Когти Игла медленно процарапали пол.
– А потом явились люди. – мрачно сказал он. – Беженцы от какой-то ужасной войны, они непонятно почему решили захватить именно наш мир, словно само существование иных рас было для них непереносимо. Началась война.
Грифон стиснул когти.
– Даже без Короны я мог уничтожить их всех в мгновение ока. – грозно произнёс он. – Но я был наивен. Грифоны всегда числились среди союзников людей, и мне не хотелось верить, что отныне мы враги. Я отправился на переговоры.
Удар! Я вздрогнул даже – Игл с размаха ударил кулаком в железный пол.
– Они этого и ждали. – продолжил он мрачно. – Шаттл, в котором я летел, был сбит. Меня буквально разорвало на куски.
– Как это?! – вздрогнул я.
– Вот так. – сурово ответил Игл. – Я выжил просто случайно – корабль рухнул на окраину Иглиана, недалеко от больницы, и то что от меня осталось друзья успели донести в реанимационную камеру.
– Куда-куда? – переспросил я.
– К волшебникам. – невесело усмехнулся грифон. – Которые воостановили моё тело... Но слишком поздно, слишком поздно.
Я задумался.
– Постой. А Корона? У тебя же была Корона Мёртвых Царей, разве она...
– Я потерял талисман в том взрыве, о котором говорил. – тяжело произнёс Игл. – Так что в последующих бедах своего народа виноват я один.
Он глубоко вздохнул.
– Без меня у грифонов не было ни единого шанса. Люди захватили наспех выстроенный оборонный комплекс и обратили мой народ в рабов, они перебили сотни мирных жителей и разрушили мой город! – в голосе Игла прозвучала такая боль, словно всё это случилось вчера.
– К тому времени как роботы закончили моё лечение, вся планета принадлежала людям. Покинув больницу, я моментально попал в плен.
– Почему?! – изумился я.
– Мои силы не успели восстановиться. – объяснил грифон. – Я был беспомощен и слаб как птенец. Меня бросили в недра исследовательского комплекса людей.
Игл помолчал.
– Что там со мной делали, я рассказывать не стану. – произнёс он твёрдо. – Это не для детских ушей. Скажу лишь, что там я провёл два года.
– И всё это случилось тысячу лет назад? – спросил я.
– О нет... – усмехнулся Игл. – Это случилось тысячу четыреста сорок лет назад, малыш. Мне как раз исполнилось сто тридцать.
Сколько?!
– Игл, сколько тебе лет?! – спросил я недоверчиво.
– Почти двести. – ответил он с улыбкой. – Но я неплохо сохранился, правда?
Я сел на хвост и даже не сразу смог закрыть рот.
– Ух ты... – только и получилось. – Игл, значит и ты – бог?
– Почему ты это спросил? – грифон вздрогнул.
– Инектуту говорила, все боги бессмертны... – я наклонил голову и показал цепочку звёздных камушков, подаренную Селеной. – А я тоже бессмертный.
Игл надолго задумался.
– Да, я бессмертен. – согласился он наконец. – И за сотни лет грифоны превратили меня в некое божество. Но это неправда, малыш. Я не бог. Разве могут боги допускать рабство?
– А что такое – рабство? – вспомнил я. Грифон помрачнел.
– Как-нибудь в другой раз расскажу.
Он вновь тяжело вздохнул.
– Когда мне наконец удалось бежать, обстановка на планете была катастрофической. Люди заселяли острова, бездумно истребляя коренных обитателей и нарушая экологию. Мой народ служил им даже не лошадьми – рабочим скотом! И я не выдержал. Мы с несколькими соратниками подняли грифонов на восстание.
Я не очень понимал его рассказ, но слушал молча. Интересно рассказывает!
– Десять лет длились сражения. Сила вернулась ко мне неполностью, но даже то что я имел оказывало грифонам большую помощь. Нам удалось уничтожить космодром людей вместе со всеми кораблями, затем я сам пробрался в центр оборонного комплекса и подорвал энергостанции!
Игл возбуждённо хлестал себя хвостом и распушистил все перья, в глазах его словно зажглись синие звёздочки. И я внезапно поверил, что он мог совершить всё это. Грифон выглядел... Ух, как выглядел! Даже страшновато немного. Хорошо, что он мой друг.
– Да, то были годы, малыш! Мы один за другим возвращали себе острова, приближаясь к материку, где в руинах Иглиана люди основали свой главный город. Мы побеждали! Без энергии оружие людей быстро выходило из строя, мы уничтожали их колонии и отправляли пленных залечивать нанесённые ими раны. Ещё немного – и захватчики были бы уничтожены.
Грифон замолчал. Молчал долго. Потом, как-то весь поникнув, продолжил:
– И в это время меня предали. Люди каким-то образом узнали где спрятана моя семья, и захватили их в плен. Когда мне прислали хвост сына и десяток перьев из крыла дочери, я думал что сойду с ума. Я бросился на выручку и попал в надёжно подготовленную ловушку.
Игл содрогнулся.
– Меня расстреляли в упор. Я лежал на траве в луже собственной крови, и смотрел как люди застрелили моих детей. Затем они разрубили на части мою подругу, Араминту.
Я чуть не откусил себе хвост.
– Игл, но так не бывает!!!
Он встряхнулся и посмотрел на меня так, словно первый раз видел.
– Что?...
– Это неправда!!! – закричал я. – Так не бывает!!! Люди... Люди не такие!!!
Игл содрогнулся всем телом и закрыл глаза.
– Прости меня, малыш – сказал он совсем тихо. – Я слишком много лет избегал воспоминаний, и сейчас... Конечно, так не бывает! – рассмеялся грифон. – А признайся, здорово я тебя одурачил?
– Ты... Ты пошутил, да?... – я почему-то не смог спросить нормально, голос дрожал.
Игл попытался улыбнуться, но вышло у него плохо.
– Очень глупо пошутил. Извини меня, малыш, больше таких шуток не будет. – добавил грифон уже нормальным голосом.
А я вдруг понял – он правду сказал. Каждое слово.
– Меня успели отбить. – продолжил свой рассказ Игл. – Но реаним... волшебников у грифонов больше не было, а я умирал. Тогда друзья положили меня в специальную анабиозную камеру в недрах необитаемого острова, и заморозили до победы, чтобы потом спасти мою жизнь.
Грифон помолчал.
– Разбудил меня дракон. – сказал он просто. – Дракон по имени Ракшас. И я узнал, что с момента гибели моей... то есть, с момента моего ранения прошло более тысячи четырёхсот лет. Я спал четырнадцать веков! За эти годы грифоны успели забыть Игла, и превратили меня в странного Спящего Бога. Бога... О да, хороший из меня вышел бог! – внезапно прорычал Игл. Встряхнулся.
– После уничтожения космодрома и энергостанций планета потеряла связь с центром. Война не дала возможности ни людям, ни грифонам наладить цивилизацию – и менее чем за триста лет они обратились в дикарей. Хорошо хоть революция завершилась победой моих сородичей... Однако за ней последовали столетия войн и гонений, одичание и даже междоусобицы. Мне было очень тяжело изучать историю, малыш. – совсем тихо закончил Игл.
Я почему-то дрожал.
– Игл, а откуда взялся дракон? – голос тоже дрожал.
Он улыбнулся.
– Ракшас?.. О, это совсем особая история. Если начать её рассказывать сейчас, то конца не будет и завтра. Пока что знай – он наш друг. Особенно твой.
– А почему он не спас тебя за целых пятнадцать лет?! – возмутился я.
– Потому что не нашёл. – коротко ответил грифон. – Ракшас не знает об этой базе. Никто не знал о ней, пока меня не поймали. Да и сейчас, боюсь, Ракшасу неизвестна моя судьба.
Я дёрнул хвостом.
– Игл, как тебя поймали? И вообще, почему они нас в клетку посадили?!
– Я сам виноват в том, что попался. – сурово сказал грифон. – Я потерял бдительность. Два с половиной года спокойного изучения истории и разработки программ развития... И всего три дня отпуска. Три дня позволил я себе быть обычным грифоном, не вождём. Этого хватило.
Интересно...
– Что ты сделал? – спросил я с огромным интересом.
Игл фыркнул.
– Вспомнил о том, что я самец. – с усмешкой пояснил он.
Мы почему-то рассмеялись почти одинаково.
– А что касается причины... – продолжил грифон после длинной паузы. – Боюсь, малыш, дела наши не слишком хороши. Помнишь легенду о Бегстве от Врага?
Я кивнул.
– Конечно помню!
Игл вздохнул.
– Так вот, Ариман. Оказалось, люди бежали не только на Тегом. Большая группа кораблей, целый флот избежал уничтожения, найдя укрытие в иной Вселенной.
– Где?!
– В другом мире. – сурово ответил грифон. – Тогда, полторы тысячи лет назад, люди уже понимали, что победить Врага не удастся. Они использовали удивительные, почти колдовские машины, открывшие путь в иные миры для огромной армии беженцев. Более того, я полагаю – Тегом просто ловушка. Эта планета была призвана отвлечь на себя внимание Врага, и отлично исполнила своё предназначение.
Игл помолчал, глядя мне в глаза.
– Лиар явилась из военного мира. – сказал он негромко. – За минувшие века беженцы создали в новой Галактике мощную, военизированную Империю Терры. Настолько мощную, что я сомневаюсь – сумеем ли мы справиться даже с разведовательным отрядом Терры, не говоря уже об армии и звёздном флоте. А времени осталось немного, Ариман. Раз в тридцать лет открывается межмировой портал, и до следующего открытия остался всего год. Только по этой причине меня и ту дракнессу содержат в клетках. Если Ракшас не найдёт нас раньше... – Игл помолчал. – ...То всех пленников отправят в Империю, а на Тегом хлынут боевые отряды Терры. И это будет означать конец.
Я вздрогнул.
– Терра?...
– Так называлась родная планета людей. – кивнул грифон. – Но слушай дальше, малыш. Люди хорошо запомнили, от чего им пришлось бежать. И затаили глубокую ненависть ко всем непохожим на них разумным существам. Они не могли забыть, что НИКТО кроме грифонов не принял сторону людей в Войне с Врагом... Поэтому Империя установила жестокую диктатуру в своей Галактике. Люди ищут негуманоидные цивилизации по всей Вселенной и пресекают их развитие в зародыше. Иногда уничтожают, но чаще обращают в рабство и заставляют забыть собственную культуру и традиции.
– Не понял. – сказал я решительно. Игл вздохнул.
– Малыш, ну как тебе объяснить... У них есть закон. Он гласит, что Терра не потерпит независимого правительства ни в одной точке Галактики. Они считают, что любая цивилизация, развивающаяся сама – рано или поздно станет их врагом. Поэтому все планеты с разумной жизнью порабощены, и люди не дают им развивать собственную науку и культуру. Только земную. Любое неповиновение жестоко пресекается.
Грифон помолчал.
– Но это только малая часть их преступления, Ариман. – глухо продолжил он. – Люди исследуют все планеты с жизнью. И если находят вид животных, способных стать разумными – их безжалостно истребляют. Они не хотят рисковать.
Я молча смотрел на Игла и пытался представить себе его слова. Не получалось.
– Особенно же беспощадны люди Терры к рептилиям. – тяжело добавил грифон. – Если корабль находит планету динозавров, Империя сразу посылает боевые звездолёты и истребляет их всех. Без пощады, без жалости. Понимаешь, люди очень боятся встретить разумных, полных ненависти и справедливого гнева ящеров. Они очень боятся найти вас, Ариман.
– Нас?... – потрясённо спросил я. – Драконов?... Но... Но мы же мирные! Инектуту говорила, все Ариманы... – я запнулся, когда увидел лицо грифона.
Игл долго и печально смотрел мне в глаза.
– Малыш, я страшно не хочу тебя огорчать. Но если это скажет Лиар – будет гораздо хуже.
Я замер.
– Игл?...
Он вздохнул.
– Ариман... Враги, изгнавшие людей из Галактики – драконы.
Несколько секунд я думал над его словами. Потом засмеялся.
– Нет, не вышло. Шутка не получилась.
– Если бы я шутил... – тяжело вздохнул Игл. – Ариман, это вы тысячи лет назад сражались с людьми за свободу и одержали победу. Это драконы, полные ярости за смерть родичей, уничтожили все планеты землян. Это драконы начнут страшную, истребительную войну с Империей Терры, как только обнаружат её. И это от драконов должен ты защитить наш мир, малыш – от своих собственных родичей.
Я посмотрел ему в глаза. И вдруг – поверил. Так уж он смотрел на меня, этот макантуку. Его взгляду нельзя было не поверить. Но... Но что же тогда?! Я – ... я – Враг?! Но... но... Но как?!
– Игл, как?! – только и сумел спросить я. Крылья опали на пол, хвост неподвижно замер.
– Это самый сложный вопрос из всех, которые можно спросить. – невесело ответил грифон. – Но так оно и есть, малыш. Тебе противостоит раса, откуда родом твои матери и отцы.
Что... что он сказал?... Нет, не может быть, я не Враг!... Стоп, он сказал – мать?...
– Постой, Игл. – я закусил хвост от волнения. – Ты сказал, род матерей и отцов?... Но... Но разве у драконов они бывают?
Грифон отшатнулся даже.
– Конечно, бывают! – поразился он. – Ариман, родители есть у всех!
– А у меня почему нет? – спросил я тихо.
Вот теперь Игл замолчал надолго. Сидел и смотрел на меня. А я дрожал.
– Малыш, у тебя есть родители. – ласково произнёс Игл наконец. – Это те люди, кто следил за тобой и растил тебя, кто любил и ласкал маленького дракона как своего сына. У тебя целая страна родителей, Ариман.
Я вздохнул.
– Утукмац?
– Конечно. – улыбнулся грифон. – Это твой дом. Там твоя семья, малыш.
– Бабочка говорила... – начал было я, но Игл яростно рявкнул:
– Забудь про ту бабочку! Она лгала!
– Но...
– Никто не приносит драконов в жертву. – гневно проговорил грифон. – Они улетают ради жизни – а не на смерть. Запомни это навсегда, Ариман: смысл жизни любого дракона – нести жизнь другим. И только жизнь! Запомни!
Игл долго смотрел прямо в мои глаза.
– Меня этому научил Винг. – наконец сказал он. – А теперь пришла пора научить тебя, малыш.
Через час мне стало плохо. Голова кружилась так, что я не мог даже ходить, только лежал на коврике и молчал. Но становилось всё хуже и хуже.
Скоро от боли я уже не мог молчать. Накрыв голову крыльями, я вцепился зубами в хвост и сказал себе: терпи. Они Враги, ты Защитник – ты не должен плакать... Но на этот раз не помогло. Голова раскалывалась на кусочки.
Хотел позвать Игла, но не смог. От боли не мог говорить с Ментаром, не мог вызвать Акуру... Ничего не мог! Только лежал и стонал, потому что пока ещё держался. Не плакал.
Боль понемногу менялась. Сначала было словно голову надувают изнутри, потом – как будто бьют по голове камнями. Тут уже я не выдержал и закричал.
В глазах словно потемнело, или это в клетке свет выключили – не знаю. Больно, больно... Я кричал и бил хвостом по стене, пока внезапно в камеру не вошли люди в железных костюмах. Пятеро. Они бросились ко мне и хотели схватить, но я их всех раскидал по сторонам как игрушки, так больно было. Один хотел меня за хвост ухватить, я отпрыгнул и упал. Стоять не мог. Лежал, и смотрел как люди что-то на меня надевают. Даже крылья уже не мог двигать... Потом боль стала такая, что я не выдержал и словно заснул. Наверно, это и называется потерять сознание. Не знаю, первый раз так было.
Проснулся я не в клетке, а в стеклянном ящике. Двигаться не мог. Только голову поворачивать. С трудом осмотрел себя, и оказалось – люди меня всего утыкали железными иголками! Мне так страшно стало, что даже не заплакал. Опустил голову обратно и замер. Наверно, меня убьют. Инектуту... Она бы спасла, она всегда помогала...
– Очнулся? – голос Лиар! Я голову сразу повернул и посмотрел на неё. Стоит рядом с ящиком, во рту опять палочка с дымом. И смотрит на меня. Рядом высокий мужчина со странной чёрной штуковиной в руках.
– Тэйк хис шот уанс эгэйн. – приказала Лиар. Мужчина направил на меня свою штуковину и некоторое время водил вперёд – назад. Я ничего не чувствовал, слишком голова болела.
– Олл райт, ай гат ит. – сказал он потом. Жещина кивнула.
– Гоу.
Мужчина ушёл. А Лиар посмотрела мне в глаза и рассмеялась.
– Ты очень фотогеничен, Ариман. – сказала она со смехом. Я чуть не заплакал, так обидно стало – ведь знает же, что не могу её укусить! А она стоит и ругается... Я даже зарычать не сумел.
– Гадина... – хотел сказать громко, но получилось едва слышно. Лиар усмехнулась.
– Узнаю твою породу. Вы готовы рычать даже на смертном одре.
Издевается надо мной. Давай, давай. Я и не такое заслужил.
– Я... всё равно плакать не буду! – вот так.
Она рассмеялась и наклонилась к стеклянной стенке.
– Не станешь? И правильно. Потому что я проиграла битву. Но не войну...
Проиграла?... Она проиграла?!...
Хотел зарычать, но не смог. Только писк получился. Мне так плохо никогда не было, как в тот раз. Глаза сами закрылись и я опять заснул.
Когда я проснулся второй раз, железных иголок уже не было. И голова почти не болела. Только руки и ноги охватывала странная жёлтая лента, привязанная к мягкому полу.
Пару минут оглядывался, искал Лиар. Никого не нашёл. Попытался встать, и с трудом смог. Голова опять закружилась.
Ящик из стекла не открывался. Я покрутился немного на месте и попробовал сломать стенку. Но ничего не получилось. Голова так закружилась, что я упал.
– Всё равно не заплачу! – сказал я сам себе. А как хотелось... Пришлось лечь на пол и накрыть голову крылом.
Немного полежав, я вспомнил про Игла. И сразу принялся его звать. Он же говорил, что поможет!
Игла я нашёл не сразу. А когда нашёл, голова так болела, что говорить почти не мог. Только и сумел в двух словах рассказать. Грифон рассвирипел прямо, зарычал громче меня и сказал, чтобы я ничего не боялся – он скоро им всем покажет. Я не поверил. Если бы мог показать, не сидел бы пятнадцать лет в клетке. Успокаивает он меня просто.
Потом пришла Лиар. Уселась на стул возле стекла и на меня смотрит.
– Ариман, как ты себя чуствуешь? – спросила. Теперь я зарычать сумел, правда слабо. Она вздохнула.
– Дракон, мне важно это знать.
Я отвернулся к другой стенке и не ответил. Лиар встала, обошла ящик и снова села перед моим носом.
– Мы не смогли стереть твой разум. – сказала она мне. – В твоей крови оказались те же самые гены, что и у одного необычайного дракона, найденного полторы тысячи лет назад нашими предками в обломках неизвестного корабля. Исследуя этот корабль, мы научились проникать между мирами... Но главное: обнаруженный в обломках алый дракон по имени Винг Демон был неподвластен псионике. Когда предки попытались сломить его волю, дракон полностью потерял память, но не поддался.
Мне было очень интересно, но я молчал. Женщина приблизилась вплотную.
– Ариман, мы уверены – ты потомок того дракона!
Я снова отвернулся, но Лиар не отставала. Она опять обошла ящик и села передо мной.
– Теперь нам понятно, откуда у тебя паранормальные способности. Перед тем как отправить Винга Демона в лагерь смерти, у него взяли множество образцов тканей, в том числе и семя. Видимо, колонисты Тегома захватили для опытов как раз его образцы, желая понять природу сверхестественных способностей Винга.
Почему она всё это рассказывает?... И постоянно поглядывает на чёрную коробочку в углу клетки. Может, она проверяет – знаю я или нет?... Ой! А если эта коробочка читает мысли?!
Я вздрогнул даже, а Лиар сразу заметила что-то в своей коробочке и улыбнулась.
– Да, да. – она говорила очень быстро, словно спешила всё рассказать пока не поздно. – Гены Демона в тебе проявились доминантой. Такой удачи мы не ждали, дракон. Нам в руки попал носитель всемогущества! Теперь, сравнив твой геном с образцами нашей пленницы, мы выделим необходимые цепочки генов и смоделируем человеческий вариант ДНК!
Наверно она проверяет, глупый я или нет. Точно! Она боится, что я стал глупый после той антилопы, и сейчас говорит глупости, чтобы проверить – я поверю или нет! Ха!
Я мрачно усмехнулся и повернул голову в сторону. Лиар сразу обошла клетку и снова уставилась на меня, то и дело бросая взгляд на коробочку.
– Ты понимаешь меня, Ариман?
Я сказал «ха» и не ответил. А Лиар почему-то обрадовалась! Она вздохнула с облегчением и произнесла в сторону:
– Хис майнд ис ин нормал кондишн, донт уорри.
Кто-то тихо засмеялся. Я стал смотреть по сторонам, однако никого не заметил. А Лиар опять села на стул и уставилась на меня. Но теперь совсем иначе. Довольная какая...
– Хорошо, что мы догадались проверить твой геном перед стиранием памяти. – сказала женщина спокойно. – Попытка записать новую матрицу просто убила бы тебя. А ты нужен мне живой, Ариман. Живой и невредимый. Так что выздоравливай, малыш. – рассмеялась Лиар.
Я хотел опять отвернуться, но передумал. Всё равно она перейдёт на другую сторону.
– Можешь смеяться хоть два дня. – сказал я мрачно. – Я не стану плакать. Я Защитник.
– Защитник? – усмехнулась женщина. – А ты хоть знаешь, кто такие Враги?
Я чуть не ответил «Игл мне уже рассказал, кто». Но вовремя удержался.
– Не знаю.
– Драконы!
– Ну и что?
Лиар наклонилась ко мне.
– Ты тоже дракон. Ты и есть Враг!
Я сказал «ха» и накрыл голову крылом. Лиар помолчала немного.
– Мы всё равно сумеем тебя использовать. – сказала она наконец. – Если не прямо, то косвенно.
Тут уже мне стало так интересно, что не удержался.
– Лиар, почему ты всё это говоришь? – спросил я негромко. – Я же дракон, враг. Зачем рассказываешь?
Она опять усмехнулась.
– Потому что я ненавижу драконов.
Ненавидит?...
– Но почему? – спросил я. – Что я тебе сделал плохого?
– Ты – ничего. – пожала она плечами. – Но ты дракон. А я ненавижу ваш род, Ариман. От истребления со стороны драконов некогда бежали мои предки, бежали в чужой мир, без надежды выжить. Но мы выжили. Мы создали свою Империю, мы обезопасили её от потенциальных врагов, мы превратили чужой мир – в наш. И спустя полторы тысячи лет вернулись домой...
Лиар нахмурилась.
– Вернулись только для того, чтобы узнать об истреблении всех людей!
Она наклонилась ко мне и с угрозой сказала:
– Империя должна всё знать о вашем проклятом роде, дракон. Каждая деталь – даже твоя реакция на этот рассказ – может нам помочь. Помочь уничтожить вас всех!
– Но... но... – я от непонимания сел на хвост и распустил оба крыла. – Зачем?! Зачем уничтожать, зачем убивать?! Неужели нельзя жить мирно?!
– С драконами – нельзя. – твёрдо ответила Лиар. – Вы Враги.
– Это злые драконы – враги. – возразил я. – А я добрый. Я людей защитить должен, а ты меня ненавидишь! Разве так можно?!
Она рассмеялась.
– Ты не добрый, а глупый дракон.
– Нет. – серьёзно ответил я. – Я не глупый. А вот ты – глупая женщина. И злая. Зачем ты убила богиню бабочек? Она была такая маленькая и красивая! Как могла такая маленькая богиня причинить тебе вред?! Обязательно надо было её убивать?! – крикнул я. – Если так ненавидишь бабочек, посадила бы в клетку, как меня!
Лиар пару минут молча смотрела мне в глаза, а потом расхохоталась.
– Это надо рассказать Тэйлору... – пробормотала она сквозь смех и встала. – А ты веди себя хорошо. – сказала мне. – И тогда, может быть, я тебя отпущу.
– Не отпустишь. – мрачно ответил я. – Я же знаю, что ты обманываешь.
– Обманываю. – согласилась Лиар. – Но тебе лучше не знать, что тебя ждёт.
И она вышла, громко смеясь.
А я первый раз в жизни подумал, что люди тоже бывают разные.
Глава девятнадцатая
– А потом явились люди. – мрачно сказал он. – Беженцы от какой-то ужасной войны, они непонятно почему решили захватить именно наш мир, словно само существование иных рас было для них непереносимо. Началась война.
Грифон стиснул когти.
– Даже без Короны я мог уничтожить их всех в мгновение ока. – грозно произнёс он. – Но я был наивен. Грифоны всегда числились среди союзников людей, и мне не хотелось верить, что отныне мы враги. Я отправился на переговоры.
Удар! Я вздрогнул даже – Игл с размаха ударил кулаком в железный пол.
– Они этого и ждали. – продолжил он мрачно. – Шаттл, в котором я летел, был сбит. Меня буквально разорвало на куски.
– Как это?! – вздрогнул я.
– Вот так. – сурово ответил Игл. – Я выжил просто случайно – корабль рухнул на окраину Иглиана, недалеко от больницы, и то что от меня осталось друзья успели донести в реанимационную камеру.
– Куда-куда? – переспросил я.
– К волшебникам. – невесело усмехнулся грифон. – Которые воостановили моё тело... Но слишком поздно, слишком поздно.
Я задумался.
– Постой. А Корона? У тебя же была Корона Мёртвых Царей, разве она...
– Я потерял талисман в том взрыве, о котором говорил. – тяжело произнёс Игл. – Так что в последующих бедах своего народа виноват я один.
Он глубоко вздохнул.
– Без меня у грифонов не было ни единого шанса. Люди захватили наспех выстроенный оборонный комплекс и обратили мой народ в рабов, они перебили сотни мирных жителей и разрушили мой город! – в голосе Игла прозвучала такая боль, словно всё это случилось вчера.
– К тому времени как роботы закончили моё лечение, вся планета принадлежала людям. Покинув больницу, я моментально попал в плен.
– Почему?! – изумился я.
– Мои силы не успели восстановиться. – объяснил грифон. – Я был беспомощен и слаб как птенец. Меня бросили в недра исследовательского комплекса людей.
Игл помолчал.
– Что там со мной делали, я рассказывать не стану. – произнёс он твёрдо. – Это не для детских ушей. Скажу лишь, что там я провёл два года.
– И всё это случилось тысячу лет назад? – спросил я.
– О нет... – усмехнулся Игл. – Это случилось тысячу четыреста сорок лет назад, малыш. Мне как раз исполнилось сто тридцать.
Сколько?!
– Игл, сколько тебе лет?! – спросил я недоверчиво.
– Почти двести. – ответил он с улыбкой. – Но я неплохо сохранился, правда?
Я сел на хвост и даже не сразу смог закрыть рот.
– Ух ты... – только и получилось. – Игл, значит и ты – бог?
– Почему ты это спросил? – грифон вздрогнул.
– Инектуту говорила, все боги бессмертны... – я наклонил голову и показал цепочку звёздных камушков, подаренную Селеной. – А я тоже бессмертный.
Игл надолго задумался.
– Да, я бессмертен. – согласился он наконец. – И за сотни лет грифоны превратили меня в некое божество. Но это неправда, малыш. Я не бог. Разве могут боги допускать рабство?
– А что такое – рабство? – вспомнил я. Грифон помрачнел.
– Как-нибудь в другой раз расскажу.
Он вновь тяжело вздохнул.
– Когда мне наконец удалось бежать, обстановка на планете была катастрофической. Люди заселяли острова, бездумно истребляя коренных обитателей и нарушая экологию. Мой народ служил им даже не лошадьми – рабочим скотом! И я не выдержал. Мы с несколькими соратниками подняли грифонов на восстание.
Я не очень понимал его рассказ, но слушал молча. Интересно рассказывает!
– Десять лет длились сражения. Сила вернулась ко мне неполностью, но даже то что я имел оказывало грифонам большую помощь. Нам удалось уничтожить космодром людей вместе со всеми кораблями, затем я сам пробрался в центр оборонного комплекса и подорвал энергостанции!
Игл возбуждённо хлестал себя хвостом и распушистил все перья, в глазах его словно зажглись синие звёздочки. И я внезапно поверил, что он мог совершить всё это. Грифон выглядел... Ух, как выглядел! Даже страшновато немного. Хорошо, что он мой друг.
– Да, то были годы, малыш! Мы один за другим возвращали себе острова, приближаясь к материку, где в руинах Иглиана люди основали свой главный город. Мы побеждали! Без энергии оружие людей быстро выходило из строя, мы уничтожали их колонии и отправляли пленных залечивать нанесённые ими раны. Ещё немного – и захватчики были бы уничтожены.
Грифон замолчал. Молчал долго. Потом, как-то весь поникнув, продолжил:
– И в это время меня предали. Люди каким-то образом узнали где спрятана моя семья, и захватили их в плен. Когда мне прислали хвост сына и десяток перьев из крыла дочери, я думал что сойду с ума. Я бросился на выручку и попал в надёжно подготовленную ловушку.
Игл содрогнулся.
– Меня расстреляли в упор. Я лежал на траве в луже собственной крови, и смотрел как люди застрелили моих детей. Затем они разрубили на части мою подругу, Араминту.
Я чуть не откусил себе хвост.
– Игл, но так не бывает!!!
Он встряхнулся и посмотрел на меня так, словно первый раз видел.
– Что?...
– Это неправда!!! – закричал я. – Так не бывает!!! Люди... Люди не такие!!!
Игл содрогнулся всем телом и закрыл глаза.
– Прости меня, малыш – сказал он совсем тихо. – Я слишком много лет избегал воспоминаний, и сейчас... Конечно, так не бывает! – рассмеялся грифон. – А признайся, здорово я тебя одурачил?
– Ты... Ты пошутил, да?... – я почему-то не смог спросить нормально, голос дрожал.
Игл попытался улыбнуться, но вышло у него плохо.
– Очень глупо пошутил. Извини меня, малыш, больше таких шуток не будет. – добавил грифон уже нормальным голосом.
А я вдруг понял – он правду сказал. Каждое слово.
– Меня успели отбить. – продолжил свой рассказ Игл. – Но реаним... волшебников у грифонов больше не было, а я умирал. Тогда друзья положили меня в специальную анабиозную камеру в недрах необитаемого острова, и заморозили до победы, чтобы потом спасти мою жизнь.
Грифон помолчал.
– Разбудил меня дракон. – сказал он просто. – Дракон по имени Ракшас. И я узнал, что с момента гибели моей... то есть, с момента моего ранения прошло более тысячи четырёхсот лет. Я спал четырнадцать веков! За эти годы грифоны успели забыть Игла, и превратили меня в странного Спящего Бога. Бога... О да, хороший из меня вышел бог! – внезапно прорычал Игл. Встряхнулся.
– После уничтожения космодрома и энергостанций планета потеряла связь с центром. Война не дала возможности ни людям, ни грифонам наладить цивилизацию – и менее чем за триста лет они обратились в дикарей. Хорошо хоть революция завершилась победой моих сородичей... Однако за ней последовали столетия войн и гонений, одичание и даже междоусобицы. Мне было очень тяжело изучать историю, малыш. – совсем тихо закончил Игл.
Я почему-то дрожал.
– Игл, а откуда взялся дракон? – голос тоже дрожал.
Он улыбнулся.
– Ракшас?.. О, это совсем особая история. Если начать её рассказывать сейчас, то конца не будет и завтра. Пока что знай – он наш друг. Особенно твой.
– А почему он не спас тебя за целых пятнадцать лет?! – возмутился я.
– Потому что не нашёл. – коротко ответил грифон. – Ракшас не знает об этой базе. Никто не знал о ней, пока меня не поймали. Да и сейчас, боюсь, Ракшасу неизвестна моя судьба.
Я дёрнул хвостом.
– Игл, как тебя поймали? И вообще, почему они нас в клетку посадили?!
– Я сам виноват в том, что попался. – сурово сказал грифон. – Я потерял бдительность. Два с половиной года спокойного изучения истории и разработки программ развития... И всего три дня отпуска. Три дня позволил я себе быть обычным грифоном, не вождём. Этого хватило.
Интересно...
– Что ты сделал? – спросил я с огромным интересом.
Игл фыркнул.
– Вспомнил о том, что я самец. – с усмешкой пояснил он.
Мы почему-то рассмеялись почти одинаково.
– А что касается причины... – продолжил грифон после длинной паузы. – Боюсь, малыш, дела наши не слишком хороши. Помнишь легенду о Бегстве от Врага?
Я кивнул.
– Конечно помню!
Игл вздохнул.
– Так вот, Ариман. Оказалось, люди бежали не только на Тегом. Большая группа кораблей, целый флот избежал уничтожения, найдя укрытие в иной Вселенной.
– Где?!
– В другом мире. – сурово ответил грифон. – Тогда, полторы тысячи лет назад, люди уже понимали, что победить Врага не удастся. Они использовали удивительные, почти колдовские машины, открывшие путь в иные миры для огромной армии беженцев. Более того, я полагаю – Тегом просто ловушка. Эта планета была призвана отвлечь на себя внимание Врага, и отлично исполнила своё предназначение.
Игл помолчал, глядя мне в глаза.
– Лиар явилась из военного мира. – сказал он негромко. – За минувшие века беженцы создали в новой Галактике мощную, военизированную Империю Терры. Настолько мощную, что я сомневаюсь – сумеем ли мы справиться даже с разведовательным отрядом Терры, не говоря уже об армии и звёздном флоте. А времени осталось немного, Ариман. Раз в тридцать лет открывается межмировой портал, и до следующего открытия остался всего год. Только по этой причине меня и ту дракнессу содержат в клетках. Если Ракшас не найдёт нас раньше... – Игл помолчал. – ...То всех пленников отправят в Империю, а на Тегом хлынут боевые отряды Терры. И это будет означать конец.
Я вздрогнул.
– Терра?...
– Так называлась родная планета людей. – кивнул грифон. – Но слушай дальше, малыш. Люди хорошо запомнили, от чего им пришлось бежать. И затаили глубокую ненависть ко всем непохожим на них разумным существам. Они не могли забыть, что НИКТО кроме грифонов не принял сторону людей в Войне с Врагом... Поэтому Империя установила жестокую диктатуру в своей Галактике. Люди ищут негуманоидные цивилизации по всей Вселенной и пресекают их развитие в зародыше. Иногда уничтожают, но чаще обращают в рабство и заставляют забыть собственную культуру и традиции.
– Не понял. – сказал я решительно. Игл вздохнул.
– Малыш, ну как тебе объяснить... У них есть закон. Он гласит, что Терра не потерпит независимого правительства ни в одной точке Галактики. Они считают, что любая цивилизация, развивающаяся сама – рано или поздно станет их врагом. Поэтому все планеты с разумной жизнью порабощены, и люди не дают им развивать собственную науку и культуру. Только земную. Любое неповиновение жестоко пресекается.
Грифон помолчал.
– Но это только малая часть их преступления, Ариман. – глухо продолжил он. – Люди исследуют все планеты с жизнью. И если находят вид животных, способных стать разумными – их безжалостно истребляют. Они не хотят рисковать.
Я молча смотрел на Игла и пытался представить себе его слова. Не получалось.
– Особенно же беспощадны люди Терры к рептилиям. – тяжело добавил грифон. – Если корабль находит планету динозавров, Империя сразу посылает боевые звездолёты и истребляет их всех. Без пощады, без жалости. Понимаешь, люди очень боятся встретить разумных, полных ненависти и справедливого гнева ящеров. Они очень боятся найти вас, Ариман.
– Нас?... – потрясённо спросил я. – Драконов?... Но... Но мы же мирные! Инектуту говорила, все Ариманы... – я запнулся, когда увидел лицо грифона.
Игл долго и печально смотрел мне в глаза.
– Малыш, я страшно не хочу тебя огорчать. Но если это скажет Лиар – будет гораздо хуже.
Я замер.
– Игл?...
Он вздохнул.
– Ариман... Враги, изгнавшие людей из Галактики – драконы.
Несколько секунд я думал над его словами. Потом засмеялся.
– Нет, не вышло. Шутка не получилась.
– Если бы я шутил... – тяжело вздохнул Игл. – Ариман, это вы тысячи лет назад сражались с людьми за свободу и одержали победу. Это драконы, полные ярости за смерть родичей, уничтожили все планеты землян. Это драконы начнут страшную, истребительную войну с Империей Терры, как только обнаружат её. И это от драконов должен ты защитить наш мир, малыш – от своих собственных родичей.
Я посмотрел ему в глаза. И вдруг – поверил. Так уж он смотрел на меня, этот макантуку. Его взгляду нельзя было не поверить. Но... Но что же тогда?! Я – ... я – Враг?! Но... но... Но как?!
– Игл, как?! – только и сумел спросить я. Крылья опали на пол, хвост неподвижно замер.
– Это самый сложный вопрос из всех, которые можно спросить. – невесело ответил грифон. – Но так оно и есть, малыш. Тебе противостоит раса, откуда родом твои матери и отцы.
Что... что он сказал?... Нет, не может быть, я не Враг!... Стоп, он сказал – мать?...
– Постой, Игл. – я закусил хвост от волнения. – Ты сказал, род матерей и отцов?... Но... Но разве у драконов они бывают?
Грифон отшатнулся даже.
– Конечно, бывают! – поразился он. – Ариман, родители есть у всех!
– А у меня почему нет? – спросил я тихо.
Вот теперь Игл замолчал надолго. Сидел и смотрел на меня. А я дрожал.
– Малыш, у тебя есть родители. – ласково произнёс Игл наконец. – Это те люди, кто следил за тобой и растил тебя, кто любил и ласкал маленького дракона как своего сына. У тебя целая страна родителей, Ариман.
Я вздохнул.
– Утукмац?
– Конечно. – улыбнулся грифон. – Это твой дом. Там твоя семья, малыш.
– Бабочка говорила... – начал было я, но Игл яростно рявкнул:
– Забудь про ту бабочку! Она лгала!
– Но...
– Никто не приносит драконов в жертву. – гневно проговорил грифон. – Они улетают ради жизни – а не на смерть. Запомни это навсегда, Ариман: смысл жизни любого дракона – нести жизнь другим. И только жизнь! Запомни!
Игл долго смотрел прямо в мои глаза.
– Меня этому научил Винг. – наконец сказал он. – А теперь пришла пора научить тебя, малыш.
***
Когда я проснулся, в камере лежала ещё одна антилопа. Запах показался мне немного странным, но я был голоден и съел. Вкус тоже был необычный.Через час мне стало плохо. Голова кружилась так, что я не мог даже ходить, только лежал на коврике и молчал. Но становилось всё хуже и хуже.
Скоро от боли я уже не мог молчать. Накрыв голову крыльями, я вцепился зубами в хвост и сказал себе: терпи. Они Враги, ты Защитник – ты не должен плакать... Но на этот раз не помогло. Голова раскалывалась на кусочки.
Хотел позвать Игла, но не смог. От боли не мог говорить с Ментаром, не мог вызвать Акуру... Ничего не мог! Только лежал и стонал, потому что пока ещё держался. Не плакал.
Боль понемногу менялась. Сначала было словно голову надувают изнутри, потом – как будто бьют по голове камнями. Тут уже я не выдержал и закричал.
В глазах словно потемнело, или это в клетке свет выключили – не знаю. Больно, больно... Я кричал и бил хвостом по стене, пока внезапно в камеру не вошли люди в железных костюмах. Пятеро. Они бросились ко мне и хотели схватить, но я их всех раскидал по сторонам как игрушки, так больно было. Один хотел меня за хвост ухватить, я отпрыгнул и упал. Стоять не мог. Лежал, и смотрел как люди что-то на меня надевают. Даже крылья уже не мог двигать... Потом боль стала такая, что я не выдержал и словно заснул. Наверно, это и называется потерять сознание. Не знаю, первый раз так было.
Проснулся я не в клетке, а в стеклянном ящике. Двигаться не мог. Только голову поворачивать. С трудом осмотрел себя, и оказалось – люди меня всего утыкали железными иголками! Мне так страшно стало, что даже не заплакал. Опустил голову обратно и замер. Наверно, меня убьют. Инектуту... Она бы спасла, она всегда помогала...
– Очнулся? – голос Лиар! Я голову сразу повернул и посмотрел на неё. Стоит рядом с ящиком, во рту опять палочка с дымом. И смотрит на меня. Рядом высокий мужчина со странной чёрной штуковиной в руках.
– Тэйк хис шот уанс эгэйн. – приказала Лиар. Мужчина направил на меня свою штуковину и некоторое время водил вперёд – назад. Я ничего не чувствовал, слишком голова болела.
– Олл райт, ай гат ит. – сказал он потом. Жещина кивнула.
– Гоу.
Мужчина ушёл. А Лиар посмотрела мне в глаза и рассмеялась.
– Ты очень фотогеничен, Ариман. – сказала она со смехом. Я чуть не заплакал, так обидно стало – ведь знает же, что не могу её укусить! А она стоит и ругается... Я даже зарычать не сумел.
– Гадина... – хотел сказать громко, но получилось едва слышно. Лиар усмехнулась.
– Узнаю твою породу. Вы готовы рычать даже на смертном одре.
Издевается надо мной. Давай, давай. Я и не такое заслужил.
– Я... всё равно плакать не буду! – вот так.
Она рассмеялась и наклонилась к стеклянной стенке.
– Не станешь? И правильно. Потому что я проиграла битву. Но не войну...
Проиграла?... Она проиграла?!...
Хотел зарычать, но не смог. Только писк получился. Мне так плохо никогда не было, как в тот раз. Глаза сами закрылись и я опять заснул.
Когда я проснулся второй раз, железных иголок уже не было. И голова почти не болела. Только руки и ноги охватывала странная жёлтая лента, привязанная к мягкому полу.
Пару минут оглядывался, искал Лиар. Никого не нашёл. Попытался встать, и с трудом смог. Голова опять закружилась.
Ящик из стекла не открывался. Я покрутился немного на месте и попробовал сломать стенку. Но ничего не получилось. Голова так закружилась, что я упал.
– Всё равно не заплачу! – сказал я сам себе. А как хотелось... Пришлось лечь на пол и накрыть голову крылом.
Немного полежав, я вспомнил про Игла. И сразу принялся его звать. Он же говорил, что поможет!
Игла я нашёл не сразу. А когда нашёл, голова так болела, что говорить почти не мог. Только и сумел в двух словах рассказать. Грифон рассвирипел прямо, зарычал громче меня и сказал, чтобы я ничего не боялся – он скоро им всем покажет. Я не поверил. Если бы мог показать, не сидел бы пятнадцать лет в клетке. Успокаивает он меня просто.
Потом пришла Лиар. Уселась на стул возле стекла и на меня смотрит.
– Ариман, как ты себя чуствуешь? – спросила. Теперь я зарычать сумел, правда слабо. Она вздохнула.
– Дракон, мне важно это знать.
Я отвернулся к другой стенке и не ответил. Лиар встала, обошла ящик и снова села перед моим носом.
– Мы не смогли стереть твой разум. – сказала она мне. – В твоей крови оказались те же самые гены, что и у одного необычайного дракона, найденного полторы тысячи лет назад нашими предками в обломках неизвестного корабля. Исследуя этот корабль, мы научились проникать между мирами... Но главное: обнаруженный в обломках алый дракон по имени Винг Демон был неподвластен псионике. Когда предки попытались сломить его волю, дракон полностью потерял память, но не поддался.
Мне было очень интересно, но я молчал. Женщина приблизилась вплотную.
– Ариман, мы уверены – ты потомок того дракона!
Я снова отвернулся, но Лиар не отставала. Она опять обошла ящик и села передо мной.
– Теперь нам понятно, откуда у тебя паранормальные способности. Перед тем как отправить Винга Демона в лагерь смерти, у него взяли множество образцов тканей, в том числе и семя. Видимо, колонисты Тегома захватили для опытов как раз его образцы, желая понять природу сверхестественных способностей Винга.
Почему она всё это рассказывает?... И постоянно поглядывает на чёрную коробочку в углу клетки. Может, она проверяет – знаю я или нет?... Ой! А если эта коробочка читает мысли?!
Я вздрогнул даже, а Лиар сразу заметила что-то в своей коробочке и улыбнулась.
– Да, да. – она говорила очень быстро, словно спешила всё рассказать пока не поздно. – Гены Демона в тебе проявились доминантой. Такой удачи мы не ждали, дракон. Нам в руки попал носитель всемогущества! Теперь, сравнив твой геном с образцами нашей пленницы, мы выделим необходимые цепочки генов и смоделируем человеческий вариант ДНК!
Наверно она проверяет, глупый я или нет. Точно! Она боится, что я стал глупый после той антилопы, и сейчас говорит глупости, чтобы проверить – я поверю или нет! Ха!
Я мрачно усмехнулся и повернул голову в сторону. Лиар сразу обошла клетку и снова уставилась на меня, то и дело бросая взгляд на коробочку.
– Ты понимаешь меня, Ариман?
Я сказал «ха» и не ответил. А Лиар почему-то обрадовалась! Она вздохнула с облегчением и произнесла в сторону:
– Хис майнд ис ин нормал кондишн, донт уорри.
Кто-то тихо засмеялся. Я стал смотреть по сторонам, однако никого не заметил. А Лиар опять села на стул и уставилась на меня. Но теперь совсем иначе. Довольная какая...
– Хорошо, что мы догадались проверить твой геном перед стиранием памяти. – сказала женщина спокойно. – Попытка записать новую матрицу просто убила бы тебя. А ты нужен мне живой, Ариман. Живой и невредимый. Так что выздоравливай, малыш. – рассмеялась Лиар.
Я хотел опять отвернуться, но передумал. Всё равно она перейдёт на другую сторону.
– Можешь смеяться хоть два дня. – сказал я мрачно. – Я не стану плакать. Я Защитник.
– Защитник? – усмехнулась женщина. – А ты хоть знаешь, кто такие Враги?
Я чуть не ответил «Игл мне уже рассказал, кто». Но вовремя удержался.
– Не знаю.
– Драконы!
– Ну и что?
Лиар наклонилась ко мне.
– Ты тоже дракон. Ты и есть Враг!
Я сказал «ха» и накрыл голову крылом. Лиар помолчала немного.
– Мы всё равно сумеем тебя использовать. – сказала она наконец. – Если не прямо, то косвенно.
Тут уже мне стало так интересно, что не удержался.
– Лиар, почему ты всё это говоришь? – спросил я негромко. – Я же дракон, враг. Зачем рассказываешь?
Она опять усмехнулась.
– Потому что я ненавижу драконов.
Ненавидит?...
– Но почему? – спросил я. – Что я тебе сделал плохого?
– Ты – ничего. – пожала она плечами. – Но ты дракон. А я ненавижу ваш род, Ариман. От истребления со стороны драконов некогда бежали мои предки, бежали в чужой мир, без надежды выжить. Но мы выжили. Мы создали свою Империю, мы обезопасили её от потенциальных врагов, мы превратили чужой мир – в наш. И спустя полторы тысячи лет вернулись домой...
Лиар нахмурилась.
– Вернулись только для того, чтобы узнать об истреблении всех людей!
Она наклонилась ко мне и с угрозой сказала:
– Империя должна всё знать о вашем проклятом роде, дракон. Каждая деталь – даже твоя реакция на этот рассказ – может нам помочь. Помочь уничтожить вас всех!
– Но... но... – я от непонимания сел на хвост и распустил оба крыла. – Зачем?! Зачем уничтожать, зачем убивать?! Неужели нельзя жить мирно?!
– С драконами – нельзя. – твёрдо ответила Лиар. – Вы Враги.
– Это злые драконы – враги. – возразил я. – А я добрый. Я людей защитить должен, а ты меня ненавидишь! Разве так можно?!
Она рассмеялась.
– Ты не добрый, а глупый дракон.
– Нет. – серьёзно ответил я. – Я не глупый. А вот ты – глупая женщина. И злая. Зачем ты убила богиню бабочек? Она была такая маленькая и красивая! Как могла такая маленькая богиня причинить тебе вред?! Обязательно надо было её убивать?! – крикнул я. – Если так ненавидишь бабочек, посадила бы в клетку, как меня!
Лиар пару минут молча смотрела мне в глаза, а потом расхохоталась.
– Это надо рассказать Тэйлору... – пробормотала она сквозь смех и встала. – А ты веди себя хорошо. – сказала мне. – И тогда, может быть, я тебя отпущу.
– Не отпустишь. – мрачно ответил я. – Я же знаю, что ты обманываешь.
– Обманываю. – согласилась Лиар. – Но тебе лучше не знать, что тебя ждёт.
И она вышла, громко смеясь.
А я первый раз в жизни подумал, что люди тоже бывают разные.
Глава девятнадцатая
Над Ун-Тоаном вились воздушные змеи и ленты. У кажого храма горел высокий костёр, украшая небо разноцветным серпантином дымных столбов. Все улицы были полны радостными жителями, тысячи цветов наполняли воздух сводящим с ума ароматом... В город входил новый бог.
Волшебством возникший за одну ночь на окраине города, серебристо-белый, двухэтажный мраморный дворец был буквально засыпан цветами. Вспышки огненных ромашек в небе заставляли Солнце стыдливо прятаться в тучи, звучала музыка, в парке вокруг Храма Аримана танцевали сотни людей. А с севера, гордо трубя, в город вступал караван разукрашенных золотом и драгоценностями слонов.
Файтер, усыпанный алмазной пылью, напоминал огромный бриллиант. Он сидел в паланктине на спине первого слона, озираясь по сторонам и заставляя себя приветственно помахивать крыльями. Слон покачивался под тяжестью грифона.
– Скажи честно, неужели тебе это не нравится? – негромко спросил молодой погонщик, примостившийся на шее могучего зверя. Смуглый, черноглазый юноша был одет в белые с золотом одежды жреца, все волосы были тщательно выбриты. Несмотря на это, Кондор наслаждался триумфом.
– Нравится. – признался Файт. – Хотя в душе я содрогаюсь от ужаса.
– Почему? – изумился человек, не забывая улыбаться красивицам внизу.
– Ракшас самый настоящий колдун. – негромко заметил грифон. – Чтобы так влиять на массы, одной силы недостаточно. Он владеет неизвестными способностями, магией... Бррр, сам не верю, что это я говорю.
– Отчего же? – Кондор на миг повернулся к другу. – Магия существует, Файт. А Ракшас могучий маг, это не вызывает сомнений. Назидания гласят, что Враги были наделены великой демонической силой...
Грифон фыркнул.
– Назидания, ха.
– Зря фыркаешь. – спокойно возразил юноша. – Напомни мне, как звали атеиста, оказавшегося сыном отрицаемого им бога?
Волшебством возникший за одну ночь на окраине города, серебристо-белый, двухэтажный мраморный дворец был буквально засыпан цветами. Вспышки огненных ромашек в небе заставляли Солнце стыдливо прятаться в тучи, звучала музыка, в парке вокруг Храма Аримана танцевали сотни людей. А с севера, гордо трубя, в город вступал караван разукрашенных золотом и драгоценностями слонов.
Файтер, усыпанный алмазной пылью, напоминал огромный бриллиант. Он сидел в паланктине на спине первого слона, озираясь по сторонам и заставляя себя приветственно помахивать крыльями. Слон покачивался под тяжестью грифона.
– Скажи честно, неужели тебе это не нравится? – негромко спросил молодой погонщик, примостившийся на шее могучего зверя. Смуглый, черноглазый юноша был одет в белые с золотом одежды жреца, все волосы были тщательно выбриты. Несмотря на это, Кондор наслаждался триумфом.
– Нравится. – признался Файт. – Хотя в душе я содрогаюсь от ужаса.
– Почему? – изумился человек, не забывая улыбаться красивицам внизу.
– Ракшас самый настоящий колдун. – негромко заметил грифон. – Чтобы так влиять на массы, одной силы недостаточно. Он владеет неизвестными способностями, магией... Бррр, сам не верю, что это я говорю.
– Отчего же? – Кондор на миг повернулся к другу. – Магия существует, Файт. А Ракшас могучий маг, это не вызывает сомнений. Назидания гласят, что Враги были наделены великой демонической силой...
Грифон фыркнул.
– Назидания, ха.
– Зря фыркаешь. – спокойно возразил юноша. – Напомни мне, как звали атеиста, оказавшегося сыном отрицаемого им бога?