Страница:
– Четыре тяжелых крейсера взять намного сложнее, капитан, – тихо заметил Кэслет.
– Я сказала вам, что у нас острые зубы, – спокойно ответила она. – Я не столько беспокоюсь о количестве их кораблей, сколько о том, что мы двигаемся очень медленно. Если они отошлют хоть один корабль, он уйдет от нас.
Кэслет прищурился. Хонор беспокоило то, что тяжелый крейсер может «уйти» от переоборудованного торгового судна? Он охотно признавал, что на ее «крейсере» установлено чрезвычайно мощное энергетическое оружие, но у него были возможности убедиться, что «Пилигрим» изначально спроектирован как гражданское судно – а следовательно, очень уязвим и не располагает пространством, необходимым для размещения ракетных пусковых. Его оружие дальнего радиуса действия, следовательно, ослаблено, особенно учитывая, сколько пространства занимают эти проклятые гразеры, и корабль не способен вынести серьезные удары. Все это означало, что в любом длительном сражении обыкновенный военный корабль разнесет небронированный корпус «Пилигрима» на куски. Пусть у него есть эти ЛАКи, но сами они хрупки и слабо вооружены. Независимо от личного отношения к исходу сражения, Уорнер Кэслет ожидал, что «Пилигрим» выйдет из строя задолго до того как сможет уничтожить такое количество противников.
– Ну что же, кажется, пока они держатся вместе, – криво усмехнувшись, сказал он. – Так что, если это ваша главная забота, капитан, я бы сказал, что все выглядит пока очень даже ничего…
– Поступает сообщение, – сказала офицер связи «Варнике».
С минуту она напряженно вслушивалась и, оглянувшись, посмотрела через плечо на Шерман. – База говорит, что это андерманское грузовое судно «Звездный свет». У них авария двух узлов переднего паруса, и они понесли тяжелые потери при взрыве. Им требуется техническая и медицинская помощь.
– Трюит, что у вас? – спросила Шерман.
– Идет проверка базы данных… – тактик несколько секунд следил за дисплеем, потом пожал плечами. – У нас в списке его нет, но наши андерманские списки никогда не были полными. Однако заголовок сообщения явно принадлежит андерманской торговой службе, и опознавательный код совпадает.
– Ясно. – Шерман закинула ногу на ногу и задумалась, потом снова посмотрела на офицера связи. – И что ему ответили?
– Я сейчас прокручу запись, – сказала офицер связи.
Из динамиков зазвучал мощный глубокий голос Андре Варнике:
–»Звездный свет», это Сайдмор. Ваше сообщение получено, и мы принимаем меры для оказания помощи. Я боюсь, нам не хватит средств технического обслуживания для восстановления ваших альфа-узлов в местных условиях, но у нас есть и хорошие новости. Два дивизиона крейсеров антипиратского патруля из Саксонии на этой неделе нанесли нам визит вежливости и все еще находятся внутри системы. Они, вероятно, тоже не смогут помочь вам с узлами, но у них на борту есть врачи, и они могут дать кому-нибудь знать о том, что вы находитесь здесь. Я попрошу их оказать вам срочную помощь. Они сейчас проводят маневры в нашем внешнем поясе астероидов, и им потребуется какое-то время, пока они доберутся до вас. Продолжайте следовать данным курсом. По моим оценкам, они встретятся с вами примерно через пять часов и дальше будут сопровождать вас. Сайдмор, конец связи.
– Неплохо, – прошептала Шерман.
Да, звучит очень убедительно. Интересно, как законченный сумасшедший может говорить так разумно и сочувственно? Она отвлеклась от своих мыслей и снова посмотрела на главную схему. Расстояние сократилось до десяти световых минут, ее эскадра обходила «Звездный свет», подбираясь к месту засады, но все еще находясь вне досягаемости датчиков грузового корабля.
– … сопровождать вас. Сайдмор, конец связи.
Хонор, подняв бровь, посмотрела на Рафа Кардонеса.
– О! Какую запутанную сеть мы плетем! – сказал он с улыбкой. – Во всяком случае, это подтверждает, что мы на верном пути. Если нас встретят крейсера конфедератов, я съем главную фазированную решетку наших датчиков.
– Присоединяюсь, миледи, – подхватила Дженифер Хьюз. – Кэрол замерила основные параметры излучений. Они полностью соответствуют тем, что мы вытащили из компьютеров той раздолбанной жестянки, и ясно как божий день, что ни в каких астероидных поясах никого нет.
– Отлично, – удовлетворенно сказала Хонор. Больших сомнений не было и раньше, но следовало убедиться в том, что именно эти корабли уничтожали ни в чем не повинных людей.
Она пристально вгляделась в экран, наблюдая, как бусинка «Пилигрима» неуклонно движется к планете, а крейсера обходят «ничего не подозревающее торговое судно» за кормой. Они все еще держались плотно друг к другу. Это было хорошо. Это могло одновременно ввести их всех в радиус действия оружия «Пилигрима», когда придет время.
– Отвечайте, Фред, – сказала она. – Поблагодарите их за помощь и скажите, что мы следуем прежним курсом. Для убедительности включите для их врачей описание доктором Райдер наших пострадавших.
Шерман подавила чувство вины, возникшее, когда она наблюдала, как несчастное грузовое судно плывет прямо в ее западню. Замена альфа-узлов такого судна будет гигантской задачей для их корабля технического обслуживания (придется импровизировать, потому что ни одно их судно не использовало узлы такой мощности), но они должны справиться. И Андре будет рад добавить в список своих трофеев еще одно судно. Кроме того, там есть целая команда обученных астронавтов, которых можно «убедить» оказать дополнительную техническую помощь, необходимую людям Варнике.
Было бы более милосердно разнести это судно на части, мрачно подумала она, но я не могу. Андре убьет меня, если я испорчу его добычу. Она смотрела на светлое пятнышко грузового судна, находившееся теперь на расстоянии менее десяти световых минут от места встречи, и не могла оторвать от него глаз. Мне очень жаль, сказала она светящейся на экране точке и снова развернула кресло к старшему тактику.
– Девять с половиной минут до перехвата, мэм, – сказала Дженифер Хьюз. – Они заходят с правого борта, скорость на повороте меньше двух тысяч километров в секунду, ускорение – порядка двухсот g. На данный момент расстояние до Цели-Один – более трехсот одиннадцати тысяч километров, до Цели-Четыре – четыреста девять тысяч. Мы засекли излучения системы контроля ведения огня от Цели-Два, другие не посветили в нас даже радаром. Они у нас в руках, миледи.
Хонор кивнула. «Крейсера Конфедерации» несколько часов назад вышли на связь, женщина, представившаяся как «адмирал Шерман», носила силезский мундир, точнее таким было ее изображение на экране. Хонор у них на экранах тоже красовалась в андерманской торговой униформе – благодаря небольшому компьютерному преобразованию. Но, в отличие от «адмирала Шерман», Хонор знала, что ее собеседница лжет. Тактики отследили все маневры крейсеров Варнике – ничего общего с тем, что описывала «Шерман».
– Хорошо, ребята, – Хонор посмотрела на Кэслета, и хевенит кивнул в ответ. – Начинайте атаку, коммандер Хьюз, – официально приказала она.
– Есть, мэм. Кэрол, сбрасывай кассеты.
– Это забавно.
Шерман обернулась и посмотрела на коммандера Трюита, а тактик в недоумении пожал плечами.
– Я только что заметил, как от купца что-то отделилось, – сказал он. – Я не знаю точно, что это такое. Похоже на какой-то груз, но уж очень маленький – отраженный радарный сигнал очень слабый. Это отлетело сейчас от его кормы, и… – Он нахмурился. – Вон летит еще одна партия.
– Какой груз?
– Я не знаю, – признался Трюит. – Выглядит так, будто они выбрасывают за борт свой груз или… Еще одна партия! – Он внезапно усмехнулся. – Вы же не думаете, что они занимались контрабандой в Конфедерации?
– Почему нет, – сказала Шерман, но в ее тоне послышалось сомнение.
Если «Звездный свет» на самом деле перевозил контрабандный груз (а этим грешило большинство капитанов Силезии), он наверняка захотел бы избавиться от него, прежде чем эскадра конфедератов пришлет на борт своих людей. Но если он собирался сбрасывать груз, тогда почему так медлил с этим? Он точно должен был знать, что суда Шерман приблизились настолько, что увидят сброс на экране радара. Конечно, из сообщений медиков следовало, что у них на борту довольно много серьезно пострадавшего персонала. А из-за аварии и раненных, возможно, у капитана просто вылетело из головы позаботиться о грузе.
Пока Шерман размышляла, от кормы грузового судна отлетела четвертая партия неизвестно чего. Потом последовала пятая… и тут грузовое судно внезапно повернулось, подставив крейсерам брюхо импеллерного клина и Раина Шерман наконец поняла, чем был этот «выброшенный за борт груз».
Из-за того, что ракетные кассеты крайне уязвимы для любого оружия, Комиссия по развитию вооружения постоянно пыталась изобрести модель, сделанную из материала с низкой радиоотражающей способностью, чтобы лишить реперов вражеские радиолокационные системы наведения. Полностью добиться этого не удалось, но все же в последних сериях ответный радарный импульс получался намного слабее, чем если бы он отражался от обычного тела сопоставимых размеров, а черная поглощающая краска сделала кассеты почти незаметными как для визуального обнаружения, так и для лазерных локаторов – лидаров, которые на большинстве флотов предпочитали использовать для наведения на коротких дистанциях. В результате с борта другого корабля сброшенные кассеты казались чем-то очень маленьким, не представляющим реальной угрозы… и именно на это рассчитывала Хонор, когда вместе с Кардонесом и Хьюз планировала тактику начала сражения.
Пять полных комплектов кассет вылетело с кормы, из необычно больших дверей грузового отсека; бортовые системы контроля ведения огня были запрограммированы на отсроченный ввод ракет в действие. Первый залп был отложен на сорок восемь секунд, второй – на тридцать шесть, третий – на двадцать четыре, четвертый – на двенадцать…
Пятый ударил сразу – и прямо в морду каперам рванули триста мощных ракет.
Расстояние было менее полумиллиона километров, а мощные ракеты КФМ последнего поколения ускорялись на 92000 км/с2. Время полета до ближайшего вражеского корабля составляло двадцать четыре секунды, время до самого дальнего – всего на четыре секунды больше. У «Хендриксона», «Джармона» и «Уиллиса» не было ни единого шанса.
На каждого из них неслось семьдесят пять необычайно мощных лазерных боеголовок, а пираты еще даже не успели включить систему управления огнем, и уж тем более активную защиту. В этом ведь не было никакой необходимости! Они были охотниками, а их добыча – всего лишь огромное, медленное, совершенно беззащитное грузовое судно. Они были в этом уверены. Теперь же капитаны в ярости выкрикивали приказы рулевым, пытаясь повернуть судно и подставить под удар клин, и «Джармону» даже удалось это сделать… правда, его это не спасло. На пиратов обрушился точно рассчитанный Дженифер Хьюз ракетный шквал, и у птичек было достаточно времени, чтобы их двигатели выполнили маневр для захода на атаку. Лазеры с ядерной накачкой боеголовок с расстояния меньше тысячи километров разнесли рентгеновскими пучками бортовую защиту своих целей, как будто она была из папиросной бумаги, и ни один тяжелый крейсер не смог бы выдержать такого удара.
Уорнер Кэслет потрясенно смотрел, как по основной схеме змейками света скользят бесчисленные сигнатуры ракет. Он метнулся к экрану видеотерминала – и отпрянул назад, поскольку боеголовки как раз взорвались. Расстояние было чуть больше полутора световых секунд, и белый яркий свет ядерного огня ослепил его, несмотря на оптические фильтры.
«Боже, – в оцепенении подумал он. – Боже милостивый, и это всего лишь рейдер! Что, черт возьми, произошло бы, если бы они оснастили обычный военный корабль этим… этим адским оружием?!»
Когда на «Президента Варнике» понеслись ракеты, Шерман побелела как полотно. Ее флагманский корабль как раз собирался потребовать сдачи «грузового судна», и ее управления огнем была настроена на эту задачу. Весь экипаж «Варнике» совершенно растерялся, но компьютеры активной защиты среагировали на внезапную угрозу и включились автоматически, выпустив залп противоракет и включив батареи лазеров, чтобы противостоять потоку огня.
К сожалению, все системы защиты оказались слишком слабы, чтобы остановить такой бешеный шквал, даже если бы они знали заранее, что это случится. «Варнике» был всего лишь тяжелым крейсером, а даже супердредноут не смог бы в одном залпе выпустить семьдесят пять ракет. Некоторые удалось подбить, но большая их часть прорвалась сквозь защиту, и, когда в судно ударили рентгеновские пучки, Шерман вцепилась в командирское кресло. Обшивка испарялась под действием лучистой энергии, превращенной в тепловую, воздух вырывался в вакуум огромными грязными пузырями. Завыли аварийные сигналы тревоги, и Шерман ничего, абсолютно ничего не могла с этим поделать.
Клин «Варнике» замерцал и едва устоял, когда взорвались альфа– и бета-узлы. Радары и половина гравитационных систем разлетелась вдребезги, бушующая стена осколков взрыва прошла сквозь секцию связи. Обе защитные стены, замерцав, исчезли, затем появились снова, но уже вполовину меньшей мощности, две трети брони было уничтожено. Корабль трясся и дергался – еще живой, но уже погибающий. Его полуразрушенная система слежения безошибочно показала радарные отражения ЛАКов, вылетавших с флангов огромного «грузового судна».
– Связь! Скажите им, что мы сдаемся! – закричала Шерман.
– Я не могу! – прокричала в ответ насмерть напуганная офицер связи. – Все разрушено, и первая, и вторая секция связи!
Шерман почувствовала, что сердце ее остановилось. «Грузовое судно» поворачивалось в прежнее положение, наводя на «Варнике» бортовые орудия, и намерение его не допускало двойного истолкования. Но без связи она даже не могла сказать им, что сдается! Если только…
– Заглушить клин!
Астрогатор «Варнике» несколько секунд разглядывала капитана, прежде чем поняла, что от нее хотят. Это был общепринятый последний предсмертный сигнал о сдаче корабля, и ее руки забегали по панели…
– Цель захвачена, – спокойно сказала Дженифер Хьюз, когда «Пилигрим» завершил переворот.
Восемь мощных гразеров взяли на прицел свою жертву, и она нажала на кнопку.
Гразеры, как и лазеры, являются оружием, действующим на скорости света. Раина Шерман даже не успела осознать, что она наконец нашла спасение от безумия Андре Варнике, потому что чудовищные потоки концентрированного гамма-излучения испепелили ее вместе с ее кораблем прежде, чем она увидела, что в нее выстрелили.
– Ну вот и все, – спокойно сказала Хонор Харрингтон, разглядывая на экране водоворот кипящего света и разваливающийся на части корабль, который был когда-то Целью-Два.
Глава 30
– Я сказала вам, что у нас острые зубы, – спокойно ответила она. – Я не столько беспокоюсь о количестве их кораблей, сколько о том, что мы двигаемся очень медленно. Если они отошлют хоть один корабль, он уйдет от нас.
Кэслет прищурился. Хонор беспокоило то, что тяжелый крейсер может «уйти» от переоборудованного торгового судна? Он охотно признавал, что на ее «крейсере» установлено чрезвычайно мощное энергетическое оружие, но у него были возможности убедиться, что «Пилигрим» изначально спроектирован как гражданское судно – а следовательно, очень уязвим и не располагает пространством, необходимым для размещения ракетных пусковых. Его оружие дальнего радиуса действия, следовательно, ослаблено, особенно учитывая, сколько пространства занимают эти проклятые гразеры, и корабль не способен вынести серьезные удары. Все это означало, что в любом длительном сражении обыкновенный военный корабль разнесет небронированный корпус «Пилигрима» на куски. Пусть у него есть эти ЛАКи, но сами они хрупки и слабо вооружены. Независимо от личного отношения к исходу сражения, Уорнер Кэслет ожидал, что «Пилигрим» выйдет из строя задолго до того как сможет уничтожить такое количество противников.
– Ну что же, кажется, пока они держатся вместе, – криво усмехнувшись, сказал он. – Так что, если это ваша главная забота, капитан, я бы сказал, что все выглядит пока очень даже ничего…
– Поступает сообщение, – сказала офицер связи «Варнике».
С минуту она напряженно вслушивалась и, оглянувшись, посмотрела через плечо на Шерман. – База говорит, что это андерманское грузовое судно «Звездный свет». У них авария двух узлов переднего паруса, и они понесли тяжелые потери при взрыве. Им требуется техническая и медицинская помощь.
– Трюит, что у вас? – спросила Шерман.
– Идет проверка базы данных… – тактик несколько секунд следил за дисплеем, потом пожал плечами. – У нас в списке его нет, но наши андерманские списки никогда не были полными. Однако заголовок сообщения явно принадлежит андерманской торговой службе, и опознавательный код совпадает.
– Ясно. – Шерман закинула ногу на ногу и задумалась, потом снова посмотрела на офицера связи. – И что ему ответили?
– Я сейчас прокручу запись, – сказала офицер связи.
Из динамиков зазвучал мощный глубокий голос Андре Варнике:
–»Звездный свет», это Сайдмор. Ваше сообщение получено, и мы принимаем меры для оказания помощи. Я боюсь, нам не хватит средств технического обслуживания для восстановления ваших альфа-узлов в местных условиях, но у нас есть и хорошие новости. Два дивизиона крейсеров антипиратского патруля из Саксонии на этой неделе нанесли нам визит вежливости и все еще находятся внутри системы. Они, вероятно, тоже не смогут помочь вам с узлами, но у них на борту есть врачи, и они могут дать кому-нибудь знать о том, что вы находитесь здесь. Я попрошу их оказать вам срочную помощь. Они сейчас проводят маневры в нашем внешнем поясе астероидов, и им потребуется какое-то время, пока они доберутся до вас. Продолжайте следовать данным курсом. По моим оценкам, они встретятся с вами примерно через пять часов и дальше будут сопровождать вас. Сайдмор, конец связи.
– Неплохо, – прошептала Шерман.
Да, звучит очень убедительно. Интересно, как законченный сумасшедший может говорить так разумно и сочувственно? Она отвлеклась от своих мыслей и снова посмотрела на главную схему. Расстояние сократилось до десяти световых минут, ее эскадра обходила «Звездный свет», подбираясь к месту засады, но все еще находясь вне досягаемости датчиков грузового корабля.
– … сопровождать вас. Сайдмор, конец связи.
Хонор, подняв бровь, посмотрела на Рафа Кардонеса.
– О! Какую запутанную сеть мы плетем! – сказал он с улыбкой. – Во всяком случае, это подтверждает, что мы на верном пути. Если нас встретят крейсера конфедератов, я съем главную фазированную решетку наших датчиков.
– Присоединяюсь, миледи, – подхватила Дженифер Хьюз. – Кэрол замерила основные параметры излучений. Они полностью соответствуют тем, что мы вытащили из компьютеров той раздолбанной жестянки, и ясно как божий день, что ни в каких астероидных поясах никого нет.
– Отлично, – удовлетворенно сказала Хонор. Больших сомнений не было и раньше, но следовало убедиться в том, что именно эти корабли уничтожали ни в чем не повинных людей.
Она пристально вгляделась в экран, наблюдая, как бусинка «Пилигрима» неуклонно движется к планете, а крейсера обходят «ничего не подозревающее торговое судно» за кормой. Они все еще держались плотно друг к другу. Это было хорошо. Это могло одновременно ввести их всех в радиус действия оружия «Пилигрима», когда придет время.
– Отвечайте, Фред, – сказала она. – Поблагодарите их за помощь и скажите, что мы следуем прежним курсом. Для убедительности включите для их врачей описание доктором Райдер наших пострадавших.
Шерман подавила чувство вины, возникшее, когда она наблюдала, как несчастное грузовое судно плывет прямо в ее западню. Замена альфа-узлов такого судна будет гигантской задачей для их корабля технического обслуживания (придется импровизировать, потому что ни одно их судно не использовало узлы такой мощности), но они должны справиться. И Андре будет рад добавить в список своих трофеев еще одно судно. Кроме того, там есть целая команда обученных астронавтов, которых можно «убедить» оказать дополнительную техническую помощь, необходимую людям Варнике.
Было бы более милосердно разнести это судно на части, мрачно подумала она, но я не могу. Андре убьет меня, если я испорчу его добычу. Она смотрела на светлое пятнышко грузового судна, находившееся теперь на расстоянии менее десяти световых минут от места встречи, и не могла оторвать от него глаз. Мне очень жаль, сказала она светящейся на экране точке и снова развернула кресло к старшему тактику.
– Девять с половиной минут до перехвата, мэм, – сказала Дженифер Хьюз. – Они заходят с правого борта, скорость на повороте меньше двух тысяч километров в секунду, ускорение – порядка двухсот g. На данный момент расстояние до Цели-Один – более трехсот одиннадцати тысяч километров, до Цели-Четыре – четыреста девять тысяч. Мы засекли излучения системы контроля ведения огня от Цели-Два, другие не посветили в нас даже радаром. Они у нас в руках, миледи.
Хонор кивнула. «Крейсера Конфедерации» несколько часов назад вышли на связь, женщина, представившаяся как «адмирал Шерман», носила силезский мундир, точнее таким было ее изображение на экране. Хонор у них на экранах тоже красовалась в андерманской торговой униформе – благодаря небольшому компьютерному преобразованию. Но, в отличие от «адмирала Шерман», Хонор знала, что ее собеседница лжет. Тактики отследили все маневры крейсеров Варнике – ничего общего с тем, что описывала «Шерман».
– Хорошо, ребята, – Хонор посмотрела на Кэслета, и хевенит кивнул в ответ. – Начинайте атаку, коммандер Хьюз, – официально приказала она.
– Есть, мэм. Кэрол, сбрасывай кассеты.
– Это забавно.
Шерман обернулась и посмотрела на коммандера Трюита, а тактик в недоумении пожал плечами.
– Я только что заметил, как от купца что-то отделилось, – сказал он. – Я не знаю точно, что это такое. Похоже на какой-то груз, но уж очень маленький – отраженный радарный сигнал очень слабый. Это отлетело сейчас от его кормы, и… – Он нахмурился. – Вон летит еще одна партия.
– Какой груз?
– Я не знаю, – признался Трюит. – Выглядит так, будто они выбрасывают за борт свой груз или… Еще одна партия! – Он внезапно усмехнулся. – Вы же не думаете, что они занимались контрабандой в Конфедерации?
– Почему нет, – сказала Шерман, но в ее тоне послышалось сомнение.
Если «Звездный свет» на самом деле перевозил контрабандный груз (а этим грешило большинство капитанов Силезии), он наверняка захотел бы избавиться от него, прежде чем эскадра конфедератов пришлет на борт своих людей. Но если он собирался сбрасывать груз, тогда почему так медлил с этим? Он точно должен был знать, что суда Шерман приблизились настолько, что увидят сброс на экране радара. Конечно, из сообщений медиков следовало, что у них на борту довольно много серьезно пострадавшего персонала. А из-за аварии и раненных, возможно, у капитана просто вылетело из головы позаботиться о грузе.
Пока Шерман размышляла, от кормы грузового судна отлетела четвертая партия неизвестно чего. Потом последовала пятая… и тут грузовое судно внезапно повернулось, подставив крейсерам брюхо импеллерного клина и Раина Шерман наконец поняла, чем был этот «выброшенный за борт груз».
Из-за того, что ракетные кассеты крайне уязвимы для любого оружия, Комиссия по развитию вооружения постоянно пыталась изобрести модель, сделанную из материала с низкой радиоотражающей способностью, чтобы лишить реперов вражеские радиолокационные системы наведения. Полностью добиться этого не удалось, но все же в последних сериях ответный радарный импульс получался намного слабее, чем если бы он отражался от обычного тела сопоставимых размеров, а черная поглощающая краска сделала кассеты почти незаметными как для визуального обнаружения, так и для лазерных локаторов – лидаров, которые на большинстве флотов предпочитали использовать для наведения на коротких дистанциях. В результате с борта другого корабля сброшенные кассеты казались чем-то очень маленьким, не представляющим реальной угрозы… и именно на это рассчитывала Хонор, когда вместе с Кардонесом и Хьюз планировала тактику начала сражения.
Пять полных комплектов кассет вылетело с кормы, из необычно больших дверей грузового отсека; бортовые системы контроля ведения огня были запрограммированы на отсроченный ввод ракет в действие. Первый залп был отложен на сорок восемь секунд, второй – на тридцать шесть, третий – на двадцать четыре, четвертый – на двенадцать…
Пятый ударил сразу – и прямо в морду каперам рванули триста мощных ракет.
Расстояние было менее полумиллиона километров, а мощные ракеты КФМ последнего поколения ускорялись на 92000 км/с2. Время полета до ближайшего вражеского корабля составляло двадцать четыре секунды, время до самого дальнего – всего на четыре секунды больше. У «Хендриксона», «Джармона» и «Уиллиса» не было ни единого шанса.
На каждого из них неслось семьдесят пять необычайно мощных лазерных боеголовок, а пираты еще даже не успели включить систему управления огнем, и уж тем более активную защиту. В этом ведь не было никакой необходимости! Они были охотниками, а их добыча – всего лишь огромное, медленное, совершенно беззащитное грузовое судно. Они были в этом уверены. Теперь же капитаны в ярости выкрикивали приказы рулевым, пытаясь повернуть судно и подставить под удар клин, и «Джармону» даже удалось это сделать… правда, его это не спасло. На пиратов обрушился точно рассчитанный Дженифер Хьюз ракетный шквал, и у птичек было достаточно времени, чтобы их двигатели выполнили маневр для захода на атаку. Лазеры с ядерной накачкой боеголовок с расстояния меньше тысячи километров разнесли рентгеновскими пучками бортовую защиту своих целей, как будто она была из папиросной бумаги, и ни один тяжелый крейсер не смог бы выдержать такого удара.
Уорнер Кэслет потрясенно смотрел, как по основной схеме змейками света скользят бесчисленные сигнатуры ракет. Он метнулся к экрану видеотерминала – и отпрянул назад, поскольку боеголовки как раз взорвались. Расстояние было чуть больше полутора световых секунд, и белый яркий свет ядерного огня ослепил его, несмотря на оптические фильтры.
«Боже, – в оцепенении подумал он. – Боже милостивый, и это всего лишь рейдер! Что, черт возьми, произошло бы, если бы они оснастили обычный военный корабль этим… этим адским оружием?!»
Когда на «Президента Варнике» понеслись ракеты, Шерман побелела как полотно. Ее флагманский корабль как раз собирался потребовать сдачи «грузового судна», и ее управления огнем была настроена на эту задачу. Весь экипаж «Варнике» совершенно растерялся, но компьютеры активной защиты среагировали на внезапную угрозу и включились автоматически, выпустив залп противоракет и включив батареи лазеров, чтобы противостоять потоку огня.
К сожалению, все системы защиты оказались слишком слабы, чтобы остановить такой бешеный шквал, даже если бы они знали заранее, что это случится. «Варнике» был всего лишь тяжелым крейсером, а даже супердредноут не смог бы в одном залпе выпустить семьдесят пять ракет. Некоторые удалось подбить, но большая их часть прорвалась сквозь защиту, и, когда в судно ударили рентгеновские пучки, Шерман вцепилась в командирское кресло. Обшивка испарялась под действием лучистой энергии, превращенной в тепловую, воздух вырывался в вакуум огромными грязными пузырями. Завыли аварийные сигналы тревоги, и Шерман ничего, абсолютно ничего не могла с этим поделать.
Клин «Варнике» замерцал и едва устоял, когда взорвались альфа– и бета-узлы. Радары и половина гравитационных систем разлетелась вдребезги, бушующая стена осколков взрыва прошла сквозь секцию связи. Обе защитные стены, замерцав, исчезли, затем появились снова, но уже вполовину меньшей мощности, две трети брони было уничтожено. Корабль трясся и дергался – еще живой, но уже погибающий. Его полуразрушенная система слежения безошибочно показала радарные отражения ЛАКов, вылетавших с флангов огромного «грузового судна».
– Связь! Скажите им, что мы сдаемся! – закричала Шерман.
– Я не могу! – прокричала в ответ насмерть напуганная офицер связи. – Все разрушено, и первая, и вторая секция связи!
Шерман почувствовала, что сердце ее остановилось. «Грузовое судно» поворачивалось в прежнее положение, наводя на «Варнике» бортовые орудия, и намерение его не допускало двойного истолкования. Но без связи она даже не могла сказать им, что сдается! Если только…
– Заглушить клин!
Астрогатор «Варнике» несколько секунд разглядывала капитана, прежде чем поняла, что от нее хотят. Это был общепринятый последний предсмертный сигнал о сдаче корабля, и ее руки забегали по панели…
– Цель захвачена, – спокойно сказала Дженифер Хьюз, когда «Пилигрим» завершил переворот.
Восемь мощных гразеров взяли на прицел свою жертву, и она нажала на кнопку.
Гразеры, как и лазеры, являются оружием, действующим на скорости света. Раина Шерман даже не успела осознать, что она наконец нашла спасение от безумия Андре Варнике, потому что чудовищные потоки концентрированного гамма-излучения испепелили ее вместе с ее кораблем прежде, чем она увидела, что в нее выстрелили.
– Ну вот и все, – спокойно сказала Хонор Харрингтон, разглядывая на экране водоворот кипящего света и разваливающийся на части корабль, который был когда-то Целью-Два.
Глава 30
– Передача из Сайдмора, шкипер.
Хонор, разговаривавшая с Рафом Кардонесом, жестом попросила Рафа прерваться и, вопросительно подняв бровь, обернулась к Фреду Казенсу.
– Тот же парень, что и раньше, но на этот раз есть картинка, – сказал офицер связи.
– Вот как? – Хонор слегка улыбнулась. – Переведите на мой экран.
Ее маленький экран связи вспыхнул и показал мужчину в безупречной униформе коммодора Силезского флота. Темноволосый, с аккуратно подстриженной бородкой – без военной формы его легко можно было принять за преподавателя колледжа или банкира. Но Хонор узнала этого человека, несмотря на то что на портрете в файле разведданных он был без бороды.
– Боже мой, женщина! – выдохнул Варнике, и его лицо исказилось от ужаса. – Бога ради, вы понимаете, что вы наделали? Вы только что убили три тысячи силезских военнослужащих!
– Нет, – ответила Хонор своим холодным сопрано. – Я только что ликвидировала три тысячи преступников.
Понадобилось четыре минуты, чтобы трансляция на скорости света достигла планеты. Затем глаза Варнике сузились. Его разъяренное лицо стало очень бледным, в течение нескольких секунд он пристально вглядывался в камеру коммуникатора, но когда заговорил снова, его голос был совершенно спокоен.
– Кто вы? – решительно спросил он.
– Капитан Хонор Харрингтон, Королевский флот Мантикоры, к вашим услугам. Я уже сожгла четыре ваших корабля у звезды Шарона и в Шиллере… – она испытала некоторую неловкость, приписав себе то, что сделал Кэслет, но для пояснений времени не было, – а теперь уничтожила четыре ваших тяжелых крейсера. У вас скоро кончатся корабли, мистер Варнике, но ведь на самом деле это не имеет значения, не так ли? – улыбнулась она, ее миндалевидные глаза были холоднее льда. – В конце концов, ваше время тоже заканчивается.
Хонор откинулась на спинку кресла, пережидая неизбежную задержку трансляции, но Варнике даже не вздрогнул, когда до него дошли ее слова. Он только оперся на спинку стула и оскалил зубы.
– Может, и так, капитан Харрингтон, – сказал он. – С другой стороны, у меня может оказаться гораздо больше времени, чем вы полагаете. В конце концов, в моем распоряжении целый гарнизон и население всей планеты. Цепляясь к моим людям, можно… запачкаться, вам не кажется? И конечно, я принял меры предосторожности, установив несколько ядерных зарядов в различных городах. Мы ведь не хотим, чтобы, не дай бог, что-нибудь случилось с теми зарядами, а?
Ноздри Хонор затрепетали. Это не было неожиданностью, но от этого не легче. Если предположить, что угроза реальна. К сожалению, по всей вероятности, так оно и было. Для Андре Варнике вселенная должна была исчезнуть вместе с его смертью, а он точно знал, что с ним сделает правительство Конфедерации, если он когда-нибудь попадет в их руки. Если ему придется умереть, он, не колеблясь, заберет с собой сотни тысяч других жизней. И даже получит от этого удовольствие.
– Позвольте мне кое-что объяснить вам, мистер Варнике, – спокойно сказала Хонор. – Я теперь контролирую эту звездную систему. Никто не войдет и не выйдет из нее без моего разрешения, и каждый, кто попытается нарушить это правило, будет уничтожен. Я уверена что у вас есть достаточно мощные датчики, чтобы подтвердить весомость моего обещания. У меня также есть батальон морской пехоты – в полном вооружении и тяжелой броне, – и вскоре я возьму под контроль орбиту вашей планеты. Я могу нанести точные кинетические удары повсюду, где мне понадобится поддержать моих людей. А у вас всего четыре тысячи человек, которые в профессиональном отношении не стоят даже дротика пульсера. А в отношении вашего военного снаряжения я могу поручиться, что оно устарело и по мантикорским стандартам является просто мусором из лавки старьевщика. Более того, я сообщила коммодору андерманского флота Блому координаты вашего логова, и сюда вскоре прибудут тяжелые подразделения АИФ вместе с императорской оккупационной армией. Короче говоря, мистер Варнике, мы можем отобрать (и отберем) у вас эту планету в любое время, когда захотим. И я уверена, что вы отлично понимаете, что если этого не сделаем мы, то вами займется Конфедерация.
Она сделала паузу, а затем продолжала:
– Весьма возможно, что вы на самом деле установили ядерные заряды, которые только что угрожали взорвать. Если вы действительно взорвете их, то погибнете. Если мы отправим на поверхность войска, вы тоже умрете – или в бою, или на веревке, для меня это не имеет значения. Но, мистер Варнике, если вы сдадитесь и сдадите своих людей и планету, я лично гарантирую, что вас передадут в руки андерманцев, а не силезцев. В настоящее время ни один из вас не был обвинен в преступлении, за которое империя приговаривает к смертной казни, и коммодор Блом уполномочил меня обещать вам, что империя не казнит вас за все, чего вы так явно заслуживаете. Тюрьма – да, но не казнь. Я сожалею об этом, но я готова предложить вам ваши жизни в обмен на мирную сдачу планеты.
Она улыбнулась снова, еще холоднее прежнего, и закинула ногу на ногу.
– Выбор за вами, мистер Варнике. Мы поговорим снова, когда мои суда выйдут на орбиту Сайдмора. Конец связи.
Лицо Варнике исчезло с экрана, а Хонор посмотрела на Казенса:
– Игнорируйте любые дополнительные обращения до моего приказа, Фред.
– Есть, мэм.
– Вы слишком сильно давили на него, капитан, – тихо сказал Кэслет, и она развернулась лицом к нему вместе с креслом.
Хевенит пришел в себя после потрясения, вызванного ошеломляющим уничтожением крейсеров Варнике, и взгляд его карих глаз снова стал пристальным.
– Я знаю.
Она встала, взяла Нимица на руки и подошла к главной схеме. По ней передвигались ЛАКи коммандера Армон: три из них устремились вперед, к планетарной орбите, пока остальные девять собирали ракетные кассеты «Пилигрима» и буксировали их для повторного использования. Хонор наблюдала, как очертания Сайдмора становятся все ближе. Она стояла рядом с Кэслетом, задумчиво глядя на планету в полном молчании, и наконец пожала плечами.
– У меня не такой уж большой выбор, Уорнер. – В первый раз она назвала его по имени, хотя раньше обращалась не иначе, как «гражданин коммандер», но ни один из них даже не заметил этого. – Надо полагать, он действительно заминировал города и в любой момент может нажать кнопку. Но если мы или андерманцы не вышибем его отсюда, появятся конфедераты. Они появятся… и, честно говоря, мне было бы трудно примириться с тем, что он снова уйдет. В общем, кто бы его ни прижал, он все равно нажмет кнопку, и огромное количество людей погибнет.
Она взглянула на Кэслета, и он кивнул, соглашаясь с ее рассуждениями.
– Этот человек – эгоманиакальный психопат, – решительно сказала она. – Я вижу только один путь – ткнуть его носом в тот факт, что он находится в безвыходном положении, и что Конфедерация захочет получить его в что бы то ни стало, несмотря на все угрозы. Мне нужно любым способом добиться, чтобы он преодолел свою манию величия, и тогда предложить ему выход, который позволит выжить. Это единственная возможность избежать огромных жертв среди гражданского населения, но он должен увидеть путь к отступлению. Потому что как только он поймет, что выхода у него нет… Она пожала плечами, и Кэслет снова кивнул.
– Я понимаю вашу логику, – сказал он, – но вы действительно думаете, что это сработает?
– С Варнике? – Хонор покачала головой. – Возможно, нет. Я должна попытаться. Имея дело с маньяком, ни в чем нельзя быть уверенным. Но он там не один. У него на планете четырехтысячное войско. Они может и подонки, но могут оказаться чуть более благоразумными, чем их предводитель. Если я достаточно долго буду вести с ним переговоры, рано или поздно станет известно, что я предоставила ему право выбора. И тогда кто-нибудь, кому не хочется умирать, как раз и сможет выдать нам Варнике.
Кэслет молча взглянул на нее, пытаясь скрыть внутреннюю дрожь, она ответила пристальным взглядом. Ее лицо было спокойным и невозмутимым, но глаза… Он увидел в них сомнение, боль… и страх. Ее слова звучали так бесстрастно, так разумно, производя впечатление уверенности, которая является главным оружием офицера космического флота, но все же глубоко внутри она отлично сознавала, какую опасную игру она ведет, и это приводило ее в ужас.
Он понял, что Хонор с самого начала знала, что ее ожидает. Она давно уже обдумывала варианты, которые только что предложила Варнике; она предвидела последствия своего решения. Вот почему она заранее обсудила их с коммодором Бломом. Однако, даже сознавая всю опасность, она решила сделать все сама, а не перекладывать ответственность на чьи-то плечи. Если бы она этого не сделала, подключились бы силезцы или андерманцы, и она, конечно, понимала это, как понимал и Кэслет, но все же она не стала уклоняться от выполнения служебного долга. За время пребывания на борту «Пилигрима» Кэслет успел немного узнать ее, не слишком хорошо, но вполне достаточно для того, чтобы понять: если Варнике нажмет кнопку, тени погибших на Сайдморе будут преследовать ее всю жизнь. И еще он понимал, что сейчас она думает об этом же. Как и обо всех остальных аспектах этой операции. Если случится худшее, вся галактика будет готова осуждать ее действия, обвинять в том, что произошла ужасная катастрофа, доказывать, что она действовала слишком грубо, что надо было найти способ избежать такого количества погибших. Да она сама себя будет проклинать. И будет постоянно думать, что могла бы избежать этого, если бы была умнее, находчивее, энергичнее. И прекрасно все это понимая, она тем не менее прибыла сюда, чтобы рисковать собой ради планеты, населенной совершенно чужими ей людьми.
Почему она делала это? Почему заставляла себя принять такую серьезную ответственность, хотя могла легко переложить ее на чужие плечи? Уорнер Кэслет тоже был флотским офицером, привыкшим к бремени ответственности командира, но все же и он не знал ответа на свои вопросы. Он знал только, что она это сделала… а он мог бы и увильнуть.
Они были врагами друг для друга. Ее королевство боролось за свое существование, сражаясь против его Республики, а люди, которые управляли Республикой, сражались против ее королевства, спасая собственные жизни. Исход мог быть только один: либо Звездное Королевство будет побеждено, либо толпа, которой вместо обещанной лучшей жизни подсунули изнурительную кровопролитную войну, сметет Комитет общественного спасения. Кэслет не питал никакой любви ни к Комитету, ни к его членам, но если и это правительство в свою очередь падет, один бог знает, в какие реки крови провалится его межзвездная нация. А поскольку оба они были боевыми офицерами и знали, что последствия поражения будут ужасными для обоих, они могли быть только врагами. И все же в данный момент Кэслету было жаль, что их отношен не могут сложиться иначе. Он оказался под властью обаяния Хонор, которое заставляло ее подчиненных обожать своего капитана и идти за ней в огонь и воду, – и он наконец разгадал его причину.
Хонор, разговаривавшая с Рафом Кардонесом, жестом попросила Рафа прерваться и, вопросительно подняв бровь, обернулась к Фреду Казенсу.
– Тот же парень, что и раньше, но на этот раз есть картинка, – сказал офицер связи.
– Вот как? – Хонор слегка улыбнулась. – Переведите на мой экран.
Ее маленький экран связи вспыхнул и показал мужчину в безупречной униформе коммодора Силезского флота. Темноволосый, с аккуратно подстриженной бородкой – без военной формы его легко можно было принять за преподавателя колледжа или банкира. Но Хонор узнала этого человека, несмотря на то что на портрете в файле разведданных он был без бороды.
– Боже мой, женщина! – выдохнул Варнике, и его лицо исказилось от ужаса. – Бога ради, вы понимаете, что вы наделали? Вы только что убили три тысячи силезских военнослужащих!
– Нет, – ответила Хонор своим холодным сопрано. – Я только что ликвидировала три тысячи преступников.
Понадобилось четыре минуты, чтобы трансляция на скорости света достигла планеты. Затем глаза Варнике сузились. Его разъяренное лицо стало очень бледным, в течение нескольких секунд он пристально вглядывался в камеру коммуникатора, но когда заговорил снова, его голос был совершенно спокоен.
– Кто вы? – решительно спросил он.
– Капитан Хонор Харрингтон, Королевский флот Мантикоры, к вашим услугам. Я уже сожгла четыре ваших корабля у звезды Шарона и в Шиллере… – она испытала некоторую неловкость, приписав себе то, что сделал Кэслет, но для пояснений времени не было, – а теперь уничтожила четыре ваших тяжелых крейсера. У вас скоро кончатся корабли, мистер Варнике, но ведь на самом деле это не имеет значения, не так ли? – улыбнулась она, ее миндалевидные глаза были холоднее льда. – В конце концов, ваше время тоже заканчивается.
Хонор откинулась на спинку кресла, пережидая неизбежную задержку трансляции, но Варнике даже не вздрогнул, когда до него дошли ее слова. Он только оперся на спинку стула и оскалил зубы.
– Может, и так, капитан Харрингтон, – сказал он. – С другой стороны, у меня может оказаться гораздо больше времени, чем вы полагаете. В конце концов, в моем распоряжении целый гарнизон и население всей планеты. Цепляясь к моим людям, можно… запачкаться, вам не кажется? И конечно, я принял меры предосторожности, установив несколько ядерных зарядов в различных городах. Мы ведь не хотим, чтобы, не дай бог, что-нибудь случилось с теми зарядами, а?
Ноздри Хонор затрепетали. Это не было неожиданностью, но от этого не легче. Если предположить, что угроза реальна. К сожалению, по всей вероятности, так оно и было. Для Андре Варнике вселенная должна была исчезнуть вместе с его смертью, а он точно знал, что с ним сделает правительство Конфедерации, если он когда-нибудь попадет в их руки. Если ему придется умереть, он, не колеблясь, заберет с собой сотни тысяч других жизней. И даже получит от этого удовольствие.
– Позвольте мне кое-что объяснить вам, мистер Варнике, – спокойно сказала Хонор. – Я теперь контролирую эту звездную систему. Никто не войдет и не выйдет из нее без моего разрешения, и каждый, кто попытается нарушить это правило, будет уничтожен. Я уверена что у вас есть достаточно мощные датчики, чтобы подтвердить весомость моего обещания. У меня также есть батальон морской пехоты – в полном вооружении и тяжелой броне, – и вскоре я возьму под контроль орбиту вашей планеты. Я могу нанести точные кинетические удары повсюду, где мне понадобится поддержать моих людей. А у вас всего четыре тысячи человек, которые в профессиональном отношении не стоят даже дротика пульсера. А в отношении вашего военного снаряжения я могу поручиться, что оно устарело и по мантикорским стандартам является просто мусором из лавки старьевщика. Более того, я сообщила коммодору андерманского флота Блому координаты вашего логова, и сюда вскоре прибудут тяжелые подразделения АИФ вместе с императорской оккупационной армией. Короче говоря, мистер Варнике, мы можем отобрать (и отберем) у вас эту планету в любое время, когда захотим. И я уверена, что вы отлично понимаете, что если этого не сделаем мы, то вами займется Конфедерация.
Она сделала паузу, а затем продолжала:
– Весьма возможно, что вы на самом деле установили ядерные заряды, которые только что угрожали взорвать. Если вы действительно взорвете их, то погибнете. Если мы отправим на поверхность войска, вы тоже умрете – или в бою, или на веревке, для меня это не имеет значения. Но, мистер Варнике, если вы сдадитесь и сдадите своих людей и планету, я лично гарантирую, что вас передадут в руки андерманцев, а не силезцев. В настоящее время ни один из вас не был обвинен в преступлении, за которое империя приговаривает к смертной казни, и коммодор Блом уполномочил меня обещать вам, что империя не казнит вас за все, чего вы так явно заслуживаете. Тюрьма – да, но не казнь. Я сожалею об этом, но я готова предложить вам ваши жизни в обмен на мирную сдачу планеты.
Она улыбнулась снова, еще холоднее прежнего, и закинула ногу на ногу.
– Выбор за вами, мистер Варнике. Мы поговорим снова, когда мои суда выйдут на орбиту Сайдмора. Конец связи.
Лицо Варнике исчезло с экрана, а Хонор посмотрела на Казенса:
– Игнорируйте любые дополнительные обращения до моего приказа, Фред.
– Есть, мэм.
– Вы слишком сильно давили на него, капитан, – тихо сказал Кэслет, и она развернулась лицом к нему вместе с креслом.
Хевенит пришел в себя после потрясения, вызванного ошеломляющим уничтожением крейсеров Варнике, и взгляд его карих глаз снова стал пристальным.
– Я знаю.
Она встала, взяла Нимица на руки и подошла к главной схеме. По ней передвигались ЛАКи коммандера Армон: три из них устремились вперед, к планетарной орбите, пока остальные девять собирали ракетные кассеты «Пилигрима» и буксировали их для повторного использования. Хонор наблюдала, как очертания Сайдмора становятся все ближе. Она стояла рядом с Кэслетом, задумчиво глядя на планету в полном молчании, и наконец пожала плечами.
– У меня не такой уж большой выбор, Уорнер. – В первый раз она назвала его по имени, хотя раньше обращалась не иначе, как «гражданин коммандер», но ни один из них даже не заметил этого. – Надо полагать, он действительно заминировал города и в любой момент может нажать кнопку. Но если мы или андерманцы не вышибем его отсюда, появятся конфедераты. Они появятся… и, честно говоря, мне было бы трудно примириться с тем, что он снова уйдет. В общем, кто бы его ни прижал, он все равно нажмет кнопку, и огромное количество людей погибнет.
Она взглянула на Кэслета, и он кивнул, соглашаясь с ее рассуждениями.
– Этот человек – эгоманиакальный психопат, – решительно сказала она. – Я вижу только один путь – ткнуть его носом в тот факт, что он находится в безвыходном положении, и что Конфедерация захочет получить его в что бы то ни стало, несмотря на все угрозы. Мне нужно любым способом добиться, чтобы он преодолел свою манию величия, и тогда предложить ему выход, который позволит выжить. Это единственная возможность избежать огромных жертв среди гражданского населения, но он должен увидеть путь к отступлению. Потому что как только он поймет, что выхода у него нет… Она пожала плечами, и Кэслет снова кивнул.
– Я понимаю вашу логику, – сказал он, – но вы действительно думаете, что это сработает?
– С Варнике? – Хонор покачала головой. – Возможно, нет. Я должна попытаться. Имея дело с маньяком, ни в чем нельзя быть уверенным. Но он там не один. У него на планете четырехтысячное войско. Они может и подонки, но могут оказаться чуть более благоразумными, чем их предводитель. Если я достаточно долго буду вести с ним переговоры, рано или поздно станет известно, что я предоставила ему право выбора. И тогда кто-нибудь, кому не хочется умирать, как раз и сможет выдать нам Варнике.
Кэслет молча взглянул на нее, пытаясь скрыть внутреннюю дрожь, она ответила пристальным взглядом. Ее лицо было спокойным и невозмутимым, но глаза… Он увидел в них сомнение, боль… и страх. Ее слова звучали так бесстрастно, так разумно, производя впечатление уверенности, которая является главным оружием офицера космического флота, но все же глубоко внутри она отлично сознавала, какую опасную игру она ведет, и это приводило ее в ужас.
Он понял, что Хонор с самого начала знала, что ее ожидает. Она давно уже обдумывала варианты, которые только что предложила Варнике; она предвидела последствия своего решения. Вот почему она заранее обсудила их с коммодором Бломом. Однако, даже сознавая всю опасность, она решила сделать все сама, а не перекладывать ответственность на чьи-то плечи. Если бы она этого не сделала, подключились бы силезцы или андерманцы, и она, конечно, понимала это, как понимал и Кэслет, но все же она не стала уклоняться от выполнения служебного долга. За время пребывания на борту «Пилигрима» Кэслет успел немного узнать ее, не слишком хорошо, но вполне достаточно для того, чтобы понять: если Варнике нажмет кнопку, тени погибших на Сайдморе будут преследовать ее всю жизнь. И еще он понимал, что сейчас она думает об этом же. Как и обо всех остальных аспектах этой операции. Если случится худшее, вся галактика будет готова осуждать ее действия, обвинять в том, что произошла ужасная катастрофа, доказывать, что она действовала слишком грубо, что надо было найти способ избежать такого количества погибших. Да она сама себя будет проклинать. И будет постоянно думать, что могла бы избежать этого, если бы была умнее, находчивее, энергичнее. И прекрасно все это понимая, она тем не менее прибыла сюда, чтобы рисковать собой ради планеты, населенной совершенно чужими ей людьми.
Почему она делала это? Почему заставляла себя принять такую серьезную ответственность, хотя могла легко переложить ее на чужие плечи? Уорнер Кэслет тоже был флотским офицером, привыкшим к бремени ответственности командира, но все же и он не знал ответа на свои вопросы. Он знал только, что она это сделала… а он мог бы и увильнуть.
Они были врагами друг для друга. Ее королевство боролось за свое существование, сражаясь против его Республики, а люди, которые управляли Республикой, сражались против ее королевства, спасая собственные жизни. Исход мог быть только один: либо Звездное Королевство будет побеждено, либо толпа, которой вместо обещанной лучшей жизни подсунули изнурительную кровопролитную войну, сметет Комитет общественного спасения. Кэслет не питал никакой любви ни к Комитету, ни к его членам, но если и это правительство в свою очередь падет, один бог знает, в какие реки крови провалится его межзвездная нация. А поскольку оба они были боевыми офицерами и знали, что последствия поражения будут ужасными для обоих, они могли быть только врагами. И все же в данный момент Кэслету было жаль, что их отношен не могут сложиться иначе. Он оказался под властью обаяния Хонор, которое заставляло ее подчиненных обожать своего капитана и идти за ней в огонь и воду, – и он наконец разгадал его причину.