Жданова Светлана. Поймать Тень

   - Именно поэтому наши ауры время от времени нуждаются в подпитке, глотке чужой ауры. - Аскар опустил голову на сложенные ладони и посмотрел на меня своими темными глазищами. - Это сродни вампиризму. Мы никого не убиваем этим. У людей вообще аура очень быстро восстанавливается. А мы без этого умираем.
   - Мы смертны больше, чем кто ни было.
   От этого знания кровь в моих жилах похолодела. Я и представить не могла, как это - не знать реинкарнации.
   - Агриппа рассказывала, когда я была маленькой, то говорила, что видела второе пришествие богов. - Я улыбнулась своим мыслям, вспомнив семейный призрак. - С неба спустилась хрустальная лестница, и по ней сошли трое. А в Писании говорится, что лестница была золотая, а богов - а четверо.
   - Ты была права, Лилит. Богов действительно было трое, только один из них имел аватару, а кто-то принял ее за еще одного бога.
   - И кем ты была в той жизни? - улыбнулся Бали.
   Я пожала плечами.
   - Не человеком, это точно. Мы как-то пытались колдовать по этому поводу.
   - Ну и?
   - Дворец еще неделю заикался, - пришлось признаться мне.
   Демоны засмеялись. Ну как же смешно!
   - Кстати, помните заклинание со звездами? - Я решила отомстить. - Так вот, я тогда вам забыла сказать, но заклинание необратимо. Так что мучайтесь.
   - Что?
   Я хлопнула ближайшего ко мне Аскара по лбу, вызвав хоровод веселых светил.
   - Не снимается. Мы еще с Консуэлой сколько ни мучились по этому поводу, ничего не помогало. Это навечно. Хм, как приятно, каждый раз вызывая эти звезды, вы будите помнить обо мне. И это будет продолжаться целую вечность. Ну, хоть что-то оставлю после себя, кроме пары живописных развалин.
   - Не говори так, Лилит.
   - Не помню, говорили ли мы тебе, - приподнял брови Данте (учись, пока дают!), - но ты тоже будешь жить вечно. А не каких-то пару веков, как магичка.
   - Как это?
   - А ты думала, тебе дадут так легко уклониться от обязанностей? Как ты берешь силу у своего будущего мужа, так и бессмертие. Асуры в силах продлить жизнь своему подопечному как угодно долго, пока живут.
   - Ну вот, - усмехнулась я, - а я-то уже представляла, как древней старушкой приду к вам и потребую на себе жениться.
   - Ах ты, коварная бестия, - вздохнул мой синеглазый демон. И отвесил мне воздушный подзатыльник.
   - Значит так?! Ну, держитесь.
   В руках тут же загорелись разноцветные шарики.
   Демоны дружно сели на корточки и распустили крылья.
   Поняв, что так не честно, я призвала на помощь Нагоса. Та была только рада поучаствовать в шумной потасовке. Вот и получилось, что я верхом на гидре сначала погоняла демонов по поляне, перемазав их всех в краске. Правда, пару раз по ошибке сотворила файрболы, но честно извинялась за прожженные дырки и подпалины.
   А потом им пришла неплохая идея разделить нас. Скинув меня со спины верной Нагоса, демоны удерживали ее подальше, в то время как я скатилась куда-то в кусты. Первым до меня дотянулся Бали. Вытащив сопротивляющуюся девицу из кустов, он попытался ухватить меня за шкирку, но не тут-то было. Направленным ударов потока воздуха я ударила ему в грудь, а потом добавила хорошим пинком, в результате чего демон был нейтрализован в пруду.
   - Ну, как водичка? - съехидничала я.
   Уж лучше бы молчала. Я не знала, что Бали умеет так ругаться! Лягушки во всей округе разом заткнулись, вслушиваясь в его непередаваемые рулады. Я и слов-то таких не знала, да чтоб так использовать те, что знакомы… Прям обзавидовалась вся.
   Лучше бы по сторонам смотрела.
   На талии сомкнулись чужие руки, унося куда-то вверх. Уже через секунду меня посадили на голую до половины огромную сосну. Заорав, я прижалась к стволу, как к родному.
   - Ну что, - гаденько так поинтересовались у меня над ухом, - будем вить гнездо?
   - Данте, зараза, верни меня на место, - заорала я еще громче.
   Против полетов я ничего не имею, хоть левитацию и не люблю. Но делать это ночью - чистое самоубийство. К тому же внизу ничего не видно, и кажется, что очень-очень высоко, а под тобой шевелится что-то ужасное.
   - Кукушка-кукушка, а сколько мне жить осталось?
   Наугад ткнув назад локтем, я чуть не свалилась, но результат был. Руки, все еще сжимавшие мою талию, разомкнулись, и послышался шелест крыльев.
   Я сильней вцепилась в ствол, вдруг осознав, что вся моя опора - это жиденькая веточка, на которой примостился мой зад.
   Демон тем временем облетел дерево и встал на ветку чуть ниже моей. Так что теперь его лицо было примерно на одном уровне с моим. Скрестил ноги, сложил руки на груди, выражая всем своим видом "а мне здесь удобно".
   Чтоб его!
   - Тебе червячков принести? - приподнял он одну бровь.
   У меня аж во рту пересохло.
   - Сними меня отсюда немедленно!
   - А ты попроси по-хорошему.
   - По-хорошему - это как?
   - Вежливо.
   - Может, тебе еще и поклон до земли отвесить?
   - Не плохо бы.
   - Не дождешься, противный демон.
   Присмотрев шишку поувесистей, я запустила ею в асура. Тот, понятное дело, уклонился.
   Лишь клыкасто улыбнулся.
   Я демонстративно отвернулась.
   - Ну, я полетел?
   - Куда? - вновь закричала я. - А я?
   - Ты плохо себя вела.
   - Ну, Данте. - Я решила покапризничать. - Это же не честно. Как я отсюда спущусь?
   - Слевитируй, - пожал он плечами. Какими плечами.
   - В темноте с такой высоты? Мне жить очень хочется.
   - И что мне за это будет?
   У меня аж глаза на лоб полезли.
   - Я с демонами не торгуюсь.
   - А! - деловито качнул он головой. И распустил крылья. Воздушные.
   - Стой! - Ну не могла же я дать ему улететь. - Чего ты хочешь?
   Демон озадачился.
   - Звезды можешь убрать?
   Я помотала головой.
   - В Варуну тоже, ясное дело, не поедешь?
   - Уж лучше до утра тут покукую.
   - Вот, - разулыбался Данте, - покукуй!
   - А ты не охамел, бесстыжая твоя морда?
   - Не-а. Кукуй! Только громко и с выражением.
   - Ах так!
   Дотянувшись до ближайшей сосновой лапы, я сорвала шишку и кинула ею в демона. Затем еще и еще. В результате пару раз попала.
   Немного переборщила, правда, сама чуть не свалилась. Хорошо навыки, оставшиеся с бурного детства, вспомнились - повисла на ветке на одних согнутых в коленях ногах.
   Зато Данте перепугался. Бросился ко мне со всех крыльев. И вцепился так, что чуть хребет не сломал.
   - Кхе-кхе! - напомнила я о себе где-то в районе его живота. Это "где-то" мне не нравилось.
   Он медленно отстранился, все еще придерживая за плечи.
   - Ты как? - с явным беспокойством спросил чертяга.
   - Вишу неизвестно где вниз головой. Ты не поверишь, но в отличие от вас, я нетопыриных крыльев не имею, чтобы хоть как-то оправдаться.
   - Прости, девочка.
   Данте осторожно вернул меня в сидячее положение, но уже не на ветке, а в его руках. Я обхватила его за шею и довольно неприлично для почти замужней девицы прижалась. Просто как-то падать больше не хотелось. И вообще летать без такой поддержки. Ну и так, просто потому что нравилось.
   - Испугалась? - тихо спросил он.
   Я активно закивала. Ну, не говорить же ему: нет, милый, соскучилась. Что частично являлось правдой.
   От этих крыльев я была просто без ума. Ничего не приводило меня в такой восторг, как они.
   Когда мы, наконец, спустились на поляну, а делали мы это, надо признать, о-очень медленно, то застали забавную картину.
   Бальтазар сидел на берегу той большой лужи, в которой искупался, и выливал из сапога воду. А Заквиэль с Аскаром повязали мою гидру и испытывали ее на стойкость к железу. Та, понятное дело, вопила во все пять голов и пыталась кусаться.
   Заметив такое безобразие, я побежала защищать домашнюю любимцу. Пусть у меня и нет дома, любимицы и так слишком много. Хотя бы по весу. Ребят я раскидала оперативно, благо они меня не ждали. В результате Зак оказался в кустах, а бедолага Аскар все в том же пруду.
   Тут вылез взлохмаченный водяной и попросил прекратить безобразие. И почему-то ткнул в зеленую кочку, на поверку оказавшуюся демоном. Тот поднял голову и крепко обиделся. Очень крепко. Ругался он почище Бальтазара. Всю родню водяника вспомнил до последней кикиморы. Рыба начала из воды выпрыгивать, чтоб расслышать получше, кто и в каких позах развлекался с прабабушкой их почтенного водяного. Русалка, нашлась-таки даже в этом замшелом болоте, вообще на ближайшей березе уселась, ручкой головку подперла и с такой любовью на асура взирала, что сразу стало понятно - достал ее хозяин.
   Поостыв, Аскар даже слегка смутился своей выходке. И прощенье попросил за родственников водяного. Тот лишь квакнул:
   - Д-д л-лад-дн-но… - И исчез в мутных водах.
   А у нас была истерика.
   - Ну, у тебя и фантазия, Аскар.
   - Извращенец!
   - И где только такого набрался!
   - А повторить можешь? Я хоть запишу для потомков.
   У асура был такой раскатный вид, что мое сердце дрогнуло.
   - Плюнь ты на них. - Я взяла его за руку и уперлась подбородком в плечо. - А водяной теперь десять раз подумает, прежде чем приставать к честным людям. Ну, не совсем людям. И не совсем честным. Ты меня понял.
   -  О на точно спит?
   - Я об этом позаботился. Спит, как ангел.
   - Это не ангел, а маленький бесенок.
   Он посмотрел на девушку, пристроившуюся в изгибах хвоста гидры. Прижав ноги к животу и плотно укрывшись одеялом, она мирно сопела.
   - Ну, сам займешься или уйдем по тихому? - покачал в воздухе подвеской тень.
   - Давай. Я все сделаю сам.
   Тени встали и ушли в глубь леса, туда, где их уже ждали.
   А он остался. Сел рядом с ней. И с минуту просто смотрел.
   Затем взял ее руку, разукрашенную хной, осторожно проколол пальчик острым когтем. Капля крови упала на зачарованную подвеску и тут же расплылась по ней, засверкав алым цветом. Асур прошептал заключительные слова, и амулет, раз вспыхнув, остался лежать на его ладони холодным металлом.
   Нежно поцеловав пораненный палец, он прижал к своей щеке руку возлюбленной.
   Демон вздохнул и потянулся к шее девушки, чтобы надеть медальон. И что же там обнаружил? Другую подвеску. На тонкой серебряной цепочке висела звезда. Одна из тех, что он сам заказывал ей. Только металл шпильки был переломан и изогнут так, что создавал ушко для продевания цепочки.
   Он улыбнулся. Значит, все ни так плохо, как казалось.
   - Мы скоро встретимся. Обещаю.
   Девочка вздохнула и к его удивлению довольно внятно ответила:
   - Я буду ждать.
    П роснулась я по привычке рано. Дала в нос первой попавшейся морде, не из злобы, а по поводу дурного настроения. Нагос конечно обиделась и даже отвернулась, но долго не выдержала и уже через минуту полезла жалиться. Мне ничего не оставалось, как чмокнуть ее в нос и попросить прощения.
   Конечно, подозревала, что с утра не обнаружу своих разноцветных чертяг рядом, но расставаться было нелегко.
   Сев у потухшего костра, я подкинула в него пару веток и швырнула файрболом. Согрелась. Но только снаружи, в груди все покрылось корочкой хрусткого наста.
   Потерев руками лицо, я встала, залезла в сумку и выудила оттуда кусок ветчины. Согреть его на костре и слопать, разумеется, поделившись со всей своей живностью. Потом погасить огонь и, оседлав покорную лошадку, тронуться в путь.
   Я больше не знала куда поеду. Захотелось оказаться где-то далеко-далеко, где надолго останусь наедине со своим ретивым сердцем, чтобы хоть немного себя понять.
   Въехав в настоящий густой лес, в котором извивалась эта дорога, я слезла с лошадки и, пустив ее на лужок пощипать сочную вешнюю травку, разломала на пеньке кусок хлеба. Встав у пенька на колени, я улыбнулась.
   - Здравствуй, матушка, моя благодетельница.
   Она показалась уже через минуту. Сначала на полянку выскочил трусоватый заяц, по ветвям расселись белки, затем пришел молодой лось. Он меня не боялся и даже цапнул пухлыми губами за косу. Потом появилась она. Может быть, простому селянину и тем более изнеженному горожанину вид хозяйки леса показался бы уродливым и пугающим, но только не мне. Хранительница спасла мне жизнь и потом немало оберегала покой своей подопечной. Я же как могла, платила ей благодарностью - то там молодой лесок от короедов уберегу, то здесь зверушку невинную подлечу. Вот и живем мы в ладу и мире.
   Обнаженная женщина с отвислыми грудями и клыками, выпирающими вверх, подошла ко мне и погладила по голове.
   - Ты все знаешь, ты все понимаешь, матушка. Помоги же мне, дитяте неразумной. Направь стопы мои по нужному пути, не во зло лесу, к добру людям. Покажи мне тропу верную, как бы тяжко на ней ни пришлось. За мной долгов тебе - всю жизнь свою долгую не отплатить, так дай мне возможность хоть чем-то порадовать тебя, хозяйка лесная.
   Доброе лицо женщины улыбнулось, и она кивнула.
   На ладонь ее протянутую упало соколиное перо, коричневое, в пятнышках. Она игриво пощекотала им мой нос, дождавшись, пока я чихну. Крепко обняла меня, как родное дитя.
   Ей не надо было рассказывать, как я прожила свою жизнь. Вирь-ава видела меня малышкой, играющей в лесу рядом со столицей, видела девчонкой-подростком, сбегающей из дома, видела юной девушкой, стоящей в звонком ручье, окруженном снегом в разгар весны, видела гордой принцессой, прощающейся с жизнью ради мести, видела, как умираю. Она видела моих друзей на вчерашней полянке. Зачем ей что-то объяснять, хозяйка леса мудрей всех мудрецов на свете, ведь она женщина.
   Отстранившись, она зачем-то полезла мне за ворот рубашки и показала то, что не заметила я - это была подвеска.
   О ее происхождении можно было и не ломать голову, она слишком ярко говорила о своих дарителях. Это был серебряный кулон в виде клевера, каждый из четырех лепестков которого покрыт пластиной из своего камня. Зеленый нефрит, красная яшма, фиолетовый кварц, синий лазурит. Четыре лепестка наудачу. От талисмана, а это был именно он, слабо фонило магией, но не более чем как на простейшей охранке. Цепочка была тонкой и короткой, так что через голову не снять, а разорвать можно и не пробовать, будут демоны фигню всякую подсовывать.
   Я дотронулась до лепестков пальцами. Они были теплыми и слабо покалывали кожу, выдавая свою истинную силу. Золотая звезда все так же продолжала лежать над ложбинкой груди там, где сердце. На ней я тоже неожиданно для себя почувствовала остаточную магию.
   Вирь- ава улыбнулась мне и качнула головой.
   - Ты ведь знаешь, матушка, кто он. Только мне не скажешь. Будь милостива, передай Лукинешне, что ее была правда, не врали кости про сердце. Все по ним вышло. Напророчили беду, да мне мученья. Прощай, добрая хозяйка. Спасибо тебе за милость. Встретимся еще.
   Забрав перо, я села на коняшку и, помахав уходящему в дебри лосю, пустила подарок лесной владычицы по ветру. Перо завертелось и, остановившись, острым голым кончиком указало дорогу.
   Только выйдя из леса в поле с прошлогодним сухостоем, я позволила себе расплакаться, ну не показывать же душевной женщине свои слезы.
   Как будто ничему не научилась, не знала, не думала. Опять наступила на те же грабли. Да не лоб расшибла, а сердце вдребезги.
   Ведь чувствовала - нельзя так глубоко всматриваться в эти очи, утонуть ведь можно. И что?
   Сидит утопленница, слезами обливается.
   Эх, раньше надо было думать.
   Отмахнувшись от слез, я встала и пошла по пути, указанному пером.

Глава 4

Лекарство от скуки

 
    Ш ел уже третий день моей бесцельной поездки.
   Лошадка перебирала ногами, размешивая липкую грязь, но упрямо шла, понуря мокрую голову. Я куталась в длинный плащ, пропитанный защищающим от сырости зельем. Но только теплей и суше от этого не было. Влага пробиралась под одежду, пропитав собой уже все, разумеется, кроме плаща.
   Перо, мокрое, но все еще волшебное, вело меня вперед. По его велению мы уже который раз объезжали деревни, встречающиеся на пути. Чему я, впрочем, не противилась. Будет лучше, если мы пройдем эти места незамеченными.
   И лишь теперь я посчитала задержку обоснованной. Впереди высились горы. Именно туда звало меня перо. А лезть по скалам на лошадке просто глупо, это мне хватило ума сообразить. Тем более такой, как моя. Была бы она покоренастей да посильней. Так что придется пока оставить ее. А там слазим, проверим и, если все обойдется, вернемся за коняшкой.
   Деревенька оказалась большой, просто городок уже какой-то. Нашлась и харчевня с конюшней. Передав лошадь пареньку-конюху, я, прихватив кое-что из сумки, вошла в большой зал.
   - Любезный, - обратилась я к щуплому мужичку за стойкой, - вы не подскажите, где в городе можно оставить лошадь на какое-то время?
   - Да у нас можно, - рассматривая меня за неимением других посетителей, ответил он. - Надолго?
   - Еще точно сама не знаю. Может быть, все решить куда проще. Вы не знаете, горы можно перейти на лошади?
   Хозяин усмехнулся:
   - Детка, эти горы вообще нельзя перейти. До вершины еще никто не доходил. Да и мало кто решается подниматься туда достаточно высоко.
   - Ну что ж, будем надеяться, что мне высоко и забираться не придется.
   - А вы, госпожа ведьма, почто в наши края-то прибыли? Ищите чего?
   - Дело у меня. Комнату на ночь у вас можно организовать?
   - Конечно.
   - А что, в деревне все спокойно, нечисть не шалит?
   - А кто ей даст шалить-то с нашими заповедными местами.
   - На верху, что там?
   - Горы.
   Я далеко не лестно глянула на хозяина харчевни. Тот все понял.
   Правильно, мужик, с магами лучше не связываться. Мы ведь даже не люди. Живем долго и неизвестно когда вновь возникнем на твоем пути и при каких обстоятельствах. Ведь могу душевно улыбнуться, уйти, а через неделю, когда из головы ты меня выкинешь, запылает твой дом неожиданно, да так, что ни водой, ни песком не затушишь.
   Маги почитания требуют, а не языков подвешенных.
   - Никто точно и не знает, что там в горах-то, - начал лебезить мужичек. - Знаем только, что путь наверх через ущелье один идет, а его может пройти только человек с невинным сердцем да чистой душой.
   - Понятно. Значит, будем левитировать, раз пройти нельзя.
   Взяв ключик от комнаты, я решила прогуляться по деревушке. Было еще довольно светло, солнце лениво скатывалось к горизонту, пронзая город своими розовыми, как кварц, лучами. Дождь прошел, и небо начало постепенно очищаться, порываясь перистыми полупрозрачными облаками. В вышине сновали быстрокрылые ласточки. "Торопятся, - отметила я. - Быть завтра дождю".
   Деревня оказалась миленькой, называлась Сизая гряда и находилась у южного подножья крутой горы. По улицам свободно бегали дети, большая хрюшка залегла в луже, пару котов засели на дереве. На крылечке одного из домов сидела пожилая пара и крепко держалась за руки.
   А за самым крайним домом высился огромный дуб, приведший меня в восторг.
   Скинув плащ, я с юношеской ловкостью забралась по скользкому стволу в мокрую крону. Решив, что здесь, пожалуй, слишком сыро, я создала небольшой шарик и, чуть подбросив его, активизировала легкое силовое заклинание. Ну, конечно, опять не подумав. Капли разлетелись в разные стороны, некоторые и вверх. А потом вниз. На меня.
   Завизжав, я так замахала руками, что чуть не свалилась с ветки, на которой устроился мой любимый зад. Ну вот, снова мокрая, как курица.
   Щелчком пальца вырастила яблоко. Не потому, что голодная, их много не съешь, разве что умирая от недоедания. Меня просто ностальгия пробрала.
   Вытянувшись на ветке и прикрыв глаза, я вспоминала.
   И незаметно уснула. Что-что, а поспать я всегда любила.
    Мне снился большой дуб в парке вольского дворца. Небо над головой такое же, как и сейчас, пасмурное, холодный ветер пробирает до костей. От дворца вверх идет столб густо серого дыма. Несколько башен разнесены вдребезги. Мой дом, моя крепость пала. Я бегу туда. Вверх по ступеням, через поваленные колонны и разбитую мебель. Что здесь было? Кожу обдает холодом.
    В главном зале довольно людно. А еще асурно.
    Я встаю напротив трона, где сидит мой злейший враг. Рядом коленопреклоненный брат. Тут же рядом сестры, как они выросли!
    - Она скоро придет, - покосился в их сторону Хананель. - Нам остается только ждать.
   Я вынырнула из видения.
   Точнее, меня из него вывели. Точечным попаданием яблока. Замахав руками, я все же свалилась на землю. Прямо в лужу. Фыркнув, подняла голову.
   Так и есть - мальчишки.
   - Вам никто не говорил, что бросаться в людей не хорошо?
   Они засмеялись. А я, еще не отойдя от своего сна, разозлилась и швырнула им под ноги легкую световую бомбочку.
   - Хотя бы потому, что человек может оказаться сильнее.
   Яркая вспышка озарила все вокруг. Если ты не успел закрыть глаза, ослепит на несколько часов, а если все же успел, то минут на десять.
   Мне было их не жалко. Дети должны учиться на чем-то, а правда жизни такова - лучше десять раз подумать, прежде чем с кем-то связаться.
   "Ну вот, - думала я, шагая по голым камням, - мои разноцветные черти ушли, а вместе с ними и то тепло, что спасало меня. Сейчас в груди лишь боль".
   Но я упрямая.
   Должно же и мне когда-то повезти. Должна же и я быть счастлива.
   Шуршание нарастало и, оглянувшись, я увидела, как из-за очередной каменной гряды выползает моя верная Нагос. Ткнувшись мне в грудь одной из своих голов, она лизнула щеку другой и заглянул в глаза третьей. Две другие подозрительно озирались, блюдя безопасность. Ничего не оставалось, как улыбнутся и переместиться на столь любезно предоставленную спину.
   Путь пошел куда легче. Тело гидры ловко перемещалось по острым камням, неотвратимо скользя вверх. Солнце уже начало ползти к горизонту, когда мы вступили на пик очередной горы. Вид отсюда открывался изумительный.
   Внизу лежали чудные поля, во впадинах скапливалась искристо-голубая вода, зеленая, как волосы Аскара, трава стелилась густым ковром, разбавленным яркими цветами. В голубое, прозрачное небо врывались великаны деревья с пышными густыми кронами.
   Эта картина очаровала меня, приковав к месту на добрых пять минут.
   Потом я оттаяла и решила поскорей спуститься вниз, чтобы коснутся этого рая.
   Как ни странно, но с небольшой платформы, на которой я стояла, вниз вели выбитые в камне ступени. Только со временем они так истерлись, что ступать по ним следовало очень осторожно.
   Я улыбнулась, спуститься без проблем и увечий невозможно, но только если ты не маг.
   Нацепив на ноги заклинание левитации, я начала осторожно ступать по ступеням, впереди ползла Нагос. Спускаться предстояло не далеко, но тяжко. Ноги постоянно грозили соскользнуть с голого камня. Рукам почти не за что было зацепиться, кроме тех же острых камней. Я порезала о них руки, оставляя на серых скалах кровавые следы. Мне это не нравилось, любого человека легче всего найти по крови, мага тем более, его кровь с другой не спутаешь. Надеюсь, к вечеру пойдет дождь.
   Когда спуск закончился, я вздохнула с облегчением. Плечи затекли, ноги одеревенели, а сердце клокотало, словно не человек, а водопад спускался с гор. Напряжение практически извело мою магию и истощило внутренние силы.
   Еще находясь наверху, я запомнила примерное расположение воды, так что найти ручеек не составило труда. Опустив руки в чистейшую воду, я с удовольствием почувствовала онемение. Порезы перестало жечь. Припав к ручью губами, я сделала несколько глотков. Умылась. А Нагос всем брюхом залегла в воду и блаженно высунула все пять раздвоенных языков.
   Наверное, поэтому мы не почувствовали приближение.
   Они вышли из-за зарослей орешника. Я едва успела вскинуть голову, когда получила силовой удар. Меня отбросило в кусты.
   - Нагос! - позвала я зазевавшуюся гидру.
   Та моментально встал передо мной, защищая от пришельцев.
   Точнее, пришельцами были мы, а они-то казались старожилами.
   Вот только разглядев, кто это, я чуть не села на зад. Чуть только потому, что уже на ней удобненько так устроилась.
   Передо мной возвышались единороги.
   Высокие кони с длинными ногами, мощной грудью, поджарыми бока, длинной густой гривой, челкой, падающей к умным глазам, бородкой, ну и, конечно, длинным рогом, идущим изо лба.
   Рогами они угрожали нам с Нагосом. Их было трое. Все самцы, как я заметила.
   Один из них шагнул к нам, выставив вперед длинный рог. Нагос изогнулась и зашипела. Я и сделать ничего не успела, когда они вступили в схватку. Гидра извивалась и щелкала острыми, как бритва, зубами. Единорог вставал на дыбы и наносил удары рогом. За гидру я не боялась, заговоренной она была. А огромный конь казался слишком сильным, что бы гидра ему повредила. Да и товарищи не позволят.
   Вот только внезапно рог окрасился красным.
   - Нагос, ко мне! - закричала я, испугавшись за нее. Гидра зашипела, но подчинилась. Забавно, наверное, мы выглядели - огромная, более чем в три метра гидра с пятью пастями, оскалившимися во-от-такенными клыками, за спиной девчонки; я создала пару магических шаров. - Ползи к лестнице. Я за тобой.
   Нагосу это явно пришлось не по вкусу. Уползать она не торопилась.
   Единороги тем временем начали обходить нас вокруг, зорко следя за своими жертвами. Именно так себя чувствуешь перед этими сильными созданиями. Положив руку на чешую, я чуть заметно толкнула гидру, давая только нам понятный знак. Она бросился в сторону, в то время как я сама, создав искусную иллюзию, отвлекла внимание единорогов.
   Вырвавшись из круга, Нагос застыла, ожидая меня. Я махнула рукой, отправляя ее к лестнице. Потерять гидру мне не хотелось. А с этими я как-нибудь справлюсь.