Фостер Алан Дин. Инфернальная музыка

   Умаджи протянула лапу в сторону блондинки.
   – Татуировка? Что за тату… Клянусь маткой моей прабабушки! – Ансибетта подхватила шелковую юбку и принялась неистово тереть кожу на правой руке. – Не сходит! Она вообще сотрется когда-нибудь?
   Джон-Том предусмотрительно отступил. Наверное, Ансибетта расстроилась бы меньше, если бы роскошный цветной узор не покрывал все ее тело – от темени до пальцев ног. Ему самому результат чаропения показался вполне элегантным – настоящее произведение искусства. Но при ближайшем рассмотрении он заметил два-три фрагмента, которые можно было бы счесть неприличными. Особенно рисунок на правом плече, уходящий вниз, в вырез платья…
   – Вы только поглядите, что наделали! – плаксиво обратилась к нему Ансибетта. – И как я, по-вашему, вернусь теперь к семье… Точно ходячая картинная галерея! Да еще с такими картинами! – Она указала на рисунок, начинавшийся на плече и заканчивавшийся под…
   Джон-Том решил не сдаваться.
   – Вы требовали макияж, а я предупреждал, что у меня несколько иной профиль.
   Умаджи яростно терла несмываемую косметику, которая образовала по всему ее массивному телу сложный рисунок. Пиввера благодаря чаропесне приобрела хитроумный узор из золотых полосок и кружков, въевшихся в кожу, а темно-коричневый мех Алеукауны претерпел радикальную стрижку от макушки до пяток.
   В целом можно было сказать, что принцессы остались не вполне довольны тем, как Джон-Том выполнил их просьбу. Не были бы преувеличением даже такие слова: если бы взгляды могли линчевать, Джон-Том уже болтался бы на ветке ближайшего дерева.
   К удивлению чаропевца, ему на помощь пришел Хек. Он спокойно, но твердо заявил, что человек всего лишь выполнял пожелание августейших особ и, не вынуди они его, сейчас бы не пришлось жаловаться на перемены в облике. В коих переменах, добавил Хек, на его взгляд, едва ли можно усмотреть что-либо плохое. Конечно, заметны там неудачный мазок, а сям – неровный след бритвы, но в общем принцессы ничуть не утратили своего очарования.
   Эти слова разрядили атмосферу, но лишь самую малость. Жалуясь друг дружке, дамы то и дело бормотали грозные посулы в адрес чаропевца.
   – Послушайте, мне очень жаль, – обратился к ним Джон-Том. – Но хотя мы с Маджем не снимаем с себя вины, все же мне кажется, что ваша настойчивость по самым пустяковым поводам здесь не совсем неуместна. Я вовсе не хотел, чтобы мой ответ на вашу просьбу оказался таким… выразительным. Кроме того, я согласен с Хеком. На мой взгляд, вы все превосходно смотритесь.
   – Да?.. – Ансибетта неуверенно оглядела себя. – А не слишком ли… вульгарно? В смысле, вы можете смотреть без содрогания?
   С этими словами она расстегнула лиф и спустила его, открыв глазам любопытных новые фрагменты исключительно сложной татуировки.
   Джон-Том проглотил комок в горле.
   – Гм… да, могу.
   Она приблизилась к нему чуть ли не вплотную, кончиком указательного пальца провела по скандальной линии.
   – Вы правда верите, что это красиво?
   Он с великой осторожностью выбирал слова.
   – Учитывая, что нелегко улучшить холст, который и без того само совершенство, я вынужден признать: да, это привлекательно.
   Задумчиво пожевав губами, Ансибетта вернула лиф на место.
   – Может быть, я слишком долго жила взаперти. – Она подняла руку и ощупала узор, который шел от плеча до пальцев. – А ведь и правда привлекает взгляд.
   – Солдат прав. – Алеукауна тоже водила пальцем по нескольким спиралям, аккуратно выбритым на ее груди. – Если мы и можем винить кого-нибудь за перемены, то лишь самих себя. Сами напросились.
   – Ты, может быть, и напрос-силась, а я не напрашивалась. У тебя хоть мех отрас-стет, а мне что делать с-с этими вис-сюльками?
   Рысь подергала за кольца, украшавшие различные части ее тела.
   Джон-Том наконец успокоил их, сообщив, что его чары имеют привычку быстро испаряться, а если что и задержится, он постарается найти выход. Принцессы, все еще ворча, разошлись искать себе места посуше – для ночлега. Пожалуй, ничего загадочного в том, что никто не обратился к чаропевцу с просьбой о роскошной кровати или хотя бы о тюфяке, не было. Еще неизвестно, на чем бы они проснулись.
   Лейтенанту Найку хватило здравомыслия придержать свое мнение при себе, когда они с Маджем вернулись с рыбной ловли. Выдр же отреагировал куда беспечнее.
   – Чувак, да чтоб меня отодрали, как бухого исполинского козодоя!
   Джон-Том раздраженно взглянул на него со своего ложа – радужного плаща.
   – С чего ты взял, что я имею к этому отношение?
   – Е-мое! Да неужто я поверю, че они сами над собой расправу учинили?
   – Кое-что вышло совсем неплохо, – парировал Джон-Том. – И, сделай одолжение, постарайся говорить потише.
   – Неплохо? – Выдр окинул улегшихся принцесс более внимательным взором. – Ну, разве че по канонам какой-нибудь варварской моды.
   Правда, я б не сразу признал в них отпрысков королевских родов. – Он хихикнул. – Нет, кореш, ты тока погляди, в кого ты их превратил!
   Чаропевец сел, стараясь удерживать гнев в узде.
   – Что ты хочешь этим сказать? Что принцесса Пиввера непривлекательна только потому, что подверглась пустяковой стрижке?
   – Нет, нет. Разве я так говорил?
   Джон-Том подпер голову ладонью.
   – Мадж, я не напрашивался, меня заставили. А тебя с твоими ценными советами почему-то не оказалось под рукой.
   – Чувак, да чем я мог пособить? Прикинь, разве я гожусь в посредники между волшебством и голубой кровью? – Выдр ухмыльнулся. – Ниче, судя по ихним кислым физиономиям, они еще не скоро полезут к тебе с новыми просьбами насчет поколдовать.
   – Я слегка волновался, – объяснил чаропевец. – К тому же очень старался выбирать слова. Но ты же знаешь, как на меня музыка действует. Опять увлекся. – Позади него тихонько подавало голос облачко бесхозной музыки. – Я обещал, что постараюсь все исправить.
   Выдр пожевал губами.
   – А смогешь?
   – Не знаю. Забыл, что ли, какой нрав у моих чаропесен?
   Он глядел мимо Маджа. Принцессы скучились, ища поддержки друг у друга, по другую сторону костра, притулились к могучему телу Умаджи Туурской, как лютики к широкому валуну.
   – За языком следи, – посоветовал Джон-Том, после чего снова улегся и закутался в плащ.

Глава 11

   К середине следующего утра лес начал редеть. Путники уже могли довольно далеко обозревать болотистые земли. В отсутствие могучих кипарисов и красных деревьев приходилось любоваться осокой, камышом и прочими травами – господствуя над ландшафтом, их заросли тянулись на юг до самого горизонта.
   – Дельта Карракаса. – На морде лейтенанта Найка появилось удовлетворенное выражение. – К усадьбе Манзая мы шли этим путем. – Он оглянулся на опушку. – Если кто-нибудь захочет к нам подкрасться, нелегко будет сделать это здесь, на открытом месте.
   – Командир, я думаю, оно тут.
   Караукул указывал направо.
   – О чем это ты? – спросила Пиввера.
   Принцессы шлепали по следам мангустов. Заодно с лесом пришлось распроститься и с сухой землей. Мадж и Джон-Том занимались прикрытием с тыла, сторожко высматривая признаки вероятной погони. Выдр всегда подозревал свою удачу в коварстве.
   Солдаты под руководством Найка энергично разоблачали нечто, на первый взгляд похожее на травяную кочку. Вскоре появились контуры суденышка с плоским дном и низкими бортами. Джон-Тому больше не приходилось гадать, как отряд харакунцев добрался сюда через огромное болото.
   Мангусты быстро вставили в палубную прорезь мачту и развернули прямоугольный парус. На носу и корме находились банки, по бортам – уключины для четырех весел. Корму пересекал простенький румпель.
   – Неужто вы от самого Харакуна шли на этой плюгавой лодчонке? – осведомился Мадж, когда плавсредство наконец было полностью оснащено.
   – Чей-то не верится.
   Найк сопроводил свой ответ вежливым жестом.
   – Мы приобрели его в Машупро. На болотах суда дальнего плавания бесполезны. А это сослужило нам неплохую службу.
   – Допустим, но вас было всего четверо. – Выдр с сомнением разглядывал простенькое судно. – А теперь дюжина.
   Ансибетта ухватилась за носовой планшир и очаровательно закачалась на податливой губчатой земле.
   – Но ведь тут будет ужасно тесно.
   – Ничего, как-нибудь поместимся. – Лейтенант лучился оптимизмом. – Кораблик очень прочный, предназначен для грузоперевозок. Придется поломать голову, чтобы каждому подыскать место, но зато он не пойдет ко дну от перегрузки.
   – К тому же вам надо разместить не дюжину, а десятерых, – заметил Джон-Том.
   К чаропевцу повернулся удивленный лейтенант, а заодно несколько принцесс.
   – Вы не идете с-с нами? – прошептала Сешенше.
   Джон-Том указал на музыкальное облачко. Оно дрейфовало не на юг, а на юго-запад, потом стремглав возвращалось, кружило вокруг него и настойчиво голосило, а затем снова повторяло маневр, смысл которого Джон-Том с Маджем уяснили давным-давно.
   – Мы идем вслед за музыкой, – объяснил он.
   – Но это невозможно, – упорствовал Найк.
   – Это еще почему, шеф?
   Мадж испытывал палкой надежность почвы перед собой.
   – Как вы собираетесь без судна пересечь болото?
   Несколько мелких амфибий вздумали поселиться на носу лодки, Найк осторожно согнал их в темную воду. Мадж обнял чаропевца за талию.
   – Да будет тебе известно, приятель, мы с корешем находились и по суше, и по топям, и ваще, там побывали, где тебе и не снилось.
   По-твоему, это болото? Да ему главная площадь Поластринду в праздничный день позавидует. Надо будет – плот смастачим или тропинку найдем. Всегда справлялись, и теперь справимся.
   Лейтенант приблизился к ним и заговорил, понизив голос до вкрадчивости, столь характерной для его племени:
   – Я вовсе не это имею в виду. Вы не можете бросить меня и моих солдат с полдюжиной принцесс. Нам бы и в обществе одной высокородной Алеукауны небо с овчинку показалось. А теперь к ее нуждам добавились нужды пяти ее столь же требовательных подруг, и положение становится… как бы получше выразиться… безнадежным.
   – Ах, до чего ж прискорбно, так-растак и перетак, – весело отозвался Мадж. – Одно утешает – это не наша проблема. Мы, чувак, вон за тем музончиком чапаем. А не за клепаными духами.
   Он махнул лапой в сторону виновника дискуссии – розоватого звонкого туманчика. Тот порхнул к нему, ласково окутал его пальцы и снова красноречиво метнулся к юго-западу.
   Найк расправил плечи и взял полуофициальный тон.
   – Я – офицер императорской гвардии Харакуна. Я с десятью врагами готов сразиться, чтобы защитить свою госпожу, или любого из ее родственников, или любого из моих солдат. Однако ни военная теория, ни практический опыт не подготовили меня к тому, что происходит сейчас.
   – Вот зараза, – тявкнул Мадж. – Когда ж ты, начальник, поймешь, че ко всему на свете подготовиться невозможно? Жизнь – на то и жизнь, чтоб преподносить нам с тобой сюрпризики. Ниче, пока будешь решать эту задачку, заодно научишься принцессам сопли утирать. Надеюсь, не окочуришься, перестаравшись. Че до меня, так я б предпочел иметь дело с десятком вооруженных бандюг.
   Лейтенант сделал еще шаг вперед и обеими лапами схватил Джон-Тома за рубашку. В голосе его слышалась мольба, во взоре блестящих черных глаз появилось отчаяние. Поглядишь на него – решишь, что заплечных дел мастера только и ждут, когда им позволят испытать на нем самую лютую пытку из своего запаса. И это, пожалуй, было недалеко от истины.
   – Чаропевец Джон-Том, я вас очень прошу… путешественник Мадж… не оставляйте нас одних ухаживать за благородными дамами.
   Джон-Том осторожно высвободился из хватки мангуста.
   – Почему вы решили, что мы с Маджем способны как-то облегчить вашу участь?
   – Так это же видно – вы гораздо опытнее нас в делах житейских, если не в делах светских. Да и принцессы вас уважают как волшебника, которому они обязаны своим освобождением. В случае чего вы можете их припугнуть заклинанием, а в моем арсенале – только жалкие слова.
   – Найк, совсем напротив: принцессы на меня злятся. Ведь я подпортил их внешность.
   – Что есть, то есть, – согласился лейтенант. – Но они остынут, как только привыкнут к своему новому облику. Да к тому же им есть о чем поговорить с вами.
   Стряхивая с хвоста воду, подошла Сешенше – узнать, в чем причина задержки. Найк шагнул в сторону.
   – Ваше высочество, у меня досадная новость: чаропевец и его компаньон не будут сопровождать нас до Машупро.
   У рыси округлились глаза.
   – Как это понимать? – Она посмотрела на Джон-Тома. – Вы не хотите идти с-с нами?
   – Эй, что у вас тут? – враскачку проломилась через камыши Умаджи, на ее лапах и плечах перекатывались мышцы.
   Через несколько секунд Джон-Том оказался окруженным принцессами, и все требовали его внимания.
   – Не могу поверить, что вы намерены бросить нас на произвол судьбы, – прошептала Квиквелла.
   – Да, – надула прелестные губки Ансибетта. – Разве вы не собираетесь помочь нам? Как же мы без вас выберемся из этих ужасных дебрей?
   – Че в них такого ужасного? – проворчал Мадж. – Заурядное болото, вот и все.
   – Мы и сами в непростом положении, – защищался Джон-Том. – Вас шестеро. Это означает, что надо посетить шесть королевств, возможно, находящихся на большом расстоянии друг от друга. А у нас с приятелем неотложное дело, и к тому же дома ждут родные. Мы не можем позволить себе такую задержку.
   – Да, кореш, скажи им.
   Мадж позаботился о том, чтобы между ним и рассерженными принцессами находился чаропевец. Алеукауна двинулась вперед.
   – Уважающий себя добрый волшебник никогда не бросит даму в подобном месте! Кроме того… – Пиввера водила пальцами по выбритым завиткам, – вы перед нами в долгу. Забыли, что сделали с нами?
   – Косметика сотрется, отверстия в коже заживут, мех отрастет, – напомнил Джон-Том.
   – А гарантии? – тихо спросила Сешенше. – Единс-ственная гарантия нашего возвращения в нормальный вид – прис-сутс-ствие чаропевца с-среди нас-с.
   – Предлагаю компромисс.
   Все повернулись к Алеукауне. Она указала на суденышко, где четверка мангустов деловито готовилась к плаванию и старательно игнорировала шумный спор.
   – Чаропевец, проводите нас хотя бы до Харакуна. Там моя семья обеспечит индивидуальный эскорт каждой принцессе, а вы отправитесь своим путем.
   Принцессы обсудили предложение и сочли его приемлемым. Но Джон-Том еще не был готов сдаться.
   – А Харакун далеко отсюда?
   – Недалеко, – отважно вступил в дискуссию Найк.
   Мадж повернулся к лейтенанту и подозрительно прищурился.
   – Шеф, а все-таки это твое недалеко – как далеко?
   У мангуста задрожала шерсть на длинной морде.
   – Речной житель, я ничуть не преуменьшаю. Недалеко – значит недалеко.
   Но выдра такой ответ не удовлетворил. Он обратился к чаропевцу:
   – Чувак, это я такой тупой? Или в ходе беседы мы все чей-то упускаем из виду?
   Между ними плавно вклинилась Ансибетта:
   – Сопроводите нас хотя бы до этого городка, до Машупро. Там мы раздобудем приличный корабль, чтобы пересечь Фарраглин и добраться до берегов нашей родины. В Машупро и вернемся к этой теме. Если лейтенанту Найку удастся найти надежное судно и экипаж, мы не будем удерживать вас и вашего приятеля.
   – Ну что ж, пожалуй, такой крюк мы можем себе позволить… – Джон-Том потерялся в ее глазах – едва ли не самом опасном месте из тех, где ему довелось побывать. – Может, наш путь и так привел бы в Машупро.
   Мадж указал на мечущиеся и зазывно голосящие ноты.
   – Кореш, а музыка? Как насчет нее?
   – Музыка?
   Джон-Том заморгал, разорвал чары девичьего взора и тотчас оказался под прицелом умоляющих глаз Найка. Чтобы защититься от принцессы, чаропевец обратился к лейтенанту:
   – Скажите, Машупро действительно основной порт в дельте?
   – Не только основной, – охотно ответил Найк. – Как мы выяснили, он еще и единственный.
   Джон-Том кивнул и покосился на Маджа.
   – Музыка может немного подождать.
   С уст выдра сорвался поток давно созревших вычурных ругательств.
   – Может обождать? А мы могем? Ты че предлагаешь, друг разлюбезный?
   Долгое плаванье на лодчонке, битком набитой избалованными самочками, и каждая потребует, чтоб с ней нянчились больше, чем с прочими? Нетушки, кореш, не ради этого я проделал такой длинный путь. Мы ни шиша не должны августейшим тепличным розочкам и ихней несчастной свите.
   – Мадж, где же твой рыцарский дух?
   – Че? А, ты об этой старой рухляди…
   И выдр выдал очередную, еще более изысканную фиоритуру.
   Ансибетта вспыхнула, Квиквелла порывисто вздохнула. Даже у Пивверы сузились глаза.
   – Помнится, несколько лет назад я его удачно изгнал.
   – Если лейтенант прав и музыка ведет нас за океан, не худо бы найти в Машупро какое-нибудь средство передвижения. Конечно, если ты не хочешь, чтобы я попытался наколдовать суденышко. Или забыл, что случилось в прошлый раз?
   Мадж не забыл.
   – Да, ты сотворил лоханку, но почти все плаванье провалялся в стельку пьяным.
   – Мне и самому неохота повторять этот опыт, – твердо произнес чаропевец. – Я бы предпочел нанять судно. Вдобавок, насколько нам известно, королевство Харакун лежит примерно в том направлении, куда нас ведет музыка.
   – Эх, чувак, с логикой-то у тебя завсегда полный ажур. – Выдр скривился, глядя на плоскодонку. – Да, похоже, на этот раз плаванье нам предстоит особенное.
   – Я вовсе не закрываю глаза на возможные неудобства, – заверил его чаропевец. – Нашему терпению предстоит испытать предельные нагрузки.
   – Твоему терпению. Твоему, кореш. А мне завсегда нечего было испытывать.
   – Мадж, я уверена, ты справишься.
   Пиввера шагнула вперед и успокаивающе положила лапу на плечо своего соплеменника.
   У Маджа выражение морды вмиг сменилось на прямо противоположное, и Джон-Том подумал, что это вовсе не обязательно к добру. Но, по крайней мере, выдр прекратил брюзжать. Джон-Том повернулся к остальным принцессам:
   – Все улажено. Мы проводим вас до Машупро, а там будет видно. – Он махнул рукой в сторону роящихся блесток. – Все зависит от того, захочет ли остаться с нами музыка.
   – Прекрасно! – воскликнула Алеукауна.
   – Никто никуда не поплывет, пока мы не спустим судно на воду, – заявил Найк. – Сейчас отлив, поэтому толкать его придется далеко.
   Когда выяснилось, что совокупных мускульных усилий четверки отважных мангуст недостаточно, Мадж с Джон-Томом разделись и пришли на помощь. Вскоре к ним присоединилась Пиввера, грациозно сложившая одежду и украшения на банку.
   Посвятив борьбе с кормой несколько минут, она повернулась к Маджу, который без видимых усилий разрезал грудью мелководье.
   – Знаешь, все мы только выиграем, если ты возьмешься обеими лапами за корму и будешь толкать не меня, а лодку.
   – Виноват, ваше августейшество. Я просто ищу рычаг получше.
   – Я в этом не сомневаюсь. – У нее поднялись брови. – И все же лучше приложить твои усилия к лодке, а не к моей персоне.
   – Ну, извиняйте.
   Явно обиженный, Мадж отстранился от принцессы.
   Еще некоторое время Пиввера напирала грудью на мокрую древесину.
   Между тем ее сердце чуть-чуть смягчилось.
   – Нам предстоит какое-то время быть спутниками. Учитывая обстоятельства, я не полагаю необходимым, чтобы ты титуловал меня «августейшеством», «высочеством» или как-нибудь иначе. Формальности сейчас явно неуместны. Можешь звать меня Линтанией лер Кулоуин алейи Пиввера эс Тренку-Ханская.
   – По мне, так уж лучше формальности. – Он выплюнул попавшие в рот водоросли. – А че, ежели мы обойдемся одной Пивверой? Мое имя ты уже знаешь.
   – Да, я знаю твое имя. А еще имена твоей супруги Виджи и детишек, близнецов Ниины и Сквилла.
   У Маджа чуть сощурились глаза. Пытаясь найти в грязи опору, он спросил:
   – Кто тебе про них доложил?
   – Твой лучший друг, высокий человек. А кто же еще?
   – С него станется… Вот ведь улыбчивый обезьяний сын! – И выдр закричал:
   – Эй, чувак! А ну-ка, приналяг своей дряблой тушей!
   – Заткнись и толкай, – откликнулся со своего места Джон-Том. – Мы и так стараемся.
   Вскоре благодаря их объединенным усилиям суденышко оказалось на открытой воде. Принцессы с помощью спутников одна за другой поднялись на борт. С каждым новым пассажиром днище опускалось все ниже. Но по стекловидной поверхности сонной воды не бежали волны. Найк был убежден в том, что никто не намокнет, если только судьба не пошлет очень уж сильной бури.
   Наконец Хек и Караукул подняли парус. Увы, ветер заснул беспробудно, поэтому ткань безвольно обвисла. После краткой дискуссии Мадж и Джон-Том взяли на себя заботу о румпеле, а четверка мангуст решительно уселась за весла.
   – Как только пройдем камыши и выберемся в основной канал, нас подхватит течение.
   И неисправимый оптимист Найк изо всех сил налег на весло.
   – В любом случае, – добавил, трудясь по правому борту, Караукул, – Так проще, чем идти против течения.
   – Но вы не учитываете тот факт, что мы идем с очень низкой осадкой.
   Хек крякал при каждом гребке.
   Пауко, чтобы отвлечься от нудной работы, наблюдал за блуждающими нотами. Тихонько пульсирующий музыкальный туман плавал в воздухе у борта, временами уносился к юго-западу, но возвращался, убедившись, что суденышко не отклоняется от своего курса.
   – Невесело звучит ваша музыка, – сказал мангуст чаропевцу.
   – С ней такое бывает, – согласился Джон-Том.
   – Это вс-сего лишь горс-стка мелодичных звуков. – К облачку приблизилась заинтригованная Сешенше, в порядке эксперимента потыкала в него пальцем. – Да разве она может звучать невес-село? Или как-нибудь иначе?
   – Это музыка, – напомнил Джон-Том. – И хотя у нее ограниченное число нот, зато внушительный эмоциональный диапазон.
   – Ну, тогда как насчет того, чтоб ее маленько взбодрить, а, кореш?
   – Мадж не сводил с Пивверы голодных глаз. – Да и всем нам не мешало б приподнять настроение. Тока без магии, – торопливо добавил он.
   – Да, чаропевец, спойте нам. – Джон-Тому ободряюще улыбнулась Умаджи.
   Правда, почему бы и нет? Джон-Том переместил дуару на живот и окинул взором дельту, чьи мрачные просторы им предстояло пересечь.
   – Что заказываете?
   – Мне кажется, дружная матросская песня будет в самый раз.
   Алеукауна поглаживала выбритую кожу.
   – Дружная матросская. Хэви-металл. А что, неплохая идея.
   И пальцы Джон-Тома заметались по струнам.
   Облачко заискрилось, запело в контрапункте; на некоторые аккорды оно отзывалось особенно громко. Польщенный Джон-Том импровизировал все азартнее, все ускорял темп, – и вот уже дуэт шпарит полноценным свингом. Над камышами и водорослями разносилась не слишком мудреная, но вполне живенькая музыка. И хотя никакой мистики, способной ускорить продвижение лодки, в ней не было, гребцам все же чуточку полегчало.
   Мадж всегда был настороже, а в спокойных ситуациях – особенно. Вот и сейчас он не позволил себе полностью расслабиться, хотя никто крупнее тритона не пытался состязаться с лодкой в скорости.
   Один раз они увидели вдали птиц, косяком летящих на северо-восток.
   Все замахали руками и лапами, надеясь привлечь внимание небесных путешественников, – пассажирам лодки отнюдь не помешали бы компания и свежие новости. Но летуны то ли не заметили их, то ли предпочли не обращать внимания. Белые крылья вскоре исчезли за стеной деревьев.
   Маджу пришла в голову обескураживающая мысль. Верный своему эгоизму, он поспешил поделиться ею с попутчиками.
   – От весел толку мало, лоханка охотнее слушается течения. Че, ежели мы войдем в основной канал, и нас понесет прямиком к устью, а свернуть будет некуда? Этак мы враз проскочим мимо Машупро и очутимся в открытом море. – Он зашаркал по неструганым доскам палубы. – На большой воде корыто и десяти минут не продержится. Достаточно одной приличной волны, и пойдем ко дну.
   – Выдр, вы совершенно напрасно пророчите беду. – Найк работал веслом легко, его тело вошло в энергоэкономный музыкальный ритм. – У моего племени превосходное чувство направления. – Он бросил взгляд через плечо по курсу. – Нужно только найти главный канал, по которому мы сюда приплыли. Дельта Карракаса – это лабиринт маленьких протоков, большинство из них течет не на север и юг, а на восток и запад. Когда мы войдем в чистые воды, нас выручит парус – понесет наше судно на восток, к Машупро. По пути сюда мы тщательнейшим образом запомнили маршрут, иначе бы не удалось отыскать обратную дорогу.
   Хек размозжил на палубе муху-кровососа.
   – Не волнуйтесь, выдр. Мы не намерены задерживаться в этой стране сверх необходимого. – И тяжело вздохнул. – Как я соскучился по прохладным ветрам Харакуна!
   – Мы все по ним соскучились, – с чувством добавил лейтенант.
   Порой к суденышку приближались разнообразные крупные и потенциально опасные обитатели дельты, в основном – под покровом ночи. Каждый раз они проплывали мимо, не доставляя хлопот. Вероятно, лодка казалась им неприступной. Еще вероятнее, их отпугивал шум – принцессы болтали без умолку.
   Какова бы ни была причина, кораблик продвигался на юг беспрепятственно и никем не преследовался.
   Джон-Том держал румпель, позволяя Маджу сидеть в носу рядом с принцессой Пивверой. Выдры свесили лапы за борт – они были так коротки, что не доставали до воды.