Страница:
Ответ стал известен через сутки. В ночь на среду, девятого октября 1996 года, мертвое тело Андрея Ичко обнаружили все в том же доме по Рублевскому шоссе. Тело лежало на первом этаже под лестницей черного хода — без ботинок и верхней одежды.
Судмедэксперты установили, что смерть Андрея Ичко наступила более суток назад, то есть примерно на шесть часов раньше, чем погибла его супруга. Скончался он от черепно-мозговых травм.
Так вот почему он вовремя не пришел домой с работы! Кто-то подстерег несчастного в подъезде, проломил голову тупым предметом — куском железной арматуры или кирпичом, — после чего затолкал труп под лестницу запасного хода. Одному справиться с такой «работой» довольно трудно, решили сыщики, преступников было минимум двое.
Версия следствия была такова: неизвестные, скрывавшиеся в подъезде, заметили старика, поднимавшегося пешком по лестнице на свой третий этаж, настигли его и нанесли удары по голове. Затем они обшарили карманы жертвы — у Андрея Ичко пропали паспорт, ключи, портмоне.
Номер квартиры установили по штампу прописки в паспорте и без труда проникли в квартиру — жена Ичко открыла дверь, думая, что вернулся с работы муж. Мог быть и другой вариант: например, грабители какое-то время выслеживали свою жертву, наблюдая за престарелыми жильцами дома с первых этажей.
Милицейское начальство постепенно приходило к заключению, что двойное убийство тещи и тестя президентского лекаря скорее всего носит бытовой характер. И совершено, наверное, дилетантами. В квартире они поживились только двумя золотыми кольцами и некоторыми носильными вещами. Что, побогаче квартиру не могли найти?
Предположение о том, что преступники явно не блистали сообразительностью, крепло с каждым новым часом следствия. Опытные сыщики Московского уголовного розыска, УВД Западного административного округа и отдела внутренних дел «Фили-Давыдково» были почти убеждены в том, что преступление не готовилось заранее и что супруги Ичко стали случайными жертвами. То, что они имели отношение к президентскому врачу, — лишь стечение обстоятельств.
Однако падкие на сенсации средства массовой информации и здесь пытались найти политическую подоплеку. Слишком банальным представлялся бытовой мотив. Громкое имя президента кружило голову!
Сыщики же делали свою работу основательно. Не осталось без их внимания и сообщение одной наблюдательной жилички о том, что она видела в подъезде этого дома молодых людей, похожих на солдат. Они были какие-то странные, эти солдаты. Однажды жиличка поднималась на верхний этаж к приятельнице, а они, подозрительно оглядываясь, спускались с чердака. Беглые, что ли?
Информацию словоохотливой старушки не пропустили мимо ушей, проверили. Действительно, около двух недель назад из одной из воинских строительных частей, дислоцированных в Москве, сбежали два солдата. Правда, без оружия. Дезертиров усиленно разыскивали.
Беглецам по девятнадцать лет, первогодки, призывались из Поволжья. Сообразительностью не блещут.
«Похоже, наши клиенты», — решили сыщики. И включились в поиск дезертиров.
Действительно, ими оказались беглые солдаты срочной службы Сергей Михайлов и Андрей Семенов, которые самовольно оставили стройбат, расположенный неподалеку от Крылатского. Выяснилось, что за четыре дня до нападения на супругов Ичко убийцы поживились в этом же доме, взломав дверь в квартире несколькими этажами выше и похитив ювелирные изделия, а также носильные вещи.
Преступников задержали в городе Петрозаводске. Столицу Карелин они выбрали не случайно.
Там проживал приятель Семенова. Когда-то они вместе росли в чувашском городе Мариинский Посад. Через некоторое время друг Семенова уехал в Карелию поступать в речной техникум. Поступил. Ему дали место в комнате общежития.
Вот сюда и нагрянули беглецы-разбойники. Замысел был как в крутом боевике — сбыть часть похищенных вещей и скрыться в Финляндии. Приятель Семенова пообещал дружкам помочь достать фальшивые документы.
Однако осуществить задуманное им не удалось. Беглецы были возвращены в Москву.
ВОДНЫЕ
ВОЗДУШНЫЕ
ЧЕРДАЧНЫЙ
Судмедэксперты установили, что смерть Андрея Ичко наступила более суток назад, то есть примерно на шесть часов раньше, чем погибла его супруга. Скончался он от черепно-мозговых травм.
Так вот почему он вовремя не пришел домой с работы! Кто-то подстерег несчастного в подъезде, проломил голову тупым предметом — куском железной арматуры или кирпичом, — после чего затолкал труп под лестницу запасного хода. Одному справиться с такой «работой» довольно трудно, решили сыщики, преступников было минимум двое.
Версия следствия была такова: неизвестные, скрывавшиеся в подъезде, заметили старика, поднимавшегося пешком по лестнице на свой третий этаж, настигли его и нанесли удары по голове. Затем они обшарили карманы жертвы — у Андрея Ичко пропали паспорт, ключи, портмоне.
Номер квартиры установили по штампу прописки в паспорте и без труда проникли в квартиру — жена Ичко открыла дверь, думая, что вернулся с работы муж. Мог быть и другой вариант: например, грабители какое-то время выслеживали свою жертву, наблюдая за престарелыми жильцами дома с первых этажей.
Милицейское начальство постепенно приходило к заключению, что двойное убийство тещи и тестя президентского лекаря скорее всего носит бытовой характер. И совершено, наверное, дилетантами. В квартире они поживились только двумя золотыми кольцами и некоторыми носильными вещами. Что, побогаче квартиру не могли найти?
Предположение о том, что преступники явно не блистали сообразительностью, крепло с каждым новым часом следствия. Опытные сыщики Московского уголовного розыска, УВД Западного административного округа и отдела внутренних дел «Фили-Давыдково» были почти убеждены в том, что преступление не готовилось заранее и что супруги Ичко стали случайными жертвами. То, что они имели отношение к президентскому врачу, — лишь стечение обстоятельств.
Однако падкие на сенсации средства массовой информации и здесь пытались найти политическую подоплеку. Слишком банальным представлялся бытовой мотив. Громкое имя президента кружило голову!
Сыщики же делали свою работу основательно. Не осталось без их внимания и сообщение одной наблюдательной жилички о том, что она видела в подъезде этого дома молодых людей, похожих на солдат. Они были какие-то странные, эти солдаты. Однажды жиличка поднималась на верхний этаж к приятельнице, а они, подозрительно оглядываясь, спускались с чердака. Беглые, что ли?
Информацию словоохотливой старушки не пропустили мимо ушей, проверили. Действительно, около двух недель назад из одной из воинских строительных частей, дислоцированных в Москве, сбежали два солдата. Правда, без оружия. Дезертиров усиленно разыскивали.
Беглецам по девятнадцать лет, первогодки, призывались из Поволжья. Сообразительностью не блещут.
«Похоже, наши клиенты», — решили сыщики. И включились в поиск дезертиров.
Действительно, ими оказались беглые солдаты срочной службы Сергей Михайлов и Андрей Семенов, которые самовольно оставили стройбат, расположенный неподалеку от Крылатского. Выяснилось, что за четыре дня до нападения на супругов Ичко убийцы поживились в этом же доме, взломав дверь в квартире несколькими этажами выше и похитив ювелирные изделия, а также носильные вещи.
Преступников задержали в городе Петрозаводске. Столицу Карелин они выбрали не случайно.
Там проживал приятель Семенова. Когда-то они вместе росли в чувашском городе Мариинский Посад. Через некоторое время друг Семенова уехал в Карелию поступать в речной техникум. Поступил. Ему дали место в комнате общежития.
Вот сюда и нагрянули беглецы-разбойники. Замысел был как в крутом боевике — сбыть часть похищенных вещей и скрыться в Финляндии. Приятель Семенова пообещал дружкам помочь достать фальшивые документы.
Однако осуществить задуманное им не удалось. Беглецы были возвращены в Москву.
ВОДНЫЕ
Происшествие на Успенских дачах получило международную огласку благодаря публичному обсуждению на сессии Верховного Совета СССР.
По доброй советской традиции наш народ по-прежнему узнает подробности о своих лидерах из зарубежных источников. Так вот, только в 1992 году мы узнали, что случай, обсуждавшийся на сессии союзного парламента в 1989 году, был не единственным в биографии нашего президента. Борис Ельцин тонул три раза.
Этот и многие другие неизвестные ранее факты из Жзни Бориса Николаевича содержатся в книге Владира Соловьева и Елены Клепиковой «Борис Ельцин. Политические метаморфозы». Авторы бестселлера, имевшего громкий успех (гонорар перевалил за миллион долларов, книга выпущена 20 издательствами Европы, Японии, США, Бразилии и Аргентины), — журналисты, эмигрировавшие в 1977 году из СССР. В основе их произведения — материалы поездок по стране, личные беседы с теми, кто знал Ельцина по годам учебы и работы в Свердловске, встречи с его родными и близкими.
Авторы утверждают, что Борис Ельцин тонул трижды. Младенцем — в купели, при крещении. Подростком — в туристском походе. Зрелым политиком — невдалеке от правительственных дач.
Если первые два случая не имели какой-либо политической подоплеки, то третий оброс всевозможными слухами и домыслами, среди которых самыми живучими были подозрения в том, что падение с моста в речку — дело рук его политических противников. Вся Москва, не говоря уже о провинции, свято верила в козни кремлевского ареопага против народного любимца.
Впрочем, в печати проскальзывали, правда спустя тричетыре года после случившегося, и иные версии. Однако официально истина не раскрыта до настоящего времени. Любопытных могу отослать к опубликованной в октябре 1989 года «Известиями» стенограмме обсуждения этого инцидента на сессии Верховного Совета СССР, а также к ельцинскому личному «Заявлению для печати и других средств массовой информации», сделанному тогда же. Листовки с текстом заявления были расклеены по всему городу. Борис Николаевич расценил предание огласке этой истории как новый политический фарс, как факт травли, попытку переноса акцентов с методов политической борьбы на безнравственные, беспринципные методы уничтожения оппонентов.
На митинге 15 октября 1989 года он выразился по этому поводу еще резче: «Специально в КГБ собрали совещание, чтобы дать указание распространять слухи, что Ельцин где-то напился, где-то с женщинами гулял. Они перешли уже все рамки, когда уже эта злость, видимо, затмила разум, затмила разумные действия. Их озлобленность не имеет границ, она уже перешла в явную травлю, чтобы скомпрометировать, дискредитировать депутата, которыйдавно им, так сказать, как кость в горле, которая торчит у них, понимаешь, как гвоздь…» В одном из тогдашних интервью Борис Ельцин заявил: «Зачем, скажите, было обсуждать инцидент из моей личной жизни на сессии? Что, мало в стране проблем? При межнациональных столкновениях льется кровь, экономика в упадке, кризис в финансах, в социальной сфере. Нет, еще стенограмму в „Известиях“ напечатали — как будто это важнейший вопрос в государстве».
Что ж, каждый гражданин имеет право на неразглашение в прессе своей личной жизни. Президент страны — тоже не исключение. Поэтому ограничусь теми сведениями, которыми сам виновник происшествия счел возможным поделиться с читателями своей книги « Исповедь на заданную тему».
"После встречи с избирателями, — рассказывает Борис Николаевич, — я поехал в машине к своему старому свердловскому другу на дачу в подмосковный поселок Успенское. Недалеко от дома я отпустил водителя, так я делаю почти всегда, чтобы пройти несколько сот метров пешком. «Волга» уехала, я прошел несколько метров, вдруг сзади появилась другая машина. И… я оказался в реке. Я здесь не вдаюсь в эмоции, то, что в эти минуты я пережил, — это совсем другая история.
Вода была страшно холодная. Судорогой сводило ноги, я еле доплыл до берега, хотя до него всего несколько метров. Выбравшись на берег, повалился на землю и пролежал на ней какое-то время, приходя в себя. Потом встал, от холода меня трясло, температура воздуха, по-моему, была около нуля. Я понял, что самому мне до дома не добраться, и побрел к посту милиции.
Ребята-милиционеры, дежурившие на посту, сразу же меня узнали.
… Вопросов они не задавали, поскольку я сразу же сказал, что никому ничего сообщать не надо. Пока пил чай, который ребята мне дали, пока хоть чуть-чуть просыхала одежда, про себя ругался — до чего дошли, но заявления не делал. Через некоторое время за мной приехали жена и дочь, и, прощаясь, я еще раз попросил милиционеров о происшедшем никому не сообщать".
Почему он принял такое решение? Борис Николаевич объясняет это тем, что он легко предвидел реакцию людей, которые с большим трудом терпят моральные провокации против него, но спокойно воспринять весть о попытке физической расправы они уже не смогут. В знак протеста мог остановиться Зеленоград, а там большинство оборонных, электронных и научных предприятий, остановился бы Свердловск, а там еще больше военных заводов, остановилось бы пол-Москвы…
"Возможно, я не прав. Возможно, мой принцип всегда и везде говорить правду и ничего не скрывать от людей не подвел бы меня и в этот раз. Именно это больше всего и поразило моих избирателей: я что-то скрываю, что-то недоговариваю…
Все-таки считал, что люди сами все поймут, сами во всем разберутся. Тем более когда министр внутренних дел СССР Бакатин на сессии Верховного Совета СССР докладывал, что на меня не было совершено покушения, и в доказательство сообщил фальсифицированную информацию, это еще больше вселяло в меня уверенность — народ во всем разберется. Бакатин почему-то вводил людей в заблуждение даже там, где факты легко проверялись. Он говорил, например, если бы потерпевшего действительно сбросили с моста, он бы сильно разбился, так как высота — 15 метров. Высота моста на самом деле — 5 метров…
… В общем, у меня почему-то была уверенность, что люди ощутят, почувствуют эти многочисленные несуразицы и нестыковки в версии руководителя МВД, поймут, что же случилось со мной. И поймут самое главное — почему я на сессии сказал: покушения не было".
Далее автор сообщает: на подготовленную почву была брошена сплетня, что он ехал к своей любовнице на дачу, которая облила его из ведра! Бред, чушь…
Водная история имела продолжение. С нею связывают в Москве рождение нового народного обычая — ельцинирования. Впервые он проводился в конце сентября 1992 года в честь трехлетней годовщины чудесного спасения Бориса Николаевича из вод безвестной подмосковной речушки. Поскольку подробности купели кремлевского ослушника известны лишь в общих чертах, то суть обряда сводится к тому, что всякому желающему надевают бумажный или целлофановый пакет на голову, а затем бросают в воду. После принятия обряда добровольцам вешают на грудь «звездочку ельциненка». А также производится запись новоельцинированного в «железную ельцинскую гвардию».
Время и место проведения торжественных обрядов неизменны — четыре часа дня 20 сентября, фонтан у кинотеатра «Россия». Глубина воды в фонтане не превышает пяти дюймов.
В 1994 году во время обряда, посвященного пятой годовщине чудесного спасения Бориса Николаевича из вод неизвестной реки с холщовым мешком на голове, с грустью констатировалось, что виновники злодеяния до сих пор не найдены. В то же время выражалась гордость, что Борис Николаевич выплыл назло всем недругам и доказал всему миру, что под его руководством Россия никогда не будет плясать под чужой саксофон и что наша дирижерская палочка в надежных руках.
Пародируются обычно курьезы. Драматические происшествия, как правило, либретто для шоу не становятся.
По доброй советской традиции наш народ по-прежнему узнает подробности о своих лидерах из зарубежных источников. Так вот, только в 1992 году мы узнали, что случай, обсуждавшийся на сессии союзного парламента в 1989 году, был не единственным в биографии нашего президента. Борис Ельцин тонул три раза.
Этот и многие другие неизвестные ранее факты из Жзни Бориса Николаевича содержатся в книге Владира Соловьева и Елены Клепиковой «Борис Ельцин. Политические метаморфозы». Авторы бестселлера, имевшего громкий успех (гонорар перевалил за миллион долларов, книга выпущена 20 издательствами Европы, Японии, США, Бразилии и Аргентины), — журналисты, эмигрировавшие в 1977 году из СССР. В основе их произведения — материалы поездок по стране, личные беседы с теми, кто знал Ельцина по годам учебы и работы в Свердловске, встречи с его родными и близкими.
Авторы утверждают, что Борис Ельцин тонул трижды. Младенцем — в купели, при крещении. Подростком — в туристском походе. Зрелым политиком — невдалеке от правительственных дач.
Если первые два случая не имели какой-либо политической подоплеки, то третий оброс всевозможными слухами и домыслами, среди которых самыми живучими были подозрения в том, что падение с моста в речку — дело рук его политических противников. Вся Москва, не говоря уже о провинции, свято верила в козни кремлевского ареопага против народного любимца.
Впрочем, в печати проскальзывали, правда спустя тричетыре года после случившегося, и иные версии. Однако официально истина не раскрыта до настоящего времени. Любопытных могу отослать к опубликованной в октябре 1989 года «Известиями» стенограмме обсуждения этого инцидента на сессии Верховного Совета СССР, а также к ельцинскому личному «Заявлению для печати и других средств массовой информации», сделанному тогда же. Листовки с текстом заявления были расклеены по всему городу. Борис Николаевич расценил предание огласке этой истории как новый политический фарс, как факт травли, попытку переноса акцентов с методов политической борьбы на безнравственные, беспринципные методы уничтожения оппонентов.
На митинге 15 октября 1989 года он выразился по этому поводу еще резче: «Специально в КГБ собрали совещание, чтобы дать указание распространять слухи, что Ельцин где-то напился, где-то с женщинами гулял. Они перешли уже все рамки, когда уже эта злость, видимо, затмила разум, затмила разумные действия. Их озлобленность не имеет границ, она уже перешла в явную травлю, чтобы скомпрометировать, дискредитировать депутата, которыйдавно им, так сказать, как кость в горле, которая торчит у них, понимаешь, как гвоздь…» В одном из тогдашних интервью Борис Ельцин заявил: «Зачем, скажите, было обсуждать инцидент из моей личной жизни на сессии? Что, мало в стране проблем? При межнациональных столкновениях льется кровь, экономика в упадке, кризис в финансах, в социальной сфере. Нет, еще стенограмму в „Известиях“ напечатали — как будто это важнейший вопрос в государстве».
Что ж, каждый гражданин имеет право на неразглашение в прессе своей личной жизни. Президент страны — тоже не исключение. Поэтому ограничусь теми сведениями, которыми сам виновник происшествия счел возможным поделиться с читателями своей книги « Исповедь на заданную тему».
"После встречи с избирателями, — рассказывает Борис Николаевич, — я поехал в машине к своему старому свердловскому другу на дачу в подмосковный поселок Успенское. Недалеко от дома я отпустил водителя, так я делаю почти всегда, чтобы пройти несколько сот метров пешком. «Волга» уехала, я прошел несколько метров, вдруг сзади появилась другая машина. И… я оказался в реке. Я здесь не вдаюсь в эмоции, то, что в эти минуты я пережил, — это совсем другая история.
Вода была страшно холодная. Судорогой сводило ноги, я еле доплыл до берега, хотя до него всего несколько метров. Выбравшись на берег, повалился на землю и пролежал на ней какое-то время, приходя в себя. Потом встал, от холода меня трясло, температура воздуха, по-моему, была около нуля. Я понял, что самому мне до дома не добраться, и побрел к посту милиции.
Ребята-милиционеры, дежурившие на посту, сразу же меня узнали.
… Вопросов они не задавали, поскольку я сразу же сказал, что никому ничего сообщать не надо. Пока пил чай, который ребята мне дали, пока хоть чуть-чуть просыхала одежда, про себя ругался — до чего дошли, но заявления не делал. Через некоторое время за мной приехали жена и дочь, и, прощаясь, я еще раз попросил милиционеров о происшедшем никому не сообщать".
Почему он принял такое решение? Борис Николаевич объясняет это тем, что он легко предвидел реакцию людей, которые с большим трудом терпят моральные провокации против него, но спокойно воспринять весть о попытке физической расправы они уже не смогут. В знак протеста мог остановиться Зеленоград, а там большинство оборонных, электронных и научных предприятий, остановился бы Свердловск, а там еще больше военных заводов, остановилось бы пол-Москвы…
"Возможно, я не прав. Возможно, мой принцип всегда и везде говорить правду и ничего не скрывать от людей не подвел бы меня и в этот раз. Именно это больше всего и поразило моих избирателей: я что-то скрываю, что-то недоговариваю…
Все-таки считал, что люди сами все поймут, сами во всем разберутся. Тем более когда министр внутренних дел СССР Бакатин на сессии Верховного Совета СССР докладывал, что на меня не было совершено покушения, и в доказательство сообщил фальсифицированную информацию, это еще больше вселяло в меня уверенность — народ во всем разберется. Бакатин почему-то вводил людей в заблуждение даже там, где факты легко проверялись. Он говорил, например, если бы потерпевшего действительно сбросили с моста, он бы сильно разбился, так как высота — 15 метров. Высота моста на самом деле — 5 метров…
… В общем, у меня почему-то была уверенность, что люди ощутят, почувствуют эти многочисленные несуразицы и нестыковки в версии руководителя МВД, поймут, что же случилось со мной. И поймут самое главное — почему я на сессии сказал: покушения не было".
Далее автор сообщает: на подготовленную почву была брошена сплетня, что он ехал к своей любовнице на дачу, которая облила его из ведра! Бред, чушь…
Водная история имела продолжение. С нею связывают в Москве рождение нового народного обычая — ельцинирования. Впервые он проводился в конце сентября 1992 года в честь трехлетней годовщины чудесного спасения Бориса Николаевича из вод безвестной подмосковной речушки. Поскольку подробности купели кремлевского ослушника известны лишь в общих чертах, то суть обряда сводится к тому, что всякому желающему надевают бумажный или целлофановый пакет на голову, а затем бросают в воду. После принятия обряда добровольцам вешают на грудь «звездочку ельциненка». А также производится запись новоельцинированного в «железную ельцинскую гвардию».
Время и место проведения торжественных обрядов неизменны — четыре часа дня 20 сентября, фонтан у кинотеатра «Россия». Глубина воды в фонтане не превышает пяти дюймов.
В 1994 году во время обряда, посвященного пятой годовщине чудесного спасения Бориса Николаевича из вод неизвестной реки с холщовым мешком на голове, с грустью констатировалось, что виновники злодеяния до сих пор не найдены. В то же время выражалась гордость, что Борис Николаевич выплыл назло всем недругам и доказал всему миру, что под его руководством Россия никогда не будет плясать под чужой саксофон и что наша дирижерская палочка в надежных руках.
Пародируются обычно курьезы. Драматические происшествия, как правило, либретто для шоу не становятся.
ВОЗДУШНЫЕ
Трудная посадка испанского частного самолета, в котором летел Ельцин во время пребывания в этой стране летом 1990 года, тоже вызвала волну догадок и предположений. В Испании Борису Николаевичу не повезло. Он получил повреждение позвоночника и вынужден был даже пройти там курс лечения. Последствия неудачного приземления дают о себе знать и по сей день.
Подозрения о причастности политических оппонентов из Кремля к трудной посадке самолета в Испании столь крепко сидели в головах его многочисленных почитателей и почитательниц, что понадобились годы, прежде чем общественное сознание изменило точку зрения. И то главным образом потому, что появились свидетельства, написанные людьми из его окружения, которые сидели с ним в злополучном самолете. Касаясь этого происшествия, они приводили убедительные доказательства, что руки КГБ здесь не было, что поездка в Испанию была незапланированной — туда заскочили на денек, поскольку появилась «форточка» во время пребывания в соседней стране. При всем своем всесилии КГБ не смог бы что-нибудь предпринять: самолет был частный, намерение лететь на нем возникло в последний момент.
Подробности этой темной истории таковы.
19 мая 1990 года в ленинградской газете «Смена» появилась публикация, которую перепечатали многие издания. Сообщение, переданное по телефону из пресс-центра межрегиональной депутатской группы в Москве, содержало сенсационную новость.
Весь май страна обсуждала происшествие, случившееся с Ельциным в Испании. Самолет, на котором Борис Николаевич летел в Барселону, неожиданно потерпел аварию. Главный пассажир получил сильные травмы. Циркулировали слухи о неслучайном характере авиакатастрофы.
И вот — подтверждение слухов. Ленинградская газета сообщила о причастности КГБ к аварии самолета. Подробности передавались из уст в уста.
Ельцин сначала побывал в Лондоне, где встретился с Тэтчер, а затем в сопровождении своего — еще со времен Госстроя! — помощника Л. Суханова направился в Испанию. Во время полета на борту отказало навигационное оборудование, выключилось питание. Не сработало шасси.
Пассажиры пересели в другой самолет. Однако ситуация вновь повторилась. Неимоверной амплитуды достигла вибрация корпуса. Новый самолет тоже не был пригоден для эксплуатации.
По свидетельству не названного в публикации лица, передавшего в пресс-центр МДГ столь необычную информацию, в Испанию для оказания помощи пострадавшему в аварии кандидату на пост Председателя Верховного Совета РСФСР Б. Н. Ельцину была направлена группа советских врачей. Однако по неизвестным причинам она задержалась в пути. Со ссылкой на помощника Ельцина Льва Суханова говорилось, что в Барселоне, где предстояло провести операцию Борису Николаевичу, действительно неожиданно появился советский врач. Он настоятельно рекомендовал пациенту вылететь в Москву и провести операцию в Советском Союзе. К счастью, Ельцин уже дал согласие оперироваться в Испании.
Автор сенсационного сообщения, руководивший пресс-центром МДГ, заявлял, что он сам был свидетелем достаточно странного поведения человека, назвавшегося врачом, во время встречи пострадавшего в Шереметьеве. Журналисту показалось странным, что этот человек потребовал отменить встречу москвичей с их народным депутатом. С учетом состояния здоровья Ельцина прямо на летное поле была подана машина, которая намеревалась увезти опального депутата, минуя встречавших. Но Ельцин высказался за встречу. И через несколько минут сотни представителей демократических движений плотным кольцом окружили Бориса Николаевича.
Словом, любящий народ ограждал своего кумира от зловредных козней КГБ на родной земле! Жаль, что этих горящих глаз и протянутых к божеству рук не оказалось в нужный момент в чужедальнем краю.
Правда, утверждать о причастности Лубянки к попытке совершить авиакатастрофу в небе Испании автор заметки не посмел. Для этого, осторожно заметил он в конце своего произведения, надо обладать неопровержимыми фактами. Пресс-центр МДГ, по понятным причинам, не может взять на себя подобной ответственности. Однако, замечает искушенный журналист, этот и другие сигналы, поступившие к нему, подтверждают неоспоримую истину — когда речь идет о власти, Аппарат (с прописной буквы) не выбирает средств. Именно поэтому руководитель пресс-центра МДГ и решил предать полученную информацию гласности.
В тонкости завершающего абзаца газетной заметки рядовой читатель не вникал. Главный смысл заключался в начале: КГБ достал народного любимца даже в далеком испанском небе!
Скандал получился изрядный. КГБ не мог не отреагировать на столь серьезные обвинения. И он отреагировал.
27 мая, через неделю после публикации в «Смене», «Правда» поместила «Заявление КГБ СССР». Комитет госбезопасности информировал общественность о том, что ему ничего не известно об обстоятельствах авиапроисшествия в Испании, он не в курсе того, что там произошло на самом деле, какие технические неполадки были на борту самолета, в котором летел народный депутат СССР.
Лубянка изложила свою официальную точку зрения: всесильное ведомство никакого отношения к «инциденту» с самолетом не имеет и рассматривает публикацию об этом как грубую клевету, как оскорбительный прием нечистоплотного политиканства. Публикация в «Смене», по мнению КГБ, об «очередном» покушении на Б. Н. Ельцина не делает чести газете, заставляет сомневаться в искренности ее гражданских позиций, в профессиональной чести и элементарной порядочности.
Об авторе заметки в «Смене» было сказано: заранее сняв с себя всякую ответственность и прикрываясь именем пресс-центра межрегиональной группы народных депутатов СССР, он беззастенчиво пошел на заведомый обман с расчетом взбудоражить общественное мнение. В связи с чем КГБ СССР обратился в Прокуратуру СССР с просьбой провести расследование обстоятельств, связанных с публикацией в газете «Смена».
Как признавался позднее автор заметки в «Смене», он порядочно струхнул. Наверное, впервые в истории СССР грозное ведомство печатно давало отповедь «отдельно взятому» щелкоперу. «КГБ обратился в Прокуратуру СССР с просьбой провести расследование…» Было от чего прийти в уныние, тем более что в штабе межрегиональной депутатской группы незадачливому руководителю прессцентра отказали в пропуске.
— Что за хреновину ты написал в этой «Смене»? — возмутились в штабе, который располагался в гостинице «Москва».
— Ладно, плывите без меня! — сказал журналист и бросил телефонную трубку.
Некоторое время он отсиживался у приятеля, не возвращался в свою квартиру даже на ночь. А потом уехал в Рязань, чтобы запутать следы. Там и услышал весть о том, что Ельцин избран председателем Верховного Совета РСФСР.
Свершилось!
В связи с этим возникает вопрос: случайно ли появилась в «Смене» заметка о причастности КГБ к авиапроисшествию с Ельциным в Испании? Авария самолета произошла 25 апреля, а сообщение о ней опубликовано лишь 19 мая, то есть почти спустя полмесяца. Хотелось бы верить, что пресса, опьяненная дарованной Горбачевым свободой, погналась за очередным слухом, придав ему некую степень вероятности, не ставя перед собой тщательно скрытой сверхзадачи. Однако автор нашумевшей публикации спустя четыре года признал: именно она и стала той последней каплей, которая склонила чашу весов в пользу Ельцина. Напомню: в тот критический момент в Верховном Совете РСФСР шло перетягивание каната между Ельциным и руководителем российских коммунистов Полозковым.
— Мог бы я сейчас, набравшись нахальства, и пол-литра сяего стребовать за ту победу, — откровенничал бывший руководитель пресс-центра МДГ в 1994 году, — да что уж там — выпито было уже без меня…
К испанскому инциденту пресса вернулась через год. Позабытая история вновь всплыла, на этот раз в «Комсомольской правде». Шло лето 1991 года, Ельцин вступил в предвыборную борьбу за кресло российского президента.
В интерпретации народного депутата СССР В. Ярошенко, который находился вместе с Ельциным на борту того злополучного самолета, скандальная история годичной давности выглядела следующим образом. Он ни словом не обмолвился о пересадке в другой самолет — первый, как помнит читатель, по версии руководителя пресс-центра МДГ оказался неисправным, и потому полетели на другом, с которым случилась беда. Ярошенко говорит не о двух самолетах, а об одном.
Падение самолета началось с высоты примерно 3.500 метров в 10 часов 25 минут по местному времени, через 25 минут после вылета из маленького аэропорта испанского города Кордова. Это был шестиместный самолеттакси. В кабине находились Ельцин, его помощник Лев Суханов, депутат Ярошенко и переводчик Г. Гонсалес.
Неожиданно полностью вышла из строя система электропитания. Штурман что-то сказал в сердцах по-испански. Испанского языка никто из советских пассажиров, естественно, не знал. Ярошенко, по его словам, понимал по-французски, а поскольку французский и испанский языки имеют общие корни, то Ярошенко понял смысл сказанного штурманом, который кого-то обозвал «сволочами». Обращено ругательство было, очевидно, ктем, кого Ярошенко называет «механиками», заключая это слово в кавычки. Они, «механики», то ли забыли в самолете чтото лишнее, то ли изъяли что-то важное.
Воздушное такси между тем падало. Посмотрев в иллюминатор, Ярошенко живо представил, что такое пикирующий бомбардировщик. По мнению депутата, в результате отказа системы электрооборудования перестали работать механические и гидравлические приводы механизмов управления.
Внизу громоздились скалы. На каком-то расстоянии от них пилоту удалось выровнять машину. Он повернулся к пассажирам лицом и сказал, что намерен прервать полет и постарается совершить вынужденную посадку.
— Просьба застегнуть ремни, — передал просьбу пилота переводчик.
Ярошенко обернулся и посмотрел на Ельцина. Он сидел с Сухановым в хвостовой части самолета.
— Пристегиваться отказываюсь, — категорически сказал Борис Николаевич. — Кому суждено быть повешенным, тот не утонет.
Суханов тоже посмотрел в иллюминатор и плотно сжал губы. Он также, очевидно, стал фаталистом.
В то время, как пилот с трудом разворачивал самолет, штурман, не уставая, повторял: «Ах, сволочи, сволочи…»
Вспоминая тот эпизод, Ярошенко признается, что ему до сих пор трудно понять, что же на самом деле произошло.
— Самолет буквально рухнул на взлетную полосу — мы почувствовали сильный удар, который пришелся на хвостовую часть самолета — туда, где сидели Ельцин и Суханов. Ельцин застонал, но мы как-то не обратили на это особого внимания, так как были очень рады тому, что этот кошмар наконец кончился…
С трудом выйдя из самолета, Ельцин пожал руку пилоту и штурману:
— Как все-таки красиво звучит по-испански «сволочи»…
Далее Ярошенко рассказал о медицинской операции, которую Ельцину сделали в Испании на позвоночнике. Если бы не экстренное вмешательство испанских врачей, неизвестно, выдержал ли бы он дорогу до Москвы. Травма оказалась очень серьезной: тело было парализовано на 80 процентов, начались необратимые процессы.
Кто подразумевался под «сволочами»? Механики аэропорта или кто-то другой? Прямого ответа в публикации «Комсомольской правды» не было. Оставалось ощущение недосказанности, будоражащей воображение интриги, многозначительности намека… Что, наверное, объяснялось законами предвыборной борьбы — привлечением внимания электората к персоне пострадавшего.
И только спустя значительное время после победы Ечьцина на президентских выборах 1991 года начали появляться свидетельства лиц, находившихся в том злополучном самолете, развеивающие слухи о причастности КГБ к аварии воздушного такси в небе Испании.
Подозрения о причастности политических оппонентов из Кремля к трудной посадке самолета в Испании столь крепко сидели в головах его многочисленных почитателей и почитательниц, что понадобились годы, прежде чем общественное сознание изменило точку зрения. И то главным образом потому, что появились свидетельства, написанные людьми из его окружения, которые сидели с ним в злополучном самолете. Касаясь этого происшествия, они приводили убедительные доказательства, что руки КГБ здесь не было, что поездка в Испанию была незапланированной — туда заскочили на денек, поскольку появилась «форточка» во время пребывания в соседней стране. При всем своем всесилии КГБ не смог бы что-нибудь предпринять: самолет был частный, намерение лететь на нем возникло в последний момент.
Подробности этой темной истории таковы.
19 мая 1990 года в ленинградской газете «Смена» появилась публикация, которую перепечатали многие издания. Сообщение, переданное по телефону из пресс-центра межрегиональной депутатской группы в Москве, содержало сенсационную новость.
Весь май страна обсуждала происшествие, случившееся с Ельциным в Испании. Самолет, на котором Борис Николаевич летел в Барселону, неожиданно потерпел аварию. Главный пассажир получил сильные травмы. Циркулировали слухи о неслучайном характере авиакатастрофы.
И вот — подтверждение слухов. Ленинградская газета сообщила о причастности КГБ к аварии самолета. Подробности передавались из уст в уста.
Ельцин сначала побывал в Лондоне, где встретился с Тэтчер, а затем в сопровождении своего — еще со времен Госстроя! — помощника Л. Суханова направился в Испанию. Во время полета на борту отказало навигационное оборудование, выключилось питание. Не сработало шасси.
Пассажиры пересели в другой самолет. Однако ситуация вновь повторилась. Неимоверной амплитуды достигла вибрация корпуса. Новый самолет тоже не был пригоден для эксплуатации.
По свидетельству не названного в публикации лица, передавшего в пресс-центр МДГ столь необычную информацию, в Испанию для оказания помощи пострадавшему в аварии кандидату на пост Председателя Верховного Совета РСФСР Б. Н. Ельцину была направлена группа советских врачей. Однако по неизвестным причинам она задержалась в пути. Со ссылкой на помощника Ельцина Льва Суханова говорилось, что в Барселоне, где предстояло провести операцию Борису Николаевичу, действительно неожиданно появился советский врач. Он настоятельно рекомендовал пациенту вылететь в Москву и провести операцию в Советском Союзе. К счастью, Ельцин уже дал согласие оперироваться в Испании.
Автор сенсационного сообщения, руководивший пресс-центром МДГ, заявлял, что он сам был свидетелем достаточно странного поведения человека, назвавшегося врачом, во время встречи пострадавшего в Шереметьеве. Журналисту показалось странным, что этот человек потребовал отменить встречу москвичей с их народным депутатом. С учетом состояния здоровья Ельцина прямо на летное поле была подана машина, которая намеревалась увезти опального депутата, минуя встречавших. Но Ельцин высказался за встречу. И через несколько минут сотни представителей демократических движений плотным кольцом окружили Бориса Николаевича.
Словом, любящий народ ограждал своего кумира от зловредных козней КГБ на родной земле! Жаль, что этих горящих глаз и протянутых к божеству рук не оказалось в нужный момент в чужедальнем краю.
Правда, утверждать о причастности Лубянки к попытке совершить авиакатастрофу в небе Испании автор заметки не посмел. Для этого, осторожно заметил он в конце своего произведения, надо обладать неопровержимыми фактами. Пресс-центр МДГ, по понятным причинам, не может взять на себя подобной ответственности. Однако, замечает искушенный журналист, этот и другие сигналы, поступившие к нему, подтверждают неоспоримую истину — когда речь идет о власти, Аппарат (с прописной буквы) не выбирает средств. Именно поэтому руководитель пресс-центра МДГ и решил предать полученную информацию гласности.
В тонкости завершающего абзаца газетной заметки рядовой читатель не вникал. Главный смысл заключался в начале: КГБ достал народного любимца даже в далеком испанском небе!
Скандал получился изрядный. КГБ не мог не отреагировать на столь серьезные обвинения. И он отреагировал.
27 мая, через неделю после публикации в «Смене», «Правда» поместила «Заявление КГБ СССР». Комитет госбезопасности информировал общественность о том, что ему ничего не известно об обстоятельствах авиапроисшествия в Испании, он не в курсе того, что там произошло на самом деле, какие технические неполадки были на борту самолета, в котором летел народный депутат СССР.
Лубянка изложила свою официальную точку зрения: всесильное ведомство никакого отношения к «инциденту» с самолетом не имеет и рассматривает публикацию об этом как грубую клевету, как оскорбительный прием нечистоплотного политиканства. Публикация в «Смене», по мнению КГБ, об «очередном» покушении на Б. Н. Ельцина не делает чести газете, заставляет сомневаться в искренности ее гражданских позиций, в профессиональной чести и элементарной порядочности.
Об авторе заметки в «Смене» было сказано: заранее сняв с себя всякую ответственность и прикрываясь именем пресс-центра межрегиональной группы народных депутатов СССР, он беззастенчиво пошел на заведомый обман с расчетом взбудоражить общественное мнение. В связи с чем КГБ СССР обратился в Прокуратуру СССР с просьбой провести расследование обстоятельств, связанных с публикацией в газете «Смена».
Как признавался позднее автор заметки в «Смене», он порядочно струхнул. Наверное, впервые в истории СССР грозное ведомство печатно давало отповедь «отдельно взятому» щелкоперу. «КГБ обратился в Прокуратуру СССР с просьбой провести расследование…» Было от чего прийти в уныние, тем более что в штабе межрегиональной депутатской группы незадачливому руководителю прессцентра отказали в пропуске.
— Что за хреновину ты написал в этой «Смене»? — возмутились в штабе, который располагался в гостинице «Москва».
— Ладно, плывите без меня! — сказал журналист и бросил телефонную трубку.
Некоторое время он отсиживался у приятеля, не возвращался в свою квартиру даже на ночь. А потом уехал в Рязань, чтобы запутать следы. Там и услышал весть о том, что Ельцин избран председателем Верховного Совета РСФСР.
Свершилось!
В связи с этим возникает вопрос: случайно ли появилась в «Смене» заметка о причастности КГБ к авиапроисшествию с Ельциным в Испании? Авария самолета произошла 25 апреля, а сообщение о ней опубликовано лишь 19 мая, то есть почти спустя полмесяца. Хотелось бы верить, что пресса, опьяненная дарованной Горбачевым свободой, погналась за очередным слухом, придав ему некую степень вероятности, не ставя перед собой тщательно скрытой сверхзадачи. Однако автор нашумевшей публикации спустя четыре года признал: именно она и стала той последней каплей, которая склонила чашу весов в пользу Ельцина. Напомню: в тот критический момент в Верховном Совете РСФСР шло перетягивание каната между Ельциным и руководителем российских коммунистов Полозковым.
— Мог бы я сейчас, набравшись нахальства, и пол-литра сяего стребовать за ту победу, — откровенничал бывший руководитель пресс-центра МДГ в 1994 году, — да что уж там — выпито было уже без меня…
К испанскому инциденту пресса вернулась через год. Позабытая история вновь всплыла, на этот раз в «Комсомольской правде». Шло лето 1991 года, Ельцин вступил в предвыборную борьбу за кресло российского президента.
В интерпретации народного депутата СССР В. Ярошенко, который находился вместе с Ельциным на борту того злополучного самолета, скандальная история годичной давности выглядела следующим образом. Он ни словом не обмолвился о пересадке в другой самолет — первый, как помнит читатель, по версии руководителя пресс-центра МДГ оказался неисправным, и потому полетели на другом, с которым случилась беда. Ярошенко говорит не о двух самолетах, а об одном.
Падение самолета началось с высоты примерно 3.500 метров в 10 часов 25 минут по местному времени, через 25 минут после вылета из маленького аэропорта испанского города Кордова. Это был шестиместный самолеттакси. В кабине находились Ельцин, его помощник Лев Суханов, депутат Ярошенко и переводчик Г. Гонсалес.
Неожиданно полностью вышла из строя система электропитания. Штурман что-то сказал в сердцах по-испански. Испанского языка никто из советских пассажиров, естественно, не знал. Ярошенко, по его словам, понимал по-французски, а поскольку французский и испанский языки имеют общие корни, то Ярошенко понял смысл сказанного штурманом, который кого-то обозвал «сволочами». Обращено ругательство было, очевидно, ктем, кого Ярошенко называет «механиками», заключая это слово в кавычки. Они, «механики», то ли забыли в самолете чтото лишнее, то ли изъяли что-то важное.
Воздушное такси между тем падало. Посмотрев в иллюминатор, Ярошенко живо представил, что такое пикирующий бомбардировщик. По мнению депутата, в результате отказа системы электрооборудования перестали работать механические и гидравлические приводы механизмов управления.
Внизу громоздились скалы. На каком-то расстоянии от них пилоту удалось выровнять машину. Он повернулся к пассажирам лицом и сказал, что намерен прервать полет и постарается совершить вынужденную посадку.
— Просьба застегнуть ремни, — передал просьбу пилота переводчик.
Ярошенко обернулся и посмотрел на Ельцина. Он сидел с Сухановым в хвостовой части самолета.
— Пристегиваться отказываюсь, — категорически сказал Борис Николаевич. — Кому суждено быть повешенным, тот не утонет.
Суханов тоже посмотрел в иллюминатор и плотно сжал губы. Он также, очевидно, стал фаталистом.
В то время, как пилот с трудом разворачивал самолет, штурман, не уставая, повторял: «Ах, сволочи, сволочи…»
Вспоминая тот эпизод, Ярошенко признается, что ему до сих пор трудно понять, что же на самом деле произошло.
— Самолет буквально рухнул на взлетную полосу — мы почувствовали сильный удар, который пришелся на хвостовую часть самолета — туда, где сидели Ельцин и Суханов. Ельцин застонал, но мы как-то не обратили на это особого внимания, так как были очень рады тому, что этот кошмар наконец кончился…
С трудом выйдя из самолета, Ельцин пожал руку пилоту и штурману:
— Как все-таки красиво звучит по-испански «сволочи»…
Далее Ярошенко рассказал о медицинской операции, которую Ельцину сделали в Испании на позвоночнике. Если бы не экстренное вмешательство испанских врачей, неизвестно, выдержал ли бы он дорогу до Москвы. Травма оказалась очень серьезной: тело было парализовано на 80 процентов, начались необратимые процессы.
Кто подразумевался под «сволочами»? Механики аэропорта или кто-то другой? Прямого ответа в публикации «Комсомольской правды» не было. Оставалось ощущение недосказанности, будоражащей воображение интриги, многозначительности намека… Что, наверное, объяснялось законами предвыборной борьбы — привлечением внимания электората к персоне пострадавшего.
И только спустя значительное время после победы Ечьцина на президентских выборах 1991 года начали появляться свидетельства лиц, находившихся в том злополучном самолете, развеивающие слухи о причастности КГБ к аварии воздушного такси в небе Испании.
ЧЕРДАЧНЫЙ
«Ох, рано встает охрана!» — слова незамысловатой песенки, наверное, долго преследовали сначала задержанного, а затем арестованного 33-летнего майора российской армии Ивана Кислова, когда он мысленно — в который раз! — перебирал обстоятельства своего провала.
В половине шестого утра он, не заметив вокруг ни одной живой души, незаметно приблизился к заранее облюбованному зданию на Ильинке в районе Старой площади. Дом как нельзя лучше подходил для его замысла. Во-первых, очень удобно расположен, поскольку вплотную примыкает к правительственному комплексу. Вовторых, весь в строительных лесах, что позволяет подняться по ним на чердак.
Дальнейший план был такой: утром, с приходом рабочих, выдать себя за одного из них, новичка, и, воспользовавшись удобным моментом, спуститься вниз, во внутренний двор. А там остается лишь дождаться, когда «ЗИЛ» Ельцина остановится и именитый седок выйдет из лимузина. Вот тогда-то и следует внезапно напасть на президента и сильно ударить его ножом.
То, что президентские апартаменты Ельцина расположены в Кремле, Кислов, безусловно, знал. Но, по его разумению, президент должен непременно бывать и в здании правительства на Старой площади. А потому самым тщательным образом изучил расположение корпусов и систему их охраны. Увидев ремонтируемый дом, примыкавший к правительственному комплексу, и снующих возле него строителей, понял: это шанс, ниспосланный провидением. Майор Кислов знал толк в строительных тонкостях — еще месяц назад служил в одном из военностроительных батальонов на Дальнем Востоке. Он сразу же оценил роль этого дома.
В половине шестого утра он, не заметив вокруг ни одной живой души, незаметно приблизился к заранее облюбованному зданию на Ильинке в районе Старой площади. Дом как нельзя лучше подходил для его замысла. Во-первых, очень удобно расположен, поскольку вплотную примыкает к правительственному комплексу. Вовторых, весь в строительных лесах, что позволяет подняться по ним на чердак.
Дальнейший план был такой: утром, с приходом рабочих, выдать себя за одного из них, новичка, и, воспользовавшись удобным моментом, спуститься вниз, во внутренний двор. А там остается лишь дождаться, когда «ЗИЛ» Ельцина остановится и именитый седок выйдет из лимузина. Вот тогда-то и следует внезапно напасть на президента и сильно ударить его ножом.
То, что президентские апартаменты Ельцина расположены в Кремле, Кислов, безусловно, знал. Но, по его разумению, президент должен непременно бывать и в здании правительства на Старой площади. А потому самым тщательным образом изучил расположение корпусов и систему их охраны. Увидев ремонтируемый дом, примыкавший к правительственному комплексу, и снующих возле него строителей, понял: это шанс, ниспосланный провидением. Майор Кислов знал толк в строительных тонкостях — еще месяц назад служил в одном из военностроительных батальонов на Дальнем Востоке. Он сразу же оценил роль этого дома.