Маккаммон Роберт. Участь Эшеров

   Жадный Желудок был главной причиной, по которой Логан решил согласиться на эту работу. Он давно хотел испытать свое охотничье мастерство на пантере, и приглашение жить в Эшерленде давало ему доступ туда, где предположительно обитал монстр. Его единственным оружием был нож с зазубренным лезвием, который он держал в кожаных ножнах на правом бедре. Если такое существо как Жадный Желудок вообще существует и оно придет сюда, то Логан знал, что должен проявить проворство и действовать быстрее, чем когда-либо раньше. Но тем больше было азарта, и он верил собственные, весьма специфические таланты.
   Время пришло. Он начал медленно и ритмично дышать, вдавливаясь спиной в валун. Через фланелевую рубашку он чувствовал края и выбоинки камня. Он мысленно приказал себе стать его частью и влиться телом в камень. Его пульс начал медленно замедляться. Когда температура его тела понизилась, Логан задрожал, но затем ему удалось снова сосредоточиться и сохранять полное спокойствие. Его дыхание постепенно затихало и наконец стало едва различимым. Зрачки на неподвижном лице расширились и стали большими, как десятицентовики. Сердцебиение почти прекратилось.
   Если бы кто-то проходил поблизости, Логан вполне мог сойти за обычный выступ на валуне. При желании он был способен оставаться в таком положении часами, но в случае необходимости мог в считанные секунды вскочить на ноги.
   Несколько дней тому назад он стоял в саду и наблюдал как Кэтрин Эшер идет из Гейтхауза в гараж. Ему нравилось ее стройное хорошо сложенное тело, а ее зад, обтянутый спортивными брюками, двигался очень соблазнительно. Она была самой красивой женщиной из всех, которых Логан когда-либо видел, а тейлорвилльские девки, за которыми он иногда ухлестывал, ей и в подметки не годились. Когда Кэтрин прошла мимо него, он сказал ей: "Привет", - но она так презрительно посмотрела на него, что на мгновение Логан почувствовал себя слизняком. Затем она ушла по тропинке в сад. Логан понял этот взгляд: Кэтрин думала, что слишком хороша даже для того, чтобы просто с ним заговорить. Это было как с собакой его дедушки Роберта, Маттом, думал Логан в немом трансе. Его раздражало, когда Матт, бывало, игнорировал его, а однажды даже цапнул за протянутую руку. Таким образом, для него было делом принципа испытать свои таланты на Матте и заставить собаку прийти к нему, виляя хвостом и заискивая, чтобы он молотком размозжил ей голову.
   Логан вычислил окно Кэтрин и иногда стоял под ним, глядя наверх. Вчера днем его застал за этим занятием Эдвин и велел ему отправляться работать в прачечной. Эдвин все время за ним наблюдает, а Кэсс, знал Логан, терпеть его не может. Эдвин сказал, что он злоупотребляет их "доверием" - интересно, что это означает? - и не показал себя способным к различного рода работам, которые должен выполнять в поместье. Логану это было все равно. Он не планировал задерживаться в поместье. Эта дерьмовая должность управляющего слишком сковывала бы его свободу. Все, чего он хотел, - это достаточно денег, чтобы купить новую машину и направиться в Калифорнию.
   Но вполне возможно, размышлял Логан, что, перед тем как уехать, он испробует свои способности на человеке - например Кэтрин. Он вспомнил тот ее взгляд, и у него внутри все вскипело. Он заставит ее прийти к нему, заискивая, умоляя и виляя хвостом. Или, возможно, он испытает их на этом ублюдке Риксе. Заставит этого надменного сукина сына засунуть себе ствол пистолета между зубов и спустить курок или перерезать вены в ванной. Это стоило того, чтобы ожидать с нетерпением.
   Проще всего было с домашними животными вроде кошек и собак. Дикие животные требовали большего внимания. Однажды он стоял в эшвилльском зоопарке перед клеткой, где волчица кормила своих детенышей. Она холодно смотрела на него, а он на нее. Неожиданно он понял, чего хочет от волчицы, и аккуратно нарисовал в воображении то, что эта сука должна сделать. Рядом с ним стоял ребенок и возбужденно звал свою мать. Это настолько мешало Логану сосредоточиться, что он был вынужден начать все с начала. Он восстановил картину в своем сознании, зафиксировал ее и привел в движение. Волчица-мать была сильной и некоторое время ему сопротивлялась.
   Но через несколько минут она придушила всех щенков, одного за другим.
   Маленький ребенок рядом с Логаном ударился в слезы. Когда Логан ушел, волчица принялась нянчить своих щенков, пытаясь снова заставить их сосать.
   Только один раз он испробовал это на человеке: на учителе геометрии в колледже. Мистер Холли был нервным старикашкой, он носил широкие галстуки и подтяжки и собирался завалить Логана на экзамене. Однажды утром в классе Логан уставился на мистера Холли и поймал его взгляд, когда тот распинался о площадях треугольников. Логан мысленно представил мистера Холли в его ржавом "Форде", до отказа выжимающим акселератор. Мистер Холли перестал выплевывать формулы. Логан добавил к этой картине кое-какие детали: машина мчится по дороге между колледжем и Тэйлорвиллем, а впереди мост. В "Форда" сидит мистер Холли. Он поджал губы, и у него тот же самодовольный взгляд, с каким он сообщил Логану, что тот может остаться на лето. _П_о_в_е_р_н_и р_у_л_ь_, мысленно скомандовал Логан и представил, как старик яростно заворачивает рулевое колесо вправо, и "Форд" врезается в бетонное перекрытие моста с такой силой, что при столкновении мистера Холли наполовину выбрасывает сквозь ветровое стекло, а его кишки наматываются на руль. Когда Логан, прокрутив это, как кино, позволил картинке погаснуть, мистер Холли сказал, что чувствует себя нехорошо и просит его извинить. Весь класс слышал, как он блюет в коридоре.
   Но на следующий день Холли вернулся. Больше недели Логан мысленно проигрывал это кино. По крайней мере, это прерывало нудные лекции старика. Вскоре Логану наскучила эта игра, и он стал думать о том, как бы проскочить выпускной экзамен.
   Спустя месяц в "Фокстонском демократе" появилась заметка: мистер Холли, пятидесятивосьмилетний учитель геометрии, преподававший более семнадцати лет, скончался, когда его "Форд" врезался в перекрытие моста. Школьные сплетни, которые Логан слушал с тупым чувством удовлетворения, утверждали, что сумасшедший старик Холли оставил жене предсмертную записку, в которой фраза _п_о_в_е_р_н_и _р_у_л_ь_ повторялась сотни раз.
   Но учитель, который в мае занял место Холли, все равно провалил Логана на экзамене.
   Логан всегда держал свои способности в секрете. Он не понимал откуда они у него и почему вообще существуют, но знал, что ему все лучше удается контролировать их. Он не хотел, чтобы его мать и отец узнали о них. Что бы они подумали, если бы вдруг узнали, что он сделал с Холли? Логан сожалел, что открыто прирезал Матта. Это было чертовски глупо, но раз дед не сообщил об этом Эдвину, он решил, что маленький эксперимент прошел удачно.
   Почти неслышный треск сучка вывел Логана из транса. В течение минуты его пульс и температура тела пришли в норму. Его органы чувств исследовали темноту. Он чувствовал запах кошки, крадущейся где-то поблизости.
   Рядом с тропинкой зашевелились кусты. Осторожней, предупредил себя Логан. Если этот ублюдок прыгнет на меня, мне лучше быть готовым. Он надеялся ошеломить зверя светом раньше, чем у того будет возможность напасть. Логан еще немного подождал, а затем направил фонарь на тропинку и включил его.
   Луч высветил тощую рысь с облезлыми ушами. Она жадно лизала языком застывшую кровь под недавно подвешенным трупом.
   При свете ее глаза блеснули и Логан увидел, как ее задние ноги напряглись - рысь собиралась прыгнуть в кустарник. Он быстро решил, что хочет присоединить ее к своей коллекции, вызвал в сознании образ замершей на тропинке рыси и послал его, как холодное копье, соединившее его со зверем. Рысь пыталась прыгнуть, но ее воля иссякала. Она кружилась на месте, хватая свой хвост.
   Логан сконцентрировался на образе, усилил его, замедляя движение зверя до тех пор пока он не остановился. Зверь был ошеломлен и задыхался, его лапы были напряжены, пасть оскалена, а взгляд начал стекленеть.
   Логан чувствовал, что рысь пытается вырваться и, приближаясь, твердо держал образ в своем сознании. Если не считать двигающихся при дыхании боков, рысь вполне могла бы сойти за превращенный в чучело охотничий трофей. Логан склонился в нескольких футах от зверя, глядя на розовый язык и блестящие оскаленные зубы. Он вынул из ножен на бедре нож, вытянул руку и воткнул его в бок рыси.
   Пасть зверя приоткрылась шире, но лапы не шевельнулись.
   Логан всегда от души развлекался, наблюдая за своими жертвами, когда те беспомощно ожидали смертельного удара ножа. У него в голове была ловушка для зверей, и он мог ловить и отпускать их по своему усмотрению. Из всех зверей, которых он ловил, убивал и подвешивал на проволоку, сложнее всего было с белками - они очень быстро двигались. На бегу их было очень трудно остановить.
   Логан провел кончиком ножа по ребрам рыси. Зверь внезапно задрожал, затем снова затих. Он поднес нож к мягкому горлу, воткнул, а затем перерезал с проворством, говорившим о большой практике.
   Кровь брызнула на его руку до того, как он успел ее убрать. Рысь задрожала, и из ее пасти вырвался высокий свист. Когда они испытывают боль, их трудно удержать, и Логан отступил назад на случай, если зверь огрызнется. Через несколько секунд рысь завыла, яростно полосуя когтями воздух, но тело отказалось повиноваться, и она забилась в агонии. Логан смотрел на ее смерть с холодным интересом исследователя. Наконец рысь замерла на боку в собственной крови и перестала дышать.
   Логан вытер лезвие ножа о шкуру рыси и убрал его в ножны.
   Но когда он встал, по его спине поползли мурашки. Он мгновенно почувствовал, что за ним кто-то наблюдает с очень близкого расстояния.
   Он обернулся, шаря вокруг лучом, но ничего кроме деревьев, ржавых клеток, поросших вьюнком, и булыжников не увидел. Тем не менее кожу покалывало. Что-то там было, очень близко, но что, он сказать не мог. Жадный Желудок, подумал он и почувствовал паническую дрожь. Нет, нет - это был не зверь. В воздухе не чувствовался запах животного. Он поводил лучом фонаря по тропинке. Кто бы за ним ни наблюдал, он умел не хуже Логана сливаться с окружающей средой.
   Его ноги одеревенели и стали ледяными. Пошевеливайся, сказал он себе. Возвращайся домой!
   Он попытался пошевелить ногами и тихо заскулил, обнаружив, что его колени крепко стиснуты. По его телу быстро распространялся, холод, сковывая его члены.
   Пальцы Логана непроизвольно разжались, и фонарь упал на землю.
   Беги, мысленно завопил он, но ноги не сдвинулись с места. Его мозг оцепенел от холода, и он понял, что в него вторглись точно также, как он несколько минут назад вторгся в мозг рыси. Его сердце бешено колотилось, но мыслительные импульсы продолжали замедляться.
   Свет от лежащего на земле фонарика коснулся ботинок фигуры, стоявшей перед Логаном на тропинке. Их разделяло от силы десять футов.
   Логан попытался закричать, но лицевые мышцы у него застыли, и он не смог открыть рта. Он скрипел зубами, борясь с завладевшей им силой, но понимал, что шансов справиться с этой всепоглощающей мощью у него нет.
   На шее у него выступили вены, а в глазах блестел ужас.
   С_т_р_а_... _ш_и_... _л_а_, подумал Логан перед тем, как его сознание окончательно померкло.
   Фигура еще мгновение стояла неподвижно, затем тихо приблизилась, протянула руку и коснулась лица Логана.
   34
   В двенадцати милях от Эшерленда в доме Дунстана настойчиво звонил телефон.
   Чтобы ответить, из спальни вышла Рейвен, включив в коридоре свет. Было начало четвертого. Рейвен с одиннадцати часов читала, обнаружив, что спать невозможно. Она взяла трубку.
   - Алло?
   - Мисс Дунстан? - Это был тягучий голос шерифа Кемпа. - Прошу прощения, что бужу вас так рано. Я в фокстонской клинике и... ну, в общем, пару часов назад женщина по фамилии Тарп со своим парнем привезли сюда старика, который называет себя Королем Горы. Он довольно сильно травмирован.
   - Что произошло?
   - На него напал зверь. Тарпы ничего мне не говорили, но, кажется, они знают, что там произошло. Дежурная сестра позвонила мне, как только увидела, насколько старик плох.
   - Зверь? Какой именно зверь?
   - Тарпы не говорят. Док мне сказал, что они сделали для старика все возможное, но он вряд ли выкарабкается. Я звоню вот почему: что мальчик мне сказал, что хочет вас видеть. Он сказал, что ни с кем, кроме вас, говорить не будет.
   - Хорошо. Дайте мне пятнадцать минут. - Она повесила трубку и торопливо натянула джинсы и темно-синий пуловер, надела теплые носки и изношенные, но надежные кроссовки. Она провела руками по своим волнистым волосам и влезла в коричневый твидовый жилет. У кровати лежали книги, которые она заказала вчера днем в фокстонской библиотеке. Когда она сказала библиотекарю, что ей нужно, он посмотрел на Рейвен так, будто у нее было две головы.
   Спустившись с горы Бриатоп, она сидела в своем автомобиле на обочине дороги и дрожала. То, что делал Король Горы, находились за пределами ее разумения. Ее колено вылечило одно прикосновение посоха. "Фольксваген" переставила какая-то нечеловеческая сила.
   Ей вспомнилось, что сказал ей шериф Кемп в своем офисе: "ТАМ ТАКЖЕ ЕСТЬ ИСТОРИИ ПРО ВЕДЬМ... ДОЛЖНО БЫТЬ, БРИАТОП РАНЬШЕ ПРОСТО КИШЕЛ ИМИ..."
   Книга, которую она читала перед тем, как зазвонил телефон, называлась "Темные ангелы". Это была история колдовства и черной магии. Она лежала на столе, открытая на одной из фантасмагорических иллюстраций: уэльский дровосек семнадцатого века показывал на фигуру в черном, которая стояла на вершине горы, воздев к небу руки и созывая змееподобных демонов. У ее ног скорчилось что-то, имеющее очертания огромной собаки. Или пантеры, подумала Рейвен. В этой книге Рейвен прочла о силе Злого Глаза приказывать людям и животным, о магических заговоренных посохах, передающихся из поколения в поколение как "белыми", так и "черными" колдунами, и о домашних животных колдунов - зверях, созданных сатанинской силой защищать хозяина и помогать ему.
   В других двух книгах Билла Крикмора - одна называлась "Без страха: потусторонний мир", а вторая "Непостижимое сознание" - говорилось соответственно о жизни после смерти и об экстраординарных способностях сознания. Рейвен также пролистала и четвертую книгу и обнаружила в ней подробности многих элементов колдовского искусства из книги Рикса Эшера "Сходка", которую она взяла с полки, где ее оставил отец. Она подумала, какова будет его реакция, если он узнает, как близко его фантазии подошли к истине.
   Когда она вышла из своей спальни, в коридор выкатился Уилер. Она рассказала ему, кто и зачем звонил, и сказала, что вернется еще до рассвета.
   Когда Рейвен ехала в Фокстон, по ветровому стелу барабанили крупные капли дождя. Перед фарами кружились опавшие листья, и она крепче сжала руль.
   Ее продолжал беспокоить вопрос о руинах. Откуда там, на каменных стенах, выжженные силуэты людей? Вчера она спрашивала о руинах у отца, но он не знал, кто там жил и сколько им лет. Городок, который стоял на вершине Бриатопа, не был зарегистрирован ни в одном из исторических справочников фокстонской библиотеки. Звонок в эшвилльскую библиотеку также ничего не дал. Не было записей ни о людях, которые там жили, ни о том, откуда они пришли и, самое главное, что с ними произошло.
   Фокстонская клиника, маленькое здание из красного кирпича, была расположена в квартале от кафе "Широкий лист". Ее штат составляли два врача и две сестры, которые как правило имели дело с гриппом и ушибами. Рейвен знала, что ночью дежурит одна сестра, а доктор приезжает по вызову.
   Но этой ночью перед зданием клиники были припаркованы машина шерифа, пикап Тарпов и два других автомобиля. Рейвен поставила машину на свободное место и поспешила внутрь.
   В приемной сидел шериф Кемп и листал номер журнала "Филд энд Стрим". На другом конце маленькой комнаты сидели Майра Тарп и ее сын. Когда шериф Кемп встал, чтобы поздороваться, Рейвен взглянула на Майру Тарп и увидела, что ее плечи поникли, а потухший взгляд устремлен в пол. Ньюлан рядом с ней, одетый во фланелевую рубашку и мешковатые штаны, явно не его, увидев Рейвен, быстро встал.
   - У нас тут ЧП, - сказал Кемп. Его усталое лицо было небрито, а глаза покраснели от недосыпания. - Старик так разодран, что вы не поверите. Кто-то прыгнул на него сзади. У него сломаны ребра и ключица, разбит нос и челюсть. Судя по ранам на его шее, у зверя должны быть ужасные зубы.
   - Нью, - спросила Рейвен, - кто на него напал?
   Мальчик нерешительно перевел взгляд с Рейвен на шерифа, но затем сказал:
   - Пантера. Это был Жадный Желудок, мисс Дунстан.
   Кемп фыркнул.
   - Такого зверя не существует! Это все сказки, выдуманные вами, жителями горы!
   - Может, мы и Страшилу выдумали? - Голос Нью был ровным и спокойным, но сила, прозвучавшая в нем согнала с лица Кемпа его тонкую улыбку.
   - Боже правый... - прошептала Майра Тарп, крепко сцепив руки на коленях.
   - Ты видел его? - не отступала Рейвен.
   - Когда пантера прыгнула на старика из-за спины, я стоял к нему так же близко, как сейчас к вам. Я... полагаю, что он был чересчур занят мною, чтобы увидеть, кто подкрадывается сзади. Король Горы был рядом с нашим домом. Если бы не он, я мог бы уйти в... - Его голос сорвался. Затем он взял сучковатый посох, который был прислонен к стене рядом со стулом. - Я ударил Жадный Желудок вот этим, - сказал он, - и он убежал.
   - Палкой? - фыркнул шериф. - Ты хочешь сказать, что прогнал черную пантеру этой старой палкой?
   - Это... не просто палка. - Нью провел рукой по дереву. - Я не вполне понимаю, что это, но она обожгла голову Жадного Желудка, а меня сбила с ног. - Нью обращался с посохом аккуратно и с большим уважением. Хотя он больше не ощущал в нем силы, он чувствовал себя так, будто держит заряженную винтовку.
   Эта палка, подумала Рейвен, вылечила ее разбитое колено. Заговоренные и магические посохи. Колдуны на Бриатопе...
   - Миссис Тарп, вы плохо выглядите, - сказал Кемп. - Дать вам воды?
   Она покачала головой.
   - Спасибо, со мной все в порядке.
   Кемп прищурился, снова сосредоточив внимание на мальчике.
   - Ты несешь несусветную чушь. Может, зверь и прыгнул на старика, но такого животного, как Жадный Желудок, не существует! Скажем, здоровая рысь...
   - Разве рыси черные, шериф? - Нью сделал несколько шагов вперед. Может ли рысь, встав на задние лапы, быть высотой в шесть футов? Есть ли у нее хвост, который шуршит, как змеиный? Вы видели Короля Горы. Неужели вы действительно верите, что рысь может такое сделать?
   - С меня довольно! - внезапно взвизгнула Майра Тарп, вскакивая с кресла. Она гневно смотрела на Рейвен. - Это ты начала все это... из-за тебя все наши беды! Ты со своими проклятыми вопросами и пронырливостью! Если бы не ты, пантера оставила бы нас в покое! Черт тебя подери, женщина! Мне следовало бы пристрелить тебя в первый же раз, когда я тебя увидела!
   - Вы в своем уме? - спросил Кемп. - Причем тут мисс Дунстан?
   Рейвен встретила яростный взгляд Майры спокойно. - Вы с самого начала не хотели, чтобы Натана нашли, не так ли? Вы знали, что те люди его не найдут, и вы не хотели, чтобы они его нашли. Почему? Почему вы отказываетесь говорить о Страшиле? Почему вы не даете своему сыну рассказать мне, что он видел?
   Лицо Майры изошло от гнева красными пятнами.
   - Потому что, - сказала она с усилием, - если посторонние поднимутся на Бриатоп в поисках Страшилы, каждого в долине затронет смерть или разрушения! Моя мать знала это, как знала это и ее мать! Страшилу нужно оставить в покое! Если кто-нибудь попытается помешать ему делать то, что он хочет, он расколет землю и сбросит нас всех в ад!
   Глаза Кемпа расширились.
   - Ради всего святого, что за чушь вы несете?
   - Землетрясение! - закричала Майра. - Он нашлет на нас землетрясение и всех уничтожит, как он сделал осенью 1893 года! О, тогда в леса поднялись чужаки с винтовками и ищейками и начали прочесывать каждый дюйм Бриатопа! Они не давали Страшиле делать то, что он хотел, и он расколол землю! Исчезали дома, камни расплющивали людей, сама гора тряслась так, будто вот-вот расколется пополам! Моя мать это знала, ее мать тоже, а еще они знали, что нельзя рассказывать чужакам о Страшиле или позволять им нам помогать! Страшила берет то, что захочет! Если ему отказать, всех нас ждет гибель!
   - Вы имеете в виду, что... жители Бриатопа верят, будто землетрясение в 1893 году _п_о_с_л_а_л_ Страшила? - спросила Рейвен. Она читала о бедствии статьи в старых выпусках "Демократа". В ноябрьское солнечное утро начались толчки, и через несколько минут все окна в Фокстоне вдребезги разбились. Эпицентр находился в районе горы Бриатоп, где несколько отколовшихся кусков скалы разрушили много лесных домишек. Двадцать два человека погибли. После толчков даже в Эшвилле были разбитые окна.
   - Мы не верим в это! - резко сказала Майра. - Мы это _з_н_а_е_м_! Закон пришел на Бриатоп со своими ищейками. Всю осень они обыскивали гору, а после захода солнца выставляли посты. Они не давали Страшиле делать то, что он хотел, и он нанес ответный удар. С того времени больше не было землетрясений, потому что мы не отказывали ему... и следили, чтобы чужаки тоже ему не мешали!
   Рейвен помнила, что единственный год, когда число исчезновений уменьшилось, был 1893 год.
   - Вы хотите сказать... что вы _н_а_м_е_р_е_н_н_о_ отдаете детей? Почему вы не покинули гору? Почему не ушли куда-нибудь еще?
   - Куда? - горько усмехнулась Майра. - Наши семьи всегда жили на горе! Кроме Бриатопа, мы не знаем другого дома! Большинство наших не смогло бы жить в окружающем нас мире!
   - Вы знаете, что гора Бриатоп принадлежит Эшерам?
   - Знаем. Эшеры оставили нас в покое. Ренты мы не платим. Если ребенок уходит один в темноту или теряется слишком далеко от дома, значит... возможно, этот ребенок был _п_р_е_д_н_а_з_н_а_ч_е_н_ для Страшилы.
   - Как Натан? - холодно спросила Рейвен.
   Майра злобно посмотрела на нее.
   - Да, - ответила она. - В большинстве семей Бриатопа ртов больше, чем они могут прокормить. Страшила забирает трех-четырех, иногда пятерых за сезон. Мы это знаем, и мы закалили наши сердца. Это реальность жизни.
   Ненадолго повисла напряженная тишина.
   - Нью, - прошептала Майра и протянула сыну руку. Тот ее не принял. Не смотри на меня так, - взмолилась она. - Я сделала все что могла! Если бы это был не Натан, это был бы чей-то еще ребенок. Страшиле нельзя отказывать, Нью! Разве ты этого не понимаешь? - По ее щекам покатились слезы. Взгляд Нью жег ее.
   - Страшила... не существует, - неуверенно сказал шериф Кемп, глядя то на Майру, то на Нью. - Все знают... что это просто _в_ы_д_у_м_к_а_. Ничего такого не...
   - Шериф? - В комнату ожидания вошла сестра. - Он пришел в сознание. Он хочет видеть молодого человека.
   - Он будет жить? - спросил Нью.
   - Состояние критическое. Доктор Робинсон не думает, что он переживет перевозку в Эшвилл, так что мы делаем для него все возможное. Больше я ничего не могу сказать.
   - Что ж, тогда иди, - сказал Кемп Нью, опускаясь на стул. - Боже мой, я ничего в этой истории не могу понять!
   - Нью? - когда Нью пошел за сестрой, Рейвен шагнула вперед. - Я бы тоже хотела его увидеть. Ладно?
   Он кивнул. Майра тихо всхлипнула и тяжело опустилась в кресло. Сестра ввела их в одну из маленьких палат клиники, и к ним обернулся врач в белом халате. У него были острые черты лица и редкие седые волосы. В комнате стоял сильный запах антибиотиков. На кровати, лицом вниз, лежал Король Горы. Его спину закрывала простыня. Над стариком были подвешены две бутылки, одна - с кровью, другая - с какой-то желтой жидкостью. Рейвен решила, что это глюкоза. Голова Короля Горы лежала так, что его глаз был обращен к двери. Он был очень бледен, и на виске рельефно выступала сеть голубых жилок. Все его лицо было в синяках и ссадинах, а на длинную рану на лбу были наложены швы. Переносица была закрыта бинтами. Его глаз под бледной пленкой был темно-зеленым. Король Горы не моргал. Рейвен слышала его хриплое мучительное дыхание.
   Выражение лица доктора Робинсона сказало Рейвен достаточно, чтобы понять, какие перспективы у старика выжить. Он вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.
   Нью подошел к кровати, сжимая двумя руками трость для ходьбы. Но Король Горы не двигался, и только простыня поднималась и опускалась в такт его дыханию. Затем его рот скривился, и он заговорил хриплым сдавленным голосом:
   - Пора. Подойди ближе, парень, так... чтобы я мог тебя видеть.
   Нью стоял рядом с ним. - Я здесь.
   - С тобой... кто-то еще. Кто это?
   - Леди из газеты, из "Демократа".
   - Леди с желтеньким автомобилем, - вспомнил Король Горы. - У нее было повреждено колено. Скажи ей... чтобы она подошла ближе. Я хочу, чтобы она тоже слышала.
   Нью жестом подозвал Рейвен. Взгляд Короля Горы был направлен прямо вперед, и они оба в него не попадали.
   - Пора, - повторил он. - Я должен... передать.
   - Что передать? - спросил Нью.
   - Историю. Пора поведать историю. - Из-под простыни высунулась тонкая, вся в ссадинах, рука и потянулась к Нью. - Возьмись за нее, скомандовал он, и Нью подчинился. Старик так сильно стиснул его руку, что Нью испугался, как бы его пальцы не сломались. - У тебя есть... посох. Это хорошо. Храни его. Ох, у меня сломаны ребра...
   У Нью перехватило дыхание. Волна сильной боли прошла по его собственным ребрам. Рука старика не позволила ему отойти.
   - Ты... слушай меня, - проскрежетал он. - Вы оба. Я хочу... рассказать вам о развалинах... на вершине Бриатопа. Я расскажу об этом... как рассказывал мне отец... до того как упала комета. - На мгновение он замолчал, отрывисто дыша. - Жадный Желудок пытался добраться до меня... раньше, чем я успею это передать, - сказал он. - Те руины когда-то были целым городом, полным людей. Но это... не были обыкновенные люди. Они... пришли с запада... и построили собственный город на верхушке Бриатопа, где могли жить в секрете. - Веко Короля Горы опустилось и заморгало. Но сила, с которой он сжимал руку Нью, не ослабла.