Вудс Стюарт. Мертвые глаза

   Несколько минут понадобилось Крис, чтобы объяснить Мелани, что с ней не надо обращаться, как со слепой. Затем она оделась, наощупь выбирая одежду, расчесала волосы и стала переходить из комнаты в комнату, ощупывая вещи и запоминая, где они находятся. К тому времени, когда Мелани ушла, в голове у Крис сложилась новая карта ее жилища, по которому она уже продвигалась с гораздо большей уверенностью. До прихода Денни был еще час, и она решила использовать его для тренировки свободного передвижения по дому.
   Она бродила по комнатам, сначала медленно, потом быстрее; она возвращалась, кружилась, пытаясь иногда себя дезориентировать. У нее начало хорошо получаться.
   Она переходила из гостиной, через прихожую в столовую, и вдруг внезапно остановилась. Звук в прихожей несколько отличался от того, когда ее ноги стучали по мрамору; какое-то эхо или еще что-то. Потом у нее появилось непонятное ощущение, ощущение со стороны двери — будто кто-то проводил рукой рядом с ее кожей, но не дотрагивался до нее. Вдруг она поняла, что в доме был кто-то еще, всего в нескольких футах от нее, кто-то, стоявший рядом с входной дверью.
   На мгновение Крис похолодела, затем резко повернулась и вернулась в гостиную, пытаясь унять дрожь. На столе стояла ваза с сухими цветами. Она, взяв ее в руки, направилась в сторону столовой, будто просто хотела переставить вазу. Затем, когда она оказалась в центре прихожей, она бросила со всей силы вазу в сторону входной двери. И побежала.
   Позади, ей показалось, она услышала, как открылась и закрылась входная дверь, но она не остановилась. Через мгновение она была уже в своей спальне. Закрыв дверь, она набрала 911, дрожа, чувствуя себя беспомощной и испуганной.

Глава 7

   Когда приехала полиция Беверли-Хиллз, Крис уже настолько пришла в себя, что смогла предложить полицейским кофе. Она очень старалась не разлить ни капли.
   Когда она начала свой рассказ, один из них попросил разрешения позвонить.
   — Очень мило с вашей стороны, мисс Кэллавей, что вы угостили нас кофе, — пророкотал второй.
   — Мне надо было что-то делать, чтобы справиться с нервами, — ответила Крис.
   Вскоре к ним присоединился и первый.
   — Сейчас приедет человек из полицейского управления, с которым, я думаю, вам стоит побеседовать, — сказал он.
   — А кто это?
   — Его зовут Ларсен, он инспектор полиции, специализируется на делах, подобных вашему.
   — Другие, подобные моему дела, вряд ли существуют, — горько заметила Крис.
   — Я говорю о письмах и цветах, — объяснил офицер. — Вы уверены, вы в порядке, мэм?
   — Да, да, я в порядке.
   — Вы были немного неловки с кофейными чашечками, мне показалось, у вас чуть замедленная реакция.
   — О, я всегда неловка, особенно, когда нервничаю.
   — Понятно.
   Крис услышала, как открывается входная дверь, и через минуту тяжело дышащий Денни ворвался на кухню.
   — Что случилось? Что здесь делает полиция? Крис, ты в порядке?
   — Успокойся, Денни, все в порядке, — Крис представила его двум полицейским.
   — Ну, хорошо, — сказал один из них, — раз ваш друг прибыл и вы в порядке, мы продолжим дежурство. Ларсен прибудет с минуты на минуту.
   Крис встала.
   — Спасибо. Мне будет гораздо лучше от того, что я буду знать, что вы где-то по соседству.
   — Я провожу, — предложил Денни.
   Крис откинулась на спинку стула и стала размышлять о реакции на ее действия полицейских. Когда Денни вернулся, она рассказала ему, что произошло.
   — Ты уверена, что кто-то действительно находился в доме?
   — Да, Денни. Мне кажется, эти двое не заметили, что я слепая.
   — Правда?
   — По-моему, нет. Один из них сказал, что я была немного неловка с кофейными чашечками, но я не думаю, что он догадался. Я бы поняла это по голосу.
   Раздался звонок у двери. Денни пошел ответить и вернулся еще с одним мужчиной.
   — Крис, это инспектор Ларсен.
   — Как дела, инспектор? — спросила Крис, не протягивая руки. Она не была точно уверена, где он находится. — Не хотите кофе? Я приготовила немного.
   — С удовольствием, спасибо, — ответил Ларсен.
   Крис услышала, как он придвинул стул к кухонному столику. У него был приятный голос, а возраст — чуть больше тридцати, так она подумала. На этот раз она очень осторожно обращалась с чашечкой и поставила ее на стол, не разлив ни капли.
   — Мне очень жаль, что вам дважды приходится повторять ваш рассказ, — сказал Ларсен.
   — На самом деле, патрульные не горели желанием услышать эту историю до конца.
   — Дело в том, что у них есть строгое указание все дела подобного рода передавать мне.
   — Я была в доме... одна, — начала Крис. — И я... почувствовала, что кто-то находится вместе со мной в доме. Стоит рядом с входной дверью. Я взяла вазу с сухими цветами и бросила ее в сторону входной двери, а затем, как сумасшедшая, побежала в свою спальню. Я заперлась там и позвонила в полицию.
   Минуту Ларсен молчал.
   — Я не совсем понимаю, — сказал он, наконец. — Вы почувствовали, что кто-то находился в доме?
   — Да.
   — Вы это физически ощутили, мисс Кэллавей?
   — Нет. Я имела в виду, что я не видела его.
   — Вы бросили вазу с цветами в кого-то, кого вы не видели?
   — Да.
   — Мисс Кэллавей, у вас плохо со зрением?
   Крис вздохнула.
   — Я надеялась, вы не будете говорить об этом. Полицейские даже не заметили.
   — Большинство людей не заметило бы, — ответил Ларсен. — Моя младшая сестра потеряла зрение в автомобильной катастрофе, когда ей было девятнадцать. Она постоянно дурачит людей.
   — Да, да. Но я не совсем слепая, — ответила Крис.
   — Но все-таки вы не увидели того, кто стоял у входной двери.
   Она кивнула.
   — Боюсь, что, да.
   — Я знаю, вы — актриса, мисс Кэллавей. Я видел несколько фильмов с вашим участием. И я считаю, вы — хорошая актриса.
   — Спасибо.
   — И я в курсе того, что с вами случилось, я читал в «Энтертейнмент Тунайт». Единственное, чего не знал, что вы ослепли.
   — Об этом не знает никто, — вступил в разговор Денни. — Практически никто.
   — Понятно, — ответил Ларсен. — Не беспокойтесь, пожалуйста. Я уважаю ваше желание в этом смысле.
   — Спасибо.
   — А теперь начните с самого начала.

* * *

   Когда Крис закончила рассказ, Ларсен уже допил свой кофе, но не произнес ни слова.
   — Ну, — не выдержал Денни. — Что вы думаете?
   — М-да, ваше дело... не столь необычно, — проговорил Ларсен.
   — Вы хотите сказать, что это происходит постоянно? — спросил Денни.
   — Ну, не постоянно, но происходит, — ответил Ларсен. — Мы называем это «феномен преследователя». Есть люди, которые навязчиво преследуют или пытаются вступить в контакт с другими: иногда мужчины преследуют женщин, иногда — наоборот. Я работаю в отделении, которое специализируется также и на этих проблемах.
   — Как дело Дэвида Леттермана? — вставил Денни.
   — Совершенно верно.
   — Но кто они, люди, которые занимаются этим? — спросила Крис.
   — Могут быть кем угодно, — ответил Ларсен. — Иногда они работают в том же офисе или той же школе. Они могут превратить жизнь своей жертвы в настоящий ад. Часто они даже не заботятся о том, чтобы скрыть свои имена. Обычно они подписывают письма или каким-нибудь другим способом дают жертве понять, кто они. Они хотят, чтобы жертвы знали, кто они. Это отчасти удовлетворяет их. Обычно они обладают порочным убеждением, что их жертвам нравится внимание. Среди них попадаются и талантливые, и обеспеченные люди, у которых есть положение в обществе, даже семья. Это как бы раздвоение личности.
   — И вы полагаете, «Поклонник» относится к их числу?
   — Ну, он очень тщательно скрывается. Примерно в половине случаев преследователь пытается держать свою личность в секрете.
   — А что это может означать? — спросила Крис.
   — Трудно сказать, но, без сомнения, первое, что мы должны сделать — это идентифицировать личность преследователя. Жаль, что вы не сохранили письма, мы могли бы провести графологическую экспертизу.
   — Все письма были очень аккуратно напечатаны, — ответила Крис. — По крайней мере те, которые я еще была в состоянии прочитать.
   — Они действительно были очень аккуратно напечатаны, — сказал Денни. — Мне кажется, они были набраны на компьютере с лазерным принтером.
   — Это есть у многих, — ответил Ларсен. — Видимо, ваш преследователь богат, или у него хорошая работа. У него есть компьютер, а привычка посылать одновременно шесть дюжин роз обходится недешево.
   — Думаю, у него еще есть машина, — вставил Денни. — Любой человек, идущий пешком в Бел-Эйр, сразу же привлек бы к себе внимание.
   Крис рассмеялась.
   — Денни, Каждый в Лос-Анджелесе имеет машину.
   — Однако, есть одна интересная деталь, — заметил Ларсен.
   — Какая?
   — Вы говорили, что все письма были выдержаны в корректном, даже почтительном тоне. Преследователь же обычно вульгарен или непристоен. Он предъявлял какие-нибудь требования?
   — Какие требования?
   — Ну, например, не просил он выслать ему по почте ваше ношеное белье или встретиться с ним в каком-нибудь месте?
   — Нет, ничего подобного. Он всегда обещает, что я еще услышу о нем, что он будет поддерживать со мной связь.
   — И, скорее всего, будет. Он никогда не оставлял своего адреса, номер почтового ящика, может быть?
   — Нет.
   — Значит, он не ждет ответа. Может, и не хочет.
   — Онанист, — фыркнул Денни.
   — Что? — переспросил Ларсен.
   — То, что он это делает больше для себя, чем для Крис.
   — Это верно. Может, он просто застенчивый?
   — Будем надеяться, что он на этом успокоится, — вздохнула Крис.
   — Итак, что вы намерены предпринять, инспектор? — спросил Денни.
   — Пока ничего. Если бы вы знали, кто он, то могли бы обратиться в полицию, чтобы его строго предупредили держаться от вас подальше. Писать письма или посылать кому-то цветы — не уголовное преступление. Он ничего не требует и никому не угрожает. Он не пытался причинить вам никакого вреда. С 1991 года у нас, в Калифорнии, действует закон о преследователях, но он вступает в силу, как только они совершат какое-нибудь преступление.
   — А как насчет того, что он открыл дверь и вошел в дом? — спросил Денни.
   — Боюсь, у нас нет очевидных доказательств этого, — ответил Ларсен почти извиняющимся тоном. — Мисс Кэллавей, когда моя сестра Мэри ослепла, ей всегда казалось, что люди стоят к ней ближе, чем это было на самом деле. Пару раз у нее даже было ощущение, что кто-то находится с ней в комнате, но не хочет говорить. У вас мог развиться своего рода неврологический феномен, основанный на том, что у вас повреждено зрение.
   — Мог, — ответила Крис. — Но я так не думаю. Он был здесь.
   — Он мог быть здесь сегодня, — сказал Ларсен. — Я верю вам.
   — Что же нам делать? — спросил Денни. — Какие шаги предпринять?
   — Во-первых, мисс Кэллавей...
   — Пожалуйста, зовите меня Крис. Меня все так зовут.
   — Спасибо. Во-первых, я думаю, вам не стоит оставаться одной ни на минуту, по крайней мере, до тех пор, пока мы не увидим, как развиваются события.
   — А вы думаете, они будут развиваться? — спросила Крис.
   — Не знаю. Думаю, что Поклонник будет продолжать писать вам. Сообщите мне сразу же, если что-то изменится: или тон писем, или он начнет посылать вам что-нибудь, кроме цветов. Если же он начнет звонить по телефону, старайтесь не раздражать его, не развивать в нем агрессии. Не кричите на него, не требуйте, чтобы он прекратил писать вам. Старайтесь говорить с ним вежливо, объясните ему, что вы цените его интерес к вашей карьере, но предпочитаете больше о нем не слышать. Будьте ласковой и не пытайтесь выяснить, кто он или что-нибудь о нем. Если вы начнете задавать вопросы, у него может развиться мания преследования. Он может добровольно рассказать вам о себе или назвать себя. Если это произойдет, тогда я проведу с ним небольшую беседу.
   Ларсен поднялся, чтобы идти.
   Крис встала вместе с ним.
   — Не думаю, что он позвонит. У меня частный номер.
   — Верно, — сказал Ларсен, пожимая им руки, — но вы считали, что у вас и частный адрес тоже.

Глава 8

   — Полегче с косметикой, — сказала Крис.
   Денни уже причесал ее и теперь накладывал кисточкой пудру.
   — Хорошо, дорогая, — ответил Денни.
   — Денни, те два полицейских, они ведь не заметили, что я слепая, и Ларсен сказал, что мало кто может заметить.
   — И?
   — Я думаю, могу ли я справиться с этим?
   — Справиться с чем?
   — С тем, чтобы убедить людей, что я вижу.
   — И как долго ты будешь их убеждать?
   — Пока я снова не начну видеть.
   — Ты имеешь в виду работу?
   — Да.
   — Не знаю, что сказать тебе, детка. А если кто-то попросит тебя при встрече почитать несколько строк из сценария?
   — Не думаю, что я смогу убедить людей, что сейчас мое зрение абсолютно нормально — но что оно слабое и постепенно улучшается.
   — А почему бы тебе некоторое время не думать об этом и не беспокоиться о работе?
   — Потому что, если меня будут считать инвалидом, никто и не вспомнит обо мне, кроме службы милосердия. Я должна выглядеть здоровой, даже если я какое-то время не снимаюсь.
   — Я тебя понял. Это как актеры со СПИДом: эти люди здоровы, чтобы работать, но никто не подписывает с ними контракта, как только узнают об этом.
   — Именно. Недостаточно просто хранить секрет, что я не могу видеть, — я должна убедить людей, что я могу видеть.
   — Отлично. И как мы начнем?
   — По-моему, обед в воскресенье вечером в Бистро Гарден будет отличным началом.
   — То есть, завтра. Но там будет не менее дюжины людей из тех, кто тебя хорошо знает.
   — Знаю. Может, тогда мы совершим тренировочную прогулку сегодня? Скажем, прогуляемся по Санта-Монике?
   — Я свободен целый день, — ответил Денни.

* * *

   В Санта-Монике несколько кварталов, начиная от Третьей улицы, закрыли для движения, превратив их в пешеходную зону. Заброшенное когда-то место возродилось для жизни и в субботний полдень было заполнено людьми. Крис, в джинсах и бумажном спортивном свитере, с волосами, зачесанными в хвост на затылке и в больших солнечных очках, понимала, что узнать ее практически невозможно — подобная неформальность в одежде была своего рода маскировкой, и это часто срабатывало. Солнце казалось небольшим ярким пятнышком в левом верхнем углу диапазона ее видения, а люди представляли собой не более, чем беспорядочную вереницу темных теней.
   — Как насчет того, чтобы «пройтись» по витринам? — спросил ее Денни.
   Она рассмеялась.
   — Давай.
   — Справа от тебя, примерно шагах в шести, маленький магазин, заполненный всяким мелким хламом.
   Крис отсчитала и остановилась.
   — Мне нравится эта вещица, — сказала она указывая рукой.
   — Это не для тебя, — ответил Денни. — Но указываешь ты в верном направлении. А как насчет обеда?
   — Отличная идея!
   — Недалеко есть неплохое местечко.
   — Пошли.
   Они вошли в ресторан, и Денни выбрал столик.
   — Закажи сандвич, — спокойно посоветовал он Крис, которая пыталась сделать вид, что она изучает меню. — Тогда тебе не придется мучиться с вилкой.
   Подошел официант, и Крис заказала сандвич.
   Денни издал какой-то хрюкающий звук.
   — Что с тобой? — спросила Крис.
   — Так, небольшой спазм. Похоже, я вчера поел подозрительных креветок и у меня бурчит в животе. Ты позволишь мне отлучиться на несколько минут?
   — Конечно, что за вопрос.
   Денни отошел, а Крис повернулась лицом к солнцу, откинувшись назад и закрыв глаза. «Немного можно и позагорать», — подумала она.
   На другом конце стола она вдруг услышала какой-то скребущий звук, и, как накануне, была уверена, что там кто-то есть. Она не пошевелилась, не повернула головы: она ждала, когда он начнет разговор. Когда этого не последовало, она слегка повернулась в сторону, где, она чувствовала, он сидел. Если ей надо выяснить отношения с этим парнем, пусть это лучше будет в таком людном месте.
   — Спасибо за розы, — начала она. — Они были очень красивые.
   Никакого ответа.
   — Они скрасили мое пребывание в больнице, это очень мило с вашей стороны.
   Опять никакого ответа. Крис начала раздражаться.
   — Однако я хочу вам сказать, что, если единственный путь, который вы предпочитаете для общения со мной — это анонимные письма и цветы, то лучше не продолжайте дальше. Я предпочитаю людей, которые более открыты и не играют со мной в игры.
   Ответа не последовало.
   Крис закрыла глаза и снова повернулась к солнцу. «Если эта скотина предпочитает молчать, — подумала она, — то и я буду молчать». В следующий момент она услышала скребущий звук, будто отодвигали стул, и внезапно почувствовала тепло человеческого тела совсем рядом со своей щекой. Она собрала всю свою силу воли, чтобы не вскрикнуть.
   — Это не игра, — услышала она легкий шепот. И посетитель удалился.
   Крис не могла пошевелиться, пока не вернулся Денни.
   — Все в порядке? — спросил он.
   Крис выпрямилась.
   — Денни, когда ты возвращался, ты не обратил внимания на человека, вставшего из-за этого столика?
   — Нет, а что?
   — Он был здесь.
   — Кто?
   — Поклонник.
   — Что-о? Что он сказал?
   — Сначала он молчал. Я начала говорить с ним, но он не отвечал. Я сказала ему, что мне не нравятся люди, играющие со мной в игры, тогда он наклонился надо мной и прошептал: «Это не игра».
   Крис услышала, как Денни роется в своей парусиновой сумке, которую он постоянно таскал на плече.
   — Что ты делаешь?
   — Ищу телефон. Надо позвонить Ларсену.
   Денни часто брал с собой маленький карманный сотовый телефон — он был очень рад, что захватил его с собой сейчас.

* * *

   Она рассказала Ларсену, что произошло.
   — "Это не игра", — повторил Ларсен.
   — Так он сказал.
   — Он знает, что вы не можете увидеть его. Иначе он никогда не решился бы на это.
   — Думаю, вы правы.
   — Не думаю, что надо расценивать это, как угрозу, — сказал инспектор, — пока он не совершит какого-нибудь поступка.
   — Для меня это прозвучало, как угроза, — отозвалась Крис.
   — Да, в вашем состоянии это так и должно прозвучать. Но для Поклонника это может означать всего лишь заявление, что он питает к вам серьезные чувства.
   — Да, можно интерпретировать и так, — согласилась Крис.
   — Я считаю, что в данный момент мы так и должны понимать это.
   Денни, слушавший весь этот диалог, пододвинул телефон к себе:
   — Мистер Ларсен, а как долго вы намерены ждать, пока он не совершит какого-нибудь поступка?
   — А что вы мне предлагаете? — спросил Ларсен любезным тоном, будто он действительно ждал совета.
   — Может, организовать для нее защиту?
   — Мы не организовываем службу телохранителей, — ответил Ларсен. — До тех пор, пока не случится что-нибудь серьезное.
   — Отлично. Вы хотите сказать, что этот парень должен пальнуть в Крис или что-нибудь подобное?
   — Мистер Девир, — парировал Ларсен, — мое отделение позволяет мне действовать, исходя из моих оценок и опыта. На этой стадии преследования я не могу сделать вывод, что для Крис существует реальная угроза. Однако, если Крис кажется, что она существует, несмотря на мои суждения, она свободно может обратиться к частным службам охраны. Я полагаю, что это будет только тратой больших денег, но, если это успокоит ее, я бы пошел таким путем.
   — Это не успокоит меня, — сказала Крис. — Однако после сегодняшней встречи, по-моему я знаю, как надо обращаться с этим парнем.
   — Не слишком переоценивайте себя. Вам надо держаться «золотой середины» между чрезмерной осторожностью и ее отсутствием. И, пожалуйста, держите меня в курсе всех последующих событий. В тот момент, когда этот человек перейдет линию закона, я смогу действовать и, поверьте мне, я буду действовать.
   — Спасибо, мистер Ларсен, — сказала Крис.
   — Пожалуйста, называйте меня Ион.
   — Спасибо, Ион, — сказала она и положила трубку.
   — Денни, как выглядит инспектор Ларсен?
   — Ему ближе к сорока, роста более шести футов, около ста восьмидесяти фунтов веса, самый белый из белых людей, кого я когда-либо видел, — Денни помолчал. — Я ждал, когда ты спросишь об этом.
   — Не ухмыляйся, — парировала Крис.

Глава 9

   Они припарковали машину сзади ресторана и вошли через боковую дверь. С ее переезда в Лос-Анджелес Бистро Гарден стал любимым рестораном Крис. В первый раз ее привел сюда ее агент, познакомил с хозяином и метрдотелем, представив ее своим друзьям и другим клиентам; она любила каждую минуту пребывания там.
   Столики на террасе были поставлены рядами, с солнечными зонтиками, где необходимо. Денни, как они договорились, направлял ее, шедшую впереди него.
   — Чарльтон Хестон, направление один час, через пять ярдов. Говори сейчас,— прошептал он.
   Огромный актер склонился перед ней тенью, которая закрыла весь свет.
   — Как ты, Крис? — он чмокнул ее в щеку. — Я слышал о твоем падении.
   — Лучше, Чак, — ответила она. — Как Лидия?
   — В порядке. Приезжай к нам поиграть в теннис.
   — Обязательно. Передай от меня привет Лидии.
   Денни направил ее вперед к противоположной стене.
   — Твой агент, направление десять часов, через два ряда. Улыбнись и помаши.
   Крис повиновалась, и они подошли к своему столику.
   Денни помог ей сесть, незаметно руководя ею, и Крис начала расслабляться.
   — Сюда идет Рон, — прошептал Денни. — Три, два, один, сейчас.
   — Рон, привет, — Крис окликнула приближавшегося мужчину.
   Он поцеловал ей руку.
   — Дорогая, ты выглядишь замечательно.
   — Я и чувствую себя неплохо. Готова работать.
   — Буду иметь в виду, — голос Рона перешел на шепот. — Как твои глаза?
   — Лучше, Рон. Лучше.
   — Отлично! Я позвоню тебе завтра, — сказал он, поцеловав ее на прощание.
   — Ай, ай, — прошептал Денни. — Приближается твой бывший главный актер, мистер Куин.
   — Крис! — почти крикнул Джейсон Куин, подходя к столику. — Как ты себя чувствуешь в этом мире?
   Крис протянула ему руку.
   — Хорошо. Спасибо, Джейсон, — ей трудно было сохранять хладнокровие. Звук отодвигаемого стула достиг ее слуха. — Ты знаком с моим другом Денни Девиром?
   — Привет, — сказал Куин. — Слушай, Крис. Я хочу, чтобы ты знала: я боролся, чтобы тебя оставили в фильме, на самом деле. И Брент Уильямс тоже. Но мальчики из главной конторы поставили нас на место.
   — Все в порядке, Джейсон. Я понимаю, — ответила Крис с большим теплом в голосе, чем она чувствовала.
   — Мы с Брентом даже изменили расписание съемок, отложив сцены с твоим участием на двенадцать дней, в надежде, что к тому времени ты вернешься.
   — Это было очень мило с твоей стороны, Джейсон. Поблагодари и Брента от моего имени.
   — Появилась Сэлли Вудсон и очень много напортила, — заговорщически произнес он. — Это между нами.
   — Конечно, Джейсон.
   — Не сомневаюсь, мы найдем что-нибудь, где мы сможем сниматься вместе, и это будет скоро, — продолжил он. — Можно будет послать тебе сценарий?
   — Конечно. Пошли Рону.
   Она услышала, как он встает.
   — Давай пообедаем и обсудим его, как только я закончу с этими съемками.
   — Конечно, позвони мне.
   Куин отошел, и Денни издал вздох облегчения.
   — Он заметил? — спросила Крис.
   — Ни на секунду, — ответил Денни. — Были моменты, когда ты смотрела не совсем на него, но это были верные моменты, когда ты немного играла.
   Внезапно Денни издал глубокий вздох.
   — Денни, в чем дело?
   — Ни в чем, из-за чего бы стоило волноваться.
   — Денни, скажи мне.
   — Хорошо. Я всего лишь взглянул наверх и увидел, что несут розы.
   — О, черт!
   — Не беспокойся, я отправлю официанта обратно.
   — Денни, окажи мне услугу: поговори со швейцаром, может, он знает, из какого цветочного магазина они получены?
   — Как только мы сделаем заказ, — ответил он. — К нам приближается официант.
   Они сделали заказ, и Денни ушел. Через минуту он вернулся.
   — Они из отеля «Беверли-Хиллз».
   — О Боже! Не думаешь же ты, что он живет в «Беверли-Хиллз».
   — Сомневаюсь. Цветочный магазин там расположен рядом с аптекой — заказать может любой. Я знаком с швейцаром этого отеля, я позвоню ему завтра и попрошу выяснить.
   — Спасибо.
   Крис знала, что у Денни имеется огромная сеть приятелей-геев, разбросанных по всей Южной Калифорнии.
   Принесли ужин, и Крис постепенно расслабилась. Этот раз ничем не отличался от пары дюжин других воскресных обедов, которые она проводила здесь, только Крис не имела возможности тайно разглядывать посетителей, как она это делала обычно. Но сегодня это делал для нее Денни, оживленно болтая и потешая ее едкими комментариями о сидевших за другими столиками звездах и сопровождавших их прилипалах. Когда Денни попросил счет, подошел метрдотель.
   — Извините, мисс Кэллавей, машина за вами прибыла, она ждет перед главным входом.
   — Но я не заказывала машину. Отправьте ее назад.
   — Подождите. Разрешите, это сделаю я, — Денни встал из-за столика и вышел из ресторана.
   Через минуту он вернулся.
   — Я поговорил с водителем: кто-то заплатил наличными и дал этот адрес на станции аренды машин. Я спросил, куда он должен был отвезти тебя. Он ответил: «Домой, по тому адресу, который бы ты ему назвала».
   — Это опять он, — расстроилась Крис. — Эта чертова скотина начинает действовать мне на нервы.