Зан Тимоти. Star Wars: Возрождение тьмы

   – Да, – мягко ответила Майтакха, – так будет продолжаться немало времени, но теперь я верю, что предел наступит. Если в это поверят все ногри, то изменения, возможно, и произойдут.
   – Но все остальные пока уверены, что Империя – их друг?
   – Не все. Но достаточно многие. – Она замолчала и жестом показала наверх. – Видите вы свет звезд, леди Вейдер?
   Лея подняла взгляд на вогнутую тарелку, висевшую на четырехметровой высоте над землей на прикрепленных к стене цепях. Примерно полутораметрового диаметра, она была из какого-то черного или черненого металла, перфорированного сотнями крошечных отверстий. Свет размещенных по ободу тарелки ламп мерцал сквозь эти отверстия подобно звездам, и диск в целом создавал удивительно яркое впечатление стилизованного ночного неба.
   – Да, вижу.
   – Ногри всегда любили звезды, – сказала Майтакха задумчивым и звучавшим как бы издалека голосом. – Когда-то, очень давно, мы поклонялись им. Но даже узнав, чем они на самом деле являются, мы не перестали считать их друзьями. Было много таких, кто был рад отправиться с лордом Вейдером, даже и не будь этого долга, просто ради удовольствия путешествовать среди звезд.
   – Понимаю, – прошептала Лея. – Многие в галактике думают точно так же. Звезды светят всем нам.
   – Для нас их свет потерян.
   – Не потерян, – сказала Лея, отрывая взгляд от тарелки, – просто светит пока не туда, куда нужно. – Она поглядела на Хабаруха и Чубакку. – Может быть, мне стоит поговорить со всеми ногрийскими вождями сразу?
   – Что вы могли бы им сказать? – возразила Майтакха.
   Лея прикусила губу. Что она могла бы сказать? Что Империя использует их? Но ногри воспринимают это как долг чести. Что Империя производит обеззараживание так, чтобы держать их на грани половины потребности, не давая сойти с нее? Но при той интенсивности, с которой ведутся эти работы, у нее едва ли достаточно аргументов доказать это даже самой себе. Что она и Новая Республика вернут ногри положенные им по рождению права? Что заставит их поверить в это?
   – Как видите, леди Вейдер, – нарушила молчание Майтакха, – возможно, и наступит день, когда дела пойдут по-другому. Но до этого дня ваше присутствие здесь опасно для нас, так же как и для вас. Я даю слово чести предоставить обещанную вам правнуком защиту и не выдавать вас нашему Адмиралу. Но вам следует оставить нас.
   Лея сделала глубокий вдох.
   – Да, – сказала она, и сказанное слово больно отозвалось в горле.
   Она так рассчитывала на свой талант дипломата и способности Джедая. Надеялась, что эта способность в сочетании с фактом ее происхождения позволит ей вырвать ногри из имперского кулака и перетащить на сторону Новой Республики. И вот соперничество завершилось, даже по-настоящему не начавшись. "О чем я думала, направляясь сюда с такими намерениями?" – казнила она себя в душе.
   – Я оставлю вас, – сказала Лея вслух, – потому что не желаю доставлять неприятности ни вам, ни вашей семье. Но придет день, Майтакха, когда ваш народ увидит сам, что с ним делает Империя. Когда это произойдет, не забудьте, что я всегда готова помочь вам.
   Майтакха низко поклонилась.
   – Возможно, этот день придет скоро, леди Вейдер. Я его жду. Ждут и другие.
   Лея кивнула и заставила себя улыбнуться. Еще до того, как он придет…
   – Тогда нам надо приготовиться к…
   Она не успела договорить, как двустворчатые двери распахнулись и один из детей-часовых, споткнувшись, влетел в помещение.
   – Майтакха! – почти завизжал он. – Мирк'кх саар кхие храч'мани вхер ахк!
   Хабарух мгновенно вскочил на ноги, уголком глаза Лея заметила оцепеневшего Трипио.
   – В чем дело? – требовательно спросила она.
   – Это воздушный корабль нашего лорда Адмирала, – сказала Майтакха, ее голос внезапно прозвучал очень напряженно и показался незнакомым. – И он летит сюда.

Глава 13

   Словно в шоке, с оцепеневшими мышцами всего тела, Лея уставилась на Майтакху, а ее разум, словно шагая по льду, сопротивлялся одной-единственной навязчивой мысли. Нет, этого не может быть. Этого не может быть. Адмирал был здесь прошедшей ночью – ему наверняка незачем возвращаться сюда. Это продолжалось не дольше одного удара сердца.
   А потом ее слуха коснулся долетевший издалека слабый приближающийся гул работающих репульсорных подъемников, и оцепенение исчезло.
   – Нам надо выбираться отсюда, – сказала она. – Чуви?..
   – Нет времени, – отозвался Хабарух, подбежавший к ним вместе с Чубаккой, едва не наступавшим ему на пятки. – Челнок уже, наверное, спустился ниже облаков, они заметят вас.
   Лея быстро оглядела помещение, кляня про себя собственную нерешительность. Ни одного окна, никакой другой двери, никакого укрытия, кроме маленькой будки, глядящей на генеалогическую карту через пустое пространство дукхи.
   Никакой возможности сбежать.
   – Вы уверены, что он направляется сюда? – спросила Лея Хабаруха, осознавая, что попусту тратит время. – Что явится прямо в дукху, я имею в виду?
   – Куда ему еще идти? – уклончиво ответил Хабарух вопросом на вопрос, не сводя глаз с Майтакхи. – Видимо, не такой он дурак, как мы думали.
   Лея еще раз оглядела дукху. Если челнок приземлится прямо перед дверями, пройдет всего несколько секунд, прежде чем имперцы войдут внутрь, и в течение этих секунд задняя часть здания не будет у них на виду. За эти несколько секунд она успеет проделать Мечом в задней стене дыру…
   Предложение, которое проревел Чубакка, было эхом ее собственных мыслей.
   – Да, вырезать дыру не проблема, – подчеркнула она, – вопрос в том, как ее потом заделать.
   Вуки зарычал снова, тыча громадной ручищей в сторону будки.
   – Хорошо, как-нибудь закрыть дыру изнутри еще можно, – с сомнением в голосе согласилась Лея. – Полагаю, это лучше, чем ничего. – Она взглянула на Майтакху, внезапно осознав, что поломка части дукху их древнего рода может быть воспринята как надругательство. – Майтакха…
   – Если это необходимо сделать, то делайте, – резко оборвала ее Майтакха. Она сама еще не вышла из оцепенения, но на глазах у Леи снова взяла себя в руки. – Вас не должны обнаружить здесь.
   Лея закусила губу. Она несколько раз видела то же самое выражение на лице Хабаруха во время перелета с Эндора. Она воспринимала его тогда как сожаление о принятом решении доставить ее на свою планету.
   – Мы постараемся сделать это как можно аккуратнее, – заверила она Майтакху, снимая Меч с пояса, – а как только Адмирал отбудет, Хабарух сможет взять свой корабль и увезти нас.
   Она не договорила, молчание нарушило сердитое ворчание Чубакки. Все прислушались к уже хорошо различимому шуму приближающегося челнока; а затем совершенно внезапно к нему присоединился другой, слишком хорошо знакомый хныкающий вой неподалеку за дукхой.
   – Штурмовики типа "ятаган", – едва слышно прошептала Лея, прислушиваясь к свисту, разрушившему надежду на выполнение ее экспромтного плана. С повисшими над головой имперскими кораблями им не выбраться из дукхи незамеченными. Значит, остался единственный вариант.
   – Мы спрячемся в будке, – сказала она Чубакке и заторопилась к ней, на ходу прикидывая размеры. Только бы наклон крыши, поднимающейся к стене дукхи, не оказался настолько небольшим, что они с Чубаккой не смогут поместиться внутри…
   – Вы хотите, чтобы и я залез туда вместе с вами, Ваша Честь?
   Лея притормозила и, едва не упав, резко обернулась, потрясенная и обескураженная, – она совсем о нем забыла.
   – Там на всех не хватит места, – прошипела Майтакха. – Ваше присутствие здесь выдаст нас с головой, леди Вейдер…
   – Тихо, – рявкнула Лея, бросая еще один взгляд отчаяния в пустоту дукхи. Больше нет ни единого места, где можно было бы что-нибудь спрятать.
   Если…
   Она взглянула на звездную тарелку, повисшую над серединой круглого помещения.
   – Мы затолкаем его туда, – сказала она Чубакке, показывая пальцем. – Подумай, как ты мог бы…
   Нужды договаривать не было. Чубакка уже сгреб Трипио и бежал на предельной скорости к ближайшей деревянной колонне, на ходу забросив неистово протестующего дройда на плечо. Вуки запрыгнул на столб, будучи еще метрах в двух от него, убирающиеся хватательные когти крепко вонзились в дерево. За три перехвата он поднялся на самый верх стены; с дройдом, который в полуистерическом состоянии с трудом удерживал ненадежное равновесие на его плече, Чубакка отправился в путешествие по цепи, перехватывая ее руками.
   – Замолчи, Трипио, – крикнула Лея от двери будки, не оборачиваясь, потому что оглядывала ее внутреннюю обстановку. Потолок действительно повторял наклонную крышу, поэтому задняя стена была значительно более высокой, чем передняя, и вдоль всей ее длины тянулась низкая лавка. Тесновато, но придется выдержать. – А еще лучше выключись, у них могут быть с собой сенсоры, – добавила она.
   Хотя если они у них есть, то игра уже кончена. Прислушиваясь к приближающемуся вою подъемников, она могла лишь надеяться, что после ничего не давшего сенсорного сканирования прошлой ночью, они не побеспокоили себя новой проверкой.
   Чубакка уже добрался до центрального круга. Подтянувшись на одной руке, он бесцеремонно сбросил Трипио с плеча в звездную тарелку. Дроид издал последний громкий визг протеста, визг, который тут же оборвался, потому что Чубакка протянул вниз руку и выключил Трипио. С глухим стуком спрыгнув на пол, вуки метнулся к будке, когда подъемники за дверями дукхи уже прекратили работу.
   – Поторопись, – зашипела Лея, держа для него открытой дверь.
   Чубакка пересек дукху, нырнул в узкий для него проход, прыгнул на лавку и повернулся лицом к входу; его голова плотно прижалась к наклонному потолку у одной боковой стенки, а ноги вытянулись до противоположной. Лея проскользнула следом за ним и с трудом втиснулась в узкую щель между ногами вуки и стеной.
   Времени хватило только на то, чтобы закрыть за собой дверь как раз перед тем, как с шумом распахнулись двойные двери дукхи.
   Лея, зажатая между задней стенкой будки и ногами Чубакки, заставляла себя сдерживать дыхание и старалась расширить зону действия своих органов чувств теми методами Джедая, которым обучил ее Люк. Сверху ей резало слух дыхание Чубакки, тепло его тела низвергалось подобно невидимому водопаду на ее голову и плечи. Внезапно она как-то по-особому остро стала осознавать тяжесть и громоздкость своего живота, слабые движения двойни внутри него, жесткую скамью под собой, смесь запахов шерсти вуки, чужепланетного дерева вокруг себя и собственного пота. Позади себя, за стеной дукхи она услышала целеустремленный топот сапог и клацание лазерных ружей о бронезащиту гвардейцев, молча радуясь тому, что имперцы помешали осуществлению ее первоначального плана побега.
   А изнутри дукхи до ее слуха доносились голоса.
   – Доброе утро, Майтакха, – произнес хорошо поставленный спокойный голос. – Вижу, ваш правнук Хабарух здесь, с вами. Это очень кстати.
   Лея вздрогнула, шуршание трущейся о ее кожу одежды отдалось жутким грохотом в ушах. В этом голосе явственно слышались командирские нотки имперского военачальника, но за его спокойствием ощущался вес непререкаемого авторитета. Авторитета, превосходящего даже самодовольную снисходительность губернатора Таркина, с которым ей пришлось оказаться лицом к лицу на борту Звезды Смерти.
   Это мог быть только Адмирал.
   – Приветствую вас, мой лорд, – замяукала Майтакха, и Лея почувствовала, что она очень строго следит за своим тоном. – Ваш визит – большая честь для нас.
   – Благодарю, – сказал Адмирал по-прежнему вежливым голосом, за которым крылась холодность стального лезвия. – А ты, Хабарух из рода Кихм'бар. Ты тоже рад моему появлению здесь?
   Медленно и очень осторожно Лея подалась немного вправо, надеясь разглядеть вновь прибывших сквозь темную сетку окна будки. Ничего не вышло: их все еще скрывали распахнутые двойные двери, а наклониться ближе к окну она не осмелилась. Но устраиваясь в прежнем положении, она услыхала звук размеренных шагов… и мгновением позже в самом центре дукхи появился Адмирал.
   Лея уставилась на него сквозь сетку, леденящий холод пронизал все ее существо. Она помнила описание Хэном мужчины, которого он видел на Миркаре, – голубая кожа, горящие красные глаза, белый имперский мундир. Слышала она и то, как Фей'лиа пренебрежительно развенчал этого мужчину, сказав, что он самозванец или, в лучшем случае, претендующий на главенствующую роль какой-нибудь Мофф. Она и сама задавалась тогда вопросом, не ошибся ли Хэн.
   Теперь она поняла, что ошибки не было.
   – Конечно, мой лорд, – ответил Хабарух на вопрос Адмирала. – Почему меня не должно это радовать?
   – Ты смеешь разговаривать в подобном тоне со своим лордом Великим Адмиралом? – послышался не терпящий возражений незнакомый ногрийский голос.
   – Прошу прощения, – сказал Хабарух, – у меня и в мыслях не было вести себя неуважительно.
   Лея вздрогнула. Несомненно, не было, но он уже навредил себе. Даже при ее сравнительно небольшом опыте знакомства с нюансами речи ногри она поняла, что ответ был слишком поспешным и звучал как попытка оправдаться. Для Адмирала, который знает эту расу значительно лучше нее…
   – Что же было у тебя в мыслях? – спросил Адмирал, повернувшись лицом к Майтакхе и Хабаруху.
   – Я… – Хабарух не находил слов. Адмирал молча ждал, не сводя с него глаз. – Виноват, мой лорд, – заговорил наконец ногри, – ваш визит в нашу маленькую деревушку поверг меня в суеверный страх.
   – Это, несомненно, простительно, – сказал Адмирал, – можно было бы даже поверить… если бы в такой же суеверный страх, тебя поверг мой визит прошлой ночью. – Он вскинул бровь. – Или ты не ожидал встретиться со мной лицом к лицу снова так скоро?
   – Мой лорд…
   – Какое наказание полагается ногри за преднамеренный обман лорда всех родов? – внезапно оборвал его Адмирал. – Не наказание ли это смертью, как бывало в древние времена? Или у ногри больше не в почете такие устаревшие понятия, как честность?
   – Мой лорд не имеет права выдвигать подобные обвинения против сына рода Кихм'бар, – решительным голосом заговорила Майтакха.
   Великий Адмирал перевел на нее взгляд.
   – Вам лучше придержать свои советы при себе, Майтакха. Этот самый сын рода Кихм'бар солгал мне, а я такие вещи на самотек не пускаю. – Горящие глаза повернулись к Хабаруху. – Расскажи-ка мне, сын рода Кихм'бар, о своем пленении на Кашууке.
   Лея крепко сжала рукоять Меча Джедая, насечка холодного металла врезалась в ладонь. Именно во время непродолжительного содержания в тюрьме на Кашууке Хабарух убедил ее отправиться на Хоногр. Если Хабарух проболтался обо всей этой истории…
   – Не понимаю, – сказал Хабарух.
   – В самом деле? – возразил Адмирал. – Тогда позволь мне освежить твою память. Ты не сбежал с Кашуука, как заявил в своем рапорте и повторил эту ложь прошлым вечером в моем присутствии, в присутствии своей семьи и вождя рода. На самом деле ты был схвачен вуки после провала твоей миссии. И провел ты этот потерянный месяц не в самосозерцании, а на допросах в тюрьме вуки. Помогает это твоей слабой памяти?
   Лея осторожно вздохнула, не осмеливаясь поверить тому, что услышала. Адмиралу как-то удалось дознаться о пленении Хабаруха, однако, исходя из этого факта, он двинулся в совершенно неправильном направлении. У них появился еще один шанс… если Хабарух сможет быть начеку и продержится еще немного.
   Видимо, Майтакха тоже не очень верила в его стойкость.
   – Мой правнук не стал бы скрывать подобные вещи, мой лорд, – заявила она, не дав Хабаруху ответить. – Он всегда понимал, что такое долг и требования чести.
   – Понимает ли он это сейчас? – парировал Адмирал. – Диверсант ногри был схвачен врагом, подвергнут допросу и все еще жив? Это и есть выполнение долга и соблюдение требований чести?
   – Я не был схвачен, мой лорд, – решительно заявил Хабарух. – Мой побег с Кашуука произошел именно так, как я докладывал.
   Лея насчитала полдюжины ударов сердца, пока Адмирал молча не сводил с него взгляда.
   – А я утверждаю, что это ложь, Хабарух из рода Кихм'бар, – мягко сказал он. – Но не в этом дело. В сотрудничестве с тобой или без него, но я добьюсь правды об этом потерянном месяце… и той цене, которая была заплачена за твою свободу. Рукх?
   – Мой лорд… – произнес голос третьего ногри.
   – Хабарух из рода Кихм'бар находится под арестом. Ты отведешь его под конвоем второго отделения на борт пехотно-десантного шаттла и доставишь на "Химеру" для допроса.
   Раздалось резкое шипение.
   – Мой лорд, это нарушение…
   – Помолчите, Майтакха, – оборвал главу семьи Адмирал, – иначе вам придется разделить с ним тюремную камеру.
   – Я не буду молчать, – повысила голос Майтакха. – Ногри, обвиненный в измене верховному роду, должен быть отдан в распоряжение старейшин родов для проведения ими дознания и вынесения судебного решения. Так гласят древние заповеди. Таков закон.
   – Я не подчиняюсь закону ногри, – холодно ответил Адмирал. – Хабарух изменил Империи. Его будет судить имперский суд и вынесет ему приговор в соответствии с законами Империи.
   – Старейшины родов потребуют…
   – Не таково положение старейшин родов, чтобы они могли чего-то требовать, – рявкнул Адмирал, прикасаясь к цилиндрику переговорного устройства, прикрепленному к кителю возле адмиральской эмблемы. – Может быть, вам необходимо напомнить, что значит перечить Империи?
   Лея услыхала слабый вздох Майтакхи.
   – Нет, мой лорд, – сказала она, выражая тоном голоса покорность судьбе.
   Адмирал окинул ее изучающим взглядом.
   – Как бы там ни было, вы получите мое напоминание.
   Он снова прикоснулся к устройству связи…
   И тут же все помещение дукхи озарила вспышка ослепительного зеленого света.
   Лея резко отшатнулась, погрузившись затылком в шерсть ног вуки, и зажмурилась от внезапной боли, поразившей глаза. Казалось, прошла целая вечность! Лея была уверена, что удар пришелся прямо по дукхе; мощности одного выстрела турболазера вполне достаточно, чтобы превратить все это строение в пылающие руины. Но вспыхнувший на сетчатке ее глаз мыслеобраз запечатлел Адмирала, гордо стоявшего посередине дукхи; на его лице не дрогнул ни один мускул. И с опозданием Лея поняла, в чем дело.
   Отчаянными усилиями она старалась вернуться в нормальную сферу чувственного восприятия, после того как раскат грома потряс ее, словно удар в висок ручищи озлобленного вуки.
   Позднее она смутно вспоминала еще несколько ударов турболазера, едва услышанных сквозь серую дымку, окутавшую плотным облаком ее разум, и это означало, что не оставлявший свою орбиту звездный истребитель снова и снова палил по окружавшим деревню холмам. К тому времени, когда ее раскалывавшаяся от невыносимого биения височных артерий голова обрела наконец способность полного осознания происходящего, напоминание Адмирала завершилось докатившимся откуда-то издалека последним громовым раскатом.
   Она осторожно открыла глаза, немного щурясь от боли. Великий Адмирал стоял на прежнем месте в центре дукхи… и, как только замер последний грохот канонады, он нарушил наступившую тишину.
   – Сейчас я – закон на Хоногре, Майтакха, – сказал он тихим, замогильным голосом. – Если для меня предпочтительнее следовать древним законам этой планеты, я последую им. Если мне предпочтительнее игнорировать их, они будут игнорироваться. Ясно вам это?
   Голос, ответивший на этот вопрос, прозвучал настолько отчужденно, что его почти невозможно было узнать. Если цель Адмирала состояла в том, чтобы напугать Майтакху до потери разума, то он, очевидно, добился успеха.
   – Да, мой лорд.
   – Хорошо. – Адмирал позволил еще одно мгновение повисеть в воздухе хрупкой зловещей тишине. – Однако для преданных слуг Империи я готов пойти на компромисс. Хабарух будет допрошен на борту "Химеры", но перед этим я даю разрешение на проведение в жизнь древних законов, касающихся первой стадии, – дознания. – Он слегка повернул голову. – Рукх, ты перевезешь Хабаруха из рода Кихм'бар в Нистао и передашь его старейшинам родов. Возможно, его трехдневный публичный позор напомнит остальному народу ногри, что мы все еще на войне.
   – Да, мой лорд.
   Послышались звуки шагов, затем открылись и снова закрылись двустворчатые двери. Сгорбившийся под низким потолком Чубакка в полной неразберихе обуревавших его чувств что-то ласково урчал себе под нос. Лея стиснула зубы, достаточно сильно, чтобы вспышки боли достигли ее все еще болезненно реагирующей головы. Публичный позор… и что-то, носящее название законов о дознании.
   Повстанцы нечаянно принесли гибель Хоногру. Теперь она, похоже, доводит до того же Хабаруха.
   Адмирал все еще стоял в центре дукхи.
   – Вы выглядите очень спокойной, Майтакха, – сказал он.
   – Мой лорд приказал мне молчать, – возразила она.
   – Конечно. – Он изучающе поглядел на нее. – Преданность роду и семье – очень хорошее дело, Майтакха. Но распространять ее на предателя было бы глупо. Тем более учитывая потенциальную возможность гонений по отношению к вашему роду и вашей семье.
   – Я не услышала доказательств предательства моего правнука.
   Губы Великого Адмирала дрогнули.
   – Вы их услышите, – пообещал он ласково.
   Он зашагал к двустворчатым дверям, исчез из поля зрения Леи, и она услыхала шум распахнувшихся дверей. Шаги замерли – очевидно, он ждал; и мгновением позже более тихие шаги Майтакхи тоже направились к выходу. Они покинули помещение вместе, двери закрылись, Лея и Чубакка остались одни.
   Одни. На вражеской территории. Без корабля. И с единственным союзником, которого в скором времени подвергнут имперскому допросу.
   – Я думаю, Чуви, – мягко сказала она, – что мы попали в беду.

Глава 14

   Каждый наблюдательный путешественник, побывавший в межзвездном перелете, прежде всего усваивает одну из не самых важных истин – планета никогда не выглядит из космоса похожей на то, как рисуют ее на официальных картах. Россыпи облачности, тени горных хребтов, эффекты переменчивости контуров больших пространств, занятых растительностью, и обыкновенные фокусы света и тени до неузнаваемости искажают и нарушают милые, четкие, компьютером подчищенные линии, которые вычерчены картографами. Это обстоятельство, вероятно, доставляет основную массу неприятных минут новичкам навигаторам, так же как поставляет боезапас для бесчисленных шуток-подвохов, которые устраивают этим новичкам их более опытные товарищи по перелету.
   Поэтому было что-то удивительное в том, что именно в этот день, именно под этим углом приближения к планете главный континент Йомарка на самом деле выглядел почти точно так же, как на детальнейшей карте. Ради справедливости надо, конечно, для начала принять во внимание, что это очень уж маленький континент.
   Где-то на этом картинно-безукоризненном континенте находится Мастер Джедай.
   Люк ласково постукивал пальцами по краю пульта управления, пристально вглядываясь в зеленовато-бурый клочок суши, теперь уже видимый из кабины крестокрыла. Он ощущал присутствие другого Джедая – оказался в состоянии ощутить это, фактически едва выпав из гиперпространства, – но на таком большом расстоянии еще не мог установить непосредственного контакта.
   "Мастер К'баот? – попытался он еще раз направить молчаливый вызов. – Я – Люк Скайвокер. Вы слышите меня?"
   Ответа не было. Либо он действовал неправильно, либо К'баот был не в состоянии ответить… либо это преднамеренная проверка способностей Люка.
   Ладно, игра принимается.
   – Давай-ка установим фокусировку сенсора на континент, Арту, – предложил он, поглядывая на свои дисплеи и пытаясь поставить себя в рамки разума Джедая-Мастера, который на время вышел из его восприятия. Почти вся суша Йомарка определяется одним этим крохотным континентом – он, по существу, немногим больше того, что можно было бы назвать необычайно крупным островом, – но есть здесь и тысячи мелких островов, гроздьями разбросанных по громадному океану. Все вместе они, вероятно, составляют что-то около трехсот тысяч квадратных километров, а это означает, что неправильно ткнуть впустую пальцем можно в непостижимо громадное число мест. – Ищи сканером технологические объекты и поглядывай, не попадутся ли солидные населенные центры.
   Арту тихо посвистывал, прогоняя показания сенсора крестокрыла через свои запрограммированные алгоритмы контроля жизненных форм. Он выдал серию зуммерных сигналов, и на экране сенсора стал появляться узор, составляющийся из добавляемых одна за другой точек.
   – Спасибо, – сказал Люк, изучая картинку.
   Ничего удивительного, большая часть населения живет, кажется, вдоль побережья. Но достаточно много небольших центров и в глубине континента. В том числе и нечто похожее на гроздь деревень к югу от озера, берега которого представляют собой почти концентрические окружности.
   Он хмуро поглядел на изображение и набрал команду добавления высотной характеристики.
   Теперь стало видно, что это необычное озеро; оно образовалось внутри остатков конусообразной горы с конусом еще меньшего размера, который стал островом в центре озера. Вероятно, когда-то все это было вулканом, давшим начало гористой местности.
   Дикая горная пустыня, где Джедай-Мастер долгое время может жить в уединении. И скопление деревень неподалеку, в любой из которых ему нетрудно появиться, как только он решит, что готов отказаться от полной изоляции.