Страница:
К нам, не спеша, подошел долговязый солдат в камуфлированной бандане, обвешанный легкой бронезащитой, средствами связи, с автоматом наперерез. Под стволом «калашникова» неприятно сверкнул цилиндр квантового разрядника.
— Документы, — грубо сказал солдат и сунул под нос водителю сканер.
С другой стороны машины, в тени деревьев, я заметил еще одну вооруженную тень.
— Почему честь не отдаем? — холодно, сквозь зубы ответил я, и прапор-Свин одобрительно подмигнул мне.
Солдат лениво козырнул и отсканировал просунутые в окно документы и отпечатки больших пальцев приезжих.
Ворота со скрипом раскрылись, и «волга» впорхнула на территорию генеральской дачки.
Свин в обличье прапора остался у машины и зачем-то принялся ковыряться в капоте.
По идее встречать полковника должен был какой-нибудь адъютант, но вместо этого на лестнице его ждала Тварь.
— М-м-м! А вам идет форма, полковник! — кокетливо сказала Тварь и поманила меня в глубину дачи.
— Вам тоже, Ольга, — съязвил я, намекая на ее легкомысленный белый передничек при коротенькой синей юбочке.
Дача была классическая генеральская, как я и представлял себе, с коврами и бюстами каких-то полководцев, медными танками на малахитовых пьедесталах, обставленная дорого и безвкусно. Поднялись на второй этаж и оказались в достаточно просторном холле.
Тварь указала на большую двустворчатую дверь, а сама плюхнулась в «старинное» кресло, пошло закинув ногу на ногу.
Я откашлялся, постучался и решительно толкнул дверь.
— Товарищ генерал, полковник Мирошниченко по вашему приказанию прибыл! — четко, но с достоинством произнес я и почувствовал, что сделал это напрасно.
Генерал, пожилой, грузный дядька в форменной рубашке, седой, как парашют, сидел за огромным лакированным столом, положив на него ноги в тапочках и адидасовских «трениках», и запускал в пространство самолетики. Самолетиками была усеяна вся комната. Сделаны они были из каких-то гербовых бланков.
— Расслабься, Эго, — задумчиво, басом сказал генерал, — Садись, не стесняйся. Сестра сейчас чайку принесет…
— Либидо?! — растерялся я. Как-то вяло удивился, так как успел устать от этих штучек.
— Что-то тип того, — кивнул генерал. — Вон, кинул свое тело пока вздремнуть маленько… Видишь, валяется на диване… Рядом со Свином…
— Вы и так можете? — не столько спросил, сколько констатировал я.
— Мы мультисерверы, — пожал плечами генерал. — На этом уровне можем. Но выше, — он ткнул пальцем в потолок. — Сидят сервера помощнее нашего.
— Не боитесь, что нас так расколят? — озабоченно спросил я.
— Рад, друг Эго, что ты стал, наконец, говорить «мы» в отношении всего этого нашего безобразия. Рано или поздно нас, конечно, расколят. На правительство совсем не дураки работают, поверь мне. Там есть спецы — не чета нам. Наша сила только в приоритете.
— А зачем сейчас этот цирк? — я обвел руками генеральский кабинет.
— Во-первых, считай это тоже своеобразной тренировкой. Во-вторых, мы начинаем нашу собственную операцию…
— Суть которой я так до сих пор и не понял, — вставил я.
— Нет, дело не в том, что ты не понял. Дело в том, что мы тебе пока не говорили самого основного. Не созрел еще.
— А когда созрею?
— Надеюсь, что скоро. Потому, что времени у нас больше нет. Не сочти за труд, дай-ка мне лаптоп…
Я глянул туда, куда указывал генерал и увидел то, что называлось лаптопом.
— Ага, во-от этот журнальчик. Старый добрый «За рулем».
— Это же «Космополитен!»
— Эге! Видать, сестрица копалась в моем аппаратике… Ай-яй-яй!
Генерал откинул обложку лежащего передним журнала, которая вдруг стала жесткой и осветила его лицо голубоватым светом…
— Так… Ну вот, источники сообщают о странной активности териков. Совершенно необъяснимой… Какие-то миграции в арабском мире… Этнические чистки в Париже. Не понятно, как вообще выжил Израиль в такой обстановке… Хотя Свин выдвинул интересную теорию… Ты слушаешь? Свин полагает, что современный Израиль — уже фикция, маскировка. Терики давно включили его в свою Терро-структуру, просто не могли не включить. И я подозреваю, что инициатива могла исходить именно от самих израильтян. Во-первых, выхода у них никакого не оставалось, а во-вторых — они же хитрые, надеялись, как всегда, ассимилироваться и постепенно перехватить инициативу… Впрочем, узнать это — тоже часть нашего плана…
Генерал замер, как бы прислушиваясь к собственным ощущениям. Тут же с дивана суетливо поднялись Свин и Либидо уже собственными персонами.
— Эго, отойди в сторонку. Сейчас тут маленькое представление будет…
Все трое торопливо отошли в дальний угол кабинета и расселись на роскошно-неудобных стульях.
В дверь постучали.
— Да! — каким-то другим голосом откликнулся генерал.
Дверь открылась, и в комнату вошел неизвестный в форме полковника. — Товарищ генерал, полковник Мирошниченко по вашему приказанию прибыл!..
Глаза у меня медленно поползли на лоб. Либидо прижал палец к губам. Свин шепнул на ухо: «Смотри! Это агент Эгоист. Узнаешь себя?» Он явно веселился, наблюдая за моей реакцией... Либидо с укоризной смотрел на нас обоих
— А, дорогой, здравствуй! — генерал грузно поднялся из-за стола и радушно направился навстречу самозванцу. Приобняв того за плечи, генерал повлек его к столу и усадил напротив себя. Оба как будто не замечали посторонних.
— Ну, что решили? — как-то посерьезнев, заговорил генерал, нервно вертя в руках перьевую ручку.
— Решили все-таки действовать через Структуру… Генерал Павленко считает…
— Мать вашу!... Ведь договорились же! Никакой координации через Структуру — нас возьмут за два часа!
— Но товарищ Павленко считает, что пять ваших мультисерверов и три наших смогут максимально четко скоординировать операцию, и та продлится не более полутора часов… У нас есть еще один мультисервер в ФСБ и один — в президентской администрации…
— Что-то мне с трудом в это верится, — пробурчал генерал, закуривая. Откуда они взялись — эти мультисерверы? С чего они пошли на контакт?
— Наши аналитики просчитали…
— Слушай, полковник… Передай-ка генералу Павленко, что я хочу сам с ним встретиться. Сегодня. В течение двух часов. Не сочти за труд — смотайся за ним, а?
— Но… Мне надо знать ответ по поводу времени «Ч».
— Много неясного, дорогой, много неясного. Давай, езжай… Не по телефону же мне ему звонить? Или через Структуру, может, а?
Оба напряженно фыркнули. Встали. Генерал, провожая агента Эгоиста-2, направился с ним к двери, и тут, как бы невзначай, положил руку на голову полковника. Тот дернулся и осел на пол.
— Стукач, сукин сын, дерьмо, — сплюнул генерал и, заложив руки за спину, подошел к окну.
Я, ошалело, обернулся на товарищей. Но для тех ситуация, видимо, была не менее неожиданной.
Свин распахнул журнал, который теперь оказался «Огоньком», и лихорадочно защелкал клавиатурой.
Либидо замер с закатившимися глазами. По лицу его обильно струился пот. Сергею стало жутко. Его приятели-мультихулиганы, видимо, вылезли, наконец, за рамки собственных возможностей.
— Эй, вы там, молокососы. Зря пузыритесь, — генерал заговорил спокойно, даже не оборачиваясь. — Сейчас я включил «глушилку», так что ваши мозговые трепыхания бесполезны. Что мне прикажете с вами делать?
Генерал повернулся к ним и задумчиво осмотрел с ног до головы.
— По уму, вас надо бы сразу прикончить. Но, с другой стороны, вам ведь все равно, на чьей стороне работать…
Свин и Либидо молчали. Сергею тем более нечего было сказать.
— Так-так-так, бывший капитан, а ныне дезертир Галич… С каких это пор вы стали полковником? Неужто, армейская Структура что-то пропустила? Видимо, да, потому что дерьмо эта ваша долбанная Структура… Армия кишит шпионами — и кто им в этом помогает? Структура… Так что правильно, что дезертировал, уж лучше дисциплинарный батальон… Впрочем, оставим дискуссии на потом.
Генерал достал из кармана брюк мини-рацию, нацепил ее на ухо и громко заговорил:
— Код три девятки, факел, зима-зима. Начали.
В ту же минуту в кабинет ворвались двое пехотинцев в касках, волоча за собой извивающуюся Тварь.
— Эту компанию — в подвал. Охрана — три спеца, блоки канала вынуть — только рации. А то, я гляжу, они мастера копаться в чужих мозгах. Но я думаю, как раз этим они нам еще пригодятся…
… Они и глазом моргнуть не успели, как оказались в так называемом подвале. В действительности это была самая настоящая тюремная камера.
«Странный подвал на дачке у генерала» — пробормотал Свин, когда их запихивали в узкую дверь. Дверь имела некоторую особенность: она была двойной. Наружная представляла собой бронированную плиту с окошком, как в царской охранке. Второй дверью была более цивилизованная, «американизированная» вертикальная решетка. Вот на эту решетку их только и закрыли, видимо, чтобы контролировать происходящее внутри. Одно утешало — заключенным также прекрасно было видно, что происходит за пределами камеры.
Перед решеткой на легкомысленных пластиковых стульях, положа на колени новые «калаши», те, что с управляемыми пулями и лазерными шокерами, уселись три крепыша в черном. На них не было стандартной бронезащиты. Зато на плечи были небрежно накинуты активные жилеты — штука дорогая, но чертовски эффективная, как от пули, так и от квантового разрядника. Правда — пока хватит изотопной батареи.
Спецы сели так, чтобы одновременно видеть все стены, оба выхода из подвала и самих заключенных.
Один из них бросил на пол пирамидку голокуба. В пространстве сразу же возникло несколько сложенных в куб изображений: явно различных участков дачи, помещений, входов и ворот, а также одного из центральных информационных каналов. Мельком взглянув на заключенных, спец сорвал с головы нечто вроде банданы и с неприятным чавкающим звуком выдернул из затылка маленький предмет — армейский приемо-передатчик структурального канала. Так же поступили остальные двое. Их лица сразу как-то поскучнели, и они уставились в проекторные изображения…
— Ну, что, допрыгались? — тихо поинтересовался я. Мне окончательно перестало все нравиться. Я уже всерьез ругал себя за то, что не сдался и не подключился к Структуре сразу.
— Кто ж мог знать, что все так запущено, — пожал плечами Свин. — Все неожиданности предусмотреть невозможно.
Тварь молча переглянулась с Либидо. Недовольными они не выглядели.
Свин глубоко вздохнул. Слишком грустно и слишком глубоко. Поэтому я ему не поверил.
Силы правопорядка в состоянии удержать ситуацию под контролем.
Просим также временно отказаться от пользования мультиканалами в личных целях. Ресурсы общегражданской Структуры будут задействованы дополнительно в помощь правоохранительным органам…»
Со всех сторон к столице тянулась военная техника. Танки, БМП, роботы прорыва и транспортеры с солдатами.
Людей вдоль дорог практически не было. Структура проинформировала всех об опасности, и люди предпочитали благоразумно прятаться дома, пока очередная путчистская волна не схлынет, оставив на поверхности пену из автоматных гильз, трупов и мятых транспарантов.
Роботы прорыва ревностно обшаривали биорадарами окрестности автострад и очищали их от ненужных свидетелей разрядами, подавляющими мультиканал. Случайный прохожий просто не успевал поделиться увиденным со Структурой — у него перегорал GSM-передатчик, связанный с нейрочипом, и прохожий ощущал мгновенное отупление.
Впрочем, техника, окружающая город — это просто дань традиции.
Главным козырем генерала Тихомирова был мультиспецназ.
По закодированному структуральному каналу передавался сигнал тревоги, и в полутора тысячах московских квартир начинало происходить странное.
Крепкие коренастые мужики внезапно бросали газеты, вскакивали из-за обеденного стола, со своих жен, любовниц и с унитазов, они выпрыгивали из брошенных, как попало, машин, идя пешком, останавливались на полпути и, развернувшись, упругой трусцой направлялись в разбросанные по городу спецквартиры. Там, в схронах, они быстро одевались в черное, накидывали активные жилеты и обвешивались боеприпасами.
К рукавам на «липучках» крепились люминесцентные ленты: несмотря на структуральную связь, необходимо было обезопасить свою группу от случайного взаимоуничтожения. Ленты можно было включать, выключать, в случае тактической необходимости, менять цвет.
Все это происходило в абсолютном молчании. Мультиофицерам нет надобности тратить время на болтовню в условиях прямого мозгового штурма.
Структура Вооруженных сил, вернее, взбунтовавшаяся ее часть, не передавала изображений, приказов, какой-либо конкретной информации. Рядовые участники операции вообще не имели четкого представления о том, что в действительности происходит. Так же, как и не имели представления об управляющих ими мультисерверах.
В клубке подсознательных связей спецназовцев можно было различить лишь шепот кодов основного приказа:
«Три-пять-семь — телецентр, пять-восемь — Кремль север, четыре — Кремль — юг, пять-пять-три — Кремль воздух, десять-один — Кремль — дно…
Тридцать пять — рассыпная по семь — Садовое, поддержка «Воздух» пять-девять-сорок два.
Один, два-на-один — поддержка «Воздух» один, два-два, три — Кремль центр…»
Черные фигуры, словно из ведра просыпались на Манежную площадь и тут же растворись в темноте. В воздухе зашуршали бесшумные диверсионные вертолеты.
Структурированная кремлевская охрана не успела среагировать. Персонал Кремля также оказался неоднороден, и за спиной ошеломленной охраны возникли какие-то клерки, уборщики и прочая ранее незаметная мелочь, что теперь с равнодушными взглядами положили подручными средствами значительную часть кремлевских сил, прежде, чем были перебиты пришедшими в себя профессионалами. Однако внимание охраны на несколько секунд было отвлечено, и этого мультиспецназу хватило для проникновения и информационной изоляции Кремля.
Через час все основные здания, имеющие отношение к власти, связи и к средствам массовой информации были взяты под контроль путчистов. Еще через полчаса улицы города были заполнены бронетехникой, а захваченные объекты укреплены регулярными частями, выступившими на стороне заговорщиков.
Вскоре сердце страны было под контролем путчистов. Готовилось традиционное телеобращение к народу, а также идеологические пакеты для «промывки» общегражданской и иных Структур страны.
Однако неожиданная легкость захвата власти не могла не смутить военных. К середине ночи худшие опасения путчистов стали подтверждаться.
Президент вместе с аппаратом и системой правительственной связи будто растворился в воздухе. Агентура здесь явно подвела.
Самым неприятным, но ожидаемым сюрпризом для генерала Тихомирова было молчание генерала Павленко. Именно его мобильные ядерные силы должны были играть ключевую роль в перевороте.
Однако вариант возможного предательства Тихомировым был учтен.
…В большом, ярко освещенном зале находились сам Тихомиров, три штатных мультисервера, являвшихся для всех, кроме генерала, просто полковниками, адъютант, он же скрытый мультисервер, группа техников-структуристов и двадцать человек спецназовцев, объединенных в изолированную и закодированную микро-Структуру.
На всякий случай генерала охраняло еще пятеро телохранителей с отключенным мультиканалом.
Десятки трупов служащих, охранников и спецназовцев, разбросанных по всему помещению присутствующими уже можно было не считать.
Все смотрели на возню пятерых техников-структуристов у больших, под потолок высотой, белых тумб. Возле каждой тумбы находилось по два терминала с выдвижными креслами. Техников интересовали не терминалы. Их занимало содержимое тумб.
— Так, что тут у нас? — деловым тоном спросил генерал. Однако за решительностью и колкостью взгляда Тихомирова угадывался тщательно скрываемый страх. Страх временами прорывался сквозь всплески суетливой нервозности.
— Вот, — сказал техник, отодвигая в сторону широкую белую панель, закрывавшую боковую стенку тумбы. — Это, похоже, и есть то, что мы ищем…
— Похоже?! — поднял брови генерал.
— Точно, оно, — быстро сказал другой техник и шмыгнул носом. — Это центральный модулятор военной Структуры…
— А эти? — спросил адъютант, кивнув на другие тумбы.
— Это дублирующие блоки. Они выключены…
— Так мы можем прямо сейчас отсюда управлять войсками? — спросил Тихомиров.
— Отдавать приказы через Структуру Вооруженных сил— конечно…
— Ты понял, о чем я говорю! Я имею в виду — управлять напрямую!
— Э-э-э… Через мультисервер? — структурист явно не был готов к такой задаче.
— Короче, — отрезал генерал. — Настраивайте подключение к каналу. Выдайте состояние подключения маршалов Иванова и Рудько, адмиралов Минина, Крючкова и Селезнева…
— Все в канале, — ответил техник, косясь на терминал. — Степень загруженности мультиканала — максимальная. Видимо, всех подняли по тревоге…
— Вот и замечательно… Товарищам полковникам, моему адъютанту и мне — прямое подключение….
Телохранители освободили от трупов несколько кресел и подкатили к развороченному модулятору. Полковники, адъютант и генерал уселись в кресла и принялись нетерпеливо о чем-то шептаться, пока техники тянули из внутренностей модулятора оптоволоконные кабели и втыкали их через переходники в стриженые затылки. Не каждый военный мог похвастаться возможностью прямого подключения к мультиканалу через сверхскоростной кабель.
— Так, а теперь при входе — тройное повышение частоты нашего канала, — приказал генерал.
— Но ведь тройное — только для тестирования! Это опасно!
— Выполнять!
— Есть!
Пятеро путчистов закрыли глаза, как это и полагалось перед форсированным входом в Структуру.
В этот момент двое из техников, контролировавших состояние канала, еле заметно переглянулись. Один из них опустил и поднял глаза. В ту же секунду техники резко обернулись, выбросив кулаки в сторону сидящих в креслах.
В тот миг же их тела были разорваны в клочья очередями мультиспецназа. Рядом, задетые рикошетом, упали еще двое структуристов.
Но мигом раньше веера реактивных игл, вырвавшихся из четырех рукавов спецовок, превратили в кровавую кашу головы генерала Тихомирова с адъютантом и двух полковников. Еще один, менее задетый залпом, конвульсивно дергался в кресле, пытаясь вырвать из шеи несуществующее острие…
Через пару секунд на пол рухнул один из телохранителей, которые не успели даже среагировать на происходящее.
Спецназовцы, оставшиеся в живых телохранители и последний техник, молча смотрели на результаты происшедшего.
Пора было идти домой.
…Бронетехника на улицах замерла, потом вдруг развернулась и загрохотала назад к МКАД.
Бойцы мульспецназа, разбросанные командами по всему городу, озадаченно озирались и вытирали со лба холодный пот. Из захваченных зданий уныло выходили вооруженные люди в неопрятной, будто с чужого плеча, одежде (а так оно и было), бросали оружие и амуницию на асфальт и растворялись в толпе. В «засвеченные» спецквартиры возвращаться не было смысла.
Из каких-то щелей заструились милиционеры и ОМОН, которые после ухода мультиспецназа выглядели почти празднично.
ОМОН принялся собирать остатки брошенного и самоуничтожившегося оружия и наводить порядок, особой надобности в котором на пустынных улицах, впрочем, не наблюдалось
Приближался рассвет.
«…Действиями спецслужб была ликвидирована попытка государственного переворота…
… Генерал Тихомиров подозревается в государственной измене…
…Убит в перестрелке…
…Просим граждан сохранять спокойствие…
…Президент обещал не вводить в стране чрезвычайного положения. Однако в столице, краевых, областных центрах и других крупных городах объявлен комендантский час. Граждан просят проявить понимание и терпение по поводу временных неудобств….»
Полночи неподвижно сидевшие охранники одновременно вдруг приложили руки к ушам — видимо получали радиосообщение. Так же спокойно они разом встали, подняли с пола голокуб и направились к выходу. На полпути один из охранников остановился и, вернувшись, небрежно открыл замок решетки. В глаза узникам он старался не смотреть. Только процедил сквозь зубы:
— Сидеть тут еще полчаса.
Освобожденные кивнули с готовностью и с хрустом в затекших шеях.
— Так что это было? — спросил я, когда «освободитель» скрылся из вида.
— Не могу сказать точно, — задумчиво произнес Либидо. — Но, по-моему, — это самая масштабная операция по выявлению и уничтожению териков.
— Не пойму, как можно выявить териков при помощи путча? — я пожал плечами.
— Можно по-разному, — отмахнулся Свин. — Вообще, только по-разному и можно — терики никогда не повторяются.
— Но кто бы мог подумать, что они внедрятся в руководство армией! — протянула Тварь.
— Генерал?!. — понял я.
— Ну, конечно, — ответил Свин. — С кем бы еще не мог справиться Либидо?
— Жалко, что его кокнули, — с досадой сказала Тварь.
— А чем он тебе помог бы? Кто знал, что он сам мультисервер, да еще такой высокой накачки! — возразил Свин. — Терик нам нужен простой, но подключенный к Терро-структуре.
— Тоже верно, — согласилась Тварь.
— Так вы с самого начала знали, что он террорист? — спросиля.
— Не террорист, — скривился Свин, — Терик. Это не совсем одно и тоже. Терик может просто быть мозговым донором для террористов и не подозревать об этом. Тихомиров, может, и в правду думал, что он хочет власти для себя. Небось, хотел подчинись себе руководство армией…Не давали ему покоя лавры Пиночета, как я погляжу. Не зря же они Останкино захватывали…
— А что в Останкино? — удивился я.
— А там, в подвалах телецентра — модуляторы Структуры Вооруженных сил. А, может, и не только.
— Почему именно там?
— Да потому, что там их сложно отследить и контролировать — высокий уровень помех от телецентра. Но видишь — нет ничего тайного, что не стало бы явным…
— А зачем вам живой терик?
— А нам, по сути, и не он нужен… — сказала Тварь
— И, по сути — не нам, — хмыкнул Свин.
— А что же тогда и кому нужно? Хватит загадками говорить! — рассердился я.
— Нам нужен не он, а его нейрочип. Вернее, не просто нейрочип, а нейрочип с живым мультиканалом, который, в свою очередь нужен — угадай кому?
— Кому? — насупился я.
— Тебе, тебе дорогой Эго, — ласково сказала Тварь
— Э…. Это мне зачем?!
— Затем, чтобы вживить его в твой, еще не обремененный Структурой мозг, который Структура териков некоторое время будет принимать за своего… — поглаживая меня по колену, продолжала Тварь.
— И за это время ты выкачаешь нам наши проги, а мы надерем задницу этим уродам! — радостно завершил Свин…
— Постойте! Я не давал своего согласия на это! Я не хочу ничего вживлять в мозги! Я в это дерьмо полез не ради еще большего дерьма! Я… — я почти кричал, задыхаясь и порываясь встать. Тварь улыбалась, лезла ко мне обниматься и не давала вырваться из своих нежно-цепких лап.
— Во-от… — сказал Либидо, — Я же говорил, не надо пока ему говорить. А вы прямо так — в лоб.
Меня трясло от переполнявших меня чувств — злобы, отчаяния и бессилия. Тварь продолжала говорить отвратительно-ласковым голосом, тем не менее, приятно запуская пальцы в мои волосы…
— Неужели ты до сих пор не понял, что не случайно попал в нашу группу, что тебя не просто так учили жить в Структуре, пользоваться Структурой, оставляя при этом чистые мозги? Мы просто воспользовались ресурсами государства. Опять же — для благих целей, заметь…
— Ничего, пусть осваивается в новой реальности, хмыкнул Свин. — Типа, «добро пожаловать в реальный мир, Эго!»
— Еще одна цитата из «Матрицы» — и я разобью тебе морду, — пообещала Свину Тварь.
— Ладно, сестрица, пошутил. Но сама подумай — после сегодняшнего…
— Уже вчерашнего, — вставил Либидо.
— Не важно… Я хочу сказать — все, алес! Наше время истекло! У нас вышел абсолютный «косяк» с этим генералом…
— М-да… Кто бы мог подумать, что териком окажется сам Тихомиров? Все же указывало на Павленко! — проговорил Либидо.
— Расслабились, нечего сказать… — хлюпнул носом Свин. — Особенно, когда наш доктор Франкенштейн принялся играться с ним, как с куклой.
— Спасибо за Франкенштейна, приятель, — отозвался Либидо и продолжил:
— Очевидно, что в Структуре Госбезопасности — крысы. Они специально пустили собственную операцию по ложному следу. Да еще и организовали липовую тренировку в момент, когда необходимы были реальные действия…Я только об одном думаю — почему мы еще живы? Неужели помогла дубль-группа?
— Ребята… — осипшим голосом сказала вдруг Тварь. — Они все знали про дубль группу…
— Документы, — грубо сказал солдат и сунул под нос водителю сканер.
С другой стороны машины, в тени деревьев, я заметил еще одну вооруженную тень.
— Почему честь не отдаем? — холодно, сквозь зубы ответил я, и прапор-Свин одобрительно подмигнул мне.
Солдат лениво козырнул и отсканировал просунутые в окно документы и отпечатки больших пальцев приезжих.
Ворота со скрипом раскрылись, и «волга» впорхнула на территорию генеральской дачки.
Свин в обличье прапора остался у машины и зачем-то принялся ковыряться в капоте.
По идее встречать полковника должен был какой-нибудь адъютант, но вместо этого на лестнице его ждала Тварь.
— М-м-м! А вам идет форма, полковник! — кокетливо сказала Тварь и поманила меня в глубину дачи.
— Вам тоже, Ольга, — съязвил я, намекая на ее легкомысленный белый передничек при коротенькой синей юбочке.
Дача была классическая генеральская, как я и представлял себе, с коврами и бюстами каких-то полководцев, медными танками на малахитовых пьедесталах, обставленная дорого и безвкусно. Поднялись на второй этаж и оказались в достаточно просторном холле.
Тварь указала на большую двустворчатую дверь, а сама плюхнулась в «старинное» кресло, пошло закинув ногу на ногу.
Я откашлялся, постучался и решительно толкнул дверь.
— Товарищ генерал, полковник Мирошниченко по вашему приказанию прибыл! — четко, но с достоинством произнес я и почувствовал, что сделал это напрасно.
Генерал, пожилой, грузный дядька в форменной рубашке, седой, как парашют, сидел за огромным лакированным столом, положив на него ноги в тапочках и адидасовских «трениках», и запускал в пространство самолетики. Самолетиками была усеяна вся комната. Сделаны они были из каких-то гербовых бланков.
— Расслабься, Эго, — задумчиво, басом сказал генерал, — Садись, не стесняйся. Сестра сейчас чайку принесет…
— Либидо?! — растерялся я. Как-то вяло удивился, так как успел устать от этих штучек.
— Что-то тип того, — кивнул генерал. — Вон, кинул свое тело пока вздремнуть маленько… Видишь, валяется на диване… Рядом со Свином…
— Вы и так можете? — не столько спросил, сколько констатировал я.
— Мы мультисерверы, — пожал плечами генерал. — На этом уровне можем. Но выше, — он ткнул пальцем в потолок. — Сидят сервера помощнее нашего.
— Не боитесь, что нас так расколят? — озабоченно спросил я.
— Рад, друг Эго, что ты стал, наконец, говорить «мы» в отношении всего этого нашего безобразия. Рано или поздно нас, конечно, расколят. На правительство совсем не дураки работают, поверь мне. Там есть спецы — не чета нам. Наша сила только в приоритете.
— А зачем сейчас этот цирк? — я обвел руками генеральский кабинет.
— Во-первых, считай это тоже своеобразной тренировкой. Во-вторых, мы начинаем нашу собственную операцию…
— Суть которой я так до сих пор и не понял, — вставил я.
— Нет, дело не в том, что ты не понял. Дело в том, что мы тебе пока не говорили самого основного. Не созрел еще.
— А когда созрею?
— Надеюсь, что скоро. Потому, что времени у нас больше нет. Не сочти за труд, дай-ка мне лаптоп…
Я глянул туда, куда указывал генерал и увидел то, что называлось лаптопом.
— Ага, во-от этот журнальчик. Старый добрый «За рулем».
— Это же «Космополитен!»
— Эге! Видать, сестрица копалась в моем аппаратике… Ай-яй-яй!
Генерал откинул обложку лежащего передним журнала, которая вдруг стала жесткой и осветила его лицо голубоватым светом…
— Так… Ну вот, источники сообщают о странной активности териков. Совершенно необъяснимой… Какие-то миграции в арабском мире… Этнические чистки в Париже. Не понятно, как вообще выжил Израиль в такой обстановке… Хотя Свин выдвинул интересную теорию… Ты слушаешь? Свин полагает, что современный Израиль — уже фикция, маскировка. Терики давно включили его в свою Терро-структуру, просто не могли не включить. И я подозреваю, что инициатива могла исходить именно от самих израильтян. Во-первых, выхода у них никакого не оставалось, а во-вторых — они же хитрые, надеялись, как всегда, ассимилироваться и постепенно перехватить инициативу… Впрочем, узнать это — тоже часть нашего плана…
Генерал замер, как бы прислушиваясь к собственным ощущениям. Тут же с дивана суетливо поднялись Свин и Либидо уже собственными персонами.
— Эго, отойди в сторонку. Сейчас тут маленькое представление будет…
Все трое торопливо отошли в дальний угол кабинета и расселись на роскошно-неудобных стульях.
В дверь постучали.
— Да! — каким-то другим голосом откликнулся генерал.
Дверь открылась, и в комнату вошел неизвестный в форме полковника. — Товарищ генерал, полковник Мирошниченко по вашему приказанию прибыл!..
Глаза у меня медленно поползли на лоб. Либидо прижал палец к губам. Свин шепнул на ухо: «Смотри! Это агент Эгоист. Узнаешь себя?» Он явно веселился, наблюдая за моей реакцией... Либидо с укоризной смотрел на нас обоих
— А, дорогой, здравствуй! — генерал грузно поднялся из-за стола и радушно направился навстречу самозванцу. Приобняв того за плечи, генерал повлек его к столу и усадил напротив себя. Оба как будто не замечали посторонних.
— Ну, что решили? — как-то посерьезнев, заговорил генерал, нервно вертя в руках перьевую ручку.
— Решили все-таки действовать через Структуру… Генерал Павленко считает…
— Мать вашу!... Ведь договорились же! Никакой координации через Структуру — нас возьмут за два часа!
— Но товарищ Павленко считает, что пять ваших мультисерверов и три наших смогут максимально четко скоординировать операцию, и та продлится не более полутора часов… У нас есть еще один мультисервер в ФСБ и один — в президентской администрации…
— Что-то мне с трудом в это верится, — пробурчал генерал, закуривая. Откуда они взялись — эти мультисерверы? С чего они пошли на контакт?
— Наши аналитики просчитали…
— Слушай, полковник… Передай-ка генералу Павленко, что я хочу сам с ним встретиться. Сегодня. В течение двух часов. Не сочти за труд — смотайся за ним, а?
— Но… Мне надо знать ответ по поводу времени «Ч».
— Много неясного, дорогой, много неясного. Давай, езжай… Не по телефону же мне ему звонить? Или через Структуру, может, а?
Оба напряженно фыркнули. Встали. Генерал, провожая агента Эгоиста-2, направился с ним к двери, и тут, как бы невзначай, положил руку на голову полковника. Тот дернулся и осел на пол.
— Стукач, сукин сын, дерьмо, — сплюнул генерал и, заложив руки за спину, подошел к окну.
Я, ошалело, обернулся на товарищей. Но для тех ситуация, видимо, была не менее неожиданной.
Свин распахнул журнал, который теперь оказался «Огоньком», и лихорадочно защелкал клавиатурой.
Либидо замер с закатившимися глазами. По лицу его обильно струился пот. Сергею стало жутко. Его приятели-мультихулиганы, видимо, вылезли, наконец, за рамки собственных возможностей.
— Эй, вы там, молокососы. Зря пузыритесь, — генерал заговорил спокойно, даже не оборачиваясь. — Сейчас я включил «глушилку», так что ваши мозговые трепыхания бесполезны. Что мне прикажете с вами делать?
Генерал повернулся к ним и задумчиво осмотрел с ног до головы.
— По уму, вас надо бы сразу прикончить. Но, с другой стороны, вам ведь все равно, на чьей стороне работать…
Свин и Либидо молчали. Сергею тем более нечего было сказать.
— Так-так-так, бывший капитан, а ныне дезертир Галич… С каких это пор вы стали полковником? Неужто, армейская Структура что-то пропустила? Видимо, да, потому что дерьмо эта ваша долбанная Структура… Армия кишит шпионами — и кто им в этом помогает? Структура… Так что правильно, что дезертировал, уж лучше дисциплинарный батальон… Впрочем, оставим дискуссии на потом.
Генерал достал из кармана брюк мини-рацию, нацепил ее на ухо и громко заговорил:
— Код три девятки, факел, зима-зима. Начали.
В ту же минуту в кабинет ворвались двое пехотинцев в касках, волоча за собой извивающуюся Тварь.
— Эту компанию — в подвал. Охрана — три спеца, блоки канала вынуть — только рации. А то, я гляжу, они мастера копаться в чужих мозгах. Но я думаю, как раз этим они нам еще пригодятся…
… Они и глазом моргнуть не успели, как оказались в так называемом подвале. В действительности это была самая настоящая тюремная камера.
«Странный подвал на дачке у генерала» — пробормотал Свин, когда их запихивали в узкую дверь. Дверь имела некоторую особенность: она была двойной. Наружная представляла собой бронированную плиту с окошком, как в царской охранке. Второй дверью была более цивилизованная, «американизированная» вертикальная решетка. Вот на эту решетку их только и закрыли, видимо, чтобы контролировать происходящее внутри. Одно утешало — заключенным также прекрасно было видно, что происходит за пределами камеры.
Перед решеткой на легкомысленных пластиковых стульях, положа на колени новые «калаши», те, что с управляемыми пулями и лазерными шокерами, уселись три крепыша в черном. На них не было стандартной бронезащиты. Зато на плечи были небрежно накинуты активные жилеты — штука дорогая, но чертовски эффективная, как от пули, так и от квантового разрядника. Правда — пока хватит изотопной батареи.
Спецы сели так, чтобы одновременно видеть все стены, оба выхода из подвала и самих заключенных.
Один из них бросил на пол пирамидку голокуба. В пространстве сразу же возникло несколько сложенных в куб изображений: явно различных участков дачи, помещений, входов и ворот, а также одного из центральных информационных каналов. Мельком взглянув на заключенных, спец сорвал с головы нечто вроде банданы и с неприятным чавкающим звуком выдернул из затылка маленький предмет — армейский приемо-передатчик структурального канала. Так же поступили остальные двое. Их лица сразу как-то поскучнели, и они уставились в проекторные изображения…
— Ну, что, допрыгались? — тихо поинтересовался я. Мне окончательно перестало все нравиться. Я уже всерьез ругал себя за то, что не сдался и не подключился к Структуре сразу.
— Кто ж мог знать, что все так запущено, — пожал плечами Свин. — Все неожиданности предусмотреть невозможно.
Тварь молча переглянулась с Либидо. Недовольными они не выглядели.
Свин глубоко вздохнул. Слишком грустно и слишком глубоко. Поэтому я ему не поверил.
-6-
«— Жителей столицы, столиц республик, краевых и областных центров, просим без особой необходимости не покидать своих домов и не поддаваться на провокации противоправных элементов.Силы правопорядка в состоянии удержать ситуацию под контролем.
Просим также временно отказаться от пользования мультиканалами в личных целях. Ресурсы общегражданской Структуры будут задействованы дополнительно в помощь правоохранительным органам…»
Со всех сторон к столице тянулась военная техника. Танки, БМП, роботы прорыва и транспортеры с солдатами.
Людей вдоль дорог практически не было. Структура проинформировала всех об опасности, и люди предпочитали благоразумно прятаться дома, пока очередная путчистская волна не схлынет, оставив на поверхности пену из автоматных гильз, трупов и мятых транспарантов.
Роботы прорыва ревностно обшаривали биорадарами окрестности автострад и очищали их от ненужных свидетелей разрядами, подавляющими мультиканал. Случайный прохожий просто не успевал поделиться увиденным со Структурой — у него перегорал GSM-передатчик, связанный с нейрочипом, и прохожий ощущал мгновенное отупление.
Впрочем, техника, окружающая город — это просто дань традиции.
Главным козырем генерала Тихомирова был мультиспецназ.
По закодированному структуральному каналу передавался сигнал тревоги, и в полутора тысячах московских квартир начинало происходить странное.
Крепкие коренастые мужики внезапно бросали газеты, вскакивали из-за обеденного стола, со своих жен, любовниц и с унитазов, они выпрыгивали из брошенных, как попало, машин, идя пешком, останавливались на полпути и, развернувшись, упругой трусцой направлялись в разбросанные по городу спецквартиры. Там, в схронах, они быстро одевались в черное, накидывали активные жилеты и обвешивались боеприпасами.
К рукавам на «липучках» крепились люминесцентные ленты: несмотря на структуральную связь, необходимо было обезопасить свою группу от случайного взаимоуничтожения. Ленты можно было включать, выключать, в случае тактической необходимости, менять цвет.
Все это происходило в абсолютном молчании. Мультиофицерам нет надобности тратить время на болтовню в условиях прямого мозгового штурма.
Структура Вооруженных сил, вернее, взбунтовавшаяся ее часть, не передавала изображений, приказов, какой-либо конкретной информации. Рядовые участники операции вообще не имели четкого представления о том, что в действительности происходит. Так же, как и не имели представления об управляющих ими мультисерверах.
В клубке подсознательных связей спецназовцев можно было различить лишь шепот кодов основного приказа:
«Три-пять-семь — телецентр, пять-восемь — Кремль север, четыре — Кремль — юг, пять-пять-три — Кремль воздух, десять-один — Кремль — дно…
Тридцать пять — рассыпная по семь — Садовое, поддержка «Воздух» пять-девять-сорок два.
Один, два-на-один — поддержка «Воздух» один, два-два, три — Кремль центр…»
Черные фигуры, словно из ведра просыпались на Манежную площадь и тут же растворись в темноте. В воздухе зашуршали бесшумные диверсионные вертолеты.
Структурированная кремлевская охрана не успела среагировать. Персонал Кремля также оказался неоднороден, и за спиной ошеломленной охраны возникли какие-то клерки, уборщики и прочая ранее незаметная мелочь, что теперь с равнодушными взглядами положили подручными средствами значительную часть кремлевских сил, прежде, чем были перебиты пришедшими в себя профессионалами. Однако внимание охраны на несколько секунд было отвлечено, и этого мультиспецназу хватило для проникновения и информационной изоляции Кремля.
Через час все основные здания, имеющие отношение к власти, связи и к средствам массовой информации были взяты под контроль путчистов. Еще через полчаса улицы города были заполнены бронетехникой, а захваченные объекты укреплены регулярными частями, выступившими на стороне заговорщиков.
Вскоре сердце страны было под контролем путчистов. Готовилось традиционное телеобращение к народу, а также идеологические пакеты для «промывки» общегражданской и иных Структур страны.
Однако неожиданная легкость захвата власти не могла не смутить военных. К середине ночи худшие опасения путчистов стали подтверждаться.
Президент вместе с аппаратом и системой правительственной связи будто растворился в воздухе. Агентура здесь явно подвела.
Самым неприятным, но ожидаемым сюрпризом для генерала Тихомирова было молчание генерала Павленко. Именно его мобильные ядерные силы должны были играть ключевую роль в перевороте.
Однако вариант возможного предательства Тихомировым был учтен.
…В большом, ярко освещенном зале находились сам Тихомиров, три штатных мультисервера, являвшихся для всех, кроме генерала, просто полковниками, адъютант, он же скрытый мультисервер, группа техников-структуристов и двадцать человек спецназовцев, объединенных в изолированную и закодированную микро-Структуру.
На всякий случай генерала охраняло еще пятеро телохранителей с отключенным мультиканалом.
Десятки трупов служащих, охранников и спецназовцев, разбросанных по всему помещению присутствующими уже можно было не считать.
Все смотрели на возню пятерых техников-структуристов у больших, под потолок высотой, белых тумб. Возле каждой тумбы находилось по два терминала с выдвижными креслами. Техников интересовали не терминалы. Их занимало содержимое тумб.
— Так, что тут у нас? — деловым тоном спросил генерал. Однако за решительностью и колкостью взгляда Тихомирова угадывался тщательно скрываемый страх. Страх временами прорывался сквозь всплески суетливой нервозности.
— Вот, — сказал техник, отодвигая в сторону широкую белую панель, закрывавшую боковую стенку тумбы. — Это, похоже, и есть то, что мы ищем…
— Похоже?! — поднял брови генерал.
— Точно, оно, — быстро сказал другой техник и шмыгнул носом. — Это центральный модулятор военной Структуры…
— А эти? — спросил адъютант, кивнув на другие тумбы.
— Это дублирующие блоки. Они выключены…
— Так мы можем прямо сейчас отсюда управлять войсками? — спросил Тихомиров.
— Отдавать приказы через Структуру Вооруженных сил— конечно…
— Ты понял, о чем я говорю! Я имею в виду — управлять напрямую!
— Э-э-э… Через мультисервер? — структурист явно не был готов к такой задаче.
— Короче, — отрезал генерал. — Настраивайте подключение к каналу. Выдайте состояние подключения маршалов Иванова и Рудько, адмиралов Минина, Крючкова и Селезнева…
— Все в канале, — ответил техник, косясь на терминал. — Степень загруженности мультиканала — максимальная. Видимо, всех подняли по тревоге…
— Вот и замечательно… Товарищам полковникам, моему адъютанту и мне — прямое подключение….
Телохранители освободили от трупов несколько кресел и подкатили к развороченному модулятору. Полковники, адъютант и генерал уселись в кресла и принялись нетерпеливо о чем-то шептаться, пока техники тянули из внутренностей модулятора оптоволоконные кабели и втыкали их через переходники в стриженые затылки. Не каждый военный мог похвастаться возможностью прямого подключения к мультиканалу через сверхскоростной кабель.
— Так, а теперь при входе — тройное повышение частоты нашего канала, — приказал генерал.
— Но ведь тройное — только для тестирования! Это опасно!
— Выполнять!
— Есть!
Пятеро путчистов закрыли глаза, как это и полагалось перед форсированным входом в Структуру.
В этот момент двое из техников, контролировавших состояние канала, еле заметно переглянулись. Один из них опустил и поднял глаза. В ту же секунду техники резко обернулись, выбросив кулаки в сторону сидящих в креслах.
В тот миг же их тела были разорваны в клочья очередями мультиспецназа. Рядом, задетые рикошетом, упали еще двое структуристов.
Но мигом раньше веера реактивных игл, вырвавшихся из четырех рукавов спецовок, превратили в кровавую кашу головы генерала Тихомирова с адъютантом и двух полковников. Еще один, менее задетый залпом, конвульсивно дергался в кресле, пытаясь вырвать из шеи несуществующее острие…
Через пару секунд на пол рухнул один из телохранителей, которые не успели даже среагировать на происходящее.
Спецназовцы, оставшиеся в живых телохранители и последний техник, молча смотрели на результаты происшедшего.
Пора было идти домой.
…Бронетехника на улицах замерла, потом вдруг развернулась и загрохотала назад к МКАД.
Бойцы мульспецназа, разбросанные командами по всему городу, озадаченно озирались и вытирали со лба холодный пот. Из захваченных зданий уныло выходили вооруженные люди в неопрятной, будто с чужого плеча, одежде (а так оно и было), бросали оружие и амуницию на асфальт и растворялись в толпе. В «засвеченные» спецквартиры возвращаться не было смысла.
Из каких-то щелей заструились милиционеры и ОМОН, которые после ухода мультиспецназа выглядели почти празднично.
ОМОН принялся собирать остатки брошенного и самоуничтожившегося оружия и наводить порядок, особой надобности в котором на пустынных улицах, впрочем, не наблюдалось
Приближался рассвет.
-7-
Томясь за решеткой, Либидо, Тварь, Свин и я вместе с ними наблюдали за обрывками новостей, мелькающими в голографическом кубе «по ту сторону».«…Действиями спецслужб была ликвидирована попытка государственного переворота…
… Генерал Тихомиров подозревается в государственной измене…
…Убит в перестрелке…
…Просим граждан сохранять спокойствие…
…Президент обещал не вводить в стране чрезвычайного положения. Однако в столице, краевых, областных центрах и других крупных городах объявлен комендантский час. Граждан просят проявить понимание и терпение по поводу временных неудобств….»
Полночи неподвижно сидевшие охранники одновременно вдруг приложили руки к ушам — видимо получали радиосообщение. Так же спокойно они разом встали, подняли с пола голокуб и направились к выходу. На полпути один из охранников остановился и, вернувшись, небрежно открыл замок решетки. В глаза узникам он старался не смотреть. Только процедил сквозь зубы:
— Сидеть тут еще полчаса.
Освобожденные кивнули с готовностью и с хрустом в затекших шеях.
— Так что это было? — спросил я, когда «освободитель» скрылся из вида.
— Не могу сказать точно, — задумчиво произнес Либидо. — Но, по-моему, — это самая масштабная операция по выявлению и уничтожению териков.
— Не пойму, как можно выявить териков при помощи путча? — я пожал плечами.
— Можно по-разному, — отмахнулся Свин. — Вообще, только по-разному и можно — терики никогда не повторяются.
— Но кто бы мог подумать, что они внедрятся в руководство армией! — протянула Тварь.
— Генерал?!. — понял я.
— Ну, конечно, — ответил Свин. — С кем бы еще не мог справиться Либидо?
— Жалко, что его кокнули, — с досадой сказала Тварь.
— А чем он тебе помог бы? Кто знал, что он сам мультисервер, да еще такой высокой накачки! — возразил Свин. — Терик нам нужен простой, но подключенный к Терро-структуре.
— Тоже верно, — согласилась Тварь.
— Так вы с самого начала знали, что он террорист? — спросиля.
— Не террорист, — скривился Свин, — Терик. Это не совсем одно и тоже. Терик может просто быть мозговым донором для террористов и не подозревать об этом. Тихомиров, может, и в правду думал, что он хочет власти для себя. Небось, хотел подчинись себе руководство армией…Не давали ему покоя лавры Пиночета, как я погляжу. Не зря же они Останкино захватывали…
— А что в Останкино? — удивился я.
— А там, в подвалах телецентра — модуляторы Структуры Вооруженных сил. А, может, и не только.
— Почему именно там?
— Да потому, что там их сложно отследить и контролировать — высокий уровень помех от телецентра. Но видишь — нет ничего тайного, что не стало бы явным…
— А зачем вам живой терик?
— А нам, по сути, и не он нужен… — сказала Тварь
— И, по сути — не нам, — хмыкнул Свин.
— А что же тогда и кому нужно? Хватит загадками говорить! — рассердился я.
— Нам нужен не он, а его нейрочип. Вернее, не просто нейрочип, а нейрочип с живым мультиканалом, который, в свою очередь нужен — угадай кому?
— Кому? — насупился я.
— Тебе, тебе дорогой Эго, — ласково сказала Тварь
— Э…. Это мне зачем?!
— Затем, чтобы вживить его в твой, еще не обремененный Структурой мозг, который Структура териков некоторое время будет принимать за своего… — поглаживая меня по колену, продолжала Тварь.
— И за это время ты выкачаешь нам наши проги, а мы надерем задницу этим уродам! — радостно завершил Свин…
— Постойте! Я не давал своего согласия на это! Я не хочу ничего вживлять в мозги! Я в это дерьмо полез не ради еще большего дерьма! Я… — я почти кричал, задыхаясь и порываясь встать. Тварь улыбалась, лезла ко мне обниматься и не давала вырваться из своих нежно-цепких лап.
— Во-от… — сказал Либидо, — Я же говорил, не надо пока ему говорить. А вы прямо так — в лоб.
Меня трясло от переполнявших меня чувств — злобы, отчаяния и бессилия. Тварь продолжала говорить отвратительно-ласковым голосом, тем не менее, приятно запуская пальцы в мои волосы…
— Неужели ты до сих пор не понял, что не случайно попал в нашу группу, что тебя не просто так учили жить в Структуре, пользоваться Структурой, оставляя при этом чистые мозги? Мы просто воспользовались ресурсами государства. Опять же — для благих целей, заметь…
— Ничего, пусть осваивается в новой реальности, хмыкнул Свин. — Типа, «добро пожаловать в реальный мир, Эго!»
— Еще одна цитата из «Матрицы» — и я разобью тебе морду, — пообещала Свину Тварь.
— Ладно, сестрица, пошутил. Но сама подумай — после сегодняшнего…
— Уже вчерашнего, — вставил Либидо.
— Не важно… Я хочу сказать — все, алес! Наше время истекло! У нас вышел абсолютный «косяк» с этим генералом…
— М-да… Кто бы мог подумать, что териком окажется сам Тихомиров? Все же указывало на Павленко! — проговорил Либидо.
— Расслабились, нечего сказать… — хлюпнул носом Свин. — Особенно, когда наш доктор Франкенштейн принялся играться с ним, как с куклой.
— Спасибо за Франкенштейна, приятель, — отозвался Либидо и продолжил:
— Очевидно, что в Структуре Госбезопасности — крысы. Они специально пустили собственную операцию по ложному следу. Да еще и организовали липовую тренировку в момент, когда необходимы были реальные действия…Я только об одном думаю — почему мы еще живы? Неужели помогла дубль-группа?
— Ребята… — осипшим голосом сказала вдруг Тварь. — Они все знали про дубль группу…