Вебер Дэвид Марк. Меж двух огней (Хонор Харрингтон - 6)

   Салли МакБрайд не понравились собственные выводы. Она знала, что, если надо, сможет раздавить Штайлмана и его банду, как жуков, но тогда понадобится полномасштабное расследование. А это приведет к применению суровых мер в отношении всей команды, и последствия для морального состояния и чувства солидарности, которое она воспитывала у персонала, будут катастрофическими. Однако если что-нибудь срочно не предпринять, то разрастающаяся язва приведет к тому же результату.
   Несколько секунд она взвешивала все "за" и "против" и приняв решение, кивнула. Как она и сказала Льюис, есть время не беспокоиться... но есть также время принимать меры. Льюис была новичком на своей должности и слишком молода для того, чтобы предпринимать самостоятельные действия. Сама МакБрайд не могла вмешаться, поскольку это придало бы делу слишком широкую огласку, а ей нельзя было показывать, что она действительно обеспокоена. Но были и другие люди, которые могли сказать свое веское слово.
   Она нажала на кнопку терминала.
   - Центр связи слушает, - ответил чей-то голос, и она невольно улыбнулась.
   - Говорит боцман. Мне нужен главстаршина Харкнесс. Пожалуйста, разыщите его и пригласите ко мне.
   Глава 21
   - Что это у нас там? - пробормотал капитан второго ранга Сэмюэль Вебстер то ли самому себе, то ли тактику "Шахерезады".
   - Не знаю, шкип, - коммандер Эрнандо покачал головой. - Они идут довольно стандартным курсом перехвата, но их двое. Необычно для вольных охотников. А теперь посмотрите на это... - Он набрал команду с клавиатуры, и на дисплее замигали цифры с расчетами мощности импеллерного клина первой цели. - Чересчур много для наблюдаемого ускорения, шкипер. Похоже, что это как минимум тяжелый - и то же самое относится к его приятелю.
   - Замечательно...
   Вебстер откинулся на спинку кресла и почесал крутой подбородок. Вроде бы не ожидалось никаких неприятных встреч, размышлял он, особенно в этом районе. Несмотря на резкий рост потерь в Силезии за последнее время, реальные горячие точки, как предполагалось, были на Телемахе, Бринкмане и Вальтере в секторе Бреслау, или на Шиллере и Мадьяре - в южной части Познани. Так что же делают два тяжелых крейсера, взявших очевидный вектор преследования за мантикорским торговым кораблем здесь, близ звезды Тайлера?
   - Может быть, это силезцы? - спросил Вебстер.
   Эрнандо покачал головой:
   - Нет, если только система радиоэлектронного противодействия конфедератов не стала намного лучше, чем мы предполагали. Учитывая, что эти типы все время идут с постоянным ускорением, они приблизились на девять световых минут до того, как мы их увидели, и даже сейчас упорно не используют активные датчики. Я сомневаюсь, что обычный торговый корабль даже заподозрил бы, что они здесь.
   - Хм-м-м...
   Вебстер снова почесал подбородок и пожалел, что поблизости нет капитана Харрингтон - она дала бы ему совет. Им потихоньку начали овладевать очень неприятные подозрения по поводу двух обозначившихся целей, и он вдруг почувствовал себя слишком неподготовленным к тому, что должно было сейчас случиться.
   Он поднял руку и подозвал старпома. Коммандер ДеВитт подошел к нему с другого конца капитанской рубки, и Вебстер очень тихо сказал ему:
   - А что, если это два тяжелых крейсера хевенитов, Аугустус?
   ДеВитт, обернувшись, посмотрел на голосхему. Указательным пальцем он потер свою обветренную щеку и медленно кивнул.
   - Вполне возможно, сэр, - согласился он. - Но если это так, что, черт возьми, нам с ними делать?
   - Непохоже, что у нас большой выбор, - с иронией сказал Вебстер.
   Распоряжения капитана Харрингтон были кристально ясны. Он мог открыть огонь только по одиночному тяжелому крейсеру Народной Республики. Если он столкнется с линейным крейсером (а учитывая пока еще предварительные показания приборов Эрнандо, анализировавших мощность вражеских импеллеров, любой из двух кораблей мог таковым оказаться) или более чем с одним тяжелым крейсером, Вебстеру полагалось по возможности избегать боя. К сожалению, цели - чем бы они ни были и кому бы ни принадлежали - находились сейчас всего в пяти световых минутах от его корабля. "Шахерезада" шла на скорости одиннадцать тысяч км/с, с ускорением в сто пятьдесят g, но цели набрали уже более сорока трех тысяч и развивали пятьсот g. Это означало, что они догонят Вебстера всего лишь за сорок одну минуту, а он находился слишком далеко внутри гиперграницы и не мог сбежать в гиперпространство. Как бы он ни поступил, эти люди настигнут его, и он ничего не сможет с этим поделать.
   Несмотря на неравные силы, Вебстер полагал, что у него есть неплохие шансы атаковать обоих и одержать над ними победу, особенно если они по-прежнему будут принимать его за простое невооруженное грузовое судно - до тех самых пор, пока он не докажет обратное. Конечно если они окажутся линейными крейсерами, он получит тяжелые повреждения, но, возможно, не настолько тяжелые, как сами враги. Но что, если они разделятся? Если вторая цель отстанет и останется вне действия его ракет (что вполне могло произойти, поскольку трудно предположить, что хевенитскому командиру придет в голову использовать два тяжелых крейсера, для того чтобы ударить по одному торговому судну), - тогда с ним Вебстер вообще не сможет вступить в бой. И тогда те негодяи, что отстанут, воочию увидят практически все огневые возможности "Шахерезады", независимо от того, что станет с тем кораблем, который к нему приблизится. С другой стороны...
   - Что вы думаете о возможных намерениях противника? - спросил он ДеВитта.
   Старпом, нахмурив лоб, задумался. Он был на пять стандартных лет старше своего капитана. Если Вебстер в течение многих лет служил офицером связи, то ДеВитт следовал прямой стезей тактика. Несмотря на это, не возникало и тени сомнения, кто из них был командиром, и вопрос, который только что задал Вебстер, был свидетельством его уверенности в себе.
   - Если это хевы, - медленно начал ДеВитт, - тогда они, должно быть, нападают здесь на наши торговые суда. Это может объяснить увеличение наших потерь в секторе. - Вебстер кивнул, и старпом нахмурился еще больше. - В то же время мы не слышали, чтобы кто-нибудь подтвердил их присутствие здесь. Это означает, что они сумели захватить команды всех судов, на которые нападали, верно?
   - Вполне, - согласился Вебстер. - И это, вероятно, лучшая новость из всех, что у нас есть.
   - Согласен, - решительно кивнул ДеВитт. - Даже с последними системами электронного противодействия, имеющимися у Республики, большинство грузовых судов должны были вовремя заметить их приближение и на малых летательных аппаратах эвакуировать команды с корабля и скрыться. Этого не произошло ни разу. А значит, все это время хевы должны были работать хотя бы попарно.
   - На месте их старшего офицера, - размышлял Вебстер, - я бы помчался вдогонку, разогнав как следует оба корабля. Затем вышел бы на связь - как только маневры моей жертвы показали бы, что меня заметили, - и приказал не выходить в эфир и не пользоваться спасательными шаттлами.
   - Точно, - сказал ДеВитт. - Если два корабля висят у нас на хвосте, да с таким превосходством в скорости, мы ни за что не сможем уйти отсюда на шаттле. И ни один капитан грузового судна не посмеет нарушить приказ и выйти в эфир под носом бортовых орудий двух тяжелых крейсеров. И не только в Силезском пространстве. Возможно, в системе Мантикоры он бы и рискнул, но здесь шансы, что кто-то передаст его сообщение дальше, практически равны нулю. Так зачем подвергать угрозе судно и экипаж?
   - Ладно, - сказал Вебстер более оживленно. - Мы не можем уйти, а они, вероятно, не станут разделяться. Это хорошая новость. Плохая новость - это то, что они уж никак не меньше чем тяжелые крейсера. А значит, у них должна быть приличная активная защита и они могут промчаться мимо нас на скорости более сорока тысяч километров в секунду. У нас не будет много времени обстрела, а они будут очень сложной целью, если успеют засечь наши ракеты, так что мы должны исхитриться и уничтожить обоих быстро.
   ДеВитт снова кивнул, и Вебстер посмотрел на своего тактика:
   - Оливер, допустим, у нас здесь пара тяжелых крейсеров. Далее предположим, что они будут держаться вместе и будут поддерживать данное ускорение до тех пор пока мы каким-то образом не отреагируем на их присутствие. У нас не будет другого выбора, придется вступить в бой, так что сообразите, как мне лучше всего грохнуть их влёт.
   - Слушаюсь, сэр. - Эрнандо оглянулся на голосферу и глаза его внезапно сузились. - Как близко вы хотите дать им подойти, прежде чем мы пальнем по ним, шкипер? На выстрел энергетического оружия?
   - Возможно. Люки наших оружейных отсеков трудно заметить, но если мы подпустим их ближе, тогда противник тоже сможет воспользоваться своими энергетическими установками. Дайте мне анализ вариантов для большой и малой дистанции.
   - Слушаюсь, сэр, - повторил тактик и принялся серьезно совещаться со своим помощником.
   - Аугустус, - обернулся Вебстер к старпому, - я прошу вас связаться с коммандером Чи. Если нам придется запускать его канонерки, то им придется круто набирать скорость. Внимательно следите вместе с ним за приближением противника, чтобы определить оптимальное время для запуска эскадрильи. Мы, вероятно, не сумеем сбросить их так рано, как ему бы хотелось, но мне нужны его расчеты оптимальной точки, чтобы отдать для прикидок Оливеру.
   - Сейчас сделаем, сэр, - подтвердил приказ ДеВитт и пошел к своему рабочему месту, а Вебстер снова откинулся на спинку кресла.
   * * *
   - Приблизились на три световые минуты, гражданин капитан.
   - Хорошо.
   Гражданин капитан Джером Уотерс кивнул, подтверждая получение сообщения. Все на капитанском мостике, включая народного комиссара Сейферта, были спокойны и уверены в себе - как и полагалось. Пространство системы звезды Тайлера было девственно чистым, крейсерскому дивизиону Уотерса предстоит пятый по счету захват, и пока операции проходят гладко, как и предсказывал гражданин адмирал Жискар. Самым сложным было не дать уйти ни одному члену экипажа с захваченных судов, и пока ни один из них не проявил особой хитрости, пытаясь удрать.
   Уотерс скорее сожалел об этом. Он ненавидел Звездное Королевство нескрываемой жгучей ненавистью. Ненавидел за то, что мантикорский флот нанес такие потери Народному Флоту. Ненавидел за то, что построенные мантикорцами суда и оружие намного превосходили все, что могло предоставить ему собственное правительство. И больше всего бывший долист ненавидел Королевство за экономику, которая начисто игнорировала все вечные истины о "равных возможностях" и "экономических правах" - то, на чем Народная Республика основывала само свое существование... и все равно до сих пор обеспечивала своему народу самый высокий уровень жизни во всей известной галактике. Вот этого оскорбления Уотерс простить не мог. Было время, когда граждане Республики Хевен считались такими же обеспеченными, как и подданные королевы, и по всем правилам, которым Уотерса учили с колыбели, именно граждане Народной Республики должны быть сегодня жить лучше, чем мантикорцы. Разве новое правительство не принудило-таки богачей заплатить справедливую долю? Разве оно не издало билль об экономических правах? Разве не заставило частную промышленность платить тем, кто остался без работы из-за несправедливых изменений в технологии или колебаний рынка рабочей силы? Разве не гарантировало даже наименее обеспеченным своим гражданам бесплатное образование, бесплатное медицинское обслуживание, бесплатное жилье и номинальный доход?
   Конечно, все это правительство сделало. И со всеми перечисленными гарантированными правами граждане Хевена должны быть, по идее, богатыми и спокойными, а их экономика - процветающей. Но ни граждане, ни экономика идеалу категорически не соответствовали, и хотя Джером Уотерс никогда бы не признался в этом, но Успехи Звездного Королевства заставляли его чувствовать себя ничтожным и униженным. Это несправедливо, когда злостные экономические еретики имеют так много, а приверженцу истинных идей достается так мало. Уотерс с восторгом давил врагов в пыль - сообразно тяжести их грехов.
   И если какие-то тупые торгаши по своей непроходимой глупости полагали, что он не будет по ним стрелять... тем с большим удовольствием он разнесет их на ма-а-аленькие кусочки.
   - Ну как, они догадываются, что мы у них на хвосте?
   - Никак нет, гражданин капитан. - Никто в команде Джерома Уотерса на йоту не смел пренебречь уравнивающими всех формулами обращения, принятыми при новом режиме. - Они идут прежним курсом, довольные и счастливые. Если бы они знали, что мы у них за спиной, они бы уже как-то отреагировали, хотя бы по радиосвязи.
   - Как скоро они сообразят, что мы здесь?
   - Минуты через три или четыре, не больше, гражданин капитан, - ответил главный тактик. -Даже на датчиках гражданского образца должны скоро проявиться сигнатуры наших импеллеров.
   - Ладно. - Уотерс обменялся взглядом с народным комиссаром Сейфертом и кивнул офицеру связи. - Приготовьтесь передать наш ультиматум, как только они отреагируют, гражданин лейтенант.
   * * *
   - Ну все, шкипер, - сказал Эрнандо. - Даже полуслепой торговый корабль сейчас бы их уже заметил.
   - Это точно.
   Вебстер осознал, как напряженно звучит его голос и заставил себя расслабить плечи - он видел, так делала капитан Харрингтон на "Василиске" и "Ханкоке", - и следующие слова прозвучали уже легко и спокойно:
   - Ну что, ребята, думаю, время пришло. Рулевой, маневр Альфа-один.
   * * *
   - Ага, они нас увидели, гражданин капитан, - сказал старпом Уотерса, когда ускорение грузового судна вдруг увеличилось до ста восьмидесяти g и оно резко легло на правый борт.
   Гражданин капитан кивнул и скосил глаза на офицера связи, но приказа не понадобилось - сообщение уже ушло.
   - Мантикорское торговое судно, с вами говорит тяжелый крейсер Народного Флота "Фальчон"! Не пытайтесь выходить в эфир. Не пытайтесь покидать судно. Возобновите первоначальные характеристики полета и поддерживайте их вплоть до абордажа. Любое сопротивление будет жестоко подавлено. "Фальчон", конец связи.
   * * *
   Из динамиков рубки грохотал грубый голос, и Вебстер обменялся взглядами с Эрнандо и ДеВиттом.
   - Точно по сценарию, - заметил он. - Похоже, они чересчур деловые, а?
   Несмотря на внутреннюю напряженность, в этот момент многие в капитанской рубке заулыбались, а Вебстер махнул офицеру связи:
   - Вы знаете, что им сказать, Джина.
   * * *
   - Гражданин капитан, они утверждают, что они - не мантикорцы, - сказал офицер связи Уотерса. - Они говорят, что они - андерманцы.
   - Черта с два, - мрачно сказал Уотерс. - Это мантикорский опознавательный код. Скажите им, что у них последний шанс вернуться на прежний курс, прежде чем мы откроем огонь.
   - Мантикорское грузовое судно, вы не являетесь, повторяю: не являетесь андерманским кораблем. Я повторяю: вернитесь к первоначальному вектору и ускорению и не выходите в эфир, или мы будем стрелять. Это наше последнее предупреждение! "Фальчон", конец связи.
   * * *
   - Боже мой, да они, кажется, разозлились? - пробормотал Вебстер. Подошли на расстояние выстрела, Оливер?
   - Почти, сэр. До дальности ракет - сорок одна секунда.
   - Тогда я полагаю, что нам не стоит и дальше испытывать его терпение. Рулевой, Альфа-два.
   * * *
   - Боже правый, взгляните на этого идиота! - проворчал старпом Уотерса, и гражданин капитан с отвращением покачал головой.
   Начав с попытки убежать (абсолютно и очевидно бессмысленной), а потом прибегнув к удивительно грубому обману, мантикорский шкипер явно ударился в панику. Вместо того чтобы просто лечь на прежний курс, он попытался возобновить прежний вектор, еще более круто завалившись на левый борт. Дно его клина вновь оказалось обращено к "Фальчону" и его напарнику.
   Уотерс фыркнул.
   - Рулевой, реверс тяги, - приказал он.
   * * *
   - А вот и они, - пробормотал Вебстер.
   Оба республиканских крейсера, сделав полный разворот, с трудом тормозили. Они все еще обгоняли "Шахерезаду" более чем на тридцать тысяч километров в секунду, но выдавали отрицательное ускорение почти в три раза выше, чем мог позволить себе корабль Вебстера. При такой огромной скорости они никак не могли уклониться от диктуемого ситуацией курса и шли теперь прямо на преследуемого, понимая, что другого выхода у них нет.
   Но они пока не знают, с кем связались, мрачно подумал Вебстер. И с чего бы? Пока его команда открывала люки, обычно скрывавшие орудийные порты, он предусмотрительно подставил хевенитам брюхо импеллерного клина, потому что на открытых люках оставались теперь только тонкие маскировочные пластиковые накладки, которые капитан Харрингтон уговорила поставить во время переоборудования на КСЕВ "Вулкан", а накладки были проницаемы для радара. Радарное изображение корпуса представила бы на бортах "Шахерезады" очень странную картину, и Вебстер сделал все, чтобы хевениты не смогли ее получить вовремя.
   Но они даже и не пытались рассмотреть жертву поближе и нагоняли судно Вебстера с потрясающей самоуверенностью. Корма у обоих хевов была теперь направлена почти прямо на него, и они могли воспользоваться только оружием продольного огня... а широко открытая задняя горловина импеллерных клиньев так и манила нанести удар.
   Сэмюэль Вебстер почувствовал нервную дрожь. Капитану Харрингтон понравился бы план Эрнандо и поправки самого Вебстера. Но теперь не время думать о капитане. Этот маневр был решающим, и все его нюансы были тщательно продуманы заранее. Либо он пройдет блестяще, либо все пойдет кувырком. Вебстер посмотрел на главного тактика.
   - Ладно, Оливер. Открывайте огонь, - спокойно сказал он и Эрнандо кивнул:
   - Есть, сэр. Рулевой, Бейкер-один по моей команде. - Тактик бросил взгляд на панель управления, проверяя готовность к залпу, а затем перевел глаза на экран управления огнем, где высвечивались все уменьшающиеся цифры расстояния между ним и противником.
   Сэмюэль Вебстер сидел совершенно неподвижно. Он испытывал искушение выбрать вариант боя на дальней дистанции, - в расчете на то, что ракетные кассеты разобьют хевов наголову, но в этом случае слишком велика была вероятность, что хотя бы один из них, находясь на предельном расстоянии, успеет удрать. Бой на средней дистанции оказался бы для "Шахерезады" наихудшим из вариантов. Хевениты оказались бы тогда достаточно близко, чтобы не суметь уйти, но все же слишком далеко для его энергетического оружия. При этом время полета его ракет позволило бы им выпустить два или три собственных бортовых залпа, а, несмотря на впечатляющие размеры, вспомогательный крейсер был гораздо уязвимее кораблей противника.
   Но если он не мог сражаться на дальней дистанции, чтобы не позволить кому-то из противников уйти, и не мог сражаться на средней дистанции без серьезных повреждений для своего корабля, ему оставался только одни вариант - бой на "дистанции пистолетного выстрела". Ему нужно вывести из строя оба корабля за минимальное время, а значит - нанести им первый удар, энергетическим оружием и почти в упор. Конечно если он подпустит их так близко и не уничтожит первым же залпом, они разнесут его в пыль, но и он успеет расколошматить их вдребезги.
   - Приготовиться, - промурлыкал Эрнандо. - Внимание... Огонь!
   * * *
   - Гражданин капитан! Монти...
   Уотерс резко выпрямился в своем кресле, когда мантикорское грузовое судно внезапно легло на левый борт. Это было безумием! Если оно пыталось уклониться то выбрало самое неподходящее время, потому что меньше чем через двенадцать секунд его крейсера должны были обойти корабль с обеих сторон и их огонь мог грохнуть его к чертям в любую секунду!
   - Приготовиться к бо... - начал он, и в тот же миг вселенная взорвалась.
   * * *
   - Огонь! - выкрикнул Эрнандо.
   Тонкие пластмассовые щиты люков исчезли, и с левого борта "Шахерезады" ударили восемь мощных гразеров. Расстояние - менее четырехсот тысяч километров, никакой бортовая защита, и семь из восьми лучей попали в свою цель.
   Оба тяжелых крейсера содрогнулись, когда лучистая энергия, поглощаемая металлом, керамикой и пластиком, превратилась в тепловую, мгновенно раскалив все на своем пути до температуры поверхности звезд. Отлетевшие куски обшивки, кружась, унеслись прочь. Вспыхнувшие кормовые секции кораблей сгорали, как бумага, исторгая из себя в ураганном потоке вытекающей раскаленной атмосферы обломки переборок, оружие и людей... Броня оказалась бессильной против энергетического выстрела, равного по мощности залпу супердредноута... Оба корабля почти мгновенно потеряли задние импеллерные кольца, а судя по тому, как замигала сигнатура "Фальчона" на приборах "Шахерезады", мощный электромагнитный импульс вывел из строя его системы управления.
   Но "Шахерезада" не остановилась на этом - хотя уже несомненно победила. Сразу после команды Эрнандо открыть огонь, рулевой крейсера все тем же плавным движением начал переворот на сто восемьдесят градусов через левый борт, одновременно задирая нос корабля. Поврежденные крейсера ухитрились огрызнуться, уцелевшее бортовое оружие под местным управлением открыло бешеный огонь, но цели-то у них уже не было - только непроницаемая верхняя и нижняя поверхность импеллерного клина "Шахерезады".
   - Бейкер-два! - выкрикнул Эрнандо.
   Штурман и рулевой безукоризненно завершили маневр. Корабль продолжил вращение вокруг продольной оси, но сама эта ось развернулась почти перпендикулярно к вектору движения республиканцев, и едва орудийные порты оказались обращены в сторону противника, грянул второй залп. На этот раз Эрнандо использовал не только гразеры, но и ракеты. Залп был направлен в открытые горловины импеллерных клиньев кораблей НРХ, а когда орудия левого борта выстрелили, защитные стены правого борта резко отключились. Из своих отсеков вылетели шесть ЛАКов и устремились к тяжелым крейсерам с ускорением в шестьсот g.
   Хевы сделали все, что могли, но первый разрушительный выстрел уничтожил их электронные системы. Центральная система контроля ведения огня еще кое-как теплилась, пытаясь как-то разобраться в ситуации и упорядочить ее, тем временем включались вспомогательные системы. Уцелевшее оружие работало под управлением местной системы аварийного контроля, в полной зависимости от собственных установленных на орудиях датчиков и компьютеров наведения. Большинство из них не могли даже определить, где находится в данный момент "Шахерезада", и их отчаянные запросы перегрузили каналы связи. Системе нужно было время, чтобы оправиться от такого ужасного удара... а времени у крейсеров не было. У них оставалось лишь пятнадцать секунд, и в "Шахерезаду", в ответ на ее второй разрушительный бортовой залп, выстрелил один-единственный лазер.
   Крейсер Вебстера вздрогнул, когда этот единственный луч ударил в небронированный корпус; завыли сигналы аварийной тревоги. Третья ракетная пусковая исчезла в облаке плазмы, взрывом снесло переборку первого причального отсека и уничтожило несколько катеров и бот (ни на одном, к счастью, не было экипажей). Семнадцать человек погибли и одиннадцать были ранены, но при всем при этом "Шахерезада" отделалась невероятно легко.
   Второй бортовой залп Эрнандо не был столь точен как первый: много было факторов, которые менялись слишком быстро, для того чтобы он успел учесть их и достигнуть первоначальной точности. Но и этого хватило для совершенно беззащитных целей, и когда один из гразеров "Шахерезады" поразил термоядерный реактор, крейсер Народного Флота "Фальчон" исчез во вспышке кипящего света. Аварийно-спасательных капсул так и не появилось; Вебстер перевел взгляд на второй крейсер как раз в тот момент, когда его нос снесло взрывом. Передние импеллеры исчезли, а с ними, соответственно, и импеллерный клин, и защитные боковые стены. Для маневров остались лишь реактивные двигатели малой тяги. Вебстер оскалился.
   - Запускайте вторую эскадрилью ЛАКов, - сказал он и махнул рукой офицеру связи. - Свяжите меня с ними, Джина.
   - Микрофон включен, шкипер, - ответила Джина Альверетти.
   Сэмюэль Хьюстон Вебстер заговорил холодным четким голосом:
   - Крейсер Народной Республики, с вами говорит вспомогательный крейсер Ее Величества "Шахерезада". Приготовьтесь к абордажу. И, как вы сами только что сказали, - он свирепо улыбнулся в передающую камеру, - "любое сопротивление нашей абордажной команде будет жестоко подавлено".
   * * *
   - Я начинаю чувствовать себя, как отец, у которого дети не пришли домой после комендантского часа, - заметил гражданин адмирал Хавьер Жискар, подливая вино в бокал народного комиссара Элоизы Причарт.
   Для душевного спокойствия Комитета общественного спасения было важно, чтобы ни сам Комитет, ни сотрудники госбезопасности даже не подозревали, как хорошо уживаются Жискар и Причарт. А если б они узнали, то были бы потрясены, потому что Жискар и его сторожевая собака спали в одной постели в буквальном смысле слова.
   - Почему? - спросила Причарт, потягивая вино.
   Она, как и Жискар, понимала, что произойдет, если госбезопасность однажды выяснит истинный характер их отношений. Но при этом она никак не хотела отказываться от Жискара. Он был не только блестящим и проницательным офицером, но и выдающимся мужчиной - во всех смыслах этого слова. Его воспитал один из лучших капитанов Народного Флота довоенного времени Альфредо Ю, - и, подобно своему наставнику, Жискар был куда более достойным человеком, чем того заслуживал старый режим. Причарт часто задавалась вопросом: что бы произошло, если бы руководство не вынудило Альфредо Ю перейти в лагерь противника после фиаско в Ельцине. Они с Хавьером составили бы замечательный дуэт... а теперь оказались по разные стороны баррикад. Она надеялась, что эти двое никогда не столкнутся лицом к лицу друг с другом, поскольку знала, как глубоко уважает Хавьер своего учителя. Но Хавьер так же страстно ненавидел Законодателей. Он, возможно, не любил новый режим (за что Причарт не могла его ругать, как бы ей ни хотелось), но был к нему лоялен. И останется таковым, если только госбезопасность не выкинет что-нибудь из ряда вон...