Страница:
Джек бросил взгляд на стальные ставни. Дом сейчас напоминал крепость.
– Может, и так, – согласился он, – но я обещал передать его просьбу.
– Вы сдержали обещание, данное Глэкену, – мягко произнесла миссис Нэш, и Джеку показалось, что в глазах у нее блеснули слезы. – А теперь обещайте, что привезете Ба обратно, хорошо? – Голос ее дрогнул. – Живым и здоровым. Слышите?
– Я слышу вас, миссис Нэш, – ответил Джек, глубоко тронутый этим проявлением чувств.
Без сомнения, она по-настоящему волновалась за Ба. Была очень к нему привязана. Может быть, он ошибался. И она совсем не та «штучка», за которую себя выдавала.
– Либо мы вернемся вдвоем, – добавил он, – либо не вернемся вообще. Даю вам слово.
– Надеюсь, вы выполните свое обещание. – Сильвия посмотрела на него своими синими с сероватым оттенком глазами.
Торопливо идя к машине, Джек думал, что лучше бы ему привезти Ба обратно целым и невредимым.
А братья Эш? Кто они такие? Он никогда раньше о них не слышал, а теперь сядет в самолет, доверив одному из них перевезти его через Атлантику. И все почему? Потому что парень по имени Джек, который уже успел сменить дюжину имен и старательно избегает полиции и всего, что с ней связано, который носит с собой два-три пистолета и еще Бог знает какое оружие, который называет свой «корвейер» «ральфом» и водит его словно маньяк, сказал, что братья Эш – «отличные ребята».
«Ну, Глэкен, старина, – мысленно обратился он к Глэкену, когда Джек притормозил у ангара, – надеюсь, поездка себя оправдает».
Навстречу к ним вышли двое мужчин – голубоглазых, худых, лет тридцати пяти, с прямыми волосами до плеч, как две капли воды похожие друг на друга. Только один носил жесткую бороду, а другой длинные обвислые усы. Оба были в обтрепанных джинсах так низко сидящих на бедрах, что казалось, они вот-вот свалятся. На бородатом была красная майка, заправленная в ремень. Усатый поверх майки носил куртку из оленьей кожи.
– Джек, они словно вылезли из шестидесятых годов, – сказал Билл мягко, чуть шевеля губами.
– Все в порядке. Они просто вообразили себя братьями Олмен. Понарошку, конечно. Я хочу сказать, Дюран мертв и все такое. Но они, как говорится, родственные души. Родились в штате Джорджия, любят блюз, но поверь – нет на земле аэропорта, где бы они не побывали.
То, что Билл услышал, не прибавило ему доверия к этим парням.
Джек представил их ему как Фрэнка и Джо. Джо звали бородатого, с пряжкой Джи Ди, с ним и должен был лететь Билл. Но полет Билла, видимо, считался делом второстепенной важности. Основной задачей было как можно скорее отправить Джека и Ба. После того как мешок с золотыми монетами перекочевал из переднего багажника «корвейера» в сейф братьев Эш, Джо оставил Билла с Ником в маленьком кабинете и ушел помочь брату взлететь на своем «Гольфстриме». Двадцатью минутами позже Билл услышал, как заработал двигатель и самолет с ревом взмыл в небо.
– Не стоит ли и нам поторопиться? – спросил Билл у Джо, когда тот вернулся в офис.
– Да, пожалуй, – сказал он, растягивая слова, – но для нас это не так важно, как для них. Если Фрэнк проявит расторопность, у них появится шанс лететь при дневном свете до самых Гавайев. А у нас такого шанса не будет. Мы летим на восток – прямо в темноту. В Румынии сейчас шесть часов вечера. Солнце уже зашло.
Судя по выражению лица, эта мысль не доставляла ему удовольствия.
– А как вы поделили нас между собой?
– Бросили монету.
– И вы проиграли.
Джо Эш пожал плечами:
– Не все ли равно? На обратном пути Фрэнк полетит в восточном направлении, а мы в западном. Наши шансы, пожалуй, четыре к шести. У нас на обратном пути будет меньше светлого времени. – Он добавил ворчливым тоном: – Черт. Опять я вытянул короткую спичку. Фрэнку всегда удавалось обвести меня вокруг пальца. Мой брат-близнец для меня сущее наказание.
«Час от часу не легче, – подумал Билл, – мне еще и неудачник попался».
– Вы рассчитываете лететь обратно? – спросил Билл, почти надеясь на «да».
Джо Эш усмехнулся:
– Еще бы. Я своему слову хозяин. Если только ты сам не передумаешь.
Билл покачал головой:
– Боюсь, нам друга от друга никуда не деться.
– И я так думаю. Только вот как быть с твоим другом? На мой взгляд, выглядит он неважно.
– Он... Ему последнее время нездоровилось.
– Тоска. Может, тебе лучше оставить его здесь? А то во время этой прогулки нам, возможно, туговато придется.
– Знаю. И я сам хотел бы его оставить, но он может мне там понадобиться.
Джо изучающе посмотрел на ничего не выражающее лицо Ника, потом обернулся к Биллу:
– На кой черт он тебе сдался?
– Пока не знаю. Хотя Глэкен уверяет, что Ник мне понадобится.
Джо тихонько присвистнул сквозь зубы:
– Ну что же, приятель. Теперь ты босс. Значит, летим. План полета у меня весь расписан. Займет он десять – одиннадцать часов, разница во времени между этим местом и Плоешти – семь часов.
– Плоешти? А я думал, мы полетим в Бухарест.
– Плоешти немного севернее Бухареста, ближе к Альпам, через которые проходит нужная тебе дорога. На моих картах я ее не нашел.
Билл отдал Джо пакет, который взял у Глэкена:
– Здесь ты ее найдешь.
– Отлично. Я сверюсь с этими картами в пути. И расшевели своего друга. Настало время танцевать рок-н-ролл.
Кинотеатр под открытым небом Джо Боба, специальный выпуск:
«Начало конца» (1957) Репаблик
«Последние дни человека на земле» (1974) Нью Уорлд
«Разгул монстров» (1965) Голливуд Стар
«Ужас в ночи» (1947) Парамаунт
«Террор кровавых монстров» (1970) ИИП
«Монстры разрушают все» (1969) Тохо/АИП
«Я пью вашу кровь» (1976) Селектед
«Ночь с кровавыми чудовищами» (1958) АИП
«День, когда рыба всплывает» (1967) Интернешнл Классикc
«Цель – земля» (1954) Элайд Артистc
«Сосущие кровь» (1971) Шеврон
Ночь наступила особенно быстро, потому что они летели на восток. Когда их окутала тьма, свод неба стал чистым, словно хрустальным, и сквозь него четко просвечивала изменившая свой облик луна, расположенная среди невиданных раньше созвездий.
Билл оставил Ника спать в пассажирском салоне и пошел кабину пилота, чтобы занять место рядом с Джо. Поглядывая на ночное небо, он радовался, что облаков совсем мало и луну так хорошо видно. Он не мог отыскать ни малейших признаков того, что где-нибудь поблизости находятся левиафаны, которые в субботу вечером, он видел это собственными глазами, вылетали из дыры в Центральном парке. В воздухе не было абсолютно никого, но вода, над которой они пролетали, казалась обитаемой. По ней пробегали тени, и время от времени она озарялась вспышками.
Он снова стал смотреть на звезды, изучая их, стараясь найти в их расположении какую-то закономерность или отыскать знакомые очертания.
– Интересно, где мы находимся? – спросил он, как бы рассуждая вслух.
– Над Атлантикой, – ответил Джо.
– Большое спасибо. Но я имел в виду – в какой точке космического пространства мы находимся. Солнце постепенно угасает. Луна повернулась к нам другой стороной. А звезды образовали новые созвездия.
– Не просто новые созвездия, – сказал Джо, задрав голову и поглаживая бороду, – ты заметил, что звезд стало меньше? Их становится меньше с каждой ночью. Не удивлюсь, если однажды я выгляну в окно и обнаружу, что звезд вообще не осталось.
«А звезд действительно стало меньше», – подумал Билл. – Можно подумать, что наша планета переместилась в другую часть Вселенной.
– Неплохо придумано, мужик, – сказал Джо, округлив глаза, – может, так оно и есть.
– Нет, – сказал Билл, – такое объяснение было бы слишком логичным и приемлемым, в отличие от того, что происходит на самом деле.
– Северный магнитный полюс тоже переместился, – заметил Джо, – последние два дня стрелка компаса перемещается так, как ей вздумается.
– Неужели? Впервые слышу. – И тут Билла осенило: – Если созвездия изменились и компас, больше не указывает на юг, откуда ты знаешь, в каком направлении мы летим?
– По радиомаяку. Я настроился на радиосигнал, который передают с английского побережья. Он находится на нашем маршруте, хотя летим мы не в Англию.
– Куда нас занесло, Боже праведный!
Билл посмотрел вправо – там он заметил то, что вначале принял за одинокое облачко на пустынном небе. Но поразило его не само облако, а то, что находилось под ним.
Джо облокотился о его плечо, всматриваясь в темноту.
– Черт! Что там за дерьмо?
Вдали, на юге, из моря поднялась огромная колонна из какого-то серого вещества. Она слабо поблескивала в лунном свете и озарялась чем-то похожим на магниевые вспышки. Билл прикинул, что шириной она сотни две футов, а в высоту тянется на тысячи футов, а может быть, и на мили, и верхушкой своей уходит в темное облако, растворяясь в нем.
У Билла перехватило дыхание, настолько огромной, нереальной выглядела эта колонна.
Наверное, Джо почувствовал то же самое.
– Кажется, будто небо подпирает, – произнес он вдруг охрипшим голосом. – У нас хватит горючего на тот случай, если придется?.. – поинтересовался Билл.
– Это исключено, приятель! – Джо выпрямился в кресле и проверил приборы. – Даже если бы у нас было полно горючего, я не рискнул бы приблизиться к этой штуковине. Тем более что такой необходимости. Так что, благодарю покорно. Они продолжали лететь на восток, а Билл все еще не мог оторвать взгляда от гигантской колонны. Увенчивающее ее темно-серое облако продолжало расти, оно обволакивало колонну, и вскоре она стала почти неразличимой.
– Будь я трижды неладен! – воскликнул Джо. Билл повернулся к нему и увидел, как тот показывает рукой на север. – Вон там еще одно!
Билл мысленно посетовал на то, что луна недостаточно яркая, и он не может рассмотреть эту штуку получше.
И тут, словно по заказу, луна выглянула на несколько секунд.
– Что это было? – спросил Джо.
У Билла пересохло во рту.
– Что-то огромное.
– Да? Ну какое примерно?
– Необъятных размеров. Шириной сотни в две футов, а в крыльях вместе с поверхностью – несколько квадратных миль.
Джо вскинул брови и стал вглядываться в ночное небо.
– Теперь и я вижу, – сказал он немного погодя, – точнее – не вижу звезд, которые оно заслонило. Оно... черт! Оно движется к нам!
Джо так резко повел «Гольфстрим» на снижение, что Билла вдавило в кресло. А потом все померкло из-за того, что нечто промчалось в воздухе, в том самом месте, где их самолет пролетел несколько секунд назад. Самолет подбросило обратным потоком воздуха, вызванного взмахом огромных крыльев. Билл вертел головой, пытаясь отыскать чудовище. Тем временем Джо продолжал идти на снижение. Наконец Билл заметил чудовище с южной стороны, оно разворачивалось в воздухе, чтобы сделать очередной заход.
– Никогда в жизни не видел такой огромной штуковины – сказал Джо.
Он все еще не вывел самолет из штопора. Под ним мерцала темная вода.
– Джо, – сказал Билл, – ты теряешь высоту.
– Необходимо продолжать снижение, – ответил тот.
И лишь когда Билл уже собирался закричать от страха, что они рухнут в океан, Джо выровнял самолет и они полетели всего в каких-нибудь пятидесяти футах над поверхностью воды.
– Ты видишь его? – спросил Джо.
Билл нервно огляделся.
– Да. Вижу его правое крыло. Чудовище нацелилось на хвост самолета и быстро приближается. О Боже, оно уже совсем близко!
– Когда оно будет совсем рядом, скажешь. Только, ради Бога, в тот самый момент, когда убедишься, что оно сейчас шарахнет по самолету – ни раньше, ни позже.
Ждать долго не пришлось. Чудовище двигалось быстрее, чем «Гольфстрим». Только Билл успел подумать, как это такое огромное существо может летать с такой быстротой, как оно уже нависло над ними.
– Уже, Джо! Уже! Уже!
Внезапно «Гольфстрим» резко вильнул влево, и Билла бросило вперед так, что он повис на своем ремне безопасности. В тот же момент океан под ними взорвался белыми брызгами.
– Что там случилось? – спросил Билл.
– Чудовище врезалось в воду, – ответил Джо, усмехаясь. – Это азбучное правило аэродинамики, приятель. Если хочешь резко повернуть во время полета, тебя обязательно занесет. А если крылья такого размаха, то нижнее крыло обязательно заденет за поверхность. Пусть оно теперь покатается.
Билл откинулся в кресле и почувствовал приступ рвоты. Но сдержался, сглотнув слюну, и протянул руку Джо.
– Ты водишь самолет как дьявол.
Джо хлопнул по протянутой руке:
– С этим я спорить не стану.
– Акогда наступит день? – спросил Билл.
Джо посмотрел на часы:
– Теперь уже скоро. Солнце взойдет в 7.21 по Гринвичу. Я думаю, на обратном пути мы захватим кусочек дневного времени. Но совсем мало.
"Фредди: Уже 5.15, ребята. Через двадцать минут зайдет солнце.
Джо: Да, всем пора по домам".
Он восстановил в памяти то, как загружал фургон, как ехал вниз по шоссе в направлении главной магистрали, как свернул с дороги, чтобы заправиться.
О Боже! Полицейский. Пистолет. Выстрел.
Хэнк осторожно потрогал голову с левой стороны. Глубокая кровоточащая рана чуть повыше уха и множество ссадин с запекшейся кровью по всей голове и на шее.
Но все-таки он жив. Пуля попала в голову по касательной, оставив глубокий след с наружной стороны черепа. Он чувствовал слабость, его подташнивало, голова кружилась, боль была такая, какой он раньше никогда не испытывал, но все-таки он был жив.
Хэнк снова открыл глаза. Сгусток спекшейся крови виднелся на мостовой в нескольких дюймах от его носа. Не отрывая взгляда от этого сгустка, он подался всем телом вперед, поджал колени и выпрямился. Голова снова закружилась, его шатало из стороны в сторону, но чуть погодя это прошло и он начал приходить в себя.
По обе стороны от него стояли зеленые металлические контейнеры для мусора. В стороне, примерно в ста футах от него, он рассмотрел бездействующие заправочные насосы. Теперь около них никого не было. «Липовые» заправщики больше не зазывали водителей. Слева от него тянулся оштукатуренный фасад здания. В нем были размещены рестораны «Здоровяк Боб», «Рой Роджер», «Тэ-Эс-Би-Ай».
Должно быть, его оттащили в сторону, туда, где его не было видно, и оставили умирать, поджидая других незадачливых путешественников.
Стиснув зубы, превозмогая боль и тошноту, он поднялся на ноги и побрел в сторону насосов. На станции царило запустение. Главная магистраль, открывающаяся за ними, была спокойна и пуста. Машины, стоявшие там раньше, уехали. В том числе и его фургон.
Хэнку хотелось кричать. Его ограбили. И не кто-нибудь, а полицейские – государственные служащие. Боже! Что случилось с этим миром! Люди-монстры, которые хозяйничают днем, ничуть не лучше, чем чудовища, выползающие ночью.
Ночь! Он посмотрел на небо. Боже праведный! Ведь уже темнеет. Еще немного, и все эти твари, летающие и ползучие, начнут выбираться из недр земли. Он не может оставаться под открытым небом.
Хэнк потрогал боковую дверь ресторана. Заперта. Тогда он направился к главному входу. Двойные стеклянные двери были закрыты на цепь изнутри. Он всмотрелся через стекло. Внутри был полный разгром. Видимо, здесь побывали мародеры и все перевернули вверх дном. Не важно. Сейчас еда меньше всего его волновала. Все, что ему нужно, – это укрытие.
Он осмотрелся, стараясь найти в сумерках что-нибудь, чем можно разбить стекло, – например, булыжник или мусорный бак. И тут заметил тяжеленный бак для мусора. Но поднять не смог.
Охваченный паникой, Хэнк обошел всю станцию, лихорадочно ища выход из положения. Он уже возвращался к тому месту, откуда начал поиски, когда рядом с его головой что-то застрекотало и послышалось щелканье челюстей. Потом еще раз. Он не видел их в темноте, но и так знал, что это осовидные жуки. Они уже здесь. Низко пригнувшись, Хэнк побежал к контейнерам с другой стороны здания. Может быть, он сможет спрятаться в одном из них – залезет внутрь и закроет за собой крышку. Может быть, среди отбросов он даже найдет какие-нибудь крохи еды. Но когда он подбежал к контейнерам, то увидел, что крышки у них сорваны с петель. Что же делать?
Опустившись на корточки, он почувствовал, как нога соскочила в какое-то углубление в мостовой. Это был колодец сточных вод. Он стоял одной ногой на его ржавой решетке.
«Надо попробовать!» – подумал он, наклонившись, чтобы потянуть решетку на себя. Это был металлический квадрат два на два фута. Если он сдвинет его, то вполне сможет залезть в колодец.
Еще один жук просвистел мимо – так близко, что взъерошил его волосы. Это был копьеносец.
Стараясь не обращать внимания на пульсацию в голове, которая стала просто невыносимой от физического перенапряжения, он собрал все свои скудные силы, пытаясь сдвинуть решетку. Раздался скрежет металла, и решетка сдвинулась на четверть дюйма, потом на полдюйма, потом выскочила из углубления. Хэнк сдвинул ее в сторону и через открывшийся лаз скользнул вниз, в темноту. Спустившись фута на четыре, он ощутил под ногами какое-то жидкое месиво. Ничего страшного. Лужа неглубокая – не больше дюйма. Хэнк дотянул до решетки и попробовал закрыть лаз. Когда же она окончательно встала на место, Хэнк с трудом распрямил спину и посмотрел на небо.
Там все-таки было посветлее, чем здесь. В тот момент, когда он разглядывал одиноко мерцающую сквозь дымку звезду решетку, прямо у Хэнка над головой опустился здоровенный шарообразный жук и попытался протиснуться внутрь. Мешочек с кислотой вдавился в решетку, выпирая через прутья с другой стороны, но он был слишком велик. И жук улетел прочь со злобным жужжанием.
Казалось, теперь, найдя безопасное пристанище, Хэнк должен был почувствовать облегчение. Но вместо этого он обнаружил вдруг, что плачет. Ну и что? Все равно никто не увидит. Он здесь один, израненный – кровь все еще шла потихоньку, – замерзший, усталый, голодный, без еды, без денег, без машины. В канализационном колодце с грязной, затхлой водой, просачивающейся сквозь подошвы ботинок. Он в буквальном смысле оказался на дне.
Хэнк заставил себя рассмеяться, и смех этот гулким эхом прокатился по всему колодцу. Единственное, что ему оставалось, – это утешать себя мыслью, что все могло быть и хуже.
Что-то промелькнуло справа от него.
Хэнк похолодел и застыл на месте, прислушиваясь. Что это, о Боже, что это? Крыса? Или кое-что похуже – намного хуже? Он вытащил ноги из воды, осторожно вытянул их и уперся в противоположную стену. Если в воде кто-то есть, то он теперь проползет, не задевая его. Он всматривался в темноту справа от себя, напрягая зрение и слух, стараясь обнаружить что-то живое.
Но там ничего не было.
Зато с левой стороны раздалось негромкое шуршание, оно слышалось все ближе, потом раздались причмокивающие и царапающие звуки, и какое-то существо – нет, какие-то существа! – с тысячами ног стали переползать на него с бетонной стены.
Теперь и справа что-то зашевелилось, послышались многочисленные, торопливые всплески, в них чувствовались нетерпение, жадность, бешеные всплески, все чаще, чаще и ближе него. Колодец ожил – он наполнился движением и звуками. Вся эта активность была обращена на Хэнка.
Хэнк завыл от страха, спрыгнул обратно в воду, уперся ладонями в решетку и приподнял ее. Но прежде чем ему удалось сдвинуть ее в сторону, пара клешней обхватила его правую ногу. Он вскрикнул, чувствуя ужас и отчаяние, но продолжал толкать решетку. Еще пара клешней вонзились в икру левой ноги. Потом его дернули за ноги, и он упал на колени в затхлую воду.
И тут сквозь решетку пробился слабый свет, и он рассмотрел их. Огромные сороконожки с клешнями, наподобие той, которую он видел в вестибюле своего дома выползающей у трупа изо рта. Колодец кишел ими, разными по величине – в пять, шесть, восемь, десять футов длиной. Те, что были ближе к нему, вытягивали свои головы и щелкали клешнями. Хэнк бил их наотмашь, стараясь прогнать, но они сумели вцепиться холодными, как лед, клешнями в его руки и плечи. Боль и чувство страха были невыносимы. Его крик эхом отдавался по колодцу, а тем временем его уже опрокинули навзничь. Руки оказались запрокинутыми над головой, ноги вытянуты вперед. Холодная вода просачивалась сквозь одежду, струилась по спине. Все больше и больше тварей наваливалось на него, царапая тело своими бесчисленными когтистыми лапами. Они вцепились в его одежду, срывая ее, словно оберточную бумагу, пока не осталось последнего лоскутка, и теперь он лежал холодный, мокрый, обнаженный, словно еретик, растянутый на дыбе.
А потом они попятились назад, кроме тех, которые держали его, лежащего в воде. Шум в колодце стих. Хлюпанье, всплески, скребущий звук множества лап – все пропало куда-то, и теперь единственное, что Хэнк слышал, было его прерывистое дыхание.
Что им нужно? Что они...
Вдруг раздался еще какой-то звук – что-то тяжелое проползло у него под ногами. Звук этот становился все громче и Хэнк завопил от страха. Он бился в воде, отчаянно стараясь освободиться, но клешни все крепче сжимались на его руках и ногах, все глубже вонзались в его истекающее кровью тело.
Когда лунный свет стал ярче, Хэнк увидел, что это сороконожка. Такая же, как остальные твари, только гораздо крупнее. Голова ее была размером с туловище Хэнка, а тело, шириной в два фута, заполняло собой половину колодца.
Хэнк все понял и закричал. Остальные чудовища, поменьше, были чем-то вроде рабочей силы. Они захватили его и теперь удерживали для своей королевы! Он снова предпринял отчаянную попытку высвободиться, не обращая внимания на невыносимую боль в конечностях. Он должен освободиться!
Но сделать этого он не смог. Карабкаясь по телам своих подданных, королева проползла между извивающимися ногами Хэнка и положила голову ему на плечо, неотрывно глядя на него своими большими черными глазами. Онемевший от ужаса Хэнк видел, как похожие на буравчики клешни выдвигаются из ее челюсти. Подняв голову, она вонзила их Хэнку в живот. Хэнк захлебнулся в крике, чувствуя, как буравчики все глубже вонзаются в тело.
Обжигающая жидкость проникла внутрь через отверстие в животе и разлилась по всей грудной клетке, по рукам и ногам, лишая их силы.
Яд! Он хотел крикнуть, но нейротоксичное вещество уже достигло голосовых связок и лишило его этой возможности. Наконец перестали действовать руки. После этого он лежал в воде, но не ощущал влаги. Последнее, что он увидел, прежде чем провалиться в темноту, была королева чудовищ. Она приникла к его плоти и жадно высасывала из него кровь и соки.
«Сообщение из НАСА: Прерваны контакты с большинством находящихся на орбите спутников. Функционируют только спутники связи. Иначе вы не смотрели бы сейчас нашу передачу. Остальные бесследно исчезли».
На аэродроме Бейкерсфилд они прошли техническое обслуживание в рекордно короткий срок. По крайней мере, так утверждал Фрэнк. Джеку оставалось лишь принять его слова на веру, но, несомненно, все прошло очень быстро. Главной причиной тому было незначительное число обслуживаемых в этот день самолетов – не более полудюжины.
На самом деле они взлетели не с самого Бейкерсфилда, а с небольшой взлетной полосы за его пределами. Фрэнк, казалось, знал абсолютно всех, здесь работало не так уж много народу, и то, что он до сих пор продолжает летать, произвело сильное впечатление. Особенно поразило то, что распоряжения насчет дозаправки для обратного полета он делает здесь.
– Учти, обратно тебе придется лететь в темноте, – сказал старик, ведавший заправкой.
Старику также причитались за горючее золотые монеты Глэкена. Морщинистый и седой, он был так стар, что вполне мог когда-то летать вместе с Билли Рикенбекером в эскадрильи Лафайета.
– Я знаю, – сказал Фрэнк, сидевший в пилотском кресле. С наушниками плейера на шее, он поигрывал кончиком своих обвислых усов.
Джек сидел позади него в пилотской кабине, которую он называл кубриком, пока его не поправили, а Ба – на одном из пассажирских кресел, вставляя в свою биту зубы чудовищ.
– Сколько самолетов исчезло в ночном небе в эти дни, Фрэнк. Взлетели и так и не приземлились.
– Да, я слышал об этом.
– Некоторые исчезают даже днем. Днем! Поэтому никто не летает, только ненормальные. Очень хотелось бы, чтобы ты, Фрэнк, вернулся.
– Может, и так, – согласился он, – но я обещал передать его просьбу.
– Вы сдержали обещание, данное Глэкену, – мягко произнесла миссис Нэш, и Джеку показалось, что в глазах у нее блеснули слезы. – А теперь обещайте, что привезете Ба обратно, хорошо? – Голос ее дрогнул. – Живым и здоровым. Слышите?
– Я слышу вас, миссис Нэш, – ответил Джек, глубоко тронутый этим проявлением чувств.
Без сомнения, она по-настоящему волновалась за Ба. Была очень к нему привязана. Может быть, он ошибался. И она совсем не та «штучка», за которую себя выдавала.
– Либо мы вернемся вдвоем, – добавил он, – либо не вернемся вообще. Даю вам слово.
– Надеюсь, вы выполните свое обещание. – Сильвия посмотрела на него своими синими с сероватым оттенком глазами.
Торопливо идя к машине, Джек думал, что лучше бы ему привезти Ба обратно целым и невредимым.
* * *
На ангаре сверху висела табличка, где размашистыми красными буквами было написано: "Авиакомпания «Близнецы». Дорога была залита грязью, и по мере приближения к этому месту на душе у Билла становилось все тревожнее. Сейчас они где-то в стороне от шоссе Джерико – вот все, что он знал.А братья Эш? Кто они такие? Он никогда раньше о них не слышал, а теперь сядет в самолет, доверив одному из них перевезти его через Атлантику. И все почему? Потому что парень по имени Джек, который уже успел сменить дюжину имен и старательно избегает полиции и всего, что с ней связано, который носит с собой два-три пистолета и еще Бог знает какое оружие, который называет свой «корвейер» «ральфом» и водит его словно маньяк, сказал, что братья Эш – «отличные ребята».
«Ну, Глэкен, старина, – мысленно обратился он к Глэкену, когда Джек притормозил у ангара, – надеюсь, поездка себя оправдает».
Навстречу к ним вышли двое мужчин – голубоглазых, худых, лет тридцати пяти, с прямыми волосами до плеч, как две капли воды похожие друг на друга. Только один носил жесткую бороду, а другой длинные обвислые усы. Оба были в обтрепанных джинсах так низко сидящих на бедрах, что казалось, они вот-вот свалятся. На бородатом была красная майка, заправленная в ремень. Усатый поверх майки носил куртку из оленьей кожи.
– Джек, они словно вылезли из шестидесятых годов, – сказал Билл мягко, чуть шевеля губами.
– Все в порядке. Они просто вообразили себя братьями Олмен. Понарошку, конечно. Я хочу сказать, Дюран мертв и все такое. Но они, как говорится, родственные души. Родились в штате Джорджия, любят блюз, но поверь – нет на земле аэропорта, где бы они не побывали.
То, что Билл услышал, не прибавило ему доверия к этим парням.
Джек представил их ему как Фрэнка и Джо. Джо звали бородатого, с пряжкой Джи Ди, с ним и должен был лететь Билл. Но полет Билла, видимо, считался делом второстепенной важности. Основной задачей было как можно скорее отправить Джека и Ба. После того как мешок с золотыми монетами перекочевал из переднего багажника «корвейера» в сейф братьев Эш, Джо оставил Билла с Ником в маленьком кабинете и ушел помочь брату взлететь на своем «Гольфстриме». Двадцатью минутами позже Билл услышал, как заработал двигатель и самолет с ревом взмыл в небо.
– Не стоит ли и нам поторопиться? – спросил Билл у Джо, когда тот вернулся в офис.
– Да, пожалуй, – сказал он, растягивая слова, – но для нас это не так важно, как для них. Если Фрэнк проявит расторопность, у них появится шанс лететь при дневном свете до самых Гавайев. А у нас такого шанса не будет. Мы летим на восток – прямо в темноту. В Румынии сейчас шесть часов вечера. Солнце уже зашло.
Судя по выражению лица, эта мысль не доставляла ему удовольствия.
– А как вы поделили нас между собой?
– Бросили монету.
– И вы проиграли.
Джо Эш пожал плечами:
– Не все ли равно? На обратном пути Фрэнк полетит в восточном направлении, а мы в западном. Наши шансы, пожалуй, четыре к шести. У нас на обратном пути будет меньше светлого времени. – Он добавил ворчливым тоном: – Черт. Опять я вытянул короткую спичку. Фрэнку всегда удавалось обвести меня вокруг пальца. Мой брат-близнец для меня сущее наказание.
«Час от часу не легче, – подумал Билл, – мне еще и неудачник попался».
– Вы рассчитываете лететь обратно? – спросил Билл, почти надеясь на «да».
Джо Эш усмехнулся:
– Еще бы. Я своему слову хозяин. Если только ты сам не передумаешь.
Билл покачал головой:
– Боюсь, нам друга от друга никуда не деться.
– И я так думаю. Только вот как быть с твоим другом? На мой взгляд, выглядит он неважно.
– Он... Ему последнее время нездоровилось.
– Тоска. Может, тебе лучше оставить его здесь? А то во время этой прогулки нам, возможно, туговато придется.
– Знаю. И я сам хотел бы его оставить, но он может мне там понадобиться.
Джо изучающе посмотрел на ничего не выражающее лицо Ника, потом обернулся к Биллу:
– На кой черт он тебе сдался?
– Пока не знаю. Хотя Глэкен уверяет, что Ник мне понадобится.
Джо тихонько присвистнул сквозь зубы:
– Ну что же, приятель. Теперь ты босс. Значит, летим. План полета у меня весь расписан. Займет он десять – одиннадцать часов, разница во времени между этим местом и Плоешти – семь часов.
– Плоешти? А я думал, мы полетим в Бухарест.
– Плоешти немного севернее Бухареста, ближе к Альпам, через которые проходит нужная тебе дорога. На моих картах я ее не нашел.
Билл отдал Джо пакет, который взял у Глэкена:
– Здесь ты ее найдешь.
– Отлично. Я сверюсь с этими картами в пути. И расшевели своего друга. Настало время танцевать рок-н-ролл.
* * *
Киноафиша:Кинотеатр под открытым небом Джо Боба, специальный выпуск:
«Начало конца» (1957) Репаблик
«Последние дни человека на земле» (1974) Нью Уорлд
«Разгул монстров» (1965) Голливуд Стар
«Ужас в ночи» (1947) Парамаунт
«Террор кровавых монстров» (1970) ИИП
«Монстры разрушают все» (1969) Тохо/АИП
«Я пью вашу кровь» (1976) Селектед
«Ночь с кровавыми чудовищами» (1958) АИП
«День, когда рыба всплывает» (1967) Интернешнл Классикc
«Цель – земля» (1954) Элайд Артистc
«Сосущие кровь» (1971) Шеврон
* * *
Над АтлантикойНочь наступила особенно быстро, потому что они летели на восток. Когда их окутала тьма, свод неба стал чистым, словно хрустальным, и сквозь него четко просвечивала изменившая свой облик луна, расположенная среди невиданных раньше созвездий.
Билл оставил Ника спать в пассажирском салоне и пошел кабину пилота, чтобы занять место рядом с Джо. Поглядывая на ночное небо, он радовался, что облаков совсем мало и луну так хорошо видно. Он не мог отыскать ни малейших признаков того, что где-нибудь поблизости находятся левиафаны, которые в субботу вечером, он видел это собственными глазами, вылетали из дыры в Центральном парке. В воздухе не было абсолютно никого, но вода, над которой они пролетали, казалась обитаемой. По ней пробегали тени, и время от времени она озарялась вспышками.
Он снова стал смотреть на звезды, изучая их, стараясь найти в их расположении какую-то закономерность или отыскать знакомые очертания.
– Интересно, где мы находимся? – спросил он, как бы рассуждая вслух.
– Над Атлантикой, – ответил Джо.
– Большое спасибо. Но я имел в виду – в какой точке космического пространства мы находимся. Солнце постепенно угасает. Луна повернулась к нам другой стороной. А звезды образовали новые созвездия.
– Не просто новые созвездия, – сказал Джо, задрав голову и поглаживая бороду, – ты заметил, что звезд стало меньше? Их становится меньше с каждой ночью. Не удивлюсь, если однажды я выгляну в окно и обнаружу, что звезд вообще не осталось.
«А звезд действительно стало меньше», – подумал Билл. – Можно подумать, что наша планета переместилась в другую часть Вселенной.
– Неплохо придумано, мужик, – сказал Джо, округлив глаза, – может, так оно и есть.
– Нет, – сказал Билл, – такое объяснение было бы слишком логичным и приемлемым, в отличие от того, что происходит на самом деле.
– Северный магнитный полюс тоже переместился, – заметил Джо, – последние два дня стрелка компаса перемещается так, как ей вздумается.
– Неужели? Впервые слышу. – И тут Билла осенило: – Если созвездия изменились и компас, больше не указывает на юг, откуда ты знаешь, в каком направлении мы летим?
– По радиомаяку. Я настроился на радиосигнал, который передают с английского побережья. Он находится на нашем маршруте, хотя летим мы не в Англию.
– Куда нас занесло, Боже праведный!
Билл посмотрел вправо – там он заметил то, что вначале принял за одинокое облачко на пустынном небе. Но поразило его не само облако, а то, что находилось под ним.
Джо облокотился о его плечо, всматриваясь в темноту.
– Черт! Что там за дерьмо?
Вдали, на юге, из моря поднялась огромная колонна из какого-то серого вещества. Она слабо поблескивала в лунном свете и озарялась чем-то похожим на магниевые вспышки. Билл прикинул, что шириной она сотни две футов, а в высоту тянется на тысячи футов, а может быть, и на мили, и верхушкой своей уходит в темное облако, растворяясь в нем.
У Билла перехватило дыхание, настолько огромной, нереальной выглядела эта колонна.
Наверное, Джо почувствовал то же самое.
– Кажется, будто небо подпирает, – произнес он вдруг охрипшим голосом. – У нас хватит горючего на тот случай, если придется?.. – поинтересовался Билл.
– Это исключено, приятель! – Джо выпрямился в кресле и проверил приборы. – Даже если бы у нас было полно горючего, я не рискнул бы приблизиться к этой штуковине. Тем более что такой необходимости. Так что, благодарю покорно. Они продолжали лететь на восток, а Билл все еще не мог оторвать взгляда от гигантской колонны. Увенчивающее ее темно-серое облако продолжало расти, оно обволакивало колонну, и вскоре она стала почти неразличимой.
– Будь я трижды неладен! – воскликнул Джо. Билл повернулся к нему и увидел, как тот показывает рукой на север. – Вон там еще одно!
Билл мысленно посетовал на то, что луна недостаточно яркая, и он не может рассмотреть эту штуку получше.
И тут, словно по заказу, луна выглянула на несколько секунд.
– Что это было? – спросил Джо.
У Билла пересохло во рту.
– Что-то огромное.
– Да? Ну какое примерно?
– Необъятных размеров. Шириной сотни в две футов, а в крыльях вместе с поверхностью – несколько квадратных миль.
Джо вскинул брови и стал вглядываться в ночное небо.
– Теперь и я вижу, – сказал он немного погодя, – точнее – не вижу звезд, которые оно заслонило. Оно... черт! Оно движется к нам!
Джо так резко повел «Гольфстрим» на снижение, что Билла вдавило в кресло. А потом все померкло из-за того, что нечто промчалось в воздухе, в том самом месте, где их самолет пролетел несколько секунд назад. Самолет подбросило обратным потоком воздуха, вызванного взмахом огромных крыльев. Билл вертел головой, пытаясь отыскать чудовище. Тем временем Джо продолжал идти на снижение. Наконец Билл заметил чудовище с южной стороны, оно разворачивалось в воздухе, чтобы сделать очередной заход.
– Никогда в жизни не видел такой огромной штуковины – сказал Джо.
Он все еще не вывел самолет из штопора. Под ним мерцала темная вода.
– Джо, – сказал Билл, – ты теряешь высоту.
– Необходимо продолжать снижение, – ответил тот.
И лишь когда Билл уже собирался закричать от страха, что они рухнут в океан, Джо выровнял самолет и они полетели всего в каких-нибудь пятидесяти футах над поверхностью воды.
– Ты видишь его? – спросил Джо.
Билл нервно огляделся.
– Да. Вижу его правое крыло. Чудовище нацелилось на хвост самолета и быстро приближается. О Боже, оно уже совсем близко!
– Когда оно будет совсем рядом, скажешь. Только, ради Бога, в тот самый момент, когда убедишься, что оно сейчас шарахнет по самолету – ни раньше, ни позже.
Ждать долго не пришлось. Чудовище двигалось быстрее, чем «Гольфстрим». Только Билл успел подумать, как это такое огромное существо может летать с такой быстротой, как оно уже нависло над ними.
– Уже, Джо! Уже! Уже!
Внезапно «Гольфстрим» резко вильнул влево, и Билла бросило вперед так, что он повис на своем ремне безопасности. В тот же момент океан под ними взорвался белыми брызгами.
– Что там случилось? – спросил Билл.
– Чудовище врезалось в воду, – ответил Джо, усмехаясь. – Это азбучное правило аэродинамики, приятель. Если хочешь резко повернуть во время полета, тебя обязательно занесет. А если крылья такого размаха, то нижнее крыло обязательно заденет за поверхность. Пусть оно теперь покатается.
Билл откинулся в кресле и почувствовал приступ рвоты. Но сдержался, сглотнув слюну, и протянул руку Джо.
– Ты водишь самолет как дьявол.
Джо хлопнул по протянутой руке:
– С этим я спорить не стану.
– Акогда наступит день? – спросил Билл.
Джо посмотрел на часы:
– Теперь уже скоро. Солнце взойдет в 7.21 по Гринвичу. Я думаю, на обратном пути мы захватим кусочек дневного времени. Но совсем мало.
* * *
Из передачи радио ФМ-диапазона:"Фредди: Уже 5.15, ребята. Через двадцать минут зайдет солнце.
Джо: Да, всем пора по домам".
* * *
Хэнк не знал, сколько времени находился в полузабытьи, то приходя в себя, то снова теряя сознание. Наконец он нашел в себе силы двигаться. В голове стучало, и Хэнку казалось, что она распухла, став раза в три больше. Пульсация была невыносимой, но он заставил себя приподнять голову и огляделся. Это усилие отдалось волной невыносимой боли в левой стороне головы, перед глазами все поплыло. Он подавил подступивший к горлу приступ тошноты и остался лежать неподвижно, закрыв глаза. И, пребывая в этом неподвижном состоянии, постарался вспомнить все, что с ним произошло.Он восстановил в памяти то, как загружал фургон, как ехал вниз по шоссе в направлении главной магистрали, как свернул с дороги, чтобы заправиться.
О Боже! Полицейский. Пистолет. Выстрел.
Хэнк осторожно потрогал голову с левой стороны. Глубокая кровоточащая рана чуть повыше уха и множество ссадин с запекшейся кровью по всей голове и на шее.
Но все-таки он жив. Пуля попала в голову по касательной, оставив глубокий след с наружной стороны черепа. Он чувствовал слабость, его подташнивало, голова кружилась, боль была такая, какой он раньше никогда не испытывал, но все-таки он был жив.
Хэнк снова открыл глаза. Сгусток спекшейся крови виднелся на мостовой в нескольких дюймах от его носа. Не отрывая взгляда от этого сгустка, он подался всем телом вперед, поджал колени и выпрямился. Голова снова закружилась, его шатало из стороны в сторону, но чуть погодя это прошло и он начал приходить в себя.
По обе стороны от него стояли зеленые металлические контейнеры для мусора. В стороне, примерно в ста футах от него, он рассмотрел бездействующие заправочные насосы. Теперь около них никого не было. «Липовые» заправщики больше не зазывали водителей. Слева от него тянулся оштукатуренный фасад здания. В нем были размещены рестораны «Здоровяк Боб», «Рой Роджер», «Тэ-Эс-Би-Ай».
Должно быть, его оттащили в сторону, туда, где его не было видно, и оставили умирать, поджидая других незадачливых путешественников.
Стиснув зубы, превозмогая боль и тошноту, он поднялся на ноги и побрел в сторону насосов. На станции царило запустение. Главная магистраль, открывающаяся за ними, была спокойна и пуста. Машины, стоявшие там раньше, уехали. В том числе и его фургон.
Хэнку хотелось кричать. Его ограбили. И не кто-нибудь, а полицейские – государственные служащие. Боже! Что случилось с этим миром! Люди-монстры, которые хозяйничают днем, ничуть не лучше, чем чудовища, выползающие ночью.
Ночь! Он посмотрел на небо. Боже праведный! Ведь уже темнеет. Еще немного, и все эти твари, летающие и ползучие, начнут выбираться из недр земли. Он не может оставаться под открытым небом.
Хэнк потрогал боковую дверь ресторана. Заперта. Тогда он направился к главному входу. Двойные стеклянные двери были закрыты на цепь изнутри. Он всмотрелся через стекло. Внутри был полный разгром. Видимо, здесь побывали мародеры и все перевернули вверх дном. Не важно. Сейчас еда меньше всего его волновала. Все, что ему нужно, – это укрытие.
Он осмотрелся, стараясь найти в сумерках что-нибудь, чем можно разбить стекло, – например, булыжник или мусорный бак. И тут заметил тяжеленный бак для мусора. Но поднять не смог.
Охваченный паникой, Хэнк обошел всю станцию, лихорадочно ища выход из положения. Он уже возвращался к тому месту, откуда начал поиски, когда рядом с его головой что-то застрекотало и послышалось щелканье челюстей. Потом еще раз. Он не видел их в темноте, но и так знал, что это осовидные жуки. Они уже здесь. Низко пригнувшись, Хэнк побежал к контейнерам с другой стороны здания. Может быть, он сможет спрятаться в одном из них – залезет внутрь и закроет за собой крышку. Может быть, среди отбросов он даже найдет какие-нибудь крохи еды. Но когда он подбежал к контейнерам, то увидел, что крышки у них сорваны с петель. Что же делать?
Опустившись на корточки, он почувствовал, как нога соскочила в какое-то углубление в мостовой. Это был колодец сточных вод. Он стоял одной ногой на его ржавой решетке.
«Надо попробовать!» – подумал он, наклонившись, чтобы потянуть решетку на себя. Это был металлический квадрат два на два фута. Если он сдвинет его, то вполне сможет залезть в колодец.
Еще один жук просвистел мимо – так близко, что взъерошил его волосы. Это был копьеносец.
Стараясь не обращать внимания на пульсацию в голове, которая стала просто невыносимой от физического перенапряжения, он собрал все свои скудные силы, пытаясь сдвинуть решетку. Раздался скрежет металла, и решетка сдвинулась на четверть дюйма, потом на полдюйма, потом выскочила из углубления. Хэнк сдвинул ее в сторону и через открывшийся лаз скользнул вниз, в темноту. Спустившись фута на четыре, он ощутил под ногами какое-то жидкое месиво. Ничего страшного. Лужа неглубокая – не больше дюйма. Хэнк дотянул до решетки и попробовал закрыть лаз. Когда же она окончательно встала на место, Хэнк с трудом распрямил спину и посмотрел на небо.
Там все-таки было посветлее, чем здесь. В тот момент, когда он разглядывал одиноко мерцающую сквозь дымку звезду решетку, прямо у Хэнка над головой опустился здоровенный шарообразный жук и попытался протиснуться внутрь. Мешочек с кислотой вдавился в решетку, выпирая через прутья с другой стороны, но он был слишком велик. И жук улетел прочь со злобным жужжанием.
Казалось, теперь, найдя безопасное пристанище, Хэнк должен был почувствовать облегчение. Но вместо этого он обнаружил вдруг, что плачет. Ну и что? Все равно никто не увидит. Он здесь один, израненный – кровь все еще шла потихоньку, – замерзший, усталый, голодный, без еды, без денег, без машины. В канализационном колодце с грязной, затхлой водой, просачивающейся сквозь подошвы ботинок. Он в буквальном смысле оказался на дне.
Хэнк заставил себя рассмеяться, и смех этот гулким эхом прокатился по всему колодцу. Единственное, что ему оставалось, – это утешать себя мыслью, что все могло быть и хуже.
Что-то промелькнуло справа от него.
Хэнк похолодел и застыл на месте, прислушиваясь. Что это, о Боже, что это? Крыса? Или кое-что похуже – намного хуже? Он вытащил ноги из воды, осторожно вытянул их и уперся в противоположную стену. Если в воде кто-то есть, то он теперь проползет, не задевая его. Он всматривался в темноту справа от себя, напрягая зрение и слух, стараясь обнаружить что-то живое.
Но там ничего не было.
Зато с левой стороны раздалось негромкое шуршание, оно слышалось все ближе, потом раздались причмокивающие и царапающие звуки, и какое-то существо – нет, какие-то существа! – с тысячами ног стали переползать на него с бетонной стены.
Теперь и справа что-то зашевелилось, послышались многочисленные, торопливые всплески, в них чувствовались нетерпение, жадность, бешеные всплески, все чаще, чаще и ближе него. Колодец ожил – он наполнился движением и звуками. Вся эта активность была обращена на Хэнка.
Хэнк завыл от страха, спрыгнул обратно в воду, уперся ладонями в решетку и приподнял ее. Но прежде чем ему удалось сдвинуть ее в сторону, пара клешней обхватила его правую ногу. Он вскрикнул, чувствуя ужас и отчаяние, но продолжал толкать решетку. Еще пара клешней вонзились в икру левой ноги. Потом его дернули за ноги, и он упал на колени в затхлую воду.
И тут сквозь решетку пробился слабый свет, и он рассмотрел их. Огромные сороконожки с клешнями, наподобие той, которую он видел в вестибюле своего дома выползающей у трупа изо рта. Колодец кишел ими, разными по величине – в пять, шесть, восемь, десять футов длиной. Те, что были ближе к нему, вытягивали свои головы и щелкали клешнями. Хэнк бил их наотмашь, стараясь прогнать, но они сумели вцепиться холодными, как лед, клешнями в его руки и плечи. Боль и чувство страха были невыносимы. Его крик эхом отдавался по колодцу, а тем временем его уже опрокинули навзничь. Руки оказались запрокинутыми над головой, ноги вытянуты вперед. Холодная вода просачивалась сквозь одежду, струилась по спине. Все больше и больше тварей наваливалось на него, царапая тело своими бесчисленными когтистыми лапами. Они вцепились в его одежду, срывая ее, словно оберточную бумагу, пока не осталось последнего лоскутка, и теперь он лежал холодный, мокрый, обнаженный, словно еретик, растянутый на дыбе.
А потом они попятились назад, кроме тех, которые держали его, лежащего в воде. Шум в колодце стих. Хлюпанье, всплески, скребущий звук множества лап – все пропало куда-то, и теперь единственное, что Хэнк слышал, было его прерывистое дыхание.
Что им нужно? Что они...
Вдруг раздался еще какой-то звук – что-то тяжелое проползло у него под ногами. Звук этот становился все громче и Хэнк завопил от страха. Он бился в воде, отчаянно стараясь освободиться, но клешни все крепче сжимались на его руках и ногах, все глубже вонзались в его истекающее кровью тело.
Когда лунный свет стал ярче, Хэнк увидел, что это сороконожка. Такая же, как остальные твари, только гораздо крупнее. Голова ее была размером с туловище Хэнка, а тело, шириной в два фута, заполняло собой половину колодца.
Хэнк все понял и закричал. Остальные чудовища, поменьше, были чем-то вроде рабочей силы. Они захватили его и теперь удерживали для своей королевы! Он снова предпринял отчаянную попытку высвободиться, не обращая внимания на невыносимую боль в конечностях. Он должен освободиться!
Но сделать этого он не смог. Карабкаясь по телам своих подданных, королева проползла между извивающимися ногами Хэнка и положила голову ему на плечо, неотрывно глядя на него своими большими черными глазами. Онемевший от ужаса Хэнк видел, как похожие на буравчики клешни выдвигаются из ее челюсти. Подняв голову, она вонзила их Хэнку в живот. Хэнк захлебнулся в крике, чувствуя, как буравчики все глубже вонзаются в тело.
Обжигающая жидкость проникла внутрь через отверстие в животе и разлилась по всей грудной клетке, по рукам и ногам, лишая их силы.
Яд! Он хотел крикнуть, но нейротоксичное вещество уже достигло голосовых связок и лишило его этой возможности. Наконец перестали действовать руки. После этого он лежал в воде, но не ощущал влаги. Последнее, что он увидел, прежде чем провалиться в темноту, была королева чудовищ. Она приникла к его плоти и жадно высасывала из него кровь и соки.
* * *
Из выпуска новостей Си-эн-эн:«Сообщение из НАСА: Прерваны контакты с большинством находящихся на орбите спутников. Функционируют только спутники связи. Иначе вы не смотрели бы сейчас нашу передачу. Остальные бесследно исчезли».
* * *
Над Тихим океаномНа аэродроме Бейкерсфилд они прошли техническое обслуживание в рекордно короткий срок. По крайней мере, так утверждал Фрэнк. Джеку оставалось лишь принять его слова на веру, но, несомненно, все прошло очень быстро. Главной причиной тому было незначительное число обслуживаемых в этот день самолетов – не более полудюжины.
На самом деле они взлетели не с самого Бейкерсфилда, а с небольшой взлетной полосы за его пределами. Фрэнк, казалось, знал абсолютно всех, здесь работало не так уж много народу, и то, что он до сих пор продолжает летать, произвело сильное впечатление. Особенно поразило то, что распоряжения насчет дозаправки для обратного полета он делает здесь.
– Учти, обратно тебе придется лететь в темноте, – сказал старик, ведавший заправкой.
Старику также причитались за горючее золотые монеты Глэкена. Морщинистый и седой, он был так стар, что вполне мог когда-то летать вместе с Билли Рикенбекером в эскадрильи Лафайета.
– Я знаю, – сказал Фрэнк, сидевший в пилотском кресле. С наушниками плейера на шее, он поигрывал кончиком своих обвислых усов.
Джек сидел позади него в пилотской кабине, которую он называл кубриком, пока его не поправили, а Ба – на одном из пассажирских кресел, вставляя в свою биту зубы чудовищ.
– Сколько самолетов исчезло в ночном небе в эти дни, Фрэнк. Взлетели и так и не приземлились.
– Да, я слышал об этом.
– Некоторые исчезают даже днем. Днем! Поэтому никто не летает, только ненормальные. Очень хотелось бы, чтобы ты, Фрэнк, вернулся.