, как резко отрицательно относился Владимир Ильич к подобным мерам, делали все возможное, чтобы их служба меньше всего бросалась Ленину в глаза.
Охрана, патрули - все это было разумной необходимостью.
...Росла популярность Ильича, его имя было у всех на устах, вызывая у одних - огромную любовь и надежду, у других - страх и ненависть. Как ни крепла бдительность группы, но не уменьшалась и тревога.
Многим, особенно фронтовикам, в эти дни (май - июнь) хотелось лично повидать Ленина, потолковать с ним о наболевшем. Солдаты в "Военку" шли непрерывным потоком. Кто приходил в особняк Кшесинской за газетами, кто - за инструкциями и за советами, а кто сам приносил ценную информацию о положении в частях, о настроениях, чаяниях солдатских масс. Большинство приходило с оружием: у одних - карабины, винтовки, у других за поясом - наган или маузер, а то и боевые гранаты.
Среди этой массы людей мы узнавали фронтовиков - оборванных, измученных. Лица суровые, хмурые. Глаза строгие, как у судей, недоверчиво прощупывающие все и вся. Дескать, послушать послушаем, а верить?! Верю кошке и ежу, а тебе погожу. Всех этих людей, очень разных, объединяла, приводила в нашу "Военку" правда партии, которая открыто и бесстрашно, невзирая на кампанию клеветы, лжи, угроз, требовала дать народу мир, землю, свободу.
Требовала и, не страшась никаких жертв, боролась за это. Фронтовики сами хотели убедиться, что это за партия, что за люди эти большевики.
Многим фронтовикам удалось встретиться и говорить с Ильичем - он всегда напоминал: фронтовиков, только что прибывших с позиций, пропускать в первую очередь.
Владимир Ильич часто заглядывал в комнаты, где располагался секретариат "Военки", подолгу беседовал с В. И. Невским, М. С. Кедровым, Н. И. Подвойским.
Ежедневные контакты с "Военкой", встречи с солдатами-фронтовиками помогали Ильичу постоянно ощущать малейшие изменения в настроении армии.
У истоков
Вызов к Невскому. От молодежных союзов к Союзу молодежи. На районной конференции. "Заметки". Отцы и дети. Слово друга. Путем убеждения (Смирнов и другие). Через годы-расстояния. Вася Алексеев. Бить в одну точку. Ленинская программа действий.
Апрельским утром меня неожиданно вызвали к Владимиру Ивановичу Невскому. Дядя Тимофей (Барановский), вообще-то скупой на похвалу, о Невском отзывался наилучшим образом.
От него я узнал о работе Невского-подпольщика, замечательного большевистского пропагандиста и организатора в Москве, Петрограде, на юге России. В марте 1917 года он стал одним из основателей "Военки". Статьи Невского часто появлялись в "Солдатской правде".
Старый член партии, активный участник Октябрьского вооруженного восстания, В. И. Невский был видным партийным и советским деятелем, одно время возглавлял Коммунистический университет имени Я. М. Свердлова.
Весной и летом 1917 года, в месяцы, предшествующие Октябрю, Невский производил впечатление сжатой пружины.
Зная его пунктуальность, я пришел в точно назначенное время. Ждал обычных инструкций. На этот раз, однако, разговор пошел о делах, не имеющих прямого отношения к моим обязанностям старшего подвижной группы.
Владимир Иванович сказал, что в 11.00 нас ждет Владимир Ильич. Приглашены и другие товарищи: разговор будет о молодежи.
Расскажу о событиях, предшествовавших этой беседе с Ильичем. Вопрос о создании юношеских социалистических союзов на предприятиях Петрограда возник сразу после свержения самодержавия. Молодые рабочие в февральских боях возмужали, повзрослели, потянулись к политической революционной жизни.
С кем пойдут они?
Старые политические партии легализировались, новые росли, как грибы после дождя. Лидеры партий всячески заигрывали с молодежью - ученической, студенческой, рабочей; пытались подкупить ее, завоевать "левыми" лозунгами, лестью, посулами.
Стали появляться первые молодежные союзы, группы и группки: "Свет и знание", "Труд и свет" и другие. "Труд и свет" - организация явно мелкобуржуазного толка - проявляла особую активность. Чтобы отвлечь молодежь от политики, от решения острых, наболевших вопросов, устраивались танцы, вечера с почтой.
Ближе всех к большевикам стоял союз "Свет и знание", объединяющий трудовую молодежь. По заданию Невского я два раза побывал на собраниях союза. Ребята боевые, горячие, а в голове каша, программа путаная, точь-в-точь, как в пословице о семи погодах: "Сеет, веет, крутит, мутит, рвет, сверху льет, снизу метет".
То они говорили о мировом празднике свободы, то самым серьезным образом обсуждали пункт программы: "Все члены союза должны научиться... шить". Спорили до хрипоты.
На собраниях союза "Свет и знание" выступали В. Невский, Н. Крупская, И. Газа, но все еще сказывалось влияние меньшевиков, эсеров, анархистов.
Владимир Ильич внимательно следил за движением молодежи. Еще в своих "Письмах из далека", написанных незадолго до возвращения из эмиграции, выдвигая задачу создания народной милиции, он предложил вовлечь в пес трудовую молодежь с 15-летнего возраста.
"Такая милиция, - писал он, - втянула бы подростков в политическую жизнь, уча их не только словом, но и делом, работой"{43}.
Учить. Чему? Ильич видел в народной милиции школу воспитания масс для участия во всех государственных делах, школу воспитания гражданина.
Участие молодежи в народной милиции, однако, не решало, да и не могло решить полностью задачу воспитания молодых коммунистов. Противостоять вражескому влиянию, оборончески-шовинистическому угару, нести в массы молодежи идеи научного социализма, воспитывать ее в духе пролетарского интернационализма могла лишь организация, крепко сплоченная, работающая под руководством партии.
14 апреля я принимал участие в работе молодежной конференции нашего района. Этот день можно считать днем рождения Нарвско-Петергофского социалистического союза рабочей молодежи. Организаторами Союза стали Василий Алексеев, Иван Тютиков, Павел Шубин - молодые большевики, успевшие пройти школу подполья, суровой борьбы.
На конференции обсуждались вопросы, глубоко волновавшие в то время молодых рабочих, заводских и фабричных учеников.
- Мы, - говорили делегаты, - требуем гражданских прав с восемнадцати лет, права участвовать в выборах, права служить в народной милиции.
Петербургский комитет РСДРП (б) обратился к молодежи с призывом принять активное участие в Первомайской демонстрации (18 апреля по старому стилю). Вопрос этот тоже обсуждался делегатами. Большинство горячо поддержало обращение Выборгского райкома РСДРП (б) ко всем районным комитетам партии и молодежи организовать среди мальчиков таковые демонстрации. Меньшевики и эсеры выступали против организованного участия молодежи в праздновании 1 Мая: "Не дело мальчишек и девчонок заниматься политикой". В такой обстановке Василий Алексеев сделал свой доклад о текущем моменте и задачах молодежи.
Против линии большевиков, прежде всего против Апрельских тезисов В. И. Ленина, резко выступили подпевалы эсеров, меньшевиков, анархистов.
Разгорелась бурная дискуссия. Запомнились отлично аргументированные выступления С. В. Косиора и В. И. Невского.
Многое, естественно, забылось, но помню общий смысл, дух выступлений. Союз юных коммунистов должен прежде всего стать школой воспитания молодежи, школой революции, школой борьбы за счастье трудового народа. Ничуть не уклоняясь, не уходя от спора с теми, кто выступал с явно антибольшевистских, антиленинских позиций, Косиор и Невский говорили очень сдержанно, спокойно, подкрепляя каждый свой контрдовод конкретными примерами, убедительными аргументами.
Тон их выступлений мне показался слишком мягким, деликатным. Ведь я знал, как резко, непримиримо умеют они спорить с идейными противниками. Я сказал об этом Владимиру Ивановичу. Тот удивленно вскинул брови:
- А ты, Гренадер, молодой и красивый, уверен, что все те, кто сегодня не понимает нас, наши враги? Мы должны терпеливо, спокойно, а главное убедительно доказывать свою правоту, одурманенным открывать глаза. Почитай статью товарища Ленина по этому вопросу. Очень полезная работа.
С этими словами он вручил мне тоненький журнал с небольшой статьей В. И. Ленина "Интернационал молодежи". Всего две или три странички журнального текста, но - какого! За свою долгую жизнь я перечитывал статью Ленина много раз, с каждым чтением открывая для себя что-то новое, крайне важное, необходимое именно в данный момент.
"Заметка" (такой подзаголовок с присущей ему скромностью дает своей статье Владимир Ильич) написана по поводу выхода в свет на немецком языке первых номеров журнала "Интернационал молодежи" - "боевого и пропагандистского органа Международного Союза социалистических организаций молодежи". Но ленинские раздумья выходят далеко за рамки рецензии. Главное в них - именно это делает заметки Ильича актуальными, очень современными в наши дни - каким должно быть отношение старших товарищей, партии к молодежи. "Одно дело, - писал Ильич, - сбивающие пролетариат с толку взрослые люди, претендующие на то, чтобы вести и учить других: с ними необходима беспощадная борьба. Другое дело - организации молодежи, которые открыто заявляют, что они еще учатся, что их основное дело - готовить работников социалистических партий. Таким людям надо всячески помогать, относясь как можно терпеливее к их ошибкам, стараясь исправлять их постепенно и путем преимущественно убеждения, а не борьбы"{44}.
Дальше наблюдение не только политика, диалектика, стратега революции, но и психолога, чутко улавливающего тончайшие нюансы взаимоотношений между людьми. "Нередко бывает, что представители поколения пожилых и старых не умеют подойти, как следует, к молодежи, которая по необходимости вынуждена приближаться к социализму иначе, не тем путем, не в той форме, не в той обстановке, как ее отцы"{45}.
Отцы и дети - тема вечная. К сожалению, мы порой ударяемся в крайности: то противопоставляем одно поколение другому (дескать, "не то", "не та пошла молодежь"), то объявляем проблему отцов и детей надуманной, несуществующей.
В нашем обществе давно исчезли социальные причины, порождающие антагонизм между отцами и детьми. Но были, есть и будут различия возрастные, физиологические. Дети не могут, не должны повторять отцов. Учиться - да, брать пример - похвально, но обязательно идти дальше, подниматься выше, по-своему подходить к новым проблемам, по-своему решать их, переработав, осмыслив ценнейший опыт, знания своих отцов и дедов.
Где тут повод для конфликта? Он возникает лишь в том случае, когда мы, забывая о неизбежных возрастных отличиях, не умеем как следует подойти друг к другу.
Должен сказать, что болезнь эта присуща не только пожилым и старым; страдают ею и некоторые молодые люди, хотя бы в силу особенностей своего возраста и, главное, отсутствия житейского опыта.
"Если бы молодость знала, если бы старость могла..." Да, это правда. Пусть редко, но встречаю среди своих сверстников любителей прихвастнуть прошлым, поставить себя в пример нынешней молодежи, дескать, вы, мол, избалованные, неженки, а под нами земля дрожала. Должен сказать, что говорят это порой люди действительно заслуженные, и пример с них брать не грех. Но они сами таким "подходом" все портят, а иногда и отталкивают от себя молодежь.
Слушаешь их, и невольно приходят на ум горькие тютчевские строки: "Когда дряхлеющие силы нам начинают изменять и мы должны, как старожилы, пришельцам новым место дать, - спаси тогда нас, добрый гений, от малодушных укоризн, от клеветы, от озлоблений на изменяющую жизнь..."
Как важно не растерять в старости драгоценное умение видеть то, "что тем задорней, чем глубже крылось с давних пор", видеть и радоваться, не поддаваясь "чувству затаенной злости", зависти, сварливому старческому задору, который, по словам Тютчева, "и старческой любви позорней".
У каждого человека, мне думается, как бы два возраста - один легко определить по паспорту, но он далеко не всегда совпадает с возрастом души. Встречал я, чего греха таить, этаких двадцатилетних старичков. А другой - и в семьдесят-восемьдесят пусть не всегда крепок телом, но духом бодр и молод.
Не в этом ли один из залогов неувядаемой молодости нашей партии, воплощающей коллективный разум, деяния, дух, волю миллионов, партии, объединяющей людей, столь разных по возрасту?
На собраниях коммунистов "Арсенала", где я много лет состою на партийном учете, встречаю нередко в одном ряду героев Январского восстания, ветеранов войны и совсем молодых коммунистов.
Деды, отцы, сыновья - в одном строю, Вместе обсуждаем и решаем сложные вопросы, спорим, анализируем, мечтаем.
Хорошо об этом сказал в своем выступлении на XXV съезде КПСС друг нашей страны товарищ Фидель Кастро:
"Вчера мы были восхищены громадным энтузиазмом, с которым вы, делегаты съезда, восприняли глубоко революционные концепции, изложенные товарищем Брежневым. Казалось, это была не партия, завоевавшая власть почти шестьдесят лет назад, а партия, полная новой и неисчерпаемой энергии, которая каждый день идет по пути революции. Это был, несомненно, тот же дух, что в в славные дни крейсера "Аврора" и штурма Зимнего дворца"{46} (подчеркнуто нами. - В. В.).
Я слушал Фиделя с чувством непередаваемой гордости за нашу партию, за не стареющую духом гвардию ленинцев. Многое вспомнилось в эти мгновения.
Отцы и дети, молодость и старость... Мне кажется, один из признаков преждевременного старения - потеря контакта, умения подойти к молодым.
Не знаю, как для других, а для меня лично такие контакты служат барометром, верным "камертоном. Встречаясь с молодыми рабочими, воинами, суворовцами, курсантами училищ, слушателями академий, прихожу к выводу, что нынешнее поколение ушло дальше нас. Мы в двадцать лет становились командирами полков, комиссарами, и всего двадцать пять было нашему командарму М. Н. Тухачевскому. Все это так. Но нынешняя молодежь выше своих сверстников времен моей молодости. И не только моей, но и поколения 30, 40, 50-х годов. Научно-техническая революция, огромные успехи в народном образовании расширили кругозор, дали нынешней молодежи такие знания, какие нам и не снились.
И все же радует другое - молодые люди в основной своей массе стоят выше нас по развитию, по общей культуре, умению излагать мысли, мотивировать их. И хочется верить: эти доделают то, что мы не успели или не сумели сделать. Они будут лучше нас, а их дети - лучше их. Так и должно быть. Иначе регресс, топтание на месте.
Ратуя за "самостоятельность союзов молодежи", Владимир Ильич отстаивал и полную свободу товарищеской критики их ошибок. Напоминал: льстить молодежи мы не должны.
И все же, без всякой лести, повторяю: наша молодежь куда чаще радует, чем огорчает. А если радуешься молодости, значит, есть еще порох, значит, еще не совсем одолела старость.
Конечно, вся глубина ленинских строк открылась мне не сразу. Понадобилось время, чтобы сказанное Ильичем сплавилось с личным опытом, с конкретными судьбами людей.
Вспоминаю ноябрь 1919 года. Наш полк стоял на подступах к Омску, когда из штаба армии нам привезли первые ордена Красного Знамени.
Приходят награжденные, мнутся:
- Нельзя ли, товарищ командир, вместо ордена сапоги, кожанку, а еще лучше (мечта многих конников!) - красные штаны?
Растерялись мы с комиссаром: что за напасть, чем объяснить такое, отношение к первому ордену революции?
Тут приходит с докладом начальник штаба, бывший полковник царской армии, но преданный нашему делу человек:
- Беда, Василий Ефимович. Смирнов кашу заварил. Митингует.
И точно. Смотрю - кипит сельская площадь. Бойцы откуда-то бочку прикатили. И на бочке - взводный Смирнов. Молодой, горячий комсомолец.
- Зачем нам ордена? Мы не за жестянки воюем - за идеи. Сегодня ордена, завтра - погоны, а послезавтра - от нас, как при старом режиме, потребуют честь отдавать!
То была не болтовня, не поза. Чувствовалось, Смирнов верит каждому произнесенному им слову. И его страстная, искренняя, хоть и путаная речь находила отклик у красноармейцев, наэлектризовывала их. С большим трудом нам с комиссаром удалось добиться перелома в настроении бойцов. Прошло немного времени, и орден Красного Знамени стал для красноармейца тем, чем он и должен был стать: высшей боевой наградой за особое мужество, смелость, отвагу.
Но все это было потом, а нам после злополучного митинга надо было решать судьбу Смирнова. Расследовав ЧП, не менее горячий инструктор политотдела потребовал исключения Смирнова из рядов комсомола, снятия с должности и т. д. "За самовольные действия, политическую демагогию, за подрыв авторитета Советской власти".
Формально инструктор был прав. Но ведь парень-то свой, в доску свой. Всем хорош уралец, хоть и горяч не в меру. Чуть что - вскипает самоваром. И что на уме, то на языке.
В горячем выступлении на митинге сказалась его бурлящая, ищущая натура. Нашему Смирнову просто не хватало опыта, политической зрелости. И, конечно, давала себя знать ненависть к старой царской армии, ее атрибутам. Отец Смирнова, как выяснилось, в 1905 году погиб от рук солдат-карателей.
Это явно был тот случай, когда требовалось, как советовал Ильич, терпение, понимание, такт, когда ошибки надо было исправлять постепенно, "путем преимущественно убеждения".
Смирнова мы, конечно, наказали. Но он остался в рядах комсомола, успешно командовал взводом. И впоследствии за героизм и доблесть, проявленные -в боях за Омск, сам был представлен к награждению орденом Красного Знамени.
Еще один - из многих - эпизод.
Среднеазиатский военный округ. Коканд. Я только что назначен командиром-комиссаром (была такая должность) 4-го Краснознаменного полка. Мой предшественник снят и предан суду за пьянство, бытовое разложение, бездеятельность.
В штабе округа мне весьма нелестно аттестовали полк в целом (растерял былую славу) и комбатов.
- Присмотрись к ним хорошенько, - напутствовал меня командующий войсками округа П. Е. Дыбенко, - и, если что, освобождай.
Приезжаю, приглядываюсь, осваиваюсь. Познакомился с комбатами: Воронов, Варламов, Стариков. Последний моложе всех. Его вроде бы первого надо освобождать. Положение в батальоне такое, что хоть сегодня меняй командира: боевая подготовка запущена, с воспитательной - еще хуже.
И все же я не стал спешить с увольнением. Не одну ночь пробеседовали мы со Стариковым у моего походного самовара.
Увидел: беда батальона - общая беда полка.
Понаблюдал Старикова - вскоре выдался случай - в бою с басмачами. Раз, другой. Вижу - есть в моем Старикове все, что нужно командиру: смелость, самообладание, способность быстро схватывать обстановку. А ошибки, промахи? От молодости, путаницы: бывший комполка - в прошлом человек заслуженный умел, как говорят, давить на психику своим былым авторитетом. Все сводил к одному: главное, мол, не умение (разве не били мы в гражданку сверхученых генералов!). Главное - бой, он, мол, покажет.