Народонаселение: Энциклопедический словарь. М., 1994. С. 113.Представляется, что узкая точка зрения на предмет демографии является методологически более строгой и правильной. И здесь, в этом учебнике, под воспроизводством населения понимается то, что некоторые демографы называют естественным воспроизводством, т. е. только процессы рождаемости, смертности, брачности и разводимости, закономерности которых и образуют собственный предмет демографии как науки.
Сказанное, однако, не означает отрицания важности научного исследования миграции и ее проблем. Миграцию как социальное явление изучает особая наука – миграциология[19]. В рамках же демографии миграция выступает, говоря социологическим языком, как экзогенная переменная, как внешний по отношению к воспроизводству населения фактор, во-первых, изменяющий численность и состав населения, а, во-вторых, влияющий на уровень и динамику рождаемости, смертности, брачности и разводимости на той или иной территории. Это ничуть не умаляет значения, роли и важности миграции как социального явления. Учитывая это, критика «узкого» понимания воспроизводства населения, хотя, разумеется, и имеет полное право на существование, представляется совершенно неосновательной.
Предметом демографии является воспроизводство населения как процесс непрерывного возобновления его численности и структуры в ходе смены одного поколения другим и законы, им управляющие.То понимание воспроизводства населения, которое изложено выше, и, соответственно, предмета демографии как науки обусловливает и специфику демографического подхода к населению, специфику того определения населения как всеобщего исследовательского объекта, которое принято в демографии и которое будет рассмотрено ниже (см. § 1.2).
1.2. Население как объект демографии
Обычно под населением понимают совокупность людей, проживающих на какой-либо территории. Такого понимания, выделяющего в качестве атрибутивных два основных признака – количественный (то, что население – это совокупность)[20] и территориальный (то, что население связано с определенной территорией), вполне достаточно для большинства наук, для которых население – объект исследования.
Однако для демографии такое понимание является недостаточным. Оно отражает важный, но лишь поверхностный слой определения населения как понятия демографической науки, то, с чего, собственно, начинается его изучение, что является исходным пунктом демографического анализа. Важно и необходимо знать, какова численность населения Земли, континента или крупного региона, той или иной страны, территории внутри страны, населенного пункта и т. п., в каком направлении и с какой скоростью эта численность изменяется, какова численность мужчин и женщин, как население распределяется между различными возрастными группами и т. д. И это знание, а также способы его получения составляют значительную часть демографии, тот ее раздел, который называется демографической статистикой, или статистикой населения.
Но демограф, который хочет не только описывать или объяснять, но и понимать изменения населения, не может остановиться на простой констатации того, что на той или иной территории проживает то или иное число людей, которое так-то и так-то распределяется между различными группами. Его будет интересовать также, под влиянием чего эта численность и этот состав населения сложились и изменяются.
Но прежде всего и сильнее всего демографа интересует, как достигается то, что в ходе постоянных, ежесекундно совершающихся изменений население остается равным самому себе, как достигается его самосохранение, как и почему происходит процесс замещения поколений.
Иными словами, население интересует демографа с точки зрения его воспроизводства, т. е. того социального процесса, который и является собственным, исключительным предметом демографии как науки.
Для демографа основным, сущностным, атрибутивным признаком является не количественный признак (население – совокупность), не территориальный (население – совокупность людей, живущих на той или иной территории) и не любой иной (хотя они могут быть важны для демографа и являться предметом его познавательного интереса), а способность к самовоспроизводству, способность к постоянному самовозобновлению через процесс смены поколений, т. е. через рождаемость и смертность. Поэтому можно сказать, что для демографа население – это самовоспроизводящаяся совокупность людей. Именно в таком смысле термин население и будет употребляться в дальнейшем.
На этих же страницах будет употребляться термин население поскольку он короче, а в содержательном плане полностью идентичен термину народонаселение[23].
Однако для демографии такое понимание является недостаточным. Оно отражает важный, но лишь поверхностный слой определения населения как понятия демографической науки, то, с чего, собственно, начинается его изучение, что является исходным пунктом демографического анализа. Важно и необходимо знать, какова численность населения Земли, континента или крупного региона, той или иной страны, территории внутри страны, населенного пункта и т. п., в каком направлении и с какой скоростью эта численность изменяется, какова численность мужчин и женщин, как население распределяется между различными возрастными группами и т. д. И это знание, а также способы его получения составляют значительную часть демографии, тот ее раздел, который называется демографической статистикой, или статистикой населения.
Но демограф, который хочет не только описывать или объяснять, но и понимать изменения населения, не может остановиться на простой констатации того, что на той или иной территории проживает то или иное число людей, которое так-то и так-то распределяется между различными группами. Его будет интересовать также, под влиянием чего эта численность и этот состав населения сложились и изменяются.
Но прежде всего и сильнее всего демографа интересует, как достигается то, что в ходе постоянных, ежесекундно совершающихся изменений население остается равным самому себе, как достигается его самосохранение, как и почему происходит процесс замещения поколений.
Иными словами, население интересует демографа с точки зрения его воспроизводства, т. е. того социального процесса, который и является собственным, исключительным предметом демографии как науки.
Для демографа основным, сущностным, атрибутивным признаком является не количественный признак (население – совокупность), не территориальный (население – совокупность людей, живущих на той или иной территории) и не любой иной (хотя они могут быть важны для демографа и являться предметом его познавательного интереса), а способность к самовоспроизводству, способность к постоянному самовозобновлению через процесс смены поколений, т. е. через рождаемость и смертность. Поэтому можно сказать, что для демографа население – это самовоспроизводящаяся совокупность людей. Именно в таком смысле термин население и будет употребляться в дальнейшем.
Население – это самовоспроизводящаяся совокупность людей.Несколько слов необходимо сказать о часто употребляющемся в настоящее время термине народонаселение. Это слово появилось в русском языке в начале XIX в. как искусственный синоним слова население. Его начали употреблять, чтобы отличить человеческое население от совокупностей животных других видов. Слово народонаселение не получило широкого распространения и практически не вышло за рамки научной лексики или иронического словоупотребления в выражениях типа народонаселение дома, как у И.А. Гончарова в «Обломове», или «портное народонаселение», как у Н.В. Гоголя во втором томе «Мертвых душ».
В первой книжке («Статистического журнала» – В.М.), вышедшей в 1806 г., впервые появилось слово «народонаселение». В русском языке, как и в других европейских языках, …до определенного времени такого понятия, а значит, и слова не было. В XVIII в. говорили и писали – «жители», «народ» …. Правда, тогда уже появилось речевое слово «население», но оно применялось очень ограниченно, главным образом для обозначения действия по глаголу «населять». Как и в европейских языках, слово «народонаселение» появилось тогда, когда в нем возникла потребность, т. е. когда было осознано соответствующее понятие. Для словесного выражения этого понятия в английском и французском языках было взято латинское слово, а в русском языке – образовано новое. Оно возникло как книжное, т. е. не употреблявшееся в обычной разговорной речи; иначе говоря, оно не образовалось (как, например, слово «население»), а было образовано (возможно, путем инверсии встречающегося в начале XIX в. словосочетания «населенность народа»). Достоверно нельзя сказать, кем и одним ли человеком это было сделано, но несомненно, что слово «народонаселение» было сразу (в отличие от пришедшего из обихода слова «население») образовано как научный термин.В 1960–1970 гг. некоторые ученые предприняли попытку содержательно развести термины население и народонаселение, чтобы, как они говорили, подчеркнуть во втором случае социальный, общественный, исторический характер понятия народонаселение, отличить его от биологической совокупности индивидов вида Homo Sapiens[21]. Но эти попытки не получили поддержки из-за их схоластического, абстрактно-спекулятивного характера. Сейчас оба эти термины рассматриваются как синонимы. А у биологов и антропологов существует термин популяция, которым они и обозначают эту самую биологическую совокупность индивидов вида Homo Sapiens[22].
Шелестов Д.К. Демография: История и современность. М., 1983. С. 44.
На этих же страницах будет употребляться термин население поскольку он короче, а в содержательном плане полностью идентичен термину народонаселение[23].
1.3. Демографические структуры и процессы
На страницах нашего учебника уже употреблялись выражения, вынесенные в название этого параграфа. Однако они давались без комментариев и без указания на то, что они обозначают как понятия, чей смысл интуитивно ясен. Теперь же, после того как были даны определения предмета демографии и населения, необходимо более строго определить эти термины.
Таковыми являются только половая структура (половой состав), возрастная структура (возрастной состав), а также брачная и семейная структуры (брачный и семейный составы) населения. Именно эти структуры, с одной стороны, оказывают прямое и непосредственное влияние на воспроизводство населения и на составляющие его процессы рождаемости, смертности и брачности, а с другой – сами прямо и непосредственно зависят от этих процессов.
Последние же, т. е. процессы рождаемости, смертности, а также брачности и разводимости, будучи составными частями воспроизводства населения, называются демографическими процессами.
Все прочие мыслимые структуры (составы) населения являются недемографическими структурами. Это не означает, что демограф совершенно не интересуется ими. Однако интерес к ним – качественно иной, нежели к демографическим структурам.
Половая, возрастная, брачная и семейная структуры непосредственно входят в предмет демографии, в то время как все прочие выступают (или могут выступать) лишь как экзогенные переменные (факторы) демографических процессов, оказывающие на них (и на воспроизводство населения в целом) то или иное, но всегда косвенное, не непосредственное воздействие. Они действуют опосредованно, через демографические структуры. Это отнюдь не умаляет их роли в демографическом анализе, а лишь точнее определяет ее.
К тому же недемографические структуры, как правило, входят в предметы других общественных наук, например, социологии. Поэтому знание разнообразных структур населения, выделенных по различным признакам, и тенденций их изменения является необходимым условием деятельности любого обществоведа, в какой бы сфере он ни работал.
Состав населения, распределение людей, образующих население, по группам в соответствии со значениями того или иного признака. Одна из наиболее общих характеристик населения и социальной структуры при их описании и анализе. (…) Состав населения бывает представлен по двум (например, пол) или нескольким градациям признака (группам), причем каждая из них может быть разделена на подгруппы по другому признаку или признакам (например, распределение людей по возрасту чаще рассматривается отдельно для каждого пола) и характеризоваться числом людей в выделенных группах, долей этих групп во всем населении или числом людей одной группы, приходящихся на 100 (или 1000) человек другой группы.Под структурой (составом) населения обычно понимают распределение индивидов по тем или иным, выделенным по различным основаниям типологическим группам. Поскольку же оснований для выделения типологических групп может быть в принципе сколько угодно и каких угодно (см. главу 3), постольку можно построить и любое число любых структур населения. Поэтому можно говорить, например, о распределении населения на мужчин и женщин, на жителей городов и сельской местности, на состоящих и не состоящих в браке, на грамотных и неграмотных, на имеющих тот или иной уровень образования, на экономически активных и иждивенцев, на принадлежащих к той или иной социальной, этнической или конфессиональной группе.
Народонаселение: Энциклопедический словарь. М., 1994. С. 462–463.
В демографии термины структура и состав часто используются как взаимозаменяемые для описания распределения населения по таким характеристикам, как возраст, пол, брачный статус, профессия и т. д. Термин структура иногда употребляется в более узком значении для описания распределения населения только по возрасту и полу.Этот список не имеет границ, как не имеет границ набор самых разнообразных характеристик индивидов (физиологических, психологических, социальных, экономических, этнокультурных и прочая, и прочая), которые могут быть положены в основу типологизации и выделения тех или иных структур населения. Однако демографа интересуют отнюдь не все эти структуры, а лишь те из них, которые непосредственно прямой и обратной связью связаны с воспроизводством населения. Именно эти структуры и называются в строгом смысле слова демографическими структурами. Поэтому можно дать следующее определение: демографические структуры – это структуры населения, которые непосредственно прямой и обратной связью связаны с воспроизводством населения.
Multilingual Demographic Dictionary. English Section. 2nd Edition. Liege, 1982. P. 27.
Таковыми являются только половая структура (половой состав), возрастная структура (возрастной состав), а также брачная и семейная структуры (брачный и семейный составы) населения. Именно эти структуры, с одной стороны, оказывают прямое и непосредственное влияние на воспроизводство населения и на составляющие его процессы рождаемости, смертности и брачности, а с другой – сами прямо и непосредственно зависят от этих процессов.
Последние же, т. е. процессы рождаемости, смертности, а также брачности и разводимости, будучи составными частями воспроизводства населения, называются демографическими процессами.
Все прочие мыслимые структуры (составы) населения являются недемографическими структурами. Это не означает, что демограф совершенно не интересуется ими. Однако интерес к ним – качественно иной, нежели к демографическим структурам.
Половая, возрастная, брачная и семейная структуры непосредственно входят в предмет демографии, в то время как все прочие выступают (или могут выступать) лишь как экзогенные переменные (факторы) демографических процессов, оказывающие на них (и на воспроизводство населения в целом) то или иное, но всегда косвенное, не непосредственное воздействие. Они действуют опосредованно, через демографические структуры. Это отнюдь не умаляет их роли в демографическом анализе, а лишь точнее определяет ее.
К тому же недемографические структуры, как правило, входят в предметы других общественных наук, например, социологии. Поэтому знание разнообразных структур населения, выделенных по различным признакам, и тенденций их изменения является необходимым условием деятельности любого обществоведа, в какой бы сфере он ни работал.
1.4. Демография и другие науки
Необходимость тесного взаимодействия демографии с другими науками определяется, с одной стороны, тем, что воспроизводство населения как предмет демографии является сложным явлением, на характер и динамику которого влияют практически все стороны жизни людей, вся совокупность общественных отношений, в которые вступают люди в процессе своей жизнедеятельности. Со своей стороны, воспроизводство населения, демографические процессы, характер и тенденции изменения демографической ситуации оказывают воздействие на все прочие сферы общественной жизни, в значительной мере определяя течение экономических, социальных, политических, этнических и других процессов.
Эта двойственная взаимосвязь формирует зону взаимных интересов демографов и ученых других специальностей, обусловливает необходимость использования данных других наук для объяснения демографических феноменов и, напротив, данных демографии для объяснения явлений и процессов в других сферах жизни общества.
Эта двойственная взаимосвязь обусловливает и необходимость и возможность проведения силами ученых разных специальностей совместных междисциплинарных исследований, а также необходимость и возможность выделения на их основе специфических предметных областей и соответственно возникновения новых наук, пограничных, междисциплинарных по своей природе.
Как уже говорилось, в 1960-е гг. в работах Д.И. Валентея была выдвинута идея о необходимости создания комплексной науки о народонаселении[24]. Задача последней виделась в том, чтобы на основе использования и интеграции методов и знаний целого ряда наук, имеющих своим объектом население, давать теоретическое объяснение демографическим и другим процессам, совершающимся в населении, и вырабатывать практические рекомендации по решению проблем народонаселения.
Свою роль в этом сыграли не только понимание многосложности демографических феноменов и невозможности их объяснения в рамках лишь традиционной демографической статистики, но и тот печальный факт, что к этому времени в России демография практически не существовала и не развивалась, будучи объявленной буржуазной лженаукой, а демографические исследования, если и проводились, то только по ведомству статистики и только как статистические исследования. Только к концу 1950-х – началу 60-х гг. в стране сложились условия для постановки вопроса о необходимости возрождения демографии как науки, не совпадающей по своему предмету с демографической статистикой.
Одним из первых эту задачу поставил Б.Я. Смулевич (1894–1981) в своем письме в редакцию журнала «Коммунист». Изложение (?!?!) письма и материалов его обсуждения в редакции было опубликовано в журнале под названием «О двух забытых областях социологических исследований»[25]. Смулевич обосновывал необходимость возрождения в СССР социальной гигиены и демографии не только потребностями практики и (вполне в духе времени) их «важной ролью в борьбе против буржуазной идеологии», но также необходимостью лучшего «понимания внутренней связи сложных явлений, определяющих здоровье и воспроизводство населения». При этом, по мнению Смулевича, рассмотрение демографии лишь как отрасли статистики «приносит немалый вред практике», поскольку «нет такой области народного хозяйства и культуры, которая не нуждалась бы при перспективном планировании в возможно точных данных о будущем населении как источнике трудовых ресурсов и потребителе. Научно предвидеть сложные процессы, происходящие в структуре населения, его размещении, здоровье, воспроизводстве, можно только на основе глубокого социологического, экономического, социально-гигиенического анализа этих явлений в разнообразнейших условиях нашей огромной страны» (С. 76–77). Разумеется, и само письмо Б.Я. Смулевича, и выступления участников его обсуждения в редакции несут на себе несмываемый отпечаток времени, заставлявшего специалистов на первый план выдвигать не актуальные теоретические и практические задачи, а необходимость борьбы с «реакционной буржуазной идеологией» и разоблачения происков «сикофантов буржуазии» и «апологетов империализма». Тем не менее за словесной маскировкой нужно видеть подлинный смысл борьбы за демографию как науку, чье содержание и чей потенциал выходят за рамки статистики.
В очень большой степени именно с желанием вырваться из-под «власти» институционализированной, официальной статистики была связана и постановка вопроса о необходимости развития комплексной науки о народонаселении, о чем, кстати, на обсуждении в редакции «Коммуниста» говорил Д.И. Валентей (С.79–80). Этот факт необходимо подчеркнуть и обязательно учитывать, говоря о мотивах и содержательной стороне выдвижения идеи комплексной науки (позднее, системы знаний) о народонаселении. По существу, это была единственно возможная в то время стратегия ухода из-под власти «статистики как общественной науки». Не удивительно, что это вызвало ожесточенное сопротивление со стороны представителей официальной статистики, которые увидели здесь «еще одну попытку уничтожения статистики как общественной науки»[26].
Но главное, разумеется, заключалось в понимании многосложности демографических феноменов, объяснение которых невозможно без учета всей системы их взаимосвязей с другими социальными процессами. Свою роль сыграли и практические задачи того времени, необходимость средствами «политики народонаселения» решать четко обозначившиеся к тому времени экономические и социальные проблемы, а также «проблемы народонаселения», вообще «оптимизировать» социально-демографические процессы в стране, как это тогда понималось[27]. Именно так ставился вопрос в докладе Д.И. Валентея и Ю.Н. Козырева на первом Всесоюзном симпозиуме по вопросам марксистско-ленинской теории народонаселения, проходившем в 1966 г. (см. вставку).
Такая постановка вопроса сыграла свою позитивную роль, однако она таила в себе и немало опасностей, подводных камней и течений. Хотя речь шла о новой комплексной науке о народонаселении, здесь крылась опасность утраты всего того, что достигла демография на долгом пути своего становления как самостоятельной науки со своими собственным предметом. В то время было модно говорить о необходимости не ограничиваться узкими рамками своих наук, а «ходить с этажа на этаж», заглядывая к представителям других наук. Эта свобода пересечения границ между науками «во многих отношениях является огромным преимуществом, однако несет в себе и существенные вызовы. В частности, мы (т. е., демографы – В.М.) более чем, кто-либо иной, нуждаемся в том, чтобы спросить себя о том, в чем, собственно, заключаются сила и преимущества нашей дисциплины по сравнению с другими. Мы нуждаемся также в том, чтобы определить демографию как науку, отличную от других наук, но тесно связанную с ними в широкой сети междисциплинарных исследований»[28]. А в идее комплексной науки эта необходимая методологическая четкость отсутствовала. Именно поэтому многие критиковали эту точку зрения как попытку растворить демографию, ее собственный уникальный предмет в необозримом поле комплексной науки[29].
Демография, стремясь не только описать, но и объяснить ход и тенденции демографических процессов, воспроизводства населения в целом, взаимодействует с другими науками, широко используя их методологические подходы, методы, добытые ими знания, делясь, в свою очередь, с ними своими достижениями и методологическим багажом, даже образуя на стыке с ними новые науки, со своим собственным специфическим предметом. Некоторые из этих наук ориентированы на объяснение закономерностей демографических процессов и потому остаются частью демографии, понимаемой в этом случае как своего рода система демографических наук. Другие же акцентированы на изучении тех сфер реальности, которые образуют объекты наук, вступающих во взаимодействие с демографией, использующих ее методологию, ее методы и открытые ею знания, но для объяснения закономерностей функционирования и изменения своей предметной области. И потому они не входят в демографию, оставаясь частью, разделом соответствующей науки.
Эта двойственная взаимосвязь формирует зону взаимных интересов демографов и ученых других специальностей, обусловливает необходимость использования данных других наук для объяснения демографических феноменов и, напротив, данных демографии для объяснения явлений и процессов в других сферах жизни общества.
Эта двойственная взаимосвязь обусловливает и необходимость и возможность проведения силами ученых разных специальностей совместных междисциплинарных исследований, а также необходимость и возможность выделения на их основе специфических предметных областей и соответственно возникновения новых наук, пограничных, междисциплинарных по своей природе.
Как уже говорилось, в 1960-е гг. в работах Д.И. Валентея была выдвинута идея о необходимости создания комплексной науки о народонаселении[24]. Задача последней виделась в том, чтобы на основе использования и интеграции методов и знаний целого ряда наук, имеющих своим объектом население, давать теоретическое объяснение демографическим и другим процессам, совершающимся в населении, и вырабатывать практические рекомендации по решению проблем народонаселения.
Свою роль в этом сыграли не только понимание многосложности демографических феноменов и невозможности их объяснения в рамках лишь традиционной демографической статистики, но и тот печальный факт, что к этому времени в России демография практически не существовала и не развивалась, будучи объявленной буржуазной лженаукой, а демографические исследования, если и проводились, то только по ведомству статистики и только как статистические исследования. Только к концу 1950-х – началу 60-х гг. в стране сложились условия для постановки вопроса о необходимости возрождения демографии как науки, не совпадающей по своему предмету с демографической статистикой.
Одним из первых эту задачу поставил Б.Я. Смулевич (1894–1981) в своем письме в редакцию журнала «Коммунист». Изложение (?!?!) письма и материалов его обсуждения в редакции было опубликовано в журнале под названием «О двух забытых областях социологических исследований»[25]. Смулевич обосновывал необходимость возрождения в СССР социальной гигиены и демографии не только потребностями практики и (вполне в духе времени) их «важной ролью в борьбе против буржуазной идеологии», но также необходимостью лучшего «понимания внутренней связи сложных явлений, определяющих здоровье и воспроизводство населения». При этом, по мнению Смулевича, рассмотрение демографии лишь как отрасли статистики «приносит немалый вред практике», поскольку «нет такой области народного хозяйства и культуры, которая не нуждалась бы при перспективном планировании в возможно точных данных о будущем населении как источнике трудовых ресурсов и потребителе. Научно предвидеть сложные процессы, происходящие в структуре населения, его размещении, здоровье, воспроизводстве, можно только на основе глубокого социологического, экономического, социально-гигиенического анализа этих явлений в разнообразнейших условиях нашей огромной страны» (С. 76–77). Разумеется, и само письмо Б.Я. Смулевича, и выступления участников его обсуждения в редакции несут на себе несмываемый отпечаток времени, заставлявшего специалистов на первый план выдвигать не актуальные теоретические и практические задачи, а необходимость борьбы с «реакционной буржуазной идеологией» и разоблачения происков «сикофантов буржуазии» и «апологетов империализма». Тем не менее за словесной маскировкой нужно видеть подлинный смысл борьбы за демографию как науку, чье содержание и чей потенциал выходят за рамки статистики.
В очень большой степени именно с желанием вырваться из-под «власти» институционализированной, официальной статистики была связана и постановка вопроса о необходимости развития комплексной науки о народонаселении, о чем, кстати, на обсуждении в редакции «Коммуниста» говорил Д.И. Валентей (С.79–80). Этот факт необходимо подчеркнуть и обязательно учитывать, говоря о мотивах и содержательной стороне выдвижения идеи комплексной науки (позднее, системы знаний) о народонаселении. По существу, это была единственно возможная в то время стратегия ухода из-под власти «статистики как общественной науки». Не удивительно, что это вызвало ожесточенное сопротивление со стороны представителей официальной статистики, которые увидели здесь «еще одну попытку уничтожения статистики как общественной науки»[26].
Но главное, разумеется, заключалось в понимании многосложности демографических феноменов, объяснение которых невозможно без учета всей системы их взаимосвязей с другими социальными процессами. Свою роль сыграли и практические задачи того времени, необходимость средствами «политики народонаселения» решать четко обозначившиеся к тому времени экономические и социальные проблемы, а также «проблемы народонаселения», вообще «оптимизировать» социально-демографические процессы в стране, как это тогда понималось[27]. Именно так ставился вопрос в докладе Д.И. Валентея и Ю.Н. Козырева на первом Всесоюзном симпозиуме по вопросам марксистско-ленинской теории народонаселения, проходившем в 1966 г. (см. вставку).
Такая постановка вопроса сыграла свою позитивную роль, однако она таила в себе и немало опасностей, подводных камней и течений. Хотя речь шла о новой комплексной науке о народонаселении, здесь крылась опасность утраты всего того, что достигла демография на долгом пути своего становления как самостоятельной науки со своими собственным предметом. В то время было модно говорить о необходимости не ограничиваться узкими рамками своих наук, а «ходить с этажа на этаж», заглядывая к представителям других наук. Эта свобода пересечения границ между науками «во многих отношениях является огромным преимуществом, однако несет в себе и существенные вызовы. В частности, мы (т. е., демографы – В.М.) более чем, кто-либо иной, нуждаемся в том, чтобы спросить себя о том, в чем, собственно, заключаются сила и преимущества нашей дисциплины по сравнению с другими. Мы нуждаемся также в том, чтобы определить демографию как науку, отличную от других наук, но тесно связанную с ними в широкой сети междисциплинарных исследований»[28]. А в идее комплексной науки эта необходимая методологическая четкость отсутствовала. Именно поэтому многие критиковали эту точку зрения как попытку растворить демографию, ее собственный уникальный предмет в необозримом поле комплексной науки[29].
В том случае, когда мы пытаемся рассматривать население как целое с позиций только специальных дисциплин, с позиций частного характера, оно дробится на более или менее крупные части. Представления о связях между этими частями приобретают абстрактный смысл и не принимаются во внимание при определении политики народонаселения. На месте необходимого управления народонаселением как целым, на месте глобальной всеохватывающей политики народонаселения оказываются часто не всегда согласованные между собой «мероприятия» по регулированию рождаемости, по развитию медицинского обслуживания, по стимулированию или, наоборот, ограничению миграции, по профориентации и т. д. Политика народонаселения, воплощаясь в наборе таких мероприятий, никогда не была и не может быть действительно эффективной, если понимать под эффективностью содействие с помощью этой политики прогрессу народонаселения как целого.Идея комплексной науки постепенно трансформировалась в идею о существовании так называемой системы знаний о народонаселении, ядром которой, ее центральным звеном выступала бы именно демография, предметом которой является как раз воспроизводство населения[30], а другие, входящие, по мысли авторов этой концепции, в эту систему науки имели бы своим предметом законы и закономерности других специфических сторон и аспектов некоего общего глобального процесса развития населения. Можно критически относиться к идее развития населения, но это уже совсем другой вопрос.
Вопросы марксистско-ленинской теории народонаселения. М., 1966. С. 16.
Демография, стремясь не только описать, но и объяснить ход и тенденции демографических процессов, воспроизводства населения в целом, взаимодействует с другими науками, широко используя их методологические подходы, методы, добытые ими знания, делясь, в свою очередь, с ними своими достижениями и методологическим багажом, даже образуя на стыке с ними новые науки, со своим собственным специфическим предметом. Некоторые из этих наук ориентированы на объяснение закономерностей демографических процессов и потому остаются частью демографии, понимаемой в этом случае как своего рода система демографических наук. Другие же акцентированы на изучении тех сфер реальности, которые образуют объекты наук, вступающих во взаимодействие с демографией, использующих ее методологию, ее методы и открытые ею знания, но для объяснения закономерностей функционирования и изменения своей предметной области. И потому они не входят в демографию, оставаясь частью, разделом соответствующей науки.