– Как скажете. А что насчет оперы?
– Я думаю… да, "Пелеас и Мелизанда" вполне сгодится.
Зеленоватое солнце клонилось к горизонту; к этому времени были закончены все приготовления: для оркестра был возведен помост, звукоусиливающая аппаратура была развернута в сторону леса.
Музыканты и певцы, плотно пообедав, в ожидании начала спектакля тихо переговаривались. Предстоящее выступление перед неизвестной и невидимой аудиторией было, возможно, самым волнующим событием в их жизни.
Под покровом зеленовато-серых сумерек музыканты заняли свои места в оркестре. В воздухе висела еще более зловещая тишина, чем в предыдущий вечер; со стороны леса не раздавалось ни шороха. Инструменты были настроены, небольшие фонари освещали музыкальную площадку и напряженные лица артистов. Сэр Генри взошел на небольшое возвышение; высокий, симпатичный, безупречно одетый, он чинно поклонился в сторону леса и поднял свою дирижерскую палочку. В ночи полилась музыка Дебюсси, заполнив собой все окружающее пространство.
Фонари выхватили из темноты декорации первой картины: мифический лес и фонтан. Актеры представляли оперу, как обычно; внимание невидимых зрителей было почти ощутимо. Первый акт сменился вторым, и вот музыка достигла того редкого и чудесного состояния, когда кажется, что она рождается сама по себе естественно и непринужденно… В этот момент на краю леса возникло движение. В освещенное фонарями пространство вышла Медок Росвайн. Она была вся в грязи и в синяках, осунувшаяся, ее одежда были порвана, глаза блестели; она делала странные дергающиеся движения, как кукла со сломанным механизмом. Роджер поспешил ей навстречу, и Медок почти рухнула ему в руки. К ним подбежал на помощь Бернард Бикль, и совместными усилиями они доставили ее к кораблю. А все это время продолжала звучать музыка; обреченные влюбленные шли навстречу своей неумолимой судьбе.
– Что случилось?…- взволнованно спросил девуш ку Роджер.- Ты не ранена?
Она сделала жест, который можно было истолковать как угодно.
– Здесь поселилось зло,- сказала она хриплым, срывающимся голосом.- Мы должны улететь и выбросить Ян из головы.
– Иди в каюту, дитя мое,- ласково обратилась к ней дама Изабель.- Доктор Шенд позаботится о тебе. Мы улетим завтра утром…
Медок Росвайн резко рассмеялась, и указала рукой в сторону леса.
– Они слушают музыку; впервые за сотни лет на Яне слушают музыку. Они наслаждаются ею и вместе с тем ненавидят вас за это, и, как только она прекратится, эти монстры нападут на корабль.
– Нападут? – переспросила дама Изабель.- Почему они это сделают?
– Они слушают,- повторила Медок Росвайн,- и завидуют, понимая, кто они такие и что сделали с Яном…
– Странно,- заявила дама Изабель.- Я не могу представить себе человеческое существо, наполненное такой злобой… Ведь, полагаю, это человеческие создания?
– Это не играет роли,- ответила Медок Росвайн почти шепотом.- Они пришли не только послушать музыку, они подготовили свою месть, к счастью; они забыли обо мне, и я смогла ускользнуть от них и пробраться по лесу в направлении музыки,- она повернулась в сторону корабля.- Пожалуйста, позвольте мне подняться на борт; я хочу очистить себя от этой ужасной планеты…
Роджер и доктор Шенд помогли ей взойти по трапу на корабль. Дама Изабель проводила ее взглядом и обернулась к Бернарду Биклю.
– А что думаете по этому поводу вы, Бернард?
– Она знает этих людей лучше, чем мы. Полагаю, мы должны быть готовы к отходу, как только закончится представление.
– И оставить здесь декорации? Ни за что! – возмущенно воскликнула дама Изабель.
– Тогда нам стоит начать заносить декарации на борт уже сейчас. Мы можем делать это, не привлекая внимания, ведь музыка может играть столько, сколько потребуется. Я пойду переговорю с Андреем и сэром Генри.
Команда в спешном порядке начала затаскивать использованные декорации обратно на корабль. Действие оперы закончилась, а музыка все еще продолжалась. Продолжал звучать Дебюсси: "Ноктюрны". Наконец, на борт была поднята последняя декорация, за ней последовало осветительное и звукоусиливающее оборудование.
Оркестр, начавший понимать сложившуюся ситуацию, краем глаза посматривал в сторону леса, однако на игре это беспокойство нисколько не отразилось.
Из-под музыкантов убрали стулья, а из-под сэра Генри дирижерское возвышение; теперь они играли стоя. Через некоторое время по оркестру пробежало известие, что пора сворачиваться: под прикрытием бегающих огней музыканты один за другим брали свои пюпитры и инструменты и тихонько ускользали на борт корабля. Арфистке и ударнику помогли члены команды. Наконец, в импровизированном театре остались только сэр Генри, рояль и скрипачи. И тут лесной народ понял, что происходит, и очнулся ото сна. Брошенный с силой камень описал в воздухе дугу и упал на клавиатуру рояля.
– Все на борт! – крикнул Бернард Бикль.- И по живее!
Пианист, скрипачи и сэр Генри рванули к трапу, и вовремя: на то место, где они только что стояли посыпалась груда камней. В тени леса почувствовалось движение, похоже, аборигены решили приблизиться. Почти моментально трап был затащен на борт, вход закрыт; "Феб" взмыл в воздух, оставив после себя только блестящий черный рояль.
' Дама Изабель, испытав облегчение намного большее, чем пыталась это показать, направилась в изолятор, проведать Медок Расвайн. Девушка лежала с открытыми глазами, отрешенно уставившись куда-то в потолок. Дама Изабель вопросительно взглянула на доктора Шенда, и тот утвердительно кивнул головой.
– С ней все будет в порядке. Просто шок, уста лость, ушибы. От успокоительных она отказалась.
Дама Изабель подошла к кровати и вкрадчивым голосом заговорила:
– Мне очень жаль, что тебе пришлось так страдать… но не надо было бежать в лес.
– Я должна была узнать правду про Ян,- неожиданно резко ответила Медок.
– И ты ее узнала? – сухо спросила дама Изабель.
– Да.
– И кто же именно живет там, в лесу?
Медок Росвайн, казалось, не услышала вопроса. Она почти полминуты лежала неподвижно, уставившись в одну точку на потолке. Дама Изабель раздраженно повторила свой вопрос.
Медок Росвайн покачала головой:
– Я не хочу говорить об этом. Для вас это теперь уже не имеет значения. Если я скажу хоть одно слово, мне уже будет не освободиться от этого. Нет, я ничего не расскажу. С этого момента я больше ничего не хочу знать про Ян. Теперь я всего лишь Медок Росвайн из Мерионета и никогда не стану никем другим.
Несколько раздраженная, дама Изабель вышла из изолятора и направилась в салон, где музыканты пили вино и обсуждали свои впечатления от прошедшего концерта.
Там она нашла Бернарда Бикля и отвела его в сторону.
– Девушка абсолютно ничего не сказала о том, что случилось в лесу или хотя бы о том, что произошло с этой ужасной планетой! – Поделилась она своим возмущением.- Никогда еще я не сталкивалась ни с кем настолько эгоистичным! Она ведь, несомненно, должна понимать, что всем нам очень любопытно!
Бернард Бикль кивнул головой, выражая сожаление, и осторожно заметил:
– А, может быть, она права. Может, будет значительно лучше, если Ян навсегда так и останется тайной.
– Вы неисправимый романтик, Бернард! – усмехнулась дама Изабель.
– Не больше, чем вы! Если это не так, то разве вы были бы сейчас здесь, в космосе?
Дама Изабель кисло улыбнулась:
– Конечно, вы правы… Итак, наше посещение Яна закончилось. Все, с меня хватит всяких отклонений от маршрута. Теперь мы направляемся прямо на Рлару,- она встала.- Может, вы проводите меня на мостик, я должна отдать необходимые указания капитану.
Капитан Гондар стоял на мостике в гордом одиночестве и любовался раскинувшейся перед ним сверкающей бездной космоса. Корабль еще не вышел в открытый космос, поэтому звезды сияли своим естественным светом.
– С этого момента, капитан,- сказала дама Изабель,- мы берем курс прямо на Рлару.
Капитан Гондар тяжело вздохнул.
– Это будет чертовски долгий путь. Заход в Гидру увел нас очень далеко. С такой же легкостью мы можем вернуться на Землю.
– Нет, капитан,- непреклонно заявила дама Изабель,- я настаиваю на том, чтобы мы следовали нашему первоначальному плану. Следующая остановка – Рлару.
Лицо капитана Гондара как-то внезапно осунулось, тени под глазами стали еще заметнее. Он отвернулся и посмотрел на лежащий перед ним космос.
– Ну, хорошо,- пробормотал он сдавленным голосом,- Я отвезу вас на Рлару.
Глава двенадцатая
– Я думаю… да, "Пелеас и Мелизанда" вполне сгодится.
***
Зеленоватое солнце клонилось к горизонту; к этому времени были закончены все приготовления: для оркестра был возведен помост, звукоусиливающая аппаратура была развернута в сторону леса.
Музыканты и певцы, плотно пообедав, в ожидании начала спектакля тихо переговаривались. Предстоящее выступление перед неизвестной и невидимой аудиторией было, возможно, самым волнующим событием в их жизни.
Под покровом зеленовато-серых сумерек музыканты заняли свои места в оркестре. В воздухе висела еще более зловещая тишина, чем в предыдущий вечер; со стороны леса не раздавалось ни шороха. Инструменты были настроены, небольшие фонари освещали музыкальную площадку и напряженные лица артистов. Сэр Генри взошел на небольшое возвышение; высокий, симпатичный, безупречно одетый, он чинно поклонился в сторону леса и поднял свою дирижерскую палочку. В ночи полилась музыка Дебюсси, заполнив собой все окружающее пространство.
Фонари выхватили из темноты декорации первой картины: мифический лес и фонтан. Актеры представляли оперу, как обычно; внимание невидимых зрителей было почти ощутимо. Первый акт сменился вторым, и вот музыка достигла того редкого и чудесного состояния, когда кажется, что она рождается сама по себе естественно и непринужденно… В этот момент на краю леса возникло движение. В освещенное фонарями пространство вышла Медок Росвайн. Она была вся в грязи и в синяках, осунувшаяся, ее одежда были порвана, глаза блестели; она делала странные дергающиеся движения, как кукла со сломанным механизмом. Роджер поспешил ей навстречу, и Медок почти рухнула ему в руки. К ним подбежал на помощь Бернард Бикль, и совместными усилиями они доставили ее к кораблю. А все это время продолжала звучать музыка; обреченные влюбленные шли навстречу своей неумолимой судьбе.
– Что случилось?…- взволнованно спросил девуш ку Роджер.- Ты не ранена?
Она сделала жест, который можно было истолковать как угодно.
– Здесь поселилось зло,- сказала она хриплым, срывающимся голосом.- Мы должны улететь и выбросить Ян из головы.
– Иди в каюту, дитя мое,- ласково обратилась к ней дама Изабель.- Доктор Шенд позаботится о тебе. Мы улетим завтра утром…
Медок Росвайн резко рассмеялась, и указала рукой в сторону леса.
– Они слушают музыку; впервые за сотни лет на Яне слушают музыку. Они наслаждаются ею и вместе с тем ненавидят вас за это, и, как только она прекратится, эти монстры нападут на корабль.
– Нападут? – переспросила дама Изабель.- Почему они это сделают?
– Они слушают,- повторила Медок Росвайн,- и завидуют, понимая, кто они такие и что сделали с Яном…
– Странно,- заявила дама Изабель.- Я не могу представить себе человеческое существо, наполненное такой злобой… Ведь, полагаю, это человеческие создания?
– Это не играет роли,- ответила Медок Росвайн почти шепотом.- Они пришли не только послушать музыку, они подготовили свою месть, к счастью; они забыли обо мне, и я смогла ускользнуть от них и пробраться по лесу в направлении музыки,- она повернулась в сторону корабля.- Пожалуйста, позвольте мне подняться на борт; я хочу очистить себя от этой ужасной планеты…
Роджер и доктор Шенд помогли ей взойти по трапу на корабль. Дама Изабель проводила ее взглядом и обернулась к Бернарду Биклю.
– А что думаете по этому поводу вы, Бернард?
– Она знает этих людей лучше, чем мы. Полагаю, мы должны быть готовы к отходу, как только закончится представление.
– И оставить здесь декорации? Ни за что! – возмущенно воскликнула дама Изабель.
– Тогда нам стоит начать заносить декарации на борт уже сейчас. Мы можем делать это, не привлекая внимания, ведь музыка может играть столько, сколько потребуется. Я пойду переговорю с Андреем и сэром Генри.
Команда в спешном порядке начала затаскивать использованные декорации обратно на корабль. Действие оперы закончилась, а музыка все еще продолжалась. Продолжал звучать Дебюсси: "Ноктюрны". Наконец, на борт была поднята последняя декорация, за ней последовало осветительное и звукоусиливающее оборудование.
Оркестр, начавший понимать сложившуюся ситуацию, краем глаза посматривал в сторону леса, однако на игре это беспокойство нисколько не отразилось.
Из-под музыкантов убрали стулья, а из-под сэра Генри дирижерское возвышение; теперь они играли стоя. Через некоторое время по оркестру пробежало известие, что пора сворачиваться: под прикрытием бегающих огней музыканты один за другим брали свои пюпитры и инструменты и тихонько ускользали на борт корабля. Арфистке и ударнику помогли члены команды. Наконец, в импровизированном театре остались только сэр Генри, рояль и скрипачи. И тут лесной народ понял, что происходит, и очнулся ото сна. Брошенный с силой камень описал в воздухе дугу и упал на клавиатуру рояля.
– Все на борт! – крикнул Бернард Бикль.- И по живее!
Пианист, скрипачи и сэр Генри рванули к трапу, и вовремя: на то место, где они только что стояли посыпалась груда камней. В тени леса почувствовалось движение, похоже, аборигены решили приблизиться. Почти моментально трап был затащен на борт, вход закрыт; "Феб" взмыл в воздух, оставив после себя только блестящий черный рояль.
' Дама Изабель, испытав облегчение намного большее, чем пыталась это показать, направилась в изолятор, проведать Медок Расвайн. Девушка лежала с открытыми глазами, отрешенно уставившись куда-то в потолок. Дама Изабель вопросительно взглянула на доктора Шенда, и тот утвердительно кивнул головой.
– С ней все будет в порядке. Просто шок, уста лость, ушибы. От успокоительных она отказалась.
Дама Изабель подошла к кровати и вкрадчивым голосом заговорила:
– Мне очень жаль, что тебе пришлось так страдать… но не надо было бежать в лес.
– Я должна была узнать правду про Ян,- неожиданно резко ответила Медок.
– И ты ее узнала? – сухо спросила дама Изабель.
– Да.
– И кто же именно живет там, в лесу?
Медок Росвайн, казалось, не услышала вопроса. Она почти полминуты лежала неподвижно, уставившись в одну точку на потолке. Дама Изабель раздраженно повторила свой вопрос.
Медок Росвайн покачала головой:
– Я не хочу говорить об этом. Для вас это теперь уже не имеет значения. Если я скажу хоть одно слово, мне уже будет не освободиться от этого. Нет, я ничего не расскажу. С этого момента я больше ничего не хочу знать про Ян. Теперь я всего лишь Медок Росвайн из Мерионета и никогда не стану никем другим.
Несколько раздраженная, дама Изабель вышла из изолятора и направилась в салон, где музыканты пили вино и обсуждали свои впечатления от прошедшего концерта.
Там она нашла Бернарда Бикля и отвела его в сторону.
– Девушка абсолютно ничего не сказала о том, что случилось в лесу или хотя бы о том, что произошло с этой ужасной планетой! – Поделилась она своим возмущением.- Никогда еще я не сталкивалась ни с кем настолько эгоистичным! Она ведь, несомненно, должна понимать, что всем нам очень любопытно!
Бернард Бикль кивнул головой, выражая сожаление, и осторожно заметил:
– А, может быть, она права. Может, будет значительно лучше, если Ян навсегда так и останется тайной.
– Вы неисправимый романтик, Бернард! – усмехнулась дама Изабель.
– Не больше, чем вы! Если это не так, то разве вы были бы сейчас здесь, в космосе?
Дама Изабель кисло улыбнулась:
– Конечно, вы правы… Итак, наше посещение Яна закончилось. Все, с меня хватит всяких отклонений от маршрута. Теперь мы направляемся прямо на Рлару,- она встала.- Может, вы проводите меня на мостик, я должна отдать необходимые указания капитану.
Капитан Гондар стоял на мостике в гордом одиночестве и любовался раскинувшейся перед ним сверкающей бездной космоса. Корабль еще не вышел в открытый космос, поэтому звезды сияли своим естественным светом.
– С этого момента, капитан,- сказала дама Изабель,- мы берем курс прямо на Рлару.
Капитан Гондар тяжело вздохнул.
– Это будет чертовски долгий путь. Заход в Гидру увел нас очень далеко. С такой же легкостью мы можем вернуться на Землю.
– Нет, капитан,- непреклонно заявила дама Изабель,- я настаиваю на том, чтобы мы следовали нашему первоначальному плану. Следующая остановка – Рлару.
Лицо капитана Гондара как-то внезапно осунулось, тени под глазами стали еще заметнее. Он отвернулся и посмотрел на лежащий перед ним космос.
– Ну, хорошо,- пробормотал он сдавленным голосом,- Я отвезу вас на Рлару.
Глава двенадцатая
"Феб" летел в обратном направлении через всю галактику, пересекая сектор Ориона, где Ригель заслонял далекую тусклую звезду, освещавшую родной дом путешественников. Настроение в оперной труппе было подавленным, но моральный дух не пострадал. Так как оркестр был укомплектован двумя роялями, то репетиции продолжались и без подаренного Яну инструмента.
Медок Росвайн несколько дней находилась в изоляторе. Доктор Шенд сказал даме Изабель, что только молодость и воля к жизни вернули Медок обратно на "Феб", тот, кто напал на нее в лесу, вполне мог убить ее. Роджер проводил с ней очень много времени, стараясь хоть как-то помочь. Временами она становилась прежней Медок, а порой, похоже, вспоминая о том, что произошло с ней в лесу, она впадала в странное оцепенение. Тогда она начинала часто мигать и отворачивала лицо к стенке. Но все же большую часть времени она просто спокойно лежала и смотрела на Роджера. Логан де Апплинг исполнял свой долг молча, с обиженным самолюбием. Капитан Гондар отстранился от всего, замкнутый в своем внутреннем мире и, если не считать минимального вмешательства в управление кораблем, ни с кем не разговаривал. Дама Изабель пыталась выудить из него детальную информацию, касающуюся Рлару, но капитан Гондар казался рассеяным и забывчивым.
– По отношению к нам местные жители настроены дружелюбно? – резко спросила его дама Изабель во время очередного "допроса".
Капитан Гондар повернулся, в его запавших глазах, проскочила живая искорка.
– К чему этот вопрос? Вы же видели Девятую труппу, разве они не были дружелюбны?
– Так-то оно, конечно, так, однако я всегда рассматривала их внезапное исчезновение, как довольно невежливый поступок, особенно, учитывая наши усилия и наше расположение.
Капитан Гондар ничего по этому поводу не ответил. Не добившись разъяснений по этому вопросу, дама Изабель вернулась к теме самой Рлару.
– Мне помнится, вы утверждали, что фотографиро вали планету, это так?
Капитан Гондар удивленно уставился на нее.
– Разве я вам говорил это?
– Да, еще во время наших переговоров.
– Что-то не припомню, когда это было.
– Я хотела бы увидеть эти фотографии,- резко сказала дама Изабель.- Не вижу причин для дальнейшей скрытности.
Капитан Гондар неохотно пошел к себе в каюту и вернулся с простым белым конвертом, из которого вынул три измятые фотографии.
Дама Изабель строго взглянула на него, как бы укоряя за ненужные предосторожности. Она взяла фотографии и принялась их рассматривать. Отсутствие деталей вызвало сильное разочарование. Первая фотография была сделана с высоты около пятисот миль, вторая – со ста, а последняя снималась примерно миль с пяти. На первом снимке был виден обширный океан, северный континент с длинным полуостровом, расположенным в умеренной зоне. На втором, изображающем южную оконечность полуострова, виднелись намеки на ландшафт: невысокие горы на севере, разбросанные к югу холмы и почти плоская речная долина, протянувшаяся вплоть до южного мыса. На третьей фотографии изображение было немного расплывчатым. Там был берег, петляющая между широких террас река, участки, которые можно было принять за искусственные поля.
Дама Изабель нахмурилась.
– Эти фотографии трудно назвать информативны ми. У вас нет ничего, что говорило бы о здешних людях, их городах, традициях, ритуалах?
– Нет. Выходя из корабля, я не брал с собой камеру. Дама Изабель еще раз внимательно посмотрела на ретью фотографию.
– Как полагаю, здесь изображена территория, где вы приземлялись?
Капитан Гондар разглядывал фотографию так, как будто не узнавал ее.
– Да,- сказал он наконец,- именно здесь я и приземлялся. Вот тут.- Он ткнул пальцем в фотографию.
– Местное население приняло вас радушно?
– О да. Не было никаких проблем.
Дама Изабель пристально посмотрела на него.
– Вы говорите как-то неуверенно.
– Вовсе нет. Хотя в данном случае слово "радушно" не совсем подходит. Они приняли меня, не проявив никакого интереса.
– Хммм. Они что, не были удивлены, увидев вас?
– Трудно сказать. Они не одарили меня большим вниманием.
– И они не проявляли любопытства относительно Земли и космического корабля?
– Нет, особенно не проявляли.
– Хмм. Если верить вашим словам, складывается впечатление, что это какие-то бесстрастные или глупые люди, хотя феномен Девятой труппы говорит совсем об обратном…
Дама Изабель долго еще мучила расспросами капитана Гондара, но он мало что добавил к уже выданной информации.
Проходили дни, каждый из которых отличался от другого каким-нибудь незначительным событием. Медок Росвайн покинула из изолятор и ушла в себя еще глубже, чем раньше. Музыканты и певцы время от времени разряжались, проявляя вспышки темперамента. "Таф Лак Джак оркестр", несмотря на запрет дамы Изабель, исполнил для команды то, что Эфраим Цернер описал, как "мозгодробительная какофония". Бернарду Биклю, вновь отправленному на устранение источника беспокойства, исполнитель на стиральной доске, которого сам Бернард впоследствии охарактеризовал как "пьяного и озверевшего", пригрозил физической расправой. К счастью, Нейл Хендерсон, старший механник, вмешался раньше, чем угроза была приведена в исполнение, и Бернард Бикль вернулся в салон в ярости от услышанных оскорблений.
Спустя еще несколько дней "Феб" вошел в систему Кита и проследовал недалеко от звезды Кси Аритис, на седьмой планете которой располагался Межзвездный Грузовой терминал. В тот день во время одной из своих прогулок по кораблю, совершаемых от беспросветной скуки, Роджер зашел в колодец, где висел спасательный катер. Совершенно случайно он заметил, что дверца катера закрывается, хотя по всем корабельным правилам вход в катер должен быть постоянно открыт, свободен и незагроможден. Роджер поспешно бросился к катеру и успел схватиться за дверцу до того, как она захлопнулась. Он дернул ее, дверца распахнулась, вытащив за собой в проход капитана Гондара.
Выражение гнева на лице капитана комично сменилось на мину, излучающую любезность.
– Просто проверяю оборудование,- сказал он,- это часть моих ежедневных обязанностей.
Роджер скептически хмыкнул.
– А зачем же закрывать дверь?
Лицо капитана Гондара снова стало суровым.
– Какое вам дело до того, как я выполняю свои обязанности?
В ответ Роджер лишь пожал плечами, затем взялся за дверцу спасательного катера и заглянул внутрь. Гондар схватил его сзади за плечо и выдернул обратно в проход, и все же он успел заметить в кабине катера чемодан и спортивную сумку. Теперь лицо капитана Гондара было искажено от ярости. Он сунул руку в карман и выхватил маленький пистолет; на лице капитана Роджер отчетливо увидел желание убить его. Он с трудом заставил свои мускулы действовать: такими онемевшими они еще не были никогда. Он нырнул в сторону и скорее случайно, чем преднамеренно выбил пистолет из рук капитана. Гондар зашипел и, тяжело дыша, наклонился за ним; в этот момент Роджер изо всех сил толкнул капитана Гондара и ногой отбросил пистолет дальше в коридор.
После этого Гондар потерял всякий контроль над своими эмоциями. Он кинулся на Роджера; оба повалились на пол и начали кататься, нанося друг другу удары руками и ногами.
Создаваемый ими шум привлек внимание, и внезапно между дерущимися возникли Нейл Хендерсон и несколько членов команды, растащив их в разные стороны.
– Что это значит? – строго спросил Хендерсон. Капитан Гондар поднял дрожащую руку и указал на Роджера, но так и не смог ничего вымолвить.
– Он собирался убить меня…- тяжело дыша, вы палил Роджер.- Я помешал ему бежать на спасатель ном катере…
Капитан Гондар осторожно, бочком протиснулся в коридор и метнулся к пистолету, но Роджер снова успел встать у него на пути. Хендерсон поднял оружие.
– А это уже серьезно! – сказал он.- Вы можете доказать свои слова?
– В спасательном катере лежит его багаж,- ответил Роджер.- Он рассчитывал покинуть "Феб" и долететь до межзвездного терминала.
Капитан Гондар скривил губы, но снова не издал ни звука.
Хендерсон осмотрел кабину, катер и вылез оттуда с мрачным выражением лица.
– Вытащите это барахло,- приказал он одному из членов команды, потом повернулся к Гондару.- Пойдем- ка поговорим о случившемся с высокими шишками.
Дама Изабель выслушала рассказ об инциденте в зловещей тишине. Когда Роджер закончил свое повествование, она направила на капитана Гондара всю силу своего взора, пылающего негодованием.
– Вы можете что-либо добавить по этому поводу? – обратилась она к нему.
– Нет.
– Надеюсь, вы понимаете, что после случившегося, вы уже не имеете права требовать себе доверенные мне деньги.
– Вовсе нет,- презрительно ответил капитан.- Я свои обязательства выполнил.
– Разве? Вы пока еще не доставили нас на Рлару. И точное метонахождение планеты до сих пор известно только вам.
– Теперь уже нет,- возразил капитан Гондар.- Сегодня утром я составил детальное описание маршрута и отдал его де Апплингу. Вы не можете отобрать мои деньги под таким предлогом.
– Ну, это мы еще посмотрим,- сказала дама Изабель.- Мне кажется, что, следуя букве договоренности, вы, тем не менее, нарушили его дух.
– Я с вами не согласен,- заявил капитан Гондар.- Хоть в данный момент и не собираюсь спорить по этому поводу, так как мы находимся в неравных условиях.
– Вы сами виноваты в этом. Я даже не знаю, что теперь с вами делать. Вполне очевидно, что ваша власть на корабле подошла к концу.
Гондар восстановил свое хладнокровие, он иронично поклонился и почтительно произнес:
– Раз уж вы не позволили мне воспользоваться спа сательным катером, то прошу высадить меня на Меж звездном терминале около Кси Аритис.
– Я не собираюсь делать ничего подобного. Кси Аритис и его терминал находятся в стороне от нашего пути, к тому же, мы с вами заключили договор на все турне.
Адольф Гондар нахмурился, но потом со вздохом пожал плечами; очевидно, ни на что другое он и не рассчитывал.
– В таком случае, я настоятельно прошу, чтобы с меня сняли всякую ответственность за управление кораблем.
– Для этого нет никаких препятствий,- сухо ответила дама Изабель.
– И еще: я хотел бы, чтобы мне позволили пользоваться моей каютой до тех пор, пока я считаю это для себя подходящим,- продолжил обговаривать условия теперь уже бывший капитан.
– Пока это является подходящим для нас,- поправила его дама Изабель.- Ваши пожелания в данном случае стоят на последнем месте. Может, вы все-таки объясните мне, почему вы решили действовать подобным образом?
– Конечно,- вежливо ответил Адольф Гондар.- Внезапно мне очень сильно захотелось покинуть этот корабль.
Дама Изабель повернулась к Главному механику Хендерсону и Бернарду Биклю.
– Пожалуйста, отведите мистера Гондара в его ка юту. Убедитесь, что там больше нет никакого оружия. Мистер Хендерсон, проследите, чтобы на дверь каюты был поставлен новый замок.
В сопровождении Бернарда Бинкля и Хендерсона, Адольф Гондар вышел из каюты дамы Изабель и направился под "домашний арест".
"Феб" летел сквозь межзвездное пространство со скоростью, возможно, большей скорости мысли, хотя скорость последней величина довольно спорная. Логан де Апплинг действительно получил точные координаты Рлару: она вращалась вокруг оранжево-желтой звезды FQR910. Спустя несколько дней эта звездочка, наконец-то, появилась на экране переднего обзора. Прямо по курсу можно было разглядеть и вожделенную планету. Приблизившись, "Феб" перешел на разведывательную орбиту и занялся первичным изучением. Любая планета, наблюдаемая из космоса, имеет удивительный вид: ее массивная сферическая поверхность подчеркнута резким контрастом между освещенной солнечными лучами поверхностью и темнотой окружающего ее космоса. Если планета кажется обитаемой и имеет интересную конфигурацию, то невольно и неудержимо начинает работать воображение.
Рлару была именно такой планетой; по размерам и другим основным параметрам она сильно напоминала Землю, являясь, возможно, несколько поменьше, зато с более зрелой физической географией. Датчики окружающей среды выдали данные: атмосфера вполне пригодна для человеческого существования, и температуры на полюсах и экваторе близки к земным.
Изумленные и взволнованные, дама Изабель и Бернард Бикль смотрели на медленно вращающуюся сферу.
– Вы только подумайте, Бернард! – воскликнула она.- После стольких месяцев планирования и подготовки! После стольких приключений и переживаний! Наконец-то Рлару! Родина Девятой труппы!
– Можно быть уверенным, что это великолепный мир,- согласился с ее восторгами Бернард Бикль.
– Смотрите! – показала дама Изабель.- Вон тот самый полуостров, который изображен на фотографии Гондара! Это доказывает, если нам еще нужны доказательства, что это, действительно, Рлару!
– Мне бы очень хотелось понять поведение Гонадара,- неожиданно заметил Беранрд Бикль.- Если повнимательней вглядеться в его поступки, то они кажутся прямо таки зловещими.
– Вы, конечно, шутите?
– Ни в коей мере.
Дама Изабель недоверчиво покачала головой.
– Мистер Гондар неоднократно уверял меня, что население этой планеты дружелюбно. У меня нет при чин думать иначе; ведь Девятая труппа казалась впол не добропорядочной… Правда, мистер Гондар все вре мя старался держать их очень обособленно.
– Нет смысла придумывать трудности,- Бернард Бикль снова переключил свое внимание на планету.- И где вы предполагаете приземлиться?
– На месте первоначальной стоянки Гондара. Мы знаем, что народ там дружелюбен, а в других местах условия могут быть совершенно иными,- без колебаний ответила дама Изабель.
Она отдала необходимые указания Логану де Апплингу, который тут же внес соответствующие изменения в программу автопилота. Рлару выросла, стала более объемной и внезапно ушла вниз; произошел странный психологический эффект, когда предмет смещается на девяносто градусов и из позиции "напротив" оказывается "внизу".
Логан де Апплинг, пользуясь межзвездным кодом, запросил разрешения на посадку, но не получил никакого ответа. Он вопросительно взглянул на даму Изабель, ожидая дальнейших распоряжений.
– Мы приземляемся,- кивнула она головой.
Используя макрообозреватель, дама Изабель и Бернард Бикль принялись внимательно изучать лицо Рлару. К великому разочарованию, они не заметили никаких признаков развитой цивилизации. Бернард Бикль указал на один из больших курганов и высказал предположение, что это какие-то развалины. Дама Изабель оставила это замечание без ответа: события на Яне были еще слишком свежи в ее памяти.
При полном увеличении они обнаружили несколько поселений, но те казались не больше обычных деревенек. Как и говорил Адольф Гондар, все они концентрировались вдоль южного берега длинного полуострова.
Для консультации из каюты привели Адольфа Гондара. Весьма неохотно он указал место своей прошлой посадки.
– Но сейчас я бы не стал тут приземляться,- уверенно заявил он.- Попробуйте немного южнее, там люди более гостеприимны.
– Насколько я помню ваши заверения, они почти ни на что не обращают внимания,- сухо заметила дама Изабель.
– Я вам посоветовал, а уж вы сами думайте, как поступить.
Считая разговор законченным, Гондар резко развернулся и направился в свою каюту.
Бернард Бикль снова подошел к макрообозревателю и внимательно осмотрел ландшафт.
– Ну, и что вы думаете? – спросила дама Изабель.
– Дальше на юг, похоже, не так-то уж и много деревень. Наверное, там менее плодородная почва.
– Мы приземлимся там же, где садился Гондар,- решила дама Изабель.- Я не собираюсь идти на поводу у его непонятных амбициозных намеков.
"Феб" успел совершить посадку в запланированной точке еще до захода солнца, еще раз была произведена тщательная проверка окружающей среды, и, как и прежде, данные говорили о том, что местные условия вполне совместимы с человеческим метаболизмом.
Пока шло исследование, дама Изабель поднялась на мостик и внимательно оглядела окрестности. Она и заметила несколько расположенных невдалеке деревушек, однако жителей там не наблюдалось. И никто, вопреки ожиданиям, не подошел к "Фебу", чтобы полюбопытствовать. Когда, сопровождаемая почти всей труппой, дама Изабель спустилась с корабля, то обнаружила только извивающуюся в нескольких сотнях ярдов к северу речку да разбросанные вдоль восточного горизонта невысокие холмы. Кое-где виднелись беспорядочно росшие деревья, напоминающие небрежно рассаженные сады, и в то же время южные поля были засажены ровными рядами кустов. В общем, это был милый мирный ландшафт, выдававший следы длительного обитания.
Медок Росвайн несколько дней находилась в изоляторе. Доктор Шенд сказал даме Изабель, что только молодость и воля к жизни вернули Медок обратно на "Феб", тот, кто напал на нее в лесу, вполне мог убить ее. Роджер проводил с ней очень много времени, стараясь хоть как-то помочь. Временами она становилась прежней Медок, а порой, похоже, вспоминая о том, что произошло с ней в лесу, она впадала в странное оцепенение. Тогда она начинала часто мигать и отворачивала лицо к стенке. Но все же большую часть времени она просто спокойно лежала и смотрела на Роджера. Логан де Апплинг исполнял свой долг молча, с обиженным самолюбием. Капитан Гондар отстранился от всего, замкнутый в своем внутреннем мире и, если не считать минимального вмешательства в управление кораблем, ни с кем не разговаривал. Дама Изабель пыталась выудить из него детальную информацию, касающуюся Рлару, но капитан Гондар казался рассеяным и забывчивым.
– По отношению к нам местные жители настроены дружелюбно? – резко спросила его дама Изабель во время очередного "допроса".
Капитан Гондар повернулся, в его запавших глазах, проскочила живая искорка.
– К чему этот вопрос? Вы же видели Девятую труппу, разве они не были дружелюбны?
– Так-то оно, конечно, так, однако я всегда рассматривала их внезапное исчезновение, как довольно невежливый поступок, особенно, учитывая наши усилия и наше расположение.
Капитан Гондар ничего по этому поводу не ответил. Не добившись разъяснений по этому вопросу, дама Изабель вернулась к теме самой Рлару.
– Мне помнится, вы утверждали, что фотографиро вали планету, это так?
Капитан Гондар удивленно уставился на нее.
– Разве я вам говорил это?
– Да, еще во время наших переговоров.
– Что-то не припомню, когда это было.
– Я хотела бы увидеть эти фотографии,- резко сказала дама Изабель.- Не вижу причин для дальнейшей скрытности.
Капитан Гондар неохотно пошел к себе в каюту и вернулся с простым белым конвертом, из которого вынул три измятые фотографии.
Дама Изабель строго взглянула на него, как бы укоряя за ненужные предосторожности. Она взяла фотографии и принялась их рассматривать. Отсутствие деталей вызвало сильное разочарование. Первая фотография была сделана с высоты около пятисот миль, вторая – со ста, а последняя снималась примерно миль с пяти. На первом снимке был виден обширный океан, северный континент с длинным полуостровом, расположенным в умеренной зоне. На втором, изображающем южную оконечность полуострова, виднелись намеки на ландшафт: невысокие горы на севере, разбросанные к югу холмы и почти плоская речная долина, протянувшаяся вплоть до южного мыса. На третьей фотографии изображение было немного расплывчатым. Там был берег, петляющая между широких террас река, участки, которые можно было принять за искусственные поля.
Дама Изабель нахмурилась.
– Эти фотографии трудно назвать информативны ми. У вас нет ничего, что говорило бы о здешних людях, их городах, традициях, ритуалах?
– Нет. Выходя из корабля, я не брал с собой камеру. Дама Изабель еще раз внимательно посмотрела на ретью фотографию.
– Как полагаю, здесь изображена территория, где вы приземлялись?
Капитан Гондар разглядывал фотографию так, как будто не узнавал ее.
– Да,- сказал он наконец,- именно здесь я и приземлялся. Вот тут.- Он ткнул пальцем в фотографию.
– Местное население приняло вас радушно?
– О да. Не было никаких проблем.
Дама Изабель пристально посмотрела на него.
– Вы говорите как-то неуверенно.
– Вовсе нет. Хотя в данном случае слово "радушно" не совсем подходит. Они приняли меня, не проявив никакого интереса.
– Хммм. Они что, не были удивлены, увидев вас?
– Трудно сказать. Они не одарили меня большим вниманием.
– И они не проявляли любопытства относительно Земли и космического корабля?
– Нет, особенно не проявляли.
– Хмм. Если верить вашим словам, складывается впечатление, что это какие-то бесстрастные или глупые люди, хотя феномен Девятой труппы говорит совсем об обратном…
Дама Изабель долго еще мучила расспросами капитана Гондара, но он мало что добавил к уже выданной информации.
Проходили дни, каждый из которых отличался от другого каким-нибудь незначительным событием. Медок Росвайн покинула из изолятор и ушла в себя еще глубже, чем раньше. Музыканты и певцы время от времени разряжались, проявляя вспышки темперамента. "Таф Лак Джак оркестр", несмотря на запрет дамы Изабель, исполнил для команды то, что Эфраим Цернер описал, как "мозгодробительная какофония". Бернарду Биклю, вновь отправленному на устранение источника беспокойства, исполнитель на стиральной доске, которого сам Бернард впоследствии охарактеризовал как "пьяного и озверевшего", пригрозил физической расправой. К счастью, Нейл Хендерсон, старший механник, вмешался раньше, чем угроза была приведена в исполнение, и Бернард Бикль вернулся в салон в ярости от услышанных оскорблений.
Спустя еще несколько дней "Феб" вошел в систему Кита и проследовал недалеко от звезды Кси Аритис, на седьмой планете которой располагался Межзвездный Грузовой терминал. В тот день во время одной из своих прогулок по кораблю, совершаемых от беспросветной скуки, Роджер зашел в колодец, где висел спасательный катер. Совершенно случайно он заметил, что дверца катера закрывается, хотя по всем корабельным правилам вход в катер должен быть постоянно открыт, свободен и незагроможден. Роджер поспешно бросился к катеру и успел схватиться за дверцу до того, как она захлопнулась. Он дернул ее, дверца распахнулась, вытащив за собой в проход капитана Гондара.
Выражение гнева на лице капитана комично сменилось на мину, излучающую любезность.
– Просто проверяю оборудование,- сказал он,- это часть моих ежедневных обязанностей.
Роджер скептически хмыкнул.
– А зачем же закрывать дверь?
Лицо капитана Гондара снова стало суровым.
– Какое вам дело до того, как я выполняю свои обязанности?
В ответ Роджер лишь пожал плечами, затем взялся за дверцу спасательного катера и заглянул внутрь. Гондар схватил его сзади за плечо и выдернул обратно в проход, и все же он успел заметить в кабине катера чемодан и спортивную сумку. Теперь лицо капитана Гондара было искажено от ярости. Он сунул руку в карман и выхватил маленький пистолет; на лице капитана Роджер отчетливо увидел желание убить его. Он с трудом заставил свои мускулы действовать: такими онемевшими они еще не были никогда. Он нырнул в сторону и скорее случайно, чем преднамеренно выбил пистолет из рук капитана. Гондар зашипел и, тяжело дыша, наклонился за ним; в этот момент Роджер изо всех сил толкнул капитана Гондара и ногой отбросил пистолет дальше в коридор.
После этого Гондар потерял всякий контроль над своими эмоциями. Он кинулся на Роджера; оба повалились на пол и начали кататься, нанося друг другу удары руками и ногами.
Создаваемый ими шум привлек внимание, и внезапно между дерущимися возникли Нейл Хендерсон и несколько членов команды, растащив их в разные стороны.
– Что это значит? – строго спросил Хендерсон. Капитан Гондар поднял дрожащую руку и указал на Роджера, но так и не смог ничего вымолвить.
– Он собирался убить меня…- тяжело дыша, вы палил Роджер.- Я помешал ему бежать на спасатель ном катере…
Капитан Гондар осторожно, бочком протиснулся в коридор и метнулся к пистолету, но Роджер снова успел встать у него на пути. Хендерсон поднял оружие.
– А это уже серьезно! – сказал он.- Вы можете доказать свои слова?
– В спасательном катере лежит его багаж,- ответил Роджер.- Он рассчитывал покинуть "Феб" и долететь до межзвездного терминала.
Капитан Гондар скривил губы, но снова не издал ни звука.
Хендерсон осмотрел кабину, катер и вылез оттуда с мрачным выражением лица.
– Вытащите это барахло,- приказал он одному из членов команды, потом повернулся к Гондару.- Пойдем- ка поговорим о случившемся с высокими шишками.
Дама Изабель выслушала рассказ об инциденте в зловещей тишине. Когда Роджер закончил свое повествование, она направила на капитана Гондара всю силу своего взора, пылающего негодованием.
– Вы можете что-либо добавить по этому поводу? – обратилась она к нему.
– Нет.
– Надеюсь, вы понимаете, что после случившегося, вы уже не имеете права требовать себе доверенные мне деньги.
– Вовсе нет,- презрительно ответил капитан.- Я свои обязательства выполнил.
– Разве? Вы пока еще не доставили нас на Рлару. И точное метонахождение планеты до сих пор известно только вам.
– Теперь уже нет,- возразил капитан Гондар.- Сегодня утром я составил детальное описание маршрута и отдал его де Апплингу. Вы не можете отобрать мои деньги под таким предлогом.
– Ну, это мы еще посмотрим,- сказала дама Изабель.- Мне кажется, что, следуя букве договоренности, вы, тем не менее, нарушили его дух.
– Я с вами не согласен,- заявил капитан Гондар.- Хоть в данный момент и не собираюсь спорить по этому поводу, так как мы находимся в неравных условиях.
– Вы сами виноваты в этом. Я даже не знаю, что теперь с вами делать. Вполне очевидно, что ваша власть на корабле подошла к концу.
Гондар восстановил свое хладнокровие, он иронично поклонился и почтительно произнес:
– Раз уж вы не позволили мне воспользоваться спа сательным катером, то прошу высадить меня на Меж звездном терминале около Кси Аритис.
– Я не собираюсь делать ничего подобного. Кси Аритис и его терминал находятся в стороне от нашего пути, к тому же, мы с вами заключили договор на все турне.
Адольф Гондар нахмурился, но потом со вздохом пожал плечами; очевидно, ни на что другое он и не рассчитывал.
– В таком случае, я настоятельно прошу, чтобы с меня сняли всякую ответственность за управление кораблем.
– Для этого нет никаких препятствий,- сухо ответила дама Изабель.
– И еще: я хотел бы, чтобы мне позволили пользоваться моей каютой до тех пор, пока я считаю это для себя подходящим,- продолжил обговаривать условия теперь уже бывший капитан.
– Пока это является подходящим для нас,- поправила его дама Изабель.- Ваши пожелания в данном случае стоят на последнем месте. Может, вы все-таки объясните мне, почему вы решили действовать подобным образом?
– Конечно,- вежливо ответил Адольф Гондар.- Внезапно мне очень сильно захотелось покинуть этот корабль.
Дама Изабель повернулась к Главному механику Хендерсону и Бернарду Биклю.
– Пожалуйста, отведите мистера Гондара в его ка юту. Убедитесь, что там больше нет никакого оружия. Мистер Хендерсон, проследите, чтобы на дверь каюты был поставлен новый замок.
В сопровождении Бернарда Бинкля и Хендерсона, Адольф Гондар вышел из каюты дамы Изабель и направился под "домашний арест".
***
"Феб" летел сквозь межзвездное пространство со скоростью, возможно, большей скорости мысли, хотя скорость последней величина довольно спорная. Логан де Апплинг действительно получил точные координаты Рлару: она вращалась вокруг оранжево-желтой звезды FQR910. Спустя несколько дней эта звездочка, наконец-то, появилась на экране переднего обзора. Прямо по курсу можно было разглядеть и вожделенную планету. Приблизившись, "Феб" перешел на разведывательную орбиту и занялся первичным изучением. Любая планета, наблюдаемая из космоса, имеет удивительный вид: ее массивная сферическая поверхность подчеркнута резким контрастом между освещенной солнечными лучами поверхностью и темнотой окружающего ее космоса. Если планета кажется обитаемой и имеет интересную конфигурацию, то невольно и неудержимо начинает работать воображение.
Рлару была именно такой планетой; по размерам и другим основным параметрам она сильно напоминала Землю, являясь, возможно, несколько поменьше, зато с более зрелой физической географией. Датчики окружающей среды выдали данные: атмосфера вполне пригодна для человеческого существования, и температуры на полюсах и экваторе близки к земным.
Изумленные и взволнованные, дама Изабель и Бернард Бикль смотрели на медленно вращающуюся сферу.
– Вы только подумайте, Бернард! – воскликнула она.- После стольких месяцев планирования и подготовки! После стольких приключений и переживаний! Наконец-то Рлару! Родина Девятой труппы!
– Можно быть уверенным, что это великолепный мир,- согласился с ее восторгами Бернард Бикль.
– Смотрите! – показала дама Изабель.- Вон тот самый полуостров, который изображен на фотографии Гондара! Это доказывает, если нам еще нужны доказательства, что это, действительно, Рлару!
– Мне бы очень хотелось понять поведение Гонадара,- неожиданно заметил Беранрд Бикль.- Если повнимательней вглядеться в его поступки, то они кажутся прямо таки зловещими.
– Вы, конечно, шутите?
– Ни в коей мере.
Дама Изабель недоверчиво покачала головой.
– Мистер Гондар неоднократно уверял меня, что население этой планеты дружелюбно. У меня нет при чин думать иначе; ведь Девятая труппа казалась впол не добропорядочной… Правда, мистер Гондар все вре мя старался держать их очень обособленно.
– Нет смысла придумывать трудности,- Бернард Бикль снова переключил свое внимание на планету.- И где вы предполагаете приземлиться?
– На месте первоначальной стоянки Гондара. Мы знаем, что народ там дружелюбен, а в других местах условия могут быть совершенно иными,- без колебаний ответила дама Изабель.
Она отдала необходимые указания Логану де Апплингу, который тут же внес соответствующие изменения в программу автопилота. Рлару выросла, стала более объемной и внезапно ушла вниз; произошел странный психологический эффект, когда предмет смещается на девяносто градусов и из позиции "напротив" оказывается "внизу".
Логан де Апплинг, пользуясь межзвездным кодом, запросил разрешения на посадку, но не получил никакого ответа. Он вопросительно взглянул на даму Изабель, ожидая дальнейших распоряжений.
– Мы приземляемся,- кивнула она головой.
Используя макрообозреватель, дама Изабель и Бернард Бикль принялись внимательно изучать лицо Рлару. К великому разочарованию, они не заметили никаких признаков развитой цивилизации. Бернард Бикль указал на один из больших курганов и высказал предположение, что это какие-то развалины. Дама Изабель оставила это замечание без ответа: события на Яне были еще слишком свежи в ее памяти.
При полном увеличении они обнаружили несколько поселений, но те казались не больше обычных деревенек. Как и говорил Адольф Гондар, все они концентрировались вдоль южного берега длинного полуострова.
Для консультации из каюты привели Адольфа Гондара. Весьма неохотно он указал место своей прошлой посадки.
– Но сейчас я бы не стал тут приземляться,- уверенно заявил он.- Попробуйте немного южнее, там люди более гостеприимны.
– Насколько я помню ваши заверения, они почти ни на что не обращают внимания,- сухо заметила дама Изабель.
– Я вам посоветовал, а уж вы сами думайте, как поступить.
Считая разговор законченным, Гондар резко развернулся и направился в свою каюту.
Бернард Бикль снова подошел к макрообозревателю и внимательно осмотрел ландшафт.
– Ну, и что вы думаете? – спросила дама Изабель.
– Дальше на юг, похоже, не так-то уж и много деревень. Наверное, там менее плодородная почва.
– Мы приземлимся там же, где садился Гондар,- решила дама Изабель.- Я не собираюсь идти на поводу у его непонятных амбициозных намеков.
"Феб" успел совершить посадку в запланированной точке еще до захода солнца, еще раз была произведена тщательная проверка окружающей среды, и, как и прежде, данные говорили о том, что местные условия вполне совместимы с человеческим метаболизмом.
Пока шло исследование, дама Изабель поднялась на мостик и внимательно оглядела окрестности. Она и заметила несколько расположенных невдалеке деревушек, однако жителей там не наблюдалось. И никто, вопреки ожиданиям, не подошел к "Фебу", чтобы полюбопытствовать. Когда, сопровождаемая почти всей труппой, дама Изабель спустилась с корабля, то обнаружила только извивающуюся в нескольких сотнях ярдов к северу речку да разбросанные вдоль восточного горизонта невысокие холмы. Кое-где виднелись беспорядочно росшие деревья, напоминающие небрежно рассаженные сады, и в то же время южные поля были засажены ровными рядами кустов. В общем, это был милый мирный ландшафт, выдававший следы длительного обитания.