Воронкин Игорь. Виртуальность

   Генерал Земнухов набрал номер губернатора. После долгой паузы губернатор наконец снял трубку.
   -- Анатолий Георгиевич! Они остановились! Стоило прочитать молитвы, как они остановились! Сейчас стоят и думают, что это на них нашло и как это они тут оказались, -- радостно доложил Земнухов.
   -- Кто? -- не понял Нильский. После разговора со Сталиным в голове губернатора непрестанно прокручивались картинки его византийского величия.
   -- Толпа молодежи! Они одумались! Наши молитвы помогли изгнать из них бесов. Никто этому не верил!
   -- Что вы говорите, генерал? Какие молитвы, какие бесы?
   -- Они были одержимы! Отец Александр говорит...
   -- Какие бесы? Кто говорит? -- уже строже перебил губернатор.
   -- Отец Александр, настоятель Александро-Невской лавры. Мы закончим молебен, и эти молодые люди сейчас разойдутся по домам.
   -- Да вы в своем уме, генерал?! О каких бесах вы говорите? Это толпа вандалов и преступников! Я требую, чтобы в городе немедленно был наведен порядок и виновные арестованы!
   -- Вряд ли мы найдем виновных в этом случае. Во всем виновны злые духи, а они вне нашей компетенции. Все уже позади. Люди с обеих сторон стоят и молятся. Монахи поют псалмы. Мы победили сатану, отбили у него людей. Над городом стало тихо и спокойно, у всех настроение такое приподнятое. Мне кажется, даже Нева пошла на убыль.
   -- Что вы городите! Мне только что доложили, что творится на Невском и у Исаакия, а вы псалмы поете! Немедленно бросьте туда все силы! Меня не интересуют возможные жертвы. Стреляйте в них, если не остановятся! -- бушевал губернатор.
   -- Не понимаю вас, Анатолий Георгиевич! Ведь все уже закончилось. Сейчас по Невскому пройдут монахи крестным ходом и помолятся. Я уверен, все будет хорошо... -- безмятежное настроение Земнухова таяло под губернаторскими окриками.
   Нильский понял, что у него крадут победу. Картина венценосной коронации, стоящая перед его внутренним взором, таяла и пропадала. Огромная византийская империя в его грезах превращалась в тускнеющий фантом.
   -- Почему я должен объяснять ваши обязанности, генерал! Перед вами хулиганы и бандиты! Сейчас они поют молитвы, а через полчаса опять пойдут убивать и крушить все вокруг! Немедленно разгоните всю эту свору! Или вы тоже с ними заодно?
   Земнухов вздохнул и посмотрел в серое питерское небо. Его снова швырнули лицом в злую повседневную реальность.
   -- Отец Александр говорит, что уже нечего бояться. Бесы покинули этих людей. Включите телевизор, все увидите сами. Преследовать этих людей в уголовном порядке, вряд ли целесообразно. Будет лучше, если они просто разойдутся по домам.
   -- Как это разойдутся! Вы что, их просто отпустите?
   -- То состояние одержимости, в котором они пребывали, сродни невменяемости. Будет лучше, если мы не станем применять против них репрессивных мер. Эти люди сами не понимали, что творили.
   -- А кто это определил? У вас есть заключения экспертизы? Или вы сами невменяемы!
   -- Я в порядке. А вот вы... Может, объясните, к чему обострять обстановку, когда общественный порядок восстановлен! Эти молодые люди нуждаются в помощи психолога, а не в заключении под стражу.
   -- Теперь понимаю ваше отношение к служебным обязанностям! Знаете, как называют наш город? Бандитский Петербург! И это благодаря таким оборотням в погонах, как вы, генерал Земнухов. Я отстраняю вас от должности. Немедленно передайте все дела вашему заместителю Крицкому.
   -- Полковник Крицкий мертв. Его убили роботы, -- сказал Земнухов.
   -- Тогда генералу Натанову. В город вошла дивизия внутренних войск под его командованием. Генерал человек решительный и личный друг президента. Он наведет порядок! -- раздраженно произнес Нильский и бросил трубку.
   Нильский откинулся на спинку кресла, но тотчас бросил тело обратно к столу. Он впечатал палец в кнопку интеркома и рявкнул референту:
   -- Соедините меня с генералом Натановым! Срочно!
   Примерно полтора часа назад на аэродроме Ржевка выгрузилась дивизия внутренних войск. По улицам города с лязгом и урчанием катились боевые машины. Первый полк дивизии направился на Заневский проспект, где продолжалось боестолкновение с роботами. Сам же генерал Натанов со вторым и третьим полком выдвинулся к Невскому проспекту. Генерал получил строгий приказ президента навести в городе порядок.
   По набережной Кутузова в сторону Невского проспекта шла колонна бронетранспортеров. Возглавлял колонну генерал Натанов. Завидев толпу у Троицкого моста, БТРы развернулись по три в ряд, заняв всю проезжую часть. С командирской машины прозвучал голос генерала Натанова, усиленный мегафоном:
   -- Всем разойтись! Немедленно! В противном случае открываем огонь на поражение!
   Люди шарахнулись к обочинам дороги. Не снижая скорости, бронетранспортеры пролетели по набережной, разбрызгивая грязь большими ребристыми колесами. Третий полк, разделившись на две колонны, проследовал по Дворцовой набережной и Миллионной улице к Невскому проспекту. Колонна второго полка остановилась напротив Троицкого моста. С брони соскочили солдаты. Размахивая резиновыми дубинками, они бросились разгонять толпу. Люди побежали. Солдаты догоняли бегущих, били их дубинками и сбивали с ног. Кого-то хватали и тащили к БТРам. За БТРами стояли крытые тентами грузовики. Людей затаскивали в грузовики и защелкивали на руках наручники. Кто-то из молодых сдуру кинул в БТР камнем. Ударила короткая пулеметная очередь. Парня разрезало пополам крупнокалиберными пулями. Раздался пронзительный визг.
   -- Убивают!
   Толпа побежала по Дворцовой набережной, где развернулся батальон третьего полка. Навстречу толпе бежали солдаты, прикрытые пластиковыми щитами. Солдаты жестко заработали дубинками. Толпа бывших одержимых оказалась в западне.
   Послышался вой сирены. Распугивая людей сигналами, к БТРам пробился джип генерала Земнухова. Земнухов выскочил из машины и, размахивая пистолетом, бросился к бронетранспортерам.
   -- Где командир? Кто отдал приказ стрелять?! -- генерал поймал какого-то солдата и тряс его, схватив за ворот бушлата. Солдат указал рукой куда-то в сторону линии бронетранспортеров. Земнухов отпустил солдата и побежал к БТРам.
   -- Остановите это! Вы же убиваете людей! Они не виновны! -- кричал Земнухов.
   -- Ты кто такой?! -- рявкнул с брони Натанов.
   -- Я начальник ГУВД Земнухов.
   -- Бывший начальник. Вы освобождены от занимаемой должности.
   -- Не важно! Прекратите огонь! Эти люди не виновны!
   -- Ну это мы еще разберемся.
   -- Я вам говорю!
   -- Ты никто. А ну брось пистолет! На землю его! -- Натанов направил автомат на Земнухова.
   Двое солдат разоружили Земнухова и, сбив с ног, повалили на землю. Затем по приказу Натанова Земнухова затащили в командирский БТР,
   -- Двигаемся по Садовой на Невский! -- приказал Натанов колонне. Натанов почувствовал себя самым главным командиром в этом городе. ***
   Какая-то сила толкнула Новика на улицу. Ему хотелось бежать из этого мертвого дома, выстуженного морозным воздухом.
   -- Ты куда, Дима? -- окликнула его Анастасия Николаевна. Из ее глаз катились слезы. Санитары уже уложили Светлану на носилки. Анастасия Николаевна стояла над трупом дочери. Юрий Александрович сидел на табуретке, спрятав лицо в ладонях.
   -- Я сейчас, на минутку... -- соврал Новик, на ходу набрасывая куртку.
   Мучительно больно было смотреть в глаза родителям Светланы. Он чувствовал себя виновным в гибели их дочери. Ведь если бы не эта проклятая виртуальность, Света осталась бы жива. И что бы там ни говорил Блейд, Дмитрий ему не верил.
   Новик выбежал на улицу. Ему хотелось забыться. Просто проснуться и понять, что кошмар уже позади. Но забыться можно было только в борьбе. "Я должен быть с ребятами. Они идут на бесноватых, а я отсиживаюсь тут", -- думал Новик. Он попытался остановить машину, но улица будто вымерла: ни одной машины и только редкие прохожие, прячущиеся по домам. "Поеду на метро", -- решил Новик и быстрым шагом направился в сторону станции.
   На пустынную улицу легла какая-то тень. Новик поднял голову. На него пикировал птеродактиль. Новик побежал. Рядом был заброшенный дом, много лет находящийся на реконструкции. Новик забежал в подъезд этого дома. Сердце отчаянно колотилось. Сверху послышался звон разбитого окна. Птеродактиль разбил уцелевшее стекло на площадке третьего этажа и просунул голову.
   "Они устроили за мной охоту. Им нужен диск", -- подумал Новик. В углу подъезда лежала лопата, оставленная кем-то из рабочих. Новик схватил лопату и побежал наверх. Прятаться он не хотел. Пришла пора выяснить кто кого.
   Птеродактиль застрял в узком окне. Он никак не мог протиснуться внутрь. Дмитрий подбежал и с размаху ударил его лопатой. Посыпались осколки пластмассового черепа. Дмитрий бил снова и снова, всю свою ярость вымещая на этом механическом чудовище. Птеродактиль только бессильно махал крыльями и мотал головой.
   Внизу хлопнула дверь и послышались шаркающие шаги. "Кто здесь?" -- оглянулся Новик. Логика развития событий не предвещала ничего хорошего. Перегнувшись через перила, он заглянул вниз. По лестнице поднимались три парня. "Это зомби!" -понял Новик. Он побежал наверх по лестнице. С пятого этажа лестница вела на чердак и дальше на полуразобранную крышу. Новик поднялся на чердак. Сквозь сорванные листы железа просвечивало серое небо.
   Зомби шаркали по площадке пятого этажа. Дмитрий подбежал к слуховому окну. Ему почему-то вспомнилось его первое вхождение в виар и "Матрица". "Где ты, Тринити!" -- мысленно воззвал Новик. Он вылез на крышу. Высота реального пятиэтажного дома была страшнее виртуальной высоты небоскреба. Перед ним была только тоскливая серость неба и никакого спасительного вертолета.
   "Цуцик здесь!" -- произнес кто-то сзади сдавленным голосом.
   Новик обернулся. На старой телевизионной антенне сидело серое, едва различимое на фоне неба, существо. За спиной у него трепыхались грязными тряпицами два крыла, а вместо носа на острой мордочке кружком свился длинный хоботок. Это был Арданэль. Демон обратил взор темных глаз на Новика и устало произнес: "Отдай диск, и ты свободен".
   Справа у слухового окна закопошились зомби, выбираясь на крышу. Дмитрий угрожающе поднял лопату.
   "Ты ничего не сможешь изменить. Твоя смерть окажется напрасной", -- с сожалением произнес демон.
   -- Тебе нужен диск? Так подойди и возьми его! -- Дмитрий попятился. До края крыши оставалась всего пара шагов.
   "Неужели ты хочешь умереть? Я никогда не понимал людей!" -- вздохнул демон.
   Зомби, грохоча по железной кровле, двинулись к Дмитрию. Дмитрий достал диск из внутреннего кармана.
   -- Еще шаг, и я сломаю его!
   "Чего ты хочешь за диск?" -- спросил демон. Он по-прежнему сидел на антенне и с виду безучастно наблюдал за разворачивающимися событиями.
   -- Ты все равно не сможешь мне этого дать!
   "Ну, может, поторгуемся?" -- предложил демон.
   -- Нет, торга не будет. У вас нет ничего для меня.
   Демон упреждающе поднял конечность, останавливая приближающихся зомби. Он еще не оставлял надежд выманить у Новика диск. Дмитрий сжал диск в руке. Стоило нажать сильнее, и диск лопнет. Тогда ни один демон не сможет склеить его. Арданэль внимательно посмотрел на Новика. Лицо демона просвечивало насквозь, и его глаза казались черными точками, висящими в небе.
   "Ты прав, торг тут не уместен", -- покачал головой демон.
   Он неожиданно прыгнул на Новика. Бросок этой тени был молниеносным. Вокруг лица и шеи Дмитрия закрутился удушливый и липкий хоботок. Новик попытался стряхнуть с себя серую тварь. Но Арданэль держался крепко. Зомби побежали к ним. Новик сделал неосторожный шаг. Его нога поскользнулась на обледенелой крыше, и он с криком полетел вниз. Перед глазами мелькнула яркая полоса света. Голова Арданэля отлетела прочь. Щупальца и хоботок демона разжались и вместе с телом растаяли в воздухе.
   Полет заметно замедлился. Дмитрия бережно поставили на ноги посреди зарослей кустов.
   "Вечно с тобой проблемы, Новик! Иди, я разберусь с зомби. Они тебя не тронут", -- произнес знакомый голос.
   -- Блейд! -- Дмитрий оглянулся, но никого не заметил.
   Какой-то светлый вихрь взмыл к крыше. Оттуда послышались испуганные крики и топот ног по железу. Зомби, напуганные привидением, без оглядки бежали вниз.
   Новик огляделся. Дом замыкался четырехугольным двором-колодцом. Стройка со стороны подворотни была огорожена бетонным забором. Перемахнув бетонный забор, Новик вышел на улицу. Падение с высоты пятиэтажного дома его не слишком удивило. Оно состояло в обычной цепи экстраординарных событий сегодняшнего дня. Но то, с какой легкостью он одолел забор, приятно поразило его.
   Новик запрыгнул в машину и доехал до станции метро. Водитель оказался не слишком разговорчивым, но из его недовольного бурчания следовало, что все наземные пути перекрыты и добраться до центра.можно только на метро. Новик доехал до станции "Гостиный двор". Он знал, что его друзья идут к Казанскому собору. Странное ощущение охватило его в поезде. Он сидел напротив окна, но не видел своего отражения. Это его немного взволновало, как и то, что он может проходить сквозь стены вагона. "Блейд передал мне часть своих возможностей", -решил Новик по этому поводу. Милицейское оцепление никого не пускало на Невский проспект. Новик применил хитрость. На полу он подобрал монетку и бросил ее стеклянную витрину. Монетка несколько раз крутнулась в воздухе и со звоном ударилась в стекло. Пока монетка крутилась в воздухе, милиционер засмотрелся на нее, и Новик незаметно проскочил мимо его носа.
   Только он оказался на улице, как бросился в сторону Казанского собора. Люди стояли вдоль всего проспекта. В толпе слышались разные голоса.
   -- Слышали, в город ввели войска?
   -- Вот и хорошо, зададут трепку этой погани!
   -- Как бы им самим не надавали! Сами знаете, какая сейчас армия.
   -- Дело не в армии, а в политической воле. Если найдется воля у властей, и армия будет как армия.
   -- Зря вы так. Вы видели, сколько им лет? Это же еще дети!
   -- А вы видели, что вытворяют эти дети?!
   -- Сюда идете крестный ход: монахи и верующие.
   -- Это правильно. Добром надо...
   -- Ха! Добром уже решали. Посмотрите, что в стране творится!..
   -- Нет, думаю, вы не правы...
   Новик бежал вдоль тротуара, расталкивая стоящих зевак. В небе над Казанским собором закручивался вихрь из черных клубящихся туч. "Что такое? Неужели тьма поглотила и этот храм? Неужели нет никого, кто остановил бы это зло? А что сделал я? Я мог бы спасти Светлану, мог бы спасти Блейда и сотни других людей, если бы поторопился, если бы успел, если бы знал..." -- еще тысячи разных обвинительных "если" крутились у Новика в голове. Он знал, что не должен был допустить зло в свой дом и город. Но в результате тех или иных ошибок он не сумел или опоздал. Исправлять эти ошибки было уже поздно. "Куда я бегу? Что должен сделать? Почему слушаюсь слов Блейда?" -- спрашивал себя Новик.
   Сзади послышался гул двигающейся колонны. Тротуар сотрясли гусеницы и колеса боевых машин.
   -- Солдаты! -- крикнули сзади.
   Новик обернулся. По Невскому летели БТРы дивизии внутренних войск. Новик побежал к Казанскому собору. Там должны были находиться его товарищи.
   Совсем маленький крестный ход: двадцать один человек братии из Александро-Невской лавры, трое тестеров и небольшая группа христиан -- шел по Невскому проспекту. Навстречу им двигалась многотысячная толпа одержимых. Зомби несли на щите рыцаря Бафомета. Бафомет в такт шагам кивал им железным шлемом. Два хода сблизились напротив Казанского собора и, заметив друг друга, остановились. Монахи видели перед собой кривляющиеся лица людей, одержимых нечистым духом. Темная вуаль висела над головами этих людей, будто сам сатана распростер над ними крылья. Бафомета поставили на землю. Скрежеща доспехами и подняв меч, железный рыцарь пошел на монахов.
   -- Эй, Бафомет! Ну-ка задай чернопузым! Пусть попробуют меча! -- неслось из толпы.
   Вперед выдвинулись отец Евгений и брат Никодим.
   -- Надо, чтобы нас слышали, братия! -- сказал отец Евгений.
   Монахи вдохнули и громко запели молитву. Над Невским проспектом зазвучала молитва честному животворящему кресту. Злая сила подхлестнула Бафомета. Высекая искры подковками сапог, железный рыцарь остервенело кинулся на монахов. В руке у рыцаря молнией вращался меч. По толпе зевак пронесся испуганный вскрик.
   Отец Евгений шагнул вперед и выставил перед собой крест:
   -- Запрещаю тебе, сатано! Во имя Отца, Сына и Святаго Духа!
   Бафомет споткнулся, будто ударился о невидимую преграду. Рука с занесенным мечом повисла в воздухе. Невидимые связи, скрепляющие и приводящие в движение железные доспехи рыцаря, в один миг распались. Бафомет сделал еще один натужный шаг и вместе с этим последним шагом грудой железных доспехов осыпался на землю. Рогатый шлем Бафомета со звоном подкатился к ногам отца Евгения, и отец Евгений наступил на него ногой.
   -- Запрещаю тебе, сатано! Во имя Отца, Сына и Святаго Духа оставь этих людей! -- громко провозгласил отец Евгений.
   Увидев, что случилось с их железным кумиром, толпа одержимых скомкала ряды и остановилась. Молодых людей охватила растерянность и странное оцепенение. Они еще не вполне пришли в себя, но уже не могли двинуться, чтобы раздавить и растоптать стоящих перед ними монахов.
   Монахи пели молитвы, зомби затуманенным взором глядели на них.
   -- Громче, братья, громче! -- призвал отец Евгений и начал запретительную молитву об изгнании нечистой силы святого старца Василия:
   "Бог богов и Господин господей, огненных чинов Творец и бесплотных сил хитрец, и небесных и наднебесных художник, егоже не виде ни един от человек, ни видите может, егоже убояся вся тварь: разгордевшего иногда архистратига, и со своею его службой ослушанием отвергшася свергий на землю и отступльшая с ним ангелы бесы злобою бывша, во тму глубины преисподняя предавый: даждь заклинание мое, от страшном имени твоем совершаемо, грозно быти ему владыце лукавствия и всем споспешникам его, спадшим с ним с вышния светлости и обрати их на бежание и заповеждь ему отити оттуду, дабы ктому ничтоже вредна во образех знаменоваемых содеял: но да приимут крепость себе знаменываемии державную наступати на змею и скорпию, и на всю силу вражью имже еси повелел. Твое бо поется и величится от всякого дыхания, и славится со страхом престое имя Отца и Сына и Святаго Духа и ныне и присно и во веки веков. Аминь".
   Одержимые вздрогнули, будто в них ударила молния. Некоторые пали на землю и катались в судорогах. Темное марево, висевшее над толпой, возмутилось и пошло волнами.
   Монахи усилили пение, переходя от одной запретительной молитве к другой. Отец Евгений пошел вперед. Он чувствовал присутствие божественных сил и ничего не боялся. Громко распевая молитву, отец Евгений приблизился к одержимым и распростер над ними руки, призывая Святого Духа. Затем перекрестил толпу, и она вздрогнула.
   -- Изыди, сатано! Повелеваю тебе оставить этих людей! -- воскликнул отец Евгений и продолжил запретительную молитву.
   Планетарный демон глядел на крестный ход глазами одержимых и чувствовал, что ничего не может поделать. Над монахами сияли кресты и хоругви. От взглядов святых Гагтунгру стало тошно. Перед их ликами обнажалась вся нечистота и неправда. Черная завеса взлетела над толпой. Запахнувшись в нее, как в мантию, злой дух взмахнул крыльями ската и вихрем пробил землю.
   -- Что мы тут делаем? -- воскликнул кто-то в толпе одержимых.
   Послышались испуганные возгласы и плач. Бывшие зомби тупо оглядывали друг друга, не понимая, что с ними случилось.
   -- Дети мои! -- обратился к ним отец Евгений. -- Бог любит вас и освободил вас от сетей сатаны. Любите же и вы Его и друг друга! Все страшное позади. Кто уверовал в Господа, приходите в церковь. Верующие приходите для причащения Святым Дарам, ибо сегодня Господь явил нам свою великую любовь и силу. И все мы тому стали свидетелями. Во имя Отца, Сына и Святаго Духа! Аминь.
   Отец Евгений произнес слова утешения и перекрестил толпу. Над Невским воцарилась удивительная тишина. И только монахи продолжали молитвенное пение. Скарж, Фриз и Лева стояли позади монахов. Они вместе со всем народом дивились чуду молитвенному.
   Еще минуту назад перед ними стояли люди, скованные злой волей сатаны. Они были толпой, хищным чудовищем готовым рвать, убивать и крушить все, что встанет у них на пути. Но вот по простому молитвенному слову свершилось чудо. Злая цепь сатаны распалась. И на Невском остались стоять растерянные подростки, которые остро нуждались в отеческом наставлении, помощи и поддержке.
   Темный тучеворот над проспектом рассеялся. В тучное решето хлынули золотые снопы света. Радужные лучи коснулись людей, отринувших мятежный дух сатаны. Лица людей обернулись к небу, к золотым лучам, сходящим на них, просветлели и улыбнулись.
   -- Никогда бы не поверил, если бы сам не увидел, -- негромко произнес Скарж.
   -- Я тоже, -- признался Фриз.
   -- Как вы могли не поверить, если сами побывали там, где мысль становится реальностью, -- сказал им Лева.
   -- Но то была лишь виртуальная реальность, -- возразил Скарж.
   -- Вы до сих пор в это верите? -- спросил Лева.
   -- Смотрите! Что там? -- воскликнул Фриз.
   Лучи света пробили тьму над Казанским собором. Тьма, застилающая купол собора и стекающая по колоннам клубящимися прядями, редела и исчезала под этими золотыми лучами. В полынье туч над собором открылось чудесное явление. В золотом сиянии по небу плыл город похожий на Санкт-Петербург. В голубом зеркале небесных вод отражались золотые шпили и купола соборов, реки, мосты, набережная и дворцы.
   -- О, чудо и благодать Господня! Господь являет нам знак и поддержку, что очищает храм от всякой тьмы, нечистоты и скверны, -- перекрестился брат Никодим.
   Фриз всмотрелся в падающий луч света. Ему показалось, что в световом потоке кружатся золотые лепестки и медленно опускаются на землю. Между золотыми лепестками разливалось радужное сияние, которое постепенно охватывало весь столб света.
   -- Смотрите! Ангелы спускаются на землю! -- вскричал кто-то в толпе, указывая на золотое свечение.
   -- Мне кажется, к нам на помощь идет небесная Россия, -- сказал Лева.
   Скарж потянулся к голове, порываясь по старой привычке снять шлем виртуальной реальности, но на голове у него ничего, кроме лыжной шапочки, не оказалось.
   -- Это что, второе пришествие? -- спросил потрясенный Скарж.
   -- Не думаю, просто Господь явил нам свою любовь, силу и поддержку, -- сказал брат Никодим.
   -- Давно бы так. Скольких жертв можно было бы избежать, если бы Он сделал это раньше, -- сказал Фриз.
   -- Господь только тогда дает человекам силы, когда человеки погибают без Него. Он и Сына своего возлюбленного отдал этому миру, пожертвовав Им ради нашего спасения. Думаете, Ему так приятно спускаться в наш мир и видеть, что мы здесь творим?
   Монахи перекрестились и запели псалом N 148:
   "Хвалите Господа с небес, хвалите Его в вышних. Хвалите Его, все Ангелы Его, хвалите Его, все воинства Его. Хвалите Его солнце и луна, хвалите Его все звезды света. Хвалите Его, небеса небес и воды, которые превыше небес. Да хвалят имя Господа, ибо Он повелел, и сотворились; поставил их на веки и веки; дал устав, который не прейдет. Хвалите Господа от земли, великие рыбы и все бездны, огонь и град, снег и туман, бурный ветер, исполняющий слово Его, горы и все холмы, дерева плодоносные и все кедры, звери и всякий скот, пресмыкающиеся и птицы крылатые, цари земные и все народы, князья и все судьи земные, юноши и девицы, старцы и отроки да хвалят имя Господа, ибо имя Его единого превознесено, слава Его на земле и небесах. Он возвысил рог народа Своего, славу всех святых Своих, сынов Израилевых, народа близкого к Нему. Аллилуйя".
   Второй разрыв темноты случился над Исаакиевской площадью. Купол Исаакия вспыхнул золотым светом. Сияние наполнило всю Исаакиевскую площадь и распространилось далее. Золотой луч коснулся императора Николая. Император поднял голову. К нему скользил ангел, на крыльях которого золотыми блестками горело множество глаз. Ангел примостился на плече у императора. Глаза императора с испугом обратились на сотканное из света лицо ангела.
   -- Вы свободны, император Николай. Все прегрешения прощаются вам, -- ангел легко коснулся рукой головы императора.
   И тотчас фигура всадника вспыхнула светом. Прощеная душа императора Николая выпорхнула из стесняющей ее бронзы и слилась с золотым светом, распространившимся над собором. На волнах божественной любви и благодати душа Николая взмыла вверх, с любовью озирая лежащий внизу город.
   Свет распространился далее и коснулся Медного всадника. Петр Великий воздел голову к небу. На него изливались потоки света. Петр почувствовал, что снова может двигаться. Петр поднес руку ко лбу, перекрестился и зашептал молитву. Бронзовые глаза императора наполнились слезами. Очищающая влага потекла по лицу императора, смывая многолетний налет патины, грязи и голубиного помета.
   Ангел спустился на плечо императору.
   -- Не плачьте, мин херц! Вы прощены и наследуете царствие небесное. Оставьте ваши бронзовые оковы и следуйте за мной. На небесах и на земле вам предстоит свершить немало славных дел.