М. Н. Воробьев
РУССКАЯ ИСТОРИЯ
Часть II
Москва, 1999
{1}
{1}
Лекция 1
Наш курс будет строиться следующим образом: первую часть мы посвятим событиям XVIII века, а вторую, более обширную, — тому, что имело место в XIX столетии, и, наконец, доберемся до начала XX столетия.
1. — Базовая литература. 2. — Оценка личности и деятельности Петра I. 3. — Из биографии. 4. — Мемуарные источники. 5. — Отрывки из воспоминаний. 6. — Петр I в оценках историков. 7. — Об органичности петровских преобразований. 8. — План курса.
1. Базовая литература
О пособиях. В качестве основы рекомендую вам курс С. Ф. Платонова [
1], второе замечательное пособие — учебник А. А. Корнилова [
2]. Но Корнилов писал свой курс только о XIX веке, кроме того, у этого пособия есть определенные особенности — в нем излагается история государственных учреждений, реформ, социальных проблем, но крайне мало написано о внешней политике. С другой стороны, по XIX веку издано очень много книг, и они вполне доступны.
2. Оценка личности и деятельности Петра I
Мы начинаем курс XVIII века с изложения событий, которые произошли в царствование императора Петра I. Так случилось, что уже на протяжении нескольких сот лет фигура Петра заставляет наше общество (во всяком случае, тех людей, которые претендуют на знание истории) разбиваться на два лагеря. Одни, что называется, за, другие — против. «Pro» и «contra». Это чрезвычайно печально, потому что мы не можем судить прошлое. Наше дело — узнавать, анализировать, почему было так, а не иначе, вскрывать взаимосвязь событий. Это наша с вами русская история, которую мы не можем ни переписать, ни изменить, ни забыть, ни умолчать. Историография царствования Петра может сама дать ответ на вопрос о том, что такое это царствование.
Фигура Петра настолько грандиозна, настолько невероятна и необычна, что даже оппоненты его реформ и его личности как бы забывают о том, что Петр — это продолжение русской истории. Это не какое-то чужеродное тело, которое было «имплантировано» в русский организм. Петр был самым настоящим русским человеком, его отцом был русский царь Алексей Михайлович, матерью — Наталья Кирилловна Нарышкина. Биография Петра описана не раз и в научных исследованиях, и в романах. Снято несколько фильмов, существует масса популярной литературы. Для самостоятельного знакомства рекомендую вам книгу «Петр Великий» в серии «Государственные деятели России глазами современников» [ 3]. Это сборник, в который вошли записки князя Куракина, датского посланника Юста Юля, герцога де Сен-Симона, который очень интересно описал визит царя в Париж, записки о России разных посланников и, наконец, то, что тогда называли анекдотами — короткие рассказы о подлинных событиях.
Фигура Петра настолько грандиозна, настолько невероятна и необычна, что даже оппоненты его реформ и его личности как бы забывают о том, что Петр — это продолжение русской истории. Это не какое-то чужеродное тело, которое было «имплантировано» в русский организм. Петр был самым настоящим русским человеком, его отцом был русский царь Алексей Михайлович, матерью — Наталья Кирилловна Нарышкина. Биография Петра описана не раз и в научных исследованиях, и в романах. Снято несколько фильмов, существует масса популярной литературы. Для самостоятельного знакомства рекомендую вам книгу «Петр Великий» в серии «Государственные деятели России глазами современников» [ 3]. Это сборник, в который вошли записки князя Куракина, датского посланника Юста Юля, герцога де Сен-Симона, который очень интересно описал визит царя в Париж, записки о России разных посланников и, наконец, то, что тогда называли анекдотами — короткие рассказы о подлинных событиях.
3. Из биографии
Вся биография этого человека, вся его жизнь поражают воображение Прожил он 53 года, и это немало, если учесть, что царем он стал в 10-летнем возрасте, и если иметь в виду те события, которые произошли за 43 года его правления при самом непосредственном его участии. Такие люди рождаются чрезвычайно редко. Человек, который родился на троне, законно стал самодержавным монархом, вдруг низводит себя до положения рядового солдата и последовательно проходит всю лестницу чинов, исправно расписываясь за жалованье, которое он получает, — и это не проформа. Человек, который наделен такой невероятной властью, что ему достаточно слово сказать, чтобы все сразу пришло в действие, — становится плотником, кузнецом. Это очень странно, такими русские монархи в XVII веке не были, да и в XVI тоже.
4. Мемуарные источники
Начать изучение истории Петра очень интересно с воспоминаний тех, кто его знал лично. Не видел издали, а разговаривал, трудился с ним рядом, веселился. Вы будете потрясены невероятным разбросом мнений. И увидите, что люди фиксировали самые разные стороны — и дикие выходки, и поступки настоящего государственного деятеля. В Петре все так перемешалось, что попытка отделить одно от другого заведомо обречена на неудачу: Петра надо принимать таким, каков он был. И когда вам будут говорить, что он пьяница и безбожник, то можно ответить, что в Полтавском бою он был спасен от смерти только потому, что на груди его висел крест, в который и попала шведская пуля. Скажут, что он проводил свою жизнь в беспутстве, что он казнил направо и налево — да, это правда. Но была масса противоположных случаев, и пример тому — сама смерть Петра. Он умер от воспаления легких, которое получил, когда в ноябре, стоя на берегу Невы, увидел, что тонет барка с солдатами, и поступил так, как всегда поступал в таких случаях: бросился в воду и стал спасать людей. Он страшно простудился в ледяной воде. Пожалуй, другого монарха, который умер бы при таких обстоятельствах, мы не найдем.
5. Отрывки из воспоминаний
Я приведу несколько отрывков из разных записок. В молодые годы, когда Петр не приступил еще к реформам, не съездил в Европу, когда о войне со Швецией даже и не помышляли, он учредил «Всешутейшую коллегию пьянства» — «Всешутейший собор». Те, кто это читал, говорят, что царь был безбожник. Как же: возглавлял коллегию «святейший Кир Иоаникит, архиепископ Прешбургский и всея Яузы и всего Кокуя патриарх». Такова была полная титулатура главы. У него в подчинении было 12 кардиналов в митрах, отнюдь не православных (целый конклав), одетых как католические кардиналы, причем вместо панагий висели фляги с водкой. Но на Церковь здесь пародии не было. Была пародия на некоторых {2} конкретных лиц, на некоторые крайне несимпатичные обычаи, которые Петр хорошо знал, была глумливая сатира на католичество. Происходило это в основном на святках, когда принято было давать отдых уму. «И в тех святках что происходило, то великою книгою не описать, и напишем, что знатного, а именно: от того начала ругательство началось знатным персонам и великим домом, а особливо княжеским домом многих и старых бояр: людей толстых протаскивали сквозь стула, где невозможно статься (то есть выбивали сиденье и развлекались тем, что протаскивали человека, как нитку через иголку), на многих платье одирали и оставляли нагишом… отчего един Мясной — думный дворянин умер. Иным многие другие ругательства чинили. И сия потеха святков так происходила трудная, что многие к тем дням приуготавливалися как бы к смерти».
Почему именно бояре? Он их особенно ненавидел? Но ведь немало его сподвижников были представителями старых дворянских фамилий. И, надо сказать, Петр к старине относился с большим уважением, даже заботился о создании настоящего учебника русской истории, собирал специально книги и читал много русских летописей. Но при этом, когда какой-нибудь боярин отказывался делать что-то, по мнению Петра, разумное, например, учить своих детей, его могла постигнуть беда. В лучшем случае к нему могли приехать вот такие гости и учинить великое поношение его дому (что, впрочем, гуманно по сравнению с методами Ивана Грозного). Иных он превращал в шутов; шуты были действительно представителями знатных фамилий.
Другой отрывок:
«Петр Великий был истинный богопочитатель и блюститель веры христнанския и, подавая многие собою примеры того, говаривал о вольнодумцах и безбожниках так: «Кто не верует в Бога, тот либо сумасшедший, либо с природы безумный. Зрячий Творца по творениям познавать должен».
Лучше, кажется, и не скажешь.
Говорят, что он трус, судил собственного сына; многих казнил, пытал и т. д. Да, он пытал стрельцов лично и лично казнил. Сын Петра был казнен по его, можно сказать, указу, после приговора Сената (понятно, что члены Сената догадывались, чего хочет государь). Страшно об этом читать и даже думать. Но вот другая картина: Петр в сильное волнение собирается плыть на лодке от своего флота на берег:
«В 1714 году государь, будучи в Финском заливе со флотом, от Гельсингфорса к Аланду претерпел великую опасность в потерянии самой жизни, ибо ночью поднялась жестокая буря, и весь флот находился в крайнем бедствии, и все думали, что погибнут. Его величество, увидев корабельщиков своих робость, решился сесть на шлюпку и ехать к берегу, и, зажегши там огонь, дать знать близость оного. Бывшие на корабле его офицеры, ужасаясь отважности монаршей, все пали к ногам его и просили неотступно, чтоб отменил свое гибельное намерение и чтоб им сие исполнить повелел. Но государь, показывая подданным на море бесстрашие, не послушал их, сел с несколькими гребцами в шлюпку и поплыл. Рулем его величество управлял сам, а гребцы работали сильно в гребле, но, борясь долго противу ярящихся волн, начали ослабевать и уже потопления ждали. В таковом их отчаянии Петр Великий встал с места своего и в ободрение им кричал: «Чего боитесь! Царя везете! Кто велий, яко Бог? Бог с нами! Ребята, прибавляйте силы!» Такая речь возобновила мужество во всех. Пробился он сквозь валы до берега, куда вышел, зажег огонь и тем дал знак флоту, что он счастливо туда прибыл и что они также недалеко от берега. Государь, весь водою измоченный, отогревался у огня с гребцами и спросил: «Есть ли на шлюпке морской сбитень и сухари?» И когда сие к нему принесено, то разогрев сбитень, выпил стакан, съел сухарь, велел выпить стакана по два матросам и потом близ огня под деревом, покрывшись парусиною, заснул».
Почему именно бояре? Он их особенно ненавидел? Но ведь немало его сподвижников были представителями старых дворянских фамилий. И, надо сказать, Петр к старине относился с большим уважением, даже заботился о создании настоящего учебника русской истории, собирал специально книги и читал много русских летописей. Но при этом, когда какой-нибудь боярин отказывался делать что-то, по мнению Петра, разумное, например, учить своих детей, его могла постигнуть беда. В лучшем случае к нему могли приехать вот такие гости и учинить великое поношение его дому (что, впрочем, гуманно по сравнению с методами Ивана Грозного). Иных он превращал в шутов; шуты были действительно представителями знатных фамилий.
Другой отрывок:
«Петр Великий был истинный богопочитатель и блюститель веры христнанския и, подавая многие собою примеры того, говаривал о вольнодумцах и безбожниках так: «Кто не верует в Бога, тот либо сумасшедший, либо с природы безумный. Зрячий Творца по творениям познавать должен».
Лучше, кажется, и не скажешь.
Говорят, что он трус, судил собственного сына; многих казнил, пытал и т. д. Да, он пытал стрельцов лично и лично казнил. Сын Петра был казнен по его, можно сказать, указу, после приговора Сената (понятно, что члены Сената догадывались, чего хочет государь). Страшно об этом читать и даже думать. Но вот другая картина: Петр в сильное волнение собирается плыть на лодке от своего флота на берег:
«В 1714 году государь, будучи в Финском заливе со флотом, от Гельсингфорса к Аланду претерпел великую опасность в потерянии самой жизни, ибо ночью поднялась жестокая буря, и весь флот находился в крайнем бедствии, и все думали, что погибнут. Его величество, увидев корабельщиков своих робость, решился сесть на шлюпку и ехать к берегу, и, зажегши там огонь, дать знать близость оного. Бывшие на корабле его офицеры, ужасаясь отважности монаршей, все пали к ногам его и просили неотступно, чтоб отменил свое гибельное намерение и чтоб им сие исполнить повелел. Но государь, показывая подданным на море бесстрашие, не послушал их, сел с несколькими гребцами в шлюпку и поплыл. Рулем его величество управлял сам, а гребцы работали сильно в гребле, но, борясь долго противу ярящихся волн, начали ослабевать и уже потопления ждали. В таковом их отчаянии Петр Великий встал с места своего и в ободрение им кричал: «Чего боитесь! Царя везете! Кто велий, яко Бог? Бог с нами! Ребята, прибавляйте силы!» Такая речь возобновила мужество во всех. Пробился он сквозь валы до берега, куда вышел, зажег огонь и тем дал знак флоту, что он счастливо туда прибыл и что они также недалеко от берега. Государь, весь водою измоченный, отогревался у огня с гребцами и спросил: «Есть ли на шлюпке морской сбитень и сухари?» И когда сие к нему принесено, то разогрев сбитень, выпил стакан, съел сухарь, велел выпить стакана по два матросам и потом близ огня под деревом, покрывшись парусиною, заснул».
6. Петр I в оценках историков
Научная историография Петра начинается с XIX века. Первым русским историком Н. М. Карамзиным была дана характерная для данного автора картина царствования великого монарха [
4]. Карамзин считал Петра преобразователем России и видел в нем больше величия, чем всего остального. Но Карамзин был не только историком — он был и писателем, моралистом. Следующим настоящим научным трудом, где раскрывалась и личность Петра, и его царствование, был труд С. М. Соловьева. Когда отмечалось 200-летие со дня рождения Петра, Соловьев выступил со знаменитыми публичными чтениями о Петре Великом [
5]. Это был цикл лекций, которые он читал в Благородном собрании о человеке, о реформаторе — благодетеле России. Так смотрел на Петра Соловьев. Ключевский недалеко отошел от этого взгляда, но, разбирая отдельные эпизоды царствования Петра, он иногда вскрывал противоречия, иногда едко говорил о недостатках. Ключевский написал, пожалуй, лучший психологический портрет Петра. Это две лекции из его курса [
6].
7. Об органичности петровских преобразований
Западное влияние на Россию началось до Петра — при его отце Алексее Михайловиче. Этот процесс набирал силу, и все, что сделал Петр, было продолжением той политики, тех целей, которые уже были поставлены предшествующими эпохами. Впервые о выходе к Балтийскому морю у нас говорили в XVI веке; Ливонская война велась именно за выход к Балтике. Не получилось. У Петра — получилось. Развитие промышленности? Это было необходимо. Развитие торговли? Это был процесс объективный, Петр его только стимулировал. Создание новой армии? Но ведь наша никуда не годилась, она себя уже изжила в том виде, в каком существовала в XVII веке. Первые солдатские полки иноземного строя {3} появились задолго до рождения Петра именно потому, что традиционно русское ополчение, дворянская конница показали себя совершенно не боеспособными. А коль скоро мы выходили к берегам моря, то нужен был и флот.
Внутренняя политика Петра — это налоги, новые тяготы, но вместе с тем — новые, достаточно хорошо продуманные государственные учреждения. Говорят, что они плохо работали, но ведь никогда новое дело сразу не ладилось. Прошло время, все гайки и винтики нового механизма притерлись друг к другу, тогда все и заработало. Во многом Петр предугадал ту структуру государственной власти, которая существует и по сей день.
И, наконец, чаще всего в вину ему ставят упразднение патриаршества и замену его Духовной коллегией, которая быстро преобразовалась в Святейший Синод. Но следует помнить, что соборы церковные, которые у нас собирались в период патриаршества, можно пересчитать по пальцам одной руки. Следовательно, можно говорить о неканоничности и такого правления, коль скоро соборы не собирались. С другой стороны, Петр, с его практическим мышлением, думал не о канонах, а скорее о той практической пользе, которую может принести новое положение. И вот, систематическое духовное образование у нас начинается именно с Духовного регламента. Духовные Семинарии и Академии у нас возникают именно после Духовного регламента, в синодальный период. Русское богословие как наука возникает именно в синодальный период. Русские церковные историки — это продукт синодального периода. Получается, что все не так просто. Я уж не говорю о том, что ругают Духовный регламент очень немногие, потому что обычно его никто не читает. Этому документу будет посвящена специальная лекция. Получается, что эти противоречия — на самом деле не противоречия, а наша обычная русская жизнь, которая благодаря таланту, энергии, темпераменту монарха приобрела более яркий, более рельефный характер. Надо понять, что Петр — результат предшествующей истории, а последующее — результат петровской, и все это так завязано воедино, что нельзя вычленять безнаказанно для понимания русской истории один эпизод, а остальные игнорировать. Это грубая ошибка, которую делают публицисты-ниспровергатели или, наоборот, безудержные панегиристы Петра, которые считают, что вся русская история сконцентрировалась только на его царствовании.
Поэтому я бы хотел, чтобы вы, когда будете читать о Петре, относились ко всему спокойно и трезво, хотя очень трудно не попасть под обаяние личности этого человека. Два метра четыре сантиметра — рост. На Пасху, когда он со всеми христосовался, к вечеру у него начинала болеть спина, потому что, естественно, никто не доставал до царских уст. Физическая сила превосходила всякие мыслимые представления — он действительно гнул подковы. Он ковал якоря, он лил чугун. Невероятно способный к любому ремеслу, он всякое ремесло мгновенно изучал и знал в совершенстве. При этом он прочитал гору книг, говорил на многих языках.
Помню, как в Историческом музее поразил меня в свое время кафтан Петра: нацепи я его на себя, он волочился бы по полу. Вот так поражают и его деяния — какой-то богатырский размах во всем.
Для более подробного знакомства с темой я бы рекомендовал вам книгу Н. И. Павленко [ 7]. Это известный советский ученый, в его книге факты изложены вполне добротно. «Публичное чтение о Петре Великом» Соловьева читается с трудом. Там речь идет не о каких-то деталях, отдельных фактах деятельности Петра, а скорее предлагается общая концепция, как ее понимал Соловьев.
Специальных изданий очень много: и по истории законодательства, и по истории армии, флота, по истории реформ. Специальную литературу мы будем прорабатывать на семинарах.
Внутренняя политика Петра — это налоги, новые тяготы, но вместе с тем — новые, достаточно хорошо продуманные государственные учреждения. Говорят, что они плохо работали, но ведь никогда новое дело сразу не ладилось. Прошло время, все гайки и винтики нового механизма притерлись друг к другу, тогда все и заработало. Во многом Петр предугадал ту структуру государственной власти, которая существует и по сей день.
И, наконец, чаще всего в вину ему ставят упразднение патриаршества и замену его Духовной коллегией, которая быстро преобразовалась в Святейший Синод. Но следует помнить, что соборы церковные, которые у нас собирались в период патриаршества, можно пересчитать по пальцам одной руки. Следовательно, можно говорить о неканоничности и такого правления, коль скоро соборы не собирались. С другой стороны, Петр, с его практическим мышлением, думал не о канонах, а скорее о той практической пользе, которую может принести новое положение. И вот, систематическое духовное образование у нас начинается именно с Духовного регламента. Духовные Семинарии и Академии у нас возникают именно после Духовного регламента, в синодальный период. Русское богословие как наука возникает именно в синодальный период. Русские церковные историки — это продукт синодального периода. Получается, что все не так просто. Я уж не говорю о том, что ругают Духовный регламент очень немногие, потому что обычно его никто не читает. Этому документу будет посвящена специальная лекция. Получается, что эти противоречия — на самом деле не противоречия, а наша обычная русская жизнь, которая благодаря таланту, энергии, темпераменту монарха приобрела более яркий, более рельефный характер. Надо понять, что Петр — результат предшествующей истории, а последующее — результат петровской, и все это так завязано воедино, что нельзя вычленять безнаказанно для понимания русской истории один эпизод, а остальные игнорировать. Это грубая ошибка, которую делают публицисты-ниспровергатели или, наоборот, безудержные панегиристы Петра, которые считают, что вся русская история сконцентрировалась только на его царствовании.
Поэтому я бы хотел, чтобы вы, когда будете читать о Петре, относились ко всему спокойно и трезво, хотя очень трудно не попасть под обаяние личности этого человека. Два метра четыре сантиметра — рост. На Пасху, когда он со всеми христосовался, к вечеру у него начинала болеть спина, потому что, естественно, никто не доставал до царских уст. Физическая сила превосходила всякие мыслимые представления — он действительно гнул подковы. Он ковал якоря, он лил чугун. Невероятно способный к любому ремеслу, он всякое ремесло мгновенно изучал и знал в совершенстве. При этом он прочитал гору книг, говорил на многих языках.
Помню, как в Историческом музее поразил меня в свое время кафтан Петра: нацепи я его на себя, он волочился бы по полу. Вот так поражают и его деяния — какой-то богатырский размах во всем.
Для более подробного знакомства с темой я бы рекомендовал вам книгу Н. И. Павленко [ 7]. Это известный советский ученый, в его книге факты изложены вполне добротно. «Публичное чтение о Петре Великом» Соловьева читается с трудом. Там речь идет не о каких-то деталях, отдельных фактах деятельности Петра, а скорее предлагается общая концепция, как ее понимал Соловьев.
Специальных изданий очень много: и по истории законодательства, и по истории армии, флота, по истории реформ. Специальную литературу мы будем прорабатывать на семинарах.
8. План курса.
Дальше мы разберем события в следующей последовательности.
Одна лекция будет посвящена изложению событий до начала Северной войны. Сюда относится все, что касается стрелецких бунтов, великого посольства и азовских походов — это, так сказать, московский период. Затем нужно говорить о Северной войне — именно о войне как таковой. Строго говоря, реформы были вызваны войной, и о них пойдет речь после лекции о войне. Фактически же и Северная война, и все реформы шли одновременно. Тысячи указов, самые невероятные учреждения, преобразования, походы, бои — все это так перепутано, что приходится группировать одно с другим.
После этого речь пойдет о дворцовых переворотах, потом будет большая тема: Екатерина II.
Одна лекция будет посвящена изложению событий до начала Северной войны. Сюда относится все, что касается стрелецких бунтов, великого посольства и азовских походов — это, так сказать, московский период. Затем нужно говорить о Северной войне — именно о войне как таковой. Строго говоря, реформы были вызваны войной, и о них пойдет речь после лекции о войне. Фактически же и Северная война, и все реформы шли одновременно. Тысячи указов, самые невероятные учреждения, преобразования, походы, бои — все это так перепутано, что приходится группировать одно с другим.
После этого речь пойдет о дворцовых переворотах, потом будет большая тема: Екатерина II.
Лекция 2
Сегодня мы будем разбирать первый период царствования Петра Великого — события с момента его воцарения в 1682 году до начала Северной войны. Вторая тема — обзор событий Северной войны.
1. — Начало первого периода царствования Петра I. 2. — Стрелецкое войско. 3. — Стрелецкий бунт 1682 г. 4. — Первый период царствования Петра I. 5. — Стрелецкий бунт 1898 г. 6. — Русская дипломатия накануне Северной войны. 7. — Швеция накануне Северной войны. 8. — Начало Северной войны и планы сторон. 9. — Поражение под Нарвой и его последствия. 10. — Первые победы. 11. — Перелом в войне. 12. — Завершающий этап войны. 13. — Ништадтский мир и итоги Северной войны.
1. Начало первого периода царствования Петра I
Думаю, что большинство из вас знает, что Петр был провозглашен царем в десятилетнем возрасте, после смерти своего старшего брата царя Федора Алексеевича; что тут же случился стрелецкий бунт, {4} который привел к государственному перевороту, и правительницей государства стала сестра Петра царевна Софья. Петр со своей матерью вынуждены были даже уехать из Москвы в подмосковное село Преображенское, которое стало впоследствии любимым местом пребывания Петра.
2. Стрелецкое войско
Что же такое было стрелецкое войско, почему оно бунтовало, почему Петр впоследствии так «выжигал» стрельцов из народного организма?
Стрелецкие полки — своеобразная городская придворная пехота — были учреждены в XVII веке и в сравнении с ополчением имели куда большую боеспособность. Но при этом стрельцы существовали на положении, как мы бы сейчас сказали, национальной гвардии: у них были свои дома, свои семьи, они имели право заниматься мелким ремеслом и торговлей, имели иногда земельные наделы, а потому чрезвычайно болезненно реагировали на необходимость совершать далекие походы. Это их отрывало от хозяйства, от привычной и сытой московской жизни. В Москве они стояли в караулах у городских ворот, несли стражу в Кремле. Войско это было не очень мобильным, а главное, повязанное крепкими узами с московским бытом, московской жизнью, оно уже в силу этого было чрезвычайно консервативно.
Кроме того, что стрельцы занимались каким-то промыслом и вели свое хозяйство, они получали и жалованье. Оно платилось нерегулярно, с чем и связан был бунт 1682 г. С деньгами, которые стрельцы должны были получить, вышли какие-то недоразумения, и они обвинили своих полковников в грубости по отношению к подчиненным и в финансовых злоупотреблениях, — в коррупции, выражаясь современным языком.
Еще один момент; эти неприятные события 1682 года были густо замешаны на истории с раскольниками. Расколоучители (многие из них были москвичами) в Москве были широко известны и имели немало сторонников Зафиксированы случаи, когда раскольники вели прямую, как сейчас бы сказали, агитацию в стрелецких полках, не то чтобы с целью бунтовать против правительства, но, во всяком случае, чтобы расположить их в свою пользу. Поэтому внутреннее неприятие, скажем, боярской аристократии, которая довольно быстро отошла от старой веры, у стрельцов было достаточно сильно.
Как смотрел на эти вещи Петр? Думаю, что когда ему было 10 лет, он не смотрел на эти вещи никак. Но он должен был уже что-то слышать, потому что история патриарха Никона была его домашней историей, это была история его отца, если хотите, семейная история. И этим очень многое объясняется в действиях Петра как в отношении стрельцов, так и в отношении вопросов, связанных с реформой церковного управления.
Стрелецкие полки — своеобразная городская придворная пехота — были учреждены в XVII веке и в сравнении с ополчением имели куда большую боеспособность. Но при этом стрельцы существовали на положении, как мы бы сейчас сказали, национальной гвардии: у них были свои дома, свои семьи, они имели право заниматься мелким ремеслом и торговлей, имели иногда земельные наделы, а потому чрезвычайно болезненно реагировали на необходимость совершать далекие походы. Это их отрывало от хозяйства, от привычной и сытой московской жизни. В Москве они стояли в караулах у городских ворот, несли стражу в Кремле. Войско это было не очень мобильным, а главное, повязанное крепкими узами с московским бытом, московской жизнью, оно уже в силу этого было чрезвычайно консервативно.
Кроме того, что стрельцы занимались каким-то промыслом и вели свое хозяйство, они получали и жалованье. Оно платилось нерегулярно, с чем и связан был бунт 1682 г. С деньгами, которые стрельцы должны были получить, вышли какие-то недоразумения, и они обвинили своих полковников в грубости по отношению к подчиненным и в финансовых злоупотреблениях, — в коррупции, выражаясь современным языком.
Еще один момент; эти неприятные события 1682 года были густо замешаны на истории с раскольниками. Расколоучители (многие из них были москвичами) в Москве были широко известны и имели немало сторонников Зафиксированы случаи, когда раскольники вели прямую, как сейчас бы сказали, агитацию в стрелецких полках, не то чтобы с целью бунтовать против правительства, но, во всяком случае, чтобы расположить их в свою пользу. Поэтому внутреннее неприятие, скажем, боярской аристократии, которая довольно быстро отошла от старой веры, у стрельцов было достаточно сильно.
Как смотрел на эти вещи Петр? Думаю, что когда ему было 10 лет, он не смотрел на эти вещи никак. Но он должен был уже что-то слышать, потому что история патриарха Никона была его домашней историей, это была история его отца, если хотите, семейная история. И этим очень многое объясняется в действиях Петра как в отношении стрельцов, так и в отношении вопросов, связанных с реформой церковного управления.
3. Стрелецкий бунт 1682 г.
Итак, 10-летний мальчик понимал очень мало, но очень многое запомнил. Бунт в Кремле начался с того, что раздался крик: «Царя убили!», хотя его никто, конечно же, не убивал. Стрельцы ринулись защищать царя (ворота кремлевские не были своевременно закрыты), после чего боярин Матвеев — только что возвращенный из ссылки опекун Натальи Кирилловны (матери Петра), первый человек в правительстве царя Алексея Михайловича — выводит на Красное крыльцо (то самое, которое сейчас восстановили) двух царей, двух мальчиков — царя Петра и Ивана, который еще не был провозглашен царем, и, обращаясь к толпе, где в основном стояли стрельцы, сказал: «Кто сказал, что царь убит? Вот он, смотрите».
В этот момент стрельцы еще не были перевозбуждены и, вероятно, Матвеев сумел бы успокоить их посулами денег, угощением, наградами, как всегда в таких случаях делается, но глава Стрелецкого приказа князь Долгорукий, человек крайне неумный, вместо того, чтобы успокаивать своих взбунтовавшихся подчиненных, сошел с крыльца и, войдя в толпу стрельцов, накинулся на них с грязной площадной бранью. Он не был популярен у стрельцов, а потому тут же был убит. А дальше те, кто был заранее подготовлен партией Милославских, стоявших за царевну Софью, ринулись на Красное крыльцо, и Матвеев был сброшен прямо на острия копий и разорван на куски. Предание рассказывает, что Петр вцепился в его одежду, пытаясь его как-то удержать. Но царя грубо оттолкнули. Так он увидел убийство человека, которого его мать всю жизнь считала своим благодетелем.
Дальше начался самый омерзительный погром, в котором было убито еще несколько братьев царицы Натальи Кирилловны, в живых остался только Лев Кириллович. Один из братьев спрятался в церкви, исповедался, причастился, был выдан стрельцам, они его зверски пытали и убили. В какой-то момент царская семья начала бояться за свою неприкосновенность, но посулами удалось успокоить стрельцов, которые воздвигли на Красной площади столб с выбитыми на нем проклятиями убитым боярам и восхвалениями стрельцов за ту пользу, которую они принесли государству.
Вот что с детства очень хорошо запомнил Петр: убийство родных дядьев и Матвеева, страшный погром во дворце. Подобные впечатления, естественно, остаются на всю жизнь. Поэтому стрельцы, если хотите, для него были личными врагами.
Между прочим, со стрельцами боролась и сама Софья. После бунта во главе приказа встал князь Хованский, у которого в Москве было прозвище — «тараруй», нечто вроде «балаболка». Князь этот был очень высокого мнения о себе и полагал, что, опираясь на свое лихое войско, он может фактически диктовать свою волю правительству. Но царевна Софья сумела с ним обойтись достаточно круто. Она опять вывезла семью в Троицу (Петр впоследствии шел по уже отмеренному пути), а потом пригласила Хованского к себе на именины. Пока он ехал, в селе Воздвиженское, что на Троицкой дороге, заседала боярская дума в усеченном составе; Хованского заочно приговорили к смерти. Его схватили на дороге, его сына вытащили из имения и обоим отсекли голову в Воздвиженском. Петру это было хорошо известно.
В этот момент стрельцы еще не были перевозбуждены и, вероятно, Матвеев сумел бы успокоить их посулами денег, угощением, наградами, как всегда в таких случаях делается, но глава Стрелецкого приказа князь Долгорукий, человек крайне неумный, вместо того, чтобы успокаивать своих взбунтовавшихся подчиненных, сошел с крыльца и, войдя в толпу стрельцов, накинулся на них с грязной площадной бранью. Он не был популярен у стрельцов, а потому тут же был убит. А дальше те, кто был заранее подготовлен партией Милославских, стоявших за царевну Софью, ринулись на Красное крыльцо, и Матвеев был сброшен прямо на острия копий и разорван на куски. Предание рассказывает, что Петр вцепился в его одежду, пытаясь его как-то удержать. Но царя грубо оттолкнули. Так он увидел убийство человека, которого его мать всю жизнь считала своим благодетелем.
Дальше начался самый омерзительный погром, в котором было убито еще несколько братьев царицы Натальи Кирилловны, в живых остался только Лев Кириллович. Один из братьев спрятался в церкви, исповедался, причастился, был выдан стрельцам, они его зверски пытали и убили. В какой-то момент царская семья начала бояться за свою неприкосновенность, но посулами удалось успокоить стрельцов, которые воздвигли на Красной площади столб с выбитыми на нем проклятиями убитым боярам и восхвалениями стрельцов за ту пользу, которую они принесли государству.
Вот что с детства очень хорошо запомнил Петр: убийство родных дядьев и Матвеева, страшный погром во дворце. Подобные впечатления, естественно, остаются на всю жизнь. Поэтому стрельцы, если хотите, для него были личными врагами.
Между прочим, со стрельцами боролась и сама Софья. После бунта во главе приказа встал князь Хованский, у которого в Москве было прозвище — «тараруй», нечто вроде «балаболка». Князь этот был очень высокого мнения о себе и полагал, что, опираясь на свое лихое войско, он может фактически диктовать свою волю правительству. Но царевна Софья сумела с ним обойтись достаточно круто. Она опять вывезла семью в Троицу (Петр впоследствии шел по уже отмеренному пути), а потом пригласила Хованского к себе на именины. Пока он ехал, в селе Воздвиженское, что на Троицкой дороге, заседала боярская дума в усеченном составе; Хованского заочно приговорили к смерти. Его схватили на дороге, его сына вытащили из имения и обоим отсекли голову в Воздвиженском. Петру это было хорошо известно.
4. Первый период царствования Петра I
Вскоре после того, как Петра обвенчали с Евдокией Лопухиной, произошло событие, которое иногда называют вторым стрелецким бунтом. Это было всего лишь волнение в Москве, которое не вылилось {5} в настоящий бунт. Однако Петр, напуганный сведениями, которые ему принесли, бежал в Троице-Сергиеву Лавру. Туда же за ним приехали его семья и его окружение, пришел солдатский полк Патрика Гордона, затем пришел стрелецкий полк Леонтия Сухарева, приехал патриарх, и события повернулись так, что Софья вынуждена была оставить дела управления. Петр стал царем — уже реально.
Правда, имело место двоевластие. Вы знаете, что у Петра был брат — царь Иван, несколько старше его. Он был человек чрезвычайно болезненный и в делах управления не принимал никакого участия. Поэтому хотя Петр формально ссылался с ним письмами и формально указы писались от имени двух царей, но фактически движущей силой всех событий был, конечно, Петр.
Дальнейшие события состоят в основном в бесконечных утехах, потехах и путешествиях. К этому периоду относятся два похода на Азов, причем предварительно был выстроен огромный речной флот в Воронеже (второй поход увенчался взятием города).
Этот период венчается знаменитым посольством в западные страны — «Великим посольством», в котором участвовал и «урядник» Преображенского полка Петр Михайлов. Формально это посольство возглавляли Лефорт, Головин и Прокопий Возницын — известный дипломат старой русской школы. Посольство проехало Лифляндию, несколько германских государств, побывало в Голландии, затем в Англии, вернулось в Вену и собиралось ехать в Италию, в Венецию. Но пришло известие, что в Москве опять неспокойно, стрельцы взбунтовались. Петр сразу отложил поездку в Италию и через Польшу двинулся в Россию. И хотя в пути он получил известие, что бунт подавлен, Петр не изменил своих планов и явился в Москву.
Правда, имело место двоевластие. Вы знаете, что у Петра был брат — царь Иван, несколько старше его. Он был человек чрезвычайно болезненный и в делах управления не принимал никакого участия. Поэтому хотя Петр формально ссылался с ним письмами и формально указы писались от имени двух царей, но фактически движущей силой всех событий был, конечно, Петр.
Дальнейшие события состоят в основном в бесконечных утехах, потехах и путешествиях. К этому периоду относятся два похода на Азов, причем предварительно был выстроен огромный речной флот в Воронеже (второй поход увенчался взятием города).
Этот период венчается знаменитым посольством в западные страны — «Великим посольством», в котором участвовал и «урядник» Преображенского полка Петр Михайлов. Формально это посольство возглавляли Лефорт, Головин и Прокопий Возницын — известный дипломат старой русской школы. Посольство проехало Лифляндию, несколько германских государств, побывало в Голландии, затем в Англии, вернулось в Вену и собиралось ехать в Италию, в Венецию. Но пришло известие, что в Москве опять неспокойно, стрельцы взбунтовались. Петр сразу отложил поездку в Италию и через Польшу двинулся в Россию. И хотя в пути он получил известие, что бунт подавлен, Петр не изменил своих планов и явился в Москву.
5. Стрелецкий бунт 1898 г.
После бегства Петра в Троицу не было ни одной казни, кроме того, что казнили Шакловитого, начальника Стрелецкого приказа. Но если он простил только умысел или слухи об умысле, которые имели место вскоре после его женитьбы, то в 1698 году бунт был подавлен солдатскими полками. Сражение произошло под Новым Иерусалимом, после чего боярин Шеин, который командовал верными Петру частями, начал розыск и многих повесил. Вернувшись в Москву, Петр обвинил его в том, что он вел розыск формально, и тут же издал приказ свезти в Преображенское всех арестованных стрельцов. Начались расспросы, допросы и пытки в Преображенском. Петру нужно было докопаться до тех целей, которые ставили перед собой стрельцы.