Вилсон Фрэнсис Пол. Могила

   — Хорошо. Увидимся.
   — Жду не дождусь.
   Какая ложь! Он боялся видеться с отцом, пусть это даже такой пустяк, как совместный теннисный матч. Но все же он поедет в Нью-Джерси и будет мучиться в родительских пенатах. Нет, зовет его туда отнюдь не мазохизм, а долг. Долг и любовь, любовь, так и не высказанная за все эти годы. В конце концов, отец ведь не виноват, что думает о сыне как о ленивом негоднике, который пустил псу под хвост образование и проматывает жизнь. Отец не знал, чем в действительности занимается его сын.
   Джек переключил телефон на автоответчик и переоделся в легкие слаксы. Вряд ли джинсы подходящая одежда для Саттон-сквер.
   Он решил немного прогуляться, пройтись по авеню Колумбус. Перед «Колизеем» выстроилась очередь жаждущих попасть на горячее представление. Джек прошел через южную часть Центрального парка мимо Сент-Мориц, под металлическим, богато украшенным тентом над входом на парковочную площадку отеля «Плаза», позабавился, подсчитывая встретившихся ему арабов и наблюдая за богатыми туристами, снующими туда и обратно в дверях отеля. Натешившись вдоволь этим зрелищем, он продолжил свой путь по Пятьдесят пятой авеню к району космически дорогого жилья.
   От ходьбы он слегка вспотел, но почти не заметил этой неприятности. В предчувствии встречи с Джией у него, можно сказать, кружилась голова.
   Пока он шел, в его памяти всплыли осколки прошлого: широкая улыбка Джии, ее глаза, то, как морщилось ее лицо, когда она смеялась, звук ее голоса, нежность кожи — все, чего он был лишен последние два месяца.
   Ему вспомнилось, что он впервые почувствовал, когда увидел ее, — что-то совсем необычное. Как правило, основой для взаимоотношений с другими женщинами служила постель, но что касается Джии, то с ней все было иначе. Он хотел узнавать ее. О других он думал только тогда, когда не о чем было подумать. Джия же, наоборот, имела привычку вклиниваться в его мысли в самые неподходящие мгновения. Ему хотелось готовить с ней еду, есть с ней вместе, играть в теннис, смотреть фильмы, слушать музыку... Просто быть с ней. У него частенько появлялось желание сесть в машину и доехать до ее дома, просто чтобы убедиться, что он все еще на месте. Он терпеть не мог звонить по телефону, но заметил, что названивает ей, воспользовавшись любым предлогом. Он попался на крючок, и это ему нравилось.
   Почти год он с удовольствием просыпался по утрам, зная, что в течение дня он, возможно, увидит се. Так здорово... Но были и другие воспоминания. Он вспомнил ее лицо, когда она узнала правду о нем, боль в ее глазах и, что хуже всего, — страх. Более всего его убивало то, что Джия могла хоть на секунду подумать, будто он может причинить ей вред или позволить, чтобы с ней произошло что-то дурное. Но никакие объяснения не могли изменить ее мнения о нем.
   Теперь ему представился еще один шанс, и Джек не собирался его упускать.

Глава 8

   — Он опаздывает, да, мам?
   Они стояли у окна и смотрели на улицу, Джия Дилауро положила руки на плечи дочери. Вики просто трясло от нетерпения.
   — Нет еще. Почти, но еще нет.
   — Надеюсь, он не забыл.
   — Не забыл. Уверена, что не забыл.
   «Надеюсь, что это так», — подумала Джия про себя.
   Она рассталась с Джеком два месяца назад. И уже успокоилась. Иногда за весь день ни разу не вспоминала о нем. Джек должен оставаться в прошлом, в ее жизнь уже входил новый человек.
   Но почему же прошлое не может оставаться там, где ему и надлежит быть? Взять хотя бы, например, ее бывшего мужа. После развода она хотела разорвать все узы, связывающие ее с семьей Вестфален, даже опять взяла свою девичью фамилию. Но тетушки Ричарда обратили в прах ее благие намерения. Они обожали Вики и пользовались любым возможным и невозможным предлогом, чтобы заманить ее и Джию на Саттон-сквер. Сначала Джия сопротивлялась, но их безумная любовь к Вики, их настойчивые мольбы и то, что они не строили иллюзий в отношении своего племянника (однажды после третьей рюмки шерри Нелли назвала его «хамом и негодяем»), в конце концов заставили ее сменить гнев на милость. И дом номер 8 по Саттон-сквер стал для них с Вики вторым домом. Тетушки дошли до того, что соорудили для девочки на заднем дворе качели и игрушечный домик.
   И поэтому, когда Нелли в панике позвонила Джии и сообщила, что во вторник утром обнаружилось исчезновение Грейс, она сразу же примчалась на Саттон-сквер. И с тех пор оставалась здесь.
   Грейс Вестфален. Такая милая пожилая леди. Джия просто не могла себе представить, кто бы мог причинить ей вред, да и требований о выкупе до сих не поступало. Так где же она? Джия была напугана и самим исчезновением, и его загадочностью, да и за Нелли душа болела. Держалась она мужественно, но внутренне — Джия была уверена — мучительно страдала. И только из любви к Нелли и глубокой тревоги за Грейс Джия согласилась позвонить Джеку. Не то чтобы Джек мог реально помочь (насколько она знала, это был не его профиль), но просто Нелли была в отчаянном состоянии, а звонок Джеку это единственное, что Джия могла сделать, чтобы облегчить ее страдания.
   Джия пыталась убедить себя, что стоит у окна, только чтобы составить компанию Вики — бедная девочка уже час словно приклеилась к нему, глядя на улицу, — но все же ощущала, как внутри ее нарастает чувство ожидания. Нет, это не любовь. Не может быть любовью!
   Но тогда что же?
   Возможно, просто остатки чувств — как пятна на не очень хорошо промытом стекле. А чего же она еще хотела? Прошло всего два месяца со времени их разрыва, а ведь она так сильно любила Джека, словно в компенсацию за свой неудавшийся брак. "Джек — единственный, — говорила она себе. — Единственный навеки". Джии не хотелось вспоминать о том ужасном дне. Весь день она отгоняла от себя эти воспоминания, но теперь, когда Джек с минуты на минуту должен был появиться, они прорвались наружу и вернули ее в тот день.

* * *

   Джия убиралась в квартире Джека — всего лишь дружеский жест по отношению к нему. Он не желал нанимать домработницу и обычно убирался сам. Но по мнению Джии, способности Джека в домоводстве оставляли желать лучшего, и поэтому она решила удивить его, придав квартире приличный вид. Ей хотелось что-нибудь для него сделать. Он всегда старался чем-нибудь порадовать ее, но был такой замкнутый, что она не знала, как ему отплатить за его внимание. И вот однажды она «позаимствовала» у него второй ключ от квартиры и после ленча, когда была уверена, что его нет дома, прошмыгнула в квартиру.
   Она знала Джека как забавного эксцентрика, который работал в неурочные часы по неурочным дням в качестве консультанта по охране — неизвестно, где это, — и жил в трехкомнатной квартире, забитой всяким хламом и ужасной старой мебелью. У нее закружилась голова, когда она впервые пришла к нему. Он обожал фильмы — старые, новые, хорошие и плохие. Он был единственным знакомым ей мужчиной, у которого не было никаких визитных карточек, и он так ненавидел ставить под чем-либо свою подпись, что даже не имел счета в банке. И всегда платил наличными.
   Она тщательно убиралась, продвигаясь постепенно в этом нелегком труде, пока не обнаружила скрытое отделение в старом дубовом секретере, который она начала было полировать лимонным маслом. Джек любил дуб, и она также училась его любить — он ведь тоже обладал характером. Тайник открылся, когда она просматривала его последние приобретения — «кое-какую чепуху»: красно-зеленую кружку с ежегодного праздника сирот и значок курсанта военно-воздушного училища.
   В темноте за панелью что-то сверкнуло. Она с любопытством протянула руку и коснулась чего-то холодного, металлического. Вытащив этот предмет, она с удивлением уставилась на него. Пистолет!
   Ничего страшного! У многих в этом городе есть оружие для защиты. Ничего необычного.
   Она опять заглянула в отверстие. Там оказались и другие сверкающие вещички. Она начала их вытаскивать. По мере того как она извлекала из тайника один пистолет за другим, в ней нарастала тошнота. Она пыталась убедить себя, что Джек просто коллекционирует оружие — по крайней мере, два пистолета из двенадцати вполне можно было назвать коллекционными. Ну ладно — пистолеты. А как же все остальное: коробки с патронами, кинжалы, кастеты и прочие смертоносные вещи, которых она никогда раньше даже не видела? Среди оружия она нашла три паспорта, водительские права и прочие документы, все на разные имена.
   Джия села и уставилась на коллекцию, внутри у нее все застыло. Она все еще пыталась убедить себя, что все эти вещи необходимы Джеку для работы в качестве консультанта по охране, но глубоко внутри прекрасно понимала — все, что лежит перед ней, незаконно. И даже если допустить, что у него есть разрешение на все оружие, невозможно, чтобы были зарегистрированы эти паспорта и права.
   Джия все еще сидела не шевелясь, когда он вернулся с одного из своих загадочных заданий. Когда он увидел все, что она нашла, на его лице появилось виноватое выражение.
   — Кто ты? — спросила она, откачнувшись, когда он опустился перед ней на колени.
   — Я — Джек. Ты же знаешь.
   — В самом деле? Я даже не уверена, что тебя зовут Джек. — Она чувствовала, как внутри ее нарастает ярость, и уже повышенным тоном задала тот же вопрос: — Кто ты? И что ты делаешь со всем этим?
   Он рассказал ей несколько приукрашенную историю о том, что он мастер по раскрутке всякого рода дел. За некоторую плату разыскивает украденную собственность и вообще помогает людям, когда полиция, суды и прочие официальные каналы не способны этого сделать.
   — Но все эти ножи, пистолеты и прочие вещи... Они ведь для того, чтобы причинять людям зло!
   — Иногда доходит и до этого.
   Ей представился Джек, стреляющий в кого-то, сбивающий с ног и забивающий дубинкой до смерти. Расскажи ей кто-нибудь подобные вещи о человеке, которого она любила, она бы рассмеялась. Но оружие лежало перед ней. И Джек сам говорил ей об этом!
   — Значит, ты просто наемный убийца!
   Он покраснел.
   — Я работаю только на своих условиях. И, кроме того, я никому не делаю ничего такого, чего бы они уже не сделали другим. Я собирался рассказать тебе, когда думал...
   — Но ты причиняешь людям зло!
   — Иногда.
   Это становилось кошмаром.
   — Почему же ты это делаешь?
   — Потому что делаю. Я такой, какой я есть.
   — И тебе нравится, когда ты делаешь людям больно?
   Он посмотрел в сторону, и это было достаточно красноречивым ответом. Как будто один из его ножей вонзился ей в сердце.
   — Ты сотрудничаешь с полицией?
   — Нет, — сказал он с явной гордостью. — Они даже не знают о моем существовании. Ни они, ни нью-йоркские власти, ни налоговая инспекция, ни даже правительство США.
   Джия поднялась и крепко обхватила себя за плечи. Неожиданно она почувствовала страшный холод. Ей не хотелось задавать этот вопрос, но она должна была его задать:
   А как насчет убийств. Ты кого-нибудь убивал?
   — Джия... — Он вскочил и шагнул к ней, но она откачнулась.
   — Отвечай мне, Джек! Ты когда-нибудь убивал?
   — Случалось. Но это не означает, что этим я добываю средства к существованию.
   Ей показалось, что ее вот-вот вырвет. Человек, которого она любила, оказался убийцей.
   — Ты убивал!
   — Только тогда, когда не было другого выхода. Когда я должен был так поступить.
   — Ты имеешь в виду — когда хотели убить тебя? Когда стоял вопрос: убить или быть убитым?
   «Пожалуйста, скажи да, пожалуйста».
   Он отвел глаза.
   — Что-то в этом роде.
   Понимай как знаешь. Чувствуя, что у нее вот-вот начнется истерика, Джия побежала. Подбежала к двери, сбежала по ступенькам, схватила такси, доехала до дома, забилась в угол и слушала телефон, который звонил, и звонил, и звонил. Когда Вики пришла из школы, Джия просто сняла трубку и повесила ее на крючок. И с этих пор больше не разговаривала с Джеком.

* * *

   — Отойди от окна. Я скажу, когда он придет.
   — Нет, мамочка! Я сама хочу его встретить!
   — Хорошо. Но когда он придет, пожалуйста, не прыгай и не суетись вокруг него. Просто мило и вежливо поздоровайся и отправляйся в свою комнату. Поняла?
   — Это он? — Вики поднялась на цыпочки. — Это он?
   Джия посмотрела на дочь, засмеялась и дернула ее за косичку.
   — Даже ничего подобного.
   Джия отошла от окна, затем вернулась, решив стать за спиной у Вики и смотреть. Ее дочь всегда отличалась необычной проницательностью по отношению к людям. Джек, казалось, задел что-то в ее душе. А потом Джек одурачил и ее, Джию. Тоже. Похоже, Джек одурачил всех.

Глава 9

   Если бы Джека спросили, где он хочет жить, он бы выбрал Саттон-сквер в Манхэттене — очень милое местечко в полуквартале от астрономически дорогих домов, стоящих в конце Пятьдесят восьмой авеню, упирающейся в низкую каменную стену и просевшую кирпичную террасу с видом на Ист-Ривер. И никаких тебе небоскребов и официальных зданий, только аккуратные четырехэтажные домики, одни покрыты черепицей, на других окрашенные в приятные пастельные тона крыши; на каждом окне и в углублении входных дверей — деревянные ставни, а в некоторых домах — даже очаровательные маленькие задние дворики. Саттон-сквер — это соседство «бентли» и «роллс-ройсов», ливрей шоферов и нянечек в униформе. А в двух кварталах к северу удивительно красивое перекрытие моста Куинсборо.
   Он прекрасно помнил это место. Он бывал здесь и раньше. В прошлом году, когда выполнял работу для британской миссии в ООН. Тогда он и познакомился с тетушками Джии. Они пригласили его на маленький прием к себе домой. Джек отпирался, не желая идти, но Бёркес уговорил его. Этот день изменил всю его жизнь. Он встретил Джию.
   Переходя Саттон-Плейс, Джек услышал звонкий детский голосок:
   — Джек, Джек, Джек!
   Темные летящие косы, распростертые руки, маленький передник, огромные голубые глаза и выщербленные передние зубы... Девочка выбежала из дому и неслась вперед с бесстрашием семилетнего ребенка, который ни на секунду не сомневается, что его подхватят, поднимут и будут кружить.
   Именно это и сделал Джек. Затем он крепко прижал ее к груди, и она обхватила его шею тоненькими ручками.
   — Где ты был, Джек? — прошептала она ему на ухо. — Где ты был все это время?
   Джек не мог ответить — у него в горле застрял ком величиною с яблоко. Потрясенный силой испытываемых им чувств, он еще крепче прижал девочку к себе.
   «Вики!» Все два месяца, что он жил, скучая о Джии, он даже не понимал, как ему недоставало этой малышки. В ту лучшую часть года, когда они с Джией были вместе, Джек и Вики виделись чуть ли не каждый день, на нем сконцентрировался неиссякаемый запас ее чувств. Потеря Вики еще больше усиливала чувство потери, которое он испытывал в течение этих двух месяцев.
   «Как я люблю тебя, малышка!»
   До этого мгновения он даже не понимал, насколько сильно ее любит.
   Поверх плеча Вики он увидел Джию, стоящую в дверях с хмурым выражением лица, и отвернулся, чтобы спрятать навернувшиеся слезы.
   — Джек, ты ужасно крепко меня обнимаешь.
   Он опустил девочку на землю.
   — Да, да, извини, Вики.
   Он прочистил горло, собрался с мыслями, взял девочку за руку и направился к дверям и к Джии.
   Выглядела она прекрасно. Черт, до чего же ей идет эта легкая голубая футболка и джинсы. Короткие белокурые волосы — хотя назвать их просто белокурыми — все равно что сказать о солнце, что оно всего лишь яркое, — сверкают и сияют. Голубые глаза похожи на зимнее небо, очистившееся от снежных облаков. Сильный полный рот. Высокие плечи и грудь, чистая кожа и легкий румянец на щеках. Он до сих пор не мог поверить, что она итальянка.

Глава 10

   Джия пыталась сдержаться. Она же сказала Вики, чтобы та не скакала вокруг Джека, но как только девочка увидела его пересекающего улицу, она тут же вылетела навстречу, прежде чем Джия успела остановить ее. Нужно бы наказать Вики за непослушание, но Джия прекрасно понимала, что у нее не поднимется рука сделать это. Девочка очень любила Джека.
   Судя по его виду, он отвечал ей тем же. Похоже его темные волосы немного отросли, он потерял в весе пару килограммов, но никаких особенных изменений она не заметила. Все та же жизненная энергия, которая, казалось, заставляла даже воздух пульсировать вокруг него, все та же кошачья грация движений, те же теплые карие глаза, та же ухмылочка. Его улыбка выглядела вымученной, а лицо пылало. Он казался взволнованным.
   — Привет, — сипло сказал Джек, добравшись до верхней ступеньки.
   Он приблизил лицо к ее щеке. Джия подумала было уклониться, но вместо этого решила изобразить безразличие. Она будет холодна и непреклонна. Он ведь больше ничего не значит для нее. И она мужественно перенесла поцелуй в щеку.
   — Входи, — сказала Джия, стараясь, чтобы голос звучал по-деловому. Она чувствовала, что сыграла неплохо, но прикосновение его щетины над губой к ее щеке возбудили в ней нежелательные эмоции, и она поняла, что покраснела. «Черт бы его побрал!» Она отвернулась. — Тетя Нелли ждет.
   — Хорошо выглядишь, — сказал он, уставившись на нее. Вики он все еще держал за руку.
   — Спасибо, ты тоже. — Она увидела, как он сжимает руку ребенка, и у нее мурашки побежали по коже — нужно побыстрее увести от него дочь. — Дорогая, почему бы тебе не выйти и не поиграть в твоем игрушечном домике, пока Джек, я и тетя Нелли поговорим о взрослых вещах.
   — Нет, — ответила Вики. — Я хочу остаться с Джеком!
   Джия начала было говорить, но Джек упреждающе поднял руку.
   — Первое, что мы сделаем, — сказал он, ведя Вики по коридору, — закроем за собой дверь. Возможно, у вас и замечательные соседи, но они пока не догадались установить кондиционер на улице. — Он закрыл дверь и присел на корточки перед девочкой. — Слушай, Вики! Твоя мама права. Сейчас мы должны обсудить кое-какие взрослые дела. Но я дам тебе знать тотчас, как мы закончим.
   — Хочешь я покажу тебе свой домик?
   — Конечно.
   Идет! И мисс Джеллирол хочет познакомиться с тобой. Я много рассказывала ей о тебе.
   — Здорово! Я тоже не прочь с ней познакомиться. Но сперва... — он залез в карман рубашки, — посмотри, что у меня есть.
   Вики подбежала к Джеку и схватила оранжевый комочек шерсти.
   — А! «Виппет»! — воскликнула она. — О, класс!
   Она поцеловала Джека и, подпрыгивая, побежала на задний дворик.
   — А кто или что такое мисс Джеллирол? — спросил Джек Джию, поднимаясь с корточек.
   — Новая кукла, — ответила Джия как можно спокойнее. — Джек, я... я хочу, чтобы ты держался от нее подальше.
   Джия посмотрела ему в глаза и поняла, что ранила его в самое сердце. Но губы Джека продолжали улыбаться.
   — Я уже целую неделю не ел маленьких детей.
   — Я вовсе не это имела в виду...
   — Намекаешь на мое дурное влияние?
   — Это мы уже проходили, и я не хочу начинать сначала. Вики была очень привязана к тебе. Теперь она только начала привыкать к твоему отсутствию, и я не хочу, чтобы она хоть на секунду подумала, что все будет как прежде.
   — А я ведь не из тех, кто уходит.
   — Не имеет значения. Результат был бы тот же. Она страдала.
   — Я тоже.
   — Джек, — сказала она, чувствуя ужасную усталость, — это бессмысленный разговор.
   — Я так не считаю, Джия, я с ума схожу по ней. Было время, когда я лелеял надежду стать ей отцом.
   Ее собственный горький смех отозвался в ее ушах.
   — Забудь об этом! Мы уже год слыхом не слыхивали об ее отце, и ты был бы не слишком удачной заменой. Вики нуждается в настоящем человеке, который мог бы стать для нее хорошим отцом. В том, кто живет в реальном мире, с какой-то фамилией и настоящим именем. А ты небось забыл, как тебя назвали при крещении? Джек, ты... ты вообще не существуешь.
   Он подошел и дотронулся до ее руки.
   — Я такой же реальный, как и ты.
   — Ты же знаешь, что я имею в виду! — сказала она, отпрянув. Слова резко отскакивали от ее губ. — Каким отцом ты можешь кому-нибудь стать? И каким мужем?
   Она знала, что ее слова опять ранят его, но он это заслужил.
   Лицо Джека напряглось.
   — Ну ладно, миссис Дилауро. Может быть, перейдем к делу? В конце концов, не я же себя вызвал.
   — Ну и не я. Это была идея Нелли, а я всего лишь передаточный пункт. «Попроси твоего друга, этого парня Джека, помочь». Я пыталась ей объяснить, что мы больше не друзья, но она настояла. Она вспомнила, что ты работал в прошлом году с мистером Бёркесом.
   — Тогда-то мы и познакомились.
   — И потянулась длинная ниточка лжи и обмана. Мистер Бёркес назвал тебя «консультантом» и «борцом с проблемами».
   — Но ты нашла более подходящее слово — «убийца».
   Джия вздрогнула, услышав боль в голосе Джека, когда он произнес это слово. Да, она назвала его убийцей, когда виделась с ним в последний раз. Она сделала ему тогда больно и обрадовалась этому. Но теперь ей было неприятно, что эта рана до сих пор не затянулась. Она отвернулась от него.
   — Нелли ждет.

Глава 11

   Со смешанным чувством боли и негодования Джек направился следом за Джией. Месяцами он лелеял слабую надежду, что когда-нибудь сможет все объяснить так, чтобы онапоняла. Но теперь он окончательно убедился, что этого никогда не произойдет. Она была доброй, сердечной женщиной, которая любила его, но он, сам того не желая, обратил ее в ледышку.
   Он шел позади нее, рассматривая панели из дерева грецкого ореха, портреты на стенах — что угодно, лишь бы не смотреть на Джию. Они прошли сквозь раздвигающиеся двери в библиотеку. Стены здесь тоже были покрыты такими же темными панелями, что и холл, стояло огромное количество темной мебели: потертые велюровые кресла с подлокотниками, персидские ковры на полу, на стенах — картины импрессионистов, а в углу телевизор «Сони-тринитрон». Ну что ж, вполне жилой вид.
   В этой комнате он впервые встретил Джию.
   Тетя Нелли сидела в глубоком кресле у незажженного камина. Полнолицая седая женщина лет семидесяти, она была одета в длинное темное платье, заколотое у ворота бриллиантовой брошью и украшенное ниткой жемчуга. Настоящая леди, привыкшая к богатству и комфорту. С первого же взгляда бросалось в глаза, как женщина подавлена — казалось, она недавно плакала или собирается это сделать. Но как только они вошли, она встряхнулась и придала лицу любезное выражение, вкладывая в эту улыбку весь опыт своих прожитых лет.
   — Мистер Джефферс, — поднимаясь, сказала она с очень сильным английским акцентом. Не с таким, как у Лин Редгрейв, скорее более похожим на пронзительный акцент Роберта Морли. — Как хорошо, что вы пришли.
   — Рад снова видеть вас, миссис Пэтон. Но зовите меня просто Джек.
   — Только если вы будете называть меня Нелли. Не хотите ли чаю?
   — Со льдом, если можно.
   — Конечно. — Она позвонила в колокольчик, находящийся рядом с ней, появилась горничная в униформе. — Три чая со льдом, Юнис.
   Горничная кивнула и вышла. В комнате повисла неловкая тишина. Казалось, Нелли целиком погрузилась в свои мысли.
   — Чем могу помочь, Нелли?
   — Что? — Она выглядела удивленной. — О, прошу прощения, я задумалась о своей сестре. Уверена, Джия уже сказала вам, что Грейс пропала три дня назад, в ночь с понедельника на вторник... — Она произнесла «уоторник». — Полиция приехала и уехала, не найдя доказательств похищения, предложения о выкупе тоже не поступало. Она числится как пропавшая без вести, но я убеждена — с ней что-то случилось. И я не успокоюсь, пока не найду ее.
   Джеку очень хотелось бы ей помочь, но...
   — К сожалению, я не специалист по розыску пропавших людей.
   — Да, Джия что-то говорила о том, что это не ваша специализация. — Джек взглянул на Джию, но она отвела взгляд. — Но я ума не приложу, к кому обратиться. От полиции никакой пользы. Уверена, если бы мы вернулись домой, Скотленд-Ярд сотрудничал бы с нами куда более активно, чем нью-йоркская полиция, которая даже не принимает всерьез исчезновение Грейс. Я знаю, что вы с Джией были близки, вспомнила, что Эдди Бёркес упоминал о вашей бесценной помощи миссии. Он никогда не говорил, что вы для него делали, но вспоминал о вас с большим энтузиазмом.
   Джек всерьез подумал о том, что стоило бы позвонить «Эдди» — надо же назвать так начальника охранной службы английской миссии — и сказать ему, пусть держит язык за зубами. Джек всегда ценил хорошие рекомендации, ему было приятно, что он произвел такое впечатление на этого человека, но слишком уж вольно Бёркес обращается со своим именем.
   — Польщен вашим доверием, но...
   — Каким бы ни был ваш обычный гонорар, я с удовольствием заплачу вам.
   — Дело в не деньгах, а в профессионализме. Не думаю, что я подходящий человек для этой работы.
   — Разве вы не детектив?
   — Что-то в этом роде, — солгал Джек. Он не был чем-то вроде детектива, он был ремонтником. Тут он почувствовал на себе взгляд Джии. — Трудность в том, что у меня нет лицензии детектива, поэтому я не могу контактировать с полицией. Она вообще не должна знать, что я связан с этим делом. Она бы этого не одобрила.
   Нелли просияла:
   — Так значит, вы поможете?
   Она произнесла это с такой надеждой, что с его губ невольно сорвалось:
   — Сделаю все, что смогу. Что же касается оплаты, то пусть она зависит от моих успехов. Если у меня ничего не выйдет, тогда никакого гонорара.
   — Но ведь ваше время, безусловно, чего-нибудь да стоит, дорогой мой!
   Согласен, но для меня искать тетю Вики — особое дело.
   Нелли кивнула.