склонны к пустой болтовне, что объясняется их восторженным состоянием после
покупки. Ваша задача -- не допускать этой болтовни.
-- Только "здравствуйте" да "прощайте"? -- огорченно спросил Эстебан.
-- Даже без "здравствуйте" и "прощайте", -- возразил Квота. -- Это уже
поощрение. Они получат свою порцию улыбок и вежливых слов в торговых залах,
во время покупки. Лишние слова при выходе -- зря потерянное время, а главное
-- могут создаться пробки и замедлиться темп. Понятно?
У Эстебана пересохло во рту, и он молча кивнул.
-- Ну, а теперь, старина, можете идти.
Но Эстебан после краткого колебания робко спросил:
-- А можно мне на него взглянуть хоть одним глазком?
-- На что взглянуть? -- поинтересовался Квота.
-- На педальный холодильник. Раз уж мне теперь повысят жалованье и если
это не слишком дорого...
-- Великолепная идея, -- сказал Квота. -- Вы, разумеется,
систематически занимаетесь спортом...
-- Ну... играю в пулиш, по воскресеньям иногда езжу на рыбалку...
-- У вас есть справка?
-- Какая такая справка?
-- От врача. Во избежание неприятностей со стороны сердца.
У Эстебана вытянулось лицо.
-- Ведь придется крутить и крутить педали, особенно в жаркое время, --
объяснил Квота. -- Ладно. Мы еще вернемся к этому позже. А сейчас ступайте,
тем более кто-то входит.
И впрямь, звонок объявил о новом покупателе. Квота потушил свет в зале
и вытолкал Эстебана. Сквозь стекло было видно, как в "ловушке" словно
втянутый яркими лучами света появился высокий, уже начинающий полнеть
мужчина. Когда за ним захлопнулась дверь, он удивленно оглянулся. "Вас сию
минуту обслужат", -- прогнусавил громкоговоритель.
-- Да это же генерал Перес! -- шепнула Флоранс дяде.
-- Ну да, он как раз собирался зайти ко мне по поводу этих чертовых
акций! -- разочарованно сказал Бретт.
-- Так вы его знаете? -- спросил Квота.
-- Увы, немножко, -- вздохнул Бретт. -- Ладно, я сейчас уведу его к
себе, а потом вернусь к вам. Продолжайте без меня.
-- Уведете? Да ни за что на свете! -- остановил его Квота. -- Во всяком
случае, не раньше, чем он купит холодильник.
-- Но это же не клиент, а совсем наоборот. Это кредитор, да еще какой
цепкий!
Квота спокойно возразил:
-- Вряд ли это послужит помехой.
И, обращаясь к своим помощникам, добавил:
-- Раз он попался в "ловушку", значит, в каком-то уголке его мозга
засел холодильник. Наша задача -- извлечь этот холодильник. Наблюдайте за
ним, сеньоры,
Но генерал Перес застыл посередине комнаты, он стоял вытянувшись,
словно аршин проглотил, и лишь один раз взглянул на свои часы.
-- Ого! -- воскликнул Квота.
Посетитель явно не желал ничего замечать: ни зеркало, ни автомат, ни
висевшая косо фотография, ни журналы, ни сигареты, ни даже странный агрегат
-- ничто его не заинтересовало. С недовольным видом он постукивал носком
туфли по полу. Затем откусил заусеницу на пальце и снова посмотрел на часы.
-- Великолепно. Начале прекрасное, -- сказал Квота. -- Какая категория?
-- Категория мулов, -- ответил один из помощников.
-- Правильно. Определение?
-- Звериное упрямство, тупое недоверие, глупейшая заносчивость, дух
противоречия.
-- Правильно. Метод?
-- Вызвать отвращение к педальному холодильнику. Разжечь любопытство к
холодильнику обыкновенному. Тем не менее продолжать настаивать на педальном,
чтобы он решил, будто его хотят надуть. Дать ему поупрямиться. Задеть
самолюбие. Некоторое время не сдавать свои позиции. Уступить лишь в
последний момент.
-- Правильно. Кого мы к нему вышлем?
-- Продавца-крота.
-- Правильно. Почему?
-- Крот должен действовать весьма осторожно и ни словом не выдать своих
намерений.
-- Очень хорошо. Так кого же именно?
-- Меня! -- предложила Флоранс.
Квота удивленно взглянул на нее.
-- Дайте мне этого человека, -- настойчиво молила она. -- Я должна ему
отомстить. Я сумею сыграть роль продавца-крота.
-- А ты уверена... -- начал Бретт.
-- Посмотрим. -- Квота улыбнулся: -- Валяйте! Вы все помните?
-- Все восемьсот семьдесят пять вопросов и ответов, -- подтвердила она
и тоже улыбнулась.
-- Для мула достаточно и семидесяти. Но вы сумеете найти нужные и
сохранить темп?
-- Надеюсь, -- сказала она. -- Спасибо...
Она вошла в "ловушку". Бретт, Квота и все прочие втиснулись в небольшую
нишу в торговом зале, откуда они могли все слышать, сами оставаясь
'незамеченными.
Флоранс, а за ней и генерал вошли в зал. Флоранс зажгла свет.
-- Дядя сейчас придет, -- сказала она, предложив гостю сесть в кресло.
-- Сигарету?
-- Спасибо, не курю.
-- Немного виски? Вермута?
-- Может, у вас найдется перно?
-- Сейчас посмотрю. Хорошая погода, не правда ли?
-- Да. Настоящая весна.
Флоранс открыла дверцу холодильника.
И тут же в зале раздались звуки военного оркестра, задрожали стены,
задребезжали стекла в окнах.
-- Неужели это холодильник поднял такой шум? -- спросил генерал, и лицо
его выразило удивление.
-- Да, наша новая модель. В него вмонтирован проигрыватель. Если
хотите, он может сыграть Моцарта.
Она захлопнула дверцу, и музыка прекратилась.
-- Столько? Достаточно? -- спросила Флоранс, доливая воду в стакан с
перно.
-- Хватит, хватит, спасибо. Надеюсь, ваш дядя не задержится?
-- Нет, конечно. Вы видели наши витрины?
-- Да, мимоходом, -- равнодушным тоном ответил Перес. -- А что это за
педальный холодильник? Он действует при помощи педалей?
-- Совершенно верно.
-- Можно на него взглянуть? Я подумал было, что мой денщик... парень
целый день бездельничает...
-- Великолепная мысль, -- согласилась Флоранс. -- Если вы не боитесь
запаха солдатского пота...
-- Ах, так. Разве это трудно?
-- Естественно. Тем более в жару. Кстати, без справки...
-- Какой справки?
-- Медицинской. Уже бывали несчастные случаи...
-- Да-а... -- протянул генерал.
Неожиданно послышался легкий присвист и затем какой-то звук, словно
кто-то чихнул.
-- Будьте здоровы, -- сказал генерал.
-- Это не я, а холодильник, -- проговорила Флоранс. Она раскрыла дверцу
и нажала внутри на какую-то кнопку. Холодильник снова чихнул.
-- Играет на трубе да еще и чихает, -- рассмеялся генерал. -- Того
гляди, заговорит! А почему это вдруг запахло сосной?
-- Хлорофилл, -- пояснила Флоранс. -- Избыток газов превращается в
дезодоратор. В него вделана электронная ноздря: она чихает, как только,
скажем, запах капусты превышает норму.
Флоранс заставила аппарат чихнуть еще несколько раз подряд. Генерал
встал. Он подошел к холодильнику, склонился над ним, но Флоранс положила
руку ему на плечо и предложила:
-- Пойдемте, генерал, посмотрим наш педальный холодильник.
Перес отстранился и холодно проговорил:
-- Может быть, вы все-таки разрешите мне посмотреть?
Он снова нагнулся. Флоранс направилась к двери. И тут же в холодильнике
послышался грохот, словно заработала аэродинамическая труба. Генерал
отпрянул.
-- Хм! А это что включилось?
-- Пустяки. Кондиционированный воздух. Хватает на две-три комнаты.
Пойдемте же, -- настаивала она.
-- Разрешите? -- повторил Перес, и в тоне его послышались ледяные
нотки. -- Если вы не возражаете, я получше ознакомлюсь с этим холодильником.
По-моему, он недурен.
-- Но, видите ли... он-то как раз... -- начала Флоранс, но тут же
осеклась.
-- Что вы хотели сказать?
Флоранс подошла к генералу.
-- К сожалению, эта модель не поступает в продажу.
Перес поднял голову. Флоранс пояснила:
-- Он предназначается для военных, сеньор генерал.
Перес выпрямился и раскрыл было рот, но Флоранс опередила его:
-- Я хочу сказать -- для военных ведомств. Частным лицам мы его продать
не можем.
-- Генерал не частное лицо, -- отрезал Перес. -- Странное все-таки у
вас представление...
-- Я хочу сказать, -- поспешила добавить Флоранс, -- что мы не имеем
права доставлять такие холодильники на частную квартиру. Они предназначены
только для учреждения.
-- А кто помешает мне дать адрес войсковой столовой, а затем забрать
его себе?
-- Но это же подсудное дело, генерал. Холодильник продается ниже
себестоимости. Нет, нет, забудьте о нем. Еще чуточку перно?
-- Капельку, только самую малость, -- буркнул генерал.
Он погрузился в мрачное раздумье.
-- Все-таки это возмутительно, -- он хлопнул себя по колену, -- чтобы
генерал, командующий военным округом...
-- В таком случае, -- сказала Флоранс, -- надо, не мешкая, браться за
дело.
-- Не мешкая? -- удивленно переспросил генерал.
-- Ну да, чтобы успеть забронировать его для вашего ведомства. Ведь эту
модель больше не выпускают, мы слишком много на них теряли. Я даже не знаю,
сколько их вообще осталось.
Но в остриженной бобриком голове генерала мысль работала только в одном
направлении.
-- А проигрыватель вмонтирован во все холодильники? -- спросил он.
-- Нет. Для армии мы поставляем без проигрывателя. И без
запахоуловителя, конечно.
-- Ну, а мне вы доставите и с тем и с другим?
-- Но, генерал, я же вам твержу...
Генерал жестом показал, что не желает слушать никаких возражений.
-- Запишите адрес: генеральный штаб седьмого округа, казарма Боливар.
Расписку получите в канцелярии.
-- Но, генерал, у нас же будут неприятности...
-- Ваше дело выполнять то, что я вам говорю, -- раздраженно оборвал он.
Флоранс упрямо гнула свою линию:
-- А вдруг кто-нибудь проболтается...
-- Неужели недостаточно моего слова солдата? -- вышел из себя Перес.
И Флоранс вдруг уступила:
-- Ну, в таком случае... К тому же мне приятно оказать вам услугу.
Распишитесь вот здесь, генерал.
"Мул" взял у нее ручку, бланк заказа и с нескрываемой радостью поставил
свою подпись.
О цене он даже не спросил.
Флоранс стоило огромного труда отделаться от генерала.
-- Холодильник должен быть у меня до воскресенья, -- властно настаивал
он. -- Я жду к обеду министра с супругой. Он любит музыку, и моя жена
наверняка захочет показать им...
Когда наконец Флоранс удалось сплавить Переса Эстебану, она от восторга
чуть было не бросилась без всякой задней мысли на шею Квоте, но вспыхнула и
ограничилась тем, что в обе щеки расцеловала дядю.
Возбужденный Бретт радостно воскликнул:
-- Грандиозно! Даже о своих акциях забыл!
Квота же ограничился кратким замечанием.
-- Для начала -- неплохо. Вы засекли время? -- спросил он своих
помощников.
-- Три минуты, десять и одна пятая секунды.
-- Многовато, многовато, -- сказал Квота.
Он улыбнулся Флоранс:
-- Но для вас это прекрасно. Ведь вы же не типичный продавец-крот. А
вот и еще один покупатель.
Им оказалась низенькая женщина с острым личиком, одетая в черное. Она
так бойко порхала от одного предмета к другому, что за ней трудно было
уследить. Она нажала одной рукой на рычажок автомата, а другой, глядя в
зеркало, поправила волосы, а потом, делая вид, что поглощена изучением
таинственного агрегата, украдкой схватила горсть конфет. И все в том же
духе. Ее сразу отнесли к категории "угрей" и послали продавца-цаплю.
Вначале все шло как по писаному. Она собиралась подарить мужу педальный
холодильник. "Прекрасное упражнение для ног, к тому же и брюшко сгонит", --
пошутила она, но, узнав, что это грозит сердечным приступом, тут же
отказалась от своей идеи. И всякий раз, когда она пыталась скрыться в траве,
продавец-цапля, словно подталкивая ее клювом, вызывал на новый разговор, то
вынуждая ее отвечать на щекотливые вопросы ("Меня еще вполне устраивает мой
холодильник". -- "А какого года выпуска ваше старье?"), то пробуждал в ней
протест ("Хорошо, я подумаю". -- "Ах вот как, значит, у вас все решает
муж!"), не давая в ней остыть желанию приобрести новейшую модель
холодильника. Но в тот момент, когда желание достигло кульминации и она
нетерпеливо выхватила из рук продавца ручку, произошла осечка: ручка
оказалась баз чернил.
Покупательница протянула ручку продавцу, чтобы тот наполнил ее
чернилами, но пыл уже остыл, желание осело, как безе, которое передержали в
духовке. Она обвела взглядом комнату и, словно очнувшись, пробормотала:
"Скажите... а сколько он стоит?" После этого" ее уже невозможно было
удержать никакими силами. "Нет, нет, это вовсе не так дешево, как вы
пытаетесь убедить меня". И поспешно вскочила. "Зайду потом. Я еще подумаю.
Извините за беспокойство".
-- Вы сделали это нарочно? -- спросила Квоту Флоранс.
-- С ручкой-то? Конечно... Просто я хотел вам доказать, что я ничего не
преувеличивал, когда говорил: надо успеть подсунуть ручку в момент
наивысшего накала, ибо здесь решают секунды. Погасите огонь под кастрюлей с
молоком, которое уже закипает, и оно не только не убежит, но сразу же
опустится.
-- И конечно, нет никакой надежды, что эта женщина снова вернется?
-- Никакой, -- подтвердил Квота. -- Что сорвалось, то сорвалось
бесповоротно. Но сейчас, выйдя на улицу, она уже раскаивается. И в таком
состоянии она, пожалуй, кинется к нашему конкуренту милейшему Спитеросу,
благо его магазин напротив и выиграет на этом деле только он.
-- Так какого же черта вы выпустили ее из своих рук? -- сердито буркнул
Бретт.
Но тут раздался звонок. Явился новый покупатель.
-- Ну что, будем продолжать? -- спросил Бретт, и в голосе его
прозвучали разочарованные, даже подозрительные нотки.
-- Дорогой Бретт, -- сказал Квота, -- вы принадлежите к той категории
пессимистов, которые, увидев, что с бойни сумела улизнуть одна-единственная
свинья, сразу теряют веру в преуспеяние Чикаго. Но хватит болтовни. Тушите
свет, и будем наблюдать.
Почти сразу же в "ловушку" вошел маленький человечек в черном костюме.
-- Да это же отец Эспосито, честное слово! -- прошептала Флоранс.
Антонио Эспосито был основателем одной из многочисленных ведущих между
собой беспощадную борьбу сект, которые возникли в Тагуальпе после Конвенции
о религиозной терпимости. Каждый из руководителей сект имел свой собственный
приход, и фирма "Фрижибокс" находилась в приходе пастора Эспосито, который
ежемесячно являлся получать дань для своей благотворительной столовой. Его
боялись как чумы.
Однажды, было это месяц назад, когда Квота разъяснял Флоранс и Капнете
(тот еще продолжал держаться настороженно) некоторые детали своего метода,
на пороге неожиданно появился швейцар Эстебан и, как-то странно
жестикулируя, словно говоря, что он, мол, бессилен, впустил пухлого
человечка в сюртуке с детским личиком, обрамленным седыми волосами, и с
таким уничиженным видом, который уж никак не вязался с тем упорством, с
каким он рвался в кабинет.
Никто не мог устоять против мягкой настойчивости отца Эспосито. Через
пять минут все имеющиеся у Каписты деньги перешли в руки посетителя. И
Каписте было вдвойне обидно, тем более что Квота издали наблюдал за ним с
оскорбительной усмешкой.
-- Посмотрел бы я на вас... -- сказал ему Каписта, когда пастор
удалился.
-- Сколько угодно, -- ответил Квота. -- А что вы скажете, если я не
только не пожертвую ни гроша на его паству, но и продам ему холодильник?
-- Держу пари, ничего не выйдет, -- возразил Каписта.
Но в глубине души он уже не сомневался, что Квота сумеет добиться и
этого. Именно с тех пор он и принялся всерьез вместе с прочими изучать метод
Квоты.
Сейчас взгляды всех были устремлены на святого отца, который смиренно
стоял в освещенной "ловушке".
-- Ну и денек выдался! -- воскликнула Флоранс.
-- Сегодня же первое число, -- улыбнулся Квота.
-- Так вы знали, что он придет? -- удивилась она.
-- Догадывался. Не забывайте, что я должен выиграть пари. Какой
категории? -- спросил Квота у своих помощников.
Бретт с изумлением посмотрел на него:
-- Неужели вы надеетесь продать ему холодильник? Да он же гол как
сокол.
-- Он уже пошел по пути, указанному стрелками. Значит, мечтает о
холодильнике, пускай это и безумие с его стороны, -- возразил Квота. -- А
раз так, то он у нас купит холодильник, если даже ему придется залезть в
долги по самое горло. Какой категории? -- повторил он свой вопрос.
А Эспосито тем временем суетился в "ловушке", он, видимо, горел
желанием все потрогать, но, ни к чему не решаясь прикоснуться, делал
какие-то движения и тут же спохватывался. Сначала он хотел поправить
висевшую криво фотографию, но при виде пышной декольтированной красавицы
отдернул руку. Потом наблюдатели увидели, что он потянулся было к сигаретам,
однако взять ни одной не осмелился, достал собственную пачку, вынул
сигарету, но, не в силах побороть робости, так и не закурив, засунул ее
обратно в пачку, а пачку положил в карман.
-- Категория "лань", -- сказал один из помощников Квоты.
-- Правильно, -- согласился тот. -- Весьма распространенное животное --
робкое, застенчивое, скромное, охотиться на него не трудно, более того,
упоительно прекрасно, однако при одном условии -- надо иметь хорошие легкие,
иначе его не загонишь. Беззащитное, но может вымотать окончательно. Тут
требуется продавец-леопард, напористый, любезный, разговорчивый, и цель у
него одна: не дать лани скрыться. Никогда покупатель-лань не осмелится уйти
из магазина с пустыми руками, особенно если несчастный продавец лезет из
кожи вон, обливается потом и теряет на него столько времени. По-видимому,
дражайший Бретт, придется прибегнуть к вашим услугам, будьте готовы по
первому зову прийти мне на помощь. Пошли.
Квота попросил всех остаться в нише, зажег свет и раскрыл дверь в
"ловушку".
-- Заходите, милости прошу, -- пригласил он отца Эспосито. -- Простите,
что я заставил вас ждать, но столько дел...
Он взял шляпу пастора, повесил ее на вешалку и, пыхтя, стал выдвигать
из угла тяжелое кресло.
Отец Эспосито, поняв, что произошло недоразумение, попытался его
рассеять.
-- Не надо, не надо, не утруждайте себя, сын мой. Вы меня не знаете, я
пастор Эспосито, основатель секты "Святые когорты прогресса". Ваш щедрый
директор, -- пастор порылся в карманах, вынул несколько брошюрок, полистал
их, -- первого числа каждого месяца жертвует нам небольшую сумму...
Он отыскал среди своих брошюрок альбомчик с фотографиями и сунул Квоте.
Тот сделал вид, что рассматривает его.
-- Современная социальная секта, -- пояснял отец Эспосито. -- Ее цель
-- объединить веру с самыми передовыми идеями общества. Отнюдь не чуждаясь
науки и промышленности...
-- Понятно, понятно, -- прервал его Квота. -- Ну и как, они в порядке?
-- Кто они? -- спросил сбитый с толку Эспосито.
-- Да ваши когорты?
-- Как я уже вам изложил, сын мой, ваш щедрый директор...
-- Ясно. Прошу вас, сядьте. Нет, нет, зачем же на жесткий стул...
Квота придвинул пастору глубокое мягкое кресло и усадил его, ласково
придавив плечи служителя культа. Бедняга утонул в мягком сиденье, попытался
было встать, но тщетно -- его удерживала дружеская, но твердая рука Квоты.
-- Не надо, сын мой, не надо, вы так заняты, а я пришел, чтобы... --
запротестовал было отец Эспосито.
-- Весь к вашим услугам, -- прервал его Квота. -- Вы, кажется, курите?
Да, да, курите. Сигару? Вы ведь тонкий ценитель...
Он взял толстую "гавану" и заткнул ею, словно пробкой, полуоткрытый рот
пастора, который собирался отказаться от угощения. Потом щелкнул зажигалкой,
протянул ее пастору и, когда тот закурил, сунул зажигалку ему в карман.
-- Сувенир. На память. Не отказывайтесь, прошу вас, вы доставите мне
огромное удовольствие. Но поговорим о вас. Если я правильно понял, наш
директор интересуется вашими благотворительными делами?
-- Совершенно верно, -- горячо подтвердил пастор. -- И всегда по первым
числам, как я вам уже говорил, он...
-- На благотворительные обеды, по-видимому? -- спросил Квота. -- Вы
устраиваете благотворительные обеды для бедняков?
-- Совершенно верно, совершенно верно, -- подтвердил святой отец.
-- А в такую жару у вас не портятся продукты? Ваш ледник вас
удовлетворяет?
-- Простите?
-- Я спрашиваю, не подводит ли вас ваш ледник?
-- Ах, ледник... -- пролепетал отец Эспосито. -- Видите ли, мы набиваем
его льдом только по пятницам... из-за рыбы... А в остальное время... мы ведь
не богаты, а лед стоит денег...
-- Неужели вы хотите сказать, -- воскликнул Квота, -- что ваша кухня
оборудована только старым ледником, каким пользовались еще наши прабабки? Я
тоже не богат, но я на личном опыте убедился, что иногда экономия обходится
чересчур дорого: тухнет мясо, скисает молоко...
-- Как-то приноравливаемся, -- смущенно ответил святой отец. -- В
общем-то, мы мало что выбрасываем...
-- Ясно, ясно, -- прервал его Квота. -- Мясо промалывается, делаются
тефтельки, кости идут в суп. Но случись хоть раз небольшое отравление, и
санитарная инспекция от вас не отстанет. Наша фирма обязана вам помочь...
Дайте мне подумать... Вы видели педальный холодильник?
-- Нет... То есть... видел ваши витрины... -- И бедняга пастор,
покраснев, торопливо добавил: -- Но пока что я и думать не могу...
-- Понятно. Хотя, если крутить педали будут ваши нищие, холодильник
очень скоро окупится, так как вы сэкономите на покупке льда.
-- Вот как? -- спросил пастор.
-- Конечно, при условии, если ваши подопечные -- люди спортивные,
хорошо натренированные. Есть, правда, одна опасность -- в один прекрасный
день они заявят, что это, мол, их утомляет, и покинут вас или еще хуже --
вдруг у кого-нибудь случится сердечный припадок. Что тогда делать? Нет,
поразмыслив, я пришел к выводу, что вам нужен холодильник вот такого типа,
-- сказал Квота, подходя к модели "В-12", -- но только большего размера. В
нем можно законсервировать египетскую мумию, и рыба даже не первой свежести
будет благоухать как роза. Не говоря уже о хлорофилле, уничтожающем дурные
запахи, и газе против гнилостных бактерий. Полностью демонтируется. Сейчас я
вам покажу. Во-первых, дверца. -- Не переставая говорить, Квота снял дверцу
с петель и, шатаясь от тяжести, пронес ее через зал и положил на стол.
-- Не надо, сын мой, я не хочу... -- пробормотал пастор, приподнимаясь,
но Квота все тем же приемом усадил его обратно.
-- Ничего, ничего, святой отец, это мне даже приятно. Прежде чем
решиться, нужно изучить все в подробностях... а вот блок агрегата. Я сниму
пиджак, не возражаете? Сперва вы вытягиваете вот этот стержень, потом штифт.
Затем, стоит только чуть засунуть руку и... немного... голову... вот и все.
Мотор тяжеловат, на материал не поскупились, но можно без особого труда...
вынуть все... а теперь... рассмотрите его как следует, -- сказал Квота,
поднося мотор к столу. -- Ой! -- вскрикнул неожиданно он, потряс пальцем и
сунул его себе в рот. -- Не беспокойтесь, пустяки, просто я придавил себе
ноготь. Нет, нет, пустяки, для меня это одно удовольствие... Вот смотрите:
поршни, -- и он принялся их разбирать, -- распределительный вал... клапаны.
Ой, черт побери! Пружины! -- Пружины покатились по столу, он стал их
подбирать, поскользнулся, упал, увлекая за собой дверцу, сильно стукнулся
коленом об пол, стал шарить руками, ища рассыпавшиеся пружины, и,
поднимаясь, ударился головой об угол стола. -- Бог с ними, будем надеяться,
найдутся при уборке... Но вы только взгляните -- какая работа, какое
качество отделки! Это переживет нас с вами... А теперь подойдите сюда... --
Квота отряхнул брюки, взял за руку несчастного пастора, поднял его из кресла
и, подтолкнув вперед, продолжал: -- Сейчас я вам покажу, как обращаться с
полочками... Остроумнее ничего не придумаешь... Нагнитесь... видите? Шесть
разных положений в зависимости от продуктов: мясо, колбасные изделия --
пожалуйста! -- масло, яйца -- пожалуйста! -- напитки -- пожалуйста! --
Главное, проще простого! Ну вот, попробуйте сами, прошу вас... Да вы нажмите
посильнее...
Квота помог отцу Эспосито, но тут раздался звон разбитого стекла (для
этого эффекта внутри была специально поставлена склянка), по стенкам
холодильника и на ковер ручьем хлынула вода, растекаясь по полу.
-- Боже мой, что я натворил, -- простонал отец Эспосито.
Лицо Квоты выразило досаду.
-- Я сам во всем виноват, -- твердил он, вытирая пол своим носовым
платком, -- спрятал в холодильник бутылку виски ко дню рождения жены и
совсем забыл...
-- Я в отчаянии, просто в отчаянии...
-- Пустяки, всему виной моя рассеянность...
-- А ваши брюки! -- воскликнул Эспосито.
Квота стоял на коленях в самой луже.
-- Не беда! Отдам в чистку. А вот с ковром дело похуже, директор у нас
грозный. Да вы же его сами знаете. Сейчас я его позову...
Отец Эспосито даже побледнел.
-- Да не из-за этой лужи, конечно, -- успокоил пастора Квота. -- Нам
ведь нужно договориться о рассрочке, иначе вы не сможете оплатить
холодильник. При покупке в кредит трудность не в кредите, а во взносах, не
так ли? -- добавил Квота, добродушно рассмеявшись. -- Но мы пойдем вам
навстречу. -- Он снял трубку. -- Алло, сеньор директор? К нам пришел пастор
Эспосито, вы не могли бы зайти сюда на минутку?
-- Но пока Квота продолжал разглагольствовать, не давая бедняге открыть
рот, между Бреттом и Флоранс разгорелся жаркий спор, хотя оба говорили
шепотом.
-- Не ходите туда! -- умоляла Флоранс. -- Мне это все не по душе.
Это... это...
-- Да что ты, пусти меня. Настоящий цирк!
И Бретт вышел в зал.
-- А вот и наш директор, -- проговорил Квота. -- Знакомить вас не
надо...
-- О, это вы, отец мой! Как поживаете? -- Бретт протянул пастору руку.
Квота сразу перешел к делу.
-- Сеньор директор, вы не помните, сколько наша фирма обычно отчисляет
пастору на неимущих?
-- Сто пятьдесят песо, сын мой, -- живо вставил отец Эспосито.
-- Великолепно, ровно столько, сколько нужно, -- сказал Квота. -- Это
как раз сумма первого взноса. Что же касается остального, то, как мне
кажется, наша фирма сможет облегчить условия ради ваших добрых дел.
Бретт и Квота, как два жандарма, стояли по обе стороны своей жертвы...
-- И дать вместо годовой рассрочки полуторагодовую. Как вы полагаете,
покупки. Ваша задача -- не допускать этой болтовни.
-- Только "здравствуйте" да "прощайте"? -- огорченно спросил Эстебан.
-- Даже без "здравствуйте" и "прощайте", -- возразил Квота. -- Это уже
поощрение. Они получат свою порцию улыбок и вежливых слов в торговых залах,
во время покупки. Лишние слова при выходе -- зря потерянное время, а главное
-- могут создаться пробки и замедлиться темп. Понятно?
У Эстебана пересохло во рту, и он молча кивнул.
-- Ну, а теперь, старина, можете идти.
Но Эстебан после краткого колебания робко спросил:
-- А можно мне на него взглянуть хоть одним глазком?
-- На что взглянуть? -- поинтересовался Квота.
-- На педальный холодильник. Раз уж мне теперь повысят жалованье и если
это не слишком дорого...
-- Великолепная идея, -- сказал Квота. -- Вы, разумеется,
систематически занимаетесь спортом...
-- Ну... играю в пулиш, по воскресеньям иногда езжу на рыбалку...
-- У вас есть справка?
-- Какая такая справка?
-- От врача. Во избежание неприятностей со стороны сердца.
У Эстебана вытянулось лицо.
-- Ведь придется крутить и крутить педали, особенно в жаркое время, --
объяснил Квота. -- Ладно. Мы еще вернемся к этому позже. А сейчас ступайте,
тем более кто-то входит.
И впрямь, звонок объявил о новом покупателе. Квота потушил свет в зале
и вытолкал Эстебана. Сквозь стекло было видно, как в "ловушке" словно
втянутый яркими лучами света появился высокий, уже начинающий полнеть
мужчина. Когда за ним захлопнулась дверь, он удивленно оглянулся. "Вас сию
минуту обслужат", -- прогнусавил громкоговоритель.
-- Да это же генерал Перес! -- шепнула Флоранс дяде.
-- Ну да, он как раз собирался зайти ко мне по поводу этих чертовых
акций! -- разочарованно сказал Бретт.
-- Так вы его знаете? -- спросил Квота.
-- Увы, немножко, -- вздохнул Бретт. -- Ладно, я сейчас уведу его к
себе, а потом вернусь к вам. Продолжайте без меня.
-- Уведете? Да ни за что на свете! -- остановил его Квота. -- Во всяком
случае, не раньше, чем он купит холодильник.
-- Но это же не клиент, а совсем наоборот. Это кредитор, да еще какой
цепкий!
Квота спокойно возразил:
-- Вряд ли это послужит помехой.
И, обращаясь к своим помощникам, добавил:
-- Раз он попался в "ловушку", значит, в каком-то уголке его мозга
засел холодильник. Наша задача -- извлечь этот холодильник. Наблюдайте за
ним, сеньоры,
Но генерал Перес застыл посередине комнаты, он стоял вытянувшись,
словно аршин проглотил, и лишь один раз взглянул на свои часы.
-- Ого! -- воскликнул Квота.
Посетитель явно не желал ничего замечать: ни зеркало, ни автомат, ни
висевшая косо фотография, ни журналы, ни сигареты, ни даже странный агрегат
-- ничто его не заинтересовало. С недовольным видом он постукивал носком
туфли по полу. Затем откусил заусеницу на пальце и снова посмотрел на часы.
-- Великолепно. Начале прекрасное, -- сказал Квота. -- Какая категория?
-- Категория мулов, -- ответил один из помощников.
-- Правильно. Определение?
-- Звериное упрямство, тупое недоверие, глупейшая заносчивость, дух
противоречия.
-- Правильно. Метод?
-- Вызвать отвращение к педальному холодильнику. Разжечь любопытство к
холодильнику обыкновенному. Тем не менее продолжать настаивать на педальном,
чтобы он решил, будто его хотят надуть. Дать ему поупрямиться. Задеть
самолюбие. Некоторое время не сдавать свои позиции. Уступить лишь в
последний момент.
-- Правильно. Кого мы к нему вышлем?
-- Продавца-крота.
-- Правильно. Почему?
-- Крот должен действовать весьма осторожно и ни словом не выдать своих
намерений.
-- Очень хорошо. Так кого же именно?
-- Меня! -- предложила Флоранс.
Квота удивленно взглянул на нее.
-- Дайте мне этого человека, -- настойчиво молила она. -- Я должна ему
отомстить. Я сумею сыграть роль продавца-крота.
-- А ты уверена... -- начал Бретт.
-- Посмотрим. -- Квота улыбнулся: -- Валяйте! Вы все помните?
-- Все восемьсот семьдесят пять вопросов и ответов, -- подтвердила она
и тоже улыбнулась.
-- Для мула достаточно и семидесяти. Но вы сумеете найти нужные и
сохранить темп?
-- Надеюсь, -- сказала она. -- Спасибо...
Она вошла в "ловушку". Бретт, Квота и все прочие втиснулись в небольшую
нишу в торговом зале, откуда они могли все слышать, сами оставаясь
'незамеченными.
Флоранс, а за ней и генерал вошли в зал. Флоранс зажгла свет.
-- Дядя сейчас придет, -- сказала она, предложив гостю сесть в кресло.
-- Сигарету?
-- Спасибо, не курю.
-- Немного виски? Вермута?
-- Может, у вас найдется перно?
-- Сейчас посмотрю. Хорошая погода, не правда ли?
-- Да. Настоящая весна.
Флоранс открыла дверцу холодильника.
И тут же в зале раздались звуки военного оркестра, задрожали стены,
задребезжали стекла в окнах.
-- Неужели это холодильник поднял такой шум? -- спросил генерал, и лицо
его выразило удивление.
-- Да, наша новая модель. В него вмонтирован проигрыватель. Если
хотите, он может сыграть Моцарта.
Она захлопнула дверцу, и музыка прекратилась.
-- Столько? Достаточно? -- спросила Флоранс, доливая воду в стакан с
перно.
-- Хватит, хватит, спасибо. Надеюсь, ваш дядя не задержится?
-- Нет, конечно. Вы видели наши витрины?
-- Да, мимоходом, -- равнодушным тоном ответил Перес. -- А что это за
педальный холодильник? Он действует при помощи педалей?
-- Совершенно верно.
-- Можно на него взглянуть? Я подумал было, что мой денщик... парень
целый день бездельничает...
-- Великолепная мысль, -- согласилась Флоранс. -- Если вы не боитесь
запаха солдатского пота...
-- Ах, так. Разве это трудно?
-- Естественно. Тем более в жару. Кстати, без справки...
-- Какой справки?
-- Медицинской. Уже бывали несчастные случаи...
-- Да-а... -- протянул генерал.
Неожиданно послышался легкий присвист и затем какой-то звук, словно
кто-то чихнул.
-- Будьте здоровы, -- сказал генерал.
-- Это не я, а холодильник, -- проговорила Флоранс. Она раскрыла дверцу
и нажала внутри на какую-то кнопку. Холодильник снова чихнул.
-- Играет на трубе да еще и чихает, -- рассмеялся генерал. -- Того
гляди, заговорит! А почему это вдруг запахло сосной?
-- Хлорофилл, -- пояснила Флоранс. -- Избыток газов превращается в
дезодоратор. В него вделана электронная ноздря: она чихает, как только,
скажем, запах капусты превышает норму.
Флоранс заставила аппарат чихнуть еще несколько раз подряд. Генерал
встал. Он подошел к холодильнику, склонился над ним, но Флоранс положила
руку ему на плечо и предложила:
-- Пойдемте, генерал, посмотрим наш педальный холодильник.
Перес отстранился и холодно проговорил:
-- Может быть, вы все-таки разрешите мне посмотреть?
Он снова нагнулся. Флоранс направилась к двери. И тут же в холодильнике
послышался грохот, словно заработала аэродинамическая труба. Генерал
отпрянул.
-- Хм! А это что включилось?
-- Пустяки. Кондиционированный воздух. Хватает на две-три комнаты.
Пойдемте же, -- настаивала она.
-- Разрешите? -- повторил Перес, и в тоне его послышались ледяные
нотки. -- Если вы не возражаете, я получше ознакомлюсь с этим холодильником.
По-моему, он недурен.
-- Но, видите ли... он-то как раз... -- начала Флоранс, но тут же
осеклась.
-- Что вы хотели сказать?
Флоранс подошла к генералу.
-- К сожалению, эта модель не поступает в продажу.
Перес поднял голову. Флоранс пояснила:
-- Он предназначается для военных, сеньор генерал.
Перес выпрямился и раскрыл было рот, но Флоранс опередила его:
-- Я хочу сказать -- для военных ведомств. Частным лицам мы его продать
не можем.
-- Генерал не частное лицо, -- отрезал Перес. -- Странное все-таки у
вас представление...
-- Я хочу сказать, -- поспешила добавить Флоранс, -- что мы не имеем
права доставлять такие холодильники на частную квартиру. Они предназначены
только для учреждения.
-- А кто помешает мне дать адрес войсковой столовой, а затем забрать
его себе?
-- Но это же подсудное дело, генерал. Холодильник продается ниже
себестоимости. Нет, нет, забудьте о нем. Еще чуточку перно?
-- Капельку, только самую малость, -- буркнул генерал.
Он погрузился в мрачное раздумье.
-- Все-таки это возмутительно, -- он хлопнул себя по колену, -- чтобы
генерал, командующий военным округом...
-- В таком случае, -- сказала Флоранс, -- надо, не мешкая, браться за
дело.
-- Не мешкая? -- удивленно переспросил генерал.
-- Ну да, чтобы успеть забронировать его для вашего ведомства. Ведь эту
модель больше не выпускают, мы слишком много на них теряли. Я даже не знаю,
сколько их вообще осталось.
Но в остриженной бобриком голове генерала мысль работала только в одном
направлении.
-- А проигрыватель вмонтирован во все холодильники? -- спросил он.
-- Нет. Для армии мы поставляем без проигрывателя. И без
запахоуловителя, конечно.
-- Ну, а мне вы доставите и с тем и с другим?
-- Но, генерал, я же вам твержу...
Генерал жестом показал, что не желает слушать никаких возражений.
-- Запишите адрес: генеральный штаб седьмого округа, казарма Боливар.
Расписку получите в канцелярии.
-- Но, генерал, у нас же будут неприятности...
-- Ваше дело выполнять то, что я вам говорю, -- раздраженно оборвал он.
Флоранс упрямо гнула свою линию:
-- А вдруг кто-нибудь проболтается...
-- Неужели недостаточно моего слова солдата? -- вышел из себя Перес.
И Флоранс вдруг уступила:
-- Ну, в таком случае... К тому же мне приятно оказать вам услугу.
Распишитесь вот здесь, генерал.
"Мул" взял у нее ручку, бланк заказа и с нескрываемой радостью поставил
свою подпись.
О цене он даже не спросил.
Флоранс стоило огромного труда отделаться от генерала.
-- Холодильник должен быть у меня до воскресенья, -- властно настаивал
он. -- Я жду к обеду министра с супругой. Он любит музыку, и моя жена
наверняка захочет показать им...
Когда наконец Флоранс удалось сплавить Переса Эстебану, она от восторга
чуть было не бросилась без всякой задней мысли на шею Квоте, но вспыхнула и
ограничилась тем, что в обе щеки расцеловала дядю.
Возбужденный Бретт радостно воскликнул:
-- Грандиозно! Даже о своих акциях забыл!
Квота же ограничился кратким замечанием.
-- Для начала -- неплохо. Вы засекли время? -- спросил он своих
помощников.
-- Три минуты, десять и одна пятая секунды.
-- Многовато, многовато, -- сказал Квота.
Он улыбнулся Флоранс:
-- Но для вас это прекрасно. Ведь вы же не типичный продавец-крот. А
вот и еще один покупатель.
Им оказалась низенькая женщина с острым личиком, одетая в черное. Она
так бойко порхала от одного предмета к другому, что за ней трудно было
уследить. Она нажала одной рукой на рычажок автомата, а другой, глядя в
зеркало, поправила волосы, а потом, делая вид, что поглощена изучением
таинственного агрегата, украдкой схватила горсть конфет. И все в том же
духе. Ее сразу отнесли к категории "угрей" и послали продавца-цаплю.
Вначале все шло как по писаному. Она собиралась подарить мужу педальный
холодильник. "Прекрасное упражнение для ног, к тому же и брюшко сгонит", --
пошутила она, но, узнав, что это грозит сердечным приступом, тут же
отказалась от своей идеи. И всякий раз, когда она пыталась скрыться в траве,
продавец-цапля, словно подталкивая ее клювом, вызывал на новый разговор, то
вынуждая ее отвечать на щекотливые вопросы ("Меня еще вполне устраивает мой
холодильник". -- "А какого года выпуска ваше старье?"), то пробуждал в ней
протест ("Хорошо, я подумаю". -- "Ах вот как, значит, у вас все решает
муж!"), не давая в ней остыть желанию приобрести новейшую модель
холодильника. Но в тот момент, когда желание достигло кульминации и она
нетерпеливо выхватила из рук продавца ручку, произошла осечка: ручка
оказалась баз чернил.
Покупательница протянула ручку продавцу, чтобы тот наполнил ее
чернилами, но пыл уже остыл, желание осело, как безе, которое передержали в
духовке. Она обвела взглядом комнату и, словно очнувшись, пробормотала:
"Скажите... а сколько он стоит?" После этого" ее уже невозможно было
удержать никакими силами. "Нет, нет, это вовсе не так дешево, как вы
пытаетесь убедить меня". И поспешно вскочила. "Зайду потом. Я еще подумаю.
Извините за беспокойство".
-- Вы сделали это нарочно? -- спросила Квоту Флоранс.
-- С ручкой-то? Конечно... Просто я хотел вам доказать, что я ничего не
преувеличивал, когда говорил: надо успеть подсунуть ручку в момент
наивысшего накала, ибо здесь решают секунды. Погасите огонь под кастрюлей с
молоком, которое уже закипает, и оно не только не убежит, но сразу же
опустится.
-- И конечно, нет никакой надежды, что эта женщина снова вернется?
-- Никакой, -- подтвердил Квота. -- Что сорвалось, то сорвалось
бесповоротно. Но сейчас, выйдя на улицу, она уже раскаивается. И в таком
состоянии она, пожалуй, кинется к нашему конкуренту милейшему Спитеросу,
благо его магазин напротив и выиграет на этом деле только он.
-- Так какого же черта вы выпустили ее из своих рук? -- сердито буркнул
Бретт.
Но тут раздался звонок. Явился новый покупатель.
-- Ну что, будем продолжать? -- спросил Бретт, и в голосе его
прозвучали разочарованные, даже подозрительные нотки.
-- Дорогой Бретт, -- сказал Квота, -- вы принадлежите к той категории
пессимистов, которые, увидев, что с бойни сумела улизнуть одна-единственная
свинья, сразу теряют веру в преуспеяние Чикаго. Но хватит болтовни. Тушите
свет, и будем наблюдать.
Почти сразу же в "ловушку" вошел маленький человечек в черном костюме.
-- Да это же отец Эспосито, честное слово! -- прошептала Флоранс.
Антонио Эспосито был основателем одной из многочисленных ведущих между
собой беспощадную борьбу сект, которые возникли в Тагуальпе после Конвенции
о религиозной терпимости. Каждый из руководителей сект имел свой собственный
приход, и фирма "Фрижибокс" находилась в приходе пастора Эспосито, который
ежемесячно являлся получать дань для своей благотворительной столовой. Его
боялись как чумы.
Однажды, было это месяц назад, когда Квота разъяснял Флоранс и Капнете
(тот еще продолжал держаться настороженно) некоторые детали своего метода,
на пороге неожиданно появился швейцар Эстебан и, как-то странно
жестикулируя, словно говоря, что он, мол, бессилен, впустил пухлого
человечка в сюртуке с детским личиком, обрамленным седыми волосами, и с
таким уничиженным видом, который уж никак не вязался с тем упорством, с
каким он рвался в кабинет.
Никто не мог устоять против мягкой настойчивости отца Эспосито. Через
пять минут все имеющиеся у Каписты деньги перешли в руки посетителя. И
Каписте было вдвойне обидно, тем более что Квота издали наблюдал за ним с
оскорбительной усмешкой.
-- Посмотрел бы я на вас... -- сказал ему Каписта, когда пастор
удалился.
-- Сколько угодно, -- ответил Квота. -- А что вы скажете, если я не
только не пожертвую ни гроша на его паству, но и продам ему холодильник?
-- Держу пари, ничего не выйдет, -- возразил Каписта.
Но в глубине души он уже не сомневался, что Квота сумеет добиться и
этого. Именно с тех пор он и принялся всерьез вместе с прочими изучать метод
Квоты.
Сейчас взгляды всех были устремлены на святого отца, который смиренно
стоял в освещенной "ловушке".
-- Ну и денек выдался! -- воскликнула Флоранс.
-- Сегодня же первое число, -- улыбнулся Квота.
-- Так вы знали, что он придет? -- удивилась она.
-- Догадывался. Не забывайте, что я должен выиграть пари. Какой
категории? -- спросил Квота у своих помощников.
Бретт с изумлением посмотрел на него:
-- Неужели вы надеетесь продать ему холодильник? Да он же гол как
сокол.
-- Он уже пошел по пути, указанному стрелками. Значит, мечтает о
холодильнике, пускай это и безумие с его стороны, -- возразил Квота. -- А
раз так, то он у нас купит холодильник, если даже ему придется залезть в
долги по самое горло. Какой категории? -- повторил он свой вопрос.
А Эспосито тем временем суетился в "ловушке", он, видимо, горел
желанием все потрогать, но, ни к чему не решаясь прикоснуться, делал
какие-то движения и тут же спохватывался. Сначала он хотел поправить
висевшую криво фотографию, но при виде пышной декольтированной красавицы
отдернул руку. Потом наблюдатели увидели, что он потянулся было к сигаретам,
однако взять ни одной не осмелился, достал собственную пачку, вынул
сигарету, но, не в силах побороть робости, так и не закурив, засунул ее
обратно в пачку, а пачку положил в карман.
-- Категория "лань", -- сказал один из помощников Квоты.
-- Правильно, -- согласился тот. -- Весьма распространенное животное --
робкое, застенчивое, скромное, охотиться на него не трудно, более того,
упоительно прекрасно, однако при одном условии -- надо иметь хорошие легкие,
иначе его не загонишь. Беззащитное, но может вымотать окончательно. Тут
требуется продавец-леопард, напористый, любезный, разговорчивый, и цель у
него одна: не дать лани скрыться. Никогда покупатель-лань не осмелится уйти
из магазина с пустыми руками, особенно если несчастный продавец лезет из
кожи вон, обливается потом и теряет на него столько времени. По-видимому,
дражайший Бретт, придется прибегнуть к вашим услугам, будьте готовы по
первому зову прийти мне на помощь. Пошли.
Квота попросил всех остаться в нише, зажег свет и раскрыл дверь в
"ловушку".
-- Заходите, милости прошу, -- пригласил он отца Эспосито. -- Простите,
что я заставил вас ждать, но столько дел...
Он взял шляпу пастора, повесил ее на вешалку и, пыхтя, стал выдвигать
из угла тяжелое кресло.
Отец Эспосито, поняв, что произошло недоразумение, попытался его
рассеять.
-- Не надо, не надо, не утруждайте себя, сын мой. Вы меня не знаете, я
пастор Эспосито, основатель секты "Святые когорты прогресса". Ваш щедрый
директор, -- пастор порылся в карманах, вынул несколько брошюрок, полистал
их, -- первого числа каждого месяца жертвует нам небольшую сумму...
Он отыскал среди своих брошюрок альбомчик с фотографиями и сунул Квоте.
Тот сделал вид, что рассматривает его.
-- Современная социальная секта, -- пояснял отец Эспосито. -- Ее цель
-- объединить веру с самыми передовыми идеями общества. Отнюдь не чуждаясь
науки и промышленности...
-- Понятно, понятно, -- прервал его Квота. -- Ну и как, они в порядке?
-- Кто они? -- спросил сбитый с толку Эспосито.
-- Да ваши когорты?
-- Как я уже вам изложил, сын мой, ваш щедрый директор...
-- Ясно. Прошу вас, сядьте. Нет, нет, зачем же на жесткий стул...
Квота придвинул пастору глубокое мягкое кресло и усадил его, ласково
придавив плечи служителя культа. Бедняга утонул в мягком сиденье, попытался
было встать, но тщетно -- его удерживала дружеская, но твердая рука Квоты.
-- Не надо, сын мой, не надо, вы так заняты, а я пришел, чтобы... --
запротестовал было отец Эспосито.
-- Весь к вашим услугам, -- прервал его Квота. -- Вы, кажется, курите?
Да, да, курите. Сигару? Вы ведь тонкий ценитель...
Он взял толстую "гавану" и заткнул ею, словно пробкой, полуоткрытый рот
пастора, который собирался отказаться от угощения. Потом щелкнул зажигалкой,
протянул ее пастору и, когда тот закурил, сунул зажигалку ему в карман.
-- Сувенир. На память. Не отказывайтесь, прошу вас, вы доставите мне
огромное удовольствие. Но поговорим о вас. Если я правильно понял, наш
директор интересуется вашими благотворительными делами?
-- Совершенно верно, -- горячо подтвердил пастор. -- И всегда по первым
числам, как я вам уже говорил, он...
-- На благотворительные обеды, по-видимому? -- спросил Квота. -- Вы
устраиваете благотворительные обеды для бедняков?
-- Совершенно верно, совершенно верно, -- подтвердил святой отец.
-- А в такую жару у вас не портятся продукты? Ваш ледник вас
удовлетворяет?
-- Простите?
-- Я спрашиваю, не подводит ли вас ваш ледник?
-- Ах, ледник... -- пролепетал отец Эспосито. -- Видите ли, мы набиваем
его льдом только по пятницам... из-за рыбы... А в остальное время... мы ведь
не богаты, а лед стоит денег...
-- Неужели вы хотите сказать, -- воскликнул Квота, -- что ваша кухня
оборудована только старым ледником, каким пользовались еще наши прабабки? Я
тоже не богат, но я на личном опыте убедился, что иногда экономия обходится
чересчур дорого: тухнет мясо, скисает молоко...
-- Как-то приноравливаемся, -- смущенно ответил святой отец. -- В
общем-то, мы мало что выбрасываем...
-- Ясно, ясно, -- прервал его Квота. -- Мясо промалывается, делаются
тефтельки, кости идут в суп. Но случись хоть раз небольшое отравление, и
санитарная инспекция от вас не отстанет. Наша фирма обязана вам помочь...
Дайте мне подумать... Вы видели педальный холодильник?
-- Нет... То есть... видел ваши витрины... -- И бедняга пастор,
покраснев, торопливо добавил: -- Но пока что я и думать не могу...
-- Понятно. Хотя, если крутить педали будут ваши нищие, холодильник
очень скоро окупится, так как вы сэкономите на покупке льда.
-- Вот как? -- спросил пастор.
-- Конечно, при условии, если ваши подопечные -- люди спортивные,
хорошо натренированные. Есть, правда, одна опасность -- в один прекрасный
день они заявят, что это, мол, их утомляет, и покинут вас или еще хуже --
вдруг у кого-нибудь случится сердечный припадок. Что тогда делать? Нет,
поразмыслив, я пришел к выводу, что вам нужен холодильник вот такого типа,
-- сказал Квота, подходя к модели "В-12", -- но только большего размера. В
нем можно законсервировать египетскую мумию, и рыба даже не первой свежести
будет благоухать как роза. Не говоря уже о хлорофилле, уничтожающем дурные
запахи, и газе против гнилостных бактерий. Полностью демонтируется. Сейчас я
вам покажу. Во-первых, дверца. -- Не переставая говорить, Квота снял дверцу
с петель и, шатаясь от тяжести, пронес ее через зал и положил на стол.
-- Не надо, сын мой, я не хочу... -- пробормотал пастор, приподнимаясь,
но Квота все тем же приемом усадил его обратно.
-- Ничего, ничего, святой отец, это мне даже приятно. Прежде чем
решиться, нужно изучить все в подробностях... а вот блок агрегата. Я сниму
пиджак, не возражаете? Сперва вы вытягиваете вот этот стержень, потом штифт.
Затем, стоит только чуть засунуть руку и... немного... голову... вот и все.
Мотор тяжеловат, на материал не поскупились, но можно без особого труда...
вынуть все... а теперь... рассмотрите его как следует, -- сказал Квота,
поднося мотор к столу. -- Ой! -- вскрикнул неожиданно он, потряс пальцем и
сунул его себе в рот. -- Не беспокойтесь, пустяки, просто я придавил себе
ноготь. Нет, нет, пустяки, для меня это одно удовольствие... Вот смотрите:
поршни, -- и он принялся их разбирать, -- распределительный вал... клапаны.
Ой, черт побери! Пружины! -- Пружины покатились по столу, он стал их
подбирать, поскользнулся, упал, увлекая за собой дверцу, сильно стукнулся
коленом об пол, стал шарить руками, ища рассыпавшиеся пружины, и,
поднимаясь, ударился головой об угол стола. -- Бог с ними, будем надеяться,
найдутся при уборке... Но вы только взгляните -- какая работа, какое
качество отделки! Это переживет нас с вами... А теперь подойдите сюда... --
Квота отряхнул брюки, взял за руку несчастного пастора, поднял его из кресла
и, подтолкнув вперед, продолжал: -- Сейчас я вам покажу, как обращаться с
полочками... Остроумнее ничего не придумаешь... Нагнитесь... видите? Шесть
разных положений в зависимости от продуктов: мясо, колбасные изделия --
пожалуйста! -- масло, яйца -- пожалуйста! -- напитки -- пожалуйста! --
Главное, проще простого! Ну вот, попробуйте сами, прошу вас... Да вы нажмите
посильнее...
Квота помог отцу Эспосито, но тут раздался звон разбитого стекла (для
этого эффекта внутри была специально поставлена склянка), по стенкам
холодильника и на ковер ручьем хлынула вода, растекаясь по полу.
-- Боже мой, что я натворил, -- простонал отец Эспосито.
Лицо Квоты выразило досаду.
-- Я сам во всем виноват, -- твердил он, вытирая пол своим носовым
платком, -- спрятал в холодильник бутылку виски ко дню рождения жены и
совсем забыл...
-- Я в отчаянии, просто в отчаянии...
-- Пустяки, всему виной моя рассеянность...
-- А ваши брюки! -- воскликнул Эспосито.
Квота стоял на коленях в самой луже.
-- Не беда! Отдам в чистку. А вот с ковром дело похуже, директор у нас
грозный. Да вы же его сами знаете. Сейчас я его позову...
Отец Эспосито даже побледнел.
-- Да не из-за этой лужи, конечно, -- успокоил пастора Квота. -- Нам
ведь нужно договориться о рассрочке, иначе вы не сможете оплатить
холодильник. При покупке в кредит трудность не в кредите, а во взносах, не
так ли? -- добавил Квота, добродушно рассмеявшись. -- Но мы пойдем вам
навстречу. -- Он снял трубку. -- Алло, сеньор директор? К нам пришел пастор
Эспосито, вы не могли бы зайти сюда на минутку?
-- Но пока Квота продолжал разглагольствовать, не давая бедняге открыть
рот, между Бреттом и Флоранс разгорелся жаркий спор, хотя оба говорили
шепотом.
-- Не ходите туда! -- умоляла Флоранс. -- Мне это все не по душе.
Это... это...
-- Да что ты, пусти меня. Настоящий цирк!
И Бретт вышел в зал.
-- А вот и наш директор, -- проговорил Квота. -- Знакомить вас не
надо...
-- О, это вы, отец мой! Как поживаете? -- Бретт протянул пастору руку.
Квота сразу перешел к делу.
-- Сеньор директор, вы не помните, сколько наша фирма обычно отчисляет
пастору на неимущих?
-- Сто пятьдесят песо, сын мой, -- живо вставил отец Эспосито.
-- Великолепно, ровно столько, сколько нужно, -- сказал Квота. -- Это
как раз сумма первого взноса. Что же касается остального, то, как мне
кажется, наша фирма сможет облегчить условия ради ваших добрых дел.
Бретт и Квота, как два жандарма, стояли по обе стороны своей жертвы...
-- И дать вместо годовой рассрочки полуторагодовую. Как вы полагаете,